Турецкий транзит

Часть 1

Часть первая

Она думала, что ее зовут Полина

Её счастье длились всего одно мгновение. Она открыла глаза, увидела дневной свет, поняла, что жива, и осознание этого наполнило её душу восторгом, но в следующий миг из разлитого в пространстве яркого света вынырнуло чёрное страшное лицо и она закричала от ужаса, забилась. На неё навалились, крепко обхватив со всех сторон, не позволяя ей подняться, и даже дышать ей было тяжело, она визжала, как визжат обезумевшие от страха щенки. Она сражалась за жизнь, но силы были слишком неравные, и в конце концов она сдалась бы, наверное, но тут вдруг ей в лицо плеснули ледяной водой, и она от неожиданности стихла.

И услышала голос:

— Что с вами? Чего вы испугались?

Говорили по-русски, речь была правильная и даже без акцента, и это её удивило. Она открыла глаза. Перед ней был человек совсем не страшный, и лицо у него не чёрное.

— Что случилось? — спросил человек.

— Я не знаю, — несмело ответила она. — Мы где? В Москве?

Спросила с надеждой.

— Мы в Турции, — сказал человек.

Она едва сдержалась. Лицо скривилось. Казалось, что ещё мгновение — и она расплачется.

— А что — вас это удивляет? — не поверил ей собеседник. — Для вас это новость? То, что вы в Турции…

— Я хочу домой.

— А где ваш дом?

— Я живу в Москве.

— Гражданство у вас какое? Вы россиянка?

— Да.

— Как ваша фамилия?

— Звонарёва.

Она ответила с заминкой и от собеседника это не укрылось.

— Вам было трудно вспомнить свою фамилию? — осведомился он.

— У меня кружится голова.

— А имя ваше — как?

— Полина.

— Полина Звонарёва, — сказал собеседник. — Правильно?

— Да. А вы кто?

— Я — сотрудник российского консульства. Город Анталья.

— Значит, мы в Анталье?

— Нет, мы в Фетхие.

— Это не консульство? — Полина повела вокруг взглядом.

— Это больница.

Полина уже увидела интерьер больничной палаты, обступивших её кровать людей, и вдруг снова обнаружила это страшное чёрное лицо. Наверное, на её собственном лице сейчас проступило такое выражение ужаса, что консульский работник тотчас склонился над ней и спросил обеспокоенно:

— Что случилось?

— Он хотел меня убить!

— Кто? — изумился собеседник.

— Вот он! — почему-то шёпотом ответила Полина.

И не показала даже, а лишь обозначила направление взглядом. Сотрудник консульства обернулся, не обнаружил никого подозрительного, и сказал Полине:

— Вы что-то путаете. Это врач.

— Он хотел меня убить! — настаивала Полина.

— Здесь? В больнице? — уточнил собеседник.

И было заметно, что он ей совсем не верит.

— Нет. Не здесь.

— А где?

— В Кайе.

— Он не был в Кайе. Он врач. Он здесь работает. Вас привезли сюда без сознания. Вы не могли его видеть раньше.

— Я его видела.

— В Кайе? — спросил консульский работник.

И снова было видно, что не верит.

— Да! — твёрдо сказала Полина.

Её собеседник что-то сказал тому страшному человеку и тот ушёл.

— Куда он пошёл?! — запаниковала Полина.

— Я попросил его выйти из палаты, раз его присутствие так вас тревожит. Это действительно врач, вам не надо его бояться. Как вы оказались в Турции? Вы тут работаете? Или отдыхаете?

— Отдыхаю.

— Вы остановились в Фетхие? В каком отеле?

— Я не в Фетхие.

— А где? — заинтересовался собеседник.

Полина задумалась. Консульский работник смотрел на нее выжидательно.

— Вы не знаете, в какой город вы прибыли? — в конце концов, не выдержал он.

— Я приехала в Мармарис. Я не могу вспомнить название отеля.

— Но вы жили в Мармарисе?

— Там не жила.

Собеседник Полины приподнял бровь. Похоже, он действительно не верил тому, что говорит ему девушка.

— От Мармариса до Фетхие — почти двести километров, — сказал он. — А вас нашли даже не в Фетхие, а в Кайе. В таком месте… Ночью… Что вы там делали?

— Я приехала посмотреть…

— Ночью? — снова взметнулась бровь собеседника. — Что вы хотели там увидеть? Там даже днём бывает жутковато. А уж ночью… Или вы не по своей воле? Вас завезли туда насильно?

Часть 2

* * *

Потом пришел лысый турок и увёл мальчишку. Они вдвоём вышли за дверь, скрывшись от взгляда Полины, но не догадывались о том, что в стекле открытой двери они отражаются, как в зеркале, и что Полина видит, как они шепчутся. Потом лысый турок показал себе на голову и сразу после этого махнул рукой в том направлении, где оставалась Полина, и стало понятно, что они говорят о ней.

Когда они вернулись, Полина попросила разрешения позвонить в Памуккале. Турок не возражал. А мальчишка смотрел на Полину так, как обычно дети смотрят на людей, о которых они только что узнали удивительные вещи: с любопытством, недоверием и опаской.

