Ты попал. Во власти бывшей

Глава 1

Это второй том истории. Первую книгу можно прочитать здесь бесплатно: https://litnet.com/shrt/Sg9R

Аннотация:

Рон идеален во всём, тогда почему у него так много врагов? И он сам виноват, что среди них, притворившись парнем, оказалась я!

Глава 1

– Поганец, а ну, иди сюда! – подзывает меня к себе коренастый мужчина. Бушерон здесь не главный, но я по участи слабого, должна подчиниться.

– Чего хотел? – а вот о вежливости и раболепии в диких землях никто и не слышал.

Тебя могут шпинать все и каждый, но при этом здешних забавляет мой дерзкий взгляд.

– А ну-ка, стени-ка сапог! Опять я на иглоголового нарвался. Шипы подошву пробили.

– Тебе на них везёт, – превозмогая отвращение, стягиваю с мужика пыльный драный коричневый сапог из кожи и меха, обвитый тонкими ремнями.

В нос ударяет запах и я еле сдерживаю рвотный позыв.

– Это у тебя ноги словно у девки, а у меня лапища всё соберёт, – кряхтит.

К слову, по счастливой случайности меня все здесь считают парнем. Повезло, что не узнали во мне девушку. Здесь отношение к нам, женщинам, словно в средневековье: принеси, подай, нагнись. То есть, сейчас, как парень, я ещё на хорошем счету у этих разбойников.

Я убедилась, что Рон слишком всё идеализировал, рассказывая мне про свой мир. Может из-за того, что он принц и видит этот мир иными глазами? Единственное в чём не наврал, так в том, что люди здесь не болеют. Однако, это не мешает мужчинам вечно соревнующиеся между собой, получать раны.

А вот этот конкретный индивид и вовсе умудряется систематически натыкаться на довольно редкое животное.
На моей памяти уже пятый раз!
Иглоголовые чем-то напоминают морских ежей, только водятся в этих диких лесах на суше. Впрочем, в траве они не слишком заметны из-за своих размеров. Именно поэтому в траве их не видно. Если их не трогать и не заносить над ними ногу, эти небольшие оранжевые шарики, не больше перепелиного яйца, не отреагируют. Но стоит данное создание потревожить, как за мгновение оно раздувается до размеров теннисного мяча, из которого во все стороны торчат жёлтые, острые и прочные как сталь, десятисантиметровые иголки!

– Чего зеньки расширил?! Выдёргивай давай да до Микхрена гони. Пусто мне настой свой обезболивающий даст, да эту субстанцию свою вонючую для заживления выделит.

– Сейчас! – немедля принимаюсь за дело, а то от этого мужика можно и увесистый подзатыльник получить за нерасторопность. Пару раз получала, — третьего моя голова точно не выдержит!

Мне бы только дотерпеть! Слишком долго я искала тех, кто способен перевести меня через границу...

Преодолевая рвотные позывы от тошнотворного запаха, я выдираю занозы, вместо перчаток используя нарванные поблизости тугие листы, похожие на наши лопухи. Хоть эти листы и прочные, особенно в несколько слоёв, здесь нужно быть осторожной. У этих игл, словно у меча две стороны острые. И нужно ухватиться, не касаясь рёбер иглы, иначе и чудо-лопух руку не спасёт! Недаром эти иглы, здесь, в обиходе, вместо всяких ножей и скоблилок используются, а так же применяются в оружии для охоты на мелкую дичь, напоминающем арбалет.

– Опять мелкого шпеняешь? – а вот это Виньрен. У него, как и у всех мужчин в этой банде, густая растительность на лице, но выглядит она довольно аккуратно. А ещё у него красивый необычный цвет глаз, — насыщенный бирюзовый.

– Должна же от мальчишки хоть какая-то польза быть... – кряхтит Бушерон, чуть дернув ногой оттого, что я выдернула очередную иглу, – он даже пожрать себе добыть сам не может. Пользы на ночном дежурстве от него тоже никакой.

– Зато хоть один из нас теперь сносно готовит. Не королевская еда, но даже во рту подержать не глотая возможно.

Верно. Готовка теперь на мне. Но чтобы не наводит мужиков на мысли, что я женщина, приходиться притворяться, что готовить я как и они не слишком-то умею. В похлёбку овощи мою и кидаю с кожурой, разрезав на половину, а так жн использую прочие хитрости. Но даже это для них оказалось лучшим вариантом. Страшно подумать, что они ели раньше!

Вопрос Виньрена был отнюдь не проявлением заботы, и не актом защиты. Здесь вроде все вместе, но при этом каждый сам по себе. Виньрен сам не прочь меня погонять, как и каждый здесь присутствующий.

– Закончишь здесь и марш к кострищу! – Командует он. – Жрать все хотят! Микхрен уже даже тушку освежевал, чтобы ты с ней до завтрашнего дня не возился и трав каких-то Парханьона сгонял набрать. Ну с которыми ты на той неделе жаркое закашеварил.

Это он мне так намекает, что нужно приготовить.

На самом деле, среди этих бандитов не принято проявлять подобные хотелки: "Жри что дают, или ходи голодным!". Впрочем, и я с высокой кухней здесь не разгуляюсь. В моем распоряжении, как правило, тушка одого или несколько местных диких животных, добытых мужчинами и ряд трав. Травы здесь странные. Совсем не такие как у нас. Да и земля здесь больше оранжевая, словно перетертый кирпич. На ее фоне зеленые и желтые растения, с подчас окрашенными в красный цвет частями, смотрятся довольно ярко.

– Я поспешу, – заверяю мужчину, в уме уже прикидывая какими травами лучше натереть: желтой травой типа нашей осоки, имеющей выраженный лимонный аромат, или обернуть в бордовые лопухи, придающие мясу аромат между шалфеем и бадьяном.

– Какой поспешу! Не вздумай! – восклицает мой пыхтящий, но до сих пор не показывающий, что ему больно, пациент. – Это дело спешки не терпит.
Разумеется, что процесс выдёргивания иглоголовых не самый приятный и любое подрагивание руки или неосторожность, причиняют страдальцу невыносимую боль в стопе.

– После поспешу, – добавляю я коротко.

– А ты шепелявый смотрю всё лучше и лучше говоришь. К нам-то когда прибился и двух слов связать не мог. Совсем в своем лесу одичал.

Глава 2

– Пошёл прочь! – Отгоняет меня, стоило мне вынуть последнюю иглу и взять в руки его флягу, чтобы промыть раны. – Переводить надумал. – Смачно глотает из фляги местный напиток, шорн, имеющий дезинфицирующие свойства и смотрит так неистово, что я пячусь, сталкиваясь спиной с тем, кого из всё этой “честной” компании опасаюсь больше всего.

