Третий эльф для землянки

Пролог

Поток холодной воды ударил в лицо.

— Сбежать решил или что? Думаешь, кому-то нравится трахать бревно?

Зан – до того, как попал в это место – никогда не считал себя «бревном». Девушки, которых он приглашал провести время, неизменно оставались им довольны. Зан не был сторонником страсти, насилия, пограничных чувств, зато прекрасно улавливал малейшие изменения ожиданий, витавшие в воздухе. Ему доставляло удовольствие демонстрировать партнёрше свои мастерство и внимательность. Зан любил, когда его хвалили. И постель не была исключением.

Потом, когда он узнал, куда его собираются продать похитители, Каванар не запаниковал. Его мозг привычно включился в систему расчётов. «В конце концов, не на каменоломни», — думал он. Немного смущало только то, что он не видел собственного будущего – а это было ужасно непривычно. В его спонтанных видениях всегда мелькало хоть что-то, хотя бы приятная встреча в лифте или до срока распустившийся в лаборатории цветок.

С того момента, как корабль захватили, и он пришёл в себя в трюме пиратской шхуны, его не посетило ни одно видение. Обученные провидцы умели вызывать их специально, а Зан только читал об этих техниках в сети. Но иногда у него получалось, и, едва обнаружив свою глухоту, он стал пытаться – но так и не смог вызвать ни одно.

Когда его передали с рук на руки новому хозяину, Зан всё ещё сохранял самообладание. Место выглядело неприятным и грязным, ни в какое сравнение не шло ни с его лабораторией, ни с кораблём, на котором он должен был оказаться сейчас. Но Зан анализировал, запоминал, думал, как можно отсюда выбраться… И твёрдо решил не создавать себе проблем. Делать то, что ему говорят. Прошло больше пяти лет прежде чем он понял, что выбраться нельзя никак.

…Кто-то взял его за горло, заставляя запрокинуть голову, и Зан увидел прямо перед собой изуродованное шрамом лицо мужчины-конфедерата. Его посетители редко бывали красивы: иначе зачем бы им приходить в такое место? Зан, привыкший не только к чистоте медицинских кабинетов Ордена Древа, но и к гармоничной красоте своих любимых оранжерей, поначалу привыкал к этому с трудом. Но он старательно убеждал себя в том, что человек — это просто человек – красив он или нет.

Зан не злился на них. В конце концов, они заплатили за то, что делали с ним. Если кто и был виноват в происходящем, то только те, кто напал на его корабль – а они давно уже были далеко, а может быт и вовсе умерли. В любом случае, Зан не думал о них. Ненавидеть он никогда не умел.

Зана интересовала будущее, а не прошлое. И тот факт, что он по-прежнему не видел в будущем ничего, приводил его в отчаянье куда сильней, чем сам факт того, что с ним делали. Было больно – часто, и прямо сейчас, когда он висел на цепях с широко раскрытым пахом, с ногами, согнутыми в коленях и щиколотками, прикрученными к бёдрам.

Откровенно говоря, клиент был прав. Зан хотел сбежать в небытие и просто перестать что-либо ощущать. Но клиенты заплатили не за это. Недаром перед встречей ему вкололи хорошую порцию возбуждающих препаратов.

Будто подтверждая это, другая рука мужчины легла на его воспалённый, набухший член.

Обычно если Зана отправляли к мужчинам, ему надевали кольцо – у него плохо получалось демонстрировать с ними активность, хотя он старательно выполнял приказы, происходящее его не возбуждало, а действие препаратов заканчивалось слишком быстро. Но в этот раз ему вкололи столько, что лихорадило уже несколько часов, и он готов был искренне стонать и плакать, умоляя сделать с ним хоть что-нибудь.

— Пожалуйста… — прошептал он.

Тут же в открытый рот прилетел плевок.

— Ещё пара встреч и ты точно войдёшь во вкус, — пообещал мужчина.

Его подруга подошла к Зану с другой стороны и прижалась всем телом. Обнажённой груди эльфа коснулась её пышная, похоже, не совсем натуральная грудь.

— Глупая подстилка, — прошептала в самое ухо. – Уверена, без лекарств у тебя не вышло бы удовлетворить даже меня, не то что моего пупсика. Майк, спусти-ка его. Хочу посмотреть, как он тебе отсосёт.

