Ужас Двенадцати Созвездий

Пролог

Я не спеша шла на работу, задумчиво накручивая на палец короткую вьющуюся прядь. Все еще не привыкла к новой прическе, и то и дело пыталась откинуть назад несуществующие волосы. Солидарность с подругой сыграла со мной злую шутку. Вот блин, Алька! С ее кукольным лицом, она и со стрижкой «пикси» выглядит как принцесса, правда пока не откроет рот. Ведь она каждого третьего «полировать кий» посылает, звучит вроде не обидно, но с таким двойным дном, что любой разозлиться. А меня прическа превратила в мальчика несмотря на то, что с моими большими зелеными глазами и маленьким носом этого не должно было случится… Неужели, виновата моя любовь к удобному «унисексу» и «фрисайзу»? Или угловатая фигура лишь с небольшими намеками на женственные формы? В любом случае изменение прически не пошло на пользу моему внешнему виду. С другой стороны... Это жуть как удобно. И мыть голову, и вообще... Чувствую легкость.

На мгновение затормозила у будки с банкоматами, вспомнив, что не сняла деньги на автобус. Потом, цокнув, поспешила дальше в ускоренном темпе. Карту-то я опять посеяла. И это в третий раз за полтора месяца! Моя неуклюжесть и невезучесть иногда казались родовой порчей. Кто-то из моих предков в прошлом что, утопил черную кошку королевских кровей? Или моя фамилия «Потеряева» уходит корнями вглубь времен, намекая, что рассеянность и невезение у нас в крови?

Стараясь выкинуть свою антиудачу из головы, в очередной раз крутанула на пальце кольцо, подаренное бабушкой – неказистое и большое, к тому же, – но та настояла, чтобы я носила его постоянно вплоть до того, как мне исполнится 22 года, если хочу новый телефон на ДР. Чего только не сделаешь ради камеры в 48 мегапикселей...

И все для инсты. У меня пока всего 33 подписчика, но им искренне нравятся мои фото, я надеюсь. Мечта стать дизайнером умерла с проваленными экзаменами четыре года назад. Теперь коплю на нормальный фотоаппарат и курсы художественной фотографии. И по-тихому завидую дочке начальницы и, по совместительству, моей подруге, Але. Да, может, она и ошиблась с выбором направления, выказывая недовольство всем своим видом, но хотя бы учится.

Тут светофор загорелся зеленым, а парень, стоявший рядом, толкнул меня плечом, и кольцо радостно покатилось в переулок позади пешеходного перехода. Шагнула внутрь, намереваясь найти его, брезгливо оглядывая изгаженные закоулки. Моя собственность зеленым огоньком призывно сверкнула за мусоркой.

Подошла к кольцу, нагнулась поднять его, но, едва коснувшись золотого ободка, провалилась в пустоту...

ПМП 1. Бредовый сон или сумасшедшая реальность?

Никогда бы не подумала, что со мной случится нечто подобное... Сейчас, дико озираясь по сторонам и попутно сдирая прожорливых рыбок с мокрых джинсов, понимаю теперь, как важен собственный опыт... В «попаданстве» нет ничего романтичного, особенно когда твоя задница оказывается посреди холмистой местности по пояс в мелком озере, а в палец так и норовит вцепиться маленький монстр с хвостом. А где же прЫнц, мрачный романтик, в руки которого я непременно должна была упасть? В книжках ведь так пишут! Верните деньги за этот говно-тур! Пальцы все искусаны и, в довесок, трусы насквозь мокрые: а еще и полчаса в новом мире не прошло! Да уж… романтикой и не пахнет...

Все было бы куда проще, если это был платный тур в какое-нибудь отмеченное на карте место... Я даже сама не поняла, как оказалась в этой кишащей живностью луже.

Шагнула в переулок, блин.

Расправившись с рыбками, в первый раз за лето порадовалась своей пикси-стрижке… и кроссовкам. Окажись я здесь со своими длиннющими волосами по пояс, плевалась бы ими из-за мощного ветра, пронизывающего до костей мой мокрый зад. А со шпилек я бы полетела вниз прямо по тому покатому склону, на который сейчас буду карабкаться.

Покорив свой Эверест, огляделась. Ветер сбавил обороты, что странно, ведь обычно на открытой местности он сильнее, чем в низине, и я смогла разглядеть кромку леса, идеальную: ни одно дерево не выбивалось – все стояли как по струнке. Мне вспомнились крошечные плотоядные рыбки. И это точно были не пираньи. Их сумасшедший кислотный розово-зеленый окрас и ядовито-желтые хвосты явно не соответствовали, да и те «милые» обитатели Южной Америки шарахнулись бы от меня. После просмотра «Пираньи 3D», я прошерстила весь интернет в поисках успокоения, и теперь даже соглашусь поплавать с ними в бассейне. Не за бесплатно, конечно.

Пострадавшим местом чувствовала, что здешний мир совсем не похож на мой... Где сексапильные спасители, святые ежики?! Вечно мне не везет...

И тут же, споткнувшись об идеально плоский, почти незаметный в море зеленой травы камень, растянулась на земле. Моя неуклюжесть и в приключениях мне свинью положила: нет бы мне тур по миру с единорогами, халявной пиццей и принцами (хотя бы своими глазами увидела, что такое настоящий ухажер)… Алька говорит, что я сильно замороченная, но добровольно к Белопашцеву в постель снова не прыгну. Первого раза хватило. А иметь принца, что с меня пылинки будет сдувать и следы целовать, по крайней мере, забавно.

Встала, чувствуя саднящую боль в коленях, и направилась дальше. На смену ветру пришла другая напасть: жуки, крупные, назойливые и почему-то пищащие, а не жужжащие. Отмахивалась от них как могла, но они были чересчур проворными. Когда же все-таки попала по мельтешащему существу ладонью, этот паскудник швырнул в меня свое жало. Разве такое бывает? Присмотрелась – в мой многострадальный палец вонзилось трехсантиметровое копье. Прищурилась, пытаясь сфокусировать взгляд на враждебном насекомом. Это... Фея? Нет… Фей... Набыченный и сердитый.

Опять что-то пропищав, новый знакомый махнул крошечной ручкой, и меня вмиг завалил шквал мини-стрел. Закрывая лицо руками, ринулась в чащу. При приступах паники у меня всегда отключался мозг – вот и сейчас я даже не подумала, что в непроходимом лесу может быть опасно. Когда же крылатые мужички отстали, я вытащила последнюю занозу с металлическим наконечником, смогла оглядеться и перевести дух. Медленно покрутила головой по сторонам, намереваясь выцепить взглядом хоть какое-нибудь человекоподобное существо.

И мне повезло: за кустами, меж которых бежал зеркально-чистый ручеек, я увидела мужчину с обнаженным торсом и с хвостом струящихся длинных волос, стянутых на затылке. На вид они были такие блестящие, что мне даже стало завидно. Но когда он попятился, я увидела его... круп. Точь-в-точь как у лошади...

– Э-э... М-мужчина, – не было времени поднимать челюсть с травы, – а где я...?

Полуконь обернулся на мой голос, но увидев меня, судорожно дернул головой. Раз – и мужская часть стала верхом обыкновенного коня и умчалась в лес.

Я застала его за постыдным превращением в человека или что? Чего ускакал-то? По законам жанра это я должна была дать деру.

Вздохнув, поплелась дальше. Судя по мху на стволе, я тащилась на юг. Уж ориентирование мне папа-охотник вдолбил как таблицу умножения. Всегда повторял: «А вдруг потеряешься?» Он сейчас не знает, как оказался прав. Надеюсь, я выбреду на дорогу, или встречу на этот раз кого-нибудь адекватного.

– Ха-ха-ха! – над головой ехидно разнесся издевательский смех. – Мокрая! Мокрая!

Подняла голову и увидела черную птицу с темно-синими перьями в крыльях и в хвосте. Она напоминала обычную ворону, только вот клюв у нее был какой-то попугайский.

– Мокрый зад! Ха-ха-ха! Мокрый! – теперь понятно, чей это был гогот.

– Это. Вода, – возмущенно отчеканила, бросив взгляд по сторонам, в поисках чего-нибудь, чем можно было запустить в хохочущую птицу, но вовремя поняла, что она – мой билет к здешней цивилизации.

– Здесь есть город или деревня?

Просушить еще влажную одежду и поесть не помешало бы.

– Услуга! Услуга! – прокаркав, птица перелетела на другую ветку.

– Да! Услуга! – подхватила я. – Где здесь люди? Люди!

– Угощение! Услуга! Люди! Угощение! Угощение! – карканье стало требовательным.

ПМП 2. Первое впечатление всегда обманчиво

– Какого черта?! – когда все нецензурные слова закончились, снова закричала я.

Брыкалась, как в последний раз. Даже зарядила одному из амбалов в пах. Пострадавший согнулся пополам, но его место тут же заменил другой, один из потока людей, волокущих меня вглубь города. Людская лавина была такая разношерстная, что даже мыслей не было, чем я им всем так насолила. Но в нарастающей панике понимала одно – помощи ждать не от кого. Внутри все тревожно сжалось, и я задергалась еще сильнее, пытаясь высвободиться из стальной хватки. Но быстро выбилась из сил, отбив все пальцы заплетавшихся ног, и обливалась потом, почти не чувствуя онемевшие руки. И тут пол под ногами изменился: это уже были не каменные дорожки с деревянными дощатыми тротуарами, я заковыляла (а точнее, меня поволокли силком) по гладкой и скользящей поверхности. Покрутила головой, но тщетно – мой средний рост не позволял заглянуть за спину шедшему впереди меня бугаю с уязвленным достоинством. Единственное, что я успела заметить – острый шпиль, увенчанный непонятной фигурой.

Внутренности обдало чувство, будто меня вели на заклание какому-то богачу, или даже кому повлиятельнее. Безысходность, смешанная с растерянностью, лишила остатков сил – ноги превратились в две спагетти, и даже до сих пор влажные джинсы больше не доставляли мне неудобств. Я согласна неделю их не менять и не сушить, если уйди отсюда целой.

Протяжный вой несмазанных петель – и часть толпы отделилась. Теперь мое тело потянули по прохладному полукруглому помещению, сплошь в резных колоннах, и затолкали в одну из клеток в шахматном порядке, стоящих между кафедрой и ровными рядами обшарпанных скамеек. Это, что, Зал Суда? Вертела головой, пытаясь рассмотреть место моего, надеюсь, временного заключения – ведь, это должно быть ошибка, и меня просто с кем-то перепутали... Довольно роскошный такой Суд... Даже несмотря на общую обветшалость, облупившуюся краску и сколы мозаики на сводчатом потолке, воспроизводящим звездное небо.

Пока собравшиеся переговаривались, один юркнул в боковую дверь слева от мраморного постамента.

Спустя пару минут вышел, прихрамывая, седовласый старик с короткой стрижкой и бородой до пояса. Прежде чем усесться на свое место, он глубоко вздохнул и поправил диадему, обрамлявшую его виски.

– Агис! Агис! – кричали со всех углов на разных наречиях, добавляя к этому, и без того непонятному слову, неизвестные мне слоги и фразы.

– Тихо! – шуганул старичок разбушевавшуюся толпу, устраиваясь на своем месте вершителя судеб.

Поднял правую руку, сжатую в кулак, и потряс. Из своей клетки я не смогла разглядеть, что в ней было. Но видимо это штучка заменяла молоток судьи. Ни звука колокольчиков, ни глухого деревянного пристука я не услышала, но это волшебная финтифлюшка, издали напоминавшая металлическую дощечку с гравировкой, явно немного успокоила люд. Да и я себя как-то лучше почувствовала. Может, все обойдется?

Из тех пятнадцати человек, что остались – только пять толпились у места судьи. От этой группки отделился мужчина в темно-синем костюме с серебряной вышивкой.

– Let’s just calm down, – протянул он медленно, своей речью резанув по сердцу – надо было учить английский. Из всего выудила лишь слово «вниз». – We don't know that for sure. Antrus's prophecy says about the boy. She is certainly not a boy, despite her look. [Давайте просто успокоимся. Мы не можем знать наверняка. В пророчестве Антруса говорится о мальчике. Она определенно не мальчик, несмотря на ее вид (англ.)]

Мужчина бросил на меня пару коротких взглядов пока говорил.

«Boy»? – в голове всплыло только одно слово из вышесказанного. Они совсем из ума выжили?

– Я не мальчик! – крикнула я через весь зал. – Мне теперь футболку задрать, что ли? Вообще, какого черта здесь…

Дедок с диадемой снова потряс своей погремушкой, и мой рот словно заклеили супер-моментом.

Осознав, что этот старый хрыч заткнул меня «странным способом», в панике начала судорожно втягивать носом воздух, когда до меня донеслись обрывки фразы, заглушаемой в общем гуле неодобрения.

– We can't kill her, just because she looks similar to Agis! [Мы не можем убить ее только потому, что она похожа на Агис! (англ.)]

Мужчина с элегантно завязанным платком-галстуком на шее, которого я уже заочно ненавидела, крутился на месте, пытаясь убедить в чем-то остальных.

«Kill her», – как сумасшедшее выстукивало сердце, вырванную фразу. А мозг не вовремя включил переводчик: «Убить ее».

Задышала еще чаще через ноздри, чувствуя, как в голове крутятся вертолеты. Еще чуть-чуть и прощай этот неадекватный мир...

– Коросу [殺す– Убить! (яп.)]!

– Акроше-ла [Accrochez-la! – Повесить! (франц.)]!

– Эртринкен [Ertrinken! – Утопить! (нем.)]!

– Бручаре [Bruciare! – Сжечь! (итал.)]!

В голове смешивались незнакомые фразы, добавляя огня и в разгулявшийся по венам страх. Голова закружилась в момент, когда мой рот «расклеили». Но опять попытаться вылить на обнаглевших горожан ведро оскорблений уже не было сил. Так и стояла на коленях – только теперь хватала ртом циркулирующий вокруг кислород. А я, кажется, на секунду отключилась: когда в глазах потемнело, а уши словно залило водой, приговор старичка я не расслышала. Поэтому сопротивления с моей стороны они не встретили. Хотя и так все было ясно.

ПМП 3. Порой нужно просто довериться

С подозрительным прищуром рассматривала незнакомца, совершенно забыв, что из низа на мне только трусы с надписью: «Понедельник – день тяжелый».

Вспомнив о данной «незначительной» детали, резко развернулась и метнулась к еще не высохшим джинсам. Пыхтя, боролась с влажным денимом, при этом не выпуская из рук ту самую веточку-палочку, что я реквизировала у своего палача.

– А... Эм... – парень мялся, подбирая слова.

Справившись с задачей, посмотрела на самоявленного «помощника» со всем вниманием, вскинув свое единственное оружие.

– Какая тебе в этом выгода? – твердым голосом спросила, не забыв нахмурить брови и сжать челюсть. Вот если бы еще и рука не тряслась, выдавая мой нулевой опыт в допросах любого рода.

– А... – протянул он, а я навострила уши, будто сейчас он поведает мне тайны мироздания, – почему у тебя на исподнем день недели написан? Проблемы с памятью?

– Нет, – ответила, немного растерявшись. – А откуда ты...

Вспомнив, что я сама пару минут назад показала свое нижнее во всей красе, вспыхнула, тем самым окончательно обесценив всю серьезность собственных угроз.

– Кхм... ладно, зачем тебе... – прочистила горло, пытаясь вернуться в прежний настрой.

– Эй-эй! Не размахивай стихивейей! – парень снова шарахнулся от меня, будто я пыталась тыкнуть в него свежезаточенным ножиком.

– Чё? – все культурные слова разом испарились из моей головы. Видимо, неожиданное появление потрепанного парня с вытянутым лицом, острыми скулами и неподходящим под его когтистый нос женскими губками, который при этом произносил странные слова, выбило меня из колеи.

– Стихивеей, – махнул тип «хочу помочь» своей достаточно крупной ладонью для своих тонких запястий. Казалось, тряхни он ей посильнее – она отвалится. – Эта палочка, похожая ветку, от стихийного дерева. Она может быть очень опасна, если ей размахивать направо и налево.

Бросила свое «оружие», как если бы держала в руках догоравшую спичку. Для верности еще и отступила на шаг.

– А она может дать супер-силу? – я все еще не могла понять, что произошло, но не помешало банальному любопытству всплыть наружу.

– Что... силу?

– Ну... – протянула я, подбирая слова, – силу... способную разрушать стены...

– Н-е-е-т..., –протянул парень неуверенно, но не от того, что сомневался в свойствах этой чудо-палки. Если взять в расчет, с каким выражением лица брюнет меня разглядывал: он сомневался, правильно ли в моем мозгу крутятся все необходимые шестеренки.

– Предметы из древесины дуба четырех стихий в быту в основном применяются. Ну там... огонь, вода, ветер... то есть воздух. У тебя, кстати, не самый удачный вариант. Стихивея больше подходит для огня.

Хлопала глазами, надеясь, что мой мозг сможет переварить всю новую информацию без моего непосредственного участия. Сперла бузинную палочку, блин... Главное волосы себе не подпалить. Которых и так почти не осталось, после кардинальной смены имиджа.

– Ясно, – ответила я, переведя хмурый взгляд с волшебной зубочистки на собеседника. Для верности даже кивнула.

– Чудно, – парень сверкнул рядом ровных, белых зубов, что дисгармонировало с потрепанной одежонкой и двух-трехдневной щетиной, да и вообще со всем его нескладным видом. – Я сейчас сбегаю, раздобуду тебе какой-нибудь неприметной одежды. Потом вернемся в город.

– За каким фиго... – не успела договорить, как мой новый знакомый рванул к дыре в стене.

– Я Вик! – запоздало крикнул он и, не оборачиваясь, махнул рукой. – Жди меня!

Свою «Машку» орать не стала, помня, как тепло меня встретили жители этого городка.

Наблюдая, как худощавая фигура удаляется, невольно словила себя на мысли, что, если он притащит с собой местный коммандос, плакала моя многострадальная задница. Чувствуя, как по позвонкам ползет мерзкое чувство смутной тревоги, мысленно сказала себе «стоп», преграждая тревожным раздумьям путь в мою голову. Уселась под высоким кустом со странными лохматыми цветами, скрываясь от любопытных глаз. Рядом на всякий случай положила полученную в бою чудо-палку. И… просто сидела, слушая шорохи незнакомого мира. Даже воздух казался чужим: ни тебе выхлопных газов, ни запаха шашлыка из соседнего, через дорогу с моим магазином, ларька… Не думала, что буду скучать по ним.

Солнце лениво опускалось за горизонт, окрашивая плавные изгибы холмов в оранжевый цвет. Интересно, сколько сейчас времени? Восемь? Или больше... Расстегнула куртку, расправила плечи и выдохнула: не время размазывать сопли по лицу. Вдоволь наревусь, когда вернусь домой.

С готовностью выпрямиться, подкрепляя свои мысли действиями, помешала банальная осторожность: быть жертвой для какого-нибудь сомнительного ритуала не очень хотелось. Вместо этого взяла в руку резную ветку, похожую на кривоватую палочку для суши и внимательно ее осмотрела. Дизайн для волшебной палочки так себе – просто шлифованная ветка, с вырезанным в круге символом «II». Забавная мысль пронеслась в голове, я подняла палочку.

– Абракадабра! – взмахнула «оружием», чувствуя себя очень глупо. – Ну, а... Огонь? ... Экспелярмус?

Ничего не произошло. Вообще. С таким же успехом можно мыться из решета. Если этот гаденыш мне соврал, и уже бежит с кавалерией по мою голову, я эту палку ему по самые гланды...

ПМП 4. Не хочешь попасть впросак – не выходи из дома. Никогда

Я не сразу смогла собрать в кучу свое внимание, которое от избытка света и мерцания магических товаров на прилавках рассеялось подобно тем сферам с огоньками. Стряхнула руку при первом же проблеске рассудительности, когда полоска света на другом конце проулка, позади меня, померкла раза в два и отдалилась нас.

Малознакомый парень тащит меня в какие-то трущобы, а я огоньками любуюсь! Позор на мою голову. Покусится еще на мою потрепанную невинность. А я собираюсь вернуться домой в том же виде, в котором и появилась здесь.

– Что? – парень искренне округлил глаза.

– Ничего.

Да уж, а я уже накрутила. Это в первый раз за нами, девушками, толпы... Хотя 5 человек – это не толпа. За 20-то лет. К тому же, в итоге только один выбился в «финал». Нет, мне и одной неплохо. Никто через плечо не заглядывает и в трусах по бабушкиной квартире не ходит.

– Пришли, – Вик остановился. А я, поглощенная размышлениями о своей скудной личной жизни, врезалась в него, изрядно ушибив переносицу.

Потирая пострадавшее место, подняла голову. Передо мной под толстым слоем пыли красовалось некогда роскошное здание – из посеревшего от времени камня, с пилястрами и лепниной (правда, сколотой то здесь, то там). Сквозь изрядную трещину в ставнях, размером с человеческую голову, проглядывала рванная и засаленная красная ткань. Взгляд пополз выше, в надежде увидеть яркую вывеску, говорившую о том, что это не забытое Богом место. И тут облом – массивная покосившая вывеска, правый край которой весел не на цепи, как левый, а на обыкновенной бичевой веревке. На надписи – горизонтальной линии с загогулинами – был изрядный скол. М-да... Если ЭТО здешний пятизвездочный отель, пойду топиться в том озерце, в надежде вынырнуть дома. Если, конечно, его найду.

Ну, надо же... Мир с магией, а здание отреставрировать не могут.

Вик постучал потускневшим молотком, выполненным в виде рогов.

– Будь как дома, – отворил скрипучую дверь и пропустил меня вперед.

Открылся вид на просторный холл с обшарпанным баром-стойкой. Осторожно прошла дальше по скрипучим половицам, силясь разглядеть хоть кого-нибудь в слабом свете старых керосиновых ламп. Где-то слева, в углу, в районе старых бархатных портьер, раздался заливистый смех. Во тьме сверкнули золотисто-зеленые чешуйки на тонкой руке. До безобразия счастливый широкоплечий мужчина рассказывал своей спутнице сальные морские байки. Приросла к полу, когда обладательница не совсем обычной кожи, повернулась ко мне. Ее глаза даже при плохом освещении сияли янтарем, который слово кинули в стакан с «голубой лагуной». Золотые ободки вокруг светло-голубых глаз пьянили и тянули к себе. Я уж было сделала шаг к ней, как получила грубый толчок в плечо, разогнавший наваждение волной возмущения.

– Амрит! – проигнорировав мое шипение, Вик с распростертыми руками направился к столу бармена на другой стороне зала. Я не сразу поняла, что он обращается не к горячительному напитку, а к человеку за барной стойкой.

При ближайшем рассмотрении бар напомнил какой-то перевалочный пункт. Нет, там были стеллажи с выпивкой, только вот соседствовали они с учетными книгами, непонятными амулетами и стопками медных подносов. Да и не это округлило мои глаза до размера двух блюдец, и не то, как после слов «Намасте, дост [«Приветствую, друг» (хинди)]» Вик заговорил на каком-то абракадабрском.

Я покрепче сжала мешок в руке, старясь не пялиться на рога бармена-администратора, украшенные кольцами, золотыми цепочками и драгоценными камнями. И искренне надеясь, что меня не заставят вскрывать поклажу. Так и представила, как два мужика «инспектируют» мой лифчик, думая, как его подороже загнать местному населению. Ухоженный вид хозяина с аккуратной бородкой и общее запустение заведения не внушали доверия. В сердце закралось подозрение, что этот тип не ресторатор-тире-владелец гостиницы, а какой-нибудь скупщик-процентщик.

Мявшись на месте, невольно сделала шаг вперед. И о чудо! Они вдруг заговорили на чистом русском, стоило мне подойти поближе.

– ... Вик, твоя затея добром не кончится. Как всегда. Помнишь, что случилось в Нате? – человек, если можно так назвать обладателя двух внушительных бычьих рогов, вздохнув, покачал головой.

