Тьма. Пробуждение

Здесь все начинается

Динара судорожно допивала уже остывший кофе. Губы обожгло – напиток был горьким, как полынь, но она даже не заметила. В голове гудело, будто кто-то бил в колокола прямо у нее в висках. Опять эти сны. Они изводят ее, заставляют просыпаться в холодном поту. Каждую ночь одно и то же, еще немного и она окончательно сойдёт с ума. «Что происходит?» – этот вопрос не дает ей покоя, но она не может найти на него ответы. Как только солнце садится, в груди селится страшная тревога, она проникает в душу и пускает там корни.

Она проспала. Опять.

Вчерашний ритуал отнял слишком много сил – пришлось чистить квартиру после того, как в дверь постучалось что-то с чердака. Не привидение, нет. Что-то похуже. Что-то с когтями и шепотом, похожим на скрип ржавых петель.

Когда она в полусне влетела в ванную, вода уже хлестала через край. Пришлось наспех шептать заклинание, чтобы трубы не разорвало окончательно. Магия обожгла кончики пальцев, но хотя бы не затопила соседей. Ей даже страшно было подумать какой счет ей бы выставили за ремонт.

— Черт, черт, черт!

Десять минут.

Именно столько времени прошло с начала пары по психопатологии. Профессор Лыков ненавидел опоздавших. Особенно таких, как она – «студенток с готическим макияжом и странными взглядами».

Динара выдернула из груды тканей первую попавшуюся водолазку – черную, с вытянутыми локтями. Джинсы были слегка мятые, но сойдут. Кеды – один под диваном, второй застрял между шкафом и стеной.

— Да чтоб тебя…

Где чертова сумка? На кухне. С разбросанными конспектами, заговоренной солью в маленьком мешочке и пачкой сигарет «Прима». Последние она сунула в карман – авось пригодятся.

Пятнадцать пропущенных от Светы. Динара даже не стала слушать голосовые – подруга явно уже сидела в аудитории и паниковала.

— Объясню потом…

Карты показывали, что автобус придет через десять минут. Если побежит – успеет. Динара вылетела из подъезда, не попрощавшись даже с вечно ворчащей бабкой с первого этажа. Осенний воздух ударил в лицо – холодный, с привкусом дыма и прелых листьев.

Нога подвернулась на мокром асфальте, но она не упала. Сердце колотилось, как пойманная птица.

— Эй, поосторожнее! – крикнул кто-то, но она даже не обернулась.

Автобус был уже виден вдали. Динара резко замедлила шаг, стараясь не выдать, что только что мчалась, как загнанная лань.

— Успела…

Единственное свободное место.

У окна. Рядом – старушка с авоськой, пахнущей рыбой, и подросток, уткнувшийся в телефон. Динара шумно выдохнула, впиваясь пальцами в сиденье.

Наушники, к счастью, лежали в кармане джинс. Хоть что-то хорошее за сегодняшнее утро.

Black Sabbath. "Paranoid". Ирония.

Лбом она уперлась в холодное стекло. За окном проплывали знакомые улицы – узкие, как старые шрамы.

Она обожала свой родной город. Тут она родилась и тут надеялась умереть. Тупики, где когда-то водили хороводы под луной. Дома с подвалами, в которых до сих пор пахнет ладаном и чем-то древним. Залив, где вода в полнолуние становилась густой, как чернила. Красота. Но сегодня что-то было не так. Воздух дрожал. Тонко, едва уловимо. Как перед грозой.

— Ты чувствуешь это?

Голос в голове был не ее.

Динара резко выпрямилась.

Автобус затормозил. Впереди – перекрытая улица. Мигалки. Люди в форме.

— Очередной пропавший, – вздохнула старушка. – Третий за неделю.

Динара стиснула зубы.

Последнее время люди стали пропадать слишком часто.

Её город всегда был криминальным — здесь хватало и наркотиков, и маньяков, и тёмных переулков, где даже фонари горели неохотно. Но сейчас что-то изменилось.

Слишком часто.

Каждую неделю — новое заявление о пропаже. Каждые несколько дней — новости: "Найден в состоянии аффекта", "Не помнит своего имени", "Говорит на неизвестном языке". Некоторые возвращались. Но не теми.