Каванар резко сел на кровати. Замер, тяжело дыша и глядя в пустоту перед собой.

— Сон, — прошептал он. – Только сон.

Но сон не отпускал. Он ещё чувствовал на своём теле жадные, нетерпеливые руки. На губах – привкус чужой слюны и чужого не мытого тела. Он старался, правда старался никого не злить и просто выживать, но были вещи, которые давались ему особенно тяжело. Например – это. То, на что женщинам всегда так нравилось смотреть. То, что нравилось мужчинам получать от него…

Зан мотнул головой, прогоняя цепочку бесполезных мыслей. Что бы сделать хоть что-то – поднялся с кровати и, не одеваясь, вышел в общую часть звездолёта.

В кают-кампании царил полумрак, только слабо мерцали аквариумы внутри стен. Переливы света, скользившие по чешуе его любимых рыбок, гипнотизировали. Они успокаивали его всегда – и тогда, в прошлом, и даже сейчас. Зану вряд ли бы удалось описать словами то облегчение, которое он испытал, когда вернулся на свой корабль. Наконец-то, впервые за сотню лет, он почувствовал себя в безопасности. Личный корабль тая был оборудован оптимальными, наиболее совершенными системами защиты Эпохи Заката. Всем, что могло потребоваться, чтобы тайны владельца не попали в руки посторонних.

И всё же этого было мало. На краю сознания продолжала фонить тревога. Не замедляя шага и не оглядываясь по сторонам, Зан пробрался на кухню и, открыв холодильник, достал оттуда кувшин с освежающим напитком. Наплевав на всякие приличия, принялся пить прямо из носика, и опустошил добрую половину. Чувствуя, как успокаивается взбесившееся сердце, поставил его на место, закрыл рукой дверцу и привалился к ней лбом.

1

Под боком у Каванара было уютно и тепло. И хотя Мира всё равно то и дело просыпалась, встревоженная смутными и неясными видениями неприятностей, в которые обязательно должен был попасть Васанар, тёплые объятья быстро погружали её обратно в сон.

Однако в одно из таких пробуждений Мира обнаружила, что Зан больше не обнимает её. Тревога усилилась и, резко развернувшись к нему лицом, девушка приподнялась на локте.

Кровати на корабле Зана были вполне просторными – не в пример тем, что оборудовали её собственную маленькую яхту – но всё же для экономии пространства стояли вплотную к стене. Зан лежал, забившись в самый угол, прижавшись к нему спиной. Руки его были согнуты возле груди в защитном жесте, болезненно напомнившем Мире тот день, когда она купила его, скованного по рукам и ногам. Кисти – сжаты в кулаки. Лицо искажала гримаса толи боли, толи отвращения.

— Зан… — прошептала Мира ещё не зная, стоит ли его тревожить. Протянула руку, тихонько коснулась плеча.

Зан вздрогнул и скрючился ещё сильней.

— Пожалуйста… — прошептал, не открывая глаз.

— Зан! – позвала Мира громче и, до боли стиснув его плечо, хорошенько встряхнула. – Зан, это я!

Зан распахнул глаза и судорожно втянул ртом воздух. Закрыл его, снова открыл. В глазах стоял страх.

— Это я, Зан, — тише и спокойней повторила Мира и провела ладонью по её плечу. – Я, Мира. Мы на твоём корабле. Всё хорошо.

— Мира… — одними губами прошептал Зан. Взгляд его стал немного более осмысленным и в глазах появилась досада. – Прости, я тебя напугал.

— Да не за что. Зан… — Мира прикусила губу. – Часто у тебя так?..

Зан растеряно и устало смотрел на неё.

— Ну… плохие сны?

Зан только повёл плечом и отвернулся.

— Иногда я вообще не понимаю, где сон, а где явь.

Он сказал это и тут же пожалел о своих словах.

— В смысле? – Мира напряглась и пододвинулась ближе к нему.

Зан бросил на неё быстрый взгляд. Отвернулся было обратно, но потом передумал. Рука Миры всё ещё лежала на его плече, и он, перехватив её, поднёс к губам. Поцеловал. Мира в итоге придвинулась ещё плотней, и, чтобы удержаться в сидячем положении, опёрлась второй рукой о подушку совсем рядом с его головой.

