Ты станешь моей княгиней?

Пролог

Человек существо социальное. В том смысле, что жить должен в социуме. Сейчас я понимала это, как никогда раньше – испытала на своей шкуре, прожила и прочувствовала. Абсолютное одиночество со временем ощущается пыткой. Для сравнения на ум приходят камеры-одиночки, несчастные Робинзоны на необитаемых островах, одиночные палаты в психушках, карцеры и так далее... в том же все духе.

Я сидела на ступеньке крыльца, прислонившись к бревенчатой стене, нагретой за день солнцем, и обозревала порядком надоевший пейзаж – просторную поляну, поросшую травой, яблоню перед крыльцом дома и несколько кустиков, разбросанных вокруг нее. Дальше глухой стеной темнел лес. Подлесок был окутан тенями – скоро начнет темнеть. А на лесное озеро, которое виднелось справа, опустится совершенно особенная тишина. Вечер... солнце склонилось низко и скоро должно было совсем спрятаться за высокими деревьями на той стороне озера.

Казалось бы, полная идиллия – красота вокруг неимоверная. Но уже просто смотреть на все это было тошно. Три месяца, три чертовых месяца я жила здесь одна. И за все это время ни одного лица... да хотя бы морды рядом. Не считая, конечно, того укушенного мужика и его нервного коня.

По моим подсчетам, я досиживала в заточении последние дни, во всяком случае, старик обещал – не более четырех месяцев. А я все же надеялась, что совесть у него проснется раньше, потому что я тут уже скоро с ума сойду. Тянуло уже говорить «тихо сам с собою». Но, как психолог, пусть и детский, я все-таки нашла менее симптоматичный способ не забыть человеческую речь, опять же – имел место договор с местной властью.

И сейчас я сошла с крыльца, поправив поясок, придерживающий на спине жуткое приобретение, и потопала на привычное место на берегу. Договор есть договор и его нужно выполнять.

Солнце как раз опустилась за лес, и вокруг ненадолго установилась та самая особая тишина – чуткая, почти хрустальная. В это время даже птицы умолкали, провожая день и встречая приход ночи. А еще, как я уже знала, устанавливалась идеальная акустика.

Присев на бревнышко, нагретое за день солнцем, задумалась – что бы такое выдать сегодня? На народное последнее время не тянуло, из кинофильмов ничего больше не вспоминалось. А вот мультики… И даже напрягаться, вспоминая, не нужно - помню отлично. Повернувшись лицом к водной глади, глубоко вдохнула и запела, стараясь "держать" голос:

- Луч солнца золотого тьмы скрыла пелена…

Глава 1

Иногда люди сталкиваются с тем, что можно назвать предзнаменованием. Когда случается почувствовать приближение изменений в жизни: какие-то намеки и совпадения, странные фразы, услышанные случайно, неожиданные встречи и просто состояние тревожного ожидания как будто готовят нас к потрясениям и жизненным переменам. Умный человек подсознательно насторожится и постарается быть внимательнее и собраннее.

В моем случае ничего подобного не было - никаких знаков. Заканчивался самый обычный трудовой день в частном детском саду, где я работала воспитателем. Работа была постоянной, по профилю и, в моем понимании, неплохо оплачиваемой. Во всяком случае, на самое необходимое мне хватало.

Чужих детей я не то, чтобы любила, но работа с ними точно не была для меня в тягость. Да и группы у нас были небольшими – до десяти малышей, не больше. Своих я уже знала, как собственных – со всеми их заморочками, вредностями и способностями. С работой справлялась легко, в этом плане мне еще и крупно повезло с няней – Анна Ванна хоть и пребывала в пенсионном возрасте, но оставалась при этом человеком вполне трудоспособным, а также спокойным, аккуратным, чистоплотным и любящим маленьких детей просто до изумления.

Отсутствие личной жизни также нечаянно способствовало добросовестному исполнению должностных обязанностей. В довольно далеком прошлом я пережила страшное разочарование буквально накануне свадьбы – известие об измене жениха. Оно, к сожалению, подтвердилось, так что продолжения у наших отношений не было. Ситуация довольно распространенная, можно сказать – заурядная, чего уж… Но каждая из нас или не верит, что такое может случиться именно с ней или надеется на это. Кого-то Бог миловал, меня вот – нет. И если рассуждать здраво, все вскрылось очень вовремя и это мне еще повезло, но от понимания этого боль и обида тогда меньше не стали. Но... все это осталось в прошлом, я как-то пережила.

