Уролог для мужа сестры

Глава 1.

Я приподнимаю двумя пальчиками вялый, скукоженный, но вполне приличный по размерам член и аккуратно ощупываю мошонку лёгкими нажатиями. Сверху слышится нервный нетерпеливый мужской вздох, но я даже не поднимаю взгляда, не отвлекаюсь. Продолжаю осматривать и прощупывать мужское достоинство. Пациент подготовился, я чувствую запах влажных салфеток и мыла. Но даже через медицинскую маску чувствую неприятный запах. Оттягиваю воспалённую крайнюю плоть, оголяя головку. Красный оттенок, явные болезненные ощущения, когда чуть сжимаю малыша. Плюс ко всему зуд и белый налёт.

— Умгу… ещё немного, Павел. Мне нужно взять мазок для точного определения диагноза, немного потерпите, — тихо и спокойно говорю в маску, доставая из пакетика урогенитальный зонд.

— Ага… — натужно мычит крупный мужчина надо мной и впечатывает одну свою ладонь в стену сбоку, его одолевает одышка из-за волнения.

Сдерживаю улыбку. Понимаю, понимаю, не каждый день твоя соседка снизу, которую ты не раз посылал к херам с её просьбами быть потише со своими шлюхами, сменяющимися почти так же часто, как я мои перчатки, засовывает в твой член инородные предметы и, по сути, является твоей пенисной феей, которая в конечном итоге поспособствует решению такой неприятной проблемы. Надеюсь, после этого он будет как минимум вежлив со мной при встрече.

— Но предположительно мы имеем дело с баланопоститом… С такой яркой половой жизнью вы, видимо, пришлись ему по вкусу, — мягко смеюсь, но мужчине явно не до шуток. Он весь красный, его тело подрагивает. Такой большой, а так боится. Ц-ц. Но я бы не находилась здесь, если бы не была профессионалом своего дела.

Мужчина морщится и дёргается, когда я аккуратно просовываю тонкую палочку прямо в его член.

— Ну вот и всё!

Поднимаюсь, убираю зонд с мазком в специальный пакетик с раствором и, улыбаюсь пациенту самой доброй и успокаивающей улыбкой, пока стягиваю с рук одноразовые перчатки.

— Не переживайте, мы подберём самое лучшее и эффективное лечение. Анализы будут готовы уже завтра. И я буду ждать вас на приёме, Павел.

— С-спасибо… — застёгивая брюки, мужчина быстро смотрит на меня, потому что не помнит моего имени, но быстро отводит взгляд на свою ширинку. В другой ситуации он бы снова грязно намекнул на более близкое знакомство, но сейчас он явно не в том настроении.

— Евгения Романовна, — подсказываю ему и с довольной улыбкой иду к своему столу.

А первый день на новом месте выдаётся не таким уж плохим.

Пациентов не так много, но зато каждый из них делает мне прилично неплохую зарплату. Никого не возмущает, что записаны они были к одному врачу, а попали к другому. Мой коллега взял больничный, и все его записи перекинули на меня – нового сотрудника, но я не жалуюсь.

Когда время подходит к обеду, ко мне заглядывает Олег, заведующий в этой поликлинике. А ещё мы встречаемся около четырёх месяцев. Но честно, если бы он не мог по щелчку лишить меня этого тёплого места, которое я жаждала заполучить, я бы с ним уже рассталась. Совсем недавно я начала понимать, что у этого мужчины слишком много странностей, и как модно сейчас говорить - он ред флаг. А я не собираюсь тратить время на того, с кем не собираюсь в будущем строить семью. Но придётся, пока не решу, как выйти из этих отношений с наименьшими потерями.

Ко мне движется черноволосый высокий и худощавый мужчина 40 лет в белоснежном халате. Олег очень привлекательный мужчина, но…

- Евгения, - улыбается он мне, прищурившись. – Как проходит первый рабочий день? Всё идёт спокойно?

