Твоё сердце хочет бежать ко мне

Глава 1

Мы всегда оказываемся на острове наших чувств в нужное время.

Автор

Глава 1

«Чтобы двигаться вперёд, надо освободиться от прошлого».

В моей голове снова засверкало предложение, которое мне два дня назад написала старшая сестра Мила. Что она хотела этим сказать? И почему прислала такую мысль прямо перед моим вылетом в Сеул? Возможно, она просто волнуется перед свадьбой, понимает, что наше прошлое скоро останется позади. Воспоминание о свадьбе заставило мои брови нахмуриться. Я не хотела, чтобы Мила выходила замуж. Новость о её приближающемся бракосочетании поцарапала моё сердце.

– Карина, позови маму. Я должна вам кое-что рассказать, – быстро произнесла Мила.

Даже по видеозвонку, когда экран смартфона временами зависал и превращался в тысячи крошечных квадратиков, я мгновенно распознала слишком взволнованное лицо старшей сестры.

– Наверное, вы удивитесь, но… Я скоро… – начала Мила, когда увидела рядом со мной маму, а потом опустила взгляд.

– Дочка, что случилось? Ты знаешь, что можешь поделиться с нами всем. – Мама забрала телефон из моих рук и приблизила к глазам, чтобы лучше разглядеть свою старшую дочь.

– Квон Ин Хо сделал мне предложение. Я согласилась. Я выхожу замуж, – тихо проговорила Мила и вдруг завопила: – У нас скоро будет свадьба!

Когда до меня дошёл смысл сказанных сестрой слов, я встала с кровати и медленно подошла к окну. Конец мая гулял по улице. Мой взгляд зацепился за кусты белых роз возле дома напротив. Ветер легко сбрасывал лепестки на землю, создавая иллюзию снега. Я глубоко выдохнула. Свадьба. Это слово с детства вызывало во мне отвращение. И вдруг старшая сестра произнесла его с таким счастливым лицом! Разве она забыла? Забыла, что мы обещали друг другу? Моя правая рука автоматически легла на грудь, словно прикосновение к сердцу могло успокоить его. Я несколько раз похлопала себя ладонью по груди, напоминая себе, как правильно дышать.

– А где Карина? Что-то я не вижу её. – Радость, звучавшая в голосе Милы, передавалась даже на расстоянии.

Я повернулась к маме, продолжавшей обсуждать с Милой замужество.

– Каринка здесь и всё слышит, – ответила мама и махнула мне рукой, призывая подойти.

Я снова присела на кровать рядом с мамой, заглядывая в экран смартфона.

– Мам, Карин, я хочу, чтобы вы приехали на мою свадьбу, – умоляюще сказала Мила.

– А я не люблю людей, которые не держат обещаний, – выплюнула я.

И тут же я почувствовала, как мама легонько ущипнула меня выше колена.

– Мила, не обращай внимания. Просто у Карины сейчас сессия. Почти каждый день зачёты и экзамены, поэтому она немного нервная из-за этого, – улыбнулась мама.

– Я понимаю. Всё в порядке. Но я приглашаю вас на свадьбу. Вы не можете мне отказать. Со стороны невесты тоже должны быть родственники, – произнесла Мила.

Я скрестила руки на груди. Мой разум закипал.

– Со стороны невесты тоже должны быть родственники. – Я передразнила старшую сестру. – А почему ты вспомнила о родственниках только, когда они понадобились тебе для массовки на церемонии?

– Карина! Ты не имеешь права так со мной разговаривать! Я старше тебя на пятнадцать лет, – вспыхнула Мила.

– Да, мне всего девятнадцать. Но то, что ты старше, не говорит о том, что ты лучше меня знаешь жизнь. Тебя вообще не было рядом уже восемь лет.

– Но каждый год я приезжала к вам в гости. Я не забыла ничего.

– Если бы не забыла, то не говорила бы о свадьбе.

– Хватит устраивать сцену из детского сада. Мне 34, и это моя жизнь.

– Тогда оставь нас в покое.

– Девочки, прекратите! – громко проговорила мама. – Что с вами? Пора бы уже перестать вести себя так.

– Прости, мам, – сказала Мила и тяжело вздохнула. – Я думала, что вы поздравите меня. Но вместо приятных слов приходится слушать всякую ерунду.

Я прикусила верхнюю губу, пытаясь собраться с мыслями. Поздравить сестру с помолвкой было выше моих сил. Нет. Я не готова. Сейчас точно.

– Ты даже не сообщила, что с кем-то встречаешься, – еле слышно произнесла я. – И мы твои близкие родственники после этого?

– Карин, я так и думала, что твоя реакция будет странной. Поэтому и не рассказывала о своём парне. Но поскольку я выхожу замуж, и всё слишком серьёзно, то пришло время поделиться. – Мила прижала руку ко лбу.

