В долгу у альфы

1. Выпускной

Громкая музыка мешает мыслям собраться в кучу. Протискиваюсь между танцующими телами, чувствуя, как жар и неон смешиваются в одно сплошное марево, и направляюсь к выходу, чтобы немного подышать свежим воздухом. Мир вокруг меня кружится вихрем. Голову туманит, но я отмахиваюсь - сейчас это не важно. Главное – выйти на свежий воздух.

Каждый шаг даётся с трудом. Музыка буквально гудит в голове. Поворот, ещё один, и вот она - заветная дверь. Я уже почти чувствую, как кислород прорывается в мои лёгкие, но в этот момент чужие руки резко вырывают меня из мыслей.

Чьи-то руки неожиданно обвиваются вокруг моей талии и дёргают назад. Устоять на месте не получается и я со всего размаха врезаюсь в чью-то грудь, выбивая весь воздух из лёгких с глухим «уф». В глазах пляшут звёздочки.

— Чёрт! — выдыхаю сквозь зубы. Трачу несколько секунд на то, чтобы прийти в себя и увидеть смертника, который посмел нарушить мои прекрасные планы!

Медленно разворачиваюсь и встречаюсь лицом к лицу с Мишей. Опять он.

Этот парень ходит за мной хвостиком уже второй год. Его лицо всегда выражает смесь надежды и какой-то идиотской уверенности. Он не замечает, как меня раздражает его навязчивое присутствие. Я закатываю глаза так, что почти вижу свой мозг. Будто он не замечает, как меня корёжит от его присутствия.

— Во-первых, убери от меня свои лапы, пока они целы. — почти шиплю. — Что тебе от меня надо, Самойлов?! — впериваюсь в него пытливым взглядом.

Он тут же отдёргивает руки, но ухмылка не сходит с лица. Глаза блестят нахальством.

— Ну подожди, не злись. Я просто хотел составить тебе компанию и сделать вечер незабываемым. — тянет он с мерзкой улыбкой.

— Ты уже сделал. Я теперь точно это никогда не забуду. Даже с психотерапевтом. — Складываю руки на груди. — Ну что, Самойлов, ты чего хочешь на этот раз? Рассказать мне, как ты снова гадал по кофейной гуще и увидел моё имя?

— Ха! Нет, в этот раз я видел его в борще. Мама разлила, а оно прям: "Амелия". Это судьба, ну!

— Судьба тебе сегодня по лицу прилетит, если не перестанешь нести бред. — Делаю шаг ближе, он автоматически пятится назад, словно я заразна. Отлично.

— Аленький цветочек, не кипятись... — лепечет, но я тут же поднимаю палец.

Я стискиваю кулаки. Он даже не замечает, как сильно меня бесит. Хочется врезать, но я глубоко вдыхаю. Спокойствие, только спокойствие.

— Назовёшь меня ещё раз этим прозвищем, и твой вечер закончится в травмпункте. — произношу тихо, но с нажимом.

Я резко разворачиваюсь на каблуках и ухожу прочь, не удостоив его больше ни словом, ни взглядом.

На улице воздух прохладный и свежий, он будто окутывает меня мягкой вуалью. Я вдыхаю глубоко, стараясь выгнать из себя раздражение и тяжесть вечера.

— Дааа, кайф… То, что доктор прописал. — шепчу, приподнимая лицо к небу. Двигаюсь в сторону небольшого ухоженного сада. Здесь тихо, слышны только шорох листьев и редкие звуки далёких проезжающих автомобилей.

Воспоминания сегодняшнего дня прокручиваются в голове, как киноплёнка, сменяя кадр за кадром. Выпускной вечер… Сегодня мы танцевали вальс, показывали учителям сценки, а родители гордились нами. Сейчас же у нас выпускной вечер, где мы веселимся, пьём и танцуем. Родители радуются нашему выпуску, больше нас самих. В принципе, могу назвать этот день счастливым и удачным.

Но, главным для меня стало то, что я впервые за долгое время увидела маму искренне улыбающейся. Улыбка, так редко появлялась на её лице после смерти папы, что казалось, будто это сон. Я даже замерла на несколько секунд, видя её улыбающуюся среди других родителей. Сердце больно кольнуло, сжимаясь от воспоминаний.

— Два года… Два года мы живём без него. — шепчу, глядя на звёзды. Их холодный блеск напоминает мне о том, как сильно изменилась наша жизнь.

Неожиданно чувствую, как на плечо приземляется чья-то рука. Сердце на мгновение замирает от неожиданности, возвращая меня в реальность. Я вздрагиваю.

— Если ты сейчас снова, Самойлов, — бормочу сквозь зубы, — то я официально кидаю в тебя туфлей.

Оборачиваюсь с воинственной миной на лице, но, вижу перед собой старшего брата.

— Кого уже собралась избивать? — спрашивает Дэн со смеющимся лицом. Его голос как всегда тёплый и заботливый.

Одариваю его самой яркой улыбкой и подаюсь в объятия, моментально забывая о назойливом однокласснике.

— Рада тебя видеть, Дэн! Ты же говорил, что не сможешь приехать... Важная встреча или что-то вроде того. — начинаю я, вглядываясь в его лицо. Высокий брюнет, с голубыми глазами, которые сейчас полны восторга, радости и какой-то смешинки. Он был олицетворением надёжности. Я всегда знала, что он прикроет меня в любой ситуации. У него прямой нос и лёгкая щетина. В меру подкачен и приятен в общении. Девушки вокруг него так и вьются, но он их обычно оставляет без внимания. Мой брат настоящий красавец, если захочет перед ним любая чечётку станцует и будет думать, что это было её желанием.

— Ты моя любимая заноза в пятой точке. Я не мог такое пропустить. Как настроение? Рада, что окончила школу? — его слова звучат просто, но в них всегда чувствуется тепло.

— О, да. Я ждала это момента всю свою жизнь. Мне казалось, что этот кошмар никогда не закончится. — признаюсь я, посмеиваясь. Дэн хохочет.

— Знаешь, мама сегодня улыбалась так искренне. Мне вспомнились былые деньки, когда улыбка не покидала её лица, пока папа ещё был жив. — слова дались мне непросто. Мы не часто поднимали эту тему. Я взглянула на Дэна и заметила, что он немного сник.

— Мама улыбается, а это значит, что ей становится легче. — говорит он, задумчиво глядя в сторону. Его слова отзываются в сердце болью, но я стараюсь не показывать этого.

— Последнее время ты часто занят. Я правда и не надеялась, что ты придёшь. Спасибо. — быстро меняю тему разговора.

— Конечно я пришёл, не мог не прийти в такой важный для моей сестры день. — на самом деле мы не были так близки с Дэном в детстве. Мы дрались и ругались. Родители нас постоянно разнимали. И казалось, что хуже отношений между братом и сестрой быть не может. Но возраст пошёл нам на пользу.

2. Больница

Амелия

Я схожу с ума. Так ведь не бывает… Жизнь не может быть настолько несправедливой, правда?

— Не может — шепчу я, сидя на холодной ступени больницы, с трудом проглатывая комок в горле. Губы дрожат, пальцы судорожно теребят подол грязного платья.

Разочарование и гнев переполняют меня, словно шторм. Почему? Почему это снова происходит? Почему человек, который мне дорог, оказывается на грани жизни и смерти? Я поднимаю взгляд к небу в попытке сдержать слёзы, но всё равно чувствую, как солёные капли катятся по щекам.

Мир рушится, но я готова отдать всё, лишь бы он открыл глаза.

*Ночью*

Коридор больницы пропитан запахом дезинфекторов и тишиной, которая кажется оглушающей.

Я стою около дверей, за которыми Дэну делают операцию. Как только нас привезли, его забрали на каталке. Меня не впустили и оставили ждать в коридоре. Какая-то медсестра пыталась отвести меня на осмотр, но я лишь отмахнулась от неё. Внутри всё кричит: „Спасите его!— , но снаружи — пустота. Ожидание полностью захлестнуло меня. Нервы накалены до предела. Всё рушится, но в душе вспыхивает огонёчек надежны, когда в дверях вижу маму.

В больницу она уже приехала напуганная до смерти.

Моё сердце сжималось от боли, когда я звонила ей. Мурашки бежали от того, насколько её голос звучал напугано и потеряно в тот момент. Она подняла трубку. На фоне было слышно, как разговаривали люди.

— Алло — её голос звучит спокойно, на фоне слышится музыка. Она, похоже, даже не знает, что меня уже там нет.

— Мамочка… — едва успеваю произнести, как слова застревают в горле, а слёзы пеленой застилают глаза.

— Что случилось? Куда ты пропала? Я обыскала всё вокруг. — нотки беспокойства уже звучат в её голосе.

— Я…мы с Дэном в больнице. Его сейчас оперируют. Мы попали в аварию. — слова срываются.

— Господи! — её вскрик пробивает до мурашек. — В какой больнице?

— Лечь-городок. Пожалуйста, приезжай быстрее.

— Я уже выезжаю, золотце!

***

Она забежала в больницу взволнованная и напуганная до смерти, со слезами на глазах. Когда она увидела меня, то тут же бросилась обнимать. Одной рукой она обхватила мою спину, а второй приобняла за голову.

— Как ты, малышка? Дай посмотреть! — отодвинула меня за плечи и начала осматривать, проверяя нет ли на мне повреждений.

— Не нужно, всё в порядке. Там Дэн. — пытаюсь отвести её внимание, но она замечает кровь с моего затылка на своей ладони.

— У тебя кровь! Ты ранена. — вскрикивает она, подзывая врача одной рукой.

Я пытаюсь сказать, что это неважно, но меня уже ведут в небольшую процедурную, где мне обрабатывают рану на затылке. Чёрт, я даже не почувствовала, что у меня течёт кровь. Наверное, это из-за шока. Пока мне очищали и обрабатывали рану и ссадины я пересказала всё, что случилось. И то, как мне стало страшно, когда я увидела Дэна среди обломков на земле, всего перепачканного кровью.

