Услуги по-соседски

Глава 1

Ася

Дурной голове нет покоя. Это точно про меня. Хотите испортить себе жизнь? Вернитесь домой неожиданно. Уверяю, вас ждёт немало сюрпризов!

Начиная от того, что ваше парковочное место под домом снова (повторяю: снова!) занял красавчик сосед. Наглая скотина! Заканчивая тем, что у вашего парня есть еще одна девушка!

Нет, вы не ослышались.

Пожалуй, я задолжала интересную историю…

***

Заезжаю во двор, минуя шлагбаум со строгим лысым дядькой охранником, требующим пропуск. И не важно, что он меня уже триста раз видел.

Пропуск ему дай, хоть убейся!

Клянусь, так даже Пентагон не охраняют, как наш якобы элитный дом!

Ага, элитный… Я слышу как мой сосед сверху смывает бачок в унитазе, слышу страстные «охи» и «ахи» его бесконечной вереницы любовниц. Лично я была убеждена, что они симулируют. Ну не может быть людям настолько хорошо! Должно быть, девицы ошибочно полагали, что чем громче они будут стонать, тем их быстрее позовут замуж…

К моему несчастью, спальня соседа находилась прямо над моей. Чертова планировка!

И я слышала все. Я имею в виду абсолютно все! Скрип кровати, изголовье бьющееся об стену, и разумеется эти проклятые стоны. И поскольку у моего соседа была весьма насыщенная половая жизнь (откуда столько сил, спрашивается? Как будто не работает человек, в самом деле!), а у меня был парень, порой нам приходилось заниматься «этим» прямо под сопровождающие звуки сверху.

Мишу это не особо беспокоило, а вот меня конкретно напрягало, потому что у нас все начиналось и заканчивалось раньше, чем у неутомимого соседа. Он пыхтел так, словно готовился поставить рекорд по самому длинному половому акту в мире.

Просто секс-гигант!

Не то чтобы я завидовала, меня в моей сексуальной жизни все устраивало. До некоторых пор. Последние пару месяцев секс сошёл на нет. Вообще. Сперва я и не заметила. Много работы, сильный стресс, усталость и было собственно не до «этого самого». Заметила я когда сосед вернулся из очередной своей поездки. И, само собой, привел «заю» домой. Он их всех называл заями. Кто знает, может потому что не запоминал имен?

Я ознакомлялась с рынком услуг нашего клиента, когда услышала стоны. Нахмурилась, бросила взгляд на часы и горько вздохнула, понимая, что когда мой Бобик вернётся домой, я уже буду пускать слюни на подушку.

И нет. Бобик - это не ласковое прозвище. Это фамилия. И угораздило же меня втрескаться в Мишку Бобика! Но любовь зла. Как говорится, полюбишь и… Бобика.

Сегодня же я была полна решимости покончить с этим воздержанием! Именно поэтому освободилась пораньше, забрала заранее заказанный ужин в ресторане и на всех парах помчалась домой.

Подъезжаю к своему парковочному месту и чертыхаюсь, замечая чёрный джип соседа.

Опять засранец вернулся?

Проблемы с парковкой есть, пожалуй, в каждом доме, но в нашем «элитном» достигала практически масштабов катастрофы. Чтобы выехать утром нужно заранее договориться с тем, кто выезжает раньше тебя.

Я договаривалась с Виктором Семеновичем — соседом с первого этажа и, по-совместительству врачом-хирургом, часто работающим в ночные смены. И Робертом Феликсовичем — банкиром, который обычно выезжал на работу еще до того, как начинали петь петухи. Но, конечно же, засранцу сверху было плевать на мои договоренности, поэтому каждый раз, приезжая с игр, он парковал свой гроб на колёсах, где только приспичит. И обычно под раздачу попадало мое место. Мое, черт бы его побрал!

Я пыталась было решить все мирным путем и поговорить. В конце концов, мы даже были когда-то одноклассниками.

Представляете, да?

Что может быть хуже, чем жить рядом с человеком, который знал тебя прыщавым, пухлым и нескладным подростком?

Так вот, мы были взрослыми цивилизованными людьми… Однако на мою довольно вежливую просьбу переставить свою машину, ублюдок только закатил глаза и сказал: «Место было не занято, и на нем не написано, что оно твоё. Но ты можешь попробовать меня уговорить, пампушка. Как тебе такое предложение?», а затем растянул на своих губах лукавую ухмылочку, намекающую на то, как именно я могу попробовать его уговорить.

Показав кретину неприличный жест, чтобы у него не осталось сомнений в том, что я думаю о его предложении, и в частности о нем самом, я пошла искать себе новое место. За территорией дома, само собой.

С тех пор у нас с ним своего рода война за парковочное место. И засранец неизменно оставлял меня с носом, приезжая со своих игр в самый неожиданный момент.

Хватаю телефон с подставки и смотрю время. Ровно шесть вечера.

В девять Роберт Феликсович приезжает домой. Значит, пока я могу поставить машину на его место, тем самым перекрывая выезд Амурскому.

Нет, не тигру, как вы могли бы подумать (вот это каламбур, правда?), а Севе Амурскому. Точнее, уже не Севе, а Всеволоду. Он теперь у нас важная шишка. Хоккеист, подающий большие надежды. В самом расцвете сил. О нем писали в газетах, которыми я застилала стол, чистя рыбу. О нем говорили по радио, когда я ехала в машине на работу. О нем восхищенно шептались одноклассники на встрече выпускников год тому назад.

Глава 2

Когда бутылка вина заканчивается, я срываю постельное белье с кровати и всерьез размышляю о том, чтобы его поджечь. Вместе с кроватью и всеми вещами бывшего, включая плейстейшн, в который подонок так любил рубиться. К счастью, здравый смысл меня ещё не совсем покинул, поэтому я оставляю эту заманчивую затею.

Устроить пожар не самая лучшая идея. Мало того, что без парня и подруги осталась, останусь еще и без дома. Тогда моя жизнь не то что драмой, а целой трагедией будет.

Закинув постельное белье в мусорный пакет, открываю шкаф и начинаю выкидывать оттуда мужские рубашки, затем принимаюсь за штаны, носки и белье в комоде. Я даже не складываю все шмотье в чемодан. Ещё чего! Так и закидываю в мусорные пакеты. Там им самое место.

Вытираю рукавом рубашки злые слезы, что градом катятся по щекам, хватаю пакеты и тащу в коридор. Один из них цепляется за угол двери.

— Да чтоб тебя! — рычу и дергаю со всех сил. Тот рвётся, а я падаю задницей на пол.

Меня накрывает истерика. Как ошалевшая хватаю порванный пакет и разбрасываю вещи. Рву футболку, отчего мой ноготь ломается.

Надеюсь, мой бывший будет гореть в аду. Все мои бывшие.

Конечно, можно долго и нудно рассуждать о том, что это наш выбор и исключительно наши надежды, которые человек не оправдал. Но, знаете, когда человек, смотря в глаза, говорит что тебя любит, а потом развлекается за твоей спиной с твоей подругой, он предатель. Предатель и обманщик. Я на Бобика пистолет не направляла, чтобы он мне в любви клялся. Грош цена таким клятвам, я вам скажу!
Что мешало им сказать? Не крутить шашни за моей спиной, а все сказать в лицо? Разве я бы не поняла?

Ладно, откровенно говоря, не поняла бы. И очень долго бы злилась, сетовала на судьбу-злодейку. Однако со временем смирилась. А может, у них действительно любовь до гробовой доски? Тогда что у нас с Бобиком было, спрашивается? Чувствую себя так, словно мою душу прожевали и выплюнули.

Что мне теперь делать?

Уйти в монастырь? Ну знаете, это первое что приходит на ум.

Есть ли для самооценки женщины что-то более уничтожительное, чем предательсво близких людей?

Слёзы накатывают с новой силой, и я даже не сдерживаю громкие всхлипы. Сквозь пелену до меня доносятся стуки.

Ну кому там неймется?