Я сжимала пальцы в кулаки, а потом быстро раскрывала ладони. Мне не хотелось больше говорить, особенно на эту тему, которая бесила.

– Мила, Карина, вы родные сёстры. Вы должны всегда быть на стороне друг друга, несмотря ни на что. Милочка, просто ты и правда удивила нас такой новостью. Мы ведь не знали, что у тебя есть молодой человек. И вот ты сразу объявляешь, что вы решили пожениться. К тому же есть препятствие в виде расстояния. Ты уже восемь лет живёшь в Сеуле. А мы с Каринкой в России. Это так далеко. Но мы привыкли, – неторопливо проговорила мама.

Глава 2

Я зажмурилась, пытаясь осознать, что случилось. Затем быстро раскрыла глаза. Кажется, мне не приснилось. Я тут же немного приподняла голову. Слегка полукруглые, с нависшими веками, тёмно-карие глаза внимательно изучали моё лицо. На пару минут я застыла. Голова точно перестала работать. Слышал ли этот кореец, как моё сердце прыгало с парашютом? Я приоткрыла рот. Хотела что-то сказать и не смогла. Его взгляд вызвал во мне чувство, которое невозможно объяснить. Мне точно не стоило приходить сегодня на пляж Хамдок. Или вообще не нужно было приезжать в Южную Корею.

– Я поймал тебя, – прошептал молодой человек.

Его слова вернули меня в действительность. Я громко сглотнула. А потом заметила, что упав на парня, прижала его правое запястье к песку. Я молниеносно разжала пальцы и попыталась встать. Но кореец крепче притянул меня к себе, не позволяя подняться.

– Я всё-таки поймал тебя, – повторил парень.

– Поздравляю, – почти прошипела я, злясь на себя и на него.

– А ты грубиянка.

– У тебя научилась за эти несколько минут.

– Значит, я хороший учитель.

– Я бы сказала… Нет. Лучше ничего не скажу.

– Могла бы и поблагодарить, что упала на меня, а не на песок.

– Между прочим, я упала из-за тебя.

Только сейчас я вспомнила про фотоаппарат. Моя левая рука была вытянута и осторожно удерживала камеру немного выше головы корейца.

– О боже! – Страх за фотоаппарат заставил меня мгновенно подскочить, но из-за повреждённой ноги я пошатнулась и чуть не упала снова.

– Не торопись. – Парень обхватил меня за плечи.

Снова мурашки. Что это? Почему его прикосновения так действуют на меня?

– Ты как? – спросил кореец и присел на корточки возле меня.

Он расстегнул сандалию на моей ноге и пощупал щиколотку. Затем нежно помассировал большой палец, и я тут же ойкнула.

– Больно, – не сдержалась я.

– Ничего серьёзного. Ты просто стукнулась обо что-то твёрдое в песке. Надо приложить лёд. Я отведу тебя в медпункт.

– Нет. Не нужно. Само пройдёт. У меня есть влажная антибактериальная салфетка.

– Давай.

– Что?

– Салфетку. Я приложу к твоему пальцу и помогу надеть сандалию.

Это уже слишком. К такому я не была готова. Сначала он вывел меня из себя, а сейчас проявляет заботу. Я всегда избегала парней. Мне не нужны отношения. Я старалась держать всех на расстоянии. Никого не впускала в свой мир. И не собиралась менять своё мнение.

– Всё нормально. Я сама, – ответила я.

– Какая же ты упрямая!

Вытащив салфетку из упаковки, я уже хотела присесть, но кореец выхватил её из моей руки, и довольно ловко обкрутил салфеткой мой большой палец на ноге и застегнул сандалию.

– Сможешь идти? – поинтересовался он, встав с корточек.

Я сделала пару шагов. Лёгкая ноющая боль ощущалась, но идти, чуть прихрамывая, оказалось вполне по силам.

– Спасибо! – кивнула я.

– Хорошо. Теперь моя очередь получать плату за работу. Я ведь поймал тебя, – напомнил кореец и забрал из моей руки фотоаппарат.

– Что ты делаешь? – еле слышно проговорила я. После падения и случайного поцелуя мне расхотелось сражаться за камеру.

– Хочу посмотреть твои фотографии. Вернее, увидеть себя на твоём снимке, – ответил парень и пошёл вперёд, просматривая кадры на фотоаппарате.

Я заметила песчинки на его чёрных волосах. Белая рубашка сзади тоже была испачкана. На моём лице вспыхнула улыбка. Несмотря на худощавое телосложение, его фигура излучала мужественность. Мой взгляд был прикован к его прозрачным рукавам, сквозь которые я заметила мускулы и широкие плечи. Похоже, тренировки входили в его ежедневное расписание. Спорт – это круто.

– Только не удаляй ничего. Пожалуйста, – крикнула я вслед.

