Уроки приручения или Сердце по обмену

- Пролог -

Поезд грохотал по рельсам, прорезая туманную равнину, и я в который раз прижимала пальцы к стеклу, будто могла нащупать сердцебиение земли под усыпанной инеем травой. Где-то вдалеке уже поднимались тёмные силуэты скал — предвестники Хьельда, северной столицы оборотней - волков.

Это было другое место. Другая магия. Другая почва.

Земля здесь отзывалась неохотно, сдержанно, словно всматриваясь в меня, незнакомку, с подозрением. Не та мягкая, плодородная почва юга, где я выросла, не та, с которой я говорила легко и свободно с детства. Эта была суровая, жёсткая, будто пропитанная волчьим упрямством.

Пальцы замерли на стекле.

— И зачем ты согласилась? — спросила я себя вслух.

Ответа, конечно, не последовало.

Я снова перевела взгляд на своё отражение в оконном стекле. Те же тёмные чуть вьющиеся волосы, заправленные за уши, те же внимательные карие, с крапинками зелени, глаза. Но что-то в лице изменилось. Взрослая. Уверенная. Почти.

«Староста курса, лучшая выпускница, новатор в земной магии», — гордо говорили её преподаватели в Академии Магии. Но ни один из них не сказал, как именно становиться преподавателем — когда ты всё ещё помнишь, как пряталась в садах от лекций по магической ботанике, или как ругалась с наставником за то, что у тебя «слишком эмоциональный подход к минералам».

Я улыбнулась уголком рта.

Воспоминания были тёплыми, яркими, почти безобидными. Особенно - летние вечера в студенческом саду, когда я, уставшая после практики, лежала на тёплой земле и слушала, как рядом кто-то тихо шепчет заклинания в кору деревьев. Мы все были молоды, упрямы, полны надежд. Кто-то уже тогда знал, чего хочет. А кто-то, как я, - просто шёл вперёд, чувствуя путь кончиками пальцев.

Теперь же - всё иначе.

Теперь я сама должна буду стоять перед аудиторией. Взгляд строгий, голос твёрдый. Быть взрослой. Уметь справляться. Даже если «аудитория» - это стая неуправляемых юных оборотней, от которых отказались уже трое преподавателей подряд.

Поезд замедлился.

Окно выдало первые очертания Хьельда - столицы, выросшей среди холмов, с высокими шпилями Академии, словно когти волка, вонзившиеся в небо. Город был суров, сдержан и красив по-своему — будто обнажённый корень дерева, ушедший в камень. Серые улицы, высокие мосты, дома с крутыми крышами и вездесущими башенками, из которых, по слухам, маги-оборотни наблюдали за всем вокруг.

«Добро пожаловать в логово волков», — мысленно произнесла я.

Поезд дёрнулся, замер, и в ту же секунду мой чемодан со всего размаха врезался мне в колено. Я зашипела сквозь зубы, ловко выдернула его из подлокотника и с трудом протащила к выходу. На платформе было прохладно и сыро, воздух звенел от тишины и скрытой магии.

И, конечно, именно в этот момент чемодан соскользнул с моей руки, подпрыгнул, заехал по ботинку старому оборотню в охотничьем плаще и грохнулся прямо на туфли мужчины в чёрной мантии с серебряной вышивкой.

Я замерла.

- Прошу прощения, - выдохнула я и, выпрямляясь, подняла глаза.

И тут замерла снова. Он тоже не двигался. Только один угол его рта медленно пополз вверх.

- Всё ещё предпочитаешь нестандартные приветствия, малышка Лили?

Голос. Чертовски знакомый голос. И лицо - чуть резче, чуть старше, но всё то же: упрямые скулы, спокойные, тёмные глаза, каштановые волосы, слегка растрёпанные ветром. Я узнала его с первого взгляда.

- Таль Верэс? - выдохнула я. - Ты… ты же…

- Да, вырос. Обзавёлся парой новых обязанностей. И мантией, - он отступил на шаг и отвёл руку в сторону, будто приглашая меня выйти с платформы. - Позволь соблюсти протокол и представиться официально - Таллен Верэс, ректор Академии Северных Границ - Вэргос. Но для тебя, по старой дружбе и вне стен Академии - просто Таль.

Я рассмеялась. Внезапно и звонко. Слишком нервно, чтобы быть по-настоящему веселой.

