В городе где дым - часто гаснут огоньки

Глава 1. Дымный город - город дым

- Здесь давно никто не жил, воздух малех застоялся, но это и пыль ведь не станут проблемой для тебя, да? - Женщина в уже не таких блестящих и свежих черных сапогах до колена, безвкусной черной шубе, которую, видимо, носила еще ее матушка, вальяжно обхаживала небольшое помещение. У массивных дверей, скрестив руки на груди, стоял юноша, безразлично осматривающий помещение. Видимо, его вовсе не волновало место, где он собирался жить ближайшие несколько лет. Убрав кричащие “цыплячьи” короткие пряди за ухо, она скептически посмотрела на него.

- Странный ты какой-то. Согласился жить на чердаке в такие-то морозы. Но скидки на аренду не жди. Просрочишь - уж как-нибудь договоримся. Если все устраивает. - Она опустила увешанную бижутерийными кольцами ладонь в карман, достала немного поцарапанный ключик.

- Деньги ты уже уплатил, так что беспокоить более не буду. И если эти придурки с нижнего будут тебя беспокоить, то ментов вызывать бесполезно. Они мало того, что их не боятся, так еще и попугать могут. Мне тут лишних глаз не надо. Ну все на этом. И не вздумай тут ничего сломать...Как там тебя?

- Просто Морис. Всего вам доброго. - Забрав ключи из ее рук, он вежливо открыл ей дверь, медленно запирая.

- Можешь выходить. - Размеренность и спокойствие звенят на всю комнатушку, а света в ней, может показаться, становится меньше на несколько люменов.

- Мерзкая дамочка. - В комнате никого нет, но голоса при этом теперь два. Тень, отбрасываемая слабым морозным светом, пробившимся сквозь грязное окно, едва заметно рябит, а после ползет по стене, стирая за собой толстый слой пыли.

- И не говори. Давно никто не жил - слабо сказано. Настоящий склад рухляди и прочего мусора. Хоть кровать целая и стол еще не свалился.

На пару мгновений Морис прикрывает серые, похожие на две припыленные золой перламутровые пуговицы, глаза. После снимает очки и протирает их о край черной футболки от осевший пыли. И, надев обратно, смотрит изучающе перед собой, переводит взгляд на укрытые от света темные углы.

Из них, если хорошенько приглядеться, на него смотрят в ответ чуть напуганные, маленькие бледные глазки. Словно боятся, что этот человек опасен для них и может одной лишь силой мысли прогнать заблудшие тени из, уже не их, пристанища.

Морис, однако, был милосерден.

- Выметайтесь.

Но тени только чуть колыхнулись в своих закутках. Одна, особо смелая из шайки, даже решила подойти поближе. Видимо, мрак, рассеявшийся позади него, они приняла за своего соратника. Не может столь великолепный в их глазах дух быть фамильяром простого человека. Разве что пищей, которую тот пасет подобно пастуху и овце. Морис смерил дымку холодным взглядом. Не особо густой туман, не имеющий ни запах гари, ни кислого гнилостного аммиака.

- Что за глупые создания. - Ладонь с тонкими пальцами, и тонким серебряным браслетом с непонятной никому пентаграммой поднялась выше. Коснувшись кончиками пальцев висящей на красной нитке вместо застежки сережки, представляющую из себя заламинированный сложенный кусочек гербовой бумаги с остатками чернично-серной печати, Морис провел по ней сверху вниз. При этом подцепил подушечкой тонкую небольшую иглу, свисающую вместе со странным украшением. Из на мгновение вздрогнул, увидев, как острие легко протыкает кожу, а на бледной коже выступает алая, как лепесток розы на снегу, капелька крови. И стоило Морису чуть размазать ее по бумаге, как его серый глаза на одно мгновение обдало холодным серебром, а тени, с интересом наблюдавшие за ними, с глухим воплем кинулись, кто куда. Лишь бы подальше от него. А от той, что стояла перед человеком не осталось ничего. В миг хлипкая дымка была поглощена чем-то более плотным. Как карандаш на B теряется в B6.

