В объятиях монстра: Его тьма - моя боль

Глава 1. Виолетта. Без тебя

Уже долгое время я живу в сером мире. В котором я не хочу жить. В котором мне постоянно плохо. Из которого я хочу уйти.

Но не могу – я должна быть здесь, когда мой любимый вернётся из психиатрической больницы. Он хотел бы этого, я знаю. Если Марат придёт, а меня здесь не будет, он очень расстроится.

Поэтому я продолжала жить.

В этом мне очень помогал Русик. Первое время он практически постоянно был со мной. Оказывается, его уволили из-за меня. За то, что на суде он сказал, желая обеспечить по моей просьбе Марату алиби, что они с ним спали со мной в ночь убийства. А у него, как выяснилось, есть жена. И трое детишек. А я этого даже не знала, и мне было ужасно стыдно. Хорошо хоть, что она отказалась от показаний и не присутствовала на суде. И так я не могла смотреть всем этим людям в глаза, когда подтверждала это.

Я чувствовала себя очень виноватой перед ним и старалась как-то загладить свою вину. Притворялась весёлой, когда он шутил, шла с ним гулять, или в кино, или в ресторан, ну или куда-нибудь ещё. Говорила, что хочу этого. На самом деле я ничего не хотела – я чувствовала постоянную усталость, какую-то боль во всём теле.

А ещё в ресторане мне приходилось есть, а у меня совершенно не было аппетита. И Русик замечал это, уговаривал кушать, говорил, что надо и грозился сам кормить меня с ложки.

И он же сказал мне посещать психолога. Я послушалась, но не видела в этом никакого смысла. Как может мне помочь психолог, если Марата нет? Она мне прописала какие-то таблетки. Я внутренне посмеялась над ней. Конечно, я стала их принимать, но вот объясните мне, как могут таблетки заменить Марата? Только хуже делали. От них мне постоянно хотелось спать.

Да, я знаю, я сама же учусь на психолога. В том-то и дело. Я поняла, что это был глупый выбор и всё бесполезно. Я не смогла помочь Марату. И теперь на себе чувствую, что мне не поможет никто, какие психологические методы не применяй. Поэтому какой смысл учиться не нужной профессии? Я хотела уйти из универа.

Но Русик сказал, не надо пока уходить, просто это получится сгоряча, что из меня выйдет отличный психолог. Что я чувствую людей. А психологи реально помогают людям, просто не всё проявляется сразу. Ну не надо – так не надо. На самом деле, мне всё равно.

Потом Русик всё же восстановился на работе, сказал, что ему помогли друзья. Теперь мы виделись только вечером, а весь день я лежала на своей кровати и вспоминала время, проведённое с Маратом.

Свой ужас, когда он похитил меня. Те несколько дней, что я провела в плену на его даче. Тогда я ужасно боялась его. Однажды он чуть не убил меня. Впрочем, я его и после постоянно боялась. И сейчас боюсь. Что он сделает, когда вернётся и узнает, что всё это время я проводила с Русиком? Мне кажется, ему это очень не понравится, и он накажет меня. Ну и пусть. Главное, чтобы был со мной. Я даже хочу, чтобы он меня наказал.

Я постоянно хотела его. Вспоминала его горячие черные глаза, его лицо, до того красивое, что он нравился всем девушкам. Вообще всего его. Он был очень жёстким, и даже жестоким, но мне это нравилось. Конечно, мне иногда хотелось и ласки, но он редко давал мне её. Я знала, он и сам её хотел, но не мог показать этого. Но виноват в этом был не Марат, а его мама. Из-за неё всё вышло так, что он вынужден сейчас лечиться, и мы с ним не вместе.

И я знаю, так говорить ужасно, очень плохо, но… я рада, что её больше нет. Что он сам убил её. Может быть, это принесёт ему облегчение, и он сможет избавиться от той боли, которую она ему причинила.

Так я проводила дни, то вспоминала, то спала. А вечером заходил мой друг.

- Ну как дела, милая? – Спросил Русик, входя ко мне в квартиру и стряхивая сложенный зонтик на подъездную площадку.

- Хорошо, - сказала я.

Почему-то я сразу почувствовала… какое-то его смущение. Но я ничего не спросила.

Он снял куртку и занёс пакет с продуктами на кухню. Я поплелась за ним.

- Давай вместе приготовим какую-нибудь вкусняшку, ты как, солнышко?

- Давай! – Постаралась с энтузиазмом ответить я.

- Вот смотри: я порежу мясо, а ты капусту, морковку и лук. Чего ещё насыпем туда?

Да какая разница. Я всё равно не чувствую вкуса.

- Не знаю. А чего бы ты хотел?

- Помидоров?

- Давай!

Русик стал резать мясо, а я мыть и чистить овощи.

За спиной я услышала его вздох. Моё тело напряглось, но я не обернулась.

- Лютик.

- Да, Русик.

- Я был сегодня у Марата. Его врач счёл, что есть положительная тенденция и разрешил посещения. Так что можно надеяться на лучшее.

Я, не взвидя света, резко развернулась к нему, уронила овощи и прям от раковины как-то перелетела к нему, упав на колени между его ног.

- Русик, миленький, пожалуйста, а можно и мне тоже? Пожалуйста-пожалуйста, возьми и меня в следующий раз!

Я почувствовала, что первый раз за долгое время кровь волной прилила к моему лицу. Я умоляюще смотрела ему в глаза и увидела в них боль.

Он положил ладони на мои руки, которые, оказывается, лежали на его бёдрах.

- Не стоит, милая, он сейчас не в том состоянии, чтобы принимать гостей, - мягко произнёс он.

- Мне всё равно, Русик, пожалуйста, я готова увидеть его в любом состоянии!

- Я это понял. Но он не готов. Думаю, он не хотел бы, чтобы ты увидела его таким, - с сожалением сказал он, - потерпи, милая. Осталось недолго.

Меня охватили разочарование и страх. Каким – таким? Что с ним там делают? Слёзы потекли сами собой, я уткнулась лицом в его бедро и из меня вырвались рыдания.

Вдруг я почувствовала, что он подхватил меня, поднял с пола, усадил на колени и прижал к себе.

- Милая, - шепнул он мне в ушко, гладя по волосам, и его дыхание коснулось моей шеи, - не переживай так. Ну я же хотел порадовать тебя, а ты слёзки льёшь. Если будешь себя так вести, я больше ничего тебе не буду говорить.

При этом он зачем-то легонько укусил меня за мочку уха, а я стала торопливо вытирать слезы. Пусть говорит мне всё, я хочу хотя бы слышать о Марате, как он, и что с ним происходит. Я не буду больше плакать.

