Уборщица для босса

1

ВАДИМ

Вадим Волынский ненавидел новый год. С тех самых пор, как Маша сказала, что больше его не любит. Три года прошло после её ухода, а рана в сердце никак не желала зарастать.

Оказалось, что и детей она тоже больше не любит, потому что ушла к новому мужику, оставив их с отцом. С другой стороны, он бы и не отдал... может она поэтому не забрала сыновей, одному из которых было тогда пять, а другому семь лет?.. Да нет, просто он по-прежнему пытается найти ей оправдание. Нормальная мать хотя бы поборолась...

— Вадим Сергеевич, ресторан я заказала, — на пороге возникла секретарша Катерина, третий год безуспешно строившая ему глазки.

С каждым годом ее юбки становились все короче, блузка прозрачней и такими темпами она скоро могла оказаться на улице. Потому что Вадим всего этого не любил, но Катя все никак не могла понять. Уволить девушку он все не решался, зная о том, что она одна воспитывает двух погодков. Сестра по несчастью вроде как. Но и просто спать с ней он тоже не хотел. Вадим оказался однолюбом и пока что не мог взять и выбросить из головы жену, с которой прожил десять лет.

— Хорошо. Распорядитесь, пожалуйста, в бухгалтерии, пусть выпишут тринадцатую всем.

— Всем? — зачем-то уточнила Катя.

— Да, а что, что-то не так?

— И уборщице тоже?

Вадим хмыкнул. Ну да, их новенькой уборщице нужно было вычитать зарплату, а не премию давать. Работает у них без году неделю, а дел натворить успела...

Началось всё две недели назад...

Одна из помощниц по хозяйству, Арина Петровна, неожиданно сломала ногу. Ну как неожиданно, вполне себе ожидаемо. Учитывая, что на улице зима, на дорогах лёд, а коммунальные службы, как всегда, не готовы к сезону.

В общем она сломала ногу, и срочно нужна была новая уборщица. Грязи сотрудники тащили с улицы видимо-невидимо и две другие женщины, работающие посменно, просто не справлялись.

Эта Аня Жданова нагрянула нежданно. Да. Такой вот каламбур.

Вадим встретил её на крыльце офиса. Девушка, одетая в тонкую куртку из чебурашки, прыгала на одной ноге в тонких замшевых полусапожках и плакала.

Волынский просто не мог пройти мимо. Хотя хотел. Но не мог. А надо было.

— С вами все в порядке?

Но она лишь опустила заплаканные глаза, и продолжала молча топтаться на месте. И кой черт дернул его пригласить её внутрь?!

Ну не мог он просто смотреть на несчастную, словно воробей под дождем, девушку. Не мог и все тут. Он потом сто раз пожалел об этом своем решении, но тогда...

Вадим провел все еще ревущую девушку через пост охраны, сквозь стеклянные перегородки сотрудников, которые наблюдали за происходящим, разинув рты. Мимо белокурой Катеньки и завел к себе в кабинет.

Короче, запустил, обогрел и узнал, что случилось с бедняжкой с всклокоченными волосами, сосульками повисшими вокруг симпатичного личика.

— Так что у вас случилось?

Он усадил ее в кресло напротив себя, включил чайник. Вадим предпочитал сам заваривать чай, не напрягая понапрасну Катерину. Звук закипающего чайника обычно успокаивал и настраивал на рабочий лад. Он пачками скупал самые лучшие сорта чая, привозил их из разных стран и городов, чтобы потом с наслаждением за кружечкой бархатистого вкуса вспоминать места, где когда-то побывал.

— Меня Аня зовут. Я скоро умру.

Вадим поперхнулся. Твою мать, разве можно так?

— Меня Вадим. Вадим Сергеевич. Аня, пока вы еще живы, вы можете внятно объяснить, что с вами стряслось и почему вы скоро умрете? У меня совещание через полчаса, так что нам надо поскорее выяснить подробности.

И тут мокрая Аня поведала такую грустную и душещипательную историю, что у него самого чуть не защипало в глазах. Оказалось, что Анечку накануне бросил парень, забрав вместе с её разбитым сердцем все деньги, отложенные за съем жилья. А хозяйка вот-вот придет за ними. А сегодня ей сказали, что больше не нуждаются в ее услугах. А жить на что-то надо и платить за квартиру тоже надо. А если не платить, то ее выгонят на улицу и придется ей ехать домой, в родной Зажо...инск. А там вокруг одни алкоголики и тунеядцы на сто километров. И тогда она тоже запьет и замерзнет в каком-нибудь сугробе насмерть... Так что перспектива так себе.