- От паразитов избавились, осталось избавиться от грязи. - Тень теперь ползла уже по потолку. И стоило только ее обсидиановому силуэту лениво пройти по белой непримечательной овальной люстре, как та с громким треском раскололась на множество осколков, усыпавших темный пошарпанный линолеум. Она все равно была лишней.

- И ты, Из, решил прибавить мне его еще. - Морис тяжело вздохнул и подошел к окну, распахивая нараспашку. Воздух и в самом деле застоялся, хранил в себе скверну от разбежавшихся мелких духов. Поживи здесь обычная семья, то вскоре у каждого бы начались сильные мигрени, нестерпимые головные боли. Возможно, что даже кто-то заболеет, но не умрет. Хоть и озлобленный, но слишком хилый дух. Не проветри они тут все хорошенько и не окури все можжевельником. Или хотя бы парочку благовоний. Только бы не из местного супермаркета - толку меньше, вреда больше. Мориса выворачивает каждый раз

- Я пока разгребу тут все, а ты осмотрись. Нет ли никого на чердаке или в подвале. Непрошенные гости ночью мне не нужны.

- Можно мне побезобразничать немного?

- Делай, что хочешь. - Человек махнул рукой, давая добро, и стянул зубами тонкую резинку с запястья. Убирая доходящие до середины уха волосы в небольшой хвост, который так и норовил рассыпаться. Волосы заметно отросли, и янтарно рыжий местами вымылся, резко контрастируя с черными корнями. Что надоумило его тогда сначала выбелиться до пепельного блонда, а потом выкраситься через пару дней в ржаво-красный? Скорее всего скука и надоевшая рутина. А это было, хоть и маленькое, но событие. Стоило бы подкрасить, но руки до этого дойдут уже потом.

Глубоко вдохнув морозный воздух, Морис принялся искать швабру с метлой. А тень тем временем проскользнула через тонкую щель в двери и плавно, стараясь держаться стены, шлейфом соскользнула на четвертый этаж. Стена липкая, грязная, темно-синяя краска давно выцвела и потрескалась. Кое какие ее куски валялись на каменных ступеньках. Видно, до уборки подъезда дела не было ни у кого. Зато руки прям и чесались оставлять любовные послания, угрозы жизни и прочие бессмысленные фразы на стенах. Но стоило ему подползти к последней ступеньке, как Из спешно проскользнул к потолку. Большое окно освещало широкий лестничный пролет и скинутую на него ненужную мебель в виде простых шкафчиков и парочки сломанных стульев. Был и высокий шкаф с оторванной стеклянной дверцей. А ниже уже начинался четвертый этаж. Как сказала им хозяйка захолустной общаги, здесь водились ребята, любящие покурить травку или кольнуться чем разжились. Хоть и обычный человек не мог видеть тень без ее желания, но воспаленное наркотиками и дурью сознание могло уловить его тонкий след. Из бы этого не хотел.

Глава 2. Огонек в тумане

Оценив, что справиться до вечера ему не составит особого труда, Морис первым делом небрежно смел всю пыль и грязь с поверхностей на пол, туда же скинул сомнительное белое постельное с кровати и хорошенько встряхнул подушку. Но, немного подумав, отправил ее туда же. Думать было неприятно, сколь интересные особы могли останавливаться в подобном месте. Мрачно и сердито. Но зато сказочно дешево. Юноша тяжело вздохнул и прикинул, сколько у него осталось после переезда в кошельке. Хоть он и зарабатывал тем, что засиживался на площадках для фриланса, но сейчас на это будет не столь много времени, как раньше. А безработный студент, не имеющий никого, приехавши невесть откуда - подозрения. Что же. На этот месяц еще точно должно хватить, а работу следует подыскать уже сейчас. Или хотя бы временную подработку. Если совсем туго будет, то на фабрике по прокату найдется место всегда для пары лишних рук. Да и разведать все ему станет гораздо проще. Хоть и придется вставать раньше обычного, чаще прогуливать и спать, от силы, несколько часов. Хоть он и обладал некоторыми глубокими познаниями и занимал особое место между двумя мирами. Но он все же живой человек. Измотай себя до изнеможения - и никакая магия тебе уже не поможет. Только если не попадется искусный шарлатан, что внушит тебе молодость и здоровье в празднестве, а не побитые зубы и больной желудок с расшатанной психикой. Таких аж слушать тошно. Но, стоит признать, временами весьма занятно.