Глава 2. Руслан. Плохой разговор

Да – пронеслось у меня в голове – кажется, я допустил серьёзную ошибку. Поторопился. Уж очень хотелось мне её! Чёртов Марат со своими дачными представлениями! Спугнул теперь. Как мальчишка облажался, ей-богу! Чёрт!

Придётся снова начинать с самого начала. А этот чертяка, тем временем, похоже, совсем не собирается долго сидеть в дурке. Эти психи все очень хитрые. Когда им надо – так они полные неадекваты, мама не горюй! А когда им не надо, смотришь ты на него – человек как человек, две руки, две ноги и голова на плечах.

Да вот хоть пример: сначала выстрелил в меня мудила этот, видите ли – бабу у него увёл, а через полчаса стал ныть: Руслан, бро, вытащи меня из гавна, куда я уляпался! А если бы вот застрелил, кто бы тебя, дурака, вытаскивал?

Так что мне бы поторопиться, но случай трудный.

Лютик стиснулась в углу, как загнанный зверёк. Чего это вдруг с нею? Вроде сначала не против была. В конце концов, можно же просто сказать, если что не так.

- Милая, - сказал я как можно более мягко и тихо, - успокойся, заичка. Я тебя не трону, не бойся. Я же говорил – всё будет так, как захочешь ты. Расскажешь мне, что с тобой?

Однако она не реагировала. Ну что делать, приближаться к ней сейчас не стоило, видно было, что она чего-то боится.

Чего-то. Не чего-то, а кого-то! Марата, мать его за ногу! Боится, наверное, что тот узнает о том, что сейчас произошло. Интересно, она серьёзно обо мне такого мнения? Даже обидно.

- Детка, ты боишься, что я скажу об этом Марату?

Она вздрогнула при этом имени, но хоть подняла на меня глаза.

- Я сама должна буду ему рассказать.

Теперь вздрогнул я.

- Зачем? – Тупо спросил её.

- Я должна ему всё рассказывать. Чтобы он всё обо мне знал. Я же его. И чтобы он понимал, когда меня нужно наказать и как.

Ээээ… я не знал, что тут сказать.

Мне подумалось – а у неё ведь, похоже, каша в голове не лучше, чем у Марата. Если не хуже. На него-то временами находит, а девчонка постоянно себя ведёт более, чем странно. Только что не бросается ни на кого, поэтому не так заметно. Так зато постоянно ставит под удар саму себя. Сколько раз ей говорил, и сама рассказывала – знала, что он опасен, тем не менее, вместо того, чтобы отойти куда подальше, бежала за ним, как привязанная.

- Детка, ты не должна ему рассказывать того, чего сама не хочешь. Ты свободный человек, ты не его. Понимаешь это?

Она замахала головой.

- Я его. Он сам так сказал. И я хочу быть его и хочу рассказывать ему всё.

- Милая, если ты расскажешь это Марату, он убьет и тебя и меня. Зачем тебе это делать?

Она вдруг вскинула на меня глаза, в которых было непривычно решительное выражение.

- А зачем вы делали это, раз знаете, что он убьёт нас обоих?

Хм, трудный вопрос.

- Прости меня, Лютик.

- Вы обещали, что будете моим другом, - всхлипнула она с упрёком.

- Я твой друг. То, что сейчас произошло, ничего не меняет. Я всегда буду рядом, и всегда буду помогать тебе во всём.

- Но теперь Марат Олегович убьёт меня!

- Лисичка, послушай меня, - решив прибегнуть к уже испытанной эффективной практике, - пусть только попробует – я у этого твоего Марата руки и ноги повыдёргиваю. И личико ему немного подправлю, чтобы девчонок в соблазн не вводил.

- Нет! Что вы! Не надо! Вы обещали!

- Давай-ка, милая, вылезай из угла. Чего мы тут на полу сидим. Я тебя не укушу, ничего плохого не сделаю. Сядем сейчас, как люди, и поговорим, хорошо?

Лютик шмыгнула носом, поднялась, подтягивая пижамные штаны и села за стол. Глупенькая совсем девчонка ещё: ходит перед мужиком в пижаме, тыкается лицом ему между ног, а потом спрашивает, зачем он это сделал.

- Малыш, - сказал я, располагаясь напротив неё, - не надо говорить об этом Марату. Ты всем сделаешь только хуже. Он разозлится, побьёт тебя, мне придётся тогда побить его, ты обидишься на меня, он обидится на тебя и меня. Зачем это всё? Кому нужно?

- Но я должна говорить ему всё, - стояла на своем Лютик и напомнила мне своим упрямством Марата.

- С чего ты это взяла, милая?

- Нууу… я не знаю, так всегда было. Папа говорил, что так надо делать, и Марат Олегович требует этого.

- Папа? – Меня посетило какое-то тревожное осмысление, - Летти, а скажи мне, а тебя мама не била, когда ты была маленькая?

- Нет. Мама вообще меня почти не замечала. Меня папа наказывал, и вообще занимался мной, моим воспитанием. Он хотел, чтобы я стала хорошей девушкой.

Меня обожгло холодным потом. Так вот оно как! Чёрт! Всё это очень плохо!

- Он тебя бил, ты хочешь сказать, милая?

- Нет, шлёпал просто.

- Чем?

- Если просто так, то рукой. А если за что-то, то ремнём.

Не понял.

- А просто так зачем же?

- Ну… чтобы я каждый день помнила, что надо быть хорошей, - как ни в чём не бывало ответила она.

У меня пропал дар речи. Нет, ну откуда берутся такие уроды-родители? И как они ещё это встретились так? Ведь Марат сразу, с первого взгляда на неё запал. Почувствовал родственную душу, так сказать. Он никогда так не смотрел ни на одну девушку, как тогда на Лютика в кафе.

Чёрт, он же убил свою мать за такое, а что если…

- Детка, а Марат знает об этом?

- Что папа наказывал? Знает.

- А где твой папа живёт? Ты рассказывала об этом Марату?

- Папа умер три года назад, - в её глазах совершенно неожиданно для меня появились слёзы.

Фух, ну слава богу, что умер. А то мало ли.

- А зачем слёзки, милая? Я понимаю, конечно, это всё-таки отец, какой бы он ни был. Но прошло уже много времени. Надо простить его и забыть.

- Простить? За что? Мне, конечно, было одиноко без него, но он же не виноват, что умер. Это был сердечный приступ.

Мне снова потребовалось время, чтобы переварить её ответ.

- А как ты относилась к отцу?