Они бродили по улицам с пустыми глазами, шептали что-то под нос, вздрагивали от теней. Их или сразу увозили в "Белую башню" — местную психушку, или родственники забирали домой, крепко сжимая в руках расписки. "Он не опасен", "Мы проследим", "Это просто стресс".

А кто-то не возвращался вообще.

Власти говорили, что в городе новый наркотик. "Будьте осторожны", "Не доверяйте незнакомцам", "Избегайте тёмных мест". Но Динара не верила.Она видела. Видела, как воздух над городом колышется, будто над раскалённым асфальтом. Видела, как тени на стенах шевелятся слишком независимо от света. Видела их — тварей из Нижних миров, тех, что должны сидеть в своих щелях, запертые древними договорами.

Они лезли в её мир.

И это нарушало равновесие.

Динара вывалилась из тесного салона, глотнув свежего воздуха. "Ура. Успела."

Перед ней возвышался её университет — старый, кирпичный, с потрескавшимися ступенями и витражами, в которых ещё сохранились следы настоящих символов. Здесь учились её родители. А теперь — она.

Ноги сами понесли её к главному входу.

Аудитория 305. Дверь скрипнула, когда Динара ворвалась внутрь.

— Извините за опоздание, — бросила она, даже не глядя на преподавателя.

Профессор Лыков — сухопарый мужчина с вечно подозрительным взглядом — лишь хмыкнул, но ничего не сказал. "Считай, повезло."

Она скользнула взглядом по рядам, выискивая Свету. И нашла. Блондинка сидела в самом конце, зажатая между толстым учебником и окном. Увидев Динару, она еле заметно махнула рукой — так, чтобы Лыков не заметил.

"Чёрт, она уже вся на нервах."

Света редко паниковала. Если она волновалась так явно — что-то было серьёзно не так. Динара пробиралась между рядами, ловя на себе любопытные взгляды одногруппников.

"Опять опоздала, готичка", — наверняка думали они.

"Наверное, бухала всю ночь", — судили другие.

Плевать.

Она плюхнулась на свободное место рядом со Светой.

— Ты объяснишь, почему я чуть не поседела? — прошептала блондинка, делая вид, что конспектирует.

Клуб, вампир и черти что

Комната Динары напоминала поле битвы после сражения. Ворох одежды — джинсы, водолазки, свитера с вытянутыми локтями — был раскидан по кровати, стулу и даже частично захватил пол. Она стояла посреди этого хаоса, скрестив руки на груди, с выражением крайнего раздражения на лице.

Света, уже полностью готовая — в облегающих черных брюках, блестящем топе и с идеально наведенными стрелками — сидела на краю кровати и с умилением наблюдала за подругой.

— Ну что, воин света, нашла что-нибудь? — поинтересовалась она, подпирая щеку ладонью.

Динара бросила на нее убийственный взгляд.

— У меня нет ничего подходящего для клуба.

— Ага, — Света кивнула с преувеличенной серьезностью. — Потому что все твои вещи кричат «я мрачная готическая ведьма, держитесь от меня подальше».

— Так и есть, — проворчала Динара, швыряя в сторону очередную водолазку.

Света с сожалением вздохнула. Она бы с радостью одолжила подруге что-нибудь из своего гардероба, но, увы — низенькая и пышненькая блондинка и высокая, худощавая Динара были полными противоположностями по размеру.

Динара уже готова была сдаться и пойти в своих обычных рваных джинсах и косухе, как вдруг ее взгляд зацепился за маленькое черное платье, затерявшееся в глубине шкафа.

Она замерла.

Платье было простым — без вырезов, стразов и прочей мишуры. Длинные рукава, прямой силуэт, чуть выше колена.

Идеально.

Динара вцепилась в него, как утопающий в соломинку.

— Ну вот, — Света рассмеялась. — А ты говорила, у тебя нет ничего подходящего.

Динара не ответила.

Она, не стесняясь, сбросила с себя джинсы и водолазку, оставшись в черном кружевном белье. Света тут же присвистнула — Динара игнорировала. Платье скользнуло по ее телу, как вторая кожа. Мягкое, удобное, не сковывающее движений.

Каблуки нашлись без проблем — у Динары с этим никогда не было трудностей. Черные лодочки на тонкой шпильке сели идеально. Света смотрела на нее с восхищением.

— Ты почти Джиджи Хадид, — заявила она.