Полина, заглядывая в визитку, набрала номер отеля Koraу. На том конце провода ей подтвердили, что на 20 и 21 октября в отеле действительно забронирован номер на имя Татьяны Тимофеевой.

Она положила трубку. Турки смотрели на неё выжидательно.

А ведь этот мальчишка одного возраста с Михой, вдруг подумала она. И сразу вспомнила Миху.

Она отчетливо помнила, что есть такой мальчишка, которого все называют Миха. У Михи есть отец, его фамилия Прокопов. От этого Прокопова они вдвоём, Миха и Полина, когда-то вместе убегали. Запрыгнули в машину Полины и умчались. Она отчётливо всё это помнила и у неё даже сомнения не возникало в том, что это было на самом деле. И получалось, что Прокопову она может позвонить. Просто набрать номер его мобильного телефона и сказать ему, что это Полина. Он обрадуется так, что не передать словами.

— Я хочу позвонить, — сказала Полина.

Турок кивнул на телефонный аппарат. Полина набрала номер. Длинные гудки. Сердце Полины учащённо забилось.

— Алло? — услышала она в телефонной трубке.

Женский голос.

— Я могу поговорить с Прокоповым? — волнуясь, спросила по-русски Полина.

Ей ответили на незнакомом ей языке.

— Вы говорите по-английски? — всполошилась Полина.

— Да.

— Мне нужен господин Прокопов!

— Здесь такого нет.

— А когда он будет? Это Полина Звонарёва!

— Я не знаю господина Прокопова. Это частный номер.

— Я понимаю! — заспешила Полина. — Но по этому номеру был господин Прокопов!

— Нет, это мой номер и уже давно. Вы ошиблись. Извините!

Короткие гудки. Полина с лихорадочной поспешностью набирала номер повторно.

— Это какая-то ошибка! — бормотала она.

Но ошибки не было. Ей ответил всё тот же женский голос.

— Вы ошиблись, — сказала по-английски женщина. — У вас неверный номер. Извините!

И снова короткие гудки.

* * *

Она растерялась. Сумбур в её голове не позволял ей собрать разбежавшиеся мысли и придать им стройность. Единственное, что она осознавала более-менее чётко — это то, что ей надо как можно быстрее вернуться домой. Там всё придет в норму. Там всё разрешится.

Сначала она решила, что сегодня же улетит в Москву. Но она даже не успела задуматься о том, хватит ли ей на билет тех трёхсот долларов, которые у неё были, потому что она вспомнила про паспорт. Точнее, про его отсутствие. Паспорта у неё не было. С тем паспортом, который принадлежал неведомой ей Тане Тимофеевой и в который кто-то для непонятных целей вклеил фотографию Полины, она не рискнула бы пересекать границу, потому что лично у неё сомнений не было: такой паспорт настоящим быть не может. Да ещё виза просрочена, так что неприятностей не избежать.

И получалось, что всё равно ей надо обращаться в консульство.

— Мне нужно российское консульство, — сказала Полина турку. — Здесь, в Анталье.

Тот перебросился с мальчишкой парой фраз, после чего сказал Полине:

— Он вас проводит.

Полина и мальчишка вышли на улицу. Припекало не по-осеннему жаркое солнце. Откуда-то вкусно пахло съестным. Расслабленные туристы медленно брели вдоль витрин, разглядывая ковры, кожу и начищенные до блеска медные кувшины-кальяны-подносы. Полина оглянулась по сторонам, фиксируя взглядом эти дома, эти витрины и эти товары, и пытаясь понять, действительно ли она могла видеть эту улицу неделю назад. Нет, не вспомнила. Впервые она здесь оказалась вчера. Хотя вот ребристый минарет и башня с часами — вчера она их сразу узнала, как будто видела прежде. Неделю назад? Нет, чепуха. Она видела эти достопримечательности Антальи на фотографиях. Давным-давно. В Москве. Ещё когда работала в туристической фирме…

Пытаясь упорядочить ворох мыслей в своей голове, Полина бездумно скользнула взглядом по очередной витрине, прошла было мимо, но вдруг остановилась, как вкопанная. Она не сразу поняла, что из увиденного там, за стеклом, так её растревожило. Вернулась к витрине. Ничего особенного. Керамика. Изделия из стекла. Ничто здесь не привлекло внимания Полины. Она смотрела не на выставленные в витрине сувениры, а на спину стоявшего там, за стеклом, человека. Мужчина был абсолютно неподвижен. Нарочито неподвижен. Неестественно неподвижен. И Полина тоже превратилась в статую. Ни шага не могла сделать. У неё отнялись ноги, они ей сейчас не подчинялись. Потому что она вдруг догадалась о том, что такого она увидела в витрине, что заставило её вернуться. Она видела лицо этого мужчины. Потому что десять секунд назад он не стоял спиной к улице, а стоял лицом. И Полина его лицо увидела. А сейчас она ждала, когда он обернётся. Надеялась, что ей просто показалось. Что она ошиблась. Что это воображение её разыгралось. Но мужчина не оборачивался, и чем дольше длилась эта пантомима, тем явственнее Полина осознавала, что это не ошибка.