Ты все разрушил. Я не вернусь

Глава 1

Просторная кухня, вкусная еда, близкие люди рядом. Светло и тепло. По–домашнему. И волнение, которое я испытывала прямо сейчас, совершенно не вписывалось в эту атмосферу. Но я старалась вести себя непринужденно – много улыбалась, иногда даже посмеивалась. И даже пыталась поддержать разговор наших с Антоном родителей. Правда, получалось плохо. Ведь все мои мысли были сосредоточенны на том, что я… беременна.

Я не была готова так рано стать мамой, но все же безумно радовалась этому. Меня переполняли эмоции. Страх, радость, удивление. Все смешалось и, кажется, меня немного тошнило. То ли из–за беременности, то ли из–за волнения. Сегодня мы с Антоном планировали рассказать нашим родителям о том, что у нас будет малыш.

Внутри все переворачивалось, меня потряхивало. Я боялась реакции родных. Ведь мне всего восемнадцать лет. Но я верила, что мы с Антоном справимся. Он сжимал мою ладонь и смотрел на меня с теплотой. Пытался поддержать. Хотя наверняка волновался не меньше меня.

– Мамы и папы, – важно начал Антон, когда разговоры за столом стихли. Мои и его родители с лёгким удивлением посмотрели на нас. – Нам с Катей вам надо кое–что сказать.

Я затаила дыхание. Прямо сейчас он расскажет им. Я вцепилась в руку Антона так, что он поморщился. Но улыбаться не перестал. Правда, договорить Антон не успел – в этот момент двери распахнулись и на кухне появился Марк – сводный брат Антона.

Марк – тот ещё засранец. Вечно все портит. Не человек, а ходячий сгусток насмешек и пренебрежения. Наглый и дерзкий придурок, которому на всех плевать. Темные волосы небрежно взъерошены, чёрные глаза прожигают насквозь, смотрят нахально и с вызовом.

– Здорово, родственнички, – бесцеремонно поздоровался он, ухмыляясь. – Я присоединюсь? – Даже не собираясь ждать ответа, Марк вальяжно прошёл к столу и плюхнулся на стул, что стоял рядом со мной. Смерив меня равнодушным взглядом, он подмигнул: – Как делишки, Равнина?

Я одарила его тяжёлым взглядом и отвернулась. Равниной он меня стал звать почти сразу после нашего с ним знакомства. Это прозвище он дал мне из–за того, что у меня небольшая грудь. Я помню, он приговаривал: «Катерина Катерина, нет груди, но есть равнина». И не забывал хохотать, как ненормальный.

Пять лет назад нас познакомил Антон. И ровно столько же меня раздражал его брат. Своей бесцеремонностью, своим хамством и вседозволенностью. Марку, конечно же, было плевать на то, что он меня бесит. Ему всегда было на все плевать. Даже сейчас он нисколько не переживал, что прервал Антона и что его на ужин никто не звал. Мы хотели сначала сообщить важную новость только родителям.

Я поймала растерянный взгляд Антона и кивнула ему, чтобы продолжал. Он снова улыбнулся. Немного нервно, но радостно. И сообщил:

– Мы с Катей ждём ребёнка!

За столом воцарилось молчание. Я напряглась. Сердце забилось чаще. Мой отец не сводил с Антона хмурого взгляда. Мама то открывала, то закрывала рот, не зная, что сказать. Родители Антона, точнее его мама и отчим, тоже были в шоке.

– Братан, ты лучший, – поднявшись, Марк хлопнул Антона по плечу, весело улыбаясь. Он часто улыбался, но глаза оставались холодными, как у дикого волка. – Будущий папочка ждёт аплодисментов! Мамуля, ты не рада?

Маму Антона он называл исключительно мамулей. Причём каждый раз произносил слово с особой, глумливой интонацией. У него были с ней свои счёты. Но я никогда не вникала в их семейные дела.

– Марк, успокойся, – хрипло велел ему отец. Марк поднял обе руки, будто сдаётся, и снова уселся на стул.

– И… что вы планируете делать? – обратилась к нам моя мама. – Что вы решили?

– Рожать, мам, – несмело улыбаясь, ответила я. – Разве можно по–другому? Мы поженимся.

– Катя, ты даже не закончила университет, какая свадьба, какой ребёнок? – опустив голову на ладони, сокрушалась она. – Коля, скажи ей. Мне сейчас плохо станет.

– Так, сейчас слова лишние, вам не кажется? – стараясь разрядить обстановку, мама Антона улыбнулась своими алыми губами. – Мы все вместе должны переварить эту новость. Согласны?

Глава 2

Наша с Антоном новость повергла родителей в шок. Моих уж точно. Хотя уверена, что его мама и отчим тоже были в шоке, просто умело это скрыли.

Я искренне не понимала, почему мою беременность восприняли в штыки. Антон обещал, что не бросит меня. Что будет во всем помогать и поддерживать. Он заканчивал универ и в дальнейшем собирался пойти работать.

Тогда я даже не догадывалась, насколько наивной и глупой была. Просто радовалась, что стану мамой. С умилением рассматривала на маркетплейсах детские вещи и игрушки, представляла, как буду гулять с малышом. Как буду качать его и заботиться.

Я хотела ребёнка. Семейные прогулки в парке. Ужины, праздник. Я надеялась, что со временем наши с Антоном родители придут в себя и тоже будут с нетерпением ждать внука или внучку. И они успокоились. Но радости в их глазах я не видела. Это меня огорчало. Поддерживал меня только Антон. Вытирал мои слёзы, обещал, что все уладит. И я верила ему.

Я продолжила учиться в универе, но позже собиралась взять академ. Мы с Антоном расписались. Пышной свадьбы не было, хотя я всегда мечтала о торжестве. Но сейчас не время. Не хватало денег. Зато мама и отчим Антона организовали ужин в шикарном ресторане, чтобы отпраздновать роспись. И на ужине было решено, что мы временно поживем у них в доме.

Дом был большой, поэтому всем без проблем хватило места. Мои родители одобрили это решение, иногда приезжали в гости и помогали, как могли. Со временем все устаканилось. Я почти не нервничала. Бывало, правда, меня подбешивал Марк своим поведением – ведь он тоже жил с нами под одной крышей.

– Эй, Равнина, – пока Антон бегал по собеседованиям, я часто оставалась с этим бездельником один на один. – Чего грустишь? Радоваться надо!

Я сидела на кухне и ревела из–за того, что у меня подгорела яичница. И прекрасно ведь понимала, что это все гормоны. Но ничего не могла с собой поделать – часто либо плакала из–за ерунды, либо дико радовалась. Сейчас чувствовала себя ни на что не способной. Ну какая из меня получится мама, если я даже яичницу не могу нормально приготовить?!

– Чему радоваться? – вытерев слёзы, я подняла взгляд на Марка.

Он стоял возле холодильника и пил молоко прямо из коробки. Вечно ходил по дому в одних только штанах, демонстрируя всем свою фигуру. Да, сложен Марк неплохо. Поджарый, жилистый. Но мой Антон все равно лучше.

– Как чему? Ты не заметила? – вытерев губы тыльной стороной ладони, он изогнул бровь. – У тебя кое–что выросло.

– Конечно, как тут не заметить, – вздохнула я, погладив округлившийся живот через ткань домашней футболкой. – Это нормально.

– Да? – удивился этот балбес, поставив коробку молока обратно в холодильник. – Сиськи реально растут вместе с животом?

Я закатила глаза и швырнула в него кухонным полотенцем. Марк заржал, увернувшись. И подошёл к плите, заглянув в сковороду.

– Поделишься? – обернувшись на меня, поинтересовался он.

