Творящая сны

Глава первая. Явь. День рождения

Третий том. Продолжение приключений Лизаветы, козы и ворона Иннокентия

Научиться создавать свои собственные миры во сне — это ли не лучшая доля для сновидицы? Лизавета полна надежд и наконец-то призналась в нежных чувствах достойному человеку, но не все так радужно. Таинственная секта раз за разом наносит удары, неуловимый магистр охотится теперь персонально за Лизой, пытаясь получить от нее неосуществимое, за что можно поплатиться не только жизнью, но и посмертием.

Глава первая. Явь

Лизавету забирали из больницы, как долгожданного первенца в большой грузинской семье. В роли счастливого отца семейства выступал дед Василь, что вылез с почетом из дома на колесах и пошел к ней, широко раскинув руки, чтобы первым обнять непутевую внучку. Вазген с букетом цветов и улыбающийся во все тридцать два зуба Дато вышагивали следом. Гудел не переставая Ингвар, что привез в кузове пикапа троих довольных бородачей с кучей воздушных шариков. Василиса прикатила на своем железном коне с ветеринаром и кустом сирени. Было похоже, что, поддавшись общему безумию, они его прямо по дороге рвали. Мишка с детьми орали что-то хеппибездное из окон машины, врубив еще и динамики на полную. Одна Роза Абрамовна, в прелестной розовой шляпке и платье в тон, взирала на творящееся безобразие с улыбкой Моны Лизы и невозмутимостью английской королевы. Рядом стояла припаркованная машина с открытыми окнами, где незнакомые Лизе лица тоже радостно улыбались, но благоразумно сидели внутри.

Вениамин вышел следом на крыльцо с рукой в мягком подвесе и недоуменно переглядывался с персоналом больнички, любопытно торчащим из дверей и окон. Такого цирка тут еще не видели.

— С Днем рождения! — орали, как на стадионе, близкие и такие смешные люди. Как бы ни повернулась ее жизнь, но здесь и сейчас это была ее семья. Шумная, бестолковая, связанная с Лизой не кровным, а душевным родством, что в народе называют дружбой.

Лавина обнимающих людей наконец-то добралась до именинницы и накрыла ее любящей волной. Доктору и медсестрам пихали цветы и какие-то сладости, чтоб тоже отпраздновали счастливое возвращение свежерожденной. Потом устроили хоровод с песнями про каравай. От улыбок и гвалта, творящегося вокруг, снова начала ныть голова, и только верное плечо Вени не давало упасть в этой буффонаде на больничной парковке.

Наконец гости стали грузиться по машинам, оставив привязанные к перилам и скамейкам шарики и обалдевших медработников. Так больных в городской больнице у них еще не выписывали.

Поехали всей гудящей колонной в пансионат. Лиза отпросилась в номер, пока накрывали столы, — полежать и прийти в себя, а Ленка, затеявшая весь бедлам, побежала дальше рулить коллективным безумием под названием «Давайте ей уже устроим праздник!». В номере обнаружилось белье, нарядное платье и мягкие туфли без каблука, все Лизиного размера. Ленкин подарок.

В шатрах на улице накрыли столы. Был огромный торт с козьими рогами по кругу и шоколадным вороном. Живых музыкантов эта сумасшедшая все-таки нашла и притащила, как и грозилась. Лиза в первый раз увидела, как танцуют вальс дед Василь и Розочка Абрамовна. Мужчины колдовали над мангалом, обещая какой-то волшебный шашлык, а дети носились кругами, лопая воздушные шарики, демонически хохоча и пугая официантов, что меняли тарелки. В компании с Ленкиными вредителями скакала еще какая-то мелочь со смешными косичками, но своя или приблудная девочка из постояльцев, спросить было не у кого.

— Привет. С Днем рождения и спасибо, что вытащила меня из лап этих сектантов.

Рядом с королевским креслом в торце стола, куда определили именинницу, присела молодая девушка, смутно знакомая по снам.

— Ольга?

— Ага. Прости, что сразу не приехала. Борюсик меня после больницы в такую глухомань засунул на реабилитацию, что там даже связь не ловила. Я думала, что ты в сон сама придешь поговорить, но, похоже, там не только мобильной связи не было, но и ментальная сбоила. Не проходил от меня телепатический сигнал, как не тужилась.