БАМ. БАМ. БАМ.

Проклятье, кто-то тарабанит в мою дверь.

И пострадать спокойно не дадут.

Затаив дыхание, жду пока непрошеный гость отчалит, однако он весьма настойчив.

БАМ. БАМ. БАМ.

Черт!

Поднявшись, потирая ушибленную пятую точку и прихрамывая, плетусь открывать.

БАМ. БАМ. БАМ.

Клянусь Богом, если это Бобик я оторву ему его член и запихаю в глотку! Ему он все равно больше без надобности!

Рывком открыв дверь, я уже готова разразиться тирадой и проклятиями, как замечаю на соседа.

Шмыгаю носом и бурчу:

— Амурский, чего тебе?

Он приподнимает бровь, медленно скользит по мне глазами, словно оценивая. И нет, это не такой взгляд, которым мужчина оценивает твои прелести. И подавно. Скорее пытается понять насколько я вменяема.

— Мне? Ничего, — хмыкает, пожимая своими здоровенными плечами, за которыми, между прочим, и света белого не видно. Точнее, подъезда.

И чего тогда спрашивается приперся?

И только я собираюсь высказать мысли вслух, как он требует:

— Дай ключи от машины.

Чего?

— А ключи от квартиры не дать? И заодно от банковской ячейки?

— У тебя нет банковской ячейки.

Ему-то откуда знать? Хамло!

— До свидания! — тянусь к двери, чтобы ее закрыть, но наглая ручища ее перехватывает.

Сила есть — ума не надо, как говорится.

— Там этот… — хмурится, словно пытаясь вспомнить. — Короче, лысый с пятого этажа не может машину поставить.

— Переставь свою.

Нет, ну разве не очевидно?!

— Я бы с радостью, но кое-кто загородил мне выезд, — иронично замечает.

Ладно, не очевидно. Этот раунд за ним.

— Сейчас выйду и переставлю, — мрачно изрекаю, хватаю сумочку, которая висит на вешалке в прихожей, и роюсь в ней в поисках ключей.

Конечно же, мне попадается под руку все, но не они.

Да сегодня мой день!

С психом переворачиваю сумку вверх дном и оттуда вываливается все барахло. Прежде чем я успеваю наклониться, Амурский безошибочно находит ключи среди блесков для губ, салфеток и бог знает чего еще, и бесцеремонно их хватает.

Вау, да этот парень напрочь лишён скромности!

— Эй, куда? — кричу я ему уже в спину.

— От тебя разит вином. Ты действительно собиралась сесть за руль? — нажав на кнопку вызова лифта, невозмутимо спрашивает.

Глава 3

Сева

Горошек отключилась прямо на моем плече, едва мы приговорили бутылку вина.

Пристально рассматриваю девушку, и понимаю, что она совсем не изменилась. Да, исхудала, однако все те же светлые шелковистые волосы, те же длинные ресницы и бледные губы бантиком. И, само собой, она так и не выросла. Как была самой маленькой в классе, так и осталась.

Милая и забавная. Горошек всегда была хохотушкой, участвовала во всех школьных мероприятиях и, разумеется, была круглой отличницей. Правильная до скрежета зубов, никому не давала списывать.

Никому. Кроме меня.

Будучи старшеклассником не задумывался над этим, а сейчас понимаю, что вероятно я был ей симпатичен.

Впервые я разглядел ее на дискотеке в выпускном классе, когда Горошек сняла свои чопорные рубашки и надела платье с декольте. У неё, признаться, оно было выдающимся.

Кровь забурлила, гормоны ударили в голову. Мы с пацанами долго ещё обсуждали это декольте. Да и собственно, что нам еще в семнадцать лет было нужно?

В семнадцать у тебя стоит даже на березу. И нет. Это не шутка. Поверьте, сексуальный подтекст мерещится всюду.

Помнится, я тогда, красуясь перед ребятами, сказал, что позову ее на танец. И позвал.

И что вы думаете?

Горошек дала мне отворот поворот. Посмотрела, как на букашку под своими ногами, и фыркнула. Впрочем, наверняка я ей сказал какую-то нелепость вроде: «Горошек, да у тебя есть на что посмотреть. Пошли потанцуем, а?».

Если бы так подкатили к моей дочери, то я бы достал ружье и всадил зарвавшемуся говнюку солью в зад.

Да уж, в семнадцать мои навыки флирта оставляли желать лучшего.

Помнится, меня тогда сильно задел ее отказ, ведь до этого три девчонки позвали меня сами! А тут какая-то Горошек!

Парни надо мной потом долго прикалывались. Ещё бы, я так хвалился своими победами на любовном фронте, а тут полный провал. Разумеется, я как и все преувеличивал. В сотни раз. Рассказывал то, чего и быть не могло. И чего не было до сих пор.

Когда Антоха с параллели, ржа, как конь, глумливо бросил: «Что обломался, Амурский?», то я зло выпалил: «Та ну ее! Стоит стенку подпирает, как будто та без неё упадёт. Вон, Светку лучше позову, а эта пампушка пусть локти кусает!».

Кто ж знал, что нечаянно брошенное прозвище приклеится? Более того, мне самому нравилось ее так дразнить. В эти моменты Горошек становилась похожей на фурию и обычно желала мне смерти.

Почему же столько лет спустя я сижу здесь и выполняю роль ее няньки? Не сказать, что мы когда-то общались или были приятелями. Нас ничего не связывало, но почему-то я чувствовал себя крайне паршиво. Кошки не то что скребли, а нагадили в душе.

Когда она, скривив недовольную моську, зашла в подъезд, я уже знал, что она увидит. Знал, потому что соседи снизу были очень шумными и страстными. Я даже в какой-то момент позавидовал, а вот когда увидел Горошек — все понял.

Подонок кувыркался с какой-то телкой. Вероятно, прямо в их постели. Страшно представить, что почувствовала эта девчонка.

Не то чтобы я такой добрый самаритянин или страдаю комплексом героя, но случайно увидев в окне лысого соседа, не раздумывая спустился вниз.

Девчонке сегодня и без того тяжело. Зачем еще скандалы? Я ее понимал чисто по-человечески. Человеку нужен человек, как ни крути.

Признаюсь, я собирался только переставить машину, а потом завалиться спать. Долгая дорога из столицы меня изрядно вымотала. Да ещё и игру продули. Все периоды шли на равных. Без лишнего хвастовства, даже несколько впереди. Все говорило о нашей победе, но чертовы буллиты… Всего на один гол больше, и мы потерпели фиаско.

И все же я приперся какого-то рожна к ней. Притащил вино, закуску, а сейчас смотрю на неё и не могу понять, как свою женщину можно предать?

Чего ради? Мимолетного удовольствия?

Не подумайте, я не проповедник. Сам тот еще ходок. Со своими женщинами (да, во множественном числе!) я был предельно честен. Что, разумеется, не мешало им додумывать и искать скрытый смысл и намеки там, где ими и не пахло.

Возможно…

Хотя, нет. Определено, я был козлом, не развеивая их надежды. Впрочем, женщины попадались мне разные. Одни принимали правила игры «секс и ничего большего», другие только делали вид. Но и я, знаете ли, не телепат, чтобы читать мысли. Да и не было мне особого до этого дела. Со всей бы кашей в голове разобраться, не то что чужой.

— Горошек, — тихо шепчу.

Она хмурится во сне, причмокивает губами и зарывается мне в шею носом. Тёплое дыхание щекочет жилку.

Ох, шея всегда была моей эрогенной зоной. От одного до десяти насколько я мудак, если у меня встаёт на спящую, вымотанную страданиями женщину? Полагаю, одиннадцать.

— Ася, — прокашлявшись, громче говорю.

Ноль реакции.

— И что мне с тобой делать, пампушка? — усмехнувшись, спрашиваю в пустоту.

Поудобнее ее перехватив, встаю вместе с ней на руках. Она недовольно сопит, в полудреме открывает глаза, но я тут же обрываю:

Глава 4

Ася

«Чтоб мне сдохнуть» вот первое, о чем я думаю, проснувшись.