– Ты серьезно будешь это есть? – удивилась я, заглянув в насмешливые глаза цвета чёрного чая.

– Ну да, – пожал плечами Марк. – Подумаешь, подгорела. Меня мать и не такими деликатесами кормила, прежде чем свалить в закат.

Я радостно улыбнулась. И даже обняла его. Больше плакать не хотелось.

– Хочешь, сделаю салат? – переложив яичницу в тарелку, оживлено спросила я. – Есть огурцы и помидоры.

– Давай, – кивнул он, с лёгким любопытством наблюдая за мной.

Я собрала светло-русые волосы в хвост и принялась резать овощи. А потом мы вместе с Марком ели подгоревшую яичницу. Она оказалась не такой ужасной на вкус, как я думала.

Болтая с Марком о всякой ерунде и смеясь над его пошловатыми шутками, я отвлекалась от своих переживаний. Иногда он бывал вполне адекватным и не вёл себя как придурок. Но стоило появиться рядом кому–то из родных, как Марк менялся. Становился заносчивым. Подколы и язвительность сыпались на всех вокруг, как конфетти. Иногда доставалось и мне – но сейчас, когда я в положении, он особо меня не трогал.

Вот и сегодня, стоило зайти Антону домой, как Марк, отодвинув от себя тарелку, потрепал меня по волосам и поднялся со стула.

– Мерси, – отозвался он. И обернулся на Антона. – Здорово, папаша. И пока.

– Привет, – улыбнувшись мужу, поздоровалась я. Пока ещё не осознавала, что Антон теперь мой муж. Подумать только! У меня, можно сказать, уже есть семья!

– Привет, – он не улыбнулся мне в ответ, проводил взглядом Марка, прошедшего мимо него и с хмурым видом сел рядом со мной.

– Ты чего так рано? – удивилась я, положив голову на его плечо. – Есть какие–то новости?

Антон уже месяц не мог устроиться на работу. Ходил по собеседованиям, но безрезультатно.

– Никаких, – отозвался он. – Заколебали уже эти собеседования. Нет настроения сегодня куда–то ходить. Только требуют, а платить нифига не хотят.

– Ты найдёшь работу, – пытаясь подбодрить его, заявила я. – Со временем обязательно найдёшь! Я уверена. Все будет хорошо.

– Надеюсь, – коснувшись моего виска губами, сказал он. – Поесть ничего нет?

Я поднялась с кухонного дивана и убрала тарелки в раковину.

– Я приготовила яичницу, но мы с Марком ее съели, – с усмешкой сообщила я. – Хочешь, разогрею котлет или…

– С Марком? – изогнул брови Антон, пронзив меня взглядом серо–голубых глаз. – Я думал, приеду и ты приготовишь что–то для меня.

Я с трудом удержала усмешку на лице.

– Сейчас накормлю тебя! – заверила я мужа. – Дай мне десять минут. Просто я не знала, что ты так рано вернёшься.

Антон поднялся с дивана, притянул меня к себе.

– Старайся не общаться с ним, – после лёгкого поцелуя в губы, негромко сказал он.

– С Марком? Почему? – подняв удивленный взгляд на Антона, вскинула брови я.

– Неизвестно что у него творится в голове, – голос мужа звучал серьёзно, – не упустит возможности подставить или сделать гадость. Тебе нельзя нервничать.

Я отстранилась от Антона и пожала плечами.

– Ну… ладно.

– Умница, – натянуто улыбнувшись, он направился к дверям. – Разогрей что–нибудь, я в душ.

Я проводила мужа недоуменным взглядом и открыла холодильник, ища на полках контейнер с котлетами, которые вчера мы лепили вместе с Аглаей Петровной – мамой Антона.

В последнее время Антон вёл себя не так, как раньше. Стал более отстранённым и серьёзным. Но я даже радовалась – всё–таки он будущий отец. Берет на себя ответственность, а не бежит от неё. Ищет работу, старается. Я пыталась его поддержать и понять. Я верила, что мы справимся. Просто пока что нужно потерпеть.

Глава 3

Но месяцы шли. А работы все не было. Антон чаще стал пропадать. То ходил по собеседованиям, то по каким–то другим делам. Поэтому дома бывал редко. Я успокаивала себя, продолжала верить в лучшее. Старалась не обращать внимание на взгляды одногруппников, которые наверняка замечали мой живот. А потом, как и хотела, взяла академ.

Я понимала, что мне нужно сосредоточиться на своём настроении. Пыталась контролировать себя, чтобы не навредить малышу. Чаще гуляла, встречалась с подругами, отвлекалась на домашние дела. Но все равно эмоции рвались наружу. Слёзы лились сами собой. Мне все равно казалось, что я осталась одна. Что меня никто не понимает. А когда пыталась поговорить с Антоном, расспросить о работе и о наших дальнейших планах, он отмахивался. Я чувствовала, что его раздражает эта тема. Казалось, его раздражали мои слёзы, мои вопросы. И я в целом.

Вскоре настал важный день – день, когда мы узнаем пол нашего малыша. С самого утра я была в предвкушении. Усевшись по–турецки перед вертикальным зеркалом, включила лампочки, которые располагались по бокам его белой рамы и принялась краситься. Мне хотелось быть красивой сегодня. Я всегда старалась выглядеть хорошо. Но сегодня – особенно.

Подчеркнув подводкой малахитовые глаза, в которых отражался свет ламп, я подкрасила ресницы тушью и сделала дугообразные брови чуть ярче с помощью коричневого карандаша. На губы нанесла пудрово–розовую помаду. И улыбнулась самой себе, поправив густые волосы, которые успели здорово отрасти за эти четыре месяца.

Поднявшись на ноги, я переоделась в свободное платье с рукавами–фонариками и позвонила Антону. Он обещал поехать на узи вместе со мной.

– Алло, – послышался голос мужа в динамике телефона.

– Антон, я готова, – сообщила я, выходя из нашей с ним комнаты. – Ты скоро?

– Кать… – спустя минуту молчания сказал он. – Я не смогу подъехать. Сейчас занят.

Я остановилась.

– Как занят? Но ты обещал мне. Мы должны узнать пол нашего ребёнка вместе, Антон. Это важно для меня, ты же понимаешь! Я думала, для тебя тоже.

– Кать, перестань орать, – устало сказал он. – Ну доедешь на такси, в чем проблема? Вечером расскажешь, как прошло узи. Я, правда, не смогу.

Внутри меня все переворачивалось от обиды. А ещё я злилась. Ну почему? Почему он занят в такой важный день?

– Хорошо, – с трудом держа себя в руках, глухо ответила я. – И чем же ты занят?

– Кажется, я нашёл работу, – обрадовал меня Антон. – Остался на стажировку сегодня. Зарплату обещают хорошую.

Я слабо улыбнулась.

– Хорошо, я рада.

– Рада? – усмехнулся муж. – А голос совсем не радостный.

– Просто я… – глубокий вздох. – расстроилась. Хотела, чтобы мы вместе узнали пол.

– Не делай из мухи слона, – велел мне Антон. – Все будет хорошо. Вечером мы отпразднуем это событие.

Я грустно усмехнулась.

– На что отпразднуем? Денег нет. Даже босоножки пришлось сегодня снова заклеивать, не знаю на сколько их хватит.

– Я найду деньги, не переживай. Все, мне пора идти. До вечера.

Я не успела ответить ему, в трубке послышались гудки. Сжав губы, я убрала телефон в бежевую сумочку, что висела на плече, прислонилась спиной к двери и подняла грустный взгляд к потолку. Чертовы слёзы было не остановить. А я только накрасилась!

