В плену запрета

Пролог

«Иногда, сохранить тайну не поможет даже молчание»

На что может рассчитывать сирота в этом большом и страшном мире?

Мои родители погибли в жуткой аварии, в которой я чудом уцелела. Вместе с ними из моей жизни ушли ласка и любовь. Я оказалась ненужной и лишней в доме брата отца, где меня ждали только одиночество и постоянные унижения.

В ночь моего восемнадцатилетия в наших жизнях изменилось всё. Ради спасения собственного бизнеса дядя согласился выдать меня замуж за сына влиятельного человека.

Что может сделать сирота, за которую некому заступиться? Я вынуждено согласилась, оказавшись на грани жизни и смерти. Но только при одном условии... мне позволят закончить университет и прожить полноценную студенческую жизнь перед пожизненной клеткой.

А затем в моей жизни появился ОН.

Руслан Князев.

Татуированный старшекурсник, по которому сохнут все девчонки. Плохой парень, от которого стоит держаться подальше. Он стал моим кошмаром наяву в университете, отравляя жизнь, а после забрал невинность.

На тот момент я ещё не знала, что стану главным трофеем в битве двух криминальных кланов нашего города.

Ведь семья моего жениха и того, кто украл сердце, враждуют между собой долгие годы.

Смогу ли я выбраться из этого противостояния целой и невредимой?

— Не трогай меня! — испугавшись напора, пытаюсь оттолкнуть наглого старшекурсника, что не даёт проходу с самого первого дня в университете.

Руслан не слышит слов и просьб. Его грубые татуированные руки блуждают по моему телу, бесстыже просовывая их под светлую футболку. По коже против воли начинают бежать мурашки. Так происходит каждый раз, когда он прикасается.

— Вкусно пахнешь, Кудрявая, — ухмыляется в шею, шумно вдыхая запах, как одержимый маньяк.

— Ты мне противен, — лгу я, произнося каждое слово по слогам, вкладывая в них всю свою злость. Но Князева такая реакция забавляет, будто это просто игра.

— А ты мне – нет, — издевается в своей манере, проводя влажным языком от шеи к уху.

Отворачиваюсь, пытаясь вырваться, извиваюсь, но мои жалкие трепыхания только раззадоривают Князева продолжать и добиваться желаемого.

Для Руслана Князева не существует слова «нет». Никто не связывается с сыном одного из самых влиятельных людей в нашей стране, ему не перечат даже преподаватели. Все парни университета его боятся, а девушки мечтают стать для него той единственной.

Все, кроме меня.

— Отпусти или я буду кричать! — шиплю, пытаясь отодвинуть его лицо от себя подальше.

Я боюсь стать одной из тех, кого он использует ради удовольствия на одну ночь, а потом выбрасывает, как ненужную и поломанную игрушку. Сильно боюсь.

— Кричи, Лиз, хочу это услышать, — наконец отрывается, впиваясь гипнотизирующим взглядом в лицо.

В заднем кармане начинает вибрировать мой сотовый телефон. Кто звонит, я знаю: жених, которого ненавижу всей душой. Сегодня Демьян ясно дал понять, что хочет не просто встреч и переписок. Ему нужно куда больше: настоящие отношения мужчины и женщины. Мне противен Демьян, по каждому поводу он шантажирует тем, что, если не буду подчиняться, навредит бизнесу дяди.

Отдаться жениху и подарить свою девственность – равно признать поражение и абсолютную власть надо мной.

Он хочет завладеть моим телом, как и тот, что стоит сейчас напротив, по-собственнически зажимая в углу пустого коридора.

— Кто звонит? — Руслан рычит, вжимая в стену своим телом ещё сильнее. Ревнует, словно чувствует, что мои мысли сейчас о другом.

— Я не знаю... — вру, упираясь маленькими ладошками в крепкий пресс, и отворачиваюсь в сторону, чтобы спрятать затравленный взгляд. — Руслан, прошу, отпусти...

— Ты только моя, Кудрявая. Не поняла ещё? — обхватывает челюсть, сжимая, и насильно возвращает, заставляя смотреть в глаза.

Страшное осознание приходит неожиданно, как гром среди ясного неба: я безумно устала от игр в догонялки, от того, что Князев не даёт прохода на каждом шагу. Он не отстанет, пока не добьётся желаемого.

Но Руслан не знает маленькую тайну про жениха...

Отказы распаляют татуированного и заставляют преследовать меня ещё рьянее. Убегая я делаю хуже себе.

Стоя вот так рядом с ним, в голове что-то щёлкает.

Что, если... что, если я добровольно отдамся Князеву? Он оставит меня в покое, получив желаемое, а я, в свою очередь, отомщу мерзкому Демьяну, которому никогда не достанется мои невинность и чистота?

— Если я с...соглашусь переспать с тобой, ты оставишь меня в покое?.. — голос звучит непривычно сипло. Перестаю дышать в ожидании вердикта.