— Мда... и что же мне с вами делать? О! А кем вы работали?

— Я... ммм... ну этой...

В кабинет неожиданно влетела Катерина (сколько раз говорил ей стучать прежде, чем войти) с выпученными глазами.

— Вадим Сергеевич, представляете!!! У нас Арина Петровна ногу сломала... А Полина Сергеенко на больничном с дочкой. А Женечка одна не справляется!

— ?...

— Да у нас пол грязнющий, как мы клиентов пускать будем?

— Ну а вы кричите? Я-то что могу сделать? Ищите замену.

Хотя...

— Аня, а вы пол мыть умеете?

Девушка радостно закивала, будто только об этом и мечтала всю жизнь.

— Ну и отлично! Катерина, оформите, Анну, пожалуйста. И заодно распорядитесь, чтобы ей вечером аванс выдали.

Катя состроила недовольное лицо.

— Проследите, — грозно добавил Волынский.

— Когда приступить сможешь? — строго спросила Катерина Аню, когда они уже вышли из кабинета.

— А когда нужно?

— Сейчас.

2

АНЯ

Устроиться работать в холдинг оказалось совсем несложно. Плана как такового не было. Экспромт, товарищи, а как иначе?

Полчаса пришлось топтаться на крыльце прежде, чем кандидат соизволил, наконец, появиться. Дальше пришлось включать весь свой артистизм. Аня так громко всхлипывала и шмыгала носом, что сердце гендиректора дрогнуло. Слава богу Волынский оказался не таким черствым, каким его малюют и даже запустил её внутрь. Что называется «обобрал и подогрел» бедняжку.

Пришлось ей на ходу выдумывать историю с парнем и остальными душещипательными подробностями. И так здорово у нее это получалось, что она сама чуть не поверила своей же придуманной истории.

А дальше Аня уже поверить не могла в удачу, которая явно решила её сегодня побаловать. Вдруг оказалось, что накануне уборщица как раз сломала ногу (ну надо же, какое счастье) и в фирму ВОЛМАР срочно требуется сотрудник. Разве это не чудо?!

В общем, Вадим Сергеевич оказался почти рыцарем. По крайней мере сейчас редко встретишь мужчину, который просто так возьмется помогать попавшей в беду девушке. Пусть даже и таким странным способом:

— Аня, а вы пол мыть умеете?

Девушка радостно закивала, мол, конечно, хоть пол, хоть стены, хоть вас. Я все мыть умею.

Ужаснуло то, что приступать нужно было сразу, а ведь она совсем не к этому готовилась. Задание партии было познакомиться и соблазнить. Правда каким путём не оговаривалось, главное выполнить.

Недавно Аня вслед за подругой Олей вступила в партию «Женская доля» — некий женский клуб феминистического толка. И сейчас она выполняла первое задание — собственно посвящение в партию. Выполнить невыполнимое — втереться в доверие и вероломно ворваться в спальню к одному из самых заядлых холостяков города — Волынскому Вадиму.

Мда... только такая дура, как Анька могла вломиться в спальню бизнесмена в костюме уборщицы. Это же надо до такого додуматься!

Да ещё эта белобрысая противная Катерина, личная секретарша начальника, сразу вызвала неприязнь и желание выцарапать глаза. Нет, ну а чего она так презрительно смотрит и командует?!

Она с таким лицом выдавала инвентарь — щетки, швабру и ведра, будто мытье полов — это какое-то постыдное занятие. Постыдное занятие — это спать с шефом, а она несомненно это делает. Ну или очень хочет делать.

Тут Аня правда задумалась, а то, что она сама собралась спать с Волынским — это также постыдно, или во имя партии не считается грехом? Но вразумительного ответа так и не нашла. А потому снова подумала про Катьку. Интересно, она с ним спит все-таки, или нет? И не станет ли это непреодолимой преградой для их с Вадимом любовного соития?

Ну конечно спит, зря что ли такую юбку напялила... А как она него смотрела? Нет, вы видели?! Эх. Надо бы ее устранить на время. Вопрос только как? Так, ладно, об этом она подумает завтра. А сегодня надо мыть-перемыть.

Поначалу Аня была свято уверена, что и делать-то особо нечего, не так уж и сложно. Воткнув наушники в уши, она умело справилась с первым этажом и уже домывала второй, когда с душераздирающим грохотом и непечатными криками на полу в форме звезды растянулась блондинка Кэт.