— Он не шевелился… — шёпотом добавляю, а потом разрываюсь в рыданиях. Осознание того, что можешь потерять самого дорогого человека это бездна, в которой тонешь. Мама понимает меня, как никто другой.

Она прижимает меня к себе, как в детстве, шепча:

— Всё будет хорошо, золотце. Мы с тобой справимся.

Операция длилась четыре бесконечных часа. Когда врач, наконец, вышел, я и мама рванули к нему.

— Сейчас его состояние стабильно. Осколок лишь немного задел печень и кровотечение быстро удалось остановить. Однако…

Он будто специально тянет время, играя на нервах.

— Сильный удар спиной вызвал компрессионный перелом позвонков. При ударе несколько его позвонков треснуло. Возможно, будут затруднены движения или даже потеря подвижности. Но спиной мозг не был повреждён. Что само по себе является хорошей новостью.

Мама опускается на стул, а я сдавлено бормочу благодарность. Не уверена, что врач её расслышал, так как уже скрылся за поворотом.

Мы всю ночь не спали, боялись, что Дэну может стать плохо, после операции. Но, к утру он так и не пришёл в себя. Врач успокоил нас и сказал, что Дэн проспит около суток из-за действия лекарств.

Мне удалось уговорить маму поехать домой, чтобы немного отдохнуть. За братом ведётся круглосуточное наблюдение и в случае чего ему окажут необходимую помощь. Мама слишком сильно устала, переволновавшись за нас.

Я собираюсь вернуться в больницу после того, как приведу себя в порядок. Было бы неплохо принять душ, потому что после падения тело покрыто пылью и кровью, да и одежда изорвана и находится не в лучшем состоянии, чем я сама.

Войдя в квартиру, я сразу чувствую знакомый запах дома — запах, который всегда ассоциировался с уютом и безопасностью. Но сейчас он лишь напомнил мне о том, как сильно всё изменилось. Провожаю маму взглядом, пока она не исчезает за дверью спальни. Её усталый силуэт вызывает во мне волну вины.

Перевожу взгляд на зеркало, что висит рядом со шкафом для верхней одежды в коридоре. Обычно на меня смотрела миловидная шатенка восемнадцати лет от роду, с длинными кучерявыми волосами и глазами цвета неба. Сейчас же, на меня смотрела девушка с красными заплаканными глазами, бледной кожей и в грязном порванном платье. Пятна крови чётко выделялись на одежде и даже кое-где на руках, хотя в больнице я пыталась смыть кровь, но она словно въелась в меня, напоминая по чьей вине всё это сейчас произошло. Отворачиваюсь и направляюсь прямиком в ванную.

Раздевшись, встаю под холодные струи воды прикрывая глаза. Чувствую, как бегут мурашки от соприкосновения холодной воды с разгорячённой кожей. Постояв так около минуты, настраиваю температуру воды и натираю кожу мочалкой. Тру с такой силой, что она начинает краснеть, но не останавливаюсь. Хочу сдереть кожу живьём вместе с болью в сердце.

Выключив воду, вытираюсь и заворачиваюсь в пушистое полотенце. Из кухни доносится гул чайника и звон посуды. Мама явно что-то готовит.

Уже находясь в своей комнате, подхожу к шкафу и достаю любимые светлые джинсы и белую майку оверсайз. Также беру мастерку, но откладываю в сторону. Пока мама отдохнёт, я поеду к брату. Беру сумку и начинаю собирать вещи, но меня прерывает стук в дверь.

3. Как раньше, уже не будет

Квартира была наполнена тишиной, нарушаемой только звуками молнии замка — я складывала вещи в чемодан. Мама стояла рядом, молча передавала мне футболку за футболкой, аккуратно сворачивая их, словно хотела задержать каждую вещь подольше. Взгляд её был сосредоточен на руках. Мы обе избегали встречаться глазами, словно молчаливо согласились: стоит только заговорить, сорвёмся.

— Ты уверена? —тихо спросила она, и голос её дрогнул. Она была против, но отговорить меня не смогла. Надежда, что я останусь, всё ещё её не покидала.

— Да, — ответила я быстро, даже слишком. — Я должна попробовать.

Мама кивнула, будто знала, что не переубедит. Потом обняла меня. Сильно. До боли в плечах. Я почувствовала, как на шею падает что-то тёплое. Это слеза. Мы стояли так долго, пока время не стало поджимать.

Такси быстро доставило нас до пункта назначения. На вокзале было людно. Вокруг кипела суета: объявления, чемоданы, провожающие и прибывающие. Но для нас с мамой всё словно затихло. Я снова ощутила ту же невыносимую боль в груди, как будто часть меня оставалась с ней. Мы не говорили прощальных речей, не обещали ничего. Просто смотрели друг на друга, запоминая.

— Береги себя, — шепнула она, проводив взглядом до самого вагона.

Поезд тронулся плавно, будто нехотя отрывая меня от родного города. Сначала я сидела прямо, напряжённо глядя в окно. За стеклом проплывали огни перрона, редкие силуэты на платформах, пока они не исчезли совсем.

Я устроилась на верхней полке, прижавшись к холодной стенке. Сверху мир казался отстранённым. Чужие разговоры вполголоса, тихий стук колёс. Всё это складывалось в странную колыбельную, от которой хотелось плакать и спать одновременно.

Я слушала ритмичный стук колёс. Тук-тук, тук-тук. Будто поезд не ехал, а отбивал пульс новой жизни. Где-то ближе к утру я всё же заснула. Неплотно, тревожно. Снились вокзалы, вокзалы без названий, на которых я всё искала и не могла найти нужный путь.

Проснулась я под рассвет. Мир ещё спал, но поезд продолжал движение. В голове крутились мысли. Сомнения, тревоги, обрывки слов мамы, запах дома. Я почувствовала, как поезд замедляется только ближе к обеду. Приближался Бермарк. Я выдохнула. Теперь уже назад пути нет.

Солнце уже высоко светило в небе, когда я с чемоданом, вышла на перрон. Вокзал был оживлённым: пассажиры спешили к поездам, встречающие ждали своих близких. Я медленно катнула чемодан вперёд, пытаясь не мешаться под ногами.

Город совершенно незнаком, и это вызывало лёгкую тревогу. Каждый угол, каждая вывеска казались чужими. Стою среди всего этого, как будто случайно оказалась не в том городе. Что ж, первое впечатление может быть обманчивым. И в этом новом, чужом городе мне предстояло узнать, кем я стану.

Достаю телефон, чтобы проверить маршрут до клуба "Известность", но сигнал слишком слабый. Оглядевшись, замечаю указатели и направляюсь к выходу, надеясь найти такси или автобус.

Оказываюсь на шумной улице. Останавливаю такси и называю адрес клуба.

По пути она наблюдаю за улицами Бермарка: старинные здания чередовались с современными постройками, парки сменялись оживлёнными площадями. Город казался одновременно чужим и манящим. Вскоре такси остановилось у здания с неоновой вывеской "Известность".

Расплачиваюсь за поездку. Водитель помогает достать чемодан из багажника и уезжает, оставляя меня один на один с неизвестностью.

Стоя перед клубом, я вдруг засомневалась в правильности своего решения. Сердце стучало так громко, будто его можно было услышать снаружи. Что, если я совершаю ошибку? Что, если всё это зря?

Но отступать поздно. Я уже здесь и не уйду, пока не попробую. Если не я, то никто не поможет нам с мамой.

Делаю глубокий вдох и захожу внутрь, озираясь по сторонам. Первое, что бросается в глаза — большая сцена с подиумом, в конце которого находится пилон. Стены окрашены в чёрный и бордовый цвета. Чёрные диванчики и столики расставлены вдоль стен, освобождая центральную часть зала для танцпола. Здесь два этажа. С потолка свисают живые растения, создавая ощущение уюта. Атмосфера — приятная, видно, что вложили немало денег и сделали всё со вкусом.

Мой взгляд останавливается на приближающемся ко мне широкоплечем охраннике. Высокий, с суровым лицом — встретила бы такого в тёмном переулке, сердце бы точно ушло в пятки. Зато теперь я точно поняла, что безопасность — это не то, о чём стоит переживать.

Нервно хихикнув, я почувствовала, как напряжение немного спадает.

— Здравствуйте. Я пришла устраиваться танцовщицей, — сказала я, переминаясь с ноги на ногу. — Мне сказали, что нужно обратиться к Глебу Константиновичу. Могли бы вы проводить меня к нему?

Я аккуратно рассматриваю мужчину, а он в ответ оглядывает меня с ног до головы, включая чемодан, прежде чем коротко произносит:

— Пойдём. Чемодан можешь оставить тут.

Немногословный, конечно. Ну и ладно. Я откатываю чемодан к стене и следую за ним.

Мы поднимаемся на второй этаж, откуда хорошо видна сцена и танцпол. Здесь находится VIP-зона. Всё оформлено в тёмных тонах, но это не создаёт мрачности — наоборот, выглядит стильно и атмосферно. Кое-где свисают те же живые растения, как внизу. Очень гармонично, не вычурно.

Останавливаемся у массивной двери. Охранник кивает на неё и молча уходит. Я делаю глубокий вдох и стучу. Услышав приглушённое «Войдите», нажимаю на ручку и вхожу в кабинет.

Передо мной просторная комната: большой стол у стены, позади — шкаф с документацией, у входа — небольшой диван. За столом сидит молодой человек, на вид не старше двадцати пяти.

— Добрый день, Глеб Константинович! — первой здороваюсь я.

— Добрый... — он смотрит изучающе, с интересом. Однако после следующих моих слов его лицо расслабляется.