- Ты выглядишь… строже, - сказала я, поднимая чемодан с его ботинок. — Не припомню, чтобы ты раньше носил такое выражения лица.

- Это служебное. У меня есть лицо для собраний, лицо для преподавателей, и лицо для особо сложных студентов, - он чуть приподнял бровь. - А сейчас - лицо для дорогих гостей, которых приходится ловить с чемоданом на перевес по прибытии.

- Тогда тебе не помешает шлем, - сухо заметила я. - Мне казалось, ты не из тех, кто останется в Академии. Тем более в роли ректора.

- А я думал, ты не из тех, кто станет преподавателем. Особенно оборотням.

Мы замолчали на мгновение, оба оценивая перемены друг в друге.

- Пойдём, - наконец сказал Таллен. - Я покажу тебе, где ты будешь жить, а потом - познакомлю с твоей группой.

Он говорил спокойно, но в голосе проскальзывало то, что я помнила с детства - когда он обещал мне, что догонит обидчика, или вытащит меня с дерева, на которое я влезла «проверить теорию гравитации». Это был голос человека, который редко отступает и почти никогда не сдаётся.

И у меня вдруг появилось подозрение, что не только группа учеников здесь будет непростой.

- Глава 1 -

Иногда, когда ночь становится особенно тихой и мир вокруг кажется уютным и безопасным, я закрываю глаза и возвращаюсь туда, в те дни, когда всё казалось простым и ясным.

Тогда, когда я была ещё маленькой девочкой, и не было тревог, не было тяжести от знания того, что будущее не всегда будет таким светлым и ясным, как мне хотелось бы.

Я сидела в своём любимом уголке усадьбы и слушала, как ветер шуршит листьями за окном. И всё это время в моей памяти оставались моменты, которые я буду помнить всегда. Моменты, когда я была рядом с теми, кто стал моей семьей.

Усадьба Тайенов - это было место, где я чувствовала себя в безопасности.

Дом был скрыт среди зелени, расположенный у подножия высоких холмов, и окружён старинным лесом, который до сих пор носит запах морского воздуха и утренней росы.

Мой дом был построен как крепость - крепкий камень, высокие стены и широченные окна, сквозь которые всегда просачивался солнечный свет.

Это было место для тех, кто отдал свою жизнь морю, а также для тех, кто искал покоя вдали от суеты. Я выросла среди звуков моря и рассказов историй о великом прошлом, когда мой приёмный отец, Вальдемар Тайен, ещё не стал адмиралом флота Тайлоса.

Я была приёмной дочерью. Моя биологическая мать оставила меня в корзине у дверей усадьбы. Моя судьба началась с простого поступка — она пришла и оставила меня.

И, несмотря на этот загадочный и, возможно, болезненный момент, когда я осталась без матери, Вальдемар Тайен стал для меня самым лучшим отцом на свете.

Он и мои братья всегда были рядом.

У меня было двое старших братьев — Леон и Дариан.

Разница в возрасте с ними была внушительной — целых 16 лет.

И пусть их старшинство, казалось, ставило меня в зависимость, на самом деле это давало мне такую поддержку, о которой я могла только мечтать.

Даже несмотря на то, что они часто устраивали свои проверки и напоминания о том, как защищать себя, мне было комфортно в их окружении.

Да, они защищали меня, но они также понимали меня, иногда даже лучше, чем я сама.

У них была своя магия. В отличие от меня, которая любила тихие уголки сада, где могла ощутить связь с землёй, они были мастерами магии воды.

Мой отец, Вальдемар, был мастером этой стихии. Его способности были настолько сильны, что казалось, он мог призывать штормы и управлять бурями.

Братья тоже владели этой магией - их вода была гладкой и спокойной, как тёплое летнее озеро, но порой и бурной, как обрушивающийся на утёс водопад.

В отличие от них, я чувствовала связь с землёй - с её мягкими трещинами и пронзающими корнями, которые всегда шептали мне что-то важное.

Но всё начиналось с того момента, когда я ещё была маленькой, а мир вокруг казался таким большим и неизведанным.

***

В тот день, когда я впервые встретила Таллена, мир вокруг меня изменился.

Он появился в нашем доме, когда мне было всего пять лет, а ему — восемь.

Его отец, дипломат из страны оборотней, был старым другом Вальдемара.

