В пепел

глава первая

Пролог

Лизу Вессу хоронили всем борделем. Маман по этому поводу даже объявила выходной день, надеясь, что за вечер, который выходным уже не будет, запросто отобьет все убытки. Дело с убийством одной из ее девиц вышло грязное и шумное, поэтому дом свиданий, где та вполне ожидаемо закончила свои дни, вот уже третью ночь пользовался невиданной популярностью. Грязь и шум привлекают всегда, а тут еще и пикантный душок плюсом, так что заведение ломилось от публики – место происшествия, как-никак.

Довольны были все: и мама Лура, прикидывающая будущие барыши; и девочки, у которых каждый день теперь выходил горячее некуда, и клиенты – ведь им взволнованные мамзельки украдкой показывали пусть и убранную, но ту самую комнату:

– Ах, господин хороший, столько кровищи я в жизни не видала. Даже когда Дерри Громила в минулом годе выпустил кишки Грацему, и то меньше было. Ей-ей, провалиться мне на этом месте, если вру. А уж полиции скока набежало… Только без толку оно все, не нашли душегуба, да и не найдут, верно. Как искать, если ни следов не осталось, ни этих, как их… улик! Не видал его никто.

Не радовался событию, похоже, лишь один человек – сын Лизы. Мальчишка забился под лестницу, в каморку, где все еще смердело грязью и кровью от тряпок, которыми мыли злополучный пол, и уже какой день не вылезал из той норы – сердобольным мамзелям не удавалось выманить его даже на пирожок.

Бордель-маман, тоже жалея мальчишку, выросшего у нее на глазах, потихоньку договорилась с кухаркой, что пристроит двенадцатилетнего Весса ей в помощь – бегать на подхвате, но все эти замечательные планы полетели хорькам под хвост. На третий день каморка оказалась пуста.

Эрдари Весс сбежал. Даже похорон не дождался.

Глава первая

– Эй, Дари! Светает. Светает, слышь, кому говорю? Пепел, да просыпайся же, мать твою!

– Оставь мою мать в покое, – ответ раздался из вороха стружек, кучей наваленных в углу. – Если ты не любитель мертвяков, она тебе в этом деле не пригодится.

– Тьфу на тебя. Язык грязнее, чем задница. Помяни мое слово: догавкаешься однажды, вырвут его тебе.

– Вырвут, ага. Если догонят. – Пепел со смаком потянулся, зевнул и покосился на такого же, как он, грязного и обтрепанного товарища по несчастью. – А тебе, Бонч, помяни мое слово, ручонки твои кривые вырвут. Если опять облажаешься, как вчера.

– Да ладно, сбежали ведь. Нормально все.

– Ага, нормально. Пока! В смысле, пока ты снова не наворотишь.

– Т-с-с… – Бонч скосил глаза к чему-то прислушиваясь, и Дари тут же заткнулся. Приятеля не зря прозвали Крысом – что-что, а слух у него был отменным, не хуже, чем у крысы настоящей.

– Нет, показалось, – выдохнул тот через несколько секунд, – тихо вроде. Но сваливать все равно надо, пока не засекли.

– Ну так и валим. Или ты тут с кем попрощаться забыл?

– Типун тебе на язык, накаркаешь!

Осторожно спустившись с чердака ратуши, где благодаря впопыхах брошенной строителями лестнице они так удачно устроились на ночь, оба тут же ужами ввинтились в толпу. Прямо под стенами муниципалитета по субботам устраивали ярмарки, где, если не щелкать клювом, можно было рассчитывать на неплохую поживу. Бонч решил навестить овощные ряды, а сам Пепел почтить вниманием калачников – жрать хотелось нестерпимо.

Увы, но сегодня удача явно повернулась к ним не лицом, а каким-то другим местом. Не успел Дари сделать и десятка шагов, как из-за пустого пока прилавка высунулась длинная рука, ловко ухватила его за шиворот и утянула в тень, еще не растаявшую с ночи.

– Добегался, друг мой Пепел? – Незабываемый прищур Косого трудно было не узнать даже в полумраке. Как и угодливые смешочки его кодлы.

– Демоны твоим друзьям… По самые гланды, – ругательство вышло сдавленным – отпускать ему воротник никто и не думал.

И тут же основательно, но не зло получил по морде.

– Кто и как моим друзьям, я сам разберусь. – Вывести из себя Косого было не так уж легко, вором тот слыл опытным и хладнокровным. – А ты мне лучше о своих поведай.

– Да, – тут же послышался голос одного из «свитских», – говори, где этот засратый Крысюк валандается?

Дари демонстративно повел носом, принюхиваясь, и глумливо протянул:

– Ну если ты засранцев ищешь, может, в собственные штаны сначала заглянешь?

И тут же огреб второй раз, уже серьезнее. Впрочем, оно того стоило – шуточка легла прямиком в цель, если судить по ответному мату и паре сдержанных смешков, раздавшихся с вражеской стороны.

– Остроумец, да? – Главарь прищурил единственный здоровый глаз, отчего сам стал напоминать обожравшуюся крысу. – А если мы тебя по-другому спросим? И не здесь?

– Да на кой он вам сдался? – делано удивился Пепел. – Если даже мне на хрен не нужен? Следить еще, зачем да куда его носит. С чего бы?

– Так у тебя он, наверное, ничего и не крал, – все с той же издевкой выдали ему в ответ.

– Да ладно? – изобразить удивление получилось отлично. – Неужели Бонч сумел тебя подрезать? Кто бы мог подумать, а? Вроде такой великий вор, и так подставился… да еще и совсем маленькому Крысу…

– Догавкаешься, – вот теперь в голосе Косого послышалась настоящая угроза. – И не прикидывайся тупее, чем ты есть. Кое-кто напел, что, если бы не одна белая башка, мелькавшая в толпе, хрен бы он вчера ушел. Не твоя ли?

Косой дернул Дари за светлый вихор цвета пепла, из-за которого он и получил свое прозвище, но проскользнуло в небрежном вроде бы жесте нечто такое, отчего его здорово передернуло – про этих уродов разные слухи ходили…

Вот тут-то, как на беду, и вывернул из-за угла Бонч, размахивая пучком моркови и оглядываясь по сторонам.

– Вали отсю… – крик Дари придушили его же собственным воротником, но приятелю и услышанного хватило.

Не раздумывая ни секунды, Бонч развернулся и бросился обратно; кодла Косого с подвыванием рванула следом; а сам главарь от неожиданности выпустил из пальцев воротник Пепловой рубахи. Второго приглашения не потребовалось: зайцем отскочив от бандита, он понесся в противоположную сторону, рассчитывая обогнуть ратушу с другого бока, перехватить там приятеля и раствориться с ним во все прибывающей на торжище толпе.

глава вторая

Поговорить удалось в маленьком садике – им заканчивался тупик как раз за подворотней. Блондинка легко и сноровисто справилась с замком кованой решетки, перекрывавшей туда вход, чем вызвала жгучую зависть Пепла – не столько ловкостью, с которой это было проделано, сколько набором роскошных отмычек, на пару секунд мелькнувших в изящных пальчиках. Но сгинули они в том же самом неизвестно где, откуда и вынырнули, мгновенно. Жа-аль…

Местечко ему тоже понравилось, редкой удачей было найти подобное рядом с торговой площадью. Цветочки, птички, несколько небольших, но тенистых деревьев… Благодать, одним словом, к задушевным беседам очень располагало. Потому Дари и скрывать ничего особо не стал, выложив все как есть.

Хватило ровно на промежуток между двумя съеденными булками – и в самом деле вкуснючими. А потом остро глянул из-под отросшей челки и потребовал ответной откровенности:

– Теперь, леди, ваш черед. Вы ж не просто так торчали сегодня на той веранде, правда? И юбками трясли тоже не ради моих прекрасных глаз? Что вам от меня надо?

– Умный мальчик, – согласилась девица. – Тебя как звать-то?

– Пепел.

– Я не про кличку спрашиваю, – поморщилась та. – Звать как?

– Дари, – все-таки признался он, чуток подумав.

– А дальше?

– А дальше ничего, – больше он сегодня ни в чем признаваться не планировал. – Или я похож на лорда с пятнадцатью замками, который пишет свои титулы на бумажку, чтоб самому случайно не забыть?

– Знаешь, похож, – усмехнулись ему в ответ. – Разговариваешь вон интересно, в трущобах такое нечасто встретишь. Слушай, а ты точно отсюда?

– Точнее не бывает, леди. В борделе у мамы Луры вырос, если вдруг знаете.

– Та-ак… Дари, говоришь? – Блондинка внезапно подобралась и опять махнула ему в сторону все той же уютной подворотни. – Быстро туда и не светись, я сейчас экипаж найму. Есть серьезный разговор. В самом деле серьезный!

И Пепел опять поверил, мухой рванув куда сказали. Но пока ждал, позволил себе чуток помечтать: вдруг эта дамочка хочет предложить ему работу? Или, допустим, в ученики взять? А что, он бы согласился – у нее явно есть чему поучиться даже ему. Может, как раз за этим Пепла и пасли? Почему нет? Он тоже не последняя шавка на здешней псарне. Да и не чужая шестерка – сам себе хозяин, вполне мог бы оказаться ей полезным.

Сейчас, немного успокоившись, Дари отчетливо понимал, что бежать из города куда глаза глядят необходимости нет. Кодла Косого отойдет немного, подумает – там кое-кто даже такое умеет, и уймутся на его счет. Действительно, его-то вина какая, если Косой угробился? Нет, этих можно будет не опасаться, но денька через два примерно, не раньше, – именно столько им на мыслительный процесс понадобится. А вот потом можно и на улицы вернуться, блондиночке помочь, если она сумеет заинтересовать его со своей стороны.

Да, в помощники или в ученики к ней он бы пошёл…

Коляска прогрохотала мимо убежища не останавливаясь, только слегка притормозив. И не вдерни его туда неожиданно сильные для женщины руки, он бы так ее и прохлопал, замечтавшись.

– Заснул, что ли? – зло прошипели ему в ухо. – Я тебе что, грузчик – мешки с костями таскать?

– Нет? А кто тогда? – на автомате отбрехнулся он.

– Позже. Поговорим, как приедем.

Пепел молча кивнул и прикрыл глаза, расслабившись. Кажется, в своих надеждах он не ошибся. Хорошо…

Ехали недалеко, но квартал, где экипаж в итоге остановился, выглядел до отвращения приличным. Как и квартирка на верхнем этаже, под самой крышей, куда дамочка вежливо пропустила его вперед себя. Дари, не чинясь, скользнул в небольшую чистую комнату, по очереди открыл еще две двери, ведущие уже из нее, убедился, что за одной прячется кухонька, а за другой ванная, причем обе пустые, и дурашливо доложил:

– Все чисто, хозяйка. Засады нет.

– Там еще черный ход в кухне, – поддержала та шутку.

– Простите, леди. Не просек.

– Вот именно, а все туда же.

– Виноват, исправлюсь…

– Присядь сначала! – надавила она ему на плечо, чуть ли не силой заставив опуститься на стул, сама на пару секунд заглянула в кухню, громыхнула там засовом и, вернувшись, устроилась напротив.

– Ну что ж, поговорим, Дари, – неожиданно официально начала она. – Эрдари Весс, надо полагать?

Пепел рванулся, но его тут же сграбастали за шиворот: дамочка к подобному повороту была явно готова. Демоны, да что ж такое – второй раз сегодня его хватают за воротник, словно пса на сворку. Выбросить его на хрен, что ли?

– Сидеть! – опять же как собаке, рявкнули ему, утверждая в мысли избавиться от долбаной рубахи. Тем более, после сегодняшнего забега целым у нее, считай, один лишь воротник и остался.

– Да сижу уже, – придушенно прохрипел он. – Надеюсь, совсем серьезно посадить ты меня все-таки не планируешь?

– А есть за что? – ответный интерес выглядел непритворным.

– Нету! Чист, аки ангел непорочный!

– Чего ж тогда запрыгал, ангел? Привычка?

– Да иди ты… – Пепел окончательно растерял веселость. – Ты кто, вообще, такая?