— Меня зовут Амелия. Я пришла на вакансию танцовщицы. Я знакомая Дениса — он связывался с Вами по этому поводу пару дней назад.

— Ах, точно! Амелия, приятно познакомиться.

4. Новый дом

Мы решили прогуляться пешком и по пути очень разговорились. Так я узнала, что Ксюша работает здесь уже год, то есть практически с самого открытия. Она тоже приехала в Бермарк в поисках лучшей жизни. По утрам ходит на учёбу, а по ночам работает. Отсыпается в основном днём и на выходных. Мечтает преподавать танцы деткам и проводить с ними больше времени.

Маша, в отличие от Ксюши, родилась и выросла здесь. Университет она уже окончила, но работать по профессии не торопится. Оказалось, она пошла на технолога только из-за бывшего парня, который выбрал эту специальность. Когда их отношения закончились, бросать учёбу на предпоследнем курсе показалось глупой идеей. Поэтому решила доучиться.

Я тоже поделилась своей историей. По дороге девчонки показали мне магазины и кафешки, в которые они частенько заглядывают. Мы даже договорились позвать Кристину и прогуляться всем квартетом.

Идя по улицам, я заметила, насколько Бермарк шумнее, чем мой родной город. Людей и машин здесь значительно больше. Все куда-то торопятся, у каждого своя жизнь и свои проблемы. Маша говорит, что есть районы намного тише и спокойнее. Там больше парков и жилых зон, куда можно сбежать от суеты. В общем, я попала в один из самых оживлённых районов города. Здесь находится много заведений, бизнес-центров, моллов и прочего.

Мой новый дом находится прямо напротив небольшого парка. "Здорово, можно будет иногда здесь прогуливаться." — подумала я. Мы поднялись на третий этаж. Ксюша открыла дверь и радостно сказала:

— Добро пожаловать в твой новый дом! — я закатила чемодан и осмотрелась. Светлая квартира с новым ремонтом выглядела уютно и чисто.

— Вот тут у нас гостиная. — начала Маша, пока мы шли по коридору. Ксюша последовала за нами. — Мы иногда собираемся и смотрим телевизор или просто общаемся. — она указала на двери слева. — Здесь ванная и туалет. А это кухня. — мы прошли к следующей от ванной двери и попали на такую же светлую аккуратную кухню.

Выйдя с кухни, мы подошли к одной из дверей с противоположной стороны.

— А вот это твоя комната. — Маша толкает дверь и мне открывается небольшая комната. Я захожу внутрь и осматриваюсь. Выглядит пустовато, но уютно. Под окном стоит кровать с тумбочкой. По левую сторону от двери стоит шкаф-купе с зеркалом на одной дверце, а с противоположной стороны стоит стол и стул.

— Мне нравится. — с улыбкой произнесла я и развернулась лицом к девочкам. — Спасибо. Я не ожидала, что в первый день смогу найти не только друзей, но и жильё.

— Мы рады, что тебе нравится. — ответила Ксюша.

— Да, поэтому осваивайся и готовься к выступлению. Скоро будем выдвигаться. Лучше не опаздывать, иначе грымза снова устроит спектакль.

Ксюша началась кривляться и пародировать Милену.

— Этот макияж никуда не годится, вы как цирковые клоуны. —она закатила глаза. И включив все свои актёрские навыки продолжила: — Ногу не в ту диагональ, не в ту я сказала! Батман выше, ещё выше, что не можешь? Техники, как и растяжки у вас ноль! Вас, наверное, сквозь пальцы учили, да? — мы с Машей хохотали во всё горло.

— Как я вижу, не мне одной она "нравится". — я показала кавычки руками.

— Да кому ж она может нравится. — хмыкнула Маша.

— Глебу? — предположила я. — Видела, как она ему сегодня глазки строила, когда мы были в тренировочном зале.

— Он её использует как давалку, а она возомнила о себе невесть что. Думает, раз её трахает хозяин клуба, то ей всё можно. Даже его невестой себя называет, наивная. Это из-за неё Дарина уехала. Наша прошлая соседка. Милена ей жизни спокойной не давала, то толкнёт, то расскажет, что Дарина что-то украла, то ещё что-нибудь вытворит. — Маша поддержала Ксюшины слова и продолжила:

— Помню, как эта мегера даже подсыпать ей что-то пыталась. В тот же вечер, я видела, как она с какими-то парнями договаривалась, посматривая на нашу соседку. Но, слава Богу всё обошлось. Так что ты будь осторожнее и лучше не называй Глеба Константиновича просто по имени при ней. И вообще лучше с ним не водится. Жизнь спокойнее будет.

Я приподняла бровь и с предвкушением сказала: — Если она думает, что я ей не соперник, то она заблуждается. Я могу быть в два раза хуже, чем она может себе представить. — девочки переглянусь между собой.

Девочки оставили меня одну, и я принялась за уборку. К счастью, комната не была сильно грязной, лишь немного пыльной, поэтому уборка не заняла много времени. Я успела и расставить вещи по местам и принять душ. Когда я закончила, Ксюша позвала меня поужинать. За столом царила тёплая атмосфера. Маша рассказывала о смешных случаях из университета, Ксюша делилась историями из детства.

Честно, мне было неудобно, что они уже столько сделали для меня, поэтому я пообещала испечь им вишнёвый пирог, мой любимый. Вообще, я обожаю вишню. Часто пеку что-то с начинкой из вишни, люблю вишнёвый сок. Даже уходовую косметику часто покупаю с запахом вишни.

— Супер! Тогда на завтрак у нас пирог. Обожаю домашнюю выпечку!

— Поддерживаю! Готовить не люблю, а вот есть...ммм обожаю. — Маша мечтательно вздохнула.

— Любовь к сердцу женщины лежит через желудок? — предположила я, сдерживая смешок.

— Конечно! Ещё спрашиваешь. — воскликнула Ксюша, задорно улыбаясь.

— Тогда буду печь вам почаще. — с мягкой улыбкой сказала я.

Мы выходим за два часа до начала выступления, чтобы успеть подготовиться. Было немного волнительно, так как я уже давно не выступала на публике, и, тем более, никогда не танцевала в подобных местах. Когда мы прибыли, клуб уже был открыт, на входе стояло два охранника, а музыка гремела изнутри. Мы прошли через чёрный вход с помощью карт-ключей и сразу направились в гримёрку.

Милена с Кристиной уже были там и готовились к выступлению. В комнате витала тишина. Они сидели молча, даже не смотря в сторону друг друга. Но как только появились мы, атмосфера ожила. Ксюша включила музыку на телефоне. Мы стали переговариваться между собой, шутя и рассказывая истории. В основном говорили девочки о приключениях на работе. Кристина заплетала Маше косички, и, только холодная королева, сидя в стороне, делала вид, что не замечает нас, а после того, как собралась и вовсе покинула гримёрку. Что нас всех очень порадовало.

5. Первое выступление

Амелия

В клубе уже было много людей. Они все танцевали и пили, не замечая меня.

Сделав глубокий вдох, ступаю на сцену, выходя из-за кулис. Я подхожу к краю сцены и встаю в исходную позу: одна нога чуть вперёд, руки вдоль тела, спина прямая. Стою неподвижно, дожидаясь начала моей музыки. Песня, игравшая до этого, закончилась. В клубе воцарилась тишина, нарушаемая лишь приглушённым гулом толпы.

И вдруг — вспышка прожекторов. Свет резко ударил в глаза, и я ослепла на секунду. Когда зрение прояснилось, я поняла — все смотрят на меня.

Первые аккорды — и я пошла в движение. Закрыла глаза, чтобы не видеть оценивающих взглядов, и позволила телу говорить за меня. Медленно, с грацией я выгнула спину, будто кошка перед прыжком. Руки скользнули вдоль бёдер, затем вверх, за голову. Я чувствовала каждую мышцу, каждый изгиб.

Движения стали смелее. Бёдра виляли в такт ритму, плечи подрагивали от внутреннего жара. Я танцевала для себя. Словно бы пыталась вытащить наружу всё напряжение, весь страх и волнение. Толпа оживилась — кто-то свистнул, кто-то одобрительно зааплодировал. Воздух наэлектризовался, стало трудно дышать, но я не останавливалась.

Одна песня сменилась другой. Я, не останавливаясь, перешла в новый ритм. Это был хаос — импровизация на грани чувства и безумия. И в этой неразьерихе я вдруг почувствовала чей-то взгляд.

Глаза выхватили мужчину, сидящего за столиком. Его было невозможно не заметить. Или вернее, ощутить. Его аура кричала об опасности, заполняя всё пространство вокруг. Он был окружён компанией людей, но все они терялись на его фоне. Его взгляд прожигал.

Он не просто смотрел. Он наблюдал. Изучал. Поглощал меня, как хищник, следящий за добычей.

Я замерла.

Наши взгляды встретились, и меня прошиб холодок. Словно сотни невидимых игл вонзились в кожу.

Чего это я застыла? Всего лишь посетитель. Крайне загадочный и опасный посетитель.

Я делаю реверанс, низко опуская голову, в благодарность за овации, на которые только сейчас обратила внимание. Разворачиваюсь и быстрой походкой скрываюсь за кулисами.

Там на меня налетают девочки, поздравляя с первым успешным выступлением.

— Ты молодец! Настоящая находка! — сказала Кристина, глядя на меня. Маша подняла большие пальцы вверх, показывая «класс» обеими руками.

— Это было великолепно! — тихонько пропищала Ксюша. Её глаза блестели от восторга. — Была бы я мужчиной, уже падала бы к твоим ногам. — я прыснула от смеха. Ксюша — девушка-ураган. Весёлая хохотушка, всегда полная энергии и искренности.

— Спасибо. Мне очень лестно. — я благодарно смотрю на девчонок за их поддержку. — Удачи вам!

В этот момент мимо нас проходит Милена, бросив через плечо:

— Удача нужна только лузерам.

