Ты (мне) меня изменил

Пролог

Когда я своими глазами увидела, что муж мне изменяет?

Полтора года назад. Как раз за день до годовщины нашей свадьбы. Я получила неопровержимое подтверждение его измены. Своими глазами увидела, как он азартно пялит длинноногую девицу. А та в свою очередь громко стонет и извивается, а муж рычит от возбуждения, наматывая её длинные блондинистые волосы на кулак.

Классика, что уж тут?

Я просто вернулась от мамы на день раньше. Устала от её вечных придирок и критики, впервые в жизни плюнула и, хлопнув дверью, уехала.

А дома…

А дома муж…

Когда мне впервые донесли, что муж изменяет?

Год уже и не вспомню. Но точно помню, что был август. Жара стояла сорокоградусная. Мы с Игнатом были приглашены на выездной корпоратив в честь юбилея холдинга, в котором работал муж. Чего хотел добиться коллега мужа, с которым я не была тесно знакома, я так и не поняла. Но когда в очередной раз вышла из душного зала и направилась в беседку подышать воздухом, ко мне подошёл Саша и, широко и искренне улыбаясь, передал конверт.

— Посмотри. Не думаю, что тебе понравится. Но ты должна знать, — и ушёл.

Я осталась стоять с конвертом в руках, долго не решаясь его открыть.

А когда открыла, поняла, что жизнь моя не будет такой, как прежде, но вот какой будет, ещё не понимала. На фотографиях из конверта Игнат оттягивался в клубе с пышногрудой брюнеткой. Первые кадры были пошлые, но на измену не тянули. Ну полапал муж чужую бабу за филей, ну уткнулся лицом в силиконовые сиськи. Так и баба не против, и антураж предполагает. Может, это праздник какой? Мальчишник друга, что был полгода назад? Конкурсы соответствующие и стриптизёрши.

Дальше всё стало веселее. Когда я долистала до кадров, где муж сношается с брюнеткой, единственный вопрос, крутившийся в голове, был: «А как это снимали? Прямо телефоном в дырку залезали?».

Позже я поняла, что это была защитная реакция моей психики на полученную информацию. Я просто не хотела принимать правду! Поэтому отторгала и придумывала всякую дичь.

Скандал в тот же вечер я не закатила только потому, что муж к ночи был пьян в хлам. А на утро на завтраке, когда я вяло ковырялась в тарелке, даже не разбирая, что набрала, ко мне подсела та самая брюнетка. С фотографий. И с восторгом и воодушевлением стала вещать о том, какое чудо мой муж, как она им восхищается, как она им дорожит.

Конечно, дорожит. Ведь Игнат работал в конторе её мужа и ублажал жену начальника, видимо, не за зарплату, а по доброте душевной или из любви к искусству.

Я тогда не сдержалась и вывалила всё как на духу и про компромат, и про то, что грудь у неё обвислая, и в губах пора поправить силикон.

А скандал устроила уже дома. С битьём посуды, швырянием вещей в голову неверного мужа. Он как-то вяло отпирался, утверждал, что это фотомонтаж, что это происки врагов и Санька ему просто завидует.

И почему я поверила?

Или не поверила? Просто закрыла глаза.

Дура потому что была!

Когда я впервые догадалась, что муж мне изменяет?

Наверное, я знала это всегда…

Глава 1

Глава 1

Старенький фордик Игната в очередной раз сломался. Второй раз уже за последние пять месяцев. Пора бы поменять машину, но ипотека съедала все свободные деньги.

И зачем только я влезла в эту кабалу?

Настолько хотелось просторную квартиру? Хотелось, да. Чтоб как в мечтах всё было: гардеробная в спальне, а не кладовка в узком коридоре. Чтоб на застеклённом балконе стояли ротанговое кресло и фикус, а не завалы старья возвышались, как в маминой квартире. И кухню хотелось, чтоб танцевать можно было, и ванную комнату без плесени.

А как увидела второй санузел в квартире, сразу решила, что сделаем там что-то типа хозяйственного помещения. Стиральную и сушильную машинки туда поставим, гладильную доску, стеллажи для хранения бытовой химии и всевозможных мелочей. Когда всё в квартире убрано на свои места, так и беспорядка нет.

Обои выбрать хотела по своему усмотрению, а не на распродаже по дешёвке. И обязательно большую кровать в спальню! Никаких раскладных диванов.

В мечтах было всё так красиво…

На свалке особенно красиво смотрелся мой огромный ортопедический матрас, который я с помощью соседа выволокла сразу после акробатических этюдов Игната с блондинкой.