В тот вечер, добравшись после работы до своей квартиры, где меня, получается, никто не ждал, я провела свой вечер, как обычно - поужинала, порылась немного в интернете, приняла душ и улеглась спать. Уснула в своей постели, а вот проснулась…

Это было классическое, набившее оскомину попадание - проснулась я, лежа на зеленой траве. Прочитала бы такое в фэнтези, которое не обходила своим вниманием – и только хмыкнула бы, но сейчас было не до смеха. Потому что открыла я глаза и замерла - надо мной синело небо с легкими облачками, а лежать было не совсем удобно, да еще и сыровато. Приподнявшись, я быстро обежала взглядом то, что было перед глазами - высоченные сосны поднимались по краю довольно большой лесной поляны. Просвет между ними позволял увидеть какое-то водное пространство и отсутствие течения указывало на то, что, возможно, это озеро. Ближе к нему, на краю поляны стоял дом, сложенный из бревен. Не старый и не новый, скорее поживший, крытый серебристыми деревянными плашками. На самой поляне между невысокими кустиками ветерок колыхал веселенькую невысокую травку.

Все это промелькнуло в мозгу безо всяких мыслей – просто картинкой. Сев, я оглянулась - сзади, метрах в десяти от меня, на большом бревне сидел бородатый старик и приветливо мне улыбался.

И вот сейчас поплыли мысли... голова заработала. Что это не сон и не глюки, понятно было сразу – по ощущениям. Ладно - глаза , но и уши улавливали звуки летнего леса – чириканье птиц, гудение каких-то насекомых, шум ветерка в кронах деревьев. А нос воспринимал запахи... приятные, нужно сказать, запахи – влажной земли, примятой трави, воды, хвои… Через любимую застиранную пижамку я попой чувствовала прохладную сырость травы. Да, это совершенно точно не было сном, навеянным избитыми литературными сюжетами. Видимой опасности как будто не было. Кроме...

Я смотрела на мужчину и ждала. Чего угодно - объяснений, угроз, ультиматумов. Не для мебели же он здесь? И что-то отвлекало меня... чувствовался непонятный дискомфорт. Голове было тяжело и неудобно, затылок тянуло. Поморщившись, я провела там рукой и дернулась:

- Что за...?

На затылке обнаружилась коса, которой раньше там точно не было. И не просто коса, а косища – толстенная и тяжеленная. Она опускалась вдоль спины и кольцом ложилась на траву возле моего бедра. Как змея... Я мало успела подумать и уж тем более - сделать какие-то выводы, но вот сейчас... сразу отсеялись очевидные догадки, молнией мелькнувшие перед этим в мозгу – о дурацком розыгрыше, паскудном реалити-шоу, похищении черными риэлторами из-за квартиры, а так же – медиками-преступниками ради органов. То, что нашлось у меня на спине, отсекало все разумные и неразумные объяснения тому, что происходило здесь и сейчас. Орать, рыдать, бежать?! Хорошо бы... Но на что-то подобное я оказалась неспособна - переклинило. Это был ступор, я молча смотрела на мужика... с обидой?

- Выслушайте меня спокойно и внимательно. Ничего страшного не случилось - вам ничего не угрожает и вы точно вернетесь домой, я гарантирую это, - чуть шевельнувшись, заговорил он наконец мягким, успокаивающим голосом, при этом благоразумно не пытаясь сдвинуться с места.

Трудно сказать, сколько еще времени мне понадобилось... Но постепенно, потихоньку... я понимала, что что-то объяснить может только он, других источников информации вблизи не наблюдалось. Задумчиво покачав головой, я встала наконец, подошла и села на бревно рядом с ним. Мелькнула мысль...или надежда и я сильно провела рукой по лицу, зачем-то – по ноге и больно вдавила ноготь в тело. От поведенческих стереотипов так просто не избавиться... Или все было еще проще - мне отчаянно хотелось проснуться. Но боль ощущалась… Стараясь держать себя в руках, я угрюмо выдавила из себя:

- Так что происходит?

- Давайте договоримся - рассказать нужно многое, поэтому вы не перебиваете меня. И только потом задаете любые вопросы, хорошо?

