Удачи, милый

Глава 1. Катерина

Преподаватель философии вел уже вторую пару подряд, от его монотонной речи клонило в сон, но я из последних сил пыталась записывать, рассчитывая, что в конце семестра сдам зачет без проблем. Заваливать сессию нельзя ни в коем случае – лишнего времени на пересдачу у меня просто не будет. Учеба – работа – снова учеба. К тому же я не относилась к категории золотой молодежи, которая может себе позволить прогулы, а потом определенная сумма в конверте станет пропуском для благополучной сдачи предмета.

Выводя каллиграфическим почерком строчки, старалась не отвлекаться на гул, что царил на задних партах. Там богатенькие сыночки и дочки таких же родителей обсуждали прошедшие выходные, кто посетил какой клуб и сколько потратил наличных. Мне хвалиться было нечем: мой единственный законный выходной проходил под причитания соседки, которой коммунальщики приписали в квитанции долг. Она стонала и охала так громко, находясь за стенкой, что в какой-то момент, я начала завидовать своему дедуле, страдающему тугоухостью.

Да уж, жизнь в коммунальной квартире – то еще счастье.

До конца пары оставалось не так много, когда дверь в аудиторию распахнулась и в проеме появилась взлохмаченная голова Белова. Кто бы сомневался! Удивительно, что он вообще явился. Такие обычно забивали на учебу, этих мажоров однокурсники видели лишь на первом и последнем курсе, когда приходило время получать диплом.

– Можно? – кашлянув в кулак, с наглой улыбкой выдал Белов.

Девчонки тут же замолчали, сосредоточив взгляды на первом красавчике курса. Каждая втайне была в него влюблена и грезила бессонными ночами лишь об одном – пойти на свидание с Андреем. Оказаться в его крепких объятиях, выводя пальчиком канву по смуглой коже, ловить улыбку этого ловеласа и верить, что она единственная и неповторимая.

Однако сам Белов сторонился наших девиц, отдавая предпочтение старшекурсницам.

– Вы дверью не ошиблись? – поправив очки на переносице, решил поинтересоваться седой профессор строго.

– Хм, – театрально сдвинул брови Белов, – в пробку попал, все три часа страдал, что пропущу свой любимый предмет, – народ от такой его бесцеремонности снова начал шептаться за моей спиной, а преподаватель лишь вздохнул, пробурчав, что Андрей может занять свободное место.

Этот щеголь далеко решил не ходить и через пару секунд устроился на стуле рядом со мной, я только собралась плюхнуть рюкзак, чтобы оградить себя от такой малоприятной компании, но Андрей оказался проворнее.

– Привет, заучка, – усмехнувшись, выдал он.

А я прикрыла глаза, выдохнув медленно, сцепив при этом челюсти, чтобы не послать его подальше.

Аромат одеколона – слишком терпкий, проникал в мои ноздри, мешая сосредоточиться на лекции. Все мысли соединились в тугой клубок, и единственное, о чем я могла думать, так это о том, как Белов медленно проваливается в преисподнюю.

– Эй, Морева, – толкнул этот напыщенный гусь меня локтем в бок, заглянув через плечо в конспект, – не будь занудой, как жизнь-то?

Он издевался?

Заучка, зануда! Какого черта Белов вообще решил завести со мной беседу. Я была далека от его светского образа жизни. И, кажется, этот прохвост ошибся партой. Его определенно ждали на задних рядах.

– Отвали, – прошипела я, не поднимая головы.

Строчки поплыли перед глазами, записывать не получалось, с одной стороны, чем шум в аудитории становился громче, тем сильнее понижал голос преподаватель философии. С другой же, Белов не прекращал зудеть, как надоедливый комар. Так и хотелось засунуть ему в рот кляп, пока голова не раскололась как орех.

Похоже, тот, в свою очередь, даже и не думал затыкаться, продолжая меня изволить вопросами.

– Да ладно тебе, Катька, давай потрещим, когда еще получится, – выхватывая у меня шариковую ручку, протянул надменно Андрей, откидываясь на спинку стула.

Уровень моей ненависти в этот момент достиг критической отметки, и один Бог знал, чего стоило сдержаться.

– Кто-нибудь говорил, что у тебя дурное воспитание? – процедила я сквозь зубы, резко повернувшись к нему.

Шорохи и смешки за нашими спинами враз утихли, готова была зуб дать, что его дружки внимательно наблюдали за этой перепалкой, а девчонки уже давно возвели меня в ранг недругов. Однако плевать я хотела на косые взгляды и чужие глупые фантазии.

Я была из другого теста, варилась в ином котле, и, кроме того, что училась на одной кафедре с этими оболтусами, больше не собиралась иметь ничего общего с ними.

– Ты первая. Лишнее подтверждение тому, Морева, что вкуса у тебя нет.

– А у тебя мозгов и совести, – хмыкнула я в ответ, желая больнее его уколоть.

Андрей лишь шире улыбнулся, постукивая пальцами по поверхности стола. Если этот выскочка думал, что сразит меня своим белоснежным оскалом наповал, то мне оставалось его огорчить – подобные приёмчики на меня не действовали. Мог не расточать флюиды и отточить свои замашки дона Педро из бразильского сериала на ком-нибудь другом.

– Скучная ты до изжоги, – завел он старую песню, но осекся на половине фразы, замолчав внезапно, жаль только ненадолго. – Слушай, Кать, а это правда, что у вас со старостой, – оглянулся он на нашего главного «ботаника», еле сдерживая смешок, – роман?

Глава 2. Андрей

– Да просыпайся же ты, – легонько встряхнув за плечо сонную девицу, имя, которой не никак не мог вспомнить, я вновь попытался сделать несколько дел одновременно: натянуть штаны, отыскать ключи от машины и желательно выпроводить ее отсюда.

Девчонка ни в какую не желала открывать глаза, блаженно лишь потянулась, что-то мурлыкнув себе под нос.

Дьявол, вот все некстати! Взглянул на часы, выругавшись про себя. Пара в универе уже давно началась, и, как назло, сегодня первой стояла философия. Ненавидел этот предмет, считая его бесполезным. Лучше бы работать пошел, чем мотаться в альма-матер каждый день, тупо просиживая по шесть часов на неудобном стуле.

Хотя с работой это я погорячился слегка. Нуждающимся не был, спасибо родителям, особенно бате, который являлся щедрым на алименты. И пускай в паспорте уже давно красовалась цифра двадцать – денежки все равно падали в карман, только теперь не маме, а мне.

– Слушай, если хочешь остаться, пожалуйста, но с Димкой будешь сама потом разбираться. Он ясно дал понять, чтобы к десяти квартиру освободили, – обратился вновь к незнакомке, убрав прядь темных волос с лица девушки.

А она, кстати, ничего. Миловидная. Кожа фарфоровая, аккуратный носик, губы бантиком, кажется, теперь я понял, почему повелся накануне.

Наконец-то собравшись, я еще раз бросил взгляд на брюнетку, чьи черные, как смоль, волосы разметались по подушке, печально вздохнул, но все же покинул эти четыре стены.

Запрыгнув в тачку, погнал по проспекту, наслаждаясь солнечным утром.

Дело оставалось за малым – сделать рожу кирпичом и спокойно затеряться в огромной аудитории. Кто вообще додумался в понедельник с утра ставить первой философию?! Спасибо, что хотя бы лекции, а не семинары!

Деловито откашлялся, распахнул дверь, встретившись взглядом с профессором. Тот, как всегда, в своей манере нахмурился, сдвинув густые брови к переносице, но в этот раз хоть без нравоучений обошлось.

Получив зеленый свет, прошмыгнул внутрь. Далеко ходить не стал – приземлился рядом с блондиночкой. Катька Морева – главная зануда юрфака. Зубрилка еще та. Вечно такая правильная, скромная, аж нутро сводило. Ее постоянно ставили в пример таким же раздолбаям, как и я, видимо, надеялись, что ее образ должен был вдохновить нас на учебу. Ага, обязательно. Пока что от вида Катьки хотелось скулить, до того она была пресной. Никакой изюминки, ну разве, что мозги присутствовали, судя по оценкам в зачетке.

– Списать дашь? – подмигнул я ей, как бы невзначай коснувшись локтя.

– У дружков своих проси, – фыркнула она.

Вот зараза. Чего всегда такая вредная?!

Обернулся назад, взглянув на пацанов. Те бурно что-то обсуждали, даже не удосужившись сделать вид, что пытаются записывать за преподавателем. Рисковые, конечно. Я хотя бы ручку достал, выклянчив листок в клеточку у пышки за соседней партой.

– Найди себе парня, может, добрее станешь, – не смог сдержаться, чтобы не подколоть эту козу.

Особенно приятно было видеть, как ее щеки покрылись румянцем, а в глазах вспыхнула такая ярость, что посчитал себя везунчиком на долю секунды. Останься мы с ней один на один – она давно бы превратила меня в жабу, прочитав заклинание на латыни.