– Бохрон, – отскакиваю словно ошпареная от жгучего брюнета с поистине дьявольским взглядом и шрамом на правой щеке от глаза до подбородка и нервно сглатываю.

Если я за всю жизнь и встречала по-настоящему темную личность, так это его. И то, что каждый из его дружков его если не боится, так рядом находиться опасается, наводит на мысли, что в своих ощущениях я не так уж и не права.

– Пошел прочь, – пинает он меня с разворота по мягкому месту, – я лечу куда-то в кусты еле удержавшись на ногах. – Разговор есть, – обращается он уже к Бушерону.

Дальше я уже не слушаю. Голодный Бохрон, — злой Бохрон. Это я давно уяснила. В общих интересах, если я поспешу с готовкой. Правда есть в этом Бохроне нечто удивительное, – каждый раз он кидает мне монету как плату за обед. И главное многие, — хотя бы те, кто добыл эту еду, могли бы возмутиться, забрать, но они не смеют оспорить.

Вообще стычки между этими разбойниками дело обыденное и вполне регулярное, до выбитых зубов и сломанных рёбер, но меня особо никто не трогает. Не в их правилах обижать немощных. Подзатыльники и пинки для скорости не в счёт, хотя мне и их хватает.

Какой-то такой своеобразный кодекс чести, в котором сложно уловить логику.

Но приходится терпеть. Неудержимые — мой единственный шанс выбраться с диких земель и вообще до того момента выжить. Одна без магии и оружия я здесь не выживу. Мне бы добраться до Рона, а там я уже потребую вернуть меня в мой мир.

Понять не могу, почему Рон закинул меня именно сюда? Не верю, что все это время он притворялся, а теперь решил отомстить мне за "теплый" приём в моём мире. Нет, он не такой, я знаю… но… после всех скитаний по этому гостеприимному миру, — и не такое в голову придёт.

Заметно прихрамывая и держась за многострадальное место, тороплюсь к костру, пока ещё от кого-нибудь пинка для скорости не схлопотала.

Пока натираю тушки травами, замешанными на бажрейном жире, чувствую голодные взгляды Неудержимых. Ощущение такое что сейчас они готовы вместе с этими тушками зажарить и меня. Проглотят и даже разницы не почувствуют!

– Парханьон, топай сюда! – подзываю мужчину приказным тоном. Мало того что он самый мелкий из всех, его ещё и мозгами природа обделила. Парханьон безошибочно реагирует на приказной тон и сломя голову несётся исполнять. Остальных забавляет моё обращение, но бандиты лишь ухмыляются в усы и наблюдают, как мужик, по земным меркам богатырских размеров, бегает по поручениям такой малявки как я. Мои сто семьдесят четыре сантиметра против его, на вскидку, сто девяносто в росте. Это я ещё молчу, что несмотря на многослойные балахонистые вещи, скрывающие грудь, рядом с этим гигантом меня выделяют хрупкие запястья и маленькая черепушка и как уже было замечено Бушероном, — маленькая стопа. Я среди них словно ребёнок среди взрослых.

И вот эта глыба мускулов торопливо подбежала ко мне и ждёт указаний.

– Насади на вертел, – наверняка с ужасным акцентом говорю я, кивая на тушки, – и на огонь.

– Я бы это и сырым съел, – принюхивается, но исполняет.

На самом деле проколоть палкой плотную тушку, та ещё задача. У них здесь даже края этих палок затачивать не принято. Сила есть ума не надо.

Бохрон подошел и сел возле меня, строгающей большим тесаком нечто на подобии нашей пекинской капусты, только менее хрустящее, жёлтое и с арахисовым оттенком — хекних.

– Неплохо управляешься с ножом, – неожиданно делает мне комплимент, причём неожиданно не только для меня, — все находящиеся в пределах поворачиваются и с удивлением смотрят на нас.

– Знаю, – благодарность и вежливость здесь не в чести.

– Метать умеешь? – вновь интересуется моей персоной, вгоняя в шок остальных.

Ещё бы, если он кем-то заинтересовался добра не жди. Подобные слова вполне могут означать вызов на поединок. Не зря из пятнадцати человек за несколько месяцев осталось лишь девять.

– Рубить, – отвечаю ровно. Показать слабость сейчас нельзя. Он как хищник чувствует страх и может напасть.

– Попади в расщелину, – указывает на расщелину в раздвоенном дереве. В этом мире как и в нашем есть березы. Почему этот факт меня удивляет, даже не знаю.

– Тесак несбалансирован им не попасть, – на свой страх и риск перечу Бохрону.

Тот резко вырывает у меня тесак и в следующую секунду он оказывается в той самой расщелине. Со всех сторон раздаются удивлённые или скорее больше испуганные возгласы, так как тесак молнией пролетел между двух идущих к костру и разговаривающих между собой разбойников.

Но возмутиться никто из них не посмел. Чуть сжавшись, они последовали по прежней траектории, а Хкелон через секунду и вовсе шёл уже с привычно-философским прищуром глаз и прежней ухмылкой.

Да, это для меня подобное не норма, а для них привычная жизнь.

– Что ж, забираю свои слова обратно, – стараясь особо не проявлять эмоций, отвечаю Бохрону, – в твоих руках даже уставший от жизни тесак слушается.

– Пар, принеси, – приказывает он Порханьону и тот побледнев бежит исполнять.

Прибежав с тесаком Парханьон опасливо останавливается возле Бохрона не решаясь отдать ему нож. Вместо этого он раболепно приседает и кладет его перед ним.

– Кидай, – приказывает мне Бохрон.

– Мне нужно следить за мясом, подгорит, – чеканю бескомпромиссно, пытаясь выкрутиться, так как шансы не то, что попасть, а докинуть до того дерева у меня невероятно малы, – поешь продолжим, – намекаю что не ослушалась его приказа, а забочусь о его желудке. Кто знает, может быть подобрев после еды он об этом забудет?

Хотя кого я обманываю? Бохрон никогда ни о ком и ни о чём не забывает.

Глава 3

Но…

Бохрон продолжает смотреть.

Как всегда, по его лицу не разберешь намерений.

А я… мне уже можно сказать вполне уютно под этим взглядом. Видимо, как и все неудержимые, я наконец привыкла спокойно смотреть смерти в глаза.

– Ладно, – неожиданно легко соглашается тот, отстраняясь, – готовь.

Стараясь не обнаружить мелкую дрожь в руках, верчу импровизированный вертел, поливая луковой водой в местах, где начинает подгорать, после чего беру тесак и дошинковываю хекних и заправляю его единственной возможной в этих диких местах заправкой – соком инхкеррда. Это яркий фиолетовый фрукт с кисловато-пряным освежающим соком. В свежем виде его есть невозможно, но использовать в качестве заправки мне пришла идея сразу же как я его попробовала и теперь я перемешиваю подобие салата под заинтересованными взглядами мужчин.