- Конечно, я любила папу! И он меня любил! Почему вам с Маратом Олеговичем кажется это таким странным? Он же это обо мне заботился! Не просто же так он меня наказывал! Потом он всегда меня утешал, сажал на колени, гладил, обнимал, целовал! Даже когда просто наказывал. А когда за какой-то проступок – так я сама была виновата. И он всё равно потом утешал! Потому что любил меня! Сам это говорил!

Глава 3. Виолетта. Надежда умирает последней

Я лежала в больничной палате и смотрела в потолок.

Почему я не умерла?

Я не могла поднять руку от слабости. Хотя палата была белая, мир вокруг казался мне сплошь чёрным. Сквозь головную боль в меня проникала другая – Марат не любит меня. Если кого-то любишь – никогда и ни за что не причинишь этому человеку боли.

Более того – папа не любил меня. Руслан бы не смог ударить свою дочку. Потому что любит её. Я верю ему, Руслан очень хороший человек. Он хорошо ко мне относится, помогает во всём, заботится обо мне. Старается, чтобы мне было хорошо, шутит, развлекает. Я знаю, что я ему нравлюсь, как девушка. Но он не будет действовать силой, и конечно, не ударит меня.

Почему же папа меня постоянно бил? Сам он говорил, потому что любит. Я верила ему, конечно. Но Руслан сейчас доказал мне, что такого просто не может быть. Тогда зачем же он это делал?

Получается, я всё время жила во лжи. Хотя нет – Марат мне всё-таки не лгал. Он ни разу не сказал, что любит меня. Просто иногда показывал это.

А, может, и не показывал. Может быть, я сама себе придумала это.

Вот что он точно говорил – это то, что я его подстилка. Просто тело для использования. А всё остальное я сама себе внушила.

Ну и зачем мне теперь жить?

Вошла медсестра и, пока она делала мне какой-то укол, я слышала из-за полуоткрытой двери голос Русика. Похоже, он говорил по телефону.

- Да, человеку плохо стало, до больницы проводил. Пока не знаю, зай, с врачом ещё не говорил. Не знаю пока ничего. Если вдруг что – не жди, ложись. Когда приеду, тогда и приеду, надо человеку помочь, коть, сама понимаешь. Отдыхай. Целуй Полюшку, пацанам привет. Всё, давай, душа моя.

Мне захотелось спать, и в полудрёме я услышала ещё, как он спрашивал у медсестры про врача.

На следующий день он после работы заехал ко мне.

Присел рядом и взял мою руку.

- Ну малыш, ты просто дурочка, я тебе скажу. Ну как так можно? Я рядом был – неужели нельзя было встать и рассказать мне о своих переживаниях? До смерти напугала. С вами самому придётся скоро психолога посещать!

- Прости.

- Нет уж, милая, пообещай, что такого больше не повторится. У тебя всё впереди, пока мы живы – всё можно исправить. Хорошо, я сам тупой идиот, начал тебе на мозги приседать, когда ты и так вся измученная. Прости меня тоже. Но пообещай не делать так.

- Мне очень плохо.

- Ну с чего, Лютик? Расскажи.

- Я думала… что я… нужна Марату. Марату Олеговичу. Поэтому продолжала жить… без него. Ждать. Думала, что он этого хочет. А я не нужна. И никому не нужна, всегда не нужна была. Мною просто все пользовались.

Руслан поцеловал моя руку.

- Прости, милая. Я не совсем это имел ввиду. Марату ты нужна, ещё как нужна. Он тебе не нужен, вот что я пытался до тебя донести.

- Ты же говорил, что если любишь…

- Да-да, я говорил это. И сейчас скажу. Это… я даже не знаю, как это назвать. Какая-то больная любовь. Тебе такая не нужна. Давай не будем об этом говорить, не стоит.

- Так ты думаешь – он всё-таки меня любит? – Я жутко стеснялась говорить о таком с ним, но его слова внушили мне надежду, и я просто не могла не спросить, это было очень важно для меня.

- Малыш, давай ты спросишь у него самого, когда он придёт. Я не хочу об этом говорить. Я не специалист по отношениям, ещё ляпну что-нибудь не то, как вчера. Он неравнодушен – это точно могу сказать. Он никогда не встречался раньше с девушкой. Вот именно как ты говоришь – просто пользовался ими. Я бы даже не поверил, что он способен на постоянные отношения, если бы мне кто сказал, а не своими глазами увидел. Но он же – псих. И любовь его такая же. То есть любовью, в моем понимании, и вообще в общечеловеческом, это не назвать. Понимаешь? Зачем тебе это?

- Я не знаю, - ответила я.

Не могла же я сказать ему, что люблю его друга. Что мне никто, кроме него, не нужен. Русик обиделся бы. Он столько делал для меня. Последнее время мне стало казаться, что он и так уже неприязненно относиться к Марату.

- Ну так что, милая? Ты как – будешь хорошей девочкой, или снова будешь делать ужасные вещи?

- Я не буду больше, Русик, правда, - сказала я, очень радуясь в душе его мнению, что Марат любит меня, пусть там даже как-то не так.

Какая разница как? Ведь любит же. Я для него не просто подстилка, Русик это подтвердил. Марат говорил так для того, чтобы я не забывала своего места. Вот и всё. Он любит меня.

- Ну и отлично, лисичка! Давай тогда, собирайся, я заберу тебя.

Он привёз меня в мою квартиру и пробыл со мной весь вечер. Потом спросил, хочу ли я, чтобы он остался на ночь.

- Да не в том смысле, милая, - пояснил он, глядя на мои испуганные глаза, - мы ведь договорились, что рулишь ты, так? Вот если бы ты сказала: Русик, я хочу, чтобы ты остался со мной – без проблем. Хотя, конечно, не сразу бы согласился тоже, поломался бы для вида, пококетничал. Но сдался бы в результате, стопроцентно.

Я невольно улыбнулась. Всё-таки мне он нравился, с ним было так легко! И в то же время спокойно и безопасно. Он ни из чего не делал проблемы. И ещё было одно непривычное для меня чувство – раньше я подсознательно постоянно чего-то боялась, ну там, что-то не так сделать, сказать или поступить неправильно. В его присутствии этого чувства не было.

- Я просто к тому – продолжал он, - что, может быть тебе одиноко или страшно? Я могу в кресле спать. Ты как, кошечка?

- Хм… ааа… твоя жена… - я всё же решилась, наконец, затронуть эту мучившую меня с самого суда тему, - я слышала, ты вчера говорил с нею… что она сказала?

- Да ничего не сказала, Лютик. О чём ей говорить-то?

- Она не обижается? – Мне как-то было не по себе. Давно уже пыталась представить себе – что она думает, где постоянно пропадает её муж?