Сейчас я понимала, что устала. Устала переживать, устала вечно думать о том, что будет дальше. Устала ограничивать себя, устала быть одна, устала быть обузой для семьи Антона. Да, я знала, что беременность это не просто. Но даже не подозревала, на сколько! Антон обещал мне, что все будет хорошо и я ему поверила. Но… все не так. Совсем не так, как я мечтала. Те розовые сказки, которые я придумала у себя в голове, с треском разбились о реальность.

– Опять ревешь, Равнина, – послышался сонный голос.

Я полностью утонула в своих мыслях и даже не заметила, как Марк вышел из своей комнаты. В одних джинсах с рваными коленями. Темные волосы взлохмачены, на подбородке едва заметная щетина.

– Хочу и реву, – пробурчала я, подняв подбородок, чтобы слёзы не скатывались по щекам.

– Что случилось–то? – зевнув, он прислонился плечом к дверному косяку. – Серкан Болт снова кинул Эду Йылдыз?*

– Не Болт, а Балат, – одарив Марка возмущённым взглядом, сказала я.

Марк криво улыбнулся.

– Болт мне больше нравится.

– Вот дурак, – покачала головой я. И, не выдержав, улыбнулась.

– Ну так что? – вкинул брови Марк.

Я грустно вздохнула, снова вспомнив, что еду на узи одна.

– Антон не сможет поехать на узи, – поделилась я. Почему–то Марку хотелось доверять. Несмотря на его глупые шутки и дерзкий смех в глазах, я чувствовала его искреннюю заинтересованность. – У него стажировка.

Я заметила, как на скулах Марка заходили желваки. Он нахмурился. Но голос его звучал так же, как прежде, беззаботно и лениво:

– И что? Какое–то важное узи?

– Сегодня можно узнать пол, – осторожно вытирая слёзы указательным пальцем, ответила я. – Для меня очень важное.

– Тогда поехали, – пожал плечами Марк. – Я докину тебя.

– Да? – обрадовалась я. – Хорошо.

– Жди внизу, я схожу в душ, – снова зевнув, сказал он. – Башка трещит. Пол ночи тусили.

– Я так и поняла, – кивнула я, подходя к лестнице, – ты подъехал к дому под утро. Музыка гремела на всю улицу.

Марк вымученно улыбнулся.

– Надеюсь, играло что–то нормальное.

Я обернулась.

– Ты не помнишь? – затем, не дожидаясь ответа, я нахмурилась. – Марк, ты что был пьяным? Нельзя ездить пьяным за рулем! Ты чего?

– Тише мам, – хмыкнул он, шагая босыми ногами по коридору. – Через десять минут буду. Постарайся не реветь.

Губы сами собой растянулись в улыбке. Я спустилась по лестнице и, сев на подлокотник светло–кофейного дивана, принялась ждать Марка. Я была рада, что он поедет со мной. Мне совсем не хотелось ехать одной.

– Катя? – послышался удивленный голос Аглаи Петровны.

Я обернулась и увидела ее: высокая, статная, с копной светло–золотистых волос. Она совсем не выглядела на свой возраст. Шикарная фигура, длинные ноги. От неё всегда веяло уверенностью.

– Здравствуйте, – приветливо улыбнулась ей я.

– Дорогая, никак не запомнишь, что ко мне можно на «ты». – Аглая Петровна махнула рукой с бардовым маникюром. Я заметила, что бордовый – ее любимый цвет. Он часто присутствовал в ее одежде, обуви, маникюре и макияже. – Ты не опоздаешь? Сегодня же узи. Где Антон?

– Он… не сможет приехать, – ответила я. – Меня довезет Марк. Я жду его.

Аглая Петровна изогнула бровь, скривила губы. Но сказала явно не то, что крутилась у неё в голове.

– Будь осторожнее. И скажи, чтобы не гнал, как бешеный.

– Хорошо, – кивнула я.

– Сегодня устроим праздничный ужин, – подмигнула мне она, проходя мимо. – Молодая бабуля устроит пир на весь мир.

Я широко улыбнулась. Мне всегда нравилась мама Антона. Шикарная женщина. Мне никогда не стать такой крутой, как она. Только позже я поняла, что у людей вроде неё есть обратная сторона медали. И не всегда эта сторона золотая.




* - Герои сериала «Постучись в мою дверь»

3.2

Марк ехал не так быстро, как обычно. Хотя я знала, что он не любит ездить медленно. Это не для него.

Однажды я зареклась не садиться к нему в машину – как раз после случая, когда мы чуть не улетели в кювет. Тогда Марк долго смеялся над моим испуганным лицом. Казалось, ему на все по барабану. Он ничего не боится. И делает все, что хочет, не спрашивая разрешения.

Иногда я завидовала ему – ведь себе такого позволить не могла. Меня всегда волновало мнение окружающих. Я держала себя в рамках. Так, как воспитали родители. Зато Марка, похоже, никто не воспитывал. Он свободный, как ветер. И в то же время одинокий.

– О чем думаешь? – донёсся до меня его голос.

Я перевела взгляд с лобового стекла на Марка. Он расслабленно вёл машину, касаясь руля одной рукой. Из приоткрытого окна проникал ветер и трепал его темные волосы.

– Вспоминала, как мы чуть не разбились по твоей вине, – хмыкнула я.

На лице Марка нарисовалась весёлая улыбочка.

– Припоминаю.

– И что же смешного? – удивилась я, изогнув брови.

– А что грустного? – пожал плечами он. – Это жизнь, Катюха. Улыбайся при любом раскладе.

– Что? – нахмурилась я. – Ты меня чуть не угробил. Мне надо было улыбнуться и сказать «спасибо» по–твоему?

– И поклониться, – на губах Марка снова заиграла усмешка.

– Да ну тебя, – покачав головой, я отвернулась к окну.

Мы проезжали мимо городского парка. Погода стояла солнечная – всюду гуляли люди. Подростки, влюблённые парочки и мамы с детьми. Когда–нибудь я тоже буду гулять там со своим малышом.

– Вон тот медцентр? – Марк кивнул на здание из белого кирпича, виднеющееся вдали.

– Да, он, – отозвалась я, чуть сощурив глаза.

Спустя пару минут чёрная иномарка остановилась недалеко от крыльца. Я достала телефон из сумки, посмотрела на время – успела.

– Спасибо, – благодарно улыбнувшись, я потянувшись к ручке двери.

– Не за что, – отозвался Марк. Он вышел из машины вместе со мной и, прислонившись к капоту, прикурил сигарету. – Тебя ждать?

– Если хочешь, – пожала плечами я.

– Не хочу, – выпустив струйку прозрачно–серого дыма изо рта, ответил мне Марк. – Но подожду.

– Хорошо.

Сжимая миниатюрную сумочку в руках, я направилась к дверям. Как раз в этот момент они открылись и на крыльцо вышла пара – молодой человек и девушка. Держась за руки, они с улыбкой что–то обсуждали. Наверное, результаты узи – я увидела округлившийся живот девушки. Не такой большой, как у меня, но вполне заметный.

Проводив грустным взглядом счастливую парочку, я прикусила нижнюю губу. Марк заметил что я остановилась, изогнул тёмную бровь. Потом обернулся на спины уходящих парня и девушки, ловко закинул бычок в урну, стоящую неподалёку и вздохнул.

– Стой.

Я с надеждой посмотрела на него.

– Что?

– Вместе пойдём.

Он понял мои эмоции. Я мысленно заликовала, еле сдерживая радостную улыбку.

– Ты пойдёшь со мной? Правда?

– Побуду твоим мужем ближайшие полчаса, – ухмыльнулся Марк, не спеша подходя ко мне. – Все тёлочки из очереди обзавидуются и захотят такого же папашу для своих детей.

– Ну, началось, – с усмешкой закатила глаза я. И тут же напряглась. – Идём скорее, а то опоздаем!