- Это может быть конструктивно... а хорошего ничего здесь нет, - начинало меня потряхивать. Пришло осознание попадания... пока что - в непонятную и, возможно, нехорошую ситуацию. Чувствуя что-то... такое, я вытянула перед собой руку - она подрагивала. Состояние стрессовое, могу выдать соответствующую реакцию. Вот сейчас уже я смогу все - орать, бежать и истерить. Легко. Нужно бы держать себя в руках... я опять осмотрелась – кроме нас, никого здесь не было.

Глава 2

Несколько дней назад начала поспевать земляника и я уже съела пару горстей этой вкуснейшей из ягод, а сегодня с листом лопуха в руке собирала настоящий урожай, который должен был пойти на долгожданный кисель. Работа была монотонной, неспешной и приятной - земляника, а от нее и мои руки, и физиономия пахли просто сумасшедше. Я не представляла себе - есть ли в природе более приятный и настолько "летний", что ли, запах?

И тут сознание вдруг отметило какое-то непривычное... ритмичное глухое постукивание. Оглянувшись, с корточек я мягко присела на попу да так и осталась сидеть, глядя через плечо на коня, который неспеша выходил из леса. Вцепившись в поводья и повиснув лицом вниз, на конской шее лежал мужик. Как и положено тут – с бородищей, но только без сознания. И тут ясно так вспомнились слова старика: «никто мыслящий границу не пересечет». Или разумный – не помню, но смысл один. А этот как раз сейчас и не мыслящий и не разумный - все правильно. Этот случай, видимо, не предусмотрели и что мне теперь делать?

Мужик не двигался, может поэтому страха не было и я включила логику. Пока он не в себе, можно тихонько отвести коня обратно – до границы. А там пускай с ним разбираются свои – помогают и лечат.

Он же без сознания, а значит болен или ранен, а я ни разу не медик. И как он себя поведет, очнувшись, еще неизвестно. Решение разумное и взвешенное, зачем мне даже гипотетические неприятности? К тому же я не брошу его на произвол судьбы, а доставлю к месту, где ему окажут квалифицированную помощь.

Ага – если его ищут… Но это я посмотрю на границе, там и приму окончательное решение. Все это я сообразила мигом. Главное в любой ситуации – не паниковать.

Подойдя ближе, я внимательно рассмотрела и коня, и всадника. Конь был красив, но они всегда мне нравились и по этой самой причине я их не боялась. Да и вряд ли боевого коня учат нападать на баб, так что лаской и уговорами у меня вполне может получиться увести его.

Рассмотрев мужика ближе, я убедилась в правильности своего решения - сама бы я просто с места его не сдвинула. Роста он был довольно высокого, а телосложения крепкого - богатырь просто. Возраст не определить из-за бороды, но видно, что уже не юноша.

Не страшненький... внешность скорее приятная. Черты лица будто бы славянские и даже похож чем-то на героев картин Васильева - прямой длинноватый нос, удлиненное лицо, брови резко очерчены и с крутым изломом. А между ними скорбная складочка... наверное, от боли. Рта совсем не видно в бороде и усах, и глаза закрыты... а вот ресницы просто роскошные.

О своих, по ощущениям, я тоже что-то такое подозревала. Даже всполошилась в свое время по поводу остального волосяного покрова, но буйства оного в других местах не наблюдалось и я успокоилась. Так что ресницы, наверное, у всех здесь густые и длинные. Кроме большого ножа на поясе, другого оружия у мужика не наблюдалось, но понятно было, что это воин. Как называлось то, что было надето на нем поверх рубашки и штанов, я не знала. Точно не доспех, но понятно было, что это местное воинское облачение – толстая кожа, металлические вставки типа заклепок...

Сознание он потерял не из-за болезни – от левого плеча вниз, вскрывая грудную пластину, шел глубокий порез. Кожаное облачение здесь было расстегнуто и оттопырено. Возможно, он потерял много крови и ослаб от кровопотери, но рана не выглядела смертельной.

Я знала, что в старину воин мог продолжать сражаться и с более серьезными ранениями, а тут просто мышечный порез - и обморок. Слабак? Или рана глубже, чем кажется – полостная, проникающая под ребра… Или на клинке был яд, таким непотребством грешили в старину и у нас. А еще кровь довольно сильно пропитала штанину, но там ткань не была разрезана, так что на ноге повреждений быть не должно, возможно это натекло с груди.