Здесь в диких землях про сыр, хлеб и даже так привычный мне дома перец и мечтать не приходится: тушки, травы, дикий зеленый лук и хекник, который до этого они просто грызли.

Да, встречались здесь ульи с пчёлами, но убедить кого-то его сбить или забраться за мёдом в одно из дупел не вышло.

Они вообще не верят в то, что там может быть что-то съедобное. Даже я засомневалась, что здесь у них неправильные пчёлы, которые несут неправильный мёд.

То, что Рон рассказывал о своём мире полно несоответствий. Например, он говорил, что в каждом рождённом есть магия и лишь от того насколько человек над собой работает зависит его уровень. Но среди неудержимых всего два посредственных мага и Бохрон. Но за последним, кроме ощутимой зловещей ауры я ничего не замечала. Правда пару раз замечала странности за другими. То у лекаря Микхрена снадобье в руках закипит, то у Виньрена, в темноте, его насыщенно-бирюзовые глаза сверкнут, на секунды будто подёрнувшись поволокой из голубых разрядов.

Здесь на диких землях люди живут иначе. На этой стороне не найдёшь осевших в деревнях людей. Лишь одни кочевники и воюющие друг с другом группировки. Хотя или территория большая или этих группировок немного, но на моей памяти было всего три стычки с чужими. С некоторыми потерями, но из всех Неудержимые выходили победителями, забирая нажитое побежденной стороной.

Здесь вообще всё не так.

Завтрак, обед, ужин?!

Я об этом уже забыла!

Здесь едят два раза в день. Утром, то, что осталось с ужина, потом вечером, после охоты, освежевания тушек и готовки. Всё здесь занимает гораздо больше времени чем в цивилизованных условиях.

На этот раз после еды Бохрон вместо монетки бросил мне тесак, который воткнулся в аккурат между моих ног.

Намёк я поняла быстро. За день я так измоталась, что сейчас была готова рухнуть на траву прямо здесь, а в качестве подушки использовать этот тесак, на который даже должным образом среагировать не успела, а испугаться и вовсе забыла, но Бохрон ждал. Ждали и затаившиеся вокруг Неудержимые, которые весь ужин только этого момента и ждали.

Желая отвязаться, я метнула тесак что есть силы и… попала?!

Правда, вошёл он неглубоко и тут же свалился в кусты под деревом.

Повсюду послышались одобрительные возгласы, а в глазах Бохрона…, — по крайней мере, мне показалось, что я увидела вопрос.

– Ты же понимаешь, что это случайно, – не стала ломать комедию, притворяясь крутым бойцом. Бохрон слишком умён и без того всё понял. На эмоциях и не такое вытворишь. Так хоть есть шанс, что меня наконец оставят в покое. У Неудержимых перед сном всегда жёсткая тренировка.

– Случайностей не бывает. Тебе нужно тренироваться, — еле сдерживаю возглас разочарования и настороженно поднимаю взгляд на Бохрона.

Он редко вообще к кому-то проявляет интерес. Что ему сделала я? Вообще, старалась не отсвечивать!

– Зачем мне? Я слишком слаб кому-то противостоять, а когда проникнем через стену, вокруг будут маги, которые превосходят меня не только в физической силе.

Я слишком хорошо помню, как Рон одним касанием оплавил дверь моей душевой кабины.

– Не все хороши в ближнем бое. Дальний уравнивает шансы, а маги не всемогущи. Я бы сказал, они слишком надеются на магию и слепо верят в закон с отсутствием преступности в их замкнутом мирке. – В голосе всегда сурового Бохрона скользнула усмешка и… может быть превосходство?! – Против летящего тесака среагируют лишь единицы из них.

– Ты обо мне беспокоишься? – высказала я молнией прострелившую меня абсурдную догадку и тут же до боли закусила язык. Соответственно этому на меня Бохрон и посмотрел, отставил пустую, уставшую от жизни, железную тарелку из-под травяного чая, после чего встал и ушёл куда-то в глушь леса.

За все время это был его самый длинный диалог. И то, что он произошёл со мной, напрягает. Этот мужчина предпочитает молчать и красноречиво смотреть, отделываясь односложными предложениями. Тем более не слышала, чтобы он кому-то что-то объяснял, а здесь снизошел.

Не сразу поняла, что на меня устремлено немало недоумённых с предвкушающей заинтересованностью взглядов.

«Что-то назревает», – звенело в воздухе.

Очнувшись под анализирующими произошедшее взглядами, я кинулась собирать грязную посуду у мужчин, чтобы помыть. Очередной раз нагнувшись услышала звон монет в своём кармане, регулярно тяжелеющий благодаря Бохрону. Неужели путь к сердцу разбойника тоже лежит через его желудок? Или же ему нравится моя безрассудная дерзость? Иначе как объяснить, что он просто взял и ушел, вместо того чтобы меня наказать?!

Многие оказывались подвешены за ноги в гуще леса и за меньшее.

Неудержимые это понимают. Со стороны это горстка разношёрстных разбойников, по телосложению способных конкурировать со знаменитыми русскими богатырями, но у этих в комплекте ещё развитая осторожность. Иначе не выживешь. Постоянная борьба за выживание в этих землях не терпит слабаков. До сих пор удивляюсь как я умудряюсь выживать, в то время как ряды, на мой взгляд неуязвимых Неудержимых, значительно поредели?!

Глава 4

Неизвестность пугает!

Не считала себя паникёршей, но от неизвестности паника накатывала подобно сбивающим с ног волнам, заставляя чувствовать себя всё беспомощней.

Несколько часов ушло на то, чтобы унять панику и привести мысли в порядок. Во многом этому способствовало то, что вокруг было тихо. Даже зловеще тихо. При этом всё это время меня никто не беспокоил. Хоть я и провела его в напряжённом ожидании неизбежного, — ничего не происходило!

Постепенно, после многочисленных внутренних диалогов, призывающих мыслить здраво, я справилась с собой. Ко мне вернулась способность оценить ситуацию со стороны.

Что ж, из утешительного я могла выделить то, что сидела, — не подвешена где-то вниз головой, не прикопана в яме и… по ощущениям, новых травм не появилось. Руки начали терять чувствительность, затекли из-за того, что заведены назад и крепко связаны, кажется, вокруг столба. Ноги разведены в стороны и тоже привязаны так, что даже в коленях не согнёшь.

Многострадальное , никак не успевающее зажить в этом мире, место саднит, но приподнять получается лишь на секунды и лишь на пару сантиметров.

Себе дороже. Верёвки на руках, кажется, сжимают запястья ещё крепче…

Узлы по ощущениям крепкие.