- А с чего ей обижаться, малыш? У нас хорошие отношения, я её, не приведи господи, всеми силами стараюсь не обижать! Она же моя жена, мать моих детей. Что ты, солнышко! Я – последний человек в этом мире, который её может обидеть.

Глава 4. Марат. Во всей красе

Рыжая с разбегу запрыгнула на меня, обвив руками шею, а ногами – бёдра. Я не ожидал, конечно, такой наглой развязности, но… сердце выскакивало у меня из груди, мои руки сами собой обняли её и крепко прижали к себе. Я уткнулся в её шею и вдохнул её запах всей грудью. Как же я долго жил без него! Я… как сказать… я… да пошло всё на хрен, как же я скучал без неё!

У меня было очень много вопросов к ней, на которые ей придётся ответить. Но не сейчас. Не сейчас. Не сейчас. Хотя бы пару минут. Позволю себе их.

Я поднял лицо и под всхлипывающие приглушённые рыдания рыжей столкнулся со взглядом дебильной подружки-потаскушки. Она с лютой ненавистью смотрела на меня. А ведь я сейчас слышал некоторые их словечки, они старательно орали оскорбления в сторону Фиалки.

Я посмотрел ей прямо в тупые глаза и улыбнулся так, как всегда улыбался шлюшкам, чтобы усилить их течку от меня. После этого они сразу ссались кипятком. А потом ещё игриво подмигнул ей.

Вонючая тварь покраснела и споткнулась. Ага? Вот тебе и имбецил, тюлениха моржовая! Стоит только пальцем поманить, ты у этого имбецила сейчас при всех на коленях отсосёшь! Жопа жирная!

Егорка подхватил её под руку, и они торжественно прошествовали на хер.

Я же, не обращая ни на кого внимания, шагнул через живую изгородь из каких-то постриженных кустов и свалился за ними на землю, подмяв под себя рыжую.

Я быстро расстёгивал ремень и штаны, а моя Фиалочка, которую тоже, похоже, ни капли не смущала обстановка, судорожно стягивала с себя трусы, дрожа от нетерпения.

Я упал между её раздвинутых ног и поскорее ворвался в неё. В голове у меня шумело и, кроме её стонов, я не слышал ничего. Её влагалище крепко охватило мой член, просто вцепилось в него, как утопающий в спасательный круг. Я безумно кайфанул и прижал её задницу к себе так, что мои пальцы впились в её мягкую плоть.

Она сразу же попыталась взять инициативу в свои борзенькие ручонки, принявшись прижиматься и тереться об меня тазом. Я решил немножко помучить мою маленькую сучонку. Да, мне нестерпимо хотелось выбить членом ей все мозги, но это было не к спеху, уговаривал я себя, впереди много времени. Надо уже серьёзно приступать к её воспитанию. Лучше начать прямо сейчас. А то, видимо, позабыла, как вести себя с мужчиной. Ведь этот олух царя небесного стопудово не отходил от неё ни на шаг со своим сюсюканьем и разбаловал мне её вконец.

Взбесившись от этой мысли, я развалился на ней и стал смотреть в её лицо.

Рыжая открыла свои сиреневые глаза и недоумённо посмотрела в мои.

- Марат Олегович, - прошептала она, - я так соскучилась… так хочу вас…

- И что из этого? – Холодно спросил я, - прикажешь мне отодрать тебя?

Её глаза сразу наполнились страхом. Что такое? Забыла, с кем имеешь дело? Ну точно, привыкла к этому уроду грёбанному! Привыкла, что он все её хотелки исполнял. Ярость вспыхнула, как порох.

Я не мог больше находиться в неизвестности. Эта мучительная мысль просто убивала меня все это время. У меня были связаны руки, а у него полностью развязаны. Я думал об этом каждый день. Каждый долбанный день в психушке. Но так боялся узнать!

Схватил её за морду и спросил:

- Трахалась с ним, коза?!

- Нет! – простонала она и вдруг разревелась.

Сердце ухнуло куда-то в живот, по коже пробежала волна леденящего холода. На лбу выступил пот. В её голосе я уловил какую-то фальшь. Она врёт. Врёт мне!

Я почувствовал себя на грани жизни и смерти. Как тогда, перед тем, как зачитали приговор суда. Даже хуже.

- Трахалась или нет? – Заорал я.

- Нет! Нет! Нет! – завопила она так, как будто старалась перекричать меня, и потом уже тише, - Марат Олегович! Я люблю вас! Я хочу быть только вашей!

Блин, я поверил. Выдохнул. Оказалось, что всё это время я не дышал.

- Я убью тебя, если ты переспишь с ним. И его тоже. А потом себя, - вдруг вырвалось у меня.

- Я знаю, - сказала она, глядя своими глазёнками прямо мне в душу.

А я знаю, что ты это знаешь. Но напомнить не будет лишним.

Ладно, она заслужила награду за свою верность. Я-то знаю, как трудно сучкам устоять перед этим языкастым гавнюком, когда он тянет к ним свои похотливые лапы.

Я стал входить в неё резко и глубоко. Кайф снова поплыл раскалённой лавой по моим жилам. Я физически ощущал, как он растекается по телу. Я опять лежал на моем теплом островке счастья и мне было хорошо.

Она обняла меня за спину, смотря в глаза так, как будто не могла насмотреться. Я лёг на неё и вцепился зубами в её шейку, чего мне уже очень давно хотелось, я помнил её вкус и хотел снова почувствовать его.

Она застонала, я ведь старался укусить как можно больнее, и тут же ощутил сокращения её тела. Я продолжил под её вскрики, не отпуская шеи из зубов, ожидая, когда она полностью кончит, а после этого выскочил из неё и сунул член ей в рот. Она высосала из меня всё, что только можно было до последней капли. Я скатился с неё на траву и стал отдыхать, глядя в небо, чувствуя себя абсолютно расслабленным.

- Можно обнять вас?

- Можешь, - как я уже сказал, я соскучился, так что – почему бы и нет? Иногда можно и поощрять её.

Рыжая подползла, положила руку мне на грудь, а голову спрятала мне в подмышку. Она любила так лежать.

- Марат Олегович.

- Угу.

- Мне было так плохо без вас. Не бросайте меня больше, пожалуйста.

- Ты дурочка? – Лениво ответил я, говорить пока не хотелось, - я что, на курорте был?

- Нет, я понимаю. Просто хотела вам сказать, что я не могу без вас. Я просто не знала, как жить.

- Но кое-кто тебе всё же помогал, не так ли?

Она сразу напряглась.

- Да.

- И как далеко он продвинулся в своей помощи?