– А что Нат? Не пойман – не вор. Да и вообще... – Вик осекся, бросив на меня настороженный взгляд. Видимо, понял по моему лицу – а именно, по прищуренным глазам и сморщенному лбу – что я все понимаю.

– Добрый вечер, – смуглый мужчина где-то за 40 сложил ладони в приветственном жесте, – Я – Амрит Ранават. Пусть Шива осветит вам путь.

– Здрасте… – на мгновение растерялась я, скопировав его жест. – Маш... рия... Мария.

– Ладно... – карие глаза Амрита с минуту внимательно изучали меня, прежде чем он повернулся к Вику и нехотя кивнул. – Поднимитесь по черному пролету. Только попробуй хоть что-нибудь украсть, Вик. Нашлю на тебя проклятье Кали Мы [ Кали – богиня смерти и разрушения у индусов].

– Будь спокоен, – бодро отозвался мой спутник, принимая из рук индуса ключ и странную красную монету, теперь и я поравнялась с Виком, чтобы не упустить важную информацию и заметила две вертикальные полосы на его лбу.

Ранават лишь ухмыльнулся, будто бы совсем парню не поверил.

Вик проследовал по правому коридору, из приоткрытой двери в самом конце доносились дразнящие запахи еды, приправленной специями.

ПМП 5. Когда же этот долбанный сон закончится?

Я бежала и бежала, давилась воздухом, разминая в коротких перерывах схваченные судорогой ноги. А за мной по пятам гнался... гигантский кусок пиццы с пепперони, перчиком халапеньо, густо приправленный соусом.

– Верни мне мою жизнь! – орала жертва человеческого чревоугодия. Ее сочащиеся красным соком томаты не внушали доверия – собрала остатки сил и припустила дальше, виляя между лавочками в парке, который, по ощущениям, тянулся на километры одной ровной унылой дорогой. Блюдо дня «2PizzaS» швырялось в меня колечками лука и оливками.

Я не могла понять, чем я так ее обидела. Вроде бы сосуществовали, душа в душу... Я ведь почти каждую субботу приглашала ее домой...

Растерянность, страх за свою голову и изнеможение выбило почву из-под ног в буквальном смысле: споткнувшись о поребрик, растянулась на земле, чуя зловещий запах расплавленного сыра в воздухе.

Перевернулась на живот и отважно заглянула в глазунью своего врага. В эту же секунду тянущиеся в разные стороны ручонки надели мне наголову вонючий пакет…

– Ка-го х-еена...! – не сразу сообразила, что меня вяжут во сне. На голове – пакет, по запаху похож на тот, что принес Вик.

Вик! Крутанула головой, не сразу сообразив, что микроскопические просветы в волокне ухудшают видимость и ориентацию в пространстве.

– А разве это необходимо? – тихий голос с виноватыми нотками.

Вот засранец! Паскуда! Предатель! Сдал все-таки!

–Ум-х-с-ррр, – брыкалась, пытаясь высказать своему «помощнику» весь поток самых нелестных благодарностей, но мешал кляп.

Тот, кто заламывал мне руки, отмахнулся от меня, как от назойливой мухи.

– Easy, sweetheart. My master just wanna talk [Спокойно, милая. Мой хозяин хочет всего лишь поговорить (англ.)], – слов я не поняла, но хриплый голос пробрал до мозга костей. Меня явно не на местные аттракционы потащат. В висках застучало, а запястья рук странно зажгло. Но прежде, чем я успела понять, что за чертовщина твориться, что-то защекотало в затылке, словно подул легкий ветерок.

– Эй! – услышала тревожный вопль – и отключилась.

***

Это было самое худшее похмелье за всю мою жизнь! Снилось, будто бы меня пытались сжечь, парень с рогами и многорукая темнокожая женщина. Я даже не помню, как ушла в загул! Аська, что ли, уломала?! Голова гудела, и от застывшего мозга, казалось, откалываются куски извилин. Повернулась на бок, разлепила глаз, потом другой. Сморгнула дрожащую картинку. И тупо уставилась на синий парчовый балдахин вышитый серебром. А кровать... с резными листьями, ягодами и цветами по поверхности изголовья из палисандра. О, это точно он. И не врали, что древесина этого дерева отдает розами… Когда-то моей мечтой было купить хоть что-то из бразильского палисандра… (ну… или такого же темного цвета). Но мечты не сбываются так очевидно. Иначе, каждый, кто мечтал о слоне – его получал. Рука скользнула по гладкому шелку. Шелк? Серьезно?

В голове начали складываться кусочки мозаики. Вспомнился душный мешок и то, как я получила магический подзатыльник.

Резко встала, чувствуя, как ноги свело судорогой. Покачнулась и чтобы не упасть, схватилась за первое попавшееся. Им оказался манекен, одетый в платье под цвет штор, только вышивка на оборках трапециевидного выреза напоминала россыпь звезд, в каждом центре пучка серебристых нитей был маленький кристаллик, подозрительно напоминавший драгоценность. Такими же был украшен пояс, а еще на груди у безголовой женщины висела подвеска на цепочке с прозрачным камнем, в кольце, наверное, из белого золота…

Отшатнулась, как только гудевший мозг понял, что я лапаю не дать-не взять – вещицу на миллион. Огляделась. Комната была вся обита лаковым деревом, без единой царапины, наполовину с тяжелой гладкой тканью (про банальные обои жильцы, видимо не слышали…). Да она в два-три раза больше, чем зал в моей двушке! И уставленная разным барахлом – кое-что было мне знакомым, что-то напоминало эротические фантазии скульптора-самоучки, были даже рога, крылья и чучела невиданных существ, книги на полках и на столе. Все блестело от чистоты, но наводило жути.

Боже, кто хранит ТАКОЕ в спальне? К какому извращенцу меня притащили?

Тяжелые шторы из ну точно парчи или чего подороже, были распахнуты, впуская лучи солнца и легкий ветерок. Выглядывать в окно, почему-то не было желания. Если я очутилась в усадьбе на краю обрыва или в глухом лесу – не хотелось бы об этом знать. Хотя звуки, доносившиеся из приоткрытых ставен, говорили о том, что я за ним – оживленная улица. Но теперь я была не склонна верить даже собственному слуху.

Надо выбираться отсюда! И как можно скорее!

Окинула взглядом комнату еще раз, но уже в поисках собственной сумки. Ринулась к элитной кушетке с кремовой обивкой, откуда выглядывал знакомый ремешок. Споткнулась о расшитые бисером туфли на тоненьком каблуке, и растянулась на мини-диванчике. Когда же встала, сжимая в руках трофей, оставила после себя на подушках грязно-серые полосы.

Так, моя кожзамовая детка, валим!

Хлопнула дверью с другой стороны, и оказалась в длиннющем коридоре в таких же сине-голубых и белых тонах. Разветвления проходов, идентичные двери, только лишь, что дверь комнаты, из которой я вышла, блестела небольшой алмазной веточкой ландыша, там, где обычно помещают номер. Чуть выше уровня глаз. Так... И куда идти? Эники-беники, ели вареники... Туда!

ПМП 6. Птица в клетке = дохлый гусь

Граф Блутаурус (наконец-то я вспомнила хотя бы его фамилию), заправив платок в ворот рубашки, с элегантным видом и закрытым ртом жевал кусочки своего идеально разрезанного стейка средней прожарки.

Я попыталась заталкивать в себя молочно-медовый пудинг так же бесшумно. И с успехом провалилась: ложка громко звякала по дорогому блюду с позолоченной каемкой.

– У тебя, наверное, много вопросов, – отложив нож с вилкой, мужчина сцепил руки в замок и оперся о сложенный домик подбородком.

От такого заявления я чуть не подавилась сидром. Если честно, последние сутки самый ключевой из вопросов был: «Чем бы набить желудок?». Когда я получила на него сытный ответ – многое отошло на второй план.

– Ага, – отозвалась я. Не хотела производить впечатление полной дуры, которая за пару пирожков Родину продаст. Хотя... есть кое-что… – Откуда у меня сила?

Этот вопрос назойливой мухой маячил где-то на периферии. А вдруг меня облучило во время прыжка сюда, и теперь я – здешний Халк? Невольно глянула на запястья. Вдруг позеленела? Единственное, что бросилось в глаза – красная шерстяная нить на правой руке, повязала ее два дня назад от боли в запястье.

Граф не торопился с ответом. Отодвинув блюдо, он встал и начал расхаживать вдоль прохода, касаясь рукой спинок пустых стульев.

– У нас есть легенда, – продолжил хозяин поместья, как раз тогда, когда я, пожав плечами и решив, что ответа не дождусь, налила себе еще вина (ну, или что там было в витиевато изогнутой бутылке). Дворецкий по привычке дернулся: видимо, хотел обслужить, но на полпути махнул на меня рукой и остался стоять на месте.

– Легенда? – пришлось переспросить, ведь Бони-Как-То-Там, явно не любитель монологов. Ему нужна была ответная реакция – он молчал, выжидательно поглядывая на меня.

– Да, – сверкнул зубами мужчина. – Но это больше пророчество. О том, что однажды в месте, где смешались языки, появится Великий Агис, сидя на плечах юноши, что будет способен уничтожить стольград Денницы Лео единым выдохом.

– Круто, – ответила первое, что пришло в голову. Услышанное, пестревшее кучей незнакомых слов, все равно не внесло ясности. Агис, юноша, стольград... Бред... – Причем тут я?

– Это ты, – приглушенный стук донышка старого бокала о столешницу показался мне слишком громким в напряженной тишине, что наступила после громкого заявления графа о моей причастности. Он сел всего в нескольких стульях от меня, щелкнул пальцами, и в новый серебряный кубок полилось вино – слуга-дворецкий так и ждал случая выслужиться.

Похоже, кристально-прозрачная жидкость ударила мне в голову, ведь я задала ожидаемый вопрос только спустя минуты две.

– Кто? Я? – хотелось еще добавить возмущенное «я не мальчик», как в Зале Суда, но решила промолчать. К тому же граф в этот раз и без лишних реплик продолжил наш странный разговор.

– Ты Агис – Великий Ужас Двенадцати Созвездий.

Драматическую паузу прервало мое судорожное кашлянье – подавилась куском хлеба, которым я решила закусить местную шипучку.

– Чего?! Какой еще А-агис? – голова закружилась от переизбытка информации. Не каждый день узнаешь, что ты – Великий и Ужасный Страны Психоляндии.

– Твоя сила, – и снова долгая пауза. Или чувак издевается, или возомнил себя королем драмы.

– Что сила? – почувствовала, что смятение и раздражение смешиваются во мне в гремучую смесь. Надоела его непонятная игра одного актера.

– Твоя сила способна разрушать города, – добавил он, не менее пафосно.

А мне стало жутко не по себе. Сковал страх: не то, что вздохнуть, пошевелится, было страшно. И будто в ответ на внутренне напряжение причудливая золотая люстра над головой в форме перевернутого дерева, растущего прямо из потолка, предостерегающе задрожала. К ней подключились кубки, блюда и столовые приборы, лежащие на столе.

– Эй, – сотрапезник подсел ближе и накрыл мою ладонь своею. Я вздрогнула, а он продолжил: – Не нужно бояться. Я не дам тебя в обиду.

– Обнадеживает, – отозвалась, еле удержавшись, чтобы не хмыкнуть. Богатые воздыхатели не вырастают из-под земли. А если приплюсовать то, что я, по его заверению, взмахом руки могу разнести пол графского поместья, напрашивается вопрос: «Что, конкретно, ему от меня нужно?». Набив желудок и получив топливо для мозга, нашла в себе необходимость поразмышлять о сущем.

– О! – Бонифэйс чуть не хлопнул в ладоши от радости, решив, что мой ответ дает ему зеленый свет для чего бы то ни было. – И я наказал того воришку!

Граф привычным жестом подозвал слугу.

– Привести его, – в голосе мужчины проскользнуло непонятное торжество, от чего у меня засосало под ложечкой. Этот синеглазый чудик светился так, словно я вручила ему ключи от своего пояса верности.

– Кого? – вопросительно подняла брови, чувствуя как алкоголь – а в бутылке был именно он, в чем я убедилась после трех увесистых кубков – расползается по венам, затормаживая реакцию.

Ответом мне стала распахнутая тяжелая дверь из красного дерева.

– Вик, – почему-то я даже не удивилась.

При взгляде на его расквашенное лицо, злость, которая должна была ударить обухом по голове, куда-то испарилась. Наоборот, стало жаль парнишку. До такой степени, что я еле подавила в себе желание отрезать ему капустного пирога с голубями. Я под градусом, даже самым маленьким, становлюсь жалостливой. Помню, как шла из бара и одному бомжу у церкви целый «Хабаровск» подарила! Пришлось осень дохаживать в старых лаковых сапожках.

ПМП 7. В сказочном мире не без мерзких людей

– И когда ты только умудрился?

– Уметь надо, – Вик подмигнул мне здоровым глазом, откусив приличный кусок от пирога с выпеченной на нем косичкой.

– Да уж, конечно, – фыркнула в ответ. – А меня кому хотел сбагрить?

– Как кому. Бонифэйсу. – ответил парень, подойдя ближе к железным прутьям клетки.

– Не поняла? Он сказал, что ты – воришка, и он тебя наказал! – чувствовала, как извилины мозга завязываются в тугие узлы, словно колготки в стиральной машинке.

– Вот здесь он не соврал, – Вик улыбнулся, продемонстрировав дыру там, где должен был быть верхний резец. Парень все еще немного шепелявил и говорил в нос то ли из-за расквашенной переносицы, то ли из-за отсутствия нескольких зубов, но его речь я с горем пополам все-таки понимала. – Я – вор. Иногда наемник. В делах, где нужно втереться кому-нибудь в доверие, и украсть ценную вещицу... Или человека. Градоначальник Мебсуты поручил мне найти пришлую девицу, привести в «Золотой Рог» и передать протозанщикам [протозанщик – страж] за хорошую плату. Грех было отказываться!

– Не понимаю... – часть моего мозга, отвечающая за сообразительность, явно вышла покурить, – я решила, что ты хотел меня похитить, а люди графа спасли меня...

– На это он и рассчитывал, наверное, – парень невольно коснулся скулы покалеченной части лица и скривился. – Но, возможно, я попал под раздачу, потому что увидел то, чего не следовало... Точнее прочитал...

Поджала губы и отвернулась. Плевать из-за чего его превратили в фарш. Из-за него я попала в дом к какому-то психу! А теперь еще и в клетке сижу, воняющей так, будто тут месяцами скотину держали!

– Слушай... – голос собрата по несчастью виновато дрогнул, – я думал, что Блутаурус хочет стать твоим покровителем. А что? Каждая девчонка мечтает оказаться под боком у кого-нибудь влиятельного толстосума. Я думал, что обеспечил тебе пропуск в лучшую жизнь!

– Да. А это мои барские покои! – ехидно бросила в ответ, разведя руками.

– Я же не знал, что он задумал! – закричал он, в пылу размахивая пирогом: парень явно хотел, во что бы то ни стало, оправдать свой поступок.

Меня же очень привлек акцент на слове «что». Будто бы речь шла о чем-то немыслимом или постыдном.

– Кстати, ты-то чего здесь... Или Голубой Граф уже... – Вик прищурился, бросив на меня пронизывающий придирчиво-изучающий взгляд. Учитывая состояние его лица и одежды – это выглядело до безобразия комичным.

– А что именно он задумал? – перебила, усилием воли держа рот параллельно подбородку: смеяться и улыбаться в данной ситуации очень не уместно, хоть на это и напрашивался вид взъерошенного и избитого недоверчивого воришки и прозвище графа. Интересно, он получил его из-за любви к синим оттенкам в интерьере и одежде или...

– Забрать твою силу, – короткий и быстрый ответ Вика, испарил налет юмора из моих размышлений.

– Отлично! – я даже не стала скрывать облегчения. А я-то решила, что этот франтец задумал что-то гадкое... Под растерянным и бегающим взглядом сокамерника, в голове начал зреть план. – Только пусть даст слово, что вернет меня домой... и найдет мое кольцо... Нет, слово слабовато... Клятва на крови? Конституции? Или какой 100% гарант сделки в этой сумасшедшей кроличьей норе?

– Может, ты сначала захочешь узнать каким способом? – парень прервал поток моей воодушевленной болтовни.

– Ну да. Но главное... – бросила мимоходом, и лишь потом осеклась, поняв, что все может быть не так просто и невинно, – Каким?

– Честно, когда я узнал... хотел отменить все... – зелено-карие глаза тревожно забегали, смотря куда угодно, только не на меня, а кадык на щетинистой шеи нервно дернулся. – Да поздно было... А мне нечего было ему предложить...

– Да говори уже! – не выдержала я, чувствуя как внутри все сжимается, а в голове всплывают жуткие картинки.

– Ну... – скулы и уши парня покрыл румянец. Он, что, смутился? Ох... не к добру это... – в кабинете графа, пока ждал, я наткнулся на книгу с описанием ритуалов и заклятий по передаче силы. Печать на книге была сорвана, ее мог прочитать любой, даже не знающий языка. И открыта, как раз на «Ритуале... девственницы».

Вик выдавил из себя последнее слово и поднял глаза. Я не совсем поняла, причем тут девственницы и я. Или первый раз здесь не считается?

И-и-и? – с нажимом протянула я, требуя продолжения. – При чем тут я?

– А ты не... – его глаза и без того большие, округлились и в растерянности забегали.

– Нет, – ответила, пока его растерянность плавно перетекала в меня. Какая-то бессмыслица...

– Вот же ж... Танатос меня забери... тц, – цыкнул Вик, невольно коснувшись опухшего глаза. Видимо незадачливый вор понял, что лишился зубов и гонорара, защищая не существующую честь дамы. – В любом случае, не факт, что граф не попробует нечто подобное, что закончится кровавым зрелищем...

– Кхм. Ага, – замаскировала смешок под кашель, но вот улыбку спрятать не смогла. – Кровищи было бы на целую ванну.

– Чего смешного? – возмутился он, но потом его лицо просветлело, насколько это возможно, ведь оно было все в грязи, с засохшими бурыми пятнами: – А! Нет! Я не об этом. А о смерти! Он бы тебя убил!

ПМП 8. Откройся, Сезам, блин!

– Dammit! – воскликнул граф на картине, и тут же белые мазки возле края рамы сложились в слово: «Черт возьми!»

– Изыди! – невольно перекрестилась, кинув дикий взгляд на волшебный подмалевок. Сразу вспомнилась бабушка, которая так делала, когда на компьютере всплывала похабная реклама. – Что это за чертовщина?!

– Картина, – Вик подошел ближе.

– Я не об этом, гений, – рыкнула, бросая тревожные взгляды на холст, где хозяин поместья громил свои хоромы в режиме реального времени. Только вот происходило это не по стрим-трансляции, а на самой настоящей картине! Она даже пахла резкими запахами масляной краски и разбавителя, будто ее наваяли пять минут назад.

– Это живой хост, – пояснил Вик, ухмыльнувшись тому, как мои глаза полезли на лоб, а я снова отскочила от подозрительного объекта. – Не в смысле – ЖИВОЙ. Души у него нет и сознания тоже. Его нарисовал магос-творец. А то, что создает одаренный, обладает силой. Если магос-художник нарисует реально существующее место, картина превратится в сальпингу...

– Саль... че?

Как же меня замучили эти языколомательные слова!

– Ну... – протянул парень, взъерошив волосы на затылке и, в очередной раз, поморщившись, – в предмет, связывающий людей на расстоянии. С помощью него можно видеть и говорить друг с другом, находясь в разных городах. Самая совершенная сальпинга получается у мастера зеркал. Ну, тут понятно почему... Отражающая поверхность зеркала дает самое четкое изображение.

– Это как телефон, что ли? – уточнила я, и тут же сердце болезненно сжалось. – Телефон! Сумка! Надо вернуться!

Уже спотыкаясь, рванула назад, но Вик меня тормознул, схватив за локоть.

– Ты об этом? – парень снял со своего плеча поклажу. Мою сумку!

– Когда ты успел?! – вырвала из рук вора единственную собственность в этом страннейшем мире. И где у меня глаза? Как я сразу не заметила. Невнимательность, помноженная на глупость.

– Да она же у входа в подвал на гвозде висела. Подумал, что пригодится.

Еле задавила в себе порыв обнять спасителя моей кожзамовой крошки. Точно не сдержалась бы, если бы он еще и вернул мне мою одежду.

– Спасибо, – хлопнула парня по плечу, решив соблюсти баланс между желаемым и уместным. Все-таки хоть какая-то благодарность. Второй половинки старой вафли у меня нет.

Парень невольно вздрогнул, но потом лишь пожал плечами и пошел вперед.

– Но эти картины... – не хотелось идти в тишине по жуткому коридору с рябящим светом факелов, реагирующих на движения. – Они... чтобы шпионить, верно, а не для связи?

– Ага, – отозвался он, пролезая между каменных обломков, загородивших проход. Невольно глянула в сторону искореженной стены: даже просвета не было видно. Тут, что, двойная кладка? И как мы выберемся на свободу? – Картины-сальпинги привязаны к месту, их нельзя носить с собой как зеркала, и работают они только в паре. Представь, живем мы с тобой в разных домах, у тебя на холсте нарисована комната из моего дома, у меня – из твоего. Только тогда мы сможем общаться через полотна. Готов поспорить, в поместье нет ни одной картины с изображением этого тайного прохода. Уж не знаю, как Ульрих заставил их работать, но каждое полотно из висящих здесь показывает, что происходит в разных уголках поместья Блутаурус. Говорят, мастер, который их изготовил, был убит почти сразу же, как особняк открыл свои двери местной знати, и унес тайну изготовления подглядывающих полотен с собой в могилу.

– А ты откуда обо всем этом знаешь? – вопросительно подняла брови. Если учесть, что братья-близнецы не ломанулись за нами через потайной проход в стене, они о нем и понятия не имели. Да и не думаю, что граф настолько туп, чтобы запереть нас в подвале с секретной галереей.

– Эсфи... – парень немного замялся, подбирая слова, – моя подруга работала служанкой у Бонифэйса и однажды наткнулась на потайную дверь, когда кормила голубых тигров, которых Блутаурус одно время держал в подвале. Ему они быстро наскучили, одна шкура теперь служит ковром в доме градоначальника. А вторая, может, весит на стене где-то в особняке, не знаю. А историю о магосе-художнике и Первом Графе я узнал от Ранавата. Одна из его прапрабабок была рабой у Блутауруса, а в то время среди слуг поместья ходили слухи о потайном коридоре Старого Быка. Так они за глаза прозвали Ульриха, своего рогатого господина. Раньше, рога считались отличительным признаком благородства Великих Семей Тауруса, пока духи из леса Кернуннос не начали брюхатить дворовых девок этих самых Глав Девяти Семей Тауруса. Уж не знаю, чем богачи им насолили, но… После того как рогатые детишки наводнили Денницу, символ рогов обесценился. Бабка у Ранавата была не болтливая, и когда самых языкастых слуг начали находить в оврагах за городской чертой, ей хватило ума промолчать. Среди его семьи вся эта история была одной из баек, что рассказывают детям перед сном. Я ему до сих пор не сказал, что это не просто россказни сумасшедшей старухи.

– А как ты узнал, как открыть проход? – поймала его взгляд, блуждающий по пыльным углам длинной и угловатой галереи, пока он рассказывал историю поместья. Если все-таки Вик до сих пор в одной связке с Голубым Графом, я ему задам. Отведает моей силушки богатырской. Знать бы только, как ее включить...

– Это все Эсфирь, – ответил Вик, странная улыбка скользнула по его лицу, немного грустная, что ли, и он снова отвел взгляд. – Когда она в первый раз пошла кормить тигров, они ее до жути напугали, не могу сказать точно, как дело было, но часть их обеда попало на каменную кладку в конце прохода между клетками.

