Творец. Книга вторая

Часть 1. Глава 1.

Дмитрий

г. Санкт-Петербург

08.05.2021 г., 05:25

На звонок мобильного я среагировал почти молниеносно. Когда живёшь в постоянной готовности ко всему, то проснуться не составляет труда. Я уже и не помнил времени, когда было иначе. Вся моя жизнь подчинялась долгу, который бодрил лучше любого эспрессо.

Уверен, звонивший сейчас второго гудка в трубке не услышал.

- Алло. – Голос хоть и звучал хрипло, но мозг уже включился и даже успел уловить: что-то стряслось.

Звонили ребята сегодняшней смены, те, что дежурили на Крестовском, у дома Орлова.

- Дмитрий Александрович… - Говорящий запнулся и замолчал.

Это был Андрей из моего отряда - слабенький воздушник, но как сотрудник – ответственный и исполнительный. Тем более странно слышать о происшествии в его смену.

- Слушаю. – Я аккуратно снял с себя ухоженную руку спящей рядом девушки и бесшумно поднялся.

- У нас ЧП. Объект пропал.

Эти слова развеяли остатки сна, а голову пронзило тысячей мелких игл. На чутьё я редко жаловался.

- Подробности, – потребовал я, натягивая футболку.

Одевался я быстро: к этому моменту джинсы были уже на мне.

- В пять ноль четыре сработала пожарная сигнализация. Мы сразу позвонили ей. Сказала, что оденется и выйдет. Пока ждали, искали источник возгорания. А ещё на первом этаже паника началась, пара неадекватов попалась: пришлось выводить всех. В пять двенадцать Лёха поднялся. Дверь открыта, квартира пуста. Следов борьбы нет. Обыскали весь комплекс. Не нашли. Сейчас прочёсываем вокруг.

Я слушал, прижав к уху телефон, и одновременно шнуровал кроссовки. Краем глаза уловил движение: Соня проснулась.

- Уже уходишь? – Она стояла полностью обнажённая и нисколько не смущалась.

Сейчас это показалось неуместным и даже раздражающим.

- Да. Работа.

- Так рано?

Не ответив, я вышел из квартиры и закрыл за собой дверь.

Спускался бегом. Пятый этаж. Разминка не помешает: день ожидается длинный.

- Что говорит человек Владимирова? – озвучил главное, что меня интересовало.

Владимиров Юрий Алексеевич возглавлял отряд «мозгоедов» в нашем подразделении. Их умения были очень полезны, поэтому на охрану объекта ежедневно выделялся один из них.

- Э… Он… В общем, мы его найти не можем.

- Твою ж мать! – вырвалось у меня.

Хреново, чертовски хреново. Если мозгоед не выходит на связь, значит, стоит подозревать самое плохое.

Я нажал на брелок сигнализации и сел в холодную машину.

- Во-первых, свяжись с Владимировым, пусть ищет своего, – отдал я распоряжение.

Сейчас, пока Орлов на совещании в Москве, наша основная задача сводится к тому, чтобы не упустить время и по свежим следам сделать максимально возможное для поиска.

- Понял.

- Во-вторых, посмотри в квартире, документы, паспорт… Только аккуратно, не топчите там.

- Хорошо.

- И в-третьих, позвони дежурному по нашей линии в управлении ЕПС¹, пусть срочно подготовят видео с дорожных камер. Код ты знаешь.

- Будет сделано.

Кинув телефон на пассажирское, я ещё раз выругался в голос. Ситуация – дерьмо. Кому нужна Машка? Да дофига кому. Первыми в очереди, конечно, стоят твари из Лиги². Но здесь вопрос, зачем она им сейчас понадобилась, если они изначально пытались её ликвидировать? Чертовски мало информации!

Ладно, дальше… Вторые под подозрением – ОНД³. Правозащитники хреновы. Более мутную контору надо ещё поискать. Вот чувствовал, недаром Гофман нарисовался здесь неделю назад. Сидел бы в своей Германии. Жаль, наших с его хвоста пришлось снять; теперь придётся запрашивать данные в ЕПС.

Но если с немцем более или менее ясно, то вот третьим, пятым и десятым может быть кто угодно. Информация о HI, несмотря на все меры, постепенно просачивается. Шизиков, мечтающих получить безграничную власть над миром, хватает, а Мария – неплохой инструмент для достижения заветной цели, как ни крути. Чёрт! Действовать надо во всех направлениях: разом и быстро.

