Ты мой, Мерзавец!

Пролог

Аника Лиин, Олег Ростов
Ты мой— мерзавец!
"Сплохой репутацией жить легче, чем с хорошей, ибо хорошую репутацию тяжело блюсти, нужно все время быть на высоте — ведь любой срыв равносилен преступлению. При плохой репутации срывы простительны."

Пролог

Очередная затяжка терпким сигаретным дымом. Очередной вдох​ холодного, промозглого воздуха с запахом дождя. Очередное воспоминание и чувство сожаления, которое я душу на корню, закуривая новую сигарету.​ Это всего лишь жизнь. Всего лишь череда предательств, всего лишь люди-пираньи готовые сожрать заживо почувствовав вкус первой крови. Это всего лишь отбор,​ который не все смогут пережить.​

— Янислава Сергеевна, садитесь в машину, вы совсем продрогли.​
Затушив окурок о каменные перила мостовой, бросила взгляд на тоненькую корочку льда. Усмехнувшись каким-то своим, ещё не понятным мыслям, села в нагретый салон отцовской машины.​
— Поехали, Вань,​ адрес ты знаешь.​
— Конечно, Янислава Сергеевна, сначала к вам, а после к родителям?​
— Нет, только ко мне. Доставь меня и можешь быть свободен.​
— Но ваши родители, они ждут вас.​
— Мне всё равно, я сказала куда ты должен меня отвезти.​
Растерев ноющие виски и более не обращая внимания, на укоризненный взгляд, когда-то бывшего лучшим другом человека, отвернулась к окну.​
Спустя столько лет, моё возвращение подобно шагу в далёкое забытое кошмарное прошлое. Прошлое, в котором меня растоптали, унизив и оболгав.​ Оно подобно кошмару, где самый близкий и родной человек с омерзением от тебя отворачивается, доверяя не тебе.​ Показывая и ставя тебя вровень с бездушным неважным предметом. И как бы горько мне не было, но пора признать и принять одну известную всем истину - больше всего боли нам причиняют те, кого мы любим.​ Мы открыты и уязвимы в своих чувствах, в своём доверии.​ И как бы нам не хотелось закрыться и забыть, но воспоминания подобны раскалённому железу, что как клеймо обожжено на нашей душе. Боль от таких поступков уходит, оставляя пустоту и воспоминания, оставляя не доверие и презрение. И кто бы что не говорил, но предательство близких людей не похоже на нож в спину, оно похоже на клеймо пометившего свою жертву хозяина. Ты холеный элитный раб, которому позволено жить. Жить в мнимой свободе, дышать и думать о счастье, но всё рано или поздно заканчивается и кандалы, ослабевшие на твоих запястьях и шее, удушающее стягиваются.​
Дыша мнимой свободой и счастьем, я готова признать, что мои кандалы благополучно затянулись. Но как бы горько и сложно мне не было, я впервые готова побороться.​
Усмехаясь, как-то горько и даже чуточку озлобленно, понимаю.​
Что, чтобы не происходило в моём прошлом, я больше никому не позволю унизить себя и втоптать в грязь. Я не для этого вернулась назад.​
Ради чего? Что меня гнало, словно загнанную лошадь, прокручивать, анализируя раз за разом один и тот же день. Один и тот же взгляд, улыбку и слова. Что меня гнало вернуться и взглянуть на него? Месть? Живя годы без него и не отомстив, понимаешь, что​ это далеко не главная причина, что же тогда? Любопытство? Очередная ухмылка,​ с пониманием того, что любопытство заканчивается на просмотре сводок новостей​ и новостной ленты в интернете. Наверное, стоит признать, что​ меня тянет желание, желание взглянуть в его глаза и найти хоть каплю раскаяния. Но теша своё самолюбие годами, вернувшись назад понимаешь, что ни черта ничего не изменилось, а твоя надежда так же одуряюще издохла, как чья-то честь, совесть и достоинство.​

Глава 1

Два года назад...
— Ты женишься на Мирославе! – Отец смотрел на меня нахмурив брови. Мама кивнула, соглашаясь с ним.
— С какого перепуга? – Я знал, что они уже договаривались об этом с родителями Мирославы. Но я надеялся, что прагматичный ум моего отца всё же возобладает над сиюминутной как мне казалось выгодой.
— Потому, что мы так решили. Это необходимо для нашего семейного дела.
- Папа, я тебе уже говорил, что объединение с холдингом Сташевичей поглотит нас.
— Почему поглотит? Ты сам станешь во главе совета директоров. Не сразу, конечно. Но станешь, ведь кроме Мирославы и Яниславы у Сергея больше никого нет. Мирослава старшая! Она основная наследница. Ты как её муж в итоге перехватишь управление всем холдингом.
