В клетке у зверя

Пролог

Валерия

— Игнорирует?! — возмущенно спрашивает Олег и размешивет чай, сидя за столом у меня на кухне. — Плохо стараешься, Валерия! Ты же помнишь, что на кону? Помнишь?

Киваю. Я невыразимо устала от его прессинга и от того, к чему он меня принуждает. А он приезжает каждый день, будто у него в полиции работы нет и мир клином на Волжском сошелся.

— Нормально я стараюсь. Просто кто я, а кто он, — возражаю на свой страх и риск. — У него женщины другого полета и социального статуса. Зачем ему какая-то неказистая ветеринарша?

— Ты в его вкусе, Валерия, — рычит полковник. — Сегодня наденешь платье и чулки, которые я привез. Но ты у нас зараза своевольная, все по-своему делаешь! Сегодня по-моему будет!

Меня до краев затапливает отчаяние. Волжский раскусит замысел Олега, если я так оденусь. Просто потому что не в моем характере носить платья. До этого я одевалась только по-пацански.

Но Олегу плевать. Он перешел в наступление и намерен заставить меня нарядиться шлюхой.

— Я сам тебя сегодня отвезу, — Олег отпивает чай и морщится. Да, он у меня дешманский, уж извините. — Ты знаешь, когда Волжский будет дома?

— Да откуда мне знать? — не выдерживаю, повышаю голос. — Волжский мне не отчитывается!

— Ты должна пробраться к нему в спальню, Валерия, — тон полковника становится совсем недобрым, таким говорят, когда «шутки кончились». — В кабинете нет тайника, значит, он в спальне. И если для этого понадобится лечь под Волжского, ты это сделаешь.

В кабинете я не смотрела. Соврала, в надежде, что Олег успокоится. Но он свято уверен, что в доме Волжского есть тайник, в котором лежат какие-то женские мелочи, типа колец, расчески или пудреницы. И я должна их украсть. Зачем — Олег мне не говорит.

— А если его снова не будет дома? Мне что, сиднем там сидеть? — всхлипываю.

Слова Олега рвут душу в клочья. И я ведь знаю, что он с меня не слезет. Вцепился, как клещ.

— Делай, что хочешь, Валерия, — отрезает Олег. — Если снова вернешься ни с чем, сядешь. Я устал с тобой морочиться.

— Вы ведь знаете, что я невиновна! — восклицаю, не в силах сдержать возмущение. — Почему настоящего преступника не ищете?!

— Потому что уже нашел, — отрезает Олег. — Виновна ты или нет, суд решит. Я все сказал. Иди одевайся. Платье и чулки! И поедем к Волжскому.

Наверное, мне правда следовало сдаться полиции. Может, тогда нашелся бы тот, кто подкинул мне наркотики, но сейчас у меня нет выбора. Придется сделать, как требует Олег. Если сегодня Волжский меня убьет, это будет на его совести, хотя сомневаюсь, что у него она есть.

Спустя два часа, когда солнце почти в зените, Олег высаживает меня на привычном месте у развилки. Дохожу до поместья пешком. Охрана привычно открывает дверь, хотя на этот раз мужчина в спецовке неприлично долго рассматривает меня, прежде чем пустить. А мне дико неудобно на каблуках в коротком платье и с укладкой наперевес.

Волжский снова отсутствует, это тоже уже привычно, и я решаю воспользоваться ситуацией. Для начала загляну в кабинет. Удача сопутствует мне, в доме никого, кроме Светланы, которая возится на кухне. Даже Виктор уехал. Куда-то сопровождает Волжского. Прохожу по гостиной первого этажа и тихонько пробираюсь в кабинет. Олег ничего не говорил про камеры, да и вряд ли Волжский станет следить за самим собой.

В кабинете все красиво и очень дорого. Как и везде в этом доме. Большой письменный стол с компьютером-моноблоком, стеллаж с книгами, бар, и все из темного дерева.

Олег сказал, искать тайник. А где он может быть? Подхожу к столу. Точно не в ящиках. В стене за картиной? Там скорее будет сейф. А нужно что-то симпатичное, неприметное, типа шкатулки.

Прохожусь вдоль стеллажа с книгами, к бару в углу и замечаю небольшую неприметную антикварную тумбочку с единственным ящиком. Ключ в замке. Открываю — и правда, женские мелочи — кольцо, кулон, часы — простые, позолоченные, остановившиеся — брелок в виде куклы Барби и небольшой гребень для волос с инкрустацией, наверное, самая дорогая тут вещица. По позвоночнику стекает озноб. Это же… так маньяки коллекционируют памятные вещи жертв.

Наверное, Олег подозревает Волжского в чем-то подобном. Или это коллекция его брата? Мне становится дурно. Я не должна была этого видеть. Не должна была заходить в кабинет. В душе вскипает паника.

Я захлопываю ящик и порывисто направляюсь к двери, когда она открывается у меня перед носом. И входит брат Волжского. Ну вот и все. Это конец. В отличие от Вадима, Антон Волжский настоящий бандит.

— Кто это тут такой красивый? — спрашивает, растягивая губы в сальную улыбку, а затем входит и закрывает за собой дверь. Упирает руки в бока, и под кожаной курткой отчетливо поблескивает рукоятка пистолета.

1. ♀

Две недели назад

Валерия

— Да, мам, я приеду, — выговариваю виновато и поглядываю на настенные часы. Почти девять, скоро домой. — Прости, очень устаю. Много работаю. Нет даже двух дней свободных подряд, а ты сама понимаешь, мне на один день смысла вообще нет, в дороге больше проведу.

Мама соглашается, сокрушаясь. Я её понимаю и сама очень скучаю, но правда не могу вырваться. Людей не хватает, лето, отпуска, и так пашу пять дней в неделю по двенадцать часов. И сейчас я во всей клинике одна, дежурный ветврач.

— Будь здорова, Лерусь, приезжай скорее, я соскучилась, — вздыхает мама и вешает трубку.

Сердце сжимается от её тоски. Но мы живем в пяти сотнях километров. Это несколько часов пути в одну сторону.

Убираю телефон в обычный нейлоновый рюкзак с изображением Дональда Дака, стаскиваю халат и снимаю зед-отчет с кассы. Сейчас уже не должно быть посетителей.

Касса пищит термоэлементом, терминал выдает собственный отчет. Закрываю смену в программе, иду занавешивать жалюзи, и входная дверь открывается. В маленький холл, где стоит ресепшн, входят трое мужчин в полицейской форме. Смотрят на меня недобро, с застарелым усталым раздражением. И питомцев при себе у них нет.

Под волосы забираются мурашки.

— Полковник МВД Трифонов, — представляется первый, покрупнее остальных и по виду главный.

Крепко сбитый, но видно, что за формой следит, хотя ему, по виду, лет пятьдесят. Волос почти нет, а где есть, на висках, они седые. И взгляд очень тяжелый.

Он вынимает из внутреннего кармана кителя свернутый в два раза лист, разворачивает и показывает мне.

— У нас постановление об обыске в этой клинике. Поступили данные, что тут торгуют запрещенными веществами.

Ноги становятся ватными. Я ничего не понимаю в законах, но хорошо знаю, что за наркотики сажают. А ещё я знаю, что в нашей клинике даже аптеки собственной нет. Мы клиентов через дорогу отправляем.

Вглядываюсь в текст, и полковник Трифонов небрежно кладет лист на стойку.

— Мы нич… — заикаюсь, чтобы ответить, пока читаю, но он грубо обрывает меня.

— Это мы выясним, гражданка, а вы пока документы предъявите, если не хотите проехаться в отделение.

У него неприятный грубый голос. И интонации хозяйские. Приказывает, не просит. А двое его сопровождающих расходятся по помещению. Один прямо в ботинках проходит в смотровую. Второй — в операционную.

— Бахилы наденьте! — не выдерживаю, делаю замечание.

— Не мешайте следствию! — рявкает полковник. — Документы. Быстро!

Аж дергаюсь от крика. Его манера общаться подавляет.

Лезу в рюкзак и достаю в четыре раза свернутый лист с копией первых двух страниц паспорта, аккуратно убранный в файлик.

Полковник фыркает и разворачивает.

— Гражданка Незабудкина, значит, — облизывает изнутри нижнюю губу и поднимает на меня тяжелый взгляд, под которым я ежусь. — Это бумажкой подтереться можешь. Паспорт почему не носим?

— Ч-чтобы не укра-али, — тяну неуверенно. — Мне в универе сказали, что для полиции и копия подходит, когда документы проверяют.

— Сейф давай открывай, — бросает мне мент. — И личные вещи готовь.

Вспоминаю о том, что у любого сотрудника полиции есть личный номер, да и полные данные бы неплохо получить.

— А вы мне сначала полное имя назовите и номер личный, — произношу вроде твердо, но к концу фразы сдуваюсь, стоит полковнику Трифонову грозно зыркнуть на меня.

— Трифонов Олег Валентинович, полковник МВД, большего тебе знать не положено! — чеканит почти по слогам.

Руки дрожат, но я записываю полученные данные в телефон.

— Олег Валентиныч, в смотровой ничего, — один из ручных псов возвращается ни с чем.

— В операционной тоже чисто, — добавляет второй. Оба стекаются к ресепшену.

— Санузел, Миш, — приказывает Олег Валентинович и щелкает у меня перед лицом пальцами. — Валерия, кладовки есть, склад?

От внезапно названного своего имени снова вздрагиваю. Из его уст оно звучит отвратительно, он его будто марает тем, что произносит.

— Склад есть, — мямлю одеревеневшим от волнения языком.

Адреналин бурлит в крови, они ведь не просто так пришли. Кто-то навел. Вдруг кто из сменщиков приторговывает? Открываю им дверь с табличкой «Только для персонала» в конце коридора. Тут только расходники и нелекарственные товары для животных. Должны быть.

— Сейф открывай, — снова подгоняет меня Олег Валентинович. — Давай-давай, живее! В темпе вальса!

Бесполезно говорить ему, что мне до одури страшно. Это и так видно. Ему плевать на меня и мои переживания. В желудке булькает тошнотой отвратительное предчувствие. Ведь если что найдут, легко запишут на меня. Разбираться не будут.

Открываю сейф и подпускаю к нему одного из ручных громил полковника. Мужчина принимается перекладывать пачки денег для инкассации, шуршать документами, которые подготовлены для передачи руководству. В этот момент второй хватает мой рюкзак и вытряхивает содержимое прямо на пол.

Внутри был стеклянный шар с дельфином, подарок одноклассницы, с которой я встречалась пару дней назад. Я все забывала его выложить. Он выпадает и с треском разбивается о кафель. Летят брызги какой-то вонючей жидкости, которая внутри налита вместо воды, дельфин, и стекло вдребезги… но сейчас мой взгляд магнитом притягивается к другому. Среди моих вещей валяется пакетик с белым порошком.

— Гляньте-ка что тут! — раздается сзади.

В шоке оборачиваюсь. Обыскивающий сейф безымянный полицейский держит через салфетку ещё один пакетик с порошком.

— Нет! Это не мое! — кричу на Олега Валентинович, не соображая ничего от нахлынувших эмоций. — Я ничем не торгую, и в рюкзаке у меня этого не было!