Улыбка у Ольги была замечательная, казалось, она зарождалась где-то в уголках глаз, потом смешно морщился тонкий нос, наконец на щеках появлялись маленькие ямочки, а губы заканчивали преображение строгой и задумчивой дамы в озорную девчонку с чертенятами в голубых глазах. Лиза рассмеялась в ответ, не удержавшись. Первый ледок между ними треснул от немудрящей шутки, вроде первый раз видятся, а уже столько вместе прошли. Лиза наклонилась к уху своей новой на яву, но такой близкой во сне знакомой и почти прошептала:

— Я видела твое сосредоточение. Оно прекрасно. Это самое красивое, что я вообще во сне видела, правда-правда. Они тебе ничего бы не смогли сделать плохого, ты была под защитой, самой сильной, что есть на свете, — поделилась она тщательно хранимой тайной, что не рассказывала ни бабушке ни друзьям. Ольга только сжала ладонь своей рукой, благодарно кивнув.

— Ты меня научишь по снам ходить?

— А ты меня феей становиться, с крылышками?

Одновременно выдохнули девушки, глядя друг другу в глаза. Похоже, у Лизы появилась еще одна подруга и соратница. Так бывает. Встретишь человека, и кажется, что знал его всю жизнь, а может и не одну.

Борюсик, Ольгин муж, подошел с Вениамином и незнакомым мужчиной в потертых джинсах и толстовке. Этого человека Лиза точно не знала. Короткая стрижка, худое лицо. Нет, никаких ассоциаций.

— Саня. С Днем рождения и всего-всего. У тебя флешка моя затерялась где-то. Тетя Роза сказала, что уже можно тебе на глаза показываться, вот мы с Алинкой и приехали. Младшую нашу привезли. Спасибо тебе хотел сказать. Алинка, как узнала, что меня на поруки Венькина тетка взяла, так и вернулась домой, а то думала на развод подавать. Кто в эти престарелые лапки попал, тот сам потом ЗОЖ преподавать сможет. Теперь только балет и керамика, никаких запрещенных веществ, расширяющих сознание. Спорт, дисциплина и крепкий сон со здоровым питанием. Короче, я твой должник получается, и вообще.

Иллюстрация. Ольга

Ольга далеко не красавица, но человек идейный и порядочный. Этот центр для лечения расстройств сна был давней ее мечтой, а теперь, сама побывав на краю, а затем встретив Лизавету, она поверила, что у них все получится. Кто может лучше помочь больным, как не Ходящая по снам? А если к этому еще добавить консервативные методы лечения, то новый центр быстро наберет клиентов и популярность.

Только согласится ли Лиза, что опять за нее все решили, не спросив заранее, — вот вопрос.

Глава вторая. Сон

Домой Лизавета попала ближе к ночи. Сначала сидели с Ольгой и Борисом, потом подтянулась Ленка, чуйкой своей нижней (отнюдь не 90-ти сантиметровой) уловив намечающийся стартап. Как была в халате и полотенце тюрбаном на голове, там и прискакала народ в баню звать. Вцепилась в бумажки клещом, не оторвать. Глаза горят, изо рта тысяча вопросов, Лизу локтем пихает от избытка энтузиазма. Сначала про рецепты бабушкины намеки кидать начала, а потом до Ольги докопаться решила, как они рекламировать свой центр собрались. Какой бюджет? Целевая аудитория? Минимальная загрузка приема, исходя из площади и персонала? Средний чек за прием?

Елену Неостановимую проще было убить прямо там на месте, чем заткнуть. Ольга отдала этой полуголой богине маркетинга мужа на растерзание, а сама решила проводить Лизу до такси. Базилевс пригрелся на хозяйских руках, лишь один раз вцепился до крови, когда Лизавета в машину залезала, неумеха чуть не выронила малыша.

С Ленкой, Борюсиком и Ольгой она встретится утром. Веня рвался проводить свою даму аморе, но всеобщими усилиями был отправлен спать. Утром приедет с честной компанией и машину свою отгонит, если надо будет. А сейчас всем на боковую. Доедать торт с обезболивающим вприкуску и видеть сны.

В доме было тихо. Только Барбос встретил у калитки, помахивая опахалом хвоста. Дед Василь, отправив Розочку Абрамовну обратно в пансионат после прогулки и неспешной беседы, изволил почивать, выводя сложные рулады своим торчащим над одеялом носом. Лиза поправила ему подушку и пошла в свою комнату.

