В объятиях тирана

1 глава

Мне нужна работа. Наверное, об этом думает каждый выпускник, окончив университет. Конечно, в первые дни я активно просматриваю вакансии по специальности. Сталкиваюсь с тем, что молодому специалисту без опыта работы нет смысла даже претендовать на должность экономиста. А где брать опыт, никто об этом не рассказывает. Ни в университете, ни в марафонах о предназначении.

Тяжело вздохнув, захожу в квартиру. Я снимаю одну комнату в двухкомнатной квартире. Во второй комнате проживает однокурсница. Мы не близкие подруги, просто очень хорошие приятельницы. За четыре года совместного проживания не было ни одной причины, чтобы разъехаться. Мы еще на берегу договорились, что никаких шумных компаний и проживания с парнями. Каждый ведет свой быт, составлен график дежурств по кухне и ванной, выбран день, когда мы вместе оплачиваем аренду жилья. Я довольна. Только вот сейчас, если не найду работу, придется ехать домой к родителям и выслушивать их нотации.

Окончив школу, я была самой счастливой, что поступила в университет в большом городе на бюджет. Отсутствие общежития не пугало. Мне безумно хотелось уехать из провинциального промышленного города и не вспоминать его. За все время обучения приезжала домой от силы несколько раз в год. Все свое свободное время тратила на подработки, снимала комнату за эти деньги, проводила с друзьями, пыталась с кем-то встречаться. Конечно, особое внимание уделяла учебе. Мне важно было учиться на отлично, чтобы получать повышенную стипендию. Вылететь из-за неуспеваемости не хотелось. Теперь я с дипломом, но без работы, и на горизонте ничего стоящего не видится.

— Пришла? – Маша выглядывает в прихожую из кухни, поедая яблоко. – Как успехи?

— Отказ из-за отсутствия опыта, - бурчу под нос, открывая дверь комнаты.

— Как обычно. Это парадокс. Ты учишься, а после окончания тебя не берут на работу, потому что нет опыта, - Маша прислоняется к дверному косяку. – Что будешь делать?

— Не знаю. Наверное, устроюсь уборщицей. Жить то надо на что-то, параллельно буду искать работу по специальности. Может, повезет.

— О, если тебе сейчас не принципиально кем работать, я могу тебе помочь, - Маша исчезает с поля зрения, но появляется довольно быстро, держа в руке визитку. – Компания довольно известная, туда многие мечтаю попасть, поэтому не упусти свой шанс.

Мне отдают визитку. Маша, в отличие от большинства студентов нашего потока, о работе позаботилась еще на втором курсе. Она начинала девочкой на побегушках, а сейчас, имея на руках диплом и опыт за плечами, является помощницей генерального директора. Пару раз я видела, как он ее подвозил домой. Спрашивать о том, действительно Машу и директора связывают только деловые отношения, не считаю нужным. Она девочка большая, умная, сама разберется, что к чему. Мне бы позаботиться о своей жизни.

— Позвони и договорись о собеседовании. Если подойдешь, то есть вероятность того, что со временем тебе подберут должность по специальности, нужно только хорошо и усердно работать.

Меня так и подмывает спросить у Маши, что она имеет в виду под усердием. Можно работать в поте лица семь дней в неделю и не добиться ничего. А можно приложить усилия не в сфере работы, получить многое. Например, красивое кольцо с бриллиантом. Таким, как на пальце у Маши, что появилось относительно недавно. Как отношения ее с директором не сложились в будущем, это кольцо в трудную жизненную минуту можно отнести в ломбард, сдать и получить кучу денег.

Я разглядываю визитку. Логотип стильный, продуманный. Сразу видно, что состряпали не на коленке. Сама компания на слуху. Конечно, любой выпускник с радостью побежит договариваться о собеседовании там и молиться всем богам, чтобы приняли. Я не исключение. Как только Маша уходит, достаю из сумки мобильный телефон и звоню по указанному номеру. Мне отвечает низкий уверенный женский голос. Спокойно спрашивает, по какому вопросу звоню. Когда-нибудь я научусь воздействовать на своего собеседника одной интонацией, заставляя его слушать меня и слышать, а пока я сбивчиво тараторю, объясняя причину своего звонка. Меня записывают на завтра после обеда. Просят с собой принести стандартные документы. И да, вакансия секретаря. Это, конечно, не уборщица в сетевом продуктовом магазине, но и не то, о чем я мечтала. В свое время мне хотелось стать выдающимся экономистом. Надеюсь, что эта работа не конечная остановка в моей карьерной лестнице. Однако сейчас на душе становится немного легче. Я внезапно чувствую уверенность в том, что в этот раз все получится.

С хорошим настроением переодеваюсь в домашнюю одежду. Проверяю баланс в банке, зная, что чудесным образом он просто так не пополнится. Остаток обнадеживает. Мне вполне хватит продержаться до зарплаты, но это при условии, что устроюсь на работу в ближайшее время.

Иду на кухню, застаю Машу за столом. Та с интересом что-то смотрит в телефоне. Мельком заглядываю ей в телефон из-за плеча, усмехаюсь. Кого-то природа от души наградила шикарной грудью с чувственными сосками, а кто-то о такой может только мечтать. Но… Выход есть и для имеющих пышный бюст, и для плоских дощечек. Пластическая хирургия. Кому-то обрежут лишнее, кому-то добавят. Маша планирует увеличить грудь. Это никакая секретная тайна. Поэтому она усердно трудится. Во всех сферах.

— Ты еще не передумала по поводу груди? – беру свою чашку, кидаю в него заварочный пакетик чая и заливаю кипятком. Из своего шкафчика, где хранятся продукты, достаю упаковку шоколадных конфет. Присаживаюсь за стол напротив подруги.

— Нет, - Маша откладывает телефон в сторону, улыбается. – Мне в отличие от тебя не так повезло, - выразительно смотрит на мою грудь. Что есть, то есть. Желания увеличить или уменьшить, никогда не возникало.

— Сколько тебе еще осталось накопить? – с удовольствием запихиваю в рот конфету.

Маша смотрит на меня чуть ли не с ненавистью. Понимаю ее. Я из той породы, которых называют ведьмами, что могут все жрать и не толстеть. Маша вот склонна к полноте. Из-за быстрой потери веса у нее и возникло желание исправить свою грудь, которая сдулась с ушедшими килограммами.

2 глава

Осмотрев себя с ног до головы в напольном зеркале, остаюсь довольна увиденным. Не вычурно, вполне уместно для собеседования в одной и самой успешной компании нашей стране. Спроси меня иерархию руководства, отбарабаню без запинки, кто есть кто.

Конечно, меня больше всего волнует, какое впечатление произведу на будущего своего начальника. На просторах интернета нашла информацию, что Адам Сулимович благополучно женат, крепко любит свою красавицу жену. А у него жена действительно очень красивая. На таких женщин постоянно смотришь в одной социальной сети и не веришь, что такие красавицы реально существуют. Кто-то может подумать, что жена Тайсума с ним из-за денег, но если поинтересоваться ее биографией, станет понятно, что она тоже из обеспеченной семьи, имеет свой бизнес в сфере флористики, украшений различных мероприятий. И потом, влюбленные взгляды никогда никто не сможет по заказу изобразить. А эта парочка прожигают друг друга, их притяжение чувствуется даже через экран телефона. Так что переживать по поводу неприличных предложений мне не стоит.

