Травница из другого мира, или Как (не) прибить дракона

Глава 1

Очнулась я от грубых похлопываний по щекам. В недоумении распахнула глаза, и они тут же заслезились от непривычно яркого света. Так что пришлось зажмуриться, чтобы остановить поток слез.

- Хватит притворяться, Алексия, - над головой раздался незнакомый мужской голос, что только добавило сумбура в чувствах. Тело на него отреагировало странно, тут же попыталось принять вертикальное положение. Я даже села, но тут же снова опустилась на жесткую лежанку.

Я тряхнула раскалывающейся головой, пытаясь привести в порядок мысли, которые разбегались в совершенно противоположных направлениях. Такое ощущение, что я только что проснулась после насыщенных сновидений, поэтому никак не могла сообразить, где я нахожусь. И воспоминаний никаких нет, хотя всё-таки есть, только я уцепить не могла ни одно.

Я снова попыталась открыть глаза, ладонью прикрываясь от, бьющего откуда с боку, света. Ага, он идет из окна. На улице весьма солнечно, что для глубокой осени удивительно. Перевела взгляд на комнату и икнула от неожиданности. Меня в какой-то музей занесло? Я не сильна в стилях, но мебель была чересчур вычурной, хотя и сильно потрепанной временем, судя по обивке. Кажется, это барокко, но не я уверенна.

Собственно я валялась на ковре рядом с креслом. То есть меня даже не попытались переложить на диван, хотя мужчина где-то здесь точно был. Огляделась и увидела этого самого не джентльмена, который стоял теперь за креслом. И снова чуть не икнула. И дело даже не в его внешности было. Да он был красивым, даже смазливым, но имел такой надменный взгляд, что меня едва не передернуло от отвращения. И не во взгляде, в котором смешалась брезгливость и показная жалость. Дело было в одежде. Никто так уже лет сто не одевается. Может, это костюмированный бал? Я оглядела собственный наряд. Длинное платье?! Но юбка у него не пышная, да и ткань уже изрядно поношенная.

Я снова тряхнула головой, пытаясь вспомнить, как я могла здесь оказаться. Сильная боль прострелила голову, а потом сдавила виски. И я тут же решила больше не делать резких движений.

- Ну и долго ты будешь здесь разлеживаться? – хмуро спросил не джентльмен. – Я же тебе сказал, чтобы собирала вещи. Никакие притворные обмороки не изменят мое решение.

Притворные обмороки? Собирала вещи? Я только растерянно моргала, не понимая о чем речь. Кто это вообще такой? Почему он себе позволяет разговаривать со мной в таком тоне?

- Алексия! – нетерпеливо позвал мужчина. – Я в любом случае верну тебя в отчий дом. Мне бракованная жена не нужна!

Я все же села и огляделась по сторонам, пытаясь понять, к кому он обращается. Но в комнате были мы одни.

Мужчина раздраженно выдохнул и подошел ко мне. Наклонился и, обхватив мои плечи, резко дернул наверх, ставя на ноги.

- Что за игру ты затеяла, Алекс? – зло спросил он.

- Как ты меня назвал? – уточнила я, не скрывая недоумения. Одновременно пытаясь поймать странное ощущение, что я всё-таки его знаю. Но откуда? И почему в воспоминаниях сейчас у меня творится винегрет из разрозненных кусочков? – И кто ты такой?

- О боги! – мужчина страдальчески закатил глаза. – Что за фарс? Теперь ты решила полоумную изображать? Так я тебя тогда в дом терпимости сплавлю, даже не придется время на дорогу до твоей деревни тратить.

Что-то мне совсем не нравится новое название. Что за дом терпимости? У нас так бордели раньше называли. А здесь по контексту вырисовывается психбольница. Спасибо, но мне как-то туда совсем не хочется. Лучше уж в отчий дом. Пока не пойму, что вообще происходит.

- У меня в голове полный сумбур, - начала я нелепо оправдываться. Что он там про бракованную жену говорил? – Твои слова... они слишком неожиданны для меня. И причиняют боль.

- Должна была и сама догадаться, что я не буду больше терпеть тебя. Особенно после того, что произошло, - презрительно выплюнул он, снова отходя к креслу. – И даже не заикайся о приданном!

Может, я сплю? Ущипнула себя за руку, но проснуться не получилось. Боль была реальной. Что ещё? Какой-то розыгрыш? Так нет у меня в окружении никаких шутников, способных на такую авантюру. Да и для чего разыгрывать этот фарс?