В фильмах каждый уважающий себя герой способен развязать любой, даже очень сложный узел, но в жизни развязать себе руки, которые почти потеряли чувствительность нереально!

Как они там всегда умудряются: нащупать стёклышко на полу, пилочку из рукава достать или что самое удивительное, без подручных режущих средств, вывернуть затёкшие руки так, что тугие верёвки соскальзывают, как по волшебству!

Желудок громко заурчал. Вокруг раздалось эхо.

Безысходность ситуации давит, но прежнего состояния уже нет. В кромешной тьме я пытаюсь анализировать.

Пещера?

Кажется, что нет? Не холодит. Температура вокруг стабильна.

Но и больших, тем более пустых жилых домов здесь, в округе, быть не может. Дикие земли — обитель кочевников.

Где же я?

Рот на удивление не завязан, но и кричать не хочется, привлекая ненужное внимание возможных похитителей.

Выбраться бы, пока про меня не вспомнили.

Неважно Неудержимые ли это, которые непременно накажут за ошибку, или же вражеская банда, — если не вырвусь до того, как решат мной заняться, – лучше не думать, что тогда… Разнообразие вариантов с их изощрённостью впечатляет. Увидеть я успела немало…

Чувствую, что внутри разгорается костёр ярости, — на Рона! Если бы не он, я бы сейчас продолжала жить беззаботной жизнью: погуляла на свадьбе у лучшей подруги, ходила в универ, встречалась с классным парнем, похожим на принца.

Эдик… интересно, как он? Скучает? Решил, что я сама захотела уйти в этот ужасный мир? Как же я жалею…

Обо всём.

Сквозь призму прожитых здесь дней понимаю, насколько несправедлива была к Эдику. Он искренне меня любил, а я смотрела на Рона. Слушала Рона. Считал нашу ситуацию чуть ли не нормой, потому что Рон так сказал. Верила, что иначе быть не может. Успокаивала себя этим. Теперь Эд думает, я ушла выбрав другого. Больно ли ему до сих пор? Наверняка, да.

Но…

Даже если вырвусь из этого ада и вернусь… Эдик заслуживает большего, — не ту, которая металась между двумя парнями и в итоге исчезла, причинив боль…

Больше не верю Рону. Он говорил, что, оказавшись в другом мире, я забуду Эдика. Только чем больше проходит времени, тем всё чаще я ловлю себя на мыслях о нём.

Только такая идиотка как я, встретив идеального, обалденно красивого парня, вместо того чтобы наслаждаться своим "долго и счастливо", собственными стараниями способна оказаться неизвестно где, с мешком на голове!

А ведь так всё сказочно начиналось:

Жаркий прощальный поцелуй с брутальным пришельцем из другого мира, перерос в нечто большее. Я целиком отдалась чувствам, понимая, что вижу его в последний раз. Пыталась впитать, запомнить этот момент каждой клеточкой тела…

Рон притянул меня за талию, желая прижать ещё ближе к себе, не дать очнуться.

Уже потеряв счёт времени, я тонула в этом здоровяке, к которому с первой встречи меня безрассудно тянуло. В очередной раз здравый смысл катапультировал перед очарованием этого мощного брутала и я совершенно не заметила, как мои ноги оторвались от земли и…. не только это…

Глава 5

– Прости, – шепчет мне в губы и я уверена, что это извинения за то, что он уходит.

– Рон, – пытаюсь остановить эту попытку, отметив его необычайно взволнованный взгляд, и именно в этот момент чувствую укол нехорошего предчувствия.

– Прости, я не смог, – порывисто прижимает меня к себе, не давая сообразить в чём дело.

Оторвавшись от его груди , пытаюсь понять, что он не смог?! Что вдруг не так и откуда здесь шум воды?!

Догадка меня добивает…

– Ты?!

– Фея… – начал было он, но я истерично перебила, оттолкнув мужчину:

– Где все?! Где я? – Паникую.

– Твои друзья остались в своём мире. А мой народ перешёл в ритуальное место. Отец о них позаботится.

– Но…

– Не переживай о них, – заверяет, не понимая моей истиной причины возмущения. – У них книга. Она докажет их слова.

– Да мне без разницы! Как ты мог?! Зачем?!

– Ты же тоже этого хотела? Дать нам шанс, – не понимает Рон. – Многое в нашей жизни это лишь последствия нашего выбора. Я свой сделал.

– И я тоже! – Злюсь. – А что в итоге?! Застряла в твоём мире?! Я о нём наслышана и не променяю свой на этот!

– Дай мне время. Если тебе здесь не понравится, я верну тебя домой.

– Ты сможешь?! – не верю. – Как скоро? Сколько должно пройти времени?! Какие условия?! – Вспыхнула во мне надежда.

– Без условий. Хоть сейчас, – чуть поджимая губы отвечает Рон.

А какой реакции он от меня ждал? Что я буду прыгать от счастья, став женщиной местного принца?!

Нет, я, конечно, даже отрицать не стану, что безумно влюблена в Рона, однако здравый смысл меня не покидал. Они все маги, а я нет! Он сам говорил, что этот мир не примет меня, тем более в роли его жены. Это невозможно!

– Хочешь, чтобы я вернул тебя прямо сейчас? – спрашивает Рон серьёзно.

– Сейчас?! – даже теряюсь от такого вопроса.

– Сделаю, как скажешь, но я очень прошу, — останься. Дай мне шанс.

Смотрит так проникновенно, что по коже пробегают мурашки.

– Разве ты сможешь так просто перейти в мой мир?!

– Теперь я могу многое. Мы можем перемещаться туда хоть каждое утро на чашку кофе.

– А Эдик? Он же будет в порядке? Он быстро меня забудет? – засыпала вопросами, как только осознала, что произошло.

Нет. Он будет тосковать, но не будет убиваться. Связь порвалась, но воспоминания будут с ним. Парень просто продолжит жить, чтобы у тебя не было повода для жалости. Поверь, он справится. Как и ты...

– Ты же мог просто лишить его воспоминаний обо мне! Почему этого не сделал, раз планировал так с нами поступить?! Он был моим парнем!

– Я уважаю Эда, и только он вправе решать, оставлять ли себе эти воспоминания. И я не планировал…

– Верни меня сейчас же! Я не хочу делать ему больно! – Перебиваю Рона!

– А мне? Хочешь? – Спрашивает спокойно, заглянув в мои глаза.

– Нет, – отвечаю глухо, понимая, что в глубине души благодарна Рону, за то, что он решился забрать меня с собой. Когда он уходил мне было нестерпимо больно, будто я отрываю часть себя.

– Время. Оно сотрёт остаточные следы связи. Если решишь остаться и некоторое время не будешь появляться в своём мире Эд будет в порядке. Или просто осмотрись, погости пару дней, чтобы принять взвешенное решение. Пара дней и даже неделя, ничего не изменят.