Морис тяжело вздыхает и зарывается руками в волосы, пропуская непослушные вьющиеся пряди сквозь пальцы. Порывшись еще немного по шкафчикам, он обнаружил упаковку мусорных пакетов и небольшую плитку на одну камфорку. Если ему не придется лишний раз здесь ни с кем пересекаться, когда он готовит еду, то это будет просто замечательно. Главное, чтобы она еще работала. А пока он занят тем, что набивает мешок всем, что накидал ранее на пол. После уже хочет спуститься набрать воды и начать отмывать здесь все, как в нос ударяет едкий запах чего-то кислого.

- Так быстро? - Темная бровь слегка приподнимается. Морис оборачивается к окну. Если еще минут пять назад он видел улицу и очертания гор, то теперь там стоит стойкая темно-серая дымовая завеса. Лениво подойдя к окну, человек про себя ухмыляется, внешне оставаясь при этом совершенно невозмутимым.

- Как я и думал. - Уголок его рта чуть приподнимается в хищной улыбке. Но всего на мгновение. Его лицо принимает привычное безразличное выражение лица, а ладонь тянется за окно. Его даже не пугает то, что половину комнаты уже заполонил густой дым, а легкие, где-то на самых кончиках альвеол, начинает нешуточно подпекать. Слегка “пригладив” туман, пропустив поток сквозь пальцы, он словно что-то зачерпнул.

- Как интересно все выходит. - На его бледной, как известь, руке осталось несколько черных, дымящихся нехорошей темной аурой ошкурков. Что именно это было - сказать он пока не мог. То могли быть остатки духа, чья-то многовековая сконденсированная злоба. Вполне могли быть и остатки спаленного тела демона. Но это маловероятно.

Юноша, словно зачарованный, внимательно разглядывает темные ошметки на своей ладони. И, когда дым уже проскальзывает по его лицу, выходит из транса. Одним резким движением запахивает окно, а за ним и шторы. Оставляет тонкую полоску света, разрезающую воцарившуюся в покоях тьму. В этом свете его рука кажется еще белее на фоне темноты. Можно даже сказать, что это рука мертвеца, захватившая тело человека. Еще с минуту смотрит, как дотлевают темные дымки на его руке. Кажется ему весьма занятным. После что-то шепчет себе под нос. Пару слов и легкое движение руки. Словно он собрал что-то в воздухе в тот момент. И остатки дыма, что тонкой газовой вуалью заполонили стены помещения, плавно перетекают обратно, плотнее прибиваясь друг к другу. Морис делает глубокий вдох и, когда весь туман собирается в одном месте, на выдохе резко сжимает пальцы в кулак, рассеивая сгусток, словно его и не было здесь. Только несколько тлеющих темных теней падают на грязный пол.