– Тупой подкат, Белов, не засчитывается, – пробубнила Катька, а потом меня уже понесло. Нет, стыдно не было. Сама напросилась.

Вспомнил, что слухи ходили, будто бы она мутит с Федькой Соколовым. Как раз ее поля ягода. Такой же дотошный, нелюдимый бука. Ну и не сдержался, пошутил в своей манере, намекнув, что готов на подвиги ради благого дела. Морева не оценила, что неудивительно. Привыкла вечерами корпеть над учебниками, забывая, что молодость бывает лишь однажды, но хамства не мог стерпеть. Да и завелся не на шутку, смогла она меня разозлить, потому весь оставшийся день так и думал, как бы ее поставить на место.

– Эй, как там тебя? – стоя в коридоре, делая вид, что изучаю расписание, выхватил я взглядом ее подружку. 

Имя отродясь не знал, да и зачем оно мне. Обычно девчонки представлялись сами, но частенько мы обходились и без этого, пропуская данный этап знакомства и переходя сразу к десерту.

– Иди сюда, дело есть, – щелкнул я пальцами, подзывая ее.

Эта пигалица дышала мне в подмышку, была слегка неповоротлива, но в целом если не присматриваться, то где-нибудь в ночном клубе после седьмого шота я бы подкатил к ней. Возможно.

– Белов, – улыбнулась она широко, – забыл на каком факультете учишься?

Ее брови взметнулись вверх, походка стала плавной, а глаза излучали столько света, что впору ослепнуть. Э-э-э, она чего там подумала-то?!

Взмахнув длинными волосами, девчонка остановилась напротив, насупилась вмиг и замолчала. Я тоже молчал, потому антреприза вышла достаточно комичной. Пару секунд мы просто таращились друг на друга, пока я все же не решился. Нет, обидчикам надо мстить.

– Ты же подружка Моревой? – строго поинтересовался я, явно сгущая краски.

– Допустим, – хмыкнула коротышка в ответ, – чего тебе надо? У меня мало времени.

Какие все деловые-то!

Глава 3. Катерина

Все настроение испортил этот нахал и как бы ни старалась, взять себя в руки – не выходило. Я с остервенением терла пол на складе уже в третий раз, где кто-то из работниц умудрился разбить банки с томатной пастой. И вот, глядя на это красное пятно, скрипя зубами, я представляла, что уничтожаю улики после экзекуции над Беловым.

Фантазер он, конечно. Приплел Федьку бедного, который при упоминании собственной фамилии вздрагивал. Но вот за что действительно было обидно, так это за пошлые намеки. Потому, крепче сжимая пальцами рукоять швабры, надеялась, что судьба сжалится и этого оболтуса отчислят, ну или он перейдет на заочное. Вот уж счастье привалит. Мне.

– Морева, ты чего спишь сегодня в хомуте, – гаркнула Галина Васильевна – старший менеджер магазина, в котором я уже третий месяц подрабатывала после учебы, драя полы.

– Простите, –  промямлила тихо, убирая прядь со лба, – задумалась немного.

– Вид у тебя бледный какой-то, не заболела случайно? А то мало ли чего подхватила в своем клоповнике! – взглянула она на меня с подозрением, словно я должна была перезаражать здесь всех чумой или на худой конец лишаем.

– Коммунальная квартира, – поправила я ее, не желая ввязываться в спор, но мысленно, конечно, захотелось послать ее туда же, куда сегодня сходил пару раз Андрей Белов.

– Девка ты молодая, вроде не дура, – вытирая пот со лба носовым платком, на выдохе произнесла она: – Пристроила бы деда, продала комнату, да махнула бы в столицу, на первое бы время хватило. Что здесь делать-то? В нашем захолустье с работой туго.

– Мне учиться еще два года.

–  Толку от твоей учебы, –  пробурчала Галина на правах старшей и опытной, – я вот с красным дипломом и что? Тьфу, –  взмахнула она рукой, –  уж замуж что ли бы вышла за кого приличного.

–  Приличных всех разобрали еще в прошлом году, так что я, пожалуй, повременю с этим, –  отправляя тряпку в ведро, фыркнула, радуясь, что появился повод скрыться.

Правда, в подсобке оказалось не лучше. Небольшое прокуренное помещение с тусклой лампочкой, свисающей на шнурке с потолка. Среди стеллажей и коробок я оборудовала себе закуток, в котором могла в перерыве между уборкой немного отдохнуть и подготовиться к занятиям.

Магазин закрывался в одиннадцать, три остановки на троллейбусе десять минут пешком дворами и считай дома. Надо ли говорить, что к концу дня я еле волочила за собой ноги и мечтала лишь о том, чтобы голова коснулась наконец-то подушки, а завтра наступало слишком быстро, только не в этот раз.

В квартире царил хаос, соседи о чем-то переругивались на кухне, как всегда, не поделив чья очередь пользоваться газовой плитой. Я на цыпочках прошмыгнула в комнату, в надежде что фанерная перегородка станет хлипкой, но все же преградой для звуков.

Дед смотрел какую-то мыльную оперу, нацепив очки на нос и я, растянувшись на диване, смогла позволить себе выдохнуть.

– Тебя искали, – выдал он внезапно, отвлекшись от происходящего на экране.

Там в это время героиня проливала очередной литр слез, печалясь, что любимый и единственный предпочел не ее умницу и красавицу, а какую-то городскую стерву. Лениво зевнув, я подперла ладонью щеку, приготовившись слушать.

– Кто? Соседка сверху? Я ей обещала, что напишу заявление, если не перестанет нас заливать стабильно раз в месяц.

– Нет, – взмахнул он рукой, – парень какой-то звонил, сказал по объявлению, – кашлянул дед, внимательно взглянув на меня, а по спине тем временем пот прокатился.

Этот его взгляд совершенно не сулил ничего хорошего. В уголках глаз пролегли глубокие морщинки, он смотрел на меня так пронзительно, что стало не по себе, словно я была в чем-то виновата.

– И что он тебе сказал? – медленно произнесла я, словно шла по зыбкой почве и каждый шаг выверяла, взвешивая все риски.

– Катя, – голос деда стал громче, в нем появились стальные нотки и стало совсем не до шуток. Теперь-то не отвертеться, видимо, придется все же ему все рассказать. – Ты чего задумала-то? Это что за работа такая, еще и мужчины обращаются, – погрозил он мне пальцем.

– Дед, – на вдохе вымолвила я, подвинувшись к нему ближе. – Это по поводу репетиторства, наверное. Два раза в неделю, если прогуливать последние лекции, то я успевать буду заниматься с нерадивыми школьниками математикой, – попыталась его успокоить, но, кажется, мои слова деду казались полным бредом.

– Ты мне это прекрати, подработка. Твое дело учиться! – командным тоном отчеканил он, пригвоздив взором меня к дивану. – Мать бы с приступом слегла, если б видела, как ты горбатишься.

– Матери плевать, – резко выпалила я, вскочив в места, – если бы волновалась – позвонила. А сколько она это делала за год? – хмыкнула со злости, не желая говорить об этой женщине, которая, по сути, лишь подарила мне жизнь.

Дед промолчал, только звук телевизора сделал тише.

– Вот именно, что ни разу!

Я привыкла к тому, что ее никогда не было в моей жизни и не будет, оно и к лучшему.

– Кстати, если папаша решит объявиться, на порог не пускай, – решила раздать ценные указания, раз уж разговор зашел о ближайших родственниках.

Глава 4. Андрей

Договориться с подружкой Моревой оказалось проще простого. Кстати, заодно и имя выяснил – Настя. Что ж, приятно познакомиться!

Девчонка внимательно меня выслушала, покивала головой, то и дело вздыхая, наверняка воображение у нее разыгралось не на шутку и не удивлюсь, если успела она себе представить сцену из какого-нибудь фильма.

Еле сдержался, чтобы не рассмеяться, достаточно было прикинуть, какое выражение лица будет у Катьки, когда она попадет в западню. А я даже не сомневался, что мой план сработает.

– Если проболтаешься… – прорычал я, чуть не забывшись, что разговариваю с потенциальным сообщником и надо быть повежливее, пока птичка не решила покинуть гнездо.

– Ты переедешь меня на свой тачке? – прыснула та в кулак, явно не фильтруя речь.

В общем, скажи мне, кто твой друг… Даже не удивился.

Катька тоже была остра на язык и могла им пройтись как бритвой. Возможно, произойди наша перепалка не в стенах университета, я все бы спустил на тормоза, но в нынешней ситуации просто не получалось забыть.

– Это лучшее, что ты можешь себе представить, – злобно произнес в ответ, тут же расправив плечи и убрав руки от ее шиворота.

– Козел ты, Белов, – выдала она преспокойно и, резко развернувшись на каблуках, потопала в противоположную сторону, виляя бедрами.

– Эй, – крикнул я ей в спину, ­ – мы же договорились?

– Я подумаю, – заявила Настя, едва не заставив меня биться лбом в стену.