Она молча вытащила из кармана и положила на стол прямоугольник визитной карточки.

«Лаисса Нокс. Частный детектив».

Дари опять дернулся, на этот раз от неожиданности, и тут же понял: скрыть, что он грамотный, не выйдет. Засветился, демоны его подери. Опять! Да что ж за день-то сегодня такой?!

– Именно, – подтвердила блондинка. – Детектив. А не воровка в поисках подручного, как ты себе, видать, намечтал. Но теперь, Эрдари, слушай внимательно – сдается, кое-что из нашего разговора может стать для тебя новостью. Потом ты чуток над этими новостями подумаешь – тебе оно по силам, я видела, и поговорим опять. Уже серьезно.

И Пепел выслушал – деваться все равно было некуда.

Некоторые факты и правда оказались для него внове, но кое в чем он даже смог поправить свою собеседницу, а в целом сложившаяся у них картина вышла совсем нерадостной.

глава третья

Выбрать одежду оказалось легко: Эрдари был почти с Лаис ростом, разве что чуть более тощий. Подумав, она взяла ему еще пару рубашек и плюс кое-какое белье на смену – лишним всяко не будет.

– Для прислуги берете? – вроде бы невзначай полюбопытствовал старьевщик.

– Да нет, – равнодушно ответила она. – Кузен троюродный из пригорода приехал, на мою голову. Продолбал в дороге саквояж, растяпа демонов, а пока тетка новое соберет, ходить в чем-то надо.

– Ну, обычная история, – тут же оживился лавочник, – ворье совсем стыд потеряло.

«Еще бы, – усмехнулась Лаис про себя. – А потом у таких, как ты, все и осядет».

– Лет-то ему сколько?

Демоны! Это любопытство ей категорически не нравилось. И вообще, сколько лет может быть тому шалопаю? Быстро прикинув, она ответила, надеясь, что легкая заминка останется незамеченной:

– Четырнадцать. А что? Подрабатываете на полицию?

Старьевщик подавился следующим в очереди вопросом и предпочел побыстрее выставить ее вон.

Вот так-то лучше!

***

Но Пепел обо всех этих трудностях узнал позже. А пока, вымывшись, он кучей свалил обноски в углу ванной, обмотал задницу полотенцем и уже не спеша прошелся по квартире. Кое-что простукал, кое-куда заглянул, кое-что даже обнюхал и чуть не лизнул. Но особо интересного для себя не нашел, а потому быстро угомонился – присел на стул и начал дожидаться хозяйку, позволив себе, наконец, расслабиться настолько, чтобы вспомнить Бонча. Страшно и глупо погибшего приятеля было жаль, но еще жальче вдруг стало себя: снова он один. Что, с одной стороны, вроде бы и неплохо, потому как дает свободу маневра, но с другой… Впрочем, к демонам. Не та у него жизнь, чтобы распускать сопли, пора брать себя в руки. Глянуть, например, что такого занятного может скрывать характерно потертый по углам подоконник…

Но стоило Лаис переступить порог, Дари тут же скривился, принюхавшись к тючку с одеждой, что она притащила.

– Папаша Лэкс, что ли? Ну и зачем, если здесь рядом Дамми имеется? Нахрена было переться так далеко, да еще к этому говнюку?

– Дамми я знаю, – сунули ему сверток прямо на колени, прежде чем идти за ножом для стягивающей его бечевки, – а тот, соответственно, знает меня.

– Но не знаешь, что Лэкс – в каждую бочку затычка, – переложил он его на столешницу – так распаковывать добычу было явно сподручней.

– Теперь знаю.

– Прекрасно. И что ж ты ему сказала? В смысле, про меня?

– Выдала за своего троюродного братца из пригорода.

– И? – опять скривился Пепел. – Думаешь, он в эту хрень поверил?

– Сразу. Стоило лишь намекнуть, что не все любят стукачей.

– Ага, – вот теперь усмешка вышла вполне понимающей. – Ну раз так, глядишь, и прокатит. А откуда узнала? В смысле, про стук?

– Догадалась. – Нож для бумаг ловко вспорол веревку, не задев содержимое, сразу рассыпавшееся по столу.

– Ищейка, да? – в притворном восторге вытаращился Дари и не глядя подхватил какую-то нацелившуюся свалиться тряпку. – Настоящая? С нюхом не меньше десятки?

– Лучше, – не приняла та шутку. – Одевайся давай. Пора за письмами идти.

– Пора, ага, – спорить он и не подумал. Но поднявшись со стула, вдруг нарочито охнул, делая вид, что вот-вот уронит с задницы полотенце, подхватить которое успел лишь в последний момент.

Лаис, глядя на эту демонстрацию, рассмеялась звонко и искренне, тут же метко запустив в него выуженными из развала скомканными штанами.

– Ребенок! Надевай уже, не трать время.

– Угу, – насупился Пепел, – с тобой его и правда только тратить, с-сестричка. И не такой уж ребенок, между прочим.

Но штаны послушно натянул, на самом деле прекрасно понимая, что тут его невинности ничего не грозит – ни при каком раскладе. Впрочем, дразнить девицу это совсем не мешало, скорее уж наоборот. И пока та относила ненужное больше полотенце обратно в ванную, Дари азартно продолжил потрошить тючок в поисках рубашки и чего там еще найдется. Но, уже застегивая последнюю пуговицу на удачно севшей и почти новой куртке, увидел, как Лаис выходит оттуда тоже в штанах, и удивленно присвистнул:

– Про сапоги теперь понял, к порткам подходят, не поспоришь.

– А в целом? – Она тоже накинула поверх широкой рубахи практичную темную куртку, стянула не слишком длинные волосы в простой низкий хвост, как иногда носят наемники, и повернулась к нему боком. – Не сильно в глаза бросаюсь?

– Годится, – оценил он. – Чтобы таскать мужские шмотки, твои мослы самое то. А вот чтобы крутить задницей перед мужиками – не пойдет. Нечем, знаешь ли.

– Молчи уж, специалист, – она со смехом дернула его за вихор, – как ты ею крутишь, я видела. Тоже не сильно впечатляет.

– С-сестричка, – прошипел Дари сквозь зубы. – Что б ты в нас, мужиках, понимала.

Хохот в ответ стал еще более заливистым…

Но на улице оба притихли.

Пепел настороженно всматривался в каждую тень, не забыв еще свои утренние приключения и не горя желанием их повторять, да и Лаис не выглядела слишком спокойной. Ночная прохлада, затопившая Праут после солнечного дня, здорово бодрила, как и легкое чувство опасности, и заодно сглаживала вонь сточных канав, добавляя городу некой загадочной потусторонности. Оба, как оказалось, очень любили это время и вполне умели им наслаждаться.

До муниципалитета, на чердаке которого Дари вчера спрятал письма, шли долго. Дважды били часы – сначала на верховном соборе, а потом на самой ратуше, дважды они успели разминуться с ночным караулом и разок – с весьма подозрительной компанией. Так что к главной площади выбрались когда город уже совсем успокоился и заснул.

Вчерашней ошибки рабочие, менявшие крышу, не совершили – забытой лестницы поблизости не обнаружилось. Зато в кармане у девицы нашлась замечательная связка отмычек, а потом и вполне подходящая к ним дверь, ведущая, как знал Пепел, ровно куда нужно – к подъему на чердак. Оставалось лишь осмотреться и пропустить еще один караул, что вот-вот должен был пройти через площадь. Ага, вон как раз и идут…

глава четвертая

Скрипнув, легко провернулся механизм замка, сдавшись отмычке. Так же негромко мявкнули дверные петли, открывая, а потом и закрывая за ними створку. В лицо дохнуло застоявшейся каменной пылью и подвальной сыростью...

Пробраться в ратушу, как они и предполагали, оказалось не слишком сложно.

Не рискуя подниматься на чердак в полной темноте, Лаис спиной развернула Дари к себе и наощупь вытащила из его заплечного мешка заранее прихваченный фонарь. Пару раз щелкнула встроенным прямо в него кресалом, затеплив огонек, прикрутила фитиль, а сверху еще и специальную заслонку опустила, делая луч узким и максимально незаметным.

– Порядок, – Пепел тут же забрал у нее светильник, – лестница вон там.

Ступени винтом завивались вокруг центрального столба, оказавшись каменными и не скрипучими – подниматься было одно удовольствие. Да и здание в свое время построили не слишком высоким, так что скоро Дари уже сдвигал простую, без замка щеколду на чердачной двери. Но, приоткрыв створку, замер на пороге.

– Подожди, – едва слышным шепотом остановили ее. – Чуешь, вроде паленым тянет?

– Так это ж от нашего фонаря, – тоже тихо ответила Лаис.

– Нет. Наш на керосине, а здесь другое. Похоже, тот недоделок, что вчера лестницу не прибрал, сегодня забыл здесь горящий светильник.

– Да какая разница? – Она все-таки попыталась открыть дверь, которую тот упорно придерживал. – Забираем письма и уходим. Заодно и за недоделком погасим.

– До писулек твоих еще добраться надо – через весь чердак, между прочим. А там… похоже, тлеет уже что-то.

– Идем! – Лаис ловко впихнула его в дверь, тычком придав ускорение, а сама задержалась, чтобы прикрыть за собой створку.

Мальчишка молча пожал плечами, заставив фонарь в руках дернуться вверх-вниз, и пошел. Вернее, собрался это сделать.

– Стоять! – отнюдь не шепотом приказали ему из-за толстенного центрального столба, державшего на себе стропила словно зонтичные спицы. – Кто такой?

– Тва-а-аю ж, – Дари громко выругался – явно специально, а не от неожиданности, и начал переминаться ногами по устилавшему пол мусору, не иначе стараясь заглушить ее возню возле двери. – Сам-то кто будешь? Тоже пришел проверить, какого хрена здесь горелым воняет?

– Тоже, ага. Ты мне зубы-то не заговаривай.

Из-за опоры показалась сначала рука с револьвером, а затем и очень высокий, худой мужчина, силуэт которого едва угадывался в приглушенном свете принесенного ими фонаря.

– Какие зубы, а? – Пепел повысил голос, весьма достоверно изображая панику. – Горит же! Смотреть надо, пока все не занялось!

– Дай-ка я на тебя сначала посмотрю, – шагнул было к нему незнакомец, но тут же замер, остановленный очень похожим приказом:

– Стоять! – Лаис, подкравшись со спины, ткнула ему ствол между лопаток, хотя предпочла бы к затылку. Но мужик оказался настолько высок, что туда было уже неудобно, плюс здорово мешали волосы, забранные в хвост, болтавшийся как раз там, где сейчас было дуло ее собственного револьвера.

– А теперь, – продолжила она, – осторожно опусти пушку на пол и так же осторожно подтолкни в сторону мальчишки. Живо!

Секундная заминка по ее собственным ощущениям длилась не меньше вечности, но в итоге тот все-таки подчинился, нарочито пожав перед тем плечами.

Дождавшись, когда револьвер, вращаясь, проедется по полу и ткнется в ноги, Дари подхватил оружие, тут же направив на незнакомца:

– Умеешь, сестричка. Уважаю. А дальше?

– А дальше сделай свет поярче и держи этого гостя на мушке, пока я в сторону не отойду.

Пепел кивнул и, не сводя глаз и прицела с мужика, на ощупь снял с фонаря заслонку, позволив свету залить чердак пощедрей. Лаис, тоже не опуская ствола, отступила на несколько шагов и встала с противоположной стороны. Грамотно встала, ровно так, как ее учили в свое время в Листере.

Теперь, в ярком свете, привыкшие к сумраку глаза разглядели, что это все-таки не мужик, а парень. По виду лет двадцать с чем-то, в черной кожаной куртке наемника и с бляхой ратушной охраны на шее.

«Вляпались», – вздохнула она про себя, но убирать револьвер и не подумала, внимательно разглядывая нежданную помеху. Кроме черной куртки тот еще и волосы носил как наемник – длинными. Вернее, не как наемник, а скорее как ресс – завязанными в небрежный, но сложный хвост с полудюжиной переплетающихся косиц. Только вот цвет… Белыми, как у старой крови, они не были – просто какие-то невнятно русые. Впрочем, и в лице у него тоже что-то от ресса проскальзывало – такие же резкие и хищные черты, словно в одно движение вырезанные очень опытным скульптором…

Ну да, скорее всего, зная об этом сходстве, тот специально его и подчеркивал. Пижон чертов.

