Три с половиной колдуна 2

Глава 1. После Турнира

Дорогой читатель!

В связи с существованием закона о запрете пропаганды ЛГБТ-движения, обращаю ваше внимание: причина, по которой Онри прикидывается парнем - желание сбежать от навязанного брака и ущемления прав, а вовсе не желание сменить пол. Ее специфическая "мужская" речь - лишь ее маска. Никто из героев романа не меняет пол и не испытывает чувств к представителям своего пола.

С уважением,
Автор

Ки сидел в комнате-колодце и ждал друзей. Его узкие ладони покоились на столе – одна поверх другой. Осанка была неестественно ровной, а лицо – слишком спокойным.

Он не спал всю ночь, осмысливая собственный импульсивный поступок. Думал о будущем, оглядывался в прошлое. Ни та, ни другая сторона его не радовали, а краткий миг триумфа, что разделял их, уже подернулся дымкой уходящих в воспоминания мыслей. Пальцы еще помнили тепло чужой кожи, а сердце стучало чаще, но это был лишь отголосок того отчаянного щемящего чувства, что охватило его вчера.

Неловкость – вот слово, что в полной мере описывало ощущения княжича сегодня. Нет, он не жалел о содеянном, хоть и понимал, что лучше было промолчать и не загадывать то желание. Не воспользуйся Ки вчера этим шансом, скорее всего, никогда бы не смог ТАК коснуться Онри.

– Я сошел с ума… – пробормотал княжич.

Смутные порывы мучили его с того самого вечера, когда это существо в одеждах невообразимых оттенков уставилось на него бездонными глазами. Несколько дней он не мог понять, отчего рядом с Онри так спокойно и тепло. Они встречались снова и снова, разговаривали, улыбались друг другу. Ки вел себя с ним так же, как когда-то с сестрой – ведь эти двое чем-то были неуловимо похожи. Но окончательно разобрался он в своих чувствах, лишь когда сердце Онри встало.

Страх разлился внутри ледяной бездной, а следом за ним княжича обдало пламенем ненависти к тем, кто сотворил это с его другом. Душа как будто поделилась на две части: одна в ужасе пыталась исправить случившееся, а другая шла убивать. О том, что маг из него никакой – что в отношении целительства, что убийства – думать было просто некому. И все получилось само собой.

Но сегодня Ки был спокоен и собран. Больше некого было убивать или спасать. Онри был жив и почти здоров, а братья никогда не сунулись бы в его «нору». Вот только финальный аккорд вчерашнего вечера нельзя было стереть из памяти – ни его, ни Онри.

И теперь Ки ждал вердикта. Любое наказание, что назначит ему Онри, он готов был принять – даже пожелай тот навсегда изгнать княжича в ту пустыню, где песок обжигал, а воды не набралось бы со всей видимой земли и на жалкий глоток. Вчера Ки убежал, не дождавшись ответа. Сегодня был готов принять его. Но пусть он и был готов к любому наказанию, душа его отчаянно желала вернуть все как было.

Негромко хлопнула дверь, вырвав его из задумчивого состояния.

– Сушня-а-а-ак, – простонал Кун, кое-как взбираясь на стул и растекаясь на нем бесформенной медузой. – Ки, будь другом, дай водички.

Княжич молча наполнил кубок доверху. Пока Кун жадно пил, дверь скрипнула еще раз. Выбравшийся из нее серого цвета Джебб даже не стал ничего говорить – просто та-а-ак посмотрел на Ки, что тот сразу понял и наполнил еще один кубок.

– Счастье почти есть, – шумно выдохнул Кун, наконец, продирая заспанные глаза. – А чего это Онри еще не вышел? Или он уже на занятиях?

– Спит, – лаконично ответил Ки, покосившись на дверь в покои Онри.

Его тоже волновал этот вопрос. Солнце давно встало, да и звонок колокольчика, каждое утро раздававшийся в голове любого ученика Аттарии, давно разбудил всех, кого мог – даже Джебба с Куном.

– Что-то он долго, – сказал Кун. – Может, проспал?

– Проспишь тут, – пробурчал Джебб. – Этот чертов колокольчик не затыкается, пока не встанешь!

– Да? – искренне удивился Ки.

Он-то уже не спал в это время, так что всегда считал, что колокольчик должен предупреждать о скором начале занятий, а оказалось, он еще и ставит на ноги особо злостных засонь.