Кровать действительно стояла новая, как и остальная мебель. Пусть не из ценных пород, а из обычной доски, но сделано было умело и с любовью. На такой кровати и спать одно удовольствие.

Все Лизаветины сокровища из-под подушки Ленка аккуратно сложила на прикроватном столике и прикрыла полотенчиком. Пуховый матрас, взбитый до облачного состояния, ждал свою сновидицу. Но Лизу опередили — мелкий пакостник спрыгнул с ее рук и сразу же улегся на подушку досыпать.

— Тебе ж туалет надо организовать и покормить. Полежи тут, я пойду на кухню, посмотрю какой-нибудь походный вариант. Молока принесу.

Царственный Василий только хвостом недовольно дернул, впечатлений для его маленькой лохматой шкуры было все-таки многовато. Здесь не до туалета, поспать бы.

На кухне чьи-то заботливые руки тоже навели порядок. Все, что могло быть вымыто и блестеть, было затерто до состояния предпродажной подготовки. У плиты обнаружился поднос с кошачьими мисками, а в предбаннике стоял заботливо насыпанный лоток. Вот и рассказывайте теперь, что котенка под забором нашли и прямо сразу привезли.

Умывшись в новой раковине и махнув рукой на новенькую душевую кабину, Лиза поплелась обратно к кроватке. Одеялко, подушечка, мягкая пижамка и завтра обещали не будить спозаранку, это ли не счастье.

В сон проваливалась, как в теплое молоко. Урчание Васьки, что устроился у подбородка теплым пумпоном, расслабляло, как ударная доза валерьянки. Открыв глаза во сне, Лиза обнаружила, что привычное соседство с Милкой дополнилось еще одним кроватным захватчиком. Маленький бесеныш баловался с хвостом химеры. Амалфея дергала кончиком своего драконьего хвоста, легонько похлопывала копьевидным кончиком черного, как безлунная ночь, котенка.

— Это ты как тут оказался, Базилевс Прохиндеевич? Фамильяром я тебя вроде не делала, кровь не мешала, а ты тут как тут.

— Прощеньица просим, светлой ночи, хозяюшка. Это, значит, я на первое время помощь малышу оказал. Царапку-то он сам на вашей длани сотворил, а мне только и осталось, что дорогу показать. Смышленый у нас зверь. Хороший сторож выйдет. Имя вы ему дали, значит, и своим признали, все честь по чести. А тут дело за малым. Кошки они дом свой в любом мире чуют, если сердцем выбирали.

Прохор стоял в очередной толстовке с барского плеча около Лизаветиной кровати и мял в руках шерстяные носки. Понял, что Лиза ругаться не будет и настроение хозяйское нынче благостное, продолжил:

— Со всем почтением Елена Владимира дочь, свойница ваша, сказала о праздновании, так и нам в грязь лицом ударить не след. Вот примите, не побрезгуйте. С козьего пуха, самолично чесал, нитку тонкую прял, носочки связал. Наяву на печке лежат, вас дожидаются, а тут, значит, из рук в руки хотел даровать. Долгих лет вам, Елизавета Петровна!

— Ой спасибо, Прохор, дорогой. А я без отдарка. Хоть бы кусочек торта тебе наснила, а то так и заснула с пустыми руками.

— Так это дело житейское. Торты и мы печь обучены. Ежель праздник иль застолье какое организовать, мне только за радость будет. Мы, считай, кухню только для эк-спри-ментов используем, хоть пирогов напеку.

Он произнес по слогам сложное слово и важно закивал, протягивая Лизавете самоличновязаные носки. Пришлось их натягивать, прямо не вставая с кровати, под одобрительные взгляды химеры и домового. Похоже, подарок от обоих получился. Носочки было мягкие, сели по ноге. Так и пошла до кухни, посмотреть, что там эти алхимики наэкспериментировали в ее отсутствие.

Все полочки, верх холодильника, стол и даже немножко пола были заставлены банками и бутылками с непонятным содержимом. На каждой стеклянке Ленкиным аккуратным почерком было написаны «Рецепт №» и число. Стало понятно, что так усиленно намекала Елена Всемогущая. Она тут на полк с дивизией волшебных снадобий наготовила, а подопытных на горизонте не предвидится. Тут не то, что в чужого мужа вцепишься мертвой хваткой, тут в пору собственный кабинет открывать сонно-лечебный.