— Я ведь тебе говорил, что мне стало легче, когда я увидел тебя? – сказал он наконец, теперь уже спокойно и ровно глядя девушке в глаза.

— В общих чертах…

— Это было… больше десятка лет назад. Не знаю, я не считал. Но эти сны были настолько лучше всего, что я видел наяву, что я при первой же возможности старался в них убежать. Я умею вызывать видения, хотя и не всегда. И только… часть. Но я очень старался. Сначала я делал это как только меня оставляли одного. Но потом стал ускользать туда даже когда меня… использовали. Это, конечно, стало всех раздражать… — Зан покусал губу и вздохнул. – В общем, под конец моя цена сильно упала, потому что я при первой возможности норовил «убежать». А мало кому нравилось иметь дело с бревном. Но мне было уже… всё равно. Я почти всё время был «там». Я верил в эти грёзы наяву. И поверил ещё сильнее, когда ты меня забрала. Но теперь иногда… Я думаю… вдруг, я всё ещё там? Вдруг всё, что происходит «здесь» — очередной сон?

Позволяя ему держать свою правую руку Мира чуть выпрямилась и второй провела по волосам эльфа.

— Я настоящая, Зан… Я хочу, чтобы тебе было со мной хорошо, и чтобы ты никогда больше не думал про то, что было «там». Только скажи, как мне тебе помочь?

— Я не знаю, — Зан вздохнул и опустил веки, наслаждаясь невесомыми прикосновениями её рук. – Я не знаю, Мира… И это пугает меня, потому что я не так уж часто не знаю, как быть.

Не зная, что ещё может сделать, Мира наклонилась и принялась неторопливо его целовать. Зан приоткрыл рот, позволяя её языку проникать вглубь, но сам не спешил отвечать, и Мира, отстранившись, внимательно посмотрела ему в глаза.

— Если тебе не нравится… Если я делаю не то… Пожалуйста, скажи.

— Как мне может не нравиться быть с тобой? – слабая улыбка коснулась его губ. – Ты – мой свет…

Иногда Зан говорил слишком красиво, и как бы в обход, и Мира никак не могла понять, где в его словах правда, а где – ложь.

Её рука опустилась ему на грудь и мягко огладила. Подушечки пальцев прогулялись по соскам, ставшим особо чувствительными после непрошенного пирсинга. Мира не заметила, когда Зан избавился от серёжек, но он явно сделал это в самом начале, пользуясь тем, что никто не приказывал их носить, а теперь она поймала лёгкую дрожь и обнаружила, как он тяжело задышал затронутый этими прикосновениями.

— Знаешь такую игру: «тепло – холодно»? – спросила она, продолжая гулять рукой по его телу.

Зан ответил озадаченным взглядом.

— Когда тебе нравится, что я делаю – говори тепло. Когда я буду ошибаться – скажи «холодает».

Зан слабо улыбнулся.

— Я мог бы сам доставить тебе удовольствие без всяких слов.

Он попытался обнять Миру и перевернуть на спину, но она не позволила.

2

Когда эльф заговорил, Мира нахмурилась. Казалось, слова, которые он произносил, были знакомы ей – и её чипу. Но всё вместе не складывалось в фразы, так что Мира постоянно терялась, дезориентируясь, и вспоминала о том, что должна была внимательно слушать, только когда фраза уже подходила к концу. Ещё хуже оказалось то, что из-за этого странного состояния она упустила и всё то, что говорил Зан – и что возможно помогло бы ей косвенно разобраться в ситуации. Опомнилась девушка только тогда, когда поняла, что трёхмерный экран погас, а Зан стоит неподвижно и хмурится на то место, где только что мерцало изображение.

— Зан… — окликнула Мира, решив напомнить, что неплохо бы поделиться информацией.

Зан моргнул, дёрнул головой разгоняя навязчивые мысли и обычным своим светлым взглядом посмотрел на неё.

— Придётся идти.

— Придётся идти – куда? – уточнила Мира и, заметив на лице спутника удивление, добавила: — Я ни слова не поняла. Что это за чертовщина?

