Уроки любви и русского языка

Глава 1. Великий, могучий, и крайне полезный, русский язык

США, Вирджиния-Бич (штат Виргиния), 1998 год.

Сжав зубы, я тащила свой чемодан и мечтала быть на его месте. Вот так же предательски отбросить все четыре колесика, и чтобы меня носили на руках. Осознание, что этому не сбыться никогда или хотя бы в ближайшее время, добавляло зеленой тоски в и без того тусклое настроение.

Дорога вымотала. Хотя нет, не дорога. Ощущение темной дыры, куда сваливался по кусочкам мой оптимистичный настрой. Предыдущая неделя далась тяжело, и все чаще посещала мысль, чем я думала, уезжая в Америку на заработки. Если в родной стране я была никому не нужным специалистом без достойных связей, то тут и подавно. А всему были виной счастливо-романтические воспоминания Ивана Ивановича — соседа и по совместительству учителя английского в нашей школе — о своей стране. Маленькой девочкой я заслушивалась его рассказами. Вообще-то соседа звали Джон, как и его отца, но, женившись на русской, он быстро понял неблагозвучность варианта «Джон Джонович». Хотя сейчас я осознавала, почему он так восхищался Америкой. Потому что давно тут не был. Дело было не в том, что страна или люди в ней сильно изменились за десять лет, хотя я не исключала и этого. Просто время смягчало воспоминания.

Привыкнув хотя бы в мечтах быть оптимисткой, выглядывая из глубокой финансовой ямы, я позволяла себе представлять, как заработаю если не миллионы, то хотя бы тысячи, и перевезу маму с Дэном сюда, в красивую квартиру, с видом на океан.

Сегодня я видела этот океан и постаралась убедить себя, что его берега слишком захламлены мусором и чайками, чтобы любоваться на него. Бесполезно.

Поправив на плече рюкзак, я перекинула чемодан во вторую, еще недостаточно уставшую руку и мысленно вопросила придем ли мы когда-нибудь, или эта менеджер Келли поставила себе задачу измотать меня до смерти.

Когда она указала на дверь, я уже была уверена, что она хотела меня убить.

— Вам сюда, — прощебетала она. Иначе речь этой девушки я не могла назвать. Она именно чирикала на английском языке, улыбаясь шире, чем я хотела бы это видеть.

Поблагодарив в меру сил, оставшихся на вежливость, я не смогла улыбнуться и в половину возможностей моей сопровождающей. Как только Келли пошла обратно, мое лицо стало снова устало-хмурым.

Я постучалась и, не дождавшись ответа, толкнула дверь. Сначала просунула голову, осматриваясь по сторонам, а потом затащила чемодан и плюхнула его с облегчением на диван. Приемная была пуста. Чего-то такого и следовало ожидать, потому что это должно было стать моим рабочим местом. Я осмотрелась, подмечая комфортную, с намеком на старину мебель. Несколько стульев у стены, шкафы со стеклянными дверцами и стол с большой столешницей, на которой лежали аккуратные стопки бумаг. На стоящий тут же компьютер я посмотрела с настороженностью: не то чтобы я дружила с этой адской машиной. Вернее, слишком много приходилось проводить за ней времени, потом щурясь от мерцания монитора. В комнате не было ничего индивидуального: никаких именных кружек с потеками кофе, небрежно брошенных вещей или документов. Даже ни одного кактуса на подоконнике. Полностью обезличенное помещение.

Я зевнула, прикрывая рот ладошкой. Жутко хотелось спать, потому что выезжать мне пришлось рано, а спать в дороге я не могла себе позволить, научившись не доверять местному населению. Чем быстрее я представлюсь своему непосредственному начальнику, тем скорее мои мечты о кровати и, возможно, горячей ванне сбудутся.

Я решительно шагнула к следующей двери, но вовремя заметила свое отражение в зеркале с резной рамой между двух окон. Да, так не стоит появляться перед будущим начальством. Поправила дорожную бежевую рубашку-поло, немного поразмышляла, не застегнуть ли пуговицы под горло, или наоборот, но потом оставила как есть. Расправила несуществующие складки на джинсах, заново зачесала густые волосы, рассыпавшиеся по плечам, в хвост. И признала, что лучше уже не получится. На меня из зеркала смотрела в меру симпатичная русоволосая кареглазая девушка с немного усталым взглядом. Но кто на это обратит внимание за формами, которыми природа меня не обделила. Я старательно растянула губы в счастливой улыбке.

Ох, тише, Кэт, а то начальник подумает, что ты хочешь его съесть. Или продемонстрировать все успехи хорошего ухода за зубами.

Скорректировав улыбку до в меру счастливой и естественной, я прошла к двери из темного дерева с табличкой, на которой было написано имя моего будущего начальника. «Стивен Берг», прочитала я, перед тем как постучаться, чтобы убедиться — направление выбрано верное.

Услышав приглушенное «войдите», я выдохнула, поправила на плече цветастый дорожный рюкзак и толкнула дверь.

Итак, улыбаемся и машем.

— Добрый день, — самой милой из возможных интонаций произнесла я. Аж зубы едва не свело от напитавшей фразу сладости.

Хотя это не помогло разбавить выражение кислого лимона на лице сидящего за столом мужчины. Черт, похоже мой «последний шанс» просто забился в угол и медленно, но основательно намыливал веревку. Одетый по-деловому, в аккуратно завязанном галстуке, Стивен Берг полностью соответствовал моему представлению о том как выглядит руководитель – строгий и жёсткий. Светлые волосы были идеально уложены в идеальную прическу. О представительном виде его костюма и говорить не приходилось. Да его белье наверняка стоило дороже всей моей одежды. Туфли я рассмотреть не могла, зато прекрасно уловила блеск серебряных запонок и дорогих часов на запястье. Под пристальным тяжелым взглядом синих глаз хотелось подобострастно упасть на колени, признаваясь во всех грехах. Вместо этого я еще шире улыбнулась. Да, вот такая у меня нелогичная защитная реакция.

— Вы кто? — холодно уточнил мой будущий начальник. Настоящий Айсберг. Мистер Ледышка. Его глубокий баритон портил ледяной тон.

— Я — ваша помощница, — честно призналась я, продолжая старательно улыбаться. — Кэтрин.

Я уже привыкла представляться, коверкая на английский манер имя Катя.

Глава 2. Горячий кофе, вкусный обед, и другие мои прегрешения

Будильник я поставила пораньше, чтобы максимально ответственно подойти к первому рабочему дню на мистера «дресс-код». Одежду я приготовила еще вчера, воспользовавшись местной комнатой кастелянш. Перед выходом я посмотрела на себя в зеркало, висевшее прямо на двери. Кремовая блузка сидела отлично. Ткань не просвечивала, хотя благодаря приталенному крою подчеркивала что и где надо. Темно-синяя юбка чуть ниже колена, но небольшие разрезы по бокам при ходьбе открывали ямочки под коленками. Телесного цвета чулки и темные туфли на невысоком каблуке завершали образ «лица компании».

Если это не удовлетворит потребности мистера «дресс-код», завтра приду в мешке с прорезями, чтобы не мешать лицу выглядеть достойно. Я как раз видела подходящий в прачечной.

Пришлось немного поплутать по коридорам — вчера меня по ним водили улыбчивая Келли и не менее отвлекающий Мак Грейсон, поэтому дорогу я помнила смутно. Однако вежливый идеально одетый персонал, снующий то тут, то там, помог сориентироваться.

Войдя в приемную, я с удивлением увидела в нем прелестную девушку. Даже остановилась и задумалась выйти и осмотреться — в ту ли дверь я попала.

— Здравствуйте, вы, наверное, Кэтрин? — девушка встала из-за стола секретаря и протянула мне руку.

Я подумала, что для рукопожатия, но оказалось — протянуть мне папку, в которой было расписание мистера Берга. Я быстро глянула и задумалась, что у Стива должен быть двойник, чтобы все это успеть за день. Я так же начала сожалеть, что у меня не было сестры близнеца, когда Лиззи — бывший секретарь, закончила перечисление моих обязанностей.

Наверное, именно поэтому милая Лиззи сбегала с этого рабочего места. Других причин я не видела. Лицо у девушки было очень приятным, голос тоже вызывал расположение с первых звуков, одета она была элегантно и не броско, густые волосы собраны в строгий пучок. Фигура отличная, без намеков на будущий декрет. Чем же был недоволен мистер «дресс-код»?

— Лиззи, принеси кофе, — неожиданно раздалось над ухом, когда бывший секретарь показывала мне нужную документацию на компьютере. Я вздрогнула и непроизвольно вытянулась по струнке.

— Расслабься, — усмехнулась Лиззи. — Это на работе он такой, а вообще Стиви милый.

Она нажала кнопку на мини-АТС и ответила в микрофон, что все сейчас будет.

— Милый? — мои брови спрятались где-то под челкой. Я по-настоящему засомневалась, что верно понимаю английский язык. Меньше всего с именем моего начальника вязалось такое определение.

— Наши родители дружат и знаю его с детства. Не было более доброго и отзывчивого мальчика.

Мое воображение сдалось в попытке представить Стивена Берга в виде пухлого милого ребенка. Скорей всего, он сразу родился в деловом костюме и «Ролексом» на руке. И с подозрением посмотрел на маму — соответствует ли ее костюм дресс-коду.

Лиззи объяснила мне вкусы мистера Ледышки в напитках, а потом буквально втолкнула с подносом в кабинет, когда я замешкалась на входе.

— Лиззи, я… — начал было говорить Стивен, но увидел, кто нес к его столу заказанный напиток и замолчал.

Я постаралась поставить чашку, чтобы ничего нигде не звякнуло, что оказалось крайне сложно, ощущая на себе этот тяжелый взгляд. Я выпрямилась, стараясь придать своему лицу выражение высшей готовности к работе. Похоже получилось плохо.

Мистер «дресс-код» так крепко сжал зубы, что даже скулы на его идеальном лице проступили четче. А как только я начинала нервничать, мой язык действовал быстрее меня. Учитывая, что родным ему был все-таки русский, я сразу нарушила первый запрет, зато выполнила требования Мака.

— А теперь-то что не так? Не с той ноги в кабинет вошла? — уточнила я.

Стивен нахмурился и быстро отпил из поставленной чашки, будто это была обычная вода. Я даже дернулась остановить, прекрасно помня, что Лиззи только что налила туда кипяток и чашка буквально дымилась. Теперь задымился и мистер Ледышка, и взгляд его был возмущенным. И обвиняющим. И смотрел он при этом на меня!

— Неужели я должна дуть и поить вас с ложечки? — уточнила я, уставившись на грудь собственного начальника. Стивен навис надо мной, отчитывая, а мне не хотелось свернуть шею, да и вообще смотреть в это жесткое лицо. Это мешало прочувствовать всю свою вину.

После выпитого кофе он рванул галстук, освобождая горло, и это теперь так не вязалось с идеальным костюмом и не менее идеальной рубашкой, что мои руки начали действовать сами по себе. Я снова затянула узел галстука и поправила воротник рубашки, чтобы ровно лежал. Потом чуть-чуть выровняла серебряный держатель галстука.

— Настоящий бриллиант? — уточнила я, рассматривая эту деталь туалета.

— Ты вообще слышишь меня? — уже зарычал мистер Ледышка, дергая узел обратно. Кто бы мог подумать, что в этом холодном мужчине может скрываться столь горячий характер. Или это горячий кофе в нем говорил?

Я изогнулась, стараясь смотреть в нависающее надо мной лицо и уточнила, пытаясь понять, чем же я могу помочь:

— Принести лед?

Казалось, мои знания английских ругательств, несмотря на то, что я несколько месяцев провела в трущобах Нью-Йорка, оказались не столь богаты, как у благовоспитанного мистера Берга.

Схватив лежащий рядом планшет с расписанием дня моего начальства, я перелистнула на чистый листок и стала записывать. Метавшийся мимо меня Стивен остановился и уточнил:

— Что вы делаете?

Если он надеялся, что я писала заявление об увольнении, он глубоко ошибся.

— Записываю, вдруг пригодится. А что означает?.. — я зачитала с бумажки только что услышанное.

— Вон отсюда!

— Да? Такая длинная фраза, а столь лаконична.

Увидев, как сжимаются кулаки мистера Ледышки, я поспешила ретироваться.

Нет, я не боялась, что он меня ударит, просто опасалась, что его хватит инфаркт, и я лишусь места, так и не начав работать.

Когда я закрыла дверь кабинета, в нее, казалось, что-то врезалось. Лиззи смотрела на меня широко раскрытыми наивно-голубыми глазами.

Глава 3. Практика – лучший учитель

Прошла всего неделя с момента как я заняла, как оказалось, такую важную должность в компании, управляющей сетью отелей, а мне уже чудилось, что я работала тут несколько лет как минимум. Жизнь обретала какой-то стабильный ритм, я начинала учиться перекладывать мелкие обязанности на курьеров и другой впечатленный моим статусом персонал, и даже обрела (о чудо!) время на обеденный перерыв. Больше голодать и есть на подоконнике я не рисковала.

Итак, мистер «дресс-код» при входе в приемную нет-нет, а посматривал на подоконник, как будто я оставила там след неизгладимого преступления. К тому же, обеденные перерывы помогали обрести нужные (и ненужные, что уж тут скрывать) знакомства среди персонала. Теперь я не просто вежливо улыбалась, идя по коридорам, а даже вполне искренне кого-то приветствовала. А для кого-то растягивала губы в дежурной улыбке.

Мистер Ледышка продолжал то и дело читать мне нотации, нервничать от непонимания (или интуитивного осознания) моих высказываний, а также ждать, когда я принесу ему утром кофе, а на полдник чай. Оказалось, он любил его с сыром. Гадость-то какая. Но честно нарезала сыр и клала пару крекеров, которые потом уносила обратно. Можно было даже экономить — класть на протяжении недели одни и те же крекеры, а когда те потреплются и потеряют вид, заменять. Это если бы я не любила собственное начальство. Несмотря на все придирки, на строгость и холодность, мистер Ледышка был не так уж плох. Как начальник.

И зачитывая ему расписание, я как-то четко осознала дату. Если через полтора месяца Стив не заговорит по-русски, возможно, он лишится своей должности. А другой начальник не станет терпеть такую язву.

Я захлопнула папку и выделила голосом число:

— Первое августа. Подарок дедушке на юбилей приготовили? Осталось всего полтора месяца.

Стив угрюмо глянул на меня, но не стал возражать, что это не мое дело.

— Приготовил, — произнес он с такой интонацией, что еще неделю назад я бы после этого поспешила ретироваться. А сейчас лишь хмыкнула:

— Весь?

А вот теперь уже прозвучало:

— Это не твое дело, Кэтрин.

Ой, какие мы строгие. Нашел кого пугать очередной тысячью на счету «за увольнение».

— Как раз мое. Это вроде как одна из моих обязанностей — замучить вас желанием изучать могучий и прекрасный. — Следующее я уже произнесла с улыбкой и по-русски: — Чтобы вы перестали поджимать хвост, а занялись делом.

К тому же у меня оставался месяц, чтобы обобрать Мака еще на сотню тысяч.

Стив крутил в руках ручку так, что если бы она была живая, я бы искренне опасалась за ее вестибулярный аппарат.

— Давайте как вам привычнее: по-деловому. Что вы теряете, если попробуете еще разок изо всех сил? Ну, разве что кусочек вашей гордости. Которой у вас в избытке и не помешает немного пообкусать, — последнее я, конечно, произнесла на родном языке, потом снова вернулась на понятный для Стива: — Вот я сейчас говорила на русском, издевалась над вами, а вы ничего и не поняли. Не более ли это позорно? М-м-м, а давайте так — вы соглашаетесь заниматься языком, а я постараюсь придержать свой. Ну, в меру сил.

— Ты этого не сможешь, — хмыкнул Стивен.

Черт, он слишком хорошо меня изучил.

— Но зато, когда вы сможете меня понимать, то и читать нотации сможете более прочувствованно и, понимая, на какую именно тему, — продолжала я соблазнять.

— У меня нет на это времени, — продолжал отбиваться Стив.

— Да ладно, — рассмеялась я. — Выделю я время в вашем плотном графике. В конце концов: сон — это для слабаков.

Мистер Ледышка продолжал истязать ручку, а я ждала решения. Чувствовалось, что сейчас не стоило вмешиваться — он взвешивал все «за» и «против», и вот если перевесит то, что мне не надо, тогда и буду возражать. Хотя после принятия решения это станет почти бесполезно.

И именно этот момент выбрал кто-то из близких, чтобы позвонить Стивену. Я это знала, потому что только личная линия срабатывала «напрямую», остальные звонки шли через приемную.

Я уже отвернулась уходить, когда Стив, задержав руку на трубке, сказал:

— Хорошо, сегодня начинаем.

Я тут же повернулась.

— Какому из репетиторов позвонить?

— Никаких репетиторов. Учить меня будешь ты, — отрезал Стивен, уже подняв трубку и сосредоточившись на звучавшем оттуда голосе.

Я пару раз открыла и закрыла рот, пытаясь собрать в голове мысли и высказать возражение, но меня все равно игнорировали — начальство уже говорило по телефону. Перестав, наконец, изображать выброшенную на берег рыбку, я развернулась и вышла из кабинета. Не дождется этот мистер Ледышка, чтобы я его учила. Сама найду ему репетитора. Еще бы знать, как это делать.

Решив, что разберусь с этим на обеденном перерыве — в конце концов спрошу ту же Лиззи, я занялась рабочими делами. Но начальство и на этот раз меня удивило. Когда я занесла принесенный курьером обед и уже собралась посвятить время собственному насыщению, мистер Ледышка остановил меня, кивком указав на стул напротив. Это было что-то новенькое. До сих пор мне разрешалось сидеть в кабинете мистера Ледышки, только если он диктовал мне письма. Все остальное время я должна была бегать по заданиям.

— Учи, — снисходительно разрешил мне Стив, приступая к своему обеду.

В первый момент я захлебнулась возмущением, а потом - слюной от запаха еды. Поэтому ответила не сразу. Возможно, это и было хорошо, потому что мозг успел заработать и не пропустил вперед язык и не совсем лицеприятные комментарии.

— Вы хотите сказать, что занимались с репетиторами здесь? У себя в кабинете во время обеденного перерыва? — моему недоумению не было предела.

— Ну, не всегда во время обеда, но да, здесь. Я занятой человек, Кэтрин.

— И никто вам ничего не возразил? Даже тот профессор-полиглот?

— Ну, он сказал, что еда может мешать моему произношению.

— Серьезно? Этот пылеглот смог найти слова, чтобы вам возразить? — с сарказмом удивилась я на русском. Этот человек реально ничего не понимает?!

3.2

Как обычно, мое начальство вмешалось в мои планы. Весь день посвятив выполнению заданий мистера «дресс-код», я только приготовилась немного выдохнуть, как он приказал следовать за ним. Вздохнув, я покорно поплелась, слишком поздно осознав, куда он меня вел. Это было не очередное задание. Вернее, это было внеплановое задание.

Мистер Ледышка привел меня к себе, а я не успела не то, что поужинать, передохнуть было некогда.

Мои попытки возразить, что я хочу сначала попасть к себе, начальство, несмотря на то, что уже не на работе, столь же начальственно отрезало. Видите ли, у него не было времени меня ждать, учитывая, что я уже и так на месте. Предупредив, что это в первый и последний раз со вздохом я зашла в номер мистера «дресс-код», как в клетку со львом. И неизвестно кто из нас — лев или я — был голоднее и раздраженнее.

— Закажи ужин, — бросил мне начальник и пошел куда-то вглубь номера.

— Ах ты ж ледышка бесчувственная, — сквозь зубы процедила я, услышав шум воды. В отличие от меня, мистер «дресс-код» пошел первым делом в душ. — Ну, сейчас ты получишь себе ужин.

Заказав по телефону доставку в номер, я прошла из холла в комнату. И если я удивилась свободе коридора и богатой отделке, то, рассматривая номер, я впала в эстетический экстаз. Вышедший из душа мистер Ледышка застал меня с задранной головой. Я рассматривала потолок, на котором было столь реалистично нарисовано небо, что казалось, будто некоторые облака меняли форму.

— Ужин не принесли? — уточнил Стив, проходя мимо.

Я захлопнула рот и сглотнула — за время моего рассматривания даже слюна высохла.

— Еще нет, — проговорила я и обернулась к начальству. Глаза мои расширились. Помывшись, он не стал утруждать себя одеванием, только накинул темно-синий халат с эмблемой отеля, хотя и завязал его как положено. Я надеялась, что на морской узел, а то руки зачесались проверить. Волосы мистера Стивена Берга теперь были мокрыми и растрепанными, и весь он сейчас выглядел моложе лет на десять. И как-то по-домашнему. Я сглотнула и, как завороженная, сделала шаг вперед.

Как же вовремя раздался стук в дверь! Я кинулась туда со скоростью газели, заметившей в кустах охотника с ружьем, и готова была расцеловать доставщика еды. Теперь мне было чем занять руки, рот и вообще все тело, и что важно: полезным занятием, а не кидаться на мужчину. Какого мужчину? Мистера Ледышку!

Блюда были расставлены на столе в комнате, и я теперь с наслаждением наблюдала лицо начальства, когда стала снимать серебряные крышки.

— Странный выбор, — прокомментировал Стив, протягивая руку к нарезке, но тут же получил по ней шлепок. — Эй! — возмутился он.

— Ну-ка, нельзя! Я же обещала научить вас русскому. Так что теперь вы будете зарабатывать себе на еду, — хмыкнула я, садясь напротив. Чем дальше я от Стивена Берга, тем лучше. — Первый бутерброд получите с подсказками. Дальше будете есть только то, что сможете назвать. Итак, хлеб, — произнесла я, намекая повторять за мной.

Мистер Ледышка нахмурился, но произнес:

— Хилэп.

— Сойдет, — хмыкнула я, выкладывая на тарелку названное. Для себя любимой я уже соорудила сэндвич и теперь откусила от него кусок.

— Эй, а почему тебе можно?

— А потому что я все это могу назвать по-русски, — парировала я.

Кое-как преодолев со Стивом составляющие его бутерброда с зеленью, колбасой и сыром, я разрешила съесть это. А пока его рот был занят, решила, что пора рассказать правила игры, которые сама не знала. Поэтому придумывала на ходу.

— Итак, как будет проходить обучение. — Я пока собирала себе второй бутерброд. — Учить я не умею, поэтому будем вбивать знания. На занятиях говорим только по-русски. Все действия, которые ты хочешь произвести — даже почесаться — сначала проговариваются на русском. Не можешь сказать — я как простая глупая женщина имею право не понимать английский. Поэтому следующая фраза, которую ты должен выучить — это «как сказать…» и далее по тексту. — Понимая, что «кнута» уже достаточно, я задумалась о «пряниках»: — Если будешь делать успехи, то… — Я задумчиво осмотрела сидящего напротив мужчину. Для меня мощный стимул — деньги. Но не для Стива же. Поэтому предложить с ним поделиться заработком от Мака как-то глупо. Что же может по-настоящему захотеть мистер Ледышка? Он в это время продолжал доедать свой бутерброд, и мой взгляд сам по себе притянулся к губам. Нижняя чуть более пухлая, на другом лице это смотрелось бы женственно, а тут… я облизнулась и сказала раньше, чем подумала. Хорошо хоть по-русски: — Я тебя поцелую.

Стив прекратил есть и как-то напрягся под моим взглядом.

— Вот если поймешь смысл последних слов, тогда и получишь, что я сказала, — постаралась я выкрутиться.

— А это хоть что-то хорошее? — в голосе Стивена слышалось сомнение.

— Кому как, — я пожала плечами. — Мне, думаю, понравится.

— Тогда мне — нет, — хмыкнул Стив.

— Сначала добейся, а потом решай. Не понравится — придумаем что-нибудь другое.

Я откусила свой бутерброд. Мистер «дресс-код» потянулся к еде, но снова получил по руке, и, хотя возмутился, стал напрягать извилины, чтобы заработать следующий сэндвич.

Когда мы наелись, я перевела занятие на окружающие предметы, истязая язык Стива повторениями, а слух — своими издевками. Примерно через час мистер Ледыщка рыкнул, что на сегодня хватит. Я не стала сопротивляться, учитывая, что предметы вокруг почти закончились и на следующее занятие нужно будет придумать что-то другое. К тому же, проведя столько времени наедине с мистером «дресс-код» я как-то остро начала замечать, что в разрезе его халата были видны мощные мышцы мужской груди, по которой так хотелось провести пальчиками.

Ночью, в своей постели я крутилась и просыпалась от собственных стонов. Натягивала сбившееся в угол одеяло, стараясь расслабиться, чтобы уснуть побыстрее.

Наверное, стоило принять холодный душ.

Так как с утра я была даже в более язвительном настроении, чем обычно. К тому же, из-за беспокойного сна пропустила звонок будильника, поддавшись коварному «ну еще пять минуточек», и теперь позорно опаздывала на свое рабочее место. Похоже, это как-то было написано на моем лице, так как встреченный по дороге персонал с этой самой дороги старался убраться как можно скорее.