– А если предупредить Эдика, что я… – Осталась, чтобы выбрать? Да, глупая мысль. – Несколько дней точно никак не повлияют?

– Пара недель у тебя точно есть, – успокоил Рон.

Выдохнула. Паника отступила. Что же... Если я могу вернуться домой в любой момент, то почему бы мне здесь не осмотреться?

– Что это за место? – спрашиваю, оглядывая рыжие скалы, с которых, поблескивая золотым отблеском, струится небольшой водопад.

Под водопадом небольшое озеро, на берегу которого мы и стоим. Из озера, по которому плавают ярко-красные цветы, похожие на наши кувшинки, вытекает речка. Небольшая, метра три шириной. Вода настолько прозрачная, что виден каждый камушек, каждый обитатель этих вод.

– Это тоже нечаянно. Наверное, я был слишком эмоционален при переносе и смог исказить уже существующий портал. Всё потому, что мне захотелось оказаться с тобой здесь. Это особое место. Ты ничего не чувствуешь?

– Я? – Прислушиваюсь к ощущениям.

Ну воздух свежий. Влажность повышенная. Жарко. Около тридцатки точно, но прохлада от воды, делает температуру достаточно комфортной.

– Здесь красиво, – пожимаю плечами, не совсем понимая, его замерший в напряжённом ожидании взгляд, и вижу как он разочарованно его отводит.

Глава 6

Похоже, он ожидал от меня чего-то большего. Постичь дзен?

Ну, попробую.

Прикрыла глаза, вдохнула.

Ароматы здесь изумительные. В моём мире почти так пахнет любимый кондиционер для белья. Но я ведь не это должна была почувствовать?

– Рон, так что это за место? – Открыв глаза, обращаю на мужчину серьёзный взгляд.

– Водопад силы. Ритуальное место, в которое переносит жрец на жизнеобразующих обрядах. Не думал, что когда-нибудь смогу сам сюда перенестись.

– Ты здесь уже был.

– Два раза. Мужчин переносят на место силы три раза в жизни: в три года, в день зрелости и чтобы закрепить союз с женщиной. Лишь некоторые бывают здесь четвёртый раз, в день восхождения на трон.

– И что здесь чувствуешь ты?

– Это сложно описать. Но побывав в твоём мире, я смогу провести аналогию с переполняющим тебя счастьем. Схожие ощущения, когда нечто наполняет тебя, заполняя, растекаясь по венам.

– Именно это ты сейчас и чувствуешь.

– Да.

– И ты надеялся, что хотя бы частичка силы перепадёт и мне?

– Видимо, это невозможно.

– Мы разные виды. Это не удивительно. В моём теле нет того, за что ваша магия могла бы уцепиться.

– Я надеялся. Ведь связь между нами за что-то уцепилась. Не понимаю. Это место было единственным шансом.

– Это ведь значит, что твои меня не примут.

– В качестве моей пары нет, – не щадя моих чувств, честно и несколько жёстко произносит Рон.

Но это жёсткость явно из-за того, что он пытается справиться с собственными эмоциями.

И хорошо. Не слишком-то и хотелось. Я сама только что возмущалась, требуя, чтобы Рон вернул меня в мой мир. Почему же тогда этот очевидный факт настолько меня задел?

Обидно.

Очень.

– Тогда, может быть, вернёшь меня домой сейчас?

– Как скажешь. Но прежде чем возвращаться к прежней жизни, связывать жизнь с нелюбимой женщиной… – Рон замолчал будто взвешивал: стоит ли говорить об этом, – я бы хотел поделиться своим миром с тобой. Показать его. Просто побудь рядом ещё немного.

– Зачем? Всё равно расставаться.

– У нас останутся воспоминания.

– Жить воспоминаниями не лучший удел, -– хмыкаю с горечью.

– Жить не имея даже их, тем более, – Рон с любовью убирает тоненькую прядку, обрамляющую моё лицо. Он больше не скрывает своих чувств. Не здесь, не сейчас…

Его взгляд останавливается на моих губах и я будто чувствую это касание.

– Рон, – выдыхаю.

Почему я должна отказывать себе хоть в мимолётном, но счастье.

Первая тянусь к нему за поцелуем.

Это безумие. Я пожалею… Но… эта ситуация из разряда — сейчас или никогда!

Рон прерывисто выдыхает, на секунду отстраняясь, будто желая убедиться, что это реальность. В его лихорадочном взгляде ядерный замес: любовь, восхищение, щемящая нежность и дикая страсть. Я ощущаю насколько томительно для него всё это время было любить, быть рядом и при этом держать дистанцию.

Впрочем, ровно как и мне.

Это настоящее безумство, здесь понимая, что это единственный раз… но… — мы ему поддались!

Разлепляю веки, чувствуя щекотящее дыхание на моём лице.

– Рон, – бужу заграбаставшего меня в охапку мужчину, так как выбраться из этого оберегающего кокона без посторонней помощи не представляется возможным.

Удивительно, но в объятиях этого двухметрового здоровяка я совершенно не почувствовала, что спала на траве. Видимо, он умудрялся согревать меня своей магией. Или же спать на земле, без какой-либо подстилки и шалаша, — вполне реально.

– Проснулась? – улыбаясь чмокает меня в нос.

– Рон, мне срочно нужны кустики, – пытаюсь вырваться и мне это позволяют.

Торопливо подбираю одежду и прижав её к себе, спешу в направлении ближайших, и… тут же замираю.

– В чём дело? – спрашивает Рон.

Мне сразу поняло что спросил он не вслух, а мысленно.

– Я не оскверню это место, ну… – отвечаю, даже немного радуюсь что мне не приходится произносить это вслух.

– Здесь водятся дикие животные и по-любому хоть кто-то из них пометил этот куст ещё до тебя, – смеётся Рон.

Точнее, отвечает он мысленно, а посмеивается над моей озадаченной растерянностью вслух.

И о чём я сейчас беспокоюсь после того, что мы здесь вытворяли остаток местного дня, а потом и всю ночь?!

Вернувшись я обнаружила, что Рон меня ждёт.

– Ты голодная.

– Не так, чтобы…

– Не стоит отпираться. Я ведь знаю. Но не думаю, что здесь уместно разводить костры и готовить еду, – обращается ко мне и берёт в руки мою сумочку и свою сумку с земными вещами.

Ага, а остальное всё было уместно…

– Я всё слышу, – напоминает Рон.

– Теперь и мысли мои подслушиваешь?

– Теперь я чувствую тебя, как себя.

ПРИСЛУШАВШИСЬ К СЕБЕ я поняла, что тоже чувствую некое волнение с примесью предвкушения и в этот момент осознаю, что эти чувства принадлежат не мне, — Рону.

