Упс, не виноватая я

Упс, не виноватая я

В коридоре грохали шаги. Противный шелест хвоста бил по нервам ещё сильнее. Я постаралась не дышать и уменьшиться, насколько могла. Коленки, прижавшиеся к щекам, противно дрожали. Хоть бы он меня не заметил, хоть бы…

Уф-ф, кажется, свернул в другую сторону…

– Эухения! – рёв раненного гризли разнёсся по всем коридорам, до полусмерти напугав всех мокриц и пауков.

Ну, насчёт раненного медведя – это метафора, если вы не поняли. Потому что сеньор Бартоломео Бертольти Бернардино вовсе даже и не косолап. И, тем более, не ранен.

– Выходи, – рычал он откуда-то издали, – а то хуже будет!

Куда уж хуже! И так дышу через раз.

Наконец шаги затихли где-то в переходах минус первого этажа. Пронесло? Нет, рано расслабляться! Я потихоньку вытянула ноги, стараясь случайно не подвинуть ящики с бутылками вина, которые так успешно спрятали меня от преследователя. Помассировала икры.

Ну, и кто-нибудь скажет, что мне теперь делать? Между прочим, я вообще не виновата в этой ситуации! Он сам. А я ведь предупреждала!

Надо будет подождать ещё минут десять, а потом вернуться обратным путём, забрать свою котомку и бежать на станцию. И прощай, Интернат Непутёвых Волшебников! Эх, а так всё хорошо начиналось…

Внезапно моя форменная курточка повела себя странно. И нет, это не метафора. Потому что нормальные курточки не испытывают никакой тяги к небу. Ну или к потолку, как в этой ситуации. На нормальные курточки, вапщет, действуют законы гравитации…

– Я ж говорил: хуже будет, – рявкнули мне в лицо.

– Ой! – пропищала я, болтая ногами в воздухе. – А я вовсе и не пряталась… Я просто отдохнуть присела…

Передо мной во тьме светились огромные, каждый с тарелку, жёлтые глаза. В их освещении я отчётливо разглядела блестящие от слюны клыки, и зажмурилась. Вот теперь, конец, Эха. Попадос. Как он так неслышно подошёл-то?

*тремя часами ранее*

– Таким образом, мы с вами начнём с оживления увядших роз, а в конце курса каждый обязан будет оживить по одному мертвецу с кладбища Городских Идиотов. Это и станет вашей зачётной работой…

– Эха, тебе конец, – прошипела мне розоволосая Валентия с соседнего ряда парт, выразительно проведя рукой по горлу.

Я в ответ показала неприличный жест, объясняющий концепцию моих дальнейших действий. Белая кожа Валентии налилась багрянцем, как кленовый лист осенью. Не, ну а чё? Я тоже могу в прекрасное.

– Мертвец будет должен решить пару примеров по таблице умножения, после чего третьекурсники снова его упокоят, – вещал преподаватель.

Валентия украдкой швырнула в меня заклятьем навозного гнома, но я отбила удар. Кусок дерьма упал прямо на кафедру. Рядом с ногами препода.

Упс. Надеюсь, сеньор Три Б не вмажется случайно. Высокий, тонкий, точно эльф, преподаватель носил белоснежную рубашку с широкими рукавами, как в фильмах про пиратов, чёрную жилетку. И жабо! Жабо, вы понимаете?! Конечно, интернатовцы давно бы высмеяли такого недотёпу, вот только с Три Б никто не спешил связываться. А вы бы стали? Его глаза цвета стали одним взглядом могли пригвоздить любого недоучку к стене или парте как гвоздиками. Тавтологично получилось, но как-то так… Да с ним не только мы, и профессора интерната боятся связываться! И ректор. И даже дворник Стефан…

– Итак, открывайте тетради. На прошлом занятии мы записали перечень ингредиентов…

Я послушно открыла девственно-чистую тетрадь.

Спускать Валентии удар было нельзя. Можно, например, кинуть в ответочку заклятьем старости. Оно бы превратило ненавистное розовое личико в морщинистую старушечью маску. Да, точно! Прекрасная идея! Как там оно начинается? Momento mori astrum es? Или как-то так…

– Эухения Грандеро, о чём вы задумались, любезнейшая?

Сладким голосом препода можно было разрезать гранит. Я вздрогнула. Карлики зелёные! И откуда мне взять этот растреклятый список ингредиентов?

Профессор подошёл и заглянул в тетрадь.

– И куда вы дели список, можно у вас уточнить?

Вежливый, гад. Я что, похожа на заучку? Мне есть чем заняться на уроках, кроме конспектирования лекций. В отличие от некоторых.

– Я держу их в голове! – гордо ответила я.

– Вот как? – Три Б поднял чёрную, как уж, бровь. Где-то читала, что рыжие волосы и чёрные брови и ресницы – это генетическое уродство. Может и так, но сочетание их смотрелось красиво. – Что ж, будет любопытно посмотреть за процессом извлечения информации.

Ну и пусть! У меня сосед – ботаник Крэк, между прочим. В таких делах я всегда полагаюсь на его усердие. Так просто меня не возьмёшь!

– Крэк, пересядь к Валентии, – приказал Три Б.

И прыщавый очкастый сосед послушался. Мне кажется, даже выдохнул с облегчением. Признаюсь, наше соседство – моя инициатива…

Профессор что, телепатией балуется? Э-э… Карлики зелёные сажали зелень и капусту... Но препод даже не поморщился от моего потока бессвязных мыслей. Должно быть, просто совпадение.

– Но нам же нельзя проводить опыты без напарника!

– Я рад, что в вашей пустой голове что-то всё же задержалось, – похвалил он. Или не похвалил? Что за манера говорить загадками? – Твоим напарником стану я.

Хорош, напарничек. В паре, между прочим, оба помогают друг другу!

Что там вчера говорили? Лист мяты? Перо с жопы феникса? Я напрягла память.

*три часа спустя*

– Что. Ты. Положила. В зелье? – пророкотало в горле дракона.

– Так вы же сами всё видели! – пропищала я. Но, замечу, пропищала с достоинством!

– Я отвлёкся, – выдохнул он, пустив сизую струйку дыма из ноздрей. – Ты же помнишь, Эухения, что любое зелье можно сделать возвратным, лишь зная точный рецепт?

Вот. Я ж говорила: я не виновата. Совсем. Потому что какого зелёного карлика он отвлёкся?! Надо было внимательнее смотреть. Знал же, что я – двоечница!

– Отпустите меня, пожалуйста, на землю. Я в воздухе плохо соображаю.

Я постаралась мило улыбнуться. Очень-очень мило, до ямочек на щёчках. Как-никак, я всё-таки голубоглазая стопроцентная блондинка, а они всегда вызывают у окружающих желание всё простить и потетешкать. Особенно такие пигалицы, как я.