Спала потом на надувном матрасе с месяц, пока не взяла в рассрочку новый.

Район новостроек был не самым удачным, хотя застройщик и обещал развивать инфраструктуру. Но я понимала, что нам с Игнатом квартиру дороже просто не потянуть. Мы, зарабатывая очень неплохо по меркам города, умудрялись тратить несопоставимо больше. Покупая жилье в ипотеку, очень рисковали, но в итоге как-то справились.

Точнее, справилась я сама, оставшись в активе со стареньким «фордом» и ежемесячными платежами.

С Игнатом что-то не сложилось.

На остановке в ожидании автобуса притопывала на месте, чтобы не замёрзнуть. Я так и не достала тёплые сапоги, рассчитывая на своего стального коня. А машина опять подвела.

В наш новый микрорайон ходили всего два автобуса, более-менее придерживаясь расписания. Если ты хоть пару раз проехался в одно и то же время на работу, то уже знаешь половину людей, стоящих на остановке. Через неделю и вовсе будешь здороваться при встрече и сетовать на задержки транспорта и пробки на дорогах.

Вот и я, предаваясь не самым радостным мыслям о том, что завтра праздник — Международный женский день, — а настроения нет, кивала и улыбалась знакомым. Одна женщина была мне особенно хорошо знакома, но не лично, а понаслышке. И заходя в салон автобуса, я постаралась сесть в самом начале салона, подальше от неё, и отвернулась к окну.

Женщина как назло села на свободное место напротив. Мне не оставалось ничего другого, кроме как кивнуть на её приветствие. Избегая возможного диалога, полезла в сумочку и вытащила телефон, всем своим видом показывая занятость.

«Сейчас сижу напротив твоей жены в автобусе», — быстро набрала и отправила сообщение в мессенджере абоненту «Алексей».

Я на сто процентов была уверена, что записана в Лёшиной телефонной книжке как Вася-ремонт или Саня-кран. Ещё пару месяцев назад меня это веселило. Сейчас… Сейчас просто устала. И сама не знала, зачем написала сообщение. И первое, и последующие. Наверное, хотела понять, что ещё жива и что-то чувствую, раз расковырянная ранка болит.

«А она ничего такая, хорошенькая. И не толстая совсем. Зря ты на неё наговариваешь!»

Я сделала вид, что крепко задумалась, и расфокусированным взглядом уставилась на Лёшину жену.

Обычная женщина, шатенка, кареглазая, симпатичная, в меру ухоженная. И что Лёхе не так?

Да всё не так, с его слов! И скучная, и в постели пресная, и некрасивая, и нудная, и много ещё разнообразных «и», которыми обычно сыплют неверные мужья, вешая лапшу на уши любовницам.

Телефон уже несколько раз провибрировал, но я так далеко уплыла в свои мысли, что чуть не проехала остановку. Выскочив в последний момент, угодила в кучу рыхлого неубранного снега, чертыхнулась и неловко выбралась на почищенный клочок асфальта. Во время всей этой эквилибристики мне было не до разрывающегося телефона. Устоять бы на ногах и не упасть в снежную кашу!

Звонивший был настойчив. Как только оборвался звонок, телефон запел по-новому.

— Что? — не очень приветливо рявкнула в трубку.

— Что ты ей наговорила?! — заорал в ответ мужчина. — Мы же договаривались! Ты же обещала!

— Господи, Лёша, какой же ты трус, — устало ответила и сбросила вызов.

Я глубоко вздохнула, раздумывая, не отправить ли абонента в чёрный список. Но пора спешить на работу, любимую, но очень нервозатратную. У меня есть как раз десять минут, чтобы дойти до здания, где находится наш центр, и настроиться на рабочий лад. Но телефон опять зазвонил.

— Что ещё?! — Не глядя на экран, приняла вызов.

— И тебе доброе утро! Хотя у тебя оно недоброе? — красивый мужской голос с богатыми модуляциями пророкотал в трубку.

— Игнат, что тебе надо? — Я давно уже не велась на голос мужа. Хотя когда-то именно этот тембр и умение владеть голосом покорили юную наивную дурочку, коей я была в свои восемнадцать. Игнат умел преподнести себя выгодно.

Глава 2

Глава 2

Первым делом я сварила кофе, посмотрела в окно и полюбовалась тюльпанами. Подумав немного, сфотографировала кружку кофе на фоне цветов и отправила абоненту «Суров Г.А.».

А вдруг у него утро не самое доброе, а я ему настроение подниму?

