Ты помнишь, как пахнет осень?

Ты помнишь, как пахнет осень?

Ты помнишь, как пахнет осень? Не запах дождя или опавших листьев, а что-то большее — словно время вздохнуло и осыпало мир золотом. Именно так пахла она, когда я увидел её впервые — Мэгги с холма, где стоит старый дом с тремя трубами и круглым чердачным окном.

Мэгги приходила каждую пятницу к библиотеке, чтобы взять литературу для своего деда, который когда-то построил железную дорогу от города до самого заката. Она шла по тропинке, усыпанной кленовыми листьями, в платье цвета спелой вишни, и с ней всегда были книги — стопкой выше её головы.

Мы начали разговаривать однажды, когда я помог ей собрать рассыпавшиеся тома. "Ты читаешь?" — спросила она. Я соврал: «Да». Она улыбнулась: «Хорошо.»

С тех пор мы встречались каждую пятницу. Сначала просто говорили, потом читали вслух друг другу. Мы читали стихи и рассказы под старым платаном, который, казалось, тоже слушал.

Мэгги рассказывала мне о звездах, будто они были старыми подругами. Я же рассказывал о своих снах, где всё было немного ярче, чем в жизни. Иногда мы молчали. Но даже молчание с Мэгги было похоже на музыку.

Однажды осенью она принесла книгу без обложки и сказала: «Это наша история. Ещё не написанная. Но уже прочитанная». Но тогда я не понял. Осознание пришло позже.

Любовь, настоящая любовь, это не то, что случается. Это то, что существует между строк, в паузах, в запахе страниц, в глазах, которые смотрят на тебя, как на последний свет в конце дня.

Однажды пятница наступила, а Мэгги не пришла. Никогда больше.

Лишь через год, в тот же день, я получил письмо без обратного адреса. Внутри была вырванная страница из той самой книги без обложки. На ней было написано:

«Он любил её так, как осень любит ветер — не потому, что хочет унести, а потому, что знает — она уходит. И всё равно остаётся рядом, чтобы услышать её голос в каждом колыхании листвы».

Я вернулся к тому дереву. Листья снова падали. И вдруг ветер поднял одну страницу, потом другую. Они кружились в воздухе, как птицы, которые ещё не решились улететь.

И тогда я понял: она не исчезла. Она стала частью этой осени, этого города, этих книг. Она стала тем, что невозможно потерять.

Потому что настоящая любовь — она как звук шагов на лестнице, которых ты давно ждал. Запах кофе в далёком детстве. Имя, которое кто-то произносит шёпотом сквозь годы.

Она есть. И будет. Даже если больше не будет нас.