- Ну… он… старался помогать мне… Вы не будете злиться? Не злитесь, пожалуйста!

- Говори.

- Он просто старался помочь. Знаете, его даже с работы уволили из-за наших показаний на суде! Он потом только восстановился. Мы с ним ходили по разным интересным местам. Ещё он сказал мне посещать психолога, потому что у меня началась сильная депрессия.

Глава 5. Виолетта. Столкновение

Когда мои однокурсники ушли, нам принесли заказ. Марат сходил помыть руки и стал пить кофе с пирожками. Я же продолжала сидеть, не обращая внимания на своё пирожное.

- В чём дело? – спросил он.

- Ни в чём, - ответила я.

- Тогда ешь, чего ты сидишь, как на похоронах?

Я стала есть ложечкой пирожное и запивать его гранатовым соком.

- Что за препод? – Вдруг спросил Марат, не поднимая на меня взгляд.

Я вздрогнула.

- Маня настроила против меня всех. Я же на суде сказала, что провела ту ночь с вами и Русланом Сергеевичем. Все узнали об этом. А Маня ещё сказала, что я делаю это за деньги, которые вы оба мне платите. Все стали относиться ко мне… соответственно. И один преподаватель теперь постоянно пристаёт ко мне. Открыто. И он намекнул, что зачёт по его предмету я получу только через постель, - мой голос дрогнул и я едва удержалась от того, чтобы не расплакаться, когда вспомнила всю обстановку в универе. Я не хотела там больше учиться.

Марат на какое-то время перестал есть, по-прежнему смотря куда-то вниз. Потом коротко сказал:

- Ясно, - и продолжил трапезу.

Меня расстроило такое равнодушие с его стороны. Я очень тяжело переживала презрительное отношение со стороны людей, которые раньше считали меня хорошей девушкой. Мне захотелось, чтобы он меня пожалел, и я сказала:

- Я не хочу там больше учиться. Решила уйти оттуда.

Марат хмыкнул.

- А как же твой интерес к психологии?

- Я не могу учиться в такой обстановке. Мне занижают оценки, требуют деньги. Все меня презирают, обзывают. Никто не разговаривает. И эту сессию я не сдам.

- Ну тогда уходи. Какой из тебя будет психолог, если ты отступаешь при первых же трудностях общения с людьми?

По лицу потекли слёзы, я сжала руки на коленях. Но он был прав, конечно. Я должна решать проблему, а не убегать от неё. Просто я хотела, чтобы он хоть чуть-чуть пожалел, проявил немного заботы. Но я знала, что он не верит в психологию и не станет меня поддерживать в этом во всём.

- Не ссы, - вдруг сказал он, - поговорю я с твоим преподом. Сдашь ты свой зачёт.

Я очень удивилась тому, что он хочет помочь мне.

- Он не возьмёт деньги. Это такой человек… ну все про него знают… он у многих так зачёт принимает. А деньги не берёт.

- А я ему их и не собираюсь предлагать, ещё чего!

- А как же тогда… ах, - вскрикнула я, когда до меня дошло, - нет, пожалуйста, Марат Олегович, не надо, я не хочу, чтобы у вас были проблемы из-за меня!

- Чего ты сказала? Про какие-то свои хотелки? Или мне показалось?

- Нет, конечно, Марат Олегович, нет. Я не так выразилась. Просто… я боюсь за вас.

- И что? Бойся на здоровье. Или ты мне будешь указывать, как себя вести, что бы ты не боялась?

- Конечно нет.

- Ну тогда заткнись и ешь. И не забывай о своём месте, я буду наказывать тебя за это. А в данном случае вопрос с преподом – решённый вопрос. Чтобы о такого рода проблемах с мужиками всегда говорила мне, ты поняла?

- Да.

Я принялась дальше ковырять пирожное. Есть мне совсем не хотелось. Я испытывала странные чувства: очень боялась «разговора» Марата с Дмитрием Семёновичем, просто паниковала. И в то же время испытывала тепло и благодарность за его заботу обо мне и уверенность от того, что я нахожусь под защитой.

Но, когда я вспоминала его срывы, мне становилось страшно. Хотя сейчас он вроде контролировал себя. Даже меня ни разу не ударил, хотя я уже сделала много ошибок и позволила себе много вольностей.

Да он даже сдержался, когда эта дура сказала такие ужасные слова! Просто поставил её на место. Он её не хотел, ласкал просто, чтобы унизить, я это прекрасно понимала, хотя было всё равно очень неприятно.

Может быть, и с Дмитрием Семёновичем всё обойдётся? Во всяком случае, от меня ничего не зависело. Решала не я.

Мы доели, и Марат сказал:

- Мы идём ко мне. Пешком. Я решил пройтись сегодня.

- Конечно, Марат Олегович, я очень этого хочу! Я так мечтала об этом! – Настроение у меня подскочило вверх, а он усмехнулся.

Сейчас мы погуляем вместе, а потом… я даже не верила, что мы наконец вместе, и что он такой хороший, не ставит мне таких условий, как раньше. Чтобы не видеться несколько дней. Если бы он сейчас сказал мне идти домой, я бы, наверное, на коленях просила его побыть со мной ещё, ведь я так соскучилась по нему!

Я вышла из кафе и лицом к лицу столкнулась с Маней. Она неожиданно и резко оттолкнула меня в сторону, я едва не упала. Следом вышел Марат и тоже остановился перед нею, удивлённо глядя на неё.

- Меня зовут Мария, пидор убогий! – Быстро проговорила она и плюнула ему в лицо, - кретин обоссаный!

Она изо всех сил ударила кулаком в его лицо и метнулась в сторону. У меня от нахлынувшего ужаса вырвался крик. Возникло страшное ощущение дежавю.

Взбешённый Марат сделал шаг в её сторону, но тут откуда-то сбоку перед ним возник Саша с битой в руках. Её тупым концом он ударил Марата под дых. Я завизжала, а Марат схватился обеими руками за живот, согнулся пополам и упал.

Он хватал ртом воздух, но вместо выдоха раздавались лишь хрипы. Он реально задыхался. И тут Саша стал бить его битой, а тоже оказавшийся здесь Егор ногами.

Марат быстро полностью закрыл лицо локтями, частично вжавшись им в асфальт.

- Мань! – Позвал Саша между ударами, - поди глянь, как ваш мачо за свою смазливую морду переживает! Боится за свой носик, ссыкло позорное!

Маня злорадно засмеялась.

Я бросилась к сторону драки. Но почувствовала, как кто-то схватил меня сзади за волосы, больно вцепился в них и рукой прижал меня к себе, откинув мою голову назад.