- Вполне. Кабинет светлый и просторный, звукоизоляция в поликлинике отличная, кондиционеры со своей работой справляются, а пациенты идеально послушные. Что ещё может быть нужно мне для счастья?

- Может быть, я?

Мне хочется закатить глаза, но я поддерживаю его флирт игривым смехом.

- Может быть…

Олег обходит мой стол, уверенным движением разворачивает моё кресло к себе, наклоняется и оставляет на моих губах мягкий поцелуй.

- Ты как всегда прекрасна.

Продолжая соблазнительно улыбаться, я спешу спросить, так как секса у нас не было уже две недели из-за нашей загруженности, а желание в его глазах так же очевидно, как простатит у моего последнего пациента. А я даже не успела позавтракать.

- Олеж, сходим пообедать? Я жутко голодная.

- Я тоже, - выдыхает мужчина и накидывается на мои губы с новым, уже более глубоким поцелуем.

Целуется он, кстати, тоже не очень. Его губы слишком твёрдые и прыткие, а издаваемые им при этом звуки похожи на те, когда человек облизывает свои пальцы после вкусной еды, причмокивает и иногда мычит.

Я упираюсь в его грудь после нескольких попыток ответить на поцелуй и просто забить на смущающие ощущения, но Олег уже поднимает меня из кресла и усаживает на стол.

- Олег…

- Хочу тебя, Женя, - Олег становится между моих раздвинутых ног и продолжает страстно меня целовать. Мне даже почти удаётся поймать ритм, но я вспоминаю.

- Олег, дверь открыта… кто-нибудь войдёт…

- У тебя сейчас окно… никого быть не должно…

Да, окно для обеда. Чёрт.

- Олег…

- Я всё равно возьму тебя, хватит упираться, Жень…

Да, часто его не волнует хочу я тоже секса или нет. Нет, с ним мне бывает и хорошо. Я получаю оргазмы, но тогда, когда у меня есть на это настроение.

Олег обхватывает мои бёдра ладонями под летним платьем и тянет меня к себе ближе. Задирает подол выше и толкает меня назад, что мне приходится лечь, но приподняться на локтях. Я даже завожусь от знания, что дверь открыта, это добавляет перчинки, и низ живота тяжелеет.

Мужчина целует мою шею, оставляя неприятную для меня влажность на коже, целует ключицы, опускается ниже и… снова делает это. Он опускается лицом к моей промежности и утыкается носом в мои немного влажные трусики. Глубоко вдыхает мой запах. Я пытаюсь сжать ноги между собой, но его хватка не даёт этого сделать.

- Олег… что ты делаешь? – я знаю, что, но мне настолько неловко от этого, что я краснею.

Глава 2.

Первой мыслью приходит: видел ли Руслан то, что Олег тут между моих ног делал?

А уж потом запоздало я думаю, почему муж сестры вообще тут, в моём кабинете, когда я на работе. Двухметровый медведь даже в июне в плюс 25 в своём неизменном вязанном свитере. Как всегда, густая аккуратная борода, тёмный беспорядок на голове и взгляд, как будто он тебя в чём-то подозревает.

Значит, всё-таки видел? Боже, как стыдно…

— Что ты тут делаешь? — вырывается из меня прежде, чем я успеваю подумать. — То есть, я не ожидала тебя здесь встретить, Руслан.

Сердце почему-то бешено бьётся, я испытываю неловкость вперемешку с удивлением.

Мужчине, в отличии от меня, быстро удаётся скрыть свою озадаченность. Но при этом он остаётся стоять около двери, теперь выглядя немного раздражённо, даже мрачно.

— Тоже не ожидал тебя сейчас увидеть, Жень. Ты теперь здесь? Я записывался к Ситникову, видимо, что-то перепутал.

— Всё верно! Ситников на больничном, и все его записи перекинули на меня. А я у меня первый рабочий день в этой клинике. Ты ничего не напутал.

Руслан кивает и засовывает одну руку в карман джинсов.

— Понял. Пойду тогда, тебе наверняка будет неловко принимать меня…

Мне будет неловко? Внутри меня сразу вспыхивает протест. Руслан записался, оплатил приём и ожидал, что ему помогут с проблемой. Неужели я его вот так отпущу? Он же не чужой человек. А я профи, в конце концов. И мужское достоинство воспринимаю уже абсолютно спокойно, просто как орган, которому чаще всего требуется моя помощь.

— Не говори глупостей. Ты пациент, а я врач, и любое личное отношение исчезает в моём кабинете. Проходи.

- Точно. Мы ведь для врачей лишь рабочий объект и не больше. Забыл, - говорит Руслан, и мы с ним коротко смеёмся.

Я бы поспорила, но соглашаюсь.

- Именно. Так что никто из нас стесняться не должен!

Он бросает быстрый взгляд на дверь, на меня, и всё-таки движется в мою сторону.

— Уговорила, — издаёт Руслан смешок.

Ладно, не будем лукавить, нам обоим немного неловко, но каждый просто не хочет этого показывать. Он - по понятным причинам, а я – чтобы доказать свой профессионализм ему и в очередной раз себе.

Руслан садится напротив меня около стола, и в близи я ещё раз отмечаю, какая у него массивная фигура. Типичный егерь.

Он смотрит на меня так, словно знает какой-то мой грязный секрет. Наверняка снова воспроизводит то, что увидел. Сопоставляет. Что тот Олег, о котором знает вся моя семья, но которого ещё никто из них не видел, и есть тот, кто шарил между моих ног. И я готова провалиться под землю ещё тысячу раз. Но внутренне встряхиваюсь и включаюсь в работу. Все мы взрослые люди, ей-богу.

— Ну, рассказывай. Что-то беспокоит? Есть жалобы? Или приём в профилактических целях? — спрашиваю спокойно, открывая в компьютере карточку пациента, начинаю забивать данные.

Руслан прочищает горло, тоже словно очнувшись и вспомнив, зачем он тут вообще.

- Болит. Иногда. Внизу.

От его приглушённого баса я поднимаю взгляд и смотрю на мужчину, который в этот момент оглядывает кабинет. Говорить так открыто о своих мужских проблемах со мной для него оказалось не так легко, судя по всему. Мне хочется рассмеяться, до того мило смущённым выглядит этот гризли. Но я делаю вид, что не обращаю на это внимания, продолжаю печатать. Так ему и мне будет легче.

- Умгу… Боли какого характера? В какой области? Насколько регулярны? По шкале от одного до десяти на сколько бы ты оценил эту боль?

Когда Руслан более подробно описывает своё состояние, и я это фиксирую, то задаю следующие вопросы:

- Теперь меня интересует, насколько регулярен секс? Когда в последний раз был половой контакт? И насколько часто прибегаешь к мастурбации?

Я поднимаю взгляд, ожидая ответа, и меня саму окатывает кипятком от взгляда мужчины, который напоминает мне, что Руслан всё-таки не просто мой пациент. В первую очередь он мужчина моей сестры. И сейчас я прошу откровенно рассказать мне об их половой жизни. А если он ей изменяет? А как потом я буду воспринимать Руслана? Мужчинам сложнее открыться женщине-урологу, а Руслану сложнее вдвойне. Поэтому я быстро снова натягиваю равнодушную маску врача и приподнимаю брови, мягко улыбаясь.

- Вся информация остаётся конфиденциальной, можешь об этом не беспокоиться.

- Я не беспокоюсь, - приподнимает он уголок губ в улыбке, из-за бороды это движение почти неуловимо. – Секс нерегулярный. Последний раз - неделю назад. Мастурбирую чаще чем хотелось бы.

- А более точно? Сколько раз в неделю и в день? – с трудом остаюсь бесстрастной, смотря в монитор.

Почти слышу, как Руслан скрипит зубами. Но отвечает.

- Раза три в неделю в среднем. Раз в день. Бывает, два. В зависимости от того, насколько часто перед глазами мелькает объект возбуждения.

Я сглатываю сильную сухость в горле, а вместе с ней и вопрос об объекте. Он о Марине? Или его возбуждает кто-то ещё? И смотрит ли при этом порно, или хватает одного лишь образа в голове?.. Так, меня понесло не туда!

- Умгу… А теперь скажи, испытываешь ли ты боль при половом контакте? Усиливается ли она, стихает ли после эякуляции? Простыми словами после того, как происходит семяизвержение?

Это сложно, но мы оба справляемся. Кончики моих ушей пылают под конец опроса и сердце колотится как сумасшедшее, но я держусь за мысль, что я профессионал. Так и есть, но какого-то чёрта я теряю эту нить. Со мной впервые такое, каждый вопрос и его ответ горячо вспыхивают в животе и груди. Их личная жизнь с сестрой меня не касается, я не должна спрашивать, что у них случилось. Да и с Мариной мы никогда не были настолько близки, чтобы обсуждать подобные темы, тем более с Русланом. А вот развеять атмосферу после устной части и перед осмотром очень даже можно.

Достаю маску из ящика стола и с улыбкой легко спрашиваю:

— Как Марина? Уже обустроились в новом доме?

Они с сестрой месяц назад переехали в дом, который Руслан строил полностью сам несколько лет. Начал ещё до знакомства с моей сестрой, закончил вот недавно. Лес вокруг, тишина, птички поют и бревенчатые хоромы, пахнущие дубом. Была там как-то ещё на этапе строительства, как раз в день знакомства с самим хозяином.

Глава 3.

Я много повидала за свою практику. Видела всякие: и красивые, и не очень. Но сущие единицы могли бы побороться с Русланом за звание визуально лучшего пениса в жизни Евгении Стрельцовой. В меру длинный и в меру толстый, но такой, который точно заполнит до краёв, а при более быстрых и глубоких движениях сделает приятно больно. Он в состоянии спокойствия, но я уже могу определить, каким он станет в боевой готовности. Перед глазами даже проносится картинка: идеально ровный, где головка напоминает грибную шапочку, розовая, бархатная, плотная, упругий ствол увит голубыми венами.

Кое-как сдерживаю простое женское «вау», стыжусь своего интереса, потому что Руслан, по-моему, замечает мой любопытный, далеко не профессиональный взгляд, и, принимая как можно более серьёзное лицо, протискиваюсь между мужчиной и своим рабочим креслом. Чуть задеваю его грудь плечом и вздрагиваю, мысленно чертыхнувшись. В этот момент я уже сильно жалею, что приняла Руслана. Как хирургу нежелательно оперировать родственников, так и урологу – осматривать мужа сестры. Но назвался профи – полезай в кузов.

Только когда оказываюсь напротив мужчины, поднимаю на него взгляд. Руслан кажется хладнокровной скалой. Даже восхищаюсь, как он быстро взял себя в руки. Это и меня встряхивает хорошо. Кто здесь врач? Соберись, Евгения Романовна!

- Так, а сейчас небольшой шаг назад, пожалуйста, - мягко прошу, рукой указывая за спину Руслана, дабы не оказаться в ещё более смущающей близости с его органом, когда сяду.

Он делает так, как я говорю, после чего я сажусь в своё кресло и оказываюсь лицом к… объекту. В живот ухается что-то острое. Он ухаживает за собой. Пах выбрит несколько дней назад, а от кожи исходит тонкий ненавязчивый аромат свежести. Кондиционера для белья и хвойного мыла. Он не готовился судорожно к приёму, не выливал полфлакона парфюма в трусы и не подтирался на скорую руку салфеткой в туалете, как делают большинство мужчин перед приёмом у меня. Приходит уверенность, что этот мужчина каждый день такой.

— Кофту можешь немного приподнять.