Пока ждала ответа (а я его очень ждала!), раздумывала над тем, как мне переименовать абонента. Так и не придумав ничего путного, получила в ответ поздравления с праздником и предложение поужинать в пятницу вечером.

«А почему не сегодня? — была первая мысль. — А может, он не свободен?» — вторая и несколько запоздалая мысль мне не понравилась.

Стал бы Глеб тогда дарить мне цветы? Позвал бы в ресторан?

Да кто этих мужиков разберёт?!

Игнат, не скрываясь, изменял мне много лет. Лёха, скрываясь, изменял со мной своей жене. Я постояла во всех углах любовного треугольника. Больше мне в угол не хотелось. Но на ресторан согласилась…

От нерадостных мыслей о моей безрадостной жизни меня отвлекла уборка, тёплая ванна со спа-процедурами, и уже поздним вечером я позволила себе расслабиться под сериальчик с бокалом вина.

Звонок в дверь застиг меня врасплох. В гости я никого не ждала, с соседями солью не часто обменивалась. Кто бы это мог быть?

За дверью оказался Игнат. С огромным букетом белых роз, фото с которым обычно выставляют модные девицы в соцсетях. Я когда-то даже завидовала этим феям, которые смогли от мужика добиться таких букетов. А потом узнала, что в фирмах доставки цветов есть услуга аренды подобных букетов. За определенную сумму на полчаса можно заполучить хоть белые, хоть алые, хоть сто, хоть миллион роз, наделать с ними фотографий и отдать обратно курьеру.

Вот так мои сладкие мечты разбились о прозу жизни.

Игнат улыбался самодовольно, приняв мою задумчивость за полное поражение. В чёрном пальто нараспашку и белой футболке, с модно выбритым виском и бородой, уложенной в барбершопе, он выглядел шикарно. Даже я не смогла бы придраться, хотя за столько лет знакомства должна была привыкнуть.

— Мара, с праздником!

И, сдвигая меня, шагнул внутрь квартиры, скинул модные кроссовки и прошёл на кухню. Моего приглашения ему не требовалось.

Я молча закрыла дверь и пошла следом.

— Ты купила себе цветы? — Игнат оценивающе рассматривал ведро с тюльпанами. — Зачем? Я же сказал, что приеду.

— А я сказала, что не надо приезжать. Но ты, как всегда, меня не услышал, — огрызнулась скорее по привычке.

Прожив без Игната последние восемь месяцев, я многое поняла и приняла, но вот привычки, закреплённые годами, остались.

— Я тебе не поверил. — Муж небрежно бросил на обеденный стол свой букет.

Розы были длинные, почти во всю длину столешницы, и красивые. И даже с обрезанными шипами. Но я не рванула пристраивать их в вазу. Села на стул и вяло раздумывала, предложить мужу кофе или не стоит.

— Так что, твой любовничек раскошелился на цветочки? Или жена его узнала правду и погнала поганой метлой? А он не растерялся и к тебе припёр веник? — Игнат, даже злясь, умел выразительно кривить губы и щурить глаза.

Красивый мужик, этого не отнять!

— Тебе какой интерес, а?

Игнат снял пальто, перекинул его через спинку стула и уселся напротив.

— До твоего чудика мне нет никакого дела. Просто думаю, что пора решить как-то наши отношения. А то и не муж и жена, и не в разводе. — Он замолчал, внимательно рассматривая меня и ожидая реакции.

Правильной, видимо, реакции.

Игнат всегда любил, чтобы я понимала его с полуслова, полувзгляда. И даже хвастался этим «взаимопониманием» перед друзьями.

— Тебя реально бросила твоя? — Если ещё вчера эта мысль доставляла мне удовольствие, то сейчас было уже как-то всё равно.

Муж промолчал, пытаясь придавить меня взглядом. Для стимулирования моей мыслительной деятельности, видимо.

— Не бросила? Ты её?

— Мара. — Игнат откинулся на стуле и сложил руки в замок на груди.

— Опять мимо? А что тогда? Хочешь провернуть тот же фокус, что и раньше: изменять любовнице с женой?

После ухода Игната, когда я уже всё знала о его любовнице и понимала, что эта Диана сильно отличается от всех предыдущих-проходящих, был у нас такой опыт, стоивший мне море слёз, катушки нервов и кругленькой суммы, которую я заплатила психологу, чтобы выбраться из этого болота, в которое сама себя и загнала.