Вот же зараза. Ну ничего, ничего, даже если бы все сорвалось, нашел способ проучить Мореву. То же мне звезда. Обычная зануда, которая просиживает над учебниками, гробя зрение и, скорее всего, даже ни разу не ходила на настоящие свидания.

Забив на последующие две пары, покинул университет, решив, что это время проведу если и не с пользой, то с удовольствием.

Завалился сначала к дружкам, потом хотел в бар, но отец испортил все планы, позвонив в самый неподходящий момент и вызвав меня к себе в офис.

– Пап, – протянул я лениво в трубку, скорчив зеркалу гримасу, – ты время видел? Не все такие трудоголики, давай, может, завтра?

– Сейчас же, – рявкнул отец в трубку, демонстрируя дурное настроение.

Вот же черт. Общаться с родителями, я и без того не любил, постоянные их нравоучения, что надо развиваться, получить диплом, потом работа в офисе и так по знакомому сценарию. А я не хотел превратиться в копию отца, который к сорока пяти успел обзавестись язвой, лысиной и тремя детьми от разных женщин. В мои планы не входило созерцать жизнь через оконное стекло офиса на двадцатом этаже, при этом быть упакованным в дорогущий костюм от модного модельного дома.

Меня больше привлекала жизнь, наполненная эмоциями, путешествиями и отсутствием обязательств перед кем-либо.

Однако спорить с отцом не стал, помня, что пока своей обеспеченной молодостью обязан ему. Папаша ловко мог перекрыть этот вентиль с денежным потоком, что тек мне в карман, и тогда точно пришлось бы идти и торговать шпинатом на рынке.

Нехотя отправился к нему, бросив машину перед входом в здание.

Настроение у бати было ни к черту. Он хмурился, расхаживая по кабинету, сосредоточенно что-то разглядывал у себя под ногами, а я отметил, что за тот период, что мы не виделись, он, кажется, еще больше постарел.

– Явился! – хмыкнув, произнес родитель, указав мне на свободное кресло.

Плюхнулся в него, закинув ногу на ногу. Ну что на сей раз-то? Снова с деканата звонили, грозились отчислить?! Неужели кто-то еще пытался так надавить на папашу, чтобы стрясти с него бабок на нужды универа.

– Ты же позвал! – развел руками. – Любопытно узнать, зачем я тебе потребовался только.

– Как мать поживает? – неожиданно поинтересовался он, заставляя меня цокнуть языком.

Отец не очень любил заводить разговоры о моей матери, считая ее абсолютно бесполезной женщиной – инфантильной, корыстной и ленивой стервой.

Я, конечно, хлопал глазами при этом, поражаясь, как их сатана вообще свел. Слишком разными они были. По-моему, точек соприкосновения у родителей было минимум, но жизнь – штука коварная.

– Цветет и пахнет, – скривил я губы, по правде говоря, ее не видел уже недели две, да и не горел желанием. – Передавала тебе кое-что.

– Догадываюсь, – выдал отец, устраиваясь напротив. – Но вызвал я тебя сюда не за этим, – его тон не радовал, слишком строгий, мрачный, словно собирался папа озвучить нечто страшное. – Тебе пора взяться за ум, – отчеканил он, заставляя меня подавиться слюной. Оставалось лишь ему добавить, что завтра к десяти я должен явиться сюда в костюме и с галстуком, который смогу затянуть потуже, если все это мне встанет поперек горла.

– Иначе? – вскинув бровь, протянул я в ответ.

– Мне придется поговорить с твоей бабушкой. Она единственный адекватный человек в вашем семействе. И тогда ты сам знаешь, что будет.

– Ага, прощай, сладкая жизнь. Что-то по отношению к другим отпрыскам ты ведешь себя менее деспотично, –  не сдержался я, произнеся с укором.

Глава 5. Катерина

За стеной что-то грохнуло, надеялась, конечно, что это не новый сосед проломил дыру в полу, но поинтересоваться не решилась. Однако поймала себя на мысли, что поднялась с кровати с хорошим настроением, улыбка озаряла лицо и даже семинары у самого вредного преподавателя на курсе меня никак не пугали. Прошмыгнув в душ, я привела себя в порядок и появилась на общей кухне уже при полном параде, словно просыпаюсь каждое утро с макияжем и идеальной укладкой.

Дед мое прекрасное настроение тоже из виду не упустил, потому приглядывался, будто бы до конца вчера не поверил по поводу репетиторства, искал подвох и пытался поймать с поличным.

– По какому поводу улыбка до ушей? – наливая кипяток в любимую чашку, которой было уже лет двадцать, проявил он любопытство.

– Выспалась, – размешивая сахар, отозвалась я, – очереди не было в туалет тоже плюс.

– Бабки сегодня на базар ушли, потому тишина, – прокряхтел он, выдвигая из-под стола табурет. – Эти старые кошёлки тарахтят, как трактор в колхозе по утрам. Покоя нет совершенно.

– Ты же слышишь плохо! – изогнула я бровь, внимательно взглянув на него.

Дедуля тут же поменялся в лице, кашлянул в кулак и, насупившись, произнес:

– Что ты сказала, милая?

– Ничего, – покачала я головой, но заметку себе в подкорке сделала.

Похоже, лучше при дедуле с Настей не откровенничать по телефону, обсуждая парней на кафедре и нового доцента.

Кстати, насчет универа, идти туда категорически не хотелось. От одного воспоминания о Белове начинало тошнить, но пропускать пары означало бы нажить себе лишних проблем перед сессией, потому я лениво плелась с остановки, считая в уме шаги.

Ребята с факультета толпились перед входом, что-то живо обсуждая. Останавливаться не видела смысла, потому как старалась держаться подальше от этих выскочек и зазнаек. К тому же они с таким пренебрежением вечно поглядывали на тех, кто отставал по статусу, что руки чесались задать им трепку, но дед мне запретил устраивать склоки, хотя еще с детства я умела за себя постоять. Меня всю жизнь гнобили за то, что я росла сиротой при живых родителях, прекрасно помнила, как плакала ночами, а потом поняла простую вещь – никто за меня не будет заступаться, да и стыдно как-то жаловаться дедуле, вот записалась в секцию тхэквондо, чтобы уметь за себя постоять.

Занятия остались в прошлом, но некая уверенность еще господствовала в сознании, что мне по плечам дать сдачи, если кто-то припрет к стене.

– Эй, Морева, – протянул Денис Королев, один из дружков Белова, – чего не здороваешься? Или негоже с такими общаться?

– В точку, – парировала я, пытаясь пройти мимо.

– В смысле? – не понял этот щеголь с первого раза, похоже, потому, шаркнув ногами, направился в мою сторону.

Ему потребовалась сделать всего три шага, чтобы перегородить мне путь, расставив руки в стороны.

– Уйди, – твердо заявила я, закинув рюкзак на плечо. – Лекция скоро начнется. И мне туда надо, не поверишь даже зачем! – улыбнулась я ехидно, совершенно не испугавшись его грозной гримасы.

– Втирать будешь другому. Где Белов?

– Чего? – завелась я не на шутку, – нашел у кого спрашивать! Откуда мне знать, где шляется твой дружок! Может, в канализационный люк провалился или, – поскребла я макушку, – забыл, в каком ВУЗе учится.

– Твоему бы языку да другое применение, – схватил он меня за руку, потянув на себя.

Стало мерзко, словно мне за пазуху бросили холодную жабу. Захотелось срочно продезинфицировать ладони и вообще убраться от этих дегенератов подальше. Однокурсники шли мимо и каждый видел эту сцену, однако, никто не спешил вмешиваться, потому как побаивались, что на следующее утро кто-то из них окажется на моем месте. Даже Федька Соколов и тот бочком прошмыгнул к двери, покосившись на меня с немой жалостью во взгляде. Вот тоже мне трус, а еще кричал, что когда-нибудь отомстит Белову. Конечно, наверное, кнопку ему на стул подложит!

– Убери руки, Денис, – резко произнесла я, глядя этому здоровяку в глаза.

Там плескалось нечто неизвестное, темное. И знакомиться с его бездной я очень не хотела.

Мои слова пронеслись мимо ушей Королева, кажется, его превосходство надо мной только заводило. Я тоже начинала приходить в ярость из-за того, что все делали вид, будто бы ничего не происходит. Можно было, конечно, поднять шум, но становиться главной темой для обсуждений на переменах я не желала. Потому, наверное, надеялась на чудо.

Запястье уже болело, хватка Дениса была такой сильной, что мне приходилось сдерживаться, чтобы не заскулить. И самое бы время вспомнить бурное детство, надрав пятую точку Королеву, но силы были не равны.

Его приятели обступили нас с четырех сторон, не оставляя мне шанса для маневра. Только помощь пришла, откуда не ждали. Никто. Не ждал. А я в особенности.

Знакомый голос заставил привстать на цыпочки от удивления. Я его слышала всего лишь пять минут накануне, но вряд ли смогла с кем-то спутать и оказалась права.

– Парни, что это за кружок по интересам? Новеньких берете? – насмешливый тон заставил этих толстолобов обернуться, а в следующий миг они упали на землю, будто кто-то их как кегли разбросал с одного точного удара.

Глава 6. Андрей

Вот как в воду глядел, Катька не только на свидания не ходила, она даже и не целовалась ни разу, в чем собственно я смог убедиться. Неожиданно вышло, признаться был готов, что-то просто замкнуло в тот момент в голове, когда Денис заявил, что этот хмырь ее парень. Черт, я думал почему-то, что на такую позариться может такой же ботан, как Соколов, а этот вроде не доходяга, да и холенный с виду. Где она его только подцепила-то?!

– Белов, – уперлась она ладошками в мои плечи, пытаясь отстраниться, – ненавижу тебя, что ты себе позволяешь? – прошипела Морева, а в глазах-то пламя бушевало.

Если бы не держал эту фурию, наверняка все лицо расцарапала мне в кровь. Ее парень, видимо, придя в себя, схватил меня за ворот рубахи, пытаясь встряхнуть как следует. Ага, ага, давай, красавчик. Я тоже так-то не лыком шит, сдачи дать мог, потому лишь усмехнулся, отпуская Катьку.

– Фу, заучка, – фыркнул зло, – ну ты и бревно, конечно.

А мысленно приготовился уже к тому, что в следующую секунду получу по физиономии, не зря этот гусь сжал кулаки. Желваки заиграли на его скулах, он так сцепил зубы, что они едва не раскрошились.

– Идиот, – прорычала Катька, вытирая губы рукавом. – Еще раз подойдешь ко мне…

– И что? Твой благоверный сделает из меня котлету?

– Да тебе, похоже, уже достаточно. Ты свою рожу-то видел? – вмешался этот болван.

– Каждые пять минут смотрю в зеркало, налюбоваться не могу, – растянул я губы в улыбке, стараясь не кривиться от боли.

Болело все, конечно, это еще часть синяков можно было скрыть под одеждой. Да лучше бы дома остался, но папаша решил действовать наверняка и с утра пораньше прикатил за мной, чтобы отвезти в универ. Дьявол! Такого позора давно не испытывал, словно мне восемь лет и папочка везет сыночка в школу, оставалось лишь завтрак мне в фольгу упаковать и слюнявчик засунуть в карман. Хорошо у бати хватило мозгов высадить на остановке, а дальше я уже прошелся на своих двоих.

– Мне пора, – взглянув на часы, протараторила Морева, обратившись вдруг к этому долговязому. – Пять минут до занятий. Спасибо, что вмешался, – обнажив белые зубы, улыбнулась она ему и, с презрением взглянув в нашу сторону, ринулась в корпус.

– Еще раз тронешь ее хоть пальцем, – хмыкнул он, вскинув подбородок, – из-под земли достану.

–  Не надорвись пока будешь доставать. Кому она нужна?! Бог с тобой, если бы я захотел целоваться всерьёз с бревном, поехал бы лесопилку. Можешь оставить себе эту зануду, – выдал я, возможно, слишком нагло, но в то утро демонстрировать хорошие манеры даже не собирался.

Этот выскочка проводил нас недобрым взглядом, наверное, рассчитывая, что прожжет дыру в наших спинах, однако, плевать мы хотели с Денисом. Пока плелись до аудитории два раза думали зарулить в буфет или перекантоваться где-нибудь в спортзале. Учеба стояла поперек горла, все вокруг бесило, а больше всего не хотелось видеть лицо Катьки.

– Ты где так приложился? – поинтересовался приятель, поджав губы. Наверное, догадывался, как болела моя рожа, ведь Королев сам не раз отхватывал.

–  В баре вчера. Неудачно подкатил к девчонке, откуда мне было знать, что ее папик размером со шкаф-купе, что стоит у меня в гостиной.

– Не слабо он постарался, – покачав головой, выдал жалостливо Денис. – Зато тебе уроком будет, как подкатывать к чужим телкам.

– Я плохой ученик, – развел руками, не кривя душой ни капли. – Ты-то сам зачем полез к Моревой? Своей что ли мало?

– Да что-то психанул, слово за слово. Надоела она своей правильностью. Ходит вечно нас задирает.

– Аккуратнее с ней, – зачем-то ляпнул я, не подумав совершенно о том, что мои слова могут быть неправильно истолкованы приятелем.

Денис остановился посреди холла, нахмурился, а потом толкнув легонько меня в плечо, прошептал почти в самое ухо:

– Андрюх, ты чего запал на нее? Признавайся? Все эти взгляды, поцелуи… Доложат же Юльке, она тебе на бантик завяжет все, что можно только.

– С ума сошел? – давясь смехом, прыснул я в ответ. – Позлить просто хотел ее. Бесит она меня. Все думаю, какой бы монетой ей отплатить.

Денису мои слова не пришлись по душе. Он сделал шаг назад, глубоко вздохнул, а потом молча двинулся вперед, правда прошел чуть и замер.

– Смотри, Белов, вляпаешься по самые бубенцы, потом сам не рад будешь.

– Ой, иди ты уже, Нострадамус… Будто бы первый раз… Вляпаюсь, – усмехнулся про себя, – да таких у меня с десяток, стоит только пальцами щелкнуть. Эта коза мне даром не нужна. Скучная, как досуг мой бабули.

Однако против воли отчего-то прикрыл веки, позволив себе раствориться в этом мгновении, когда ощущал тепло ее губ. Да, целоваться Катька не умела, не хотела, и невооруженным глазом было видно, что я ей противен. Только вкус спелой вишни на моих губах напоминал о ней. И как бы я ни потешался, пытаясь унизить эту зазнайку, но в голове она у меня сидела назойливой мыслью. Хотя по факту являлась просто занозой в заднице.

Отчего-то, видя ее, я злился, хотелось вести себя, как гнида, нарываться, задеваться и беспричинно придираться, лишь бы она снова и снова морщила свой аккуратный нос, надувала губы и желала мне завалить сессию. Последнее я и без ее пожеланий мог легко сделать, для этого достаточно было просто не приходить на экзамены или с наглым выражением лица списывать на первой парте. Такая безнаказанность обуславливалась тем, что папаша являлся не последним человеком в городе, да и дружил с деканом. Если отыскать старые фотографии в альбоме, то можно увидеть, как росла и крепла их дружба с песочницы и по сей день.

Глава 7. Катерина

Вот и накрылся медным тазом день, который начинался совсем неплохо. Настроение скатилось до отметки минус и поднять его уже ничего не могло.

Я бежала, спотыкаясь о стыки плитки на тротуаре, слезы застилали путь. Они катились горохом по щекам, и как бы ни пыталась успокоиться – не получалось. Было обидно и горько. Очень больно оттого, что в который раз меня выставляли перед окружающими посмешищем. А ведь никогда и никому ничего плохого не делала. Первая на рожон не лезла, просто пыталась жить, чтобы по-настоящему, с толком, а не спускать дни в унитаз, считая, что все успею.

В какой-то момент устав брести куда глаза глядят, я подумала, что, возможно, поступила глупо. Не стоило показывать свои слабости, давать пищу для обсуждений сокурсникам. Те наверняка успели перемыть мне все кости, особенно отличился, скорее всего, Белов. Даже представлять не хотела, как он с довольной улыбкой смакует эту сцену. Как же я его не переваривала! Смазливый, невоспитанный мажор, считающий, что все можно купить. Все имеет цену, главное – правильно подойти к этому вопросу. Выскочка, бабник и хам!

Смахнула слезы, шмыгнула носом, взглянув на часы, да, возвращаться в универ не было смысла. Пара давно началась, лучше уж честно сознаться завтра, что почувствовала себя плохо, может, и вышло бы замять ситуацию.

Недалеко от универа был небольшой сквер, туда и я направилась, решив, что погуляю немного, проветрюсь, а потом уже и на работу отправлюсь. Больше сделаю – больше получу. Деду не говорила, но пояс нам приходилось с каждым разом затягивать все туже. Рацион уже второй месяц состоял из картошки и риса по акции в супермаркете, иногда за мытье полов на складе выдавали не наличкой, а продуктами, и порой я этому радовалась даже больше.

Присев на скамью в парке, спряталась в тени кленов, положив руки на колени. Пальцы еще подрагивали, внутри душа разрывалась в клочья, но внешне я все больше и больше обретала баланс. Боже, сколько идиотов еще встретится на жизненном пути, и что из-за каждого ныть? Да пошли они куда подальше.

В кронах щебетали птицы, радуясь теплым солнечным лучам. Все-таки весна была прекрасна, даже я в какой-то момент улыбнулась, прикрыв веки, а когда их распахнула, заслышав шорох поблизости, едва не завизжала.

– Ты меня преследуешь? – вскочив с лавки, всплеснула руками, чуть не начав топать ногами.

– Много чести, – фыркнула Белов, закатив глаза.

Этот поганец уселся на скамью, скрестив руки на груди, и, кажется, совершенно не собирался уходить. Нет, он точно за что-то мне мстил.

– Тогда какого черта ты приперся сюда? – бросила яростный взгляд в его сторону в надежде, что у Андрея совесть проснется и он преспокойно свалит отсюда.