Но хорош. Ей такие сроду не нравились.

Пепел все это время тоже не спускал глаз с охранника, но быстро понял, что оно у него как-то без взаимности: обернувшись на мальчишку всего разок, тот словно забыл о его существовании. Зато от Лаиссы взгляд не отводил, что и понятно. Лучшее украшение девушки – серьезный калибр в руках, да еще и нацеленный прямиком тебе в лоб. Как есть глаз не оторвать.

Демоны, смех смехом, а ситуация складывалась патовая.

Пристрелить его, что ли? Выход вроде бы напрашивался, но… чем-то Лаис здорово не нравился. Наверное, тем, что убивать ей пока не приходилось? Любопытно, а у Дари с этим как?

Словно в ответ на эти мысли, мальчишка вдруг небрежно поинтересовался в пространство:

– Что, так и будем стоять и пялиться друг на друга?

– Я бы предложил вернуться к первоначальному плану, – охранник отреагировал нарочито спокойно. – То есть все-таки сходить и посмотреть, что там дымит. Кажется, тянуть с этим больше не стоит.

– Дуло в лоб добавило тебе мозгов? – Пепел хмыкнул, не иначе заметив, что смотрят опять не на него. Но смирился с этим легко, тоже обернувшись в ее сторону. – Сестричка, рука не устала?

– Даже не рассчитывай, – ответила она, и тоже не мальчишке.

глава пятая

Лаис уже привычно посторонилась, пропуская в комнату Дари, а вслед за ним и второго гостя, все еще здорово удивляясь, за каким демоном вообще притащила его с собой. Не иначе в том дыму, которым они надышались, что-то такое было… Напрочь отбивающее и мозги, и осторожность.

– Ну, заходи, как там тебя, – Пепел тут же примерил на себя роль хозяина, – располагайся, будь как дома.

– Ретен. К вашим услугам, – отозвался тот, с любопытством осматриваясь и явно кое-что для себя отмечая. – Благодарю за приглашение.

Скинув прогоревшую насквозь куртку, он добавив ее к куче приготовленных на выброс обносков Пепла, и остался в одной рубахе, потемневшей от огня на манжетах и возле ворота. Философски осмотрел эти потери, обнюхал свою основательно подпаленную прическу, перекинув хвост волос со спины вперед, и неожиданно поинтересовался:

– Могу я для начала воспользоваться вашей ванной, леди? А то как-то неловко. В таком виде.

– Лаис, – заржал Дари, – а твое корыто сегодня пользуется популярностью. Или не только сегодня?..

– Заткнись! – настолько резко оборвал его Ретен, что мальчишка вдруг в самом деле угомонился – словно выключили:

– Ага… понятно, чо уж.

– А вы, леди, простите его, – выверенно поклонился он в сторону Лаиссы, отчего у нее тут же предательски заалели уши.

– Ага… – еще раз высказался Пепел, глядя на это. – И ого.

– Заткнись!

– Да понял я уже, понял. Кончайте орать, в-ваше л-лордство, пуганые мы. А мыться – это у нее вон там. Не заблудитесь? Или все же проводить?

Ретен ловко и обидно щелкнул его по носу, и шагнул в ванную, закрыв за собой дверь.

Дождавшись звука льющейся воды, Пепел тихо, одними губами, спросил:

– Ну и что это было, сестричка?

– Лучше спроси, что это будет? – так же тихо выдохнула она.

В ответ мальчишка радостно показал неприличный жест, схлопотал по шее и, наконец, притих.

– До писем ты, надо полагать, так и не добрался? – разговаривать Лаис все еще предпочитала шепотом.

– Почему? Очень даже добрался.

– Чего ж тогда молчал?!

– А мне и этому тоже надо было отчитаться? – кивнули ей в сторону ванной.

– Давай! – нетерпеливо протянула она руку.

– Леди, как насчет повысить процент? За риск, так сказать? – помахал тот пачкой подгоревших с одной стороны конвертов, выуженных из-за пазухи.

– Думаю, менять условия после заключения сделки, – ловко перехватила она его руку, отнимая добычу, – это очень дурной тон.

– Сестричка, ты сама себя сейчас слышишь? – поморщился тот. – У этого любителя чистоты нахваталась?

– Чего нахваталась? – не сразу сообразила Лаис.

– Так изящных манер же, демоны их скушай. Не думал, что это настолько заразно. Впрочем, уверен, в своих казармах, или где он там раньше мылся, наш гость ведет себя сильно попроще, а хвост распустил исключительно тут. Рассказать, перед кем?

– Заткнись!

– Ну точно – заразно.

– Что же тогда ты их никак не подхватишь? – ядовито поинтересовалась она.

– От кого? От тебя, что ли? Надеюсь, твой папаша не был лордом?

– Булочником он был. Не нервничай.

– А я думал – лавочником.

– И лавочником тоже. Одно другому не мешает.

– Оно и видно.

Шипеть друг на друга и дальше им не дала открывшаяся дверь ванной. И появившийся на ее пороге свежевымытый, страшно довольный этим Ретен, немедленно взявший быка за рога.

– Думаю, теперь очередь леди быть мне представленной, – выдал он, но выжидающе посмотрел почему-то на Пепла.

Мальчишка выразительно закатил глаза, повернулся к ней и пошевелил в воздухе пальцами. Лаис понятливо вложила в них визитную карточку.

– Вот. – Дари сунул эту визитку в отмытую руку гостя. – Такое представление тебя устроит? Или нам еще пару реверансов к этому добавить?

Ретен внимательно всмотрелся в написанное на картонке, поднял недоуменный взгляд на нее, явно оценив и не слишком великий рост, и хрупкость фигуры, еще раз перечитал и решительно присел к ним за стол на третий, последний стул.

– Не понимаю.

– Неграмотный, что ли? – тут же отреагировал Пепел. – Так давай я прочту. Или тебе перевод нужен?

– Уймись, – остановила его Лаис. – Чего не понимаете?

– Зачем вам это? – озадаченно поинтересовался тот. – И почему?

– Наш гость хочет узнать, как ты дошла до жизни такой, – тут же «перевел» Дари. – Правильно?

И, дождавшись вполне серьезного кивка, добавил:

– Кстати, я бы тоже послушал.

– Что, любопытство разыгралось? – по очереди оглядела она их.

Пепел просто кивнул, а Ретен уточнил:

– Не только. Еще и понять хочу – почему? Вряд ли вы мечтали об этом с детства. Именно о частном сыске, я имею в виду, даже если у вас и в самом деле способности.

Лаис еще раз посмотрела на обоих, подумала и смирилась.

– Да все как у и многих, – вздохнула она, покосившись на Ретена. – Как и у вас наверняка. Сначала планы на серьезную и нужную работу, академия для полицейских в Листере, диплом не хуже, чем у других... А потом роскошный пинок под зад – за что-нибудь. Неважно. В моем случае, например, вдруг выяснилось, что для дамы в полиции есть место только в канцелярии. Без вариантов. А у меня нюх на восемнадцать единиц, между прочим!

– Что, реально? Восемнадцать? – не поверил Пепел. – Охренеть!

– Да… – усмехнулся Ретен. – С таким уровнем способностей канцелярию обычно обходят десятой дорогой. Но в одном вы ошиблись, леди – в моем анамнезе академии Листера нет.

– Точно, – улыбнулась она, залипнув взглядом на его левом мизинце, где ноготь оказался заметно длиннее остальных, – Шант Эли?

– Тщеславие нас погубит, – в свою очередь улыбнулся тот, пряча палец под ладонь.

А Дари вдруг словно окаменел. И каким-то чужим, резким и взрослым голосом сказал:

– Проходите, ресс Ретенауи. Академия Шант Эли, как я понимаю? И наверняка с отличием?

– Демоны! – Гость со скоростью гадюки обернулся к Лаис, но тут же снова впился взглядом в мальчишку. Зрачки у него расширились почти во всю радужку, сделав глаза совершенно черными. – Как… Как ты его назвала? Дари?

глава шестая

Утром, едва проснувшись, оба новых знакомца опять черным ходом спустились к ней с гостеприимного чердака и, вежливо стукнув в косяк кухонной двери, невольно залипли взглядами на вход в ванную. Именно там в квартирке Лаис были и остальные удобства, сейчас им, похоже, крайне необходимые. Она, хоть и не ждала их так рано, понимающе хмыкнула и посторонилась, давая пройти – сама как раз оттуда вышла, поправляя полотенце на мокрых волосах. И стараясь, чтобы полы плотного шелкового халата при этом не разошлись и уж тем более не разбежались. Ретен от такого зрелища нервно сглотнул и, коротко поклонившись вместо приветствия, первым рванул в ванную, лихо оттеснив Дари с дороги. Тот заржал и присел у стола дожидаться своей очереди.

Размотав полотенце, она устроилась перед небольшим зеркалом возле кровати и принялась искать расческу, выдвигая и задвигая ящики узкого стола, служившего ей и туалетным столиком тоже. За это время дверь ванной дважды хлопнула, выпуская ресса и пропуская туда Дари, на что Лаис, занятая поисками, почти не обратила внимания. Как и на звук скрипнувшего под тяжестью стула. А найдя злополучную пропажу, начала расчесывать потемневшие от воды пряди, тут же поймав в отражении пристальный взгляд Ретена. Уши опять предательски заалели, молчание в комнате вдруг стало тяжелым и тягучим, но прекратить эти странные гляделки через стекло у нее почему-то не получалось.

До тех пор, пока не вернулся Пепел, сломавший напряжение. Тот прямо с порога засек, как Лаис отвела, наконец, взгляд от зеркала, тряхнула головой и резко провела расческой по волосам. Слишком резко – скользкий шелк все-таки чуток разъехался. Ресс выдохнул сквозь зубы, стул под ним опять скрипнул.

Дари сделал пару шагов, ненавязчиво перекрывая Ретену поле зрения.

– Сестричка, – положили руку ей на плечо, слегка сжав, – лучше не дразнись так, если… не хочешь. Поверь моему опыту бордельного жителя, он слишком давно не кормлен... Ну или это у него из-за тебя крышу совсем рвет. В общем, я предупредил.

– Поняла, – слегка заторможенно отозвалась Лаис, опять не сводя взгляд с чужого отражения, а вырез неловко пытаясь прикрыть наощупь. И не слишком понимая, что с ней вообще сейчас происходит. И почему.

Никогда ничего подобного с ней не было!

– Дари, иди… погуляй немного, – изменившимся голосом попросил Ретен.

Мальчишка в сомнении глянул на Лаис, не дождался от нее никакой реакции и, оценив ситуацию, ужом выскользнул в кухню. А уже там громыхнул засовом черного хода, захлопнув за собой дверь.

***

Х-ха! Можно подумать, он не у мамы Луры вырос. И не знает, что там сейчас происходит. Наверняка прям как в книжках, что иногда валялись на диванах в их заведении, открытые на о-очень занимательных картинках. Впрочем, там и тексты были не хуже:

«Вот он поднимается из-за стола и начинает приближаться к ней шаг за шагом, гипнотизируя тяжелым от неуемного желания взглядом. Она неуверенно отступает перед этой властной мощью, пока не натыкается спиной на стену. Он руками упирается в эту стену с двух сторон, лишая жертву своей страсти даже иллюзии выбора… склоняется к ее лицу… Она в ответ трепещет ресницами и нервно проводит кончиком языка по губам, отчего его дыхание становится совсем рваным, а руки, наконец-то оставив стену в покое, обхватывают женскую талию…»

Звяк!

Пощечину было слышно даже из-за двери. Похоже, что-то там все же пошло не совсем так, как положено в романах.

Ну да ничего – с первого раза складывается далеко не у всех. Это Пепел по своему богатому и разнообразному опыту тоже знал. А потому усмехнулся и предпочел учесать подальше на чердак – на всякий случай. Чтобы заодно не перепало и ему.

Ретен явился туда пару минут спустя. Уселся на продавленный колченогий диван рядом. Помолчал.