Человек не ждет, когда они прекратят свое существование, уйдут в след за другими. Хватает ключи с подоконника и спешно снимает черное пальто с крючка, но пока не спешит надеть. Бегло набросив в тон шарф на шею, торопится покинуть комнату, не забыв при этом закрыть. Красть у него особо нечего. Но если какой-нибудь особо умный пороется в его вещах и сделает что-то, чего делать не стоило, то быть беде. Одна его книженция, похожая на толстый библиотечный справочник прошлых веков, чего только могла учудить. Забот и так хватает, а спасать мелких сатанистов, вызывающих Кровавую Мери за гаражами, ему уже порядком поднадоело. Призрака изгнать несложно, но порой весьма геморно. Однажды он гонялся за одним по всей арт-выставке. Которая, на минуту, охватила тогда не один зал галереи. Людей собралось прилично. Тот, думая, что Морис обычный любитель, знающий только “Отче наш” или “Exorcizamus te”. Но оказалось, что, чем темнее угол, тем ближе можно было ощутить человеческое присутствие. Перепрыгивал от человека к человеку, ища того, чья аура более светлая или же чьи глаза отражали в себе языки пламени от изысканных канделябров горячее. А с такими Морис, увы, был чуть ли не бессилен. Да и не скажешь же напрямую незнакомому человеку, что в него вселился призрак, но пока только запрятался в глубинах сознания. Вот только вторгаться в сознание хозяйки антикварной лавки, участницы выставки, чьи зеленые глаза горели медно-изумрудным пламенем, было большой ошибкой. Та как раз хотела закурить свою трубку, как почувствовала чужое присутствие в своем теле в тот момент, когда табак уже тонкой струйкой струился к потолку. Никто даже не слышал, как истошно вопил призрак, чье тело, стоило ему только облегченно выдохнуть, обтянулось огненным коконом. Никто, кроме подбежавшего, запыхавшегося Мориса и леди в строгом красном шелковом платье и лакированных туфлях на высоком каблуке. Стоит опустить момент, что многие смотрели на него, как на поехавшего бродяжку. Вечер был тогда веселым, хоть и хлопотным.



Пятый этаж ему сразу не понравился, да и голоса чьих-то заплетающихся языков из-за приоткрытой двери не вызывал особо доверия. От греха подальше, Морис спустился до третьего и быстро залетел на кухню. Откинув небрежно одежду на столик у газовой плиты на четыре камфорки, он включил оба крана и, не обращая внимание на слишком горячую воду, принялся судорожно отмывать неизвестно от чего свою ладонь, которой словил черные сгустки. И, спустя непродолжительное время, наконец закрыл их.

Было хотел уже развернуться и надеть пальто, но его одернул женский голос.

- Все в порядке? - Повернув голову, он словил недоумевающий взгляд бледно-голубых глаз.

- Все хорошо. - Выдохнув, Морис взял пальто и накинул на ходу, спешно спускаясь с лестницы. Стоило ему спуститься до второго, как он снова замер.

- Из? - Морис видел за свою насыщенную событиями жизнь всякое, но он не думал, что его спутник будет горбатым мостиком нависать над ребенком, читающим учебник по литературе. Тени тоже, как оказалось, было интересно незамысловатое чтиво. Мальчик уже было хотел перелистнуть страницу, но дымка подала голос.

- Карл, не спеши, я еще не дочитал. - Из и в самом деле читал вместе с этим немного растрепанным мальчишкой, даже не побоялся держать книгу перед его глазами. Школьнику оставалось только перелистывать время от времени заляпанные чем-то сладким страницы.

- Здравствуйте! - Услышав за своей спиной чужой голос, Карл и позабыл, что читает, спешно подскочил и обернулся. Книга так и осталась висеть в воздухе. Разве что цветастая зеленая закладка переместилась на страницу, а вытащенный из пенала карандаш ровно подчеркнул строчку, на которой тень, видимо, остановилась.

- Привет. Из, идем. - Мориса поведение тени ввело в легкий ступор. Но когда он перевел взгляд на тень мальчишки, то все понял. Он такой же, только еще не окунулся в этот омут с головой. Еще одна душа, оставленная наедине с самим собой и своими переживаниями и монстрами под кроватью. Его словно настигло дежавю, а сердце болезненно кольнуло. Но сейчас не до этого.

Обойдя ребенка, Морис сам тенью поспешил ниже, застегивая на ходу свою одежду.