На долю секунды мерещится, что Князев отпустит и отступит. Что-то еле заметное и не предвещающее ничего хорошего проскальзывает в его чёрных как ночь, прожигающих насквозь глазах. Меня всю обдаёт жаром, кода, Руслан набрасывается на дрожащие губы с жадным поцелуем.

Глава 1

События происходят за шесть лет «ДО» действий в романе «Танец с Дьяволом».

«Если б знала ты сердцем упорным,

Как умеет любить хулиган,

Как умеет он быть покорным»

Сергей Есенин

— Лиза! Ты, дрянь! — писклявый женский голос полон ненависти. Жена дяди влетает в помещение, как злобная фурия, покрасневшая, подобно спелому помидору. — Кто разрешал трогать мой крем для лица? Ты хоть знаешь, сколько он стоит?!

— Я ничего не трогала, — спокойно открываю холодильник, чтобы отгородиться от мегеры Инессы. Нарочно долго достаю графин, затем отхожу и ставлю на стол, располагающийся по центру просторной кухни.

Дверца закрывается громче положенного, сотрясая всё содержимое, потому что сноха агрессивно её захлопывает и идёт следом.

— Сюда смотри, это что, по-твоему? — со стуком швыряет открытую баночку. Та прокатывается по поверхности, останавливаясь возле меня, так как мы стоим по разные стороны друг напротив друга. Я спокойно разливаю вишнёвый сок по стаканам, она – активно жестикулирует руками с длинным красным маникюром. — Ты втихушку пользуешься моей косметикой, мерзкая девчонка. Смотри, смотри, она полупустая! Или хочешь сказать, что это Яночка? — кивает в сторону своей малолетней дочери, которая притаилась, сидя с бутербродом в руках.

— Да не трогала я твой крем, успокойся, — уже немного грубее отвечаю мегере с чёрными, как ночь, крашеными волосами. Я правда никогда не трогаю её вещи и уж тем более косметику. Это ведь индивидуальные средства гигиены. Просто у кое-кого мания величия и преследования. Инессе все подружки завидуют и хотят подражать, потому что она царица всей планеты. Конечно же, в кавычках.

— Глаза свои разуй и смотри, там половины нету! Ты хоть представляешь, каких усилий мне стоило достать этот крем с алмазной пудрой из Кореи?!

— Надеюсь не из Северной? — выгибаю бровь, откатывая действительно полупустую банку обратно её злобной хозяйке.

Милое чавканье доносится со стороны Яны. Я даже знаю, кто именно подворовывает косметику Инессы, но, конечно же, промолчу в очередной раз.

— Неблагодарная!.. Мерзкая!.. Нахлебница! — буквально выплёвывает каждое слово, смотря на меня в упор. — Ещё и лживая. Пригрели змею на шее!

Ретируется из кухни Инесса так же быстро, как и вошла, не добившись от меня признания. Полы её атласного халата разлетаются во все стороны, когда ведьма рисует сквозняк, оставляя после себя неприятный осадок на душе.

Мне было десять лет, когда родители погибли, и родной брат отца забрал сироту жить к себе. На тот момент они уже были женаты с Инессой, и на руках у них была двухлетняя Яна.

Отношения со снохой не заладились сразу же, она меня невзлюбила с самого момента, как я переступила порог дома, держа плюшевого медвежонка в руках. Помню этот серый и дождливый день, как сейчас. Я чувствовала себя такой брошенной, абсолютно никому ненужной и совершенно одинокой. В прочем, с того момента особо ничего не изменилось.

Усугубляла всё необъятная тоска по родителям. Я так сильно хотела, чтобы мама забрала меня домой, уложила в любимую кроватку, рассказала сказку на ночь. Чтобы папа, придя с работы, поцеловал в лоб, а на выходных сводил в парк на аттракционы.

В тот год я много и часто плакала, тоскуя. Отказывалась разговаривать и есть, чем сильно раздражала Инессу. Писалась под себя во сне по ночам от страха. В день аварии я была с родителями в той проклятой машине. Говорят, что чудом выжила, не получив сильных травм, в отличие от них...

Я понимаю мегеру. Кто захочет возиться с чужим ребёнком, когда у тебя свой маленький? Ещё, я благодарна Инессе. За счёт её нападок, я превратилась из тихой и скромной девочки в ту, которая может постоять за себя и не дать в обиду.

Моё одиночество скрашивала помощница по дому – тётя Валя. Добрая женщина, она, в какой-то степени, заменила мне мать. Именно Валя своими молитвами и святой водой избавила от испуга и отвадила писаться во сне. Она заплетала меня в школу, а когда я возвращалась, то садилась на кухне делать уроки. Валюша готовила ужин и параллельно помогала с домашним заданием.