ПМП 9. И почему в этом мире все шиворот-навыворот?

– Подсади-ка, – бросила парню, разминая конечности и готовясь выполнять акробатический трюк.

– У меня есть идея получше, – предложил парень. Да и я запоздало поняла, что я хоть и вешу 53,5 кг, вряд ли искалеченный Вик меня удержит.

– Ладно, – согласилась, не оборачиваясь.

Мой взгляд все еще был прикован к драгоценным корешкам, когда я услышала визгливый скрежет тяжелого дерева о мрамор. Повернулась – Вик двигал в сторону стеллажа какой-то странный предмет, похожий на кухонный шкафчик для посуды. Только такой я вижу впервые, его как будто сперли с личной кухни фараона: зеленовато-бурого цвета с золотым литьем в щелях резного узора на дверцах, а ручки посередине были выполнены в виде скрученной в кольцо змеи с рубиновыми глазами.

– Лезь, – закончив, парень удовлетворенно хлопнул в ладони. – Только...

Взяв за точку опоры ручку-змею, вскарабкалась на предмет гарнитура, как услышала продолжение:

– ...осторожнее. Внутри может быть проклятый предмет.

Чуть не рухнула с покоренной вершины вниз, но во время схватилась за полку, сохранив равновесие.

– Может?! – прорычала в ответ: головой я понимала, что орать в таком крайне неустойчивом положении, стоя на возможно проклятом предмете очень нерационально, но удержаться не смогла. – Ты больной?! Сам бы и полез!

– Поэтому и не полез, – излюбленным жестом повел плечами Вик, за что получил книгой в лоб. – Ай! Если этот ларчик откроется, меня точно убьет, а вот тебя, может, и нет...

Выдохнула через нос, стараясь не шевелится.

Может?! Это у него любимое слово, что ли?

– Попробуй вытащить одну из книг, – как ни в чем не бывало, продолжил он.

Так... Шишел-Мышел...

Выбрала книгу с золотыми листочками и сапфировыми каплями росы на корешке. Щелк! Шкаф сразу завибрировал, по нему прошла волна, и за секунду все его полки и выступы залило веществом, похожим на жидкий металл, выровняв поверхность.

– Лови, – раскинула руки, собравшись прыгать. Спускаться, используя хлипкую ручку, которая может сломаться, и прогремит ядерный магический взрыв – не хотелось.

Отстраненное выражение лица Вика сменилось пониманием. И он тут же выставил указательный палец.

– Погоди! Сейчас! – парень кинулся к куче шкур, и спустя несколько минут возле шкафа красовалась гора из пятнистого и полосатого меха всех расцветок. Мне оставалось только хорошенько прицелиться.

– Банзай! – шлепнулась в центр и съехала вниз на тигриной шкуре.

– Пошли? – спросил он, кивая на мерцающую и переливающуюся, словно черная водная гладь, поверхность.

– Нет уж, – фыркнула я, догадываясь к чему такое промедление. – Сначала ты.

– Это портал, – мой гид по Психоляндии провел рукой по обновленному шкафу, и его пальцы утопли по фаланги в странной черной жидкости. – Нас может разделить... – я не сдержалась и скрипнула зубами на «может», но продолжение фразы немного растопило лед: – Вместе?

Лишенная нескольких зубов улыбка и протянутая рука задушили все сомнения по поводу его честности. Взяла руку, почувствовав ее чуть влажную шероховатость, зажмурилась и шагнула вслед за Виком в жидкую тьму.

Пара секунд звенящей и душащей тишины – и уши заполнило щебетание птиц вперемешку с шелестом листвы.

– Где мы? В лесу? – спросила, осторожно приоткрыв глаза.

Вор покачал головой и указал на что-то между густыми ветками дуба у самой его кроны. Увидела там полукруглую пристройку. Мы теперь находились напротив того, места, куда нас привел тайный проход, только со стороны улицы.

– Это все тот же особняк. Сад на заднем дворе, – добавил он, как раз, когда мои глаза уцепили гигантские бронзовые рога с золотыми кольцами у основания, пронзающие ясное небо. Если бы не они, то все строение, которое граф скромно окрестил «поместье», запросто могло сойти за замок в стиле рококо: здание пестрило разнообразными выступами, лепниной, пилястрами, многочисленными статуэтками и балюстрадами по краям крыши. А эти графы прямо повернуты на рогах.

– Странно, что такую комнатищу до сих пор не обнаружили, – заметила я, смотря на витражный купол эркера, сияющий всеми цветами радуги в лучах солнца. Как же чудно все. Внутри там такой слой пыли… Я даже не сообразила, что свод из цветного стекла.

– Скорее всего, тут не обошлось без магии наложения или расширения, – почесав маленький подбородок, тоном знатока молвил Вик. Вполне сошел бы, если бы не щетина, избитый вид и бедная одежда. – Это когда два предмета занимают одно место в пространстве. Такое с малюсенькой шкатулкой трудно сотворить, а с огромными покоями – подавно...

Парень повел бровями, словно прицениваясь, но, отбросив размышления, покачал головой и пошел дальше, по усыпанной белой галькой тропке.

Я еще раз бросила взгляд на замкоподобное здание. Если бы не все произошедшее, с удовольствием побродила бы по его закоулкам. Интересно, есть ли там винтовая лестница? С коваными или мраморными перилами? Эх... Архитектура моя слабость. Лет в 15 хотелось даже стать инженером или архитектором. Если бы не тройка по черчению... Ну, некоторые названия я все еще помню. Хотя взахлеб «Архитектурный вестник» больше не читаю.

ПМП 10. Не магия, а фигня какая-то…

– И? Что это за хрен с горы этот Антрус? – поинтересовалась не из любопытства, а больше из чувства самосохранения.

– Увидишь, – загадочная улыбка тронула лицо Вика, только вот мне стало как-то не по себе, и не потому, что к разбитому носу и опухшему глазу это выражение ну никак не шло.

– Нет, ты скажи, – упрямо остановилась. – А то получится как в прошлый раз...

– Да ладно тебе, – закатил глаза мой попутчик. – Сколько еще будешь это вспоминать? Я помог нам сбежать.

– Не ты, а я! – по-детски топнула ногой, на что парень остановился и развернулся.

– Да? Да ты бы так и осталась в подвале, если бы не я! – подхватил Вик мой тон.

– Ну, тогда я пошла обратно, – ляпнула прежде, чем подумать. Но из-за упрямства все-таки двинулась в сторону проделанной мной дыры, которую, по законам жанра, еще вчера должны были заделать. Маги, блин.

– Эй! – услышав оклик, зашагала быстрее, хоть ноги и тянуло обратно. – Не злись! Я не хотел!

Вик догнал меня и схватил за плечо, я упрямо дернулась. Раз! – и сумка соскользнула с моего плеча прямо ему в руки. Пришлось повернуться к вороватому недоразумению лицом.

Парень поднял взгляд:

– Прости, – короткий ответ, и протянутая сумка. Ни оправданий, ни виноватых улыбок. Зато искренне, и мне вполне этого хватило.

– Забыли, – бросила я. – Веди.

Вик сразу приободрился: он не хотел этого показывать, но я заметила.

– Надеюсь, больше без подстав? – протянула ему руку и, улыбнувшись, кивнула на нее.

– Обещать ничего не могу... – я тут же угрожающе нахмурилась, – но я постараюсь.

С сомнением склонила голову и подняла брови, но все-таки сжала руку в ответ.

Конечно, это не «да», но воришки – мастера увиливать. Тут лишь вопрос моей веры – верить или нет. Опять на те же грабли наступать не хочу, но вариантов все равно немного. Да и Вик вывел меня, а мог бросить прямо в том бывшем погребе, воспользовавшись моей растерянностью и дезориентацией.

Мы пожали руки и двинулись дальше.

Мне стало спокойнее. Не знаю, было ли это из-за «прости», а, может, просто наконец-то кругом тихо и спокойно... За мной не гонятся, не хотят убить или затащить в койку, и я не бегаю с горящей задницей по лесу. Просто наслаждаюсь видами. Мы шли по крепкому деревянному мосту через речку, которая бурлила и извивалась в одном месте, образуя мини-радуги в лучах солнца, а в другом – спокойно бежала, скользя по дну и облизывая прибрежные камни. Это зрелище завораживало своей необычностью, и Вику снова пришлось меня окликнуть.

– И речек ты тоже не видела? – он уже шел по вспаханной части поля, жуя соломинку.

– Таких – нет, – призналась я, вдыхая хлебный запах с легкой ноткой... карамели? Сладкий хлеб... Рот тут же наполнился слюной. Весь плотный обед у Голубого Графа уже переварился. Стресс, помноженный на адреналин – вот результат. Еще один результат легко было решить любым кустом, а вот что съесть из даров природы и не превратиться в козленочка – я понятия не имела.

– А пирог еще остался? – спросила, не очень надеясь на положительный ответ.

– Нет... – Вик просканировал меня взглядом с головы до пят. Моя худощавая комплекция удивила? При таком аппетите? Вот если бы и грудь чудом увеличилась, размерам эдак на полтора, я бы даже согласна на пару лишних сантиметров в талии. Да что пару! На все бы 10 согласилась бы. Но не судьба... Не толстеется мне...

– Но можно кое-что придумать... – парень снял с указательного пальца кольцо, положил в карман и скрылся в пролеске, не дав мне даже и рта раскрыть.

Через минут пять он уже стоял рядом и протягивал мне тряпичный кулек. Неуверенно воззрилась на подношения, приметив, что пальцы у Вика измазаны в чем-то красно-бордовом. Он у какой-то бедной зверушки сердце вырвал и мне принес? И теперь мы будем жарить его на вертеле? Было бы чем костер разжечь...

– Это рубус. Костяника. Можно есть, не укусит, – парень нетерпеливо дернул запястьем. Видимо, его нервировало мое промедление. Он ведь добыл еду! Ждет, наверное, что я паду ниц и буду биться челом о землю.

Коротко кивнула и приняла сверток.

Там оказалась малина, только вот размером она была с ранетку.

– А помыть? – сморщилась я. Если вспомнить: мы сначала сидели в клетках, где держали тигров, а потом слонялись по пыльным переходам. Сплошная антисанитария.

Вик лишь пожал плечами, взял одну из ягод, подул на нее для вида и откусил кусок. По его подбородку стекла струйка малинового сока, которую он утер остатками рукава. Да уж, умно... Когда он заработает несварение или еще чего – вдоволь посмеюсь.

С грустью обернулась – речка лентой вилась вдалеке.

– А ты можешь воспользоваться стихивеей, если ты ее еще не посеяла, – как бы между прочим бросил парень.

– Правда? И как? – торопливо спросила, попутно роясь в недрах сумки. Нащупав нужную вещицу, с видом победителя вытащила вычурную ветку.

– Скажи «вода», – вздохнул парень. Очевидно, ему уже порядком надоело все мне объяснять.

ППМ 11. Везет же некоторым на пророков, точнее – не везет

Вик не зря ворчал. Нет, добраться до хижины до темноты мы успели, вот только солнце своим нижним краем уже близилось к плавному изгибу сопок, норовя лизнуть их длинными лучами. Летнее солнце, холмы, лес... Как хотелось обмануться, что я все еще на родной Земле... Но маленькое золотистое пятнышко, хвостиком следующее за солнцем убеждало в обратном. Два солнца – это перебор для моей и так сумасшедшей Родины, мира гипюровых бюстгальтеров и инстаграма.

Подавила ностальгический вздох, стараясь не думать, что в моем мире я сейчас болтала бы с Алькой, пришедшей заменить меня на кассе. Подруга бы в наглую, на правах дочери хозяйки, приклеила бы листок с надписью «перерыв 15 минут».

Перевела взгляд на потемневшую от времени хижину, ютившуюся между двух тополей, будто бы специально высаженных среди высоких сосен. Громадины уже потихоньку роняли на хлипкую крышу пух, похожий на белые хлопья снега. Вик уверенно зашагал к двери, но в метре вдруг остановился, как если бы что-то вспомнил. Не успела поинтересоваться, как надобность в вопросе отпала сама собой: парень запустил руку в карман штанов, выудил кольцо, вместе с темно-серой ниткой, и принялся протягивать ее через кольцо, превратив нитку в импровизированную цепочку, закончив, присоединил концы, и когда они срослись волшебным образом, продел голову через образовавшуюся петлю.

– Не боишься, что нитка порвется – и прощай кольцо? – спросила, чувствуя смутную тревогу, которая обычно зудит в сердце, когда я о чем-то забываю...

– Ха, этого не случится, – в каре-зеленых глазах проскользнула хитринка. Оттек на лице немного спал, и покалеченная сторона была уже не такой деревянной: правый уголок губ чуть дернулся. – Этот шнурок особый. Сплетен из волокон стальной акации. Его невозможно порвать. Голыми руками уж точно.

– Стальная акация, стихийный дуб... А яблоки вы часом не с кустов собираете? Или тут они прямо в ящиках растут? – голова шла кругом: Эйнштейн и Ньютон на пару нервно курят в сторонке.

– Нет... – протянул Вик, обведя меня многозначительным взглядом.

В горле запершило, будто в нем застрял злополучный кусок наливного красного яблока, а на языке заиграл кислый привкус яблочного сидра, того самого, что я как не в себя хлестала у графа, вперемешку с вином.

«А если здесь яблоки добывают из задницы какого-нибудь древесного тролля?» – мелькнула сумасшедше-тошнотворная мысль.

– Да шучу я! Расслабься, – легкий удар по лопатке и смешок заставили вздрогнуть.

Ничего себе шутки! У меня так аппетит может пропасть, не дай Боже!

Дверь открылась раньше, чем Вик занес руку для стука.

– Авигдор! – взъерошенный старик повис на Вике, как на родной кровиночке.

– Ави... кто? – вылупила глаза я, на что парень сконфуженно скривился.

– Вик, – поправил старичка тот самый «Авигдор».

– Заходите, выпьем чаю, – вымолвил седовласый, после того как секунд пятнадцать его необычные золотистые глаза пристально рассматривали меня с головы до пят. В своих черных пыльных одеждах и с явно ломаным носом (хотя, может, это просто благородная римская порода) он напоминал белоголового орлана из программы о дикой природе, что я смотрела на прошлой неделе. Такой же цепкий взгляд, словно я – рыба, нерестящаяся на мели.

Хозяин хижины повернулся к нам спиной, шаг – и немного сгорбленная спина качнулась в сторону, а к моим ногам подкатились две пустые бутылки из красного стекла.

– Это кто? – шепотом спросила я, кивая в сторону растрепанного чудака, дрожащими руками ставящего жестяной чайник на печь.

– Антрус. Пророк Двенадцати Созвездий, вообще-то.

Челюсть со щелчком падает на засаленный, покрытый песком и соломой пол.

Пророк? ПРОРОК?! Тот самый, который предрек мое появление? Тогда можно с уверенностью сказать, что этот алкоголик точно ошибся! С бодуна привиделось, вот и перепутал. А моя сила... Видимо, где-то подцепила, шатаясь по лесу в поисках выхода к ближайшему населенному пункту.

Сердце возмущенно заколотилось, а кровь прилила к лицу. Придя в себя, я стала хватать ртом воздух, подобно рыбе на суше, в поисках метких слов. Но они все не находись...

– Я... я... – все повторяла я, пока мое блеянье не прервал начавший пускать пар чайник, при этом насвистывая... мелодию?

– Садись, дочка, – пророк махнул рукой, и кособокий стул с недовольным визгом отъехал от стола. – У тебя, наверное, много вопросов...

– А есть что поесть? – скороговоркой выпалила я: кисло-сладкая малина только раздразнила желудок, и он красноречиво требовал ответ на СВОЙ вопрос, игнорируя мое здравомыслие, кричавшее: «Сперва дела – потом еда».

Лицо старика потрескалось в улыбке, а на столе тут же появилась плетеная тарелка со съестным: хлеб, сыр, груши (они были подозрительного синюшного оттенка, вот только пахли слаще лимонада «Дюшес»), яблоки, миндаль. В глиняных мисках, окружающих берестяную корзинку, соблазнительно дымилась запеченная картошка с овощами.

– Чем богаты, – самодовольно проскрипел престарелый пророк. – Кушай, Мария, потом побеседуем.

Даже не стала сопротивляться манящим запахам и удивляться тому, откуда дед знает мое имя – турпоход меня изрядно вымотал. Вся наблюдательность и любопытство растворились в нежных кусочках с молочным привкусом, тающих во рту.

ПМП 12. Встреча с белым котом может быть познавательной

Битый час листала книгу по «Кольцелогии». Да-да, науке о кольцах. Какому-то Р. П. Бауму нечего было делать. Ладно бы в книге были только волшебные кольца, так Редьярд Персиваль, будь он не ладен, не поленился впихнуть в свой «альбом» и простые, ничем не примечательные и скучные украшения. Даже есть описание простого крестьянского кольца из железной проволоки! Я, как прилежная ученица, начала с вступления и глав про формы сечения шинки [шинка – ободок кольца], виды верхушек и особенности огранки драгоценных и полудрагоценных камней. Но бросила это дело, перелистав, ну точно 1/3 книги, вместе с теориями о происхождении первого кольца. Лишь одна фраза все-таки зацепила из всего этого муторного текста: «Первый Царь, Ёдин, пришедший издалека, разогнал тьму единым пальцем, скованным кругом из кости. Пленил он Великого Агиса сим колом [коло – общеславянское слово со значением «круг»] и отправил за звезды». Немного я поняла из прочитанного, но упоминание Агиса разожгло интерес. Есть ли связь между этой легендой и моим появлением здесь? Надо будет расспросить Антруса при случае. После вручения фолианта, страницы которого подозрительным образом только увеличивались, а не уменьшались, пророк вместе с Виком ушел на задний двор чинить какую-то повозку.

Подавив очередной приступ зевоты, решила вернуться к началу классификации колец – проще говоря, принялась снова разглядывать рисунки перстней со сносками и подписями. Радует, что все на русском. Первой шла страница с конусообразными кольцами лучника, изготовленными из дерева, камня, яшмы, золота, серебра и других металлов, резные, инкрустированные драгоценными камнями и золотой росписью. К каждому имелось примечание: кольцо либо было простым, без каких бы то ни было особых свойств, либо увеличивало навыки стрельбы: добавляло зоркости, силы в плечах и в спине, меткости. Одно кольцо из пористой, с оранжевым налетом, кости, простенькое на вид, привлекло внимание надписью с красной пометкой: «Опасно!».

Кольцо Праманта. При использовании дальность и меткость стрельбы превысит полмили. Условие: выстреливать не менее 300 стрел каждый день, в противном случае – смерть.

Неужели, кто-то добровольно такое напялит на палец?

В углу страницы была картинка, показывающая как правильно носить такое кольцо и натягивать тетиву. Тряхнула головой, пытаясь прогнать сонливость, солнце уже закатилась за холмы, а его оранжево-розовый свет потихоньку растворялся в надвигающейся тьме. В глазах рябило от количества колец с секретом, перстней и печаток, и я уже не видела смысла читать все по второму кругу. Окинула взглядом небольшое помещение, ища взглядом хоть что-то похожее на диван или кровать. Потопала по скрипучим половицам в сторону покосившегося стеллажа, поманив за собой шар со светом, любезно оставленный мне Антрусом. Справа от книжных полок прятался проход в другую комнату с почерневшим от времени косяком. Кровати не было: лишь старый с торчащими пружинами матрас и куча сена, застеленная серой простыней. На секунду захотелось вернуться в замок Голубого Графа, понежиться на шелковых простынях на большой и мягкой кровати...

И так живет Великий пророк? Как бомж?

Обреченно опустила плечи и поплелась в сторону импровизированного сеновала. Спать на полу и читать скучные книги – просто капец. Вот тебе и отпуск...

Книгу из рук не выпускала – с моим везением на нее завтра прольется ливень из дыры в крыше, если я оставлю ее в гостиной. Запущенная комнатушка совсем не тянула на зал для гостей. В нее стыдно свиней позвать, не то, что людей. Я конечно не ханжа и не сноб, да что говорить у меня дома частенько бардак и немытая посуда по два-три дня, но ТАКОЕ... Мусор, клубы пыли, грязь, прорехи в досках на полу и в крыше, мебели минимум: вместо кровати – солома, вместо тумбочки – бочка, куда я и водрузила «Кольцелогию», прежде чем плюхнутся на кучу сена. Солома оказалась вполне приличным местом для сна. Или я настолько устала? Единственный минус – жухлые соломинки, щекотавшие открытые места на теле.

Шар сначала сделал круг по комнате, освещая самые дальние ее уголки, на мгновение, остановившись на портрете в пыльной раме, но он был настолько грязный и в паутине, что с уверенностью можно сказать только то, что на ней изображен мужчина. Но, так и не найдя ничего интересного, вернулся ко мне. Когда сфера подплыла, я щелкнула ее пальцем, и она отпружинила к проему с сорванными петлями. Забавное чувство, будто тычешь пальцем сверхпрочный мыльный пузырь. По словам Антруса «Заарканенный огонь» одно из бытовых заклинаний средней сложности. Ну да, так я и поверила. После того как я наблюдала хитросплетения его движущихся рук, я в этом усомнилась. А слова? Мне лично послышалось «Будишь Сангрию?». Может, пропитый вид пророка на это повлиял? Но, в любом случае, было познавательно. Уж точно лучше скучной книжонки. Интересно, с помощью чего здесь творят магию? Ну, кроме сомнительной ветки... Настоящую магию, способную создавать что-нибудь из ничего. Кольца? Браслеты? Ожерелья? Все сразу?

Любопытство прокручивало мысли подобно центрифуге: я не знала, за что зацепится. И просто смотрела, как мерцают, переливаясь, язычки пламени в шаре, пока магия не иссякла, и они не потухли. Глаза начали слипаться, а калейдоскоп в голове, состоящий из обрезков последних дней, все только запутывал.

Агис... Интересно, почему я...?

Повернулась в сторону бочки со ржавыми ободками. Рисунок кольца на обложке отливал золотом в лунном свете. Так успокаивающе...

– Фотия Сагинэво!

– Фротия Сагинева!

– Фотия... Сагинэво! – снова громогласный голос, повторяющий заклинание.

ПМП 13. Интересно, сколько ему лет по паспорту?

Я напряженно разглядывала шлифованные доски на ножках с облупившимся лаком. Если бы под моим выжидательным взглядом дерево могло покраснеть, то столешница бы уже превратилась в образец элитной мебели из сандалового дерева.

Да... даже в «2PizzaS» через дорогу с заказом в субботу вечером быстрее справляются.

– Ты точно съедобное попр-р-росила? – с сомнением промурлыкал кот.

– Конечно! – возмутилась, не забыв при этом разочарованно шлепнуть ладонями по столу: к рукам сразу прилип слой грязи. Вчера, казалось, грязищи меньше было. Начала вертеть головой в поисках полотенца для рук или хоть какой-нибудь худо-бедно чистой тряпки. Но тут стол ожил то ли от моего недовольного шлепка, то ли еще от чего, и вдруг как-то... похорошел? Как если бы Повелитель Времени отмотал его время лет на сто назад. Лаковое покрытие вернулось в норму, покосившееся ножки выпрямились, а черные прогнившие пятна и плесень испарились. Волна обновления коснулась и остального дома, не успела я захлопнуть открытый от удивления рот: деревянная облицовка дома и пол натужно завыли, заращивая свои застарелые дыры, стекла с легким звоном возвращались в нужные места: в оконные проемы, в побитые сферы над потолком, что когда-то, как я и подозревала, были весьма необычной люстрой, в сколотые вазы, в багетные рамы – во все слишком хрупкое и уже изрядно побитое. Прямо передо мной из блестящих серебром кусочков, похожих на пайетки, собрался кувшин, ручка которого прикидывалась хвостом дракона, а носик и крышка – головой. Пыль и грязь, наоборот, растворялись без следа. Сморгнула от мельтешения в глазах, и вот уже на выросшем из стены подоконнике стоит и благоухает как ни в чем не бывало горшочек с незабудками. Так вот что за черепичные куски валялись в углу!