— Папа, Сташевич старший не такой идиот. Он наверняка позаботиться, чтобы бизнес остался в его семье. Я не удивлюсь, что дети, если таковые у нас с Мирославой будут, то скорее всего фамилию носить будут Сташевичи.
— Ты преувеличиваешь.
— Ничего не преувеличиваю. Да и Мирослава далеко не дура. Та ещё мадемуазель. Только прикидывается.
— А ты кто, мужик или так мимо проходил?
— Папа! Во-первых, мне только 27 лет исполнилось! Я пока не планировал жениться. У меня планов громадьё. Во-вторых, мне Мирослава не нравится! Я не люблю её!
— Значит так! – Отец встал с кресла. – Любит он, не любит! Ты что, голозадый пацан с околодка? В нашем деле это не имеет значения! Всё подчинено интересам семьи. Не любишь? Ничего, полюбишь. Главное, что ты поднимешь наш семейный бизнес на новый уровень. А для любви, заведёшь себе какую-нибудь девку. Я тебе даже разрешу купить ей квартирку, где она тебя будет облизывать. Понятно?! Всё мальчик мой. Твоя женитьба на Мирославе не обсуждается.
— Пап, подожди. Мы и без этой семейки сможем подняться на новый уровень. У меня есть хороший проработанный бизнес-проект, на десять лет вперёд. Пошагово. Я всё просчитал. Постарался свести к минимум все риски. Пап, разве я зря столько времени потратил в Оксфорде, слушал лекции в Кембридже, в Сорбонне. Два года проработал в Чикаго в финансово-промышленной группе Моргана. Дай мне самому всё сделать.
— Ты молодец у меня, я не спорю. О тебе очень хорошо отзываются весьма авторитетные люди. Но, ты ещё молод. Побудешь пока замом Сергея, твоего тестя. Для тебя это будет полезно. Я ознакомился с твоим планом. Хорошо и грамотно написанный. Есть, конечно, кое-какие замечания, но в целом неплохо. Считай, что это была твоя дипломная работа. Хвалю. Но свадьбе быть. И ты сделаешь так, как я сказал. Пока что я ещё глава семьи.
Мы смотрели в глаза друг другу. Злость, ярость и обида клокотали во мне. Но с отцом много не поспоришь. Я ещё питал иллюзии, но они всё больше развеивались под его стальным взглядом. В итоге я отвернулся.
— Я всё понял. Могу идти?
— Богдан! – Услышал голос матери. Посмотрел на неё. – Папа обо всём позаботиться. Почему ты не доверяешь нам?
— А почему вы с папой не доверяете мне?
— Мирослава красивая девушка. Чего тебе ещё нужно?
— Мне мама, мало красоты. Тем более её красота меня вообще не трогает. Да и не такая она уж и красивая, с моей точки зрения. Но наплевать, хотите, чтобы я стал её мужем? Да ради бога. Я могу идти?
— Куда? – Отец смотрел на меня требовательно.
— Поколбасится! Что мне ещё остаётся делать? Скоро я стану женатым человеком. Жена, дети сопливые, работа в качестве поди-подай. Не жизнь, а мечта! Вот пойду оторвусь! Это-то я надеюсь мне можно? Или тоже нельзя?
— Хорошо, иди! – сказал отец. Долго упрашивать меня было не нужно. Я быстро выскочил из дома. Новенький внедорожник «Мерседес ГЛЕ», привезённый из Нью-Йорка пиликнул радостно сигнализацией. Я прыгнул за руль. Двигатель завелся с полтычка и мощный мотор ровно заработал. Автоматические ворота отъехали, и я выскочил на дорогу. Миновал КПП посёлка.
Достал айфон, пошёл вызов. – Але?
— Здорово Лёха!
— Здорово Богдан. Ты что такой?
— Какой?
— Да голос у тебя какой-то…
— Да меня всё-таки сосватали этой рыжей курице! Мой проект накрылся медным тазом. 
— Богдаша, не будь таким категоричным. Я бы не сказал, что Мира такая уж курица. Очень сексапильная девочка. Как модель.
— Вот и женился бы на ней сам. – В трубке раздался смех.
— Богдан. Да кто мне позволит?! Так что извини, придётся тебе самому.
— Может оторвёмся?
— Без вопросов. Где стыкуемся?
— В «Метрополе».
— Круто!
— Я через 40 минут там буду. Давай подтягивайся.
— О кей! Считай, что я уже там.
Клокотавшая злость требовала выхода. Она её получит в пьяном и развратном разгуле. Да пошло оно все на хрен!

Понамарёв Алешка, мой товарищ юности уже ждал меня возле элитного и жутко дорогого ночного клуба. Там же тусовалась молодёжь, особенно девушки, которые просто мечтали туда попасть, но у них, во-первых, не было столько денег, во-вторых, соответственно не было клубных карт. А без карты тебя туда хрен пустят. Остановился на парковке. Подскочил халдей. Я кинул вылез из машины.