Ну мокро, ну пролила... чего так орать-то?!

На крики тут же сбежалась куча народу, в том числе и гендиректор Волынский.

— Вадим Сергеевич! Нет, вы это видели? Видели? — Катерина выглядела жалко. Слипшиеся от воды волосы, тут же превратившиеся в мочалку, задравшаяся до пупка юбка, пара обломанных ногтей.

«Неплохая работа», — мысленно поздравила себя Аня. Хотя она и не специально отомстила Кэт за презрение и брезгливость, все-таки сейчас ей было немножко приятно. Приятно, что эта мочалка крашенная предстала перед красавчиком Вадимом в таком непритязательном свете.

Да, Аня совсем не ангелок, совсем...

— Катерина, вы как? — Волынский лично склонился над блондинкой, тут же прикинувшейся умирающей.

«Тьфу»! — сплюнула Аня.

— Ах, я не могу идти. Я, наверное, сломала ногу. Ах, ах, как больно, — стонала Катька.

— Под ноги смотреть надо, — зло буркнула Аня.

— Табличку поставить не судьба? Я тебя что, не учила?! — остервенело вскричала блондинка.

— Какую табличку? — подняв голову, Аня непонимающе хлопнула ресницами. — Я ни о каких табличках не слышала.

Хотя, учила, конечно. Вот сама Катька и учила. Но она забыла. Ну правда... да и нормальные люди смотрят по сторонам, когда идут куда-то. А уборщица для Катьки пустое место, если она её даже не замечает. Ну и поделом стерве!

Волынский досадливо поморщился и покачал головой.

«Ну всё, уволит. Как пить дать, уволит... и дня не продержалась...»

Немая пауза за время, которое Аня успела трижды саму себя уволить и дважды четвертовать затягивалась, что очень нервировало.

Вокруг Катьки все суетились, каждый хотел лично поучаствовать в спасении дамы с задранной до пупа юбкой.

«А говорят мужики перевелись» ...

— Катя, попробуйте встать... Ах, не можете... тогда держитесь за мою шею, вот так, ага. Я вас сейчас донесу.

«Твою ж мать! Приехали! Сама, сама ему другую подсунула. Вот с кем он теперь проведёт этот вечер, предаваясь греховному разврату» ...

Волынский поднял тут же разомлевшую блондинку на руки под огорченные взгляды мужчин и умиленные женщин. Аня принялась собирать разлитую на полу воду шваброй и тут заметила, как Катерина, прильнувшая к шее босса, злорадно ухмыльнулась, глядя на неё.

«Один-ноль», — будто бы говорил её взгляд.

Ну это мы еще посмотрим!

3

ВАДИМ

— Так что, новенькой тоже полагается выписать тринадцатую?

— А разве не за что?

Катерина покраснела от возмущения, но промолчала. В последнее время Вадим Сергеевич проявляет бескомпромиссную жесткость по отношению к сотрудникам. Вчера он уволил своего главного зама за кляузничество, три дня назад Веру Пронову из отдела поддержки за хамство, а неделю назад охранника Петра за то, что тот всего лишь облапал Аньку-уборщицу. Эка печаль.

Так, стоп! Везде эта Аня. Между прочим, именно ей нахамила Пронова. А зам жаловался на то, что уборщица не помыла ему ботинки. Это что же получается, все на этой Аньке сходится? Может она ему родня какая? Из деревни? Чего это он так её защищает? Всего лишь тряпка половая, а чести как герцогине Кембриджской.

Ага, значит надо помалкивать про дуру с тряпкой, глядишь и милость Вадика поимеешь. Она тут же вспомнила его сильные, мускулистые руки, так крепко и одновременно нежно сжимавшие её талию. Его терпкий запах и легкую щетину, касавшуюся Катиной щеки. Мягкие, слегка вьющиеся волосы, сладко пахнущие мятой и...и... крепким кофе. Ммм...

Пожалуй, дуре-поломойке можно сказать спасибо. Если бы она тогда не пролила свою воду на пол, Катя могла бы совсем не скоро побывать на руках мужчины своей мечты. Нет, ну то, что она когда-нибудь сольется с Вадимом в любовном экстазе, как бы не подлежит сомнению. Но вот когда — вопрос пока открыт.

— Конечно, Вадим Сергеевич, вы как всегда правы! Я сейчас же распоряжусь на это счет. Что-нибудь еще?

Вадим отрицательно помотал головой и погрузился в свои бумаги.

Но из головы упорно не шла эта новенькая. Конечно, всему виной её постоянные косяки.