Стараясь забыть про ноющий палец, я заставила себя пойти быстрее.

– Подожди. – Я почти догнала корейца.

Внезапно он повернулся, и я тоже резко остановилась.

– Я так и знал, – разочарованно протянул парень и наклонился ко мне ближе.

– Что? – Я сделала шаг назад.

Тёмно-карие глаза впивались в мой большой светло-зелёный взгляд.

– Ты сфотографировала меня без моего разрешения.

– Не правда.

– А вот и доказательство.

Кореец повернул ко мне камеру, и я увидела свой последний снимок. У скалы высокий парень держит руку на затылке, глядя на океан. Сногсшибательный кадр. Мне впервые так сильно понравилась собственная фотография. Я сделала этот удачный снимок. Можно гордиться собой. Но, присмотревшись к фигуре парня, я осознала, что на фотке был именно этот молодой человек, на которого я упала, которого фактически поцеловала. О нет! Господи, почему именно он? Я же не знала, что он увидел, как я снимала.

Глава 3

– Лим Дон Су, что ты здесь делаешь? – Квон Ин Хо мгновенно подскочил со стула и вежливо кивнул.

Кореец, на которого я упала сегодня, тоже элегантно поклонился.

– Хён, вы перепутали пакеты. И я пришёл забрать свой, – ответил Лим Дон Су, надвигая сильнее чёрную кепку на глаза.

От его присутствия моё сердце снова начало кувыркаться.

– Прости. Пакеты одинаковые, а у меня не было времени заглянуть и проверить, – сказал Квон Ин Хо.

– Всё в порядке. – Лим Дон Су улыбнулся, и его тёмно-карие глаза стали похожими на полумесяцы. Он протянул пакет жениху моей сестры.

В этот момент я перестала дышать. Разве можно быть таким красивым?

– Спасибо, Дон Су! – проговорил Квон Ин Хо. – Извини, что из-за меня у тебя могли возникнуть проблемы.

– Ин Хо, может быть, ты всё же представишь нас? Скажи, что я сплю. Или это и правда Лим Дон Су? Настоящий Лим Дон Су? – Моя старшая сестра не скрывала своих эмоций.

Кто такой этот Лим Дон Су? Только я одна не знаю его?

– Дорогая, тише. Не привлекай внимания. Иначе нам будет сложно спасать его из толпы поклонников, – почти шёпотом произнёс Ин Хо. – Да. Это Лим Дон Су, актёр, который сыграл главные роли в очень популярных дорамах. Сегодня у нас была совместная съёмка на пляже Хамдок.

– Меня зовут Мила. Я невеста Ин Хо. Обожаю дораму «Поцелуи на мосту». Я так переживала за вашего героя. – Моя сестра встала и подошла ближе к Дон Су. – Можно ваш автограф?

– Конечно. Вам невозможно отказать, потому что вы девушка прекрасного оператора Квона Ин Хо. Мне всегда нравится работать с ним, – ответил Лим Дон Су и расписался на блокноте, который ему подсунула Мила.

– Спасибо! – сказала Мила и поклонилась три раза.

Такой сестру я ещё не видела. Не знала, что она теряет голову, когда рядом знаменитость. Я точно не собиралась вставать со своего места и продолжала сидеть в одиночестве. Но только сейчас поняла, что по-прежнему держала раскрытой коробочку, в которой лежала цепочка с кулоном в виде бриллиантовой звезды.

– Карина, – ко мне обратился Ин Хо и поставил на столик возле меня другой маленький пакет. – Прости за ошибку. Вот твой подарок от меня. А это украшение нужно вернуть Лиму Дон Су. Ему предоставили цепочку только для съёмок рекламы. Актёр является амбассадором этого бренда.

От слов жениха сестры я быстро пришла в себя. Этот невероятной красоты кореец – известный актёр и модель. Ничего себе! Поэтому он и вёл себя со мной так дерзко, смело. «Съёмка без разрешения преследуется по закону», – вспомнились его слова. Теперь понятно его высокомерное поведение. Я захлопнула коробочку и положила в пакет, а затем протянула Ин Хо, стараясь не глядеть на Дон Су.

– Лим Дон Су, прости ещё раз, – сказал Квон Ин Хо и передал пакет Дон Су.

– Не переживайте, хён. В жизни важен каждый момент. Наверное, сама вселенная захотела перепутать пакеты, чтобы мы могли встретиться снова, – проговорил Лим Дон Су и посмотрел на меня.

Его щенячьи тёмно-карие глаза едва выглядывали из-под кепки, но я чувствовала, как они прожигали меня насквозь. Так жарко мне ещё не было.

– А можно сфотографироваться с вами? – вдруг спросила Мила.

Лим Дон Су утвердительно кивнул.

– Карина, сфоткай нас, – попросила Мила и, повернувшись к актёру, пояснила: – Моя младшая сестра фотограф. Она делает очень крутые кадры.