Игнат не реже чем раз в неделю заявлялся ко мне, убеждал, что бросит свою пассию, уверял, что с ней всё не серьёзно, кричал, клялся и божился в любви ко мне. После его экспрессивного монолога мы всенепременно оказывались в кровати. А наутро он, заверив, что это было в последний раз, отчаливал к своей Диане.

Психолог мне быстро и очень доходчиво объяснила, что Игнат так придерживал меня как запасной вариант, давил на известные ему болевые точки, манипулировал, как делал это все те года, что мы были знакомы. Понять-то я всё поняла, но избавиться от власти мужа было тяжело.

Глава 3

Глава 3

Заснуть я опять смогла только со снотворным. Надо как-то заканчивать с этой историей, а то потом совсем будет тяжело без таблеток.

Выскочила из дома очень поздно, потому что в последний момент решила переодеться. Сегодня пятница, а, значит, ужин с Глебом. И нужно выглядеть на все сто. Брючный костюм глубокого синего цвета мне очень шёл. А ещё и новая прическа. И серёжки новенькие, бижутерия, но красиво. На длинных цепочках свисают, искрясь, сердечки с голубым камешком посередине.

Я улыбнулась отражению. В глубине души заворочалось, просыпаясь от долгого сна, предвкушение встречи, весны и чего-то определённо хорошего.

Машина до сих пор была в ремонте, поэтому я, как ужаленная в попу лань, неслась через лужи и остатки сугробов к остановке автобуса, когда мне наперерез выскочил Лёха.

— Марта, подожди.

Я по инерции остановилась и даже набрала в лёгкие воздуха побольше, чтоб послать бывшего любовника подальше, как увидела, что к остановке подъезжает мой автобус. Добежать при всём моём желании я уже не успевала. Лёша проследил за моим взглядом и тут же сориентировался:

— Давай подвезу до работы.

Я бы предпочла такси, но пока оно доедет до наших выселков, я точно опоздаю. А у меня с утра консультация с новеньким ребёнком. Мне никак нельзя опаздывать.

— А жена где?

— К тёще укатила. Теперь я неделю холостой, — Лёша поиграл бровями.

Я посмотрела вслед отъезжающему автобусу и решительно достала телефон.

— Лёш, я всё вчера сказала. Дальше нам не по пути. Вот совсем.

Он стоял напротив и ухмылялся, всем своим видом демонстрируя, что не верит ни одному моему слову.

Приложение бодро отрапортовало, что такси будет через одиннадцать минут. Успеваю, но впритык.

«Вам назначена серая "Киа-Рио", номер АЯ123ЯА. Ожидайте», — пиликнуло уведомление, и я убрала телефон.

Я покрутила головой, специально игнорируя Алексея и его пристальный взгляд. Тоже мне девочку-школьницу нашёл в гляделки играть.

Вокруг того пятачка, где мы остановились, возвышались горы подтаявшего ноздреватого серого снега вперемешку с окурками и прочим мусором. Сюда всю зиму сгребали снег с остановки. Поэтому теперь на дороге и тротуаре чисто, только кое-где поблёскивают лужи, а с краю такой неприглядный пейзаж. И мы с Алексеем на фоне этой грязи. Посторонние по сути люди, непонятно как и зачем оказавшиеся втянутые в столь неприглядные отношения.

— Ну Марта. Что ты как маленькая, в самом деле?

Я промолчала. Ругаться мне расхотелось, что-то доказывать этому остолопу не видела смысла. К тому же не хотелось потерять то зарождающееся чувство радости, с которым я проснулась с утра.

— Кстати, прическа тебе идёт, — Лёша подошёл ближе и закинул руку мне на плечо. Я убрала и посмотрела ему в глаза.

— Лёш, не порть моё мнение о себе. Просто исчезни.

— Пф-ф, тоже мне фифа нашлась. Да ты же сама на мне повисла! — он засунул руки в карманы распахнутой куртки и отставил локти. — Проходу мне не давала! — голос его стал набирать обороты. — Звала всё на кофе. Что, не так было, скажешь?!

— Так, — я даже не видела смысла спорить.

Действительно, я была инициатором наших с Лёшей отношений. После ухода Игната было одиноко, да и щёлкнуть мужа по носу хотелось. Что-то из разряда «Ему можно, а мне что — нельзя?» смешивалось с «Не оценил ты меня, оценит другой! А ты ещё локти будешь кусать!».

Игнат локти не кусал. И вообще воспринял тот факт, что у меня появился любовник, философски:

— Только не заразись от него никакой дрянью. Лечение дорогое.