Динара фыркнула, глядя на свое отражение в зеркале.

— Ну какая из меня модель?

Но зеркало не врало.

Высокая, стройная, с острыми скулами и ледяными голубыми глазами, она выглядела смертельно эффектно. Черное платье. Черные волосы. Черные туфли. Как тень, которая вот-вот исчезнет в ночи.

Света улыбнулась.

— Готова?

Динара вздохнула, поправляя прядь волос.

— Как никогда.

Клуб "Эшафот" встретил их грохотом басов, пробивающимся сквозь грудную клетку, и мерцанием неоновых огней, окрашивающих толпу в синие, красные, фиолетовые оттенки. Близняшки уже ждали их у входа, переминаясь с ноги на ногу в предвкушении веселья.

Аня и Катя были одеты почти идентично — облегающие блестящие платья, одно изумрудное, другое аквамариновое, подчеркивающие их стройные фигуры. Их рыжие волосы, собранные в высокие хвосты, переливались под светом софитов, а одинаковые улыбки заставляли прохожих оборачиваться.

У барной стойки застыл мужчина лет тридцати — дорогой костюм, уверенная поза, но взгляд колеблющийся. Он явно не мог решить, потянет ли сразу двух, поэтому просто пялился на них, потягивая виски.

Динара фыркнула, прошла мимо и уселась на мягкий диванчик в углу зала.

Она углубилась в меню, но чем дольше листала, тем сильнее скулы сводило от раздражения.

"Модное место" — а значит, никакой нормальной еды. Только закуски размером с наперсток и алкоголь по ценам, от которых слезала чешуя.

Динара мысленно прикинула остаток на счете. Должно хватить.

Родители оставили ей неплохое наследство:

Две квартиры в центре (одну она сдавала). Загородный дом (тоже на аренде).

Книжный магазинчик "Чернильные страницы" — маленький, уютный, но приносящий стабильный доход.

Она не бедствовала, но тратить деньги на воздух ей претило. Света, напротив, даже не смотрела на цены. Ее родители — старый магический род с крепкими связями и толстыми кошельками — обеспечивали дочь полностью. Близняшки тоже не переживали — мать в министерстве, отец бизнесмен.

Динара вздохнула и прокричала официанту:

— Сет текилы и салат с помидорами!

Света крикнула свой заказ, и Динара специально не вслушивалась, чтобы не охренеть от количества алкоголя и полного отсутствия закусок.

Близняшки заказали мартини и утонули в болтовне.

Катя кокетливо накрутила локон на палец и спросила:

— А где твой брат?

Света, взявшая свою "Кровавую Мэри", подняла на подругу ошеломленный взгляд.

— Ты про Антона, что ли?

— Да.

— Кать, если он тебе нравится, срочно к психиатру. У тебя беды с башкой.

Катя фыркнула.

— Он у бабушки. Черт знает, что делает, но свалил от гнева родительского.

Динара, опустошая шот, громко спросила:

— Что он успел натворить?

— Снова устроил взрыв. Никак не может понять, что алхимия — не его.

Динара засмеялась, но смех застрял в горле. Ее взгляд вдруг вцепился в высокого юношу у бара. Бледная кожа. Черные, как смоль, волосы. Плотная, давящая аура, которая искривляла воздух вокруг него.

Вампир.

Первая мысль — подойти и спросить, что он забыл в их городе. Но потом она вспомнила. Недавно Ковен подписал договор с Патриархом. Теперь вампиры имели доступ в город. При условии, что не будут нападать на людей. Динара им не верила.

Вампир заметил ее взгляд и направился к их столику.

Она подобралась, пожалев, что нет кола (не то чтобы это сильно помогло, но мало кому нравится, когда в тебя тычут острым).

— Леди... — его голос низкий, с хрипотцой, будто пропущенный через века.

— Не в шестнадцатом веке, — прошипела Динара, вставая так, чтобы заслонить близняшек.

Вампир улыбнулся — слишком много зубов.

Света оторвалась от разговора и поднялась рядом.

— Что тебе надо, упырь?

— Хотел познакомиться с вашими очаровательными подругами.

— Нет, — резко отбрила Динара. — Иди куда шел. Здесь тебе нечего ловить.