– Я не буду фотографировать вас, – решительно произнесла я.

– Карин, в чём дело? Я знаю, что камера всегда с тобой. Быстрее сделай фото, пока выпал такой шанс. – Старшая сестра была непоколебима.

– Не буду, – ответила я.

Из-за того, что моя сестра является невестой оператора, с которым он работал на съёмочной площадке, он готов позировать. А когда я сделала чудесный снимок на фоне скал, он запретил мне использовать фото, поскольку его фигуру могут узнать, и это может как-то повлиять на его звёздную репутацию. Злость бурлила под моей кожей.

– Дорогая, давай я сфотографирую на телефон, – предложил Квон Ин Хо.

– Нет. Зачем на телефон, когда у моей сестры есть фотоаппарат? – возмутилась Мила. – Что с тобой сегодня? Ты действительно перегрелась на солнце. Портишь такую встречу.

Квон Ин Хо растерянно посмотрел на Дон Су, который выглядел довольно спокойным и уверенным.

– Съёмка без разрешения преследуется по закону, – тихо произнесла я.

– Что? Ведь Лим Дон Су согласился со мной сфотографироваться. – Мила хлопнула себя по лбу. – Эта девчонка сведёт меня с ума. Простите, пожалуйста.

– Он согласился с тобой сфотографироваться, но не разрешил мне фотографировать, – ответила я и высунула кончик языка в левом уголку рта.

– Я всё понял. Даю право на съёмку, – засмеялся Дон Су.

В этот момент официант принёс наш заказ.

– Дон Су, ты ужинал? – спросил Квон Ин Хо.

– Нет ещё, – сказал молодой кореец.

– Присоединишься к нам? А фотосессию устроим после ужина, – предложил Ин Хо.

Глава 4

– Ты говорила, что твоего жениха зовут Квон Ин Хо, – произнесла я, когда Мила суетилась на кухне, чтобы приготовить чай.

– Так и есть. – На секунду старшая сестра остановилась возле чайника и повернулась ко мне. – А что?

– Хён. Я слышала, как тот человек говорил это слово, обращаясь к твоему парню. – Я села за обеденный стол, стараясь не встречаться взглядом с Милой. Не хотела, чтобы сестра прочитала в моих глазах сомнения, поскольку я не решилась назвать актёра Лима Дон Су по имени или по его профессии.

– Вот в чём дело. Хён – вежливое обращение мужчины к старшим братьям и коллегам, потому что Дон Су младше по возрасту, – пояснила Мила, ставя передо мной чашку горячего чая. – Но здорово, что ты заметила это, потому что есть и мужское имя Хён. Сразу видно, что учишься на журналиста и наблюдаешь за словами.

– Спасибо, – ответила я, обхватив обеими руками кружку.

В душный летний вечер мне вдруг стало прохладно.

– Карин, ты чего?

– Что?

– Зачем говорить «спасибо»? Ты ведь знаешь наши правила, что для родных не нужны «спасибо» и «прости». Мы одна семья.

– Скоро мы уже не будем одной семьёй.

– Начинается.

– Сама спросила, а потом возмущаешься.

– С тобой невыносимо. И почему твой трудный возраст так долго длится?

– Мила, ты совсем не видела меня в подростковом возрасте, поэтому нечего сейчас вздыхать.

– Представляю, как мама намучилась с тобой. Давай позвоним ей.

Я кивнула. Мила взяла телефон и, нажав на кнопку, повернула экран смартфона в мою сторону, чтобы мама увидела меня первой по видеозвонку.

– Кариночка, как дела? Как долетела? А где Мила? – Громкий голос мамы ворвался в тихую корейскую кухню.

Мы с сестрой переглянулись. В этом мы были похожи. Обе скучали по маме каждую минуту, но почему-то никогда не признавались и смущались своих чувств.

– Всё нормально, мам. Милка сидит напротив и держит телефон. Мы пьём чай на ночь. Наша традиция, – ответила я. – Да, здесь уже ночь. Десять часов. А там…

– В России четыре часа вечера, – вставила Мила, повернув экран смартфона к себе. – Привет, мамуля! У нас всё хорошо. Скоро собираемся спать.

– Слава богу! А то я переживала, как Карина долетела. Она же впервые летела на самолёте. – Дрожащий голос мамы заставил нас с Милой снова переглянуться.

– Мне понравилось лететь на самолёте, – громко сказала я.

– А как климат? Ты говорила, что на острове…

– Я уже была на пляже, фотографировала. Здесь очень красиво. И климат нормальный. Может быть, я ещё ничего не поняла, но пока первый день прошёл терпимо, – перебила я маму.

– Я рада. Мила, присматривай за младшей сестрой. Не вздумайте ссориться. Завтра пишите и звоните. Люблю вас. А сейчас у меня в пекарне покупатели, поэтому отключаюсь, – проговорила мама, помахав рукой.