Девушки, которые сидели возле кабинета врача, действительно смотрели на Марка с интересом. А когда он нахально подмигнул одной из них, я пихнула его локтем, нахмурившись. Похоже, уже на автомате заигрывает.

Мы сели на свободные места. Как это часто бывает, даже когда приходишь к точному времени, приходится ждать. Марка это не сильно волновало. Развалившись на кресле, словно барин, он скрестил руки на груди и задумчиво осматривался. Я, в отличие от него, была намного напряжена. Волновалась, но вместе с тем очень ждала приема. Было интересно узнать пол малыша.

- Чего напряглась так, Равнин? - наклонившись ко мне, прошептал Марк. - Будто не к врачу идёшь, а сразу на роды.

- Просто волнительно, - с легкой улыбкой на губах ответила я, сложив руки на животе. - Совсем скоро узнаю, кто у нас с Антоном будет. Мальчик или девочка.

- Может, сразу двое? - хмыкнул Марк и осторожно положил руку на мой живот.

- Не говори ерунды, - пробурчала я.

- Ну да, такого даже я не выдержу, - вздохнул он. - Целых две копии Антона, это же жесть.

- Марк, - тихо возмутилась я. - Будь добр, помолчи. И вообще, - я призадумалась. - Может, это будут мои копии. Вернее, моя.

- Звучит уже лучше, - Марк убрал руку с моего живота, встретился со мной озорным взглядом и усмехнулся. - Прикинь, меня в роли отца? Это же чокнуться можно.

- Ты был бы хорошим отцом, - улыбнулась я.

Марк на миг стал серьёзным. Недоверчиво посмотрел на меня. И фыркнул.

- Кто? Я? Не смеши, Катюх. Из меня отец, как из Аглаи Петровны балерина.

- Не правда, - не согласилась с ним я. - Тебе просто серьёзнее надо быть. Может, в будущем ты найдёшь нормальную девушку и построишь с ней семью.

- Так, все, хорош. Меня в эти дебри не впутывай, - погрозил он мне пальцем. - Сами мучайтесь. А я буду веселиться до конца жизни.

Я со вздохом покачала головой. Вскоре подошла наша очередь. В кабинет узи Марк зашёл вместе со мной. Пол малыша назвали в его присутствии. Мальчик. Слёзы полились непроизвольно – я была рада. Наверняка Антон тоже обрадуется. У нас будет сын!

Из медцентра я вышла счастливая. Марк, поглядывая на меня, улыбался краем губ.

– Спасибо! – повернувшись к нему, радостно сказала я. – А теперь поехали скорее домой, нужно подготовиться к ужину.

– Поехали, – кивнул он.

Мы вышли из поликлиники. Я вдохнула свежего воздуха, погладила живот. Я стану мамой мальчика. Надеюсь, у нас с Антоном получится воспитать его достойно.

Глава 4

Вскоре мы приехали домой. Антона ещё не было, но я не обижалась. Понимала, что для него новая работа очень важна. Переодевшись, я спустилась на кухню, чтобы перекусить. Солнечные лучи бродили по столу из тёмного дерева, падали на пол и отражались в дверце холодильника. Открыв форточку, я вздохнула свежий воздух и довольно улыбнулась.

Выпив чая и доев кусок вчерашнего пирога, я принялась за готовку. Чуть позже на кухне появилась Аглая Петровна. Свекровь охотно помогла мне с ужином – несмотря на крутой нрав и пафосный вид, готовить она умела. И ей это даже нравилось. Правда, Аглая Петровна просила меня об этом никому не говорить и со смехом добавляла, что это портит ее репутацию.

Вскоре стол был накрыт. Мы приготовили жаркое, несколько салатов и нарезок. Приехали мои родители и отчим Антона. Со второго этажа спустился Марк – выглядел он уже свежее, чем с утра. Видимо, хорошенько выспался. Мы сели за стол. Я звонила Антону, он пообещал, что скоро приедет.

Атмосфера стояла праздничная. Этим вечером, в кругу близких людей, я решила забыть о проблемах. Мне хотелось хотя бы один день не думать, что меня ждёт дальше.

Антон приехал через полчаса. Поцеловал меня, быстро принял душ и потом сел вместе с нами за стол.

– Ну что, мама и папа, – обратилась ко мне и Антону Аглая Петровна, – когда мы уже узнаем, кто у нас родится? Кать, рассказывай.

– Да–да, – кивнула моя мама. – Хватит тянуть!

– У нас будет мальчик, – с широкой улыбкой объявила я.

Антон обнял меня. Я видела, как он обрадовался. На его лице сияла улыбка. Но недолго. Стоило ему узнать, что до медцентра меня подвозил Марк, как настроение его испортилось. Муж укоризненно посмотрел на меня. Затем, никого не стесняясь, обратился к Марку:

– Тебе больше всех надо?

Марк, расслабленно сидя на стуле, глотнул вина из бокала и вскинул бровь.

– Ты о чем?

– Зачем лезешь к ней? – Антон был напряжен. В глазах плескалась злость.

– В смысле лезу? – не понял Марк и усмехнулся. – Мамуль, у сынка кукуха поехала после первого рабочего дня. Не наливай ему больше.

Аглая Петровна недовольно покосилась на пасынка, но ничего ему не ответила. Зато обратилась к Антону:

– Милый, успокойся. Что происходит?

Я не узнавала своего мужа. Будто встречалась с одним человеком, а вышла замуж за другого. Растерянно глядя на него, я не знала, что и сказать.

– Что происходит? – хмыкнул Антон. – Пока я ищу работу, пытаюсь что–то сделать, кручусь, верчусь. Он, – кивок на ухмыляющегося Марка, – подкатывает к моей жене!

– Ты рехнулся, чувак? – изумился Марк. – Какие подкаты? Я отвёз ее на узи и все.

– Да, Антон, – вмешалась я. – Остынь. Ты же не смог, поэтому Марк…

– Поэтому Марк поехал с тобой, да? – раздраженно закончил Антон за меня. – Ты не забыла, что твой муж я?

– Он просто мне помог! – стук сердца раздавался где–то в ушах. В носу защипало. – Что в этом такого?

– Я тебе сказал не общаться с ним, – буркнул муж, резко поднявшись из–за стола.

– Вау, – прокомментировал Марк. Он сидел с таким беспечным видом, будто разговор шел не про него.

– Антон! – возмутилась я, тоже поднявшись. – Зачем ты все портишь?

– Пока я работаю, ты проводишь время с моим братом, да? – его даже не смущало то, что на нас смотрят наши родители. – Так вот, Катя. – Пристальный взгляд вонзился в меня ножом. – Это ты все портишь, а не я.

С этими словами он направился к лестнице на второй этаж.

– То–о–оха, – протянул Марк, наблюдая за тем, как по серебристой вилке, которую он держал в руке, скользит электрический свет, – все тайное рано или поздно становится явным.

После этих слов Антон развернулся и на всех парах помчался к столу. Я с ужасом, будто в замедленной съемке, смотрела, как он набросился на Марка со спины. С грохотом они оба повалились на пол и продолжили драку. Я не выдержала и, разрыдавшись, пулей вылетела из кухни. А потом и из дома. Не хотела больше здесь находиться. Не хотела никого видеть.

Глава 5

Я ушла подальше от дома. Бродила по вечерним улицам, то и дело вытирала слёзы, которые не хотели заканчиваться и держалась за живот – он стал каким–то каменным и тяжёлым. Я разнервничалась и ещё долго не могла прийти в себя. Не верилось, что это происходит со мной.