Они встретились во время визита дипломатической миссии, и, как всегда, по такому случаю отец решил пригласить гостей к нам домой.

Конечно же, Таллен, как и любой другой ребёнок в его возрасте, был частью этого визита, но для меня он стал кем-то гораздо большим.

Он был тем, кто заставил меня взглянуть на мир немного иначе.

Я помню тот момент, когда он впервые вошёл в наш дом, его каштановые волосы были взъерошены, а его серьёзный взгляд сразу притянул моё внимание.

Он был другим.

И хотя я тогда была ещё маленькой девочкой, что-то в нём мне было знакомо.

Может быть, потому что в его глазах было что-то, что нельзя было обмануть — эта особая пронзительность, характерная для тех, кто несёт в себе силу.

Я сидела на высоком кресле в гостиной, когда он появился.

Мои братья сразу же встали и пошли встречать его, а я осталась в сторонке, наблюдая за тем, как всё происходило.

Я знала, что мне ещё рано подходить к новым людям.

Таллен прошёл мимо, не замечая моего присутствия.

Я сразу же почувствовала раздражение, как если бы он, намеренно или случайно, избегал встречи взглядом.

Слишком серьёзный для своих лет, это был тот самый момент, когда мне захотелось подойти и потревожить его немного.

Я всегда любила немного дёргать людей за хвост, если они слишком замкнуты.

- Привет, - сказала я с серьёзным выражением лица, как если бы говорила это давно и привычно. - Ты вообще собираешься что-то сказать? Или молчать будешь?

Таллен замедлил шаг и слегка обернулся. Он смотрел на меня своими зелёными глазами, будто взвешивал мои слова. Я, в свою очередь, не отводила взгляд и не скрывала свою язвительность. Он явно не ожидал такого приёма, и в его выражении было что-то странное - смущение, что ли?

- Я просто… привык быть тихим, – ответил он коротко, но его голос был спокойным и уверенным.

- Ну и скучный ты парень, - не удержалась я от поддразнивания, поджимая губы.

Таллен не ответил. Он просто продолжал идти, но его взгляд стал немного мягче.

Я вернулась к своему креслу, всё ещё внимательно наблюдая за ним. Он был необычным. Молчащий, серьёзный — а для меня это всегда было вызовом.

Позже, за обедом, когда мы все собрались вместе, мои братья, как и обычно, начали устраивать свои проверки.

- Так, Таллен, - начал Леон, старший из братьев, с задумчивым выражением лица. – Мы должны знать, кто ты такой. Отец сказал, что ты сын дипломата, но нам нужно быть уверенными, что с тобой можно иметь дело.

Дариан, как всегда, не мог удержаться от подшучиваний:

- Или ты тут, чтобы увести нашу Лили? Таллен, у тебя не получится! Мы ведь следим за ней, и у нас много способов, как узнать, подходишь ли ты!

- Глава 2 -

- Экипаж или прогулка? - спросил Таллен, едва мы вышли за пределы вокзала.

Он стоял чуть поодаль, будто давая мне пространство, но всё равно не сводил с меня глаз. Ветер растрепал его волосы, сдвинув несколько каштановых прядей на лоб, и на мгновение он показался мне не ректором Академии, а тем мальчишкой из детства, который вечно вытаскивал меня из всех передряг, которые я сама и организовывала.

Я огляделась. Город передо мной дышал теплом. Узкие улочки, выложенные светлым камнем, расходились от вокзала, как корни старого дерева. Дома — невысокие, с яркими ставнями, цветущими балконами и резными вывесками. Из одного окна тянулся запах ванили и корицы. Сердце дрогнуло — я словно попала в иллюстрацию из сказки.

- Прогулка, - решительно сказала я, прищурившись от солнечного блика на стекле ближайшей лавки. - Я слишком долго сидела в поезде, нужно размяться.

- Как скажешь, Лили, - в голосе Таллена скользнула тень одобрения. Он протянул руку к моему чемодану. - Разреши?

- Справлюсь сама, - начала я было, но он уже перехватил ручку и повёл чемодан за собой, словно и не сомневался, что поступит по-своему.

- Всё ещё упрямая, - усмехнулся он, и я закатила глаза.

- Всё ещё навязчивый.

Он фыркнул, и мы зашагали по мощёной улице.