— Давай, прими. – Бросил ему и пошел ко входу в заведения. Обнялся с Лёхой. – Ты готов к разврату?
— Всегда готов.
Я протянул ему клубную карту, которую специально приобрёл для него.
— Держи, это мой тебе подарок. А то постоянно хвостом за мной ходишь.
— А у тебя? – Он смотрел шокировано на золотую карту. Золотую это условно. Позолоченную, со встроенным чипом.
— А у меня своя есть. Ну что, тёлок тут брать будем? Вон смотри сколько коз блудливых!
— На хрен. Пошли, там себе зацепим сто пудово.
Девицы строили нам глазки и чуть ли не прыгали на штаны, только проведите. Но мы их бортанули. Внутри клуба был полумрак, вспышки иллюминации и долбила музыка. Полуголые танцовщицы на специальных помостах и площадках извивались, демонстрируя высший пилотаж в стриптизе. Куча народа. Много знакомых. Ну а что? Тут тусовалась золотая молодёжь. Шли с Лёхой и здоровались то с одними, то с другими. Наконец сели за барную стойку, выкинув троих малолёток. Двух пацанов и одну девицу. Не совсем малолетки, конечно, по 18 им уже было.
— Что пить будем? – Лёха смотрел на меня вопросительно.
— Давай абсент.
— Давай, без разницы.
Заказали пару рюмок абсента.
— Ну что, за разврат? – Мы оба заржали.
— За разврат!
Накатили.
— Между первой и второй, перерывчик небольшой! – проговорил Лёха и бармен поставил нам повторно. Бросили на язык соли из солонки, Опять накатили.
— Богдан, так ты всё-таки не хочешь жениться?
— Нет. И даже понятия не имею как мне отвязаться от этого.
— Тут нужно мыслить в глубь.
— Так. Давай колись, есть варианты?
— Пока нет. Но будем думать.
Замахнули ещё по стопарю. Внимательно оглядывали зал, тусующийся народ, особенно девиц. Неожиданно Лёха толкнул меня локтём.
— Богдан смотри, твоя катит! Не хочешь пригласить её тет-а-тет?!
— Во-первых она ещё не моя и неизвестно станет ли ей. Приглашать не хочу, так как если всё же нас окольцуют, успеет надоесть.
— Богдаша, скажи, а ты Мирославу имел?
— Нет. Даже мыслей таких не было.
— А я бы ей вставил. Классная она тёлка! Волосы рыжие как огонь, наверное, горячая штучка?!
— Понятия не имею. Но если хочешь, то иди и вставь.
— А ты что не заревнуешь?
Я засмеялся.
— Нет. Могу тебе сдать её в аренду. Или вообще подарить. Мне этого добра на хрен не нужно. А вон ту бы я точно помял от души!
— Какую?
— Вон брюнетка видишь, с длинными чуть вьющимися волосами, рядом с Мирой и с каким-то кренделем долговязым. Смотри какая фигурка точёная, а ножки. У меня уже в штанах зашевелилось! – Мы опять оба заржали. Отсмеявшись Лёха на меня удивлённо посмотрел. – Что?
— Братан, я в шоке!
— В каком ты шоке?
— Ты что не знаешь кто она?
— Брюнетка?
— Ну да!
— А я откуда должен её знать? Я что со всеми брюнетками обязан быть знаком?
— Со всеми не знаю, но с этой должен быть в обязаловку!
— Это почему? Слышь Лёха, хватит тут мне тень на плетень наводить. Тоже мне составитель ребусов!
— Богдан ты должен знать семью своей невесты. Ваши же родители дружны.
— Не понял?
— А что не понятного? Это сестра Мирославы.
— Мирославы? – Я вглядывался в лицо девушки. Точно, знакомые черты. Но видел их очень давно. Сколько лет назад? Восемь – девять? – Мля, Янислава что-ли?
— Бинго, братан! – Хлопнул меня по плечу Лёха.
— Твою мать! Я её не видел чёрт знает сколько. Последний раз, она ещё соплячкой была. Я тогда из Лондона приехал на каникулы. Сколько ей было то? Мне 19, а ей? Точно 14. Но в отличии от своей сестры она вся такая серьёзная, умную из себя корчила. Куда деваться. Не то что её сестра.
— А что сестра?
— Она в её возрасте, более раскрепощенная была.
— В смысле? Так ты её всё же трахнул?
— Нет. Мне 16 было, а ей 13. У неё титьки тогда расти начали, маленькие ещё были, но уже формировались. Мы с ней в саду у нас сосались. Я ей грудь помял. У меня стояк мама не горюй. Мозгов совсем не было. Говорю давай подол задери, я тебе вставлю. – У Лёхи глаза были как блюдца. Он заржал.
