В моем доме монстры

К ПЕРВОМУ ЮБИЛЕЮ ОСНОВАНИЯ ПРОГРАММЫ ПО АДАПТАЦИИ МОНСТРОВ

Третья мировая война заставила весь мир расколоться на четыре грозные коалиции. Российская империя и Китай основали Троединый союз вместе с Монголией. Американский союз включил в себя США, Мексику и Латинскую Америку. Европейский союз объединил страны Европы, но в конфронтацию не вступал. И, наконец, Песчаный союз, состоящий из Саудовской Аравии, некоторых стран Африки и Средней Азии.

Война продолжалась пять лет, пока однажды мир не содрогнулся от невероятного открытия.

Правительства скрывали их существование, но после того, как Американский союз использовал их в стычке на границе с Германией, все человечество узнало правда, правду о существах, которые долгие тысячелетия считались выдумкой.

О монстрах.

Их боялись, опасались. В новом мире для них не осталось места, не было больше убежищ, где они скрывались от мира людей. Наступило темное время порабощения монстров, пока однажды Троединый союз не решил взять их под свою защиту. Три страны учредили программу по адаптации и включению нелюдей в человеческое общество. Несмотря на все сложности, на недовольство части граждан, на огромный приток монстров-беженцев из стран, в которых их истребляли или обращали в рабов, на сперва сырые законы и хлипкость введенных новых правил, программа заработала и год от года лишь усовершенствовалась и обросла крепкими структурами.

Троединый союз стал символом процветания и мира. И сейчас, спустя 5 лет, монстры успешно интегрировались в социум, было создано множество инициатив и программ, а также обновлено законодательство, и монстры, гонимые всем остальным миром, осели на широкой территории Российской империи, Китая и Монголии. Из самых разных регионов мира сюда стекались беженцы за лучшей жизнью, и наша страна охотно им помогала.

Уже никого не удивишь кентавром в супермаркете или ламией, гуляющей в парке. Монстры стали чем-то привычным. Обычным явлением. Люди охотно идут на контакт, а активисты продолжают спасать нелюдей по всей планете.

Что же будет дальше? Всеобщее равенство? Вероятно, да. Монстры стали неотъемлемой частью нашей жизнью и вряд ли это снова когда-нибудь изменится. К круглой дате приурочено празднество в центре Москвы, где вы сможете пообщаться с активистами, представителями кризисных центров, программ по адаптации и самими монстрами, уже получившие право на самостоятельную жизнь в нашей стране.

Виктория Рязанцева, журнал «Монстрозета»

Пролог

Саша очнулась оттого, что ей было нечем дышать. Спросонья она попробовала перевернуться, но поняла, что не может даже шевельнуть пальцами. В панике она распахнула глаза и прерывисто задышала, стараясь пропихнуть воздух в легкие, но это получалось с большим трудом. Она закашлялась, и то, что сжимала ее, начало двигаться, сдавливая еще сильнее. Саша поняла, что происходит, и сматерилась.

— При… янка! — выдавила из себя девушка и стала дергаться, стараясь высвободить хотя бы руку из змеиного капкана. — Ты меня… убьешь! Приянка!

Вместо ответа ламия зарылась носом ей в растрепанные длинные вишневые волосы, выдохнув в висок какое-то шипение.

— Приянка! Отпусти меня!

Та нехотя ослабила хватку, и Саша с кашлем села в кровати, отпихивая от себе оливкового цвета скрученный хвост, который в несколько колец держал девушку в смертельных объятиях. Ламия прошептала неразборчиво что-то, натянула на себя с головой еще теплое одеяло и полностью заползла под него, скрутившись в клубок и даже спрятав кончик хвостика.

Саша поднялась, убирая с лица потные пряди и взглянула в окно, за которым шел дождь. Похоже, сегодня для Приянки было слишком холодно, вот и приползла погреться, чуть не придушив девушку как ближайший источник тепла.

Змея тем временем выползла на свет, потянулась руками вверх и зевнула, растянув рот вместе с защечными складками так широко, как ни один бы обычный человек не смог сделать. Даже ее острые зубы, загнутые назад, стали видны. Приянка поморгала карими глазами с вертикальным зрачком и провела по лицу когтистой рукой. Больше всего зеленая, оливковая чешуя покрывала шею, руки и длинный хвост, который начинался чуть ниже пупка, крупной сухой чешуей, опускаясь вниз в мощную и стройную конечность. Ламия была полностью голая. Ее небольшая грудь едва прикрывалась тяжелыми черными волосами. Кожу покрывали мурашки, что явно указывало на то, что ламии нужно согреться, чтобы прийти в себя.

Саша встала с кровати, но не смогла сделать и шага. Приянка обняла ее сзади. Она уткнулась Саше между лопаток, видимо, решив напоследок еще погреться.

— Так, ну все, все, — проворчала Саша, подхватывая Приянку под руку. — Пойдем…

Тащить змею в ванную было тем еще испытанием с утра пораньше. На часах было начало десятого — нежиться в кровати с одеялом и дальше больше не получится и нужно делать важные дела, к сожалению Саши. Она горестно вздохнула и попыталась привести ламию в чувство. Та обхватила Сашу за плечи и повисла на ее спине, хвост тяжело волочился по полу, и девушка с трудом переставляла ноги перед собой, стараясь не споткнуться и не растянуться на ковре. Они прошли в ванную, где в огромную душевую кабину Приянка все же удосужилась заползти самостоятельно. Саша открыла кран с теплой водой и оставила ламию прогреваться в душе.

На улице и правда было прохладно, капал дождь, мерзко дул ветер. Саша сама вздрогнула, понимая состояние Приянки, и зашагала ко второму дому, одноэтажному, где находилась кухня и столовая. Еще на подходе Саша учуяла гарь и вбежала в дом, перепрыгивая ступеньки. Дым заволок всю кухню. На плите дымилась кастрюля. Саша накинула на нее полотенце и махом поставила в раковину, открыв кран. Все зашипело и задымил еще сильнее.

— Дже! — Саша начала кашлять и морщиться от запаха. — Ты с ума сошла?!

— Что? — прокричала та со столовой. — Что-то не так?

— Все не так! Ты чуть дом не спалила!

— Чего? Ой, я забыла про макароны!

— Джехегей!

— Ну прости, я только свет поставила хороший.

Саша потерла переносицу и прошла в столовую. На противоположной стене от длинного обеденного стола был натянут белый фон, выставлен яркий свет, и поставлен смартфон на штативе. Дже вертела телефоном, пытаясь, видимо выставить правильную картинку. Когда все было готово, она взмахнула черным длинным хвостом и помахала перед собой протезами, проверяя, чтобы все вместилось в кадр.

— Что сегодня?

— Новая линейка палеток от «Совинтон», — Дже закусила зубами контейнер и положила его на высокий стул перед собой и телефоном, помогая протезом.

— Помощь нужна?

Кентаврица махнула головой и ударила несколько раз копытом по полу, собираясь с мыслями. Она походила из одного угла комнаты в другой, бормотая себе под нос придуманные на ходу шуточки и поправляя ракурс камеры. Наконец она включила запись и радостно заговорила:

— Приветули, девчули, сегодня у нас разбор уже ставших любимыми палеток от «Совинтон». Вышла новая линейка, посвященная монстрам. У меня в руках палетка для кентавров. Что ж, звучит интригующе, давайте на нее глянем…

Саша поставила на плиту другую кастрюлю, залила водой и достала большую сковородку под восклицания Джехегей и звуки, издаваемые ее протезами. Кентаврица, помогая себе ртом, ловко управлялась с механическими руками так, будто это были ее настоящие конечности. Дже рассказывала, что потеряла руки при американской оккупации, но никогда не распространялась, как и почему, а Саша не спрашивала, чтобы не бередить старые раны.

Когда Дже закончила с косметикой, она стала снимать видео с танцами и разными движениями, чтобы максимально круто показать, как она накрасилась. Двигалась она на удивление грациозно для кентавра. Ее лошадиная часть, приземистая и выносливая, была покрыта белой густой шерстью с вкраплениями черных пятнышек. Крепкие ноги оканчивались изящными копытами, которыми Дже постоянно отбивала ритм, когда о чем-то увлеченно рассказывала или сосредотачивалась. Вот и сейчас, монтируя видео, она отбивала передней ногой песню, которая играла у нее на заднем плане во время съемок. Она откинула на спину длинные черные волосы, которые завесили ее плоское светлое лицо и закрывали узкие темные, как глубокие омуты, глаза.

Входная дверь открылась, впуская утренний прохладный ветерок.

— Слезь с меня! Накаталась уже! — проворчал недовольный голос Ибы.

— Жестокая ты-ы-ы… — Селена громко зевнула. — Я ведь даже не тяжелая.