Город оказался шумнее и живее, чем я ожидала. Дети сновали между лавками, их смех перекрывал выкрики торговцев. С одного прилавка девушка с длинной тёмной косой продавала лепёшки с мясом, аромат которых тянулся за нами, как верный спутник.

- Ностальгируешь? - спросил Таллен спустя пару минут молчания, заглядывая мне в лицо. - Или всё ещё злишься, что я не написал тебе после...

- После того, как исчез? - я резко повернулась к нему, и он остановился. - Нет, Таль, не злюсь. Просто сделала выводы и перестала ждать.

Он не ответил. Лишь отвёл взгляд и продолжил идти, немного быстрее, чем прежде. А я медленно выдохнула. Всё ещё больно. Но уже привычно.

Через пару улиц к нам подбежал малыш — лет пяти, весь в веснушках и в рубашке надетой наизнанку. Он посмотрел на меня круглыми, полными восторга глазами и вдруг схватил за подол плаща.

- Тётенька! Вы ведь волшебница, да?

Я растерялась. Таллен чуть повернул голову, пряча улыбку.

- Почему ты так решил? - спросила я, присев на корточки, чтобы быть с ним на одном уровне.

- Потому что вы сияете! - сказал он с такой уверенностью, что мне захотелось рассмеяться и расплакаться одновременно. - Мама говорит, что маги светятся внутри, как фонарики.

- Значит, ты видишь свет? - тихо спросила я, глядя в эти искренние, чистые глаза.

- Угу! - Он кивнул и шмыгнул носом. - А ещё у вас плащ красивый. Как у героев в книжках!

- Пусть это будет наш секрет, хорошо? — я прижала палец к губам, и он радостно закивал.

Он убежал, а я встала, чувствуя, как где-то под рёбрами становится теплее.

- Ты и правда сияешь, - заметил Таллен негромко.

- Просто ты ослеплён моим обаянием, — буркнула я.

- Или чемоданом, который чертовски тяжёл, — вздохнул он, делая вид, что едва тащит его.

Я хмыкнула, и на мгновение между нами воцарилось молчание. Но оно уже не было неловким. Скорее лёгким, как пыльца на вечернем ветру.

***

Мы свернули на улицу с ольхами — их светлая кора сияла в лучах солнца, как серебро. Город постепенно становился тише. Лавки сменились жилыми домами, в каждом окне - шторки, цветы, и даже одна лягушка, сидевшая на подоконнике, как домашний страж. На углу старик в цилиндре кормил голубей, раздавая им зёрна из кармана плаща, а на скамеечке рядом, с ногами в носках разного цвета, сидела бабушка и вязала что-то большое, теплое и розовое.

- Знаешь, - сказала я, глядя на этот живой, дышащий ритм, - я ожидала увидеть серый, угрюмый город. Магическая столица - всё-таки звучит грозно. А тут... уютно. По-домашнему.

- Хьельд - не столица, - отозвался Таллен. - Он упрямо отказывается ею быть. "Оставьте нам камни, лес и знания. А золото и амбиции несите в столицу настоящую".

- Камни и лес? - переспросила я. - Это девиз?

- Это мэр, - усмехнулся он. - Очень принципиальный дядька. Ненавидит торг, обожает оладьи и собирает лягушек.

- Очаровательный.

- Как и весь город.

Я промолчала, но в душе согласилась. Хьельд напоминал сундук с тайнами: старые вывески с затёртыми названиями, флюгеры в форме драконов, причудливые тени на стенах. Магия тут не бросалась в глаза - она будто пряталась в трещинах мостовой и блеске витрин. И это, признаться, мне нравилось.

Мы вышли на широкую дорогу, по обе стороны которой простирался холм. Здесь воздух стал свежее, пахло елью и речной водой. Впереди, за изгибом дороги, показались очертания Академии.

- Ого, - выдохнула я.

Башни взмывали в небо, как чернильные стрелы. Их было пять, каждая чуть отличалась: одна была обвита виноградом, другая - с солнечными часами, третья казалась самой древней, с трещинами, похожими на морщины. Главный корпус - вытянутый, с арочными окнами и медными вставками - походил скорее на монастырь, чем на образовательное учреждение. Но что больше всего бросалось в глаза - забор.

Он был чугунным, увенчанным коваными элементами в форме хвостов, когтей и… ушей. Кто-то, видимо, всерьёз увлёкся темой оборотней.