Хотелось съязвить в ответ: «На своём опыте знаешь?», но не стала. Поначалу я была собой страшно довольна, что и от власти Игната потихоньку избавлялась, и парня себе такого годного отхватила. Про жену Лёшину я узнала намного позже.

— Так, — повторила, подбирая слова. — Я начала, я и заканчиваю.

— Муж, что ли, вернулся, что ты так хвостом теперь машешь?

— А если и так? То что?

Тут подъехало такси, я быстро села внутрь и, закрывая дверь, услышала что-то похожее на: «Ну ты и стерва!». Что ж, сочту за комплимент.

На утреннюю консультацию привели ребёнка пяти лет. Родовая травма, гидроцефалия, отставание в развитии в первый год жизни, задержка речи, синдром дефицита внимания с аутическими чертами.

На приём мальчика привела мама. Типичная неврастеничка: сидит на краешке стула, правая рука зажата между коленками, второй рукой она крепко держит ребёнка, не давая соскочить со стульчика. С сумочкой, которую могла бы легко повесить на спинку стула, она боролась пару минут, то роняя на пол, то пытаясь прислонить к столу.

— Понимаете, Спартак — поздний и очень желанный ребёнок. Мы ему имя долго выбирали, чтоб со смыслом и чтобы отличался ото всех.

Я перевела взгляд на мальчика: подвижный, рассматривает картинки на стенах, подпрыгивает на стульчике, болтает ногой. Он бы с удовольствием убежал в игровой уголок, но мама держит крепко.

Глава 4

Глава 4

Глеб быстро развернулся и сбежал по ступенькам вниз, проигнорировав лифт. Надеюсь, что он просто боялся передумать и выйти из берегов, а не я его так напугала своими страстными поцелуями.

Я обвела взглядом лестничную клетку, на которой чего только не происходило за последние полгода. И ссоры, и примирения, и скандалы с неверными мужьями и законными женами. А ведь я живу в новостройке. К тому же две квартиры из четырёх пустуют. А какие страсти кипят, какие эмоции бурлят. Шекспир отдыхает.

Дверь Ксюшиной квартиры резко распахнулась, как будто её пнули ногой для ускорения. Я от неожиданности вздрогнула. В проёме показался огромный шкафообразный мужик — сосед сверху. Он пятился задом на выход, при этом на его талии, сцепив ноги крестом, восседала Ксю. Они страстно целовались, громко постанывая и совершенно не стесняясь.

Хотя кого можно стесняться в час ночи в подъезде? Не меня же, в самом деле.

Парочка так была занята друг другом, что моего присутствия точно не заметила. Я нашарила ключи в сумочке и как можно тише отпёрла дверь. Всё это под пошлые стоны Ксю и довольное урчание соседа.

Видимо, они договорились насчёт еды и секса. Ну, или вот как раз договариваются. Пробуют, так сказать, товар, приценяются.

Я шмыгнула в квартиру и заперла дверь. А потом расхохоталась. Вот уж никогда бы не рассматривала соседа-байкера с его мотоциклом, татуировками и просто огроменными габаритами как возможного партнёра. А Ксюше приглянулся, видимо.

Всё ещё посмеиваясь, я посмотрела в глазок. Любопытно же, чем дело кончится. Да и вообще, зачем они из квартиры выходят, если оторваться не могут друг от друга?

Соседка, всё так же восседая на соседе, со страстью дикой кошки когтила спину мужчине, пока он пытался справиться с замком. Я видела только его квадратный затылок с выбритым узором прически, массивную спину, облачённую в майку-борцовку, отлично прокачанную задницу, обтянутую серыми спортивными штанами, и Ксюшины руки. Когда дверь в соседскую квартиру была заперта, они, всё так же не расцепляясь, пошли наверх.

Я похихикала ещё немного над странностями человеческих отношений и побрела в спальню.

Завтра, а точнее уже сегодня, суббота. На работу идти не надо. Мне вообще никуда не надо. Можно спать до обеда, а потом делать всё, что душе угодно.

Но по закону свинства проснулась я в девять утра и, как ни пыталась уснуть по новой, ничего у меня не вышло. Пришлось вставать, приводить себя в божеский вид и готовить завтрак.

Это в двадцать лет, ещё в двадцать пять после отличной попойки и пары часов сна вскакиваешь бодрячком, и есть силы на новый виток празднования или запал на целый восьмичасовой рабочий день.