Иллюстрация. Домовой Прохор

Домовой у Лизаветы в доме — еще тот модник. В прошлой книге хозяйка с подругой целый мешок ношеной одежды от Ленкиных близнецов извели, чтобы приодеть хозяина. Теперь он щеголяет в толстовках и джинсах. Еще и носки научился вязать — Лизавете в подарок. Старался.

Глава третья. Сон

За порогом бабкиной хаты Лиза отдала корзинку с припасами и пошла к забору.

- Вень, там в сенях ведро с водой было, принеси пожалуйста.

Сунула в карман руку, нащупав свою неразменную шишку. Если будет в лесу тропинка до бабушкиного дома, то значит и Перводрево корешки свои любопытные сюда дотянет. Станет крепче еще на один маленький мирок.

Пальцами, не жалея маникюр, которого уже давно не было, взрыхлила черную землю, раскрошила шишку, стараясь не повредить семечки и при помощи Вени полила грядку.

Бабушка только кивала довольно, стоя на крыльце. Махнула Лизе прощаясь, а потом пальцем пригрозила, но похоже это для пациента был знак такой.

- Я тебя еще кое с кем хочу познакомить. Времени до утра не так много осталось, надо обязательно его повидать, тоже наверно издергался весь. видишь какой у меня тут дурдом на выезде. Бегаю почтальоном туда сюда, кому ты думаешь ватрушек столько напихали? Конечно не нам. Дружок у бабули остался, волнуется, тропинки вот протаптывает. Надо обязательно надо до Лексей Боровича дойти пока утро не наступило.

- На минутку остановись.

Вениамин придержал за локоть ускоряющую шаг Лизавету и на самой границе сна, в клубящемся тумане серой дымке развернул, обнял и поцеловал такую занятую, бегущую куда-то, неостановимую свою женщину.

Так и застыли одной ногой в зримом, а другой в неизведанном. И расцветали звезды и Вселенная опять завела музыку на одной своей вибрирующей ноте, а два человека никак не могли оторваться друг от друга.

Раскрасневшаяся Лизавета первая отстранилась от твердых, требовательных губ, понимая, что еще пару вздохов и они уже никуда не уйдут, зависнут в небытие, выпадут из пространства одной лишь силой мысли. Может так и создают новые галактики? Сливаясь в танце двумя половинками одного целого?

- Я почти с ума сошел, когда тебя поднимали с земли. Они меня на машину и в больницу, а ты там такая бледная лежала и кровь на виске. Врачи приехали и стоят, как над покойницей. Не уходи больше одна Лиза, не покидай меня.

Выдохнул куда-то в макушку ее бесстрашный воин, не разжимая рук. Он слегка покачивал Лизавету в своих объятьях и казалось, что нет в мире надежней причала для ее одинокой лодочки. Что будут еще стремнины и бурные воды, годы и невзгоды, но вот он спокойный берег, где ее всегда ждут.

- Я тут, рядом. Теперь только с тобой, вместе.

- Пока смерть не разлучит нас?

- Смерти нет, только бесконечные миры, время и пространство, но мы и с этим как-нибудь разберемся. Пошли солнце мое, ватрушками делится, пока не остыли.

Осторожно проведя рукой по лысой своей голове он совершенно по-мальчишески ухмыльнулся и обнял за плечи, прошептав на ухо.

- Хоть солнцем, хоть зайкой зови, только не Венечкой. Ну не солидно как-то.

- А зайка значит солидно?

Поддержала шутку Лиза, шагая через калитку на поваленный ствол старой ели. Лес звенел птичьими трелями, шуршал листвой, играл тенями с солнечными бликами на тропинке, так громко, что путешественники невольно замерли в восхищении вдыхая запахи трав, земли, хвои и мелких, душистых цветов на поляне куда перешагнули как в храм украшенный к празднику пробуждающейся жизни.

- Куда как солиднее, чем Веник, сзади академик.

Продолжил на автомате начатый шутливый спор. Перехватил корзинку поудобней и начал сдвигать Лизу за спину, услышав приближающийся из чащи шум.

- Здесь не причинят вреда ни мне, ни моим гостям. Пошли знакомится будем. И не смей мне больше Выкать. Как слышу, так просто стукнуть хочется от души.