- Кто проектировал ограду, твой кузен-фантазёр? — я наклонилась ближе, рассматривая особенно выразительную пару металлических ушей.

- Я, - невозмутимо сказал Таллен.

- Ох..., — промямлила я. — Ну… креативно.

Он усмехнулся, и ворота перед нами с лёгким скрипом распахнулись. Мы вошли внутрь, и мне показалось, что я пересекла невидимую черту. Здесь всё было другим - воздух плотнее, свет мягче, тишина почти живая.

- Глава 3 -

Проснулась я от мягкого прикосновения солнечного света. Он робко пробрался сквозь плотные шторы и растекался по подушке, щекоча кожу и зовуще маня наружу. Постель ещё хранила тепло, а воздух был свежим и неподвижным, как будто сам замер, чтобы не потревожить мое пробуждение.

Легкое тепло, хруст постельного белья и ощущение полной тишины — такой тишины, какая бывает только в местах, удалённых от шума города. Я позволила себе полежать ещё пару минут, прижавшись щекой к подушке, наслаждаясь тем редким состоянием, когда не нужно никуда спешить. Хоть я и знала, что впереди важный день, это утро хотелось растянуть, как сладкую нить ириски.

Я повернулась на бок и посмотрела в сторону окна. Воздух за стеклом казался хрустальным — настолько чистым и прозрачным он был.

Поднявшись и расправив плечи, я подошла к окну и раздвинула шторы.

За стеклом открылся вид, от которого у меня перехватило дыхание: лес, тонущий в утренней дымке, мерцал каплями росы, солнце касалось макушек деревьев, окрашивая их в янтарные и изумрудные тона. Должно быть это тот самый «северный сад», о котором мне говорил Таль.

Воздух казался полным свободы и предвкушения волшебства, как в те времена, когда мы с Ивенией и Надин бродили по старому лесу у Академии в поисках чудес.

Мы делили комнату все пять лет обучения — не просто соседки, а настоящие сёстры.

Теперь они обе замужем и живут в клане Золотых Драконов.

Надо будет вечером написать им магическое письмо. Пусть знают, что я добралась, что жива-здорова и что утро здесь сказочное.

Но сказка быстро сменилась на вопрос: а куда, собственно, идти? Кто объяснит, какие у меня обязанности, где столовая, где студенты?

Вчерашняя прогулка с Талленом закончилась слишком стремительно — он ушёл по каким-то неотложным делам, сказав, что утром всё объяснят. Кто объяснит — не уточнил.

Я глубоко вздохнула, стряхнула сонливость и пошла собираться.

Одежду я разложила ещё вчера — на случай, если утро будет внезапным.

Выбрала простое, но элегантное платье из мягкой серо-синей шерсти с широким поясом и длинными рукавами. На ноги — плотные тёмные чулки и удобные ботильоны. Волосы собрала под заколку, оставив несколько прядей впереди — не хотелось выглядеть слишком строго. Губы чуть тронула бесцветным бальзамом.

Накинула поверх преподавательскую мантию.

Всё же преподаватель — это не только знания, но и образ.

Особенно — в Академии, где оборотни чуют уверенность на запах.

Когда я открыла дверь, почти в тот же миг щёлкнула ручка напротив — и вышла девушка. Маленькая, как фарфоровая статуэтка, с коротким светлым «ершиком» волос и пронзительно голубыми глазами. Она остановилась, смерила меня взглядом и вдруг улыбнулась уголком губ.

— Привет, — сказала она. — Ты новенькая?

— Да. Лили Тайен. Приехала из Тайлоса, по обмену. Буду вести спецкурс "Искусство приручения внутреннего зверя через магию стихий» и курировать одну из младших групп.

— Айрин Квилл. Тактика и стратегия. Преподаю четвёртым и пятым курсам. Добро пожаловать, Тайен. Тебе повезло — у нас сегодня завтрак с запечёнными персиками. Хочешь — идём вместе?

— Я как раз не знала, куда идти. Ты как спасение.

— Пойдём. По дороге расскажу, кто здесь кого ест и как выжить в этом хаосе.

Мы пошли по коридору. Айрин двигалась легко, грациозно, но взгляд её был цепкий, будто она одновременно оценивала меня и всю обстановку.