– Слушай, – сейчас голос у него звучал устало, – но, может, хоть ты знаешь, что я сделал не так, а? Исходя из своего богатого опыта бордельного жителя? Я же видел, она тоже… Н-да.

– Тебя что, никогда раньше не обламывали? – непритворно вытаращился он на это чудо – взрослый мужик пришел к нему за советом. Ясно, конечно, что этому мужику сейчас просто основательно взболтало мозги, но… В общем, все равно было приятно.

– Вот чтобы так – нет.

– Ага, понимаю, – задумчиво почесал нос Пепел. – Краса и гордость всего и вся. Бывает, чо уж. Но, знаешь, это хорошо, что ты не стал настаивать.

– Я ж не подонок! – Ресс даже не оскорбился – настолько ошалел.

– Вот именно. Так что сильно ты пока не облажался. Просто… дай ей время, что ли? И воздух. Сдается, для Лаис второе даже поважней будет.

– Думаешь? – Ретен помолчал еще немного, а потом спросил: – Выходит, сейчас мне лучше уйти?

– Ни в коем разе! – оживился Пепел, уже предвкушая очередное развлечение… массу очередных развлечений. – Сиди спокойно, понял? Сиди и жди. Скоро прочухается, сообразит, что и сама тут, увы, не безгрешна, и явится как ни в чем не бывало. Она ведь тоже не дура.

– Не дура, – с готовностью согласились с ним.

– Ну вот и пусть осознает, да. А мы пока отдохнем – чую, денек сегодня опять тот еще будет. – Он с наслаждением откинулся на спинку ободранного диванчика, не понаслышке знакомого с прошлым веком, и тут же чихнул из-за облачка поднявшейся от него пыли. – Эх, пожрать бы еще чего…

Ретен философски дернул плечом – то ли соглашаясь, то ли наоборот, намекая, мол, есть в жизни вещи поважнее, и достал из кармана складной нож. Развернул со звонким щелчком лезвие и принялся отвлекать себя, привычно и неспешно ровняя ногти.

Пепел, собравшийся было едко пройтись по этому поводу, вдруг передумал и придвинулся ближе.

– А эти ваши недостриженные ногти на мизинцах… Это в Шант Эли знак такой, да? Для своих?

– Что-то типа того.

– А чего ж так простенько-то? Я вот, например, тоже могу…

– Не советую, – равнодушно отозвался тот. – Риск не оправдан.

– Почему?

– Если кто из наших узнает – вырвут с корнем. Или даже с пальцем.

глава седьмая

Кроме шляпки для Лаис, пришлось озаботиться еще и плащом для Ретена, чтобы хоть чем-то прикрыть ему кобуру с оружием и обгорелую рубаху – куртку он, увы, испортил вчера безнадежно. Что-то более-менее подходящее нашлось среди ее мужских шмоток, но именно «более-менее» – предложенный плащ высокому рессу оказался откровенно мал и короток. Хотя тот все же попытался накинуть его на себя, пока не заметил глумливую улыбочку Дари и не взмолился:

– Я бы хотел… – начал он свои непривычно-пафосные расшаркивания, но, не договорив, махнул на политесы рукой: – Давайте я все же на пару минут заскочу домой, переоденусь? Чтобы… соответствовать.

Глянул он при этом на нее, но хохотнул в ответ Пепел:

– Ну так держись поближе ко мне, тут соответствие и без того полное. Можно вообще не морочиться.

– Это недолго. – Упрямо поджал тот губы.

Лаис от смешка удержаться тоже не удалось:

– Надеюсь, и недалеко?

– Недалеко, нет. Но, к сожалению, из-за соседей по квартире я не смогу пригласить вас к себе. Зато рядом есть кофейня с прекрасными эклерами. Вы не против подождать меня там?

– Интересно, – мальчишка опять хихикнул, – а как ты тем соседям свою к пирожным объясняешь? Сколько вас там?

– Шестеро, – ровно ответил Ретен. – И эклеры любят все.

– Повезло, ага, – согласился тот. – Ладно, наряжаться – так наряжаться. Идем. Ты, главное, про кружева не забудь – чтобы… э-э… соответствовать.

***

Эклеры в кофейне оказались и правда выше всяких похвал. Даже Лаис, не особо любившая выпечку, отдала им должное, что уж говорить про Пепла. Но, запихнув в себя пятое по счету пирожное, тот, наконец, угомонился и захотел информации – пользуясь отсутствием Ретена, попытался выведать, что и почему случилось между ними утром.

– Угу, – буркнула она, покосившись на этого любопытствующего с откровенным недоверием, – так я и кинулась все тебе рассказывать. Ты, Дари, научился слишком прицельно плевать в душу и стучать в трепетное, чтобы сойти за подружку.

– О! А у тебя все еще есть трепетное? Я думал, там только с некромантом.

– Отстань! И прекращай совать нос куда не просят, пока тебе его не оторвали и не засунули тебе же в...

– Н-да… – демонстративно сморщился тот и покачал головой. – И кто-то тут еще о трепетном рассуждает. С таким-то языком. Все Ретену расскажу!

И ткнул пальцем в окно.

– Вон, идет уже. Вырядился как… как… Ладно, что с вас взять. С обоих.

Лаис промолчала, пристально провожая взглядом и в самом деле щегольски разодетого охранника. Но вдруг заметила, что делает это не одна – симпатичная рыженькая подавальщица, что обслуживала их столик, тоже не отводила глаз от окна. А едва ресс перешагнул порог заведения, ринулась ко входу, дважды как бы невзначай умудрившись пересечь ему путь. Тот вежливо раскланялся, что-то сказал девушке, отчего она расцвела улыбкой, но стоило ей отвернуться, почти незаметно поморщился.

Пепел, тоже ничего не пропустивший из этой пантомимы, выступил в своем репертуаре, едва Ретен дошел до их столика и устроился напротив:

– Не понял, а чего ты тогда такой вздрюченный бегаешь, если у тебя тут успокоительное прям под боком крутится? Только руку протяни?

– Дари! – попытался в корне пресечь это ресс, но мальчишку было не остановить.

– Да что ты жмешься-то, а? Поверь, испортить меня еще больше уже не выйдет, особенно разговорами. А вот не понимать чего-то я здорово не люблю, у меня от этого недоверие просыпается. Ну?!

Тот бросил короткий взгляд на Лаис, даже не пытавшуюся скрывать интерес к теме, и сдался:

– Я же говорил, что чувствую фальшь? Так вот – это оно.

– А в чем дело-то? – не унимался Пепел. – Липнет она к тебе вполне искренне, это даже с другой стороны улицы видно.

– Да. Я неплохо разбавил бы ей компанию кучера и мясника. Будет чем потом гордиться перед подружками.

– Понятно… – хихикнул тот. – Мясниками наш гордый ресс брезгует. Как, впрочем, и кучером.

– Эрдари, – с излишне задумчивым видом поинтересовался Ретен. – И почему я уверен, что тебя били в два раза чаще, чем могли бы, научись ты придерживать язык?

– Но в два раза реже, чем он заслуживал, – добавила Лаис, вполне разделяя его мнение.

– Вот это точно. Ловкость – мое второе имя, – усмехнулся Пепел в самом деле ловко уворачиваясь от очередного щелчка по носу.

– Ладно, хватит дурить, – посмотрела она на них. – Нам пора, если, конечно, мы не собираемся сидеть здесь до завтра.

– А я бы посидел... – мечтательно протянул Ретен, – Жаль, не получится – завтра у меня дежурство, так что придется все успевать сегодня.

– Ну вот и пошли тогда. Чего сидим? – последнее слово Пепел, похоже, всегда предпочитал оставлять за собой.

***

За дверью кофейни на них разом навалился привычный городской шум: скрипели колесами многочисленные экипажи, переругивались возницы, ржали лошади… Протарахтела мимо парочка новомодных авто, оставляя за собой волну резкой химической вони и все еще не ослабевающего удивления горожан перед этим чудом прогресса… Из-за ближайшего угла выскочил мальчишка-газетчик, размахивая кипой свежих, пахнущих типографией листков и голося на всю улицу о сенсационных новостях…

Пока Ретен ловил экипаж и договаривался о цене, Лаис жестом подозвала к себе разносчика и купила газету на предмет изучения этих самых сенсаций. Интересовал ее, разумеется, прежде всего пожар в муниципалитете.

Бегло просмотрев заголовки и найдя нужное на второй странице, она пробежала глазами небольшую заметку и успокоилась: ни единого упоминания о ночных посетителях ратушного чердака в ней не оказалось. Зато взахлеб поливали растяпу рабочего, забывшего возле неубранных стружек горящий светильник. Пепел, заглянувший ей через плечо, тут же вынес собственный вердикт:

– Кто бы сомневался. – Но вдруг присвистнул, увидев, во что оценивают убытки и последующий ремонт. – Слушь, сдается, наш господин бургомистр тому растяпе еще и приплатить должен. Сам-то он точно сострижет с этого денег в количестве «до хрена и больше».

глава восьмая

Выскользнув через черный ход, они, считай, сразу оказались на задворках почтовой станции. Пепел ловко преодолел символический забор и открыл остальным калитку уже с обратной стороны. А миновав пару конюшен, где обихаживали почтовых лошадей, вывел их прямиком к ресторанчику в здании самой станции.

– Можно и пожрать заодно, – принюхался он к тамошним ароматам. – Вроде неплохо должно быть.

– Можно, – согласилась Лаис, Ретен молча кивнул.

Оценив приятный полумрак обеденного зала вкупе с практически полным отсутствием посетителей, устроиться предпочли за дальним столиком в углу, и Ресс тут же подозвал подавальщика. Особых изысков здешнее меню не предлагало, не то это было место, но еда оказалась и в самом деле вкусной: ребрышки в горчичном соусе удались на славу, салат был свеж и хрусток, а хлеб, наоборот, теплым и мягким. Покончив со своей порцией, Пепел немедленно рванул на разведку – выяснять, кто такой Лантер и где его можно найти. И уже через пяток минут вернулся в сопровождении седого как лунь старика.

– Знакомьтесь, Эйнс Лантер. Здешний старожил и по совместительству конюх.

– Присаживайтесь. – Ретен указал тому на свободный стул. – Пожалуйста.

– И зачем бы я вам понадобился? – остро глянул на него дед, потоптался чуток в нерешительности, но в итоге приглашение принял.

– Ну… допустим, угостить хотим. – Вернул ему Ретен не менее пронзительный взгляд.

– Да? И чем же я вас в ответную угощать должен? – хмыкнул тот.

– Сплетнями. Двухлетней давности, – подключилась к беседе Лаис.

– Да что вы, добрые господа, разе ж я такое помню? – Старик рассмеялся, демонстрируя беззубые десны. – Тут не сообразишь, что на минулой неделе было, а уж два года…

– А если вот так? – Лаисса осторожно выложила на столешницу визитку борделя, полученную от Луры. Причем выложила так, чтобы оказались видны малозаметные черточки, небрежно накарябанные с обратной стороны. Пепел пару раз внимательно на них глянул и на всякий случай запомнил – теперь при нужде мог перерисовать их с точностью до волоса.

Старик взял карточку на удивление ловкими пальцами, повертел, рассматривая, и вернул на место:

– Ну раз так… хмельного по кружечке?

– Хорошая идея, – согласился Ретен и поднял три пальца, делая знак подавальщику принести. Возмутившийся было Пепел получил по носу и сладкий яблочный взвар в качестве утешения.

Отхлебнув из своей кружки пару глотков, конюх спросил уже совсем другим тоном:

– И какие же сплетни интересны добрым господам?

– Любые. Из тех, что могут быть связаны с убийством в заведении мамы Луры.

– Что ж, я так и понял. Хотите услышать про господина, которого я к ней в ту ночь отправил?

– Именно, – подтвердила Лаис. – Все, что вспомнится. Когда приехал, с кем, откуда… проездом в Прауте оказался или конкретно сюда нацелился – все.

Дед пошамкал губами и качнул головой.

– Но ведь и вправду два года прошло. Тяжело будет вспоминать-то.