Наверное, я была слишком наивной. Конечно, в розовых пони и единорогов не верила, но в доброту и вечные ценности непременно. Жаль только мир оказывался жестоким и очки бились очень часто, обдавая розовым крошевом лицо.

– А тут теперь гулять запрещено? – изогнул бровь Белов, шикнув тихо.

Я нахмурилась, присматриваясь к нему. Вот ведь с виду казался нормальным парнем, пока рот не начинал открывать. Спортивный, симпатичный, даже несмотря на наличие синяков, глаза у него были красивые и линия губ… Губы… Ох, зачем я только вспомнила.

Меня сразу бросило в жар, так остро ощутила его прикосновения, будто бы до сих пор эти сильные руки сжимали меня в своих тисках. Тряхнула головой, прогоняя морок, нет, надо было срочно вытаскивать из памяти этого самоуверенного самца, чтобы вновь злиться и не думать о том, что произошло на улице.

– Нет, – пробурчала, показательно отвернувшись.

Рассматривать кусты было куда интереснее, чем Белова, который бросал смелые взгляды на меня, даже не думая извиняться.

– Кать, я не пойму, чего ты взъелась? Вроде же не враги… были, – добавил он тише, видимо, все-таки сообразил, что палку перегнул сегодня.

– Я взъелась? – тукнула себя в грудь пальцем, распахивая шире глаза. – По-моему, это ты придираешься ко мне по поводу и без. Понятно, да, мы не твоего поля ягоды и находиться рядом с нами тебе противно: бедняки, зануды, которые стараются не пропускать пары, потому что элементарно боятся вылететь к чертовой матери из универа не из-за отсутствия мозгов, а потому что у них нет богатеньких папочек, которые готовы купить все, во что бы их чадо не ткнуло пальцем, – завелась я, чувствовала, что надо остановиться, но не могла. Слова лились из меня потоком, я захлебывалась, воздуха не хватало в легких, но так хотелось все высказать этому зазнайке, выплеснуть на него, что копилось в душе.

В эту минуту я говорила за всех ребят, которые подвергались насмешкам от кучки этих снобов.

Белов слушал молча, но уверена была, что мои слова рикошетом отлетали от него, так и не проникая внутрь. Ни один мускул не дрогнул, он просто внимательно смотрел не шевелясь.

Даже захотелось на миг ткнуть в него веткой, чтобы понять жив он еще или назло мне предпочел умереть сейчас, лишь бы взбесить меня еще больше.

– Все сказала? – спустя минуту, как я закончила, поинтересовался он, медленно поднимаясь с лавки.

Сделал шаг и… да что же это такое?!

Наступив на шнурок, Андрея повело в сторону и ничего лучшего он не придумал, как ухватиться за меня. Во второй раз за утро я оказалась в его объятиях и это было ненормальным.

Глава 8. Андрей

Сам не ожидал от себя такого, но в какой-то момент стало ее жаль. Внутри, конечно, злился, мысленно круша все. Хотелось выпустить пар, обстоятельства давили. И не было удивительного ничего, что сорвался. Съязвил, потянув языком, где не надо.

Семейные проблемы, сессия, которая маячила перед глазами, а теперь еще разборки с Катькой – все это выбивало из колеи, заставляя меня приходить в ярость.

Лучше бы Морева послала меня подальше и разошлись бы на этом с миром, но нет. Решила разыграть драму? А я тоже придурок, поплелся следом, как теленок на веревке. Хорошо еще, что бегала она медленно, и какой-то промежуток времени я просто шел вперед, не упуская из виду ее спину.

Зато даже плюс нашел для себя, пока прогуливался. Отвлекся от переживаний о непрезентабельном виде своей рожи разукрашенной. Красавец, конечно, писаный. Вот батя утром был в шоке, хотя он еще не отошел от моей выходки накануне у себя.

Никак не желал отец понимать, что чем больше на меня давили, тем сильнее я сопротивлялся. Возможно, вариант решения проблемы была куда проще: надо было оставить меня в покое на какое-то время. Я бы попсиховал, но сам бы пришел к мысли, что необходимо меняться.

А так все выливалось в сплошные конфликты. Сначала это фифа в клубе, что так зазывно двигала бедрами в танце, извиваясь и поглаживая себя руками. На ней, между прочим, таблички не было, что она несвободна. Подкатил… А потом ко мне с таким же огнем в глазах и пудовыми кулаками подкатила охрана ее папика с ним во главе, и в результате я вышел красавцем, ладно не вышел, вывели. Однако, кажется, это меня мало чему научило. Хвост бы прижать, а я только начал расходиться, желая всех вокруг довести до припадка. Получилось! Вон Катька, наверное, готова была уже сделать куклу Вуду с моим лицом, истыкав иголками.

Морева между тем примостилась на скамье в сквере, сложив ладошки на коленях, как примерная ученица.

Смотрел на нее, спрятавшись за стволом дерева, и губы кусал, раздумывая, подойти или направиться к остановке все же, забив на эту строптивую козу. Немного помучившись, решил, что, пожалуй, да. Лучше постараться извиниться, пока нет рядом дружков, чтобы никто моего позора не видел. Дело-то пяти минут и можно топать по своим делам с чистой совестью, что сделал все, что мог.

В общем-то, все шло в своем русле, и мы снова едва не поругались, пока я за каким-то хреном не стал вновь распускать руки. Но обнимать ее было приятно, чего скрывать. Худенькая хоть, но формы имелись, нашел за что подержаться. В своих талантах я никогда и не сомневался. А потом как гром среди ясного неба, вот тоже свалилась на мою голову! заголосила Юлька.

Я этот вопль ни с чем не спутаю. Сердце даже екнуло и ведь ветошью прикинуться не получилось. Нет, меня точно кто-то все-таки проклял, скорее всего, батя или его новая профурсетка.

– Почему я даже не удивлена?! – голос Юльки становился громче, он приобретал истеричные нотки, а я как истукан даже не шевелился, лишь крепче, кажется, Катьку сжимал в объятиях.

Та, в свою очередь, совершенно растерялась, потому лишь глазами хлопала как советская пластмассовая кукла. А когда поняла, что дело запахло керосином, попыталась выбраться из моих рук, злобно прошептав.

– Бабник и скотина.

– Приятно познакомиться, – улыбнулся я, понимая, что если и пойду красиво на дно, то явно не один. – Кстати, это моя девушка, – кивнул головой в сторону верещащий Юльки, хотя, кажется, Кате в тот миг было плевать: есть ли у меня кто или нет.

– Да? – изогнула она бровь красивой дугой, – а я подумала, что это твоя мамочка пришла вытереть тебе сопли.

Катя скрипела зубами от злости, пыталась разжать мои пальцы на своей талии и никак не понимала логики моих поступков. Да я сам, похоже, чего-то не догонял.

– Привет, – улыбнулся я, вцепившись в Мореву, – это Катя.

Юлька открыла рот, переводя взгляд с меня на мою спутницу и, видимо, решала, с кого начать. Характер у моей девушки был не сахар. Порой она закатывала скандалы такие, что все соседи готовы были скинуться, чтобы заказать киллера, только для того, чтобы мы наконец-то заткнулись и перестали орать как потерпевшие. Наши споры заканчивались битьем посуды, хлопаньем дверями и проклятиями в адрес друг друга. Но потом успокаивались, конечно, и через пару дней снова сходились.

–  Это ты так в универ собрался, да? – уперла Юлька руки в бока, хмыкнув небрежно. – Лжец, изменщик…

– И грубиян, – кивнула Катька, закончив фразу за мою девчонку.

Вот лучше бы молчала, честное слово.

– Нет, ты прикинь, – обратилась Юлька к Моревой, – три дня мне втирал, что времени у него нет, а сам?

– Шляется где попало, – продолжила Катя, не переставая дергаться.

Я даже подумал, а не ущипнуть ли ее, чтобы заткнулась на мгновение.

– Вот, – подняла Юля указательный палец вверх. – Что молчишь, Белов?

– Я тут ни при чем вообще, – пожал плечами, выпуская наконец-то безумную Мореву из силка своих рук. – А ты всех собак на меня спустила сразу, – перешел в наступление, желая сбить ее с толку.

Лучше уж схитрить, чем устраивать бесплатный цирк в парке. А представление бы состоялось, знай я любовь своей девушки к подобному эксгибиционизму.

Глава 9. Катерина

У него была девушка! У этого лоботряса имелась подружка! И, наверное, это нормально заводить отношения в двадцать с кем-то, но почему-то никак не укладывалось в голове, что такой мог искренне проникнуться симпатией к противоположному полу. Мне казалось, что Андрей и чувства – это просто параллельные прямые, которые согласно законам никогда не пересекутся.

Возможно, таким мыслям способствовал тот образ жизни, который он вел. Ведь Белов не был скромным, серьезным, он наоборот всячески демонстрировал свою любвеобильность, подкатывая не только к сокурсницам, но и к молодым преподавательницам.

В общем, репутация у него была так себе, хотя он-то с гордостью заявлял, что является ловеласом. Я считала, что Белов просто бабник, впрочем, а какая мне разница.

Ситуация, конечно, неприятная возникла, но, к счастью, я успела вовремя уйти, оставив этих двоих разбираться между собой. Надеялась, что его гламурная кукла своими полукилометровыми ногтями как следует добавит красок физиономии Андрея, отбив желание распускать руки.

Надо срочно было переключиться, выбросить из головы Белова, все его выходки дурацкие, сколько их еще будет?! Хотелось бы верить, что не одной, но… Понимала, что все лишь начинается. А пока у меня и без него было много забот, потому я поспешила в магазин и была очень удивлена, встреть там своего соседа. Нет, он точно меня преследовал. Только сталкера личного мне не хватало, конечно.

– Что ты здесь делаешь? – почти по слогам произнесла я, видя, как Макс глупо улыбается, пряча за спиной букет желтых цветов.

– То есть тебя не интересует совсем, откуда я узнал, что ты работаешь в этом месте? – вопросом на вопрос начал он разговор.

Я лишь плечами пожала, совсем растерявшись. Слишком много внимания в последние дни было ко мне и это начинало напрягать. Привыкшая быть интровертом, я очень не хотела выходить из зоны комфорта, и чем больше кто-то вторгался в личное пространство, тем больше я желала спрятаться в свою скорлупу.

– Дед сдал? – хмыкнула я. – Или баба Дуня, решившая, что мне пора замуж и рожать.

– Дед твой очень милый, кстати. Да разговорились немного, он и пожаловался, что ты вкалываешь, как проклятая за три копейки.

– Врет он все. За пять и пару банок тушенки. Итак, что ты здесь делаешь? – с недоверием переспросила я, откровенно смущаясь.

Не стоило ему приходить. Своим визитом он сбил меня с толку, к тому же любопытных хватало во все времена и вот они все разом почти прилипли к маленькому окошку, разглядывая нас. Даже представлять не желала, что начнется после. Проще сразу переехать в соседний город.

– Решил тебя поддержать после инцидента утром, – сменяя дурашливый тон на серьезный, промолвил Макс уверенно, – что у вас за отношения с тем придурком?

– Нет между нами никаких отношений. Мы просто терпеть друг друга не можем. Он считает меня занудой, а я его… Впрочем, бог с ним.

– Мне показалось, что ты его интересуешь и парень явно приревновал.

– Тебе показалось, – улыбнулась я соседу, собираясь пойти дальше, но Макс схватил меня за локоть, заставив взглянуть на него.

– Кать, если необходимо будет, я готов… – замолчал на мгновение, подыскивая нужные слова.

– Стать моим парнем? – прыснула со смеха в кулак, поинтересовавшись так прямо.

– Я подумаю над этим, – перевёл он все шутку, смутившись до румянца на щеках.

Мне, конечно, льстила его забота, но я как-то справлялась одна раньше, потому рассчитывала, что и дальше смогу. Привыкла быть одна. Отвечать за себя. Слишком самостоятельная? Возможно! Но когда твоя семья – один дед, наверное, любой рано повзрослеет.

Я с первого класса готовила ужины, дожидаясь его с работы. Чистила картошку, срезая безжалостно половину клубня, дедуля лишь улыбался, понимая, что я стараюсь, и у меня обязательно все получится, но в будущем.

Я дралась с теми, кто обзывал меня во дворе и в школе сиротой хотя такой не была, но обида душила. Да, у меня имелись родители, но… не всем везет с ними. Отец по особым случаям являлся обычно, когда у него заканчивались деньги или очередная женщина выталкивала его за дверь с чемоданом. Мать я видела всего-то пару раз. Наверное, нуждалась в ней, но эти воспоминания такие мутные, что и пыль стряхивать с них особо не хотелось никогда.

– Договорились. А теперь мне пора работать, – подытожила я, получая из рук Макса букет.

Эти желтые тюльпаны стали, пожалуй, самым ярким пятном в моей жизни за этот день. Улыбнулась цветам, словно ласковым лучам солнца и, ловя любопытствующие взгляды девчонок, потопала в магазин.

Они наверняка уже зачислили Макса в принцы, решив, что его белоснежный конь припаркован с торца.

Уверенным шагом вошла внутрь, кивнув всем в знак приветствия. Выражение их лиц тут же сменилось на кислое, словно все разом проглотили связку лимонов. И надо было предвидеть, что день, начавшийся так паршиво, закончится тоже на минорной ноте, однако, я лишь пожала плечами

Прошла в подсобку, решив переодеться, но вот тут-то и ждал меня контрольный в лоб. Точнее, главный сюрприз!

Галина Васильевна буквально ворвалась следом. Запыхавшись, она минуту - другую пыталась отдышаться, трясся перед собой листом бумаги, как веером. А потом деловито кашлянула в кулак и выдала:

Глава 10. Андрей

Я попал в ад, кажется, в самый настоящий. За какие только грехи знать бы. Юлька с этой свадьбой, непонятное поведение Моревой, отец грозился оставить меня без средств. Не хватало, только чтобы бабуля подсуетилась и тогда можно сразу в монастырь уходить.

Всю дорогу до дома размышлял над тем, как же так умудрился встрять-то. Конечно, больше всего пугали слова моей подружки. Я почему-то считал, что она даже и не думает об этом. Брачные узы ее страшат, да и мы молоды еще. Какой из меня муж-то? Нет, нет и еще раз нет.

Заявившись в свою холостяцкую берлогу, открыл холодильник, понимая, что если не закину что-то внутрь, то грохнусь в обморок. Да уж… Неужели папаша побывал в гостях или я запамятовал купить продукты? Поскреб затылок хмыкнув. Черт, кажется, меня обложили по всем фронтам.

Не успел мысль развить, как в кармане телефон завибрировал. В свете сложившихся обстоятельств, да и после встречи с Юлей, разговаривать ни с кем и не хотелось, но пришлось ответить. Похоже, моя семейка решила меня доконать в тот день.

– Да, бабуль, – надеясь, что голос звучит достаточно бодро, проворковал я.

 При этом натянул на лицо улыбку, словно кто-то мог меня видеть.

– Андрей, – строгий тон бабушки сразу же заставил стать серьезным. И уже разом как-то улыбаться расхотелось. – Звонил твой отец, – промолвила гордо она.

– Ну, началось… – ничего не оставалось мне, как печально вздохнуть.

Уже представлял, что он ей рассказал, да и бабуля не отличалась скромной фантазией наверняка развила все в воображении до таких масштабов, что писатели фантасты могли скончаться от зависти.

– Тебя родители предупреждали. Я, конечно, не во всем согласна. Возможно, отец перегибает палку, – вздохнула печально бабушка, оставляя мне еще какой-то луч надежды, что моя жизнь войдет назад в прежнее русло, но не тут-то было.

– Ты звонишь  для того, чтобы сообщить мне пренеприятнейшее известие? – скривил я губы и пробурчал недовольно.

– Бинго, – цокнула бабуля языком, попадая в яблочко.

Сжал челюсть, чтобы не ругаться при этой леди, как она себя называла. А очень уж хотелось в тот момент, как минимум разбить телефон. Запустить бы его в стену, и головой упереться  в нее пару раз так.

– Ты перестанешь приглашать меня в гости в выходные или не дашь больше на мороженое? – не смог я сдержаться, едва не рыча от злости на своих родственников.

Спасибо, бате, конечно. Влез… Тоже мне воспитатель. Лучше бы время тратил на свою молодую любовницу, чем на это все. Несколько он запоздал с воспитательными мерами, лет так на десять.

– Почти угадал, – буркнула она. – Отец заблокировал днем твои счета.

Как не упал – не знаю, тут же полез в карман за кредитной картой. Руки так и чесались проверить баланс, но бабуля вряд ли бы стала так шутить.

– И ты звонишь обрадовать меня сейчас?

– Андрей, – откашлявшись, произнесла старая мегера, – На первое время я готова тебя спонсировать, но при одном условии: ты обязан жениться.

Дьявол. Едва ноги не подкосились. Захотелось перекреститься, но правая рука занята была, потому только присел, моргнув, как болванчик.

Это заговор? Я что в секту попал свидетелей брака на перспективных, но не любимых?! Жениться! Ха-ха-ха. Ну уж нет. Не в этой жизни.

– Ба, ты внуком ошиблась, – усмехнулся я, даже не пытаясь уже скрыть сарказм или безысходность? – Позвони Илье, он выполнить любую твою просьбу, – произнес гневно и отключился.

Да пошло оно все… Я никому и ничего не должен. Это моя жизнь и прожить я собирался ее по собственному сценарию.

Поскреб в карманах, выудив оттуда пару купюр. Что же… на первое время должно было хватить, ага, если оно только продлится дня два. Иначе придется открывать для себя новые блюда – макароны и сухари.

Прошелся по квартире, но с каждым шагом чувствовал, как нервы превращаются в тонкую леску. Котелок терпения был полон и мне необходимо было скинуть напряжение где-то, желательно бы в драке. Но противника даже мифического не находилось. Единственными на кого я злился – это на родственников, даже желчь на Катьку не была такой ядовитой, как утром.

Подхватил ключи с тумбочки, решив прогуляться, за окном потихоньку начинало темнеть, самое время нарваться на неприятности в этом райончике.

Несмотря на то что жилье мое относилось к элитным, и территория была облагорожена, но словно на контрасте рядом располагались дома, больше похожие на бараки. И, как ни крути, а чтобы добраться до остановки, раз я теперь пешеход, мне пришлось бы двигать той стороной.

Набрал Денису по дороге, рассчитывая, что приятель составит компанию по откупорке пару бутылок, но этот гад даже не ответил. Ну и ладно! Пока бродил по двору, стемнело окончательно, самое время для поисков приключений на пятую точку.

Фонари в этой части улицы почти не горели, лишь кое-где их тусклый свет освещал ямы на дороге размером едва ли не с котлован.

Вдали слышался шум автомобилей, а я брел, матерясь про себя. Этот день выпил из меня всю кровь. Давненько в жизни не было такой засады, к тому же я прекрасно знал характеры отца и бабки, они не успокоятся, пока своего не добьются. Но тут нашла коса на камень! Никто не желал уступать. Я-то уж точно не готов был расставаться с холостяцкой жизнью, ради тачки и фирменных ботинок.

Глава 11. Катерина

Увольнение было сродни локальной катастрофе. Прожить на стипендию нереально, пенсии деда тоже не хватало, она практически полностью уходила на лекарства. И пусть зарплата уборщицы тоже невелика, но с ней жить было все-таки легче.

Погруженная в собственные мысли, я прошла мимо остановки, хотелось подумать, побыть в одиночестве. И казалось, что пешая прогулка – это то, что необходимо мне в данную минуту.

Совершенно только забыла, что путь будет пролегать не через Центральный парк Нью-Йорка или Елисейские поля, а через местные фавелы. В этот район даже днем приличные граждане не совали носы, побаиваясь остаться без гроша в кармане. А я вот забрела, только осознала свой промах, когда было уже поздно.

Вдыхая аромат цветущих кустарников, медленно брела, стараясь взять себя в руки, не киснуть и ни в коем случае не плакать. С последним было сложно. Густая тоска накатывала волной, словно лавина, норовя погрести под собой. Я не представляла, как мы дальше будем выбираться из этой долговой ямы, к кому мне обращаться за помощью. Появилась мысль бросить универ и пойти в продавщицы, или перевестись на заочное отделение, но тогда бы пришлось расстаться с мечтой. Да и деда огорчать не хотелось, конечно.

Прижимая к груди букет желтых тюльпанов, шмыгала носом ровно до тех пор, пока параллельно со мной не притормозила старая колымага. Автомобиль так тарахтел, будто вот-вот развалится на запчасти.

Ускорила шаг, понимая, что обстоятельства сыграли против меня и, пожалуй, к бегу по пересеченной местности я не очень готова, но выбора-то нет. Однако ребята оказались проворнее. Они обступили, загоняя в ловушку, а на спине выступил липкий пот. В горле разом пересохло и даже кричать было сложно, да и какой смысл? Никто бы не сунулся мне на помощь, предпочтя пройти мимо.

– Какая крошка, – хмыкнул тот, что был повыше, потянув ко мне свои ручищи.

Вздрогнула, отшатнувшись назад, но тут же попала в лапы второго.

– Да ничего такая, надо же, как повезло. Интересно, а что у нее в сумке? – противно усмехнувшись, дернул он меня за плечо.

В какой-то миг меня даже азарт взял. А вдруг и впрямь там что-то отыщется помимо дырки от бублика. Но, увы.

– Черт, правда, пусто. Местная, что ли? – обратился один из них ко мне.

Вот уж не знала радоваться или нет?! Но задумалась. Я так паршиво выгляжу, что эти оборванцы приняли меня за свою?!

И, наверное, на этом мы бы распрощались. Каждый ушел бы со своим: они с пустыми руками, я с дополнительными комплексами, но тут, как снег на голову, свалился этот засранец.

Злой рок, иначе и не сказать. Что тут забыл этот мажор?! Слух меня не подводил и сомневаться не приходилось, что бесстрашный болван, который решил помахать кулаками, а заодно и толстым кошельком перед носами этих придурков, был Белов.

– Эй, ребята, – обратился он к ним, – проблемы?

Парни, кажется, сильно удивились, обычно подобный вопрос задавать привыкли они, потому только рты раскрыли на мгновение, но быстро пришли в себя и стеной пошли на этого безмозглого храбреца.

Хотелось закатить глаза и руки на груди скрестить, лишний раз отметив, что брендовые шмотки и телефоны последней модели не показатель наличия интеллекта.

Белов явно нарывался, стоя на месте и ухмыляясь. Может, он мазохист и ему нравилось, когда ему давали тумаков?

– Катись отсюда, – рыкнул один из моих обидчиков.

– Только после того, как ты перед девушкой извинишься, – парировал Андрей.

Что? Он сейчас серьезно?

– Э-э-э, – промямлила я, замотав головой, – не надо, обойдусь, правда.

– Что так, Морева? Они тебе больше милы оказались, чем я?

Он клинический или как?! Захотелось встать с ребятами в один ряд и как следует поддать этому индюку. Дурак, ноги делать надо, а он решил снова помериться кое-чем перед зрителями?

– А не пойти ли тебе, Белов, – сделала я шаг вперед, забыв, что еще пару минут назад дико желала, чтобы появился хоть кто-то и помог мне выбраться из передряги.

– Вы знакомы? – обернувшись ко мне, поинтересовался долговязый.

– Ближе, чем ты думаешь, – рассмеялся Белов, – кстати, язык у нее очень острый. Как бритва. Потому вступать с ней в словесную перепалку не советую. А еще, говорят, удар ноги, как у кенгуру.

– Чего он несет? – переглянулись местные между собой, похоже, начиная сомневаться в нашей адекватности.

– Пошел ты к черту, – фыркнула я, расталкивая парней и направляясь вперед.

Между прочим, меня дома ждали и времени на пустую болтовню у меня не было. Раз грабить эти двое меня передумали, тогда чего бы и не смыться под шумок.

Пробираясь по тропке вперед, я быстрым шагом направилась туда, где вдали виднелись высотки. Там кипела совершенно иная жизнь. Опасность тоже присутствовала, но, по крайней мере, не в таком количестве на один квадратный метр, как здесь.

Белов что-то обсуждал за моей спиной с парнями, какое-то время до меня доносились отголоски брани, а потом все стихло. Я даже обернуться захотела, убедившись, что два дегенерата не закапали его под кустом акации, но посоветовала выбросить Андрея из головы. Сам влез – сам пусть и разбирается.

Глава 12. Андрей

Кажется, я наконец-то понял, что получаю истинный кайф от перепалок с этой тигрицей. Мне нравилось и одновременно раздражало, что Катька не лезла за словом в карман, не старалась понравиться, кокетливо хлопая искусственными ресницами, делая губки бантиком. Она с легкостью могла послать подальше, бросив острый взгляд, от которого пробирало до костей, но вместе с тем сам не понимал, как втягивался в этот спор, гонимый азартом.

Со остальными девицами было все иначе. Они старательно выводили стрелки, накладывали тонну макияжа, пытаясь выглядеть на все сто, локоны никогда не выбивались из прически, идеальный маникюр и внешний вид. Все было так, будто вот-вот сошли с обложки глянца. Красиво, но до икоты скучно.

А с ней эмоции зашкаливали: от лютой ненависти, когда хочется разорвать голыми руками, до колик в животе от искреннего смеха.

В глазах Моревой плескалась жизнь. Наверное, этим она меня и влекла.

Сумасшедший контраст между теми, с кем я обычно проводил ночи и этой девчонкой, заставлял скрипеть зубами, злиться, шипеть, как гремучая змея. Надо бы решать собственные проблемы, а я никак не мог выкинуть эту выскочку из головы.

Взглянул на часы, отметив, что скоро начнет светать за окном, а я так и не смог сомкнуть глаз этой ночью. Ворочался в холодной постели, улыбаясь, как идиот, даже внимания не обращал на то, что сегодня вечером меня в очередной раз отшила эта коза, обозвав озабоченным. Но это стоило того, чтобы смутить ее своим предложением. Даже пожалел на миг, что она отказалась. Не то, чтобы я хотел примкнуть к армии спасения девственниц, но поддеть ее лишний раз не отказался бы.

Так и проворочавшись без сна, вскочил с первыми лучами. Принял душ, пошарил в кухонных ящиках, все еще надеясь отыскать съестное. Но не обнаружив там ничего, кроме соды и уксуса, решил, что пора навестить бабулю.

К матери ехать бесполезно, ей особого дела нет до детей, живы и слава богу.

Общественный транспорт только начинал движение. Город был пуст, а я, прикинув, что идти буду до китайской пасхи, вызвал такси на последние гроши.