– Почему ты волнуешься? – задаю вопрос и по глазам Рона понимаю, что попала в цель.

– Для каждого местного мужчины очень важно, после первой ночи накормить свою женщину.

– Накормить? Все едят по утрам. Что в этом такого?

– Я должен сам добыть и приготовить еду. Для меня важно, чтобы ты остаться довольной.

– Может просто ягодами перекусить? – представляю совокупное время на охоту, свежевания добычи и приготовление еды. Скорее это будет даже не поздний завтрак, а полдник или даже плотный ужин. – Вот эти съедобны? – указываю на кустарник с красно-оранжевыми листьями и оранжевыми переходящими в жёлтый оттенок ягодами, чем-то напоминающими морошку.

– Да. Попробуй. До еды действительно лучше перекусить.

Осторожно беру в рот одну ягоду, ожидая, что она будет с кислинкой, но вкус меня удивляет, — что-то между крыжовником и дыней.

– Нравится? – Рон чуть ли не замирает в ожидании. Это выглядит так, будто он лично вырастил эти ягоды и теперь ждёт оценки дегустационных свойств ягод.

Глава 7

– У нас есть закон. Я сделаю так, что тебя признают. Если ты этого хочешь.

Ну почему он на меня так смотрит, с надеждой?! Этот обаятельный здоровяк даже не представляет, что под его взглядом, я растекаюсь тёплой лужицей и оттого вечно делаю глупости.

– Я… – от твёрдой решимости вернуться домой после сегодняшней ночи не осталось и следа. Всё-таки расстаться с любимым человеком навсегда, не так-то просто.

Ты выполнила все пункты, чтобы называться моей женщиной. Теперь мне никто не сможет навязать Кхорну.

– Ты про свою невесту? – Рон как-то говорил, что для сильнейших магов невесту у них выбирает жрец или сам правитель. Кажется, так.

– Да. К тому же с кольцом истинного короля и новой силой мне никто не посмеет навязывать свою волю. Даже бывший король, – Рон решительно поджал губы.

– Вот как. Но ты ведь сам говорил, что меня не примут, – даже злость берёт! Именно из-за этих слов тогда я выбрала Эда. Хотя нет… Не только. Ещё потому, что была влюблена, потому что мы из одного мира и потому, что ни разу не встречала настолько настоящего и искреннего человека как он.

– Я готов попытаться. По закону ты моя.

– Но это может тебе навредить. Сам говорил, что в вашем мире главная задача мужчины — это самый сильный наследник, ведь правитель у вас не наследует трон по наследству.

– Так и есть. Только по результатам испытаний и турнира, трон занимает самый достойный.

– Но ты рассказывал, что в твоей семье это происходит из поколения в поколение благодаря чётко выполняемым правилам. Я в них не вписываюсь никаким боком! Как ты представляешь нашу жизнь? Вдруг у нас не будет детей, а если появятся… Что будешь делать, если твой сын родится без магии?

– Тебе не обязательно рожать. Если потребуется, я заведу наследника от другой женщины. Главное, что ты будешь рядом.

– Сам понял, что сказал?! – От обиды полоснуло по глазам, — прорезались слёзы.

Всё-таки мы из разных миров. Для него такое приемлемо. Он даже не понимает!

– Волне. Это наш шанс остаться вместе.

Похоже, я сделала ошибку…

– Пожалуй, я просто посмотрю твой мир, – стараясь не расплакаться, произнесла я. – И зачем тебе охотиться? Ты же маг. Я есть сейчас хочу, а не потом.

Хоть чем-то бы себя занять… Аппетит, разумеется, пропал.

– Таковы традиции. Я должен доказать, что способен сделать это и без магии.

– Забудь о традициях. Я в них всё равно не вписываюсь. Просто давай позавтракаем, – подавляя горькой, прерывистый вздох, предлагаю Рону.

– И что потом?

– Не знаю. Я бы посмотрела ваш замок. По твоим рассказам он огромный и величественный.

А потом сразу домой. Но этого вслух я не говорю. Надеюсь, что Рон слишком занят своими мыслями, чтобы копаться в моих.

– Я должен убедиться, что отец должным образом позаботился о нашем вернувшемся народе. После покажу тебе родовой замок. – Кивнул Рон и в его глазах мелькнуло облегчение.

Похоже, всё это время он разрывался между потребностью быть со мной и ответственностью перед теми, кого вернул в свой мир. Но видимо, он доверяет отцу, да и нравы у них, как я поняла, довольно мягкие, несмотря на то, что они всемогущие маги.

Так что людям Рона при любом раскладе опасность не угрожала, однако он о них беспокоился.

– Тогда давай сюда мой завтрак! – командую я и передо мной, словно по волшебству, появляется скатерть-самобранка.

Ладно. Не совсем самобранка. Но скатерть лежит на траве, а на ней чего только нет! Блюда разнообразные, но, как вижу, украшать здесь их не принято. Просто разные горшочки с различным варевом, тарелки со снедью, нарезанные фрукты, вяленое или копчёное мясо. Что-то чёрное, сушёное напоминает финики, но при этом исполинского размера. В общем, всё вкусное и калорийное.

– Можно поинтересоваться откуда всё это? Умеешь из воздуха намагичить?

– Могу, если постараюсь. Но это тонкая и занимающая время магия, требующая глубоких знаний о том, что создаёшь. Создать каждый продукт по отдельности, потом смешать в нужном соотношении, – Рон чуть ли не передёрнулся и вынес вердикт. – С едой лучше не рисковать. Можно ненароком и отравиться.

– Неужели ты не пробовал?

– Приходилось несколько раз это делать. Как раз это было одним из испытаний, но это были простейшие продукты, — овощи.

– А я уже поверила, что ты и правда всё можешь! – хмыкнула, без опаски закидывая в рот кусок какого-то овоща, из ближнего ко мне горшочка.

– Ты до сих пор воспринимаешь магию как безусловное волшебство. К сожалению, чтобы ей пользоваться нужны определённые знания. А эти знания даются не так просто. Именно поэтому здесь каждый практически с рождения начинает развиваться в определённой области. Как правило следуя семейным обычаям или выбирая наиболее востребованные направления, вроде магии погоды. Немногим хватает терпения и упорства выйти за рамки своего направления.

– Знания — сила, – вспоминаю поговорку из нашего мира.

– Мудрые слова, – кивает Рон, – Поэтому приготовить магией уже из существующих продуктов может каждый повар, а вот созданное этим же поваром, как ты сказала из воздуха, никто даже пробовать не рискнёт.