Наконец дверь в покои Онри все-таки приоткрылась, и оттуда выплыло бледное нечто, закутанное в одеяло. Оно, не пожелав друзьям даже доброго утра, взгромоздилось на четвертый стул и с утробным мычанием уперлось лбом в холодную поверхность стола.

– Ты все-таки разболелся, – сочувственно заметил Кун, после того, как мычание сменилось шумной попыткой вдохнуть заложенным носом.

– Этот колокольчик… – совершенно чужим, низким и хриплым голосом начал Онри. – Чтоб его… Адское устройство.

– По-моему, он раньше так не делал, – сказал Кун. – Наверное, нововведение Майрали.

– Вечда эта Байрали сует дос куда де дада. – Онри снова оглушительно шмыгнул носом и оторвал голову от стола. На лбу его остался розовый след.

Ки напрягся, готовясь встретить взгляд Онри, но тот лишь оглядел пустой стол. Взял кубок Куна, понюхал его, отставил в сторону и спросил, как будто ни к кому не обращаясь:

– А чая дет горячего? Горло болит зверски.

– Я сейчас тебе молока с кухни добуду, – торопливо пообещал Ки, тут же запуская водяную «лапу» в дальний погреб. – Если протащить бутылку через горячий источник, она по пути как раз прогреется.

– Угу, – кивнул Онри, все так же избегая встречаться с ним взглядом.

Ки ощутил, как внутри все обрывается, и одернул себя: неужели ждал, что Онри бросится к нему в объятья? Счастье, что он вообще все-таки сел с ним за один стол и даже отвечает что-то. По-хорошему, Онри мог – и должен был! – еще вчера собрать вещи и переселиться в общежитие. Но, похоже, он решил сделать вид, что ничего не было. Тем более, что так ничего не нужно было объяснять Джеббу и Куну.

Подумав об этом, Ки ощутил прилив благодарности. Онри как всегда сделал самый мудрый выбор.

– Хоть у кого-то есть силы улыбаться, – мрачно сказал Джебб, глянув на посветлевшее лицо княжича. – Онри, что за гадость ты притащил нам из другого мира? Голову будто тисками сдавило.

Глава 2. Вердикт лекаря

Занятия у Ки не ладились. Он не только не освоил ничего нового, но даже с трудом сумел разровнять песочную горку с помощью ветра. Нет, силы его не покинули, а вот мысли одолевали довольно мрачные.

Он никогда прежде не был в Башне Ветров – по крайней мере, в верхней ее части, где жили лишь Громобои и немногие приближенные к ним слуги. В нее даже не было входа: лишь отверстие в потолке второго этажа, колодцем уходящее до самой крыши. Предполагалось, что любой, кому дозволено туда попасть, должен уметь сам подняться на нужный этаж с помощью ветра, а иначе ему нечего делать в Башне Ветров.

Разумеется, Ки прежде даже в голову не приходило забраться туда. Конечно, он бывал и в холле на первом этаже, и в тронном зале на втором, но эти места были как бы «общими» – туда можно было попасть даже смердам. Теоретически, по крайней мере. С другой стороны, запрета на посещение, скажем, братьев или отца тоже никогда не было. Просто Ки ни разу не приходило желание их навестить.

Теперь же он задался вопросом: сможет ли кто-нибудь из друзей туда попасть? И захочет ли? Неужели ему снова суждено оказаться запертым?

Прежде возможность спрятаться от мира его не пугала – напротив: казалась довольно привлекательной. Но он никогда не думал, что местом, в котором он проведет остаток жизни, будет Башня Ветров. Куда как удобнее было бы оставаться морским бастардом, существование которого старательно не замечали.

Ки вздохнул.

– Не выходит? – спросила Майрали, беззвучно подойдя со спины.

Вместо ответа Ки вздохнул повторно.

Она подошла к окну и присела на подоконник, глядя на улицу, где Кун с грохотом крошил горное плато у себя под ногами и возводил из осколков маленькую крепость, похожую на ту, что они строили из песка на побережье.

– Как я должен поступить, ректор Майрали? – спросил Ки. – Мне так хорошо было в Аттарии, но отец желает, чтобы я вернулся домой. Возвращаться или попытаться оспорить его приказ? И если возвращаться, то звать ли с собой друзей? Не уверен, что им там будут рады. Не уверен даже, что им дозволят быть рядом со мной. Мне кажется, в Башне Ветров я буду, как рыбка в стеклянной банке.