Моё лицо невольно перекосилось. Кристина, перед тем как направится за ней, мягко взяла меня за руку.

— Не бери в голову. Просто у кого-то сегодня явно день не задался. — я киваю, не в силах сдержать улыбку.

Встав за кулисами так, чтобы меня не было видно, слежу за девочками. Танец за танцем. Они словно вихрь, вырываются на танцпол, увлекая зрителей в круговорот движений. Они вытягивают из толпы парней и девушек, заманивая их в импровизированный флэшмоб. Публика ликует.

Когда музыка закончилась, и девочки вернулись за кулисы, на их лицах сияли улыбки. Диджей, подхватив волну энтузиазма толпы, включил более энергичную песню.

Стоило им скрыться за занавесом, как Маша нахмурилась.

— Это ж надо было мне такое предложить! — в сердцах выпаливает она. — Какой-то урод позвал меня «уединиться». Когда я отказала — схватил за руку и обозвал... короче, мерзость. Я ему чуть нос не сломала! Извращенец! Если бы он не отвалил от меня, я бы прямо там устроила разборки!

— Офигеть…и часто у вас такое? — тихонько интересуюсь у Кристины.

— Честно говоря, нет. Это была первая практика танцев с клиентами. И, между прочим, идея Милены. — я скосила глаза в сторону девушки, идущей впереди с невозмутимым видом. — Думаю, завтра у Глеба будет небольшой вынос мозга от Маши.

— У всего должны быть пределы. — возмущение подступило к горлу. — Как таких клиентов вообще пускают? — Кристина лишь пожала плечами.

Мы зашли в гримёрку. Девочки начали переодеваться, обсуждая следующие выступления. Я же быстро сняла костюм, натянула джинсы, кофту, и пошла домой, сославшись на усталость.

Ветер треплет волосы. Накинув капюшон, втягиваю прохладный воздух. Стоянка забита разными машинами. Несколько компаний курят недалеко от входа, переговариваясь между собой.

Включив музыку в наушниках, направилась домой. Город был спокойным, ночным, будто совсем другим. Мне всегда нравилось это ощущение тишины и спокойствия ночью.

Дома я приняла душ, легла в кровать и практически сразу проваливаюсь в глубокий сон.

Тамерлан

Сижу в офисе, облокотившись на подлокотники кресла. Тишина напряжённая, будто воздух замер, предчувствуя бурю. На столе — раскрытая папка с последними отчётами, но мысли далеки. План вырисовывается, но требует точности. Телефон вибрирует. Звонит старейшина.

— Слушаю, — голос ровный, холодный.

— Что ты творишь? Ты хоть понимаешь, чем это может грозить всем нам? Ты сегодня же скажешь, что ошибся и забудем всё, как будто ничего не происходило!

Я отклоняюсь в кресле, позволяя себе лёгкую, хищную ухмылку.

— Подчёркиваю, что не буду отзывать своё решение о войне с кланом Горных Волков. — Пауза. — Вы ведь хотели по правилам — значит, будем действовать по правилам.

— Щенок! — дрожь в голосе. Не страх — скорее, осознание, что время изменилось. И я больше не тот, кто слушал и молча кивал.

— Следите за словами, Белимир, иначе наш разговор перейдёт в другое русло. — Я сбрасываю звонок, ощущая, как во мне нарастает уверенность. Я поступил верно, объявив войну. Волк внутри выпрямляется, желая всех разорвать в клочья.

Жестом подзываю бету:

6. Молл

Просыпаюсь с хорошим настроением. В квартире тихо, спокойно, что лишь усиливает ощущение уютного утра. Маша в зале смотрит телевизор, погруженная в сюжет фильма. Ксюши нигде не видно. Наверное, она ещё не проснулась.

Направляюсь на кухню с лёгкой улыбкой на лице, предвкушая, как порадую девочек своим фирменным пирогом. Вишню и остальные ингредиенты я купила ещё вчера, заглянув после работы в небольшой круглосуточный магазинчик, расположенный в соседнем доме. Что оказалось довольно удобным.

Я выложила все продукты на стол, включила духовку, чтобы она разогрелась и принялась за дело. Процесс замешивания меня всегда успокаивал: смешивание ингредиентов, аромат теста с ванилью…Всё это завлекало и давало возможность забыться на некоторое время. Вскоре пирог оказался в духовке, источая по кухне первые сладкие ароматы выпечки.

Рассчитав, что времени до конца запекания много, направляюсь в душ. Быстро освежившись, оборачиваюсь полотенцем и выхожу в коридор, где замечаю Ксюшу. Она медленно плетётся к кухне с полузакрытыми глазами, очевидно, ещё наполовину спящая.

— Что так вкусно пахнет? — раздаётся её сонный голос с лёгкой хрипотцой.

— Пирог. — громко констатирую я, скрывая смешок.

Ксюша вскрикнула и подпрыгнула на месте одновременно, приложив руку к груди.

— Ты чего пугаешь?! — возмущённо пищит она, глядя укоризненно в мою сторону.

Я не сдерживаюсь и смеюсь:

— Видела бы ты своё лицо!

— Боюсь даже представить. — усмехнулась в ответ.

Мы обе заходим на кухню. Она садится за стол, а я иду доставать пирог из духовки. Он как раз уже готов, подрумяненный и горячий. Ксюша, всё ещё в полудрёме пару раз зевнула, поставив руку под голову. Аромат становится ещё насыщеннее, когда я осторожно ставлю пирог на середину стола и разливаю ароматный чай по кружкам.

— Маша! Иди сюда, пирог уже готов! — крикнула Ксюша в сторону зала, растягивая слова.

Тем временем открыв глаза, девушка уже не могла сдержать любопытства и ловко отрезала всем по кусочку.

— Ай..мм..ой..вкуфнотища. — произнесла она, жуя ещё горячий кусок пирога, зажмурившись от удовольствия.

Я улыбаюсь, дуя на свой кусочек, чтобы не обжечься, и смотрю, как Ксюша уплетает свой за обе щеки.

Маша присоединяется к нам, сказав что-то вроде:

— Ого, утро начинается с вкусняшек? — девушка приземляется на стул у стены и принимается за еду.

После завтрака мы дружно решаем прогуляться по моллу и зовём Кристину с нами. Она быстро соглашается. Поэтому мы договариваемся встретиться на месте через час.

Надеваю лёгкий нежно-голубой сарафан и белые кеды. Подкрашиваю реснички, мажу губы гигиенической помадой и смотрю на получившийся результат в отражении зеркала. Вроде ничего — свежо и просто. Удовлетворённо киваю себе.

На улице уже ярко светит солнце. Дорога до молла занимает не больше получаса.

Когда мы прибыли, Кристина уже ждала у входа и, завидев нас, энергично замахала рукой.

— Наконец-то! — воскликнула она, обнимая нас троих. — Я уже думала, что вы передумали!

— Ну да, конечно, — хихикнула Ксюша. — Мы коллективно решили не идти, а тут просто мимо проходили.

Кристина фыркнула, закатывая глаза.

— Ладно, идём уже. И так заждалась вас.

Мы вошли внутрь и глаза сразу разбежались, не зная за что ухватиться. Молл был трёхэтажным. Здесь было огромное количество разных бутиков и очень много людей.

— Сюда заглянем? — предложила Ксюша, указывая на витрину магазина косметики. — Мне нужна новая тушь.

— Я, конечно, не против, но у тебя их уже штук десять, — подколола её Маша.

— Это другое дело, — хмыкнула та. — У любой девушки должна быть идеальная тушь для всех видов настроения!

Пока Ксюша выбирала то, зачем мы сюда зашли, мы с Кристиной подошли к стенду с помадами.

— Думаешь, мне пойдёт этот оттенок? — спрашиваю у девушки, показав нежно-розовый оттенок.

— Идеально под твой сарафан, — улыбается она.

— Тогда я возьму. — улыбаюсь в ответ.

Следующим пунктом стал магазин одежды. Кристина сразу устремляется к стенду с нижним бельём, а мы с Ксюшей рассматриваем платья.

— Ты как думаешь, мне подойдёт? — спросила у меня девушка, прикладывая к себе ярко-жёлтое платье.

— Ты что, банан? — прыснула от смеха Маша из-за стойки.

— Нет, я солнышко, в отличие от некоторых. — сострила Ксюша и всё-таки решила примерить понравившееся платье.

— А если серьёзно, тебе бы пошёл нежно-лавандовый, вот наподобие этого платья, — сказала я, указывая на вещь другого цвета. В твоём стиле. Но жёлтый тебе тоже к лицу.

— Зачем долго думать, если можно примерить оба? — Поддержала меня Маша.

— Хм, ладно, уговорили, — Ксюша взяла их с улыбкой и направилась к переодевалкам.

Маша, как и я решила ничего не покупать, или просто была не в настроении для шопинга, я ещё не совсем её понимаю. Поэтому мы просто просматривали имеющийся ассортимент, прогуливаясь меж манекенов и полок.

Кристина купила себе пижаму и комплект нижнего белья. Ксюша взяла оба платья.

— Может перерыв? — предложила я. — А то уже проголодалась и подустала.

Девочки быстро оплатили свои покупки, и мы вышли из магазина.

Зайдя в небольшую кафешку рядом, купили по мороженому: я выбрала вишнёвое, Ксюша — шоколадное, а Кристина остановилась на фисташковом. Маша взяла себе ванильное с шоколадной крошкой. Сев на скамейку в холе, мы продолжили болтать.

— Кстати, — сказала я, облизывая тающий край рожка. — У меня к вам просьба. Могли бы вы прийти пораньше и показать мне программу? Хочу быстрее влиться в работу и начать выступать наравне с вами.

Ксюша тут же ободряюще хлопнула меня по плечу:

— Конечно, помогу без проблем! Чего тянуть?

