Три ночи с заключённым

Глава 1

Мало кому известно о существовании тюрьмы «Горн», потому что она находилась на острове, далеко от цивилизации. Здесь сидели убийцы, главы криминальных авторитетов и самые худшие отморозки.

Как попал сюда мой отец – загадка… И вряд ли я когда-то узнаю ответ, на этот вопрос.

Мой папа всегда был хорошим и добрый, жил для семьи… Но однажды они с мамой внезапно развелись и он пропал из нашей жизни на долгих пять лет. И вот, спустя это время мне приходит от него письмо, в котором он сообщал, что сидит в тюрьме и что он вскоре умрет.

Он попросил приехать и обещал, что договорится о встречи. Меня должны были встретить в порту, отвезти на остров где я час проведу с отцом, а потом вернусь домой.

Я согласилась, даже не задумываясь. Не смотря на то, что мой муж был против этого…

И вот, я приехала на остров, меня отвели в закрытую камеру, куда спустя некоторое время привели отца… Я сразу его узнала, не смотря на то, что мы не виделись пять лет, и что он был в ужасном состоянии. Худой. Весь в синяках и ссадинах. Взгляд потухший и уставший.

- Пап! – крикнула я испуганно и бросилась к нему в объятия.

- Доченька…, - отец плакал… Впервые рыдал как дитя, разрывая мою душу на части.

- Ч-что произошло? Почему ты здесь? Как? – начала задавать я вопросы, пытаясь заглянуть ему в глаза, но он упрямо отводил взгляд.

- Прости… Я связался с плохими людьми… Это всё что тебе нужно знать, - всего лишь ответил он. – Я позвал тебя не для этого… Хочу кое-что сказать… Скоро я умру…

- Пап… Нет, - скулю.

- Подожди, не перебивай и послушай… У нас мало времени! – попросил он и я кивнула, сдерживая свои эмоции и боль.

- Есть деньги и очень важные документы, - вдруг говорит он. – Я хочу, чтобы ты нашла их и забрала себе, - вдруг говорит, и я отрицательно мотаю головой. – Запомни, - просит он, называя адрес. – Ячейка номер шестьдесят девять. Код: 160295… Твой день рождения…

- Мой день рождения, - говорим мы одновременно и я снова плачу.

- Повтори! – требует он, обхватив мои щеки ладонями.

Я будто на автопилоте называю адрес, номер ячейки и код.

- Умница…

– Я не могу, пап, - говорю. – Не могу и не хочу…

- Сделай это для меня… Чтобы я знал что всё не зря. Денег там хватит для того, чтобы прожить беззаботную жизнь… Я хочу, чтобы у тебя было всё…

- Пап…

- Нет, милая. Не отказывайся, прошу… Для меня это важно. Это моё последнее предсмертное желание.

- Почему? – шепчу, заливаясь слезами. – Почему ты умираешь? Ты болен?

Он отрицательно качает головой.

- Нет… Но я здесь долго не протяну. Это не то место, для таких как я…

- Для каких?

- Для старых и слабых…К тому же здесь полно моих врагов, - объясняет.

- Хочешь сказать, что тебя убьют? – понимаю, о чем он.

- Всё уже предрешено… К сожалению, - не отрицает он.

- Но… Как же надзиратели… Есть начальник тюрьмы… Я могу…

- Нет! – обрывает меня отец. – Всё это иллюзия, спектакль… Начальник и каждый работник здесь, давно подчиняются одному ублюдку… Всё только для отвода глаз, - говорит непонятные мне слова.

- Но…

- Ничего не выйдет, милая… Просто сделай то, что я сказал и живи как человек, ни в чём себе не отказывая. И тогда моя душа будет спокойной…

- Пап, - всё не угомонялась я.

- Пообещай мне… Дай слово, что сделаешь как я попросил и не станешь вмешиваться…

- Почему? – не понимала.

- Потому что сделаешь хуже. Ты просто не понимаешь…

- Я могла бы попытаться…

- Ничего ты не сделаешь. Твой дядя тоже пытался... И где сейчас он… Где-то в лесу, зарыт глубоко в земле? – говорит и я охаю от ужаса после услышанного. – Это не игра. Всё серьёзно, - добавляет отец. – Пообещай мне, дочь, - настаивает, и я обещаю. Сквозь рыдания, но обещаю… Так больно. – А теперь, расскажи мне о себе… О том, как сложилась твоя жизнь…

Оставшееся нам время мы говорим обо мне и ни разу об отце. Он расспрашивает меня обо всем и очень внимательно слушает, с улыбкой и со слезами на глазах. Он сожалел, что так много пропустил и что не был рядом, но ничего уже не вернуть.

