В когтях дракона 2

Глава 18. Гнев дракона

То ли по доброте душевной, то ли из чувства вины — всё же пострадал грифоний дурачок в борьбе за неё — леди Криста твёрдо вознамерилась спасти его никчёмную жизнь. Изумительная наивность.

— Пожалуйста, вы должны сделать хоть что-нибудь, — Криста снизу вверх глядела на Яросвета из кресла; небесно-голубые глаза блестели слезами. — Флориан не желал мне ничего дурного, наоборот, верил, что спасает меня. Полагал, что свадьба с его величеством грозит опасностью. Прошу вас, поверьте, Флориан верен империи и Высшим Силам, он не заслужил такой страшной смерти. Он, он…

— Попытался похитить невесту его величества, — подсказал Яросвет, иронично улыбаясь. — Очень угодный Высшим Силам поступок. Потрясающий в своей смелости и нахальстве, что тут говорить. Признаться, даже не сразу получилось поверить, когда меня предупредили о планах вашего женишка. Однако он в самом деле попытался вас выкрасть! Высшие Силы, очевидно, в беспредельном восторге от этой выходки. Я уж молчу, сколько пользы империи она бы принесла. Особенно, когда его величество в порыве гнева бросился за вами в погоню, сжигая всё на своём пути!

— Прошу вас, ваша светлость, — не унималась леди Криста, — поговорите с его величеством. Я уверена, что Флориан уже сполна осознал свою вину. Он славный и благородный сын своего Дома. Неужели нет никакой возможности проявить милосердие?

Кого-то другого мольбой и заплаканной мордашкой Кристе, может, удалось бы пронять, но на Яросвета девичьи чары не действовали никогда.

— Не в том случае, когда под угрозу ставят мою собственную жизнь, — не скрывая раздражения, ответил он. — Думаете, его величество похвалил бы меня, умыкни вас бывший женишок? Или, может быть, списал произошедшее на досадную случайность и послал за новой невестой? Да как же! Вам напомнить, как сильно бесит альф, когда их пытаются ограбить? То-то же. Смиритесь, леди Криста. Иного вам не посоветую. Тем более, что выбора у вас всё равно нет и не будет. Совсем. Флориан Боариу повинен в государственной измене и понесёт соответствующее наказание. Иной вариант исключён, сколько ни умоляйте.

— Ваш дракон убил его грифониху, а вы сами отняли жизнь его брата. Полагаю, Флориан достаточно наказан.

— Осуждаете?

Она помялась и отвела глаза.

— Нет, ваша светлость. Вы были вынуждены защищаться.

Яросвет не сдержал смешка.

— Ну, спасибо, леди Криста, что не отнимаете у меня право на самооборону. Премного благодарен, — он изобразил шуточный поклон, но улыбка вышла натянутой и злой. — Вы, очевидно, предпочли бы, чтобы победа осталась за малолетними грифоньими преступниками. Не так ли?

На самом деле старший Боариу был ровесником Яросвета, но какое это имеет значение? Ввязаться в такое наитупейшее предприятие могли только неразумные дети. Но леди Криста придерживалась иного мнения.

— Флориан — не преступник!

Разговор начал утомлять. Яросвет стоял, облокотившись на висевший в покоях леди Кристы гобелен. Плотная ткань не спасала от холода мрамодиана под ним. Рисунок изображал двенадцать родовых животных правящих Домов, и прямо под боком распушился недоброго вида чёрный грифон. Ужасно похожий на сожжённого утром Аглаей.

Блядские альфы с их честолюбием и неумением направить энергию в полезное русло.

Поначалу Яросвет не хотел верить, что долбаные грифонята действительно задумали вернуть невесту, отнятую у одного из них. Когда информация подтвердилась, оставалось только уповать, что хотя бы у Кристы хватит ума не поддаваться на соблазн улизнуть из-под венца. Пустые оказались надежды. Стоило бывшему жениху поманить — и дурочка ринулась во тьму навстречу приключениям, итогом которых едва не стала страшная смерть на костре. Не иначе сами Высшие Силы помогли убедить Яромира, что невеста его предавать не собиралась.

— Тогда я буду вынуждена поговорить с его величеством, — в припухших от слёз глазах стояла непоколебимая уверенность долбиться в запертые ворота, пока не расшибёт о них лоб. — Не желаете сопроводить меня на аудиенцию с императором, ваша светлость?

Она это серьёзно?! Яросвет мазнул рукой по лицу, взъерошил волосы.

— Леди Криста, доношу до вашего сведения, — как можно терпеливее начал он, — что мне стоило немалых усилий убедить его величество в принудительной природе вашего побега. Пожалуйста, я вас прямо-таки заклинаю Высшими Силами, не сливайте в отхожее место мои усилия. Я категорически не желаю созерцать вас корчащейся в огне.

Девчонка некоторое время умоляюще смотрела прямо в душу, а потом надежда в глазах сменилась злым отчаянием. Криста вскочила на ноги, сделала несколько шагов в сторону выхода и резко развернулась к Яросвету.

— Выходит, совсем ничего сделать нельзя? Флориан погибнет?

Яросвет отлепился от стены, зло цыкнул, когда длинный порез на груди обжёг болью. Пришлось опереться о спинку кресла — бессонные сутки и демонова рана от грифоньего клинка давали о себе знать.

— Да, леди Криста, ваш воздыхатель получит по заслугам. Сказал бы я, что мне жаль. Но буду откровенен — мне бесконечно плевать.

— У вас нет сердца, ваша светлость.

— Лучше жить без сердца, чем без мозгов. В этом случае шансы не сдохнуть во цвете лет значительно повышаются.

Усевшись на ручку кресла, Криста подняла голову и покосилась на Яросвета. В голубизне её глаз заледенело неприкрытое отвращение, от которого почему-то стало неуютно.

— Если не желаете созерцать смерть вашего возлюбленного — разрешаю вам не посещать казнь, — тихо и серьёзно произнёс Яросвет. — Его величество, конечно, постарается вас протащить. Но это поправимо. Скажетесь больной, и ему придётся смириться.

На деле Яросвет предпочёл бы разок показать глупой девице, как умирают приговорённые к сожжению. Авось это отобьёт у неё желание геройствовать впредь. Яросвет успел подслушать разговор Кристы с грифонёнком, в том числе её доводы, почему она не может с ним удрать. Это её и спасло.

Глава 18.2

Пересказанное Нордикой видение Кристы с битвой красного и белого драконов Яросвету категорически не понравилось. Сперва проклятое пророчество о Спасительнице, теперь ещё сон этот у ясновидящей девчонки. Неужели всё это время скрывающийся родственничек намерен перейти к активным действиям по краже вожделенного трона? Или ждать подвоха стоит от того из бастардов Юстаса, что всё это время был на виду? Стоило поговорить с Асинкритом, но чуть позже. Раньше завершения свадебной церемонии его святейшество замок всё равно не покинет. Сейчас же Яросвета заботило другое.

Путь лежал в тюремное крыло. Оно располагалось в дальнем краю замка, недалеко от казарм гвардейцев. Не считая женского крыла и покоев императора, оно охранялось особо бдительно и лучшими из гвардейцев. А ещё — не имело ведущих к нему секретных проходов, кроме узкого лабиринта вентиляционной и канализационной системы. У заключённых не было ни единого шанса сбежать, даже вздумай им кто-то помочь.

Первым делом Яросвет направился к пленному грифонёнку. Стоило войти в промозглый и смердящий факельным чадом и нечистотами коридор с камерами смертников, как стало ясно — мальчишка не скучает. Сдавленные вопли и хаотичные выплески страха и боли метались между освещённых факелами каменных стен. Повезло же мальцу с роднёй!

Яросвет вошёл в гостеприимно распахнутую дверь. Симона сделала вид, что не заметила гостя. Мурлыкая себе под нос, она одной рукой удерживала голову распятого на дыбе обнажённого парня, а второй ловко капнула ему что-то в глаз. Мальчишка взвыл подстреленным волком и забился в путах.

— Надеюсь, эта хрень не выжжет ему мозг? — Яросвет задумчиво разглядывал извивающегося от боли парнишку. Вспотевшее тело влажно поблёскивало, пятна и чёрточки немногочисленных шрамов белели в полумраке камеры. — Понятно, что мозг этот с горошину размером и до него ещё добраться нужно. Как-никак дерьма и опилок там полная черепушка. Прямо битком набитая. Но ты же помнишь, что его величество желает созерцать на костре живую тушку? Трупы, понимаешь ли, до скуки тихие по его мнению.

— Не обижай меня, Яросвет. — Симона встала рядом и окинула взглядом рыдающего племянничка, как скульптор оценивает незаконченное творение. Решая, откуда отколоть следующий кусочек для придания тому лучшей формы. — Ты ещё в отцовских яичках плескался, когда я работала по мясу.