Моя голова налита свинцом. Не то ли от похмелья, не то ли от вчерашней истерики. Приподнявшись, стону и прикладываю руку к голове. Я все еще одета во вчерашнюю одежду. Вспоминаю об Амурском и хмурюсь. Я что… уснула на нем?

Черт!

Если бы моя башка не раскалывалась надвое, я бы хлопнула по ней ладошкой. Вспоминаю, как он утешал меня вчера и теперь ещё больше хочу умереть.

Это провал.

Замечаю в ногах скомканный плед, который, если мне не изменяет память, лежал в шкафу. Ещё задвинуты шторы, возле дивана все убрано. Ни следа вчерашней попойки.

Может, Амурский мне показался? Я где-то слышала, что в момент сильного потрясения могут возникать галлюцинации. Срабатывает, так сказать, защитный механизм. Наш мозг выдаёт желаемое за действительное.

С горем пополам поднявшись, на слабых ногах добираюсь до ванной комнаты. Щёлкаю выключателем, поворачиваюсь к зеркалу и испуганно вздрагиваю.

Все лицо в потеках туши, ресницы слиплись, а на губах размазана помада. Рубашка наполовину расстегнута, поскольку пуговицы просто отсутствуют. Я напоминаю героиню фильмов ужасов. Ну или пережившую войну. Тяну руки к крану, и замечаю, что рукава моей белой рубашки чёрные.

И это вчера перед собой увидел Амурский?

Можно, пожалуйста, провалиться в ад?

Предполагается, что когда вы встречаете одноклассников или свою первую любовь, вы должны выйти из красной Феррари последней модели, под ручку с Бредом Питтом, в платье от Армани, туфлях Гуччи и с бриллиантом в сто карат на безымянном пальце от Тиффани, а не так будто только что дрались с бомжами за бутылки на помойке.

Окидываю свое отражение мрачным взглядом.

Нет, здесь поможет только душ.

Скинув с себя вещи, забираюсь в душевую кабину. На глаза попадается мужской гель для душа и шампунь. Чтоб тебя!

Повернувшись к полке спиной, открываю кран и закрываю глаза. Слез не осталось, да и сил вообщем-то на какие-либо эмоции тоже. Чувствую себя выпотрошенной.

И почему люди никогда не думают о том, как их поступки и ложь могут повлиять на других? Хотелось бы мне быть той самой женщиной-вамп, которая в сложные времена достает красную помаду из сумочки и весь мир падает ей под каблук, но я не такая. Никогда не была такой.

Ася Горошек милая девчонка-хохотушка. Она рада прийти на помощь, улыбается через силу и отдаёт людям всю себя без остатка.

Может, пора уже заканчивать с этой благотворительностью? Может, пора начать жить для себя? Мне определенно стоит подумать об этом на досуге.

Когда я выхожу из душа, чувствую себя (нет, не лучше, как вы бы могли подумать) все так же паршиво, но по крайне мере выгляжу как адекватный человек, а не городская сумасшедшая.

Пока ставлю чайник на плиту, бросаю взгляд на часы…

Два часа дня.

Твою мать!

Я проспала работу!

Мобильник нахожу в сумочке. Он отключен.

Интересно, как можно быстро найти работу? Потому что наверняка мою задницу уже выставили из «Экспресса».

Я креативный-менеджер рекламного агентства. Одного из самых крупных, должна заметить, в нашем городе.

Зажмурившись, включаю телефон. Разумеется, на экране высвечиваются тысячи пропущенных. В том числе от Сони и Миши, чтоб им всю жизнь от хламидий лечится!

Не проходит и минуты, как Грымза Михайловна звонит.

Может, просто приехать и забрать свои вещи по-тихому? Тогда не придётся выслушивать тонну упреков.

Вздохнув, все же принимаю вызов.

— Алло, — слабым голосом выдавливаю.

— Горошек! — рявкает Грымза. — Почему я до вас дозвониться все утро не могу?

— Я…

— Михаил сказал, что вы заболели, но нельзя же отключать телефон!

Ах да, я не упоминала? Мы с теперь уже бывшим парнем работаем вместе. И с Соней к слову, тоже. Здорово, правда?

— Болезнь это ещё не повод отлынивать от работы!

Стесняются спросить, что же тогда повод? Смерть?

— У нас на носу сдача крупного проекта. Вы помните об этом? — сочится ядом ее голос.

— Конечно, — бормочу.

Ещё бы я не помнила. Это же был мой проект. Сложно, знаете ли, забыть.

— Вчера ушли в самый разгар рабочего дня! А сегодня умудрились заболеть!

Вообще-то я ушла на час позже, но, разумеется, Грымза была бы довольна только в том случае, если бы мы на этой проклятой работе ночевали. Как иногда она сама. И нет. Это не шутка.

— В офис приезжать не стоит. Не хватало ещё, чтоб вы своими бациллами пол офиса мне заразили! В пять жду вас в зуме с презентацией по проделанной работе.

— Конечно.

— Отбой!

Грымза, она же Светлана Михайловна сбрасывает, а я, наконец, выдыхаю. Ну и ну. Что ж, есть две новости. Хорошая и плохая. Хорошая — меня не уволили. Плохая — за три часа мне нужно успеть сделать презентацию.

Глава 5

Когда я подъезжаю на тигре Севы к офису «Экспресса», ловлю на себе несколько изумленных и даже завистливых взглядов. Когда выхожу из машины, люди на меня косятся, к счастью, им хватает такта не спрашивать, кого я грохнула, чтобы заполучить такую тачку.

Признаюсь, с этим тигром мы поладили не сразу. Габариты будь здоров, куча кнопок, сидения с подогревом (на кой черт, спрашивается?) и ещё куча прибамбасов. Как будто не машина, а ракета, в самом деле!

И почему Амурский так легко мне ее отдал?

Мне казалось, что для мужчин машина это священная вещь. Они дают им имена, разговаривают с ними ласковее, чем с женами, и верят, что у них есть характер.

Разумеется, у всех же неодушевленных предметов есть характер. У меня например, микроволновка греет через раз. Должно быть, выражает свой протест.

Поздоровавшись с охранником, показываю пропуск в здание и на лифте поднимаюсь на этаж нашего офиса.

Мне дурно от осознания того, что сегодня мне придется лицом к лицу встретится с предателями, но стараюсь этого не показывать.

Я выгляжу обычно. Не нацепила каблуки, не накрутила волосы, никакого боевого раскраса, чтобы показать бывшему, что он потерял. Мне уже не двадцать лет, чтобы играть в эти игры.

На все выходные забаррикадировалась в квартире. Сделала перестановку в спальне, занялась генеральной уборкой, в частности выкинула всякий хлам, вроде совместных фотографий в рамках с Мишей и Соней. Я выкинула все, что напоминало мне о нем! Так и знайте!

Ладно, те духи от Армани и золотую подвеску оставила. И что? А кто бы в здравом уме выбросил?

По понедельникам и пятницам у нас ровно в десять утра брифинг, где Грымза обычно раздает указания на неделю.

После я буду работать, получу правки сценария и отправлю заказчику на подтверждение, разумеется, после одобрения Грымзы. Вообще-то, она не всегда все так скрупулезно проверяет. В штате пятьдесят сотрудников, множество рекламных заказов, поэтому на все время не найдешь, однако большие проекты Светлана Михайловна предпочитает брать под свой контроль.

Будь сегодня вторник, я бы с Соней даже не пересеклась. Наши кабинеты находятся в разных концах офиса. Она как и я креативный-менеджер. У Сони свой проект. Миша графический дизайнер. Угадайте под руководством кого он работает? Разумеется, Сонечки. Спелись, любовнички.

Мой проект мы никогда не обсуждали. Обходили эту тему стороной, но я знала, что Соня и сама на него глаз положила. И все же, несмотря на то, что Соня дольше работает в «Экспрессе» и более опытный сотрудник, Светлана Михайловна дала мне возможность проявить себя. И я разорвусь на части, но не упаду лицом в грязь!