Время нашего свидания очень быстро заканчивается. Приходит надзиратель тюрьмы и говорит, чтобы я прошла за ним. Мы прощаемся со слезами, потому что видимся в последний раз… Всё будто в тумане.

А потом я растерянная и убитая горем, иду к выходу, мимо других заключенных, полностью забывая об осторожности.

Когда мы шли на встречу, мой сопровождающий сказал мне держаться по центру и не обращать внимания на крики и грязные словечки заключенных, мимо которых мы проходили. И я придерживалась этих правил. Но сейчас, после разговора с отцом, я забыла об этих правилах и осторожности… Взяла слишком близко к левому краю и когда мы уже были практически возле выхода, кто-то поймал меня за руку, вынуждая остановиться.

Глава 2

Огромная, покрытая росписью татуировок ручища обхватывает моё запястье, заставляя меня замереть на месте. Смотрю в сторону, на того кто посмел ворваться в моё личное пространство и чувствую, как моё сердце сбивается с ритма. Это был один из заключенных, который схватил меня, когда я проходила мимо его камеры. Высокий, мускулистый, опасный… Часть его лица и почти все видимые участка тела были покрыты татуировками, а взгляд такой мрачный и пугающий… Если бы в этот момент я была не так расстроена после разговора с отцом, то обязательно потеряла бы сознание от испуга.

Его черные, словно бездна глаза, смотрели так, будто изнутри всё выжигали… Сущий зверь.

Дыхание мужчины было тяжелым и частым, тело блестело от пота… И я почти сразу поняла почему… Когда посмотрела за спину заключенного и увидела в его камере много разных тренажеров, на которых он явно только что занимался.

Несвойственная вольность в тюрьме - иметь собственные тренажеры в камере. А ещё у него была одежда не такая как у всех, не тюремная… На нем были простые свободные штаны и черная майка. Кроме того, за его спиной за заметила ещё две двери, которые вели в отдельные, закрытые комнаты… И это тоже удивляло.

У этого заключенного были явно свои привилегии в тюрьме и это до жути настораживало.

Чтобы подумать об этом всё и мысленно оценить обстановку у меня уходит буквально пять секунд. Всё это время заключенный, который схватил меня за руку, сверлил меня заинтересованным взглядом. Рассматривал.

Я не была откровенно или как-то вызывающе одета… На мне были простые джинсы и водолазка. Мои длинные волосы цвета меди, были собраны в высокий хвост. На лице ни грамма косметики. К тому же после встречи и разговора с отцом я плакала, а значит, сейчас моё лицо было опухшим, а глаза красными, поэтому я точно не могла привлечь внимание ни одного мужчины.

Но я привлекла.

Здесь не так как за территорией тюрьмы… Все мужчины сидят в клетках годами, голодные и перевозбужденные… Даже самая некрасивая девушка могла вызвать их интерес. А я не была страшной… Но и не подчеркивала свою красоту нарядам и или косметикой, когда ехала сюда. Жаль, что это не помогло мне.

- Сегодня вечером, чтобы пришла ко мне! – следует жесткий приказ.

Я прекращаю рассматривать камеру за спиной мужчины и перевожу свой взгляд прямо на его лицо, смотрю в глаза. Наши взгляды встречаются, и у меня перехватывает дух.

Не знаю бывает ли так… Но в этот момент я реально сполна ощутила уровень его силы и власти.

- Змей, она пришла к другому заключенному, - отвечает вместо меня сопровождающий меня надзиратель. Его голос при этом дрожал, что заставило меня сильно занервничать… Складывалось такое впечатление, будто тот кто за решеткой, главнее человека рядом со мной.

- Мне плевать! Приведешь её ко мне в восемь и ни секунды позже!

Глава 3

- Что?.., - бросаю растерянно, пытаясь освободиться от захвата мужчины, но он не отпускает мою руку, а только сильнее притягивает к себе. Моя ладонь оказывается втиснута в его мощную, горячую грудь, а лицо прижато к холодным прутьям решетки.

Делаю рваный вдох и замираю, потому что запах мужчины… Его личный запах… Приятный (не смотря на то, что он был весь потный и только что занимался спортом), заполняет мои легкие, вызывая в моём теле настоящий паралич.

Он слегка склоняется, прижимается носом к моей щеке, проводит вверх по скуле и показательно жадно вдыхает… Будто зверь.

Я выдыхаю, и вместе с этим с горла вырывается унизительный всхлип.

Так страшно мне никогда ещё не было.

- Вкусная, - хрипит мужчина, и тем самым приводит меня в чувство.