Зан склонил голову, в глазах его отразилась деятельная работа мысли.

— Ваши чипы не усваивают одинадцативолновую передачу.

— Чего?!

— Пойдём, — Зан решительно шагнул к ней, взял под руку и потянул к выходу из рубки и дальше, в сторону медотсека. – Передача вербальных данных происходит на одиннадцати волнах, так?

— Эм… Вообще не понимаю о чём ты говоришь, — призналась Мира, под давлением спутника опускаясь на ложемент его сомнительного недоработанного медцентра. Зан остановился напротив неё и загибая пальцы принялся перечислять:

— Звук.

— Так.

— Мимика.

— Так.

А вот дальше последовали одно за другим слова, которые Мире вообще ни о чём не говорили.

— Стоп! – потребовала она. – Я не знаю, о чём ты сейчас, но у нас такого нет! У землян шесть органов чувств, и то существование шестого сомнительно.

— Понятно, — ничуть не удивился Зан и скомандовал: — Лежи смирно.

Мира лежала. Благо ложемент был не горизонтальным и не вертикальным, он удобно располагался под таким углом, чтобы снимать нагрузку с ног и не травмировать спину. А оказавшись внутри Мира и вовсе обнаружила, что он плавно перетекает под ней, принимая форму тела.

— Конечно, это проблема, — согласился Зан, стоявший к ней спиной и что-то перебиравший на одном из столиков, стоявших вдоль стен. – Но ничего неразрешимого в ней нет. Я гораздо больше беспокоюсь за уровень наших знаний… и за твой костюм.

— Зан! Может, по порядку объяснишь? – окликнула Мира.

Зан обернулся и Мира увидела, что он держит в руках нечто полупрозрачное, похожее на вытащенную из воды медузу. К ужасу Миры медуза ещё и шевелилась.

— Не подходи… — процедила она, но видимо в словах её не прозвучало должной убедительности, потому что даже несмотря на чип, Зан продолжал двигаться вперёд.

— Это просто мандзора, — утешающе сладким голосом произнёс он. – Она не причинит тебе вреда.

— Зан… положи эту штуку и встань подальше от меня, — голос Миры всё ещё дрожал и Зан сделав последний шаг быстрым движением приложил шевелящееся нечто к её лицу. Мира выпучила глаза, на мгновение перестала дышать, чувствуя, как вязкая субстанция заполняет ноздри и уши, ненароком открыла рот и существо мгновенно забралось и туда.

— Это просто протез. Для тех, кто лишён способности воспринимать мир на всех волнах.

Мира не слышала. Многообразие ощущений нахлынуло на неё со всех сторон. Каждый аквариум на корабле, каждый цветок, пульсировал энергией собственного оттенка. С трудом соображая, что происходит она перевела испуганный взгляд на Зана и увидела, или ощутила – Мира сама не поняла, каким именно органом она это почувствовала – незнакомую золотистую ауру окружавшую его. Только где-то сзади, Мира никак не могла поймать взглядом это место, из золотистого сияния прорывались чёрно-красные всполохи – как запёкшаяся кровь.

— Дыши, — продолжал тем временем говорить Зан. – Дыши. Не закрывай глаза…

Он говорил ещё и Мира следуя его указаниям наконец смогла привести буйство чувств к терпимому знаменателю.

— Зачем? – выдохнула она наконец, справившись с собой. – Нельзя было чтобы ты просто переводил?

Зан покачал головой.

— Нельзя, госпожа, — мягко произнёс он и за его спиной чёрно-красным полыхнула боль – теперь Мира видела, что это именно она. – И это ещё не всё.

Зан помолчал. Мира насторожённо глядела на него. Наконец, эльф сделал глубокий вздох.

— Как ты помнишь, в Альянсе я вне закона, — тихо проговорил он. – Эльф, который связался с нами – нард Таванар Сай, седьмой в Ордене Серебряного Клинка. Вы бы сказали, что он – командир патруля.

Мира ждала.

— Он спрашивает, что мы делаем в секторе, контролируемом его кораблём. И конечно же при встрече спросит наши идентификаторы.

— Так… — Мира напряглась.