Яросвет подался ближе, с любопытством присматриваясь к растянутым железом губам парня.

— О, Высшие Силы, это трензель, что ли? Да ты шалунья, Симона!

Она улыбнулась и кокетливо захлопала ресницами.

— Ты ещё не видел коллекцию анальных пробок, которую мне прислали с Грита. Показать?

Яросвет беззаботно рассмеялся.

— Пожалуй, воздержусь. Посторонние предметы в не предназначенных для того природой отверстиях — не моя тема. — Яросвет покосился на глухо стонавшего парнишку. Кажется, тот пребывал в ужасе от открывших перед его задницей перспектив. — Смотрю, ты только начала. Растягиваешь удовольствие?

Не считая пятен обугленной плоти на месте сосков, специфического аксессуара во рту, заплывшего кровью глаза, да немногочисленных ссадин и кровоподтёков — парень выглядел не сильно пострадавшим. Яросвет вгляделся внимательнее. Колено бедняге Симона перебить всё же не забыла. Куда же без этого. Распухшее и подведённое чернотой гематомы, оно выглядело жуть как болезненно.

Двадцать лет назад, когда Симона только получила должность главного имперского палача, в руки к ней попал дровиец. Стоило отвернуться, и демоническая бестия ловко выкрутилась из пут и улизнула из камеры. Большинство тюремщиков пришлось заменять новыми — выпотрошенные мертвецы продолжать службу не могли. Симону спасли лишь её нечеловеческая живучесть с упрямством и дар Целителя предыдущей Инкарнации Высших Сил, прибывшей в тот день ради необычного пленника. С тех пор Симона не снимала при людях одежды и перестраховывалась при работе с пленными. Со всей уверенностью полагая, что со сломанными ногами никто не убежит.

— Кто знает, когда в следующий раз мне вручат такого красавчика. Ты только посмотри на это тело, Яросвет! Ах, ладно, ты всё равно не поймёшь.

Он демонстративно окинул взглядом распятое тело парня, жилистое и ладно сложенное, задержался на подчёркнутых светом жаровен кубиках пресса на животе. Прекрасный породистый экземпляр, не придерёшься.

— Поверь, в красоте я смыслю не меньше твоего, — насмешливо протянул Яросвет. — Просто подход к её созерцанию у нас с тобой несколько разнится. Кровь с дерьмом меня мало возбуждает, что уж скрывать.

Симона хохотнула.

— Если захочешь — поиграй с мальчиком, пока свеженький.

— Мне слегка не до того сейчас.

— Да брось, Яросвет, неужели ты не хочешь преподать щенку урок за его выходку?

Гнев, лениво плескавшийся у берегов подсознания, взметнулся океанской волной, накрывая с головой. Одним стремительным движением Яросвет скрутил волосы Симоны, рванул её на себя. Она зашипела, изумлённая и обиженная, но сопротивляться не смела.

— Вижу, тебе обосраться как весело, дорогуша. А вот мне — не очень. Проблемы у нас, понимаешь ли, — наклонившись, процедил он ей в ухо и натянул волосы туже, вынуждая выгнуться в неудобной позе. — Поэтому сейчас же вытащи эту херню у него изо рта и допроси нормально. Мне нужна информация, Симона. Подробная информация, и как можно скорее. Лучше всего — сегодня же. Работа, Симона, прежде всего она. Поиграть с племяшком можешь и потом. Поняла меня? — Встряхнул и вонзил в её разум ментальную силу омеги, причиняя вполне физическую боль. — Не слышу, Симона. Ты. Меня. Поняла?

Блядские альфы, которые понимают только язык силы!

— Поняла, — прохрипела она. — Убери руки.

Яросвет отпустил — она шарахнулась, врезавшись в стол с инструментами. Он задрожал от удара.

Игнорируя пульсирующее в мыслях Симоны желание порезать ненавистного ей «драконьего выблядка» на куски, Яросвет вышел из камеры. Палача он не боялся. Уж кто-кто, но Симона всегда отличалась верностью Эждерам. Просто время от времени, как если бы речь шла о злобной сторожевой собаке, стоило напоминать ей: кто здесь хозяин, а кто всего лишь верный слуга.

Глава 19. Отчаянная просьба

Эрих давил на поршень инъектора, медленно изгоняя из него мутноватую жидкость. Когда стеклянный цилиндр опустел, быстро вынул иглу и прижал к прохладной белой коже тряпицу. От мерзкого спиртового запаха щипало в носу — расплата за сверхчувствительное обоняние. Эрих зло хлестнул хвостом и выпрямился. От мучительного желания вырвать чью-нибудь глотку зудели кончики пальцев. Если утратить контроль — они обзаведутся кривыми когтями.

— Спасибо, Эрих, — привычно поблагодарил Асинкрит, опуская рукав и стягивая жгут. — В день свадебной церемонии буду полностью в норме. Ты напрасно беспокоился. Впрочем, как и всегда.

Эрих ничего не ответил. Разобрал инъектор и аккуратно сложил в футляр, который отправил в дубовую шкатулку. Туда же отправились жгут, спиртовая настойка и пузырёк с дрянью, которой его святейшество травил себя во время охоты. Необходимо отнести инъектор лекарю, чтобы тот простерилизовал, и напомнить заодно паршивому старикашке, каким способом он подохнет, если вздумает кому-то раскрыть тайну Асинкрита. По правде Эрих не мог взять в толк, почему лекарь до сих пор жив, и почему нельзя это досадное упущение исправить.

Асинкрит вообще не разрешал убивать ради удовольствия, но время от времени сам поручал отнять чью-нибудь жизнь. Во имя Высших Сил и Церкви, конечно же. И всё же удержаться от соблазна выпотрошить какого-нибудь удачно подвернувшегося под руку человечка удавалось не всегда.

Эрих облачился в тёмно-серые одежды церковного воина, получил клеймо на руку и грудь, прошёл необходимую выучку, но в Высшие Силы так и не поверил. Не смог. Его богиней была и остаётся Фелида, чей образ в виде стройного женского тела с кошачьими головой и хвостом отсылал к оборотневской природе нэко. Ублажить Фелиду можно лишь кровавой жертвой, и животные для этого не годятся.

Поначалу Асинкрит не оставлял надежд переманить Эриха в свою веру, но в конце концов осознал тщетность своих попыток. А как иначе? Проще демона научить разговаривать, чем заставить нэко предать Фелиду. К тому же как доверять Высшим Силам, если они позволили так чудовищно навредить своему самому верному слуге? Пусть даже он упорно твердил, что сотворил всё это с собой по собственной воле. Канисово дерьмо!

Поминать трёхглавого чудовищного пса — главного врага богини нэко — Эрих тоже никак не мог отучиться. Асинкрит убеждал, что Канис и Фелида — божества более низкого порядка, нежели Высшие Силы, а Канис так и вовсе лишён разума и потому ближе к демонам. Но для Эриха эта информация ничего не меняла.

— Слишком громко думаешь, — негромкий голос Асинкрита вернул в полумрак покоев. Эрих виновато прижал уши; распушившийся хвост замер над полом. — Полагаю, двух убитых тобой позавчера гвардейцев более чем достаточно твоей богине. Мы и так показали себя отвратительными гостями.

Эрих перевёл дух, пригладил усилием воли шерсть на хвосте. Его святейшество не гневается, да и с чего бы, если до этого лишь поинтересовался: надёжно ли спрятаны трупы. Как он тогда сказал «люди имеют свойство волноваться при виде тел себе подобных, незачем напрасно тревожить слуг и стражу». Порой даже обидно становилось. Эрих не щенок какой-нибудь и не тупой человеческий альфа — умеет прибирать за собой. Аргх, как же всё бесит!

— Эрих, ты принимал утром успокоительный отвар?

Хвост нервозно заелозил по ногам, но голос прозвучал почти что беззаботно:

— Нет, ваше святейшество.

— Весьма неосмотрительно с твоей стороны. У тебя со вчерашнего дня начался сезонный гон.

— Знаю. Не беспокойтесь, — отмахнулся Эрих. — Как-нибудь продержусь сегодня.

Иного варианта нет. Эрих до сих пор не разобрался в природе омежьих ментальных способностей, но не сомневался, что Асинкрит и без них способен за себя постоять. И всё же оставлять его без защиты, когда тот вынужденно подавлял псионическую силу седативным препаратом, не осмеливался. Не важно, что за дверями дежурили двое лучших Теней — Эрих превосходил их во всём. Людишки вообще поразительно слабые существа.

— Мы только вчера обсудили, что Блэк Кастл для нас совершенно безопасен, — устало укорил Асинкрит.

Разве это повод расслабляться? Нет уж, сегодня Эрих точно потерпит. Тем более что настой из корня валерианы и других успокаивающих трав только дурманил голову, но полностью заглушить пробудившийся звериный инстинкт и жажду продления рода не мог. Эрих не боялся, что сорвётся и случайно навредит Асинкриту, потому что такого попросту не могло случиться, но вот сдерживать в себе жажду убивать и насиловать прочих людей во время сезонного гона было намного сложнее, что немало огорчало. Доставлять его святейшеству неприятности Эрих не любил.