К тридцати годам я вдруг внезапно начала понимать, что полноценный сон мне милее разгульной ночи, отёки от алкоголя на утро меня не красят, да и настроение после убойной вечеринки совсем не весёлое. То ли я старела, то ли просто выгуляла весь свой лимит. Игната это в последние месяцы нашего брака злило. Он называл меня инертной, пресной и скучной. Уезжал гулять один, возвращался поздно, точнее поздно утром следующего дня, или не возвращался пару дней.

Я постояла у окна, дожидаясь, пока кофемашина отработает цикл. Кстати, её в своё время притащил Игнат, фанат бодрящего напитка. Я когда-то давно, желая угодить, научилась готовить его любимый кофе с перцем и лаймом в турке. И даже гордилась, когда бывший рекламировал друзьям эти мои умения, называя «кофейной феей». В последние годы я стала пренебрегать кофейными ритуалами, поэтому кофейный агрегат на нашей кухне появился со словами укора и упрёка.

Что удивительно, уходя, Игнат не забрал ничего, кроме своих вещей. Ну, шкаф, допустим, он бы не вынес, а вот почему оставил любимую кружку, гантели и дорогущий виски, для меня так и осталось вопросом.

Во дворе уже выхаживал молодой папаша с коляской из первого подъезда. Во сколько же он встал, что уже наматывает километры, выгуливая ребёнка? Вот к нему выскочила жена, вся дёрганная, нервная, растрёпанная. Сунула в руки мужу термостакан, а в коляску плед и повелительно махнула в сторону лесопарка. Мужчина кивнул и послушно потопал на выход, здороваясь по пути с собачниками.

Сигнал о готовности кофе вывел меня из состояния медитативного наблюдения за жизнью двора. На душе было муторно и неспокойно. Я знала своё такое состояние, когда достаточно одного косого взгляда бывшего или собственной печальной мысли, чтобы разреветься и уйти в мини-депрессию, раздумывая над бессмысленностью бытия. Игнат в такие моменты или психовал, или принимался закручивать мне гайки, пока резьба не сорвётся. Я злилась на него, на его чёрствость, пыталась держаться в спокойном состоянии изо всех сил.

А потом мне психолог объяснила, что это защитная реакция психики на стресс. Если сил терпеть нет, надо сесть и поплакать, а не сдерживаться до того момента, когда критическая масса перевалит допустимую отметку. Я теперь, прекрасно чувствуя приближение напряжения, устраивала себе «головомойку». То есть садилась в тишине и покое и принималась вспоминать о прошлом, о детстве, о тех моментах, которые заставляли меня плакать. Я жалела себя, ревела, но с каждым разом становилось легче. Как будто со слезами выходил гной с души, накопленный годами моего молчания.

Самое главное не застрять в этом состоянии саможаления и не злоупотреблять «головомойкой». Иначе пропадёт терапевтический эффект.

Глава 5

Глава 5

Когда позвонил Геннадий Михайлович, я была занята на работе. Составляла новое расписание занятий с учётом двух выбывших ребят и одной новенькой своей подопечной. Был соблазн не брать трубку, я и так знала, что он мне может предъявить. Но «хорошая девочка» внутри меня всё же пересилила рациональную и злобную стерву, которую я с переменным успехом пыталась в себе воспитать.

— Здравствуйте, Геннадий.

— Здравствуй, Марта. Лариса в больнице, в кардиологии. Хочет тебя видеть, — тоном, не терпящим возражений, заявил мужчина. — И брата своего непутёвого привези. Мне не с руки за ним мотаться.

С тем, что Борька был непутёвым, я согласна. А вот с приказами, которые раздавал мамин муж, — нет.

— Сегодня я уже никак не успею в больницу. Завтра я работаю. Только в субботу подойду, в приёмные часы.

— Лариса сказала, чтоб ты пришла сегодня, — в голосе Геннадия прозвучал металл.

Я отложила органайзер и встала из-за стола, приготовившись отстаивать своё мнение.

— Мама при смерти? В реанимации? К чему такая срочность?

— Типун тебе на язык. Она в обычной палате. Ей надо привезти вещи, одежду. Она на скорой поступила, даже халата с собой нет.

— Так привезите ей халат, — я даже опешила.

— Я что, по её вещам в шкафу лазить буду? Ты приедешь и соберёшь Ларисе вещи.

— Я приеду только в субботу. Потому что сегодня элементарно не успею доехать. А завтра я работаю.

— Подумаешь, работаешь. Отпросишься, — категорично отрезал мамин муж.

Ну конечно же! Только у него важная работа! Все остальные граждане, по мнению Геннадия, на рабочем месте в потолок плюют.