— Да. Не переживай по этому поводу. — добавила Кристина с тёплой улыбкой.

— Мы ведь теперь одна команда. — поддержала Маша.

Я почувствовала, как волна облегчения и тепла наполняет меня изнутри. Редко встретишь людей, которые так искренне готовы поддержать человека, с которым едва знакомы. А мне действительно нужна их помощь, ведь передо мной стоит, наверное, самая важная цель жизни…

7. Сцена

Воздух в гримёрке пропитался запахом лака для волос и духов. В зеркале отражаются лица, сосредоточенные на макияже. Легкие касания кисточек по коже и блеск теней на веках. Вот атмосфера сегодняшнего вечера.

Маша включила музыку, чтобы немного расслабиться. Это действительно сработало. Мелодия подействовала расслабляюще, и мы даже начали слегка пританцовывать, разогреваясь перед выходом на сцену.

Бросаю взгляд на девочек. Кристина натягивает перчатки, проверяя каждый шов, а Ксюша закрепляет последние аксессуары — цепочки на бедре и кольца на пальцах. Перевожу глаза в другой конец помещения. Там, немного в стороне, Маша с Миленой разогреваются, приседая и растягиваясь перед выступлением.

Готовясь к выходу, снова вспоминаю вчерашнего незнакомца. Его тяжёлый взгляд, словно раскалённое железо, оставлял ощущение жжения на коже, заставляя сердце биться быстрее, а колени — едва заметно дрожать. Даже сидя далеко от сцены, он произвёл на меня огромное впечатление так, что его образ до сих пор преследовал меня, вызывая оцепенение.

Стараясь отвлечься, я занялась макияжем. Выбрала неяркие тени, чтобы не перегружать образ, но вывела аккуратные чёрные стрелки, добавляя глазам выразительности. Волосы собрала в высокий хвост — практично и стильно.

Сделав глубокий вдох, направляюсь к гардеробу.

С трудом отыскиваю боди с длинными рукавами и высоким горлом. Там же нахожу чёрные кожаные шорты.

Образ получился дерзким, но сдержанным — как раз то, что нужно для сегодняшнего выступления.

Стоя, за кулисами, тихо переговариваюсь с девочками.

— Нервничаешь? — интересуется Ксюша, заметив, как я тереблю рукав боди.

— Немного, — честно признаюсь я. — Вчерашний день до сих пор не выходит у меня из головы. Это было волнительно и определённо отличалось от предыдущего опыта.

— Это пройдёт, — подбадривает Маша, бросив на меня быстрый взгляд. — Как только музыка начнёт играть — забудешь обо всём. Где ты, с кем ты и зачем.

— А если не забуду? — выдыхаю я, поправляя волосы.

— Тогда просто танцуй для нас, — с улыбкой подмигивает мне Ксюша. — Для зрителей — пусть это будет бонусом.

Хмыкаю на её предложение и напряжение немного уходит. Как и мысли о незнакомце. Я уверена, сейчас он где-то далеко.

Как только начинает играть наша песня, мы выходим на сцену с высоко поднятыми головами. Свет софитов слепит. Зрительный зал полон народу. Мы начинаем танцевать и выстраиваться в разные рисунки. Первые связки даются легко, тело словно автоматически вспоминает каждое отработанное движение. С каждым шагом уверенность растёт, а улыбка появляется сама собой. Волнение исчезает, уступая место энергии танца. Зал встречает нас свистом и улюлюканьем, а я чувствую, как каждая клеточка моего тела становится частью этого вечера.

Всё идёт идеально, пока мой взгляд случайно не цепляется за НЕГО. Того самого. Тут я понимаю, что он отнюдь не далеко. А очень даже близко.

Его тёмные глаза впиваются в меня, как кинжал. Сердце пропускает удар, и на долю секунды время для меня останавливается. Я сбиваюсь с ритма, забывая, что делать дальше. Паника захлёстывает грудь, но я подстраиваюсь под Ксюшу, танцующую впереди, копируя её движения. Они чёткие, уверенные, словно она всю жизнь танцевала этот танец.

Стиснув зубы, заставляю себя двигаться в такт, подстраиваясь под её ритм. Я надеюсь, что ошибка останется незамеченной для зрителей.

Музыка стихает, и сцена погружается в мягкий полумрак. Мы расходимся, тяжело дыша от напряжения и усталости. Адреналин всё ещё гудит в ушах, но я не могу избавиться от чувства, что ОН наблюдает за мной, вызывая дрожь. Ступив за кулисы, чувствую, как дышать становится легче.

— Ты в порядке? — спрашивает Кристина, заметив моё состояние и протягивая мне бутылку воды.

— Да, — выдавливаю я, отводя взгляд. — Просто немного сбилась с ритма.

— Правда? Я и не заметила, — подбадривает она. — Ты держалась молодцом.

— Спасибо, — улыбаюсь ей в ответ, хотя допущенная ошибка всё ещё давит на нервы.

По программе дальше идёт дуэт Милены и Маши. Их выступление мощное — идеально отрепетированные синхронные движения, чёткие акценты и уверенные взгляды. Их выверенные движения приводят меня в восторг, как маленького ребёнка.

Потом настаёт моя очередь идти на эшафот. Именно так я себя чувствую на данный момент. Пытаясь сосредоточиться и не думать о незнакомце.

Стараюсь абстрагироваться от внешнего мира, поэтому выхожу на сцену и танцую, не смотря в зал. Здесь есть только я и музыка. Но, к сожалению, не получается избавиться от ощущения, что его взгляд скользит по моему телу.

Оттанцевав свой номер, я спешу в гримёрку, подальше от сцены. Подальше от него. Внутри сидят Милена и Маша — обе заняты подготовкой к следующему выступлению. Маша поправляет макияж, а Милена перебирает аксессуары для следующего номера.

— Эй, новенькая! — окликает меня Милена с хитрой ухмылкой, когда я сажусь передохнуть. — Тебе сегодня повезло. Всего второй день работаешь, а у тебя уже два привата заказали. Постарайся не опозорить нас, ладно? Больно больших шишек сегодня будешь развлекать.

— Что? Какие приваты? — я хлопаю глазами, не понимая, о чём речь.

— Да ладно, не строй из себя дуру, — усмехается она. — Тебе в первую и шестую комнаты. — И, больше не удостоив меня своим вниманием, вышла из гримёрки.

Маша подходит ближе, заметив на моём лице замешательство. Кажется, она быстро понимает, что мне никто ничего не рассказывал про «приваты».

— Амелия, тут всё просто, я объясню, — говорит с лёгкой улыбкой. Я смотрю на неё с надеждой. — Приватами называют танцы в комнатах на втором этаже за отдельную плату. Клиенты заказывают девочек, чтобы те танцевали лично для них. Это обычная практика. Просто импровизируешь, танцуешь пару песен, забираешь чаевые, если дают, и уходишь. Если чаевых нет, то мы всё равно получаем проценты вместе с зарплатой.

— Понятно. Что-то ещё, что мне стоит знать? — приподнимаю бровь, пытливо глядя на неё.

8. Он

Поднявшись на второй этаж, нахожу глазами нужную комнату с цифрой шесть и двигаюсь в её направлении.

Охранник открывает передо мной дверь, пропуская внутрь. Полумрак. Музыка.

В комнате царит спокойствие и играет песня, отличающаяся от той, что сейчас проигрывается во всём остальном клубе. В центре комнаты стоит пилон, возле стен — диванчики и низкие столики недалеко от них.

Как только за спиной закрывается дверь, звуки из вне прекращаются.

Обращаю внимание на единственного находящегося в комнате человека.

Его взгляд скользит по мне, оставляя за собой жгучий след. Сердце сбивается со спокойного ритма, пропуская удар. Незнакомец сидит, развалившись на диване, уверенно и расслабленно, потягивая алкоголь из стакана. Простая чёрная майка и джинсы не скрывают его мощи — наоборот подчёркивают каждую линию огромного мускулистого тела. Вот только его расслабленная поза, не приносит мне спокойствия. Наоборот, он словно притаившийся хищник изучает свою добычу, то бишь меня.

Делаю глубокий вдох…

Я абсолютно точно зря паникую. Что может пойти не так? Тут везде охрана. Я просто станцую и уйду.

Приближаясь к пилону, рассматриваю мужчину внимательнее. Высокий, широкоплечий. У него мужественное лицо, волевой подбородок и глаза…Взгляд у него тяжёлый и колючий, вонзающийся в кожу. Его аура физически давит, словно он занимает всё пространство.

Закрываю глаза и сосредотачиваюсь на дыхании. Ловлю ритм мелодии и подстраиваю движения под неё. Плавно скользя руками по холодному металлу, чувствую, как напряжение в теле сменяется концентрацией. Танец ведёт меня сам — шаг за шагом, изгиб за изгибом, каждый поворот становится продолжением мелодии.

Танец, второй, третий…

Когда звучит медленная песня, я вздыхаю с облегчением. Ещё пару минут — и смогу уйти из этой комнаты.

Всё идёт вроде бы хорошо и даже гладко, поэтому решаю рискнуть и последовать совету Маши. Была не была.

Поднимаю голову, смотря на него с вызовом. Незнакомец ловит мой взгляд, и на мгновение время будто бы останавливается. Воздух между нами натянулся, будто наэлектризованный провод. Медленно провожу рукой вдоль шеи, скольжу вниз, очерчивая изгибы тела, как будто каждый жест создан только для него. Кажется, ему нравится наша игра в гляделки. Он не прерывает зрительный контакт ни на секунду, то смотря прямо в глаза, то бросая взгляд на моё соблазнительно двигающееся тело.

Музыка струится под кожей. Адреналин усиленно разносит кровь по телу. Движения эмоциональные и медленные — в ритм песни. На мгновение я чувствую, что контроль над ситуацией в моих руках, но в глубине души понимаю, что эта игра куда опаснее, чем может показаться на первый взгляд.