Три дня назад, к примеру она огрела тряпкой (половой, прошу заметить) его зама. Ну хорошо, хорошо, было за что. Было. Он бы так же поступил, если бы какой-то мужик приказал ему помыть его ботинки стоя на коленях. И всё-таки так нельзя. Это же варварство какое-то. Хотя...

Вадим ухмыльнулся. Ну серьезно, он тут же представил, как Анна медленно берет швабру, откручивает от палки тряпку, так же медленно разгибается и резко бьет начальство по лицу. А потом еще так знаете елозит-елозит, буквально втирая грязь в кожу. Кошмар!

Как ловко она его умыла. Конечно, Вадим сразу же уволил Алексея. Ему такие господа, забывшие, что они в двадцать первом веке живут и рабство давно отменили, не нужны.

Правда через два дня пришлось уволить еще и Веру Пронову из поддержки, внезапно оказалось, что они давно в паре с Алексеем. Но тоже ведь не просто так. Вера подстерегла Анну под лестницей, ударила ту ведром, между прочим, железным, по спине, и ругалась как портовый грузчик. Но Анна, конечно, молодец, не растерялась, швабра-то при ней была. Она и Веру умыла, долго ли умеючи?

А ведь ещё и Петр был. Тот вообще по хребту огреб так, что еле-еле отполз от «безумной повелительницы швабр».

Вспомнив про Петра, Волынский хохотал уже в голос.

Ну Анна, ну забавная девушка... И довольно симпатичная, если уж быть честным.

Но это же так с ее подачи всех тут увольнять к чертовой матери придется!

— Катерина, зайдите ко мне! — позвал он секретаря по селектору.

Катя томно вошла, медленно двигая своими волнующими бедрами. Да-да, её бедра давно и прочно его волновали, но... Вадиму нравилось, чтобы к бедрам прилагались еще и другие части тела. Например, мозг и душа.

— Вадим Сергеевич, вы передумали насчет тринадцатой для Анны?

Катя пыталась предугадать ход начальника. Она в какой-то умной книге вычитала, что это очень способствует продвижению по карьерной лестнице.

Вадим удивлённо покачал головой.

— С чего вы взяли?

— Я... э... я просто предположила.

— Катя, а давайте вы будете просто хорошо выполнять свою работу? А Анне выпишите премию со словами «За помощь в выявлении неблагонадежных для фирмы граждан».

Катя вытаращила глаза, а Вадим как ни в чем не бывало продолжил заниматься документами.

Волынский улыбался. Да, вот за это пусть премию и получает. Потому что пол она моет отвратительно.

4

АНЯ

Ехать на корпоратив совсем не хотелось. Ну вот что, что ей там делать? Она и знать-то никого толком не знает. А кого знает, лучше бы и не знать...

— Ладно, вслух уговаривала себя Анна, — ничего страшного, я всего лишь немного посижу в компании новых коллег, выпью пару бокалов шампанского и поеду домой.

***

В ресторане вовсю шло веселье, дым стоял коромыслом и Аню, которая тут же хотела сбежать при виде этой вакханалии, буквально силком затащили внутрь.

Усадили, напоили и выпихнули на танцпол. Нет, если вы думаете, что это легко — убежать от разъярённой толпы сказочных существ, то вы сильно ошибаетесь. У Ани, по крайней мере, этого не вышло.

Она тихонечко перебирала ножками возле барной стойки и в ужасе лицезрела танцы вчера еще приличных людей.

Две снежинки неопределенного возраста в балетных пачках выплясывали такие па перед оленями в шапках с рогами, что балерины Большого точно удавились бы от зависти. И даже молодые зайки, что крутились рядом на вмонтированном в пол шесте, не могли повторить успех старших товарищей.

Даже Алевтина Дмитриевна, замначальника, дама под шестьдесят, сегодня вновь почувствовала себя девочкой в шубке и с косичками и теперь задорно кружилась в танце.

И только гендиректора нигде не было видно. Прошло не меньше часа и Аня уже заметно успела набраться дармового шампанского прежде, чем заметила Волынского в костюме Деда Мороза в окружении знойных снегурочек.

Но не успела она опомниться, как он внезапно исчез. Она покрутила головой из стороны в сторону, но, как ни старалась, так и не смогла обнаружить объект своей страсти и спец.задания.

— Куда?! А я?! — уже порядком захмелевшая Аня попробовала прорваться сквозь толпу сказочных оленей, так и норовивших затащить её в свой кружок.