Блюда королевской кухни, стянутые Роном, оказались довольно вкусными. Даже забыв обиды, я с удовольствием пробовала то одно, то другое, для себя решив, что не стоит обижаться на местный менталитет. Ведь именно он причина подобных суждений Рона. Тем более готовят здесь изумительно, настолько, что я готова задержаться здесь ещё на пару дней! С удовольствием уплетая еду, я расспрашивала Рона о его мире и здешних обычаях. Завтрак уже грозился плавно перейти в обед, когда я уловила отчётливые эмоции беспокойства и нетерпения от Рона. Похоже, он весь был уже там и просто вежливо ждал, пока я закончу трапезу, веждиво отвечая на мои вопросы о его мире.

– Ну всё, я готова к дальнейшим приключениям! – Объявляю, подорвавшись, как только до меня это дошло, что задерживаю человека. Да не совсем обычного, – принца. Хоть в этом мире и нет такого понятия, как принц, но как по-другому называть сына действующего правителя? Пора привыкать, что в этом мире Кникхрон занимает высшую ступень классовой иерархии. И если в переводе на наш язык правителя можно как король, то на деле, местный правитель ближе к императору, так как правит он всем материковым миром, вплоть до великой пустыни Макхра на юге и группы островов на юго-западе, где сами по себе, обитают островные южане. Обращаются к местному повелителю здесь, — Всесильный.

Глава 8

От моего предложения Рон сразу оживился и, попросив подождать, скрылся за деревьями.

Похоже мысленно он действительно уже весь там. Иначе как объяснить, что не улавливает мои не самые радужные эмоции. Даже в моём, как он говорил, неправильном мире, он умудрялся засекать мельчайшие изменения моего настроения. А что сейчас? После всего, что было?!

Наверное я должна отнестись с пониманием. У Рона масса нерешённых вопросов, да и вообще, он очень долго не был дома, причём, какое-то время даже не знал, сможет ли сюда вернуться.

Ну да, это он с отцом после долгой разлуки встретится, а я... Меня же все будут оценивать! И отец Рона в первых рядах! Впрочем, какая разница, как ко мне отнесётся недосвёкр, ведь я в любом случае намерена вернуться домой. После слов Рона я очередной раз убедилась, что в этом мире мне места нет. Точнее, даже если оно и найдётся, меня совершенно не устроит.

А расставание я как-нибудь переживу.

По крайней мере, сейчас мне так кажется.

Уже даже зарекаться не стану, потому что всё, что касается Рона, меняется в моей жизни, как погода! Вот так проснувшись сегодня утром я была полна решимости остаться, а пару часов спустя, уже намерена отказаться от своих чувств, ради сохранения собственного достоинства.

– Идём. Я должен появиться там, откуда исчез, – вернувшись, с улыбкой подал мне руку Рон.

Он вновь переоделся в свои ритуальные одежды. Только сейчас до меня дошло, что с утра он предстал передо мной в привычном мне образе современного парня. Наверное, именно поэтому я даже не придала значения тому, куда делись ритуальные одежды утром.

Отступила на шаг, чтобы взглядом окинуть мужчину.

Надо же!

Смотрю и верю: решительный взгляд, эта меховая набедренная повязка, толстые кожаные наручни, с металлической вставкой, опушённые мехом на руках и ногах, босые ноги и непомерно развитая мускулатура — такой точно на плечо и в пещеру утащит!

Не зря в первую нашу встречу я испугалась его до чёртиков!

Тут один вид внушает, а если перевести взгляд, на огромный кулак, крепко сжимающий меч, то даже сейчас, после всего что между нами было, — этот образ мужчины вызывает желание отойти в сторонку и притвориться осинкой. Или что тут растёт.

И всё равно не могу отвести взгляд…

Впечатляет.

Так, девушка, отставить впечатления! Нужно к этому образчику мужчкой красоты поравнее относиться. С юмором например!

Наклоняю голову, отыскивая “юмор”. Рон тут же реагирует на мой жест заинтересованным взглядом.

Пещерный человек, готовый идти на мамонта, — воплоти! Только меч не вписывается.

Ему бы дубинку с сучком и листиком на нём…

Представляю красочный образ, при этом отчего-то заменяя лицо Рона фэйсом орка с какой-то кратинки.

Хихикаю.

– Знаю, – закатывает глаза Рон, – но после вашего земного пляжа, эти одежды мне кажутся теперь вполне приличными.

Ой, как хорошо, что он лишь мысли читает. Картинку бы он мне не простил.

– Точно! Если девушки в купальниках тебя в такое замешательство приводят, то ты наверняка со стыда сгорал, надевая эту набедренную повязку? – озарило меня догадкой!

– Носить ритуальные одежды высшая честь, – с суровым выражением лица сжимает Рон губы в узкую линию.

– А ведь, как я понимаю, у вас на поединке целая толпа зрителей. А ты у нас донельзя стеснительный… – чуть наклонив голову прикладываю палец к своим губам, и хитро щурюсь на Рона, отслеживая его реакцию.

– Мужчинам нечего стесняться, – Рон делает ещё более суровое лицо, но на меня это производит обратный эффект, — пробивает на хи-хи!

– Тебе правда только дубинки в руках не хватает, – уже на полном серьёзе не могу прекратить смеяться я, – и можно в учебник по истории каменного века срисовывать! И взгляд, да, вот такой! Челюсть посильнее ещё сведи! Во! Вот так! А брови не хмурь, — морщины останутся! Да и у детей такие страшные иллюстрации отобьют желание листать учебник дальше!

Губы Рона дёрнулись и он хмыкнул.

– Зеленоглазая, иногда ты сводишь с ума… Теперь я в своём мире и мне…

– И тебе не положено быть милым стесняжкой и обаятельным интеллектуалом! – Перебиваю Рона. – Просто признайся мне, я всё равно тебя знаю! И не отстану!

– Признаться?! Да я перед этой толпой, чуть со стыда в первые минуты не умер! – возмущённо выпалил Рон и тут же замолчал. – Зеленоглазая, ну что ты со мной творишь? – Вымученно выдохнул Рон.

– Не нравится, отправь меня домой! – Дразнюсь!

– Ни за что… – Рон наклонился ко мне и невероятно нежно поцеловал, – Ты моя.

Его слова, произнесенные каким-то особым, грудным голосом, задевают надорванные струны в моей душе, отдаваясь болью предстоящей тоски.

Кажется, Рон это чувство уловил, так как посмотрел довольно настороженно.

– А это мы решим после осмотра жилищных условий и знакомства с родственниками, – весёлым голосом намекаю, что ещё не приняла окончательное решение.

Казалось бы, глупо идти на попятную после сегодняшней ночи, которая, кстати, изначально считалась прощальной. С моей стороны точно. Но с Роном, как всегда, где-то что-то идёт не так. Сейчас я даже не сержусь из-за того, что он выдернул меня в этот мир без моего согласия. Многие люди живут, мечтая хоть раз побывать в другой стране, а здесь мне выпал шанс увидеть целый мир!