Я всегда мечтала о счастливой семье, о спокойной беременности. О заботливом муже. Но все вышло ровно наоборот! Антона будто подменили. Но почему именно сейчас он стал таким? Почему именно в момент, когда я так уязвима? И почему прицепился к Марку? Как можно вообще было подумать, что между нами что–то есть!

Я была на улице до позднего вечера. Естественно, не взяла с собой ни телефона, ни легкой куртки. Замерзла и поняла, что пора возвращаться. Но если бы была возможность – я бы не вернулась. Видеть никого не хотелось.

Когда я зашла домой, ко мне ринулись родители. Папа хмурился. Мама вытирала слезы – разнервничалась.

– Катя! – обняв меня, всхлипнула она. – Мы себе места не находили, искали тебя! Ну куда же ты на ночь глядя? Да ещё и одна!

– Катя, собирай вещи, мы уезжаем, – папа был спокоен, но я чувствовала, что он зол.

Я не успела ему ответить. К нам подошла Аглая Петровна. Она хоть и была взволнована, но умело держала себя в руках. И даже улыбнулась.

– Коль, ну какие вещи? – примирительно обратилась она к моему отцу. – Ничего страшного не произошло. Ну, сцепились парни. Оба молодые и горячие. Антон приревновал. – Она подмигнула мне. – Это потому что любит.

– Катюш, ты как? – с сочувствием посмотрела на меня мама.

– Нормально, – ответила я, слабо улыбнувшись.

Ужасно. Опустошена. Слаба. И запутана.

Аглая Петровна обняла меня и повела на кухню.

– Сейчас я сделаю сладкого чая, – подбадривая меня, говорила она. – Ты немного успокоишься и придёшь в себя.

Я кивнула. Оглянулась на маму, которая так и осталась стоять возле двери и снова ей улыбнулась. Пыталась показать, что со мной все хорошо.

– А где Антон? – спросила я, садясь за стол.

Пока меня не было, со стола все убрали. Ужин окончен.

– Он наверху, – нехотя ответила Аглая Петровна, заваривая чай. – Ему немного плоховато.

– А… Марк как?

Женщина вздохнула, поставила передо мной чашку. Посмотрела на меня серьезно, облокотившись ладонью с длинными пальцами о стол.

– Дорогая, не думай о нем, – посоветовала она. – Он плохо влияет на ваши отношения. И если ты видишь, что муж ревнует, постарайся ограничить общение с Марком до минимума. Так всем будет лучше. Тебе ведь нельзя нервничать.

Я коснулась живота. Он по–прежнему был каменным. Ответить Аглае Петровне я не успела – на кухню зашли мои родители и отчим Антона.

– Катя, ты точно не хочешь уехать? – спросила у меня мама, садясь рядом со мной.

Я встретилась взглядом с Аглаей Петровной. Она мягко мне улыбнулась.

– Я останусь, мам. Все нормально.

– Андрюш, поговори с Марком, хорошо? – ласково попросила мама Антона, взглянув на мужа.

– С Марком? – уточнил он, изогнув бровь. – Не с Антоном?

Аглая Петровна повела плечом, заправила переднюю прядку волос за ухо.

– Ну, это же Марк спровоцировал Антона…

– Мы об этом наедине поговорим, – пообещал Андрей Юрьевич. Взгляд его не сулил ничего хорошего.

Женщина опустила глаза вниз и кивнула. Я поднялась из–за стола, не став пить чай. Меня ужасно клонило в сон и ничего не хотелось.

– Я спать. Всем спокойной ночи.

Обняв маму и отца, я ушла наверх. Когда зашла в комнату, Антон уже спал. И я, приняв душ, легла с ним.

5.2

С Антоном мы помирились. Я пообещала ему, что буду меньше общаться с Марком. Хотя искренне не понимала, в чем причина ревности. Но решила послушать Аглаю Петровну – она мудрее. Сейчас мне важно сохранить отношения с мужем. Ради нас и ради ребёнка.

Отдаляться от Марка было тяжело – он, хоть и подбешивал меня, но хорошо отвлекал от проблем своими шуточками и весёлым нравом. Рядом с ним я забывалась. А сейчас я осталась один на один со своими переживаниями. И Марка жаль. Я совершенно не понимала, почему против него все так ополчились? Я бы никогда не стала никого слушать, если бы не ситуация, в которой я сейчас оказалась. Семья должна быть на первом месте.

Антон продолжал работать. Возвращался всегда поздно, когда я уже ложилась спать. Мы стали реже видеться. Я вообще почти ни с кем не общалась – у всех были свои дела. Подруги, с которыми я раньше проводила много времени, отдалились. Оно и понятно. Куда мне, беременной, весёлые вечеринки? Сейчас не до них.

Я ждала, когда мы с Антоном съедем на съемную квартиру. Но нужно было набраться терпения – ведь в первый месяц работы зарплата небольшая, несмотря на то, что Антон работал много. Из–за этого он часто раздражался по мелочам. Мы ссорились. Я много нервничала и в конце концов меня положили в больницу с угрозой преждевременных родов.

Там я познакомилась с Лерой – русоволосой хохотушкой с веснушками на щеках. Она была немного старше меня. Но ее позитив передавался и мне – вместе мы болтали до поздней ночи и успели сблизиться за неделю.

– Все такси были заняты, – весело щебетала она, разламывая котлету вилкой в тарелке, – ну и пришлось ехать на автобусе до центра. Блин, никто место не уступил! Наверное, думали что я не беременная, а просто пельменей поела.

Я расхохоталась. Лера действительно была полновата. Но это не мешало ей оставаться обаятельной и милой.

– Перестань, – махнула рукой я. – Прекрасно видно, что ты в положении. Из–за тебя теперь захотелось пельменей. И что делать?

Лера протянула мне половинку котлеты.

– Есть котлеты и представлять, что это пельмени, – пожала плечами она. – Что ещё остаётся? Сериал будем смотреть?

– Будем, – кивнула я. И хитро сощурилась: – Я буду следить, чтоб ты не пялилась на Дина Винчестера* слишком долго. Если будешь пялиться – расскажу твоему мужу.

Лера хихикнула, достала из под подушки планшет и подмигнула:

– Это будет нашим секретом.

Эта веселушка быстро превратилась из знакомой в подругу. Когда нас выписали, мы стали часто видеться. Гуляли по парку, ходили в кино и по магазинам, присматривая детские вещи – у Леры тоже будет мальчик. Я чувствовала себя лучше и старалась оградиться от того, что происходило дома. Пыталась не замечать того, что мы с Антоном стали чужими, что он грубит мне из–за ерунды и что собрался увольняться с работы, потому что ему не понравился график.

Теперь он намеревался искать новую работу, поэтому снова бегал по собеседованиям и часто пропадал. Марка тоже не было видно, вся его жизнь – это вечеринки и девчонки, которые менялись так быстро, что я сбивалась со счета. Днём он отсыпался, а вечером куда–то уезжал. Иногда я замечала, как из его комнаты выходят девушки и, вызывая такси, уезжают. А один раз этот придурок выставил меня своей женой.

Глава 6

– Агата, у меня реально есть жена, – доносился его голос из комнаты. Врет убедительно, подлец. Я не спешила уходить из коридора – тихо смеялась и подслушивала. – Она беременная и очень нервная. Тебе лучше свалить.

– Ну какая жена? Блин, Марк, сколько можно? – возмущалась девушка. Ее голос сердито звенел и разносился, кажется, по всему дому. – Я еду к тебе с другого конца города, а ты под утро меня выгоняешь!

– Зайка, пойми, я люблю и хочу только тебя, честно, – успокаивал ее Марк. – Но жену не могу бросить. У нас будет ребёнок. Так что сорри, тебе пора.

– Ты конченый балабол, понял? – голос девушки стал громче. – Какая, нахрен, жена? И где она?