Решившись, наконец, действовать... ласково приговаривая и сюсюкая, я легонько потянула коня за повод, предлагая ему развернуться в сторону леса. Но он попятился от меня и, влажно фыркнув, вдруг резко дернулся. Я ойкнула и отскочила. И тут... посунувшись по конскому боку, мужик рухнул на землю. И если бы просто рухнул... в стремени остался один его сапог, а вторая нога, вывернувшись и глухо щелкнув, просто застряла.

Нервно вздрагивая... как-то странно - кожей, конь сделал еще шажок и встал на месте. И тут я вышла из ступора. Твою ж ма-ать… я покалечила его еще больше? Вторую ногу нужно было как-то вынуть из стремени и я сделала это. А потом осторожно опустила тяжелую ногу на землю. И что удивительно, мужик при этом не очнулся. А если он уже умер? Ослабевшими пальцами я в панике щупала венку на мощной шее – слабо, очень слабо... но она билась, да и кожа была теплой. Просто без сознания - выдохнула я с облегчением. Но до чего глубокий обморок!

Стоя над ним, я задумалась... лечить нечем и некому. Кроме меня. Но есть такое слово - нужно. Значит... буду делать все, что могу, а это только яблоки. Все равно здесь ничего нет для оказания первой помощи, кроме кипяченой воды. Если тот дядька обманул меня и насочинял о целебной силе этих яблок... значит этому товарищу просто не повезло.

Растянув в стороны и разорвав еще сильнее одежду, я промыла рану кипяченой водой, промокнув ее потом чистой простынкой из сундука. Развороченное человеческое тело выглядело жутко и сейчас я остро сочувствовала хирургам, а еще чувствовала все возрастающее уважение к людям этой благородной и чего уж там – мужественной профессии.

Как ни старалась я действовать аккуратно, одежда все равно намокла - вода пополам с сукровицей протекла мужику под спину. Но это ладно... это после... Мелко порубив яблоко и завернув яблочную кашицу в край простыни, я сильно сжала ее и сок полился, заливая рану и попадая внутрь. Дать бы еще ему попить... но зубы мужчины были крепко сжаты, а раздвигать их ножом было страшно – обязательно порежу.

Значит... буду поить, как поят больную собаку - оттянула двумя пальцами щеку и влила немножко сока за нее. Постепенно он просочится сквозь зубы и последует непроизвольное глотательное движение. Так и случилось - кадык дернулся и-и-и... так я сделала несколько раз. Ну... это все, что я могла. Открытую рану я прикрыла чистым краем простыни и опустилась на траву рядом с пострадавшим аборигеном.

Глава 3

Со времени отъезда неожиданного гостя моя жизнь неуловимо изменилась. Стремительный и насыщенный событиями день встряхнул меня и круто изменил отношение ко всему происходящему. Теперь в том, что я нахожусь здесь, появился реальный смысл. И желание сделать свою часть работы как можно лучше привносило ощутимое оживление в мои будни. Я все так же спала, добывала и готовила для себя еду, мыла голову раз в неделю. Так же купалась и загорала нагишом, но теперь не на лужайке, а на полоске травы за кустами у озера. Мало ли… кого-то еще принесет.

А еще я делала заготовки на зиму. Князь с его конем послужили веским и окончательным доказательством того, что старик говорил правду, да и просто был реален. И не было у меня ни акоазма, то есть слуховой галлюцинации, ни нарушения зрительного восприятия... и уж точно не стоило сомневаться в состоянии собственного психического здоровья. Бывает такое... человек живет в собственном, далеком от реальности мире, и невозможно убедить его в этом или насильно вернуть в реальность. Сейчас я твердо знала, что просто переживаю приключение. И что меня сменят, и что зимой здесь будет дежурить другой несчастный или несчастная... И это для него я собирала ягоды, заливая их медом в горшочках и сушила листья смородины, малины, мяты, брусники и земляники, а еще укропа. Будут кому-то чаи и приправа на зиму. И все это делалось в ожидании вечера, в предвкушении одностороннего общения с обширной, как оказалось, аудиторией моих слушателей.

И к репертуару я стала относиться ответственнее, хотя и не знала, понимает ли язык моих песен князь по ту сторону границы? Почему-то была уверенна, что он будет слушать эти концерты по вечерам хотя бы для того, чтобы удостовериться что гадюки присмотрены.

