Трагическая смерть голубя Георгия

Трагическая смерть голубя Георгия

Я человек жалостливый. И безумно люблю животных. А самое главное – я профессиональный опоздун. Казалось бы, ничем не связанные факты. И при чём тут голубь? Ладно, всё по порядку.

В тот день я опаздывала в школу. Вообще-то, это часто со мной случается, а уж в те времена — то есть в начале 5 класса — я опаздывала каждый день.

— Агат, ну КАК ТАК МОЖНО?! — раздавался на всю квартиру мамин вопль. — СКОЛЬКО МОЖНО ПОВТОРЯТЬ, собирайся быстрее!

Своё раздражение и обиду показывать было некогда, — мамин гнев только бы разросся. Я вскинула на плечо рюкзак и выскочила из квартиры.

— Давай, быстрее! — донёсся вдогонку голос.

«Мама что, никогда не отстанет? Доконает она меня, честное слово...» Я натянула кроссовки и побрела к лифту. Мама в тапочках вышла ко мне и облокотилась на дверной косяк.

— Хорошего дня, солнце. Поторопись. Я тебя люблю, – сказала мама.

— Я тебя тоже люблю, — улыбнулась я в ответ.

Вот то, что мне нравится: сколько бы мама ни ругалась утром, перед тем как закрыть тамбурную дверь, она всегда говорит мне «хорошего дня» и «люблю тебя». Я тоже. Но эта маленькая капелька радости не может пересилить целый океан злости.

Я стояла в лифте и злилась. Злилась на школу, куда надо идти, злилась на маму, которая вечно торопит, злилась на уроки, на домашку... Злилась я даже немного на себя. «Ужасная копуша, постоянно отвлекаюсь!»

Я брела через площадку. Ее пересекали две дорожки: начинались они из одного места, а дальше расходились, образуя посередине треугольник травы. Там часто толклись голуби. Соседи насыпали им хлебных крошек, зёрен, они и рады.

Каждое утро я проходила мимо их возни, кидая завистливые взгляды. Надо же, как им повезло: можно просто гулять и есть, а не таскаться по школе-кружкам, а потом ещё и домашку делать. Но в этот раз всё было иначе. Голуби... дрались. Я остановилась, вгляделась... Странно... Нападали толпой на одного! Да это же самый настоящий буллинг! Я подошла к ним и быстро разогнала обидчиков!

У жертвы были выклеваны все перья на спине, кожа розовая, в пупырышках... Я немного постояла, отмахиваясь от остальных голубей. Многие улетели, и я, решив, что те, злые, тоже ушли, отошла.

Не успела я сделать и пары шагов — сзади вновь поднялся шум, крики и хлопанье крыльев! На голубя опять накинулись! Я бросилась назад, замахнулась рюкзаком — прогнала! И встала рядом, как часовой. Рядом шли люди, коротко взглядывая на меня. Кто удивлённо, непонимающие, а кто - с осуждением. Было дико холодно, я уже безнадёжно опаздывала, но я не могла ничего с собой поделать. Как будто меня приклеили. Ведь он один, один на этом холоде, против всех нападок в сером безразличии прохожих.

И тут голубок... он сделал шаг... ещё один... И прилёг ко мне на ноги.

Я чуть не заплакала. «Он умирает...» — пронеслось в голове. — Он хочет умереть на моих ногах... » Я была в отчаянии. Что мне делать? Что?! Я хотела отнести его домой, покормить, вылечить, но я ДОЛЖНА идти в школу! Я сделала шаг в сторону... Он медленно, с трудом перебирая лапками вновь пошёл ко мне и лёг на мои кроссовки. «Наверное, ему тепло... Он... он мне доверяет...» Я опять чуть не расплакалась. Мне было так его жаль!

Я простояла там минут 20. Наконец, взяла палочку. Осторожно погладила его по уцелевшим пёрышкам. Решение созрело. Ну не могу я оставить его здесь! Я осторожно взяла птичку на руки и пошла. Шла, куда ноги несут – без плана. По пути рассматривала своего голубка... Вот нежное белое пятно на голове. «Красивое... — подумала я. — Как шапочка. Назову тебя Гоша.»

Я выбрала место за больницей напротив школы. Осторожно положила его на землю.

— Ты никуда не уходи, — прошептала я. — Я приду со школы, принесу тебе еды и воды. Договорились?

Я побежала в школу. Помыла руки. Два раза. В голове был как будто туман. Вошла в класс во время второго урока. Учительница начала ругаться: «Так-то вот так-то, опять опоздала, Агата, так нельзя, ля-ля-ля, тополя...» Я её почти не слышала. Села на место. На перемене ко мне подошла подруга.

— Ну ты где пропадала? Чего опоздала?

Я всё рассказала.

— Ну ты и дура! — фыркнула она. — Ладно, только другим не говори, а то тебя точно заклюют! Голуби — это крысы с крыльями, а ты их спасать вздумала!

Весь день я ходила как пришибленная. И в голове стучало, как мантра: «Гоша, Гоша, Гоша, Гоша...» Как он? Где он?

После уроков я помчалась за больницу. Подошла к тому месту. Замерла. Я разучилась дышать, меня оглушили, весь мир рухнул...

Передо мной лежал Гоша. С огромной кровавой раной на спине. Мëртвый.

Меня захлестнула горькая волна отчаяния. Я опять опоздала. Опоздала на целую Гошину жизнь.

Я развернулась, чтобы уйти и нос к носу столкнулась с толпой мальчишек-одноклассников. Одного взгляда на мое отчаянное, готовое разреветься лицо им уже было достаточно, чтобы начать ржать, а заглянув за мое плечо и увидев то, что осталось от Гоши, они и вовсе сложились пополам от смеха.

— Ой, смотрите, Агата-псих плачет!

— Что такое? Голубь умер? Твой, что ли?

— Ха-ха-ха-ха! У меня кошку машина задавила, и ничего, не реву! Плаки-плаки, Агата!

Я оттолкнула их и побежала домой. Глаза ужасно жгло. «Не плакать, не плакать, не плакать! Домой приду, тогда и поплачу. В подушку...»

На пороге меня встретила мама.

— Где ты была? Почему опоздала утром?! Мне звонила учительница... — начался привычный сценарий.

Я ничего не ответила и пошла мыть руки.

И тут... Мама как будто что-то поняла или почувствовала. Её голос стал мягким, тихим.

— Агаточка... что случилось?

Она провела меня в гостиную, усадила на диван. И тут во мне что-то прорвалось. Я зарыдала. Я выла как сирена, слёзы катились по моему лицу ручьями. Сквозь плач я выдохнула всю историю. Как увидела Гошу. Как его защищала. Как несла его. Как он умер. Мама меня обняла крепко-крепко и сказала, что те голуби не хотели ничего плохого. Что Гоша был болен, очень болен, и, возможно, они, по-своему, пытались прекратить его мучения...