— И да, — сказала она, — дружеский совет. Держись подальше от Элеора.

— Он что-то вроде помощника у ректора?

— Как ты это верно выразила — он еще какое «что-то». Маг из него совсем никакой, а амбиций... выше только звезды. Его сюда то еле-еле пристроили. Дальний родственник Верэсов по материнской линии. Бабушка настояла — господин ректор не смог отказать. И вот он тут, секретарь с манией величия и привычкой строить глазки всем особям женского пола от семнадцати и старше, до бесконечности.

— Очаровательно, — фыркнула я.

— Он разбил не одно сердце. Особенно среди новых преподавательниц. И делает это с таким обаянием, что они даже не сразу замечают, как становятся просто трофеем в его коллекции.

— Со мной этот фокус не пройдёт, — усмехнулась я. — Пусть попытается, мне самой интересно, как быстро он сдастся.

— Только будь осторожна. Он умеет быть обаятельным. А когда от него отворачиваются — становится ядовитым.

— Спасибо за предупреждение. Но я знаю, как себя защитить.

Коридоры Академии в утреннем свете оказались удивительно уютными.

Светлая плитка на полу, витражи в нишах, запах лаванды и пергамента. Мы свернули в широкую арку, за которой скрывалась столовая — и моё сердце дрогнуло от неожиданной теплоты, с которой было оформлено это место. Просторные окна, скатерти в мягкую клетку, мебель из светлого дерева. В углу трещал камин, а над ним висели картины студентов — явно были какие-то конкурсы.

— У нас здесь всё по любви, — заметила Айрин. — Руководство разрешает обустраивать как хочешь, лишь бы уютно. Студенты часто принимают участие — вот, видишь, это их рук дело.

Я кивнула, разглядывая расписной шкаф, украшенный резными листьями и лапами волков.

У стойки мы взяли подносы. Сегодня на завтрак подавали тёплую овсянку с орехами, сливочное масло, запечённые персики с мёдом, пышные булочки с маком и чай с мятой.

И тут я заметила знакомые фигуры — трое подростков из вчерашнего курьёза у входа.

На этот раз они были аккуратно причёсаны, в чистой форме и, на удивление, выглядели почти смирно. Почти — потому что в их глазах по-прежнему плясали искры проказ.

— Мисс Тайен! — воскликнул один из них, заметив меня. — Доброе утро! Мы постараемся больше не сносить клумбы, честно.

- Глава 4 -

Я подошла к аудитории ровно в тот момент, когда над башней прозвучал глубокий, гулкий звон колокола. Он раскатисто прокатился по коридорам Академии, а я, чувствуя, как всё внутри собирается в плотный ком ожидания, толкнула массивную дверь.

Помещение оказалось просторным, наполненным мягким светом от больших окон. Потолки были высокими, как в библиотеке древнего замка, и потолочные балки отбрасывали причудливые тени на сероватые стены. Амфитеатр — да, именно так стояли парты: уступами, полукругом, поднимаясь выше к задней стене. Это создавало ощущение, что каждый в зале имеет значение, каждый — зритель и участник одновременно.

В центре аудитории располагалась кафедра — тяжёлый стол из темного дерева, с потёртыми краями, на которых явно не один оборотень оставил следы когтей. Позади — доска для демонстраций, сейчас чистая, но на ней угадывались следы прежних объяснений, начертанных мелом. На столе — связка пергаментов, тонкие резцы для работы с минералами, и крошечная галька амулетного кварца.

Я оглядела студентов — десять подростков. Всем на вид — шестнадцать–семнадцать лет. Семь мальчишек, три девчонки.

— Доброе утро, — сказала я, подходя к кафедре и облокачиваясь на неё ладонями. — Меня зовут Лили Тайен. Отныне я — ваш куратор. Постараюсь быть вам полезной.

— А надолго ли? — язвительно протянул один из учеников. Светловолосый, с глазами цвета грозового неба. — Или, как и остальные, сбежите через неделю?

— Если сбегу, то только с кем-нибудь из вас, — я приподняла бровь, слегка улыбнувшись.

Раздались смешки. Даже те трое хулиганов, с которыми я уже была немного знакома, не удержались. Хорошо. Первый лёд тронулся.

— Ладно, знакомимся. Каждый по очереди встаёт, называет имя, клан, был ли уже первый оборот, и вашу ведущую стихию. Начнём отсюда, — я кивнула на первую парту.