Спешить некуда, собеседование назначено после обеда, а это значит, не придется переживать из-за пробок, из-за невозможности сесть в общественный транспорт. По утрам уехать очень проблематично с нашего района. Маша постоянно рано уходит, чтобы вовремя быть на работе. Как-то во время учебы в университете этой проблемы не замечала, а сейчас вот задумалась. Хорошо бы снять квартиру поближе к офису, чтобы не тратить время на дорогу, но я финансово не потяну даже комнату в том месте, где располагается компания. Придется пожертвовать сном.

На входе в компанию меня встречают серьезные люди в черном. Они как тридцать три богатыря, все на подбор да красавцы. Про красавчиков это я слегка загнула, но вполне симпатичные. Может быть, когда освоюсь здесь, смогу с кем-то познакомиться поближе, чтобы.… Чтобы что? Завязать отношения? А оно надо? Лучше сосредоточиться на работе, приобретать опыт и новые навыки, а там глядишь, и будет место в экономическом отделе.

Цепляю самую очаровательную улыбку из своего арсенала, прохожу мимо охраны, никому не состроив ради прикола глазки. Подхожу к ресепшен, за которым сидят красивые девушки. Тут персонал подбирают как в модельном агентстве? Чего они такие идеальные? Или тут придерживаются позиции, что сотрудники, работающие с людьми, должны быть лицом компании.

— Добрый день, чем могу вам помочь? – привлекательная русоволосая девушка с белоснежной улыбкой вопросительно на меня смотрит. Я немного тушуюсь, но через секунду беру себя в руки и, приподняв подбородок, произношу:

— Мне назначено собеседование.

— Ваше имя и фамилия, - вежливая девушка администратор вбивает мои данные, убедившись, что мои слова правда, выдает одноразовый пропуск. Подсказывает, в какую сторону мне идти.

Прикладываю пропуск к электронному турникету, стеклянные двери распахиваются, пропуская меня вперед. На мгновение замирает сердце от восторга. Я, выпускница университета, еще вчера грустившая по поводу того, что не могу найти работу, сейчас шагаю по коридору успешной компании. Уверена, что многие тут хотели бы работать. Даже уборщицей.

Подхожу к лифтам. Двери такие начищенные, что можно смотреться как в зеркало. Любуюсь собой, подмигиваю себе, ожидая лифта. Слышу суету. Смотрю в сторону входа и задерживаю дыхание.

Прямо в мою сторону направляется сам Адам Сулимович Тайсум. В реальности он оказывается еще более высоким, грозным и до чертиков пугающим. Я шумно сглатываю. Но услышав, как он смеется над шуткой своего сопровождающего, облегченно выдыхаю. Человек, умеющий смеяться, как правило, очень добродушный. Первое впечатление обманчиво.

Рядом с Тайсумом идет полная ему противоположность. До безумия очень знакомый, но не понимаю, где я могла его видеть. Он улыбается, но эта улыбка вызывает мороз по коже. Я непроизвольно ежусь. По росту нисколько не уступает своему шефу. Не гора мышцы, но и не худой как щепка. В меру мускулистый. Правда, это я больше домысливаю, потому что костюмчик сидит на нем хорошо. Мысли то какие-то знакомые. У меня полное ощущение дежавю. Я будто повторно думаю одно и то же о том же человеке.

Переминаюсь с ноги на ногу, задерживаю дыхание, когда мужчины внезапно останавливаются позади меня, так же ожидая лифта. Каждой волосинкой на затылке чувствую напряжение. Где я его могла видеть? Где?

Лифт распахивает дверки, в кабине никого нет. Я первая захожу, Тайсум со своим спутником следом. Оборачиваюсь и встречаюсь с глазами мужчины, что волнует меня одним своим присутствием. Взгляд стальных глаз пронизывает меня. Мужчина осматривает с ног до головы, и с пренебрежительным выражением лица отворачивается.

— Где твои манеры, Марат Тахирович? – в голосе Тайсума слышится усмешка.

Я против воли вжимаю голову в плечи. Хочется исчезнуть. Никогда не думала, что мне вновь будет стыдно за саму себя. Почему? Потому что порой я сначала болтаю всякую ересь, пыжась выглядеть бесстрашной, а потом думаю о последствиях. Мысли знакомые? Костюмчик хорошо сидит? Лучше бы я никогда не вспоминала этого человека. Можно сказать, что после встречи с ним у меня и началась беспросветная черная полоса.

Перед выпуском в университете проходила ярмарка вакансий. Приезжали работодатели - как покупатели, придирчиво рассматривали выпускников, потенциальных своих работников. Я четко знала, чего хочу, поэтому не разменивалась по мелочам. Я настолько была в себе уверенна, целеустремленная и считала себя умнее всех на свете, что когда пару раз указали мне на несоответствие вакансии с моими навыками, я требовала встречи с директором. Казалось, что стоит ему увидеть меня, мое огромное желание быть лучшей, примет без каких-либо условий. Еще зарплата. Мне хотелось получать достойную оплату своего труда. Все мои требования, конечно, слышал директор. Директором был Марат Тахирович Шароев.

Встречаясь на тот момент со студентом исторического древнеегипетского направления, я, увидев Шароева, невольно сравнила его с фараоном. Высокий, приходилось откидывать голову назад. Смуглая кожа, как там, в бульварных романах сравнивали такую кожу: оливковая. Густые черные, как вороново крыло, волосы коротко стриженные. Резкие черты лица, жесткая линия губ, свидетельствующая о непростом характере человека. Восточный разрез глаз пронзительного серого цвета. Сталь. Выглядел надменным. Гордым.

3 глава

О чем я думала, когда отказывалась от вакансии, пусть и сомнительной, с моей точки зрения? Наверное, о том, что мне бы не хотелось сталкиваться каждый день с Маратом Тахировичем, постоянно чувствовать дрожь в коленках и желания хорохориться, показывать себя дерзкой, когда не всегда себя так чувствую.

После собеседования с Шароевым я спешно вечером в конце рабочего дня закидываю свое резюме куда попало, кому попало. Хотелось уже найти хоть какую-то работенку, перекантоваться пару месяцев, а потом вновь искать себе деятельность по диплому.

Утром обнаруживаю в почтовом ящике отказы. Мне все отказывают. Все, мать его. Даже в забегаловку на кассу не берут, куда постоянно требуются сотрудники. Уж как тут не начать верить в заговор? И я не верю. Не теряю и минуты, сама лично путешествую из офиса в офис, где нужны работники. И всюду мне с наигранным сочувствием сообщают, что набор закрыт.

Выплатив хозяйке за аренду комнаты, понимаю, что стоит засунуть свою гордость в одно место и возвращаться к Шароеву, просить взять меня на место секретаря. Может быть, удастся со временем устроиться в экономический отдел. Нужно мыслить позитивно. Если гора не идет к Магомеду, то Магомед идет к горе.

Заранее записываюсь на прием к Тахировичу. Не знаю, кто у него сидит на телефоне, но женский голос любезен, хоть и звучит немного уставшим. Возможно, кого-то из другого отдела дернули и посадили на место секретаря Шароева, а тот гонял временного работника и в хвост, и в гриву.

Маша, моя соседка, неожиданно исчезла с моих глаз, правда, предупредила, что на пару недель с шефом уехала в заграничную командировку. Может быть, первая неделя действительно связана по работе, а вот вторая вероятнее всего по личным интересам.