На ней по сей день держится весь этот дом. Раз в неделю, по средам, у тёть Вали выходной, поэтому на хозяйстве вместо неё я. Правда, она, заранее всё готовит, чтобы сильно нас не утруждать.

— Лиз, — Яна спрыгивает со стула и подходит, обхватывая маленькой тёплой ладошкой мою холодную. Я была в её возрасте, когда попала в этот дом. — Я признаться хочу.

— В чём? — поворачиваю голову вбок, смотря сверху вниз на сестрёнку.

— Прости, это я взяла крем мамы, — тихо шепчет, заглядывая жалобно в самую душу.

— Зачем, Ян? — не ругаю её и уж тем более не виню, всего лишь хочу знать, для чего.

— Руки мазала... — уныло признаётся, грозясь вот-вот разрыдаться. — И помаду красную тоже я тогда брала, и карандаш для губ... и... тушь тоже я... — ребёнок решает сознаться во всех своих проделках, но я ни капли не удивлена.

— Ян, сколько раз говорила тебе, не трогай вещи мамы, она всё равно заметит. Бери мои вещи, я разрешаю.

Глава 2

— Ты что натворила?! — визг Инессы сотрясает гостиную. Сноха соскакивает с места вытирая салфеткой мокрый наряд, но всем не до неё. — Моё платье!

Какое платье! У меня жизнь рушится на глазах.

— Я не выйду за него замуж, нет, — отрицательно мотаю головой, грозясь вот-вот впасть в дикую истерику. — Ни за что в жизни.

— Все они так говорят! — Влас равнодушно отмахивается. Они с дядей начинают усмехаться, обсуждая, что нынешняя молодёжь ничего не понимает. — Спасибо потом скажешь дядьке своему.

— Куда ты денешься? — Демид разваливается вальяжно на стуле, мол, смотри, вышло по моему.

«Вот так пальцами щёлкну, и он сам племяшку под меня подложит, лишь бы контракт подписать.»

— Дядя, пожалуйста, — дрожащий голос срывается на хрип, прочищаю горло, но комок размером со снежный шар мешает. — Двадцать первый век на дворе. Я не люб... я не люблю вашего сына. Разве вы не понимаете? — обращаюсь уже ко второму из мужчин.

Кажется, этот аргумент точно убедит присутствующих, они поймут, что это глупое решение, что я права. Но нет. Крупицы надежды растворяются в воздухе под грубый смех Власа Шведова.

— Любовь – иллюзия, Елизавета. В нашем мире её не существует. Расчёт и выгода.

Умоляюще смотрю на Вадима, он тоже смотрит, быстро и мимолётно. Но я не вижу и капли поддержки или понимания моих чувств. Поплывший взгляд перемещается с моей проблемной персоны на стоящую Инессу, на которую был разлит чай. Фарфоровая кружка валяется около наших ног на полу, расколовшись на много мелких осколков в тёмной лужице. Прямо как я сейчас.

Немой диалог происходит между Вадимом и мегерой, после чего она подхватывает мой локоть и силой утаскивает из гостиной.

Я сопротивляюсь, пытаюсь вырваться, но из-за шока не могу в полной мере сосредоточиться и освободиться. Как животное на убой.

— Отстань, — кряхчу, пытаясь отцепить руки ведьмы. — Я не выйду за него. Не выйду. Слышите? Никогда! — выкрикиваю, как умалишённая, постоянно оборачиваясь на по-прежнему спокойно сидящих за столом.

В этой ведьме столько силы!..

— Дура неблагодарная! — оказавшись в коридоре, Инесса отпускает и гневно подаётся на меня. — Откуда такая наглость?! Что за поведение? Посмотри на себя, замухрышка, и на сына Шведова. Где он, и где ты? Спасибо сказать должна, идиотки кусок!

— Я ещё и благодарить должна? — выпучиваю глаза, тяжело дыша. — Ты в своём уме? За что благодарить? Он не адекватный, Инесса, он ко мне на кухне приставал! — выпаливаю, а потом понимаю, что сказала лишнего. Не поддержит, зато потом будет упрекать, что я зажималась по углам.

— Неадекватная здесь только ты. Ноги Вадиму должна целовать, что он вырастил тебя, что на шее его годами сидишь. Ты хоть представляешь, что за человек Влас? Какая власть в его руках помимо бизнеса? — мегера агрессивно шипит, тихо, чтобы нас не услышали. Как змея. — Что не за какого-то алкоголика с завода замуж тебя выдаёт, а за сына самого Шведова! У тебя вот тут хоть что-нибудь есть? — тычет согнутым указательным пальцем в мой лоб. С психом отшвыриваю холодную руку от себя.

— В отличии от тебя, да, есть, — не уступаю в агрессии. Вот-вот и я сорвусь в бездну истерики. — И пока ещё в своём уме, чтобы не выходить в семнадцать лет замуж.