– Ты реально хочешь познакомиться? – насмешливо поинтересовался Марк.

Я смеялась вместе с ним, пока дверь его комнаты не открылась. Парень изумлённо посмотрел на меня, затем усмехнулся и, взяв за руку, затащил к себе. Мне оставалось только растерянно смотреть то на него, то на высокую блондинку в укороченной кофте и джинсах–клёш. Она, скрестив руки на груди, недоуменно изогнула брови.

– Познакомься, это моя жена – Катя, – начал Марк. Затем, помедлив, кивнул на девушку: – а это моя подруга – Агата. И она уже уходит. Да, малышка?

– Марк, – нахмурилась я, сверля его укоризненным взглядом.

– Она мне просто подруга, честно, – чуть ли не смеясь, сообщил мне он. И обратился к блондинке: – давай, давай, уматывай. Видишь, жена нервничает.

Агата внимательно посмотрела на меня, затем на мой живот, а потом перевела гневный взгляд на Марка:

– Ну ты и мудак! – затем, проходя мимо меня, она буркнула: – советую с ним развестись, терпила.

Я обескураженно посмотрела на ее спину и повернулась к Марку. А он, невинно улыбнувшись, пожал плечами.

– Приставучая, жесть. Спасибо, что помогла.

– Ты… – начала было я, подняв указательный палец вверх.

– Знаю–знаю, – выпроваживая меня из своей комнаты, со вздохом закатил глаза Марк, – козел и кабель. Но, – перед тем, как закрыть за мной дверь, он с нахальной улыбкой добавил: – я чертовски сексуален.

Я не смогла не рассмеяться. Марк щёлкнул меня по носу.

– С меня мороженое, Равнина. Спасибо за помощь.

– Хватит меня так называть, – недовольно сказала я. – А мороженое я люблю с молочным шоколадом и орехами.

– О’кей, – отозвался Марк и, ещё раз поблагодарив меня, скрылся за дверью своей комнаты.

А я, находясь в приподнятом настроении, пошла готовить завтрак для себя и Антона. Он сегодня решил никуда не ходить и все ещё спал. Поэтому я, не торопясь, принялась замешивать тесто для блинов.

Раньше, когда я готовила завтрак, Марк всегда спускался и развлекал меня своими весёлыми историями – он умеет показывать в лицах эмоции людей. Я смеялась и готовила завтрак не только для себя, но и для него. Собственно, Марк и приходил ко мне, потому что готовить самому ему было лень. Но сейчас я готовила в одиночестве. Похоже, Аглая Петровна с ним поговорила и он старался быть подальше от меня. Это угнетало. Но ничего сделать я не могла. Во всяком случае сейчас.

6.2

– Доброе утро! – Антон появился на кухне и заключил меня в свои объятия.

Его светлые волосы были влажными и липли ко лбу, лицо раскраснелось – видимо, недавно вышел из душа. Я улыбнулась мужу и обняла его в ответ, тихо радуясь, что он сегодня в хорошем настроении. Но это было ненадолго.

– О, блины, – кинув довольный взгляд на сковородку, с одобрением сказал Антон.

– Садись, – отозвалась я. – Уже есть пять штук, тебе хватит.

Антон сел за стол. Я достала сметану и блюдце. Поставила чайник на плиту.

– Что сегодня в планах? – устроившись рядом с мужем, поинтересовалась я.

– Не знаю, – пожал плечами он, сворачивая золотистый блин в трубочку. – Может, вечером сгоняю к другу, во дворе постоим, потрещим.

Я напряглась, плотно сжав губы. Затем встала, чтобы перевернуть блин на сковороде.

– Ты хотел на собеседование… – начала было я.

– Кать! – прервал он меня, гневно сверкнув голубыми глазами. – Я могу хоть один день отдохнуть от собеседований? Я работал весь месяц!

– Но у нас нет денег, – стараясь говорить спокойно, ответила я. – Уже скоро нужно будет покупать коляску. Детские вещи мы тоже не все купили.

– Как ты меня достала, – он со звоном отодвинул от себя блюдце, резко поднялся из–за стола. – Ты можешь не портить мне настроение хоть один день? Хоть один день, Катя! Я заколебался!

Я злилась и удивлялась одновременно. Даже не знала, что и сказать. Антон собрался выходить из кухни, но я встала у него на пути.

– Давай поговорим, – еле сдерживая эмоции и слёзы, от которых увлажнились глаза, попросила я. – Антон, пожалуйста. Я тоже устала.

– От чего? – невесело усмехнулся он. – дома сидеть устала? Не смеши.

Я нахмурилась. Вот, значит, как! Это я сижу дома и ничего не делаю, а он, оказывается, у нас герой! Он хороший, значит, а я плохая?

– Вообще–то я не просто так сижу дома! – возмущённо сказала я, испепеляя мужа гневным взглядом. – Я занимаюсь уборкой и готовкой. Учусь. Несмотря на то, что мне сейчас нелегко. Я плохо себя чувствую, много нервничаю, Антон. Ты за все это время почти ничего не заработал, мы все ещё живем с твоими родителями! Мне рожать через три месяца, а у нас ещё нет ни коляски, ни кроватки. У нас даже отдельного жилья нет! Где ты пропадаешь? Где деньги за работу? Сколько можно так жить? Ты мне обещал, Антон! Ты обещал, что все будет хорошо! Что ты позаботишься обо мне!

– Хватит, – прервал меня муж, глядя в сторону. Брови он сдвинул на переносице так, что между ними образовалась складка.

– Не хватит! – продолжила я, пытаясь поймать его взгляд. Все, что копилось эти месяцы, стремительно выплёскивалась из меня. – Ты наигрался в семью? Тебе плевать на нас, да? И это я ещё о себе молчу! Босоножки снова расклеились, мне даже ходить не в чем! Я устала просить деньги у мамы! Когда ты уже начнёшь зарабаты…

Меня перервала пощёчина. Звонкая, обжигающая. И до жути обидная. На кухне повисла тишина. Я недоуменно посмотрела на Антона, приоткрыв рот от удивления и прижимая ладонь к щеке. Мне не верилось, что он это сделал. Кто угодно, только не мой муж.

Слезы полились ручьём. Эмоции снова забурлили. У меня начиналась истерика. Я часто дышала, не в силах сказать и слова. Неужели я это заслужила? Я просто пыталась достучаться до него. Хотела, чтобы он понял меня.

– Ребят, угостите завтраком, – послышался веселый голос Марка.

В следующую секунду он зашёл на кухню и переменился в лице. Посмотрел сначала на меня – я все ещё прижимала ладонь к лицу – затем на покрасневшего Антона. Он был взбешён.

– Что случилось? – обратился ко мне Марк. Темные глаза налились тяжестью. Смотрели пристально и внимательно. – Кать, он тебя ударил?

Я растерянно взглянула на Антона, затем на Марка. И снова разрыдалась, прислонившись к стене и прижав руки к животу.

– Ты ее ударил? – Марк сверлил Антона ледяным взглядом. Брови нахмурены, по лицу заходили желваки.– Какого хера руки распускаешь? Она у тебя беременна, мудила.

– Не лезь, понял? – прорычал Антон, пытаясь пройти мимо него. Марк не дал ему этого сделать – перегородил путь, упрямо задрал подбородок. – Отойди.

– Кать, выйди, – кинув на меня короткий взгляд, велел Марк.

– Не надо, – обессилено сказала я. – Не надо. Успокойтесь.

– Выйди, – он снова посмотрел на Антона, затем резко толкнул его. – Ты что творишь, гнида? Шляешься, руки распускаешь. Тебя научить как вести себя надо?