Та жестом остановила Ретена, уже готового сказать что-то резкое, и подалась к старику:

– Знаете, а даже хорошо, что мелочи сейчас забылись. Расскажите о том, что запомнилось. Вы ведь сразу поняли, о ком я, правда. Почему?

Конюх сделал еще несколько глотков, посмаковал напиток и решился:

– Вечером они прибыли. Поздно. Ночью уже почти. У дилижанса тогда ось сломалась, вот и пришлось всех выгружать. Я потому и запомнил, что попутчик его, молодой такой господин, не из простых, разорался тут, хоть святых выноси. А этот, наоборот, тихий был. Сел вот здесь же, где вы сейчас сидите, капюшона так и не скинув. Поел. А потом спросил, где тут расслабиться можно – так, чтобы вопли того скандального господинчика не слышать. Ну, меня и кликнули, чтобы, значится, к Луре его проводил. Я завсегда это делаю. Там мимо конюшенного сарая тропка есть…

– Видели, ага, – хмыкнул Пепел. – Хорошо так натоптана. Не зарастает.

– Так что про него мало могу сказать, – не дал сбить себя с мысли дед. – Сюда ли ехал, проездом ли – не ведаю. Вещи из-за ремонта все под навес выгружали, это помню. А вот как оно там утром было, при отправлении дилижанса, не видел уже – к лошадкам ушел. Но вроде как столичная карета была, тот хлыщ орал, что из министерства тамошнего какого-то. И вот он как раз именно в Праут приехал, его сундуки сразу в здешний экипаж перекладывали. Это точно.

Пепел заметил, что, пока конюх делился воспоминаниями, Лаис и Ретен несколько раз переглянулись с полным пониманием. Дуэт, что начал складываться еще в борделе, спелся окончательно. Ищейка явно использовала нюх, а ресс взглядом давал ей понять, врет собеседник или нет.

– Подожди, – вклинилась Лаис в Пепловы размышления. – То есть того хлыща, получается, вы запомнили лучше, чем убийцу?

– Так только его и запомнил, почитай. На второго-то и внимания бы не обратил, кабы не тот скандалист.

Та напряглась.

– Что-то в этом есть, – сказала она почти шепотом. – Что-то определенно должно быть...

И, повернувшись к старику, уточнила:

– А как он выглядел? Ну, тот хлыщ столичный.

– Да худой такой, мелкий. Как хорек. Волосы темные, гладкие вроде. Стриженный…

И вдруг замер, уставившись на руки Ретена, а потом подрагивающим пальцем ткнул ему в мизинец.

– Вспомнил! Такой же ноготь у него был, как у вас, добрый господин. В точности такой. Это мода теперь столичная, да?

– Да, – сквозь зубы выдохнул ресс. – Спасибо за помощь, Лантер.

И, положив на стол пару купюр, распорядился:

– Уходим. Тут мы услышали все, что нужно.

– Точно, – подтвердила Лаис, на секунду словно заглянув в себя, – уже услышали. Идем, Дари.

– Тва-а-аю ж… – простонал он, послушно поднимаясь и топая к дверям следом. – А ведь какой тихий город был. Какой спокойный. Пока эти любители маникюра в него не набились. Ретен, вам что, медом здесь намазали?..

***

На выходе ресс нацелился было сразу взять экипаж, но не повезло: ни одного свободного рядом не оказалось – ни на стоянке, ни поблизости. Чему Лаис здорово удивилась.

глава девятая

Первым делом Пепел решил сунуться на рынок: день заканчивался, торговцы разъезжались, зато на их место начинал подтягиваться совсем другой народец. Кто-то рассчитывал избавить растяпу-фермера от потяжелевшего за день кошеля, а кто-то всего лишь надеялся подобрать на похлебку разлохмаченные капустные листья, ободранные торговками с кочанов для придания им товарного вида. Люди, они, как известно, очень разные – здесь, на рынке, подобного рода истины постигались особенно быстро. И полно.

Именно эта разношерстная публика и нужна была сейчас Дари. А также слухи и сплетни, которыми та располагала и готова была поделиться – если, конечно, уметь их на это дело грамотно развести.

Пепел, знавший здесь все ходы и выходы, забрался в огромное, как ангар для аэростата, здание с противоположной от главных дверей стороны, мгновенно окунувшись в привычный гул голосов и узнаваемую смесь запахов – подгнивших овощей, подтухшего мяса, пролитого рассола…

И по закону подлости тут же столкнулся с шестерками из бывшей шайки Косого, но, на его счастье, с самыми вменяемыми из них. К тому же занятыми теперь гораздо более серьезными проблемами, чем погоня за одним слишком уж шустрым засранцем.

– А чего такие вздрюченные? – первым, как ни в чем не бывало поинтересовался у них Дари.

И те, ошалев от подобной наглости, соизволили ответить:

– Да тут после смерти Косого такая каша заваривается... Похоже, рынок заново делить будут. Если, конечно, кто другой его наследство себе целиком не отобьет.

– И как наследник? – продолжил любопытничать Пепел. – Ищется?

– А что, тоже претендуешь на это место?

– Боги упаси! На хрена мне вас себе на шею вешать? Сами. Сами уж как-нибудь.

– Догавкаешься! – с угрозой раздалось в ответ.

– Еще и не начинал даже, – хохотнул он. – Так кто там у вас в лидерах? На кого ставят?

– Сейчас на Дасана, – откликнулся то ли самый тупой, то ли самый мирный.

– О, вот он-то мне тогда и нужен! – И оставив приспешников погибшего вора ошалело смотреть ему вслед, ловко ввинтился в узкий проход между двумя прилавками.

В голове у него, наконец, начал складываться план. Наглый, непредсказуемый, а потому почти наверняка успешный. Еще в экипаже Пепел сообразил, кому мог принадлежать нож, едва не угодивший в горло Ретену, – пару раз видел его в руках одного из людей Косого, не брезговавшего и заказами на убийство. А еще сообразил, что искать и расспрашивать самого хозяина этой пырялки не только бессмысленно, но и опасно. Единственное, что найдется у того в ответ на подобное любопытство, – еще одно перо, на этот раз в брюхо излишне пронырливому мальчишке. А потому заходить с вопросами следовало совсем с другой стороны.

Дасан, упомянутый сейчас в разговоре, был в городе на слуху – поговаривали, что претендент на наследство Косого отличался крайней расчетливостью и прагматичностью. На чем и следовало сыграть.

Нашелся тот на диво быстро – в одной из жрален, примыкающих к рынку. А пропустили к нему Пепла, стоило лишь заикнулся о непыльном, но прибыльном дельце…

– Ну? – Лысый толстяк с застарелым шрамом на шее оторвался от миски с тушеным горохом и уставился на него тяжелым взглядом.

В ответ Дари нарочито медленно вытащил из-за голенища нож и передал одному из приспешников. Тот понятливо отнес оружие главарю и положил на стол рядом с его тарелкой.

– Ну? – повторил Дасан, кинув единственный быстрый взгляд на неожиданное подношение.

– Тот, до кого этот ножичек не долетел, желает перекупить заказ. Сколько запросишь?

– Тысячу, – подумав, выдал главарь.

– За такую сумму он желал бы услышать еще и имя заказавшего.

– За это еще пятьсот.

– Нет, тысяча за все. Но ты, Дасан, конечно, можешь подумать. За ответом приду завтра.

И с самым независимым видом вышел из обеденного зала, оставив за спиной озадаченную тишину. Чтобы тут же шмыгнуть в тень под лестницей, ведущей наверх, и попытаться услышать, что за разговоры начнутся после его ухода.

– Откуда этот дерьменок нарисовался? – через пару секунд спросил Дасан в пространство. – Кто в курсе?

– Последний раз его видели с бабой… – начал было тот, кто передавал ему нож.

– С бывшей легавой, точно! – немедленно поддержали его. – Но теперь она на себя работает.

– Ага… – расслабился бандит. – Значит, по крайней мере, не врёт. И не блефует. Интересно, а откуда баба узнала про заказ?

И пару секунд послушав озадаченную тишину, решился:

– Впрочем, без разницы, я ей его все равно продам. Профит там имел только Косой, на чьи обязательства мне теперь посрать. Короче, Лин, отзывай пока парней. А с завтрашнего дня у нас в этом деле вообще не будет интереса. Если, конечно, будут деньги.

За спиной толстяка согласно хихикнули, и Дари тенью выскользнул из своего укрытия, тут же прибавив ходу – чтоб не прихватили. Пока все шло как по маслу, расчет оказался ювелирным. Дасан и правда ничего с этого заказа не имел, то были дела Косого. Так с чего бы новому главарю вешать на себя обязательства мертвеца? Особенно когда перед носом заманчиво машут куском в тысячу кредитов.

В общем, оставалось решить совсем ма-аленькую проблему – достать деньги. До завтра. Но в этом плане Пепел здорово рассчитывал на Лаис и, разумеется, на Ретена. Должен же ресс как-нибудь расстараться ради собственной шкуры?

Единственное, чего Дари не услышал, так это продолжение разговора, касавшееся уже лично его.

– Хорошенькая мордашка, – задумчиво протянул Дасан, когда смешки улеглись. – Может, отловить уже? Для нашего общего знакомого?

– Не стоит, – отозвался еще один бандит, жравший рядом с главарем. – Эта мелкая ехидна, по слухам, способна достать кого угодно – зубы у него даже в заднице. А нам потом перед клиентом отвечать.

– Ладно, пусть побегает пока, – оскалился толстяк, – А там посмотрим. Глядишь, и на остренькое любители найдутся.

***

Лаисса вернулась домой через пару часов. Совершенно спокойных часов, надо сказать – несмотря на опасения и регулярные проверки, ни хвоста за собой она не обнаружила, ни желающих на нее покуситься. Зато на обратном пути появилась возможность заглянуть к зеленщику и в бакалейную лавку по соседству – подкупить продуктов. Что-то подсказывало ей: скоро такая запасливость окажется весьма кстати, и это заставляло розоветь уши.

глава десятая

После ухода мальчишки Лаис подошла к раненому, убедилась, что изменений нет ни к лучшему, ни к худшему, и действительно метнулась убраться на лестнице черного хода. Да и перед входом тоже – там, где теряющий сознание Ретен пытался найти ключ и открыть дверь. Крови везде натекло достаточно, чтобы привлечь абсолютно ненужное сейчас внимание. Потом тщательно вымыла руки, набрала в чашку воды и подсела к рессу с ложечкой, пытаясь влить в него хоть немного сквозь сомкнутые губы.

Вместо того чтобы пить, тот заметался, не приходя в сознание, и она едва успела подхватить сброшенное и полетевшее вниз одеяло. И снова застыла. Если не считать бинтов, на теле мужчины ничего не было. Почти не отдавая себе в этом отчет, Лаис медленно и внимательно прошлась взглядом по всей фигуре, отметив худощавое, но удивительно пропорциональное сложение, гладкую бледную кожу, развитые мускулы под ней, светлые волосы в паху… И вдруг поймала себя на том, что фактически подглядывает. Смутившись, быстро накинула одеяло обратно, тут же прижав свои запылавшие уши ладонями. Нет, Дари, конечно, прав, мужиков она видела, в том числе и голых, но чтобы настолько привлекательных – еще не довелось. Он ее именно привлекал. Тянул к себе. Неужели только потому, что хорош внешне? Но она же всегда была к такому равнодушна!

Лаис вздохнула и снова попыталась его напоить: у раненого явно начинался жар. Чтобы убедиться, она потрогала ему лоб, а потом, не отнимая пальцев, аккуратно провела вдоль скулы и коснулась твердых, четко очерченных губ.

«Демоны! Да что ж такое с ней происходит? – отдернула она руку. – Не девочка же, в самом деле!»

Стараясь успокоиться, она набрала в миску холодной воды, оторвала еще одну полоску ткани и, намочив, положила ему на лоб. Ретен застонал, но метаться перестал, угомонившись наконец. Так и застали ее вернувшийся Дари и приехавший с ним медик – весьма целомудренно меняющей больному холодные компрессы.

Мэтр Йени с ходу оценил натюрморт из почти полной кружки и ложечки возле нее и вместо приветствия поинтересовался:

– Не пьет?