Кому я говорю? Инесса сама выскочила за Вадима в таком возрасте. Для неё это абсолютно нормально.

Хочется пойти, закатить в гостиной грандиозный скандал, собрать вещи и демонстративно уйти из этого дома.

Но я не могу... не могу так поступить с дядей. Это будет подло, я предам его, подставлю с контрактом и лишу работы...

— Своим поведением ты опозорила Вадима и поставила под сомнение его мужское слово, — от Инессы жутко разит алкоголем. — Вернёшься сейчас и извинишься при всех. Скажешь, что была не права и согласна.

— Да пошла ты! — отталкиваю от себя ведьму и бросаюсь к лестнице наверх. Бежать. Первая мысль, порыву которой я следую. Добираюсь до своей спальни и закрываюсь внутри на ключ.

Извиниться? За то, что не хочу связываться с этим противным Демьяном? Он же меня потом всю жизнь, как Инесса, будет тыкать тем, что подобрал непонятно откуда. Попрекать и манипулировать. Ему не я нужна, а тело, чтобы обладать. Из принципа за отказ.

Сменить одну тюрьму на другую, ещё более худшую?

Нервно начинаю отмерять шагами комнату.

Может, правда. собраться и уйти? Сбежать? Не заставят же они меня силой выйти за него? Что значит власть в руках Власа? Он – простой бизнесмен, как и Вадим. Да, судя по всему, более успешный, но тем не менее.

Демьян. Как же я тебя ненавижу!..

Зажравшийся мажор, который привык получать всё, на что ткнёт пальцем. А что будет со мной потом, когда Шведов младший наиграется и найдёт себе новую пассию? Вышвырнут?

За меня некому заступиться...

Па, почему ты так рано ушёл? Ты бы этого никогда не допустил...

Мечусь по спальне, как зверь в клетке, заламывая руки и кусая ногти. Хочется всё вокруг крушить и ломать, но я не имею на это права. Ведь не сама покупала.

Глава 3

— Елизавета, — такое странное чувство, знаете, точно парю в облаках. — Елизавета, вы меня слышите? — мужской голос, как в фильмах, с каждой секундой слышится всё ближе, громче, отчётливее.

Хочу ответить: «Слышу!», но не выходит, выдавливаю еле слабое мычание. Что происходит?..

Пытаюсь открыть глаза, однако веки ощущаются весом с целую тонну. Приходится приложить максимум усилий для простого действия. С горем пополам открыв глаза, сначала часто-часто моргаю из-за слишком светлых оттенков вокруг, со временем взгляд с трудом проясняется.

— Где я? — не узнаю свой охрипший голос, будто сорвала или долго кричала. Внутри всё жжёт. Я же засыпала в своей спальне. Почему сейчас лежу в другом месте?

— Ты в больнице. Ничего не помнишь?

В больнице?

Последнее чёткое воспоминание, как я не могла уснуть, а потом наконец, получилось, благодаря снотворным. Непонятное ощущение, словно есть что-то ещё, упорно пытающееся ускользнуть от меня.

«Лиза, Лиза! Лиза, очнись! Инесса, вызывай скорую!» — голос дяди всплывает в голове, как и чувство, что меня кто-то тряс и бил по щекам. Детский плач... Яна?

Дальше всё резко обрывается. Следующее, что помню, как мне насильно вливали какую-то жидкость, после которой всё содержимое желудка выходило наружу вместе со рвотой. Долго и мерзко. Как в каком-то дурном сне. Поэтому горло болит!..

Последнее перед кромешной темнотой - звук сирены скорой помощи, и как меня куда-то везут.

Ужас, неужели я переборщила со снотворным и получила передозировку?..

Безалаберная… Как так можно было?

— Доктор, к Астаховой посетители. Впускать? — перевожу пустой взгляд на вошедшую девушку в белом медицинском халате и шапочке на голове.

— Да, пусть проходят.

Голова слегка кружится, не могу нормально осмотреть помещение вокруг. Плюс ко всему ещё не до конца осознаю происходящее, кажется, моргну, и это окажется сном.

В мою руку воткнута игла, рядом с постелью стоит белый штатив с капельницей, отвожу взгляд, сразу же почувствовав её в вене. Б-р-р.

В палату входят помятый дядя, следом Инесса, цокая каблуками. Стук обуви отдаёт гулом в ушах. Таким сильным, что я, не сдержавшись, морщусь.

— Добрый день, — Вадим останавливается возле постели по другую сторону от врача. Мегера не спешит проходить, остаётся в дверях.

— Почему я здесь? — звучу, как осипшая алкоголичка. Да, я отравилась, но почему в больнице, а не дома? Разве всё настолько серьёзно?

— А то ты не помнишь? — стервозный голос снохи полон насмешки.

— Инесса, — Вадим бросает осуждающий взгляд, та сразу же умолкает.