Экран погас, и несколько секунд мы с сестрой сидели в полном молчании.

– Скинешь завтра мои фотки с Дон Су на ноутбук, – еле слышно произнесла Мила, забирая мою пустую чашку.

Я даже не заметила, когда выпила чай. Кажется, мне пора в кровать.

– Эй, Карин. Ты слышишь меня? – Сестра схватила меня за плечо и осторожно потрясла.

Прикосновение к плечу напомнило о корейце, который закрыл меня от большой волны. Он защитил меня, чтобы я не промокла. А я повела себя так грубо. Надо было подумать сначала, а потом говорить.

– Я просто устала, – прошептала я.

– Ещё бы. Ты совершила такое длительное путешествие ради меня. Спасибо!

Мила чмокнула меня в щёку и потянула со стула.

– Пойдём, отведу тебя в твою комнату. А то ты засыпаешь на ходу, – сказала старшая сестра.

– Ты же сама настаивала на том, что нам не нужны «спасибо» и «прости». Так почему говоришь это мне?

– Да, я помню. Просто я очень благодарна, что ты всё-таки прилетела ко мне. Я знаю, что сорвала тебе практику в местной газете. И мне немного неловко из-за этого. Я чувствую себя эгоисткой, потому что выходит, что моя свадьба важнее, чем твоя производственная практика, учёба. Но думаю, что здесь ты тоже сможешь пройти её и сделать более крутые фотки, чем твои одногруппники. Я постараюсь помочь.

– Не переживай. Если я прилетела, то, значит, всё будет в порядке. Если бы не могла, то я бы и не была сейчас здесь.

– Да. Всё решает судьба. Она показывает нам верный маршрут. И если ты оказалась здесь, то сама вселенная захотела этого. Спокойной ночи!

– Спокойной ночи, – тихо-тихо проговорила я и, повернувшись на левый бок, укрылась одеялом.

Мила выключила свет и почти беззвучно закрыла дверь.

Глава 5

Сквозь ветви деревьев мне удалось разглядеть большой водопад. Я осторожно навела камеру, прищуривая один глаз, чтобы поймать лучший ракурс. Звук затвора заставлял моё сердце биться быстрее. Я любила фотографировать. В моей голове всегда жили картинки. С самого детства я наблюдала за миром через объектив. Глядя на береговую линию, открывавшуюся с моста Соним, на котором я находилась сейчас, мои мысли снова вернулись в прошлое. Красный свет в тёмной ванной комнате. Тазик со специальным раствором, в который опускали снимки. Изображение проявлялось так медленно, что я постоянно дёргала отца за руку и спрашивала: «Скоро?». Тогда мне казалось, что на моих глазах рождалась магия. Ещё бы! Для десятилетней девочки белые карточки через несколько минут становились картинками с историей. Проявлять плёнку всегда было моим любимым занятием. Мне нравилось видеть, как моё лицо застывало с солнечной улыбкой на чёрно-белых кадрах. Папа часто снимал меня на старый фотоаппарат. Те минуты словно въелись под кожу. Иногда я хотела бы разорвать прошлое, как испорченные фотографии. Выбросить бы всё и забыть навсегда. Но потом меня охватывало чувство отчаяния от того, что те мгновения были самыми счастливыми во всём моём детстве. Мы с папой на одной волне. Фотография – наш главный секрет. Именно отец познакомил меня с фотоискусством, научил меня делать красивые снимки. Тогда мы весело проводили время. Я запоминала каждую деталь. А потом все эти чудесные дни растворились в воздухе. Прошло девять лет, а я по-прежнему ждала, когда мы с папой снова будем проявлять фотографии и украшать мир. Но он исчез, как со временем выцветает когда-то самый удачный снимок. Яркие краски начинают бледнеть, а затем остаётся лишь едва уловимое очертание прежде знакомой фигуры. Мама настаивала на том, чтобы избавиться от старых фотоаппаратов. Только я не позволила. Не знаю, почему я их оставила. Вернее, понимала в глубине души, но боялась признаться в этом. Я скучала по тому времени.