— Не для вас ягодка цвела...- огрызалась Анна, локтями распихивая особо приставучих представителей мужского племени.

Когда ей все же удалось прорваться сквозь оборону, оказалось, что шубка безвозвратно утеряна, на чулках поползли две стрелки, а кружево у сорочки оторвано наполовину. Волосы из красивой прически, так любовно уложенной соседкой, превратились в какие-то сосули. Ну правильно, лаком их полили очень и очень щедро, чтоб наверняка. Но наверняка так и не случилось.

— Да что б вас! — она погрозила кулаком куда-то в воздух.

Она вновь осмотрела себя и так ей обидно стало, прям до слез. И Волынского упустила, и в одной сорочке осталась и прическу поломали.

Да за каким вообще лешим она сюда притащилась? Кто её тут ждал, а?! Какой-то рассадник извращенцев!

Аня буквально ворвалась в туалет, да так, что хлопнула ударившаяся о стену дверь. Склонилась над умывальником, чтобы смыть растекшуюся от слез тушь, и тут каким-то шестым чувством ощутила на себе тяжелый взгляд.

Она подняла голову и обомлела. Прямо перед ней стоял никто иной, как гендиректор Волмара — Вадим Сергеевич Волынский.

— Ой, — пискнула Аня, пятясь назад, к двери, — А я вас, кажется, потеряла...

Он как-то странно на нее взглянул и хрипло произнес:

— А вы, значит, меня искали...

Тяжёлый взгляд, буквально пронзающий насквозь, рассматривал её долго, будто изучая каждую клеточку. Остановился на уровне груди, едва прикрытой рваной сорочкой.

Аня, повинуясь порыву, тут же обхватила себя руками, спрятав от его вожделеющего взгляда задорно торчащие соски, проступающие сквозь тонкую шелковую ткань.

Тут только она заметила писсуары и поняла, что ошиблась дверью.

— А я что... не туда, да? — мгновенно побледнев, она растянула в улыбке губы, и медленно попятилась назад, прямиком к спасительной двери.

— Ну почему же не туда... по-моему как раз куда надо, — хищно осклабился Вадим Сергеевич и в два счёта оказался рядом, чтобы тут же, зафиксировав ей руки над головой, прижать спиной к ледяной кафельной стене.

— Вадим Сергеевич, что вы де... — пролепетала она, но он уже впился в её губы, не дав договорить до конца.

Он целовал медленно...тягуче, будто пробуя её на вкус. Аня еще немного потрепыхалась, делая вид, что возмущена его вероломством. Но это было так... так возбуждающе, что она почти сразу перестала сопротивляться. Хотя для приличия и могла бы, конечно, но кому это было нужно? Уж точно не ей...

Сколько длился этот первый, такой сладкий и будоражащий поцелуй она не знала, потому что все вокруг просто перестало существовать. Ничего и никого вокруг — только он и она. Вакуум, пустота, вселенная...

В какой-то момент Вадим вдруг отстранился, быстро переместился к двери, запер её на щеколду и вернулся обратно. Вновь посмотрел замутненным взглядом, будто проверяя, что все это реальность и... снова припал к её рту, жадно всасывая нижнюю губу.

Сильные руки больше не сдерживали её запястья. Сейчас они нервно блуждали по горячему, почти обнаженному телу, ощущая, как она вздрагивает от его ласковых прикосновений.

Он проникал языком в её рот глубже, еще и еще, заставляя задыхаться от нехватки воздуха и жадно ловить его полуоткрытым ртом, когда он на секунду отрывался от неё.

Горячее дыхание и блуждающие по шее поцелуи превращаясь в укусы, сводили с ума... они опускались всё ниже и ниже и Анну пронзало желанием, словно током...

Сейчас она мечтала лишь об одном — чтобы он никогда не останавливался.

Волынский остервенело мял тонкий шелк на стройной девичьей фигурке, такой податливой под его сильными руками. Резко задрал кружевной подол, обнажив две кружевные полоски чулок и тоненькие трусики. Обхватил округлые бедра одной рукой, сжимая их до боли, другой рукой обнажил грудь, до конца разорвав кружево сорочки.

Она застонала, не в силах больше терпеть томительного ожидания.

Вадиму все тяжелее было сдерживаться. Она видела это, чувствовала. Он все сильнее, едва сопротивляясь собственному желанию, впивался в нежную кожу зубами, причиняя одновременно боль и наслаждение, срывая с её губ такой сладкий стон, что доводил их обоих до исступления.