Когда Руслан послушно подцепляет пальцами край кофты и задирает её немного кверху, я аккуратно протягиваю к нему руку, стараясь не рассматривать открывшиеся косые мышцы живота и взбухшие вены, текущие к паху. Это Руслан. Это же мой зять. Замираю на секунду в нерешительности, но снова быстро беру себя в руки. Сначала решаю пальпировать область вокруг, а уж потом перейти к основному.

Пальцами в голубых перчатках касаюсь верхней области паха, живот мужчины сильно напрягается, выделяя нижние кубики пресса особенно сильно, но это абсолютно нормальная реакция во время осмотра.

Чтобы не потерять последние капли рабочего настроя, начинаю говорить, одновременно пальцами с лёгкими и более сильными нажатиями продвигаясь вкруговую.

— Если почувствуешь боль – говори. Кожа без высыпаний и покраснений, пока визуально я не вижу никаких воспалений. Сейчас я тебя осмотрю, а потом возьму мазок. Сдать ещё успею, так что завтра результаты будут уже готовы. Придёшь ко мне после трёх, я приму тебя без записи…

— Вот так нагло дашь воспользоваться своим положением? Кажется, я буду обязан тебе как минимум вкусный кофе.

Низкий тихий голос мужчины, почти непринуждённый тон и его вибрирующий смех, как ни странно, меня немного расслабляют.

— Да, это полезно и приятно - иметь свояченицу-врача, — хихикаю, Руслан хмыкает, но мой смех быстро затухает, когда я понимаю, как снова двусмысленно прозвучали мои слова. Да что со мной такое сегодня?!

Так, переходим к главному. Чем быстрее закончу, тем быстрее перестану вариться в своих же мыслях.

Аккуратно, почти нежно дотрагиваюсь до смотрящего вниз спящего пениса и пальчиками левой руки приподнимаю. Мужчина еле заметно вздрагивает, но я всеми силами сдерживаю себя от того, чтобы посмотреть наверх. Моя наставница в университете говорила, что при подобном осмотре сосредоточиться нужно целиком на осматриваемом органе, взгляд поднимать в столь интимный момент мне не стоит, так как невинный взмах ресницами у некоторых мужчин может запустить ненужный процесс.

Я это хорошо запомнила, но как же тянет посмотреть в этот момент на лицо Руслана. Остался ли он таким же невозмутимым или испытывает по этому поводу что-то?

Задержав дыхание, начинаю осмотр самого ствола и головки. Перебираю пальчиками мягковатый пенис, продвигаюсь от корня к кончику. Если обычно у пациентов от волнения пенис сжимается и норовит запрятаться поглубже в своём панцире, то у Руслана он только набухает с каждой секундой всё больше в моих руках. Но я очень стараюсь… стараюсь.

- Не больно? – я не могу ничего с собой поделать, мой голос севший, очень тихий и томный, я не могу его контролировать.

Голос Руслана же звенит от напряжения, мне кажется, он почти не дышит.

- Нет.

Быстро моргая от жара, который идёт от дыхания из-под маски, натягиваю кожу на стебле, открывая розовую головку. И я слышу, как Руслан втягивает воздух носом над моей головой.

Моё собственное дыхание учащается. И мне приходится прилагать немаленькие усилия, чтобы говорить ровно.

- Налёта не вижу, цвет головки не изменён, пока мне всё нравится, не похоже, что это что-то инфекционное… умгу, так…

Поднимаю пенис вверх и пальчиками правой руки дотрагиваюсь до плотных бархатный яичек, они у него достаточно крупные. Руслан дёргается, и я слышу, как он еле слышно матерится сквозь зубы, а его член в моей руке за мгновение становится предельно твёрдым и большим, что пальцы разъединяются, потому что моя ладонь оказалась маленькой для него.

- Прости… Я ничего не могу с этим сделать, - его голос звучит настолько низко и виновато, что во мне вспыхивает неправильная жгучая тяжесть внизу живота и вместе с ней желание успокоить Руслана.

Я поднимаю взгляд, забывшись, и сразу понимаю, какую ошибку совершила...