- Тебе можно. Клянусь и обещаю. Только в официальных случаях, когда представляю юридические интересы своей драгоценной клиентки и консультанта по особо щекотливым вопросам.

Локтем в бок он все же получил от души. За что агрессорша была сгробастана и звонко чмокнута в макушку. Такого Вениамина Лиза еще не знала. Как будто снял доспехи и выпустил из бронированного насквозь тела, живого и хулиганистого мальчишку. Даже глаза смотрели по другому, не через прицел, а открыто, доверяя происходящему и идущей рядом подруге.

Навстречу потирая руки вышел Лексей Борович. Раскинул объятья и Лиза потащила своего спутника туда, в добрые и ласковые прикосновения леса. Казалось не маленький старичок со смешной бородкой и завитком на лысине обнимает их, а все деревья хлопают листьями по плечам и теплый ветер шевелит волосы и моховая подушка под голыми ступнями нежно обхватывает уставшие ноги и солнце бросает зеленые, прохладные тени на глаза.

- Видите как я вам рад! Так рад, что и сказать нечего. Знаю Лизаветушка, все знаю. Ты у нас умничка. Из кокона своего вылупиться смогла, и домой обратно дорогой сердца вернулась. Светлая новость то, радостная. Как словами не объясняй, а пока сама своими глазами правду не увидишь - никакого проку. И про елочки уже прознал. Прирастает мирок наш, есть куда дубку расти, развиваться. Скоро и сам начнет на ветвях своих новые пузыри надувать. Не кончилась сказка, на другой лад заново пошла. Смотри и лесок мой уже совсем как прежний стал. Лето только подолом машет, весну провожает, а я в полную силу уже развернулся. Поля заброшенные молодняком засадил. Ручейки с болотца запустил, будет нам и малинка и земляники сколько душе угодно. Ты уж представь друга сердечного, уважь старика.

- Вениамин, жених мой, как это правильно? Нареченный.

- Лексей Борович. Считай Лизавете еще один дедушка, тем родством, что из души в душу. Породнимся значит. Городской смотрю, да вроде смышленый. Рука крепкая, взгляд честный. Хороший парень, одобряю. Живите в мире.

Веня только руку протянул для рукопожатия, а его как сканером просветили. Горячо и щекотно от макушки до пяток. Рука у старика была твердая, как дубовая коряга. Такую сжать, сам вспотеешь.

Иллюстрация. Поющая Вселенная

Мне нравится теория струн, как обоснование множественности вселенных. Нет более поэтического уравнения, чем представлять колебания всех частиц в виде различных колебаний струны, звучащей на все лады. Таким образом, теория суперструн объясняет существование сотен субатомных частиц, обнаруженных учеными при помощи ускорителей. Более того, теория Эйнштейна тоже укладывается в эту теорию как проявление одного из самых низкочастотных колебаний. Только представьте этот нескончаемый концерт поющей Вселенной. Завораживает, правда?

Глава четвертая. Явь

Утро начиналось со скрипа половиц под дедовой ногой, звяканья ведра с водой для Милки. Сонная Лизавета нежилась в кровати, слушая, как журчит дед водой из крана, хекает, умываясь прямо на кухне. Хлопнула дверь на улицу, пуская утро на порог, радостно гавкнул Барбос, приветствуя хозяина. Пора было вставать. Тело после чудесного сна казалось невесомым, наполненным каким-то алхимическим раствором шампанского и сладкой истомы, предвкушением встречи, от которой щеки наливались жаром.

Быстренько, пока дед не вернулся, прошмыгнула в ванную комнату. Жить как цивилизованный человек, принимать душ с горячей водой, отречься от деревянного престола на самом краю огорода — это ли не счастье? Простые радости тела, без которых можно существовать, но сложно чувствовать себя комфортно.

Кофемашина сегодня была проигнорирована. Лизе хотелось сладкого какао на молоке. Дед оказался большой любитель дедсадовского напитка. А когда распробовал там зефирки топить, то скупил в местном магазине все пачки, обеспечив их семейство на год вперед воздушным лакомством.

Акимыч открыл дверь спиной, на цыпочках разворачиваясь в сторону кухни с кострюлькой парного молока, в тот самый момент, когда Лизавета сняла с огня ковшик и звякнула им о подставку.

— Ох, етическая сила. Я уж думал, ты спишь после вчерашнего-то. Будить вот не хотел.

— Доброе утро.