— Нет. Я не стану отпрашиваться ради халата, который вы сами можете привезти маме. В субботу приеду, в часы приёма.

Я скинула вызов, закипая внутренне. Я не первый раз пыталась взбрыкнуть, но вот так выстоять вышло у меня впервые. Мне даже захотелось с кем-то поделиться этой радостью, и я набрала брата.

С Борькой мы не очень ладили. Не в том смысле, что ругались, а в том, что не было тепла в наших братско-сестринских отношениях. И на это были две причины. Поначалу сказались те года, что нас разлучили. Я завидовала брату, что он в семье отца жил нормально, в то время как я осталась с мамой. Уже будучи взрослыми, мы с братом напились после очередного маминого больничного демарша и вывалили друг на друга правду. Оказалось, что Борька очень переживал, что бросил меня с мамой, стыдился своей слабости, а потому старался меня избегать.

После наших откровений отношения с братом выровнялись, но ненадолго. Ушёл из жизни папа. По нелепости попал под машину. Всего-то головой стукнулся при падении, а уже в больнице врачи обнаружили опухоль, неоперабельную. Рак. Сгорел за три месяца.

А Борька слетел с катушек. Уволился с работы, запил, пропадал непонятно где. А потом и вовсе выяснилось, что он играл в подпольных казино. Иногда выигрывал, чаще проигрывал. Увещевания мачехи не имели на него никакого воздействия. Ни мои просьбы, ни угрозы Игната после того, как брат украл у нас со съёмной квартиры телевизор и толкнул по дешёвке, не давали никакого результата.

Боря на время приходил в себя, клялся и божился, что завязал, устраивался на работу, а потом срывался по новой. Компания у него подобралась постоянная, играли они уже не в казино, а на чьих-то квартирах. Ставки росли в геометрической прогрессии. Боря относил за карточный стол всё, что зарабатывал.

Помог мне тогда Игнат. Через каких-то своих знакомых нашёл то ли психолога, то ли гипнотизёра, то ли шамана, который согласился взяться за Борю. Мне было на тот момент уже всё равно, хоть подорожником его обвязать согласилась бы, лишь бы помогло. За приём этот специалист брал неприлично дорого, но помог. Боря пришёл в себя, перестал играть. Переехал в Москву, устроился на работу. Через год вернулся обратно в Питер, но за карточный стол не сел, как я боялась.

Но наши с ним отношения теплее не стали. Я боялась повторения игровой зависимости, а он по тем же причинам стыдился меня.

— Борька! — радостно завопила я в трубку, когда брат ответил на звонок.

— Чего орешь, мелочь? В лотерею выиграла? — он чем-то брякнул и зашуршал в трубку.

— Круче! Я отказалась ехать к маме в больницу по первому требованию.

— Вот это прорыв! Растёшь, малая, — Боря всегда придумывал мне какие-то нелепые прозвища, а я старалась не обращать на это внимания. Кто, кроме него, ещё назовёт меня малой?

— Сама собой горжусь. Только в субботу всё равно придётся ехать, — я приуныла, прикидывая, что до субботы мамины обиды разрастутся до масштабов вселенной, и мне понадобится много сил, чтобы не быть искусанной.

— А ты не поезжай! — беспечно хмыкнул Боря. Никаких моральных страданий на тему «Это же мама» он не испытывал.

Я же так не могла. Хотя психолог, с которой я работала, утверждала, что дело не в возможностях, а в желании. Я просто боялась остаться в тотальном одиночестве, поэтому и поддерживала такие зависимые отношения с мамой. Перевести их в более здоровое русло не было никакой возможности, а рвать их окончательно я не спешила.

Глава 6

Глава 6

Глеб был тем мужчиной, к которому у меня не было никаких претензий. Одни только восторженные вздохи и медово-сладкие грёзы. Может, влюбилась, а может, просто встретила достойного человека. Кто меня разберёт?

Мы провели чудесное воскресенье в компании Костика. Анна Ильинична если и удивилась моему появлению, то виду не подала.

У Глеба оказалась большая и красивая квартира. Но не в центре и даже не на Крестовском острове, как я ожидала. Обычный спальный район. Только в квартале старинных трёхэтажных домов с закрытыми дворами.

— Я и не знала, что такая красота бывает, — впечатлилась я, когда мы подъехали к дому.

— Да, есть, — Глеб выглядел довольным и постоянно улыбался.

Я как дурочка млела от этих его улыбок и тёплых взглядов, которые он то и дело бросал на меня.