- Почему? – спросила я, чтобы потянуть время. Мужчина мученически поморщился.

- Что: почему?

- Почему я не могу спросить о приданном? – медленно произнесла я, так как на формирование вопроса ушло несколько секунд. Но в процессе я уловила ещё одну шокирующую странность: я говорила не на русском языке. Это как такое вообще возможно?!

В глазах потемнело, и я упала в кресло, опасаясь снова свалиться в обморок. Из-за собственного состояния пространная речь муженька о моих прегрешениях прошла по краю моего сознания. Но главное я все-таки уловила: Алексия недавно потеряла ребенка на втором или третьем месяце беременности, поэтому по законам этого государства (или мира?), она считалась бракованной. То есть я считалась. Тьфу, что за бред?!

В этот момент перед глазами мелькнул новый обрывок воспоминания, и я вцепилась в него изо всех сил. Я стояла на лестнице и о чем-то спорила с пожилой женщиной, чем-то похожей на муженька Алексии. При этом в руках я держала тяжелое ведро с водой, а женщина отчитывала меня за лень. Выговорившись, пожилая мадам махнула мне рукой, отпуская царственным жестом. Я продолжила было спуск, и в этот момент почувствовала толчок в спину. Потеряла равновесие и упала, пересчитав несколько ступенек собственным телом. Тут же подлетела эта женщина и начала причитать о моей неловкости, однако от боли, что разлилась внизу живота, я её почти не слышала.

Глава 1.2

В этот раз я пришла в себя уже без посторонней помощи. Но глаза открывать не торопилась, прислушиваясь к собственным ощущениям. Так: лежу на спине на чем-то мягком, в комнате полумрак и тишина. Чуть приоткрыла глаза, чтобы убедиться, что я действительно в помещении одна. Муженек, видимо, перенес меня в спальню. Тяжелые портьеры закрывали окно, поэтому я не могла даже предположить, сколько прошло времени в бессознательном состоянии. Собственно, почему я свалилась в обморок, я тоже не поняла. Я никогда так не реагировала на стресс, и вообще не помню, чтобы теряла сознание.

Возможно, это для Алексии привычное дело? Или она после выкидыша ещё не восстановилась? Всё-таки я ощущаю слабость и ломоту в теле. Такое ощущение, что у меня небольшая температура. Зато паника уже не накрывает меня. На всякий случай ещё пару раз ущипнула себя, чтобы убедиться, что я не сплю. Но ничего не изменилось.

Каким образом меня закинуло в это тело и где сама хозяйка, я не знала. Зато поняла, почему моя память вела себя так странно. Просто мне подкинули сотни чужих воспоминаний, и они никак не могли так быстро уместиться в черепной коробке. Хотя можно посмотреть на ситуации и с противоположной стороны: это моя душа добавила воспоминаний мозгу Алексии. Тем не менее, сейчас я помнила обе жизни: и свою, и Алексии. Голова, правда, ещё побаливала из-за столь неожиданного переформатирования памяти, но думаю, это скоро пройдет. Нужно только подождать. Возможно, и пробелы восстановятся. Точнее, один серьезный пробел: я совершенно не понимала, что стало с моей прежней жизнью. Последнее воспоминание – это как я приехала на дачу. А дальше – белое пятно.

А вот жизнь Алексии я помнила до обморока, который последовал после заявления мужа о разводе. Ранее детство, правда, было в тумане, впрочем это не удивительно. Росла Алекс в деревушке, которая находилась всего в пяти милях от города, в котором мы сейчас находимся. Семья у них была зажиточная, отец был старостой деревни, так что когда Алексия заявила, что хочет учиться на белошвейку в городе родители не стали отговаривать. Отец даже с сестрой договорился, что дочь поживет у неё, пока будет учиться. Тетушка Деспоина в свое время удачно вышла замуж за купца в годах. Детей в браке не появилось, а через восемь лет муж скончался, оставив Деспоину богатой вдовой.

Приезду племянницы Деспоина искренне обрадовалась, так как скука начала съедать её. Несмотря на разницу в возрасте, они подружились. И уже вместе разбирались с домашними заданиями, которыми её заваливали в школе швей. Строили вместе выкройки, придумывая интересные варианты, а потом и шили платья и костюмы для себя, помогая друг другу во время примерок. Подгоняли вытачки, чтобы наряды сидели идеально.