Я трогаю себя руками. Провожу ладонями по гладкой ткани и кружусь вокруг своей оси. Останавливаюсь, тяжело дыша. Убираю руку от пилона и собираюсь покинуть помещение, как можно скорее.

Меня тормозят действия незнакомца. Он протягивает деньги в моём направлении. Я замираю, будто парализованная. По коже бегут мурашки, но не от холода. Инстинкт самосохранения кричит мне не приближаться. И, я даже на мгновение оглядываюсь на дверь. Но другая часть меня кричит, что деньги нужны позарез.

— Подойди. — раздаётся его низкий, слегка хрипловатый голос. В его глазах я вижу пляшущих чёртиков. Хотя, внешне он остаётся непоколебимым.

С усилием сглатываю ком в горле, заставляя себя развернуться к мужчине и сдвинуться с места. Приближаюсь к нему мелкими шагами, остановившись на безопасном расстоянии.

— Ближе. — приказывает он. Холодок пробегает по спине. Сделав ещё шаг, осознаю, что теперь нас разделяет расстояние не более метра.

Протягиваю руку за деньгами.

В момент, когда купюры оказываются у меня в ладони, его рука резко хватает мою. Он дергает меня на себя с такой силой, что я теряю равновесие и оказываюсь прямо на его коленях. В мгновение ока я нахожу себя в его объятиях. Рукой блокирует все потенциальные пути побега.

— Ах! — вскрикиваю от неожиданности. — Пустите меня! — начинаю вырываться, извиваясь в его руках. Он никак не реагирует на мои слова, а попытки выбраться будто и не замечает вовсе.

— Я…я буду кричать! — выпаливаю отчаянно, надеясь напугать незнакомца.

— Кричи. — отвечает спокойно, посмотрев на меня своими тёмными угольками.

Повернув голову к двери, кричу изо всех сил. Но, ни через минуту, ни через две никто так и не появляется.

На его лице не дрогнул ни один мускул, пока я звала на помощь.

От страха сердце бешено колотится в груди.

— Всё? Стало легче? — с издёвкой спрашивает он, приподняв бровь.

Начинаю дрожать, сжимая кулаки, чтобы подавить страх. Придумав в голове уже несколько сценариев, ожидаю своей участи, закрыв глаза.

Незнакомец сильнее прижимает к себе, так что моё лицо утыкается в его шею. Я буквально чувствую, что его кожа горячее моей на несколько градусов. В нос ударяет запах хвои и мускуса. Стараюсь дышать через раз. Мне не хватает кислорода, в лёгких печёт, но я упорно продолжаю минимизировать количество его головокружительного запаха в лёгких. Руки упираются в грудь мужчины, в попытках отодвинуться подальше, но он будто не замечает моего сопротивления и остаётся неподвижным, как скала.

Мужчина часто задышал, уткнувшись носом в мою макушку. Его руки, словно клещи крепко вцепились в меня и не собираются отпускать.

— Ты боишься. — его горячее дыхание коснулось моего лица. Он не спрашивал, а констатировал факт. Я ничего не ответила.

Мы сидели в таком положении по ощущениям вечность, в которой я была в напряжении, а он в своём загадочном спокойствии. Каждый его жест был слишком уверенным, слишком близким. Я чувствовала, как паника поднимается где-то под рёбрами.

Мужчина откинулся назад, давая мне больше пространства для движений. Он переместил руку, нарочито медленно ведя её с затылка вниз и остановился на пояснице. По телу пробежал табун мурашек от одного только этого движения. Другую руку он поставил на ягодицы и внезапно притянул меня к себе так, что я скользнула по его бёдрам и оказалась в опасной близости от его тела. Я чувствовала его тепло даже сквозь ткань одежды.

9. Клиент

Приблизившись к двери, за которой меня ждал следующий посетитель, я ощутила волну плохого предчувствия, пробежавшуюся по телу. Ладони вспотели, сердце стучало быстрее, чем хотелось бы. Я не могла понять, что сильнее терзало меня: страх, что за этой дверью меня ждёт что-то хуже Тамерлана, или обычное напряжение перед выступлением.

Не дав себе возможности струсить, глубоко вдохнула и быстро нажала на ручку двери. Она поддалась с лёгким скрипом, и я шагнула внутрь.

В комнате сидело трое мужчин, что-то весело и живо обсуждая между собой. Их разговор оборвался, как только на пороге появилась я. В комнате воцарилась гнетущая тишина. Три пары глаз разом устремились на меня. Мужчины крупного телосложения были похожи на мафиози. Из-под их одежды на руках и шее выглядывали татуировки. Они курили сигары и выпивали.

Мужчина, сидевший в центре, лениво растрепал рукой свои светлые волосы, и лукаво улыбнулся. В этой улыбке было что-то скользкое, смешанное с откровенной похотью. Блондин вызвал у меня откровенную неприязнь. Не внешне, что-то в нём меня коробило.

— Привет, красавица. — первым поприветствовал меня он.

Меня аж передёрнуло от его голоса. Надеюсь, это осталось незамеченным мужчинами.

— Добрый вечер. — вторила я нейтрально, стараясь поддерживать маску нейтральности.

Закрыв за собой дверь, направилась к пилону, сохраняя плавность движений. Я мельком осмотрела всех троих, не задерживая взгляд на ком-либо слишком долго. На вид обычные мужчины: костюмы, дорогие часы, ухоженные руки. Но в их спокойствии было что-то неестественное, тревожное. Они переговаривались, но я не могла разобрать слов. Звук заглушался музыкой, льющейся из колонки в потолке надо мной.

— Как тебя зовут? — громко спросил блондин. Его глаза буквально сканировали моё лицо и тело, словно оценивая. Он медленно, едва заметно кивнул, будто подтверждая для себя какую-то мысль.

— Амелия. — коротко ответила я, почувствовав, как прозвенело моё имя в воздухе.

— Ну что ж, Амелия, — протянул он, смакуя каждую букву. — Скрась наш вечер. Станцуй для нас что-то…горячее. Мы очень устали после работы. — Мужчины после его слов грязно улыбнулись.

Сегодня воскресенье. Хмыкнула в своих мыслях, но не подала виду. В этом запросе не было ничего необычного. В конце концов, моя работа и заключается в том, чтобы танцевать страстно и ярко. Кому и где — не так уж важно.

Музыка как раз сменилась на более глубокий ритм, и я начала двигаться. Мои движения были плавными и лёгкими на вид, но все трюки — результат долгих лет упорных тренировок. Такие движения всегда приводили зрителей в восторг. В этот раз не было иначе.

Мужчины заворожённо следили за мной уже без усмешек. Во взглядах появилось что-то иное. Желание? Я не могла разобрать. Да мне и не было нужно.

Когда танец закончился, я сделала лёгкий реверанс и посмотрела на блондина в центре. Желание показать, что я могу ещё больше, ещё ярче, захлёстывало меня. Но я ждала их фидбека.

Они разом зааплодировали. Что было весьма неожиданно. Ведь я точно не ожидала подобной реакции.

— Будут ли у вас ещё пожелания? — спросила я, глядя точно ему в глаза.

Блондин откинулся на спинку дивана, внимательно меня разглядывая. Внезапно его лицо стало серьёзным.

— На самом деле, — произнёс он, наклоняясь чуть вперёд, — мы тебя позвали не для того, чтобы ты нас развлекала. — его голос стал чуть жёстче, и это заставило меня внутренне напрячься. Былая расслабленность улетучилась в то же мгновение. Моё тело напряглось, как натянутая струна. — Но, должен признаться, ты хороша в своей работе. — Я молча смотрела на него, ожидая дальнейших слов.

— У нас есть для тебя уникальное предложение. Ты ведь здесь новенькая. Только начала свою работу. — его голос стал мягче, вкрадчивее.

Откуда он знает?

— Не спрашивай, откуда у меня информация. Ты умная девушка с идеальным досье.

Моё сердце сделало кульбит.

— Хочешь работать на нас?

Фух…я уже успела надумать здесь всякого.

— Мы увидели в тебе большой потенциал. У нас есть свой клуб, в котором работают только профессионалы. Мы думаем, что ты хорошо подойдёшь для этой работы. — его губы изогнулись в лёгкой улыбке. — Скажем так, договоримся на зарплату вдвое больше твоей нынешней.

Их взгляды впились в меня, как иглы. Мужчины замолкли в ожидании ответа.

— Нет, спасибо. — твёрдо произнесла я. — Найдите другого человека.

— Хорошо подумай, прежде чем отказываться, — его голос оставался спокойным, как и прежде, но теперь в нём скользило что-то хищное. — Я дам тебе неделю на размышления.

Я вежливо кивнула, но пальцы от напряжения сжались в кулак. Он знал, что мне нужны деньги? Давил на больное? Чёрт бы его побрал.

— Хорошо, я поразмышляю над вашем предложением. — отрезала я, делая шаг назад.

Мужчина усмехнулся и манерно достал из кармана визитку. Вместе с ней — пачку купюр. Отсчитав парочку, он протянул их мне.

— Возьми на случай, если передумаешь.

Я быстро забрала визитку и деньги и отступила, опасаясь повторения сегодняшней ситуации.

— До встречи, Амелия. — он улыбнулся и поднял бокал, направленный в мою сторону. В его глазах не было ни тени добродушия.

" Сомневаюсь." — мысленно ответила я.

Кивнув, развернулась и пошла к двери, стараясь не выдать дрожь в ногах. По крайней мере, мне хотелось надеяться, что моя походка оставалась уверенной.

Мои ноги сами несли меня вниз по лестнице, а сердце колотилось так, будто собиралось вырваться наружу. Я не помнила, как оказалась в гримёрке, но, захлопнув за собой дверь, осела на пол.