— Дело в том, что если он получит мой идентификатор, то тут же возьмёт меня под стражу и попытается передать моему Ордену. А мы ведь этого не хотим?

3

В этот момент Мира ужасно пожалела, что не запросила в СИЦ новомодный чип с мыслесвязью, потому что с первой же фразы хотелось перемолвиться с Заном парой слов без чужих ушей. Слова незнакомого языка всё ещё едва уложились в голове, а тот факт, что эльф помимо двух каналов транслировал ещё на девяти создавал для неё полный эмоциональный коллапс. Обычно Мира легко импровизировала при встрече с представителями других миров, но тут застыла неподвижно, не в состоянии даже выдавить из себя ответное приветствие.

— Госпожа приветствует Таванар-Сая на борту Жемчужной Звезды и будет рада обменяться новостями, — откликнулся Зан, заметив заминку. – Простите, я днём не хотел тревожить вас рассказом об особенностях нашего положения, тем более что у нас есть причины вести себя замкнуто, но мы пережили нелёгкий путь и пока ещё не до конца пришли в себя от пережитого.

«Зараза, и ведь не соврал», — восхитилась Мира. Наблюдать Зана в комфортной социальной среде было даже любопытно. Если Васанар все вопросы решал нахрапом, то Зан начинал плести паутину с коронной мягкой улыбкой, да так заковыристо, что Мира отметила: как ей повезло, что им нечего делить.

Двое эльфов обменялись ещё десятком ритуальных фраз, из которых следовало, что обе стороны очень уважают и любят друг друга, но ни одна не хочет пускать другую на свой корабль и тем более рассказывать о цели своего присутствия в секторе. Примерно в этом месте Мира решила, что пора показать подвеску. Таванар осмотрел её внимательно, как будто на глаз пытался определить подделку, разве что на зуб не попробовал, по земному обычаю. А потом поднял взгляд на Миру, посмотрел ей в глаза и хищно улыбнулся.

— Что ж, Тай-Варэ, не смею больше надоедать вам неудобными расспросами.

Мира растерялась, с одной стороны, избавиться от пристального внимания было хорошо бы, но с другой – она-то радовалась встрече с живыми… эльфами, и надеялась, что удастся у них выспросить, не пролетал ли тут Васанар.

— Однако, — продолжил тем временем Таванар, — учитывая, что вы сами говорите, что дорога сильно вас утомила и даже, возможно, сказалась на вашем здоровье, мы хотели бы пригласить вас отдохнуть в нашей кают-кампании и провести полное медицинское обследование при помощи наших целителей.

Мира запаниковала.

— С удовольствием, — откликнулся Зан и в его золотистой ауре не проскользнуло ни одного нервного всполоха. – Правда, от обследования вынуждены отказаться.

Мира ожидала какой-то аргументации – в конце концов из всего что она успела узнать, следовало, что у них на корабле самое совершенное эльфийское мед оборудование, да и сослаться на то, что у них есть собственный целитель тоже было можно. Однако Зан не добавил ничего.

Таванар изящно поклонился и произнёс незнакомое слово, которое чип-переводчик со скрипом интерпретировал как:

— Да будет так.

Таванар развернулся и жестом предложил гостям следовать за ним. Мира старательно держала на месте норовившую отвиснуть челюсть. Корабль эльфов вряд ли был раза в два больше, чем корабль Зана, однако судя по всему на нём размещалось около двух десятков человек. В этих двух звездолётах можно было найти неуловимое сходство, нашедшее выражение в плавности стремительных линий и смутном ощущении пространства. Земные корабли в сравнении с этими двумя казались угловатыми и тесными. Но на этом сходства заканчивались. Вся атмосфера Занова корабля внушала умиротворение, с того момента как оказалась там, Мира чувствовала себя в разы легче и свободнее, чем на собственной яхте. Она, как и спутник, начала приобретать привычку подолгу застревать в кают-кампании и любоваться плавными неторопливыми движениями рыб, или прохаживаться по оранжерее, напитываясь запахами лекарственных растений.