Я давно перестала на него обижаться за поспешный отъезд. Причины спешить, действительно, были очень серьезными. Огромная ответственность лежит на правителе любого государства и неважно - большое оно или маленькое. Понятие « княжество» для меня ассоциировалось с названием «Монако». Оно же означало что-то маленькое и незначительное. А с другой стороны - княжества времен Великой Руси были целыми государствами. Могла быть и золотая середина, но это несущественно.

Правитель сейчас находился там, где должен быть, а я значительно облегчила ему жизнь и в мыслях уверенно рассчитывала на его молчаливую благодарность. И пылкая фраза о желании увидеть певицу тоже имела простой смысл, а мне послышалось в ней романтическая нотка. При всем том, я как-то осознанно не воспринимала его, как объект женского интереса. Экзотическое происхождение, общую фактурную внешность, закономерную финансовую обеспеченность (что немаловажно, чего уж там) и симпатичную верхнюю часть лица немилосердно портила борода.

Она паранджей закрывала нижнюю часть княжеского лика, доходя почти до пояса. Более того - усы тоже не стриглись, а как-то убирались в стороны и держались там, как приклеенные. Длинноволосых особей противоположного пола я вообще не воспринимала, как нормальных и полноценных мужчин. А у князя волосы были убраны в хвост на затылке и спадали почти до пояса. Это было непривычно и не соответствовало моим представлениям об идеальной мужской внешности.

Еще будучи дома, я любила смотреть трансляцию военного парада в День Победы. Ровные строгие шеренги молодых подтянутых и коротко стриженных ребят приводили меня в состояние сдержанного восторга и вызывали настоящую гордость - шел генофонд нации, так сказать - отборные самцы. Это и был мой идеал внешности мужчины - спортивный, подтянутый, строгий.

Их, коротко стриженых, и кроме военных хватало. И мужским вниманием обделена я не была. Но слишком близко к себе никого не подпускала, потому что был тот поганый опыт, а в процессе предварительного общения всегда всплывали или фраза, или выражение лица, или, на первый взгляд, незначительный поступок, характеризующий объект, как неподходящий категорически. Женатые родители моих деток не воспринимались существами противоположного пола вообще, в транспорте я не знакомилась. Те же, кто нарисовался-таки вблизи, были понятны мне, как облупленные, благодаря моей профессии, чтоб ее…

От женского одиночества я особо не страдала - лучше уж так. Ну, а если вообще не сложится, то лет в тридцать можно родить себе малыша, сейчас этим никого не удивить. Остаться жить в этой реальности мне не приходило в голову, да и ужиться с чужим бородатым и волосатым мужиком, даже если он вдруг выкажет такое желание, я не смогу – с трудом терплю свою шевелюру. Перетащить же его к себе и превратить в нормального человека, то есть постричь-побрить - нереально. Кто же в здравом уме откажется от власти ради незнакомой бабы? «Отблагодарить» меня он был готов, тем более что, по его мнению, я вела себя, как очарованная дура. А не выгорело – и не надо, практичная выгода от общения со мной была важнее.

Все это я понимала и расстраивала меня, скорее, упущенная возможность общения с интересным собеседником. Сколько любопытного он мог бы рассказать о своем мире! Удивительным показалось и то, что разговаривал он, как мой земляк. Более того – как современник. О чем это говорило и почему так было – очередная загадка. Можно найти сто причин и в одной из них угадать, но так и не узнать об этом. А потому незачем и мучиться. В этом князь был прав - мы просто не знаем.

Хотелось узнать и о том, как там продвигается борьба со змеями. Я представляла себе, как заворожено они слушают мое пение по вечерам, открыв жуткие пасти и капая ядом. Мороз по коже! Или, с трудом уже поднимая головы, тихо сдыхают от голода, привязанные песнями к неперспективному в отношении кормежки месту. А как они "приманились", я даже думать не хотела. С моей точки зрения связи между пением и оттоком популяции гадов к моей территории не могло быть в принципе. А еще же потом они издохнут и завоняются, а мне все это вынюхивать? В любом случае, отношение к самой лютой проблеме княжества было отстраненным и несерьезным, а это указывало и на мое отношение ко всему происходящему в целом.