Сняв верхнюю одежду и повесив в гардеробе, прохожу мимо длинных стеклянных кабинетов. Они выглядят как стеклянные кубы, в которых стоят столы с навороченной техникой и круглыми креслами на колесиках.

Наш с командой «куб» находится в самом конце. Поскольку раньше я бралась за более мелкие проекты и даже некоторое время занималась смм и таргетом, мое место располагалось посередине офиса, где стоят приплюснутые к друг другу столы. Теперь же у меня есть кабинет. Росту!

— Горошек, — щипает меня за бок Ермаков — сценарист из моей команды, когда я делаю себе кофе на кухне. — Где ты взяла такого зверя? Чем нужно болеть, чтобы и себе такой заиметь?

Что ж, не все имеют чувство такта. Впрочем, Лёха Ермаков — рыжий крупный парень с веснушками на носу, хоть и выглядел как разбойник с большой дороги, но был довольно милым. Особенно, когда держал язык за зубами.

— А тебе-то зачем, Ермаков?

— Чтоб девушек впечатлять, само собой, — подмигивает этот плут.

— Не тем ты хочешь их впечатлять, рыжий, — раздаётся голос за моей спиной.

Я вздрагиваю.

Угадайте, кто стоит за моей спиной?

Конечно же, Миша.

Мне не нужно оборачиваться, я так узнала его по голосу. В конце концов, этот голос последнее, что я слышала, когда засыпала, и первое, когда просыпалась.

Медленно оборачиваюсь, размешивая кофе палочкой. Старая привычка, ведь от сахара я отказалась уже очень давно.

— Привет, — осторожно улыбается мне Бобик, как будто ожидает, что я на весь офис начну как резонная орать, что он предатель.

Ничего не отвечаю. Градус накаляется, и это понимает даже Ермаков.

— У-у-у, проблемы в раю, — присвистнув, произносит, — пожалуй, мне пора…

— Не задерживайся долго у Олеси. Тебе ещё самолёт рисовать!

Рыжий кивает головой, но я все равно знаю, что он как минимум проторчит пятнадцать минут у нашего таргетолога. Он новенькую уже две недели обхаживает. Правда, та пока держится. Не пала под обоняние этого прохвоста. И правильно, Ермаков сердцеед еще тот. Заморочит голову наивной девушке, получит свои пять минут удовольствия, и поминай как звали.

— Ася… — начинает мямлить Миша, но я тут же его обрываю.

— Не стоит. Вещи я отправлю доставкой, скинь адрес смс, — небрежно кидаю, разворачиваюсь и ухожу. Вернее, сбегаю, чуть не врезавшись в стену.

Те девушки, которые кричат «желаю своему бывшему самого лучшего» бессовестные вруньи или святоши, у которых нимб светится над головой. По крайне мере те, кому изменили. Уж я-то знаю не понаслышке! Единственное, чего мне хотелось пожелать Бобику, чтобы его сбил камаз. Подлая скотина!

Глава 6

Ася

Еще несколько дней пролетают в суматохе. В среду я сдаю обещанный самолётик, и Грымза остаётся довольна.

Я заваливаю себя работой, все так же игнорирую «сладкую парочку» и постепенно привыкаю к одинокой жизни. Опустим шутки про котов, пожалуйста.

Между тем зима наступает на пятки, несмотря на то, что ещё ноябрь, деревья стоят лысые, холодный вечер щиплет щеки, а на выходные обещают первый снег.

В пятницу с работы еле волочу ноги, настолько я вымотана. Сегодня от Грымзы получила взбучку из-за того, что рыжий идиот не сдал в срок нарисованного персонажа, который собственно и запускает бумажный самолетик.

Еще бы! Столько времени штаны протирать около Олеси! Впервые я кричала на сотрудника, и знаете что? Мне, черт побери, понравилось!

Мучила ли меня совесть? Нет, нет и ещё раз нет! Мне, что отдуваться за всех и молчать в тряпочку? Рыжий это переживёт. Самолюбие, конечно, его пострадало, но видимого ущерба я ему не нанесла. Зато целый день ходил, как шелковый!

И почему люди иногда только так понимают? Впрочем, возможно, я изначально себя так поставила. Была излишне дружелюбной, и позволяла на себе ездить.

Нет уж, мои хорошие, эта лавочка закрыта!

По дороге домой встреваю в пробку, отчего настроение еще больше портится. Ладно, кого я обманываю? Последнюю неделю оно все время ниже плинтуса.

На катафалке Амурского так просто пробку не объехать, его тигр жутко неповоротливый, или же это я не могу его укротить. Учитывая мой рост и размер машины, выгляжу я за рулём нелепо. Как ребенок, которому родители дали покрутить руль.

К дому подъезжаю к десяти, лысый охранник снова просит пропуск, косится с подозрением на джип, но ничего говорит. Тщательно проверяет пропуск, словно я могла его подделать.

Это просто смешно! Я живу здесь больше года.

Когда шлагбаум поднимается, мои нервы на пределе, и что вы думаете я вижу на своем парковочном месте?

Как ни странно, свою шкоду!

Усмехнувшись, выезжаю за территорию дома и паркую джип Амурского.

Интересно, в чью пользу считать? Машина моя, а ставил он. Похоже, на этот раз — ничья.

Поднимаюсь сразу к Севе на этаж. Его тигр, конечно, выглядит навороченным, но, боюсь, если я где-то не впишусь в поворот, придётся продавать свои почки, чтобы рассчитаться.

Едва я нажимаю на звонок, как Амурский ее тут же открывает.

Под дверью стоял, что ли?

— Пампушка, — растягивает на губах кривую улыбочку, — я тебя ждал.

— Да ну? — вскидываю бровь, мол, серьезно?!

— Конечно, зайдёшь?

— Нет, я по-быстрому отдать ключи и забрать свои.

— Эх, Горошек, не щадишь ты мое самолюбие, жестокая женщина, — притворно-тяжело вздыхает. — Обычно девушки стараются задержаться, а не сбежать от меня.

— Амурский, — хохочу, — судя по тому, что я слышала — твоему самолюбию ничего не может навредить.

Он только самодовольно ухмыляется и подмигивает.

— Точно не хочешь зайти? — шевелит игриво бровями. — Слышал, что девушки довольно мстительные особы. Могу помочь отомстить бывшему.

— Ты не сдаешься, да?

— Никогда.

— Разве тебе будет приятно, если я тебя использую?

Не то чтобы я всерьез обдумываю идею, но…

Черт, Амурский умеет втягивать в эти игры! Серьезно, этому парню стоит написать книгу о том, как запудривать мозги женщинам.

Если бы я не знала, что он хоккеист, у которого контракт с явно лишними нулями, то поставила бы тысячу баксов на то, что он на своего «тигра» заработал, обольщая какую-нибудь богатую дамочку.
Впрочем, таким занимаются только придурки. Амурский мужик до мозга костей.

— О, я буду счастлив, если ты меня используешь, пампушка. Любыми тебе известными способами.

Так, по-моему тут слишком жарко, вам не кажется?

И зачем смотреть так вызывающе и открыто? Пошляк!

— Кхм, пожалуй, откажусь, — откашлявшись, кидаю.

— Попытаться все же стоило, — весело произносит. И вот передо мной снова забавный парень, а не змей искуситель. И как ему так быстро удаётся менять обличья? — Держи свои ключи, Горошек.

Порывшись в кармане джинс, Сева достает ключи от шкоды и вкладывает мне в руки. Я в свою очередь отдаю его ключи, затем роюсь в сумке и достаю кошелёк.

— Надеюсь, мой тигр ещё на ходу?

— Я честно пыталась его угробить, но он оказался стойким орешком, — нелепо шучу, но Сева все же издаёт смешок. — Сколько я тебе должна? — открыв кошелёк, спрашиваю.