Дом этой пожилой мегеры располагался в элитном поселке по соседству с такими же старыми перечницами, которые на закате лет решили, что свежий воздух невероятно полезен для нервной системы. Белоснежный трехэтажный особняк утопал в зелени и цветах, которые цвели здесь до первого снега.

Такси притормозило у кованых ворот, я нажал на кнопку звонка, и калитка тут же распахнулась.

Чеканя шаг по итальянской тротуарной плитке, вдыхал аромат гортензий, рассчитывая, что бабуля будет рада моему визиту.

В общем-то, деваться ей некуда. По крайней мере, накормит, а там, может, и подкинет в карман банкнот, чем я хуже ее садовника, расхаживающего по саду без майки и демонстрирующего стальной пресс.

Дверь мне услужливо открыл дворецкий, почтенно кивнув.

– Расслабься, Гарик, – похлопал я его по плечу, проходя в гостиную. – Где старая мадам? – устроившись на диване и закинув ногу на ногу, улыбнулся я.

Дворецкий, поправив галстук, кашлянул в кулак, приходя в ужас от моих манер, но гордо вскинул подбородок и заявил, что бабуля скоро появится.

Ага, знаю я ее скорости престарелой улитки. Зато как лишать меня привилегий это она быстро скооперировалась с папашей, кстати, интересно бы узнать у него причины блокировки карт, обещал же пока не применять жесткие санкции.

Никому верить нельзя, как оказалось.

Бабуля и впрямь спустилась минут через пятнадцать, к тому времени я успел вздремнуть, нарушая тишину ее особняка своим храпом.

– Ну и чего тебе потребовалось от старой грымзы? – не выбирая выражений, заявила она.

– А потом эти люди интересуются, в кого я пошел! – раскинув руки, принял ее в свои объятия, поцеловав в седую макушку.

– В своего деда кобеля, – не осталась она в долгу, дернула плечом, поджав губы.

– Ба, столько лет прошло, а ты все неровно дышишь к нему.

– Тебе сказать, где я его видела? – фыркнула она, направившись в столовую.

Я поплелся следом, сходя с ума от ароматов ванили, что тянулись с кухни. Мысли о еде вышли на первый план, затмив собой все остальное.

Нарушая все нормы этикета, устроился за столом под неодобрительный взгляд бабули. И стоило прислуге только поставить передо мной тарелку, как я тут же набросился на еду. Кстати, у нее новая девчонка в штате? Хм, с рыженькой я еще тут не куролесил… И стол поменяли… Я бы проверил его на прочность.

Девица мазнула по мне взглядом, но я тут же уцепился за него, нагло подмигнув ей.

Пожалуй, в гостях стоит задержаться.

– Дела твои плохи? – начала родственница беседу, повертев в руках фарфоровую чашку.

– А то ты не в курсе. Папаша постарался. Я-то думал, ты хотя бы не пойдешь у него на поводу.

– А кто сказал, что я с ним заодно? – приподняла она бровь, откинувшись на спинку стула.
Ее изящные движения приковывали взгляд, за бабулей хотелось наблюдать завороженно, удивляясь, как она в своем почтенном возрасте умудряется так хорошо выглядеть и не жаловаться на тяготы и здоровье.

Глава 13. Катерина

Злая, всклокоченная, готовая нести в массы разруху, я ввалилась в квартиру. Скинула на ходу обувь, засунула ноги в старые домашние тапки и прошла в комнату.

Дед сидел за письменным столом и что-то разглядывал в свете лампы. Рядом лежали деревянные счеты и стопка квитанций. Печально вздохнув, прислонилась спиной к стене, понимая, что наступают, пожалуй, самые тяжелые времена. И так захотелось снова стать маленькой девочкой, которая еще незнакома с проблемой, где достать деньги, чтобы оплатить коммуналку, что приготовить на ужин, если в холодильнике только луковица и початок кукурузы, как пережить зиму и не подхватить воспаление легких, имея из обуви только кеды.

Дед старался не жаловаться, зная, что я вновь и вновь буду возвращаться к тому, что захочу бросить университет и устроиться на работу. Неважно какую, я готова была, кажется, к любой. Драить полы в супермаркете было не самым позорным занятием и подрабатывать курьером, счищая подошвы ботинок, я тоже была согласна.

– Задолженность приписали варвары, – пробурчал он, поправляя оправу очков. – Надо завтра позвонить, выяснить, ошиблись, наверное.

– Конечно, случайно. Может, сбой в программе, – произнесла я, стараясь, чтобы голос звучал бодро.

Необходимо было держать себя в руках, не показывать родному человеку, что дела наши идут паршиво. И задолженность явно не ошибка управляющей компании, у нас действительно не хватало средств, чтобы оплачивать счета сразу на сто процентов. Слишком много в последние месяцы уходило на лекарства, я пыталась искать аналоги, но они не давали того эффекта, что и оригинал. А дед у меня был один и экономить на его здоровье я не могла.

– У тебя все в порядке? – откладывая в сторону бумажку с расчетами, поинтересовался он.

– Да, дедуль, – сделав шаг к нему, прижалась щекой к белоснежной макушке, – все в порядке, устала только очень. Сейчас приму душ и спать. Завтра непростой день, надо встать пораньше, чтобы успеть суп сварить тебе.

– Катя, ты нянчишься со мной, словно я немощный. Не смотри, что старый, еще порох есть, – засмеялся он, усаживая меня на свои колени, словно я все еще семилетняя девочка с косичками.

Обвила его шею руками, замирая на секунду. Не было у меня никого дороже. Мой друг, моя семья. Он был ближе мне, чем собственные родители, которых я толком и не видела никогда. Да и слабо представляла, как могло быть, если бы мама и папа жили вместе.

Поговорив немного с дедом, рассказав ему о прошедшем дне, я быстро приняла душ, смыв с себя все тяготы и приключения, и забралась под одеяло. Зажмурила глаза, желая выдохнуть все эти сверла, что были внутри, но не выходило никак. Перед взором то и дело всплывал образ Белова, отчего я крепче сжимала челюсть, начиная пыхтеть, как чайник с кипящей водой. Он так настойчиво лез мне в голову, что в какой-то момент я просто решила, что лучше гильотина, чем такие мучения.

К счастью, страдать до утра не пришлось, все-таки усталость взяла свое, и я провалилась в сон. А утро выдалось суматошным. Соседка по квартире суетилась, пытаясь отыскать, во-первых, кто съел ее колбасу, во-вторых, куда подевался ее проездной.

– Эта ведьма меня точно уволит, – простонала Дашка, заплетая волосы в тугую косу.

– Не нагнетай, времени еще полно у тебя, – лениво размешивая в чашке единственный кусочек сахара, который тоже, кстати, позаимствовала у соседки, произнесла я, считая, что рыжая все преувеличивает.

– Ага, а дел еще больше. Навешала на меня все хозяйство, спасибо еще не заставила в саду траву косить.

– Проси прибавку к зарплате, накопишь, возместишь себе отпуском за моральные страдания, – буркнула тихо, в душе завидуя Дашке.

У той хотя бы имелась работа, а она еще жаловалась. Я рада была даже той, где пришлось бы дрессировать тараканов, вылавливая их предварительно в углах барака.

– Слушай, – встрепенулась соседка, подкрашивая губы перед мутным зеркалом, которое было таким старым, что, наверное, застало еще эру динозавров. – А ты все елозишь с тряпкой в магазине?

– А что? – нахмурила брови, не желая сознаваться, что меня уволили. Было стыдно говорить, что я оказалась неспособной даже вымыть полы.

– Может, я слово замолвлю перед старухой, а? Она тебя возьмет. Будешь развлекать бабку, вытирая пыль и цитировать поэтов серебряного века!

Стараясь сильно не радоваться такому предложению, я кашлянула в кулак. Чай попал не в то горло, щеки покраснели, и я едва не задохнулась, однако, деловито произнесла, будто являлась непросто безработной студенткой, а главой могущественной корпорации.

– Ну, поговори, возможно, и отыщу время.

Дашка кивнула, тут же выскочив за дверь, а я едва не завизжала, как молочный поросенок, от радости. Неужели замаячил свет в конце тоннеля? Ох, так бы хотелось верить, что у меня в скором времени появится работа.

Настроение сразу приподнялось, я, напевая себе под нос, принялась собираться в универ, искоса поглядывая на дверь комнаты Макса. Похоже, сосед не ночевал дома.  Хотя, какое мне дело до этого. Вообще, плевать на придурков всяких. Я ждала перемен, и они обязаны были наступить.

Порхая, словно бабочка, собирающая нектар с майских цветов, я влетела в двери аудитории, точнее, почти влетела, в самый последний момент кто-то схватил меня за локоть, затаскивая в нишу между колоннами. В этом небольшой закутке было слишком темно и тесно, потому я почти впечаталась в чью-то грудь судя по твердости, то однозначно мужскую. Знакомый запах одеколона тут же ударил в нос, заставляя голову кружиться.