В назначенный день повторного собеседования утром выпиваю несколько таблеток успокоительного. Рассчитываю, что буду спокойна, как удав, и ни на что не реагировать, послушно со всем соглашаться. Выбираю брючный костюм цвета баклажан. Волосы собираю в строгий пучок, не позволив ни одной пряди выбиться. Едва заметный макияж. Не бледная моль. Глядя на меня, не скажешь, что покрылась старой пылью.

В этот раз в приемную я попадаю без приключений. За столом секретаря сидит миловидная девушка. Вид у нее действительно умаявшийся, и судя по кипе папок на краю стола, работы у нее выше крыши. При виде меня показалось, что она аж вздохнула с облегчением и повеселела. Уж как-то быстро запорхали ее пальчики по клавиатуре.

Девушка не успевает мне предложить ни чай, ни кофе и даже воду. Я не успеваю даже присесть на край дивана, как в приемной появляется Шароев. Замирает около меня, придирчиво окидывает с ног до головы, недовольно поджимает губы. Что не так? Выгляжу, соответствуя дресс-коду в деловых кругах. И вид у меня не легкомысленной девицы.

— Пришла?

Прикусываю язык, чтобы не сыронизировать. Странный вопрос, когда я стою перед ним. Заставляю себя сдержанно улыбнуться, смотря на узел галстука. Интересно, сам завязывает или жена помогает. А может любовница.

— Пришла, Марат Тахирович, - блею послушной овечкой, опуская взгляд в пол. Ботинки у Тахировича блестят. Можно нагнуться и губы накрасить, не использовать зеркало.

— Проходи, - кивает на дверь своего кабинета. – Нас не беспокоить, - это Маратович уже указывает застывшей временной секретарши.

Кабинет с последнего моего визита не изменился. Я вновь оказываюсь напротив стола Шароева, сам Шароев садится в свое кожаное кресло, занимается будничными делами, совершенно на меня не обращая внимания.

— Так и будешь стоять? – темная бровь иронично приподнимается.

Я стискиваю зубы и пристраиваюсь на стоящий возле стола стул. Стараюсь не смотреть на Марата Тахировича. Боюсь, по моему лицу этот товарищ догадается, как он меня бесит и раздражает тем, что загнал в угол. И пока я пытаюсь изо всех сил сдерживаться, мне протягиваю бумажку. На ней от руки карандашом написана цифра. На пароль не похож.

— Это твоя ежемесячная зарплата, - поясняет Тахирович, когда я вскидываю на него глаза.

Сумма поражает воображение. Особенно вчерашнего студента, который еще ни разу не держал такие деньги в своих руках. Хотя я и сейчас их не держу, но в перспективе… Боже, за что он мне собирается такие деньги платить? За красивые глазки? Или я должна…

— Я должна с вами спать? – на одном дыхании выпаливаю вопрос.

— Что? - глаза Шароева на мгновение становятся большими, но он тут же хитро прищуривается, скалится. – А что, готова?

— Нет, конечно, - отрицательно мотаю головой. – Я приличная девушка.

— А я приличный начальник. Так что оставь при себе свои влажные эротические фантазии, - товарищ-начальник цокает языком. – У тебя подходящие для меня данные: экономический диплом, свободное владение английским языком и базовым китайским. Если подтянешь свой китайский до уверенного пользователя, оклад возрастет. Так что в твоих интересах поискать в ближайшее время курсы.

Я смотрю на бумажку с цифрой. Для меня это огромная сумма. Возможно, Машка так зарабатывает, но она не первый год работает, а мне предлагают сразу достойную оплату. Поработав полгода с таким окладом, смогу снять отдельно квартиру, а если затянуть поясок, то через пару лет насобирать на первоначальный взнос и взять ипотеку на свое собственное гнездышко.

— Иванова! – рявкают где-то рядом. Я вздрагиваю. – Где ты летаешь?

— Извините, - чувствую, как щеки начинают пылать. - Что я должна буду делать?

— Выполнять свои обязанности как мой личный секретарь. Работать придется много и сверхурочно. Я трудоголик и того же требую от своих подчиненных, ненавижу, когда отлынивают от работы. Если есть котики-собачки, рекомендую их пристроить в добрые руки, потому что будет много командировок. Загранник есть? – на меня пытливо смотрят. Я киваю. – Отлично. О личной жизни тоже придется позабыть.

— У вас ее тоже нет? – слово не воробей вылетит, не поймаешь. Я стискиваю зубы и зажмуриваюсь на мгновение. Открыв глаза, бормочу:

4 глава

Из кадрового отдела выползаю немного контуженной. Как бы мне не нужны были деньги, желания работать в этой компании все меньше и меньше, но заглянув в конверт, придушила свое сопротивление. Да мне выписали премию как тринадцатую зарплату. Можно шикануть, но не позволяю себе даже думать об этом. Лучше создать прочную финансовую подушку и делать ноги, как только накопления будут составлять шесть моих зарплат. Полгода выдержу.

На моем рабочем столе я обнаруживаю несколько конвертов. Первый – это пароли от всего, что тут запаролено. Благодаря этой подсказке включаю компьютер. Во втором конверт инструкция – шеф любит кофе без сахара. Это и ежику ясно. В очень жаркую погоду предпочитает мятный чай со льдом и кусочком лимона. Надеюсь, меня уже не будет в очень жаркую погоду на этом месте. Приходит изверг к девяти, если не назначена где-то встреча. В это время кофе должно быть готово и подано на блюдце. С голубой каемочкой. Серьезно?

Встаю, обхожу стол, заглядываю в подсобку, типа мини кухни, и действительно вижу чашку с блюдцем с голубой каймой. М-да. Тяжелый случай.

Возвращаюсь на свое место. Дальше идет перечень ресторанов, откуда можно заказывать еду для шефа. Контакты прачечной, цветочного и ювелирного магазинов. Ну да, ну да. Что там мне кадровик говорила? Отбор на конкурс красоты? А победительница получает в награду ночь с Тахировичем и дорогой подарок? Ну-ну. Усмехаюсь.

В третьем конверте мне расписали, какие и где типовые договора, где шаблоны обращений и так далее, касаемо документации. В ящике стола обнаруживаю ключики от шкафов, в которых хранятся важные документы. Прошлый секретарь ответственно подходила к своей работе, все подписано, все расставлено по алфавиту. Даже ребенок разберется. В конце желали удачи на новом месте, слушаться шефа и плодотворной работы. Даже жаль, что предшественница ушла, она такая милая по письму.

С пультом от кондиционера я разобралась быстро, как и с кофе машиной. Ничего сложного не было. Зря я себя накручивала и боялась. А противный характер босса – выдержим.

Вздрагиваю, когда дверь кабинета Тахировича распахивается. Я на секунду чуть ли не описалась от страха, ожидая, что Шароев выскочит, но вместо него выходят мужчины разного телосложения, в разных костюмах, с разными прическами. Все, конечно, с любопытством смотрят в мою сторону. Некоторые замедляются, но их подталкивают коллеги вперед, чтобы не создался затор. Я, как прилежная ученица, всем вежливо улыбаюсь. Как только за последним мужчиной закрывается дверь, из селектора раздается хриплый голос:

— Инночка, принеси кофе.

Я изумленно смотрю на селектор. Инночка? Фигасе неформальное обращение. С каких пор мы опустили официальный тон, и перешли на фамильярный? Не помню такого, а в договоре не указано, что шеф имеет право так обращаться к сотруднику. Сделаю вид, что не слышала. Оглохла на какое-то время. Сосредоточенно изучаю содержимое ящиков в столе.