- Куда ты, шлюха тупая, нет уж, стой тут и смотри, как твоего шизанутого ёбаря херачат, - сказала Маня, - ты же смотрела, как он меня бил? Нравилось? Ничего не сделала даже, сука драная!

Они били Марата, и я видела, как его тело вздрагивало от ударов. Внезапно меня накрыло странное, ранее никогда не испытанное чувство – мне захотелось убивать. Оно было настолько сильным, что у меня помутилось в голове и я снова стала воспринимать всё отрывками.

Глава 6. Марат. Допрос с пристрастием

Мой рассудок растворился в затопившей меня кровавой пелене. Всю свою силу воли я направил на одно – удержать себя на месте и не броситься на рыжую, пока не подействует транквилизатор.

Я закинул руки за голову, чтобы они не стали действовать вне зависимости от меня и стал смотреть в потолок, стараясь ни о чём не думать.

Однако, как я уже сказал, действия ещё хоть как-то мог контролировать, а вот мысли – нет. Они лезли ко мне в голову, одна хуже другой.

Он назвал её своей. Мою женщину. Своей. Он бы не выразился так, если бы между ними ничего не было. А что сделала она тогда, когда я первый раз спросил? Почему разревелась? Я же почувствовал, что она лжёт!

Моё тело дёрнулось в попытке вскочить, но отозвалось болью. Это ещё больше разозлило меня, как будто она к тому же и ударила меня. Как её уродская подружка. Ну той я это так не оставлю, пусть даже не надеется. Она ещё очень пожалеет, тупая срань.

Я подошёл к дрожащей рыжей и схватил её за волосы, глядя в глаза. Они были испуганные и виноватые.

Я смотрел на неё, но не знал, что делать дальше. В четвёртый раз спрашивать, спала ли она с ним, глупо. Мысли метались в поисках наводящего вопроса, но никак не могли собраться вместе.

Наконец я вспомнил начало их разговора и решил идти от простых вопросов к сложным.

- Как ты его называла наедине?

Она опасливо посмотрела на меня и закусила губу.

- Мне ещё раз повторить вопрос?!

- Русик, - пискнула она.

Я аж закашлялся.

- Русик, сучка ты такая?! Русик!

Я влепил ей пощечину.

- Простите, - проныла она.

- Как он тебя трогал, признавайся?

- За руку брал… эээ… целовал её. Марат Олегович! Пожалуйста!

Я снова ударил её.

- Марат Олегович? А почему не Маратик? Или ещё лучше – Ратик! Как меня та мразота называла, что подохла! Надеюсь она горит в аду! Будут у тебя Русик и Ратик, шлюха подзаборная! Оправдаешь мнение о себе людей! Или ты уже оправдала?! Ну-ка, признавайся, чёртова шалава!

Я затряс её за плечи. Она изо всех сил заливалась слезами и хныкала.

- У меня ничего с ним не было, клянусь! Простите, что называла его так! Просто мне так была нужна дружеская поддержка, мне было так плохо без вас! Я хотела умереть!

- И ты, шваль такая, решила заменить меня конченным блядуном Русиком?! Да лучше бы ты с Егоркой дружила! Ты помнишь, что твой Русик, мать его, на даче делал? Дрочил на тебя! Какая на хуй «дружеская поддержка»?

- Со мной больше никто не хотел дружить… я рассказывала вам… все отвернулись от меня, один только Русик… ОЙ! Руслан Сергеевич не бросил. Он мне сказал, что да, я ему нравлюсь, как девушка. Но наши отношения будут зависеть только от меня. Будут такими, как я захочу. А я хотела с ним просто дружить! А быть только вашей, я клянусь, это правда!

- Зачем тогда позволяла ему трогать себя? Ты же не всё рассказала! А я знаю, что он делал! Лапал тебя за спину и плечи, гладил по волосам! Лицу! – Меня просто заколотило от этой картины.

- Он просто так пытался успокоить меня! – отчаянно закричала она.

Я дал ей подзатыльник. Потом ещё один. И ещё, до кучи.

- Нет, овца! Он так готовит течных шлюх к ёбле! Сажал на колени?

Она было закрыла своё бесстыдное лицо, но я оторвал её руки и крепко схватил за плечи.

- Смотри в глаза, сука. И говори.

- Марат Олегович, - заглядывая мне в глаза, сказала слабая на передок тварь, - это… это вышло случайно.

Я разозлился.

- Что вышло случайно? Он тебя случайно трахнул? Ты случайно села на его поганый член?

- Нет, конечно, нет! Он меня не трахал, Марат Олегович, я клянусь вам чем хотите. Своей жизнью клянусь.

- А что ещё у вас там вышло случайно? Случайно обсосал твои рот, шею и сиськи пиздюк этот? Случайно облапал между ног?

- Не совсем, - сдавленным голосом сказала она, - это было, когда он первый раз навестил вас в больнице. Он рассказал мне об этом. Я… понимаете, я постоянно думала о вас все те дни, очень скучала… ну и мне очень хотелось увидеть вас. Поэтому его слова… ну… я хотела к вам. Я… вобщем… понимаете, я очень-очень этого хотела. Я подбежала к нему и просто упала перед ним на колени… ну вы понимаете, чтобы он взял меня к вам… это получилось само собой, ради того, чтобы увидеть вас…

- Что «это»?! Что получилось «это»? Давай рожай уже, сколько можно тянуть кота за яйца! Отсосала ему что ли, чтобы он тебя взял с собой? – пот стал стекать мне на глаза. Если она сейчас скажет «да»… и что, блядь, мне делать тогда?

- Конечно нет! Нет, что вы! – она сделала большие глаза, - Марат Олегович, как вы так можете думать про меня? Мне даже на суде было очень тяжело врать, что у нас с ним что-то было! Я бы никогда так не сделала, почему вы так думаете обо мне?

Я выдохнул и вытер пот. Эта долбанная сучка меня снова до дурки доведёт.

- Так что там произошло-то?

- Руслан Сергеевич сказал нет, вы не готовы принимать посетителей. Сказал, что вы бы не хотели этого… Я заплакала, а он поднял меня и посадил на колени – да, вы правы, это было.

- А дальше он поцеловал тебя.

- В шею.

- И лапал.

- Он... гладил меня, чтобы утешить...

Я снова шлёпнул её по лицу.

- Нет, лапал, чтобы трахнуть! А потом залез грязной лапой тебе между ног.

- Нет! Такого не было. Он просто хотел утешить меня, я плакала.

- Странный способ утешения! – Как мне хотелось убить этого мудака!

- Почему? Папа тоже всегда утешал меня так, после наказания.