Были у Деспоины и свои приятельницы и подруги, и одна из них, Мавра Адамиди стала приходить в гости все чаще и чаще. Нахваливала сшитые ими наряды и всё поглядывала на Алексию. А ещё постоянно рассказывала о своем замечательном и талантливом сыне, который учился в столице. И летом, когда Алексия уже сдала промежуточные экзамены и собиралась домой, этот самый сын приехал в Ворос. И Мавра поспешила познакомить Кальяса с Алексией. Молодой франт быстро вскружил голову неопытной девушке. И уже в начале осени они поженились. Родители Алексии не поскупились на приданное, впрочем, и тетушка Деспоина в стороне не осталась. Помимо сундуков с милыми женскими мелочами, Кальясу вручили приличный кошель с золотыми драхмами. Но все деньги ушли на погашение долгов Кальяса, который он накопил, пока кутил, то есть обучался в столице. Алексия не возражала, точнее это её не волновало. Она была влюблена по уши, и многое просто не замечала. К чести Кальяса первое время он, действительно, старался быть хорошим мужем. Но в конце осени неожиданно скончалась тетушка Деспоина. И как оказалось, она всё свое состояние завещала племяннице.

Кальяс тут же предложил переехать в особняк тетушки. Оказалось, что коттедж, в котором они жили после свадьбы, не принадлежал семейству Адамиди, они его арендовали. Муж настаивал, что это будет прекрасная возможность сэкономить деньги, и снова Алексия не стала возражать. А вот когда они переехали в особняк Деспоины отношение к Алексии сразу поменялось. Сначала Мавра вроде как просила невестку помочь ей с готовкой и уборкой. Но уже через несколько месяцев Алексия стала прислугой в собственном доме. Да ещё и Кальяс стал часто уезжать в столицу, на пару-тройку месяцев. Как он объяснял жене, он собирался открыть собственное дело и искал партнеров для этого дела. Потом искал поставщиков, а потом покупателей. Но, несмотря на все перипетии спустя полтора года после свадьбы, Алексия поняла, что беременна. Её счастью не было предела, ведь ребенок – это благословение богов. Она тут же написала письмо мужу, да и свекровь поспешила обрадовать. Собственно, реакцию свекрови она не отследила, кинулась обнимать Мавру и чуть ли не плясать от радости. Золовке, что заглянула в гости, она тоже рассказала счастливую весть. Старшая сестра мужа с улыбкой поздравила её, но вот в глазах радости не было. Алексия подумала, что это от зависти, ведь несмотря на долгое замужество Рема так и не забеременела.

Кальяс, получив известие, тут же примчался в Ворос. И казалось, искренне рад ребенку. Но уже через месяц снова сорвался в столицу, сказав, что теперь он просто обязан разбогатеть, чтобы его ребенок никогда ни в чем не нуждался. А через пару недель Мавра толкнула Алексию на лестнице, и та потеряла ребенка. Когда приехал Кальяс, Алексия пыталась рассказать ему про его мать, но тот не поверил ей. Мавра же все это время заверяла, что ей это почудилось. Не могла она такого сделать! Её бы Герада сразу покарала за одну попытку навредить будущей матери. Мавра клялась всеми Богами, что и помыслить о подобном не могла. И Алексия начала сомневаться в собственной правоте. Ведь у неё и до этого часто голова кружилась, она не раз уже теряла равновесие.

Глава 1.3

И вроде бы жизнь вернулась в привычную колею. Алексия постепенно восстанавливалась. И все ещё верила в любовь мужа, поэтому его заявление о разводе прозвучало для неё, как гром среди ясного неба.

Я же никаких иллюзий насчет чувств Кальяса не питала. Меня изумляло другое. Почему он так уверен, что этот особняк ему достанется? Это же наследство Алексии, и, по сути, не он должен выгонять её в «отчий дом», а она его на улицу. Впрочем, робкая любящая женушка никогда бы на подобное не решилась. Возможно, Алексия и ссылку бы в деревню проглотила, но её отец не из робкого десятка, и смог бы отстоять имущество дочери. Или тут какие-то другие законы? И как заявлял, дорогой супруг она должна ему компенсировать потерю долгожданного наследника? К сожалению, Алексия не особо разбиралась в местном законодательстве, она была обычной сельской девушкой, которая и в город-то поехала, чтобы найти себе жениха поинтересней.