Даже если у нас с Роном ничего не вышло, — это того стоило!

Пожить в настоящем замке, — заманчиво!

– Тогда иди сюда, – похоже прочитал мои последние мысли Рон и прижал крепче и так стоящую рядом меня.

В следующее мгновение мы оказались стоящими на безлюдной арене. Под ногами рыжий песок, вокруг многотысячные трибуны и тишина… невероятная… давящая на барабанные перепонки. Будто мы в вымерший мир попали, в котором даже ветра нет…

– Не пугайся. Это ритуальная арена. Подождём.

"Сейчас должен будет подойти отец или жрец", – услышала я мысли Рона.

Наверное, со временем мы бы научились в любое время общаться вот так, мысленно. Ведь даже в моём мире уже кое-что получалось, даже на расстоянии. А сегодня я и вовсе чувствую Рона иначе, не так, как раньше. Это похоже на перезвон эмоций, но всего так много, что я просто всё игнорирую, даже не пытаясь разбираться в этой каше. Что толку начинать, если всё равно планирую исчезнуть из его жизни?

Глава 9

Верно.

В этом мире с первых минут меня преследует этот вопрос. Вот и сейчас с мешком на голове я задаюсь им же.

Не знаю сколько прошло времени, но, кажется, это и есть моё наказание за то, что уснула на посту. В итоге даже не знаю свои или чужие схватили.

Если свои, то в качестве наказания вполне могли оставить меня здесь навсегда, с мешком на голове. Если чужие… то почему до сих пор ко мне никто не подошёл?

Чувствую под собой доски. Отсутствие ветра также говорит, что я в каком-то строении, но, ведь… здесь такое редкость. Люди диких земель не оседают, и не потому что не хотят, а потому что это опасно! Здесь вообще опасно иметь что-то…

Как же душно в этом мешке. Лицо от дыхания давно в испарине, чешется. Уже невозможно терпеть, но… я уже совершенно не чувствую пальцев рук и не только их, а то, что чувствую, нестерпимо ломит от вынужденной позы.

Сложно оценить сколько времени я провела без сознания.

В довершении желудок возмущённо и довольно громко заурчал, отчего мысли про еду вытеснили всё остальное. Сейчас я с радостью согласилась хотя бы на воду.

Очередной раз пытаюсь хоть немного пошевелиться, но привязанные ноги даже немного в коленях не согнуть.

Сколько уже прошло времени?

День? Два?

Явно не три… Говорят, люди без воды дольше трёх не живут.

Я остервенело задёргалась, но тут же поняла, насколько слаба. Голова закружилась, а воздуха мне в плотном мешке и до этого не хватало…

Вопреки этому сдаваться я не собиралась. Пальцы ничего не чувствовали, дотянуться до запястий и нащупать верёвки не мой вариант, но на этот раз меня подобное не остановило. Что-то подсказывало, нет, я была уверенна, что уже никто не придёт!

Я двигалась плечами надеясь, что верёвки хоть как-то расшевелятся, ослабнут…

Я не думала, а просто дёргалась как могла, подстёгиваемая желанием выжить! В голове пусто и лишь решимость выбраться. Не обращая внимания на боль, нехватку воздуха и слабость я остервенело продолжала, сосредоточившись на ощущениях в связанных руках. От такой бурной деятельности я начала чувствовать запястья, но лучше бы продолжала не чувствовать, потому что ощущения равносильны тому, будто бы их засунули в горящие угли!

Из моего горла вырвался крик, по факту прозвучавший как хрип, но в следующее мгновение руки безвольно упали на пол за моей спиной.

Я смогла?!

Завести руки вперёд оказалось не самой простой задачей. Оказывается, изменить положение затёкших конечностей очень больно! А развязать с помощью них верёвки на ногах казалось нереальным, но спустя время я и с этим справилась, давясь слезами. Это в кино неделями просидевшие люди в одной позе шустро вскакивают. В жизни всё не так. И вот, сначала на коленях, потому что на четвереньках ползти не позволяли до скулежа ноющие руки, которые сейчас из меня будто выкручивало, а теперь и по стеночке, я выползаю из лачуги.

– Так и думал, что справишься, – голос сбоку заставляет вздрогнуть!

Взгляд не сразу фокусируется на объекте, но голос я узнала мгновенно, — Бохрон!

– Ты… – прохрипела и в следующее мгновение мир пошатнулся.

Приходила я в себя долго.

И вот то, что я увидела открыв глаза, удивило, — надо мной свисало уставшее лицо с обеспокоенным взглядом, но наваждение тут же исчезло, стоило мне моргнуть.

Тут же мою спину приподняли, а в руки впихнули кружку с травяным отваром. Не знаю как на вкус, но пахнет невероятно приятно!

Только вот деревянная кружка выскользнула из моих ослабленных ладоней и если бы не самый ловкий воин из всех, что я здесь встречала, к моим злоключениям добавился бы ещё и ожог.

– Я напою, – сухо произнёс Бохрон, но вопреки тону очень осторожно, чтобы я не обожглась, наклонил кружку придерживая так, чтобы я сама могла регулировать её наклон.

– Не знаю, благодарить ли тебя, – голос будто не мой. Сиплый. Хоть я и не кричала.

Бохрон хмыкнул. Эта скупая и довольно редка для него эмоция.

Больше ничего говорить он не собирался.

То, что он сидит рядом со мной и поит довольно вкусным чаем уже чудо! Зная Неудержимых, могу с уверенностью сказать, что они без колебаний избавляются от балласта.

Нет не убивают и даже не избивают. Просто оставляют, тем самым обрекая на более мучительную смерть.

– Это ведь ты меня связал и оставил в той лачуге, – ни капли не сомневаясь констатирую факт.

Бохрон оказался у выхода не случайно. Но какие цели он преследовал? Что хотел увидеть, потеряв столько времени в ожидании?

– Я, – отвечает будто это норма.

Хотя, для Неудержимых так и есть, а он вообще редкостный псих! Но для меня это не норма!

Обида, ненависть и желание собственноручно придушить этого гада, вбить в голову хоть какие-то нормы морали, — разрывают всё моё существо!

– Смысл? – стараюсь не пускать и грамма эмоций и обиды в голос. Здесь на обиженных не только воду возят.

– Убедиться.

Да уж. Информацию из него клещами не вытащить. В моей ситуации излишняя настойчивость может вновь привести меня к исходной точке, — то есть в ту лачугу. А жизнь мне дороже, чем знание причинно-следственных связей в его мозгу.

– Убедился? – холодным тоном позволяю себе последний вопрос.

– Кто ты? – Вопросом на вопрос отвечает отвечает Бохрон и пристально смотрит…