- Как «так»? Сначала лупил тебя, а потом сажал на колени и облизывал шею? – сравнила, тоже мне, жопу с глазом, папашкины поцелуйчики в щёчку и пускающего на неё слюни урода.

- Ну да, - сказала она.

Я замер и в мозгах у меня что-то перемкнуло. Меня окатило ужасом – это приближалось оно – состояние, когда я не контролировал себя. Мне сказали, что оно не должно больше проявляться, но вот оно, в первый же день.

Я оставил рыжую стоять, а сам, как сомнамбула, пошёл к таблеткам. Это которая уже за сегодня?

Глава 7. Руслан. Мужская дружба

Итак, он вернулся. А значит, нашим встречам с Лютиком пришёл конец. Но я не готов сдаться. Я понимал, насколько это тяжёлый случай. Оторвать её от него будет очень трудно.

Но ведь в нашем мире есть трудности, однако ничего невозможного нет?

Мой план, который я придумал и начал претворять в жизнь с того дня, когда она сделала попытку суицида, был прост. Я всеми силами пытался показать ей разницу между добрым, заботливым отношением и жестоким, эгоистическим, унижающим её отношением Марата.

И я мог бы поклясться, что ей моё отношение нравилось. А ещё я был уверен, что она меня хочет. Но я её больше не трогал. Чтобы не напугать ещё раз. И чтобы желание разгоралось постепенно, подталкивая её ко мне.

Но теперь придётся как-то менять этот план. Даже не то, чтобы сам план, скорее подход к нему.

Я зашёл домой. Пока Лиза разогревала мне ужин, я набрал Лютику смску:

«Позвони мне, когда будешь одна»

Я уронил руки с телефоном на колени и тяжело вздохнул. Как же он не вовремя!

- Что-то случилось? – Спросила Лиза, глянув на меня.

- Случилось, - охоты разговаривать на эту тему совсем не было.

- Неприятности?

- Марат вернулся.

- О боже! – Резко обернулась она, - так быстро? О чём у нас вообще власти думают! Всего четыре месяца продержали и выпустили на волю безумного маньяка!

- Ну вот так вот, зай, - развёл я руками, - тоже думал, продержат его подольше. Не верю я, что он вылечился, хотя ты что мне говори.

- Да я тебе ничего говорить и не буду. Конечно, он не вылечился.

Она помолчала. Я тоже. А что тут скажешь?

- А как же эта ваша… то есть, я хотела сказать, его девочка? Дождалась? – Спросила Лиза.

- Дождалась, - вздохнул я.

- Ой, господи. Жаль, какая глупая! Ты бы хоть поговорил с нею, что же она на неприятности сама напрашивается?

- А ты думаешь, я с нею не говорил, Лизун? Мне тоже её жаль, восемнадцать лет, только жить начала, и тут…

Ага, а ещё до начала жизни папик вовсю издевался.

Она хмыкнула.

- Ну понятно. Просто дурочка. На внешность повелась. Ничего. Рано или поздно ей приестся его рожа. Тогда начнёт замечать, какой он самовлюблённый противный эгоист. Который не стоит даже того, чтобы лишний раз глянуть на него, - сказала Лиза презрительно.

Я улыбнулся про себя.

Она его терпеть не могла, я уже упоминал об этом. Но суть была в том, что он ей нравился. Я несколько раз приглашал его на всякие праздники, ну там новый год, днюхи, домой, и видел её реакцию. Не удивился, конечно.

Однако, как только она попыталась немного пофлиртовать, конечно не с далеко идущими намерениями, просто, со спортивной целью (женщинам это нужно), он отнёсся к этому так холодно и так отшил её, как может только один наш Марат. Даже оскорбительно, на мой взгляд.

Ему бы поддержать её кокетство, пошутить в ответ, наговорить комплиментов – вот и были бы все довольны и счастливы. Но он так не умеет, что ты с ним поделаешь. Он же у нас Мистер Совершенство, куда уж ему снизойти до чувств других людей.

Ну и всё. С того момента она его просто возненавидела. Каждый раз говорила какие-нибудь гадости о нём. Даже в его присутствии. А он вообще не обращал на неё внимание, ну просто как на пустое место смотрел.

Меня всё это немного забавляло.

- Там на самом деле довольно тяжелый случай, Лисюнь. У Летти зависимость. Она как наркоманка.

- Так может, её врачу показать? – Лиза была решительно настроена отобрать у своего обидчика единственную девушку, к которой он оказался неравнодушен.

Кстати, это могло мне помочь. Никогда не стоит пренебрегать женскими советами в сфере отношений.

- Да она же уже психолога посещает.

Она задумалась.

- А знаешь, - сказала Лиза, - познакомь меня с нею. Психолог психологом, а женщины всё-таки больше слушают своих подруг. Вы, мужчины, просто не можете объяснить такие вещи, потому что не в силах взглянуть на отношения со стороны.

- Согласен на сто процентов, ласточка моя. Вот только она боится тебя, Сюсюнь.

- Меня? – крайне удивилась Лиза, - с чего вдруг?

- А ты суд вспомни? Она перед всеми призналась, что спала не только с Маратом в ту ночь, но и с твоим мужем, - засмеялся я.

- Господи, какие глупости! – Закатила она глаза, - я ведь знаю, что ничего на самом деле не было!

- Ладно, киса, я познакомлю вас, ты права. Он не тот человек, чтобы оставлять ему на растерзание девчушку.

- Всё, договорились, - расцвела моя мстительница.

На следующий день мне вдруг позвонил Марат собственной персоной. Сначала я хотел просто сбросить – говорить с ним не хотелось ни капли. Но потом всё же решил узнать, в каком он вообще состоянии и что у него на уме.

- Привет, - сказал он, - как жизнь молодая?

- Привет. Не жалуюсь, - буркнул я.

- А я вот, как и следует благодарному другу, который обязан свободой и даже жизнью, решил позвонить своему спасителю.

- Не стоило, - холодно ответил я, - не ради тебя делал. Один хороший человечек очень просил за тебя. Иначе бы пальцем не шевельнул, скажу честно. Ему спасибо говори. Была б моя воля – долго бы не увиделись.

Он помолчал.

- Ладно тебе. Чего ты обиженного включаешь? Я тебе ничего не сделал. Мы друзья или нет?

- Нет. В друзей не стреляют.

- А женщин у друзей крадут? – в его голосе мгновенно появились злобные (и неадекватные) интонации.

- Да кто у тебя её крал, болван! Увести женщину и спрятать её от психически нездорового чела, склонного к убийству в постоянном состоянии бреда – две разницы!

Он снова заткнулся.