На корабле Таванара не было ничего подобного оранжерее. Все двери были открыты, как будто нарочно, чтобы не оставить обитателям и тени личного пространства. Эльфы держались сурово, отстранённо и даже холодно. Никто из них не улыбался, и их безупречная изысканная красота излучала угрозу. Мира могла бы подумать, что попала в руки клана, из которого происходил и Васанар, если бы не тот факт, что абсолютное большинство эльфов здесь было светловолосо. Если быть точным – все, кроме одного.

Этого одного Мира увидела случайно, заглянув в один из дверных проёмов. Она, ни на секунду не забывая о долге исследователя, не только старалась рассмотреть как можно больше, но и фотографировала исподтишка.

Всё на корабле эльфов казалось гармоничным и идеально выверенным, и тем сильнее поразила Миру картина, представшая её взгляду за этой дверью.

Вместе пультов и кроватей, которые она видела, заглядывая в жилые каюты, здесь было абсолютно пустое помещение. Единственным предметом мебели можно было считать силовые линии, ромбами протянувшиеся между полом и потолком. Линии образовывали своего рода клеть, а по другую их сторону прямо на полу сидел единственный на борту рыжеволосый эльф.

Зан кое-как объяснил ей, как имитировать блокировку эмоций. «Имитировать», потому что всерьёз установить какой-то контроль над своей аурой Мира не могла даже при помощи мандзоры, а естественные способы сокрытия эмоций никогда не использовала. И, видимо, вся имитация полетела к чёрту, потому что Таванар остановился и с удивлением посмотрел на гостью. Аура его запылала характерными бирюзовыми всполохами.

— Тай-Варэ? Вас что-то обеспокоило?

4

Заметив в дверях наблюдателя, Мира дёрнулась, попыталась высвободить руку, но Зан и не подумал отстраняться. Демонстративно медленно запечатлел на её пальцах последний поцелуй и только после этого плавно выпрямился. Неторопливо отряхнул полы длинного одеяния и посмотрел на капитана.

— Тай-Таванар.

— Сейчас вам принесут перекусить, — откликнулся тот.

Мира инстинктивно покосилась на галеты, к которым ещё не успела притронуться. Голод и правда давал о себе знать – их разбудили среди ночи, потом было долгое обучение, а на завтрак времени так и не нашлось. Капитан, тем временем, опустился в кресло напротив, а Зан отошёл чуть в сторону, так чтобы не загораживать ему обзор, но сам продолжал внимательно наблюдать за каждым жестом.

— Итак, вы, очевидно, не хотите называть своё имя, тай-варэ.

Информация в голове Миры уже уложилась в достаточной степени чтобы она осознала: тай-варэ – стандартное обращение к высокопоставленной личности, настоящего имени которой не знаешь.

— Боюсь, что не имею такой возможности, — откликнулась она, жестом показывая Зану, что в состоянии ответить сама. – Я нахожусь здесь по поручению своего Ордена и не имею права разглашать целей своей миссии.

— И ваш Орден… — многозначительно протянул Таванар. Мира молча и равнодушно смотрела на него. – Судя по символике вашего знака, он входит в семью Орденов Древа… — подсказал капитан.

Снова ответом ему стала тишина.

— Ну хорошо, — вдруг сдался он. – Мне, в отличии от вас, скрывать нечего. Я из Ордена Святого Щита. Мы сопровождали груз на Малавих, а на обратном пути… Нас попросили захватить кое-что назад.

— Этого «неприсоединившегося»? – догадалась Мира.

— Верно, — Таванар поморщился. – Я сам не рад, что мой корабль превращают в передвижную тюрьму, но корабли на Малавих ходят не так уж часто, а местное правительство не хотело держать у себя этого парня дольше, чем следует. Я надеялся, что не буду возвращаться в Валсан-Раар, а сразу от границы сектора поверну домой. Не тут-то было. Но служба есть служба, придётся потерять пару недель.

Мира оглянулась на Зана, во взгляде её читались мольба и вопрос. Но Зан молчал.

— Расскажете… — Мира хотела попросить рассказать больше об этом эльфе, но Зан резко шагнул в сторону, за спинку её кресла, и будто бы ненароком ущипнул её за плечо.

Мира ойкнула и поправилась:

— Расскажете нам о Малавихе? Мы впервые слышим об этом мире.