Я дергаюсь назад, резко и неожиданно, и на этот раз вырываюсь из захвата заключенного… Или может быть он сам меня отпустил.

Я быстро отступаю назад, с ужасом глядя на мужчину. Он тоже смотрит на меня, своим пронзающим, пугающим взглядом, и скалится… Самодовольно так и нагло скалится.

Моё сердце в груди грохочет словно бешенное, а дыхание настолько частое, что перед глазами уже начинало темнеть.

Конечно я не могла допустить того, чтобы я потеряла сознание прямо в этой ужасной тюрьме… Но, к сожалению, именно в этот момент я не могла контролировать своё состояние.

Натыкаюсь спиной на надзирателя и сразу цепляюсь в его руку мертвой хваткой.

- Я хочу уйти, - прошу. – Пожалуйста, выведите меня на улицу...

Надзиратель сразу подхватывает меня под руку и продолжает вести дальше по коридору. Мы проходим одну дверь, затем вторую и третью… А потом я вдруг понимаю, что меня ведут не на улицу, а совсем в другую сторону.

- Подождите! – шепчу, и останавливаюсь, но мой надзиратель сильнее сжимает мою руку и продолжает вести меня дальше. – Нет… Что вы делаете? Вы не имеете права! – кричу, сопротивляясь, но против крупного, сильного мужчины у меня вообще не было никаких шансов. Я пробовала обратиться за помощью к другим надзирателям этой тюрьмы, которые встречались на нашем пути, но они не обращали на меня никакого внимания.

И вот, спустя некоторое время меня заталкивают в маленькую комнатку, с решетками на окнах. Здесь была кровать, стол и стул. Рядом с комнатой находилась ванна и уборная. Всё далеко не в лучшем состоянии… Хотя в этот момент, меня меньше всего волновали условия, потому что я вдруг поняла что меня не собираются отпускать.

Глава 4

Я пробовала стучать в дверь. Я кричала. Плакала. Умоляла их открыть эту чертовую клетку и выпустить меня… Но никто не обращал на меня никакого внимания. Никто не пришел… Даже когда я просто просила воды.

Четыре часа прошли, словно на иголках. И вот, то, злополучное время пришло.

Мои наручные часы показывали без десяти восемь, когда засов на моей двери клацнул, и внутрь моей камеры вошло двое мужчин в форме.

- Амелия Анатолиевна, пройдите за нами! – сказал один, называя меня по имени и отчеству, будто только недавно заглянули в паспорт… Который я предъявляла на посту. Там он и остался, вместе с моей сумочкой, деньгами и телефоном. Сказали что с личными вещами навстречу с отцом нельзя. И вот, теперь меня одолевает ужасное предчувствие, что мне эти вещи уже и не вернут… Что я вообще уже не выйду отсюда. По крайней мере, живой.

Убьют когда стану ненужной, а потом закопают где-то… Но пока, я была нужна тому заключенному.

А вот зачем я ему нужна… Не трудно догадаться, если вспомнить его взгляд и поведение. Он смотрел на меня так, будто зверь на свою добычу. И ужин мною запланирован ровно на восемь.

Я всё время думала об этом, и едва не сошла с ума, поэтому когда двое мужчин вошли в мою темницу, я инстинктивно отступила, потому что хотела убежать… Но куда бежать, если здесь мне никто не поможет? Я это поняла почти сразу… Как поняла и то, что Змей, который потребовал меня, здесь очень важная персона.

Как такое вообще может быть, чтобы все в тюрьме подчинялись заключенному?

Что вообще происходит?

Один их мужчин резко приблизился ко мне и схватил меня за предплечье, а затем, то же самое сделал и второй. Меня начали силой тащить из камеры… Силой, потому что я упиралась.

Не хочу к тому типу… Не хочу и боюсь.

«Боже, пожалуйста, помоги мне!», - взмолилась, не сдерживая слёз.

«За что мне всё это? За что!»

- Прошу вас… Отпустите меня! – начала просить я, когда поняла что мы приближаемся к той камере, в которой находился заключенный по кличке Змей. – Я не хочу… Это ошибка… Вы не имеете права!

- Заткнись! – прорычал один из моих захватчиков, до боли сжав мою руку.

Моё тело в этот момент не просто дрожало от страха, его трусило так, что я едва оставалась в сознании. К тому моменту, когда мы подошли к нужной двери, я уже едва дышала и с трудом могла стоять на ногах. Так страшно мне ещё никогда не было.

- Успокойся и возьми себя в руки, - это уже сказал второй мужчина, более старший. Он не причинял мне боль и мягко держал за руку. – Будешь умной, сможешь договориться и выжить, - вдруг говорит, и эти слова становятся для меня настоящей надеждой.