– Вы, наконец, решили начать прислушиваться к моим советам? – с улыбкой спросила Майрали. – А мне казалось, я для вас – злобная тетка, что вечно вставляет палки в колеса. Вы так рьяно пытались поступить мне назло.

Ки горько усмехнулся, устыдившись некогда посетивших его мыслей.

– В прошлый раз вы были правы, когда просили меня расстаться с друзьями… расстаться с Онри, – сказал он, беря в руку горсть песка и принимаясь пересыпать его из ладони в ладонь. – Мне не хватило опыта вовремя это осознать. Теперь я понимаю, что вы имели в виду. Но, увы, слишком поздно спохватился.

– Опыт – дело наживное, – с удовлетворением кивнула Майрали. – К сожалению, он приходит к нам лишь после череды глупейших ошибок. Я догадывалась, что вы меня не послушаете. Но до последнего надеялась на ваше благоразумие и послушание.

– Вам нужно было раньше объяснить мне, что со мной происходит, – сказал Ки. – Вы ведь как-то увидели это еще в день знакомства с новыми учениками.

Это бы не помогло, – сочувственно улыбнулась Майрали. – Только больше смутило бы вас и поторопило события. А так был хоть какой-то шанс для Мэстре Ки свернуть с кривой дорожки. И сильно вас зацепило?

Вместо ответа княжич мельком глянул ей в глаза, показывая краешек своей души со всеми бушующими в ней противоречивыми эмоциями.

– О-о-о, – протянула Майрали. – Безнадежно. Здесь только время поможет. Или чье-то благоразумие. Но с подобной роскошью нынче плохо. Жаль, что Онри не пришел: мне хотелось бы с ним поговорить.

– Боюсь, он на вас обижен, – сказал Ки, испытывая легкий стыд за друга.

– Знаю, – усмехнулась Майрали. – У нас был разговор по душам перед самым Турниром. Между прочим, это чудо заявило мне, что я – цитирую – «грымза, что сама не умеет радоваться жизни и другим не дает».

– Извините, – сказал Ки и, вопреки искреннему тону, улыбнулся. – Онри порой бывает крайне прямолинеен в своих суждениях и слишком… ну, Вы понимаете.

– Понимаю, – кивнула Майрали, нисколько не расстроившись. – Молодые люди любят все делить на черное и белое и рубить с плеча.

– Так как я должен поступить? – повторил свой вопрос Ки. – Отец велит вернуться в семью. Но мне хорошо только здесь.

– Здесь или рядом с Онри? – уточнила Майрали, не торопясь высказывать свое мнение.

Ки опустил голову и снова принялся копаться в песке, пересыпая его из ладони в ладонь.

– Я совершил гору ошибок, – сказал он. – Но, как ни странно, совершенно не жалею о них. Мне лишь хочется подольше оставаться в этой иллюзии счастья, что готова рассыпаться осколками в любой момент. Это риск, я знаю. Но ничего не могу с собой поделать.

– Странный вы человек, Мэстре, – сказала Майрали. – Обычно люди стараются избегать неприятностей, а не искать оные.

– Просто я открыл для себя одну истину, – улыбнулся Ки.

– И какую же? – заинтересовалась ректор.

– В движении – жизнь, – ответил княжич. – Всякая неприятность – она как камень, упавший в воду: и круги пускает, и воду мутит, и рыб пугает. Но без движения любая река – болото.

Глава 3. Переезд

Несмотря на принятое решение, переезд все никак не мог случиться. Друзья, единожды обсудив эту тему, на следующий же день, не сговариваясь, усиленно принялись делать вид, что никакого разговора о Башне Ветров не было.

Джебб самозабвенно (и безнадежно) ухлестывал за Майрали, Кун стремительно превращался в машину для крушения и возведения стен, а Ки до изнеможения пытался взрастить в себе чахлые ростки чужеродной для него магии. Майрали все-таки добилась своего и научила его основам перехода от одной формы магии к другой, но дальше дело не продвинулось даже у нее – княжичу попросту не хватало таланта.

И единственным, кто не пытался судорожно ухватить напоследок как можно больший кусок знаний от Аттарии, был Онри.