Через десять минут распахивается еще раз дверь и нарисовывается Маратович. Злой як черт, все его восточные черты во внешности обострились. Черные глаза готовы меня убить на месте. Страшно, поджилки трясутся, но я, черт побрал, воинственно вскидываю подбородок и, не мигая, смотрю на шефа. Один в поле не воин, паду смертью храбрых.

— Ты глухая или я невнятно говорю? Приказал кофе принести!

— Кофе? Я должна была принести? – строю из себя дурочку. Показательно округляю глаза. – Я думала, вы обращаетесь к своей пассии, - язвлю. – Но кроме меня никого здесь не было, поэтому я подумала, что вы забылись. Так-то меня зовут Инна, но для вас я Инна Викторовна.

— Твое дело не думать, а делать, что тебе приказывают. А как тебя называть, решаю я. Инна Викторовна? – фыркает пренебрежительно. – Еще дорасти до такого обращения, Инночка.

Он не орет. Наверное, лучше бы орал, я чувствовала бы себя более уверенной в своей позе. Марат Тахирович разговаривает со мной непререкаемым тоном, который продавливает, прессует не на шутку. А еще вот этот подчиняющий взгляд. Хочешь – не хочешь, а выполнишь поручение. Шароев уходит, я на трясущихся ногах иду к кофе машине. В голове кавардак. Пытаюсь утихомирить себя, но почему-то каждый раз видя начальство, мне хочется съязвить, подколоть. Эх.… Такими темпами меня уволят.

В кабинет захожу на цыпочках. Несу чашку. Марат Тахирович отвлекается от своих священных дел, наблюдает за мной с непробиваемым выражением на лице. И подойдя к столу, понимаю, что блюдце то не взяла с голубой каемочкой. Смотрю в черные глаза, сглатываю.

— Я забыла блюдце.

— Иди за ним, - смотрит на то, как я думаю, куда поставить чашку.- Мне не нужны разводы на столе.

Черт! Да что за педант. Я оглядываюсь по сторонам, понимаю, что туда-сюда носиться с горячей чашкой такое себе развлечение. Приседаю и ставлю чашку на красный ковер, лежащий от двери к столу начальника. Не оглядываясь, с гулко бьющимся сердцем, выметаюсь из кабинета, хватаю блюдце с каемочкой и возвращаюсь. Поднимаю чашку и гордо смотрю на Тахировича, он смотрит на меня шальным взглядом. Похоже, явно не ожидал от меня такой сообразительности.

— Ты думаешь, что я буду пить ЭТО? – его глаза перемещаются на чашку.

— А что не так? Оно же не на земле валялось, ничего в него не попало, - заглядываю в чашку, ища наличие соринки или еще чего-то в кофе. – Все нормально.

— Иди и приготовь новый! – командует Шароев тихим голосом.

— А можно я этот выпью? Мне всегда было интересно, каково это пить дорогой кофе. Или из барской чашки нельзя пить крестьянской челяди?

— Кофе! – утробно рычит. – И еще, Инна Викторовна, - мое имя произносится с такой иронией, что леща захотелось дать. – Впредь, оставьте свои остроты и комментарии при себе.

— Слушаюсь и повинуюсь.

Не, я похоже бессмертная, раз продолжаю усатого полосатого зверя дергать за усы. У меня поджилки трясутся. Нет бы, прикусить язык, а я наоборот несу всякую несусветную чушь.

Выпиваю кофе. Гадость невероятная. И что особенного в вашей заливной рыбе? Хочется прополоскать рот. Кофе варится, чашка ставится на блюдце. В этот раз ничего не происходит. Маратович даже не смотрит в мою сторону. Выдыхаю и возвращаюсь на свое рабочее место, начинаю усердно осваивать новую сферу для себя. Совсем не замечаю, как пролетает время.

5 глава

Под конец рабочего дня у меня мушки перед глазами не летают. Адски жжет глаза. Наверное, я сейчас похожа на вампира. Распугаю всех партнеров, если они придут к Шароеву. Но пусть это будет на его совести, если она у него есть. Столько новой информации невозможно за раз усвоить. Нужно время. Можно, конечно, кое-что взять домой и изучить на досуге, но как-то не хочется тащить работу в дом. Ишь чего.

Я настолько погружена в свои размышления, что совсем не замечаю, когда прибыло его сиятельство. Не успеваю вскочить и пасть перед ним в приветственной позе. А вот изверг все приметил и заметил.

— Инночка! С каких пор мы игнорируем указания начальства?

— А? – вскидываю глаза, ошалевши смотрю на Шароева.- Что не так?

— Ты сказала, что деньги получила. Почему вопрос не решен?

— Какой вопрос? – ничего не понимаю.

— Где платье?

— Платье? – в голове шестеренки медленно начинают крутиться. – А, платье! – театрально хлопаю себя по лбу. – Куплю. Обязательно куплю на выходных.

— На выходных? - кто говорил, что Марат не орет? Орет громко и с чувством.

— Послушайте, Марат Тахирович, это мои деньги, как хочу, так и трачу.

— Тебе деньги выдали на обновление гардероба.

— Я подписывала ведомость, ничего подобно там не было указано!

— Ах ты, лиса! – Марат Тахирович прищуривается, медленно двигается в мою сторону. Смотрит на меня хищно, скалится.

Почему у меня ощущение, что сейчас схватит за шкирку и отчихвостит? Трудовой кодекс защищает сотрудников от рукоприкладства начальства? Куда бежать? Куда податься, кому отдаться?

Шароев хватает меня за локоть и буквально выдергивает из-за стола. Пока я прихожу в себя от шока, шеф выключает компьютер, берет мою сумочку и волочит меня за собой. В коридоре руку отпускает, но остается позади. Я иду, оглядываюсь назад, встречаясь с ним глазами, ойкаю и спешно отворачиваюсь. Все сотрудники, случайно попадающие нам по пути, шарахаются в сторону, прячутся или изображают из себя предмет мебели. Нет тут единства и дружеской поддержки. Тут явно не действует лозунг мушкетеров один за всех и все за одного. Каждый сам по себе.

На улице возле крыльца стоит черный седан с блестящими боками. Возле машины маячится скучающий водитель, но, увидев нас, вытягивается в струнку.

— В торговый центр! – дает отмашку босс, запихивает меня в машину.

Так, похоже, мой последний час перед смертью откладывается. Смущает навязывание воли. Сдается мне, что без меня сейчас шеф спустить всю мою премию и не моргнет глазом.

— Послушайте, Марат Тахирович, я, конечно, понимаю ваши принципы, что женщина должна выглядеть женственной, но вы понимаете, что я не могу потратить все деньги на одежду. Мне нужно оплачивать жилье, питаться. Если все спущу на тряпки, меня выгонят. Придется ночевать в парке в красивой одежде. Это так бодрит! – очаровательно улыбаюсь, не скрывая во взгляде иронию.

— Не ной, - отмахивается от меня Шароев, как от жужжащей мухи.

Приезжаем в ближайший торговый центр. Меня как котенка вытаскивают за шкирку из машины. Сумка вновь в его руках, нет никакой возможности вырваться и убежать. Проходит мимо доступных брендов, заруливает в дорогущий бутик. Я икаю, так как примерно знаю цены. Плакали мои денежки.