А дальше меня заводят в камеру к Змею, под крики и свисты других заключенных, которые тоже заметили меня.

Остальные заключенные находились дальше от камеры Змея, и не все видела меня, но я всё равно привлекла их внимание своими воплями и плачем.

- Закрыли рты! – крикнул второй надзиратель, тот, что младше и грубее. – Прямо и налево, крошка, - дальше говорит он уже мне, закрывая за мной железную дверь и прокручивая ключ в замке.

Я оказываюсь в том отделении, где находились тренажеры, на которых занимался Змей.

Замираю и опасливо осматриваюсь. Здесь не воняло, было достаточно просторно и чисто. И вряд ли, такие же условия были у всех заключенных.

За тренажерами находилось двое дверей. Одна справа, а вторая слева. Мне нужно было налево, но я не спешила никуда идти. Зависла на несколько секунд, потому что до сих пор не могла прийти в себя.

Спустя несколько секунд по решеткам следует оглушающий удар дубинкой, и я испуганно подскакиваю на месте, оборачиваясь и глядя назад.

- Тебе что помощь нужна? – прорычал грубый надзиратель. – Пошла! Иначе я сейчас войду и помогу тебе! – грозит, и я тут же срываюсь с места, направляясь к нужной двери.

Открываю её, быстро проскальзываю внутрь и оказываюсь в просторной комнате, больше смахивающую на некий номер люкс в отеле.

Здесь была большая кровать с шелковыми простынями, личный бар, стол, стул, диван и телевизор. На полу пушистый ковер, коричневого цвета, а стены покрыты декоративной отделкой в коричнево-кремовых тонах.

В комнате витал густой дым от сигарет, и был приглушенный свет. Справа находилось маленькое окошко с видом на море, на котором были прутья решетки… И, пожалуй, это единственное что напоминало о том, что я до сих пор находилась в тюрьме, а не у какого-то богача в квартире.

Это все что я успела разглядеть и подумать, прежде чем заметила движение в конце комнаты. Я испуганно посмотрела туда, где заметила это движение и инстинктивно напряглась. В углу стояло кресло, и в этом кресле сидел тот зэк, Змеев. Он курил сигарету и в упор смотрел на меня.

Я подумала о том чтобы убежать, но потом вспомнила что некуда. Да и ноги не хотели слушаться, они как будто срослись с полом, заставляя меня замереть на месте.

Глава 5

- Подойди! - просит мужчина… Хотя, нет! Не просит, а приказывает. Голос тихий и спокойный, но в нем отчётливо слышится некий нажим. В нём сквозит предупреждение и опасность. Я не решаюсь ему перечить, и будто на автопилоте, делаю несколько шагов к мужчине.

Он не спускает с меня своего пристального взгляда. Рассматривает. Изучает им, и как будто уже раздевает.

В этот момент я чувствую себя особенно уязвимой… Будто обнаженная. Я чувствую себя слабой и никчемной. Я чувствую себя так, будто уже не принадлежу себе.

Странно и необычно, но это так…

Один его взгляд, его присутствие, энергетика, сила и власть… Здесь всё пропитано им. А теперь уже и я.

Неуверенно приближаюсь, тяжело и рвано дыша… В голове сумбур из мыслей о том – что будет дальше, а в груди сердце грохочет с такой силой, что мне даже больно.

Когда оказываюсь в двух метрах от мужчины, замираю, потому что дальше идти боюсь.

Он смотрит на моё лицо, затем опускает взгляд на шею, грудь и… Облизывается. Будто перед ним не человек, а лакомый кусочек мяса.

Его глаза черные, в них мрак, пустота… Он красив и молод, ему около тридцати, но выглядит так, будто уже прошел через ад и знает что такое самая настоящая жизнь.

- Ближе! – хрипит он, кивнув головой к месту у своих ног. Я делаю ещё пару шагов, и застываю, потому что в этот момент вижу на журнальном столике рядом с ним открытую папку, а там фото моего отца и вся информация на него толщиной в десять листов А-4.

Мужчина сразу замечает мой интерес к его бумагам.

- Анатолий Алиев. Сорок пять лет. Работал на Авдеева. Ему дали четыре года за соучастие в преступлении. Отсидел год. И ему ещё осталось три, но… К сожалению он может и не прожить даже до завтра. Тот, кого он подставил, тоже в этой тюрьме и сейчас твоего отца планируют убрать… Причем самым жестоким образом – ему выпустят кишки, - вдруг говорит и моё сердце пропускает удар. А на глазах выступают слёзы.