— Нечего особо рассказывать, — пожал плечами Таванар. – Обычная научная база. Абсолютно случайно на планете обнаружились лагеря неприсоединившихся, вот им и потребовалась помощь Ордена.

Вопрос было множество, но Мира опасалась задавать их в лоб, тем более что в дверях показалась белокурая эльфийка в жемчужного цвета обтягивающем комбинезоне. Волосы девушки были собраны в аккуратный пучок, а взгляд почти неестественно спокоен. Чинно поклонившись, она подошла к кофейному столику и поставила на него поднос. На подносе рядами лежали мерцающие минералы разных цветов.

— Я не был уверен, какую энергию вы предпочитаете, — пояснил Таванар, — и попросил подготовить небольшое ассорти.

Мира запаниковала. Она решительно не представляла, что делать с камнями. Только после слов Таванара стала догадываться, что это и есть обещанные «закуски». Ни Зан, ни Васанар ни о чём подобном не рассказывали, да и в базе данных корабля перечня эльфийских блюд не нашлось.

Зан молча вышел вперёд. Поклонился сначала капитану, затем Мире. Провёл над подносом ладонью и, остановив пальцы над одним из камней алого спектра, осторожно взял его. Придерживая двумя пальцами над ладонью, протянул Мире.

— Попробуйте это, госпожа. Похоже на то, что вам понравилось в прошлый раз.

Мириной фантазии хватило только на то, чтобы поблагодарить. Она посмотрела на капитана, который тоже взял в руки камень, но делать с ним что-либо не спешил.

Зан с коронной улыбкой наблюдал за ней несколько секунд, потом обернулся к Таванару, ещё раз поклонился и спросил:

— Могу ли я тоже попробовать, господин?

— Да, почему нет, — пожал плечами Таванар.

Зан выбрал среди камней нежно-золотистый, того же цвета, что его собственная аура. Взял так же осторожно, поднёс к губам и вдохнул. Камень замерцал и быстро померк, зато от него к губам Зана протянулся светящийся дымок.

— Благодарю за угощение, капитан, — он поклонился ещё раз и отошёл, впрочем, от взгляда Миры не укрылось то, с какой жадностью он продолжал смотреть на поднос.

Мира покрутила в руках собственный камень. Но чувствуя, что Таванар чего-то ждёт, тоже поднесла к губам и сделала вдох. По всему телу мгновенно прокатилась волна жара, сердце забилось чаще и внизу живота накалился обжигающий ураган. Несколько долгих секунд Мира пыталась справиться с наплывом непрошенного возбуждения, и всё это время Таванар продолжал внимательно за ней наблюдать. Наконец она совладала с собой и сдавлено произнесла:

— Великолепно. Только уж очень… горячо, — она отправила Зану ненавидящий взгляд, но тот сделал вид, что ничего не произошло. – тай-Таванар, — сказала она, когда достаточно пришла в себя. Мира понимала, что вступает на рискованную почву, но иначе поступить не могла. – Вы сказали, вам неприятно это небольшое поручение по доставке пленника. Если хотите, мы могли бы взять его на себя.

5

Место искали долго. Это был едва ли не первый раз, когда Мира не хотела разговаривать с Заном от слова «совсем». Прошлый и единственный случился после знаменательной ночи возле костра.

Все две недели, что они провели в непонятном эльфийском пространстве, Зан служил для неё и опорой, и маяком, и источником знаний. Он охотно и с улыбкой рассказывал обо всём, что её интересовало, мог подолгу говорить о своих растениях и рыбах, и Мира всё это время зачаровано слушала его голос – бархатистый и мягкий, она могла бы слушать его часами независимо от значения слов.

«Зачаровано», — со злостью повторяла она про себя столь удачно выдуманное слово. И с горечью думала о том, чего стоила эта улыбка.

Однако насущные проблемы не давали им разойтись по углам и на какое-то время атмосфера на корабле стала напоминать ту, которая царила в времена её сотрудничества с Васанаром.

— Зан, жестоко его связывать, — говорила Мира, разглядывая и без того израненные кандалами запястья эльфа.

— Жестоко он поступит с нами, если мы его не обездвижим, — возражал Зан.

Мира хмуро смотрела на него в ответ.

— Мне казалось, ты как никто хорошо должен понимать его состояние.