В этот момент дверь клиники снова открывается. Я бросаю на вход взгляд в надежде, что это кто-то с большой собакой, чтобы попросить хоть какой-то помощи. Но входит Шамиль Равильевич, один из двух собственников нашей клиники. В гавайской рубашке, очках, хотя солнце село, светлых брюках. Похоже, ещё даже не переоделся после возвращения из отпуска, зашел за кассой. Видя людей в форме, замирает на пороге и отчетливо сглатывает.

1.1

Валерия Дмитриевна Незабудкина

23 года. Образование высшее, ветеринарный университет.
Является ветеринаром общей практики, специализируется на лошадях.

Родилась в Петрозаводске, живет одна в Санкт-Петербурге на Ленинском проспекте (снимает квартиру). Мама Валерии осталась в Петрозаводске. Валерии бы очень хотелось почаще навещать маму, но расстояние и нехватка времени этому препятствуют.

По характеру добрая и отзывчивая. Очень любит животных. Отлично понимает, как работать с лошадьми. Честная и законопослушная девушка. Любит и придерживается правил, не нарушает закон.

2. ♀

Валерия

— Сегодня особо сложного ничего нет. Войдешь в дом под видом медички из Минздрава, — цедит Олег, руля по трассе в сторону Приозерска. — Скажешь что-то типа, лошадей купил, надо прививки сделать или вроде того. Придумай сама.

За эти два дня он успел в красках описать мне мужчину, которого мне нужно соблазнить. Он видите ли злостный преступник, а самому Олегу без улик к нему не подобраться.

Я прошла все пять стадий от отрицания до смирения. Видимо, Олег специально выжидал, мариновал меня… Эти два дня со мной не расставался. Сидел сиднем у меня дома, жрал мою еду и время от времени компостировал мозг на тему первого задания. Но так и не запомнил, что Минздрав людьми занимается.

— Не Минздрава, а министерства сельского хозяйства, — огрызаюсь.

Я ненавижу Олега всей душой, точнее, тем, что от неё осталось. Душу он из меня высосал.

— Да какая к черту разница? Ладно. Сельского хозяйства, — рычит он на меня. — Войдешь в дом, осмотрись. Ты, конечно, большую часть времени проведешь с его лошадьми, но он должен тебя заметить. Обрати на себя его внимание. Поняла меня?

Киваю и кошусь в окно. Смешанный лесок за обочиной, небо тяжелое, набрякшее собирающимся дождем. У меня подавленное состояние, мне ничего не хочется. И особенно пытаться влюбить в себя мужчину, который на двадцать лет меня старше и в миллион раз богаче.

— Волжский будет тебя проверять, будь умницей, ты должна ему понравиться, ясно? — голос Олега ездит по ушам, и я невольно вжимаю голову в плечи. Не хочу его слушать. Сползаю на сиденье, сложив руки на груди, как нахохлившийся воробей. — Соберись, Валерия! Но оделась ты, конечно…

Хочется спросить, как, но я знаю, чем он недоволен. На мне рваные прямые джинсы и простая футболка. Неженственная, но удобная одежда, в ней не жарко по сегодняшней погоде. К тому же наверх я надену халат, который свернут и лежит в рюкзаке вместе с дипломом на всякий случай.

— На мне халат будет, нормально я оделась, не начинайте, — бурчу, не в силах смолчать.

— Поумничай мне ещё! В твоих интересах понравиться Волжскому, ты помнишь? — снова он напоминает про свою угрозу. — Провалишься, сядешь на десять лет!

Да знаю я. Выучила уже за два дня увещеваний и угроз. Только вот у меня в голове не укладывается, как я понравлюсь Волжскому. Я не слишком-то красивая девушка. Одеваюсь просто и по-поцански, волосы убираю в хвост на затылке, очки ношу, прыщики на лице есть. Точно не идеал красоты.

Олег тормозит где-то в Сосново. В той его части, где высокие заборы и дорогие дома за ними.

— Адрес помнишь? — Олег перегибается через меня, придавливая к сиденью, и открывает мою дверь изнутри.

Вылезаю, закидываю рюкзак на спину, беру укладку в руку. Противный дождик накрапывает, зябко. Вытаскиваю и надеваю халат.

— Валерия! Я спросил, адрес помнишь? — повторяет с нажимом Олег. Киваю. — Держи телефон при себе. Я позвоню.

Снова киваю. Он захлопывает дверь и отчаливает. У него представительская Ауди. Интересно, откуда у сотрудника полиции деньги на такие машины? Откуда-откуда? Со взяток. Упырь! Лучше бы он с меня хоть миллион попросил. Отдала бы. Вздыхаю и направляюсь к нужному дому по более узкой дороге, которая ответвляется в сторону от главной.

Иду минут десять, пока не начинается высокий кирпичный забор бордового цвета с черными коваными навершиями на колоннах. Это поместье Волжского. Я по картам просмотром улиц посмотрела. Подхожу к двустворчатым воротам, жму на звонок у калитки. Вскоре она открывается, за ней стоит охранник в черной спецовке. За ним громадой на удалении возвышается огромный величественный особняк в бордово-белых тонах. Прямо дворец.

— Здравствуйте, ветеринарный контроль, я из министерства сельского хозяйства, лошадок Вадима Романовича посмотреть пришла, — произношу, виновато пожимая плечами, и вынимаю из кармана укладки файлик с предписанием, которое Олег, наверное, на принтере сделал.

У самой сердце колотится под шеей. Я предполагала, что дом будет богатым, но не настолько. Охранник молча отходит в сторону и что-то говорит кому-то по рации. Оглядываюсь и замечаю камеру, висящую сбоку над головой. Меня тут идеально видно.

— Проходите, — вскоре произносит охранник и пропускает меня на участок и ведет к дому.

Осматриваюсь. Шикарнейший ландшафтный дизайн, кустарники, деревья. Сбоку от дома уличный бассейн с шезлонгами и закрытыми зонтиками. Чуть поодаль с другой стороны замечаю конюшню, такую же помпезную, как сам дом. И рядом огороженное пространство для верховой езды. На взрыхленной земле даже отсюда видны следы копыт.

Дверь дома открывает мне сам хозяин. Я прогуглила в интернете, кто такой Волжский. Видела фото. В жизни он ещё красивее, чем в гугле. И более пугающий. Будто более настоящий. Он смеряет меня холодным взглядом, в котором светится легкое раздражение.

Охранник оставляет меня около порога. Играю в гляделки с Волжским несколько мгновений. Мурашки ползут от его взгляда. Рассматриваю его суровое лицо, острые черты, точно скульптор создавал его в гневе, высокие скулы, четко очерченный подбородок. Мощную шею.

Этот мужчина исключительно мужественный и опасный. От него веет угрозой. Хех, а что я хотела? Волжский миллиардер. Инвестор, медиамагнат, владелец крупнейшего IT-холдинга. Преуспел по нескольким направлениям деятельности и сколотил огромное состояние. Такие не бывают плюшевыми мишками. Он хищник. Акула. Только такие достигают подобных высот.

— Покажите предписание, — он делает шаг назад, впуская меня в дом, и закрывает дверь у меня за спиной.

Пульс подскакивает снова. Вдруг он раскусит неумелую подделку? Выйду я вообще живой из этого дома?

Протягиваю ему лист в файлике. Он пробегает текст глазами, приглядывается к печати внизу, потом возвращает мне.

— А не молоды вы, чтобы работать ветеринаром? — спрашивает скептически.

— Это собеседование? — изгибаю бровь, стараясь казаться невозмутимой. — Я дипломированный врач с опытом в несколько лет. Специализируюсь именно на лошадях.

2.1

Вадим Романович Волжский

37 лет. Образование высшее. Первое — внешняя экономика. Второе — IT. Защитил два диплома одновременно.

Женат. С женой общается редко и скорее по необходимости.

Владелец огромного IT-холдинга, который в числе прочего занимается производством софта по госзаказам. Один из знаковых продуктов — программа управления дорожными камерами и обслуживающая хранение видео серверная структура.

Кроме того, занимается инвестированием в стартапы и часто их выкупает, торгует землей, владеет собственным телевизионным каналом.

Лоббирует нужные законы.

Характер волевой, Вадим всего добился сам. Недоверчивый. Людей к себе приближает редко, чаще держит дистанцию. Врагов социально, экономически, политически уничтожает.

3. ♀

Валерия

Он думает, что испугает меня этим? Лошадей я не боюсь. Люди — вот самые страшные животные. Меня штормит от этого мужчины. Ему в глаза смотреть — как в бездну. Не проваливаешься, но охватывает трепет. Потому что в них только лед.

Мы прогуливаемся к конюшне. Я ставлю укладку на землю, вешаю на шею стетоскоп, поправляю очки и переделываю хвост, чтобы ничего не мешало. Все-таки немного волнуюсь. Лошади в конюшне невероятно породистые — орловские рысаки. Такие стоят по много-много миллионов рублей за особь. А с учетом ремарки хозяина, к ним совсем страшно прикасаться.

Волжский открывает мне ворота конюшни, но прежде чем пустить меня внутрь, просит показать ему пробирки. Понимаю, беспокоится, мало ли я яд принесла. Показываю. Они совершенно стандартные, вакуумные, в невскрытой заводской упаковке. Все честно. Я сама их купила, поэтому уверена.

Убедившись, что пробирки чистые, Волжский делает приглашающий жест. Вхожу в конюшню. Здесь четыре денника, заняты только два.

— Это займет время, — произношу деловито. — У вас вкусняшки есть?

— Яблоки, овес, — он указывает мне на стеллаж в дальнем углу. — Или нужны какие-то особые?

— Нет, этого достаточно, — стараюсь, чтобы голос не дрожал. — Ещё понадобится недоуздок и чомбур.

Сыплю терминами. Показатель профессионализма. Если Волжский лошадник, поймет, что мне нужна легкая узда без железной скобы и специальный повод для привязи лошади.

Он понимает и передает мне что попросила.

— Насколько я знаю, вы их уже зарегистрировали, — сама чувствую, что тяну время, потому что мне, блин, страшно! — Мне потребуется взять пробу шерсти и крови на анализ. Начну с кобылы. Как зовут?

— Агата, Алмаз, — представляет их Волжский и открывает мне денник кобылы. — Я посмотрю, как вы её уколете.

В голосе отчетливо слышится насмешка. Напыщенный индюк! Я покажу ему, что такое настоящий ветеринар, который умеет обращаться с лошадьми. Ну да, это я сейчас так уверена. А как пойдет, не знаю.

Кладу в карман халата несколько пригоршней овса, захожу в денник. Агата не агрессивничает, позволяет надеть недоуздок, чомбур пристегиваю и забрасываю конец на стену денника. Глажу, и Агата разрешает. Хорошо. Подношу руку к морде, позволяю собрать кушанье. Не кусается. Отлично. Начинаю пощипывать ей шею, надавливать пальцем, а затем и ногтем на яремной вене в месте, где собираюсь колоть, и все время по чуть-чуть даю овес.

Волжский стоит, опершись на выступ в стене со сложенными на груди руками, смотрит за моими действиями, а я делаю вид, что увлечена работой, хотя, конечно, мне лестно, что он наблюдает, как я обращаюсь с его лошадью.

Спустя полчаса однотипных потыкиваний и пощипываний Агата перестает обращать внимания на мои манипуляции. За это время я успела выстричь немного шерсти, положила в пробирку. Можно попробовать уколоть. Но понадобится «помощь друга».