Увы, но используемые для подавления охоты и течки человечьи средства для нэко не годились. Однажды Эрих опробовал одно из самых эффективных зелий на себе. Знал, что нельзя, но как было не убедиться лично? Эх, неспроста, наверно, родилась поговорка «любопытство кошку сгубило». Благодаря его святейшеству Эрих выжил, но в очередной раз убедился, что между нэко и людьми и тут непреодолимая пропасть.

До сих пор шерсть дыбом вставала, стоило вспомнить, насколько омерзительно Эрих чувствовал себя после своего глупого эксперимента! Асинкрит тогда сказал, что препарат можно модифицировать, однако потребуются соответствующие объекты для его испытания. Вредить сородичам Эрих не позволил. Не для этого тех двух кошечек спасал, а о похищении из Нэконии других нэко даже думать не хотел.

Эрих подошёл к массивному столу и приподнял полотенце, под которым свернулась в клубочек Холи — ручной рэттвинг его святейшества. Прикосновение к шелковистой шерстке помогло успокоиться. Зверёк завозился под ладонью и плотнее укутался в кожистые крылья. Эрих прикрыл её обратно и отошёл вглубь комнаты. На самом деле прикоснуться он в этот момент мечтал вовсе не к рэттвингу, но угнездиться в голове этим мыслям не позволял. Асинкрит пока ещё мог их прочитать.

Эрих встряхнулся и зло хлестнул хвостом. Да что же сегодня только об одном думать получается? Канисов гон! Перекинуться бы в кота, но в зверином теле инстинкт многократно усилится. Может даже статься, что Эрих совсем обезумеет и с воем примется метаться по покоям, сходя с ума в жажде хорошей драки и спаривания. Ужасный позор. Повезло ещё, что осенний гон по длительности короче весеннего и проходит легче.

Глава 20. Ошейник для лисицы

— Угрозы жизни пациентки нет, ваша светлость. Конечно, травмы какое-то время будут доставлять ей дискомфорт, но всему нужно время. Уверяю, что сумею добиться полного восстановления. Всё-таки регенерация альф и омег сродни чуду, — не то отчитывался, не то хвалился лекарь, семеня рядом с Яросветом. — Однако… — Лекарь замедлил шаг, ощутимо нервничая.

— Продолжай, — зло подбодрил его Яросвет, прекрасно зная, что тот собирается сказать.

Лекарь промокнул платочком морщинистое лицо с козлиной бородкой и протёр круглые очки, после чего водрузил их на место и поднял виноватый, как у побитой собаки, взгляд.

— Моей пациентке необходимо соблюдать постельный режим. Дней пять, а лучше все семь. Раны, как вы знаете, имели деликатный характер. Если напрасно тревожить их, могут иметь место крайне неприятные последствия…

— Это какие же? Попробуй меня удивить.

— Расхождение швов приведёт к неправильному заживлению, что может повлечь недержание и другие осложнения. Конечно, всё поправимо, но не лучше ли предотвратить болезнь, нежели потом лечить её?

Яросвет не сдержал ядовитой усмешки.

— Подгузник, значит, будет носить. Тоже мне, нашёл проблему.

Лекарь выглядел по-настоящему оскорблённым.

— Простите, ваша светлость, но я не нахожу сложившуюся ситуацию хоть сколько-нибудь забавной. А ваше поведение…

— Умолкни и пропади с моих глаз, — ласково посоветовал Яросвет, наслаждаясь не особенно успешной попыткой лекаря скрыть испуг. — А что мне делать с паршивой преступницей, место которой на костре, я как-нибудь сам разберусь. Уяснил?

Не отвечая, лекарь попятился и скрылся за ближайшей дверью. Интересно, он так волнуется из-за старой потаскухи или просто злится, что его работу грозятся пустить горгулье под хвост? Да какая разница. Яросвет самодовольно улыбнулся и направился дальше по коридору. Пора было пообщаться с грифоньей сообщницей и заодно сообщить ей о выбранной для неё новой роли. В том, что она согласится, Яросвет не сомневался. Не может она быть тупее своего блохастого сына.

По правде, с куда большой охотой Яросвет пообщался бы с самим грифонёнком. Желательно через выпотрашивание сознания, чтобы не тратить время на лишние разговоры и быстрее получить необходимые ответы. Первым делом Яросвет поинтересовался бы у юного Боариу: его вызволение оплатил любящий отец или же Асинкрит задумал очередную подлость. Верить, что коварный архижрец вытащил мальчишку из пыточной исключительно из-за внезапно прорезавшегося человеколюбия было так же нелепо, как ожидать, что Яромир когда-нибудь перестанет убивать ради потехи.

Однако добраться до юного Боариу можно было только через Асинкрита, встретиться с которым до сих пор не удалось. У того вечно оказывались дела чрезвычайной важности, и он бесследно испарялся, стоило только попытаться его перехватить. Поразительно скользкий ублюдок. Можно было изловить и допросить его питомца, но ссориться с Инкарнацией Высших Сил в такое нестабильное время, да ещё и накануне императорской свадьбы явно не стоило. И просто так забрать мальчишку у Асинкрита тоже нельзя. Инкарнация Высших Сил по статусу равнялся императору, с чем приходилось считаться.

Оставалось довольствоваться сообщниками юного грифона, которых отправлять на костёр Яросвет передумал. И старая блядоватая лисица, и её туповатый сынок вполне могли ещё послужить.

Яросвет организовал перевод пленницы в лекарское крыло замка и выставил стражу у её покоев. Вопреки заверениям лекаря, что бедняжка на ноги-то встать не способна, Яросвет не удивился бы, ухитрись эта бестия удрать. Симона все силы бросила на любимого племянника, отдав его помощницу в руки тюремной стражи, пользовалась которая по большей части совсем не руками. Яросвет поморщился, вспомнив, как обнаружил пленницу насилуемой сразу тремя альфами — ещё полдюжины возбуждённых ублюдков теснились в камере, надрачивая себе в ожидании своей очереди. И всё же пострадала девица куда меньше своего неудачливого нанимателя.

Лекаря о своём визите Яросвет не предупреждал, из-за чего терзало опасение, что Хелена — так звали преступницу, как удалось выяснить — обнаружится под действием дурманного зелья. В этом случае весь неблизкий путь до лекарского крыла окажется напрасным. Тем более что Нордика как раз этим утром перебралась к дочери. Воспоминание о старшей Эквинорд неожиданно согрело душу. Определённо нужно навестить её, хотя бы, чтобы предупредить о скором пополнении в свите Кристы.

Тревога оказалась напрасной — Хелена бодрствовала и даже совершенно не удивилась внезапному визитёру.

— Я тебя знаю, — заявила она, как только за Яросветом закрылась дверь. — Ты тот рыжий мудак, который упокоил лучшего в моей жизни мужика. Чтоб тебя за это архидемон выебал всеми тремя членами.

Синий светокристалл возле койки придавал лицу Хелены мертвецки бледный оттенок; скула и разбитая губа налились чернотой. Разметавшиеся на подушке давно не мытые волосы сально поблёскивали. Отвратное зрелище.

— А ты — та наглая тварь, что старалась отвлечь меня своей силой во время боя. Умилительно наивно. Идиотски даже. Как будто тонкими лисьими зубкам можно прокусить драконью чешую.

Судя по раздосадованному выражению лица, сучка и сама уже поняла, как ничтожно малы были её шансы помочь ненаглядному кобелю.

— Должна же я была попытаться спасти моего грифончика.

— Мне казалось, что средний Боариу был для тебя лишь одним из многих, — спокойно заметил Яросвет, усаживаясь на стул перед койкой и вальяжно закидывая ногу на ногу. — Выходит, дело не только в награде. И даже не в освобождении от лорда Горака. Впрочем, от лорда-сутенёра сбежать ты явно рада-радёшенька. Кто бы сомневался. И всё же были у тебя и другие причины помогать этим паршивцам, верно?

Если так, это всё осложняло. Подкупить жадную до золота беспринципную наёмницу куда проще, чем договориться с тоскующей по убитому возлюбленному вдовушкой. По крайней мере, заплатить старой шлюхе больше Яросвета способен только Асинкрит. С которым она не пожелает иметь дел, как только узнает, что именно он сдал их шайку.

Глава 21. Из огня да в полымя

Флориан тонул в огненном океане боли. Она захлёстывала и швыряла по волнам, тянула на самое дно, разрывала когтями в клочья, чтобы тут же вылепить заново. Сминала и давила, надкусывала и жевала, точно сочный плод. И не было никакой возможности вырваться из её липкой обжигающей хватки, как неоткуда было ожидать спасения.