Антон рассвирепел. Толкнул его в ответ так, что Марку пришлось сделать шаг назад. А потом они сцепились и я, вскрикнув, выбежала из кухни. Мне становилось плохо, перед глазами темнело, но я старалась держаться. И пока из кухни доносились ругань и грохот, я искала телефон, чтобы позвонить кому–нибудь и позвать на помощь. Но не успела – из кухни широким шагом вышел Марк, резко вытерев кровь из под носа рукавом.

– Позавтракал, мать твою, – рассерженно буркнул он, проходя мимо. И, не оборачиваясь, бросил: – муженька в порядок приведи. Ещё раз тронет - скажешь мне.

Я проследила за тем, как Марк стремительно вышел из дома, хлопнув дверью и вернулась на кухню. Антон лежал на полу, морщась от боли. Рядом с ним валялись осколки от тарелок, рассыпанный сахар и чашка. Стол и ковёр были сдвинуты в сторону, а на сковороде дымился темно–коричневый блин.

Я уже не плакала. Просто уныло смотрела в одну точку и понимала, что вся моя энергия иссякла. Я будто пустой сосуд. И в голове тоже пустота - ни одной мысли. Сил не осталось.

Глава 7

Мы не разговаривали с Антоном весь день. Я просто ушла к подруге в гости. У неё дома обстановка мне нравилась намного больше, чем у нас. Удивительно, но в гостях у человека, которого я знала всего ничего, я чувствовала себя спокойно и расслабленно. Муж Леры – такой же весельчак, как и она сама. Вместе мы пили чай и болтали, я на время забыла о сцене на кухне и успокоилась.

Но к вечеру мне пришлось вернуться домой, как бы я этого не хотела. Оставалось только гадать, что там сейчас творилось и с чем я столкнусь на этот раз. Из весёлой и лёгкой атмосферы я возвращалась в тяжелую, напряженную.

Тихо прикрыв за собой дверь, я сняла босоножки, которые снова начинали рваться. Положила сумочку на пуфик и вздрогнула, когда услышала звонкий, рассерженный голос Аглаи Петровны.

– Твой сынок постарался! Ты посмотри, что у Антона с лицом! – Взволнованно кричала она. – Марк у тебя бешеный и ненормальный! Ему надо съезжать! И немедленно! У нас в доме беременная девочка, ей нужно спокойствие!

– Аглая, – голос Андрея Сергеевича звучал ровно и холодно, – не смей орать в моем доме.

– В твоём доме? – ахнула Аглая Петровна. – Вот как ты заговорил, любимый?

– Не цепляйся к словам, – устало ответил ей муж. – Сначала надо разобраться в чем дело. Возможно, Антон заслужил получить по лицу.

– Что? Что ты говоришь такое, Андрей?! Даже если заслужил, можно решить конфликт словами, а не кулаками! Твой сын какой–то буйный! С самого начала он вёл себя ужасно. Вспомни! Вспомни, как он себя вел! Ты его разбаловал!

– Что ты предлагаешь? – хмуро спросил Андрей Васильевич.

– Пускай съезжает, – уже спокойнее ответила Аглая Петровна. – Сними ему квартиру. Либо уеду я, Андрей! Потому что это невозможно, так жить! Скандал на скандале!

Тут послышались шаги. Не замечая меня, Марк спустился со второго этажа и зашёл на кухню.

– Не много на себя берёшь, мамуль? – насмешливо поинтересовался он.

Я напряжённо вслушивалась в разговор, сдирая бледно–розовый лак с ногтей. Мне все это совсем не нравилось. Ведь я прекрасно знала, почему Марк набросился на Антона.

– Вот, – разнесся победный голос Аглаи Петровны. – Он издевается! Относится неуважительно! Ты слышишь, как разговаривает?

– Пап, серьезно хочешь, чтобы я съехал? – в голосе Марка по–прежнему слышался смех. Но это была фальш. Наверняка он злился.

– Не вмешивайся, Марк, – отрезал Андрей Васильевич. – Мы поговорим с тобой об этом позже.

– Нет, мы поговорим сейчас! – заявила Аглая Петровна. – Пусть объясняет, почему мой Антон сейчас лежит на втором этаже и не может встать с кровати! У него голова кружится! У него сотрясение!

– Твой Антон, – выделив имя моего мужа, начал Марк. – И без сотряса каждый раз лежит на койке и встать не может. Потому что нихера делать не хочет, а вместо работы шляется по бабам.

Я сдвинула брови на переносице, приоткрыв рот от удивления. Что за бред?

– Что ты несёшь? – возмутилась Аглая Петровна. – Андрей! Он клевещет на моего сына! У Антона жена и скоро будет ребёнок, он каждый божий день ездит на собеседования!

– Мамуль, вроде такая старая, но совсем наивная, – рассмеялся Марк. – В твоём–то возрасте пора поумнеть.

– Марк! – возмутился Андрей Васильевич. – Перестань. И ответь уже наконец: зачем ты избил Антона? Вам что, по десять лет? Вечно дерётесь, ругаетесь. Мы одна семья.

– Не смеши, – отозвался Марк. – Какая семья? Я такой семьи врагу не пожелаю.

– Что произошло? – терпеливо, но сурово спросил у него отец.

Тут я не выдержала и всё–таки зашла на кухню. Три пары глаз удивлённо посмотрели на меня.

– Антон меня ударил, – бесцветным голосом сообщила я. – А Марк заступился.

– Кать, ты в своём уме? Как это ударил? – возмущённо спросила Аглая Петровна, нахмурив брови.

– Обычно, – мне не понравился ее тон, – взял и ударил. Дал пощёчину.

На кухне воцарилась звенящая тишина. Я, часто дыша, смотрела то на Андрея Васильевича, который скрестил руки на груди, опустив голову, то на Аглаю Петровну, которая изучала гневным взглядом противоположную стену.

– И что, – женщина прервала тишину и окинула нас всех невозмутимым взглядом, – из–за какой–то пощёчины он моего сына чуть не убил?

Марк вдруг рассмеялся. Да ещё так весело, будто только что услышал самый смешной анекдот в своей жизни.

– Ты где ее откопал–то? – он кивнул на Аглаю Петровну. Затем, резко перестав смеяться, серьезно спросил, испытывающее глядя на отца: – ты хочешь, чтобы я съехал?

– Так всем будет лучше, – вклинилась Аглая Петровна.

– Не лезь, – велел ей Андрей Васильевич. Затем он поднял тяжёлый взгляд на сына. – Марк, если вы не можете ужиться, я могу снять тебе квартиру. Скажи район.

Марк вскинул брови, усмехнулся.

– Снимешь квартиру, говоришь? То есть реально хочешь, чтобы я съехал?

– Ты можешь приходить, когда захочешь, – я едва улавливала в его стальном голосе виноватые нотки, – сейчас тебе лучше пожить отдельно.

Я удивлённо смотрела на Андрея Васильевича. Неужели он действительно позволит Марку съехать?

– Раз лучше, значит поживу, – хмыкнул Марк. – Давай, пока.

Он развернулся и, на миг встретившись со мной взглядом, подмигнул. Затем широким шагом направился к дверям.

– Марк, зайди ко мне чуть позже, мы выберем район и квартиру.

– Засунь себе в зад эту квартиру, – отозвался Марк, уходя. – Мне ничего от тебя не надо.

– Марк! – не выдержав, крикнула я ему вслед. И даже сделала шаг, чтобы догнать его. Но меня остановила Аглая Петровна – она мягко обхватила мое запястье своими пальцами.

Я недоуменно обернулась на неё. А она, успокаивающе улыбнувшись, покачала головой.

– Милая, не надо.