— И как, вставил?
— Не. Она говорит, у меня месячные начались. Я ещё девочка. Тогда говорю ей, давай отсоси. А она давай ломаться. Заметят, говорит. Но я видел, что ей хотелось. Хорошо, что не сделали тогда ничего. Позже узнал, что за нами наблюдали по камерам в саду. А то бы тогда ещё сразу женили. Прикинь?! Мне потом отец сказал, что всё видел. Так что Миру я не трогал больше. Но какая разница, всё равно она бл..ь порядочная.
— Почему? Вроде нигде в оргиях не замечена.
— Да я тебя умоляю. Я даже знаю, кто её драл. А вот Яниславу я бы с большим желанием оприходовал. Вполне возможно, что она ещё девочка. Хотя хрен их Сташевичей знает. если у Миры натура бл..кая, то и у младшей наверно такая же.
— И что бы ты с ней сделал?
— Ну, братан, у меня воображение очень богатое на это дело! – Мы вновь засмеялись. – Хорошие губки у неё! Интересно, а Янка хорошо сосёт?
— Не знаю, Богдан. Но на сколько я в курсе, она не нашего круга ягодка.
— В смысле?
— Ты правильно сказал, что она слишком серьёзная. В тусовках не участвует. У неё другие увлечения.
— Какие?
— Ну она же художница! Ты что в натуре? Не знаешь?
— Да я в последнее время из реальности выпал. Проект делал свой.
— Понятно. Она недавно приехала. Месяц назад. Короче готовит персональную выставку своих работ в одной серьёзной выставочной галерее.
— Да?
— Да.
Я ухмыльнулся.
— Тогда меня это ещё больше возбуждает и заводит! Отыметь её на фоне её картин!
— Ну ты циник!
— Мда. Классно бы было.
— Так женись на ней, если тебе Мира не нравиться.

Глава 2

Наши дни два года спустя…
— Помяни, Господи Боже наш, в вере и надежде живота вечного новопреставленной рабы Твоей Мирославе и яко благ и человеколюбец, отпущаяй грехи и потребляй неправды…
Гулким эхом отражались от стен слова панихиды, а воздух, каждый его уголок, пропитался удушающим запахом благовоний. Смотря сейчас на скорбные лица, на заплаканную мать сжимала до бела кулаки, прекрасно понимая, кто повинен во всём произошедшем. Кто как ни в чём не бывало стоит со скорбным выражением на лице, делая вид, что всё в порядке. Что ему искренне жаль. Вот только я ни на миг не сомневаюсь, ему не жаль, ему плевать на всех здесь собравшихся с самой высокой колокольни. Циничный взгляд, ставший острее сквозь время. Улыбка, нет скорее оскал. Его боялись, перед ним пресмыкались и видели лишь скепсис презрения, и ухмылку в некой подобии улыбки. Из загнанного зверя он превратился в бизнес-акулу. Всего два года и такие изменения.
Я стояла сейчас за спинами собравшихся, наблюдая за ним со стороны. Забытая и неузнанная. Моё лицо скрывала шляпка с нависающей вуалью. А волосы, спадавшие некогда черным шоколадом, сияли искусственной белизной рассыпаясь по плечам. Да, я изменилась, от былой меня не осталось ничего. Прошлая я, плакала бы сожалея о случившемся и оправдывая возможных убийц. Нынешней мне было всё равно. Я знала, чего я хочу и какой сделаю следующий шаг, что бы механизм заработал в нужном мне направлении.
Мне незачем было дожидаться окончания церемонии. Я увидела всё, что хотела. Покинув храм, села в ожидающее меня такси, назвала адрес куда ехать и набрала до боли знакомый номер.
— Здравствуй. Да уже прилетела. Нет, всё в порядке и идёт так как мы задумали. Да встретимся через две недели, когда я получу окончательно все полномочия. Как у тебя там дела? Ничего не поменялось? Нет, вот и отлично. До скорой встречи, дорогой.
Завершив разговор, обратила внимание на слушающего меня водителя. М-да, какой бы не был человек, он всегда любит послушать сплетни и чужие разговоры. Даже если они его не касаются.
Прибыв на место и заплатив таксисту,  распрощалась, надеясь больше никогда не ездить в сомнительной компании. За последние несколько лет город почти ни в чем не изменился. Малые изменения претерпели лишь фирмы и некоторые сферы бизнеса. Усмехнувшись, должна признать, что это пошло на пользу. Даже моя «измена». Я всегда знала, он любит своё дело. Мечтает перенять бизнес своего отца, возвысить его и наконец прикоснуться к вечному излюбленному и желанному. Для него всегда таковыми были машины. Чем раритетнее, тем ценнее. Он выискивал бриллианты из горы хлама. Возрождал их, вдыхал новую жизнь и лелеял словно своих детей. Время прошло, а он как оказалось всё такой же.