— Секретарь – лицо босса, поэтому ты должна выглядеть дорого, элегантно и красиво. Ясно? – спрашивают меня формально, но я киваю.

Перед нами появляются две миленькие продавщицы. Вежливо улыбаются, заискивающе смотрят на Марата. Меня игнорируют. Мы проходим прямиком в комнату с огромными зеркалами. Меня отпускают, Шароев садится в кресло, закидывая ногу на ногу. К слову, кресло одно, я стою посредине комнаты как манекен. Нет, как кобыла на аукционе.

— Принесите все приличное для нее, - кивает на меня.

Я переминаюсь с ноги на ногу. Меня слегка потряхивает от сдерживаемого гнева и возмущения. Мну пальцы, кусаю щеку, чтобы не ляпнуть что-то этакое. Чувствую себя кобылой на лошадиной ярмарке. Интересно, Маратович будет заглядывать мне в зубы?

Продавщицы приносят костюмы с юбками, платья, блузы. Точнее все завозят. Красиво, конечно, и безумно дорого. Все суетятся вокруг Шароева, показывают ему наряды, комбинируют их. Он смотрит с невозмутимым выражением. Кивает – значит, одобряет, качает головой – значит не подходит. Ему даже не нужно говорить, его слушают без слов.

— Раздевайся! Мерь все, что я выбрал.

— Что? – этот изверг сведет меня с ума. – Прямо тут раздеваться?

— А где? Это примерочная.

— А я без музыки не умею, - не удерживаюсь, ехидничаю. Марат прикрывает на минутку глаза, вздыхает.

— Заканчивай устраивать стендап. Порядком надоели твои шуточки. Или ты боишься, поэтому ведешь себя как идиотка? Раздевайся, никто тебя пока не собирается трахать.… Двигайся, у меня еще есть дела на сегодня.

«Пока не собирается трахать…» Я не ослышалась? Это уже такой прямой намек на мою дальнейшую деятельность в его подчинении? Боязно до мурашек.

— Слушайте, я как-то не думала, что вакансия секретаря подразумевает сексуальное рабство. Вам не кажется, Марат Тахирович, что это ни в какие ворота не лезет? – произношу тоненьким лилейным голосом, пропитанный ядовитым ехидством.

— Иванова! – рявкает Шароев, что я послушно юркаю за ширму и начинаю трясущимися руками расстегивать свой пиджак, блузку. Все снимаю, остаюсь в нижнем белье.

Заглядывает продавщица, с улыбочкой протягивает мне первый вариант. Я улыбаюсь в ответ. Так, Маратович любит платьишки. Цвет трендовый: лиловый. С виду фасон приличный, но все в облипочку. Фигура у меня хорошая от природы. Все нужное на месте и красиво выпукло.

—Ты долго? – слышу нетерпеливый голос шефа.

При моем появлении Тахирович застывает, прищуривается. Разглядывает меня не спеша, лениво. Взгляд задерживается на губах, аж в горле пересыхает. Опускает глаза на грудь. Соски неожиданно начинают ныть. Вспыхивает адское пламя, жар спускается вместе взглядом Шароева. Внизу живота внезапно становится горячо. Хочется свести ноги.

6 глава

Тахирович либо имеет дурной сглаз, либо ясновидящий.

Утром я не услышала будильник. Правда, был ли он поставлен на нужное мне время, не помню. Не суть. Я проспала. Безбожно проспала. Собираюсь как ненормальная с горящей петардой в одном месте. Она была бы сейчас, кстати, вмиг донесла до рабочего места, но увы.… Вместо этого я, не поев, не выпив кофе, несусь в новом костюме с узкой юбкой на работу. Кто, блять, придумал эти юбки? Какой идиот их носит? Точнее идиотка! Еще эти каблуки! Сегодня не пятница тринадцатого? Или может мне дорогу черная кошка перешла? Неважно.

Вообще чувствую себя идиоткой в дорогой одежде, которая явно сшита не для меня. Это чувство еще больше усугубляется, когда, влетев в приемную, я обнаруживаю шефа возле своего стола. Он опирается своей пятой точкой об мое рабочее место со скрещенными руками на груди, выразительно смотрит на настенные часы. Я тоже смотрю на предательские стрелки, которые указывают на то, что опоздала.

— Кофе, чай Инна Викторовна? Вы явно не успели позавтракать, - издевательски тянет Маратович. Я, как обычно, сначала говорю, потом думаю.

— Я опоздала на три минуты, но от кофе не откажусь. Без сахара, но со сливками или на край с молоком, - улыбаюсь, обхожу начальство и кидаю на стул свою сумку. Пытаюсь одернуть юбку, понять, что меня все же колет и почему костюм сидит на мне, как на пугало.

Тишина действует на нервы, поэтому смотрю на Марата Тахировича. У него такое выражение, словно хочет свернуть мне шею. Наверное, сдерживает себя только из-за того, что такой порыв, уголовно, наказуем.

— Почему ты выглядишь… - голос шефа затихает. Его глаза чернеют.

Он смотрит на меня. Точнее осматривает так, словно механик из сервиса пригнал его машину с разводами после мойки. Я осознаю, что выгляжу не на миллион баксов, не являюсь той, на которую можно пускать слюни и только мечтать. Я скорей выгляжу так, словно меня только на распродаже и можно выставить, чтобы каждый мог себе позволить.

— Ты на себя в зеркало смотрелась? – шипит Маратович, подобно змее. В зеркало? Я качаю головой, слегка напуганная его угрожающим видом.

— Я сказал, что секретарь, мой секретарь, это лицо шефа, - Шароев берет из стаканчика ножницы.

Резать меня будет? На куски покромсает? О чем думать, когда остались последние минуты твоей жизни? Я так мало прожила, что в голову ничего хорошего сразу не лезет. Может просить пощады?

— Ты должна выглядеть дорого, элегантно, - меня хватают за локоть и резко разворачивают.

Точно метит в сонную артерию. Ну, хоть особо мучиться не буду. Надеюсь, полоснёт глубоко, захлебнусь кровью. Пережить бы эти последние секунды. Может, успею сказать, как и где меня похоронить? Хотя это не его забота.

— Ты должна следить за своей одеждой. Она должна выглядеть опрятной, не мятой, а главное… - я чувствую его дыхание на своем затылке.

У меня моментально по телу бегут мурашки. От страха. Язык к небу прилип. Молчу, не ерничаю, хоть могу парочку фраз сказать. Я так напряжена, что дергаюсь, когда Шароев дотрагивается до меня. Я в одежде, но ощущение такое, что до голой кожи коснулись оголённые электрические провода.

— Ты всегда носишь новую одежду с бирками? – шепчет мне Тахирович сзади.

— Что?

— Бирки не сразу срезаешь? Хочешь вернуть одежду? Не нравится? Согласен, мне тоже не очень одежда нравится, без нее ты, наверняка, выглядишь лучше! – слышу, как позади меня что-то режут.

У меня все чувства обостряются на полную мощность. Я слышу глубокое редкое дыхание босса, бешеный стук собственного сердца. Чую запах сандала и корицы вперемешку с моим лёгким ароматом цитруса. Мне даже кажется, что я ощущаю на своем языке привкус кофе. Поразительно!

Неожиданно пальцы Шароева смыкаются на моей шее. Он как-то умудряется одновременно душить и прижимать к себе. То еще ощущение. Все внутри бурлит от самых разнообразных чувств. Мозг взрывается от вопящего ора инстинкта самосохранения. Я задыхаюсь. Мне совершенно нечем дышать, да не могу я дышать. Сознание уплывает, перед глазами стена с папками расплывается, приобретает расплывчатое очертание. Я чувствую на затылке удушающее дыхание босса. Безмолвно кричу, прошу его отпустить меня. Слезы бессилия появляются на глазах. Я словно парализована происходящим внешне и внутри. Четко слышу шепот возле уха:

— Ты. Будешь. Меня. Слушать.

Резко отшагивает. Я хватаюсь за край стола, не желая сейчас грохнуться к ногам Маратовича. Он точно будет веселиться от этого зрелища, а я еще больше буду чувствовать себя униженной. Сердце бухает в груди как ненормальное. В голове от переизбытка внезапно поступившейся крови шумит. Ноги становятся ватными. Чувствую, что не сознание уплывает все же. Кренюсь в бок. Однако грохнуться мне не позволяют. Шеф подхватывает меня подмышки, разворачивает к себе лицом и слегка встряхивает. Я падаю на него. Утыкаюсь лбом в дорогущий пиджак, приятно пахнущий парфюмом, его запах полностью заполняет мои лёгкие. Судорожно дышу. Меня мутит. Ощущение тошноты подкатывает к горлу. Вот бы вырвало меня на этого заносчивого ублюдка. Увы, желудок пустой.

Сколько мы так стоим, никому не известно. Мы почти обнимаемся. Странное ощущение. Я их еще не пытаюсь анализировать и классифицировать. Марат Тахирович берет меня за подбородок, заставляет взглянуть ему в глаза. Спрашивает:

— Пришла в себя? Соберись тряпка и начинай действовать! Сначала принеси мне кофе. Потом собери расписание на сегодня. В десять утра планерка всех начальников отдела у меня в кабинете. Тебе нужно их обзвонить. Потом ответить на важные письма. Они помечены в ящике красным флагом.

— Я в курсе! Не тупая! – ерничаю, отшагивая от шефа. Но не слишком я отстранилась. Не дали.

— Язык свой прикуси. Ему бы другое применение, - ухмыляется, прищуривается. – После планерки вызови Воронину. И сбегаешь в аптеку, купишь презервативы.

— Чего? – удивленно распахиваю глаза. – Зачем? – задаю глупый вопрос.

7 глава

Обедаем молча. Шеф не лезет с очередными требованиями что-то изменить во внешности, я помалкиваю. Еда вкусная. А когда я поем, становлюсь добрее. Вот украдкой поглядываю на тиранище, думаю: красивый мужик. Не мой типаж, но на него засматриваются. Я ведь имею стопроцентное зрение, поэтому вижу заинтересованные взгляды присутствующих дамочек, независимо от того, сколько им лет. Конечно, наличие хорошего костюма, дорогих часов на руках прибавляют ему еще пару очков к статусу, но вот одного эти охотницы не учитывают: характер. Характер у босса не сахар, вряд ли он, выходя из офиса, превращается в милого плюшевого медвежонка, к которому так и хочется на ручки.

— Какие у вас отношения с Ворониной? – вопрос вылетает быстрее, чем я успеваю захлопнуть рот. Я действительно его об этом спросила? Дура!

Тахирович поднимает голову, задумчиво пережевывает свой обед, не спешит отвечать. Я пользуюсь моментом, тороплюсь уточнить причину вопроса:

— Может, она сама будет покупать презервативы, чтобы мне не бегать и не врываться к вам в неподходящий момент. Не прерывать занятие. Или купить впрок? А?

— Ешь, Иванова, и не забивай свою красивую голову ненужной информацией.

— Я не только красивая, но и умная!

Задиристо приподнимаю подбородок, выдерживаю устремленный на меня прищуренный задумчивый взгляд. Готовлюсь к словесной перепалке, но Маратович не ведется на провокацию. Просто жрет. Я доедаю свой десерт и решаю, что на ужин обойдусь стаканом кефира.

В офис мы возвращаемся без приключений. Шароев в себе. Судя по морщинкам между бровями, усердно над чем-то думает. Я его не отвлекают от глобальных мыслей. Каждый занимает свое место. Делов полно, нужно разобраться с полученными на электронную почту письмами. На какие-то ответить по шаблону, какие-то перенаправить шефу, а некоторые требуют проверки информации. Пару раз в приемную заглядывают другие сотрудники. Кто-то приносит бумаги для подписи, кто-то сдает какой-то отчет. Все шефу. Я это собираю в стопку, через два часа заношу в кабинет. В этот раз Марат Тахирович не подвергает меня шоку. Действительно работает, при моем появлении только на мгновение отрывает взгляд от монитора.

— Тут документы на подпись и отчеты, - тоненьким голоском пищу. Стою возле стола, не шевелюсь. Почти не дышу. Возле этого деспота стараюсь вести себя тише воды, ниже травы. Вдруг не заметит.

— Иди, - величественно отпускает, я ретируюсь.

Работа не переходит на Федота, поэтому продолжаю заниматься офисной рутиной. Немного скучно. Убеждаю себя перетерпеть, накопить денег и потом свалить за горизонт. Очень надеюсь, что ничего неприличного, как сегодня днем, не произойдет. Даже кажется, что мне приснились Воронина и шеф за пикантным делом. Если бы.

— Иванова, - хрипит селектор голосом Тахировича. Я вздрагиваю и с ужасом смотрю на устройство. – Ты умеешь делать финансовый отчет?

— Нас этому учили, у меня по финансам стабильно была пятерка! – горжусь своими учебными успехами.

— Меня мало интересуют твои оценки, - отбривает шеф. – На почту скинул файл, сделай отчет некоторых отделов. Примени свои знания, за которые получала пятерки, - иронизирует.

— Слушаюсь и… - прикусываю язык. – И все сделаю.

— Хорошо, - Марат Тахирович отключается, а я вздрагиваю от входящего сообщения на почту. Он меня до инфаркта доведет.

Первым делом переношу все данные в единый документ. Делаю таблицу, на которую взглянешь и все поймешь, куда и на что тратились деньги. На завтрашней планерке все, кто глянет на мой отчет, прекрасно поймут, кто как работает. Хмурюсь. Графа «Прочие расходы» смущает. Пытаюсь разобраться в этом загадочном пункте трат самостоятельно. Залезаю даже в папки, где находятся подобные отчеты за прошлые месяцы. «Прочие расходы» - не ежемесячная трата, а какая-то выборочная. Графа то есть, то нет. Но по идеи так не должно быть.

Пока я бьюсь об загадку як рыба об лед, в приемную то и дело продолжают заглядывать, что-то спрашивать, требовать какие-то справки, которые я не сразу нахожу в файлах на рабочем столе монитора. Еще телефон. Он звонит каждые пять минут. И там вечно спрашивают о таком, чего я сходу не понимаю. Приходится извиняться, просить объяснить, что от меня нужно. Благо звонят адекватные товарищи, без ругани повторяют свой запрос.

Мне трудно. Я не готовила себя на роль секретаря. Если кто-то думает, что профессия секретаря – это сидеть за столом, иногда отвечать на телефонные звонки, мило улыбаться посетителям и готовить шефу кофе – ложь. Ты не только должна выглядеть на миллион, но и иметь мозги, память и быструю работоспособность, чтобы успевать делать свою работу, а не играть роль декоративного украшения в приемной Шароева.

Смотрю на время. Желудок урчит. Похоже, стаканом кефира не обойдусь, нужно съесть что-то существенное. Пока я мысленно перебираю содержимое своего холодильника, в приемной появляется курьер.

— Доставка, - парень выгружает пакеты на журнальный столик и уходит. Заказ, похоже, оплачен. И судя по огромным пакетам, чудовище основательно проголодалось. Впрочем, я бы тоже жирного червяка замочила.

— Марат Тахирович, привезли ваш заказ, - с улыбкой и с пакетом захожу в кабинет.

— Поставь на переговорный стол. Там на двоих.

Я еще не дошла до стола, замираю и удивленно смотрю на шефа. Он не смотрит на меня. Какая заботушка. Так не похоже на него. Отказываться даже не думаю. Слишком голодна. Когда мой желудок начинает урчать, слышу смешок. Плевать.

— Любишь китайскую кухню? – Тахирович встает из-за своего рабочего стола, я зависаю как программа в компьютере.

Он снял пиджак. Это раз. Он закатал рукава рубашки. Это два. У него ахренительные руки. Это три. Жилетка сидит на нем как влитая. А плечи, которых я что-то раньше не замечала, широкие, за них наверняка удобно хвататься. Это четыре. Может уже пять и шесть.

— Иванова! – перед носом щелкают. – Очнись, в конце концов.

— Я всеядная. И таракана съем.

8 глава

На работу я не опаздываю. Прихожу раньше шефа. Сразу очищаю кофе машину от вчерашних зерен, насыпаю свежих. Чашку шефа тоже споласкиваю. Когда слышу предупреждающий писк машины, выскакиваю в приемную, в это время появляется тиранище местного масштаба. Я широко улыбаюсь, будто рада его видеть. Сам босс выглядит угрюмым и на мою улыбку не реагирует.

—Доброе утро, Марат Тахирович. К труду и обороне готова, - беру его чашку с кофе и иду следом за все таким же молчаливым Тахировичем. Даже формальное «здравствуй» не сказал. Никакого воспитания.

— В девять планерка. Потом позвони юристам, уточни, когда Николай Николаевич сможет ко мне зайти. Распечатай документы, которые я тебе отправил по почте вчера. Иди.

Марат Тахирович садится в свое кресло. Врубает компьютер, всем видом показываем мне, что рабочий день начался, несмотря на то, что до официального времени оставалось несколько минут. Спорить не думаю, себе дороже. Тихонько ретируюсь на свое место.

На электронной почте действительно нахожу письмо от босса. Отправлено в одиннадцать вечера. Он ненормальный работать так допоздна? Точно нечем заняться после работы, если кроме работы нет интересов. Воронина не считается, она видимо обеденное развлечение у шефа в рабочие дни. Интересно, как Тахирович проводит выходные? Я с трудом представляю его лежащим на диване с банкой пива и чипсами перед телевизором. Эти выходные, скорее всего, Шароев проведет у генерального. Жутко любопытно, что связывает этих двоих. Но о таком спрашивать страшно, да не в тех мы отношениях, чтобы перешагивать границы личной жизни.

В девять заходят начальники отделов. Все мрачные, подавленные. Кажется, чуют, что сейчас полетят головы, жопы будут гореть. Если я надеялась, что отсижусь в приемной, то зря надеялась. Тиран прям из кабинета, не по селектору, приказывает явиться и стенографировать планерку. С умным видом с блокнотом в руках занимаю самое укромное место, чтобы никому глаза не мозолить, никого не беспокоить.

Все начинается как обычно. Каждый начальник начинает отчитываться за проделанную работу, рассказывает о планах. Никакой грозовой тучи на горизонте не наблюдается. Мне даже кажется, что сама атмосфера в кабинет становится менее напряженной, чем в первые минуты. В какой-то момент все расслабляются, уже не так тревожно поглядывают друг на друга. Как оказалось зря. Тахирович тихим, леденящим душу голосом начинает всех спрашивать о растратах. Он не орет, не кроет никого матом, не стучит кулаком по столу, но, блядь, от его ровного равнодушного голоса трясутся поджилки у всех присутствующих. Я не исключение.

В голове истерично бьется мысль: не будут ли начальники искать «крысу» в компании, которая их сдала? Может мне пора сегодня посмотреть вакансии? Не хочется быть ведьмой, на которую откроют охоту с минуты на минуту. Мне вполне хватает того, что мои нервишки треплет тиранище.

Планерка заканчивается, все понурые, с горящими щеками выметаются из кабинета шефа. Я вместе с ними, меня никто не останавливает. Звоню сразу отделу юристам, на мой вопрос толком не отвечают, но не успеваю положить трубку, как появляется Николай Николаевич.

Сегодня явно все настроены, не злить начальство. Эта идея мне нравится, неистово ее поддерживаю. Поэтому, когда Шароев выходит из кабинета, я вскакиваю на ноги и вытягиваюсь в струнку, готовая выслушать его указания.

— Собирайся, поедешь со мной.

— Куда?

— А это так важно? – иронично выгибает черную бровь, я киваю и подчиняюсь.

Не спрашиваю, куда меня тащат. Мы садимся в машину, едем. Шароев весь в себе, а я рядом с ним как на иголках, вечно ждут какого-то подвоха. Приезжаем в ресторан. Оказывается у шефа встреча. Не понимаю, зачем я ему рядом, но опять играю роль тени. Меня серьезные дяди действительно не замечают. В моем блокноте появляются выжимки встречи. Маратович потом их просит, когда мы вновь куда-то едет. Довольно хмыкает, можно расценивать как похвалу. Заезжаем еще в пару мест и возвращаемся в офис. На моем рабочем месте меня ждет кипа папок, которую необходимо срочно-срочно разобрать в течение часа.

В какой-то момент, я перестаю понимать, что и для чего делаю. Просто делаю на автомате. Распечатываю договоры, ношу их то в один отдел, то в другой. Пытаюсь выпить чаю, но не удается, работа не дремлет. О полноценном обеде никто не заикается.

— Иванова! – рявкает селектор, я аж подпрыгиваю на своем кресле и несусь в кабинет шефа. Замираю перед столом, держа блокнот и ручку на весу. Марат Тахирович придирчиво на меня смотрит.

— У тебя права есть? – неожиданно спрашивает, вводя меня в ступор.

— Нет. А зачем они мне?

— С блядок могла бы меня забирать, - на полном серьезе заявляет этот несносный человек. – Займись этим вопросом.

— Каким? – от голода я видимо плохо соображаю. Судя по выражению лица Шароева, он начинает сомневаться в моих умственных способностях.

— Права получи.

— У вас же есть водитель, который может забирать вас отовсюду. Мне права не нужны.

— Иванова, - Марат Тахирович ставит локти на стол, прячет лицо в ладонях, а потом растирает щеки и тяжело смотрит на меня. – Ты порой не к месту тупишь.

— Угу, - хлопаю ресницами. – Я просто не ела, а на голодный желудок мне совсем не думается.

— Ты не ела? – искренне удивляется деспот. – Шуруй обедать, а потом нужно забрать распечатанный договор от «Гефры».

— Так это на другом конце города. Не проще курьером заказать?

— Не проще. Курьер может потерять, а мне этот договор нужен позарез, поэтому как поешь, выполняй поручение.