От деда уютно пахло молоком, козой и табаком, а обнявшая своего бородатого помощника Лиза ткнулась носом в щеку и прошептала:

— Как же я рада, что все закончилось хорошо.

— Ну добро, добро. Отпусти уже, молоко пролью. Чего удумала, «закончилось». Это, Лизонька, все только начинается. Рано нам заканчивать, поживем еще, небо покоптим. Я сегодня утречком, по привычке видать, до ветра на улицу собрался, а потом развернулся и домой пошел в тепло стало быть, и вот чего я тебе скажу, Лизавета, — жить хорошо!

— А хорошо жить еще лучше, — Лиза смеясь закончила фразу и, подхватив у дедушки молоко, выдала чашку, куда с большим удовольствием налила до краев «какаву».

Это Акимыч так называл, напрочь игнорируя модные названия типа «горячего шоколада» и прочей словесной шелухи.

— Гляди ж, научилась варить. Впрок тебе Ленкина наука пошла. Пойду, руки помою, а ты зефирки мои любимые достань. Печеня там еще были лошадиные. Перекусим и пойдем дальше делами заниматься.

Друзья приехали, когда Лизавета уже выгуливала свое рогатое семейство на улице, пока Василь свежую солому перестилал. Милка наотрез отказывалась променадить на привязи, вот и приходилось вместе с Барбосом, который был доволен ответственным делом, бродить вдоль заборов по улочке туда-сюда, пока козьи морды соседские кусты объедали.

Вениамина привез Сашка. Следом вылезла Елена Слегка Помятая с Ольгой в обнимку. Похоже, спелись птички, теперь не отвертеться от нового проекта, вон глаза горят у обеих. Сейчас по второму кругу убеждать пойдут.

Лиза ткнулась носом в широкую грудь своего защитника. Только и успела вдохнуть родной аромат хвои, смолы и капельки мускуса, как была обнята его здоровой рукой и под присвист Сани и хихиканье девчонок поцелована долго и всерьез. Если б не гости, еще непонятно, чем бы это приветствие у калитки обернулось.

— А теперь отошел от охраняемого объекта и открыл доступ к телу. Захапал себе, непонятно с какой стороны подойти.

Бесцеремонность похмельной Ленки была заразна, и Лизу в две руки выдернули, как морковку из грядки из-под крыла улыбающегося Вениамина. Смотреть на его ожившее лицо, что теперь не скрывалось под маской невозмутимости, а весело и радостно ухмылялось, было сплошным удовольствием. Подруги облепили вчерашнюю именинницу с двух сторон, весело продолжая начатую еще в машине беседу.

— Нет, ну ты рассуди нас! Нужен вам креативный директор или нет? Кто рекламу крутить будет, интервью давать и на публику лицом работать? Нет, Оль, вы с Лизаветой не подходите никак, тут талант нужен и физические данные. Лиз, я ж не за деньги прошусь в команду. Я за идею готова работать.

— Пошли в дом, идейная ты моя. Если на то пошло, Оль, то Ленку нам все равно в штат придется брать. Хоть директором по рекламе, хоть штатной ведьмой на окладе. Здесь целое направление лечебного питания банками ночью гремит, скоро ставить будет некуда. Сейчас Милку заведу и все расскажу. Удивительно, как эта комсомолка еще не проболталась всему политсобранию.

— Я была нема как рыба! Ни слова, ни намека, ни крошечки информации не рассказала.

Тут уже Ольга прыснула, забыв о своей сдержанности и стеснительности. Назвать эту богиню орального взаимодействия с окружающим миром немой рыбой было как минимум вершиной самопиара. Весь вечер Ленка окучивала Бориса, выспрашивая, выпытывая, предполагая и предлагая. Потом перекинулась на уставшую с дороги Ольгу, и только ее муж с детьми смогли увести разошедшуюся красотку от жертв ее многословия. А тут «рыба немая». Конечно верим. Хотя по глазам Лизаветы было видно, что между двумя подругами есть множество тайн, куда Ольгу еще не пускали.

Саня только рукой махнул приветствуя. Пока он перепарковывал свою машину, Милка королевой зашла во двор вслед за хозяйкой, а вот мелких безобразников девушки ловили по всей улице. Очень интересная игра: бегают, повизгивают, в ладошки хлопают, не то что строгие воспитатели будущих хранителей. С теми не забалуешь.