- Ладно. Всё это прошлые дела. Я был болен, и ты это знаешь. Сейчас со мной всё в порядке, и я благодарен тебе за помощь, что бы ты там не говорил. Я предлагаю забыть все тёрки. Хочу позвать тебя на дачу в субботу. Посидим втроём, с Виолеттой, пожарим шашлык. Мне бухать нельзя, ты можешь, если хочешь.

- Нет. Я не поеду.

Глава 8. Виолетта. Подруга друга

Когда Марат пришёл из больницы, я была просто в эйфории. Конечно, я очень расстроилась из-за драки, которую устроила эта гадкая Маня. А также я ожидала наказания за своё поведение с Русланом. Но всё это не смогло испортить то чувство безумного счастья, которое я испытывала.

Кроме того, Марат разрешил мне в ту первую ночь остаться с ним. И даже на следующую тоже.

Пару раз мы ходили вместе в ресторан, несколько раз гуляли. Он был очень милым, не ругал меня больше, разве что делал замечания. Для моего же блага. Я старалась всеми силами вести себя так, чтобы ему не приходилось делать это часто. Но всё же иногда делала ошибки. Но он ни разу не ударил меня. И был очень добр со мной: разрешал прикасаться к себе, даже опереться на его локоть во время прогулки, хотя я и видела, что он с досадой идёт на такие уступки мне. А несколько раз он даже сам погладил меня. Всё было, как я и представляла себе все эти долгие месяцы без него. Ну почти, потому что мои мечты были вообще идеальны – я понимала, что такого Марат точно делать не будет. Ну, там, обнимать меня, целовать и такое.

Но потом случилось то, что случилось в субботу на даче.

Я никак не ожидала этого. Марат после разговора с Русланом обвинил меня в том, что я поссорила его с ним, настроила его против него. Сказал, чтобы я делала что угодно, хоть в ногах у моего друга валялась, но он должен согласиться ехать. Я думала, он просто хочет наладить отношения.

Марат заставил меня позвонить ему и говорить так, как я говорила с ним раньше. И Русик согласился.

А дальше всё было ужасно. Марат снова стал таким же, как раньше. Заставил нас с ним делать такие вещи, которые сам же и запрещал, мне было очень тяжело такое выполнять в его присутствии. Но ещё тяжелее мне было злить его непослушанием. А потом Марат ещё и избил Руслана. А тот даже не защищался, и я понимала почему.

Это я была виновата во всём этом. Ведь я заманила его сюда. Я потом раздразнила, сидя у него на коленях – я почувствовала это, когда он прижал меня к себе, чтобы поцеловать в шею, как приказал Марат. И к тому же я взяла с него обещание не бить Марата.

А ведь он был таким добрым со мной, ласковым, помогал во всём, заботился. Обо мне так никто никогда не заботился и не говорил так, как Русик. Мне с ним было так хорошо, так тепло. Он смог бы защитить меня от всего на свете.

И подарил Ви, которого я теперь очень люблю, а он меня.

Марат сказал мне после всего этого, что доволен моим поведением и разрешил остаться на ночь. Ночь была просто волшебная. Несмотря на это, с самого утра воскресенья у меня началась такая депрессия, что я несколько раз не услышала, что мне говорил Марат.

Из головы не выходила разъедающая меня мысль: что теперь Руслан думает обо мне? Наверное, он решил, что я знала о планах Марата и сознательно заманила его туда. А я даже не могу сказать ему, что это не так.

Марат хмурился всё более недовольно, и я постаралась развеять эти мысли. Иначе он что-то заподозрит и станет задавать вопросы, о чём я таком думаю. И я должна буду сказать. Боюсь, это его разозлит и всё будет ещё хуже.

Я постаралась выглядеть весело, но этим не обманула Марата. Однако он не спросил ни о чём. Мне показалось, он и сам догадался, какая причина моей отвлечённости, но не хотел слышать об этом.

Он просто сказал, что ему скучно со мной и отправил меня домой.

Целый день я думала, как же мне дать знать Руслану, что мне очень жаль, что так произошло. Сказать ему, что я не знала о том, что произойдёт – казалось мне предательством по отношению к Марату. Как бы я вот осуждаю его, а сама ни при чём. Это было бы некрасиво.

Но и ужасно не хотелось просто промолчать, как будто мне всё равно. Я металась по квартире, не зная, что делать и как выразить свои чувства. И в какой форме.

В конце концов я решила завтра, пока буду в университете, отправить ему смску с намёком, что хочу поговорить. Сегодня он, наверное, дома. Будет неудобно, если жена увидит её.

Я так и поступила. В конце первой пары отправила Руслану весточку:

«Руслан Сергеевич, хочу поговорить с вами»

И почти сразу получила ответ:

«Кто такой этот Руслан Сергеевич? Таких нет, здесь только Русик. Конечно, давай поговорим, котёнок! Мне набрать или позвонишь, когда удобно будет?»

Я написала, что позвоню сама, вышла после пары и присела на лавочку, подальше от всех. Я ужасно нервничала, у меня пересохло во рту. Я поняла, конечно, по его смске, что он не сердится. Но мне страшно было за саму себя – я так и не придумала до конца, что именно сказать ему.

Я нажала кнопку, два раза промахнувшись по ней перед этим.

- Да, милая, ты как там, лапка? – прозвучал его голос.

- Я… плохо.

Он на секунду замолчал.

- Это кто такой обижает красавицу? Ну-ка, признавайся, придётся всё-таки ноги-то повырывать этому чудовищу.

- Нет-нет, это не из-за этого. Просто я хотела извиниться.

- Перед кем?

- Перед вами.

-Тьфу, опять двадцать пять! Снова «вы», снова Руслан Сергеич! Да что же это такое, милая? – Укоризненно сказал он.

- Марат Олегович не разрешает мне называть вас по-другому.

- А я не разрешаю тебе называть меня так, - заявил он.

Я совсем смутилась. Я понимала, конечно, что слушаться должна Марата, но как я могла не послушаться и Руслана? Всё-таки он много сделал для меня. Старался, и тут вдруг я откажусь выполнить его простую просьбу.

- Если я буду называть вас, как вы хотите, я опять должна буду сказать об этом Марату Олеговичу, - неуверенно объяснила я ему, - и он меня накажет.

- Ладно, называй, как тебе удобно, зайка, - так что там с извинениями?

- Извините меня за то, что так всё вышло в субботу.

- Ты-то тут при чём? Тут этому чудиле надо бы извиниться – перед тобой, что втянул тебя в наши с ним разборки. Ну да я не удивлён – любит он за баб прятаться.

- Нет… Марат Олегович не такой. Но… Я позвала вас… взяла с вас обещание…