Я гнал в сторону Крестовского, а тяжёлое предчувствие беды оставить позади не получалось.

Москва

07.05.2021 г., 23:52

- Какого хрена?! Что здесь вообще происходит? – Вопль принадлежал полноватому мужчине. Судя по покрасневшему лицу и вздувшимся на лбу венам, он уже растерял всю свою выдержку и терпение. – Рита!

- Павел Константинович, за две минуты ничего не изменилось. – Блондинка стояла перед массивной дубовой дверью, отрезая путь всякому желающему (а в данный момент не в меру раздражённому) в святая святых – зал совещаний администрации Президента.

- Маргарита. – Павел Константинович доверительно наклонился к девушке, взял её за предплечье и, понизив голос почти до шёпота, произнёс: - Мне на пять секунд, только подписать. Это… поручение самого… - Он нервно потряс красным файлом сбоку от её лица и недоговорил – лишь поднял глаза к высокому потолку, обозначая, видимо, не менее высокое руководство. – Лич-но-е! – добавил он ещё один весомый, по его мнению, аргумент.

Глава 2.

г. Москва

07.05.2021 г., около 18:00

- На сегодняшний день в стране выявлено семнадцать тысяч восемьсот шестьдесят два человека, имеющих отклонения в ДНК по квадрату Флéксмона и условно отнесённых к «HI». Обратите внимание: в сравнении с АППГ¹ количество почти в два раза выше. – Власова щедро сыпала цифрами, даже не глядя в свои записи.

Реакция на сказанное последовала незамедлительно. Кто-то присвистнул, кто-то удивлённо протянул: «Ничего себе!» Такого резкого увеличения числа людей с необычными способностями не было со времён их открытия.

- Но не стоит забывать, что это общая цифра, вне зависимости от уровня, – снизила градус удивления докладчица.

- А сколько из них подлежат учёту? – спросил Родченко.

- Около семи с половиной тысяч, если точно – семь тысяч четыреста двадцать один человек.

Родченко кивнул, делая у себя пометку.

- Инициированных среди тех, кто поставлен на учёт, – шесть тысяч пятьсот семьдесят один человек. Данные обновляются ежедневно.

Присутствующие на Власову не смотрели; они отмечали в своих документах особо заинтересовавшее их и кивали.

- Инициации естественные, случаев вмешательств не зафиксировано, – продолжала доклад Евгения Павловна. Её голос мелодично распространялся по помещению и лишь иногда прерывался, когда она делала глоток воды.

Заседание шло своим чередом, а жизнь за пределами изолированного зала – своим. На улице бесшумно скользили автомобили, спешили куда-то, обгоняя друг друга, прохожие. Солнце стремилось к горизонту, заставляя двигаться тени, удлиняя их и поворачивая. Лучи ласково перекатывались с одного сидящего за столом на другого, словно поглаживая их на прощание.

В какой-то момент солнце добралось и до Орлова, одарив его тёмные волосы золотым переливом и теплом. Однако ему было не до этого. В своей неподвижности он походил на памятник. Краем уха он продолжал следить за ходом доклада и думал о том, что рано или поздно станет известно: Симбирская прошла инициацию.

Вопрос, когда это произошло, так и остался открытым.

На протяжении нескольких месяцев Илья пытался уловить хотя бы слабые отголоски проявления её дара. Однако ни одно сканирование результатов не дало, поэтому в отчёте, доведённом до руководства в Москве, стоял ошибочный вывод: «инициация не пройдена». Конечно, учитывая возраст Марии, это звучало не слишком правдоподобно, но других вариантов на тот момент не нашлось.

Первые подозрения возникли на выставке фотографий её друга Гарика. Орлов приехал туда с намерением провести ещё одну диагностику. Он уже делал это неоднократно: в торговом центре, в парке, в метро, но в те разы изучал «объект» на расстоянии; девушка его не замечала.

Чужая энергия HI ощущалась по-разному: иногда лёгкой вибрацией в груди, иногда она звенела, но чаще Илья видел её свечением, которое различалось по размерам и оттенкам в зависимости от уровня и характеристики силы. На выставке он незаметно следовал за Марией, включив свои сенсоры на полную мощь, но увы, от неё исходил лишь лёгкий аромат пионов, её любимых духов.