Значит, вот почему папа меня позвал к себе и так настаивал на скорой встрече… Он знал о том, что ему осталось несколько дней. Знал, и поэтому прощался.

Неееет!

Я плачу, с болью прикрывая глаза, и вспоминаю слова папы:

«Не отказывайся, прошу… Для меня это важно. Это моё последнее предсмертное желание».

«Я здесь долго не протяну. Это не то место, для таких как я…».

Или…

«Всё это иллюзия, спектакль… Начальник и каждый работник здесь, давно подчиняются одному ублюдку… Всё только для отвода глаз!».

Неужели ублюдок, которому тут все подчиняются – Змей?

Именно поэтому один из надзирателей сказал мне, что я смогу договориться с этим человеком?

Договориться о чём?

Он может спасти моего папу?

Да, я обещала отцу что не стану в это вмешиваться, но теперь когда я знала правду… Когда я знала что его убьют, я не могла просто взять и закрыть на это глаза. Я безумно сильно люблю своего отца… Не знаю что с ним произошло и в каком преступлении он виноват, но я всё равно не могу его бросить. Особенно теперь, когда у меня появился доступ к тому человеку, который кажется, здесь всем заправляет.

- М-можно что-то изменить? – спрашиваю, глотая слёзы.

Мужчина всего лишь кивает, продолжая смотреть на меня всё тем же взглядом, в котором было не просто желание, а настоящая жажда.

- Ч-что вам нужно от меня? – запинаясь, задаю ещё один вопрос. Он ведь его ждал? Его?!

- Ты! – отвечает он. – Но я не любитель насилия над девушками, - отвечает, но я молчу. Потому что в шоке. – Я спасу твоего отца… Мало того, возьму под свою защиту, но ты подаришь мне три ночи… Одну ночь, за каждый год жизни твоего отца в этой тюрьме.

Глава 6

- Не большая плата, согласна? – добавляет, указывая на то, что делает мне огромное одолжение.

Ублюдок!

Но, черт… На весах три ночи, взамен на жизнь отца…

Три ночи и моё уважение к себе… Моя душа, принципы и мечты.

Всё это рассыплется будто карточный домик, потому что я предам себя, своего мужа и свою любовь…

Мой муж был у меня первый и я хотела чтобы был единственный… Но конечно, это не важнее жизни папы.

Но как я смогу?

Отдаться чужому и незнакомому мне мужчине… Это мерзко.

Но только три ночи, за жизнь отца…

- З-зачем вам это? – спрашиваю тихо.

- Разве не понятно? – он окидывает взглядом комнату, в которой мы находились. – У меня есть всё… Но кое-что мне всё же не доступно. Да мне и не нужны обычные шлюхи. Я. Хочу. Тебя…

Его слова смущают, заставляют покраснеть и отвести взгляд.

- Я…, - шепчу. – Нет… Я не могу…

- Это твоё окончательное решение? – уточняет.

Я снова вспоминаю о своём отце.

- А у меня есть право выбора? – уточняю.

- Но ведь я тебя ещё не трахнул… Хочу по-другому. И да, у тебя есть право выбора, но нет времени подумать, - он смотрит на свои наручные часы. – По предоставленной мне информации, твоего отца планируют убить сегодня в девять, - вдруг сообщает и у меня внутри будто что-то обрывается. Так скоро?

Я тоже смотрю на свои часы, они показывали двадцать минут девятого. Меня охватывает паника и страх… И это страх настолько велик, что я прекращаю думать о предстоящих трех ночах как о чём-то ужасном. На кону жизнь отца.

- И вы спасете его? – уточняю.

- Спасу и возьму под свою защиту на три года, взамен на три ночи с тобой, - повторяет терпеливо.

- А если я откажусь, что будет? – шепчу.

- Будет то, что запланировал Авдеев, - отрезает безжалостно. То есть, он позволит убить моего отца!

- А что будет со мной? – спрашиваю.

- Тебя не тронут и отпустят, - вдруг говорит, и я поднимаю на него взгляд. – Но учти… Когда выйдешь отсюда, тебе не удастся больше попасть в эту тюрьму. И тебе не удастся поднять вопрос того, что здесь происходит. Поверь всё схвачено и скрыто настолько хорошо, что тебе никто не поверит. Этого острова нет в существовании, и тюрьмы нет, - говорит странные слова, которые я не совсем понимала. – Именно поэтому в порту тебе нужно было ждать особенный катер… И именно поэтому, тебя везли в закрытой каюте. Ты никогда больше не увидишься со своим отцом и точно не сможешь забрать его тело, чтобы похоронить, потому что его пребывание здесь нигде не числится, - предупреждает.

Я судорожно сглатываю.