– Что значит не надо? – возмутилась я. И посмотрела на Андрея Васильевича, который устремил усталый взгляд на окно. – Вы только что выгнали собственного сына! Он не виноват!

– Долго без денег он не протянет, – все так же глядя на окно, спокойно сказал мужчина. – Вернётся, как миленький.

Но он не вернулся. Не вернулся на следующий день, не вернулся и через неделю. На звонки не отвечал, сменил номера. Не забрал даже свои вещи. Порой я останавливалась возле двери в комнату Марка и тихонько прислушивалась – вдруг он всё–таки пришёл? Но его не было. В комнате стояла тишина. И мне было грустно без него. Особенно грустно осознавать, что отчасти ему пришлось уйти из–за меня.

Я смотрела в окно, на двор, надеясь увидеть машину Марка, когда дверь в комнату открылась. Обернувшись, я увидела Антона с букетом цветов в руках. Пять красных роз. У меня это не вызвало никаких эмоций, я просто отвернулась и, скрестив руки на груди, разглядывала серое, тяжёлое небо. Я не хотела видеть мужа. Даже не хотела с ним разговаривать. Мне до сих пор было обидно из-за той пощёчины. Я запуталась, не знала, как быть дальше. Ведь скоро родится наш сын. У него должна быть семья. Мама и папа. Я хотела, чтобы мой ребёнок был счастлив, чтобы видел счастливых родителей. Но все складывалось совсем не так, как нужно.

Глава 8

В конце лета настал день, когда мы с Антоном стали родителями. Я была счастлива. И первое время часами смотрела на сына. Любовалась им, вдыхала его особенный запах. И не могла поверить, что теперь я мама.

Сына мы назвали Артемом. И теперь он, маленький и розовощёкий, с интересом смотрел на этот мир своими голубыми глазами. Первое время было тяжеловато, я не высыпалась и вставала к сыну ночью. Но все равно была счастлива.

Мы с Антоном наконец-то съехали. Аглая Петровна уговорила Андрея Васильевича снять нам квартиру. Зарплата Антона пока не позволяла нам жить отдельно без помощи родителей. Мне было не удобно, что они помогают нам. Зато Антон радовался. Стал намного спокойнее, реже грубил. Только вот на работе пропадал и возвращался поздним вечером.

Мы жили в однушке, недалеко от центра города. Я старалась сделать жильё уютным. Купила мягкое покрывало для кровати, развесила наши с Антоном фотографии и постелила небольшой коврик персикового цвета. Иногда ко мне в гости приходила Лера. Мы гуляли с сыновьями и болтали. Осень выдалась тёплой.

Я не заметила, как пролетело три года. Из пухлого карапуза Артём превратился в светловолосого мальчишку с озорной улыбкой. Я посвящала сыну почти все свободное время. С садом пока что не получалось, поэтому с работой пришлось повременить. Но я очень хотела зарабатывать сама. Денег хватало не всегда. Я зависела от Антона.

С Антоном мы виделись не так часто, как хотелось бы. Это угнетало. Мы были похожи на соседей, а не на любящих мужа и жену. И я старалась, как могла, наладить наши отношения. Готовила его любимые блюда, разговаривала с ним, расспрашивала у него о работе и встречала в новом белье – пришлось раскошелиться на чёрное кружевное. Но это мало помогало. Мы, конечно, не ссорились. Но и время вместе особо не проводили.

Я продолжала работу над нашими отношениями. Правда, тогда ещё не понимала, что работать над отношениями должны двое, а не кто-то один.

Сегодня я в очередной раз решила порадовать мужа – хотела устроить ему сюрприз в честь нашей годовщины. Он был не в курсе о моих планах, я сказала ему, что уеду вместе с Темой к родителям.

Я купила хорошего вина и продуктов, чтобы приготовить ужин. Моя надежда все наладить пока не угасала. Я была в хорошем настроении, представляла, как Антон удивится и наверняка обрадуется, оценит мои старания. А еще размышляла, что он подарит мне. Я долго выбирала ему подарок, копила. И в конце концов купила мужу хорошие часы. Запомнила, что он когда-то хотел их.

Открыв дверь, я затащила в квартиру сумки с продуктами, поставила бутылку вина на тумбочку в прихожей. Выдохнула и, услышав в тишине тяжёлые вздохи, замерла. Сегодня Антон должен быть на работе. Возможно, конечно, приехал на обед. Но… в груди зарождалось тревожное чувство. Давящее и сковывающее.

С каждым шагом сердце билось сильнее, звенело в ушах. Я прекрасно понимала, что происходит. Но отказывалась верить. Казалось, будто нахожусь в дурном сне. Ноги ватные, во рту пересохло.

Теперь, помимо вздохов, раздался протяжный стон. И меня затошнило. Руки затряслись. Но я шагала дальше. К нашей с Антоном спальне. Хотела убедиться до конца. Глупая? Да, глупая. Самая настоящая дура. Но в голове стоял плотный туман. Я не могла ни о чем думать. На автомате открыла дверь и перестала дышать.

Мой муж. Отец моего ребёнка. На нашей кровати. С какой-то девушкой. Нет, не с девушкой. С шалавой. Я вцепилась в дверную ручку побелевшими пальцами и пару секунд просто смотрела, как она скачет на нем, запрокинув голову вниз. А он, прикрыв глаза, придерживает ее за бёдра.

Они не заметили моего присутствия. А я развернулась, чтобы уйти. Мой мир рушился. Я тоже рушилась. Казалось, меня прямо сейчас разрывает на куски. Как давно он ее сюда водит? Как давно спит с ней в нашей кровати, белье для которой дарила моя мама на новоселье? Все эти вопросы путались в голове, смешивались в какую-то вязкую кашу, от которой тошнило.

Я дошла до двери, намереваясь сбежать отсюда, как можно дальше. Но в последний момент дверь всё-таки закрыла. В голове что-то щелкнуло. И я поняла, что просто так не уйду. Ни о чем больше не думая, я развернулась, направилась в ванну, подхватила ведро с грязной водой, которое забыла вылить утром после мытья полов и снова направилась к спальне.

Не заметили? Сейчас заметят. Растерянность и боль заглушила злость. Обжигающая и резкая. Я открыла дверь, молча подошла к кровати и окатила мужа с его любовницей холодной водой. Это заставило их остановиться.

Антон вздрогнул, открыв глаза и поднявшись на локтях. Девушка взвизгнула, спрыгнула с кровати, прикрыв причинные места покрывалом. И я узнала в ней Олю. Бывшую Антона. Спутанные, русые волосы, по которым стекала вода, раскрасневшееся лицо и круглые, испуганные глаза.

- Кать, ты чего творишь-то? – пролепетал Антон, подтягивая к себе грязное одеяло. – Кать…

- С годовщиной.

Я прожгла его гневным взглядом, борясь с желанием оттаскать Олю за волосы и, хлопнув дверью, ушла. Пулей вылетела в подъезд, чуть не сбив бабушку из соседней квартиры и помчалась на улицу. Теперь эмоции взяли надо мной верх. Слёзы лились водопадом, я рыдала, не обращая внимания на прохожих. И бежала. Куда? Сама не знаю.

Мне хотелось исчезнуть. Провалиться. Перестать существовать, чтобы больше ничего не чувствовать. Но это было невозможно. Поэтому я бежала со всех ног. Наверное, хотела скрыться от дикой боли, которая пронзала меня. Снова и снова. Она пульсировала во мне, скручивая внутренности. Я задыхалась.

Столько сил. Столько времени. Стараний. Я все ему отдала. Я все терпела. А он… он предпочёл другую. Теперь пелена спала, обнажив то, чего я не замечала раньше. Показав мне, какая я была наивная и глупая. Маленькая девочка в розовых очках. Которая искренне хотела семью.