Я опустила фотоаппарат и посмотрела вперёд. Перед моим взором открывался лес и водопады. Я громко вздохнула. Природа всегда манила меня своим очарованием. Благодаря отцу у меня даже появилась традиция фотографироваться возле деревьев. Особенно я любила тополя, ветви которых тянулись вверх, будто человеческие руки к небу. Меня всегда восхищало это. Когда я фотографировала, то словно общалась с папой. Порой мой взгляд блуждал вокруг, пытаясь зацепиться за что-то интересное, и я часто слышала голос отца. Чувство, что он где-то рядом, только почему-то прячется от меня. «Карина, смотри, здесь свет идеально подходит для портрета». «Кариш, тень на этих листьях помогает разглядеть их настоящий цвет». Я до сих пор помнила голос отца в деталях. Когда он разговаривал со мной и сестрой, его голос звучал как чистый бархат. Когда неожиданно в общении с мамой начинались стычки, то тембр отца напоминал вельветовую ткань в затяжках, словно на ней повалялся ёжик. А иногда отец разговаривал с нами так, что его интонация была похожа на пластинку, которую поцарапала иголка, неудачно съехавшая с нужной дорожки в старом патефоне. Я помнила всё против своей воли. Воспоминания часто ловили меня в одиночестве, когда я не могла закрыть им рот, чтобы не разрешить погрузить меня в прошлое. Я не хотела туда возвращаться. Впрочем, как и забывать тоже. Я просто мечтала, чтобы то время осталось в памяти, но не причиняло боли. За это я и любила фотографию. Когда фотографируешь, то останавливаешь время. И когда возвращаешься, то в кадре лишь хорошее. Такие воспоминания мне по душе.

– Доброе утро, – услышала я справа от себя приятный мужской голос с корейским акцентом.

Я резко повернулась и увидела Дон Су. Он стоял, опираясь на красные перила моста Соним, и смотрел вдаль. Я уже открыла рот, чтобы вытряхнуть на него порцию мусора из слов, но внезапно сдержалась. Его профиль притягивал к себе. Аккуратный вздёрнутый нос, на котором слева изящно разместилась маленькая родинка. Странно, что вчера я не заметила её. Наверное, из-за актёрского грима. Крошечная точка легко исчезала под толстым слоем профессиональной косметики. Обворожительная форма припухлых губ напомнила мне о вчерашнем случайном поцелуе при падении. Захотелось обвести пальцем очаровательные изгибы на лице Дон Су. Я смутилась и отвернулась. Сердце стало безумно колотиться. Он не должен догадаться, что я запомнила то нелепое прикосновение наших губ. Меня вдруг бросило в жар. Я почувствовала, как на моих щеках затанцевала кисточка с алой краской. Неужели это от утреннего солнца? Или причиной был Дон Су? Я попыталась сглотнуть. Но от волнения получилось лишь с третьей попытки. Это на меня совсем не похоже. Я никогда не переживала из-за парней. Я не верила в отношения. И я не собиралась менять своё мнение.

– Вообще-то я пожелал тебе доброго утра. – Лим Дон Су подошёл ближе.

Я не ответила, продолжая смотреть в ту сторону, откуда виднелся водопад.

– Сегодня русская девушка проглотила язык или забыла английский. – Кореец немного наклонился, стараясь заглянуть в мои глаза.

– Кажется, это ты забыл кое-что, – не выдержала я и, задрав голову, взглянула на Дон Су. Мне хотелось напомнить ему про вчерашние слова, которые я выкрикнула ему от злости. Но я увидела такой дивный тёплый свет в его тёмно-карих глазах, что моё сердце начало неспешно таять, словно зефирка в горячем какао. Форма слегка полукруглых глаз делала Дон Су похожим на милого щеночка. От его взгляда по моим рукам стали кувыркаться мурашки.

– Оставь меня в покое. Не приближайся, – проговорил кореец.

Я вздрогнула. Он повторил мои слова, которые вчера я сказала в раздражённом состоянии.

– Не ожидала? Я ведь актёр. У меня прекрасная память.

Глава 6

– Не надо держать меня за руку. Мы же не встречаемся, – тихо произнесла я, пытаясь свободной рукой вытащить свою ладонь, зажатую в крепкой руке Лима Дон Су.

– А ты бы хотела? – спросил кореец, продолжая удерживать мою руку.

– Что?

– Чтобы мы встречались?

– Очень смешно.

– Я задал вопрос. Так трудно ответить?

– Нет. Нет. Нет. Могу тысячу раз повторить.

– Ты первая девушка, от которой я слышу такой ответ. Ужасный ответ.

– Похоже, мистер Лим коллекционер. Ты накалываешь сердца девушек, как бабочек, на булавку.

– Они сами пристают ко мне. Даже когда я сплю, то во сне слышу безумные крики фанаток. Знаешь, жизнь звезды дорам – это не мёд.

– Ага. Давай, жалуйся на свою типа тяжёлую ношу.

– Ты не поймёшь. Тебе незнакомо чувство одиночества в толпе, которая сходит по тебе с ума. – Дон Су отпустил мою руку и потёр затылок. – Я просто беспокоился, чтобы ты не потерялась. Здесь много людей. Ничего более. Меня не интересуют романы с поклонницами.

Я тут же сжала руку в кулак. Это он понятия не имеет, что значит быть одиноким, даже в своей семье. Слишком часто я пряталась от всех за фотоаппаратом. Я нащупала камеру в шопере, висевшем на плече. Стало легче. Мой фотоаппарат – лучший друг, который никогда не предаст. Я медленно выдохнула.