— Желудок мы промыли, вы в курсе. Сейчас капаем, очищая организм. Интоксикация снотворным – не шутки, но жизни вашей племянницы ничего не угрожает. Пока будем наблюдать. Чуть позже займётся психолог, — так и не дождавшись вопроса от родственников о состоянии пациентки, доктор рассказывает всё сам и тактично удаляется, оставив нас наедине.

— Зачем психолог? Не понимаю... я просто не могла...

— Не понимает она! Нет, ну ты посмотри на эту наглую, — Инесса не даёт мне договорить, грубо перебивая, пока мечется у входа, раскачивая сумочку в руках. — Да у Яночки из-за тебя теперь психологическая травма! Ребёнок перепугался до смерти!

— Я ничего не делала... — пытаюсь объяснить, сказать, что не могла заснуть.

— Ничего она не делала! Нет, Вадим, это выше моих сил. Давай сам, я с этой амнезией в кавычках возиться не собираюсь. Лучше ребёнком своим займусь, — ведьма выскакивает наружу, громко хлопнув дверью. В помещении воцаряется давящая тишина. Подмечаю про себя, что это отдельная палата, где лежу я одна, без соседей.

— Как ты? — дядя придвигает стул на тёмных металлических ножках ближе к постели и опускается на него. Накинутый белый халат поверх пиджака смотрится странно. Как в телевизионных сериалах.

— Горло болит, и голова кружится...

— Лиз. Как ты себе это представляла? Что я спокойно продолжу жить, после того как племянница покончила с собой в моём доме?

Покончила с собой. Психолог.

Пазл подозрительно начинает складываться.

Боже, они думают, что я намеренно отравилась снотворным. Попыталась убить себя!..

— Да я не... — хочу сказать, что всё было не так, но Вадим перебивает.

— Очень эгоистичный поступок с твоей стороны, Елизавета, — хмурится, осуждает, в голосе чувствуется огорчение. — Яна действительно испугалась, когда пришла среди ночи, а ты не откликалась.

Малышка...

— Мне жаль... — говорю искренне, пряча взгляд на бледных костяшках пальцев.

— Смерть – это не выход. Так проблемы не решаются.

— Я не хочу за Демьяна, — первое, что приходит в голову, то и озвучиваю. Искренне и от души.

— Не всё в этой жизни так, как мы хотим, — хмурит светлые брови. Внешне дядя очень напоминает папу. Подметив это сходство, на глаза наворачиваются горькие слёзы. Папа бы такого не допустил.

Глава 4

— Мы проспали! — резко сажусь на постели от взволнованного голоса, раздавшегося как гром среди ясного неба. — Вставай быстрей! Бли-и-и-н, у меня же коллоквиум по административному праву!

Пока я пытаюсь сфокусировать мутный ото сна взгляд и осознать, что происходит, куда мы проспали и что такое коллоквиум, Таня соскакивает с постели и бежит быстро закидывать в кожаную сумку тетрадки со стола.

Вчера мы настолько залипли на сериал, что не заметили, как просидели до двух часов ночи.

— Я будильник даже не слышала... — откидываю одеяло и встаю на прохладный линолеум босыми ногами. Сквозняк сразу же заставляет трусливо поджать пальцы. Сажусь на корточки и достаю закинутые под кровать тёплые тапочки.

Первым делом мы бежим в общую и единственную ванную комнату на этаже, как два продрогших суслика, прихватив принадлежности для умывания. По словам Тани нормальные студенты уже в университете, и одни мы носимся по коридору туда-сюда.

Собираемся весело, подтруниваем друг над другом, хоть и понимаем, что получим нагоняй, особенно Таня.

Чувствую себя безалаберной: первый день - и проспала! Хочется поругать себя и стукнуть по голове, но это такие глупости по сравнению с тем, что я свободна!

Рядом нет постоянно недовольной и ворчащей Инессы, нет мыслей о том, что я нахлебница и чужая в доме дяди. Нет переживаний о том, что Демид добился своего.

Я предоставлена сама себе. Такое странное чувство, не испытывала его никогда. Оно опьяняет, воодушевляет, заставляет крыльям за спиной распахнуться.

Однако несмотря на хорошее настроение внутри живота постепенно начинает стягиваться тугой узел волнения и предвкушения. Как меня примут одногруппники? Смогу ли найти подруг? Какие будут преподаватели? В школе меня часто недолюбливали за длинный язык и слишком развитое чувство справедливости, я абсолютно всегда заступалась за тех ребят, к которым относились плохо, обижали. Как можно пройти мимо, когда ты видишь, как тихого мальчика или девочку шугают сверстники намного сильнее или выше положением? Или когда преподаватель намеренно занижает оценку ученику, который не нравится.

— Тань, а что такое коллоквиум? — прерываю молчание во время сборов.