Не сомневаясь ни на миг, желая увидеть всё ещё любимого, но не прощеного, зашла в самый дорогой автосалон.
Светло, чисто, играет лёгкая ненавязчивая музыка, а при виде меня отзывчивые консультанты расплываются в слащавых улыбках. Я же обвожу быстрым взглядом зал и не нахожу желаемого.
— Это весь ассортимент? Мне говорили я могу приобрести более редкие марки автомобилей.
— Это не весь ассортимент, но позвольте спросить, какой суммой вы располагаете? В каких пределах нам акцентировать взгляд.
— Сумма не важна, я хочу увидеть то, что можете предложить только вы.
—Хорошо, я вас понял, пожалуйста присядьте. Мне нужно связаться с Марком Владимировичем, а вам пока принесут кофе. Вы же не торопитесь?
Дождавшись моего утвердительного кивка молодой человек поторопился сделать звонок.
Я знала, что такими запросами занимается только он. Самолично оценивая покупателя и предлагаемый ему товар. М-да, не знаю даже, что мне более интересно. Увидеть его самолично или оценить степень моей холодности к нему. Прошло уже столько времени, а я все ещё думаю о нём. Совсем ты Янислава не изменилась, как бы не утверждала обратное. Ледяная скорлупа на сердце далеко не так прочна, как кажется. Наверное, больше всего мне интересно взглянуть в его глаза и понять. Так ли он верит в мою измену, даже спустя столько лет это не оставляет меня и его неверие обжигает сильнее любой неприязни. Жалею ли я, больно ли мне? Да, больно от несправедливости. Пятно позора до сих пор лежит на моём имени, вот только я научилась жить с ним. Жить так, как мне хочется и делать, что хочется! Это своего рода стало спусковым крючком. Разрушившим удерживающие меня рамки. Мои самокопание прервал тот, кого я хотела видеть больше всех.
Ну здравствуй любимый, хотелось закричать и броситься к нему на шею. Но вместо этого ледяной тон и надменный взгляд.
— Ну здравствуй Марк, а ты все такой же. Только оправу для очков сменил. Забавно, время идёт, а для некоторых так ничего и не меняется.
А пожалуй мне нравится наблюдать за тем, как ещё одна овца блеет, не находя слов. Покрывается красными пятнами, достает платочек и вытирает испарину.
– Марк, неужели я настолько плохо выгляжу, что тебя так корежит от одного моего вида?! Что такое любимый или это у тебя такое желание при моем виде? – Подойдя к нему в плотную шептала так, чтобы слышал только он. Не забывая положить ладошку и сжать его достоинство, а затем погладить и, как ни в чем не бывало, вернуться на свое место. Элегантно закинув одну ножку на другую оголяя вид на один из кружевных чулков.
О-да милый, я знаю этот взгляд. Я смеялась, ликовала, и плясала танго на чужих костях, где-то глубоко в душе. В реальности же, соблазнительно улыбалась, наслаждаясь эффектом после представления.
Я за все отомщу, нет никого опаснее, чем униженная женщина. Даже на тебя «любимый» у меня есть планы.
— Долго собираешься пускать по мне слюни или может быть предложишь обед? Я всё-таки потратила свое время на твоё ожидание и надеюсь не впустую.
Утерев испарину и наконец совладав с эмоциями, предварительно прочистив горло. Что бы уж наверняка голосок не подвел, ерничала моя совесть. Мой бывший возлюбленный нашел, наконец, что сказать.
— А ты стала стервой, хотя нет ты же такой и была.
Рассмеявшись, до слёз похлопав в ладоши, сменила позу ног. Наблюдая как в глазах стоящего напротив меня мужчины появляется голодный блеск.
Правильно, смотри на меня, желай меня. Пусть я и стала стервой, но ты всё так же пускаешь по мне слюни. Всё так же хочешь меня.
— И что? Можешь поверить на слово как старой знакомой. Это не мешает жить Марк, наоборот делает мою скучную жизнь необычайно забавной.
Позволяя играться с такими как ты, бесхребетными слабаками не способными защитить честь любимой девушки, нытиками с заниженной самооценкой, которые не видят дальше собственного носа. Но все это я оставила при себе, не желая вбивать кол раздора в наши,  наполненные похотью отношения.
— Вижу, Марк, ты счастливо женат. Не долго убивался. Хотя что же я, главное выгодно заключённый брак. А всё остальное типа любви, не важно, не правда ли?!
— Совершенно верно. Благодаря тебе я это понял и ни разу не пожалел. Бизнес пошёл в гору. Это для меня самое главное.
— А как же жена, Марк? Супружеский долг и все дела. О-о-о как же я могла забыть, брак по договору. Да, Марк, понятно почему ты смотришь так на мои коленки. Она тебе не ДАЁТ!
Рассмеявшись, взбесив его окончательно, поднялась с кресла, сексуально выгнув спинку. Откинув за спину волосы, взяла лежащий на столе клатч и пошла на выход. Про себя твердя: «Ну давай же, давай родной мой, не разочаруй».
Я не успела сделать и пары шагов. Как была притянута к возбужденному мужскому телу.
Вдыхая мой запах, переступая через себя,  разрываемый угрызениями совести и похотью. Видя в глазах лишь жажду и страсть,  не утихшую с годами, рассмеялась. Дико, зло аж до слёз.
Объятия ослабли. Мужчина, что ещё недавно горел терзаемый муками совести нацепил маску равнодушия. Лишь сжатые кулаки говорили о крайней степени бешенства.
— Всё в твоих руках Марк. Выбор, пан или пропал. Подумай мой бывший возлюбленный.
Лизнув приоткрытые в немом вопросе губы, развернулась уходя прочь.
Шестерёнки механизма начали свой бег.
Пора связаться с родителями. Разговор будет трудный– садясь в машину даже не пыталась скрыть кривую ухмылку. Я знаю, что они мне скажут наверняка, обвинят в смерти сестры. Пусть я даже не причем, хотя как это, мне припомнят всё. Особенно ситуацию двухлетней давности. Ничего, я не злюсь, я уже почти смирилась с тем, что в глазах своих родных я на одном месте с блядью.
Ничего, было да прошло, главное жить дальше не так ли?! Главное правильное будущее. То, за которое тебя никто не посмеет упрекнуть или просто не сможет, без разницы!
Встреча с родителями, я была бы рада при других обстоятельствах, времени, месте, но что произошло не миновать. Остаётся только покрепче сцепить зубы и терпеть. Мы не виделись два года. Ни звонков, ни переживаний, вычеркнутая из семьи, выброшенная как бракованная испорченная вещь, хотя так оно и есть.
Ну ничего, ведь и бракованные игрушки можно починить, дело цены не так ли?! Посмотрим сколько вы предложите дорогие родители.

Глава 3

Что же мне с тобой делать?! Хитрый маленький зайчик. Ты затеял опасную игру, из которой можно не выйти живым.
Мои размышления прервал, зазвонивший телефон. Взглянув на экран телефона, улыбнулась, тебе я готова ответить в любой момент.
— Здравствуй дорогой. Как у вас дела? Всё замечательно,  говоришь? Как у меня? Даже не знаю, всё оказалось хуже, чем я думала. Понадобится больше времени, не переживай я выполню задуманное.
Распрощавшись со звонившим,  прислонилась лбом к холодному окну.
Я не отступлю Богдан! Ни за что! Ты поступил подло два года назад. Растоптав все, что было мне дорого. Разве могу я тебя простить? Переступить через себя, быть благородной и всепрощающей? Да черта-с два! Я отомщу за все, и за себя, и за сестру! Убийце место за решеткой! Звук входящего сообщения разбавил и без того накалившуюся во круг меня атмосферу. Взяв в руки телефон, усмехнулась. Кто-то сегодня вечером будет развлекаться. Устрою ка я ему головомойку.
Сделав пару звонков, связалась с бывшим одноклассником, которому, к счастью, было плевать на мою репутацию. Для него ведра грязи и копошение в чужом белье были нормой. На что не пойдешь ради хороших снимков и статьи, тем более если она ещё и скандальная. Договорившись о некоторых нюансах и оплате, улыбалась над маленькой шалостью. О нет, это не месть и не подстава, это так, шутка не очень хорошего шута. А в роли шута в этот раз не я, а доброжелатели Богдана.
Продолжая улыбаться самой себе, задумалась, кто же так сильно тебя ненавидит, что пытается достать любыми возможными способами? Не удивительно — империя, построенная на чужом горе, поте и крови становится смертельно опасным механизмом.
Расхаживая по квартире и собираясь развлечься, услышала, как кто-то долбиться в дверь. А подойдя поближе и включив домофон, рассмеялась в голос. Посмотреть действительно было на что. Мой школьный друг, сверкал сейчас как хороший начищенный самовар. Начесав волосы до состояния сверкающего петушиного гребня, этот паяц с распахнутой на груди рубахой стоял и орал во всю мощь своих лёгких:
— Тук, тук, тук красотуля! Ваш сегодняшний альфа-самец подан, пора бы открыть ему заветную дверцу к альфа-самочке!
Продолжая посмеиваться от донесшегося из динамиков домофона голоса, наблюдала за ним.
— Ну что пупсик, ты там от оргазма по мне не померла?
Всё, это была последняя капля. Раскрыв дверь попала прямо в раскрытые объятия радушного улыбающегося однокашника.
— Рад видеть тебя красотка! Ну-ка дай на тебя получше взглянуть. –Повертев меня во все стороны и поцокав языком, эксперт вынес своё мнение. – Хороша, прям как куколка, я бы такую...– Дальше его опять понесло не туда. В ветвистые дебри похоти и разврата. Пока я слушала дифирамбы моей неотразимости,  от несравненного альфа-самца, успела уплыть в далёкие дали своих мыслей и пропустить момент когда сей экземпляр выдохся и выжидательно уставился в мои глаза.
— Ты кажется спрашивал, когда мы поедем? Так вот я почти готова, накину пальто и можем выдвигаться. Машина уже подана.
— А ты всё такая же. Всё так же мило сбегаешь от разговоров.
— Я рада, что хоть для кого-то я всё такая же. Поехали Паш,  в этот раз мне действительно нужна твоя помощь. Нужно сделать все максимально тихо и заснять так, чтобы богатых и именитых накрыло с головой. Зная, как любит развлекаться наш клиент, я уверена, ты найдешь достойный материал, способный подорвать ему репутацию.
— Конечно красотуля, всё будет тип-топ, то есть по высшему разряду!
— Пашка, Пашка, ты когда изменишься? Станешь серьезным и чуточку ответственным.
— Вот таким? – скорчил серьезную мордашку, подвигал для правдоподобности бровями и рассмеялся над своей глупой затеей. – Зачем мне быть серьёзным? Если я при своей работе буду, таким как все, я просто сойду с ума. А так с шута и балагура все взятки гладки. Проживу долго и счастливо, умело прикрываясь своей дуростью.
Рассмеялась, сама же задумчиво посмотрела на однокашника. Не дурно, действительно хорошее прикрытие при весьма и весьма проблемной работе. Нароешь, что-то ценное, обнародуешь, а тебя в ближайшей подворотне по стеночке размажут. При таком раскладе не спасет даже напускная придурковатость. Эти люди не понимают юмора и тем более шуток.

Закрытый клуб, встречал нас. Столпотворением около входа с жаждущей развлечения молодёжью. В самом же клубе царил полумрак, дым и похоть. Студентки, которым посчастливилось проскочить и богатенькие детки,  накачанные алкоголем во всю отрывались на танцполе, забыв о приличиях. Мне нужно мимо, в вип-зону. Туда, где вход, заказан простым нищебродам типа этих, что бьются в конвульсиях экстаза на танцполе.
Сморщив носик, ухватила Пашку за руку и чуть ли не на буксире потащила по лестнице на нужный этаж.
— Эй, эй, тише красотуля. Мне от твоего напора страшно становится. Я привык доминировать, а не подчиняться! – возмущённо воскликнул он и тут же затих под моим многообещающим взглядом. – Слушай, ты в порядке?
— В полном,  не люблю клубы.
— Если тебе так противно тут находится, зачем решила помочь, я ведь могу справиться сам!
— Хочу посмотреть.
— Понятно, тогда придется подождать. Не волнуйся Янчик, твой альфа-самец способен защитить свою самочку!
Улыбнулась, расслабляя хватку на запястье парня и сбавляя шаг. Он прав, торопится нельзя.
Мы расположились в вип-комнате. Я заказала себе выпить и подошла к огромному окну. Вид на танцпол завораживал. С одной стороны красиво, с другой — ужасно. Когда-нибудь, я обязательно нарисую это место. Обстановку и момент, наполненный ожиданием. Пашка давно ушёл, оставив меня «не скучать и развлекаться». Но как же я могу отдаться развлечениям, когда это место так сильно веет старыми воспоминаниями. За два года клуб перестроили, поменяли интерьер, прибавив больше удобств и места. Но даже новая обложка, не способна стереть воспоминания прошлого. Рука с бокалом вина дрогнула, интуитивно сжав сильнее пальцы, смотрела на того, кто так счастлив и беззаботен. Он всё такой же. Красивый, окружённый ореолом опасности и похоти. Есть такие мужчины с грацией хищника. К ним тянет, вокруг них всегда крутятся наивные девочки, верящие в сказку, в долго и счастливо. Даже сейчас окружённый женским вниманием, он шёл, не теряя достоинство. Шел так, словно не на его руке висит девица в фривольном наряде. Словно не он держит её подруку, ведя развлекаться. Он был сейчас в своей стезе, как и тогда, в тот злополучный вечер. Зная наверняка какой эффект производит на окружающий женский пол, белозубо улыбался. Но все так же оставался отстранено холодным. Мне не было видно его глаз, но почему-то я была уверена, в них всё тот же расчет! Человек не меняется и чем больше смотрю, тем более в этом убеждаюсь.
Ладно, пора заканчивать. Я увидела всё, что хотела. Остальную часть марлезонского балета, я предпочитаю пропустить.