— Поможете, Вадим? — обращаюсь к нему, не поворачиваясь.

— Что нужно сделать? — деловито переспрашивает он.

— Возьмите овса, поднесите к морде, но не разжимайте кулак, сделаете это по моей команде, идет? Чомбур на всякий случай держите в другой руке, но не натягивайте.

Он молча выполняет. Сам, похоже, заинтересован, чтобы я взяла анализы у его лошадей.

Ответственный момент. Волжский держит овес перед мордой Агаты, она неумело тычется носом в его крупный красивый кулак, пытаясь выбрать зернышки языком, а я сбрызгиваю спиртовым раствором шкуру и… в момент, когда колю, даю команду Волжскому раскрыть кулак. Агата радостно накидывается на овес, кровь отлично набирается в специальную пробирку с антикоагулянтом.

— Ну вот и все, с Агатой закончили, — выдыхаю. Волнительно было. — Пойду к Алмазу.

Волжский спокойно выпускает меня из денника Агаты и открывает соседнюю дверцу. И снова не уходит. Остается смотреть, как я с конем справлюсь.

Проделываю те же действия с упорством енота, но Алмаз поддается хуже. Продолжает беспокоиться, несмотря на мои старания и вкусняшки.

— Вот ты где! — вдруг раздается мужской голос, по глубине и тембру почти такой же, как у Волжского. — Я тебя обыскался!

Отвлекаюсь, глядя на только что вошедшего в конюшню мужчину, и Алмаз больно прикусывает мою руку зубами, пытаясь забрать овес. Вскрикиваю и прячу кулачок за спину.

— Тох, чего хотел? — спрашивает Волжский.

А тот второй теряет к нему интерес и подходит к деннику Алмаза.

— А это кто у нас такой красивый? — спрашивает с сальным придыханием. Приближается и настойчиво подносит к глазам мою пострадавшую руку. Так нахраписто, что я не успеваю воспротивиться. — Надо быть осторожнее с Алмазом. Он у нас жеребец гордый. — Тоха посмеивается. — Зато я не гордый. Хочешь меня объездить, красавица?

Задыхаюсь от похабности его слов и выдергиваю руку.

— Тоха, твою мать, чего хотел? — повышает голос Волжский.

— А ты не быкуй, Вадим! — Тоха оставляет меня в покое, а я продолжаю успокаивать Алмаза. Рука болит. — Ко мне контейнер товара приедет, надо, чтобы он таможню мимо пролетел. Устроишь?

— О делах надо говорить в кабинете, Антон, — цедит сквозь зубы Волжский. — Подожди меня там, раз приехал.

Тоха снова переключает внимание на меня.

— Тебя как зовут, врачиха? — заглядывает в глаза исподлобья. Взгляд у него такой же, как у Волжского, только более дикий. И на лицо похож. Только явно старше и, похоже, пресыщеннее.

Напрягаюсь под его взглядом, но теперь не теряю Алмаза из виду, чтобы снова не застал меня врасплох.

— Тоха, оставь девочку в покое, — рычит Волжский. — Она ветеринар от министерства. Свали и подожди в кабинете!

Тоха наконец уходит. Я продолжаю приучать Алмаза к грядущему проколу и ещё через какое-то время добиваюсь успеха. Прошу Волжского повторить тот же трюк и, когда мы уже на позициях, я готова проколоть коню шкуру, у меня в заднем кармане джинсов начинает звонить телефон.

Алмаз резко дергает головой и шарахается в мою сторону. Волжский тянет за чомбур, но меня это не спасает. В меня мощно впечатывается лошадиный бок, бросает в стену денника с такой силой, что я не успеваю сгруппироваться и со всей дури трескаюсь головой о деревянную стену.

4. ♀

Валерия

Прихожу в себя в гостиной особняка, судя по убранству. Голову что-то отвратительно холодит. В поле зрения появляется размытый Волжский, протягивает мне очки, которые я сразу напяливаю и вижу его озабоченную улыбку. Он склоняется надо мной, окутывая запахами своего сандалового парфюма и исключительно мужским, мужественным ароматом. От него по шее бегут мурашки.

— Забыл предупредить, что Алмаз и рингтоны телефона не любит, — произносит виновато. — Как вы себя чувствуете?

— Пойдет, — ощупываю голову сбоку — там пакет со льдом. Убираю и сажусь. Подо мной роскошный кожаный диван. — Надо предпринять ещё одну попытку. Сколько времени я…

— Минут десять, — Волжский хмурится. — Уверены?

Киваю. Я должна взять кровь, потому что дальше у Олега какие-то свои планы на эти анализы. Он с меня шкуру спустит, если я вернусь ни с чем. Хотя одна пробирка же есть. Можно за кровью Алмаза приехать ещё раз. Только вот не хочется. Волжский внушает мне страх. У меня только желание — сбежать, а не находиться рядом с ним, в его доме, в области его гравитации.

— Тогда побудьте здесь. Света принесет вам чай с печеньем, — бархатисто произносит Волжский. — Я переговорю с братом, вы отдохнете, и мы вернемся в конюшню.

Киваю. Он уходит на второй этаж по шикарной лестнице с коваными перилами. Так это был его брат?! По ним обоим видно, что купаются в деньгах мальчики, но второй брат будто воспитывался с другой среде, точно они родились в разных мирах. Спокойный, уравновешенный Волжский и Тоха, порывистый и дикий, быдляче-дикий. Пугающий своим нахрапом.

Вспоминаю про неудачный звонок и тянусь за телефоном. Вынимаю. От удара экран треснул, зараза, но пользоваться можно. Смотрю, кто звонил. Неизвестный номер. Олег, как пить дать.

Не хочу перезванивать, тянусь убрать телефон обратно, но оно начинает вибрировать. Вздрагиваю и смотрю в экран — новый неизвестный номер. Но не тот, с которого до этого звонил Олег. Отвечаю.

— Сделала? — резко раздается с того конца.

Все-таки Олег. Как почувствовал, что я пришла в себя.

— Нет, точнее, не до конца, ещё половина осталась, — стараюсь вуалировать свой ответ, если вдруг тут камеры или кто-то может подслушать.

— Что ты так долго возишься? Кадришь уже Волжского? — в голосе Олега сквозят довольные нотки. — Ты помнишь, да, что тебе надо ему понравиться? Понравься, если сесть не хочешь! Пофлиртуй!

— Помню, — бурчу недовольно.

— Все давай, я уехал, домой такси вызовешь, — продолжает гад. — Все поняла? Просто скажи «да».

— Да! — выкрикиваю громче приличного.

— Умница, Валерия, — бросает Олег напоследок и вешает трубку.

Он пока мне так и не сказал, что конкретно я должна найти в доме Волжского. Просто осмотреться. Ну осматриваюсь. Здесь все неприлично дорогое. В туалете, поди, держатель для туалетной бумаги из платины. Не удивлюсь.

Встаю с дивана. Голова немного кружится. Кажется, у меня сотрясение. Но не тошнит. Может, в легкой форме или просто от смены положения?

Прохожусь по гостиной, рассматривая стены. Семейных фото нет. Картины современного искусства, в нескольких местах выставлены художественные инсталляции. Очень дорого и красиво обставленная гостиная.

— Ваш чай, — стройная женщина лет тридцати пяти в форме горничной с серебристого подноса выставляет на журнальный столик по центру комнаты заварник, чашку, сахарницу и тарелочку с явно домашним печеньем.

Благодарю и возвращаюсь на уже знакомый диван. Чай вкусный, черный с добавлением трав. Похоже, ручной работы. Наслаждаюсь им, пока не спускается Волжский с братом. Провожает его к входной двери, а тот бросает на меня пронзительно жадный взгляд через плечо. Отворачиваюсь. Тоха меня пугает. Они оба пугают, но Тоха больше.

Второй заход с Алмазом проходит лучше. Мы с Волжским уже знаем, чего ждать, да и привыкает конь лучше. Мне удается собрать шерсть и набрать ещё одну пробирку крови. Я кладу её к первой в укладку и собираюсь к выходу из конюшни.

— Вы ездите верхом, Валерия? — спрашивает Волжский, провожая меня к воротам особняка.

— Если честно, нет, — стыдно это говорить. Сапожник без сапог.

— Тогда откуда такая чуткость и знание лошадей? — взгляд Волжского становится подозрительным.

— Опыт, Вадим Романович, — отвечаю невозмутимо. — Мне негде держать собственную лошадь и не на что её купить, но я три года проработала в частной клинике, где обслуживаются эти животные.

Он кивает.

— Когда ждать результатов анализов? — спрашивает уже деловито.

— Три рабочих дня обычно, — это правда, хотя я бы постаралась ускорить этот процесс.

— Жду вас с результатами через три дня, Валерия, — новая интонация, точнее теперь самая первая — холодность и нажим. Это приказ, а не просьба.

Киваю и выхожу в открытую охранником калитку. Хочется припустить бегом к трассе, но я заставляю себя под камерой идти медленно. Выдыхаю, только оказавшись у дороги, где меня высадил Олег.

Меня потряхивает. Кажется, я справилась, но это не конец. Вдруг анализы покажут, что лошади чем-то больны? Или наоборот ничего не покажут? Тогда как Олег собирается отправлять меня в этот дом дальше?

Вызываю такси через приложение, и яндекс пишет мне, что машину ждать полчаса. По-идиотски я выгляжу в халате. Снимаю его, и все тот же накрапывающий дождик начинает холодить кожу рук. Ежусь. Придется подождать. Вынимаю из кармана сигареты, прикуриваю, оглядываюсь по сторонам. Тут красиво и машин на удивление мало.

Вдруг замечаю блестящий внедорожник, который движется со стороны поместья Волжского. Ну нет, только не это. Может, это не он? А Олег порадовался бы, что наше знакомство с Волжским продолжится. Только вот я совсем этого не хочу.

Машина вскоре тормозит напротив меня, и заднее стекло опускается.

5. ♂

Вадим

Когда один из охранников у ворот сообщил мне, что пожаловала какая-то девка из министерства сельского хозяйства, я хотел отмахнуться. Никто мне ничего не сделает, если я лошадей по всей форме не зарегистрирую. Но посмотрел в камеру и решил дать этой девице шанс. Волосы длинные, фигурка ладная, личико невинное такое. Молоденькая, зеленая, как я люблю. Вся в моем вкусе.

Открываю дверь и залипаю. Глазищи под очками карие, огромные, испуганные. Губки четко очерченные, носик аккуратный. Очки, конечно, портят вид, но их можно снять. Смазливая девочка.

Сует мне постановление, которое явно на принтере сделано. Интересно становится, кто её подослал. Я проверю, чтобы у неё были стерильные одноразовые инструменты, и если заподозрю, что она явилась навредить лошадям… Лучше ей, в общем, этого не делать. Но пока интересно.

Она передает мне диплом. Подготовилась. Видимо, привыкла, что из-за кукольно-моложавой внешности её недооценивают. Красный, с отличием, Незабудкина Валерия Дмитриевна. У меня фотографическая память. Один взгляд — и я запомнил все, что написано в дипломе. И в постановлении. Такая особенность.