Нужна помощь

Света и Динара шли по длинным, затемненным коридорам загородного особняка Ковена. Высокие потолки, украшенные резными деревянными панелями, тяжелые портьеры из бархата, приглушенный свет старинных канделябров — все здесь дышало древней силой и холодным величием.

В этом доме постоянно жили лишь пять ведьм: Марфа, верховная, и четыре ее советницы. Остальные прибывали сюда только по необходимости, зная, что задерживаться здесь дольше нужного — не лучшая идея.

Динаре никогда не нравилось в Ковене. Слишком много воспоминаний. Слишком много теней прошлого. Ее мать когда-то была одной из советниц — сильной, уважаемой, почти непогрешимой. Отец же, турок по крови, жил на две страны и не вмешивался в дела Ковена. Он не умел подчиняться женщинам — турецкое воспитание давало о себе знать.

Но сейчас у Динары не было выбора.

Широкий коридор наконец вывел их в главный зал — просторное помещение с высокими окнами, затянутыми тяжелыми шторами. В центре, на кресле из темного велюра, восседала Марфа. Статная, властная, с густыми седыми волосами, собранными в тугой узел, и черными, бездонными глазами, она смотрела на них без эмоций.

Света непроизвольно поежилась, по ее коже пробежали мурашки. Динара шагнула вперед, заслоняя подругу. Марфа кивнула, медленно поднялась и подошла к окну.

— Я знаю, зачем вы пришли, — ее голос был скрипучим, словно старые половицы под тяжелым шагом. — Вы думаете, я не знаю, что происходит в моем городе?

— Мы так не думаем, — твердо сказала Динара. — Но ситуация выходит из-под контроля.

Марфа резко обернулась, ее взгляд впился в них, холодный, как лезвие.

— Все под контролем. Мы уже ищем, кто за этим стоит. Силы Ковена брошены на это.

Динара стиснула зубы. Она хотела сказать, что не заметно. Хотела кричать, что Тени уже здесь, что люди сходят с ума, что Олег — не первый и не последний. Но промолчала. Она уважала Марфу. Властная. Справедливая. Жесткая. Такая, какой и должна быть верховная.

Но что, если враг — в Ковене? Что, если он уже здесь, прячется в тени, смеется над их попытками его найти?

— Наш друг... — начала Света.

— Да, я знаю. Он в лечебнице. — Марфа махнула рукой, будто отмахиваясь от назойливой мухи. — Девочки, я все знаю и делаю все возможное. Но я не бог.

Она вздохнула, ее глаза на мгновение потеряли свою твердость.

— Давайте смотреть правде в глаза. Многие из них действительно психически больны. Им нужна помощь.

Динара силой заставила себя проглотить слова. Слишком легко списывать все на психозы. Слишком удобно. Слишком безопасно.

— Вы же на психфаке учитесь, должны знать, что бывает в этом мире.

"Да, а так же мы знаем, что за спиной человека может стоять Тень и плести его мысли. Мы знаем."

— Мы пойдем. Спасибо, что уделили нам время, — пробормотала Света, понимая, что разговор окончен.

— Ты иди, — кивнула Марфа. — А ты, Динара, останься. Нам нужно поговорить.

Света бросила на подругу испуганный взгляд, но покорно вышла.

Все боялись Марфу.

Все помнили, как она заняла пост верховной.

Все знали, сколько крови тогда пролилось.

Марфа медленно обошла Динару, ее пальцы коснулись волос девушки, перебирая их легкими, почти невесомыми движениями. Динара напряглась. Ни одна ведьма не любила, когда трогают ее волосы.

— Тебе скоро двадцать два, — протянула верховная, ее голос звучал почти нежно. — Не хочешь занять место своей матери?

Динара резко отшатнулась, отойдя на пару шагов.

— Это очень лестно, но я вынуждена отказаться. Меня это не интересует.

Марфа покачала головой, ее губы растянулись в улыбке, лишенной теплоты.

— Ты только представь. Власть. Деньги. Сила. Самые сокровенные знания. У тебя будет все.

— Не интересует, — отрезала Динара и развернулась к выходу.

— Не пожалей, — бросила ей вслед Марфа.