Воспоминания сегодняшнего дня проносились перед глазами как леденящий ветер — быстрый, хаотичный и непредсказуемый.

Я знала, что этот день будет... насыщенным. Но не предполагала, что настолько…

10. Новый друг

Слишком много потрясений произошло за день на одну маленькую меня.

Хватаю свои вещи и иду переодеваться, пытаясь унять дрожь в руках. Ладони до сих пор липкие от пота, а сердце никак не может успокоиться. Бросаю деньги, которые всё ещё сжимаю в руке, в рюкзак, словно хочу быстрее избавиться от их неприятной тяжести. Чаевые, которые должны были принести радость, сейчас кажутся мне чем-то грязным.

Всё происходящее навалилось комом. Один пугающий тип, которому правила не писаны, удерживает меня силой. Другие же сыплют предложения как снег на голову. Что мне с этим делать? Я приехала зарабатывать, думала, что просто буду выполнять свою работу. А по факту отбиваюсь от разного рода предложений.

Пока в раздевалке никого нет, спешно скидываю рабочую одежду и натягиваю повседневную, чувствуя, как холодные пальцы едва справляются с застёжками.

Выдохни. Соберись. Всё в порядке.

Быстрым шагом скрываюсь покидаю заведение.

Как только я оказываюсь на улице, сразу становится чуть спокойнее.

Глубокий вдох.

Свежий воздух выталкивает из меня весь негатив, собравшийся за день. Убираю волосы с лица, включаю музыку в наушниках и шагаю вперёд. Вокруг ночной город — яркие огни, шум машин и смех прохожих. Всё как везде. У каждого своя жизнь. Свои переживания.

Сегодняшний день выбил меня из колеи. Мне было не просто некомфортно — мне было страшно. Это чувство, липкое, давящее, обволакивает, не отпуская. Сколько бы я ни пыталась его вытеснить, оно снова и снова подступает к горлу.

Я не чувствую себя в безопасности. Наоборот. Кажется, что за мной наблюдают. Озираюсь по сторонам. Вокруг сотни лиц, но ни одно не обращает на меня внимания. Или я просто не замечаю?

Непонимание происходящего давит, как тяжёлый камень на груди. Никогда раньше я не думала, что такое случится со мной. Что каждый взгляд мужчины будет казаться угрозой. Что обычная работа превратится в шахматную партию, где неправильный ход будет стоить слишком дорого.

"Может, мне вообще не стоило соглашаться на это?" — мысленно корю себя. — "Для таких мест нужна закалка. Нужно уметь постоять за себя. Не только морально, но и физически. А я? Что я могу против них? Я всегда избегала конфликтов. Всегда верила, что можно договориться, что главное — не создавать проблем… Но сегодня это не сработало…".

А что, если это только начало?

Этот вопрос пробирается под кожу. Жжёт. Тут же появляются отвратительные образы. Я резко качаю головой, пытаясь вытряхнуть их из сознания. Но они уже отравляют всё вокруг.

Но ведь я здесь не просто так.

Я сжимаю кулаки. Это был мой выбор, правда? Или я просто загнала себя в угол, убеждая, что у меня нет другого выхода?

"Работа в принципе неплохая", — успокаиваю себя. — "Большую часть времени я свободна. Можно даже найти дневную подработку, чтобы быстрее собрать нужную сумму. Главное — держать дистанцию и быть осторожнее…"

Мои размышления прерывает визг шин. Звук настолько резкий и пронзительный, что я вздрагиваю, Он разрывает ночную атмосферу спокойствия, проникает в кости. Голова дёргается вверх, глаза выхватывают приближающуюся ко мне машину. Осознание накатывает ударом — я стою посреди дороги.

Глаза расширяются от ужаса.

Прямо на меня несётся машина. Её фары ослепляют. Сердце гулко стучит в груди.

Водитель тормозит, но до меня остаются считаные метры. Понимание того, что он не успеет накрывает лавиной. Времени на раздумья нет. Мозг кричит: Беги! Двигайся, но тело не слушается. Я закрываю глаза в ожидании удара. Руки и ноги от страха отнялись, дыхание спёрло.

Секунда и…

Меня резко дёргают в сторону. Силой, грубо, так, что плечо пронзает боль, но это лучше, чем смерть под колёсами. Чьи-то сильные руки вырывают меня прямо из-под удара. В ужасе дёргаюсь, глаза лихорадочно следят за тем, как мимо проносится автомобиль.

Сердце бешено колотится. Меня крепко держат, не давая рухнуть на асфальт. Судорожно вздыхаю, высвобождаюсь, отшатываюсь на пару шагов. Ноги подкашиваются. Я перевожу взгляд на своего спасителя.

Мои выпученные глаза очень мягко намекают собеседнику, что я в НЕБОЛЬШОМ шоке.

Передо мной предстаёт высокий брюнет, одетый в лёгкую майку и шорты, которые подчёркивают его подтянутое тело. Не перекачанное, а именно спортивное. У него выразительное лицо, но в глазах читается напряжение. Он медленно переводит серьёзный взгляд с машины на меня, когда я вырываюсь из спасительных объятий.

Оба молчим, переваривая произошедшее.

— Спасибо…большое…. — выдыхаю я, дрожащим голосом, будто сама не верю, что только что едва не погибла. — Если бы не вы… Я даже боюсь представить, что могло случиться. — говорю сбивчиво, заикаясь от волнения.

— В следующий раз смотри, куда идёшь. — его хриплый голос звучит холодно, с ноткой упрёка. — Горел красный свет, а ты никак не реагировала ни на сигналы, ни на крики.

— Извините, — виновато опускаю глаза, чувствуя себя провинившимся ребёнком. — Мне очень жаль.

— Идиотка. — он тяжело вздыхает и нервно проводит рукой по волосам. — Чёрт! А если бы я не подоспел вовремя? — он бросает на меня странный взгляд. Его пальцы небрежно прочёсывают пряди, едва коснувшись головы.

Взгляд спасителя пронизывает, но я не успеваю ответить. Внезапно нас прерывает гневный крик. Мы поворачиваем головы в сторону подходящего к нам мужчины-водителя. Его лицо перекошено от злости, а голос гремит, будто он хочет разорвать меня на части.

— Ты что творишь, дура?! Ты хоть представляешь, что могло произойти? — вздрагиваю.

Ко мне приближается злющий водитель, который только что едва меня не отправил на тот свет. Его лицо пылает от злости. Нет, он буквально кипит от ярости. Мне стало совсем не по себе. — На улице темно, плохая видимость! Если бы я не начал тормозить, ты бы уже была размазанная по асфальту!

Он подошёл ближе, тыча в меня пальцем и покрывая трёхэтажным матом. Но, прежде чем он успевает дотянуться, передо мной возникает стена. Мой спаситель встаёт, между нами, заслоняя меня своей широкой спиной.

11. Соседка

Тихо захожу домой. Свет выключен. Похоже, что все уже спят, но, на всякий случай, стараюсь ступать бесшумно, пробираясь к своей комнате. Пройдя половину коридора, вздыхаю с облегчением, так как часть пути уже пройдена.

— Ты куда пропала? — раздаётся из темноты голос. С губ срывается тихий писк, и я подпрыгиваю на месте. Маша включает свет. Я зажмуриваюсь из-за резкого перехода от темноты к яркому свету. Когда глаза привыкают, замечаю её фигуру, небрежно облокотившуюся о косяк двери. В её позе читается ожидание, а на лице — смесь любопытства и недовольства.

— Мы обыскали весь клуб, но тебя в нём так и не нашли, — продолжает она, скрестив руки на груди.

— Ёлки-палки, Маша! — выдыхаю я, прикладывая руку к груди, словно это поможет унять бешеный ритм сердца. — Ты меня до чёртиков напугала! Люди из-за таких внезапных испугов и умирают молодыми!

Маша, явно довольная своим эффектным появлением, ухмыляется, а в глазах вспыхивают лукавые искорки:

— Ну, сэкономила тебе деньги на кофе. Говорят, страх бодрит лучше всего.

Я злобно щурюсь.

— Да? Ну тогда в следующий раз я испугаю тебя так, что электричество для подзарядки не понадобится, — бурчу я, смотря на её довольную физиономию. — Ещё немного, и меня можно будет хоронить при свете твоей наглой ухмылки.

Маша весело хмыкает на последнюю реплику. Её взгляд падает на мою кофту. Точнее на то, что под ней шевелится. Улыбка мгновенно исчезает с лица девушки, а брови хмурятся.

— Это ещё что такое?

Я неловко сглатываю, чуть прикрывая малыша руками, словно это поможет спрятать моего подопечного. Сомневаюсь, что девчонки будут в восторге от незваного гостя, но надежда теплится в груди.

— Эм… — кашляю, расстёгивая кофту. Крошечная мордашка волчонка сразу выглядывает из-под ткани, а блестящие глаза настороженно бегают по сторонам.

— Я нашла его в парке. Он был ранен, и я… ну… просто не смогла пройти мимо. Ты не против, если он поживёт у нас несколько дней? Пока лапка не заживёт?

Маша молча расстёгивает мою кофту до конца и аккуратно забирает волчонка. Тот лишь вяло дёргает ушами, но не сопротивляется.

Во взгляде Маши мелькает интерес, смешанный с тревогой.

— Что с ним случилось? — она выразительно кивает на перебинтованную лапку.

— Точно не знаю. Нашла его уже раненым, а в клинике сказа…

— Её. — девушка перебивает меня на полуслове.

—Что? —моргаю в замешательстве. Маша разворачивает волчонка мордочкой ко мне.

— Это девочка.

— Аа…ну, в общем, я нашла её с порезанной лапкой и не смогла оставить малышку там, маленькую и раненую. Поэтому отнесла её в ветклинику, где ей оказали помощь. Ветеринар предположила, что скорее всего это сделали нарочно.