– Нет, не хочет, – откликнулась Лаис.

– Хочет – не хочет, – пробормотал медик, намывая руки, – кому это интересно? Сейчас все выпьет.

Он решительно подошел к кровати, ухватил раненого за челюсть, нащупал там необходимые точки, нажал и начал вливать в открывшийся рот воду из кружки. Ретен от такого обращения закашлялся, внезапно пришел в себя и вцепился мэтру в запястья, не сводя с него помутневшего взгляда.

– Специалист, – не удержался от ехидства Пепел. – Сразу видно, знает, что делать с трупами и как их поднимать.

– Мальчик, – поморщился Йени, безуспешно пытаясь освободиться, – ты меня еще в дороге так достал, что я готов перевести тебя в эту категорию совсем бесплатно и максимально быстро. Поэтому лучше не рискуй, испытывая мое терпение, а уйми своего знакомого. Сломает мне руки – будет сам себя лечить!

– Ага, зато в трупы меня переводить станет не так удобно, – огрызнулся тот, но к постели подошел.

– Ретен, – попытался он помочь Лаис, уже вовсю сражавшейся за свободу мэтра Йени, – нормально всё, слышишь? Свои. Да успокойся же!

Ресс, наконец, сфокусировал взгляд, уставился ей в лицо и сразу обмяк, откинувшись на подушки и выпустив медика. Тот потер запястья, снова поморщился и вынес вердикт:

– Не умрет. По крайней мере, не сразу.

И сдернул одеяло с раненого.

– Так, посмотрим, что у нас тут…

Ретен глянул на себя, осознал, что видит, и попытался натянуть его обратно.

– Спокойно, молодой человек, - на этот раз мэтр оказался быстрее и сделать ему это не позволил. – Подозреваю, тут все всё уже разглядели, что хотели. Ничего нового мы им не откроем.

Лаис подхватилась и резво унеслась в кухню, заалев ушами. Вслед ей раздались смешки. В два голоса. И предостерегающее покашливание Ретена, отчего веселье тут же скисло.

«Точно не умрет, – почему-то обозлилась она. – Выживет, если хватает сил опять наводить свои порядки и строить окружающих. Никуда не денется».

И, ухватив бутылку с крепким пойлом, неизвестно сколько времени стоявшим в кухонном шкафчике, вернулась с таким видом, будто ходила исключительно за ним.

– Вот. Пусть выпьет вместо анестезии.

– Н-да, – согласился Йени, – не подумал. Мои обычные пациенты все-таки гораздо менее привередливы, анестезии не требуют. Как, впрочем, и дезинфекции. Что ж, приступим, раз так…

И развернулся к раненому.

– Вливать? Или сами употребите?

Ретен покорно потянулся к бутылке.

Мэтр провозился больше двух часов, штопая и обрабатывая многочисленные колотые и резаные дыры в шкуре своего пациента, серьёзные и не очень. А потом тщательно вымыл руки, с гордостью осмотрел свое рукоделие, по горло замотанное в бинты, и обернулся к Лаис.

– Два глубоких ранения, которые пришлось шить; почти десяток ран без швов, но с перевязкой; перелом пятого и шестого ребра с фиксацией… И это не говоря про все остальное по мелочи. Деточка, того, что ты мне передала, за такую работу мало.

– Сколько? – спокойно согласилась она.

– Еще столько же. И плюс полсотни за мою известную всем скромность в отношении… э-э… особых случаев.

Лаис кивнула, полезла в ридикюль и, отсчитав положенную сумму, протянула медику под насмешливое фырканье Дари:

– Чувствуется, мэтр нашел свою самую большую любовь в этой жизни.

– Не передергивай, мальчик. С кредитами у нас отношения чисто платонические. Но то, что нас просто неудержимо тянет друг к другу, признаю.

– А не могли бы вы помочь и с лекарствами тоже? – пресекла она очередной раунд бестолковщины.

– Ладно, – немного подумав, согласился тот, – устроим и это. Зайди завтра утром ко мне в морг, я приготовлю. И не забудь прихватить свою богатую сумочку, она тебе точно пригодится.

Не успела дверь за медиком захлопнуться, как Дари тут же вопросительно уставился на Лаис.

– Ты где это ископаемое нашла, а?

глава одиннадцатая

За ночь раненому стало хуже, и Лаис прямо с утра побежала за лекарствами – в морг, к мэтру Йени, как и договаривались. Идти в аптеку она не рискнула все по той же причине, по которой предпочла хирургу патологоанатома. А на обратном пути собиралась заскочить еще и в банк – обналичить чек Ретена, что он выписал ей вчера после рассказа Дари о его деловом предложении Дасану. Ну, в смысле, выписал сразу после того, как обрел дар речи, оттаскал мальчишку за вихры и очень серьезно поблагодарил, по-мужски пожав руку.

Кстати, Пепел тогда предложил еще парочку весьма здравых идей.

– Пиши вчерашним днем, – посоветовал он, когда ресс начал заполнять чек, – чтобы ненужных вопросов не было. И пиши, что это вознаграждение за частное расследование, лишнее любопытство и сестричке сейчас ни к чему. И, пожалуй, контракт на это самое частное расследование вам не худо бы на всякий случай заключить, официально и с подписями – тоже пусть в банк с собой прихватит. Насколько я в курсе, тамошние стариканы не слишком любят расставаться с денежками, а вот бумаженции всякие, наоборот, весьма уважают.

– Какой ты, однако, специалист по банкам, – хмыкнул Ретен, – где только понахватался?

– Да так, – старательно изобразил тот равнодушие, – Отовсюду по чуть-чуть. Но если хорошо подумаешь, поймешь: фигню я себе в башку не собираю, все только по делу.

Ресс подумал и согласился – лишним оно всяко не станет. Так что теперь сумочку Лаис оттягивала, кроме купюр, еще и солидная пачка бумаг, из-за чего револьвер пришлось прятать под юбки. Это вызвало у Пепла взрыв безудержного веселья, пока Ретен не нашел способ его пресечь, незамысловато, но убедительно продемонстрировав кулак.

У здания управления полиции она оказалась аккурат к открытию. И – так совпало – к моменту, когда у бокового входа, ведущего в подвал морга, остановился тарантас труповозки. Пока оттуда выгружали закутанное в дерюгу тело, Лаис, пользуясь удачным совпадением, незаметно проскользнула вниз по короткой лестнице и, ни с кем не встретившись, оказалась в сырых, промозглых и пропитанных запахом формалина владениях мэтра Йени. Хозяин негостеприимного места, несмотря на ранний час, был уже там.

– Так и знал, что с утра заявишься, – отвлекся тот от подготовки стола для нового клиента – скорее всего, того самого, что сейчас выгружали перед входом. – Как твой вчерашний гость? Жар не спал?

– Нет, – откликнулась она. – Даже наоборот.

– Вон там пузырьки, – кивнул мэтр в сторону другого стола, письменного, где лежали в основном бумаги, – жаропонижающее тоже есть. Все подписано, и даже разборчиво, так что не перепутаешь. Взамен полсотни кредитов оставь. Там же.

Лаис без лишних вопросов еще раз проредила полученную вчера пачку купюр, положив несколько на место перекочевавших в сумочку пузырьков, и уже собиралась уходить, когда санитары с носилками перекрыли ей дорогу. Посторонившись, она приготовилась было пропустить их и выйти, но Йени неожиданно поманил ее к себе.

– Не хочешь взглянуть? Нашли сегодня ночью недалеко от почтовой станции. Многочисленные колотые и резаные по всему телу и револьверная пуля точно в сердце – изящным финальным штрихом. Не опознали пока красавчика.

– Почтовая станция? – сглотнула она.

– Вот и я подумал, что тебе может быть интересно, – хитро блеснул глазами медик, дождался, пока санитары перегрузят тело на подготовленный стол и уйдут, и тут же, словно фокусник в цирке, сдернул с тела дерюжку.

Лаис застыла: перед ней лежал труп ресса! Вне всякого сомнения. Так вот, значит, как выглядел измененный. И вот почему он старался не снимать капюшона: слишком приметная внешность. А еще внезапно подумалось, что вот такими же будут волосы Ретена, когда тот перестанет их закрашивать, – совсем-совсем белыми…

И вдруг резко выдохнула сквозь зубы, поймав себя на абсолютно сумасшедшей идее.

Абсолютно!!!

Но ведь может и сработать!

– Йени, – тихо сказала она, – помнишь внешность парня, что у меня лечил?

– Детка, я, конечно, не молод, – удивленно оторвался тот от изучения трупа, – но не до такой же степени, чтобы подозревать меня в старческом слабоумии?

– Так вот, – не приняла Лаис шутки, – его хотели убить. А этот… Этот уже мертв. Понимаешь?

– Да что ж тут непонятного? – соображал патологоанатом всегда быстро. – Рост у них, правда, разный, и морды тоже, но, если кое-что подправить, глядишь, и пройдет. Сколько ты готова пожертвовать бедному Йени за такое?

Открыв ридикюль, Лаис полностью вывернула на стол его содержимое, выбрала из получившейся кучи все до единой купюры, включая мелкие и мятые, и молча подвинула к нему.

– Впечатлен, – тот не глядя сгреб их в карман халата. – Что ж, считай, договорились. Вон там у меня в шкафу кое-какие притирания… Да, иногда и такое нужно для организации клиентам приличного внешнего вида. Порошок из ореха для волос тоже вроде есть. Пойди проверь тамошние запасы и будешь мне потом помогать: время дорого, а дел невпроворот.

Он тщательно закрыл входную дверь на замок, а сверху еще и щеколду набросил:

– Ну, чего стоишь? Шевелись! На тебе создание ему подходящей к случаю красоты, а я сейчас парню морду подправлю и сухожилия подрежу, чтобы хоть ноги подлинней выглядели и разница в росте не так в глаза бросалась.

– Йени, – начала было Лаис в нервах, – я никогда раньше… Не знаю… Демоны! Ну не доставляет мне удовольствия на такое смотреть!

– Деточка, – откликнулся тот не глядя, потому как уже примеривался специальным молотком к трупу, – я весьма немолодой и весьма неромантичный человек, чего и тебе желаю. В смысле, дожить когда-нибудь до моих лет и поскорее выкинуть подобную дурь из головы. Поверь, чем быстрее ты сделаешь второе, тем больше шансов на первое. А удовольствия оставь на потом. Живым. Тем, которые у меня здесь – уже все равно.

Лаис сглотнула.

– Ну так что, помогать-то будешь? – медик все-таки поднял на нее глаза. – Или отправишься за дверь и хотя бы мешать перестанешь?

глава двенадцатая

Увы, но Ретен не знал.

Когда вечером они вернулись в квартиру, было заметно, насколько тяжело далось ему ожидание. А еще было заметно, что тот пытался вставать – стул, опрокинутый возле двери в ванную, который ресс, похоже, просто не смог потом поднять, и испарина на лбу говорили сами за себя.

– Какого хрена ты делаешь? – напустился прямо с порога Пепел, пока Лаис, онемев от возмущения, молча сверлила его взглядом. – Все-таки хочешь скопытиться?

– Я ресс, – на удивление спокойно отреагировал тот, – у нас копыта крепкие.

– Это ты про то, – успокоился и Дари, – что на старой крови все заживает как на собаке?

– Собаки нам могут только завидовать. Особенно в этом плане.

– Показывай! – Лаисса, успевшая демонстративно прошагать в кухню, вернулась из оттуда с миской теплой воды и лекарствами, поставила их на столик возле кровати и потянула вниз одеяло. – Да что ты в него вцепился? Как маленький, в самом деле!

Одеяло тот все же выпустил, но затравленно посмотрел на мальчишку.

– Слушай, ну верни мне хотя бы штаны, а? Хотя бы из мужской солидарности.

– Солидарности, говоришь? – Пепел сходил на кухню, и пока она разматывала бинты, вытащил из кучи грязной одежды, снятой вчера с наемника, остатки его порток:

– Вот эти? – Встряхнул он их прямо в дверях, а для наглядности в самую неприличную дыру еще и руку просунул, пошевелив пальцами.