– Опять... – как-то недовольно протянул кот, чихнув, когда частицы старой извести и пыли понеслись от старой печи в распахнутое окно. Неужели ему нравится жить в грязи?

Теперь древняя замызганная печка превратилась в настоящий дворец, отдаленно похожий на русскую усадьбу: резной фасад, башенки, наличники на окнах, ползущих вверх по трубе и конек в форме звезды. Только глиняные изранцы, которыми была облицована часть печи с камином и лестница на удобную теплую лежанку наверху, были украшены не традиционными и узнаваемыми узорами, привычными для изб и дворянских поместий. Сплошь солярные символы, кельтские мотивы, гексаграммы [шестиконечная звезда, образующаяся при наложении двух равносторонних треугольников], витиеватые узоры и куча разных других не понятных мне закорючек, а на самой большой части побелевшей печи – рельеф, изображающий человека, держащего в руках что-то светящиеся, похожее на звезду. Он был окружен славящими его людьми, лучи его мини-солнца стремились к нижней части, где по краю открытой пасти ниши для дров вились всякие ползучие гады, в центре которых огромное чудище – отдаленно напоминавшее то ли дракона, то ли цербера из Ада.

– Едрит-мадрит, – снова скопировала свою бабулю. Так она выражается, когда по телеку показывают дом какой-нибудь селебрити или депутата. Только она еще и добавляет: «И на что только идут наши налоги...». – Нехилый такой магический «квартирный вопрос»...

Даже пыль и грязь со стола, осевшая на моих ладонях испарилась.

– Дом обновляется, – отметил очевидное Ганджу, лакнув из миски.

Перевела взгляд на стол, а там, наконец-то, красовался мой завтрак: бургер и картошка на блюде с золотой каемкой и хрустальный фужер колы.

– И года не прошло! – шагнула к столу, но помедлила: садится в своей измызганной и местами рваной одежде на стул, задрапированный гобеленовой тканью, как-то не комильфо, что ли.

– А мою одежду можно так же обновить? – повернулась к коту, еле подавив порыв искренней зависти: Ганджу так и сиял белизной, смакуя свое молоко.

– Это место, – кот оторвался от миски, проведя по пушистому подбородку лапкой. – Связано с жизненным циклом Антр-р-руса. Твоя одежда – нет.

– И мне так вечность ходить? – возмутилась я, в качестве протеста садясь на стул.

– Попроси Антр-р-руса помочь.

Кот дернул головой в сторону двери, и не успела я сделать первый кусок выстраданного гамбургера, как в похорошевший дом ввалились, смеясь и хохоча, двое мужчин. В одном я сразу признала испачканного Вика, а вот второй....

Это же парень из моего сна!

– Ты кто? – ошарашенно уставилась на блондина, с платиновым, почти белым, оттенком волос.

– Мария. Проснулась, – приятный тенор показался знакомым. А цвет глаз... – Как успехи с книгой?

– Антрус?!

Остановите планету – я сойду! Если я конечно на планете, а не на чем-то вроде диска, дрейфующего в бесконечном космосе.

– Да, милая, – улыбнулся молодой мужчина едва за 25.

– Что за?! – волна злости и непонимания скатилась вниз по лопаткам. Отставила блюдо и порывисто встала. – Почему Вы мне ничего не сказали, прикинулись стариком... Что это за игры!

– Я думал объяснить при случае, – вышел вперед Вик, в растерянности теребя волосы на затылке: видимо, моя реакция его смутила. – Но мы вчера весь вечер провозились с самовозкой. Антрусу какой-то кузнец продал по дешевке колеса с железным ободом. Только вот обруча оказались из проклятого металла!

Вик убийственно зыркнул на помолодевшего пророка. Забавно было наблюдать, как недавний старик, пылающий вчера праведным отеческим гневом, сейчас сконфужено скривился и опустил подбородок, сделав вид, что его заинтересовала форма ногтей на руках.

ПМП 14. Сила есть, ума подайте!

Вик подавился гамбургером, услышав мое признание. Я уверена, что смех и вызвал эту реакцию: вон, смешинки в глазах так и пляшут. Антрус же молча встал, приманил деревянную кружку с полок над столом у окна – связки трав он чудом сохранил, как и свой черный цвет. Это, что, цейлонский эбен? Уж больно черный... А может, просто крашеная осина...

– Ты точно в этом уверена? – пророк налил воды из кувшина и протянул кашляющему парню.

– Ну... – протянула я, хмуря лоб и силясь вспомнить события того сумбурного дня. А день тогда с самого начала не задался... – Когда меня вышвырнуло сюда, я угодила в мелкое озерцо в низине, в центре подножия четырех холмов. Кольцо мне не по размеру и точно слетело с пальца. Я там такое сальто сделала...

– Так... Мне кажется, я знаю, что это за озеро... – мужчина и в этот раз не стал утруждать себя: снова взмах руки, и из плотного ряда на третьей полке пулей вылетел очередной пухлый том, второпях даже потерявший листок (наверняка, там было никому не нужное предисловие, раз книженция за ним не вернулась).

Пророк начал листать книгу, пока не остановился на развороте с зеркальной территорией: две фигурные половинки, между ними речка, а соединены они были перекладиной. Это тот мост, по которому мы шли? А вот и город на равнине...

– Здесь? – Антрус ткнул в место на карте, юго-западнее Мебсуты. Развел пальцы, не отрывая их от страниц, масштаб увеличился, и я смогла узнать знакомые очертания холмов и леса с множеством ручьев.

– Да! – выкрикнула я. Ганджу невольно вздрогнул, А Вик судорожно сглотнул, отчего его кадык дернулся.

Две находки за день – продуктивно. Если так пойдет и дальше, то в конце недели я буду дома!

– Что не так? – кожей почувствовала неладное: ведь никто не разделял моей радости.

– Это же Проэлефси! Легендарное озеро! Оно появляется раз в триста лет в этой низине, а потом высыхает... – опять включил историка Вик. Может, ему гидом в местный музей пойти? Наверняка больше бы зарабатывал, чем на своих сомнительных делишках.

– Верно, Авигдор, – снова согласил с ним Антрус. Но как-то тихо, без задора и похвалы. Он был... обеспокоен?

– Не вижу проблемы. Пусть оно высохло, но кольцо-то никуда не делось? Или…?

Совсем растерялась, чувствуя, как земля начала уходить из-под ног. Если бы не сидела, рухнула бы на стул. Поэтому просто разочарованно откинулась на спинку, готовясь услышать очевидные плохие вести.

– Видишь ли, – пророк поднял глаза, – оно растворилось в водах Первого Озера. И его будет трудно найти.

– Но Вы же пророк! – не сдержавшись, возмутилась я. Стало обидно и до жути захотелось выплеснуть остатки колы в ухмыльнувшегося Вика.

– Милая, я пророк, но не всевидящий. А это кольцо обладает магией иного толка, непредсказуемой и своенравной. Вода из этого озера, по легенде наполняет целебной водой питьевые фонтаны во всех Двенадцати Денниц, – мужчина говорил спокойной и уверено, но тревогу ему скрыть не удалось – складка меж бровей выдавала.

– Так нам это... всю планету колесить! – Вик даже встал, узнав масштаб работы.

– Тебя никто и не зовет, – фыркнула я, не удостоив его и взглядом. Но в душе была рада, что парень сказал «мы». Не хотелось бы в одиночку нырять в этот квест «Вокруг света за 80 дней» с головой.

Антрус кивнул какой-то своей мысли, прежде чем ответить:

– Может, я смогу упростить задачу… Можно? – длинные, почти белые пальцы, коснулись подвески на цепочке. А я и забыла, что украшение все еще на мне.

Расстегнула замочек и протянула мужчине.

– Эфхаристо [Спасибо (греч.)], – тонкие губы растянулись в улыбке.

Растерянно бросила взгляд на Вика. «Как поменять язык на русский?» – одними губами спросила я. Авигдор лишь отмахнулся, приложил палец к своей... неразбитой губе (Когда он успел так быстро исцелиться?), и коротко кивнул на Антруса. Местный гибрид Гендальфа и Леголаса закрыл глаза и вытянул руку, чуть согнутую в локте, ладонью вверх. Над ней, тихо покачиваясь в воздухе, висела цепочка. Легкий полузвяк – и она разлетелась на мелкие звенья, а кулон – и вовсе в пыль. Я даже невольно зажмурилась – не хотелось выковыривать из глаз металлическую крошку. Но это было не нужно – частички, словно обладая каким-то невообразимым притяжением, отлетели друг от друга не более, чем на 10 см. Потом очередной щелк – и все элементы соединились обратно. Только теперь это была цепочка из золота с прозрачным кристалликом-звездочкой вместо кулона.

– Этоимос [Готово (греч.)], – снова улыбнулся пророк, протягивая цепочку обратно мне.

Кивнула, не зная, что ответить.

– Надень, – пояснил Вик. Что я и сделала.

Холодная фигурка коснулась кожи, и, о чудо, следующая фраза последовала уже на русском.

– Я немного изменил твой интэрпрес, теперь он может...

– Интэр... что? – не смогла задавить в себе порыв: потребность переспрашивать незнакомые слова никак не отпускала.

– Интэрпрес – уникальное украшение Вавилонского Рынка Мебсуты с особым напылением, позволяющим понимать собеседника, говорящего на другом языке. У Ранавата, так вообще, единственные в своем роде парные кольца на рогах. Стоит ему подойти поближе и любой в радиусе ярда, даже не имеющий при себе интэрпрес, поймет его речь. Правда одевает он их только когда сидит за своим питейным прилавком, который он нежно зовет конторушкой. Ага, да если бы все писари хранили столько выпивки у себя под столешницей, в указах из Кастор-Поллукса был бы один бред! Кстати, диадема у Высшего Судьи Мебсуты тоже обладает таким свойством, то есть обладала. После того как ты шарахнула Боригара своей силой, достопочтенный Леманн-старший со страха свалился со ступенек детинца [главное здание в городе], и его диадема – раскололась пополам. Хотя тут, думаю, виновата силовая волна, которая сбила с ног не только палача, но с дюжину зевак.

Здешний «Ок, гугл» слишком болтлив. Но главное я уловила – корона принцессы на голове того старикашки и ожерелье, что дал мне Голубой Граф – местный синхронный переводчик. Прямо Тардис Доктора, ё-маё. Точно, сила...

ПМП 15. Бешеная самовозка и пыльный ковер

– Я на воздух, – резко встала, не в силах больше слушать взаимные упреки помолодевшего старика и так и не повзрослевшего парня.

Вышла на крыльцо, сиявшее в лучах послеобеденного солнца. Приметила деревянную качалку с пухлой вышитой подушечкой с кисточками, и, наплевав на состояние своей одежды, с блаженным стоном угнездилась в ней. Мерно покачиваясь, смотрела на изгиб четырех холмов вдалеке. В душе копошилось, мягко говоря, разочарование. Кольцо – единственный способ вернутся домой – дало стрекоча. И чем я ему не угодила? Ну да, я его не полировала, одевала раз в сто лет, и то, только когда ба напоминала. А сейчас, когда она уехала погостить к родителям, я вообще неделями его не носила. Какой черт меня дернул надеть его в Понедельник утром?!

– Гр-р-рустишь? – Ганджу незаметно подкрался ко мне и спрыгнул на колени. Я настолько была погружена в себя, что вздрогнула от неожиданности.

– Не особо, – рассеянно ответила, притянув кота ближе и погладив его по мягкой шерсти. И, услышав в ответ довольное урчание, расслабилась и немного успокоилась. Даже обида на этот мир и мое просто фатальное невезение отошли на второй план. – Просто я растеряна. У меня столько вопросов: С чего начать? Куда пойти? Что мы будем есть? Во что одеваться? Есть ли в этом мире кофе, повэрбанк и прокладки? Да и интернет словить было бы неплохо... Понимаешь, я из другого мира. Я привыкла к определенным... вещам. Колесить по незнакомым городам, где меня могут убить, есть жареное мясо на костре и писать в кустах – не то, что я планировала делать в свой отпуск, хоть и незапланированный.

– Ты будешь не одна, – кот прикрыл глаза, щурясь от солнца, и утешающе посмотрел на меня. Конечно, из моего словесного поноса он мало что понял, но только дурак не сообразил бы, что это была банальная человеческая жалоба в пустоту.

– Ты о Вике? – с сомнением скривилась, как если бы кто-то тухлой рыбой перед носом помахал.

– Что не так? – вытянул шею кот, словно надеясь найти ответ на вопрос у меня за спиной.

– Разве я могу ему доверять? – не стала ходить вокруг да около и спросила прямо.

– Конечно, он не самый честный кель [то же, что и человек] Двенадцати Созвездий, но он, по кр-р-райней мер-р-р-е, добр-р-рый, – кот явно был лучшего мнения об этом типе.

То, как этот ушлый ворюга насочинял высотой с Эйфелеву башню и приплел несчастных девственниц, лишь бы поиграть на моих нервах, в надежде, что это даст толчок моей силе – не делает ему чести.

– Ну да, если не решит, что лучше продать меня подороже, – едко бросила в ответ, продолжая бегать глазами по местным красотам.

– Смотр-р-рю, ты уже составила о нем свое мнение, – тихо ответил Ганджу, спрыгнув на пол, он уже собирался вернуться в дом, но на пороге обернулся. – С пикто-колом, что Вик таскает с собой, ему не составило бы тр-р-р-уда пр-р-р-осочится через любую двер-р-рь, стену или р-р-решетку в особняке Стар-р-рого Быка, и сбежать оттуда в пер-р-рвые полчаса своего заключения. Но он р-р-решил не бр-р-росать тебя там. Думаю, все было не так пр-р-росто, как тебе кажется: если он выдумал «Р-р-ритуал девственницы», то тогда за что пр-р-ротозанщики его избили? Ясно же что он попытался отменить сделку. Совесть у него пр-р-ритормаживает, но она у него все-таки есть.

Я лишь пожала плечами. Не хотела отвечать. Дареному коню в зубы не смотрят. Вик на данный момент единственный, кто набивается ко мне в команду. Возможно, у него свои скрытые мотивы, возможно – и нет... Выбирать не приходится. Задумчиво накручивала на палец свежесмагиченную золотую нитку, мирясь с очевидным решением.

Нет, о чем я думаю?! Да я лучше Блутауруса с собой возьму. У него наверняка есть длинная карета с восьмью окнами и всеми удобствами. Кстати, о каретах. Интересно, как там выглядит тот самокат, или что они там вчера чинили полночи?

Встала с деревянной кресло-качалки и, размяв спину, начала искать что-то похожее на гараж или хотя бы сарай. Обошла двухэтажный дом с правой стороны. Так, стоп. Двухэтажный? И как я не заметила, что к нему второй этаж прирос? Может там и кровать есть... с мягкой периной и одеялом в клеточку. Безумно захотелось зарыться в подушки и как следует пожалеть себя. А что? Ночь на гнилых досках с кучкой сена (вот интересно, почему Антрус не сплел себе соломенный матрас? На нем же всяко удобнее спать) не пошла моим позвонкам на пользу.

Не заметила выросший из неоткуда аккуратненького заборчика, и налетела на него, больно ушибив живот о две связанные жерди. Благо, что она не заточенная была, а то собирать мне кишки по всей траве. Прошла до маленькой калитки и, открыв небольшую железную задвижку, вошла внутрь. Осмотрелась, не понимая, для чего нужен такой большой загон на заднем дворе. Ни свиней, ни кур, ни другого мелкого скота не наблюдалось. И тут я заменила нечто: гибрид кареты и старой повозки. На нее, видимо, магия омоложения не распространялась. Она стояла, скрипя на ветру. Так, погодите-ка... На ветру? Это же безветренная сторона, ну, по крайней мере, сегодня ветер уж точно дул в другую сторону. А повозка раскачивалась, ворчливо скрепя сама по себе. Как там они ее назвали... самовозка? Любопытство пересилило страх перед неизвестным существом, и я осторожно зашагала в сторону транспортного средства, лакающего странного вида похлебку из огромного корыта двумя палками-оглоблями, связанными между собой кожаными ремешками. Вообще-то между палками должна быть дуга для лошади, но, видимо, этому чуду лошадиные силы ни к чему.

Поравнялась с самовозкой, и тут эта магическая рухлядь замерла, а потом, скрипя ржавыми спицами, расправила свой кожаный навес. Прямо ощетинившаяся кошка, ей-богу. Сейчас еще и боднет меня своим палками для упряжи. Но рука, явно всеми силами мечтавшая о смене хозяина – не зная о том, что без меня она станет просто дохлой конечностью – все-таки потянулась и коснулась шероховатой поверхности края телеги-кибитки. И внезапно это недоразумение шарахнулось от меня, пробив своей задней частью и без того хлипкий забор. Непонимающе шагнула к ней. Я ее напугала?

ПМП 16. Удобства волшебного мира

– Что... это? – глаз аж дернулся, от напряженного разглядывания ковра, в надежде, что он вдруг магическим образом превратится в элитный образец персидской подстилки.

– Волшебный ковер, – повторил Вик, градус радости на его лице немного снизился: моя гримаса легкого отвращения этому поспособствовала.

– Больше похоже на половую тряпку, – съязвила я.

– Ну, значит, ты пешком пойдешь, – надулся парень, сдвинув брови.

– А ты себе из этого раритета парашют себе сошьешь или оболочку для воздушного шара? – демонстративно пнула рассадник моли носком сапога.

– Не знаю, что такое парашмут, но...

– Авигдор, помолчи, – мягко перебил Антрус, подняв ладонь.

Вик захлопнул открытый на вдохе рот и, скрестив руки на груди, поджал губы.

– Марии нужно перевести дух, сменить одежду, помыться...

– Но... – Вик снова хотел что-то сказать, но пророк метнул в него сердитый взгляд. О, так и у его дзэна тоже есть лимит.

– Или я прямо сейчас сожгу ковер Буният. Я все равно слишком стар, чтобы им пользоваться.

– Ладно, – сдался парень и вернулся в дом, напоследок бросив нежный взгляд на свое сокровище.

– На втором этаже – горница и мыльня..., то есть комната с кроватью и ванная. Отдохни, помойся. Торопиться некуда, – золотистые глаза прищурились в искренней улыбке. Мне даже захотелось обнять его.

Но сдержала порыв и неловко стряхнула несуществующие пылинки с синего балахона. Надо же было как-то объяснить то, зачем моя рука к нему потянулась. Аккуратно обойдя раритетный предмет интерьера, зашла через заднюю дверь в дом: с этого ракурса заметила лестницу – небольшую, но достаточную, чтобы вместить две меня. Поднялась наверх, скользя рукой по гладким полированным перилам. Обжиг на резных завитках контрастировал со светлым деревом. Комнатка оказалась проще, чем расфуфыренные покои графа, простой платяной шкаф, кровать на крепких прямых ножках, слева от входа – дверь, окошко которого было выполнено из мозаичного стекла, переливающегося в широкой полоске света, лившегося из наполовину открытых створок окна.

Дернула дверь, и стоило взгляду сфокусироваться на убранстве, в душе хор запел «Аллилуйя»: отполированная медная ванная призывно сверкала изогнутыми краями, справа стоял резной стульчик с полой сидушкой и дыркой – понятно для чего. Вот интересно, его после интересных дел выносить надо, или все магическим образом испаряется? Ладно, как приспичит – узнаю...

Кроме аккуратненьких полочек, забитых пузатыми бутылочками с разноцветными тканевыми крышечками, обвязанными шпагатом, на стене, рядом с дверью, на небольшом чугунном крючке даже висел халат в винтажный цветочек. В общем, все удобства. Да прибудет с обитателями дома халявный Вай-Фай!

Довольно быстро избавилась от одежды, оставшись в одной льняной рубахе, едва доходившей до середины бедра. И только заметила, что крана-то нет! Окинула ванную комнату, или мыльню, как ее забавно окрестил Антрус, взглядом, но ни труб, ни бочек с водой не увидела. И как тогда мыться? Подошла ближе к ванне, и, проведя рукой по изогнутому краю, обнаружила нишу, наподобие выемки для ручек на школьных партах. Там лежала палочка похожая на стихивею, только выполненная из металла и намного ровнее. Проинспектировав остальной латуневый тазик, даже заглянув под него, десять раз пожалела, что не узнала у Антруса, или на худой конец, у Вика, что делать на случай «хочу помыться». И тут нашла небольшое кольцо, приваренное к краю, противоположному ребристо-волнистому изголовью, напоминавшему сердцевидную ракушку. Палочка как раз подошла к нему, как влитая. Хоть какой-то прогресс....

Кран готов, дальше надо понять, как включить воду. Неужели, и правда придется их звать… И опять чувствовать себя дурой под покрывалом мягко-понимающего стариковского взгляда и еле сдерживаемым хихиканьем вороватого зануды. Раз уж я тут застряла, надо разбираться самой. Мало ли что может случиться. И не очень хочется от кого-то зависеть.

– Вода? – попыталась наугад активировать внеочередной волшебный чердыбых, не особо надеясь на успех.

И тишина...

Развернулась и со вздохом потелепалась к куче одежды. И только я выгребла из-под тяжелого плаща штаны, как через стекло в комнатку влетела искорка. Но не само ее появление ошарашило так, что я, подскользнувшись, упала в кучу тряпья. Голос, с вибрирующими нотками, который вещал через искру, принадлежал Антрусу.

– Совсем забыл, голова с дырой. Захочешь помыться, вставь медянку в кольцо и скажи: «гидро». Нальется сколько надо и само остановится. Только не забудь дырку для слива пробкой заткнуть. Удачи!

Ну да, я же совсем дура – не догадаюсь дырку заткнуть..., да я почти разобралась во всей этой дьявольской конструкции! Правда, ключевое слово «почти» – воду я так и не включила... Так что подсказка искры, лопнувшей в воздухе, в клубе дыма, вызвавшего у меня приступ кашля – пришлась как нельзя кстати.

Тпрыкнув, а именно так я недовольно выдыхаю – как замученная лошадь – проследовала обратно к медной лохани. Благо, что не из дерева как туалет.

– Гидро, – почти шепнула волшебному крану, не хотелось повторения эпизода с малиной. Устраивать потоп в казенном доме совсем не хотелось.

В этот раз чудо-устройство поддалось без лишних уговоров, и не пришлось даже трясти этой медной указкой как в эпилептическом припадке. И вот через минут десять, я уже нежилась в воде идеальной температуры – достаточной горячей, чтобы прогреть ноющие косточки, но без экстремальных температур русской бани. Прошлым летом, когда Аля уговорила меня попарится вместе с ней – видите ли жир ей на боках мешает – меня хватило на 5 минут. Мозги сварились в испарениях кипятка, витавшего в воздухе. Для полного счастья не хватало пушистой пены или на худой конец – морской соли с лавандой. Но рыться на полках со странными пузырьками – уж точно не лучшая затея. Не хватало еще покрыться волосами с ног до головы во всех возможных и невозможных местах подобно снежному человеку.

ПМП 17. Модный приговор. Кто сказал, что женщине нельзя носить штаны?

Встала, потирая ушибленную пятую точку, и потуже затянула распахнутый халат. Снова бросила взгляд на гардероб, в котором висело приготовленное для меня платье. Невольно скривилась, представив, как я буду запихивать в него свою узкую задницу. Учитывая покрой нижнего платья и отсутствия у меня длинных волос и большой груди, буду я выглядеть в нем очень комично – тощим пареньком в юбке. Решила не доставать бесформенную ночнушку, надела нижние штаны белого цвета, доходившие до колена, льняную рубаху и юбку с кожаным поясом (без нее я сойду разве что за пьяного Шекспира в его юные годы, если он любил ходить в одном нижнем белье). Ну и сапоги, куда же без них.