Маша смотрит на малышку и мягко гладит её по голове. Лицо девушки смягчается, а в уголках губ появляется тёплая улыбка.

— Ну что ж. Добро пожаловать в семью, шпендик.

— Правда? — мои глаза расширяются от радости. — Спасибо!

Я забираю волчонка и уже собираюсь уйти. Но, перед тем как скрыться за дверью, оборачиваюсь.

— Кстати, это не щенок. Это волчонок.

Озадаченная Маша бегает глазами от моего лица к мордочке волчонка, выискивая доказательства моим словам.

Я лишь пожимаю плечами и скрываюсь в комнате.

Поставив малышку на пол, начинаю сооружать ей лежанку. Вытаскиваю из шкафа какую-то старую скатерть. Складываю плед в несколько раз и стелю сверху. Выглядит вполне сносно и уютно.

— Ну вот, — с удовлетворением хмыкаю я, поднимая волчонка и аккуратно усаживая на импровизированное ложе. Она тут же заваливается на бок, явно одобрив моё изобретение.

— Сейчас принесу тебе что-нибудь покушать. Сиди тут. Никуда не убегай.

Её глаза внимательно следят за мной, и на миг мне кажется, что она даже кивает. Хотя… нет, это невозможно, верно?

Флешбэки вспыхивают в сознании, как осколки разбитого стекла. Мотоцикл. Скрежет металла. Падение. Кровожадные волки в темноте. Пылающий взгляд, устремлённый прямо на меня.

Резко мотнув головой, прогоняю видения и направляюсь на кухню.

Там царит полумрак, свет уличных фонарей размытыми пятнами ложится на стены. Открываю холодильник, достаю молоко и колбасу. Быстро наливаю молоко в небольшую миску и нарезаю колбасу мелкими кусочками.

Когда возвращаюсь, волчонок при виде меня радостно виляет хвостиком.

— Ты голодная, да? — усмехаюсь, расставляя перед ней миски с едой.

Бросаю быстрый взгляд в сторону двери и удаляюсь за водой для неё. Когда возвращаюсь, вижу, как она буквально заглатывает кусочки колбасы не пережёвывая.

— Медленнее, малышка, никто у тебя не отнимет еду. — Сажусь рядом и мягко глажу её по шёрстке. — Кушай, сколько хочешь. У нас есть ещё. — Наблюдаю, как она причмокивает и умиляюсь. Уму не постижимо. Кто мог навредить такому чуду?

После душа падаю на кровать, усталость наваливается тяжестью целого дня. Веки слипаются, тело расслабляется…

Совсем близко раздаётся тихий скулёж.

Приоткрываю глаза и выглядываю вниз. Волчонок сидит у кровати, глядя на меня огромными глазами.

— О нет, — шепчу, — в постель я тебя точно не пущу.

Закрываю глаза и решительно отворачиваясь. Она скулит громче, но я упорно делаю вид, что не слышу.

Две минуты.

Ещё одна.

Ещё чуть-чуть.

— Да ё-моё… — простонав, тянусь вниз и подхватываю её.

Малютка тут же уютно устраивается у меня в объятиях, тёплым комочком прижимаясь к моей пижаме.

Я тяжело вздыхаю, но, едва коснувшись её шерсти, проваливаюсь в сон, ощущая, как тепло малыша убаюкивает меня лучше любого одеяла.

12. Поездка за город

Спросонья чувствую, как будто кто-то прожигает меня взглядом. Веки тяжелеют, но чувство, что на меня уставились, не отпускает. В груди зарождается тревога. Я рывком открываю глаза.

Ксюша.

— Ой. Ты наконец-то проснулась! — она пищит, и звук её голоса ударяет по нервам, как ложкой по стеклу. Я вздрагиваю, в голове будто хлопает фейерверк.

Это что, скримеры в реальной жизни начались? Вчера Маша, сегодня Ксюша. Мысли не хотят собираться в кучу, будто мозг ещё не вышел из режима сна.

— Не проснёшься тут, как же… — пробормотала я, закатывая глаза, стараясь вернуть себе хоть прерванный сон. Но всё напрасно.

Пытаюсь встать, но неуклюже путаюсь в ткани, как в коконе и с грохотом падаю на пол. Одеяло будто цепляется за меня, как за последнюю надежду на продолжение сна.

— Ёлки-палки… — сиплю из глубин текстильного плена, при этом ощущая тупую боль в копчике. — Утро добрым не бывает, — бурчу, потирая ушибленную попу и ощущая, как обида поднимается внутри.

Спала себе спокойно. Никого не трогала и тут на тебе.

Ксюша только хихикает, как будто всё это и есть её утреннее развлечение. Она хватает волчонка и тискает его, словно игрушку.

— Вот непутёвая, да, Милаха? — ласково тискает зверька Ксюша.

А тот в ответ рявкает — коротко, но очень выразительно. Будто говорит: «Ага!».

— И как ты могла сразу не рассказать мне о такой зайке? — задаёт она риторический вопрос, милуясь с волчонком.

Смотрю на этих двоих у моей кровати и не понимаю, откуда у них желание с утра пораньше издеваться над бедной мной. У них слишком хорошее настроение — ворчит голос внутри меня.

Со вздохом забираюсь обратно на своё ложе. С головой укутываюсь одеялом, словно защитным панцирем. Всё ещё лелею надежду поспать хотя бы часик.

— У нас сегодня и завтра выходные. Хочешь поехать со мной и Кристиной за город? Там открывается о-очень красивый вид на Бермарк.

— Нхм… — бормочу своё мнение, прячась под одеялом, словно это могло спасти меня от навязчивых планов. Но Ксюша не сдаётся. Её голос обретает ту самую ехидную нотку, которую я уже выучила наизусть за пару дней:

— Ну нет, так нет. Милаху я конфискую, — с ехидной ухмылкой сообщает она. — А ты лежи тут одна одинёшенька. Может, отпущу твою малышку на волю без тебя. И ты больше никогда её не увидишь. — громко наигранно вздыхает.

Я резко сбрасываю с себя одеяло и смотрю на неё с выражением: «Серьёзно?! И это твой аргумент?». Это уже не просто шантаж. Это святое кощунство.

— Ну это уже наглость. — бурчу сквозь зубы. Но ведь она права... Я всё ещё разрываюсь между желанием спрятаться от мира и этим внутренним зудом, зовущим к новому.

— Вот именно! Наглость — второе счастье, — смеётся Ксюша, как будто уже победила в каком-то невидимом сражении. — Выдвигаемся через пол часа!

Мой план отдохнуть рассыпается, как карточный домик в ураган. Снова этот голос внутри: Иногда жизнь сама выталкивает тебя вперёд. Даже если ты цепляешься за подушку всеми конечностями.

Я обречённо вылезаю из кровати, как солдат на рассвете, зная, что бой проигран ещё до начала. Пока собираюсь, переписываюсь с Аськой. Она спрашивает, как я устроилась. Пишу ей пару строк о том, как обустроилась, приукрашивая стилем: «всё норм». Мысленно ставлю галочку рассказать подруге о своих приключениях. Или не стоит. Пока не решила.

Обуваясь, задаю вопрос, который не выходит из головы:

— А Маша не идёт с нами?

— Нет, конечно. Она такие прогулки терпеть не может. — Ксюша отмахивается, будто я спросила что-то само собой разумеющееся.

— Счастливая… — тихо бормочу себе под нос. Не осуждая. Просто завидуя. Её удача остаться в уютной кроватке, пока меня тащат ни свет, ни заря из дому.

— Да если бы я её позвала, она бы посмотрела на меня так, будто я предложила ей пробежать марафон босиком по гвоздям.

— Хах, а мне то это за что? — наигранно возмущаюсь я, но даже сама себе не верю. Ты же согласилась... Добровольно.

— Ой, не бубни, — смеётся она. — Ты только приехала, а уже хочешь плесенью зарасти? Скучно сидеть дома, даже не зная города, в котором живёшь.

— Ладно, тут ты права. — вздыхаю, словно признаю проигрыш. — После такой «скучной» работы просто необходимо немного отдохнуть пару дней.

— Это да, понимаю, — неожиданно серьёзно отвечает Ксюша. — Я, когда начинала, тоже сидела дома с паранойей, что за мной вот-вот придут страшные дяденьки из клуба. А по факту просто пряталась от собственных мыслей.

Её слова цепляют. Прямо за живое. Слова, сказанные с легкой усмешкой, на деле — настоящая исповедь. И я понимаю: мы больше похожи, чем казалось.

Раньше думала, мне просто повезло встретить чокнутых сразу в первые дни работы. Да ещё и подряд. Но сейчас осознаю, не одна с таким столкнулась.

— Кстати, — громко восклицает девушка с хитрой ухмылкой, — рядом с тем местом лучшая кафешка с блинчиками. Ты же любишь блинчики?

Вот ведь… Попала в самое больное место.

— Ладно, уговорила, — говорю я, одновременно собирая вещи. — Но только ради блинчиков. И потому что я добрая.

— Ага, идём уже, добрая моя. — хихикает она, хватая меня под руку.

На улице нас встречает утренняя свежесть. Воздух будто хрустит. Он холодный и чистый.

Ксюша вдруг поворачивается ко мне и понижая голос говорит:

— Кстати, говорят, на той стороне города иногда видят что-то странное… Волка. Только огромного.

Сердце будто проваливается куда-то в пятки. Я опускаю взгляд на малышку. Она замирает. На миг кажется, что она, поняв смысл слов, настораживается.

— Ты шутишь, да? — стараюсь говорить без напряжения.

— Может быть. Или не совсем. Просто держись рядом. Вдруг твой волчонок привлечёт к нам много ненужного внимания.

Теперь прогулка обещает быть куда интереснее.

Когда автобус увозит нас от городской суеты, я чувствую, как внутри начинает просыпаться нечто новое. Любопытство. Предвкушение.