Он и раньше не особенно стремился выделиться, а теперь и вовсе «ушел в подполье», как будто поменявшись местами с княжичем. Несколько раз, правда, он заходил в библиотеку, листал там от скуки какие-то пыльные трактаты, болтал о ерунде со стареньким библиотекарем. Но Ки всякий раз ревниво его оттуда вытаскивал, боясь, как бы Онри и правда не прельстился предложением Майрали остаться в академии.

Он утаскивал друга то на крышу, то погулять по разрушенному крылу, то в столовую, где Джебб и Кун полюбили устраивать шумные пирушки. Раз в день Ки заставлял Онри прийти на осмотр. И хоть состояние больного внешне почти не улучшалось, Майрали заверяла, что душевная оболочка медленно, но восстанавливается, и спустя неделю даже разрешила Онри пользоваться результатами чужого магического труда. Например, порталами.

Это, кстати, оказался самый непродуманный момент в запланированном переезде: почему-то никто из друзей не вспомнил, что врата Аттарии не открываются тем, кто не может колдовать. Онри рисковал остаться не только работником без диплома, но и пленником академии. Но как только Майрали напомнила им о вратах, друзья спохватились, и в тот же вечер нашли выход: они решили создать стационарный портал. Получилось же это у Джа и Джу, так отчего бы и им не повторить опыт?

И снова, как когда-то, забулькало в котле вонючее зелье, забегали по темным углам и складам Аттарии ночные воришки в поисках редких ингредиентов. Вот только волосы девственницы в этот раз пришлось добывать княжичу: утром он отправил письмо, а уже к вечеру у ворот академии стоял курьер, и из крошечного свертка выпала чья-то белокурая с голубым отливом прядь.

Язвительные вопросы и шутки Ки проигнорировал также, как когда-то Онри, пошутив в ответ, что у него в Башне Ветров есть загон с девственницами: приходишь и стрижешь, как овец. Главное, кормить не забывать.

Но и когда портал был уже готов и оставалось лишь вставить в него последний камень, друзья все равно не спешили уезжать: никому не хотелось покидать Аттарию, даже ради возможности закрепиться при дворе. Как это: едва поступить, только начать осваивать искусство, и уже спустя какой-то месяц все бросить? Эта мысль не давала покоя троице друзей, и они трудились в поте лица, пытаясь за считанные дни успеть то, что другие люди осваивали годами.

– Даже не знаю, гордиться мне вами или проверить всех троих на запретную магию? – пошутила как-то Майрали, оценив их рвение. – Куда вы так торопитесь? Магия не убежит от вас: она всегда с вами.

Друзья переглянулись.

– Не хочется покидать Аттарию, – признался Ки.

– Ну так не покидайте, – улыбнулась Майрали.

– Но как же, – удивился Ки. – Мэстре Чу ждет. В последнее время он даже завел привычку встречать нас каждое утро у столовой: вот-вот снова напомнит.

– И все-таки, какие же вы еще дети, – покачала головой Майрали. – От Башни Ветров до Аттарии – рукой подать. Можете хоть каждый день приходить: не важно, где вы ночуете, вы были, есть и остаетесь моими учениками. Задавайте вопросы, читайте книги, сдавайте экзамены. Пока вы соблюдаете правила Аттарии, вы имеете право на любые ее блага.

– Это другое, – покачал головой Ки, а друзья согласно закивали со смущенными улыбками.

– Понимаю, – сказала Майрали. – Вы прикипели к этому месту. Считаете его теперь своим домом. Ничего. Через это все проходят. Молодые орлы улетают даже из самого удобного гнезда. И от этого немного грустно. Но если решили лететь, не тяните: легче не станет.

Майрали была, как всегда, права, и, посовещавшись, друзья решили, что тянуть действительно больше незачем.

***

Мэстре Чу был недоволен. Сначала задержкой, потом упрямством племянника, настаивавшего на том, чтобы взять с собой троих колдунов-недоучек, один из которых, к тому же, явно был болен. Вместо простого путешествия верхом на ящерах переезд княжича превратился в какой-то балаган. Пришлось даже взять крытую повозку.

Но апогеем этого безобразия стал момент, когда княжич у всех на виду на руках поднял своего друга, чтобы помочь ему забраться в экипаж.