Высшие Силы никогда не придут на помощь тому, кто сам никого спасти не сумел. Горячий ветер трепал тёмно-серые перья Полночи, и в золоте её глаз Флориан видел глухую тоску. А потом кричал в ужасе, глядя, как руки его обращаются в уголь и рассыпаются прахом.

Птенчик лежал в поломанном кустарнике — ветки подпирали тяжело вздымающийся бок. Уцелевшее крыло распласталось по траве. Пара воронов осторожно крались с двух сторон. Резкое шипение, и они спешно взмыли в небо, но улетать не спешили. Сели на ветку ближайшего дерева, сверля грифона голодными бусинами глаз.

— Найди его, Флори, — непривычно безжизненным голосом попросил Ливиу; в его остекленевшем взгляде стояло разочарование. — Птенчик не такой смерти заслуживает.

— Я всё сделаю, брат, — пообещал Флориан. — Ты… прости… хорошо?

Но вместо Ливиу снова стояла Полночь, глядя теперь твёрдо и без гнева. Стоило протянуть к ней руку, и она в тот же миг обратилась в пыль, словно и не существовала никогда. Взамен нависла острозубая драконья пасть, пыхнула пламенем. Оно захлестнуло, закрутило, швырнуло в бушующий алый океан. Нестерпимый жар плавил плоть, она облезала смердящими чёрными клочьями, обнажая кости.

Флориан механически глотал едкую горькую жижу. Она узлом завязывала язык, ползла по подбородку, стекала по груди. Монотонно роптали волны, покачивая тяжёлое и непослушное тело, точно прибитый к берегу после кораблекрушения труп. Леди Криста, бесконечно прекрасная, смотрела печальными голубыми глазами, в которых застыло обречённое осознание скорой смерти. Покрытая алой чешуёй когтистая драконья лапа накрыла изящную девичью фигурку, и во все стороны брызнула чёрная кровь.

Не спас! Погибла, совсем погибла. Так же, как Ливиу и грифоны, потому что Флориан — бесполезное ничтожество, только и способное корчиться на дыбе под пытками родной тётки.

…Симона Боариу любовно обводит пальцем изогнутое лезвие ножа. Улыбается мягко и вкрадчиво, точно опытная шлюха перед особо требовательным клиентом. В зелени глаз Симоны всепожирающим пламенем разгорается предвкушение очередной жестокой затеи, пальцы болезненно мнут мошонку Флориана. Замысел живодёрки угадать несложно, но сил не хватает даже на то, чтобы держать открытым уцелевший глаз. Грохот крови заполняет голову, пока сердце тошнотворно дёргается где-то в глотке.

— Ваше святейшество? — голос мучительницы звучит удивлённо, почти что испуганно.

Флориан разлепляет веки, пытается сфокусировать взгляд. Вошедший — белый, такой белый в пропитанном кровью и болью полумраке, что кажется нереальным, точно внезапно посетившее душную пыточную воплощение Высших Сил. Флориан тяжело сглатывает и тщетно пытается сосредоточиться. Кажется, что в голове вместо мозгов кишащее опарышами тухлое желе.

— Леди Боариу, я пришёл конфисковать вашего подопечного, — заявляет удивительный гость, да так спокойно и уверенно, будто пришёл поговорить о каких-то совершенно незначительных делах. — Прямо сейчас.

— Что сделать? Я, кажется, не совсем поняла вас, ваше святейшество.

От растерянности в её голосе в груди у Флориана зарождается нечто, подозрительно похожее на смех. Он срывается с превратившихся в кровавую корку губ хрипом и кашлем.

— Забрать, изъять, получить в своё пользование, — бесстрастно уточняет беловолосый визитёр. — Выбирайте по вкусу, леди Боариу. Понимаю, что вам моё решение едва ли понравится, но обсуждению оно не подлежит. Смиритесь, и Высшие Силы будут милостивы к вам. Возможно.

Симона пятится ближе к Флориану и вонзает в собеседника тяжёлый, как у обороняющей добычу волчицы, взгляд исподлобья.

— У меня приказ императора, ваше святейшество, — между слов у неё дрожит обида, как у ребёнка, которому приказали отдать любимую игрушку. — Вы, очевидно, плохо представляете себе, как сильно рискуете.

Смешно, как же смешно. Истерический хохот крючьями скребёт под грудиной, застревает в глотке, с кровью вытекает изо рта. Флориан давится ею; воздуха не хватает, перед глазами темнеет. Лишь доносится затухающий голос незваного гостя:

— Его величество я беру на себя, поэтому ни о чём не беспокойтесь. Можете отдохнуть. Юный лорд Боариу более не ваша забота, он переходит в распоряжение Церкви.

Флориан смотрит на изуродованную спиралевидным шрамом кисть гостя, запоздало догадываясь, что перед ним сам архижрец. Надо же… как необычно. Зачем он здесь? Флориан вспоминает, что клеймо должно иметь облик змеи, да только попробуй рассмотри что-то в зыбком мареве перед собой. А потом вдруг змея соскальзывает с руки архижреца, стекает ручейком на пол. Гигантская тварь занимает собой всё помещение; лоснящееся чешуёй туловище белеет во мраке. Раздвоенный язык трепещет перед лицом Флориана. Он всматривается внимательнее, и нутро сковывает ужасом. Потому что впереди недобро скалится самый настоящий дракон…

Влажная простыня под спиной и горечь во рту. В колено вгрызалась пульсирующая боль, перед глазами маячила шерстистая паучья жопа с торчащими из неё щетинистыми лапками. Они обнимали рёбра, вонзаясь глубже и глубже, пока ядовитые жвалы терзали искалеченную ногу. Паук поменьше доедал правую руку — из сочащихся сукровицей ошмётков плоти уже проглядывали кости. Только не паук то кормился, а темношкурый рэттвинг! Ощутив на себе взгляд Флориана, он оглянулся и навострил свои тараканьи усики.

— Какой же ты слабак, смотреть противно, — раздался совсем рядом раздражённый голос с необычным акцентом. — Сделай одолжение, сдохни уже наконец.

Флориан собирался ответить, что сам бы рад умереть, потому что смысла в его жизни больше не осталось. Да только лишённый плоти череп говорить не способен. Зато он может глядеть в ярко-голубые узкие щелочки глаз стоявшего над телом Флориана кота. Изящного, точно тёркская статуэтка. С чёрными головой, лапами и хвостом, а тело его цвета топлёного молока. Только размером этот кот с пантеру.

Глава 22. Охота на Спасительницу

Длинный туннель оборвался заполненным непроглядной тьмой тупиком — из него тянуло тленом и сыростью. Граница между мирами в этом месте была особенно тонкой. Яросвет передёрнул плечами. Сокрытая в сердце замка семейная усыпальница и то уютнее.

— Продолжаю настаивать, что вам не обязательно лично участвовать в операции, ваша светлость. — Асинкрит, как и положено ядовитой гадине, бесшумно подкрался со спины. — Буду прямолинеен, — всё тем же ровным тоном продолжал он, — необходимость обеспечивать вашу безопасность идёт вразрез с изначальным планом, из-за чего вероятность провала значительно повышается. Простите себе, если по вашей вине преступникам удастся скрыться?

— Прозвучало как «не мешайся под ногами, сопляк», — усмехнулся Яросвет, не пытаясь скрыть раздражение. — Я понимаю ваши опасения. Что тут непонятного. Все вы, церковники — надменные и самоуверенные ублюдки. Действительно, куда мне до вас. Я и меч-то в руках держать не умею. Балласт как он есть. И всё же я позволю себе настоять. Понимаете ли, ваше святейшество, у меня личные счёты к этой, с позволения сказать, «Спасительнице». Жажду возможности её допросить, как и всех причастных. Не побрезгую даже лично руки замарать. Отсюда желание проконтролировать поимку этих уродов. Смекаете?

На самом деле Асинкриту и его подчинённым Яросвет попросту не доверял. Более того, он практически не сомневался, что за нападением на кортеж и покушением на леди Кристу стоял Инкарнация Высших Сил собственной персоной. Слишком подозрительно выглядела добытая по этому делу информация. Запросто может статься, что отпущенный в одиночку Асинкрит вернётся с пустыми руками. И трогательной сказкой, что старались его люди как могли, да вот удрали заговорщики, беда какая. Допустить этого нельзя.

— Мне понятны ваши мотивы и чувства, ваша светлость, — всё в той же тошнотворно вкрадчивой манере настаивал Асинкрит. — Однако напомню, что вы не обладаете необходимыми навыками и рискуете пострадать в бою против демонов. Уверяю вас, там, куда мы направляемся, столкнуться с ними придётся. Но вижу, что переубедить вас не получится. Досадно. Могу взять с вас слово, что вы беспрекословно станете подчиняться моим приказам? Погибнув, своему Дому и империи вы точно ничем не поможете.