И внезапно, как обухом по голове, его остановила фотография. Для обычных людей это было всего лишь красивое фото с девушкой, но для диагноста… Изображение фонило чистой, сияющей энергией созидания. Сполохи струились от центра груди модели и распространялись вокруг, слегка засвечивая детали на втором плане. На фото был творец – Мария.

Стало ясно, что Симбирская каким-то образом способна глушить свой огонёк силы. Орлов о таком даже не слышал. Каждый HI имеет метку, которая видна диагностам. С рождения она похожа на зажжённый фитиль, интенсивность которого увеличивается в разы после инициации и разгорается до костра или полыхающего пожара в моменты применения силы. С девушкой дела обстояли иначе: «фитиля» словно и не было вовсе, а странная фотография была.

Тогда ему пришлось импровизировать на ходу. В лучших традициях Мариинского театра была разыграна постановка под названием «Спасти Гарика от фанатика», по завершению которой внедрение Трифонова ближе к объекту прошло наилучшим образом.

Живя в одной квартире с Симбирской, Дима наблюдал, докладывал о странностях в её поведении, которые можно было отнести к проявлению силы. Предположение, что картина «Исток» написана Марией с применением энергии HI, принадлежало как раз ему. «Слишком глубокое погружение в работу. Наблюдаются признаки трансового состояния», - звучало в отчёте Трифонова.

Пришлось задействовать множество связей, чтобы не только организовать торги, но и выставить «Исток» в качестве одного из лотов. Усилия не прошли даром: именно на аукционе, в момент, когда Мария заканчивала картину, Орлову представилась возможность лицезреть истинный «пожар» творца девятого уровня. Тогда он едва не задохнулся от волны мощной энергии сотворения того, что до этого момента на Земле не существовало ни в прошлом, ни в настоящем, ни в будущем.

Для Орлова стало очевидно, что девушка не просто зелёный новичок, не знающий, что делать; она успешно применяла способности, уровень которых, к слову, был гораздо выше его собственного.

Илью терзали вопросы.

Сколько картин она успела написать?

Как вообще человек её уровня способен разобраться в этом самостоятельно? Ведь чем больше силы, тем сложнее ею управлять. Второй такой же, с «девяткой», круглосуточно заперт в комнате с мягкими стенами, полом и потолком.

Глава 3.

Глава 3.

г. Москва

двадцать лет назад

Пока бегло отчитывались по каждому из семи с половиной тысяч HI (иногда пролистывая целые листы фамилий – в особенности тех, кто не доставлял проблем), Орлов разглядывал плавный узор дубового полотна двери и думал совершенно о другом. Его фамилия была во второй половине списка, Марию по обыкновению рассматривали в самом конце, поэтому он мог себе позволить погрузиться в воспоминания.

…Тогда, двадцать лет назад, сидя на холодном металлическом стуле, он испытывал нечто вроде анестезии: боль от потери близких ушла куда-то вглубь и почти не ощущалась – как и весь окружающий мир.

Он не знал причин задержания, как и того, почему его притащили в существовавшую в то время Федеральную службу безопасности, а не в местный отдел полиции. Было в принципе всё равно, что держат в пустой комнате уже пятый час. Слегка напрягал лишь полный мочевой пузырь да невозможность облегчиться по-человечески. То, что он это сделает в противоположном углу, даже не сомневался. Пожалуй, выберет левый. Как будет выглядеть его выходка на экранах видеонаблюдения, его тоже особо не волновало. Подозревал, что за ним наблюдают, но думать об этом не хотел.

По рассказам Потапенко, в смежном кабинете тогда находилось четверо: молчаливый оператор, следящий за производимой записью в допросной, аналитик, делающий какие-то пометки в блокноте, и два заместителя из разных отделов. Уже тогда, будучи молодым и не столь опытным, как сейчас, Потапенко умело собирал и изучал всё и всех. Смог он раздобыть и видеозапись разговора, происходившего за стеной допросной. Макс чуть позже заставил его пересмотреть это видео раз двести и дать оценку присутствующим, их разговору, эмоциональному состоянию, а также выявить скрытые мотивы и желания. Потому он помнил её содержание в малейших подробностях...