— За что? — включает дурачка.

— За машину.

— Нисколько.

Понятно, он из тех гордых мужиков, которые не берут у женщин деньги. Как будто мы купюры сибирской язвой заражаем, в самом деле!

Глава 7

Сева

Когда я подъезжаю к бару, мой телефон разрывается от сообщений и звонков.

Волков как с цепи сорвался. Зуб даю, поцапался со своей мегерой. Не то чтобы я противник жен или девушек своих друзей, но Ангелина Архипова заслуживает звание суки века.

Она выносит мозги по каждому поводу. Впрочем, о чем я? Обычно ей и повод не нужен.

Не таким тоном поздоровался, не так посмотрел, не так чихнул, а если, не приведи господь, лайк поставил старой знакомой в инстаграме, то это целый театральный этюд со слезами, истериками и швырянием посуды.

И нет. Это не мои выдумки. Не раз я становился свидетелем этих крайне неприятных сцен.

И что Гордей нашёл в этой истеричке?

Куча баб вокруг более красивых, а главное адекватных.

Паркую свой джип и выхожу из машины, последний раз втянув в себя сладкий запах духов. Пахнет пампушкой. Приятно…

В баре «Бочка» мы с приятелями частые посетители и официанты знают нас в лицо. Некоторые не только в лицо, если вы понимаете о чем я.

— Вам как обычно? — подскакивает ко мне невысокая блондиночка.

Зачастую именно она обслуживает меня и наших ребят. Мы сами об этом попросили. Девчонка не мешалась под ногами, не строила глазки (что для некоторых озабоченных кретинов было целой трагедией), а главное обслуживала быстро и без лишней болтовни.

Оглянувшись, нахожу Волкова у бара. Ещё пару знакомых ребят замечаю у бильярдных столов и приветственно им киваю.

— Нет, спасибо. Я к бару, — вежливо отвечаю. Блондинка кивает и испаряется, а я неохотно плетусь к Гордею.

Вообще-то я хороший друг, и всегда рад выслушать. Если попросят, могу дать дельный совет. Но, поймите, каждый раз выслушивать нытьё утомляет. Тем более, похоже, Волкову нравится утопать в страданиях. Он от них зависим, как наркоман от дозы.

— Накидываешься? — хлопнув друга по плечу, спрашиваю и присаживаюсь рядом на барный стул.

Волков ставит стакан с виски на стол и мрачно отвечает:

— Пытаюсь.

Подзываю бармена рукой и прошу безалкогольного пива.

— Что на этот раз?

— Она от меня ушла. Пока меня не было, собрала шмотки и съехала.

Так-с, а вот это что-то новенькое. Обычно Архипова только угрожала съехать, ставила ультиматумы и все такое манипуляционное дерьмо.

— И что? Звонил ей?

Зная своего друга, он должен был уже весь телефон ей оборвать. Это на льду он защитник команды «Молния», главный задира и зачинщик большинства мордобоев, а в жизни он слепой щенок, волочащийся хвостом за хозяйкой.

— Нет, — отрезает. — В задницу ее! Пусть катиться к чертям! — одним махом осушив стакан, уверенно заявляет.

Кажется, в этот раз он действительно серьезно настроен покончить с этой девицей. Сколько их отношения продлились? Если мне не изменяет память, полтора года. Полтора года ада. Бесконечных ссор, беспочвенной ревности и эмоциональных качель.

Возможно, Архипову можно понять. Сложно строить отношения с хоккеистом. Нас часто не бывает дома, постоянно вешаются на шею фанатки и шлют свои прелести в мессенджеры. Но, я готов дать руку на отсечение, что Волков был верен. Несмотря ни на что, он был по уши влюблён.

Клянусь, смотреть было противно! Вечно придурковатое выражение лица, постоянно на телефоне и этот воркующий тон… Брр, мерзость!

И нет. Я не завидовал. Ни капельки.

— А вот это правильно, — поддерживаю его и хватаю свое пиво, делаю пару глотков и всерьёз задумываюсь о том, чтобы построить карьеру собутыльника. То Горошек, теперь Волков…

А может, свести их?

Гордый отличный парень. Верный, как пёс, умеет рассмешить, поддержать. Горошек, как я заметил, вечно в своих делах. Ей точно некогда будет ему трахать мозг. К тому же, она вполне в его вкусе. Впрочем, Горошек во вкусе всех у кого есть глаза и член.

Стоит об этом подумать на досуге…

— Она заявила, что ей нужен милый и верный парень! А я, мать вашу, не милый?! — точно зверь рявкает Волков.

— Эээ, конечно, — неуверенно лгу.

Сложно, знаете те, перечить двухметровому амбалу, который ищет способ спустить пар.

— Гадина!

Гордей заказывает ещё виски, и я понимаю, что мне придется тащить его пьяный зад к себе.

К счастью, к нам подходит несколько знакомых, и мне не приходится больше врать другу, спрашивают меня о сезоне и просто о делах. Мы добродушно болтаем и шутим.

— Шкода на ходу? — спрашивает меня Костя — парень, которому я собственно и пригнал развалюху Горошек.

— Вроде да, — пожимаю плечами. — Барахлит конечно, но по крайне мере не кипит.

— Там все менять нужно. Лучше саму тачку.

Я не дурак, и понимал, что у Горошек просто нет возможности поменять машину. Девчонка и так работает сутками.

И нет. Я за ней не слежу. Просто часто видел, как она уже затемно возвращается и как рано уходит.

Глава 8

Ася

Никогда не знаешь, откуда ждать беды. В это субботнее утро я впервые за долгое время выспалась, приготовила себе вкусный завтрак и кофе. Смотрела стендап знаменитого комика по телеку в ютубе и хохотала, как ненормальная.

Это первое утро, когда мне не хотелось повеситься (не принимайте мои слова буквально) или же нанять киллера, чтобы тот подвесил за яйца предателей.

Нет. Я еще не пережила расставание, и отдавала себе в этом отчёт, но, знаете, иногда легче сбежать от проблем. Закрыться в своей маленькой раковине, гоня все проблемы прочь.

Безусловно, от себя не убежишь, но я засыпала в слезах каждую проклятую ночь с прошлой пятницы. Сегодня я хочу сделать вид, что Бобика и Сони никогда не существовало в моей жизни, что увиденная мной сцена всего лишь ночной кошмар.

И мне с завидным успехом это удавалось, пока не раздался телефонный звонок.

«Мама» было написано на экране смартфона. Мне хотелось сделать вид, что я ничего не увидела, но во мне проснулась совесть. Вот же гадина!

— Алло, — со вздохом отвечаю, прикладывая телефон к уху.

— Ася! — слышится пронзительный голос матери. Клянусь, эта женщина в прошлой жизни была Банши. — Ну наконец-то! Ты, что еще спишь?

— Нет, мама. Была в ванной, не слышала, — вру, не моргнув глазом.

— Не важно, — небрежно отмахивается, а я сжимаю зубы. Само собой. Все, что связано со мной — всегда не особо важно. То ли другое дело — Альбина. — Ты помнишь, что в следующую субботу?

Я хмурюсь, пытаясь откопать в своей памяти хоть какой-то намёк, но там пусто.

— Только не говори, что ты забыла, — недовольно ворчит она.

— Не то чтобы…

— Ты как всегда, — цокает и, могу поспорить, закатывает глаза. — В субботу свадьба Альбиночки. Как можно было забыть про такое событие?

Черт побери!

Свадьба? Уже?

Мне казалось, до неё ещё пару месяцев.

— Прости, мам, — мямлю, понимая, что я в полной заднице.

— У тебя плюс один, — даже не спрашивая, а утверждая говорит. — Познакомь нас, наконец, с будущим зятем.

— Мам, он на работе. Я не уверена, что…

— Ничего не хочу слышать, — жестко отрезает. — Сколько можно тянуть? Ты и так в девках засиделась. Самая последняя. Вон, уже даже Нина выскочила замуж, а ты все никак!