Спускаясь по лестнице, остановилась, прислушиваясь к звукам на кухне. Антрус и Вик о чем-то спорили. И в моих интересах – узнать предмет их спора прежде, чем они заметят мое присутствие. Вдруг они решают, скормить ли меня крокодилам или бросить акулам?

– ... Авигдор, ты же понимаешь, что вам надо быть осторожными. Мало того, что Буният будет заметен с дальнего расстояния, вы наверняка привлечете внимание протозанщиков на стимфалийских крылатках, что патрулируют небесные просторы. Ты думаешь, почему коврами сейчас почти не пользуются?

– А защита? – вставил Вик. – Его нити пронизаны магией, рассеивающей внимание. Великий Шахрияр использовал его, чтобы незаметно подкрадываться к врагам с тыла. В прочем, однажды он залетел на нем в свои покои и увидел, как его жена наслаждается «общением» с рабом...

– Он же такой старый, ему больше тысячи лет! Развалиться еще по дороге... – слова пророка прозвучали неуверенно как отговорка.

– Да конечно! – прервав бубнящего Антруса, в запале выкрикнул Вик. – Признай, тебе эта старая тряпка дороже меня!

– Да ты же вечно...

Пророк подхватил тон голоса парня, и уж точно разразился очередной семейный скандал, если бы не я: громко кашлянув, сообщила мужчинам о своем присутствии. Вик повернул голову в мою сторону и, в ту же секунду покраснев, как рак, уткнулся взглядом в стол. Даже щеки Антруса покрыл легкий румянец, а его золотистые глаза забегали по углам, лишь бы не смотреть на мои ноги.

– Мария, – мужчина посмотрел мне в глаза так, как если бы хотел втолковать что-то жизненно необходимое, – ты забыла надеть... нижнее платье.

– А обязательно? – нахмурила лоб в поисках оправдания, чтобы не идти обратно. – Вы его видели? Бесформенное и неудобное! Я его не надену!

Уперла руки в бока для большей убедительности.

– Ясно... – протянул пророк, потирая подбородок. – Прости, я даже подумать не мог, что платье придется тебе не по вкусу. Оно хоть и простенькое, но по последней моде.

– А в таком наряде тебя за гетеру примут... – смущенно пробурчал Вик, на что получил от Антруса увесистый подзатыльник.

– Что это за выражения, Авигдор?! – глаза пророка недовольно вспыхнули, намереваясь в праведном гневе выжечь дыру на черноволосом затылке.

– А что я?! – рывком повернул голову парень. Видимо, затрещина привела его в чувства. – Не я оделся, как...

Вик, кивнул на меня, но предусмотрительно осекся: по всей видимости, воришка не горел желанием снова получить нравоучительный тумак.

– А что это за... – вопрос отпал сам собой, как только я увидела свое отражение в зеркале. Мало того, что хлопковые штаны просвечивали, так еще и шнуровка на поясе, плавно переходившая в разрез, делила зеленую юбку пополам. Очевидно, что выглядела я двусмысленно, даже по меркам моего мира.

Понимание отразилось на моем лице, вместе с издевательским проигрыванием бровями – лицо Вика тоже отразилось в зеркале.

– Где мои вещи? – резко развернувшись, с нажимом спросила я.

– Поздно, – как ни в чем не бывало хрустнул яблоком Вик. – Ранават их уже загнал какой-то богатой даме. За хорошенькую суму. Вот.

На стол звонко шлепнулся мешочек, затянутый красным шнурком.

– Ну, блин, – рухнула на стоящий рядом стул, и, с досадой шлепнув себя по лбу, опустила голову на стол. Пережившая все заключения сумка из синтетической ткани, сейчас преданно грела мой бок через льняную ткань рубашки. Только ты у меня осталась, моя крошка...

– Я бы мог применить магию, но... – воодушевляющее начало испортило продолжение: – моя энергия созидания и преобразования сейчас нестабильна, ровно, как и мой облик. Это может быть опасно.

– О! – Вик махнул рукой, с поднятым указательным пальцем, будто бы о чем-то вспомнил. – Дай-ка!

С этими словами местный ворюга сдернул с моего плеча единственное напоминание о Земле.

– Эй! – возмутилась я, схватив свою прелесть за ремешок.

– Да погоди ты, – Вик запустил руку в недра моей поклажи и выудил оттуда стеклянный шар размером с кулак. Может, чуть больше. – Вот!

Золотистые глаза в обрамлении белых ресниц удивленно округлились.

– Как…

– Как это там оказалась? – перебила я пророка, больно ткнув парня в бок. Решил нажиться за мой счет, контрабандист!

– Нашел его в покоях Старого Быка, – парень скривился от моего тычка, но сумел без запинки ответить на так и не прозвучавший вопрос пророка.

ПМП 18. Прощальный подарок

– А дальше... соберем вас в дорогу, – Антрус направился к окну и, нагнувшись так, что почти залез в нишу под столешницей, извлек из-под стола небольшую шкатулку-ларчик.

Повесив перелину на спинку стула, подошла ближе, с интересом поглядывая на коробочку из-за плеча мужчины. На потертой черной крышке в тон конторки, на которую пророк водрузил деревянный предмет, еще сохранился позолоченный узор, изображающий тонкую ветку, плавными линиями переходившую в маленькие цветочки бледно-розового цвета с такой же золотой каймой. Россыпь лепестков украшала остальную часть ларчика. По бокам виднелись стыки секций.

– Фуин о ябуру!

Антрус вытащил зубчик на цепочке из пасти дракона, что ящерицей вился от основания к крышке, и плоская металлическая фигурка звякнула о столешницу. В секунду старая деревянная коробочка расцвела подобно цветку лотоса. Ютившиеся внутри ящики и секции со щелчком разъехались в сторону. В центральной части оказались два мешочка с красными иероглифами на ткани.

– Что это? – не удержавшись, коснулась небольшого выступающего ящичка спереди. Он тут же пугливо спрятался.

– Походной ларь Дзимму, – коротко ответил пророк. Будто бы эти три слова мне о чем-то говорили. Хотя, нет. Слово «ларь» я знаю, вроде бы…

– Походной? – с сомнением дернула бровями. – Я понимаю, там... сумка походная. А как эту бандуру с собой таскать?

– Есть ремешки, – Антрус приподнял ларчик, демонстрируя два истрепавшихся холщовых ремня. Да уж... прямо сумка от Гуччи...

– Она волшебная, – добавил Вик, теперь уже вальяжно устроившись на небольшом диванчике, больше похожем на широкую лавку с косыми выступами по бокам для подушек.

Невольно закатила глаза: сейчас начнется. Но любопытство пересилило, и я, кивнув, дала зеленый свет. Антрус явно не собирался загружать меня лишней информацией. Но раз уж, как я поняла, мне этот ящик с собой таскать, надо хотя бы узнать что это.

– По легенде ее создатель, Дзимму был первым градоначальником Альришы, но его влияние распространялось и на другие города денницы Писцэс. Его даже прозвали «Омо», что на его родном языке, нихонго, значит «властелин». Так вот, ходили слухи, что он поместил в шкатулку душу своей умершей жены, Изуми. После ее смерти он на 30 лет отправился в паломничество по Двенадцати Созвездиям, взяв с собой только этот ларь.

– Она очень вместительна, сама пополняет запасы, и ее магия поддерживает внутренний баланс. Можно смело поставить туда стакан с водой – она не прольется, даже если ты будешь прыгать по кочкам, – Антрус невесомо прошелся ладонью по облупившемуся дереву.

У этих двоих явно любовь ко всякому древнему барахлу. Если они думают, что я расстанусь со своей кожзамовой крошкой, то они глубоко заблуждаются. Мне бы больше пригодился старый добрый рюкзак.

– Но самое ценное в нем... – мужчина запустил обе руки в недра деревянной шкатулки и выудил два мешочка из центральной части, – ...это.

Мешочки были небольшие, в них едва можно было засунуть руку. На том, что был чуть светлее, красовался знак, правая часть которого напоминала мне схематично нарисованную парту и стул на перекрестных ножках.

– Это «фуку», – пояснил Антрус, заметив направление моего взгляда. – Может сотворить любую необходимую одежду, если не переборщить с запросами.

Последняя фраза явно была адресована Вику.

– Вот не надо, – возмутился парень. – Откуда мне было знать, что для этого кулька камзол леоского ратника – непосильная задача.

– Ты ровно полдня пощеголял в бархате и шелке, расшитым золотом, пока тебя чуть не поймали, а «фуку» две недели восстанавливал магию!

– Надо было предупреждать, – пожал плечами парень.

– А эпистоль [послание, записка (греч.)] «не трогать»? – пророк не собирался уступать, вопреки преклонному возрасту и явно светлому уму.

– Та бумажонка? – Вик прищурился. – Ее ветром сдуло.

– Авигдор... – угрожающе протянул Антрус.

– Так стоп, – вскинула руки в разнимающем жесте: одной ладонью указала на пророка, другой – на задиру-воришку, – вы еще передеритесь. А это что?

Указала на второй мешочек с домиком-иероглифом.

– «Шоку». Еда, – пророк улыбнулся. Его позабавило мое просиявшее лицо? – Можешь попросить все, что поместится в ладонь.

Запустила руку, в любезно открытую пасть мешка, на ум пришло только...:

– Яблоко!

Рука тут же потяжелела. И я смело вытащила налитый красным цветом плод из волшебного мешка.

– Смотрю, фантазия у тебя... – колко протянул Вик, кивая на корзинку яблок в центре обеденного стола.

– Заткнись, – бросила в ответ, вгрызаясь в румяный бок.

– Держи, – Антрус протянул мне сложенный вчетверо узкий листок, похожий на шпору. – Эти заметки помогут понять, как работает шкатулка и что для чего использовать. Я собрал вам все необходимое.

Вернув мешочки на место, пророк шепнул «фуин», и шкатулка приняла первоначальный вид. Антрус вставил клык обратно в рот змею и повернулся ко мне, держа за ремешки деревянный ларь.

ПМП 19. План действий? Нет, не слышали

Забралась с ногами на ковер, максимально далеко от края, насколько это вообще было возможно на полотне в девять квадратных метров. Было очень странно сидеть на висящем в воздухе ковре, немного провисающим под нашей с парнем тяжестью.

– Бала! – скомандовал Вик, но ни один ворс Бунията не шелохнулся.

– Кх, – Антрус замаскировал смех под кашель, спрятав улыбку в кулак.

– Чудно, – с сарказмом заметил Вик. – Давай ты.

– Я? – округлила глаза до размера двух блюдец. – Я не умею...

Прозвучало как-то по-детски, но если честно, было еще и страшно: вдруг сломаю? Меня можно назвать Мидасом-Наизнанку для любой техники, единственным исключением был мой смартфон. Однажды из-за меня навернулась операционка у Альки на компьютере – а я просто хотела залезть в браузер и включиться какой-нибудь фильм по интернету. Не думаю, что с волшебными штучками будет иначе.

– Очевидно же, что этот... – градус любви Вика к Бунияту явно снизился, – вшивый коврик решил, что ты у нас теперь – и Царь и Многоликий. Меня он слушать не станет. Как выяснилось, у него самомнение размером с белого Китонского монстра!

– Не ворчи, Авигдор, – мягко пожурил парня пророк. – Просто не тянешь ты на великую личность, – обладатель орлиного носа и золотистых глаз повернулся ко мне. – Все древние вещи блокируют магию интэрпреса, – мужчина жестом указал на подвеску-звездочку, – с ними надо «говорить» на их родном языке. Ларь Дзимму понимает нихонго, ты его знаешь как японский, а Бунияту команды нужно отдавать на фарси. Вик поможет. Авигдор...

Пророк выжидательно протянул имя парня, сложив руки под грудью.

– «Бала» – вверх, «войсе» – стой, «йало» – вперед, – голос у Вика все еще был недовольно-разочарованным. – Пока тебе хватит.

– Балу! – громогласно произнесла я, вскинув руку с указательным пальцем.

– Не «балу», а «бала», – исправил Вик и, покачав головой и проведя пальцем по переносице, сделал вид, будто тупее меня только ленивый бегемот, перегревшийся на солнцепеке.

– Ну, извините! – развела руками я. – У меня трояк по английскому, и совершенно никакой способности к языкам!

– Это видно, – уколол парень. Но как-то тихо, с опаской косясь на покачивающиеся в ожидании кисточки ковра.

Мало ли Буният решит его скинуть на высоте 15 метров за то, что он оскорбил честь хозяйки?

Хищно улыбнулась своей мысли, нечего не ответив. Решила, что в худшем случае, сама выброшу за борт этого воображалу, когда будем пролетать мимо какого-нибудь озера.

– Бала, – велела ковру, и он плавно взмыл вверх.

– Передавай от нас привет Ганджу! – Вик махнул рукой стремительно удаляющейся фигурке в синем балахоне. Я же ногтями впилась в короткий ворс, стараясь не смотреть вниз. Голова немного закружилась. – Эй, расслабься!

– А? Что? – повернула одеревеневшую от напряжения шею к парню, не расслышав из-за шумевшего ветра, что там этот камикадзе орет.

– Скажи «войсе», если не хочешь сознание потерять!

– Войсе! – повторила бездумно, даже не пытаясь вспомнить инструкцию к ковру, что услышала буквально пять минут назад.

Ковер перестал набирать высоту, сравнявшись с верхушками исполинских сосен. Легче не стало, наоборот – мозг начал в красках рисовать возможные исходы падений с такой высоты.

– Расслабься, – закатился глаза парень, его голос так и искрился забавой: видимо, его веселил мой вид испуганного тушканчика. – А то еще шарахнешь по мне своей силой. Оно мне надо. Ты сидишь в центре ковра. В ЦЕНТРЕ! Да случись сию же секунду ураган, ты даже и на дюйм не сдвинешься!

– Правда? – голос дрогнул в сомнении, но я все-таки оторвала глаза от квадратиков, составляющих центральный узор с перекрещивающими лепестками внутри, и внимательно посмотрела на парня, ища хоть малейший намек на ложь в его взгляде.

– Видишь? – Вик указал на ряд корявых позолоченных птиц внутри бордюра, опоясывающего центральную часть, – Это грифон. Самый мощный защитный символ. А теперь полетели дальше. Скажи «Йяло бэ Проэлефси».

– Йяло бэ... – начала я, но осеклась. Я же не попугай, тупо все за ним повторять. – Погоди. Так какой у нас план?

– А он нужен? – парень беззаботно растянулся на полотне ковра-самолета, бесцельно плывущего по воздуху: я ведь так и не назвала ему пункт назначения.

– Да вообще нет! – съязвила я, еле переборов желание спихнуть дурака с края. – С чего-то же нам надо начать! Я так-то домой хочу!

– Я же сказал, – спокойно ответил парень, не меняя положения и не открывая глаза. – «Вперед к Проэлефси». Думаю, неплохо бы убедиться, что ты не посеяла кольцо где-то в кустах у Первого Озера.

– Йа... как там?

– Йало бэ Проэлефси, – повторил парень, растягивая слова, будто я глухая или умственно отсталая.

Повторила за ним фразу, раз пять проговорив первую часть про себя, чтобы запомнить. Не то, чтобы у меня настолько ужасная память, просто языки – это не мое... от слова «совсем». Помню, как по школе сердилась учительница, когда я не могла запомнить элементарный разговорный минимум – с ее слов, у меня «в одно ухо влетало, в другое вылетало».

ПМП 20. Свободу человекам! И почему я опять в темнице?

– Здесь я его тоже не наблюдаю... – Вик заглянул под очередной слой ила и водорослей – все, что осталось от озерца, если не считать небольшой лужицы, где копошились те самые зловредные рыбешки. – Как успехи?

– Да никак, – с досады пнула гладкий камень, наполовину торчавший из еще влажного песка.

– Дуреха, ты не под ноги смотри, – кинул парень, бросив на меня короткий взгляд. – Кулон цвет не поменял?

– Нет. А с чего бы? – искренне удивилась.

– Твоя подвеска, что состряпал Антрус служит не только Интэрпресом, но и в теории должна улавливать изменчивую энергию «прыг-кольца». Хотя это не точно. Так как кольцо можно настолько сильно сплетаться с окружающим пространством, что это как искать иголку в стоге сена без магнита, – парень задумчиво тер подбородок, пока его ореховые, с зеленцой, глаза скользили по окружающему безводному пространству.

– Что ты от меня-то хочешь? – не совсем понимала, что требуется от меня и от дареного кулона. Учитывая то, что он почти бесполезен. Или я чего-то опять не поняла?

– Пройдись от одного конца к другому, – Вик закатил глаза.

Почувствовала, как раздражение танцует с непониманием в горячем ритме танго. Благословенные бабушкины пирожки! А нельзя было мне просто выдать инструкции по каждому магическому предмету, чтобы я не выглядела полной дурой? А именно это сейчас сигнализируют выжидательно выпученные глаза Вика.

– Зачем? – вырвалось у меня. Нет бы, сделать как велено. Может, сошла бы за кандидата наук.

– Кулон способен уловить кольцо на расстоянии вытянутой руки, не больше. Если хочешь, можешь ползком исследовать днище, так будет даже надежнее.

Вместо ответа просто швырнула в парня ценный предмет.

Неуклюже поймав украшение за цепочку, парень сдвинул брови.

– Мне, что, больше всех надо? Кольцо-то не мое.

– А такая дура, как я, вряд ли справится с таким серьезным делом, – невинно захлопала ресницами, изо всех сил стараясь держать смех за закрытым ртом.

Парень закатил глаза.

– Нет, и нет. И можешь даже не обижаться. Кулон – твой. Кольцо и подавно, – спокойно ответил Вик, вернув мне цепочку.

Вздохнув, начала мерить шагами усохшее озерцо, не спуская глаз с брильянтовой звездочки.

– И что должно произойти? – поинтересовалось, проделав половину работы и не заметив никаких изменений в кулоне.

– Звезда покраснеет, – Вик грел задницу на прибрежном камне, пока я вышагивала по днищу подобно геодезисту.

– Так вот, если ты не заметил, красная тут только... – сняла полуплащик, отороченный мехом и швырнула в парня, – я!

Воришка молча пожал плечами как бы говоря: «Ничего не поделаешь, надо проверить в любом случае». Развязав ворот рубашки, продолжила свое явно бесполезное занятие. Нет, вот хоть убейте меня на этом месте, ни за что не поверю, что мне так повезет – и я обнаружу кольцо под ближайшим кустом.

Солнце уже скрылось за горизонтом, оставив после себя оранжево-розовую полосу и маленький огненный шар, хвостиком следующий за небесным оком по плавному изгибу сопок. Позднее у меня зажигание, однако: ведь я только сейчас решила скинуть с себя прилипающую к телу кожаную телогрейку.

Странное предчувствие, бросившее дрожь с наступлением сумерек, мурашками прошлось по коже. Не хотелось оставаться ночью посреди этого странного места, в опасной близости от леса, наполненного невообразимой живностью. Мало ли что может случиться...

– Ясно же, что здесь его нет... – закончив, повернулась, чтобы подойти к парню, сгорбившемуся на земле, облокотившись о кривой прибрежный камень.

С каждым шагом понимала, что что-то не так... Слишком уж Вик молчаливый. Заснул что ли?

– Эй... – тронула парня за плечо, и он бессознательной грудой рухнул на траву.

Почувствовала, как сердце тревожно сжалось.

– Вик... – неуверенно потянула в жужжащей тишине. Назойливый пищаще-трескучий звук нарастал, грозя просверлить в черепе дырку. Сжала уши и напряженно сощурилась, вглядываясь в рябящую темноту. Раз – и что-то сверкнуло тонкой золотой нитью, оставив после себя тающий след, похожий на напыление на елочных игрушках, что липло к рукам и оставалось на мебели.

– Что за...? – растерялась, наблюдая, как золотых росчерков в воздухе вокруг становилось больше. Махнула рукой, чтобы разогнать странную пыль – и ладонь тут же пронзила колющая боль – как если бы напоролась на иголку. Погодите-ка... Что-то в этом есть знакомое...

Но мысль ускользала и размазывалась, по мере того, как в кожу впивались тончайшие иголочки – казалось, я испытываю на себе своеобразный колючий ливень. Прикрыла отяжелевшей рукой глаза, в отчаянной попытке сохранить зрение. Писк усиливался, а открытые участки кожи страдали от непрошеной китайской медицины. Все случилось так быстро, что меня даже не успела посетить явно припозднившаяся мысль «пуститься наутек», а одеревеневший язык не смог позвать на помощь – и вот я уже валюсь на спине, пытаясь удержать сознание на плаву, как мне на нос опускается странное существо. Очень похожее на... Тоненькие прозрачные крылышки мелькнули в темноте прежде, чем я отключилась.

ПМП 21. В королевстве фей... жиков

Три мужские фигуры, осененные странным золотистым ореолом, приблизились к нашей камере. Один из них коснулся прутьев решетки, и они с жутким скрежетом втянулись попарно в стены: три в пол, и три в каменный свод.

– Король Финварра Четвертый ожидает вас, – произнес мужчина в бронзовых доспехах искусной отделки, несмотря на невзрачный металл. Двое других, были одеты чуть легче – из тяжелого на них были только нагрудники и шлемы в форме купола. Без каких либо указаний, они взмахнули короткими палками, висевшими на поясе, и вспыхнувший свет, болью отозвавшийся в глазах, позволил разглядеть суровое лицо с прямым носом и с копьем в руке.

– Ам... – пафосный официоз в голосе и антураж тюрьмы сбили с толку. Это, что у них такой способ на чаепитие пригласить?

– Почему стражники фат на нас напали? – не растерялся Вик, становясь вровень со мной.

– Вы все узнаете в зале Вершителя Судеб.

Мужчина развернулся, и я смогла разглядеть то нечто, что рябило золотым за его спиной – сложенные прозрачные крылья с жилами как у стрекозы. Так некстати всплыл эпизод, как я отмахивалась от «мух» с копьями.

– Нас в чем-то обвиняют? – выдавила из себя, инстинктивно боясь услышать ответ.

Мужчина-фей даже не обернулся. Я заметила ухмылку у одного из стражников с факелами, но проанализировать не успела – командир нашей небольшой процессии остановился. Достав между лопаток короткое копье с ярко-голубыми, почти белыми, символами по черенку, чуть встряхнул им, и копье прибавило в длине. После вставил тупым концом в маленькую нишу в каменном полу и крутанул против часов оси. Стена перед нами беззвучно растворилась.

– Идем, – коротко бросил главный стражник, махнув рукой. Заметила два сияющих знака на его ладонях, похожие на те, что были выбиты на его оружии.

– И чем ты уже фатам успела насолить? – прошептал Вик, наклонившись ближе ко мне.

– А почему сразу я? – возмутилась, только как-то слабо, чувствуя кислое послевкусие вины – все-таки я тогда точно кого-то ранила или того хуже.

– Я так их вообще в первый раз встречаю. А ты не выглядишь ошарашенной. У тебя чуть глаза из орбит не вылезли, когда я познакомил тебя с Ранаватом, а здесь – настоящие Фейри Дримосского Леса.

– Ну... – неуверенно протянула, разглядывая посветлевший коридор: теперь облицованные мрамором с темно-серыми прожилками стены украшали факелы с гравюры из книги сказок, что я читала в доме у Антруса. Держатели были выполнены в форме позолоченных рук.

Договорить я не успела: в конце галереи с колоннами два стражника с идентичными копьями наперевес и в тяжелых доспехах распахнули двойные дубовые двери с вырезанными на них словами и знаками на незнакомом языке: светящиеся плавные завитки по всей поверхности рябили в глазах. Попыталась отвести взгляд максимально в сторону, чтобы справиться с цветными пятнами перед глазами, как заметила два деревянных трона, овитых плющом, переходящим в арку над головами двух силуэтов, восседающих на королевских стульчиках.

По обе стороны от постамента, на полметра возвышающегося над залом, толпились недовольные люди. Хотя, количество мелькающих крыльев разных расцветок и форм, убеждали гудевший в беспокойстве мозг в обратном.