— Дома в своё время планировали снести и построить квартал многоэтажек. Но народ взбунтовался. Компания застройщика напряглась, выкупила все квартиры, что смогла. Это где-то две трети от общего количества. И отлично отреставрировала всё снаружи и внутри. Все коммуникации, где-то перекрытия, крыши, трубы. Всё меняли. Дворовые заборы восстановили. Парковку, правда, пришлось за пределами двора делать, но камерами всё утыкано.

Мы как раз оставили машину и подходили ко двору. Глеб открыл ключом калитку и повёл меня за руку дальше.

— Мне понравилось здесь. До этого я на Петроградке жил. Задолбался в пробках стоять. С Костей негде толком гулять. Там продал квартиру, здесь купил. Первый этаж. Специально, чтобы с верандой.

Я с восторгом осматривала двор, пока мы шли. Ухоженные клумбы, застеклённые веранды первого этажа, яркая детская площадка частично скрыта зелёным кустарником. Всё чисто и красиво. И домики низкие, в три этажа, как будто и не в Питере, где дома сейчас стремятся под облака, лишь бы людей побольше влезло.

— Очень красиво. И места много.

Мы с Игнатом в своё время тоже выбирали дом с закрытым двором. С дальним прицелом, так сказать. Но в новых районах, несмотря на модные детские качели и скамейки, нет уюта, что ли. Души нет.

В этом дворе чувствовалась душа.

— У нас тут сохранилась часть жителей-старожилов. Бабульки в основном. Они весной такие цветники разбивают под окнами. А в соседнем дворе розарий. Там одна бойкая бабуля сразу с застройщиком договорилась, ей клумбы ступеньками делали и воду для полива подвели. А у нас даже огород есть. Костик с Анной Ильиничной там то мяту, то лаванду пытаются вырастить. Мяту кошки погрызли, а лаванда чахлая, но росла.

Глеб говорил много, что для меня было удивительно. Его радостное возбуждение передалось и мне. Видно было, что дом свой Глеб любит, ему здесь хорошо и комфортно.

А ещё мне казалось, что это моё присутствие так влияет на его настроение. Глеб то прижимал меня к своему боку, то гладил большим пальцем ладонь. И улыбался, улыбался.

— Проходи.

Я так залюбовалась улыбающимся Глебом, что не особо рассмотрела парадную, как очутилась в квартире.

— Костик не очень жалует гостей, — встретившая нас Анна Ильинична повела меня на кухню. — Вот выйдет к обеду, посмотрим, как отреагирует.

Я согласно кивнула. Это мне понятно, это мне знакомо. Чётко выстроенный график и дневной уклад помогает психике работать без сбоев. Последовательность действий, ежедневная рутина снимает часть эмоционального напряжения. Всё должно быть понятно, знакомо и повторяться изо дня в день. Ребята с такими диагнозами, как у Кости, отдают предпочтение старым вещам, знакомым маршрутам, привычным предметам. Даже с любимой одеждой они расстаются с трудом, не говоря уже о том, чтобы прощаться с людьми, к которым привыкли. Новое не любят, иногда даже категорически не приемлют.

На удивление Костя вышел из комнаты, где собирал пазл, прошёл за мной до ванной комнаты. При этом не говоря ни слова. Молчал и хмурил брови. Потом проводил меня на кухню, проследил, куда я сяду, и ушёл.

— Его место у стены. Никто не должен занимать, — пояснила Анна Ильинична.

Глеб сел напротив.

— Анна Ильинична, как у нас настроение? Поедем покататься? Или не стоит?

— Думаю, предложить можно. И погода хорошая. Марта, можно я дома к вам без отчества? — обратилась ко мне с улыбкой женщина. — Чай с тортом будете? Глеб купил с утра. Костика любимый. «Бородино» называется. Не пробовали? Чай некрепкий? Вот сахар.

— Некрепкий. Я без сахара пью. Торт не пробовала вроде бы, — я наблюдала, как передо мной на столе появилась кружка с чаем.

Красивая кружка с фигурной ручкой в виде зелёного листика и с нарисованными ландышами на боку.

— Отлично. Как раз попробуете и выскажете мнение. А то у Глеба с Костей вечный спор на тему тортов.

Перед Глебом Анна Ильинична поставила кружку кофе и вазочку с шоколадными конфетами.

— Ты любишь сладкое? — я была удивлена.

— Сладкое не люблю, а конфеты обожаю. Особенно с шоколадной начинкой, безо всяких орехов и фруктов внутри.

Я попыталась спрятать улыбку за краем кружки. Но Глеб прекрасно всё видел по моим глазам и только хмыкнул: