Ты - моя жизнь!

1. Праздник любви

Недовольно фыркаю, поднимая повыше лиф свадебного платья.

Всё-таки велико, хоть и шили его на заказ. Какой-то крутой модный дом NinaOrlova... Я же говорила отцу, надо было в Париже купить. От кутюр! А не от какой-то клуши, отшивающей масс-маркет.

- Не вертитесь, Анна Константиновна. Вы похудели с последней примерки. Обычно невесты полнеют... – доброжелательно улыбается пожилая портниха. – Пару стежков сделаю. Будете самая красивая невеста!

Выдыхаю шумно, как носорог, не стесняясь суетящихся вокруг людей.

Визажист тут же кисточкой обмахивает мне нос.

У нее эти разноцветные кисточки торчат из пальцев, как ножи, у человека-росомахи.

- Анна Константиновна, вы только не морщитесь, к вечеру тоналка скатается. И губку верхнюю постарайтесь расслаблять, чтобы не было капризного изгиба...

Она тарахтит, размахивая своими кисточками, а я почти не слушаю.

Сегодня я должна демонстрировать лицо счастливой невесты, только я пока не уверена, что смогу удержаться от скептичной моськи.

Договорной брак в нашей среде – обычное дело. В мире, где живут большие деньги, места для любви нет, поэтому выбор у меня небольшой.

Я могу выйти замуж за Эда или могу выйти замуж за другого избалованного мажора.

Ах да, ещё я могу капризно потопать ножками, после чего папочка отправит меня лечить нервы в частную клинику на задворках вселенной.

Эдуард – не самый худший вариант. Молодой, красивый и спортивный, и мы давно знакомы.

У Форбс есть «список без кольца», куда входят самые завидные холостяки. Эдуард Пивоваров занимает одну из верхних строчек.

Папочка всегда выбирает для меня самое лучшее!

Охренеть, как я должна быть счастлива. Только почему-то не получается.

Я не могу толком объяснить, что меня так раздражает.

Меня с детства готовили к тому, что рано или поздно мы с Эдом поженимся. И я воспринимаю этот брак, как само собой разумеющееся.

Но вся эта кутерьма вокруг бракосочетания выглядит, как насмешка надо мной и моей свободой. Лишний повод для папочки пообщаться с нужными людьми. Уверена, на моей свадьбе он подпишет еще пару выгодных контрактов.

Если я обречена стать трофеем, то хотя бы передали меня тихо и незаметно. Без всей этой мишуры и шумихи. Может быть тогда, мне было бы проще привыкнуть к своему новому статусу.

- Лицо к свету, и реснички приспустите, Анна Константиновна, чтобы тень на щечках лежала, – подбежавший фотограф ослепляет меня вспышкой. - Смущенная невеста готовится пойти к алтарю.

От такого пафоса я подкатываю глаза.

Зато визажистке такой подход нравится:

- Да, это очень трогательно... - Подхватывает очередную кисточку с румянами, зажатую между мизинцем и безымянным. - Погодите, щечки освежим.

Меня передергивает от её сюсюкающего тона.

«Красивый праздник любви» – именно так написано на моих приглашениях, а журналисты наше бракосочетание главным светским событием года.

Будто мы с Эдом - принц Уильям и Кейт.

Это все, пожалуй, слишком. И моя нервная система уже на грани!

На подоконнике требовательно вибрирует телефон.

- Дайте сюда! – протягиваю руку. И телефон тут же оказывается в моей ладони.

Надеюсь, там не открытка с анимированными голубями, а то меня стошнит прямо на экран. Сегодня весь день меня спамят разной ерундой – цветами, лебедями, сердечками, аистами...

Смотрю на экран и морщусь. Уж лучше бы это были голуби, а не сообщение от моей новой сестры.

Да, в двадцать три года я неожиданно обзавелась сестрёнкой! Когда-то в детском саду я просила у родителей братика или сестричку. Но сейчас, на мой взгляд, поздновато.

Агате – девятнадцать, и она идет в нагрузку к своей маме – новой папиной жене.

Не смотря на мои протесты папа решил обзавестись очередной семьей - женился на старости лет, будто ему меня было мало.

Ладно Агуша, что ты мне там приготовила...

Открываю сообщение с вложенной фотографией. Суд по ракурсу, Аглая делала её сама.

Поверх голого мужского плеча с приспущенной рубашкой на меня смотрят хитрые глазки моей сводной сестрички. Пальцы с алым маникюром затерялись в темных мужских волосах и томно прижимают к себе чью-то голову.

Провокационный снимок. Победа в конкурсе «самый интригующий секс года!».

Усмехаюсь.

Что Аглая хотела этим мне сказать? Что темпераментна до изжоги или, что непритязательна в плане выбора мест для секса. Судя по плитке на стене, мексиканские страсти кипят в уборной на первом этаже.

Пока я разглядываю фото, от неё приходит сообщение:

Угадай, где Эд?

Дорогие читатели!
Приветствую вас на страницах новой истории.
Будет много переживаний и загадок. Страсти будут кипеть!
Впрочем, что я рассказываю, смотрите буктрейлер, там все есть ❤️❤️❤️
Приятного чтения!

2. Все невесты нервничают

Не веря своим глазам ещё раз смотрю на фотографию, затылок мужчины мне очень даже знаком.

Паззлы в голове выстраиваются в чёткую картину. Я сразу вспоминаю нездоровый интерес Агушки к моему жениху, её смущенное хихиканье, как только речь заходила о нём, горячее желание участвовать и помогать в подготовке свадьбы.

Маленькая дрянь, она специально выбрала такой загадочный ракурс! Но я уже точно знаю, кто там с ней.

Она же давно глаз положила на моего жениха!

Будь я влюблена в Эда, почуяла бы опасность женской чуйкой. Но я слишком легкомысленно отнеслась к нашему договорному союзу.

Прикрыв глаза рукой горько усмехаюсь.

- Какие же вы конченные... Оба!

Гребень с фатой, воткнутый в голову, немилосердно чешется. Я выдираю его из высокой прически и швыряю на пол. Чувствую такое облегчение, будто вытащила не фату, а иголки из мозга.

- Анна Константиновна... – по комнате проносится испуганный коллективных вздох.

Спрыгиваю со стула и, поддерживая длинные юбки, решительно направляюсь к выходу.

Чувствую, как натягивается и рвется тонкая нить, связывающая меня со швеей.

- Подождите, куда вы? – Дружно несется мне вслед.

- В уборную! – рявкаю едва обернувшись.

- Погодите! Я с вами, подол подержу, – позади мелкий топот пожилой швеи.

- Не надо, справлюсь! – Захлопываю дверь прямо перед ее носом и прижимаюсь к стене спиной. Устало запрокидываю затылок и прикрываю глаза.

Измена перед свадьбой, в туалете... У меня под носом! Это даже не насмешка надо мной. Это контрольный в голову! Каким же надо быть идиотом, чтобы такое сделать!

Это гадко, грязно и подло! Я не питала иллюзий, но можно было хотя бы сделать попытку договориться и сблизиться.

- Все невесты нервничают, не переживайте... - слышу голоса и шебуршание за стеной.

Не дожидаясь, когда в коридор вывалит моя свадебная свита, цокая каблучками убегаю по коридору.

Сворачиваю к туалету, с силой дергаю на себя дверь.

Совсем немного не успеваю. Эд, звеня ремнем, натягивает брюки. Рядом Аглая бесстыдно раскорячилась на раковине. При виде меня только улыбается и демонстративно тянется к плечу моего жениха.

В глазах ни грамма сожаления. Она же ждала, что я приду!

Зато Эд подпрыгивает, как ужаленный. Глаза округляются, как у филлипинского долгопята.

- Анют, это не то, что ты подумала... – испуганно сглатывает и поддергивает брюки.

- Конечно, милый. Это не то... – уверенно шагаю к нему.

Он испуганно шарахается в сторону.

Но я прохожу мимо. Касаюсь белоснежным подолом носков туфлей сводной сестры. Она даже не попыталась слезть со своего насеста.

- Надеюсь, что ты трахаешься лучше, чем фотографируешь. – шепчу ей мимоходом.

Открываю все кабинки, в последней нахожу уборочный инвентарь.

Приподнимаю металлическую швабру и взвешиваю её на руке – качественная. Тяжелая!

Аглая взвизгивает и поджав ноги, втягивает голову. Побледневший Эд вжимается в стену.

Но я не обращаю на них ни малейшего внимания.

Высоко подняв подбородок выхожу, оставив сестрицу и жениха недоумевать в туалете.

Медленно распахиваю высокие створки дверей и выхожу на улицу. Опершись на швабру прикрываю глаза и на мгновение замираю, подставляя лицо лучам солнца.

Как же хорошо! Тихо, спокойно и никаких грязных интриг.

Эффектно спускаюсь вниз к отсыпанной гравием дорожке. Свадебное платье шлейфом сбегает за мной, швабра постукивает по ступенькам.

Журналисты до этого дремавшие в отдалении, как стервятники без пищи, при виде меня оживляются и дружно ломятся к забору.

Тянут ко мне камеры и микрофоны сквозь решетки, как узники.

- Неужели свадьба уже состоялась?

- Анна, как скоро состоится слияние компаний?

- Губернатор принял приглашение на свадьбу?

Не обращая на них внимания, иду вперед. Ну что ж, ребята... Все вопросы – потом.

Те из вас, кто пришёл пораньше – ловите эксклюзив.

Подхожу к припаркованным свадебным машинам. На секунду задумываюсь. Смотрю на машину Эда, и рука плотнее охватывает металлическую рукоятку.

Так и хочется долбануть со всей силы.

Хотя, при чем здесь Эд?

Разворачиваюсь, и со всей силы опускаю швабру на лобовое стекло машины отца!

Дорогие читатели!
Не забывайте добавлять книгу в библиотеки и ставить звездочки ❤️
Так я вижу, что история понравилась. А это вдохновляет ))
Сделать это можно вот так:

3. Розовая шляпка

- Зрители, которые хотели увидеть свадьбу Анны Верещагиной и Эдуарда Вайса в прямом эфире сейчас будут разочарованы. Самое романтичное событие года, оказалось под угрозой. Прямо сейчас мы находимся на месте событий...

Журналисты гудят, как потревоженный улей.

Прячусь за тяжелыми портьерами у главного входа в особняк, который папочка снял для свадьбы, и слышу каждое слово.

- Константин Геннадьевич, как вы прокомментируете поступок вашей дочери?

- Скажите, это был запланированный перфоманс или мы наблюдали акт агрессии?

- Свадьба состоится или нет?

- Что стало причиной такого поведения?

Папочке сейчас несладко. Наверное, чувствует себя, как на эшафоте.

Выгнувшись назад, подглядываю в небольшую щель между шторами. Обзор отсюда не очень, вижу только бордовую вспотевшую шею. Отец нервно промакивает шею платочком, и я испуганно задергиваю микроскопическое окошко.

- Что Анна Константиновна, нашкодила, а отцу опять за тебя отдуваться? – начальник охраны возмущенно цокает языком. – И не стыдно? Стольких людей подставила! Выпороть бы тебя, да поздно уже. Эх...

Разочарованно машет рукой.

Я виновато опускаю глаза. Арман может позволить себе такие высказывания в мой адрес. Он меня практически вырастил. Если кто и может мне устраивать разнос – так это он.

- Не шевелись, не дай бог кто увидит! Давай, уведу тебя?

- Нет, Арман, я здесь постою. Я тихонько, честно!

В доказательство своих слов вжимаюсь в стену. Я должна знать, что происходит. Пусть даже так, из-за дверей, спрятавшись за шторкой.

Самое страшное, что может быть сейчас – сидеть запертой в комнате, с минуты на минуту ожидая появления разъяренного отца.

Руки гудят с непривычки, я не привыкла разбивать машины, да и шваброй орудовать тоже не умею.

Смутно помню, как Арман выдрал швабру у меня из рук и скрутив, как маленькую, под мышкой утащил в дом по ступенькам.

Отец, бледный от волнения, сразу же велел пустить журналистов и стоит сейчас на ступеньках крыльца, пытаясь скормить прессе свою версию событий.

- Свадьба состоится. Анна перенервничала, такое бывает, - наконец, выдавливает из себя отец.

- Где сейчас находится ваша дочь?

- Как Эдуард отнесся к её поступку?

- Сколько стоила ваша машина?

На один ответ - сто новых вопросов. Какая-то журналистская гидра.

Жалеть о том, что уже сделано – глупо, но отцу я все-таки сочувствую. В этот раз я подставила его очень серьезно. Как бы его удар не хватил...

Мимо меня и Армана ярким пятном плывет моя мачеха – Инесса.

Розовое открытое платье, розовые туфли и мелкая россыпь сиреневых цветов на розовой шляпке. Невольно принюхиваюсь, если ещё и пахнет от нее, как от оранжереи, я просто не выдержу и... хрюкну.

Ненавижу её. Она всегда напоминала мне лисицу – остренькая мордочка, цепкий взгляд, неприятный мелкий смех и слащавые речи. Косит под невинную простушку, но та ещё хищница.

Пять лет окучивала моего отца, и всё-таки выбилась в жёны из простой секретарши. Головокружительная карьера. И отвратительный вкус, который даже наличие денег не может исправить.

Инесса смеряет меня ненавидящим взглядом и красивым жестом распахивает двери. Королева решила поддержать супруга на лобном месте.

Я в спешке подбираю белый подол, чтобы меня не заметили.

Журналисты при её появлении замолкают, только слышно щелканье камер.

- Здравствуйте, дамы и господа! – Решительно начинает Инесса свою партию. – Неприятный инцидент, свидетелем которого вы стали, легко объясним...

- Позвольте представить вам мою супругу – Инессу Верещагину, - радостно подхватывает отец, почувствовавший поддержку.

Пресса радостно гудит, слышны отдельные поздравления с недавним бракосочетанием немолодых молодоженов.

- Я бы хотела заступиться за бедную девочку, ей и так немало досталось в этой жизни, - продолжает мачеха. – Как вы знаете, росла она без женской ласки, совсем одна. Я сейчас стараюсь дать ей то, что не смогла дать родная мать, но это не так просто...

Прикрываю рот рукой, чтобы не фыркнуть. Представляю, как Инесса сейчас жалостливо подкатывает глаза и прижимает руку к груди. Она же молодец, обогрела бедную сиротку!

- Константин Геннадьевич человек горячий и принципиальный. Он не мог отказаться от своего слова, свадьба была запланирована давно. А наша Анечка пошла характером в отца, – нервно откашливается. – Не осуждайте её. Эта смелая девочка своим примером показала, что никто не может стоять на пути истинной любви, правда, милый?

Я ошарашенно отодвигаю шторку, но единственное, что вижу, руку Инессы, она снимает с воротника отца невидимую соринку и мягко похлопывает его по плечу.

- Ты же не будешь мешать соединению двух сердец, правда? – Снова легкое похлопывание по плечу.

- Хм... – Отец вертит шеей и дергает ворот рубахи, будто задыхается. – Не буду... – сдавленно отвечает он.

- Да, сердце нашей Анечки принадлежит другому человеку. Подождите! – Инесса перекрикивает начавшийся шум. – Моя старшая дочь выбрала другого – не менее достойного кандидата в мужья. И мы были неправы, когда настаивали на выполнении её брачных обязательств с Эдуардом Вайсом. Нельзя стоять на пути истинной любви! И хорошо, что пострадала только машина...

На улице поднимается одобрительный гомон и смех, а я в шоке округляю глаза.

Арман делает шаг ко мне, видимо на случай, если я решу вырваться на крыльцо и сделать опровержение.

- Слияние компаний состоится. В нашей семье есть ещё одна девушка – моя младшая дочь. Я думаю, вы согласитесь, что этот банкет мы можем рассматривать, как репетицию к настоящей свадьбе. И даже не одной.

Журналисты вновь оживляются, но Инесса их умело останавливает.

– Не волнуйтесь, у нас ещё будет время пообщаться. Я распорядилась накрыть стол специально для прессы. Прошу последовать за мной в малый банкетный зал.

За дверьми слышны радостные возгласы и металлическое лязганье – журналисты собирают оборудование.

4. Приятного аппетита

Отец, громко сопя, гоняет по тарелке спаржу. Тычет в неё вилкой, будто хочет заколоть заклятого врага.

У меня от постукивания вилки о фарфор шевелятся на затылке волосы. Перед бурей всегда затишье.

Опустив глаза в тарелку тихонько отправляю в рот ненавистную спаржу. Морщась, жую.

Я готова съесть всё, что угодно. Лишь бы он сейчас не орал...

- Мясо есть в этом доме?

Вздрагиваю от рыка отца.

- Костик, ты же знаешь, тебе нельзя. Врач сказал, что... – Инесса, мило улыбаясь, берет его за руку.

- Плевать! – багровеет отец. - Я не буду это есть.

Выдергивает руку из её ладони и нервно отбрасывает от себя тарелку.

Звякнув, в сторону летит вилка. Спаржа горкой вываливается на белую скатерть, оставляя жирные пятна.

- Уберите здесь, - жестом королевы, мачеха показывает на стол, и горничная бросается устранять беспорядок.

Отец сидит, насупившись, скрестив руки на груди. Смотрит перед собой невидящим взглядом.

- Милый, там же витамины, для нервов полезно, для сосудов... - щебечет мачеха, поглаживая его по щеке. – Бросает на меня полный ненависти взгляд и, поджав губы, цедит. – Вот видишь, до чего человека довела!

Чувствую, как над моей головой сгущаются тучи.

Быстро жую, и передёрнув плечами от отвращения, глотаю склизкий комок.

Вообще-то отца довела сейчас спаржа, а не я. Но Инесса опять умело перевела стрелки.

- Ты, - отец направляет на меня указательный палец, - сколько ты ещё будешь надо мной издеваться?

Ну всё, началось!

Горничная, испуганно подхватив тарелку с остатками еды, юркает на кухню.

С противоположного конца стола на меня ехидно смотрит Аглая. Вырядилась, как монашка, в темное платье с белым отложным воротничком. Ни грамма косметики, волосы заплетены в две косички. Отличница-институтка, не иначе.

Только красные коготки напоминают о том, что под личиной невинной овечки прячется развратная дрянь.

И рукой с красными ногтями она сейчас демонстративно поглаживает край стола. Будто напоминает мне о фотографии...

Меня передёргивает сильнее, чем от гадкой спаржи.

Не знаю, что Инесса напела папочке в уши, но, похоже, что роль её дочери в недавнем происшествии сведена к минимуму.

У меня не было возможности переговорить с отцом наедине, сразу после несвадебного банкета он заперся в комнате, а мачеха металась по дому и громко требовала успокоительные капли.

Понимаю, что показательной порки мне не избежать, но хотелось бы получить её в более приватной обстановке. Один на один с отцом.

- Костя, Анюта же не со зла, – сладко щебечет Инесса. - Она ещё не созрела, как личность, мы поможем ей...

Я не выдерживаю. Притворное заступничество мачехи выводит меня из себя.

- Заткнись, лживая тварь, – произношу на выдохе и поднимаю глаза от тарелки.

Впиваюсь в Инессу взглядом.

Отец застывает с открытым ртом, мачеха тянется за салфеткой.

Промакивает уголок глаза.

- За что ты так со мной? – громко всхлипывает.

- В этом доме я привыкла говорить то, что думаю. – Дерзко вздергиваю подбородок. - Так было до появления здесь двуличных захватчиков, которые сладко поют в уши...

- Неблагодарная! – Отец, привстав, шипит в ярости. – Не смей так говорить о моей жене. Если бы не она...

Пока он хватает ртом воздух, пытаясь подобрать нужные я слова, я ровным голосом продолжаю.

- Пап, они это специально подстроили. Ты не понимаешь?

Я спокойна только внешне, внутри все кипит от возмущения и обиды. Это же была чётко спланированная провокация. Да, я была не в восторге от свадьбы, но они грамотно добавили последний штрих, чтобы вывести меня из себя.

Вытираю о коленки мокрые от волнения ладошки и не мигая смотрю на отца. Он так и стоит, зависнув над столом. Видимо, в шоке от моей наглости.

- Милый, главное, не нервничай. Тебе нельзя. – Мачеха, ласково поглаживает отца по плечу.

Отец вновь садится на стул.

Делает глубокий вдох, и в поисках поддержки заглядывает ей в глаза. Инесса едва заметно кивает.

Чёрт, они уже о чём-то договорились. Вот сейчас мне становится реально не по себе.

- В твоих скандалах всегда кто-то виноват, правда? – Отец переводит взгляд на меня и подозрительно прищуривается. – Всегда тебя вынуждают, а ты – вся в белая и пушистая. Но в этот раз, Анна, ты превзошла саму себя!

- В смысле? Твоя ненаглядная Инесса подложила свою дочь под Эда прямо перед свадьбой. Надо было просто попросить, я бы отдала этого похотливого мажора сестричке, и обошлось бы без скандалов.

Ухмыльнувшись, зеркалю позу отца. Тоже откидываюсь на стуле и скрещиваю руки на груди. Раздражение ползёт из меня колючими иглами.

- Прекрати врать и выкручиваться! Сколько можно! – Отец в сердцах сбрасывает руку Инессы, но та не сильно расстраивается. Сидит с мерзкой приклеенной ухмылочкой. - У тебя не получится нас поссорить, ты еще не поняла?

- Думаешь, я сейчас клевещу на твою новую семью? – Удивленно вскидываю бровь.

- Милый, не принимай близко к сердцу, прошу тебя. У девочки сложный период, мы же говорили об этом. Она выстраивает границы...

- Засохни, гербарий... – вяло бурчу я. – Слушать этот бред невозможно.

- Аня, ты достала своими фокусами! – Отец грохает по столу кулаком. – Я нашёл тебе подходящую партию. И только попробуй опять сорвать свадьбу!

- Мамочка новая, новая сестричка и новый жених. Класс! Знаете что, а пойду я отсюда.

С грохотом отодвигаю стул, снимаю с колен салфетку и скомкав, швыряю её в Аглаю.

- Куда ты? А ну сядь! Я не закончил!

- На кухню, за колбасой. А вам, - обвожу взглядом присутствующих, - приятного аппетита.

Слышу, как за моей спиной мачеха выдает очередное дельное замечание:

- Я же говорю, милый, Аверинцев сможет её приструнить.

Дорогие читатели!
Спасибо за тёплый прием. Мне очень приятно.
Если история находит в вас отклик - поставьте звездочку!
Это так приятно, вы бы знали ❤️❤️❤️

5. Это было в другой жизни

Сижу на табуретке и пялюсь на холодильник, где магнитом прилеплено меню на завтрашний день.

Завтра папины сосуды будут очищать брокколи, тыквенный суп и гречка без соли на пару. Под этим гастрономическим разнообразием размашистая надпись: согласовано.

Морщусь при виде этих загогулин и мрачно откусываю колбасу прямо от палки. Плевать я хотела на этикет, защиту животных и холестериновые бляшки. Я просто рада, что для персонала в нашем доме есть вредная и съедобная еда.

Привстав разглядываю ярко-синий магнитик. Перестаю жевать и щурюсь, чтобы лучше присмотреться.

Не может быть! Неужели тот самый?

Бросив надкусанную колбасу, подхожу ближе и снимаю с дверцы керамического дельфина на черной магнитной пуговке.

Меню с тихим шелестом падает на пол, и скользит под холодильник. Там ему самое место!

Разложив дельфина на ладошке, поглаживаю его пальцем.

- Привет, - говорю ему. - Я и забыла, что ты существуешь.

Я помню, как мы покупали этот магнит с мамой на Крите. Двенадцать лет назад.

Это было за год до её смерти...

Как давно это было. В другой жизни.

И не было тогда этого шикарного дома, и прислуги, и сада. И отдыхали мы в простом отеле, а до пляжа надо было идти через дорогу метров триста по жаре...

Но было классно, потому что у меня была семья и папа улыбался. Я это точно помню!

Услышав шаги, зажимаю дельфинчика в кулаке и настороженно поворачиваюсь к двери.

На кухню входит отец. Ослабленный галстук болтается удавкой, на щеках багровые пятна. Вижу, что зол.

- Аня, извинись перед Инессой. – Без обиняков начинает он. - Она переживает.

Издаю что-то среднее, между смешком и бульканьем. Слов, чтобы выразить мое недоумение и возмущение ещё не придумали.

- Пап, ты в своём уме?

- Ты несправедлива к ней, – облокачивается кулаками на стол и покачивает головой. – Инесса придумала единственный логичный выход из сложившейся ситуации. Для всех ты - романтичная особа, которая пошла против моей воли, чтобы соединиться с возлюбленным. А я – бессердечный тиран. – Усмехается уголком рта. - Кстати, спасибо, что раскрошила мою тачку, а не Эда. И так перед Вайсами неудобно.

- На здоровье. – Приседаю в дурашливом реверансе. – Обращайся, если ещё потребуется.

- Чёрт, Аня! Ты можешь быть взрослой и разумной? – Поднимает на меня тяжёлый взгляд. – Всё очень серьезно!

- Ну, говори, раз начал...В данный момент я максимально разумна. – Подхожу к отцу, усаживаюсь прямо на стол и свешиваю ноги. Теперь его лицо прямо передо мной.

- Ты выйдешь замуж за Максима Аверинцева, – сверлит меня взглядом.

- Нет, – отвечаю с лёгкой улыбкой.

- Почему?

- Я не знаю, кто это, - пожимаю плечами. - И мне не нравятся пролетарские фамилии.

- Он обеспеченный и серьезный человек. Какая разница, какая у него фамилия?

- Мне, как девочке, это важно, – прижимаю руку к груди в знак искренности. - Анна Вайс хотя бы звучит благородно, как у балерины или артистки. Анна Аверинцева, – морщусь, - сам не слышишь? Имя передовика производства на новотрубном заводе. Если он еще и скорпион по знаку зодиака, то всё, однозначно, не подходим друг другу.

Я вижу, как бьется жилка у отца на виске – верный знак, что он скоро взбесится. Ничего не могу с собой поделать, мне нравится изводить его.

Так всегда у нас. Я - язвлю, он - орёт.

Какой-то замкнутый круг садо-мазо. Два близких человека, единственные кровные родственники постоянно мучают друг-друга.

Я не знаю, как выбраться из этого круга. После смерти матери всё пошло наперекосяк. Еще и Инесса добавляет яда в наши отношения.

- Мне плевать, подходишь ты ему по знаку зодиака или нет, - злобно цедит.

- А мне не плевать. Брак – это на всю жизнь.

- Прекрати паясничать, - стискивает зубы.

- Знаешь что, папа, – спрыгиваю со стола и на всякий случай отхожу на безопасное расстояние. - Ты не очень-то интересовался моим мнением, когда договорился с Вайсами. Но ладно, за несколько лет я уж смирилась с мыслью, что стану Анной Вайс и даже отрепетировала новую подпись. Но отдавать меня вот так, как переходящий кубок, какому-то постороннему мужику – это слишком!

- Ты сама поставила меня в безвыходное положение. На твоей свадьбе должны были заключиться важные сделки, теперь их перенесут на свадьбу Эда и Аглаи.

Фыркаю в ответ, кто бы сомневался, что так случится.

- Если ты не выйдешь замуж за Аверинцева, доверие ко мне рухнет и вряд ли кто-то согласится иметь со мной дело! Местный бомонд ждёт, что ты полетишь навстречу своей любви.

- Полечу? – удивленно округляю глаза.

- Да, Аверинцев живет в Питере. Ты выходишь замуж через неделю. Готовься, доча.

- Ну уж нет! – Упираю руки в бока.

Отец с шумом выдыхает, как большой раненый бизон. Делает шаг по направлению ко мне, и я невольно вжимаю голову в плечи. До сих пор он меня пальцем не трогал, но кто его знает...

Не обращая внимания на меня, он хватает палку колбасы, забытую на столе и яростно рвёт от нее кусок. От голода или злости – не знаю.

Прикрыв глаза жуёт. Напряженно слушаю его урчание.

- Мне всё равно, что ты скажешь, – наконец, хрипло шепчет он. - Хватит сворачивать мне кровь. Мне уже в глаза стыдно людям смотреть... Ты же только о себе и думаешь!

- Твоя Инка специально отсылает меня подальше, разве не понятно? – Закрываю лицо руками. – Я мешаю ей... – отняв руки впиваюсь в отца глазами. Меня обжигает страшное подозрение. - Это ведь она предложила отдать меня замуж за этого скорпиона?

- За Максима Аверинцева, - чеканит отец строго.

Не подтверждает и не опровергает мои слова. Но я и так понимаю, что угадала!

- Инесса была твоим секретарем столько лет, она знает всех твоих партнёров... Это она! - Отступаю в испуге. Если жениха подобрала мне мачеха, вряд ли стоит радоваться. - Сучка, подлая тварь!

- Прекрати немедленно!

- Как красиво сыграла, как по нотам, а? – истерично смеюсь. – Высший пилотаж. Хочет скормить меня какому-нибудь уродливому чудовищу? А ты ведёшься, тфу...

6. Человек, который родился два года назад

- Арман, вот за что он меня ненавидит? – Достаю из шкафа вещи и небрежно бросаю их на кровать.

- Константин Геннадьевич – деловой человек. Ты, Аня, его главный проект. Отец считает, что так лучше для тебя, – Арман с хрустом потирает седую щетинистую щеку, задумывается и добавляет, - ... и для него.

- Ага, и это я, по его словам, думаю только о себе. Ну конечно... – Расправляю короткое золотистое платье. – Продаёт меня подороже первому попавшемуся богатею.

Интересно, платье пригодится или нет? Задумчиво рассматриваю, и отправляю его в стопку нужных вещей.

Может быть, без папиного контроля удастся обзавестись друзьями? Буду замужней дамой, схожу с подругами в клуб, в ресторан. Последние пару лет я веселилась только в сопровождении тоскливого Эда.

- Почему же первому попавшемуся? – Глухо звучит за моей спиной. - Аверинцев – известная личность в определенных кругах.

- Ты что-то знаешь? – поворачиваюсь и равнодушно бросаю на пол костюм от Версаче. Подхожу к Арману, заглядываю ему в глаза. – Ну-ка... Ты что-то раскопал, да?

- Обижаешь, Анна Константиновна. Конечно. Что мог – узнал, – щербато улыбается.

- Давай, выкладывай, - присаживаюсь рядом с Арманом на кровать и тереблю его за рукав. – Я нашла в соцсетях Максима Аверинцева из Питера - ему 64 года, он размещает фото внуков и гладолусы. Это не он, надеюсь?

- Нет, не он, - ухмыляется Арман и лезет в карман за телефоном. – Я вообще думаю, что имя и фамилия у твоего жениха липовые.

- В смысле?

Арман колдует над телефоном и разворачивает экран ко мне.

- Вот любуйся. Листай, там несколько фото.

Прикусив губу от волнения, хватаю телефон.

Господи, хоть бы не пенсионер с тремя подбородками и бородавкой на носу...

Увеличиваю двумя пальцами скрин паспорта, и выдыхаю от облегчения. Не пенсионер!

Брюнет с хищным взглядом исподлобья. Густые брови сведены на переносице, четкий подбородок, прямой нос...

Вряд ли фотограф говорил ему: «Не улыбайтесь, смотрите четко в камеру». Наверное, щёлкал и мечтал о том, чтобы этот мрачный тип скорее покинул его ателье.

Хотя, что можно понять по фото в паспорте, где мужчины отличаются только наличием лысины и очков.

Внимательно вглядываюсь в мелкий шрифт. Аверинцев Максим Игоревич, 38 лет... родился в июне.

Ну надо же... Не скорпион!

- Аверинцев появился в строительном бизнесе два года назад. Выскочил, как чёрт из табакерки, - тихо рассказывает Арман. – Начинал со строительства модульных домов, за несколько месяцев получил крупные заказы на застройку нескольких коттеджных поселков. Пока крупные конкуренты очнулись, он оттяпал себе львиную долю рынка, переманил лучшие кадры и развернулся во всю мощь.

- Деловая хватка у человека, что такого...

Слушаю вполуха, листая фотографии. Везде Аверинцев вполоборота, спиной - толком не рассмотреть. Кажется, высоким на фоне других людей.

- В том-то и дело, что тут не хватка, а что-то другое, – хмыкает охранник. – Аверинцев - не богатый наследник, за ним не стоят влиятельные покровители. Откуда у него столько денег? Строительный бизнес с нуля не построишь, льготную ипотеку на него не возьмешь.

Возвращаюсь к фото паспорта, увеличиваю на весь экран, впиваюсь взглядом в тёмные зрачки. Интересно, какого цвета у него глаза? Наклоняю голову, чтобы лучше рассмотреть фотографию.

Ощущение опасности и силы, которое исходит от мужчины на фотографии, тревожит и настораживает.

Полная противоположность слащавому пупсику Эдичке.

- Нда, не хотела бы с таким встретиться в тёмном переулке... – задумчиво озвучиваю свои мысли. – Что-то с ним неладно.

- То-то и оно, - откликается Арман. – Я не смог узнать ничего о его родителях, образовании, где он жил. Такое ощущение, что человек возник из ниоткуда. Будто он родился два года назад.

- Что думаешь об этом? – возвращаю телефон своему телохранителю.

- Не знаю, Ань, – какое-то время молчит и раздувает ноздри. - Не нравится мне он. Очень не нравится...

- Не переживай за меня, - дружески похлопываю Армана по руке. – Я же, как колобок. От мачехи уйду, от папашки уйду, от сестрички уйду, и от волка уйду. У меня у самой зубки! - Охранник в ответ лишь привычно отмахивается. Типо, что с меня взять... - К тому же есть шанс, что мой Аверинцев – дед с гладиолусами.

Я нервно хихикаю и храбрюсь, но мне не по себе.

Всегда прячу расстройство, тревогу или обиду под маскировочную сетку легкомысленного юморка. Дурацкая привычка, но мне так легче.

– Знаешь, выхода у меня всё равно нет. Может и к лучшему, что так получилось. Мне здесь нет места. Инесса меня всё равно выживет или я сама сдохну от её ЗОЖ-диеты

- Ты бы, Ань, хоть борщ научилась готовить, – улавливаю в его голосе насмешку. - Мало ли, пригодится?

- Мне? – изумленно приподнимаю бровь. – Вот ещё... Зачем? Я всегда найду человека, который меня накормит.

- Ладно, шутница, собирайся, завтра самолёт. – Арман встаёт и подвигает мне кучу тряпья. - Я тебя передам из рук в руки жениху.

- Жаль ты не можешь остаться со мной. С тобой мне было бы спокойнее. – Тоже встаю, смотрю на здорового Армана снизу-вверх. Так хочется, чтобы меня кто-то обнял, защитил, унёс в безопасное место.

Меня захлестывает чувство благодарности к человеку, который все эти годы, после смерти мамы, был для меня самым близким. Приятно знать, что хоть кто-то в этом доме переживает за меня.

Обнимаю его. Крепко, от души. В последний раз я так делала, когда была подростком.

- Надеюсь, скоро встретимся, девочка. – Шершавая рука касается моих волос, и я урчащим котёнком вжимаюсь в его грудь. - На свадьбу Аглаи и Вайса явишься счастливой замужней женщиной, подтвердишь легенду о том, что расстроила свадьбу по безумной любви. А знаешь, может, и правда, всё к лучшему. На свадьбе Аглаи подпишут договор о слиянии компаний, журналисты подустанут мусолить твою историю, всем будет плевать на твой брак. – Отстраняется и пристально смотрит мне в глаза. – Разведешься, будешь свободной и от мужа, и от отца.

7. Под крылом самолета

Макс

Здорово, друг!

Всегда чувствую себя конченым идиотом, когда к тебе обращаюсь. Будто с Карлсоном разговариваю, потому что за два года ты не ответил ни на одно сообщение. Но, блин, я что-то попривык с тобой советоваться по сложным вопросам.

Кто-то психологов заводит, кто-то личных помощников, любовниц или котов. Мне никого не надо. Одному хорошо!

Кстати, может потому я тебе и пишу, потому что мы не знакомы. Даже боюсь иногда, вдруг ответишь какой-нибудь высокопарной хренью, я взбешусь и разочаруюсь.

Что-то я не об этом.

Короче, братан... Похоже, мне придётся жениться.

Я не в восторге от этой идеи. Но ссориться с Верещагиным пока не могу.

Невеста – та ещё избалованная штучка. В хозяйстве толка будет нуль, борщ точно не сварит.

Как любовницу держать не хочу – потом не отвяжусь.

Мне на эти смазливые мордашки давно плевать, и получше видали. А дочке Верещагина выделю комнату, пусть живёт. Потом разведётся и уедет к папочке обратно. Через год. Если сама раньше не сбежит.

А я за это время подниму компанию, выдавлю её папашу с московского рынка.

Ха, буду считать эту женитьбу вложением нервов в моё благосостояние. Деньги – не предают!

Ну вот видишь, пока тебе писал – в голове всё на места встало.

Кстати, до операции терпеть не мог все эти записульки. Это от тебя что ли передалось? Хотя, раньше у меня и друзей было завались. В письмах воображаемому другу надобности не было.

Всё, дочь Верещагина на подлёте! Постараюсь сразу не испугать, она мне ещё нужна. Готовлю невесте шикарную встречу.

Нужен будет совет по семейным вопросам – обращусь.

***

Аня

- Арман, давай подпевай, – тыкаю охранника в бок. - «Под крылом самолёта о чём-то поёт...»

Он в ответ лишь скрипит зубами.

- Ну ты что такой печальный? – заглядываю ему в глаза. – Серьезно, как на похоронах.

- Мне не по себе. Предчувствие меня редко подводит...

- Знаешь, что, - обиженно суплю брови, - достала твоя угрюмая морда. Я тоже не в восторге, но что толку, если начну заламывать руки и биться головой об иллюминатор.

- Ань, если хочешь сбежать, я помогу.

- Чего-о? – округляю глаза.

- Серьезно. Держи свой паспорт, - лезет в карман. – Как приземлимся - пойдешь в туалет, я отвернусь и потеряю тебя. Скажу отцу, что сбежала.

- Охранник-параноик, тебя нужно уволить за профнепригодность, ты в курсе?

- У меня нехорошее предчувствие. Это всё не к добру...

- Забудь. Без денег и карточки я долго не протяну.

- У меня есть немного, тебе хватит на первое время.

- Слушай, Арман. Я, конечно, признательна и все такое... Но, давай уже успокоимся. Вчера ты рассуждал более здраво, что за ёж тебя укусил в пятую точку? Или ты узнал что-то ещё?

- Нет, - торопливо отводит глаза. – Ничего такого. Ты права, паранойя.

- Не вижу повода для трагедий, – начинаю загибать пальцы. - Жених красавчик, в самом соку. Не толстый. Богат. Как ты сказал, «известен в определенных кругах», - задумчиво смотрю на последний отогнутый палец. – Преимущества закончены, но и этих достаточно. А его загадочность меня, как женщину, даже интригует.

- Ты жизни не видела, Ань. Знаешь, сколько плохих людей...

- Хватит уже бухтеть. Всё решено! Я может быть ничего и не знаю о жизни... – Не выдержав, повышаю голос. – Но я просто живу, и всё! Жить – это тоже наука! Радоваться и ни черта не бояться труднее всего.

Отворачиваюсь и упираюсь взглядом в иллюминатор

- Ты всегда можешь обратиться ко мне, если потребуется, - виновато говорит Арман.

Но я, нахохлившись, смотрю, как бежит по облакам тень от самолета. Настроение испорчено и дурные предчувствия охранника передаются мне.

Остаток пути мы проводим в молчании.

Первой выхожу на ступеньки трапа. Ветер треплет волосы, и я пытаюсь руками собрать их в хвостик. Из-за растрёпанной чёлки не сразу замечаю, что у самолёта уже стоит чёрная тонированная машина.

Багажник открыт, туда грузят мои чемодан.

Ничего себе, вот это сервис. Вот это скорость!

Или этот чёртовый Аверинцев подозревал, что у меня может возникнуть мысль о побеге?

За спиной знакомое хмыканье. Наверное, мой сопровождающий подумал о том же.

Какой-то мужчина захлопывает багажник, упершись руками в бока, расправляет плечи.

Из-за облака спутанных волос не могу его толком рассмотреть. Надеваю на лицо милую улыбку и спускаюсь вниз.

Мне предстоит знакомство с человеком, за которого я не мечтаю выйти замуж, но с которым так хочу развестись.

Дорогие мои читательницы
Спасибо вам огромное, за комменты и звезды. Очень приятно!
Тумана я напустила, можете пока погадать, что там за мужик такой подозрительный - то ли бандит, то ли псих )))

И кто кого уделает, интересно? Я ещё сама не решила.

До встречи в следующей проде ❤️❤️❤️
Вы - самые лучшие!

8. Зато...

Пульс зашкаливает. Кажется, у меня даже уши от волнения закладывает.

Не хочу признаваться в этом даже самой себе, ко какая-то маленькая романтичная часть моей натуры надеется, что Аверинцев окажется тем самым...

Всё-таки мы женимся. Вдруг возможно такое, что мы понравимся друг-другу. Машина у самолёта, как в каком-то красивом кино про любовь. Встреча, которую мы запомним навсегда...

Невольно выпрямляю спину, стараюсь спускаться красиво и элегантно, слегка придерживаясь за перила. Явно жених не сводит с меня глаз.

Но, чем меньше ступенек остаётся, тем менее плавными становятся шаги. Плечи разочарованно опускаются.

Человеку, который меня встречает, явно не 36 лет, а намного больше. Да и не похож он на надменного красавца с фотографии, которого в своих мечтах мне хотелось приручить.

Улыбка сползает с моего лица. Надежда на то, что у моей сказки может быть счастливый конец тает, когда я понимаю, что у Аверинцева не было времени или желания меня встретить.

Трап колышится под тяжестью Армана, чувствую, как он идёт за мной.

Спустившись вниз резко останавливаюсь и поворачиваюсь к охраннику. От неожиданности он чуть не сбивает меня с ног, и, чтобы удержать, хватает за плечи. Стоя на ступеньке, он кажется ещё выше, я едва достаю ему до подмышки.

- Арман, - хватаю его за полы пиджака, - я же говорила, что находила в соцсетях деда с гладиолусами, – поднимаю к нему лицо, вымученно пытаясь улыбнуться. – Наверное, я была права.

- Это не Аверинцев, Ань. – Шершавым пальцем проводит мне по щеке. – Он прислал кого-то тебя встретить.

- Да, я знаю, опять глупо шучу, – всхлипываю и вытираю ещё одну невольную слезу. – Не обращай внимания, я не плачу, это ветер.

Стою, вцепившись в его пиджак, будто эта тряпка даст мне защиту. Не могу отпустить.

Расслаблю пальцы и всё, начнётся что-то новое и страшное.

- Я вытащу тебя... – В его сиплом шёпоте слышу сочувствие, и от этого ещё сильнее печет переносицу от подступающих рыданий. Лучше бы он прикрикнул на меня или поддержал шутку про гладиолусы. Мне так было бы легче.

- Иди, девочка, он смотрит. – Зачем-то добавляет. – Увидимся на свадьбе.

Понуро тащусь к седому сбитому мужику с бычьей шеей и квадратным мрачным лицом. Он распахивает передо мной дверь машины.

Сняв с плеча рюкзачок, залезаю в салон, пахнущий кожей, и отползаю подальше, чтобы освободить место для Армана.

Дверь захлопывается с тихим щелчком. Я рывком подаюсь обратно, дергаю ручку, стучу кулачком по стеклу.

- Арман! Не бросай меня...

Седой мужчина молча протягивает моему охраннику какую-то бумажку, садится на водительское сиденье, и машина с резким рёвом трогается с места.

Прилипаю носом к стеклу. Последнее, что я вижу - Армана, поднимающего руку в прощальном жесте.

- Остановите! Он поедет со мной!

Никакой реакции.

И всё? Вот так и начинается новая жизнь?

С грозного пёсика, который бросил меня в машину вместе с чемоданами. Хорошо, что не в багажник.

Хотя, чего я ожидала? Что Аверинцев разрешит Арману остаться со мной? Наверное, так и должно быть, его миссия выполнена.

Съёжившись на заднем сиденье бросаю на водителя колючие взгляды в зеркало. Мне видны только прищуренные глаза и шрам, бегущий по виску.

Чтобы не утонуть в чёрном и тоскливом страхе, оправляю для храбрости футболку.

- Как вас зовут? – решаюсь завязать разговор.

- Василий, - то ли рык, то ли рявканье.

- Как кота? – Доброжелательно интересуюсь.

В отражении на мгновенье синевой мелькает строгий глаз и снова внимательный взгляд на дорогу.

Арман бы уже ухмыльнулся, выдал какую-то реакцию. Завязался бы разговор, обстановка разрядилась... А этот сидит, как каменный истукан.

Чувствую себя Алисой в зазеркалье.

По ту сторону жизни остался унылый Эдуард и добродушный Арман, зато здесь к моим услугам - пугающий Максим и сумрачный Вася.

- Куда мы едем?

В этот раз я даже не удостоилась взгляда через зеркало.

Поняв, что задавать вопросы бессмысленно, поджимаю ноги и съеживаюсь в углу салона.

Мама когда-то учила играть меня в игру «Зато...»

- В любой неприятной ситуации можно найти что-то хорошее, - говорила она. – Вот чего ты сейчас куксишься?

- Дождь в воскресенье, - хмурюсь маленькая я, - а мне хочется в зоопарк и погуляяять...

- Зато, мы пойдём с тобой в кино, это же лучше правда?

- Кино – это ладно, – недоверчиво кошусь на неё. - А вот папа орать будет за двойку по математике. Здесь нет никаких «зато».

- Хм... тяжёлый случай. – Мама задумывается. – Зато, папа не знает про двойку по английскому, ага? – хитро подмигивает, - а то ругался бы в два раза больше. – Обнимает меня, и я уютно устраиваюсь в её руках. – А ещё... Зато, ты в следующий раз лучше подготовишься и получишь четвёрку или даже пятёрку. И, зато, ты получила оценку, а не прогуляла школу. И, зато, в этот день вам давали на полдник бананы и конфеты...

- И, зато, я в следующий раз буду умнее и спишу домашку у Соколовой, - мрачно подмечаю я.

- Ну вот видишь, ты уловила смысл. – смеётся мама. – Списывать – не совсем «зато», но для настроения тоже подойдёт.

Предательская слезинка при этом воспоминании снова скатывается по щеке. Украдкой взглянув в зеркало, не смотрит ли Василий, утираю её тыльной стороной ладошки.

Ох, мамочка! Всё-таки бывают ситуации без «зато». Вот как у меня сейчас.

Или, как то, что тебя давно со мной нет.

Машина тормозит около пафосного магазина. В мягком свете подсвеченных витрин на меня смотрят безлицые невесты-манекены, застывшие в нелепых позах. Наверное, для кого-то это выглядит стильно, но для меня сейчас – отвратительно и пугающе.

Невеста без лица, что может быть хуже?

От ощущения какого-то космического одиночества и брошенности во мне просыпается тупая злость и равнодушие.

Что мне терять? За спиной - мачеха с сестричкой, которые, похоже, навсегда взяли отца в заложники. Впереди – опасный незнакомец, с которым придется провести какое-то время вместе.