– Прости, если обидел, – сказал Дон Су.

– Не ожидала, что у знаменитости тоже есть сердце.

– Пошли быстрее.

– Это почему? Пора возвращаться на съёмочную площадку? Так иди. Я не просила быть моим гидом на мосту Соним.

– Надо же! Ты знаешь название моста. А ты в курсе, что оно означает?

– Мост семи нимф. Их белые фигуры вырезаны на мосту с той стороны. – Я помахала указательным пальцем вниз, за перила.

– Верно, – улыбнулся Дон Су. – Приятно разговаривать с умным человеком.

От его нежной улыбки мурашки на моей коже приготовились совершить новый кувырок. Эй, Карина, соберись! Он всего лишь случайный знакомый.

– У этого моста очень красивая радужная арка, – добавила я.

– Согласен.

Несколько минут мы шли в полном молчании. Просто иногда поглядывали друг на друга. Моя душа была переполнена смятением. Я не понимала до конца, что я чувствую на самом деле. Единственное, что точно я могла определить, так это то, что с первой минуты нашего общения, я стала ощущать себя иначе. Злилась больше обычного. Стеснялась в неподходящий момент. Когда я находилась рядом с Дон Су, то меня будто окунали в прошлое. Может быть, всё дело в Чеджу? Климат на острове совсем другой. Или этот мост так действовал на меня? В голове вспыхнула картинка из детства.

– Папа, смотри, какие красивые замочки! – Маленькими пальчиками я хватала все замочки на мосту молодожёнов в нашем городе.

– Вижу, Кариша! – Отец поправил бантики на моих волосах и отошёл чуть подальше, чтобы поймать нужный кадр. – Зайка, улыбнись! Молодец! Получилась очень красивая фотография. А знаешь, что представляют собой эти замочки?

Я отрицательно покачала головой.

– Эти замочки означают, как сильно люди любят друг друга. Чем больше замочков висит на этом мосту, тем больше любви будет в нашем городе. Мы с твоей мамой тоже вешали такой замочек, – пояснил папа.

– А где он? Я хочу увидеть.

– Это было много лет назад. Сейчас сложно найти тот замок.

Я подошла к перилам и крепко схватилась за них руками. Моё сердце сжалось, когда я вспомнила, что прошлым летом мост молодожёнов реконструировали, убрав все старые замки. Да, замок любви моих родителей теперь никогда не найти.

– Что с тобой? – испуганно спросил Дон Су, наклонившись ко мне, чтобы поймать мой взгляд.

– Ничего.

– Ты со всеми так разговариваешь?

– Как так?

– Недоверчиво. Пренебрежительно.

– А разве сейчас кому-нибудь можно доверять?

– Понятно. В её жизни было предательство, после которого она закрылась в собственном мире, игнорируя всех, даже тех, кто заботится о ней.

– Ты репетируешь роль? – сердито произнесла я.

– Я пытаюсь открыть твоё сердце. Но пока не знаю, какой ключ подходит. – Дон Су изобразил рукой попытку открыть замок.

Я засмеялась.

– Вау! Девушка с фисташковыми глазами умеет смеяться.

– Дон Су, перестань.

– Ты впервые назвала меня по имени! Надо отметить этот день в календаре ярким маркером. Напомни мне это сделать, когда я вернусь домой.

– И как же я смогу тебе напомнить?

– Точно. Ты не знаешь мой номер. – Дон Су вытащил мобильный телефон из переднего кармана джинсов. – Записывай.

Я растерялась. На моём лице потухла улыбка. Я думала, кореец просто пошутил. Но его решительный взгляд внезапно напугал меня.