Яросвет смерил его оценивающим взглядом.

— Посмотрю по обстоятельствам. Лучше объясните, что так задержало ваших людей. Пора выдвигаться, а их всё нет. Или мы отправимся в гости к демонам в нынешнем, — махнул рукой за спину, — составе? Только не говорите, что я угадал. Серьёзно?

От непробиваемого, точно мрамодиановая плита, спокойствия Асинкрита стало как-то не по себе. Что он задумал?

— Церковь дорожит жизнями каждого из верных своих служителей. Мы стараемся минимизировать боевые потери и не отправлять на смерть наших людей без крайней на то необходимости, — в голосе у него сквозил холодок. — Наверно, для вас подобное звучит странно. Десятком мертвецов больше, десятком меньше — сущие пустяки, не так ли, ваша светлость?

— Очаровательно. Тратить годы на тренировку воинов, чтобы потом беречь их, будто любимых детишек. Я в полном восторге. Не против, ваше святейшество, если я сам соберу отряд бойцов нам в помощь?

— Не возражаю. Из гвардейцев получится превосходный корм для демонов. Если людей будет достаточно много, нам даже представится шанс избежать боя. Проскочим мимо, пока ваших воинов будут пожирать заживо. Отличный план, ваша светлость, преклоняюсь перед вашими тактическим гением.

Надо же, кто-то освоил искусство сарказма! Прелестно. Но возразить тут нечего. Потому что не приди на помощь Тени, и все до единого сопровождавшие Кристу гвардейцы перекочевали бы в желудки ирреальной нежити. Если, конечно, у этих тварей вообще есть внутренние органы. Впрочем, анатомия демонов — последнее, что сейчас волновало Яросвета.

— Вы напрасно беспокоитесь, ваша светлость, — попытался успокоить Асинкрит. — Буревестник и ваша юная спутница полезнее целого войска необученных людей. И повторюсь — вы можете подождать здесь.

Словно догадавшись, что речь шла о ней, за спиной Яросвета требовательно мяукнула самка мантикоры. Если звуки, издаваемые существом размером с тяглового жеребца, можно называть мяуканьем.

Будь на то хоть малейшая возможность — Яросвет взял бы с собой Аглаю. Но драконица при всём желании не пролезла бы в расположенный под храмом туннель, который вёл к порталу в ирреальный мир. Пришлось довольствоваться позаимствованной в замковом зверинце мантикорой. Благо кровь Дома Лионхарт, из которого происходила мать Яросвета, даровала власть над ядовитыми крылатыми львами.

И всё же, несмотря на грозный облик и дурную славу, мантикора — не дракон. Тем более что выбрал Яросвет совсем молоденькую самочку. Она единственная из прайда выглядела здоровой. Бывшего уже смотрителя конюшен и питомника при нём Яросвет отправил в пыточную, всех прочих работников тоже велел взять под стражу. Симона развяжет им языки. Не исключено, что заморить замковых животных было спланированной диверсией с целью ослабить Блэк Кастл.

Ладно, с этим можно разобраться позднее. Сейчас куда важнее выяснить, что задумал Асинкрит.

— Котёночка своего тоже решили поберечь, ваше святейшество? Понимаю, — притворно вздохнул Яросвет. — Такой ценный питомец. Драгоценный даже. Как же им рисковать. Да и кто ещё согреет вам постель? Точно не выкраденный из пыточной щенок Боариу. Этот скорее горло перегрызёт, когда заснёте.

Если и удалось задеть Асинкрита, виду он не подал. Не исключено, что нэко для него и правда всего лишь экзотический зверёк.

— Эрих получил собственное задание. Он позаботится, чтобы преступники не скрылись в реальном мире, пока мы будем ловить их главаря в ирреальном, — бесстрастно уточнил Асинкрит. — Что же касается юного лорда Боариу, то Высшие Силы пожелали сохранить ему жизнь, я лишь исполнял их волю. Наш долг — следовать их планам и не позволять сомнениям проникнуть в наши душу и сердце.

Яросвет сузил глаза, но промолчал. Ну-ну, Высшие Силы мальчишку приказали у палача отнять. Удобненько ими прикрываться, ничего не скажешь. Странно только, что сперва они потребовали слить в отхожее место все затраченные грифоньим сопляком на спасение невесты усилия, а потом вдруг передумали и решили его спасти. Такие вот непостоянные ребята эти Высшие Силы. Прямо-таки ничто человеческое им не чуждо.

Глава 22.2

Чем дальше, тем сильнее крепла уверенность, что никого они сегодня не найдут. Блядский Асинкрит вместе со своей летучей крысой водил кругами и тянул зачем-то время. Ждал, когда Яросвет заплачет и попросится домой, точно уставший ребёнок? Да как же, не на того напал.

Рэттвинг застрекотал вдруг встревоженной птицей, заметался впереди. Прямо перед зыбкой завесой — она дрожала и перетекала из алого в малиновый. Из неё ощутимо тянуло влажным холодом. Яросвет положил ладонь на загривок оцепеневшей мантикоры. Силой воли задушил на корню её страх. Не хватало ещё, чтобы шерстяная дура попыталась убежать при виде врага.

«Вам лучше спешиться, ваша светлость, — посоветовал Асинкрит, спрыгивая наземь и обнажая длинный волнистый клинок. Руны на нём горели ослепительно-белым. — Мантикора может случайно задеть вас хвостом».

Спорить Яросвет не стал. Сражаться с демонами на своих двоих — сомнительное удовольствие, но получить ядовитым шипом в спину от собственного зверя ещё печальнее. Лионхарты умеют воевать верхом на мантикорах, да и те обучены не ранить всадников. Но Яросвет всегда бился на спине драконицы, а выбранная им мантикора не успела побывать в настоящем бою. Вот же срань.

«Всего лишь стайка мелких демонов, — сообщил Асинкрит, замирая за спиной. — Держитесь рядом и не позволяйте себя укусить».

Наверно, стоило предупредить его, что с демонами Яросвет сражался целый один раз, да и то — сидя на драконьей спине. А ещё дело было в реальном мире, и в груди не горело от недостатка кислорода из-за проклятого намордника. Довести мысль до конца не удалось.

Из-за алой завесы выскочила первая тварь — узкая и ребристая с множеством лапок. Копыта флайхорса с хрустом сломали её пополам. Следующему демону он раскусил башку. Серая земля окрасилась голубым. Рыжей молнией метнулась вперёд мантикора, сгребла когтями паука-переростка. Пронзила ядовитым шипом и отшвырнула ударом крыла очередного уродца. А потом твари повалили как осы из развороченного гнезда.

Яросвет наотмашь ударил по раздвоенной морде подскочившего демона. Пронзил клинком прыгнувшего за ним. Едва успел отбить атаку следующего. Мокрая от крови демонов одежда противно липла к телу, отчаянно не хватало воздуха. Флайхорс и мантикора яростно давили и рвали на части ирреальных тварей. Асинкрит прикрывал со спины, двигаясь нечеловечески проворно и не показывая даже намёка на страх. Ещё бы — наверняка он много раз бывал в подобных заварушках. Яросвет встретился с демонами лицом к лицу впервые и понятия не имел, как с ними правильно биться.

Заминка едва не стала роковой. Похожая на гуся-переростка тварь выросла будто из-под земли, распахнула три зубастые пасти на гибких шеях. Асинкрит вмиг оказался рядом. Снёс две головы ударом меча. Успел подставить руку под челюсти третьей, не позволяя вцепиться себе в горло. Яросвет добил демона и разрубил пополам выпрыгнувшего следом монстра. Далеко впереди треснуло пространство, серое полыхнуло ядовито-зелёным. Из щели чёрной массой повалили демоны. Вот блядство!

«Зовите мантикору, ваша светлость. Нужно уходить».

Асинкрит уже был в седле; Яросвет подметил, что прокушенную руку тот старался беречь. По спине скользнул холодок. Из-за содержащегося в слюне демонов токсина плоть на месте укуса быстро разрушается, что вместе с сильным кровотечением способно убить за считанные минуты. Без Асинкрита вернуться в реальный мир будет невозможно, и это ещё не самое худшее. Впрочем, сейчас надо срочно бежать, иначе их всех здесь попросту сожрут.

Яросвет распластался на спине мантикоры. Чувствовала она себя при этом на удивление уверенно. Вот что значит — магический зверь. Бежавший впереди флайхорс распахнул мощные вороные крылья и прыгнул в пульсирующую алую завесу. Мантикора влетела следом. Яросвет зажмурился — по глазам резануло ярко-красным. Ну и мерзость. Пейзаж здесь был уже другой, и теперь в кровавое небо тянулись чёрные клыки скал.

«Не хотите заняться своей раной, ваше святейшество? — поинтересовался Яросвет, убедившись, что демонов поблизости не наблюдается. Ничего похожего на разрывы реальности рядом тоже не было. Спасибо и на том. Если бы ещё глаза не слепил этот ужасный красный свет… — Поверьте, из меня совершенно никуда не годный лекарь. Просто отвратительный. Но у вас должно быть с собой какое-то противоядие, смею надеяться. Напомню — от вашей жизни зависит жизнь его величества и будущее империи».

До сих пор не было доподлинно известно — так ли необходим был уродский ритуал привязки при оживлении Яромира. Но теперь с этой связью приходилось считаться. И сегодня Яросвет, к своему ужасу, осознал, сколь сильно Асинкрит рискует и как часто он лезет в пекло, угрожая погубить не только себя, но и императора. Демонов эгоистичный ублюдок.

«Укус не опасен, и у меня иммунитет к яду демонов, ваша светлость. Кроме того, Холи и Буревестник укажут вам путь в реальность, если я по каким-то причинам не смогу дальше вас сопровождать. Не извольте беспокоиться. Теперь же поспешим, нас и без того заждались».

Яросвет скривился. Надо же, летучая крыса поможет выбраться. Небось сразу в гнездо горгулий заведёт, чтобы скормить наверняка.

Словно спеша подтвердить подозрения Яросвета, рэттвинг заметался перед едва различимой брешью — её выдавала лишь редкая рябь в воздухе и ледяной сквозняк. Яросвет поёжился, против воли поддаваясь скверному предчувствию. Проверять, что таит в себе очередной портал почему-то отчаянно не хотелось. Асинкрит был иного мнения.

Не говоря ни слова, он пришпорил флайхорса — тот одним долгим прыжком скрылся в портале. Яросвету ничего не оставалось, как направиться следом. В тот же миг по восприятию ударил обжигающий ужас мантикоры. Яросвет едва успел взять её под контроль; собственное сердце бешено застучало у горла. Не понимая, что могло напугать зверя, он быстро осмотрелся.

Взгляд тут же упёрся в матово-чёрную поверхность — на ней подрагивали крупные пузыри. Сбоку возвышались такие же чёрные колонны. За ними тоже было черным-черно, как в мрамодиановом карьере. Флайхорс поравнялся с мантикорой и, прижав уши, ощерил клыки. Смотрел он при этом вперёд и вверх. Рэттвинг, непривычно тихий, притаился на плече хозяина. Яросвет насторожился. Что за херня происходит?

Глава 23. Худший из монстров

Воздух реального мира встретил запахом крови и свежей требухи. Портал располагался в закутке под небольшим храмом — где-то на севере, судя по царившей внутри холодине. Проникающего через узкие окна света едва хватало, чтобы осмотреться. Но любоваться было нечем. Стараниями блядского нэко в живых не осталось никого. Ни одного свидетеля!

Яросвет осторожно ступал по устланному потрохами каменному полу — не хватало ещё поскользнуться и упасть. По пути брезгливо осмотрел себя — вся одежда в голубой жиже, что заменяла демонам кровь. Отвратительно. Ещё и белокрылая кобыла невозмутимо принялась хрустеть чьей-то рукой, как будто только человечиной прежде и питалась. Демоново отродье.

Скорее всего, завладевшие храмом разбойники ждали, когда дровиец вернётся с задания. Но в гости к ним заглянул немного иной нелюдь.

— Людишки готовили своему хищному дружку сюрприз, — заявил нэко, сидя на жертвеннике и беззаботно покачивая ногами; тощий чёрный хвост постукивал по каменному основанию. — Хороший кинжальчик. Оставил бы себе, но мой получше будет. Вам, случайно, не нужен, ваша светлость? Дарю!

Рунный клинок, ну конечно. В империи даже детям известно, что дровийцев, как и демонов, обычной сталью убить нельзя. Только теперь уже не узнать — разбойники сами решили расправиться с опасным помощником или убрать его распорядился их наниматель. Второе вероятнее — слишком дорогое оружие для простых оборванцев.

— В задницу его себе засунь, — выплюнул Яросвет, еле сдерживаясь, чтобы не вырвать кинжал из рук нэко и не вогнать ему в глотку. — Что мне было нужно, так это живой свидетель. Полностью живой, смекаешь, котик? Чтобы мог внятно разговаривать и понимал, что у него спрашивают. Да вот беда, этих, — обвёл рукой раскиданные по храму трупы и ошмётки, — даже ваш с Асинкритом рогатый дружок не разговорит. Не хочешь объяснить, как же так получилось?

Хвостатая бестия — голая до пояса и нисколько этого не стесняющаяся — нахально таращила перечёркнутые вертикальным зрачком голубые глаза и насмешливо скалилась. Даже в человеческом облике нелюдь по своей натуре оставался зверем. Мерзость.

— Ужасно виноват, ваша светлость, — с наигранным сожалением протянул он. — Немного увлёкся и всех порешил. Мне правда очень жаль. Высшими Силами клянусь — случайно вышло. Вы, людишки, настолько хрупкие существа, что надо сильно постараться, чтобы ненароком вас не убить.

Яросвет перевёл дыхание, усилием воли заставляя себя успокоиться. Драка с проклятым котом — последнее, что сейчас нужно. И так понятно, что он всего лишь исполнял волю хозяина. Значит, с ним и надо разговаривать.

— Уверяю, живыми они были столь же бесполезны. — Асинкрит бесшумно появился за спиной — Яросвет спешно обернулся. — Указания они получали через посредника, который, как вы догадываетесь, — мёртв. Вы и сами убрали бы лишнего свидетеля, заметая следы, не так ли?

Яросвет мрачно наблюдал, как Асинкрит заканчивает бинтовать руку. Надо же, яд демонов и правда ему не страшен. Вероятнее всего, в этом ему помогала врождённая сила Целителя, такая же, как у Нордики.

— Выходит, что мы в тупике. Даже не в тупике — в глубокой заднице. — Яросвет старался сохранять хладнокровие, но получалось не очень. — Верно, ваше святейшество? Можете не отвечать. Мне и так всё понятно. Дело в том, что вы не выглядите даже самую малость раздосадованным. Не потому ли, что расклад в виде горы трупов для вас крайне удобен?

Обвинение разбилось о непроницаемое спокойствие Асинкрита.

— Предполагаете, что Церковь замешана в покушении на невесту его величества?

Яросвет усмехнулся.

— О нет, ваше святейшество, не Церковь. Это исключено. Лично вы. Не припомню, чтобы Церковь одобряла якшание с высшими демонами. Подождите-ка… да по мнению Церкви все поклоняющиеся ирреальной нечисти расы и народы — не более чем примитивные языческие твари. Мерзкие и противные Высшим Силам. Но вы у нас уникум! Служитель Высших Сил, верный сильнейшему из демонов. И не рассказывайте, что Темараднас просто так удачно для нас мимо пробегал. Что у вас с ним ни к чему не обязывающие приятельские отношения тоже не говорите. Не поверю.

Всё это время Яросвет считывал эмоции нэко, так и сидящего на алтаре. Гадёныш был возмущён, того гляди — выпустит когти и вцепится в горло. Но вот испуганным, как положено пойманному с поличным соучастнику преступления, почему-то не выглядел.

— Вы правы, ваша светлость, — холодно ответил Асинкрит. — Божества никогда и ничего не делают просто так, тем более ради людей. С Темараднасом у меня заключен взаимовыгодный деловой союз, вам пока ни к чему знать подробности. Позднее, если возникнет такая необходимость, непременно посвящу вас в детали. Всему своё время, ваша светлость.

— Прекрасно. — Яросвет шагнул ближе, с трудом сдерживая ярость и, что особенно неприятно — страх. — Собираешься пропустить эту тварь в наш мир и скормить ей половину империи? Или, может, всех жителей разом? Но прежде ты решил позаботиться, чтобы император не оставил потомства. Законные наследники в твои планы не вписываются. Убить самого Яромира ты пока не можешь. Но и это временно, не так ли? Потому что рогатый дружок поможет тебе избавиться от моего брата и не сдохнуть при этом самому.

Бледное лицо Асинкрита озарилось улыбкой. Пугающе искренней, как будто Яросвет только что рассказал пресмешнейшую шутку.

— Ваша светлость, вы в самом деле верите, что ему, — с каким-то особым почтением выделил Асинкрит последнее слово, — требуется помощь и чьё-то позволение, чтобы навестить реальный мир? Все божества, как правильнее называть высших демонов, в любом месте и в любое время способны проходить границу между мирами. Высшие Силы даровали Темараднасу эту силу при создании и разрешили одаривать ею собственных детей, чтобы они могли оберегать свою и нашу реальности. Что касается второго вашего вопроса, то ответ — нет. Даже Темараднас не способен обойти законы дровийской магии. Если его величество погибнет — мне не сохранить жизнеспособность своего физического тела в реальном мире. Воскрешать Темараднас также не умеет. Надеюсь, удалось хоть немного унять ваши необоснованные подозрения.

Глава 23.2

Когда слуги наполнили ванну, Яросвет поймал себя на мысли, что не готов никого к себе подпускать. Любой слуга — потенциальный шпион Асинкрита, а сил, чтобы считывать чужие мысли, уже не осталось. Но и одному оставаться не было желания. Омеги не созданы для одиночества, оно претит их натуре. Даже блядский Асинкрит всюду таскает с собой ручных зверушек. Хотя, казалось бы, в нём вообще нет ничего человеческого, сколько ни ищи.

Доверять Яросвет мог только одному человеку в замке. По крайней мере — отчаянно хотел ей верить.

Нордика послушно откликнулась на приказ — ни намёка на недовольство или удивление. Как будто знала, что будет приглашена. Пока Яросвет смывал с себя успевшую засохнуть голубую дрянь и ноющую боль в теле, разговор особо не клеился. Нордика хмурилась и ворчала, что ирреальный мир стоит оставить для демонов и церковников и никогда больше в него не лезть. Яросвет успокаивал, что никогда впредь туда и не сунется. И в этом душой не кривил — сегодняшних приключений хватило на всю жизнь.

Горячая вода с душистыми маслами избавила тело от усталости и помогла хоть немного расслабиться. Правда, тошнотворный запах ирреального мира упрямо продолжал преследовать. Теперь-то понятно, почему Асинкрит смердит похуже демонов — он бывает среди них едва ли не чаще, чем в реальности. Чокнутый мерзавец.

Яросвет поднялся — вода плеснула через край. Нордика тут же протянула пушистое полотенце. Желание выговориться грызло под рёбрами, тревожило и раздражало. Когда-то давно у Яросвета был брат, потом ещё несколько лет оставался отец. Брат вскоре превратился в чудовище, а спустя несколько лет не стало и отца. Он был тогда ещё жив, но ничем не унимаемая боль помутила его рассудок и превратила в кричащий кусок гнилого мяса. Отец имени своего под конец не помнил.

Некоторые вопросы Яросвет мог обсудить с Советниками. Но рассказать даже Терезе Лионхарт — родной тётке — о том, что Асинкрит продался архидемону и, возможно, замышляет государственный переворот? Немыслимо.

Нордика смотрела с немым вопросом, видно чуяла состояние Яросвета, но в душу не лезла. Ждала, что он сам захочет поделиться заживо пожирающими его мыслями. И Яросвет решился. В один шаг оказался возле Нордики и бесцеремонно сгрёб её, притягивая к груди.

Худое тело в кольце рук сперва тревожно напряглось, но затем Нордика заставила себя расслабиться. Яросвету такая реакция не понравилась — скорее всего лорд Эквинорд был ещё грубее, чем подозревалось.

— Ваша светлость? — Нордика не пыталась высвободиться, но её недоумение и тревога неприятно пощипывали восприятие.

Яросвет крепче прижал свою добычу — под рукой часто билось сердце, — взъерошил носом светлые волосы. От них пахло выпечкой и пряностями, особенно сильно выбивался запах корицы. Точно, Нордика рассказывала, что ходила днём на кухню, чтобы приготовить для Кристы её любимое печенье. Какая заботливая мамочка.

— Скажи мне, Нордика, — тихо и серьёзно спросил Яросвет, глядя поверх её головы на отражённые в чёрной воде отблески свечей и оранжевых светокристаллов. — Только честно. Даже не пытайся меня обмануть. Мысли такой не допускай. Хватит с меня лжецов и предателей. — Выдержав паузу, чтобы собраться духом, Яросвет всё-таки спросил — как будто с обрыва шагнул: — Скажи мне, Нордика, я могу тебе доверять?

Она осторожно накрыла рукой пальцы Яросвета на своей груди и спокойно ответила:

— Ваш вопрос можно счесть обидным, ваша светлость, но спишем его на результат пережитых вами сегодня потрясений. — Немного отстранившись, она твёрдо посмотрела Яросвету в глаза, и в этом взгляде не было ни капли притворства, как не было его в мыслях и чувствах. — Да, вы можете доверять мне, ваша светлость. Мне казалось, что до этого я не давала вам поводов для подозрений и причисления меня к потенциальным предателям. Однако вынуждена заранее вас предупредить: если встанет необходимость выбирать между вами и Кристой — я выберу дочь. Потому что без неё жизнь моя смысла и цели не имеет.

Яросвет хищно улыбнулся.

— Понял и принял. Никаких претензий. Правда. От лучшей в мире мамочки иного я не ожидал.

Неуверенная улыбка Нордики и её растерянный взгляд из-под пушистых ресниц стали последней каплей, переломившей выдержку Яросвета. Не позволяя себе передумать, он наклонился и впился поцелуем в неожиданно податливые губы.

Глава 24. Свадебные хлопоты

Криста не узнавала яркую и эффектную девушку, смотревшую на неё из зеркала. До этого не раз случалось пользоваться косметикой в родном Эквихолле, но результат ни в какое сравнение не шёл с тем чудом, какое сотворил приглашённый канцлером столичный визажист. Скучная бледная девчонка превратилась в настоящую красавицу. Жаль, не придумали до сих пор способа увеличить размер груди — такая метаморфоза его величество порадовала бы куда сильнее.

Собравшиеся вокруг фрейлины со смесью зависти и восхищения рассматривали роскошное свадебное платье Кристы. На его пошивку использовали самые лучшие атлас и шифон. Не удержавшись, она робко провела рукой по струящимся складкам. Невероятная красотища! Канцлер лично контролировал подготовку к брачной церемонии и требовал, чтобы всё прошло идеально, поэтому золота не жалел. Не имеет значения, сколько жён в дальнейшем сменит император — Дом Эждер обязан быть лучшим во всём.

Криста гнала от себя мысли, что его величеству может потребоваться новая супруга. В истории Дома Эждер бывало так, что с первой попытки заключались удачные и плодотворные союзы. Чаще, конечно, такое случалось, когда альфа-дракон была женского пола. Но и мужчинам Дома Эждер удавалось взять первой женой омегу, достаточно сильную, чтобы встретить с ней старость. Криста тоже не опозорит свой Дом и станет достойной парой для императора.

Но страх колючим холодком затаился под сердцем, и ничто на свете не могло его вытравить. Особенно после того, что его величество сотворил с леди Розалиндой и несчастной Цезарией. Да о чём говорить, если он, не задумываясь, на родного брата напал?! Неизвестно, к чему могло привести то ранение, если бы не мама и её целительская магия.

Сегодня Криста должна стать женой чудовища в человеческом обличье. И не только поклясться ему в вечной верности душой, но и вручить ему по завершении церемонии своё тело. Что если император Яромир безжалостно изнасилует Кристу, как бедную Розалинду? Едва ли для него существует разница между супругой и её фрейлиной. О исходе ещё страшнее не хотелось и думать.

Скрип двери выдернул Кристу из тревожных размышлений. Она оглянулась. В покои, придерживая за локоть женщину в серо-белой одежде прислуги, вошёл канцлер и с раздражением рявкнул:

— Все вон! — Служанки спешно кинулись прочь. — Вас тоже касается. Что непонятного я сказал? Проваливайте, — приказал канцлер растерявшимся фрейлинам. — Нордика, ты останься.

Криста присмотрелась к спутнице его светлости и тихонько ахнула. Да это же Хелена из Дома Блэкфокс — пособница Флориана и его брата. Неужели ей тоже удалось избежать казни? Под рёбрами заныло от чувства вины. За всеми тревогами о милом Флориане Криста напрочь позабыла о его помощниках. Нехорошо получилось — никто из них ей зла не желал, напротив, пытались вызволить из драконьих когтей и воссоединить с любящим женихом.

Мама тоже узнала Хелену и встрече не обрадовалась.

— Приношу извинения, ваша светлость, — непривычно ледяным тоном заговорила она. — Вынуждена предупредить, что идею вашу я по-прежнему решительно не одобряю. Недопустимо, чтобы к леди Кристе приближалась столь порочная и злоязычная женщина, к тому же поддерживающая в прошлом преступников. Сомнительная польза от её советов ничтожно мала по сравнению с высоким риском предательства.

— О порочности кто бы возмущался, кобылка, — насмешливо парировала Хелена, отбирая руку из хватки канцлера. — По слухам, лорд Эквинорд тебя хорошенько объездил при живой-то жене. А ты к тому же…

— Заткнись, — его светлость не позволил закончить фразу. Криста помрачнела — слишком много людей знает тайну её происхождения, как бы не случилось беды. Канцлер явно подумал о том же. — Ещё раз услышу, что ты распространяешь лживые сплетни о леди Кристе — велю Симоне отрезать твой грязный язык. Поняла меня? — вонзил в Хелену немигающий, как у змеи, взгляд. — Не слышу.