Незнакомое слово засело в голове, отказываясь уходить. Чувствую себя глупой дурочкой, не понимающей систему обучения.

— Что-то вроде экзамена, зачёта. Проверяют наши знания, в общем, — соседка наспех проводит кисточкой туши по ресницам. — А ты чего не красишься?

— А у меня нет косметики, — отмахиваюсь, быстренько надеваю заранее приготовленную длинную джинсовую юбку с большим разрезом сбоку от середины бедра, топик и короткий вязаный кардиган розового цвета из толстой пряжи. Стараюсь делать всё быстро и максимально прикрываться одеждой. Немного стесняюсь показываться перед кем-то в нижнем белье.

Порой сама себя не понимаю. Как во мне могут уживаться две личности? Одна – скромная стесняшка, другая – дерзкая бунтарка.

Нужно было на психолога поступать, а не юриста. Так хоть в своей дурной голове бы разобралась. Усмехаюсь собственному умозаключению.

— Как это нет? Дома, что ли, забыла? Ну возьми мою, вон, — тычет указательным пальцем на край кровати с кислотного цвета косметичкой. — Поторопись, через пять минут выходим. — Смотрясь в зеркальце, аккуратно красит губы карандашом.

— В следующий раз, спасибо, — тактично отказываюсь, не хочу тратить на это время.

Не привыкла пользоваться косметикой, но, наверное, в университете это понадобится, чтобы не выглядеть бледной поганкой на фоне других студенток. С одним кремом для лица и блеском для губ я далеко не уеду.

— Вот это видок! — закончив, Таня разглядывает меня с ног до головы. — Где кофточку такую красивую купила?

— Сама связала, — придирчиво осматриваю себя. — Слушай, я не переборщила с внешним видом?

— Шикарно выглядишь, все пацаны факультета – твои! — хитро подмигивает, а я заливаюсь румянцем, потом быстро прихожу в себя, вспоминая о Демьяне. — Серьёзно сама связала?

— Да, это моё хобби, — наклоняюсь головой вниз и встряхиваю распущенные кудри, чтобы придать им более или менее человеческий вид, а то торчат во все стороны, как у той обезьяны из мультфильма.

— Красотища какая, вот это я понимаю руки откуда надо растут. А дашь поносить? А давай я пряжу куплю, и ты мне точно такой же свяжешь? — резво натягивает джинсы, следом джемпер, совсем не стесняясь наготы. Неловко отвожу взгляд в сторону, заметив красивый кружевной комплект на соседке. У меня такого никогда не было.

— Конечно, без проблем, — соглашаюсь, улыбаясь, и новая подруга уже тянет меня к выходу из комнаты. Хватаю сумочку, и снова два суслика бегут по коридору, на этот раз уже к лифту.

Обычно на шопинг мы ходили с тёть Валей. Дядя вручал ей банковскую карту и давал указание покупать мне одежду по необходимости. Выбирала я, конечно, сама, но тёть Валя – женщина старых нравов, и не всегда наши мнения о современной моде сходились. Покупали в основном на её вкус. Однако я никогда не жаловалась. Хотя, смотря на модных одноклассниц, красивую одежду хотела всегда и тихо мечтала о таких же шмотках. Отслеживая странички моделей в социальных сетях, я стараюсь по максимуму стилизовать свой внешний вид из базовых вещей под тренды.

Глава 5

— Лиз, расскажи нормально. Откуда ты его знаешь? — Таня устраивает допрос по пути в общежитие. Моё короткое и не особо убедительное объяснение при девочках в коридоре о том, что мы просто сидели рядом, когда я перепутала аудитории, её совершенно не устроило.

Чёрт. Вдруг соседка догадается, что я недоговариваю? Или по факультету поползут слухи от очевидцев о том, что я целовалась с этим проклятым Князевым? А если все уже это знают?

Спустись с небес на землю, Елизавета. Кому ты нужна, чтобы ещё обсуждать тебя? Судя по всему, зажимать разных девушек для татуированного - обычное дело.

— Говорю же, зашла не в ту аудиторию, села на единственное свободное место, рядом с этим... Князевым, — напрягшись, произношу нехотя. Надо же, даже фамилия пафосная, как и сам этот индюк. Зло выдыхаю, пуская пар изо рта. К вечеру заметно похолодало, завтра надо будет одеться потеплее и в более закрытую одежду.

Подсознательно понимаю, к чему веду. Чтобы урод не обратил на меня, слившуюся с толпой первокурсниц, внимания.

— Он тебя так назвал – «Кудрявая», — подозрительно косится, ожидая реакции. — Звучало интимно, если ты понимаешь о чём я.

— Нет, не понимаю, — недовольно цокаю, всем видом показывая, что её намёки мне ни капельки не нравятся. — Кто он такой?

— Руслан Князев. Старшекурсник и звезда университета, — соседка начинает рассказ с горящими глазами, позабыв про подозрения. — Все девушки по нему сохнут, каждая уверена, что станет той самой ради него.