— Слушаюсь и повинуюсь, - обреченно лепечу. Ехать черт знает куда, не очень хочется, но и ослушаться босса не могу.

Документы, столь важные для Тахировича, мне благополучно отдали. Обратно я возвращаюсь с надеждой, что меня отпустят домой, так как близится конец рабочего дня. Радостно влетаю в приемную, договор в кожаную папочку и с улыбкой к шефу в кабинет. Маратик встречает меня по уши, зарывшись в бумагах. Его трудоголизм поражает, удивляет, пугает. Я не хочу провести свою молодость в стенах офиса. Завтра суббота, за ним воскресенье. Долгожданные выходные! Божечки-кошечки, не думала, что буду рада выходным, но оказывается после ударной половины трудовой недели, хочется максимально провести свободные от работы часы на расслабоне. На чиле.

9 глава

Приезжаем в ресторан какой-то кухни. Судя по тому, как администратор расплывается в радостной улыбке и сразу в заполненном зале находит свободный столик, Марата Тахировича здесь знают и на его имя держат резерв. Нам сразу протягивают меню, а бокалы наполняют каким-то вином. Я стараюсь не думать о стоимости бутылки. Вкус отменный. Сама себе не позволю купить такое вино, уверена, что оно будет стоить половину моей зарплаты.

— Заказывай все, что пожелаешь. Не отказывай себе, - великодушно тиранище разрешает шикануть. Я не отказываюсь от предложения. Если что-то не съем, попрошу упаковать и утром позавтракаю.

— Марат Тахирович, как вы расслабляетесь после напряженной трудовой недели? – без задней мысли спрашиваю, до дна выпив вино в бокале. Официант тут же наполняет его снова.

— Боюсь, что мои методы расслабления, Инночка, вам придутся совсем не по вкусу, - усмехается, прищуривается и следит за мной.

Шароев напоминает мне сейчас хищника в кустах, который высматривает себе жертву. Хотя чего высматривать, я сижу перед ним и никуда не рыпаюсь. Значит, сожрет меня и не подавится.

— Вы такой занудный, - мой язык – мой враг. Плюс вино. Очень вкусное. Я не заметила, как уже пью третий бокал. – Так и хочется вас встряхнуть.

— Встряхнуть? – темные брови ползут вверх. – И каким образом?

— А давайте после ужина завалимся в клуб! Уверена, вы в таких местах уже сто лет не были, но там отлично можно тусануть, выплеснуть застоявшуюся энергию, - чувствую, как внутри меня все горит, а в голове так легко, так беззаботно. Иначе бы думала, что говорю.

— Почему бы и нет, - внезапно мой личный тиранище соглашается.

Когда нам приносят ужин, я на него набрасываюсь, как первобытные мои родичи на пойманного мамонта. Ужин вкусный. Получаю гастрономический оргазм. Но вино мне больше нравится. И когда официант откупоривает вторую бутылку, я прошу его наполнить бокал полностью, а не наполовину.

Счет нам не приносят. Похоже, у Тахировича тут открыт депозит доверия. Выходим мы из ресторана, машина нас ждет. Я, сев на заднее сиденье, ищу в интернете клуб, в котором можно от души оторваться и мне, молодой, задорной, и тем, кому давно за тридцать пять.

— А куда мы едем? – поднимаю голову, пытаюсь понять, где мы.

— В клуб, - глаза шефа в темноте слишком ярко сверкают.

На каком-то повороте водитель резко поворачивает, я неожиданно заваливаюсь на Маратовича. И не шевелюсь. Медленно вдыхаю тонкий аромат мужского парфюма. Наверняка, дорогущего. Ммм… Приятненький такой. С неохотой отстраняюсь.

— Я же не сказала в какой.

— Я знаю один неплохой клуб. Уверен, тебе там понравится.

Клуб, который выбрал Шароев, самый популярный в нашем городе. Обычно, чтобы попасть внутрь, нужно заранее бронировать столик, месяца так за два, а то и три. А если просто тусоваться на танцполе возле бара, то придется отстоять километровую очередь желающих туда попасть. Я как-то не очень представляю своего шефа в толпе ожидающих, как и то, что он заранее забронировал столик.

— Вы уверены, что хотите именно сюда? – с сомнением смотрю на вереницу ожидавших своей возможности повеселиться людей.

— Передумала? – Марат Тахирович усмехается и, не дожидаясь моего ответа, выходит из машины.

Я тоже спешусь. Семеню за ним, вжимая голову в плечи, когда мы проходим мимо толпы. Вот позора не оберешься, когда нас охрана сейчас развернет и отправит в хвост. Охрана останавливает нас, но не для того, чтобы послать, а чтобы открыть входную дверь и пропустить внутрь. Я, не веря происходящему, оглядываюсь.

— У вас забронирован столик? – шепотом спрашиваю, прежде чем мы попадаем в зал, где сразу оглушает музыка. Марат нагибается ко мне, его дыхание опаляет мою ушную раковину.

— Это клуб моего брата, - со смешком отвечает. – Так что, Иванова, веселись от души, о счете не беспокойся. Бармену скажешь, чтобы все записывал на Марата, - Шароев подталкивает меня вперед, я оборачиваюсь. Он подмигивает мне и направляется к лестнице, которая, наверное, ведет к вип-кабинетам для важных людей.

Веселиться? Значит веселиться. Пользуюсь щедростью босса. Ко мне подходит мужчина из ниоткуда, без вопросов и пояснений цепляет на руку красный браслет и так же неожиданно исчезает. Изумленная, я пробираюсь к бару. Показав браслет, бармен мне широко улыбается и с готовностью выслушивает мой заказ. Беру сразу несколько коктейлей, чтобы достигнуть нужной кондиции для отрыва на танцполе.

Вино, намешанные коктейли дают молниеносный эффект. Расстегнув блузку на несколько пуговиц вниз, рвусь к танцующим людям и начинаю отрываться от души. Меня совершенно не волнуют взгляды со стороны. Не переживаю по поводу того, кто и как смотрит на меня. Я полностью во власти шальной свободы и драйва, присутствующие вот в таких заведениях.

Сзади кто-то пристраивается. Смотрю через плечо. Симпатичный парень. И двигается хорошо. Люблю пластичных людей. Разворачиваюсь к нему лицом. У нас неплохо получается вместе танцевать. Мы словно парочка, убившая не один час тренировок в танцевальном зале.

Когда заканчивается музыка, пользуемся секундной паузой, вместе идем к бару. Парня зовут Женя. Улыбчивый малый. Хорошо подвешен язык. Умело вешает лапшу на уши, а я умело делаю вид, что верю каждому его слову. В какой-то момент у меня мелькает мысль, а не переспать ли с ним сегодня ночью. Я не пуританка и не придерживаюсь морали, что секс должен быть только с мужем после свадьбы. Соответственно девственности давно лишилась.

Во всю флиртую. Налегаю на алкогольные напитки, призывно смотрю на Женю. Он видит мои взгляды и многообещающе улыбается. Кажется, ноченька обещает быть веселенькой. Возможно, все было бы именно так, как я себе придумала, если бы… Если бы Женя внезапно не стал озираться по сторонам. Я затылком чую чье-то мощное присутствие. Человек, стоящий сзади, давит. Залпом допиваю свой напиток, подмигиваю стушевавшему парню, оборачиваюсь. Конечно.… К гадалке не ходит, чтобы понять, кто стал причиной сорвавшейся моей ноченьки.