— Вот потому я это и говорю. Мира, я предупреждал, что моя рассудочность многих раздражает.

— Да уж… Настоящий циничный врач, — фыркнула Мира в ответ.

— Можем не связывать, — предложил Зан. – Я могу приготовить ему успокаивающий напиток из цветочной пыльцы.

— Нет! – у Миры волосы зашевелились на голове, и она одарила напарника злым взглядом. – Тебе самому бы понравилось, если бы тебя накачали наркотиками?

Зан с искренним недоумением пожал плечами.

— Ну, иногда это бывает лучше, чем осознавать, что происходит. Не зря же придумали обезболивающее.

— Мы не будем его одурманивать! – процедила Мира, невольно сжимая кулаки.

— Хорошо, — смиренно согласился Зан. – Госпожа, — добавил он и как-то подозрительно улыбнулся. – Слушаю твой план.

Мира тихонько зарычала в ответ. Потом заставила себя успокоиться, сделать глубокий вдох.

— В твоей мед установке есть фиксаторы? – спросила наконец.

— Фиксаторы? – Зан с любопытством посмотрел на неё. – Да, это вполне подойдёт.

Договорившись на этом, они взяли пленника за руки и потянули в сторону медотсека.

— Они точно выдержат? – спросила Мира, перетягивая обнажённый торс эльфа тонкой шёлковой лентой.

— Конечно, — легко улыбнулся Зан. – Тут прочности чтобы удержать вола. Что? – заметив, что Мира остановилась и смотрит на него вскинулся он. – Пациенты иногда такое творят…

Когда дело было сделано, Мира уже не так злилась, но показывать этого не хотела. Она не прощаясь вышла из медцентра, оставив Зана проверять крепежи и проводить диагностику, добралась до кухни… И с каждой секундой ощущала себя всё более паршиво. Мира понимала, что в другой ситуации не бросила бы пострадавшего без надзора, но сейчас находиться рядом с Заном было слишком тяжело. Она убеждала себя, что тот справиться гораздо лучше, чем могла бы она, ему даже и медцентр не понадобится – и тут же вспоминала о том, что Зан сам ещё не то чтобы до конца в порядке, вспомнить хотя бы его последнюю бессонную ночь. Чтобы исцелять ему нужна была энергия, и вряд ли конфетки, предложенной Таванаром хватило бы чтобы его насытить. А она вместо того чтобы помогать злилась и делала ему ещё больней.

Дело усугубляло то, что Мира на каждом шагу ощущала присутствие Зана, чувствовала, что находится именно на его корабле и что без него тряслась бы сейчас на своей малюсенькой консервной банке, где даже плиту на кухню не впихнёшь. Именно плита в особенности её раздосадовала, и Мира решила убить двух зайцев: успокоить себя и помириться с Заном. Она решила испечь пирог.

Дело было хлопотное и долгое, так что, когда Зан, усталый после процедур и заклинаний, появился в дверях, Мира всё ещё возилась с тестом. Оглянувшись на эльфа, она поспешно отряхнула руки от муки и повернулась так, чтобы закрыть собой недоделанный шедевр.

— Что-то не так? – спросил Зан. – Не хватает продуктов?

— Н-нет… — отозвалась Мира и, подумав, добавила: — Хотя есть один вопрос. Вы всегда едите эти камни или вам подходит и человеческая еда?

Зан растеряно смотрел на неё. Лицо его выглядело усталым, и от напряжения он явно туго соображал.

— Я же ел кашу у вас на корабле.

Упоминание о каше произвело эффект пощёчины, и, закончив говорить, Зан растерялся ещё больше.

— Я опять чем-то тебя обидел? – спросил он тихо.

— Н-нет…

Мира сделала глубокий вдох, уверено шагнула ему на встречу и, взяв за руки, решительно потянула к выходу с кухни.

Добравшись до кают-кампании, усадила на диван: мебель здесь, на Жемчужной Звезде, была несколько более привычна для человеческого глаза, чем то, что она увидела на патрульном корабле, но тоже имела специфические обтекаемые формы и мгновенно принимала форму тела.

— Зан, — после долгой паузы сказала девушка. – Я очень не хочу с тобой ссориться. Правда.