Динара шла по коридору, ее ступни стучали по паркету, глухо, как удары сердца. С двадцати лет Марфа предлагала ей место матери. Ничего удивительного. Кровь — не вода. Но Динара не хотела взлетать так высоко. Ее устраивало все как есть. Но она понимала, почему Марфа не оставляет ее в покое. Сила. Она полностью унаследовала способности матери. И взяла самое сильное от отца. Цыганка с турецкой кровью. Ведьма с необычным потенциалом. Но ей не нужна власть. Отца и мать погубила именно власть.

Все говорили, что мать ошиблась в расчетах ритуала. Что отец сам виноват в той ситуации с джинами. Но Динара знала. Они слишком высоко взлетели. И упали. Разбились. Как Икар.

Динара вышла из особняка Ковена, и холодный осенний воздух ударил ей в лицо, словно пытаясь смыть с кожи липкое ощущение власти, которое висело в тех стенах. Она глубоко вдохнула, чувствуя, как легкие наполняются свободой, а не затхлым запахом старых книг и амбиций. Слишком сложно. Слишком тяжело.

Она даже не хотела думать о Самайне, о том, как Марфа будет напирать на нее, когда костры запылают, а заговоренное вино потечет рекой.

"Ты должна занять место матери."

"Ты обязана."

Но Динара не хотела. Не хотела становиться пешкой в игре Ковена. Не хотела цепей, которые не приносили ничего, кроме удушья.

Света стояла у своей потрепанной иномарки, нервно теребя край рубашки. Увидев Динару, она выдохнула — громко, очевидно, будто держала дыхание все это время. Света знала о Ковене все. Ее семья была одной из старейших в городе. Ее родители состояли в Ковене, но держались особняком, стараясь не попадаться Марфе на глаза. На Советах они хранили нейтралитет. Динара не уважала такое поведение. Но сейчас понимала.

Марфа цеплялась за власть мертвой хваткой. И избавлялась от тех, кто шевелился. Те, кто громко возмущались, долго не жили.

Они сели в машину. Света резко тронула с места, будто спешила уехать как можно дальше от этого места.

— Что она хотела? — спросила она, сжимая руль.

— Хочет, чтобы я вошла в Совет. Заняла место матери.

Белая Башня

Телефон разрывался от входящих звонков. Динара выскочила из ванной, едва успев смыть с себя пену, и на ходу накинула на плечи полотенце. Вода капала с её волос, оставляя мокрые следы на полу. Звонила Света — звонок был настойчивым, почти истеричным.

— Алло?

— Динара, срочно собирайся! — голос подруги звучал резко, будто перерезал воздух. — Родители договорились. Мы получили пропуск в Башню.

Динара сжала телефон в руке, чувствуя, как по спине пробежал холодок. Башня. Психиатрическая лечебница. Место, куда даже страшно было заглядывать, не то что заходить.

— Через тридцать минут буду готова.

Она бросила трубку и замерла на секунду, пытаясь унять дрожь в пальцах. Зачем она вообще ввязалась в эту историю? Ковен мог бы разобраться сам, у них были свои методы, свои ресурсы. Но Олег… Олег был их проблемой. Её проблемой.

Она вспомнила его лицо перед тем, как Тень вцепилась в него. Вспомнила Романа, который теперь сходил с ума, уверенный, что его преследуют голоса. Ковен бездействовал. А значит, кто-то должен был что-то сделать.

Выскочив из квартиры, Динара чуть не врезалась в соседа — вечно недовольного старика, который ворчал на её «ночные посиделки». Она лишь кивнула ему и рванула вниз по лестнице, сердце колотилось так, будто хотело вырваться из груди.

Света ждала её у машины, нервно постукивая пальцами по рулю. Её бледное лицо, обычно такое живое и насмешливое, сейчас было напряжённым, будто вырезанным из камня.

— Привет, — прохрипела Динара, запрыгивая на пассажирское сиденье.

Света лишь кивнула, резко завела двигатель и вырулила на дорогу.

Динара обернулась и увидела на заднем сиденье несколько пакетов.

— Что это?

— Гостинцы для Олега, — бросила Света, даже не глядя на неё.

Динара потянулась к пакетам и достала лукошко с клубникой. Ягоды были крупные, сочные, будто только что сорваны с грядки.

— Зачем ему гостинцы? — удивилась она. — Ему сейчас бы крови, а не ягоды и шоколад.

— Динара, имей совесть, — прошипела Света, и в её голосе прозвучало что-то опасное.

Динара нахмурилась.

— Что с тобой сегодня?