Скользнула взглядом по королевской семье.

Ох, очередные важные особы с каменными лицами, которые явно хотят моей крови.

Мужчина в черном плаще сидел неподвижно, но вот его широкие брови, сдвинутые к тонкой переносице, и подергивание желвак, с каждым шагом, что приближал к королю фей, красноречивее всего выдавали его злость. Женщина в легком, газовом платье в несколько слоев, сидела по его левую руку. В отличие от короля, которому явно было за 40, она выглядела совсем юной, не старше меня. Единственное, что стирало с ее лица наивность двадцатилетней девушки – усталый вид, сочетавшийся с потиранием висков и едва заметным качанием головой.

Мы подошли вплотную к белокаменной высокой ступеньке, создающей ощущение, что власть имущие фигуры в несколько раз выше, а ты по сравнению с ними – мелкая вошь. И в этом миг ровный громогласный голос распространился по залу, прячась в высоком каменном своде. Искусные колоны, витиеватые статуи и неровный с торчащими острыми камнями, потолок – нечто новенькое в смешении стилей.

– Вы обвиняетесь в попытке убийства принца Айомхара.

Один из нашего малочисленного конвоя схватил меня за плечо и заставил опуститься на колени. Но я даже не думала возмутиться: заявление короля настолько ошарашило, что мои бегающие глаза и открытый рот – единственная реакция, что получили присутствующие.

– Со всем уважением к Вам, Ваше Величество. Но Вы ошибаетесь... – осторожно начал Вик, но вибрация в голосе выдавала его настоящие чувства: он был сердит, хоть и старался выглядеть спокойным.

– Ты здесь по ошибке, – отрезал мужчина, встав с трона. И он явно направлялся ко мне.

– Но... – парень растерялся, бросив в мою сторону тревожный взгляд.

Король метнул в него строгий взгляд: кажется, что даже и без того темная радужка его глаз, стала черной, а прожилки глаз не секунду вспыхнули красным.

– Не перебивай меня, если хочешь жить. Вы, кели, одинаковые. Мните себя выше нас только из-за того, под 6 футов ростом. А ты... – полные ярости темно-карие, почти сливающиеся с черным зрачком, глаза обратились в мою сторону, – ты чуть не убила моего сына. А он лишь хотел помочь тебе!

ПМП 22. Необычная просьба на странном пиру

– Идемте.

Королевская чета развернулась и направилась к дверям, поманив нас за собой. Единственный стражник последовал за нами на расстоянии двух шагов. Я удивилась оказанному доверию, ведь нас не окружили дюжинной охранников, а король с королевой шли впереди лишь потому, что показывали дорогу. Их фигуры излучали невиданную гармонию, чего я не замечала в тронном зале. Финварра чуть наклонился к своей жене и, улыбаясь, слушал, что она говорила – маска грозного короля в этом момент рассыпалась в пыль. Отголоски фраз достигали и нас, но это была всего лишь болтовня о пустяках.

Я их понимаю? Почему?

Невольно коснулась груди – медальона нет.

Озвучила Вику вопрос.

– Видишь эти руны, – он указал на знаки, усеявшие потолок, стены и пол, не такие яркие, как на дверях, но все же заметные. – Это магия фатов, кроме защитных символов, здесь есть еще и вавилонские руны с особым напылением. Им, кстати, и покрывают интэрпресы, позволяющие общаться без языкового барьера. Поэтому мы с тобой и понимаем их язык.

На секунду замешкалась, когда коридор, облицованный мрамором, петлявший по туннелям внутри горы, кончился. То, что это огромная пещера – было понятно по потолку и едва уловимому затхлому запаху с ноткой металла. Вход в пещеру венчали две мраморные колонны-фигуры – и именно они стали причиной мой задержки. Мужчина и женщина почти под самым сводом протягивали друг другу руки, сплетая пальцы. Особенно поразило то, что обе статуи были с крыльями. Ведь, как я уже заметила, иметь крылья – здесь привилегия мужчин. Даже королева, шагающая впереди, доказывала это предложение – ее обнаженные острые лопатки были без каких-либо намеков на крылья или же увечья, что могли натолкнуть на мысль, будто их кто-то отрезал. Зато нежно-фиалковое платье украшали вышитые золотом и драгоценными камнями два птичьих крыла, чьи кончики доходили до талии и прятались под широким поясом. И как только королевская чета вступила под лучи холодной луны, освещавшей поляну, крылья ожили, переливаясь множеством цветов – хотя это явно была иллюзия, созданная игрой света.

Мы с Виком вышли из пещеры вслед за королем и королевой. С высоты дюйма все казалось незнакомым и немного пугающим. Конечно, не настолько, чтобы выпускать свои мощные «флюиды» на волю, но все же было немного не по себе смотреть на гигантские острые травинки, пронзающие небо. Как и наблюдать за мерным покачиванием гигантского тысячелистника, в тени которого я приметила принца, окруженного компанией бескрылых хохочущих девиц. И не я одна. Король, обогнув невообразимо длинный стол с яствами, решительным шагом направился в сторону отпрыска.

– Чувствуйте себя как дома, ешьте, пейте, веселитесь, – обратилась к нам королева Эния, а когда воришка местного разлива направился к серебряным подносам с едой, платиновая блондинка наклонилась ближе ко мне и прошептала: – Надеюсь, Агис Клаас останется довольной.

– В-вы... знаете? – невольно запнулась я, краем глаза наблюдая за тем, как король угрожающе расправил крылья.

– Легенды и слухи о тебе и твоей силе расходятся по всем Денницам. Даже наш немногочисленный народ фат знает о тебе. А я... – королева приблизилась, и, взмахнув своими пушистыми, почти белыми, ресницами поймала мой бегающий взгляд, – ...могу видеть твою ауру. Она распространяется дальше твоего тела, что не свойственно обычному келю. Мешанина цветов в ней немного сбила меня с толку, но, когда она начала покрываться темными пятнами, я все поняла. Ты, наверное, испугалась...?

Последняя фраза прозвучала как утверждение, но я все же решила ответить.

– Если честно, то не успела. Благодаря Вам.

– Вот и славно, – улыбнулась Ее Величество, но в этот раз некая недосказанность заиграла на ее карминовых губах, а в светло-льдистые глаза прокралась загадка. Или же во всем виноваты мое воображение и изменчивый свет луны? – Увидимся позже.

И королева плавной походкой направилась к мужу. У принца сегодня явно не тот день. Стало немного неловко. Даже если он вознамеривался завалить «мамонта», то есть меня, своим копьем, в итоге именно венценосный раздолбай получил обширные увечья. Да ладно, не моя проблема. Кратковременный приступ вины сдался под натиском соблазнительных ароматов. Села рядом с Виком, в предвкушении потирая руки:

– Ну и чем тут травятся? – спросила я, полная гурманского энтузиазма.

Вик от остроты аж подавился. Ах, да, я же не на своей Земле, где даже старики по поводу смерти умудряются хохмить.

– Я в смысле: чем тут можно набить желудок.

Парень, откашлявшись, отпил янтарной жидкости из стеклянного кубка, и потом только ответил.

– Дурацкая шутка, учитывая то, что нас с тобой чуть не казнили. Все, что глаза видят, то и ешь. Не отравишься.

– Да ладно тебе. В любом случае четвертовали бы меня, – хмыкнула я, все невзгоды отошли на второй план, стоило мне запустить в рот горсть изумительных кисло-сладких ягод, отдаленно напоминающих клубнику. Интересно, у них тут где-то располагается мини-ферма, или что? Учитывая рост крылатых человечков, реальная клубника должна возвышаться горой, занимая почти всю ширину стола. Глянула по сторонам, ища, чем еще необычным поживится, пока мой спутник в зеленом балахоне продолжал разглагольствовать.

– ...вообще-то в фаты не четвертуют, преступника кидают в орлиное гнездо, и если он сможет выбраться, то...

Парень, увлекшийся рассказом, не сразу заметил, что я, слушая его в пол уха, пробралась к большой прозрачной емкости с краном – похожей по устройству на бочку для разлива кваса – с какой-то сияющей жидкостью. Помню, пила я нечто похожее, только то вино было зеленое, а это серовато-белое. До жути захотелось попробовать. Налила в пустой кубок чуть больше половины и сделала глоток, как услышала:

ПМП 23. Тайна пропавших крыльев

– А? – я искренне понадеялась, что ослышалась. – Крылья? Какие еще…

– Пойдем, – длинные пальцы королевы перехватили мое запястье, и она потянула меня следом. А спотыкалась, теряясь в догадках, прогоняя из сознания жуткие картинки, которые заканчивались моим трупом, зарытым в этом пахнувшим мхом туннеле. – Я покажу тебе кое-что, и ты все поймешь.

Когда мы подошли к изгибу земляного коридора, уходившего влево, из недр которого тянулся слабый зеленовато-золотой свет, Эния отпустила мою руку. Блондинка прикоснулась к неровной стене, усеянной торчащими корнями и камушками, и вдруг яркий изумрудно-зеленый свет с желтыми вкраплениями импульсом пробежал по поверхности, пронизывая тонкими нитями весь ход от пола до потолка. Так мы и шли: королева касалась кончиками пальцев стены, яркие прожилки вспыхивали в нужном направлении, а я послушный барашком шла следом.

Не знаю, сколько мы так петляли: я уже запуталась в количестве поворотов, и с уверенностью 100% не смогла бы вернуться, как королева остановилась. Я задрала голову, вглядываясь тускло-белую мраморную фигуру, изображавшую женщину со всклоченной прической: она застыла в боевой стойке, вскинув меч.

– Это Азат, – королева нежно провела рукой по неровному краю пьедестала. Мрамор откликнулся, зелено-золотой вспышкой осветив статую – сгустки этого света словно по артериям распространялись дальше по коридору, но стоило королеве убрать руку, и все прекратилось.

– Я читала о ней… кажется, – льдисто-голубые глаза королевы с интересом поймали мой взгляд. – Она не захотела выходить замуж и заявила, что не хуже любого мужчины справится с обрядом взросления. Она пролетела сквозь огонь, проплыла реку и обогнала жаворонка. А дальше… Если честно, я не дочитала, уснула.

Королева улыбнулась.

– Четвертое испытание – одолеть первенца, – звонкий голос, похожий на перезвон колокольчиков, заплясал по коридору, теряясь в темноте. – Им оказался Али, ее жених. Сражался он нечестно: еще до начала сражения, он подсыпал Азат измельченного болотного мха, он для фат в малых дозах – как снотворное, но если переборщить может иметь смертельный исход. Ее реакция значительно ухудшилась посреди боя, Али решил одним ударом лишить дочку предводителя крыльев, но один юноша из толпы, их тех, что потерпел неудачу во время своего обряда инициации, закрыл ее собой. Азат дни и ночи ухаживала за спасителем и прониклась к нему чувствами. Но когда он поправился, стало очевидно, что Аваль больше не сможет летать. Девушка не могла выносить боль своего любимого, и в ночь темной луны попросила Латону, покровительницу рода, вернуть крылья Авалю. Азат заплатила свою цену, и с тех пор женщины фат не летают.

– Жалко, – не удержавшись, я тоже коснулась холодной статую, ответившей мне теплой вспышкой. – Но разве я могу это исправить?

Мне не составило труда догадаться, о какой миссии идет речь: в этот раз я слушала внимательно, и смогла понять многозначительный кивок королевы в сторону воинственной фигуры Азат.

– Это еще не вся история. Моя прабабушка рассказала мне другой ее конец и показала мне это место. В легенде опущена очень важная часть, – сделав паузу, королева снова заглянула мне в глаза: в них было столько надежды, что я буквально почувствовала на своих плечах десятикилограммовую ответственность, Эния явно ждала от меня чуда. – Аваль поклялся, во что бы то ни стало, вернуть своей суженой крылья. После долгих странствий в поисках ответов, он работал тысячу дней и ночей, раздирая пальцы в кровь, и, наконец, смог создать крылья: золотой каркас, обтянутый тончайшим лунным шелком, с россыпью драгоценных магических камней, что он искал по всему свету. В эти крылья он вложил всю свою любовь и благодарность за жертву, что принесла девушка, больше жизни любившая летать. И случилось чудо, крылья ожили, и строптивая принцесса снова смогла ощутить радость полета. После ее смерти, крылья уснули. И ими украсили эту статую.

– Тогда… – окинула взглядом мраморную фигуру, даже обошла ее кругом, но никаких крыльев у каменной девушки и в помине не было, – куда они делались?

– Их украли, – белесые брови королевы сдвинулись, а лоб треснул от глубокой морщины: она продолжила говорить, вглядываясь в решительное лицо Азат. – Много лет назад.

– Но как связаны крылья статуи с вашими...? – переживания королевы, плескавшиеся на поверхности льда ее глаз, могли сказать о многом. Такая же чревоточащая грусть и безысходность читались в глазах моего двоюродного брата, когда он оказался в инвалидной коляске. Для него все закончилось хорошо, но я помню тот период, когда он думал, что больше не сможет ходить. Отголоски похожей боли я сейчас видела в чертах Энии. Но, может я ошиблась? – Или я что-то не так поняла?

– Нет, – королева снова повернулась ко мне лицом. – Ты верно все поняла. Видишь ли, крылья Азат бесценны. Аваль не первый фат с искалеченными крыльями. Но фат испокон веков учат смиренно принимать удары судьбы, принимая их за благословение. И когда она попросила богиню, отдать ее крылья Авалю, Латона услышала мольбу, но ее исполнение лишило способности летать всех фатянок, укрепив крылья мужской половине нашего рода. Разбуженная богиня не стала разбираться за кого просила Азат: она вняла просьбе, но так, чтобы больше ни одной фатянке не нужно было тревожить ее покой по такому пустяку. Боги мыслят глобально. По существу, потерю крыльев тяжело переживала только Азат, другие же были рады, что их кормильцы и добытчики стали сильнее.

– Но я все-таки не поняла, как ее крылья помогут Вам? – логическая цепочка, что я строила у себя в голове, пока королева продолжала рассказ, завязалась узлом.

ПМП 24. Еще одно задание, плюс две пары любопытных глаз

– Вика? – челюсть если и не упала на пол, то была очень близка к этому. – Но разве такое возможно? Раз крылья украли еще при вашей прабабке?

– Для человека, одержимого коллекционированием сильнейших магических артефактов возможно и не такое, – заметила королева, скользя рукой по перилам, касаясь пальцами пурпурных вьюнков, что ползли вверх по отполированному дереву. Приятный запах цветов успокаивал, а мерный скрип ступеней деревянной винтовой лестницы вызывал приступы зевоты.

– А Вы уверены, что тот вор – отец Вика? – спросила, проглотив очередной зевок.

Эния остановилась и, чуть наклонив голову, вскинула на меня взгляд. Почувствовала себя тупоголовой почемучкой.

– Конечно. Бабушка сохранила кристалл памяти Уны, куда та поместила вспоминания о том… – уголки четко очерченных губ презрительно дрогнули, – негодяе. Он сильно похож на твоего друга, – презрение на лице королевы сменилось виной, она на секунду опустила взгляд, потом снова посмотрела на меня. – Это моя вина, что вас схватили. Когда я увидела его, мой эмоции взяли вверх над рассудительностью. Но как только я смогла разглядеть его относительно чистую ауру, поняла, что этот паренек просто не может быть Коллекционером.

– И какого она цвета? – не удержавшись, спросила я.

– Сине-зеленая, правда, с небольшими темными пятнами. Видимо, Вику приходилось идти на компромисс со своей совестью.

– Это уж точно, – хмыкнула, вспомнив, как мы с ним познакомились.

– Коллекционера не так легко найти. Его особняк перемещается по всем Денницам, – лестница, казавшаяся бесконечной, закончилась, и королева зашагала по просторному проходу, на стенах весели те же жутковатые держатели факелов в форме человеческих рук. – Но, если ты будешь путешествовать с его сыном, есть шанс, что вы встретите его. У меня предчувствие, что так и случится.

Королева с уверенностью кивнула своим мыслям.

– Хорошо, сдалась я, зевнув уже в полный рот.

– Тебе стоит отдохнуть, – Эния остановилась у резной двери, светящейся голубоватыми символами, такими же, как и коридор, прикоснулась к косяку, закрыв глаза. Сияние потускнело. Дверь тихо отворилась – без скрипов и стонов.

Сделав шаг, заглянула внутрь – двуспальная кровать, справа мягкая кушетка, обитая бархатом и золотой тесьмой, с резными ножками, несколько стульев, туалетный столик и шкаф оливкового цвета. Даже легкий цветочный запах, исходивший от розовых бутонов, вьющихся по опорам для балдахина, не раздражал.

– Отдыхай, – добавила королева, грациозно вытянув руку вперед. – Я обдумаю, чем облегчить ваши поиски. Завтра, перед вашим уходом все и обсудим.

Эния ушла, а я, наконец-то, смогла расслабленно выдохнуть. Поправила почти расстегнувшуюся брошь на левом плече и растянулась на кровати. Но сон как рукой сняло. Присела, притянув колени к груди. Мерзкое чувство дискомфорта копошилось в кишках. На что я согласилась? А все мое дурацкое сострадание! Выкрасть крылья у чокнутого, вероятно, бессметного типа с болезненной манией к коллекционированию. И не монеток там или фантиков от конфет. Магических предметов! Шанс, что я смогу приблизиться к нему и не превращусь в кучку пепла – крайне мал. Моя сила… может и поможет, если не сделает все только хуже… Да и я начинают привыкать к этому дикому месту и, рано или поздно, магия Агис вообще уснет. Кажется, после неудавшейся казни и похищения меня уже ничего не испугает…

В коридоре послышался хохот и топот ног, вырвавший меня из пучины невеселых размышлений. Интересно, где Вик? Зажимает в кустах какую-нибудь бескрылую феечку с кукольным лицом?

– А вот и я! – в духе глупых комедий, мой бывший сокамерник ввалился в комнату и с глухим звуком растянулся на полу, уткнувшись лицом в ковер, словно пьяница в салат оливье.

– Ты там жив? – спрыгнув с кровати, подошла к парню и осторожно ткнула его в бок сандалией.

– Да-а-а... Никогда не чувствовал себя лучше, – блаженно протянул парень, переворачиваясь на спину: его лицо – расслабленное и счастливое резануло по сердцу, пробуждая зеленую зависть: я тут терзаюсь сомнениями, а он увеселительные напитки распивает!

От всей души пнула своего горе-спутника.

– Ай! За что? – возмутился Вик, потирая ушибленный бок и... улыбаясь совсем беззлобно. Захотелось еще раз его пнуть.

– Ты пьян, что ли? – прищурившись, презрительно сморщилась, отступая к кушетке-диванчику. У нас тут задание эпических масштабов, а он…?

– Не-е-т... – протянул он в ответ, при этом глаза так и блестели, выдавая парня с головой.

Не выдержав, со злости швырнула в него подушку, обшитую красным бархатом.

– Нет, я серьезно! – парень замахал руками, держа их на уровне лица. Видимо опасаясь, что в него полетит что-то посерьезнее: расписная глиняная ваза со столика или чугунный подсвечник. – Это Амброзия!

– Чего? – села на кушетку и, наклонив голову, уставилась на скептически-подозрительным взглядом. Что он там такое в себя закинул?

– Фаты зовут его «божественный нектар», – томно вздохнув, будто говорил о даме сердца, брюнет растянулся на кровати. – Это напиток – роса цветка селини, что распускается при свете луны. Он освобождает от хлопот и дает абсолютное чувство счастья.

«Ну да, это объясняет твое блаженно-дурацкое выражение лица. Хлебанул где-то волшебного самогона из полутора адекватов, у нас осталось – я», – мысли недовольно шипели, напоминая плотный клубок потревоженных змей.

ПМП 25. Завтрак с королем фей

– Королева отправила нас сопровождать Вас, – коротко ответил Кайден, чуть опустив голову, будто ожидая приказа.

– В смысле…? – протянула я, следя за энергичными кивками принца, который выглядел так, будто тоже хлебнул Амброзии. Сегодня он не выглядел таким несчастным и потрепанным, как вчера. Неужели все те повязки и взгляд пострадавшего в бою – все было на публику? Если бы меня из-за него казнили…

– Матушка велела проследить, как будет проходить поиски крыльев Азат, – вздернув подбородок и выпрямив спину, со всем важным видом выдал местный королевич.

Скрипнула зубами на такое заявление.

– Ее Величество решила, что будет быстрее и эффективнее, если мы поможем Вам, – мягко поправил Его Высочество стражник. – Мы не хотели Вас оскорбить.

Кайден снова поклонился мне, и, резко развернувшись всем корпусом, зыркнул в сторону белокурого весельчака. Уж не знаю, что за выражение лица отразилось на суровом лице бывалого воина, то всю насмешливость и венценосную завышенную самооценку буквально вымыло из с каждой черточки аристократического лица. Немного успокоилось – суровый фат в латах будет держать недопринцессу в узде. Но… Теперь я вынуждена путешествовать с тремя мужчинами… Мрак!

Рухнула обратно на кровать, чувствуя, как нервное напряжение зудит под кожей, прогоняя последние остатки сонливости.

– Госпожа, нам лучше поспешить, – осторожно начал Кайден. Он, что, правда, меня уважает? Или боится? Или все проще – пока он меня героически спасал, лицезрел нечто интересное – увы и ах, но нижнего белья гостеприимные хозяева мне не выдали. И теперь решил посвятить мне свою жизнь?

Хмыкнула скорее своим мыслям, а не его заявлению.

– Мы и так не стали будить Вас слишком рано, – его голос нетерпеливо завибрировал. – Если мы хотим до заката добраться до Кастор-Поллукса, лучше поторопиться.

Вздохнув, села на кушетке и принялась завязывать сандалии со шнуровкой на боку.

– А где, Вик? – встав, перевела взгляд на пустую кровать.

– Господин Авигдор уже спустился завтракать, – Кайден развернулся к двери, готовый в любой момент покинуть комнату.

– Идем же! – принц снова напомнил о себе.

Вздохнув, пошаркала следом за охранником, нехотя переставляя ноги. Есть хотелось, но я бы предпочла завтрак в постель. Вдруг, еще и король найдет для меня задание. Раздобыть какие-нибудь волшебные подштанники, к примеру?

– Эй, ну ты вчера и выдала, – поравнявшись со мной, тихо хихикнул принц, при этом, не забыв бросить короткий взгляд на грозную спину, идущую впереди. – Никто не пьет «Полет Гермеса» один. Позвала бы меня, я бы показал тебе все тонкости… этой традиции.

Осмелевший наследник попытался закинуть руку мне на плечи, но я вовремя отступила.

– Эй, ты…

– Айомхара, – принц улыбнулся во все тридцать два зуба, а белые птичьи крылья за его спиной чуть дрогнули.

– Да плевать, – рыкнула я. Как говориться: не буди лихо, если оно поздно вчера легло. – Не лезь ко мне.

– А ты забавная, – заметил он, запустив руку в свои платиновые кудри, снова улыбнувшись. – Со мной так никто не разговаривает.

Закатила глаза и поравнялась с Кайденом. Принц сразу замолк.

Спустившись на первый этаж, мы последовали не в правое крыло, где, если память мне не изменяет, находился тронный зал, а противоположную сторону и вышли как раз во внутренний двор, обрамленный галереей с тонкими колонами и подковообразными арками, что вели в другие части замка, будто вросшего в скалу. Сверху зияла рваная дыра, откуда лился солнечный свет, а ветер приносил с собой пение птиц.

– Айом! Мария! – завидев нас, королева отделилась от окружения девушек, обступивших скамью, стоявшую в тени, отбрасываемой мраморной женщиной, очень похожей на древнегреческую. Знакомые еще со времен старшей школы по учебникам культурологии: пустые белые глаза и туника, собирающаяся в складках в районе бедер. Голова женщины была покрыта мраморным платком и венком из полевых цветов.

Кивнула из вежливости, усилием воли сохраняя немного кислую улыбку на своем лице. Меня все еще коробило вынужденная необходимость терпеть общество принца, который благодаря Энии присоединился к моему небольшому поисковому отряду, состоящему из ковра-самолета и пронырливого вора.

– Ты голодна? – королева Эния так и лучилась энергией и светлыми надеждами. – Идем, позавтракаешь с нами.

С этими словами жемчужно-белая, с небольшим голубоватым подтоном, рука схватила меня за запястье и подтянула к кольцеобразному столу в центре внутреннего двора – в его середине располагалась клумба с красно-желтыми цветами. Когда мы с Аойомом уместились за столом – Кайден же встал по стойке смирно в двух шагах от нас – пространство будто бы сузилось и сжалось до размера спичечного коробка. Хотя свободных мест хватало. Смутно догадывалась, что в этом виноват сверлящий взгляд Его Величества – так цепкие изучающие глаза хищника ловят каждое движение своей добычи. От сияюще-черных глаз стало еще хуже, когда Эния начала хлопотать вокруг меня – предлагая то одно блюдо, то другое, успев налить мне в кубок три разных сорта сидра – от венценосного почти убийственного взгляда сухость во рту перешла всякие границы. Только после второго осушенного серебряного бокала, я поняла, что обслуживает меня сама королева – отчего выражение лица короля становилось все суровее и суровее.

ПМП 26. Пророков много не бывает

– Ты скоро? – в очередной раз спросил Вик.

Цыкнула, закатив глаза, и вернулась к своему занятию: к ревизии ценной шкатулки, что передал мне на хранение Антрус. Я терпеливо молчала, сохранив колкие замечания при себе, когда он любовно осматривал каждый сантиметр волшебного ковра на предмет повреждений. Так что подождет.

– Нужно торопиться, если мы хотим попасть в Кастор-Поллукс до заката, – пронудел над ухом Кайдэн. Стрекот его крыльев отвлекал от сверки склянок из списка с содержимым (я оставила записульку с подсказками в сумке, а на ней ведь нет кодового замка, и за почти сутки любой мог испортить ларчик или наживиться на редких лекарствах).

– А разве это не ларь Дзимму? – вставил принц, вспорхнув на край крышки.

Невольно корябнула свежий ожог, полученный благодаря заботам крылатого принца: по красноватым изгибам прошелся ослепительно-голубой импульс. Кулон-переводчик не был рассчитан на древний язык фатов, поэтому Его Высочество Айомхара любезно предложил свою помощь: выжег нам с Виком на запястьях иероглиф похожий на английскую «w», только более плавную и со странной загогулиной сверху.

– Госпожа, Мария, не волнуйтесь. Через пару месяцев руна «глосса» сойдет сама, – Кайдэн оказался в поле моего зрения.

– Просто Маша, – поправила я. Опять. Учтивость стражника начинала раздражать.

– Маша, – Айом сделал такой акцент на моем имени, что захотелось снова услышать «госпожа Мария», – Ты, наверное, не знаешь, что запасы этого ларца пополняются сами. И даже если что-то и исчезло, ты, вряд ли, об этом узнаешь.

– Знаю, – резко захлопнула крышку, вынудив принца взлететь с насиженного места и, шепнув «фуин», выпрямилась, пристраивая деревянный рюкзачок за спину.

– Ну конечно, – ухмыльнулся Вик, ловко запрыгнув на колыхающееся полотно и подав мне руку.

На его джентельменский жест ответила улыбкой. Я все еще не могла полностью ему доверять, но отношение к нему улучшилось, когда он спас мою тушку на позорном завтраке. Чудом убедив короля, что он сможет разыскать Коллекционера с помощью своих «знакомых» во всех стольградах Двенадцати Созвездий. Только вот мой вороватый дружок затребовал содержимое сокровищницы Нематуллы – драгоценности, ценные металлы, камни, минералы, магические артефакты: чего там только не было. Что уж говорить – стены пещеры были из чистого золота с вкраплениями серебра и изумрудов. Воспитанник Антруса клятвенно божился, что фатские сокровища – единственное, что развяжет язык любому не совсем честному человеку. Да и с ними, по его заверению, будет проще выманить Аифала Тауруса. Но что-то мне слабо в это верилось.

Устроилась рядом с парнем, стараясь держаться центрального узора, помня о защитном бордюре из вышитых золотых грифонов. Ковер мягко поднялся в воздух – благо, что он все-таки решил не ерепениться и послушался команды Вика, не очень-то хотелось опять ломать язык. Но основные «летательные» фразы я все-таки записала на обороте шпаргалок Антруса (ручка, Слава Богу, завалялась во внутреннем подкладке. Хорошо, что я редко ее разбираю). Буният поплыл в сторону, где змеилась широкая река, разрезая надвое плавные изгибы гор вдалеке, устланные зеленным мохнатым ковром лиственных деревьев. Лучи поднявшихся над горизонтом двух солнц, отражались от водной глади, делая ее похожей на жидкое золото. Теплый ветер трепал желтые кисточки ковра, пробираясь под мой кожный жилет, отороченный мехом. Становилась жарко. Ослабив тканевые ремешки, сняла шкатулку, положив рядом с собой. На нее сразу пристроили свои крылатые филейные части мои новые знакомые. Сняла перелину, затолкав меховую оторочку в теперь уже изрядно потрепанную сумку.

Растянулась на ковре, используя снятый короткий плащ, как подушку, и закрыла глаза. Забавно, если не видеть, как где-то далеко внизу проплывают летние пейзажи, кажется, что ты просто загораешь на крыше. Даже показалось, что я чувствую запах раскаленного на солнце рубероида. Сквозь щекочущий в затылке сон, краем уха уловила обырвки разговора.

– Эй, как там тебя, – позвал принц, судя по раздраженному полурыку где-то слева – он обращался с Вику. – А она, правда, тот самый Великий Ужас?

Сомнение с легким налетом разочарования проскользнуло в звонком голосе. Хотелось бы одним махом переубедить напыщенную недоптицу с маленькими белыми крыльями, продемонстрировав всю мощь моей загадочной силы. Да только вот, я и сама не знала условий, при которой она проявляется. Страх – понятие растяжимое – за эти четыре дня, я, кажется, испытала все его оттенки, но вот бомбических взрывов было всего два. А если меня уже ничего так не испугает, то…

– Хочешь проверить? – после небольшой паузы, бросил Вик. – Я бы, правда, не советовал…

Услышала взмах крыльев – наверное, Айом решил пересесть от греха подальше. После разговоров не последовало: судя по звону – Вик пересматривал выпрошенные ценности, перекладывая их в небольшую холщовую суму с кожаным ремешком, которую первым делом сотворил, используя мешочек «фуку». А Айом с Кайдэном тихо перешептывались, да так убаюкивающе, что и без того, сонное сознание с легкостью прыгнуло в царство сновидений.

Густая тьма – прохладная, чуть влажная и успокаивающая покрывала каждый сантиметр окружающего пространства, проникая в легкие, бархатом обволакивая кожу, успокаивая глаза. Я шла уверенно, будто бы всю жизнь прожила в подобном месте: меня не пугали ни странная шуршащая возня, прыгающая из одного угла в другой, ни полное отсутствие источников света. Тут я услышала приближающиеся шаги – уверенные, грохочущие, раздражающие. Незнакомец неумолимо приближался ко мне, а тьма, пугаясь, пряталась в самых дальних уголках бесконечного коридора. Очертания стали прорисовываться, и я смогла разглядеть мужской силуэт, подернутый тусклым сиянием. С каждым шагом, свет, исходивший от него, набирал силу, прогонял остатки темноты и моего внутреннего спокойствия вместе с ней. Свет – обжигающий, неумолимый и жестокий, будто бы пытался выжечь мое нутро, больно режа по глазам и проникая в каждую клетку.

ПМП 27. Новый город и чудные близнецы

После безуспешной попытки затолкать ковер в старое трухлявое поваленное дерево, мы решили оставить его в одном из стогов сена, ровными бугорками, возвышающимися над желтыми полями, окружающими город. Выбор пал на стог, выделяющийся своей кособокостью. Иначе как бы мы потом искали скатанный в рулон ковер? На поле, по меньшей мере, двадцать кучек! Для верности присыпали приметные выглядывающие красные края сеном и отправились в город.

– Накинь капюшон, – голос Вика стал тише, когда мы подошли к городским воротам, выполненным из массивных каменных блоков. Вблизи стало ясно, почему весь город с высоты птичьего полета будто был окутан зеленой дымкой – гранитные стены и каменные артерии дорог усеяны вкраплениями изумрудов и других драгоценных камней всех возможных оттенков зеленого.

Стражники легко пропустили нас. И неудивительно – краем глаза заметила, как Вик, пожимая одному из них руку, передал тому мешочек с золотом, тот самый, что он выручил за мои вещи. Беглый взгляд в сумку убедил меня в этом окончательно.

– Эй! Ты украл мои деньги! – возмутилась я, даже громче, чем следовало: стражники настороженно переглянулись и уставились на нас. На поясе их желто-зеленой формы я разглядела короткие изогнутые мечи.

– Булочка моя, – Вик вальяжно закинул руку мне на плечо и одним движением прижал к себе и, прошептав «не встревай», продолжил уже на тон громче, явно для любопытных ушей с металлическими нагрудниками для защиты от стрел и копий. – Твои деньги в сохранности. Не хочу, чтобы на агоре [Рынок] ты их все растранжирила!

Парень заботливо – а по мне, явно издеваясь, – потрепал меня за щеку. Стиснула зубы, услышав в районе шеи тихий хохот. Фаты, избегая лишнего внимания, спрятались в пустом пространстве моего капюшона – мои короткие волосы это позволяли. И хихикал явно Айом. Но лучше затолкать брыкающихся монстров под названием «праведный гнев» и «оскорбленное достоинство» куда подальше. Пока. Не хотелось бы продолжить «традицию» моего сумасшедшего пребывания в Двенадцати Созвездиях и снова оказаться запертой в клетке. Поэтому я натянула самый приличный из моих оскалов, отдаленно напоминающий улыбку. Алька окрестила его «пыточная гримаса» – подвергалась пыткам не только я, пытаясь изобразить дружелюбие, но и окружающие. Благо, что в магазине фраза «спасибо за покупку» получалась вполне сносно. Все просто, любая покупка – копейка в мой карман, и в какой-то степени я тоже радуюсь. Не то чтобы я не умела врать... По телефону, в смс и тогда, когда не надо это делать на публику и выдавливать из себя неестественные чувства.

Прохладный пряный, чуть сладковатый аромат, исходивший от парня, успокаивал и согревал. Поэтому я не сразу отлепилась от него, хоть мы уже и свернули с главной улицы.

– До детинца [Центральная часть города] пойдем обходным путем, – оповестил парень мой поплывший мозг, на которого явно странным образом сказался недосып и стресс.

– А? – до назначения дошло только слово «пойдем».

– Нам нужно попасть на агору, Главный Рынок, – зелено-карие глаза перестали бегать по проулкам и перекресткам, ища нужную дорогу, и Вик повернулся ко мне, даже сделав шаг вперед. Забавно, но на фоне каменой стены с зелеными кристаллами прожилки его глаз впитывали этот цвет, оттеняя карий ободок, пронизывающий всю поверхность зрачка.

Выдохнула и с силой тряхнула головой. Уж не знаю, что у него за одеколон, или чем тут пользуется мужская половина населения, но лучше мне слишком близко не подходить... И как я раньше не замечала?

– А разве нам не в храм? – предусмотрительно отступила на шаг назад. Вик заметил – его глаза чуть расшились – но он не стал заострять на этом внимания. – Мы же вроде как пророчицу ищем...

– Да, но род Мантиссы уже как несколько столетий не обретается в храме. Чтобы получить пророчество, нужно отыскать ее лавочку среди сотни других, – Вик продолжил говорить, протискиваясь между двумя балконами, значительно сужающими и без того узкую улочку.

– Зафига нам еще одно пророчество?! Ай! – возмутилась я, следуя за ним, и в порыве чувств ударилась макушкой о выступающую каменную стену.

– Ты забыла, что нам нужно найти фонтан Телесфора? Или ты собралась скакать по крышам? – вопрос Вика потонул в мешанине голосов, наполнявших улицу.

– При чем тут крыши? – искренне удивилась в ответ. – Мы же ищем питьевые фонтаны, разве нет?

– Верно, – Вик дернул меня за руку, когда я замешкалась, размышляя для чего нужно пристраивать питьевые фонтаны на крыше, и чуть не попала под колеса безлошадной телеги. – Но тот, что находится в Земле Близнецов, перенесли из Мебсуты в Кастор-Поллукс. Тогдашний градоначальник не понять с чего решил поместить его на крышу одного из зданий города. Если ты не заметила, Кастор-Поллукс построен с помощью магии. Присмотрись.

Парень сначала провел рукой вдоль правой стороны главной улицы, на которую мы снова вышли, после беспорядочного блуждания по проулкам. А потом указал на левую сторону. Ничего особенного не заметила. Если только…

Внимательным взглядом обвела уходящую вдаль улицу, со сверкающими вдали двумя башнями замка с золотыми шпилями, словно разрезанного пополам – одна его часть ютилась на левой стороне улицы, другая, совершенно идентичная – на другой. Сверху и снизу располагались два мраморных моста, соединяющих конструкцию в единое целое.

– Замок какой-то странный, или что это… – протянула я, шагая дальше, не переставая задирать голову вверх, разглядывая антураж каменного города. И если в Мебсуте было полно деревянных помостов, лавочек тут и там, странных, не вписывающихся в общий интерьер зданий – чего стоит только рогатый особняк Голубого Графа – здесь же все было одинаковым.

ПМП 28. Так и знала, что все впустую!

– У меня есть парча высшего качества, – хозяйка прилавка сунула мне под нос изумрудно-зеленую ткань. – Идеально подойдет к твоим чудесным глазам.

– Спасибо, не...

– Мы знаем кто ты, Рау, – Вик прервал мою жалкую попытку откреститься от куска тяжелой ткани. Никогда не любила ходить в мелкооптовые магазины и бутики, там на потенциальных покупателей хозяйки касс смотрели глазами голодных стервятников. А моя склонность покупать бесполезные вещи и годами их хранить – была им только на руку.

– Ты и Хершид – Мантисса, – последнее слово парень произнес полушепотом, чуть перегнувшись через прилавок.

– Нужно предсказание, умник? – сладкий как мед голос стал жестче и холоднее. Я удивленно вытаращилась на женщину. Ведь она и рта не раскрыла, но этот голос определенно принадлежал ей: те же мурчащие нотки в букве «р».

Ответ пришел тут же: две гобеленовые золотисто-зеленые ткани, висевшие прямо под потолком разъехались в стороны – и на свет вышла женщина точь-в-точь как та, что стояла напротив меня. Только вот их словно по-разному раскрасили. Вошедшая приблизилась, движением руки взъерошив свои короткие светлые волосы, бледная кожа под лучами солнца казалась синеватой, а черты лица и фигуры – хоть и повторяли внешность добродушной торговки тканями, были острее.

– Не за бесплатно, Хершид, – уточнил Вик, выкладывая на стол увеличенные до человеческого размера украшения, что он взял из сокровищницы фатов. Над ухом недовольно запыхтел Айом – видимо ему не понравилось, что его фамильные ценности тратятся на поиски фонтанов. Но промолчал, не удивлюсь, что Его Королевское Высочество еще не раз это припомнит.

– Откуда ты нас знаешь? – отодвинул парные кольца и браслеты в сторону, блондинка сощурилась и смерила Вика холодным цепким взглядом разных глаз – такого же цвета, как и у сестры.

– Забавно, что ты меня не помнишь, – ухмыльнулся парень. – Я раньше жил напротив твоего дома, вместе с Давидом и... Эсфи.

Вик замялся, буквально выдавив из себя последнее имя. Что же такое было между ним и этой Эсфи?

– Авигдор? – тон Хершид заметно потеплел. – Я тебя не сразу узнала, возмужал...

– Да уж... – парень неловко потер шею. – Так Вы нам поможете?

– Конечно, – ответила та, что с длинной косой и рта не дав раскрыть сестре.

– Ладно, – фыркнула блондинка, поднимая столешницу и пропуская нас за прилавок.

Фаты затихли, но я кожей чувствовала, что Айом с Кайдэном ловят каждое слово.

За развешанными у стены тканями, оказалась дверь. Натужно взвизгнул проржавевший замок, пуская нас в каменный коридор, освещенный факелами: от языков огня исходил голубой свет.

– Рау, не забудь закрыть дверь, – кинула Хершд, не оборачиваясь и снимая со стены ближайший факел.

Мы следовали за женщиной, сохраняя молчание, ее светлый костюм сливался с тоном кожи, делая ее похожей на призрака. В потемках это выглядело зловеще. Рау же, поравнявшись с сестрой, почти растворялась при плохом освещении – лишь голубые блики на ее темной коже и кирпичного цвета платье разрушали иллюзию. Прогулка по, очевидно, цокольному этажу замку, вышла довольно короткая – не успела я достаточно осмотреться, вглядываясь в серые сводчатые потолки с колоннами, как Хершид и Рау одновременно приложили ладони к резной двери, повторяющей узор... Инь и Янь? Так вот что они обе мне напоминали! Светлая и Темная сторона! Читала я о нем. Противоположности. Небо и земля, Солнце и Луна, покой и подвижность... Только вот, белый символ «янь» вроде как символизирует мужчину... Хотя в китайскую мифологию я так не ударялась, чтобы утверждать наверняка. Просто хотела крутую татушку себе, да так и не решилась.

По ту сторону двери оказалась небольшая комнатушка без окон, по краю стен пол поднимался сантиметров на двадцать в высоту и почти столько же в ширину, образуя своеобразный выступ. Как только мы вошли, свечи, расставленные на возвышенности, образуя квадрат с разрывом дверного проема, разом вспыхнули.

Как только женщины вошли, сразу направились в центр комнаты, где был выбит такой же символ, как и на двери. При ближайшем рассмотрении он, хоть и был похож на инь-янь, края и изгибы были острее и хаотичнее, разве что плавная перетекающая линия, соединяющая два цвета, сохранилась.

Сестры взялись за руки и закрыли глаза. Айом выглянул из своего убежища, чтобы понаблюдать за открывшейся картиной, даже Кайдэн смело выпорхнул из сумки Вика и уселся тому на плечо.

– Синхонефси [слияние (греч.)]! – голоса слились воедино, и воздух вокруг двух сестер задрожал, образуя оранжево-синий вихрь с фиолетово-зелеными искрами, обволакивающий две женские фигуры.

От резкого порыва ветра капли желтых огоньков на фитилях сотни свечей задрожали и на секунду потухли. Когда мини-ураган, взвившийся вверх под потолок, растворился, на каменный пол с тихим пристуком каблуков опустились женщины, ну или что, чем они стали. Будто бы кот-то взял черный и белый пластилин, создав человекоподобное существо: оттенки их кожи сливались, где на условной середине, мерцая и перетекая с левой стороны тела на правую, Заостренные и мягкие черты лица тоже плавно сменялись, будто разделенные невидимой линией от подбородка до лба, оба глаза полностью побелели, растворяясь в белке глазных яблок, а к ним сверху добавился третий – черный, с сиренево-фиолетовой подвижной дымкой внутри. Волосы с головы начисто исчезли.

ПМП 29. Неожиданная встреча и первая неудача

Покинув подземелья замка и выйдя на свет божий, мы, попрощавшись с сестрами, направились к огромному фонтану прямо под мостом, соединяющим две башни. Вик усоседил меня на широкий малахитовый край, где надо мной две одинаковые мраморные девушки выливали воду из кувшинов в огромную чашу, а сам умчался к прилавку, от которого исходили ароматы чего-то жаренного и очень вкусного. Через пару минут я уже довольно хрустела креветками в кляре, в импровизированном пергаментном кульке. Жаль, что в своем мире я такого не пробовала и сравнить было не с чем. Королевские креветки дорогущие, а их ведь еще и жарить надо. Правда, креветочное мясо было не привычное розовое, а прозрачное с синюшным оттенком. Надеюсь после них я не буду обниматься с деревянным другом. Но на вкус просто обалденные: нежные с легким кислым привкусом.

– Там, где башни-близнецы, взявшись за руки, стоят, – задумчиво протянул Вик, задирая голову вверх и щурясь на солнце, – это явно где-то здесь.

– А ты мою часть не запомнил? – в надежде спросила я, ловя его взгляд. Сытый обед – и его взгляд больше не казался гипнотическим.

Парень неопределенно покачал головой и пожал плечами.

– Только то, что ты разбудишь Первого. Но, если честно, идей у меня нет.

– Надеюсь, никого целовать не придется, – поморщилась в ответ.

– Чего?

Аналогия со «Спящей красавицей» явно не достигла назначения.

– У нас сказка такая есть где, чтобы разбудить, надо поцеловать, – пояснила я.

Вик недоверчиво скривился.

– Может, проверить там? – Айом взлетел на уровень моего лица, и его бледная рука взметнулась, указывая куда-то наверх.

– Где? – завертела головой, ища в поле зрения нужное место.

– На мосту! – принц негодующе подпрыгнул. Я же не виновата, что он такой крохотный. Мне вообще показалось, что он указывает на лавку с медом на противоположной стороне улицы.

– Его Высочество прав, – согласился Вик, потирая подбородок и покусывая нижнюю губу, движения глаз подсказывали, что мой компаньон о чем-то лихорадочно размышлял. – Но через охрану нам не пройти, левая башня – резиденция ванаки [правитель] Гемени, правая – градоначальника стольграда и Совета. Без вариантов.

– Я могу помочь, – подал голос, молчавший все это время, Кайдэн. – Нужно оказаться на балконе, я правильно понял?

Мы с Виком одновременно кивнули.

– Да. И окунуть ее кулон в фонтан, если он, конечно, там. Камень должен покраснеть, если прыг-кольцо попало из озера именно в него.

Рука золотистого цвета с чуть бледно-розовым отливом, потянулась к моей шее, но я опередила Вика, сняв цепочку сама.

– Сможешь поднять? – парень протянул цепочку фату-стражнику.

– Конечно, – ухмыльнулся тот, разминая суставы рук.

Если бы крылатый мужчина не был таким маленьким, я бы точно услышала хруст. Приняв подвеску, Кайдэн обмотался цепью так, чтобы кулон оказался на груди при этом, не мешая полету крыльев, и взмыл вверх. Порыв ветра сбил его с курса, но, выровнявшись, он уверенно полетел к цели.

– Я помогу! – встрепенулся Айом с копьем наперевес.

И вот уже две точки – бронзово-золотистая и белая – отдалялись от нас.

– Надеюсь, они не перепутают фонтан и сортир, – предчувствие, что моя невезучесть подсунет мне подлянку, не отпускало.

Вик хмыкнул, на секунду улыбнулся: но через секунду смешинки его глаз снова растворились в беспокойном блеске, и он опять принялся бегать глазами по широкой улице. Складывалось впечатление, что он кого-то ищет, или же, наоборот...

– Авигдор! – от лавки с деревянными лошадками, катавшимися туда-сюда по столешнице, будто были на батарейках, отделилась рыжеволосая девушка, одной рукой махая парню, чтобы привлечь внимание, а другой любовно придерживая изрядных размеров живот. Его округлость не оставлялась сомнений – девушка была беременна.

Заметив ее, Вик как-то скукожился и сделал вид, что его заинтересовал кувшин, что держала над головой одна из мраморных женщин. Но маневр не удался: девушка успела его заметить и уже шла по направлению к нам, лавируя между столпившимися людьми и огибавшими огромный фонтан повозками.

– Авигдор! – снова позвала она: теперь женская фигура была намного ближе, и я смогла разглядеть вздернутый маленький нос и россыпь веснушек на овальном лице. Впору позавидовать: мой нос был массивнее, хоть и не гигантский, как у мультяшек, а овал лица не такой плавный. Про длинную небрежную косу, что волнами спускалась с покатого плеча, я вообще молчу. Надеюсь, создатель этого живота сейчас не сидит рядом со мной, то краснея, то бледнея, и делая вид, что ему интересен узор на вазе.