Руслан. Имя Индюк ему подходит намного больше.

— А он? — фыркаю, уже заранее зная, какой ответ получу. Уточняю так, ради того, чтобы убедиться в догадках.

— По классике. Развлекается с ними, потом бросает. Признаться честно, я первое время тоже на Князева с открытым ртом смотрела. Но, когда он на одной из вечеринок, знакомую с потока в туалете на колени поставил, а потом сделал вид, что вообще не знает кто она такая, мои мозги на место встали, и иллюзия развеялась, — подруга вздыхает. — Я – единица среди тех, кто всё понимает. Рус – легенда университета, этого не отнять. Вон, Кристинку же видела. Мы ей обьясняли, обьясняли, что он её использует и бросит, а всё без толку. Теперь ходит девка с разбитым сердцем, страдает.

— Придурок, редкостный причём, — ещё раз убеждаюсь в правильности своего решения. Не буду рассказывать подробности знакомства с этим утырком.

— Мой тебе совет, держись от него подальше, Лиз. С Князевым преподаватели на «вы» и шёпотом. Лишний раз не связываются, — Таня говорит серьёзно. Еле сдерживаюсь, не ляпнув, что сама это уже поняла, когда на лекции во время его приставаний за меня никто не заступился. — Его отец – шишка, бизнесмен. Ходят слухи, что бандит какой-то из девяностых. Игнат Князев спонсирует университет, вот сына и не трогают, а тот творит, что хочет.

— Я и не собиралась, — отвечаю честно. — Меня учёба интересует, не парни.

Если бы меня интересовали парни и всё в этом духе, то давно бы уже с Демьяном отжигала на вечеринках, а не избегала его общества всеми возможными способами.

Князев такой же, очередной зажравшийся мажор, который считает, что ему всё можно.

Сто процентов, почувствовав, что речь идёт о богатеньких и самовлюблённых, телефон в сумке начинает вибрировать, раздражая. Достаю и вижу на экране надпись «Не брать трубку». Да, именно так я и сохранила номер Шведова-младшего совсем недавно.

Естественно, как и указано на экране, трубку не беру. Закидываю гаджет обратно в сумку. Теперь сообщения строчить начнёт, к гадалке не ходи.

На них тоже отвечать не буду, перебьётся.

Но ты же дала обещание дяде...

Сначала мы заходим в небольшой супермаркет и закупаем продукты. Договорились с Таней, что будем готовить по очереди, убираться в комнате тоже, пару раз в неделю. Обусловились, что всё по обоюдному согласию и никто друг друга грызть не станет. Если один день одна из нас не будет успевать из-за запары по учёбе, то другая подхватит и сделает всё сама. Мне такое предложение очень понравилось, так появятся свободные вечера, которые можно потратить на полезное дело, а не стоять у плиты. Учитывая, что кухня на этаже общая.

Всю дорогу до общежития меня жутко мучает совесть, внутри борются две личности.

Одна из них напрочь отказывается слышать голос Шведова и отвечать на сообщения, другая умоляет не подставлять дядю и выполнять договорённости. Свою часть женишок выполнил, точнее, он и его отец. Я учусь в университете, а значит, должна общаться с Демьяном.

Не повторяя утренних ошибок, на этаж мы поднимаемся пешком по лестнице. Переодеваемся в комнате, я снова зажимаюсь в отличие от раскрепощённой соседки. После, дружно раскладываем закупленные продукты: различные крупы, хлеб, овощи, приправы, курицу и немного фарша. Благо в комнате есть холодильник и небольшой шкафчик под продовольствие.

Перед отъездом на учёбу дядя заказал банковскую карточку на моё имя и сказал, что на ней всегда будут деньги на карманные расходы. Добавив, если нужно будет ещё, чтобы не стеснялась и звонила ему. Мне было страшно неудобно на тот момент, попыталась отказаться, но в итоге пришлось согласиться. Деньги мне правда нужны на те же продукты и канцелярию. Сильно тратить их я не собираюсь, по минимуму. У меня же ещё стипендия будет, правда там сумма совсем маленькая.

Глава 6

Утром просыпаюсь в холодном поту от кошмаров, что бессовестно мучали всю ночь.

Этот проклятый Руслан Князев!.. Откуда взялся на мою голову? Можно подумать, без него проблем не хватало!..

Чувствую себя старым разбитым корытом. Всё тело ноет, вставать нет никакого желания. Настроение на дне, хочется завернуться в одеялко и пролежать так весь день.

— Вставай, соня, — Аня в отличии от меня навеселе, бодрая и активная. Откуда в ней столько энергии? Пять минут назад глаза открыла, а уже шустро заправляет постель, напевая песню.

Выхода нет, приходится заставить себя и подняться. Интересно, что ждёт «удачливую» Лизу Астахову в новом дне?