– Нам предстоит долгая беседа, когда вернемся в Башню Ветров, – негромко пригрозил племяннику Мэстре Чу, придержав его за рукав, пока тот не забрался внутрь.

– Зачем же откладывать? – сказал Ки, подавая одеяло Онри, которого последние дни постоянно знобило. – Садитесь к нам в экипаж: мы можем поговорить по дороге. По приезде мне в любом случае будет некогда.

– Вы так считаете? – мужчина вздернул брови. – Не хочу вас разочаровывать, но ваше воспитание теперь входит в мои обязанности.

Глава 4. Наследник

Покои переделывали долго: у Ки совсем не было настроения творить, а парни никак не могли толком объяснить, что и где хотят. В результате соседнюю со спальней Ки секцию условно обозвали гостиной, а две следующих превратили в комнаты для Джебба и Куна.

Для Онри тоже оставили местечко, но он успел заснуть на все той же огромной кровати, и его не стали тревожить, даже когда княжича позвали на семейный ужин: все равно брать с собой друзей на семейные «посиделки» было глупо и вызывающе.

Ки спустился на второй этаж, где обычно собиралась семья. Отец, Джа, Джу, их мать и дядя Чу были уже здесь.

– С возвращением, – поприветствовал княжича отец.

Ки вежливо притопнул ногой и сел на свое место. Беседовать, пусть и на светские темы, ему не хотелось. Перед глазами все еще было насмешливое и отчего-то даже жестокое выражение лица Онри. Когда он успел стать таким? Неужто тот вечер после турнира его так изменил? Или лекарский вердикт Майрали?

Ки вздохнул. Ох, как не хватало ему сейчас поддержки Онри, его сухих, но искренних похлопываний по плечу и дельных, хоть и обидных, советов.

Впрочем, советы он все-таки продолжал давать, но теперь высказывал их так, что хотелось его встряхнуть, как следует, и может быть даже обдать ведром ледяной воды, чтобы очухался. Больше всего Ки сейчас не хватало его улыбки. А еще ужасно хотелось уткнуться лбом в его плечо и просто поорать от возмущения и безысходности.

– Ки, завтра с утра подойди к дяде: он расскажет тебе об особенностях церемонии, – сказал отец, принимаясь за еду и подавая пример остальным. – Представители княжества Лесов приедут уже через пару дней. Подарки мы уже выслали: тебе принесут перечень, чтобы ты потом ничего не перепутал.

– А вы не пробовали для начала предупредить меня, что я скоро женюсь? – спросил Ки, прищурившись.

– Оставь этот юношеско-плебейский тон, – отец даже не поднял на него взгляд. – Ты не удивлен, а значит, тебе уже все рассказали и без нас. У тебя будет неделя на то, чтобы подготовиться.

– Так скоро? – Ки поднял одну бровь.

– Церемонию готовили давно, – неохотно пояснил Владыка. – На Маори должен был жениться Джа. Но сейчас у меня другие планы.

– Разве народ лесов не будет возмущен тем, что их княжну «перебрасывают» от одного жениха к другому? – холодно поинтересовался Ки, стараясь больше не давать волю тому раздражению, которое он подцепил от Онри.

Владыка все-таки отложил вилку, вздохнул и посмотрел на сына.

– Ки, когда-нибудь ты поймешь, как много важных аргументов стоит за подобными решениями, – начал он, а княжич раздраженно поджал губы. – Будь так добр, не устраивай бунт на пустом месте. Понимаю: у тебя масса причин для обид. Но мы все жертвуем свободой во имя общего блага. Достаточно уже и того, что ты притащил с собой из Аттарии свору каких-то оборванцев. Давай так: я делаю вид, что не замечаю их, а ты будешь вести себя, как подобает наследнику престола.

Княгиня при этих словах чуть повернула голову и смерила Ки неприятным взглядом. Джа проигнорировал слова отца, а Джу презрительно фыркнул: похоже, они давно знали о новом решении отца.

– И все-таки мне неясно, почему такие важные новости, как известие о браке и переходе в статус наследника престола, я узнаю последним, – не преминул уязвить отца Ки.

– Мы бы с радостью сказали это тебе одним из первых, – начал отец. – Более того: я был бы даже не прочь прислушаться к твоему мнению. Но ты отчего-то решил проигнорировать мой зов и больше недели кутил в Аттарии, как зеленый юнец.