А может, всё гораздо проще, и у семейства Адамиди были неплохие связи, чтобы решить любой вопрос в их пользу? Я нахмурилась: этот вариант был самым нежелательным. Ведь доказать, что ребенка она потеряла из-за свекрови сложно, но вполне возможно. Мир магический, так что до правды можно докопаться с помощью зелий или артефактов, заставляющих говорить правду. И тогда уже Адамиди должны будут выплатить ту самую компенсацию. Возможно, даже Мавра отправится на каторгу: преступление против нерожденного ребенка и его матери караются сурово. Мне вообще непонятно, как свекровь избежала божественной кары Герады, покровительницы брака, матерей и родов. Здесь действует непреложный закон: никто физически не может ударить женщину, ожидающую ребенка. Рука просто за мгновения усыхает и перестает слушаться. Алексия сама видела это ещё в юности. Пьяный крестьянин только замахнулся на жену, как его рука отнялась. Потом он долго вымаливал прощение у Герады, носил дары, пить бросил совсем. Да с жены буквально пылинки стряхивал, а когда родился сын, непроизвольно потянул обе ладони, чтобы взять его на руки. И не сразу осознал, что и вторая рука стала слушаться. Как он ревел тогда от счастья, вся деревня об этом год говорила.

Так вот, возникает вопрос: каким образом Мавра смогла толкнуть Алексию с лестницы? Даже если она действовала плечом или бедром, последствия бы не заставили себя ждать. Да, всегда можно притвориться, что ты это случайно сделала. Перед другими людьми, но не перед богами, которые видят тебя насквозь. Более того Мавра заставляла Алексию выполнять самую тяжелую работу по дому, таскать тяжелые ведра с водой на второй этаж. А даже здесь знают, что это опасно для беременных.

При воспоминаниях о ребенке на меня снова накатила тоска. Гормоны шалят? Или мне настолько жаль Алексию и её малыша? Не знаю. Но никакого постороннего присутствия в собственной голове я не ощущала. Попробовала мысленно позвать Алексию и тут же подумала, что таким макаром я точно сойду с ума.

Решительно откинула одеяло в сторону и села на постели, оглядывая новое тело. Видимо, кто-то переодел меня в ночную сорочку, которая не особо что-то скрывала. Стройная фигура, но имеется грудь минимум второго размера. Ноги прямые, запястья и щиколотки узкие. Хорошие данные. Потеребила кончик длинной косы, вспоминая о бесконечных придирках Кальяса. Видимо, он так самоутверждался за счет жены. Какое же все-таки ничтожество скрывалось за красивым фасадом?! Жаль только, что Алексия этого не понимала. Девочку было по-женски жалко. Но как ей помочь и можно ли это сделать я не знала.

С другой стороны в этом теле сейчас я. А значит, будущее сейчас в моих руках. Разводу я уж точно не буду противиться. Только уезжать в отчий дом мне вовсе не обязательно. Хотя... надо сначала осторожно прощупать ситуацию, а не громогласно заявлять, что я хочу вернуть наследство. И для начала надо выяснить, сколько конкретно денег завещала тетушка своей племяннице. А то терзают меня смутные сомнения, что от этого наследства уже почти ничего не осталось. Слишком часто Кальяс уезжал в столицу. Как найти поверенного тети Алексия знала: запомнила, где находится его кабинет, когда они приезжали для оглашения завещания. Заодно нужно будет уточнить у него, узнали ли причину смерти Деспоины. Уж очень вовремя для Адамиди она погибла.

Шорох со стороны двери заставил меня встрепенуться. Я обернулась, как раз в тот момент, когда Мавра открыла дверь.

- Ты пришла в себя, Алексия, - благожелательно произнесла она. Вот только в её блекло голубых глазах не было и капли доброты. - Лекарь наказал не тревожить тебя сегодня, дать выспаться. Но я подумала, что ты весь день ничего толком не ела, поэтому и решила принести тебе чай с булочками.

Желудок еле слышно пробурчал, соглашаясь с этой нехорошей женщиной. Однако я не спешила радоваться такой заботе.

- Благодарю, кириа Адамиди, - произнесла я негромко, изучая свекровь взглядом. Она чуть поморщилась и начала журить меня елейно ласковым тоном.

- Ну какая же я тебе кириа, Алекс? Просто Мавра.

От её приторной мягкости мои подозрения только усилились. А не решило ли семейство Адамиди не рисковать зря? Кальясу проще стать вдовцом и не волноваться о том, что бывшая женушка захочет вернуть свою собственность.

Я нервно сглотнула, по-новому оглядывая поднос.