Уже дома, глубоко за полночь. Пришло видео. Порно-хаб отдыхает в сторонке, по сравнению с молодыми и красивыми воротилами крупного бизнеса. Красиво снято, качественно так, несмываемо с четко очерченными лицами! Так, так, интересненько. Кто это у нас тут в кадрах. Вот оно что, вот как. Красиво играешь Богдаша, ой как красиво. Ну ничего ещё посмотрим. Я даже не рассчитывала на такое! Не аккуратно, Богдан!
Собрав наспех хвост. Надела спортивный костюм. Мне нужно освежить голову и подумать. Плевать на то, что до раннего утра пару часов. Мысли, одолевающие мою бедную голову, не дадут уснуть.
Бег и холодный промозглый воздух выветривают все лишнее с головы. Оставляя лишь факты, требующие немедленного решения. Моя глупая шутка и желание насолить, в итоге спасут нам с отцом нервных клеток. А видео оказавшееся у меня в руках, станет неотъемлемым доказательством. А для некоторых неплохим компроматом. Ты играешь грязно Богдан! Нацелившись на компанию отца и используя все возможные и невозможные методы. Однако,  в неведении блаженство,  как говорят. Так что будь уверен, я преподнесу тебе сюрприз. А пока нужно устранить появившуюся проблему. Путем шантажа и угроз можно решить любые вопросы. А если на кону чье-то семейное счастливое будущее, то тем более. На видео, которое я просмотрела. Были никто иные, как отцовские близкие замы и доверенные лица. Люди, в чьей преданности сомневаться не приходилось, до сего момента. Что ж, бумаги по передачи пакета с акциями будут готовы завтра. Тогда же и начнется игра. Прости меня папа, но твоё имя придется замарать. Как бы честен и благороден ты не был. Но сейчас этого недостаточно. Люди, что тебя окружают решили пойти ва-банк твоим доверием.
На прояснение ситуации с моим помощником, ушло не мало времени.
Успев порядком устать и продрогнуть, возвращалась домой. Размышляя о ценностях мира. Неужели все, что тебе нужно, Богдан, это деньги и власть? Неужели ты готов попрать хорошее отношение окружающих (то, что по крайней мере осталось) ради материального. Бизнес и ничего больше, не так ли, дорогой?
Шантажировать просто. Смотря в «кристально-честные» глаза, слушая дифирамбы «преданности», понимаешь, что тебе лгут, красиво без заминки и задержки. Совершенно не задумываясь и не сомневаясь. Врут, улыбаясь прямо в глаза. Не выношу лицедеев, от таких не узнать — где правда, где ложь?! Не понять — раскаялся или это очередной спектакль. С такими только один разговор – язык силы.
У меня было две встречи, с замом отца и его доверенным. Мне улыбались, меня рады были видеть, до той лишь поры, пока я не озвучивала свое предложение.
— Здравствуйте. Поговорим, начистоту. Это контракт, который вы подпишите. По сути подписав, вы ничего не теряете,  но до той лишь поры, пока не сменится руководство фирмы. Вы же знаете, не спокойное время, резкие обвалы и разорения. А я слишком люблю отца, чтобы давать возможность всяким сомнительным лицам уничтожить его детище. Он знаете ли, этого не переживет.
Следом идут упрёки, громкие слова о верности, преданности, о годах отданных моему отцу и холдингу. Далее идут личные оскорбления, о фривольности моего поведения, моей репутации и общей некомпетентности. А потом как итог — отказ подписывать вообще какие-либо документы. Но до того лишь момента, пока не появляется видео. И тут оппоненты, как не странно бледнеют, кто-то тянется за сердечными каплями, кто-то вытирает рукавом нервно испарину. Резко начинают бегать глазки, вот только путей к отступлению нет. Или подписанный контракт и работа в фирме дальше, или амбразура. Правда для каждого она своя. У обоих это жёны, дети и в конечном итоге – громкий скандал, испорченная репутация, неизбежный развод и старость без гроша в кармане, так как я, обдиру их обоих как липку, да ещё уголовное преследование. А какой жене, из этих двух, это понравится? Никакой. Тем более и детки учатся в престижных колледжах.  К тому же у одного из них тесть такой, что после всего закатает зятя в асфальт, так как он и сам подставится. Всё честно и просто. Выбор сделан документы подписаны, шкурки дорогих и ценных работников спасены. Но теперь «дорогие и ценные» лицедеи сидят плотно на моём крючке, понимая, что один неверный шаг и они лишаться всего.
Эти двое, со всего холдинга, владеют наибольшим процентом акций. Но это всё равно не дало бы ему преимуществ. И я пока не понимаю Богдана, почему он их подкупил. На что рассчитывал? Без наших акций, у него ничего бы не получилось. Но надеюсь, что узнаю это! Ты мне сам Богдаша расскажешь. И я знаю почему ты мне расскажешь.