Они посмотрели друг другу в глаза. Но пытаться смутить отца взглядом было так же бесполезно, как играть в гляделки со скалой.

– Я не закончил обучение. – Ки сжал зубы.

– У князей нет времени на дешевые фокусы и чтение бесполезных книг, – сказал отец. – Если надо, выписывай преподавателей сюда, пусть приезжают и учат тебя, раз уж так неймется. Ты мне нужен при дворе: пора осваивать настоящее дело.

– Какое дело? – Ки даже подался вперед. – Я никогда не хотел быть наследником престола. У меня нет ни таланта к этому, ни желания.

– Так. – Владыка нахмурил брови и сжал в кулаке вилку. – А ну-ка, не спорь с отцом. По крайней мере, по вопросу, в котором пока не разбираешься. Если я сказал, что ты будешь наследником, так тому и быть!

Он негромко, но сильно пристукнул по столу кулаком, так что даже до Ки, сидевшего на противоположном конце, донеслась вибрация.

– Даже если так, – княжич немного устыдился, но продолжал стоять на своем. – Наследников воспитывают с детства. Я ничего не знаю о политике, почти не знаком с жизнью нашего княжества, а в прочих и вовсе не был. Как Вы, отец, собираетесь в одночасье сделать меня достойным трона?

Интонации княжича были скорее обвиняющими, но отец неожиданно довольно усмехнулся.

– И это мне говорит человек, за какую-то неделю превратившийся из зашуганной мыши в гордого орла, – сказал он. – Как ты из бастарда стал княжичем, так из княжича станешь наследником. Это вопрос не знаний, а внутреннего настроя. Знаешь, почему я выбрал тебя, как только убедился, что ты действительно мой сын?

Джа напрягся.

– Почему? – спросил Ки, покосившись на него.

Глава 5. "Огненный шершень"

Онри смотрел на дверь, за которой исчез окрыленный княжич.

– Переиграл или нет? – задумчиво спросил он сам себя.

Было немного гадко обманывать Ки, но других вариантов у него не было. Майрали сразу предупредила: поверхностное чувство – мимолетная влюбленность – не подойдет для заклинания восстановления резерва. Рисковать вмешательством в свою душу, не будучи уверенным в успехе, Онри не собирался.

Как объяснила ректор, никто не мог поручиться, что даже одна-единственная попытка не кончится для него фатально. Нужен был человек, любящий по-настоящему: так же сильно, как родители любят свое дитя, и даже сильнее. Иначе передачи внутреннего резерва не будет. Передающий силу должен любить самопожертвенно, чтобы не вмешался инстинкт самосохранения.

Ки был единственным в этом мире, кто хотя бы теоретически подходил на эту роль. Он умудрился влюбиться вопреки общепринятой морали. Оставалось только надеяться, что княжич не солгал, не переоценил свое чувство.

«А еще нужно довести это чувство до апогея, чтобы точно сработало, – подумал Онри. – Ведь эмоции – самая ненадежная часть нашей жизни».

Онри не был ни знатоком искусства любви, ни талантливым актером. Хуже того: ему было стыдно перед другом, и хотелось, чтобы после того, как правда откроется и Ки узнает, что был подло использован, княжичу было куда вернуться. Кто знает, может, эта красавица Маори смогла бы утешить его?

Так что задача стояла сложная: нужно было одновременно и заставить чувства Ки развернуться как следует, и не переборщить (вот уж чего не хватало!), и не дать ему сорвать свадьбу, оскорбив ни в чем не повинную девушку.

За девушку Онри боялся больше всего: уж слишком активно Ки противился своему браку. Онри слишком хорошо знал, что чувствует девица, которую сбывают замуж, словно товар на рынке толкают – не спросив ее мнения.

Почему? Потому что он сам был такой девицей. И ему стоило когда-то больших трудов вырвать у судьбы право на свободу. Настолько больших, что даже сейчас, когда его фактически раскрыли, Онри продолжал упорно работать над маской мужественности – даже думать о себе старался в мужском роде, чтобы ненароком не ляпнуть вслух что-нибудь девичье.

– Тук-тук! – раздался со стороны окна звонкий голос.

Онри вздрогнул и обернулся: в арке, ярко освещенная утренним солнцем, стояла Лерайя. Точнее, она висела в воздухе, покачиваясь на постоянно движущемся водном потоке, цеплявшемся за стену.

– Гнутая вилка, – выругался Онри. – Что Вы там делаете? Заходите скорее внутрь, пока не упали.

– Упаду – не страшно, – беспечно сказала девушка, но в окно все-таки шагнула. – Водяную «подушку» подставлю. Я, конечно, не Ки, но тоже неплохо умею колдовать. Светлого утра.

– И чистого дня, – механически отозвался Онри. – Вы, наверное, пришли навестить Ки? Но его уже нет: ушел к дяде.

– Нет, брата я встретила внизу, – отмахнулась девушка. – И он велел мне подняться сюда и составить вам компанию. Говорит, у вас временные трудности с колдовством, а потому вы заперты на этаже и не можете даже спуститься в сад без посторонней помощи. Так что моя вода к вашим услугам! Хотите куда-нибудь сходить?

Онри неловко улыбнулся. Вообще-то, его вполне устраивало одиночество. А помочь, в крайнем случае, могли и Джебб с Куном.

Честно говоря, Онри предпочел бы вообще не высовываться почем зря: за прошедшие дни в нем накопилось столько злости, что едва дорвавшись до первого попавшегося неприятного человека (а им стал Мэстре Чу), он тут же всю ее на него и вылил. Необдуманно и необъяснимо.

Отчего-то дядя Ки ассоциировался у него с принцем из прежнего мира и вызывал желание отогнать его от себя – а заодно и от Ки – подальше. Поспав и освежив мысли, Онри, разумеется, сказал себе, что личная неприязнь – не повод настраивать Ки против родственников. Но встречаться с Мэстре Чу все равно не хотелось.

Пока он обо всем этом думал, Лерайя с любопытством, граничащим с невоспитанностью, его разглядывала.

– Интересно, что в вас такого? – спросила она, обойдя его кругом. – Мой брат говорил о вас с таким участием. Он очень беспокоится – больше даже, чем обо мне. Вы его лучший друг, да?

– Боюсь, дело всего лишь в чувстве вины, – сказал Онри, чтобы сразу пресечь романтические фантазии этой юной особы. – Ваш брат косвенно виноват в том, что я потерял силы.

– Как же он был так неосторожен? – расстроилась Лерайя. – Наверное, места себе сейчас не находит. Так вот отчего он вчера был такой дерганый. Хотя сегодня уже просто лучится от счастья. Знаете, он вернулся из Аттарии совсем другим человеком. Совершенно его не узнаю.

– Да? И каким же он был раньше? – легонько посмеиваясь над ее наивной болтовней, спросил Онри.

– Спокойным, – начала перечислять Лерайя, загибая очаровательные перепончатые пальчики с жемчужными ногтями. – Рассудительным, вежливым, обходительным. А теперь просто монстр какой-то. Воплощение неуравновешенности, а не брат!

Она обиженно надула губки.

– Это вы из-за вчерашнего расстроились? – сразу понял Онри. – Из-за того, что ему не понравился ваш сюрприз?

– Я эти подушки собственноручно вышивала! – подтвердила его догадку Лерайя. – Все пальцы исколола, вот!

Глава 6. Ничего такого

– Это был тяжелый день, – простонал Ки, ввалившись в свои покои и рухнув на первый попавшийся диванчик. – Наследник то, наследник это… Вся жизнь расписана по минутам. Как жаль, что отец не выбрал Джа.

– Зато ты будущий король, – заметил Джебб, подходя к нему с кувшином морской воды и стаканом. – В смысле, Владыка.

– А проку от этого? – Ки поднял голову и страдальчески на него уставился. – Я даже невесту себе выбрать не могу. Да что там: слуги и те подбираются только из определенных семей. Вот закрутится это колесо как следует, и ничего у меня своего не останется. Вы хоть рядом будьте.

– Будем, – заверил его Кун, оседлав ближайший стул.

– А разве нельзя стукнуть кулаком по столу и королевской волей издать новые законы? – удивился Джебб, качнув полным кувшином. – Придешь к власти, разгонишь всю эту древнюю шушеру.

– Если б все было так просто, – горько вздохнул Ки. – Мне дядя сегодня весь день на эту тему мозги промывал. Чтоб издать закон, надо, чтоб его одобрил Совет. Совет же не захочет, чтобы его разгоняли и набирали заново.

– А если издать закон в обход Совета? – предложил Джебб.

– А если издать закон в обход Совета, то влиятельные семьи, из которых он состоит, подымут бунт, – пояснил Ки. – И это будет не какое-нибудь бесполезное восстание смердов, а полноценная магическая бойня. Одно дело силой Громобоя усмирить пару-тройку зарвавшихся дворян, но совсем другое дело – идти против всех разом.

– А ты достань амулет и припугни всех как следует, – пожал плечами Джебб.

– Разумеется, с силой амулета Грозы и прочих подобных заклинаний можно хоть сто лет держать оборону Башни, а смысл? – сказал Ки. – Кто в это время будет управлять страной? Наступит анархия и разруха.

– М-да, – задумчиво протянул Джебб. – Я как-то не так себе это представлял.

– Для подобных изменений нужны союзники, – сказал Онри, закладывая пальцем книгу, которую он нашел в одном из шкафов. – Потребуется установить дружеские отношения с наиболее влиятельными семьями Совета. Может быть, стоит пригласить на службу их юных наследников и постепенно воспитывать из них своих помощников.

Он немного подумал и добавил:

– Еще неплохо бы иметь связи с представителями других княжеств. И альтернативный источник дохода также не помешал бы: многие из тех, кто не готов дружить, могут согласиться служить. За приличную сумму, разумеется.

– Онри, ты говоришь в точности, как дядя Чу, – ужаснулся Ки. – Я уже наслушался этого за день. Хватит.

– Как скажешь. – Онри пожал плечами и снова углубился в чтение.

Повисла пауза. Княжич смутился, сел и виновато покосился на друга.

– Тебе надо восстановить силы, – нарушил неловкое молчание Джебб и налил полный стакан морской воды. – Держи.

– Спасибо. – Ки кивнул, принимая стакан и делая большой глоток. – А где Лерайя? Я велел ей ухаживать за Онри. Куда она делась?

– Я тебе старик беспомощный, что ли, чтобы за мной ухаживать? – возмутился тот. – И вообще, о чем ты думал, отправляя такую юную девушку в компанию забулдыг? Три взрослых парня на одну неопытную красавицу – куда это годится?

Джебб и Кун неловко разулыбались. Судя по лицам, каждый из них подумал о чем-то очень интересном.

– Но вы же ее не обидите, – смутился Ки, заметив это.

– А ты в этом убедился? – Онри многозначительно глянул на него из-под бровей. – Тоже мне, заботливый братец. К тому же, она на всех вешается.

– Ну, положим, не на всех, а только на тебя, – счел нужным уточнить Кун.

– Без разницы, – отмахнулся Онри. – Она – дочь Владыки. Ей нельзя таскаться со всякими проходимцами. По-хорошему, ее бы замуж выдать, пока не случилось беды.

– Ты что? – ужаснулся Ки. – Она еще маленькая!

– У твоей «маленькой» сестрицы груди, как две тыквочки, – укорил его Онри. – Да и мысли все… ниже пояса. Подумай, за кого и как будешь пристраивать ее замуж. Или об этом подумают вместо тебя. Хочешь продать сестренку за мелкую политическую выгоду, как уже продали твою личную жизнь?

Ки нахмурился.

Лерайя всегда была для него только младшей сестрой – глупенькой, шумной, липучей, но милой. Онри как обычно отвесил ему словесную оплеуху и заставил посмотреть со стороны: ведь и правда, Лерайя растет. Пусть не сегодня-завтра, но в ближайшие пару лет ее действительно могут выдать замуж. За кого? Куда?

Еще недавно он был морским бастардом, и это бросало тень и на сестру. По крайней мере, ее не просватали с самого рождения. Теперь же все изменилось. Она стала завидной партией. И, бегая почем зря по княжескому двору, Лерайя лишь зря маячила перед глазами старших членов семьи и Совета.

– Легко возмущаться по поводу родительского гнета, когда ни за что не отвечаешь, – продолжил распекать его Онри. – А поди-ка реши хоть одну проблемку вроде брака твоей сестры. И сразу поймешь, почем пуд соли.

– М-м-м. – Ки прикрыл глаза и шумно вздохнул.

Выдать сестру замуж в обход решения отца? Невозможно. Да и за кого? Даже просто представить Лерайю в объятиях чужого мужчины было противно. Примерно также противно, как думать о собственной предстоящей свадьбе.