Сегодня мы не проспали, поэтому успеваем выпить ароматный чай со вкусными печеньками, которые завалялись в шкафу. Закончив с завтраком, соседка насильно наносит мне макияж своей косметикой: подкрашивает ресницы тушью, брови – карандашом и губы – нюдовой помадой. От тонального крема наотрез отказываюсь из-за слишком чувствительной кожи. Меня сыпет при каждом удобном случае, поэтому решаю не рисковать.

К выбору наряда подхожу уже более ответственно и щепетильно. Одеваюсь сдержаннее, чем вчера, по известным причинам... Не хочу вызывать к себе лишнего внимания. Не знаю, сколько продержусь, прежде чем снова надену один из любимых ярких кардиганчиков.

Натягиваю серые джинсы, которые носила ещё в школе. Они оказываются мне велики в талии, но искать и доставать со шкафа другие нет желания. Надеваю узкий топик, сверху чёрный свитер оверсайз и поверх всего этого дела накидываю куртку. На ноги обуваю любимые белые кроссовки. Хаос на голове, который обычно называют волосами, собрать не успеваю, пора выходить. Решаю, что сделаю это спокойно в университете.

По дороге, чем ближе мы подходим к зданию Вуза, во мне всё сильнее разрастается самая настоящая смесь волнения, страха и неизвестности. Не из-за учёбы, из-за Князева.

Я боюсь, что этот Руслан после вчерашнего многозначительного прощания что-нибудь вытворит.

Лиза, это самый популярный парень в университете, ему девушки на шею пачками вешаются. Зачем ты, самая обычная студентка, мажору сдалась? Если он бросил Кристину, с её модельной внешностью, то зачем я нужна? Пройдёт мимо и даже лица не вспомнит.

Неплохая мысль немного успокаивает и обнадёживает.

Однако факт того, что на факультете могут узнать о вчерашнем поцелуе, удручает...

Стыдно перед Таней, она хорошо ко мне относится. Получается я её обманула. Или недоговорила?.. Может, стоило рассказать всю правду, не утаивая?

В голове каша из событий и сумбурных мыслей. Добравшись до факультета, мы расходимся с соседкой по своим группам.

В аудитории на лекции, где собирается весь поток, я снова теряюсь. Накатывают вчерашние воспоминания, застываю на месте, с ужасом смотря на верхние ряды.

Перестань, здесь первокурсники, да и аудитория другая.

— Лиза! — голос Егора выводит из транса и заставляет повернуть голову на источник звука. Рыжий машет сидя, и зовёт к себе. — Приберёг Хвостику местечко рядом, — сообщает, когда опускаюсь возле него.

— Привет, — стараюсь выдать подобие улыбки, пока внутри одна растерянность. — Спасибо!

Во время лекции по теории государства и права, пока профессор рассказывает новую тему, Егор добавляет мне что-то от себя, объясняя всё, что могло быть мной упущено с прошедших занятий. Я активно конспектирую и впитываю знания, как жёлтая губка из мультфильма. Настроение заметно улучшается, страхи уходят на задний план, уступая место радости от полученного материала.

— Ну как тебе? — после лекции неспешно идём вместе с Егором на семинар.

Я жутко переживала, что не смогу найти подруг в университете, но, кажется, нашла верного товарища. С рыжим так легко общаться. Друзьями нас сложно назвать, всего два дня знакомы, но с Егором приятно проводить время вместе. Очень умный и тактичный парень.

Я бы в жизни не сказала, что он окажется тем, кто будет подтягивать меня в учёбе. С виду Егор Воронцов кажется одним из тех накаченных качков, которых интересует совсем другое.

— Честно, я в восторге! Профессор очень интересно преподнёс материал, вопросов не осталось. Всё предельно понятно. Ещё раз убеждаюсь в том, что выбрать юриспруденцию было правильным выбором. Это прям моё, понимаешь? — с огромным энтузиазмом тараторю, пока топаем по светлому широкому коридору.

— Понимаю, — забавляется моей детской реакцией. — А кем ты видишь себя после учёбы? Ну, в смысле, где работать хотела бы?

Вопрос застаёт немного врасплох.

— Эм-м-м, пока не решила, — отвожу взгляд в сторону, энтузиазма заметно поубавляется. Мне не дадут работать. Закончив университет я стану домашней игрушкой Шведова. — А ты?

— Хочу открыть Адвокатскую контору, — на полном серьёзе Егор начинает рассказывать о своих планах. А я слушаю с открытым ртом и завидую белой завистью. Почему в двадцать первом веке права женщин до сих пор ущемляются? Разве кто-нибудь сможет заставить парня жениться на девушке ради спасения бизнеса? Вряд ли. Почему дочерей и племянниц успешно используют в своих целях, не спрашивая согласия? Где равноправие? Где справедливость?