- Мистер, постойте, туда нельзя! - Карл было что-то кричал ему, но уже шагнувший в туман человек не обратил на это внимание. Из последовал за ним.

- Даже не спросишь, почему я был с ним? - Стоит двери захлопнуться, как они вдвоем оказываются в плотном грязном пространстве. Морис выше натягивает шарф, закрывая лицо едва ли не полностью. Один щелчок в воздухе и туман вокруг него немного расступается, позволяя рассмотреть размытые очертания снега и двора перед собой.

- Не интересно. Что с ним? - Человек делает шаг, а тень под ним поднимается выше густым дымом. Если бы люди сейчас проходили мимо, то могли бы увидеть спокойно идущего стройного человека, одетого во все черное с полным бардаком на голове. И покоящиеся на его плечах чьи-то дымящиеся руки, пару сверкающих кроваво-алых глаз над макушкой. Как будто кто-то придерживал его за плечи, оставляя за собой черный шлейф, тающий в считанные мгновения как сахар в кружке горячего чая. И вот одна рука соскальзывает, тянется к лицу человека и придерживает спадающий немного шарф.

- Морис, утром голова разболится, если будешь много гулять в непогоду. - Голос Иза тихий, глубокий. Как будто доносится из-под воды. Ему тоже нелегко находится в тумане, где витает грубыми лоскутами темная энергия, миазмы. Значит, это не дух, а что-то другое.

- Пускай. Ты тоже это чувствуешь? Словно толпа крестьян выловила демона и залила его горящим маслом в центре своей деревни. А смог остатками его энергии разошелся по домам людей.

- Ходит в народе, что огонь все очищающая стихия, но иногда лучше не разрушать защитную оболочку. Многие страшнее после смерти, нежели при жизни. - Вторая газовая рука осторожно проводит перед лицом спокойно идущего, отгоняя от того особо крупный лоскут.

- Прям, как ты. Я говорил этим соборным придуркам, что не может это захолустье так часто накрывать дымом. Да и смертность у людей повысилась в разы. Рак это или нет - вопрос для меня весьма интересный. - Даже сетуя, тон голоса Мориса остается все таким же ровным и спокойным. Словно он обсуждает не разорение гнезда нежити, а просто непринужденно беседует за утренним чаем. Из смеется, едва ли не навзрыд.

- Ты будущий журналист, написал бы статью как курсовую и привлек бы внимание уже иных сил. Думаю, любители переработки мусора и посадки деревьев бы не стали молчать точно. - С одной стороны тень права. Морис и в самом деле мог просто намекнуть, чтобы на местное предприятие обратили внимание. Хотя бы на пропажу шахтеров. Сколько шахт обвалилось? Сколько несчастных придавило камнями и удушило газом? Сама земля была против происходящего в ее недра вторжения. И Морис, обладая развитым с детства чувством приближающийся опасности, углядел в этом еще что-то.

- Есть у меня кое-какие догадки. И пока я не пойму, в самом ли деле это происходит, не буду делать поспешных решений. Скопление народа в том месте может оказаться большой ошибкой. А исправлять что-то мне, если честно, не особо хочется. Так что лучше смотри по сторонам внимательнее. Эта тварь когда-нибудь, да покажет свой лик. - Это и было первой его мыслью. Написать статью и навести суету. А дальше все бы сделали за него. Но такая деталь, как порядок обвала шахт показался ему смутно знакомым. Отложив телефон, он тогда сел за компьютер и откопал каждый выпуск новостей, посвященный смертям на руднике. Карандашиком набросал себе на листке карту, отметил каждое место аварии. А после провел линии по порядку. И картина, вырисовавшаяся перед ним штрих за штрихом, пробегала холодными мурашками по спине. Слишком знакомо, слишком ненавистно. И все так же до одури голодно и безумно.

- Тебе стоит перестать от меня их скрывать. Я не первый век слоняюсь по темным коридорчикам. Могу и помочь. - Из все не унимался. Морис много думал, мало говорил. Делал все осторожно и незаметно. Мог никого с спросить и сделать так, как считал нужным. А что для него слово древней тени? Словно его и не было. Даже проживая с ним тринадцать лет, Из так и не смог научиться предугадывать его действия и читать с лица. Морис - как снежная вершина - посмотри на нее больше дозволенного и ослепит глаза.

- Не люблю трепаться попусту. Это пока лишь догадки. - Человек морщит нос и останавливается, осторожно накрывает дымку на шарфе ладонью и стягивает ткань до подбородка.

- Ты что делаешь? - Взволнованный голос неприятно бьет поочередно по перепонкам. Юноша прикладывает палец к губам, прося замолчать.

- Кругом кислый запах, а сейчас я чувствую себя так, словно зашел с мороза в курилку. Кто-то тут у нас очень любит покурить... - Морис чуть морщит нос и принюхивается. В одном месте пахнет золой острее, и он спешит туда.

- Не изменяешь себе, все также летишь на тлеющие огоньки. Морис, не обожгись однажды.

- Не бойся огня, страшись коптильного дыма. - Человек про себя усмехается, когда чувствует, как его щеки в один момент обдает жгучим жаром. Как от сигаретного дыма, что еще не успел остыть. А впереди загорается одинокая точка. Похожая на то затухающий, то вновь загорающийся кончик сигареты. Морис искал отголосок воспоминаний в теневых сгустках, хоть это и было весьма сложно, но наткнулся на кого-то, кого спустившийся ядовитый смог ничуточки не пугал. Ведь он и сам есть тот смог, покрывающий каждую фибру души. Или же живое пламя на дне блестящей радужки. Редкое, но пламенное сердце, жадное до жизни и не терпящее никаких притеснений. Не только он один мог ориентироваться в тумане. И это было интересно. Человек либо глуп и не понимает, сколь много яда сейчас вдыхает. Либо он просто сгорает рядом с ним, не успев даже кожи коснуться, что уж говорить о легких.

- Смотри, как тускло горит. - В глазах Мориса на мгновение проскальзывает жемчужная искорка.

- Едва не затухает здесь, а все стоит. Что за глупое создание. - Говорит совсем тихо, его слышит только Из. Но тот ничего не говорит. В начале лампочка, теперь окурок сигареты. Кто-то охотится за огоньками.

- Тебе не кажется. - Вдруг громко начинает Морис. - Что и без тебя здесь хватает дыма? - Звучит немного грубо, но по-другому обратить на себя внимание он не может. Конечно, есть вариант рассеять дым на более широкий радиус. Морис способен легко сделать это. Но он еще не знает, друг перед ним или враг. Графит в карандаше тоже сгорит, если будет двигаться по бумаге слишком сильно и быстро. Даже особо яркое пламя маленького очага порой способно разогнать всю тьму внутри человека и в его доме. Так что, стоит в начале дать понять, что Морис не настроен враждебно.

Ответа не следует.

И он решается. Человек делает еще один широкий шаг вперед и заносит руку, словно хочет что-то от себя откинуть. Но не успевает даже поставить вторую ногу на землю, как огонечек с глухим треском гаснет. В то же мгновение Морис срывается на бег, но никого найти не может. Даже хрустящих шагов за густым дымом не услышать. Но еще остались следы на снегу. И человек, опустив голову, спешно следует за ними, но позволить бежать себе сейчас не может - он не видит, что впереди. Столкнуться со стеной или споткнуться и упасть в холодный снег не хочется.

- Вот проклятие. - Морис останавливается, когда его глаза сталкиваются со столбом. А вернее с дорожным знаком, изображающим остановку. Уехать в такой туман было невозможно. Огонек просто свернул на проезжую часть, всю изрешеченную колесами автомобилей. Догадался, что за ним бегут и решил скрыть свои следы? Понял, кто перед ним и просто испугался? Да бред...

-Теперь его будет не отыскать...