– Н-да… – озадачился Ретен, рассматривая лохмотья, которые вчера пришлось с него не просто снимать, а частично срезать. – Проблема.

Лаис, оглянувшись, проблему оценила тоже.

– Во-первых, не тряси здесь грязью, я все-таки ранами занимаюсь, а во-вторых, похоже, предстоит еще один визит к старьевщику.

– Интересно, – хмуро глянул на нее Дари, комкая рванье и забрасывая обратно в угол, – а его ты за кого там выдавать будешь? За очередного своего кузена? Вот, наверное, папаша Лэкс-В-Каждую-Бочку-Затычка удивится такому их наплыву.

– Н-да… – задумалась она, продолжая осторожно, виток за витком разматывать бинты. И в самом деле, если вдруг пойдут слухи, это окажется совсем некстати, особенно сейчас. – Но можно ведь и к Дамми на этот раз сходить.

– Ага, который тебя тоже прекрасно знает.

– Или еще кого поискать…

– В кармане куртки должен быть ключ от моей комнаты, – вмешался Ретен. – Штанов у меня там достаточно, и не только их.

Пепел тут же развернулся в его сторону. Со скоростью гадюки и примерно таким же выражением лица.

– Собираешься устроить своим соседям внезапный спиритический сеанс? Не забыл, что уже труп? Или полагаешь, после твоего сенсационного воскрешения разговоров пойдет меньше, чем после визита к старьевщику?

– Уймись! – прервал его ресс. – Идти туда мне все равно придется. И вообще, пока вас не было, я тут нашу ситуацию хорошенько обдумал и понял: оно и к лучшему, что так получилось. Сменить имя и место мне давно пора, и сейчас сделать это будет проще простого. Но сначала придется кое-что забрать из комнаты, что я снимал. Если там найдут… кое-какие вещи, начнутся не только разговоры, но и поиски. Конкретно меня – Ретена Ретенауи. Ясно?

– Да чего ж тут неясного, – вздохнул Пепел. – Похоже, предстоит мне сегодня рабочая ночь. Давно я в квартиры не вламывался.

– Эрдари… – начал было Ретен, но теперь прервали уже его.

– Он прав, – Лаис мальчишку всецело поддержала. – Тебе туда ходить ни в коем случае нельзя, да сейчас ты и не сможешь. А завтра, после опознания, там все или опечатают, или вообще вывезут. Так что придется нам успевать сегодня.

– Мне. Только мне. – Пепел выглядел совершенно непреклонным. – Вот тут, леди, без вариантов. Такую работу я с напарниками не работаю, не привык. И помощи мне от тебя, сестричка, не будет – один сплошной вред и ненужные переживания. А вот отмычки свои давай, они-то как раз пригодятся.

– Зачем? Если я могу отдать тебе ключ? – Ретен, похоже, смирился с неизбежным.

– Это чтобы было о чем поговорить с легавыми, если меня прихватят? Нет уж, пусть Лаис раскошеливается на свой инструмент. В случае чего, с ними я буду смотреться гораздо естественней, чем с твоим ключом.

– Значит, так, – решилась она. – В квартиру, так и быть, пойдешь один, но я тебя при этом прикрою. И барахло потом помогу дотащить. Даже не спорь! Так что идти нам с тобой придется пораньше, пока та кофейня напротив еще не закрылась. Сяду там и буду вокруг посматривать.

– Свистеть станешь? – ухмыльнулся Пепел. – А громко умеешь?

– Ты, Дари, не подозреваешь даже, чего и как я умею. Короче, решай: или со мной, или вообще никак.

– Ладно, – все-таки кивнул он вихрастой башкой. – Мне оттуда пару эклеров потом захвати.

– И для меня тоже, – мрачно буркнул Ретен. – Пожалуйста.

Лаис рассмеялась и, размотав последний виток бинтов, скомкала и бросила окровавленные тряпки на пол.

– А вы и правда живучие, – согласилась она после тщательного осмотра пациента. – Плохо только вот здесь и здесь. Сейчас промоем и перевяжем, а все остальное можно уже и так оставить. Ах, да, ребра еще. Йени сказал неделю к ним не прикасаться, менять там ничего не надо, так что и трогать незачем.

– Завтра уже все в порядке будет, – поморщился Ретен, глядя, как Лаис осторожно промывает действительно нехорошую рану на бедре, стараясь не пялиться чуть выше, куда он накинул кусок полотна, чтобы прикрыть самое сокровенное.

Пепел хмыкнул, перехватив этот вечно сползающий взгляд, и из-за ее плеча тоже присмотрелся к ране.

– Рехнулся, – выдал он без малейшего сомнения. – Завтра там будет ровно то же самое, если не хуже.

– Увидим.

– Увидим, – не стал спорить мальчишка. – Ты давай рассказывай, что и откуда в той твоей конуре забирать нужно. Ну, кроме штанов.

– Со штанами ты, кстати, там поаккуратнее, – развернулся к нему ресс. – Лучше всего, если никто не заметит, что из комнаты вообще хоть что-то пропало и в ней кто-то был. Возьми только самое неприметное и немного.

глава тринадцатая

На чердак соседнего дома Пепел забрался легко: там-то черный ход как раз был, и отмычка прекрасно справилась с его дверью. Перелезть из чердачного окна под окно комнаты Ретена тоже вышло делом плевым – и не с таким справлялись. А вот открывать створку, зацепившись в неустойчивом равновесии на узеньком карнизе, было уже труднее: щеколда с внутренней стороны оказалась опущена, да еще и закреплена. Но с помощью перочинного ножика и пары крепких выражений он сделал и это, ввалившись, наконец, внутрь. Причем именно ввалившись – избежать шума от падения не удалось.

Дари замер, прислушиваясь, и через несколько секунд все-таки шевельнулся: обошлось, все тихо. Идея лезть сюда именно вечером оказалась весьма здравой – грохот мослов по доскам, который в ночной тишине способен был разбудить полдома, сейчас внимания не привлек.

Слегка освоившись и дав глазам привыкнуть к сумеречному полумраку, разгоняемому лишь светом уже зажженного фонаря с улицы, первым делом Пепел заглянул под кровать – убедиться, что с кофром все в порядке и ни украсть, ни вскрыть его желающих пока не нашлось. Но попытавшись вытащить его оттуда, быстро убедился, что делать этого не стоит: слишком тяжелый и при малейшем движении начинает скрести по половицам.

Ладно, придется справляться по-другому…

Открыв ключом и в самом деле весьма хитрый замок, он максимально приподнял крышку, пока та не уперлась в дно кровати, и запустил внутрь руку, оказавшуюся для такого вполне подходящей – не только ловкой, но и достаточно худой. Осторожно пошурудив среди каких-то тряпок, нащупал, наконец, большую плоскую шкатулку и с трудом, помогая себе второй рукой, а тяжелый верх удерживая лишь локтем, все-таки выудил ее оттуда.

Выдохнул с облегчением, достал из кармана куртки плотно сложенную холщовую торбу, встряхнул, разворачивая, и положил шкатулку на дно. Теперь следовало позаботиться об одежде. Он быстро отобрал в ящиках комода пару штанов, несколько рубашек и кое-какое белье – стараясь делать это аккуратно и так, чтобы пропажа не слишком бросалась в глаза. Свернул поплотнее и закинул в сумку сверху. Стянул веревку на горловине, нашел лямки и пристроил себе за спину. Теперь шкаф.

Открыв створки, Пепел едва удержался, чтобы не присвистнуть: «Вот ведь… пижон, демоны его подери!»

Содержимое не слишком большой с виду мебели в самом деле впечатляло – как количеством, так и качеством упрятанного туда. Ну да хрен с ним, труднее будет заметить пропажу. Он вытащил и бросил на пол теплый плащ и прицелился было выбрать пару сюртуков и курток понеприметнее, но неожиданно замер.

На улице кричали. Не со стороны внутреннего дворика, куда выходило окно комнаты, а с противоположной – там, где кофейня. Причем кричали так, что он все-таки услышал. Через пару секунд напрягший слух Дари уловил еще и смех Лаис – сомнений на этот счет у него не было. Значит, сигнал. Непонятно, правда, что там происходит, но сваливать нужно пошустрее, факт.

Пепел быстро накидал на разложенный плащ несколько вещей из шкафа, уже не разбираясь, что там попадается под руку, свернул в компактный тюк, обвязал веревкой и, подскочив к окну, распахнул створки. Но тут же сообразил: за один раз все барахло не унести, иначе он рискует свалиться. Получается, придется делать две ходки.

Ругнувшись, он бросил сверток с одеждой прямо на пол и решил сначала переправить в безопасное место торбу, уже болтавшуюся за спиной. Змеей скользнув по узкому карнизу, добрался до чердачного окна в соседнем доме и осторожно забросил в него свою поноску. С трудом развернувшись и едва не сыграв вниз, он все-таки сумел доползти обратно, но, уже перелезая в комнату через подоконник, вдруг завис в неустойчивом равновесии.

По коридору кто-то шел. Осторожно, стараясь не скрипеть половицами, но настолько тяжёлый, что это ему не удавалось. Замерли шаги прямо возле двери, забренчал металл.

Первой мыслью было развернуться и дать деру, пытаясь быстро добраться до чердака. И очень надеясь, что открытое им окно не привлечет внимания, а те, кто сейчас войдут в комнату, не кинутся прямиком к нему. Да еще и не споткнутся о тючок с одеждой под подоконником…

Н-да… Безнадежно. Нужно было как-то прибирать за собой.

На принятие решения оставалось несколько секунд, но Дари успел. Мягко спрыгнул в комнату, прикрыл створки, схватил злополучный тюк и вместе с ним юркнул под кровать. А там тихо забился в узкую щель между кофром и стеной, благословляя свою худобу. Никто другой в ней поместиться просто не смог бы.

Дверь открылась, негромко скрипнув петлями, и Пепел, несмотря на опасность, усмехнулся: понятно, почему наемник их не смазывал. Какая-никакая, а сигнализация. Последний рубеж, так сказать.

И тут же над головой раздался сдавленный шепот:

– Ну все, пошел я. Закроешь потом, а ключ мне в жральне вернешь.

– Куда?! – тоже шепотом, но очень резко огрызнулись в ответ, давая понять, что вломившихся было как минимум двое, просто второй умел ходить тихо. – К бабе той намылился?

– А хотя бы! – первый голос зазвучал громче и отчетливей. – Тебе-то какое дело?

– Значит, так, – второй собеседник стал еще злее, хотя это казалось уже невозможным. – Сначала поможешь мне с поисками, иначе денег не дам. Потом вали куда хочешь.

– Эй, мы так не договаривались! – первый собеседник разозлился тоже.

– Я с тобой вообще ни о чем не договаривался. Но ты обещал помочь кое-кому найти тут нужное ему шмотье. Вот и помогай! Или думал, сто кредитов – это за то, чтобы ключ в замке повернуть? Шевелись, мать твою!

Орать шепотом вообще-то непросто, но тот перец, что забрался в комнату Ретена, справлялся с этим мастерски.

– Как помогать-то? – сдался первый.

– Дверь с этой стороны закрой для начала, а то мало ли что. Ключом! Вот так, да. А теперь глянь, что там под кроватью, пока я шкаф осмотрю.

Дари еще плотнее вжался спиной в стену: «Демоны! Вот это я влип».

В его убежище стало чуть светлее: кто-то приподнял покрывало на постели.

глава четырнадцатая

Дари отпоили водой, накормили ужином и оставили на кухне мыть посуду – и то, и другое, и третье исключительно в целях успокоения. Насчет последнего он посопротивлялся было – явно больше для порядка, но в конце концов смирился и тут: сил у мальчишки не осталось даже на это, сегодняшний день не прошел для него даром. Да еще и вчерашняя почти бессонная ночь… Хотя он-то успел немного подремать на составленных в ряд стульях, в отличие от Лаис, не отходившей от раненого ни на секунду. Но интересно, парень тоже сейчас на одних только голых нервах держится?

И да, сама она действительно здорово нервничала. А потому, загнав Ретена обратно в постель, приказным тоном распорядилась:

– Раздевайся, пока я схожу на кухню за лекарствами. Сейчас будем смотреть, что ты там в ванной поразматывал и насколько все теперь ужасно.