— Ладно-ладно, не скаль зубки, драконёнок. — Хелена примирительно подняла руки. — Сделаем вид, что о незаконном происхождении лапушки не шепчется половина Блэк Кастла. Большая половина, замечу. Как бы у твоей пытальщицы пальчики не отвалились столько языков резать.

Криста бросила отчаянный взгляд на маму. Она ободряюще кивнулу в ответ, оставаясь спокойной и собранной. Однако сдаваться не собиралась.

— Сожалею, ваша светлость, но вынуждена повторить, что не позволю соучастнице преступлений молодого грифона приблизиться к леди Кристе. Этой женщине место…

— Хелена остаётся с леди Кристой в качестве горничной, — перебил канцлер, давая понять, что его решения обсуждению и тем более осуждению не подлежат. — Если точнее, то горничной она будет по официальной версии. Чтобы не подкидывать топлива для новых сплетен. Впрочем, куда без них. Ну да с этим разберусь. В числе обязанностей Хелены будет присмотр за леди Кристой и прочими обитателями женского крыла. Не спорь со мной, Нордика. Помощники тебе определённо не помешают. Наша драгоценная леди Криста удивительно искусна в поиске неприятностей.

— Мы не можем доверять этой женщине, ваша светлость. — Кажется, никакие доводы не могли заставить маму переменить своё мнение о леди Хелене. — Молодой лорд Боариу избежал заслуженной казни и, быть может, прямо сейчас занят составлением плана для нового покушения. Полагаю, дарить свободу его верной приспешнице — исключительно неразумно. Уверены, ваша светлость, что они более не поддерживают связь?

— Нордика, твоё занудство начинает раздражать. Сказал бы грубее, но пожалею ушки леди Кристы, — усталость в голосе канцлера почти совсем поглотила раздражение. — Хелена не посмеет нас предать, расслабься. — Он выдержал короткую паузу и с нескрываемым злым торжеством пояснил: — У меня в руках её сын. Единственный и очень любимый. Ах эти нежные материнские чувства, так трогательно, что аж тошнит. Ни одна мать не захочет созерцать своего ребёнка кастрированным и заживо ободранным. Не так ли, дорогуша?

Хелена не проронила ни слова и чувства спрятала поглубже, но по её потемневшему взгляду и напряжённой линии челюсти Криста легко прочитала ответ. Альфы нередко бывают жестоки к потомкам, но омеги скорее умрут, чем позволят навредить своим детям. Мама должна это понимать как никто другой, но упрямо отказывалась сменить гнев на милость. Ещё бы — Хелена и молодые Боариу, пытаясь Кристу похитить, едва её не погубили. И не объяснишь теперь маме, что на самом деле они хотели как лучше.

Глава 24.2

Крылатая кобыла под Кристой вышагивала с поистине императорским достоинством, как будто столпившиеся по обе стороны дороги сотни, если не тысячи людей, совершенно её не пугали. Аглая за спиной тоже нисколько кобылу не смущала. Криста её уверенности не разделяла. Устроенное канцлером представление выглядело плевком в лицо Высших Сил. Хуже того, Кристе в этом представлении отведена была главная роль. Подумать только, его светлость вздумал представить Кристу той самой Истинной Спасительницей, пророчество о которой слышал, наверно, каждый крестьянин в империи.

Предыдущая избранная, по словам его светлости, никакой Спасительницей не была, так же точно как не была она женщиной и даже человеком. Поганая нечисть и самозванец, покусившийся на звание героини. Вместе с его святейшеством канцлер загнал обманщика в ирреальном мире и уничтожил. Великолепная крылатая кобыла — подумать только, настоящий альвастрийский флайхорс! — стала трофеем, а немногим позже — свадебным подарком для Кристы от его светлости.

За полюбившуюся ей с первого взгляда верную боевую подругу Криста его светлости благодарна всем сердцем, но за прилагавшуюся к ней обязанность обмануть всю империю готова была возненавидеть. Как назло, это сработало. Криста то и дело ловила на себе полные благоговения и затаённой надежды взгляды из толпы. Хотелось закричать, что всё это ложь, притворство, наглая фикция. Потому что никакой Спасительницей и величайшей героиней Криста не была и стать ею не могла.

За своими мыслями Криста не заметила, как перед ней выросла увенчанная острыми шпилями чёрная громадина храма, спереди походившая на драконью лапу с растопыренными когтями. На его фасаде в окружении узких окошек светилась алым свёрнутая в спираль змея.

В честь свадебной церемонии храм украсили полотнищами с двуглавым драконом Дома Эждер. Выстроившиеся по обе стороны дороги гвардейцы сдерживали напирающих горожан, казалось, что все жители Дракенхопфа собрались поглазеть на императора и его будущую супругу. Как много людей! Храмовая площадь превратилась в людское море. Оно колыхалось, бурлило, шумело, обмывало казавшиеся далёкими скалами белокаменные здания по краям и норовило выплеснуться на делящую площадь пополам полосу дороги.

Криста глубоко вдохнула и усилием воли очистила разум. Сейчас стоило сосредоточиться на том, чтобы брачная церемония прошла наилучшим образом, и его величество с канцлером остались довольны. О том, как мерзкую фальсификацию и насмешку над волей Высших Сил оценит его святейшество, Криста старалась не думать.

Лорды из бедных Домов и крестьяне для закрепления брака отправлялись в ближайший храм, чтобы местный Видящий засвидетельствовал их союз пред ликом Высших Сил. Зажиточные горожане и богатые лорды могли позволить себе посетить храм в столице своей провинции и пригласить для церемонии Всезнающего. И только брак императора во все времена скреплялся Инкарнацией Высших Сил — живым воплощением воли Высших Сил в империи.

Он ожидал их возле жертвенника в центре алтаря, прямо под горящей красным свёрнутой в спираль змеёй — такой же точно, что украшала храм снаружи. Криста уже встречалась с его святейшеством, но по-прежнему робела перед ним. Его подсвеченная алым высокая фигура в этот день выглядела особенно торжественно, даже немного зловеще. Не меньше Кристу пугал её будущий супруг — его величество Яромир Юстиниан-Юстас Эждер.

Казалось, он вовсе не до конца понимал, зачем пришёл в храм и в чём заключается действо, в котором вынужден участвовать. Только хмурил рыжие брови, неотрывно глядя на его святейшество. Криста даже без ментальной силы омеги видела, что тот немало беспокоил императора одним только своим присутствием. Канцлер тоже был напряжён и взволнован, хоть и пытался скрыть своё состояние. Прочих людей в храм почему-то не допустили.

Пока его святейшество возносил молитвы Высшим Силам, Криста украдкой рассматривала жениха. Как же он всё-таки хорош собой. Настоящий альфа — высокий, статный, крепко сложенный мужчина с волевыми чертами лица и грозным взглядом. Однако в чувствах его Криста не находила даже толики тепла и симпатии к себе, как будто приходилась его величеству не будущей супругой, а кем-то вроде нелюбимой младшей сестры. Поразительно, как сильно император отличался от милого Флориана, который смотрел на Кристу с восторгом и обожанием. С молодым лордом Боариу она могла быть счастлива, но что теперь напрасно себя терзать. Пусть Высшие Силы позаботятся, чтобы всё у него в жизни дальше сложилось успешно. И так настрадался бедняжка сполна.

За своими мыслями она совсем выпала из реальности. Спохватившись, послушно повторила необходимые слова клятвы. В конце концов, выбора всё равно не было — оставалось только идти до конца пути. Дальше требовалось протянуть руку жрецу, чтобы тот выточенным из мрамодиана острейшим кинжалом пустил кровь, немного, буквально пару капель. Кровь жениха и невесты добавляли в хрустальную чашу с особым заговорённым питьём. Испив её до дна, супруги подтверждали обещание делить радость и горе семейной жизни и беречь друг друга до самой смерти.

Подождите. Что происходит?

Под растерянным взглядом Кристы его святейшество подал чашу его величеству. Но кровь в неё никто не добавлял — жидкость оставалась прозрачной, точно слеза. Это же грубейшее нарушение церемонии и очередной плевок в Высшие Силы! Почему тогда все молчат, как будто ничего странного не происходит? Криста растерянно обвела взглядом участников церемонии. Его величество, кажется, вовсе не заметил подвоха. Инкарнация Высших Сил, как и раньше, скрывал чувства, оставаясь неприступным и бесстрастным, точно мрамодиановые стены храма. И только его светлость…

«Всё нормально, леди Криста. Так должно быть. Позднее объясню. Обещаю. А сейчас спрячьте эмоции, сделайте личико попроще и позвольте нам завершить церемонию», — мысленно произнёс он.

Получается, гостей в храм не пустили вовсе не из опасения, что его величество, разволновавшись, кого-то прикончит. На самом деле архижрец и канцлер не хотели, чтобы кто-то стал свидетелем неправильно проведённой церемонии. Только зачем им это потребовалось? Криста совсем уже ничего не понимала.