Глава 7

Лим Дон Су растворился в толпе. И мне вдруг стало особенно одиноко. Я, как маленькая девочка, которая забыла дорогу домой. Я хотела найти себя настоящую, не притворяться быть сильной, чтобы никто не ранил. Мечтала быть собой и показывать себя такой, какая я есть. Но уже несколько лет, после исчезновения отца, я будто надела панцирь, спряталась, как улитка, в своём домике. Таким образом я защищала себя. Я не сразу поняла, что подобная защита мешает жить полной жизнью. Иногда она душит, давит, уничтожает. Меня спасала фотография. Изображения стали своего рода немым разговором с отцом. Я ведь из-за него стала заниматься фотоискусством. Бегство от реальности при помощи фотика делало меня счастливой лишь на короткие мгновения. Кнопка нажата, и пейзаж на флешке. Фотовспышка. Я жива. А потом я продолжала упорно избегать разговоров о прошлом, чтобы не напоминать себе и маме об отце. Я знала, что она сильно любила его. Но ей пришлось выключить чувства, как свет в комнате, когда в ней никого нет. Мне тоже пришлось это сделать. Только я не выключила глубокую привязанность к папе, потому что не нашла выключатель. Вместо этого я просто бежала от всего, что напоминало мне о нём, кроме фотографии. Это единственное, что продолжало связывать меня и отца. Технические характеристики фотоаппаратов, правило золотого сечения, чёрно-белый мир на старых кадрах, гармония света и тени. Когда я фотографировала, то в моих ушах кто-то специально вставлял невидимые наушники, в которых звучал голос отца. Он часто советовал мне, как удачно запечатлеть тот или иной момент. А я хотела заставить его замолчать и не могла. Те, кто быстро забывают, на самом деле счастливые люди. Они легко выбрасывают мусор, не трясутся над каждой бумажкой и красивой упаковкой. Они умеют идти дальше, отодвигая минувшие дни, как одежду в шкафу, которая вышла из моды. Моя собственная память издевалась надо мной. Я помнила в деталях то, что уже давно забыли мама и сестра. И зачём только Мила подарила мне шопер с надписью «Двигайся вперёд»? Она думала, что если я буду часто видеть эти слова, то это поможет мне всё стереть ластиком и стать другой? Такое чувство, что не мне девятнадцать лет, а ей. Или я просто рано повзрослела. Я запуталась.

Вдали исчезла высокая фигура корейца, и мне вдруг стало страшно. Как будто уходил не Дон Су, а отец. Словно я вернулась на девять лет назад. Если бы я догнала его тогда и попросила остаться, то он никуда бы не поехал. Эта мысль терзала меня всегда. Но разве бы кто-то послушал десятилетнюю девочку? Вряд ли. Только я почему-то винила себя в том, что не удержала отца в тот дождливый вечер, когда он уехал. Громкий плач матери, бешеные капли ливня по стеклу и моё детское сердечко, полное невыразимой грусти. Снова вспомнила. Я начала сильно прижимать ногти к кончикам пальцев, причиняя боль, чтобы успокоиться и вернуться в настоящее. Привычка.

Мои ноги на автопилоте пошли за актёром. Но потом я остановилась, вспомнив, что он просил подождать здесь. Если я уйду, то мы точно потеряемся, поскольку на мосту Соним туристов всё прибавлялось. Я повернулась в другую сторону, туда, где было море. Солнечные отблески прыгали по дороге, идущей вдоль берега. Чуть дальше мне удалось разглядеть ещё один водопад. Я тут же вытащила фотоаппарат из шопера и начала снимать.

Я склонилась над камерой, загораживая ладонью маленький экран от солнца, чтобы рассмотреть новые фотографии. И в этот момент почувствовала, как к моим губам прижалось что-то холодное и сладкое.

– Шоколадное мороженое с орехами, – сказал Дон Су, держа мороженое на палочке прямо у моего рта.

Я удивлённо взглянула на него. Растерянность поселилась на моём лице. Никто со мной не вёл себя так весело, игриво, заботливо. Желание дарить этому парню лишь колкие фразы пропало.

– Как ты угадал?

– Что?

– Это мой любимый вкус.

– А-а. Так это моё любимое мороженое. Обожаю орешки в шоколадном мороженом. Держи. Мне не терпится открыть своё. – Дон Су начал раскрывать упаковку мороженого.

Осторожно держа палочку, я принялась облизывать шоколад. В жаркую погоду лучшее лакомство в мире. Украдкой я поглядывала на парня, который возился с упаковкой. Он сначала раскрыл для меня мороженое. И ему нравится такое же мороженое, что и мне. С ума сойти! Я немного закашлялась.

– Не торопись. Растягивай удовольствие, – произнёс кореец и медленно откусил торчавший из шоколада орешек.

Он делал это так соблазнительно, что, несмотря на холодный язык, меня снова бросило в жар. Да что со мной! Рядом с этим парнем у меня происходило словно раздвоение личности. То я ныряла в прошлое, которое напоминало мне и безоблачные, и тоскливые дни, то на несколько минут я укрывалась чарующим настоящим, ощущала кончиками пальцев истинную жизнь, хотела бы продлить это новое чувство. Никогда не думала, что можно быть здесь и сейчас, и не вспоминать минувшие годы, которые были потрачены на бесконечные вопросы. Как бы я хотела научиться управлять некоторыми эмоциями! И всё же я сдерживала себя. Я не хотела меняться. Я обещала себе тогда, поэтому не могу поступить, как моя старшая сестра. Она наплевала на мои детские порывы души. Мила пережила ту ситуацию и теперь шла вперёд. А я… Я не желала отступать.

– Спасибо! – проговорила я, облизывая последнюю шоколадную капельку на палочке.

– Стало легче? – поинтересовался Дон Су.

– В смысле?

Парень показал рукой на мой лоб.

– Да. Разве тебе не пора возвращаться на съёмки?