– Лаис, – как-то очень понимающе глянул на нее тот, – не начинай меня бояться, не стоит. Спектакль сейчас был вовсе не для тебя.

– Ну, в общем, да. Я на это надеялась, – выдохнула она, сама не ожидая, настолько ей полегчает от этих слов. – Но раздеваться придется все равно: надо перевязать. У тебя пять минут, пока я там сейчас склянки соберу.

Пожав плечами, Ретен начал стаскивать через голову рубашку.

– Может, Дари позвать? Чтоб помог?

– Обойдусь, – невнятно буркнул тот сквозь ткань. – Все уже нормально.

Лаис увидела, что повязку на ребрах он полностью размотал и сейчас, воюя с рубашкой, чувствует себя, мягко говоря, не слишком комфортно.

– Демоны, ну как ребенок, честное слово, – ругнулась она, в самом деле уходя за водой и пузырьками – чтобы не видеть этого издевательства над собой.

Вернувшись, привычно уже стянула с Ретена одеяло и опять выругалась: ране на бедре от водных процедур лучше, увы, не стало. Даже сквозь бинты было видно: там кровит. Осторожно размотав ткань, убедилась, что да, вчера все выглядело значительно лучше.

– Ну вот и что теперь делать, а? Не мог подождать пару дней? Обязательно было лезть в воду сегодня?

– Не мог и обязательно, – исчерпывающе отчитался тот. – Но знаешь что, не бинтуй ее больше – пусть ночью без повязки подсохнет. Лучше будет, если ничем не прикрывать, я знаю.

– Ну… давай попробуем, – протянула Лаис в сомнении. – Только промыть все равно нужно.

И, добавив в воду несколько капель из самого большого пузырька, начала аккуратно смывать выступившую сквозь швы кровь. Дари закончил с посудой, заглянул в комнату и тут же скривился:

– Опять всю ночь сестру милосердия изображать будешь?

– Стулья вон там. – Не глядя ткнула она себе за спину. – Сам сдвинешь или помочь?

– Даже не пытайся. Второй раз я на этот пыточный станок не лягу.

– Что, так плохо? – поинтересовался Ретен.

– Хочешь попробовать?

– Придется, – пожал тот плечом и поморщился от боли в ребрах. – Кровать пора вернуть хозяйке, а до чердака я сейчас не доберусь.

– Даже не думай! – возмутилась она. – Не собираюсь завтра начинать все сначала. Пока не долечишься – спишь здесь. Это не обсуждается. А ты, Дари, заканчивай капризничать и изображать из себя примадонну. Не нравятся стулья – ложись на полу.

– Не, я наверх. Мне, как растущему организму, в отличие от тебя, спать надо, а не квохтать всю ночь над этим бугаем и его царапинами. Так что пойду-ка я на чердак, там ты до меня хрен доберешься. А вы тут можете разводить свой курятник и дальше.

– Как хочешь, – не стала она спорить. – Умойся только сначала.

Пепел спорить тоже не стал, послушно умылся и свалил.

– Лаис, – тут же снова начал Ретен. – Тебе необходимо выспаться. Поэтому давай я на пол, плед вон возьму…

– Ресс Ретенауи, – зло прервала она его, от усталости уже не в силах справляться с нервами. – Я же сказала: не обсуждается. После ночевки на полу вас придется лечить заново. Поэтому плед возьму я. И лягу рядом, кровать большая. Надеюсь, возле вас я могу чувствовать себя в безопасности?

– Леди, мне принести вам клятву? – Было видно, что тот едва сдерживает усмешку.

– Не надо, – выдохнула она, внезапно успокоившись. – Просто подвинься, и все. Сейчас, только прихвачу кое-что…

Когда Лаис вернулась с пледом и подушкой, утащенными с кресла, ресс уже сдвинулся на самый край, освобождая ей место. Завернувшись в мягкую ткань, как в кокон, она задула лампу и зашуршала чем-то под головой, пару раз этим чем-то еще и тихонько звякнув.

– Револьвер? – потрясенно уточнил Ретен. – Наверное, мне действительно стоило поклясться.

– Да нет, не надо, это просто привычка, – и зевнула, не удержавшись. – Ты тут совершенно ни при чем.

– Привычка держать оружие под подушкой?

– Ну да, – завозилась она, устраиваясь поудобнее. – Мне так спокойнее просто.

Прошло несколько минут, прежде чем тот спросил:

– Когда-то что-то случилось? С тобой?

– Почти случилось, – откликнулась она, засыпая. – Да. Но мне хватило.

– Теперь все будет хорошо. Всегда. Спи.

Лаис послушно угукнула – уже сквозь сон – и начала тихонько посапывать.

А Ретен, успевший подремать днем, продолжал невидяще пялиться в темноту. И лишь убедившись, что она действительно уснула, невесомо коснулся ее волос. И еще раз. И еще. Пока не сообразил, что в ловлю на хвостик, оказывается, можно играть в обе стороны. Ресс улыбнулся и осторожно, стараясь ни в коем случае не потревожить, прикрыл девушку одеялом.

– Спи, – едва слышно выдохнул он и, наконец, сам закрыл глаза.

***

Проснулась Лаис от непривычного, но приятного ощущения чужого и теплого присутствия рядом. Пошевелившись, вдруг поняла, что лежит, прижавшись к жесткому боку тренированного мужчины, а ее рука уютно пристроилась на его обнажённой груди, поднимаясь и опускаясь в такт мерному дыханию.

Ладонь словно сама собой медленно поползла вниз по гладкой коже и рельефным мускулам мужского живота. Ниже, еще ниже…

Стоп!

Лаис вдруг поняла, что еще пара сантиметров – и она почувствует, каковы на ощупь его волосы там. Цвет их она уже видела. Собственно, все остальное видела тоже…

глава пятнадцатая

Ночью над Праутом прошел дождь. Выглянувшее утреннее солнце честно пыталось высушить последствия, но пока безуспешно – до конца этого аврала было еще далеко. Поэтому Лаис приходилось периодически перепрыгивать лужи маленькие и обходить по широкой дуге большие.

Стояла поздняя весна с ее практически идеальной погодой: промозглые холода остались в прошлом, а летняя жара едва угадывалась на горизонте будущего. И она по-настоящему наслаждалась прогулкой, впитывая запахи мокрой мостовой, свежей выпечки и утреннего кофе, разносившиеся по улице под аккомпанемент открывающихся ставен.

Хорошее настроение продержалось аж до входа в здание полицейского управления.

Можно было сколько угодно убеждать Ретена, что все нормально, и разговор, на который ее пригласили, не принесет ничего неожиданного, вот только Лаис все равно волновалась – очень уж серьезную аферу они затеяли. Утешало лишь, что на беседу ее пригласил Тэни Ярм, давно и хорошо знакомый. Слишком даже хорошо. Но с другой стороны, и она прекрасно знала, что от него можно ждать.

Поднявшись на второй этаж, Лаис постучала в закрытую дверь кабинета и, услышав приглашение войти, толкнула створку. Ярм встал навстречу, проводил к рабочему столу, но, сообразив, что ничего, кроме табурета крайне сурового вида предложить ей не может, почти смутился:

– Извини, сейчас стул принесу.

– Не стоит, – отмахнулась она, присаживаясь напротив, и вопросительно подняла брови. – Все равно ж ненадолго?

– Нет, конечно. Просто небольшие формальности, связанные с твоим погибшим клиентом.

– Я так и поняла. Как опознание? Нормально прошло?

– Да, подтвердили, что это именно он. Тот наемник, в смысле. Правда, один из его соседей засомневался было, но в итоге бумагу все же подписал.

– Засомневался?

– Ну ты же в курсе, в каком он сейчас виде, да? Неудивительно, что опознать удалось с трудом. Кстати, ночью, когда его обнаружили, он мне каким-то более целым показался.

– Бывает, – равнодушно дернула она плечом и перевела разговор: – А вы его одного там нашли?

– Вот! В этом-то и дело, – напрягся Тэни. – Труп один, но рядом кровищи как на бойне. Минимум двоих он серьезно сделать успел, факт, перед тем как помер. Но сделал вроде бы не до смерти. Одного утащили, другой вообще сам ушел. И должно быть, ушел недалеко, судя по тому, как из него лило. Мы на всякий случай врачей предупредили, но… Сама понимаешь, лучше бы за что-то более конкретное зацепиться. Я для этого тебя и вызвал: расскажешь, что он говорил, когда тебя нанимал? Кто именно ему угрожал?

– Конкретного? Ничего. Иначе он бы не ко мне, а к вам пошел. Единственное, что успела узнать, – был там какой-то конфликт на почве ревности. Из-за девушки, работающей в кофейне напротив. То ли кучер, с которым она раньше встречалась, то ли мясник, который тоже вроде бы имел на нее виды… В общем, кто-то из них мог быть причастен. Или даже оба сразу. – Любезного брюнета и нелюбезного кучера Лаис сдала Ярму без малейшего зазрения совести. – Я собиралась копать именно в этом направлении, но не успела, так что ничего, кроме слухов, предложить тебе не могу. Извини.

– Понимаю. Я скорее просто на всякий случай спросил. Проверить хотел. – И тут же неожиданно рявкнул куда-то ей за спину: – Я занят, не видишь?! Дверь закрой!

Лаис даже не вздрогнула: с атмосферой, царившей в управлении полиции, знакома была не понаслышке. А поскольку из этой двери продолжили на чем-то невнятно настаивать, Ярм поднялся, раздраженно захлопнул створку и даже повернул ключ в замке. Затем бесшумно, как большой кот, подошел сзади и, положив руки ей на плечи, заставил откинуться назад, опираясь на него, словно на спинку стула. Чуткие пальцы каким-то совершенно естественным жестом погладили ей ключицы, и привычная когда-то ласка заставила тихонечко вздохнуть. Тэни крепче прижал ее к себе, позволив почувствовать спиной свое возбуждение – как раз между лопатками, там, куда упирался вчера ее револьвер, когда она целилась в Ретена…

Лаис вздрогнула и отодвинулась.

– Детка, – тихо послышалось из-за спины, – дашь мне второй шанс? Кажется, когда-то мы совершили большую глупость, расставшись.

– Извини, Тэни, – она освободилась от его рук и встала, – но я сомневаюсь, что у нас и первый-то был.

А уже шагнув к выходу, вдруг почувствовала, что сзади ее опять настойчиво обнимают за плечи. Спина одеревенела.

– Прости, – быстро отстранился Ярм, – я помню. Прости.

Ни слова не говоря, она повернула в замке ключ и вышла из кабинета.

***

Нервно простучав каблучками по длинному коридору, Лаис успокоилась и вниз по мрамору лестницы шла уже неторопливо. Иногда здороваясь с пробегавшими мимо сотрудниками управления, иногда понимая: от нее специально отводят глаза, чтобы этого не делать. Злиться и расстраиваться по таким поводам она перестала давно – сразу как сумела найти себе в городе и достойное место, и прилагающийся к нему очень даже неплохой кусок хлеба с маслом. Все-таки ищеек ее уровня в Прауте больше не было.

Спустившись в просторный мрачный холл, отделанный темными деревянными панелями, пересекла его, успела дойти до входной двери, а вот выскочить на улицу уже нет. Стоило ухватиться за массивную ручку, как пол неожиданно подпрыгнул, саданув по пяткам и сбив с ног, а сверху обрушился еще и неимоверный грохот, заставив скорчиться на полу и втянуть голову в плечи. Здание вздрогнуло и чуть осело, откуда-то потянуло кислой горелой вонью и сухой шпаклевочной пылью…

– Демоны! – оглушенная Лаис не сразу сообразила, на каком она вообще свете, происходящее в самом деле здорово напоминало прорыв из инферно – точь-в-точь как его описывали храмовники в своих древних сказках. И потрясла головой в надежде, что сейчас мозги все-таки встанут на место. – Демоны вас всех задери!

Кого именно те должны задрать, ответить бы затруднилась, но шок и, как следствие, сильный эмоциональный всплеск присутствовали. А потому повторила еще разок – с душой и должным темпераментом: