В плену у дьявола

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ: ИСТОРИЯ ОДНОЙ ПТИЦЫ

— Ешь или сдохни, мне без разницы, — голос мужчины отозвался гулким эхом в огромной комнате.

Он сидел в конце длинного стола, накрытого сотней блюд. Стол ломился от изысканной еды, но уже несколько дней меня от неё мутило. Его взгляд прожигал расстояние между нами, будто он видел каждую мою морщинку, каждый родимый знак на теле. Чёрные, как безлунная ночь, глаза — не просто смотрели, а ранили, оставляли на душе шрамы. Всё нутро кричало: этот человек — опасность. От него не сбежать.

Моя мама умерла, когда мне было десять или одиннадцать. Папа... Папа всегда жил ради азартных игр. Мама годами пыталась его вразумить, но всё, чего добилась, — побоев и долгов. Однажды я вернулась домой и увидела её бездыханное тело на полу кухни. Его вина. Он убил женщину, которая до последнего держала на себе то, что мы называли семьёй.

После этого дни окрасились в серый. Неделю отец ещё пытался притворяться заботливым, но вскоре снова вернулся к ночам в казино и проигрышам. Он потерял всё: деньги, машину, дом бабушки, который должен был достаться мне. А потом он проиграл и меня. Свою дочь. Поставил мою жизнь на кон. И когда не смог расплатиться, люди пришли и забрали меня. Мне было двадцать.

Чёрный мешок на голову и машина — так закончилась моя короткая свобода. Я знала, что однажды это случится. Но, блять, продать собственную дочь… В тот момент я готова была сама пустить пулю ему в голову. Для меня он перестал быть отцом ещё в пятнадцать — тогда меня приютила бабушка. Она прожила ещё пять лет, дала мне шанс хоть немного почувствовать, что такое забота. А потом ушла, и я осталась одна. Сняла крошечную комнату, почти убитую студию с кроватью и плитой. Прожила там всего пять дней. На пятый меня похитили.

И теперь передо мной мой похититель. Смерть с косой, только вместо мантии — дорогой чёрный костюм, вместо косы — пистолет. Лео Картер. Черный Волк. Его имя — это приговор. Он стал лидером банды «Полуночное общество» в двадцать лет, перебив половину её участников лишь за то, что они посчитали его «щенком». Почему полиция не прижала этого ублюдка — загадка. Наверное, купил всех до единого.

— Видимо, сегодня ты снова останешься без ужина. Марк, убери еду, — лениво бросил он своему помощнику.

А затем встал. Не вынимая руки из кармана брюк, он двинулся ко мне. Я смотрела из-под опущенных ресниц. Силы покидали меня, но я знала: лучше умереть от голода, чем добровольно склониться перед этим чудовищем.

Его рука грубо схватила меня за подбородок, заставила поднять голову. Взгляд — звериный, не человеческий.

— У меня на тебя планы. Не вздумай сдохнуть раньше времени, — сказал он, почти усмехнувшись.

И тут же, не оборачиваясь, велел Марку увести меня и запереть в комнате. Я проводила его спину, и во мне закипала ярость — хотелось плюнуть вслед. Но я сдержалась. Странно, но в этот миг я не хотела умирать. Может, глубоко внутри я надеялась: судьба хотя бы раз не сыграет против меня.

Меня зовут Елизабет Миллер. Я — приз, который выиграл Лео Картер. Сломанная птица в золотой клетке, что бьётся о прутья, пока чудовище наслаждается её мучениями.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ: ЦЕНА ДОЛГА

Шумные голоса за дверью моей тюрьмы заставили меня невольно открыть глаза. Белый потолок — высокий, холодный, недосягаемый даже если встать на табуретку. Странно, но в этой клетке всё было обустроено так, будто я не пленница, а гость: уютная кровать с мягким пастельным бельём, пушистый ковёр в центре комнаты, огромный шкаф — пустой, ведь у меня не было вещей, — а в углу рядом с окном макияжный столик с зеркалом и подсветкой. Если бы кто-то зашёл сюда, не зная всей правды, мог бы решить, что я какая-то избалованная дочка местного авторитета или любовница богатого ублюдка.
Пиздец просто. Если уж похитили, могли бы постараться для приличия — запереть в подвале или в настоящей клетке. Но, черт возьми, внутри я всё же ощущала странную благодарность за то, что моя клетка оказалась золотой.

Ругательства и тяжёлые шаги не прекращались за дверью. Любопытство пересилило, и я кое-как поднялась с кровати, направляясь к выходу. По пути встретилась с собственным отражением в зеркале — и вздрогнула.

Раньше я не считала себя худой, скорее — гармоничной. Мясистые бёдра, округлая попа, тонкая талия и почти плоский живот. Грудь — удобного размера, не слишком большая, но и не маленькая. Ростом я вышла средняя, никогда не выделялась, но смотрелась цельно. Сейчас же отражение вызывало страх. За несколько дней голодовки — добровольной, из принципа — лицо осунулось, щёки исчезли, на их месте проступили скулы. На фоне полных губ и больших карих глаз это выглядело болезненно, почти мертво.
Красавицей я никогда не была, но имела чистую кожу, прямые волосы тёмно-каштанового цвета — я их растила много лет. Внешность точно досталась от матери. А вот характер… я сглотнула горький ком, думая об отце. Ублюдок, разрушивший мамину жизнь и убивший её веру. Его я не желала видеть никогда. Даже если взбредёт в голову заявиться сюда.

— Идиот, ты уверен, что размер подойдёт? — до меня стали отчётливее доноситься голоса. Несколько мужчин спорили прямо под дверью.
Не прошло и минуты — раздался стук.

— Мы принесли пакет с вещами, надеемся, угадали с размером. Оставим у двери и уйдём, — торопливо проговорил один.

Шаги вскоре стихли. Я осторожно взялась за ручку, приоткрыла дверь и действительно увидела у порога крафтовый пакет без надписей, самый обычный, коричневый. Забрав его, поспешила обратно в комнату. Внутри лежала новая одежда, с этикетками. С момента похищения я так и оставалась в одной и той же одежде. Страшно признаться, но даже душа за это время не видела — я считала, что человеку, который всё равно почти мёртв, мыться уже незачем.

Но теперь всё изменилось.
Фраза Волка — «У меня на тебя планы» — гулко отозвалась в голове, и я болезненно поморщилась. Старый хрыч, возомнивший, что я буду плясать под его дудку. Размечтался.

Одежду я всё же приняла. И, о чудо, идиоты додумались положить даже нижнее бельё. Благо в моей золотой клетке имелся вход в ванную. Первым делом я отправилась туда, чтобы смыть с себя пот, пыль и собственное унижение последних дней.

Одежда села на меня почти идеально. Светлые джинсы чуть впивались в кожу, подчёркивая бёдра и ещё сильнее — попу. А вот с футболкой они угадали: свободный оверсайз был как раз то, что я любила. С бельём тоже проблем не оказалось — видимо, ублюдок Лео слишком внимательно меня разглядел, раз угадал с размерами. Я даже не сомневалась: приказ о покупке одежды исходил именно от него. Ах да, какой джентльмен.

Я крутилась перед зеркалом, когда та же дверь внезапно распахнулась.

— Вижу, всё подошло, — голос Лео прозвучал лениво, почти насмешливо. Он вошёл без приглашения. Впрочем, это его дом, и он явно считал, что здесь ему позволено всё. Но, чёрт возьми, я ожидала от него многого, но не такой наглости.

— А тебя не учили стучаться? — я скрестила руки на груди и уставилась на него. Мне не было страшно. Не из-за храбрости — просто какой смысл? Он не отпустит меня даже если я встану на колени и начну умолять. Так зачем ломаться? Лучше быть собой, чем изображать покорную овечку.

— Девочка, я не должен стучаться в своём доме, — его голос звучал самоуверенно и спокойно.

Он был старше меня лет на двадцать, но выглядел моложе. Чёткий контур подбородка, скулы, обрамлённые лёгкой щетиной, и хищный взгляд чёрных глаз. Такие же густые чёрные волосы — явно окрашенные, потому что седины я не заметила. И тело… Господи, тело у него было превосходным: пиджак лишь подчёркивал мощные плечи и тонкую талию, длинные ноги. Наверное, и член у него огромный… — мелькнула глупая мысль, и я тут же поймала себя на том, что слишком уж внимательно его рассматриваю. Лео, кажется, это понял — в его взгляде скользнула тень недоумения, будто он застал меня на чём-то неприличном.

— А может, я переодевалась? — фыркнула я, возвращая себе контроль.

Он только ухмыльнулся.

— Тогда жаль, что я не пришёл раньше, — его глаза сверкнули хищным блеском. Взгляд скользил по моему телу, медленно, снизу вверх, будто он впервые видел меня по-настоящему. Смотрел, как на товар, который только что купил. И по его улыбке я поняла: да, он был доволен своей покупкой.

— Фу, — громко бросила я, не двигаясь с места.

Его, кажется, только забавляло моё недовольство. Махнув рукой, Лео велел своим псам выйти. Те молча подчинились и, закрыв дверь, оставили меня один на один с ним.
Вот теперь по коже пробежал холодок. Страх впервые ощутимо кольнул. Я оказалась в клетке с волком, с королём леса, а сама — всего лишь белка, прижатая к земле тяжёлой лапой.

Его шаги были неторопливыми, почти ленивыми, но каждый звук приближал его ближе и ближе. Моё сердце забилось чаще, в висках стучало, ладони вспотели. И вот он уже стоял почти вплотную. Горячее, тяжёлое присутствие обжигало воздух.

Капля пота скатилась по моему лбу. Минуту назад я играла в смелую — но теперь эта смелость таяла, как дым.

— Наверное, ты ещё не поняла, — его голос был низким и вязким, будто тянулся к самому сердцу.