Предлагаю ей делать свою работу, а сам рассматриваю её. Держится уверенно, но от неё веет волнением. То, что она ветеринар — без сомнений, умеет с лошадьми — увижу, но то, что она из министерства — определенно фальшь. И я это чувствую. Мы с тобой ещё поиграем, девочка.

Валерия заходит к Агате, принимается как-то давить той на шею, любовно смотрит на лошадь. Лошадей Валерия любит. Это видно. Не станет причинять им вред. Значит, её цель в моем доме я. Больше тут никого не живет. Брат иногда набегами появляется. А дочери семнадцать, и она живет со своей матерью в их собственном доме.

Валерия достает пробирку. Я убедился, они стерильные, одноразовые, стандартные. Тут тоже все чисто. Девочка уверенно забирает кровь, прося меня немного поассистировать. Это даже забавно притворяться, будто я проглотил наживку.

Тоха появляется не вовремя и грязно клеится к Валерии. Как он привык. Мне абсолютно плевать на его поведение, но девочка краснеет от грубого подката, а я могу предстать рыцарем в сверкающих доспехах. Выпроваживаю Тоху, тем более, не хочется при ней говорить о делах. Мало ли для кого она шпионит.

Алмаз отжигает, и Валерия теряет сознание. Какая милота. Успокаиваю жеребца и переношу Валерию в дом. Устраиваю на диване, Света кладет ей на голову пакет со льдом. Рассматриваю милые черты, снимая с Валерии очки. Чудом не разбились. Без очков Валерия симпатичнее, и личико совсем по-детски нежное. Я хочу присвоить себе её красоту. И сделаю это. Потом. Сначала надо узнать, кто за ней стоит.

Когда мы с Валерией второй раз заходим к Алмазу, он легко её принимает и дает взять кровь. На этом провожаю девочку к воротам и, только она выходит, звоню Леонарду, своему ветеринару. Даю задачу сделать то же самое. Три дня, Валерия сказала? Через три дня и сравним показания.

Только возвращаюсь в дом, ко мне подходит Виктор, шеф моей охраны.

— Пробей девочку, Вить, — вручаю ему клочок бумаги, на котором написал данные её диплома.

— Ханна звонила, пока ты этой малолетке своего жеребца показывал, — подтрунивает Виктор. Ему можно. Настроение портится, но не из-за шутки.

— Что хотела? — спрашиваю свирепо.

— Амелия, — вздыхает он. Можно не продолжать. Та ещё заноза в одном месте.

— Пусть Назар машину подгонит. Прокачусь поговорю, — отрезаю и иду одеваться.

Меняю мягкий темный лонгслив на рубашку с пиджаком, джинсы на брюки, легкие сетчатые кроссовки на лакированные туфли.

Назар уже выгнал Роллс Ройс из гаража и ждет перед домом. Забираюсь назад, велю ехать в Петергоф. Он знает адрес Ханны. Машина трогается, а я вспоминаю встречу с Валерией. Интересно, на чем она приехала? Неужели на такси? Была бы на машине, не шла бы с главной улицы пешком.

В этот момент через лобовое стекло замечаю её аккуратную фигурку у трассы. Медицинский бокс стоит под ногами, рюкзак на плечах. Ох уж этот рюкзак с мультяшной уткой. Как увидел, едва в голос не заржал. На министерскую крысу Валерия совершенно не похожа. Халат сняла, стоит в джинсах и просторной футболке и явно мерзнет. Обхватила руками тело, ссутулила плечи.

— Назар, останови машину, — велю водителю и опускаю заднее стекло.

С интересом разглядываю вмиг побледневшую Валерию.

— Позвезти? — спрашиваю с довольным видом, ожидая, что сейчас она с радостью прыгнет ко мне в машину.

— Спасибо, не надо, — отвечает без запинки. Репетировала что ли? — Мое такси сейчас приедет.

Засранка упертая. Охота поиграть? Я переиграю. Но раз ты так этого хочешь…

6. ♂ 

Вадим

— Ты продрогнешь до костей, пока оно приедет, садись, — произношу с нажимом и только сейчас отсекаю, что обратился на «ты».

Вот и стерлась граница. Я и сам не заметил. Только начинаю командовать, всякое выканье прекращается само.

— Халат надену! — огрызается. Будто не заметила, что я ей тыкаю.

— А чего снимала? — ну, что на это ответишь?

Молчит, насупив брови.

— Так, Валерия, — открываю ей дверь изнутри. — Садись. Не мерзни. Я настаиваю. Если ты заболеешь, кто мне результаты анализа привезет?

Она вздрагивает от этих слов, будто вспомнила про эти анализы только что.

— Запрыгивай, — добавляю более мягко. — Не съем.

Вру. Я сожру её. Но сначала добьюсь информации. Нет, я мог бы уже сейчас выбить её силой. Валерия так напугана, что даже причинять боль не придется. Достаточно просто прокатить в лес в багажнике. Но пока неясно, что именно она должна выяснить. Голое имя может мне ничего не сказать, а ей вряд ли доверили больше информации. Она пешка и пушечное мясо. Но надо признать, очень аппетитное.

Валерия таки садится назад и так аккуратно прикрывает дверь, что она не захлопывается. Тянусь через неё и делаю это сам. Я не гордый. Заодно беззастенчиво тяну носом и ощущаю сладкий аромат, чем-то напоминающий полевые цветы. Надо будет при случае спросить, что за парфюм, Амелии бы подошел. Да и Ханне даже, хоть она и на десять лет старше Валерии.

— Куда тебя подвезти? — задаю совершенно безобидный и логичный вопрос, но на него Валерия сжимается. Закусывает губу.

— Я живу на Ленинском, но это такой неближний свет, что лучше у любого метро меня высадите, — лопочет скороговоркой. — Вам наверняка неудобно.

— Я сам решу, удобно или нет, договорились? — заглядываю ей в глаза. Кивает, а взгляд испуганный, как у лани. — Точный адрес назови, пожалуйста.

Валерия перебарывает себя, чтобы назвать номер дома на Ленинском проспекте. Нам почти по пути, лишь небольшой крюк от Московского. Назар все слышал и принял к сведению.

Какое-то время едем молча. Валерия дискомфортно чувствует себя рядом со мной, а я пока не спешу развеивать это её состояние. Копаюсь в телефоне, решаю вопросы по работе. Когда мы въезжаем на Московский, отрываюсь от дел, вручаю свое внимание Валерии, а она, кажется, не рада.

— Что же ты без машины, дипломированная Лера? — спрашиваю через некоторое время. — В черте города лошадиных хозяйств нет, а работник министерства в постоянных разъездах, нет?

— В министерстве не платят столько, чтобы можно было позволить себе машину, — тихо отвечает она.

— Водишь?

— Есть права.

— А хочешь, подарю машину? — Валерия округляет глаза и втыкает в меня шокированный взгляд. — Столько стоит ночь с тобой?

Ох, как мило девочка смущается. Или театр по ней плачет, или она и правда такая высокоморальная.

— Что вы такое говорите, Вадим? — выговаривает возмущенно. Глазищи под очками все равно по пять копеек.

— Ничего сверхъестественного, — улыбаюсь. — За сколько ты продаешься, Лера?

Я действительно хочу её шокировать. Но у этого вопроса есть второй смысл. Сколько ей заплатили за шпионаж за мной? Что пообещали — квартиру, машину, дом на Бали. За какое вознаграждение она согласилась положить голову в пасть льву?

— Я не продаюсь! — Валерия шипит на пониженных тонах. — Пусть он остановит машину. Дальше я сама.

— Он остановит машину, когда я скажу, — отрезаю. — Все продается. Это лишь вопрос цены. Я хочу знать, какая цена у тебя.

Валерия краснеет как рак и отворачивается. Поза напряженная, а пальцы одной руки напряжены добела и стискивают колено. Ей претит то, чем ей приходится заниматься. Подожди, девочка, мы только начали. Я воздам всем в этой пищевой цепочке. И ты тоже не уйдешь. Я никому не позволю копать под себя.

— Когда приедешь с результатами анализов, сформируй коммерческое предложение, — добавляю с усмешкой. — Что хочешь, что предлагаешь, какие бонусы и так далее. Это мой формат ведения дел.

— Да какие у нас с вами дела? — бледнея до бела возмущается Валерия. — Я — всего лишь госслужащая, которая делает свою работу.

— Не-ет, Валерия, — тяну с дьявольской улыбкой. — Можешь убеждать себя в обратном, но я куплю тебя. За грош или за состояние — решать тебе.

Машина останавливается у её хрущобы, и Назар разблокирует двери.

— Твоя остановка, — киваю Валерии на дверь.

Она спохватывается и пулей вылетает на улицу. Едва не забывает свой медицинский бокс, который поставила в ногах. Провожаю её взглядом, пока она не скрывается в подъезде.

Внутри бурлит азарт охотника. Я сделал свой ход и отправил её на другую сторону поля. Теперь осталось дождаться ответного хода моего врага. А Валерия — переходящая фигура, как мяч или фрисби. Скоро мне её вернут с новыми указаниями.

7. ♀

Валерия

Едва выйдя из роскошного внедорожника, замечаю чуть поодаль от моего дома Ауди Олега. Вздыхаю и не глядя в её сторону поспешно иду к подъезду. Спиной чувствую взгляд Волжского. Дыру во мне прожигает. Но на это мне сейчас плевать. Олег точно заметил, из какой машины я вышла, устроит разбор полетов с особым пристрастием.

Захожу в квартиру и даже не закрываю дверь. Знаю, что Олег сейчас припрется. Так и происходит. Он по-хозяйски проходит в прихожую и сразу направляется на кухню, даже не снимая ботинок. Я это уже проходила. Скажешь, чтобы снял, он рявкнет, чтобы не трахала мозг.

— Рассказывай, что узнала, — он усаживается на мое любимое место за столом возле батареи, расстегивает китель и расслабляет форменный галстук. — И чай поставь.

Как же хочется ему сказать, что я в служанки не нанималась. Но и это я тоже проходила. Лучше не повторять.

— У него в доме не живет его семья, — набираю в чайник воду и ставлю его на подставку. Нажимаю на педальку включения. — Его брат форменный козел.

Олег оживляется. Требует подробностей, и я рассказываю о встрече с Тохой.

— Он про контейнер какого-то товара говорил, — добавляю, полагая, что Олегу нужны противозаконные дела. — Чтобы таможню прошел легко.

— Черт с ним, с контейнером. Этот Антон… ты ему понравилась? — нетерпеливо спрашивает Олег.

Неуверенно киваю. Что-то мне не нравится блеск в глазах полковника.

— Вот с ним пофлиртуй. Пусть он тебя к себе домой свозит, — продолжает он. — Целку из себя построй, поломайся, а дома посмотри, что да как.

Пофлиртуй! Целку построй… Ага. Этот упырь и близко не представляет, что из себя представляют братья Волжские. Насколько это опасные люди.

— Я не смогу! Как вы это себе представляете? Антон в том доме не живет! — вспыхиваю. — Это вообще, думаю, была случайная встреча.

— А ты смоги! Глупая что ли? Всему тебя учить? К Волжскому обратись, мол, в брата втрескалась… — гневно бросает Олег. — Придумай! Ты знаешь, что будет, если не сделаешь!

Повисает тишина, и чайник оглушительно щелкает остывающим нагревательным элементом.

— Чай мне сделай, — грубо приказывает Олег. — И чтобы я от тебя слов типа «я не смогу» не слышал. Уяснила?

Киваю. Чертов идиот. Выродок!

— Как ты к нему в машину-то напросилась? — Олег улыбается, хитро щурясь.

— Никак, он настоял, чтобы я села, — бурчу и разливаю кипяток по чашкам. — Мое такси долго не ехало.

— А в машине? Приставал? Домогался? — снова в голосе Олега появляется нетерпение.

— Вроде того, — от воспоминаний о торгах за ночь со мной густо краснею. — Предлагал купить меня на ночь.

— А ты что?

— Отказалась! — пожимаю плечами с видом «и ежу понятно».

Олег звонко хлопает ладонью по столу, а потом резко подается ко мне. Хватает за затылок, пригибает к столешнице.

— Слушай сюда, Валерия, — цедит на пониженных тонах мне в лицо. — Ты к нему в следующий раз пойдешь в платье, чулках и на шпильках, поняла? И продашь свою дырку за цену, которая ему понравится.

Он отталкивает меня и усаживается обратно. А меня затапливает такая злость, что теперь я стучу кулаками по столу.

— Да пошел ты! Я не проститутка! — выкрикиваю в ярости.

— Тогда прямо сейчас встаешь и едем в отделение, — с ледяным спокойствием отвечает Олег, испепеляя меня взглядом. У него некрасивые маленькие глаза и заплывшее лицо. Отталкивающие черты. — По запрещенке в клинике уже открыто уголовное дело. Пока нет подозреваемых, но ты первая в списке.

Может, лучше и правда сесть в тюрьму, чем подвергаться такому унижению? Нет. В тюрьме унижений будет гораздо больше. Я перетерплю. Я справлюсь. Однажды же Олег получит желаемое и отстанет?

— У тебя пробирки с кровью? — он вдруг переводит тему. Киваю. — Давай сюда. Результаты анализов привезу тебе после завтра. С ними поедешь обратно к Волжскому и предложишь лечение.

У меня глаза ползут на лоб.

— Я не буду травить его лошадей! — выкрикиваю так громко, что стаканы в серванте вздрагивают.

— Витаминчики поколешь, только здоровее будут! — отмахивается Олег. — Тебе надо стать частой гостьей в доме Волжского. Поняла?

Отвожу взгляд. Этот упырь высосал все соки. Я раздавлена.

— Ты поняла, Валерия? — рявкает он. — На меня смотреть, когда я говорю!

Он резко поднимается, и я невольно перевожу на него взгляд. Он выглядит так, будто собирался меня ударить.

В глазах снова собираются слезы. Ну за что мне все это? Где я так нагрешила?

Он напоминает про пробирки, и я отдаю ему пробы крови лошадей.

— Отдыхай пока, — Олег прячет обе в нагрудном кармане кителя. — И будь у телефона. И не смей гаситься. Из-под земли достану. Слышала меня?

Снова киваю. Скорее бы он ушел.

***

Проходят выходные, начинается отсчет на два рабочих дня. Олег является утром на третий, в среду, вручает мне два файлика с отпечатанными листами внутри. Подписаны Агата и Алмаз. Пробегаю глазами анализы. Все чисто. Никаких заболеваний не выявлено.

— Скажешь, для профилактики лошадкам нужны витамины, гемоглобин чуть поднять, он по нижней границе нормы, — Олег чеканит фразу, точно заученную. — А теперь давай, одевайся и дуй к Волжскому. — Он протягивает мне упаковку черных чулок на силиконовой резинке. — Поедешь сама, нет времени тебя катать. И оденься как надо. Платье-то есть хоть, каблучки? Чтобы аппетитно выглядела!

Он уходит, а я иду к шкафу. Платье-то есть, но нельзя мне его надевать. Волжский сразу раскусит обман. И все же страшно ослушаться Олега.

Сомневаюсь, глядя то на плечики, то на полки, как Буриданов осел.

Нет. Я поеду в привычной одежде. Никаких чулок.

И продавать себя не буду.

8. ♂ 

Вадим

— Анализы лошадей, Вадим Романович, — Леонард с довольным видом протягивает мне бумаги.

— Лео, ну чего ты мне суешь? Я в этих цифрах ничего не понимаю, — произношу раздраженно и отбрасываю отпечатанные листы на край стола.

Он русскоговорящий выходец из Сербии, рожденный от отца-британца. Дикая смесь, но очень талантливый и высоко квалифицированный кадр.

— Я поясню, — он приосанивается. — У обоих лошадей не выявлено никаких заболеваний, разве что гемоглобин низковат.

— И что нужно, чтобы это исправить? — сцепляю пальцы в замок, уже предвкушая беседу с Валерией. Будет весело, если её анализ окажется другим или предполагаемая терапия будет отличной от предложенной Леонардом.

— Общеукрепляющая терапия. Корм с биодобавками, Витамины внутримышечно или в таблетках, — отвечает Леонард. — Но инъекции лучше, доставка действующих веществ более коротким путем.

Киваю и отпускаю Леонарда. Потом заходит Виктор. Пробил Валерию. Выучилась в Ветеринарном университете, то есть диплом не липа. Жилье снимает на Ленинском, мама в Петрозаводске. До этой недели работала в ветеринарной клинике, которую держит какая-то татарская чета. Незнакомые фамилии. А раз так, это совсем мелкие сошки, волноваться не о чем.

— Про работу в министерстве ни слова, — поднимаю взгляд на Виктора.

— Ну мало ли волонтерит, — он почесывает подбородок, слегка заросший густой темной щетиной. — Но да, это странно. По всем остальным фронтам девочка чистая. Даже штрафов нет. Ни административных, и уж тем более уголовных правонарушений. Как стеклышко.

Киваю. Мы ещё беседуем по поводу других дел и расходимся. А вскоре у меня на пороге оказывается звездочка сегодняшнего дня.

Одета, как и в прошлый раз, только ещё более закрыто — в джинсы с потертостями и водолазку. Упакована как монашка, но одежда облегающая и отлично подчеркивает фигуру. Пропускаю Валерию в дом, любуясь на аппетитную попку и точеные бедра.

— Ну как здоровье моих лошадей? — указываю Валерии на диван в гостиной.

— Я у вас не задержусь настолько, чтобы присаживаться, — отвечает она. — Здоровье лошадей в полном порядке.

Она вынимает из рюкзака с дональдом даком два файлика с бумагами из лаборатории. Эта другая, не та, в которой проверял кровь Лео. И, судя по всему, при государственной судмедэкспертизе. Интересно как выходит! Валерия слишком спокойна, даже не подозревает, что бумаги её палят. Иначе бы дергалась. Не она сдавала кровь на анализ.

— Что, правда? Совсем все хорошо? — подначиваю.

Хочу проверить, скажет про гемоглобин или нет. И Валерия подтверждает слова Лео. Что гемоглобин по нижней границе нормы, можно проколоть витамины. Но говорит это так нехотя, что у меня создается впечатление, что она вообще не хочет во всем этом участвовать. Что ж ты своему куратору скажешь, девочка, если мы сейчас просто разойдемся?

— Сколько стоит… — собираюсь спросить про уколы, но Валерия раздраженно вскидывается:

— Никаких коммерческих предложений! Я не проститутка! — заливается краской и порывисто шагает к двери, но я преграждаю путь. Она вскидывает на меня отчаянный взгляд, испуганный и оскорбленный одновременно. — Пропустите!

Чувство, что сейчас расплачется. Или играет охрененно, или у неё очень тонкая душевная организация. Даже интересно, что с ней будет, когда я начну задавать опасные вопросы в опасном месте, не таком уютном, как эта гостиная. У этого дома есть подвал, который услышал немало интересных признаний.

— Валерия, я хочу, чтобы ты проколола моим лошадям курс витаминной терапии, — произношу доверительно, заглядываю в глаза. — Уверен, это не входит в должностные обязанности сотрудницы министерства. Мне влом искать ветеринара, а в твоем профессионализме я убедился.

Валерия чуть успокаивается, но все равно дерганная, вся на измене. Я могу её понять, она чувствует, что мне нужно лишь пальцами щелкнуть, чтобы её уничтожить. Во всех смыслах. Но черт, это дико и низко, воевать с девчонкой. Наши силы слишком неравны.

— Верно, не входит, — она поправляет лямку рюкзака и переминается с ноги на ногу.

Как пить дать, стоит позволить ей сейчас выйти, припустит прочь со всех ног.

— Когда ты готова приступить? — спрашиваю по-деловому.

Валерия впадает в ступор. Похоже, хочет сказать, что никогда, но не может. Тут и я на неё давлю, и тот, кто её сюда послал. Между молотом и наковальней.

— Уколы надо делать через день, курс рассчитан на месяц, — бормочет она. — Сегодня среда. Я смогу завтра купить необходимые препараты. В пятницу утром можно начинать.

— По рукам, Валерия, — киваю с хитрой улыбкой. — В пятницу жду с коммерческим предложением.

В глазах Валерии снова светится бессильная ярость.

— Ценник. Сколько стоят твои визиты сюда, как ветеринара, — добавляю шутливо и открываю ей дверь. — До пятницы, Валерия!

Последние мои слова ударяются о её спину и машут на прощание болтающемуся хвосту волос. Как я и предполагал, Валерия почти бежит к воротам.

Не понимаю. Ей же нужно шпионить за мной, почему она с таким усердием старается слиться? Неужели я ей так противен? Что же с тобой не так, девочка? Я все выясню. Теперь ты от меня никуда не денешься, а наниматель твой будет прыгать от радости. Ты ведь теперь вхожа в мой дом!

_______________

Леонард Миланович Вучевский

9. ♀

Валерия

— Что ты ему сказала? — Олег повышает на меня голос и делает фэйспалм.

Сидит снова у меня на кухне и отчитывает, как пятиклашку. Этот гад явился сразу, как я вернулась от Волжского. Снова ждал меня у подъезда, но зашел чуть позже меня. Слежки опасается, похоже.

— Правду, — цежу сквозь зубы. — Что его лошади здоровы.

Протискиваюсь мимо Олега и включаю чайник.

— Ты нарочно мне на нервы действуешь? — злобно спрашивает он и дергает за руку, ставя перед собой. — Забыла, что должна сделать?

— Пока я даже не знаю, что ищу! — выкрикиваю ему в лицо.

— Вот и правильно, что не знаешь, — рычит Олег. — Ты должна закрепиться у него в доме. В идеале в качестве любовницы. Ему нравятся такие, как ты, молоденькие худые брюнетки. Он на тебя клюнет.

По коже пробегает судорога омерзения.

— Я повторяю. Я не проститутка и спать с Волжским не собираюсь! — отливаю слова точно из свинца. — Я профессионал. Он сам заговорил про низкий гемоглобин и предложил мне делать лошадям уколы.

Олег вскидывает на меня посветлевший взгляд.

— Когда приступишь?

— В пятницу.

— Значит так, Валерия, — он заглядывает мне в глаза. — Новая задача. Пробраться в кабинет. У него там должна быть типа шкатулка или ящик. Что-то неприметное.

Сжимаюсь. Я ж не шпионка какая-нибудь. Я обычная девушка, и в спецагенты меня никто не готовил.

— А если он меня застукает? — пищу едва не фальцетом.

— Он тебя убьет, — жестко отвечает Олег. — И сначала как следует потолкует о том, кто тебя послал. Так что на твоем месте я бы запасся цианистым калием.

Говорит с такой холодностью, что тошнить начинает от ужаса.

— Да не трясись ты, — бросает Олег вдогонку уже как что-то незначительное. — Просто не попадайся. Он вряд ли запирает кабинет. Охрана в доме есть? Ты выяснила?

— Не-ет, — тяну неуверенно. — Только на территории.

— И камер, скорее всего нет, — добавляет Олег. — Проберись в кабинет и выкради содержимое шкатулки.

— А вы сказать можете, что там? — зверею от этой дебильной таинственности.

— Что-то женское, понятия не имею, что там может быть, — задумчиво отвечает Олег. — Расческа, кольцо, часы.

— Он что, вашу жену увел? — меня пробирает на нервный хохот, потому что это из области фантастики.

Олег резко встает и, схватив за волосы, сильно встряхивает. Поперхиваюсь смехом и замираю, как заяц перед ударом.

— Ни слова о моей семье! — рычит на меня Олег и холодно добавляет: — В следующий раз больно стукну. Поняла?

Киваю. Он уходит, оставляя в прихожей грязные следы. Он и есть грязные следы в моей жизни. Вперся и постоянно обляпывает все, к чему прикасается.

В четверг Олег приезжает снова, но на этот раз с благой целью, дать мне денег на витаминные комплексы для лошадей. Даже довозит до ветеринарной аптеки. Какая долбанная щедрость! Он все это делает с одной единственной целью, в которую мое благополучие не входит.

В пятницу одеваюсь привычно в джинсы и толстовку, потому что похолодало, и еду к Волжскому сама на такси. Его нет, и меня к лошадям провожает специально для них нанятый грум по имени Николай. Молодой парнишка, немногим старше меня. Оказывается, он ветеринар по профессии, но тут платят больше, а делать всего-то конюшню убирать и заботиться о лошадках. Дауншифтинг во всей красе, но зарабатывает он за год на хорошую машину.

Лошади признают меня по запаху, даже Алмаз ластится, гладит меня большой гладкошерстной щекой. На этот раз мне помогает Николай, и мы быстро справляемся с инъекциями.

— Вадим Романович просил передать, чтобы вы его дождались, — произносит Николай, когда я собираюсь направиться к воротам.

Киваю и позволяю Николаю проводить себя к особняку. Черт. А я надеялась избежать встречи со зверем хотя бы сегодня. Светлана услужливо предлагает мне чай или кофе. Отказываюсь. Меня тошнит от переполняющей тревоги. Ощущение, что с мгновения на мгновение план Олега будет раскрыт, и я попаду в мясорубку. В буквальном смысле.

Волжский появляется где-то спустя полчаса. Входит в дом в сопровождении красивой молоденькой девушки. Ей на вид нет и восемнадцати. Следом заходят двое мужчин, шкафы с антресолями. Один в костюме, другой в свитере и джинсах.

— Амелия, я сказал, не желаю это обсуждать, — выговаривает Волжский, направляясь к одной из дверей с другой стороны гостиной. — Ты поедешь в Оксфорд, это решено. Если остались вопросы, обсудим в кабинете!

— Ну па-ап! — тянет девушка, преследуя его по гостиной, а потом замечает меня. — Ты что, любовницу себе нашел?!

Меня обдает точно ледяной водой. У него есть дочь. И семья, похоже. А меня только что сочли его любовницей. Унизительно и оскорбительно.

— Никакая я не любовница! — выкрикиваю девице и, схватив укладку, подрываюсь с диванчика в сторону выхода.

Нет уж, такие унижения я точно терпеть не готова!

10. ♂ 

Вадим

Киваю на вопросительный взгляд Виктора, он остановит Валерию и не даст ей уйти. Затем смотрю на Амелию. Напросилась, коза!

— В мой кабинет! — цежу по слогам. Она бледнеет и цепенеет. Понимает, что выбесила. — Живо!

Вот. Это дело. Она срывается с места и скрывается у меня в кабинете. Валерия добегает до Виктора, который преграждает выход на улицу, и устало оборачивается.

— Выпустите! — выговаривает срывающимся голосом.

— Это моя дочь. У неё сложный период, — подхожу к ней. — Как это говорят, переходный возраст? Который длится уже лет семнадцать, с самого рождения.

Валерия ничего не отвечает. Снова вся на измене. Только теперь ещё и оскорбленная.

— Лера, успокойся, — добавляю с нажимом. Бесит уже эта оскорбленная невинность. — Небо на землю не упало. Сколько я должен за уколы?

— Четыре тысячи рублей, — отвечает Валерия будто с бумажки читает. — Три тысячи за выезд и по пятьсот за инъекцию.

— Вить, расплатись с девочкой, — бросаю Виктору. — И проводи до ворот. — Обращаюсь напоследок к Валерии: — Жду в воскресенье, дипломированная Лера.

На этом я отправляюсь в кабинет. Ох, женщины. Как же с вами сложно!

— Мы не договорили, Амелия, — цежу сквозь зубы, запирая дверь в кабинет у себя за спиной.

Сажусь за стол. Амелия развалилась на стуле для посетителя и чавкает жвачкой.

— Твоя мать недовольна тем, как ты расставляешь приоритеты. Сейчас тебе нужно получить высшее образование, поэтому ты поедешь в университет и будешь там учиться, а не отсиживать пары.

— Я открою свой бизнес, я уже нашла совладельца, — парирует Амелия и надувает пузырь.

Утихомириваю ярость. Так бы и треснул! Она не моя дочь. Я просто дал обещание позаботиться о ней и её матери, но мое терпение не безгранично.

— Выплюни жвачку! — повышаю голос. — На какие деньги ты собираешься открывать бизнес?

Амелия вынимает жвачку изо рта и пытается прилепить под стул, но под моим взглядом вынимает носовой платочек из сумочки и заворачивает мусор в него.

— У тебя попрошу, ты ведь не откажешь, папочка? — заглядывает мне в глаза с невинной улыбкой.

— Я тебе университет оплатил, Амелия, — выговариваю строго. — И всю остальную твою жизнь оплачиваю я. Никакого бизнеса ты открывать не будешь!

— Не смей мне указывать! Ты мне даже не отец! — выкрикивает она. — Мне восемнадцать будет через месяц!

Устало берусь за переносицу. Сколько раз я слышал эту фразу! Она думает, что может меня ею уесть. Я забочусь о ней с матерью не из чувства вины, а потому что дал обещание.

— О, как здорово! Вот как исполнится тебе восемнадцать, начнешь зарабатывать и будешь сама принимать решения, — чеканю каждое слово. — А до того меня слушаешься.

— А то что? В комнате запрешь? — выкрикивает Амелия и вскакивает из-за стола. В край охамевшая девица! — С чего мне тебя слушаться? У мамы любовник есть! Ты знал?

Конечно, мне это известно. Охрана Ханны кормится с моей руки и докладывает мне все, что происходит с ней и моей падчерицей. Но слышать такие слова из уст последней унизительно.

Откидываюсь в кресле, сцепляю пальцы, делаю вид, что задумался. Краем глаза наблюдаю за Амелией. Польская кровь, будь она неладна. Что мама, что дочка на всю голову отшибленные, но Ханна хотя бы понимает, за чей счет живет. Мы с ней никогда не были близки, но ладим, и уважаем друг друга. Амелия пока вызывает только раздражение и желание вышвырнуть на мороз.

Но сейчас, видя мое настроение, она усаживается обратно в кресло. Даже притихает, как кошка, прижавшая уши.

— Хорошо, Амелия, — произношу, многозначительно рассматривая столешницу из мореного дуба. — С этого момента ваши с мамой счета заморожены, дом, охрана, прислуга перестают оплачиваться. Я посмотрю, сколько отсюда ты будешь идти пешком до Петергофа.

Амелия бледнеет. Не так бы я хотел говорить со своим ребенком. Но она и не мой ребенок. Её мать не привила ей уважения ни к деньгам, ни ко мне, ни к чему. Амелия — яркий представитель нигилистической молодежи.

— Пап, я все поняла, — произносит тихо и кротко. — Я была неправа.

— Теперь папа? — спрашиваю с удивлением в голосе. — Я думал, я тебе не отец.

— Я погорячилась, прости, — Амелия ни разу не раскаивается, говорит на отъебись. — Не лишай маму денег, пожалуйста.

— Давай условимся так. Ближайший месяц до совершеннолетия ты больше не будешь трахать мне мозг истериками и ссорами с матерью, — постукиваю пальцем по столу. — Чтобы Ханна больше не звонила и не просила меня разобраться.

Амелия кивает и соглашается. Дай Бог, чтобы её на неделю хватило. Но ведь она выдержит, и все начнется по новой. На фоне Амелии Валерия выглядит ангелочком. Она не станет так наглеть. Это точно. Черт, я снова думаю о Валерии! Шпионская игра с ней затягивает! Но только потому что в следующий раз мой враг сделает новый ход, и я с нетерпением жду, что предпримет Валерия.

______________

Амелия Сергеевна Новак

17 лет, образование среднее. Приемная дочь Вадима.

Привыкла к беззаботной жизни на деньги, которые выделяет на их с мамой содержание Вадим.

Характер испорченный, скверный, своенравный. Избалованная девушка.

11. ♀

Валерия

Молчаливый хмурый Виктор провожает меня до ворот, а я постоянно вырываюсь вперед и одергиваю себя, чтобы не убегать слишком далеко. Он не торопится, идет степенно. Мне неуютно в его компании. Он меня в первый раз видит, но уже, кажется, за что-то не любит.

Едва выйдя с территории поместья, ускоряю шаг, но иду сдержанно, хотя снова хочется рвануть со всех ног. У Волжского ещё и семья есть. Глупо было сомневаться, ему тридцать семь, я в гугле посмотрела — естественно, что нашлась та, которую он захотел сделать своей королевой. Но странно, что в интернете вообще нет его фото ни с женой, ни с дочерью. А в Википедии строчка о том, что он женат, появляется только один раз и нигде не подтверждается. Будто и не брак у него вовсе, а какая-то фикция.

Хе-хе, результат этой фикции меня только что любовницей обозвал. Решительная и порывистая у Волжского дочка. Не чета мне. Я тихая и робкая. И попала в переплет. Я ни разу не шпионка, и актриса из меня никакая. Волжский точно учует подвох. И что тогда со мной будет?

По возвращении домой даже удивляюсь, что Ауди Олега нет у дома. Провожу вечер в тяжелых мыслях, звоню маме, но так и не решаюсь ей рассказать, во что встряла. У неё и так здоровье не очень, она говорит, а тут я ещё со своими проблемами.

— Как у тебя с работой? Приедешь? — с надеждой спрашивает она.

— Прости, мам, график дурацкий поставили, через день выхожу, — и снова меня затапливает чувство вины.

— И что, никак не поменяться? Лерусь, совсем никак?

— Совсем никак, мамуль, — роняю лоб на раскрытую ладонь. — Сама уже без сил. Прости меня.

В субботу меня будит пронзительный звонок в дверь. По напору, с которым незваный гость дубасит по кнопке звонка, догадываюсь, кто это может быть, и настроение стремительно портится.

Открываю в пижаме — и точно Олег.

— Как вчера прошло? — спрашивает он с порога и бесцеремонно впирается в квартиру. Идет сразу на кухню. — Кофе есть у тебя?

— Растворимый, — пожимаю плечами.

— Сделай мне чашку, — бросает он. — И так, как Волжский на платье отреагировал?

Спина покрывается горячими мурашками.

— Его дома не было, — вру.

Ставлю чайник. Каждое действие дается с трудом, потому что это все против моей воли.

— В следующий раз чтобы нашла способ ему показаться в платье, поняла? — Олег тянется к вазочке с печеньем и берет оттуда три последних, не оставляя ни одного. Откусывает и, не дожевав, продолжает с набитым ртом: — Придумай, как шам зашепишься. Я хочу, чтобы Волжский тебя к себе приблизил.

Вздыхаю. Чайник вскипает, и я делаю Олегу кофе. Троглодит. Последние печенья сожрал.

— Вы знали, что он женат? — усаживаюсь напротив и размешиваю свой чай. — Я не буду разрушать его семью!

— Нет у него семьи! Забудь! Жена в другом доме живет. Они почти не видятся, — рычит на меня Олег. — И вообще не строй из себя моралистку. Кто наркотой в ветклинике торговал?

Я все больше склоняюсь к мысли, что он и подбросил те наркотики. Уж слишком удачно все совпало — я ветеринар по лошадям и во вкусе Волжского. Ощущение, что Олег прошелся по клиникам, когда Волжский купил лошадей, и просто выбрал самую подходящую жертву. Все хорошо спланировал, а сейчас строит из себя честного полицейского. Колотит от этой несправедливости. Этот упырь может мне жизнь сломать по щелчку. А я совершенно беззащитна и ничего не могу доказать.

— Что он вам сделал? — спрашиваю серьезно, но звучит насмешливо.

Это уже нервное. Олег, подонок, толкает меня в постель к женатому мужчине. Полный финиш.

— Не твоего ума дело! Ты свою задачу выполни! — рявкает Олег.

— Какую?! — не выдерживаю. Не люблю кричать, но тут у меня прут эмоции. — Вы мне не сказали, что искать!

Он вскидывает на меня разъяренный взгляд, и я сжимаюсь. Жалею, что повысила голос.

— У тебя сейчас задача в доме закрепиться и бдительность усыпить, поняла? — Олег грозит мне пальцем. — Ты чего, не женщина, что ли, Валерия? Вертеть жопой у вас в крови. Пофлиртуй, помани, пусть Волжский по тебе потечет.

Ага, потечет. Этот человек — глыбина льда. Опытный, серьезный, властный мужчина, который умеет пользоваться этой властью. Умеет давить одним взглядом. Олег ему и в подметки не годится с криками и рявканьем.

Он напоследок интересуется, хватает ли мне лекарств для лошадей, даже не поправляю его, что это не лекарства, а витаминные комплексы. Всего хватает. Курс куплен на месяц для каждой лошади и уже даже оставлен в доме Волжского.

На этом полковник уходит, а я в подавленном состоянии жду следующего визита к Волжскому. Я знаю, что платье не надену ни при каких обстоятельствах. Буду слушать свою интуицию. Тем более, что любовницей Волжского мне становиться совсем не хочется. Постараюсь добыть нужную информацию, пока колю уколы лошадям.

***

В воскресенье Волжского снова не оказывается дома. Николай провожает меня к лошадям и потом доводит до ворот. С ним приятно и легко общаться. Добродушный парнишка. А по возвращении меня ждет разбор полетов. Олег допрашивает меня, как преступницу, почему я не пошла в дом и не обыскала кабинет. И на доводы, типа, а как, если меня туда не пригласили, не реагирует. Должна и все.

Во вторник я еду к Волжскому, порядком нахлебавшись грубостей от Олега, и уже уповаю на то, что тот окажется дома. Я готова выдерживать его холодный взгляд, отвечать на похабные вопросы, лишь бы что-то сказать Олегу. Но всю неделю Вожского так и не появляется. Олег пришел в бешенство, узнав, что тот уехал на неделю в Москву. Потребовал, чтобы я в его отсутствие по дому прошлась, но на это, к счастью, у меня есть отмазка. Виктор, как я поняла, шеф безопасности Волжского, на всю неделю будет тусить в поместье, так что я могу только уколы поделать и уйти.

В воскресенье Олег заваливается ко мне домой с самого утра. Взбудораженный и злой.

— Костюм есть? — спрашивает прямо с порога и даже в кухню не идет.

12. ♂

Вадим

Я нарочно уехал в Москву. Так я повысил ставки, увеличил накал. Валерия должна втереться ко мне в доверие, чтобы приблизиться. Что бы она ни подслушивала — список негласных партнеров, грядущие сделки, планы в бизнесе — ей нужно быть у меня под боком. Вертеться рядом и слушать навострив красивые ушки.

Мой отъезд сократит ориентировочное время её пребывания на неделю. Её наниматель начнет терять терпение и допустит ошибку. Или прессанет девчонку вместо меня, и это тоже будет заметно.

Плюсом ко всему я велел охране подключить обратно все скрытые камеры в доме. Какое-то время назад мы отключили половину, потому что не за кем следить, а теперь хочу, чтобы глаза у меня были в каждой комнате. Виктор остался вместо меня, будет докладывать мне о каждом шаге Валерии у меня в поместье.

Я подготовился по всем фронтам. Только в одном прокололся — неделя в Москве и наблюдение за Валерией только по камерам оказались серьезным испытанием на прочность. Я же уже присвоил себе эту девочку, уже считаю своей, раздражает, что вокруг неё трется малохольный пиздюк, который работает у меня грумом. Вообще не хотелось бы подпускать к ней других мужчин. Но стадия знакомства пока не та.

Возвращаюсь в Питер в воскресенье. Аккурат к конференции по поводу лошадей, которая проходит в Манеже. Своих лошадей я там показывать не собирался, как и никаких докладов делать. Влом. Не в этот раз. Но там во второй половине дня были заявлены интересные для меня темы дрессировки и ухода.

Время четыре часа вечера. Огненная брюнетка с агрессивным макияжем Ольга, моя лошадиная агентесса, безошибочно находит меня в потоке входящих, подходит и вручает бейдж участника. Охрана знает её, поэтому ребята спокойно подпускают ко мне.

Ольга выглядит как всегда потрясающе. Брючный костюм темно-синего цвета, брючки со стрелками достают до середины голени, под пиджаком светится белоснежная блузка с глубоким декольте. Но пахнет от неё приторно-сладким и резким Hugo Boss. Женский аромат, но грубый.

Невольно вспоминаю запах Валерии и понимаю, что соскучился. По её запаху. И по глазам карим испуганным. И по непримиримой стойкости к моим заигрываниям. Приставать я ещё не начинал.

— Выступление Анисимова ещё не началось, ты вовремя, Вадим, — деловито произносит она. — Идем, я заняла нам места.

Мы вместе проходим мимо только утром возведенных денников с лошадьми в ту часть огромного зала, где расставлены стулья и смонтириована небольшая сцена. Занимаем два свободных места в первом ряду, и я замечаю Валерию. Стоит у стены с блокнотом и ручкой, в привычных очках и с убранными в хвост волосами. Да ладно! Неужели тоже на выставку пришла?

Хех. Её наниматель неплохо осведомлен о моем расписании. И не скупится на оплату шпионской деятельности Валерии. Билет сюда стоит десять косарей. Не такие большие деньги, но это два с половиной её выезда ко мне в поместье. Шестая часть жалования за месяц. Или надо слишком сильно любить лошадей, или просто кому-то было нужно устроить нам встречу. Я склоняюсь ко второму варианту.

Анисимов — лошадник с многолетним стажем. Он всегда делится очень полезными советами касательно дрессировки и ухода за лошадьми. Я был на нескольких таких конференциях ещё до того, как купил лошадей, и сегодня шел с желанием послушать новую информацию. А сейчас, завидев Валерию, даже слушаю в пол-уха. В крови бурлит адреналин. Азарт охотника снова затопил душу. И мне дико интересно посмотреть, как Валерия себя поведет. Подойдет сама или появится у меня в поле зрения, позволяя к себе обратиться, или что-то выкинет. Её отправили сюда напомнить мне о себе. Напомнила. Но я и не забывал. Это теперь раздражающая своим присутствием заноза в мозгу.

После выступления Анисимова, Ольга предлагает сходить перекусить в ресторан неподалеку. Отличная мысль. Интересно, пойдет за мной Валерия. Должна по идее. А тот ресторан точно не по карману скромной госслужащей.

Охрана расчищает нам с Ольгой дорогу к выходу, а я держу в поле зрения Валерию. Она с кем-то говорит по телефону, не смотрит в мою сторону. Поза напряженная, свободная рука сжата в кулак.

Ну вот, момент истины. Я же сейчас уйду! Валерия ничего не предпринимает. Удивительная девочка! Что же, мы ещё поиграем.

Мы с Ольгой едим по салатику и возвращаемся в Манеж к следующему выступлению. Валерия все ещё тут. Изображает, что не видит меня. Что же, если ты хотела привлечь мое внимание, ты его привлекла.

Второе выступление оказывается не таким информативным и захватывающим, но я и его дослушиваю до конца.

— Ну что, поехали ко мне? — пошло шепчет мне на ухо Ольга, а я не спускаю глаз с Валерии.

Стоит вполоборота, но явно палит меня краем глаза. Старательная. Умничка.

— Не сегодня, Ольга, — отвечаю ей и киваю ей на выход.

Мы выходим в вечереющий город. В сопровождении охраны довожу Ольгу до машины. Она разочарованно пикает сигнализацией спортивного Порше и грациозно загружается в машину. В этот момент сзади открывается дверь, и на улицу выбегает Валерия. Заметив меня делает вид, что не видит, и направляется к краю тротуара. Начинает копаться в телефоне. Да ты ж моя девочка! Какая нелепая игра. Твой наниматель должен быть недоволен!

Ольга уезжает, а я делаю знак ребятам подождать, подхожу к Валерии и, встав перед ней, мягко забираю телефон из рук. И снова этот испуганный взгляд в круглых карих глазищах. Чувствую себя котом, который играет с мышкой, которая априори обречена.

— Ты преследуешь меня, Валерия? — спрашиваю с легким нажимом и смотрю в экран её телефона.

_______________

Ольга Вейсель

13. ♀

Валерия

Сердце летит в пятки, когда Волжский со своей брюнеткой уходят после выступления Анисимова. Подсматриваю одним глазом, постепенно следуя за этой парочкой, а сама набираю Олега.

— Как уходит? — возмущается он.

— Ну так, идут к двери, — отвечаю, а у самой сердце в ушах стучит.

Олег говорил, что Волжский будет один, и показаться ему на глаза надо во время выступления Анисимова.

— Они вернутся. Жди, — бросает Олег и кладет трубку.

Мне жутко не по себе в новых только что купленных в стоке лодочках и таком же костюме. Он вроде сидит, и пиджак приталенный, и блузка не шлюшеская, но это не я, не мой вид, не мой стиль. На меня как будто натянули кожу другого человека, а мне в ней надо как-то обвыкаться.

По счастью, Олег оказался прав, и Волжский с брюнеткой вскоре возвращаются. Он не видит меня, я стараюсь не попадаться на глаза, как сказал Олег. Брюнетка вообще смотрит только на него. Может, они любовники? По крайней мере, она всеми силами выражает симпатию. Красивая, зараза. Вот ей костюм к лицу, и волосы длинные ухоженные, и макияж этот с красными губищами. Светская львица на выпасе. Никогда мне такой не быть.

Дожидаюсь конца второго выступления. Анисимова было интересно слушать, а второго, я даже фамилии не запомнила, — тоска смертная. Бесполезная информация. Волжский провожает свою мадам к выходу, и она ему что-то воркует на ухо с таким томным выражением, что у меня в душе поднимается отчаяние. Если он сейчас поведется и уедет с ней, плакали все мои старания, а Олег ещё за костюм деньги потребует, потому что надежд не оправдала.

Они выходят из Манежа! Черт! Я надеялась, что он с ней тут расстанется. Тупая идиотка! Воспитанный мужчина проводит даму. Если не до дома, то посадит на такси. На что рассчитывала?!

Пробираюсь сквозь толпу и вылетаю на улицу. Выдыхаю с облегчением и сразу отвожу взгляд, когда вижу Волжского и его брюнетку. Он смотрит, как она сядет в свою спортивную тачку.

В душе чуть светлеет — сейчас я точно могу обратить на себя его внимание. Да вот только страшно делается так, что руки дрожат. Вынимаю телефон, открываю яндекс и кликаю на настройки, делая вид, что вызываю такси.

Я кожей чувствую, когда он подходит. Замираю и цепенею. Я не знаю, на что он способен. Не представляю, что сделает. Если бы он не направился ко мне, пришлось бы изобретать велосипед, но мне повезло. Он сам изъявил желание завязать разговор.

— Ты преследуешь меня, Валерия? — ушей касается его голос, в котором слышится нажим, а пальцы мягко забирают у меня телефон.

Поднимаю взгляд, чтобы посмотреть в его леденящие глаза, а он смотрит, что я делала в телефоне. Правильно Олег сказал, будет проверять. На каждом шагу проверяет. Не доверяет.

— Нет, не преследую, с чего вы взяли? — снова голос дрожит против воли. И пальцы заледенели. — Приехала на выставку послушать сведущих людей.

— И чтобы послушать этих людей, потратила шестую часть заработка на билет?! — он усмехается, возвращая телефон. Вот теперь я ощущаю всю холодность его взгляда.

По спине течет холод. Олег не говорил, сколько стоит билет. Сказал только, что купил.

— Это акция такая, в министерстве. Лучшему сотруднику оплачивается… — мямлю нерешительно.

— Лучшему сотруднику, — повторяет Волжский, оглядывается на двух одетых в костюмы шкафов с антресолями и кивает на меня. — Возьмем девочку с собой, ребят.

Даже не пытаюсь сопротивляться, но из глаз вот-вот брызнут слезы. Один из амбалов берет меня за локоть и ведет к внедорожнику, который стоит тут же неподалеку. Второй в этот момент открывает дверь Волжскому. Меня запихивают с другой стороны. Мне страшно смотреть на него сейчас, и я останавливаю взгляд на подставке под напитки между передними сиденьями.

— Давай ты мне сейчас честно расскажешь, какого черта следишь за мной, и мы разойдемся краями, а, Валерия? — он наклоняется и, заглянув в глаза добавляет: — Просто расскажешь. А я обещаю, что отпущу тебя живой.

В желудке, точно нож, ворочается ужас. Внутри становится очень холодно, и начинает знобить. Обхватываю себя руками. Только не реветь сейчас. Нельзя. Я же это репетировала.

— Ладно, билет мне правда купили. Я сама добилась у руководства, чтобы мне выделили денег на посещение выступления Анисимова. Это полезно всем ветеринарам! — все-таки заставляю себя посмотреть на Волжского, делаю самый честный взгляд. — Я должна была сделать конспект, завтра проведу презентацию. Перескажу, что услышала.

Слушая меня, Волжский сначала хмурится, потом удивляется, поднимая брови, а потом в его взгляде мелькает тень уважения. Кажется, моя легенда прокатила. Я правда тренировала этот взгляд и рассказ про конспект для министерства.

— И конспект записала? — спрашивает Волжский. Снова проверяет. Протягиваю блокнот, где почти слово в слово записана речь Анисимова.

Волжский перелистывает страницы и возвращает записи мне.

— А второго зачем слушала, как его там… — вот. Он тоже не запомнил имя следующего спикера. Потому что тот нес бесполезную муть.

— Уже для себя. Надеялась по уходу за шерстью в период беременности услышать, но этот… я не запомнила фамилии… прошелся слишком общо, — отвечаю уверенно.

В душе теплеет от ощущения, что мое усердие вызвало у Волжского уважение. Жаль только, что усердие это не ради собственного образования, а ради выгоды Олега.

— Какая ты старательная девочка, — ерничает Волжский. — А за мной зачем выбежала? Там ещё остались спикеры, выставка продолжается.

Ну вот и случился вопрос, на который ответ мне дал Олег и настоятельно приказал ответить именно так. А мне поперек души. Но надо. Олег теряет терпение и с каждым визитом становится все свирепее.

— Потому что… — театрально запинаюсь, хотя эта пауза мне пригодится, чтобы справиться с внутренним протестом. И все равно не могу сказать, что он мне нравится. Пусть Олег хоть убивает меня. — Я не ожидала вас увидеть, а когда заметила, вы уже уходили, вот и пошла за вами.

14. ♂

Вадим

Как я и предполагал. Девочка у нас высокоморальная. Я нарочно потребовал минет, посмотреть на реакцию. А она стала красная, как свекла, и оскорбилась до глубины души. Ей приказали провести со мной этот вечер, наверное, и она позорно провалила задание.

Теперь её нанимателю придется придумывать новый план. Нет, Валерия не хочет втираться ко мне в доверие, вообще не хочет попадаться мне на глаза. Ей приходится это делать, и её моральная дилемма вырастает до астрономических масштабов. Потакать моим желаниям или выхватывать нагоняи от того человека, который её подослал.

Не удивлюсь, если завтра делать инъекцию Валерия приедет с замазанным синяком. По мнению того упыря, упустить такой шанс оказаться у меня в койке надо ещё умудриться. Да, Валерия у нас гордая, блюдет свою честь, несмотря ни на что. Но, надо признать, опасность ей пока угрожает только от меня. Наниматель не пустит её в расход, пока я держу её на расстоянии вытянутой руки. В интересах этой девочки как можно дольше ходить вокруг да около и не узнавать того, что ей нужно выяснить.

На самом деле я уже и сам хочу узнать, что она должна выяснить. Мне стало интересно играть в эту игру. Она беззубая собачонка, не сможет меня укусить, даже если очень постарается. А я однажды выясню, кто за всем стоит, и уничтожу всю цепочку разом, сколько бы их там ни оказалось.

— Валерия сделала уколы и уехала, — отчитывается мне Коля.

— Как выглядела? — спрашиваю, качая гантель в спортзале.

— Нормально… обычно, — отзывается грум. — Вообще ничего не изменилось. Задумчивая, напряженная.

— Макияж рассмотрел?

— Без, как и до этого, — доносится с другого конца.

Вот уж не знаю, что она там наплела своему нанимателю, но похоже, не выхватила люлей за вчерашний отказ.

— Про вас спрашивала, — добавляет Николай.

— Что спрашивала? — перекидываю гантель в другую руку.

— Когда вы окажетесь дома, хочет о чем-то поговорить, — отзывается грум.

Хм. То есть, её наниматель все же теряет терпение. По идее, сейчас он должен толкать Валерию ко мне всеми возможными методами. Курс инъекций через две недели закончится, и все, плакали визиты Валерии ко мне, если я сам не позову.

— Что сказал?

— Что вы мне не докладываете.

— Молодец. Отбой.

Что же, поморожу Валерию ещё. Однажды же тот упырь пойдет на крайние меры. Предвкушаю отчаяние этой бедняжки. Что может быть интереснее, чем девушка, которая настоятельно предлагает себя, хотя всей душой этого не хочет?

В планах поговорить с ней в пятницу, но можно и до воскресенья отложить.

В среду, по словам Коли, Валерия приезжает точно такая же, как и до этого. А в пятницу, когда я еду домой с переговоров, я получаю сообщение, что моя красавица приехала в платье. Ну наконец-то! Девочка сделала инъекции и попросила дождаться меня в доме. Велю Николаю не вмешиваться и в дом не заходить. Виктор со мной, что тоже на руку. Дом пуст, так что Валерия точно попытается что-то разнюхать.

— Вить, давай камеры глянем в доме, пока едем, — обращаюсь к безопаснику.

Он вынимает планшет, показывает мне трансляцию из гостиной. Валерия в коротком черном платье выглядит дико несуразно. Ей куда более комфортно в джинсах и футболке. Девочка-пацанка. Неуверенно проходит по гостиной и проскальзывает в мой кабинет. Прошу переключить туда, и Виктор выводит видео из кабинета.

Валерия озирается, будто не знает, что искать. Двигается вдоль стола, даже не глядя на ящики. Странно. Если ищет что-то по бизнесу, надо смотреть именно там. Наблюдаю дальше. Девочка идет к стеллажу с книгами, пробегая глазами по корешкам, а затем останавливается у тумбочки. Ей дали наводку. Она все-таки знает, что искать. Валерия заглядывает в ящик и зависает над ним в ступоре. Внутренне посмеиваюсь. Уверен, она решит, что забралась в чертоги Синей бороды и теперь не выберется живой. Она спустя несколько долгих мгновений резко захлопывает и пытается удрать, но в кабинет вламывается Тоха.

В кровь вбрасывается адреналин. Этого я не предусмотрел. Тоха не собирался приезжать. Видимо, что-то срочное. И очень не вовремя. Он — не я, церемониться не будет. У него разговор короткий в буквальном смысле.

— Назар, сколько до дома? — обращаюсь к водителю.

— Минут пятнадцать, шеф, — отзывается он.

— Давай за пять, — приказываю и снова смотрю в планшет.

Звука нет, но позы участников видео говорят красноречивее слов. Тоха с угрожающим видом надвигается на Валерию, она поднимает руки выше головы. Что-то ему лопочет. Судя по мимике, умоляет. А он вынимает пистолет и направляет на неё. Пугает, как пить дать. Он не станет мой кабинет марать её мозгами. Но потом он рывком хватает её за волосы и выволакивает из кабинета. Тащит в подвал. А вот это уже плохо.

Нельзя допустить, чтобы он её прикончил! Не станет её, тот упырь, который под меня копает, найдет другую жертву и подошлет ко мне. И может лучше подготовиться, чем с этой неуверенной овцой.

В подвале нет камер, и я не могу узнать, что сейчас там происходит. Вынимаю телефон и набираю Тоху.

— Если так хочешь её грохнуть, дождись меня, — рычу, когда он отвечает. — Мне нужно допросить её, узнать имя заказчика и его цель.

— Я уже начал, подгребай на огонек! — Тоха вешает трубку.

______________

Антон Романович Волжский (Тоха)

Криминальная фигура. Из легального — ресторанный бизнес.
В основном занимается нелегальным ввозом техники и других товаров,
в том числе запрещенных.
Настоящий бандит под прикрытием крутого бизнеса.