Первым встал худощавый парень с густыми тёмными волосами:

— Эйтан. Клан Снежных Волков. Первый оборот — прошлой весной. Ведущая стихия — воздух.

Дальше пошло по кругу:

— Мари. Клан Пепельных Лис. Оборот был. Вода.

— Рина. Из Огненных Клыков. Оборот — пару месяцев назад. Стихия — ну, угадайте. — Она фыркнула и села, не дожидаясь реакции.

Мальчишки, которых я уже знала, представились последними из своей группы:

— Адам. Клан Теневых. Пока ещё без оборота. Земля. — Улыбка у него была почти извиняющаяся.

— Джей. Тоже Теневые. Без оборота. Воздух.

— Ник. — Он просто посмотрел на меня, потом нехотя добавил: — Теневые. Оборот был. Огонь.

Остальные двое — крупный рыжий с медвежьей осанкой и тонкий, с издевкой в голосе:

— Трой. Грозовые. Стихия — вода. Оборот — давно.

— Дерек. Клан Кровавых. Земля. — Последнее слово он произнес с таким нажимом, будто бросал вызов.

Я не ответила на вызов, а просто усмехнулась:

— Отлично, Дерек. Постараемся не устраивать землетрясений в помещении.

Снова смешки. Несильные, но достаточно, чтобы я почувствовала — аудитория начала откликаться.

Когда представилась тихая, чуть ссутулившаяся девочка — Инга, Клан Лунных, стихия вода — я отметила её про себя. В её взгляде было что-то… настороженное, но глубоко под поверхностью — сила. Надо будет с ней поговорить отдельно.

— Кто у вас староста? — спросила я, когда все представились.

Поднялся парень, серьёзный, с чётко очерченными скулами. Видно, командный тип.

— Я. Райан. Клан Глубинных. Стихия — земля.

— Райан, на чём вы остановились в прошлый раз?

— Нам должны были начать объяснять принципы взаимодействия минералов в амулетах. Для контроля оборота.

Я едва удержалась, чтобы не выдохнуть от радости.

— О, ну это великолепно. Это — моя тема. Я писала исследование по воздействию кристаллов флюорита и мориона на фазу обращения. Поверьте, мне есть что рассказать.

Вижу, как несколько пар глаз вдруг оживились.

— А кто знает, почему морион опасен в амулетах для оборотня? — начинаю с простого.

— Он… подавляет энергию? — неуверенно тянет Эйтан.

— Не совсем. Он не подавляет, он перенаправляет. — Я берусь за мел и начинаю рисовать схему на доске. — Вот, смотрите…

Через пять минут мы уже спорим. Райан предлагает свою версию связки минералов для контроля первой фазы, Джей ставит под сомнение эффективность янтаря, Мари неожиданно задаёт вопрос про стихийное соответствие. Даже Дерек втягивается, хотя и с ехидными замечаниями. Я парирую, шучу, направляю — и, кажется, попадаю в нужный ритм.

Колокол следующего урока звучит как гром среди ясного неба.

— Уже? — Джей с явным разочарованием смотрит на дверь.

— Увы. Продолжим на следующем занятии. — Я улыбаюсь. — А домашнее задание — придумать амулет для контроля оборота с учётом своей стихии и объяснить выбор минералов. Принесёте эскизы.

Они выходят, переговариваясь между собой. Кто-то улыбается. Кто-то молчит, но с новым блеском в глазах.

А я остаюсь у доски, всё ещё чувствуя под пальцами прохладу мела и внутреннее удовлетворение: кажется, я справлюсь.

***

После занятий я позволила себе роскошь — не спешить. Первый урок с группой прошёл лучше, чем я ожидала. Я чувствовала, как тонкая энергия удовлетворения струится по коже, будто тёплый ветер. Всё ещё улыбающаяся, я поднялась по винтовой лестнице к деканату. В Академии это было не просто место официальных разговоров — здесь преподаватели собирались между парами, обменивались новостями и сплетнями, как приличествует учёным.

Когда я вошла, в комнате уже было пятеро. Некоторые сидели с чашками травяного настоя у длинного стола у окна, другие — у шкафов, разбирая свитки. В воздухе витал запах шалфея, сухих чернил и чего-то карамельного.