Ещё остались вопросы, почему я с маниакальным упорством копила на свою квартиру?

— Альбина с Никитой уже и о детках задумываются…

Ну разумеется.

Моя идеальная сестра во всем преуспела. Школу закончила с золотой медалью, выучилась на красный диплом юриста, удачно выходит замуж и планирует стать идеальной мамочкой. И совершенно неважно, что медаль и диплом пылятся на полке рядом с «доской почёта» наших грамот. Ну как наших. Моих там всего две.

В общем, да. Я та самая старшая сестра «неудачница».

— Здорово, — сухо кидаю.

— Ох, Ася, какая же ты у нас непутевая…

Сжимаю зубы, чтобы не огрызнуться.

В шестнадцать мне нельзя было гулять позже восьми вечера, потому что предки боялись, что я залечу. И это при том, что я тогда еще даже ни с кем не целовалась! Теперь я «не такая», потому что не выскочила замуж и не сижу дома, сутками напролёт стряпая своему любимому борщи.

— Ждём тебя с женихом в пятницу в «Сосновом бору». Вам подготовят номер.

— Ладно, — сдаюсь, все больше увязая в дерьме.

— Отлично! Позвони, как будете выезжать! До встречи!

— Пока…

Мама сбрасывает трубку. Так всегда. Никаких тебе: «Как дела, дорогая? Как здоровье?» — все любезности и беспокойства достаются Альбиночке.

Я не жалуюсь. Уж поверьте, за двадцать шесть лет успела привыкнуть. Для всех родственников я — паршивая овца. Ту которую обсуждают на всех праздниках, ту которая, даже если придумает лекарство от рака, будет недостаточно хороша. В конце концов, кому же тогда они будут перемывать кости? Что обсуждать? Свои никчемные жизни? По десятому кругу делится рецептами? Хвастаться победами мужа и идеальным маникюром?

Моя семья — сборище традиционалистов, застрявшие в каменном веке. Все женщины выходят замуж, а мужчины пашут, как проклятые, чтобы удовлетворить их капризы.

Звучит как сказка, правда?

А как вам такой расклад?

Муж, имеющий постоянную любовницу (а может и несколько), жена, проводящая свои вечера и ночи в одиночестве, дети, которые рано или поздно вырастут и будут занимаются своей жизнью.

Как по мне, сомнительная эта сказка. Я себе такую не хотела. Именно поэтому не мирилась с изменами, поэтому работала, как папа Карло, чтобы быть в состоянии сама себя обеспечить.

Не то чтобы я не хотела замуж. Однако точно не для галочки. Для меня семья не пустой звук. Семья — это когда ты приходишь домой и понимаешь, что тебя любят и ждут. Это тепло и уют. Я ничего не имела против своих родственников. Упаси господь! Каждый имеет право так жить, как он того желает.

Глава 9

Сева

Что я там собирался сделать, не напомните?

Ах, да…

Точно!

Заняться сводничеством. Мне же не хватает своих забот и игр. Видимо, много свободного времени.

«Я, кстати, Гордей!» - мысленно прокручиваю слова Волкова в голове.

Это вообще как понимать? Что за чертовщина?

— Ты пытаешься испепелить взглядом стену? — насмешливо кидает Волков.

— Что? — кидаю на него злобный взгляд исподлобья.

— Эй, полегче, парень, — отходит от меня на несколько шагов. — Ты сейчас всех врачей распугаешь. Некому будет лечить твою барышню.

Мы стоим в травмпункте посреди коридора возле кабинета рентгена. Травматолог уже осмотрел руку Аси и дал направление. Оставалось надеяться, что перелома все-таки нет.

— Она не моя, — мрачно отрезаю.

— Да ладно? — скептически вскидывает бровь.

— Хочешь сказать, ты бы подкатывал к моей девчонке?

— Нет, ты же знаешь, — сдаётся и вздыхает.

— Вот именно. Если бы она была моей, Волков, я бы оторвал тебе твои яйца и носил на шее, как трофей.

Гордей усмехается, потирая свой заросший щетиной подбородок. Если бы Архипова увидела его помятую рожу, немедленно отправила бы приводить себя в порядок. Бьюсь об заклад, он назло ей отпустит бороду до колен.

Кидаю взгляд на свои наручные спортивные часы и досадливо морщусь.

Тренер нам ноги поотрывает и засунет сами знаете куда. Мы опаздываем на десять минут.

— Тренер нас убьёт, — озвучивает мои мысли Волков.

— Мы ему ещё нужны, — неуверенно возражаю.

— Это точно. Начало сезона — полное дерьмо.

Мы продули три игры из пяти. Если так дело пойдет дальше, мы не попадем даже в плей-офф, не говоря уже о победе в КХЛ*. С вершины падать больно, вот какой вывод я сделал. В прошлом году, когда я подписал контракт и вернулся на родину, мы порвали всех. Клянусь, я чувствовал себя гребаной суперзвездой, слыша как толпа скандирует мой номер и фамилию. Фанатки просили расписаться на их груди (ладно, сейчас тоже просят. Им по-моему вообще было начхать выигрываем мы или нет), а по всему городу расхаживали люди в шапках и шарфах с логотипом «Молнии». Свой контракт я отработал на максимум.

В этому году два наших игрока и вратарь улетели в Канаду. Мне, к слову, тоже предлагали. И нет. Это не хвастовство. Сейчас у «Молнии» дела идут из рук вон плохо.

Почему и я не уехал? Наверное, потому что соскучился по родине. Это мечта многих оказаться в НХЛ*. Мне предложили контракт едва мне стукнуло двадцать один. Пять лет играл в Канаде и, признаться, был счастлив. Но люди все же удивительные существа. Им приедается все: слава, деньги, женщины. Я сыт этим по горло. И, возможно, глупый патриот, но мне хотелось что-то сделать и для нашего хоккея. Поэтому, когда контракт в Канаде закончился, не раздумывая подписал новый с одним из ведущих клубов нашей страны — «Молнией».

— Все будет в порядке. Новые ребята себя ещё покажут. Будем считать, что мы так усыпляем бдительность, — с уверенностью произношу.

— Не понимаю, и почему ты не капитан?

— А оно мне надо? — беспечно хмыкаю.

Быть капитаном это прежде всего нести ответственность за двадцать недоумков, которые так часто попадают в неприятности, сколько голов не забивают. Нет уж, спасибо. Мне Волкова хватает.

Горошек выходит через пару минут. На лице вселенская мука, глаза на мокром месте, а рука уже посинела. В другой руке она держит снимок.

— Ну, что там? — нетерпеливо спрашиваю.

— Перелома нет. Ушиб только.

Что ж, с этим иметь дело легче.

— Фух, — облегченно выдыхает Гордей, — а то я уже думал, придётся мне записаться к тебе в служанки.

— А ты и не рад, как будто бы, — ворчу себе под нос.

— С чего бы это? — хмуро зыркает на него Горошек.

— Если бы был перелом, то наложили бы гипс. Поверь, Ася, с ним не особенно удобно.

— Проверял?

— И не раз, — весело подмигивает ей, на что Пампушка расплывается в улыбке.

Так, ладно, пора заканчивать с этим обменом любезностями.

— Мы никуда не опаздываем? — резче, чем мне бы хотелось звучит мой голос.

Волков усмехается, как будто знает причину моего раздражения. Ещё бы я сам ее знал!

Нет, дожив до двадцати шести лет, я знаю, что такое ревность. И, вероятно, это была именно она. Не совсем же я идиот. Мне непонятно другое…

С чего бы?

Допустим, помог я Горошек пару раз, да и привлекает она меня, как женщина. Однако, поверьте на слово, не всех женщин, даже с которыми сплю, я ревную. Вообще никого. Чувство совершенно непонятное и неуместное. К тому же, у меня нет на него прав.

Как по команде, ребята разворачиваются и идут в сторону кабинета травматолога, перекидываясь незначительными фразами. Очереди нет, за что стоит сказать спасибо частной клинике. Пампушка сперва ерепенилась, но здравый смысл оказался сильнее ослиного упрямства. Поедь мы в обычный травмпункт, потратили бы полжизни в очередях.

Глава 10

Ася

Кажется, Амурский меня избегает. Такой вывод я делаю после того, как он, увидев меня, начал яростно нажимать на кнопку лифта. А я, между прочим, просила подождать.

Совпадение? Возможно.

А как насчёт того, что он подскочил, точно в хвост ужаленный, когда я, выйдя из подъезда в понедельник утром, с ним поздоровалась. Бедняга выглядел так, словно я одна из его залетевших любовниц, требующая на мне немедленно жениться.

Пробормотав приветствие, он справился о моей руке и, не дожидаясь ответа, залетел в свой джип. Уже через секунду он свистя шинами промчался мимо.

Впрочем, возможно, он опасался того, что я снова влезу в неприятности и со мной придётся возиться. Я бы тоже, откровенно говоря, бежала сломя голову от такой соседки.

К слову, Амурский вообще как с цепи сорвался.

Две. Проклятые. Ночи. Подряд.

Две!

Этот засранец полночи долбил кроватью в стену, словно задался целью пробить в ней дыру. Слава Всевышнему, что я не была его соседкой по этажу. Боюсь, моя нервная система бы не выдержала такого форменного издевательства. К моему глубокому сожалению, квартира по-соседу пустовала. Опять-таки, дом сдан не так давно, некоторые квартиры еще не проданы, а во многих делается ремонт.

Ладно, пёс с ним с соседом!

Мне пришлось вызывать такси, потому что я жутко опаздывала, а вести машину одной рукой не решилась. Завтра мне придётся выйти на час раньше, чтобы добраться до офиса вовремя.

Мой кошелек стремительно худел, а зарплату выдадут только в пятницу. Не то чтобы голодала я или питалась дошираком. К счастью, студенческие голодные годы остались позади, но сегодняшнее такси уж точно было излишеством. Пусть и необходимостью.

Шутка ли в другой конец города переться? Да ещё и по пробкам! А пробки в нашем городе, пожалуй, как и во многих больших городах, утром были всегда.

На работу я прихожу во время. Прежде чем отправиться на брифинг, успеваю переброситься парой слов с Ермаковым, выпить кофе и раздать своей команде задания.

— Одна компания заинтересовалась сотрудничеством с нами. «BigBurger» –крупнейшая сеть ресторанов общественного питания. Это возможность выйти на международный уровень, — объявляет Грымза, обводя нас тяжелым взглядом. — Они хотят новогодний рекламный ролик и наружную рекламу. Заинтересованы в дальнейшем сотрудничестве, — на этих словах она выдерживает длинную паузу, чтобы мы, так сказать, прониклись. — Жду от вас интересных и креативных идей. Это ваш шанс проявить себя. Работать нужно быстро и слаженно. Насколько мне известно, они также обратились в «Эдельвейс». Думаю, они будут выбирать между нами и ними, поэтому не филоним! Презентации должны быть готовы к следующей среде. Они обязаны выбрать нас!

Из кабинета Светланы Михайловны все без исключения выходили в глубокой задумчивости. На моей памяти, впервые к нам обратилась такая крупная компания. Зачастую у них свои рекламные отделы, которые занимаются разработкой рекламных компаний, анализом рынка потребителей и всем остальным.

Впрочем, какая разница, почему они к нам обратились? Это шанс, который упускать нельзя! Я же в Турцию собралась, помните?!

Соня сегодня ко мне подойти не решилась. То и дело косилась, но не предпринимала попыток завести разговор. К слову, и звонки прекратились. Правда, это заслуга черного списка, в который я без сожалений закинула любовничков. Там им самое место.

День пролетает в суматохе. К среде мы должны закончить анимацию и отправить вместе с презентацией заказчику. В пятницу сдать проект. Не могу сказать, что все шло гладко.

Ермаков хоть и сдавал все вовремя, но за ним нужен глаз да глаз. Конечно, мы уже находились на финишной прямой, и от этого я нервничала еще больше.

Уже уходя с работы, на выходе я сталкиваюсь с Бобиком. Подавляю в себе желание со всех ног броситься прочь, и медленно прохожу мимо.

Все в порядке. Я спокойна и могу себя держать в руках. Мне нет до него никакого дела…

— До свидания, — любезно произносит охранник.

— Доброго вечера, — кивнув, отвечаю, все так же не смотря на застывшего истуканом Мишу.

Я чувствую спиной, как его глаза следят за мной, но не поворачиваюсь. Только мысленно взываю к божьей милости, чтобы позорно не споткнуться на лестнице и не покатиться кубарем. Этого ещё не хватало!

— Ася!

Чтоб меня! Надо было бежать! Вот дура гордая!

Зашевелив ногами быстрее, спускаюсь по лестнице и, не оборачиваясь, спешу к остановке.

Лишь бы автобус подошёл!

— Ася, стой!

Ага, делать мне больше нечего!

— Ася…

Миша хватает меня за руку, когда мне остаются считанные шаги до остановки. Жаль, автобус так и не подъехал.

— Что? — грубо рявкаю, вырываю свою руку и поворачиваюсь, оказываясь с предателю лицом к лицу.

Обида бьется в груди и кто бы знал, как много хочется мне сказать! Как много гадостей наговорить! И нет, дело не в том, что я «выше этого» и другая чушь для благородных, а в том, что тогда я развалюсь. Мне снова придётся собирать себя по кусочкам.

Глава 11

Ася

Прикрывая одной рукой своё самое драгоценное, другой Амурский скребется в окно. Смотрит на меня такими умоляющими глазами, что даже попрошайки бы позавидовали.

Качаю головой и складываю руки на груди, ясно обозначая свою позицию.

Нет — не открою.

— Милый, я же сказала, здесь никого нет, — пищит тоненьким голоском постельная подружка соседа.

— Спрятала своего любовничка, да? Ничего, я его найду! — мужик настроен решительно. И всего лишь вопрос времени, когда он заглянет на балкон, затем посмотрит вниз и обнаружит…

На беду Амурского, балконы у нас не крытые. Небольшие размером, полукруглые, которые идеально могут вместить в себя столик и два кресла, что я собиралась приобрести к лету.

БАХ!

Вверху что-то падает, слышится звук бьющегося стекла. Сева дергается, сводит брови к переносице и бросает яростный взгляд вверх, словно собираясь залезть обратно и «показать, кто хозяин в доме».

— Выходи, сукин ты сын! Я же все равно найду тебя…

ХЛОП.

На этот раз звучит звук выстрела.

Приступ смелости у Севы проходит моментально, и он уже настойчивее стучит в балконную дверь.

Ладно, стоит признать, что мужик невменяем. И действительно может подстрелить этого горе-любовника. Как бы я и сама не мечтала об этом ночью, все же смерти соседу я не желаю.

Помня о всем хорошем, что для меня сделал Амурский, нехотя иду открывать балконную дверь.

И почему я такая малодушная? Всех мне жалко, всем нужно помочь, а то что я по чьей-то милости практически не спала три ночи — это ерунда!

— Амурский, какого черта? — повернув ручку, рычу на соседа.

— Вышла неувязочка, — прыгая с ноги на ногу, отрывисто кидает, после чего протискивается между мной и дверью, касаясь меня всеми (повторяю: всеми!) голыми частями своего тела. Опускает руки со своего хозяйства и растирает плечи.

Мои глаза чуть не выпадают из глазниц при виде его причиндалов.

Ладно, возможно, его любовницы не симулировали свои крики.

— Амурский! — рявкаю, поспешно разворачиваясь к нему спиной.

— Ой, прости, — без капли раскаяния говорит. Я бы сказала даже с гордостью. — Сегодня я одет не по погоде. Не было времени.

Слышится тяжелый топот. Похоже, обманутый мужик рыщет по всей квартире в поисках любовника своей пассии.