- Ну что, Сергей Павлович, это и есть наш супермен? – хмыкнул полноватый и безвозвратно лысеющий обеспеченец по фамилии Костриков.

Его появление в наблюдательной было не совсем уместным, поскольку вопрос не входил в круг его полномочий, но и неожиданным назвать было нельзя. Костриков отличался неуёмным, каким-то болезненным любопытством, и все об этом знали.

- До супермена ему, конечно, как до Китая раком, но да… Вот он, – ответил самый молодой в управлении заместитель начальника отдела.

Его фамилия была Попов, и на тот момент он являлся исполняющим обязанности начальника отдела защиты конституционного строя и противодействия терроризму.

- Ничего «такого» не вижу. – Костриков рассматривал довольно чёткое изображение на чёрно-белом экране. - И вот этот пацан… А что у него на голове, кстати? – сощурился он.

- Ирокез, – ответил аналитик, а чуть помедлив, добавил: – Синий.

- Хм... Оригинально. И вот этот… «синий» должен возглавить набирающий обороты бизнес? – продолжил свою мысль Костриков.

- Что там с бизнесом, меня не волнует, – ответил Попов. – Мне гораздо интереснее его, как вы выразились, суперменские способности.

Говоря это, он выбивал нечёткий ритм пальцами по столу, рядом с которым стоял.

- А зря… Зря. Задумка перспективная, – непонятно о чём пожалел Костриков.

- Ну и как ведёт себя? Улететь не пытается? – спросил он и рассмеялся, а его выпирающий живот стал комично подпрыгивать, словно живя собственной жизнью.

Аналитик осторожно перевёл взгляд на Попова и, получив разрешение – кивок, пояснил:

- Нет, он не двигается с момента, как его привели. Не будь у меня его подноготной на руках, решил бы, что агент.

- И какие предположения? – поинтересовался Попов.

- Вероятно, такое состояние – следствие депрессии.

Открывшаяся за их спинами дверь на миг запустила в полутёмное помещение жёлтый свет коридора и худощавую фигуру в несуразном сером костюме.

- Добрый вечер, Сергей Павлович, Анатолий Савельевич, - учтиво произнёс вошедший, но взгляд сразу перевёл на экран монитора.

- И тебе не хворать, Максим Григорьевич. Какими судьбами? - отозвался Костриков.

Ещё совсем молодой Потапенко прошёл вглубь кабинета и молчаливым рукопожатием поздоровался с остальными.

- Я за своим подопечным, – произнёс он, кивнув на экран.

- С каких это пор отдел международных связей интересуется подобными вопросами? – сощурившись, спросил Попов. В ожидании ответа он внимательно изучал неподвижную фигуру Потапенко.

- Не могу знать, с какого. Действую по приказу руководства. Он, кстати, датирован сегодняшним числом, если вам интересно. – Потапенко развернулся и посмотрел прямо ему в лицо.

- И где же этот приказ? – Этот вопрос Попова прозвучал в тишине кабинета почти угрожающе.

Костриков, стоявший между ними, невольно сделал шаг назад, отступая с линии фронта.

- Полагаю, на столе, в вашем кабинете.

Потапенко по всем внешним признакам был спокоен, даже тон его голоса оставался на одном уровне. Однако взгляд он не отводил и смягчить возникшую ситуацию никоим образом не пытался.

Их напряжённое противостояние прервал аналитик:

- Объект пришёл в движение.

Все одновременно посмотрели на экран. Костлявый парень в вытянутой футболке стоял спиной к камере, переминаясь с ноги на ногу. Видимо, пытался размять затёкшие конечности.

- Копию отчёта потом мне, – произнёс Попов, рассматривая задержанного.

- Это пожалуйста, но только через моё руководство, – бросил Потапенко и вышел из кабинета.

Орлов успел сделать пару шагов, намереваясь расстаться с излишками жидкости, когда железная дверь открылась, явив молодого мужчину. Илье тогда показалось, что вошедший был ненамного старше его: словно едва университет закончил. Наверное, именно поэтому он выглядел живее и человечнее тех, что привезли Илью сюда. Его странного вида костюм совершенно не вязался с отросшими волосами и живым взглядом карих глаз, но тем самым как раз и способствовал доверию.

- Здравствуйте, Илья Владимирович. Примите мои искренние соболезнования, – произнёс он, откровенно разглядывая Илью.