Света резко выдохнула, сжала руль так, что костяшки побелели, и только через десять минут выдавила:

— С родителями поругалась. Они проходку достали, но лекцию прочитали…

— Они боятся за тебя.

— Я знаю.

Больше они не говорили. Динара знала — когда Света так злилась, лучше молчать. Их ссоры с родителями всегда были громкими. Крики, хлопанье дверей, угрозы «больше не переступай порог». Но через пару дней мама звонила, голос дрожал, и Света, поупрямившись для вида, возвращалась домой.

«Сегодня ночевать она будет у меня.»

Она возвышалась над парком, как гробница. Крики ворон, тяжёлый, гнилой воздух, пропитанный страхом и отчаянием. Деревья шатались, будто пытались убежать, но их корни намертво вросли в эту проклятую землю.

Динара сглотнула.

— Ты чувствуешь это? — шёпотом спросила Света.

Да.

Энергия лечебницы давила, словно невидимые руки обхватывали горло. Здесь не лечили. Здесь ломали. Узкие белые коридоры, стены, которые шептали, воздух, пропитанный лекарствами и чем-то горьким. Динара шла, стиснув зубы, чувствуя, как что-то скребётся у неё в затылке. Регистратор — сухая старуха с мышиными волосами — окинула их презрительным взглядом, проверила пропуск и, не скрывая недовольства, повела к палате.

Дверь открылась.

Олег.

Он был привязан к койке. Его когда-то добрые глаза теперь дикие, полные тьмы. Он рычал, дёргался, словно зверь в капкане.

— Олег… — Света шагнула вперёд, но Динара резко схватила её за руку.

— Не спеши.

Она сняла с шеи кулон с пентаграммой — защита, якорь, напоминание о том, кто они.

— Здравствуй. Помнишь меня?

Олег замер, его глаза метались между ней и Светой.

— Помню, — его голос был не его. Грубым, хриплым, чужим.

— Что с тобой случилось?

Он засмеялся.

— Я пробудился.

Динара почувствовала, как по спине побежали мурашки.

— Что ты имеешь в виду?

— Они пришли… сказали… древняя сила ждёт…

Внезапно его тело задергалось, глаза закатились. Динара выскочила из палаты, крича:

— Врача!

Они стояли у ворот, Динара закурила, руки её дрожали.

— Олега там нет, — тихо сказала Света. — Я просканировала. Тень почти полностью его съела.

Динара кивнула.

— Но что он имел в виду… пробуждение?

— Может, это ничего не значит?

— А если значит? — Динара резко повернулась к подруге. — Если то, что было заперто, просыпается… то нам всем пиздец.

Света не ответила. Она тоже чувствовала. Они сели в машину. Света вдруг улыбнулась — неестественно, слишком ярко.

— А можно я у тебя поживу?

Динара махнула рукой.

— Бери вина. Много.

Они заехали в магазин. Динара наблюдала, как Света хватает четыре бутылки и гору закусок.

Сегодня они будут пить.

Тяжёлый занавес ночи медленно опускался за окном, окрашивая стекло в синевато-чёрные тона. В квартире пахло воском от горящих свечей, древесной смолой от благовоний и едва уловимым металлическим привкусом — возможно, от ритуальных инструментов, разложенных на книжном столике. Динара расставляла продукты по кухонным полкам, её пальцы автоматически находили привычные места для каждой вещи: банка с розмарином — в левый шкафчик, пакет с сушёными грибами — в жестяную коробку у окна.

Вдруг её взгляд зацепился за небольшую стеклянную банку с травяным сбором. Этикетка, аккуратно выведенная её же рукой: "Иван-чай, зверобой, душица. Июль 2023". В памяти всплыли солнечные поляны за городом, где она собирала эти травы, её пальцы, перебирающие стебли, шепот заговоров, сливающийся с жужжанием пчёл.

Щелчок в сознании.

— Света, подожди, — её голос прозвучал резко, почти неестественно в тишине кухни.

Не дожидаясь ответа, Динара схватила банку и выскочила в подъезд. Босые ступни впились в холодный бетон лестничной площадки. Здесь пахло старым деревом от перил, слабой плесенью из углов и чем-то ещё — возможно, страхом последнего этажа. Она резко постучала в соседскую дверь, её костяшки отдавались лёгкой болью.