— Это ты называешь «неувязочка»? — шиплю и поворачиваюсь, забывая о том, что он обнажен.

Клянусь, мои глаза сами опускаются вниз. А Сева и не думает прикрываться.

У этого парня хоть капля скромности есть?

Быстро перевожу взгляд, про себя молясь, чтобы сосед не успел заметить моего интереса, но, гаденыш, разумеется, замечает. Более того, он мне подмигивает.

— Ради бога, прикройся! — возмущённо рявкаю, хватаю с батареи полотенце и кидаю в Амурского.

Оно прилетает ему точно в лицо. Самодовольная ухмылка Севы увядает. Отворачиваю голову, пока он обматывает полотенце вокруг бёдер, наконец, прикрывая своё хозяйство.

— Я все, Горошек, можешь прекращать краснеть.

— Отлично, теперь — прошу на выход! — без зазрения совести подхожу, рывком открываю дверь и указываю рукой в сторону выхода.

— Пампушка, ты не можешь меня выгнать!

— Ещё как могу! И выгоняю! — безжалостно отрезаю. Если понадобится, то пинок под зад дам.

— Этот тип — псих! Он ружьём прострелил замок!

— Нечего чужих женщин в постель тащить, — резонно замечаю.

— Я не знал, что Света замужем, — разводит руками. У него такой вид, словно его подставили, а он весь белый и пушистый. И вообще ни при чем. Просто ромашка на лугу.

— А ты спросил?

Амурский мнется, не спеша отвечать. Впрочем, его ответа и не требуется.

Кто там кого будет спрашивать, когда в причинности месте чешется? Глазки построил, ухмылочки свои соблазняющие пораскидал, непристойное предложение сделал и можно в постель тащить.

— Ась, ты же добрая, — заискивающим тоном, точно кто об ноги потерся, произносит. — Ну, чего тебе стоит?

— Я же тебе говорила, что никого нет, — плаксиво выдавливает из себя женский голос сверху. — А ты меня не слушаешь никогда! Я же сказала, что у подруги ночую!

— Не ври мне, Светка! Спрятался у соседей твой хахаль. Думаешь, я не знаю эти схемы?

— А ты откуда знаешь? — ловит она на словах муженька.

Тот что-то неразборчиво бормочет. Сверху хлопает дверь. Похоже, ревнивый муженек, не застав, так сказать, парочку «на горячем», покинул берлогу Амурского.

— Я добрая — да. И благодарна тебе за помощь, но это не значит, Амурский, что ты можешь трахать своих баб буквально у меня на голове!

Все, накипело! Высказала! Ей богу, как груз с плеч сбросила.

Глава 12

Ася

Время до пятницы пролетает так стремительно, что я даже не успеваю очухаться и понять, что натворила.

Хотя, признаюсь, пару раз (ладно, может пару сотен раз. Кто считает?) я порывалась подняться соседу, чтобы отменить сделку. Впрочем, судя по отсутствующему джипу, Севы в городе не было. Был ли он на играх, понятия не имею. Не так низко пала моя самооценка (что странно, да? Учитывая, что меня променяли на член), чтобы гуглить расписание матчей его команды.

Я вообще поразительно мало интересуюсь и знаю о хоккее как для человека, живущем в городе, где хоккеисты возведены на один пьедестал с богами. Клянусь вам, им тут поклоняются! Казалось, первое слово у детей здесь не «мама» или, на худой конец, «папа», а «го-о-л!». Именно так, долго протягивая букву «о».

Когда стартует сезон, везде только и слышатся что разговоры о хоккее. В автобусах, магазинах, даже на работе, черт побери, обсуждают исход последних игр. Впрочем, и это мелочь по сравнению с тем, когда наступает время плей-оффа. В барах не протолкнуться, пиво льется рекой, а болельщики носят шапки и шарфы с логотипом своих любимых команд, точно доспехи. И, разумеется, после матча, какой бы исход ни был, начинаются потасовки.

В прошлом году, когда «Молния» взяла кубок, народ неделю гулял, словно стремясь влить в себя годовую норму алкоголя, а заодно и прикончить печень.

Подумать только, с ребятами встречался сам мэр! Как будто они вычислили формулу вечного двигателя, а не просто загнали несколько шайб в ворота.

Нет, все-таки хоккей слишком переоценен. Взять тех же пожарных. Они каждый день спасают людей и рискуют жизнью, но им никто дифирамбы не поёт и оды не сочиняет. Справедливо ли это? Сомневаюсь. Но таково положение дел. Не то чтобы я собираюсь вершить суд или что-то в этом роде…

О чем я? Мне бы со своей семейкой разобраться.

Одного сообщения от мамы хватило, чтобы я договорилась со своей совестью и смущением, и не пошла к Амурскому отменять наши договоренности.

А как может быть иначе, когда вместо: «Как дела, милая?», ты получаешь: «Надеюсь на твоё благоразумие, Ася. Ждём вас в пятницу», следом прилетела смс с точным адресом.

В среду мы сдаём анимацию. Я даже получаю сомнительную похвалу от Грымзы. Ну если слова: «А вы не так плохи, Горошек!» вообще можно расценивать как похвалу.

Должна сказать, когда заказчики отметили простоту и лаконичность анимации, у меня за спиной выросли крылья. Нет ничего лучшего в работе, чем понимать, что твой труд оценивают по-достоинству.

Обычный нарисованный белый человечек на синем фоне, запускающий бумажный самолётик, произвёл если не фурор, то приятное удивление. Затем самолётик облетает нашу планету, и падает прямо на белые буквы логотипа. Следом звучит фраза: «СкайНет — летайте дешево!».

В пятницу я вся на нервах, несмотря на то, что вся основная работа была представлена в среду. Сегодня это скорее формальность. Плохо сказывается на моем и без того дерганом состоянии еще то, что после брифинга Сеня пытался со мной заговорить. Как будто нам есть что обсуждать, в самом деле!

Целый день мне буквально приходится выглядывать из-за угла, чтобы не нарваться на сладкую парочку. Они постоянно околачиваются на кухне (нужно сказать Грымзе, что у них много свободного времени. Пусть найдёт им занятие) и проходят мимо моего кабинета.

К четырём вечера мы с моей командой собираемся в главном конференц-зале, где наконец презентуем полную работу уже главному заказчику. Все пожелания и недочеты, на которые нам указали в среду, учтены и устранены.

Грымза сверкает довольной улыбочкой, когда заказчик, уже уходя, рассыпается в благодарностях, а затем подает мне знак рукой, что я могу складывать и вырубать технику.

— Вы проделали отличную работу, Горошек, — вдруг за спиной раздаётся голос Светланы Михайловны.

— Спасибо, — повернувшись, улыбаюсь. — Все остались довольны?

— Разумеется, — кивает головой, поправляя очки. — Должна сказать, вы меня приятно удивили. Мне ваша идея казалась большой авантюрой. Все-таки идея слишком проста, но вы молодец, что настояли на своём. Жду от вас интересных идей в среду. Кто знает, может вы станете тем, кто возьмётся за «Big.Burger», — после этих слов она мне хитро подмигивает, разворачивается и, стуча каблучками, устремляется к выходу из зала.

Я настолько ошарашена ее словами, что так и остаюсь стоять с неприлично разинутым ртом.

Кто и что сделал с нашей Грымзой?

— Кстати, сегодня можете уйти пораньше. Кажется, вы об этом просили… — наносит она ещё один удар. — После того, как закончите со всеми делами, само собой, — чопорно добавляет.

Нет, все-таки это наша начальница. Сперва работа, потом вся остальная жизнь.

Между делами набираю Амурского, он снимает трубку буквально с первого гудка.

— Пампушка, надо же! А я уж думал, ты не позвонишь.

— И не надейся, — усмехаюсь. — Нам ехать в «Сосновый бор» ты знаешь, где это?

— Да, мы с командой там в прошлом году отдыхали. Думаю, за пару часов доедем.

— Отлично! Я буду дома к семи, в восемь выезжаем. Будь готов.