– Давно не виделись, Авигдор, – девчушка: в белом платье, подчеркивающим кожу кровь с молоком, и сияющей улыбкой, она выглядела лет на 17-18 не больше.

Моего соседа передернуло от обращения, но он промолчал. Кинув буквально кричащий о помощи взгляд на возвышающийся над нам мост меж двух башен, он повернулся к рыжеволосой лицом, предварительно наклеив на лицо вымученную улыбку.

– Здравствуй, Эсфи...рь, – парень опять подавился именем. Ох, так эта та самая Эсфи, чье имя пару раз проскальзывало в разговоре. – Это Маша.

ПМП 30. Обитатели «Зеленой Наяды»

– Ну, что? – поинтересовалось я, возвращая кулон на место. – Куда дальше?

– Раз уж наши поиски включают и крылья Азат... – парень бросил короткий взгляд в сторону фатов, что уже мирно уселись у меня на плечах, сложив уставшие крылья. Капюшон сполз со лба под тяжестью Айома, который имел наглость устроиться в нем, как в гамаке, раскинув руки и ноги, – нам все же придется заглянуть в «Зеленую Наяду». Да и ночевать лучше не под открытым небом.

Кивнула, утешая себя тем, что даже в ночлежке-таверне средней паршивости найдется чего пожевать.

– Не посей гвезды, они еще пригодятся, – бросил парень, идя в противоположную от главной дороги сторону.

– А? – уставилась на него, как на сумасшедшего.

– Деньги, что я дал тебе, – уточнил парень, петляя по проулкам: опускавшиеся за горизонт солнца делали город похожим на огромный серый лабиринт, даже блеск зеленых камней в тени затихал.

Больше мы не обмолвились ни словом, хотя Вик время от времени кидал в мою сторону нервные взгляды. Понятно почему: он хотел сказать «спасибо» за то, что я влезла в разговор. Ведь кто знает, чем он мог закончиться: на последней обвинительной фразе сжатые кулаки парня опасно дернулись. Хотя, не думаю, что он устроил бы драку. Но все же...

Ну а я чувствовала зудящее любопытство: так и подбивало спросить, что же он такое сделал? Поэтому, чтобы хоть как-то отвлечься, считала дымоходы на крышах. И не сразу заметила, как Вик остановился у одного из безликих домов с похожей архитектурой. Единственное, что его отличало – некая запустелость и безжизненность. Заросшая мхом и овитая плющом дверь и вывеска с потертой позолотой совсем не говорили о гостеприимстве. Здесь, что, нет нормальной гостиницы? Или у Вика в привычке шляться по сомнительным забегаловкам?

Тут парень, игнорируя мои разочарованно-раздраженные вздохи, начал методично выстукивать по прогнившему дереву: было даже похоже на какую-то мелодию. Когда он закончил и отступил на шаг, зловещий скрип заставил вздрогнуть: плющ пополз вверх, а мох осыпался, и тут дверь открылась, и на тихую улицу поползли шум, гам и манящие хлебно-медовые запахи.

Парень уверенно зашел внутрь, я шагнула следом. Запахи леса смешивались с ароматами кухни. Тут и там раскинули ветви небольшие деревца: сплетаясь друг с другом, они образовывали необычные сидения, на которых кокетливо раскачивались девушки с зелеными волосами. Их окружали мужчины, явно пропустившие не один стаканчик горячительного. Хохоча, они осыпали сидевших на импровизированных качелях нимф золотом. Мы подошли к барной стойке, где справа стояла огромная дубовая бочка.

– Агейп! – позвал Вик, перекрикивая стоящий шум, звон монет и бокалов.

– Чего желаете?

– Фу ты, блин! – отскочила, как ошпаренная, когда из бочки вынырнула блондинка. Ее сапфировые глаза с интересом прошлись по мне, на секунду остановившись в районе шеи: очевидно, она заметила с любопытством выглядывающих фатов. Я не осталась в долгу, вернув девушке с переливающимися ракушками в волосах, такой же взгляд. Ее усыпанные золотисто-зеленой чешуей руки привлекли не меньше моего внимания. Точно, я видела похожую на нее в «Золотом Роге» Ранавата! Она – русалка!

– Агейп! – снова позвал Вик, на тон громче, чем вспугнул необычную красавицу.

– Да иду я, зачем орать! – из подсобки, что находилась между двумя рядами полок с кувшинами и бутылками, вышел коренастый мужчина со спутанной морковно-рыжей бородой и недовольным взглядом. – Авигдор?

Парень тут же закатил глаза и поджал губы.

– Вик, – поправил он.

Агейп водрузил на стол глиняный казан на деревянной подставке. Пахнущий просто божественно – печеной картошкой с овощами и мясом.

– Марина, замени меня! – зычный голос пробрал до мурашек, и рука, непроизвольно потянувшаяся крышке, испуганной замерла.

– Но тут душно, – надула губки красотка, показавшись из бочки. Странно, но рыбой она совсем не пахла. А морской солью, смешанной с едва уловимым цветочным ароматом.

– Тогда можешь смело возвращаться к морскому царю, – пожав плечами, равнодушно кинул мужчина, боком выбираясь из своей обители. Он оказался не только широким в плечах, но и крепким в области талии. Этакий богатырь.

– Чего сразу угрожать, – зазвенел от обиды женский голосок. И блондинка ловко выпрыгнула из бочки и пошлепала босыми ногами на кухню. Тонкие ноги, облепленные мокрой белой тканью платья, на секунду привлекли мужчин, окружавших меня. Даже Кайдэн бросил короткий взгляд.

– И пол после себя вытри! – крикнул ей вдогонку Агейп. На что в ответ послышалось недовольное рычание.

– Переговорим без лишних глаз, – предложил хозяин, ведя нас к столику в дальнем углу заведения, спрятанному за небольшой атласной шторой. Уселась на длинную, обитую бархатом лавку, стараясь не думать, для каких целей служил этот закуток.

– Что-нибудь слышно о Коллекционере? – перешел сразу к делу парень.

– Спроси, что попроще, – ответил мужчина, сдувая пену с напитка, принесенного все еще недовольной русалкой. – Насколько я знаю, он больше 20 лет не появляется среди простых смертных, таких как мы. Только присылает своих прихвостней. Я кое-что слышал от Джозефа: работал у меня кучером, пока в Регул не перебрался. В Золотую Денницу перебраться захотел, видите ли, – мужчина смачно откусил куриную ножку, выудив ее из котла. Вик непроизвольно поморщился, когда капли жира попали ему на лицо, стоило Агейпу наклониться ближе. – Так вот, Коллекционера вашего то ли прокляли, то ли он в какую драку влез... И он постоянно носит черную маску. Ходят слухи, что он посещает ежегодный бал-маскарад в Земле Льва. Там он заключает свои мерзкие сделки с зажравшейся знатью. Но это лишь слухи.

ПМП 31. Подготовка к новому этапу квеста

Наутро я проснулась от полусонного возмущенного «Ай!» и грохота. Ворочаясь, из-за солнца, нагло заглядывающего в комнату, нечаянно столкнула Вика с кровати. Айом сонно зашевелился, продирая глаза:

– Кого убивают? – спросил он, приводя в порядок одежду.

– Насколько я вижу – никого, Ваше Высочество, – откликнулся стоявший у двери Кайдэн. Он, что, нес дозор? Ха, забавно. Фей в три сантиметра дал бы просто нечеловеческий отпор любому неприятелю. Хотя... лучше это не проверять...

– Так... – наш негласный командир потянулся, хрустя суставами и зевнул, – собираемся, перекусываем – и в путь. Если кому надо помыться: бочки с водой на заднем дворе. Можете прямо в них окунуться, или натаскать воды в медную лохань в пристройке у кухни. Там правда кухарка Ида фрукты и овощи обычно отмачивает, но помыться можно.

– Куда дальше? – расправив крылья, поинтересовался принц фатов.

– В Альришу, – коротко ответил Вик, натягивая ботфорты и кожаную жилетку.

– Куда? – льдистые глаза Айома округлились. – Ее ж затопило много столетий назад! А правда, что затонувшим городом правит Ватацуми-но-ками, морской дракон? Сын Оана, Бога-рыбы, обучившего обитателей Денницы Писцес древним наукам и тайным знанием?

– Вот и узнаем, – глаза Вика странно загорелись, будто он опять задумал что-то дикое, как тогда с ковром Буният. Но хоть с ковром и вышло удачно, это не значит, что сейчас все пройдет гладко. – А ты, я гляжу, знаком с мифологией?

Айом пожал плечами. Но мне показалось, что наш принц слегка смутился: его бледная кожа чуть порозовела.

– Я не только копье метать умею, – коротко бросил и вылетел в окно.

– Его Высочество любит читать, – спокойно добавил Кайдэн, следуя за ним.

– А ты мыться не пойдешь? – обернулась у самой двери.

– С собой приглашаешь? – хмыкнул парень, пропустив мимо ушей возмущенное «Нет!», и, не поднимая взгляда, продолжил рыться в шкатулке Дзимму. – Нужно вытянуть из «фуку» теплые вещи. Такие, чтобы при первом порыве ветра не развалились. Найти согревающую настойку и сушеную голубую ульву. Еще представится случай искупаться. Но если хочешь – иди.

Решила не придавать значения насмешливым искоркам в глазах парня и отправилась на поиски кухни, чтобы застолбить ванну. На первом этаже, где вчера с завлекающим хихиканьем дриады раскачивались на качелях из лиан, было подозрительно тихо. И когда я прошмыгнула внутрь, на всякий случай натянув капюшон короткого плаща почти до носа, заметила, что холл опустел. Исчезли не только деревья, но и большинство посетителей. Лишь несколько человек сидело за длинным столом вдоль стены, молча жуя завтрак. Один мужчина, судя по запаху, оставшийся со вчерашней пьяной вечеринки, спал в дальнем углу у барной стойки, уронив голову прямо на столешницу. Место хозяина трактира занимала моя вчерашняя знакомая, скучающе подпирая ладонью мраморную щеку и крутя тонким пальчиком в воздухе под шлепающий звук мокрой тряпки, подчиняющейся движению ее руки.

– Э... Маруся? – неуверенно обратила к ней, помня только, что имя точно было на букву «М».

– Маритаими. Агейп зовет Мариной, – со вздохом выдохнула она, бросив долгий взгляд в окно, где далеко за гнездившимися на артериях улиц домами можно было разглядеть синий кусочек моря. – Море слишком спокойно. Грядет буря. Рюдзин снова сердится... – бормотала блондинка в пустоту, теребя розовую ракушку в волосах, и я уже сделала шаг назад, когда ее цепкие темно-синие глаза поймали мой взгляд. – Тебе что-то нужно?

– Кх-м… кухня, – в горле неожиданно пересохло. Или это последствия вчерашней пинты? – Как пройти на кухню?

Девушка жестом указала себе за спину, продолжая кусать тонкие губы и поглядывать в окно.

Зашла не спеша, прощупывая первый шаг. Мало ли в какую гадость вляпаюсь или какое чудо-юдо на меня из угла выпрыгнет? Но вид поварихи – дородной женщины с загорелыми руками, проседью в потускневших рыжих волосах и улыбкой теплой, как и ее озорные веснушки, рассыпавшиеся по лицу, совершенно игнорируя возраст – сразу расположил к себе. Без лишних слов и телодвижений, она объяснила, где находятся бочки с водой. И даже любезно повесила старую простынь на бечевую веревку под потолком – скрыть мой гигиенический обряд от случайных глаз.

Скинув жилетку и плащ, с решимостью русского богатыря потянула бочку с кристально чистой водой прочь с заднего двора. Ничего – допру и просто опрокину в ванную.

– Надорвешься, милая, – Ида, заметив мои потуги, вскинула руки, а в возбужденном голосе проскользнуло беспокойство. – Используй зачарованный черпак.

Мозолистая рука указала на металлический ковш с деревянной ручкой, одиноко стоявший на окне.

– Нужно какое-то волшебное слово? – с сомнением покрутила в руках ковшик с треснувшим древком.

– Нет, детка, – женщина мягко улыбнулась. – Просто щелкни пальцами.

– Ага, – уверенно кивнула я. Правда, маневр получился с третьего раза – все из-за вспотевших от перенапряжения рук.

Но как только получилось, ковш вспорхнул с насиженного места и устремился к деревянной бочке. И начал черпать воду, стремительно летая от ванны к бочке обратно, расплескивая воду то тут, то там. На что кухарка только прицыкивала, а под конец свистнула и с того же подоконника взлетела тряпка и начала выделывать на полу виражи, вытирая мокрые лужицы.

ПМП 32. Перспектива заиметь рыбий хвост

Сегодня, Боги определенно решили уделить внимание моей жалкой душонке. Весь недолгий промежуток к нужной кособокой кучки сена, я жевала губы, крутя чудом пережившую безумные дни красную нитку на запястье, уверенная, что ковра-самолета уже и след простыл. Но нет. Спустя полчаса мы уже летели над зеленеющим на солнце городом.

Кайдэн с Айом играли в нечто похожее на нарды или шашки, использую более-менее геометрически правильный узор ковра вместо доски. Чуть в стороне от них лежали крохотные пальтишки, сотворенные Викой с помощью мешочка «фуку». Сам же руководитель снова спал, приняв расслабленную позу, используя мешок, как подушку. Я не знала, чем себя занять, и решила проинспектировать мою боевую подругу. Вытряхнула сумку и принялась разбирать ее содержимое. Телефон, сдохший повэр-банк, скидочные карты, покрашенные в зеленый – из-за неудачно пролитой зеленки – полпачки орбита, пять рублей по 50 копеек, ненужные чеки, пачка засохших салфеток и резинка для волос, обитавшая в заднем кармане, еще со времен моих длинных смолянистых волос. Интересно, если бы я их не отстригла, и попала сюда, к примеру, сразу же после первого корпоратива – профессиональный макияж студии «подружка Алька», красное платье, туфли на толстом высоком каблуке в тон и волна черный волос, скользящих по обнаженной спине. Вик поступил бы так же, отдав меня графу-садисту? Конечно, это не мой стиль, просто поддалась на убеждения подруги, которая и придумала этот «корпорат», состоящий из нее самой, ее мамы, и залетного грузчика Пети, с которым она пыталась меня свести. Все-таки, парни падки на лук а-ля «роковая красотка». А вдруг... Так, стоп. И чего это мне в голову пришло? Какая разница, как бы поступил этот потрепанный прохиндей и понравилась ли я ему? Не вовремя мой женский радар решил включиться... Видимо, история с Белопашцевым ничему меня не научила.

Решила прекратить потрошить сумку, как раз в момент, когда фейжики с интересом обступили мою мелочовку, в особенности пачку жвачки.

– Мятой пахнет, – заметил принц, втягивая носом воздух.

– Это жвачка, – лицо обоих мини-мужчин странно перекосило. – Ну… жвачка... Чтобы отбить неприятный запах. Ее жуют, и она не тает, как жевательная конфета. Правда, вкус у нее после пары минут...

Оба представителя крылатой расы, отступили на шаг от подозрительного предмета. Проснувшийся Вик быстрым движением схватил помятую пачку «Орбита». Запустил одну в рот, хрустнув ментоловым корпусом.

– Съедобно, – парень проглотил подушечку прежде, чем я успела предупредить. – Похоже на нашу зубную траву. У нас ее обычно жуют после еды. А это для чего?

В лучах солнца сверкнула карта «Пятерочки».

– Для скидок, – ответ получился резким, я все никак не могла вытащить палку, застрявшую в складках, и была не расположена объяснять простые вещи моего мира.

Тут послышался сухой треск, и я выудила из прорехи в подкладке сломанную стихивейю. Вот, блин. А я и забыла, что все еще таскаю ее при себе.

– А можно ее как-то склеить? Скотчем там или... – в надежде протянула Вику обломки.

Тот на секунду прищурился, склонив голову, будто в раздумьях, но в следующее мгновение обломки здешней волшебной палочки полетели вниз, теряясь среди белых облаков.

– У нас есть пирийский порошок для розжига, бурдюки с водой, а ветер и камнепад ты вряд ли стала бы вызывать, – пояснил парень на мое возмущенное «Эй!». – Так что, может и к лучшему, что стихивейя сломалась. Она проста в использовании, и даже неумелый противник, вырвав ее у тебя из рук, запросто сможет превратить тебя в угли для костра.

Не стала возражать. Ведь, по сути, с моим невезением и не такое может случиться. На горизонте показалось море, чья поверхность белела от корки льда, сковавшего его. Солнце и его спутник будто потускнели, охлаждая воздух вокруг. Укуталась в теплый плащ, мысленно воздав хвалу предусмотрительности Вика.

– Нам действительно так нужно нырять туда? – спросила, в надежде, что есть другой способ найти фонтан.

– Да, если хотим попасть в стольград. Альриша – единственный город, сохранившийся после великого потопа в этих краях. Местные называю его Нава, – Вик запустил руку в сумку с драгоценностями, будто ища что-то, или же пересчитывая.

Я же теребила мешочек с так и не потраченными деньгами. Но за последнее предложение уцепилась, вскинув голову.

– Местные?

Уж не знаю, кто там живет под водой, но, может, деньги у них тоже в почете.

– Понимаю, к чему ты клонишь, – парень уловил заинтересованность в моем голосе, и явно не из простого любопытства. – Но наяды, как сороки, охочие до украшений. А нам нужно окунуть твой кулон в питьевой фонтан. Даже если ты найдешь русалку, которая согласиться тебе помочь, есть вероятность, что интерпрэс, созданный Антрусом для поиска прыг-кольца, ты больше не увидишь.

– Русалка? – Айому наскучила игра, и он решил включиться в разговор. – Как та, что мы видели в трактире?

Вик молча кивнув, возвращаясь к своему занятию.

– А чем поможет то, что я окоченею и утону? – ветер крепчал, ровно, как и мое раздражение. Резкая смена раннего лета на начало весны до того, как тронулся лед, градуса воодушевления не прибавила.

– У нас есть разогревающая настойка и Куро-Конбу, редкое подводное растение способное превратить человека в наяду на один день.

ПМП 33. И почему в моем списке правил нет: «Не пей незнакомую бурду»?

Вик ловко спрыгнул, и в следующем движении привычно подал мне руку. Ну, нет... Пока, я не разберусь, что за чехарда со мной твориться, и не поливает ли себя какими-то феромонами наш натуральный брюнет, мне лучше поменьше с ним физически контактировать. Заметив, что я проигнорировала его жест и начала сама осторожно сползать с колышущейся поверхности, парень пожал плечами и стянул на землю полупустой мешок. Выудил склянку с переливающимся черным порошком, сгреб в одну кучу глыбы снежного пласта, камни и отсыревшие огрызки старого дерева. Высыпал себе в руку непонятную золу, растер между ладонями и стряхнул порошок в центр кучи. Я с интересом наблюдала за этими манипуляциями, и резко дернулась в сторону, как только кучка вспыхнула оранжевым пламенем так, будто ее подожгли напалмом.

Воздух вокруг начал приятно нагреваться. Захотело одного – набить желудок чем-то таким же теплым... и вкусным. Вик, устроившийся рядом, угадал мои мысли и протянул мне еще дымящийся кусок куриной ноги. По крайнее мере, по форме она напоминала именно куриную голень, только больше. Уж лучше бы какой-нибудь завертончик из мешка выудил. Но не стала жаловаться, вгрызаясь в сочную ножку. Мясо приятно жгло язык специями, а нежная текстура таяла во рту – определенно лучше того резинового недоразумения, что я приготовила на прошлой неделе. Сделала курицу в пакете. Бабушка весь вечер причитала, что с такими кулинарными навыками мой потенциальный будущий муж будет голодать, если не поляжет смертью храбрых.

Проглотив ранний ужин, отпила с десяток глотков из бурдюка и уже планировала развалиться перед костром прямо в теплом плаще, как услышала:

– Пора, – Вик встал и, не утруждаясь, вытер грязные руки о ткань плаща. Не бережет он казенное имущество. У меня-то все еще остались подсохшие салфетки на такой случай.

– Мы вас здесь подождем, – Айом с Кайдэном продолжили игру, только теперь они играли на бисер, что я вытряхнула из своей сумки со всем остальным барахлом. – Проследим, чтобы ваши пожитки не украли. Но не думаю, что найдутся охочие.

Кайдэн кивнул, сосредоточенно вглядываясь в фишки на теперь уже на слегка помятом листе в клетку, вырванном из моей «тетради важных дел и целей». Стражник-фат заметно преобразился, сняв свои тяжелые доспехи и шлем, чуть заиндевелые на морозном ветру: даже как-то помолодел. Хотя трудно разглядеть при такой существенной разнице в росте. Я даже выражения на их лицах с трудом понимала. Но то, что он стал выглядеть заметно раскованнее без своей амуниции, было заметно даже невооруженным взглядом.

Вик достал из сумки пару сережек, блестящих в свете солнц, что стремились к линии горизонта, и швырнул их в море, целясь прямо в камень, торчащий из воды в нескольких метрах от нас.

– Если мы так и не найдем крылья Азат, ты ответишь за каждый камушек, – Айомхара так и не поднял головы, но в его голосе зазвучали стальные нотки, словно в принца на секунду вселился его отец, суровый король фей.

Авигдор пропустил замечание мимо ушей, вглядываясь в кромку льда. На вид тонкую: кажется, я даже могла разглядеть движение воды под ней. Да и снега вокруг было не так много. Но все равно не понимаю, зачем было топить драгоценности?

Вдруг рядом лед треснул, подобно яичной скорлупе, потревожив пространство вокруг себя. И из-под воды показалось голова с мокрыми черными волосами. Сначала, мне почудилось, что это кикимора местная вынырнула. И я даже на шаг отступила. Но когда девушка – обнаженная грудь которой, увешанная ожерельями из ракушек, не оставляла сомнений – откинула назад свои волосы, на нас воззрилось довольно миловидное создание с большими синими, как океан, глазами.

– Что надо? – надула губки красавица, нахмурив черные брови так, будто мы отвлекли ее от очень важного дела. Черный, с красными лучами на перьях, хвост недовольно шлепал по воде. На фоне пустынного озера она выглядела поистине сказочно.

– Проводи нас к своему Ватацуми-но-ками, – Вик не стал размениваться на любезности, и даже смотрел ей в глаза, а не на то, что находилось сантиметрами ниже – как ни крути, ожерелье, даже такое увесистое, это не топ.

– К молодому Рюдзину? – изящные брови скользнули вверх.

Вик кивнул, но не так бодро, как мне хотелось. Он, что, еще и не знает, к кому надо обратиться, чтобы узнать, где находится фонтан?

Парень ловко кинул рубиновое ожерелье прямо в руки девушки. Мой папа так же рыбу в озере подкармливал, только он мякиш крошил, а не золотом швырялся.

Айом зыркнул на воришку взглядом начальника: «Вернешь все до копейки с последней зарплаты», но его отвлек вид, открывшийся на молочно-белую грудь, и он, вожделенно гипнотизируя объект мужских мечтаний третьего размера, совершенно забыл возмутиться по поводу ожерелья, что переливалось красным, пока девушка с хвостом с придирчивым любопытством рассматривала его, крутя из стороны в сторону. Это Вам не диснеевская русалочка, которая банальной вилки обрадуется.

– Ладно, Аой проводит, – согласилась девушка, вешая украшение себе на шею.

– А? Кто? – растерянно завертела головой по сторонам.

– Это она про себя, – шепнул Вик, чуть наклонившись. – Раздевайся.

Ухо чуть не отвалилось от такой информации.

– АГА, ЩАС!

От моего крика прямо в наглую морду покусителя, белые крачки, разгуливавшие на дальней стороне берега, взмыли ввысь с противными криками.