В поисках того самого

Глава 1. Та самая ведьма

Отправиться к Лазурному могильнику не подготовившись было дурацкой затеей. Ларс думал, что обернётся до вечера, но утоптанная дорога, ведущая из города, превратилась в коварную тропинку и завела в болото. Вокруг витала туча мошкары, трясина чавкала под ногами, а вонь стояла такая, что не отмоешься. И зачем селиться в столь ужасном месте?

Впрочем, ведьма на то и ведьма, чтобы жить подальше от нормальных людей. В Клофорде о ней толком ничего не рассказали, предупредили только, что не любит гостей, но за смазливую мордашку, может, и приголубит. Паскудные ухмылки двух выпивох, за кружку пива объяснивших дорогу, Ларсу очень не понравились, но не сдаваться же, когда цель так близка! Он надеялся, что ведьма любит деньги больше, чем мальчиков, потому что сам старухами не интересовался вовсе.

— Да чтоб тебя!

Болото ощерилось глубокой лужей, и в правом сапоге противно захлюпало. Опасное место Ларс обошёл стороной, раздумывая, не вернуться ли в город — вечерело, а с наступлением темноты гулять в окрестностях точно не стоило. Это была не трусость, а здравый смысл: чем тащиться ночью по болоту, проще добраться до домика ведьмы завтра утром, с новыми силами и сапогами. И дело не только в природных опасностях топи, хорошее место могильником не назовут.

Не судьба.

Сначала он заметил лазурниц, крупные бабочки хищной стайкой кружились над неподвижной мохнатой тушей, а к исходящей от воды гнили прибавился омерзительный трупный запах. Но бабочки оказались меньшим из зол: в трупе неведомой лесной твари копошилась сгорбленная фигура, разрывавшая тухлятину когтями и зубами. Лысый череп с редкими волосами, нарывы на коже, худое как скелет тело с выпирающим животом…

Гуль и Ларс заметили друг друга одновременно, и прервавший чужую трапезу путник поспешил отступить.

Увы, гуль не оценил благородный порыв и захотел побаловаться свежатиной. Опять-таки, взбодриться после еды.

На болоте он чувствовал себя куда увереннее Ларса, умудряясь не проваливаться в трясину, а выбирать самые надёжные кочки, так что вариант бегства пришлось отбросить сразу.

Прыжок, другой. Путник замер и потянул из кармана револьвер, не сводя с гуля взгляда.

Оружие он купил здесь же, в Клофорде, проверил, но в деле ещё не испробовал. Прошлый — старый, но надёжный — утонул во время переправы через Ремту. Шустрая, холодная по весне речка, перевернув паром, забрала с собой не только его револьвер и нехитрый скарб, но и пару менее удачливых пассажиров. Теперь предстояло испытать оружие в настоящем бою, но Ларс выжидал: для того, чтобы остановить гуля, надо снести ему полбашки. А значит, подпустить ближе, чтобы стрелять наверняка.

Пятнадцать метров, десять... Ларс вскинул руку, целясь противнику в голову. Осечка!

Он дёрнул спусковой крючок несколько раз, но всё без толку: то ли боёк оказался изношен, то ли патроны — гниль.

Гуль прыгнул. Острые когти вспороли куртку и кожу на руке, запах крови подстегнул тварь. Противник навалился на Ларса, вытягивая дряблую шею и морду с выпирающей вперёд челюстью, лязгая зубами у самого лица.

Парень не удержался и рыкнул в ответ. В человеческой форме это выглядело настолько нелепо, что даже гуль опешил. Зато удалось собраться и резким ударом ног сбросить тварь с себя. Закрепить успех Ларс не успел, тут же неудачно оступившись и оказавшись в коварном болоте по пояс.

Он дернулся было выскочить, но трясина держала крепко.

— Ну давай, иди сюда, тварь! — крикнул Ларс, прекратив бесполезные попытки, и гуль не заставил себя упрашивать.

В болото они оба ушли с головой, хлебнув мутной жижи. Зубы гуля рванули плечо, отхватив кусок плоти и окрасив воду в бурый цвет, но и Ларс сумел его достать. Конечно, до волчьей лапы его руке далеко, но вытянувшихся когтей хватило, чтобы вспороть противнику горло. Он рвал снова и снова, увязая когтями в гнилой плоти и выдирая её кусками, пока гуль не перестал дёргаться, и только тогда оттолкнул от себя окончательно сдохшее тело.

Из воды Ларс выбрался с трудом. Поднялся, пошатываясь, сам себе напоминая монстра. Грудь тяжело вздымалась, кровь стекала по изувеченному плечу. Он почти ослеп и оглох — уши заложило от воды, а перед глазами от потери крови плясали чёрные пятна. Зажал рану рукой, шипя от боли, и пошёл не зная куда, наугад. По болоту в таком состоянии идти опасно, но оставаться на месте — ещё хуже. Лишь бы выбраться, где посуше! А там он оклемается. Заживёт как на собаке. Главное — дойти.

Над головой порхали голубые бабочки. Заинтригованные шумом, падальщицы подлетели осмотреть очередную порцию еды. Одна села на щёку, щекоча лапками.

Ларс содрогнулся от омерзения, ругнулся и отмахнулся здоровой рукой, надеясь разогнать наглых лазурниц — гнилой корень вам, а не добыча! Он ещё жив и легко не сдастся! Сдохнуть вот так, на тухлом болоте, слишком обидно, а когда близок к цели — обидно вдвойне.

— Мировое Древо!

Ларс не понял, откуда прозвучал голос, дёрнулся от неожиданности и тревожно повёл головой. Звучал тот глухо и гулко, как из бочки, и понять, кому принадлежал, не получалось. Перед глазами плыло, он видел только тёмные и светлые пятна.

— Ты, вообще, что такое?! — продолжил неизвестный.

Чудится ему, что ли?..

Ларс тряхнул головой, наугад отмахнулся здоровой рукой, на которой опять отросли когти, — и темнота затопила сознание окончательно.

***

Топь была небольшой, но проблем доставляла массу. Мёртвый лес, словно в насмешку над собственным названием, с этой стороны города был настолько живым и густым, что стоящие плотным строем деревья редко выпускали наружу то, что водилось внутри. Зато болото прорезало чащу длинным узким клином, и основная мерзость лезла именно через него.

Вот и сейчас к Алените завернул охотник и сказал, что видел у болота какую-то нежить. С равной вероятностью это могло быть правдой и порождением подстёгнутой страхом фантазии, но проверить всё равно стоило. Потому что любая тварь — это не только плата от города за голову, но и множество ценных компонентов для зелий.

Глава 2. То самое проклятие

Стирка отвлекла ненадолго. Вдобавок выяснилось, что если штаны почти не пострадали, а куртку Ларс кое-как, но мог привести в порядок — заплаткой меньше, заплаткой больше, — то с рубашкой пришлось проститься. Её располосовал когтями гуль и кровь пропитала целиком, так что даже на тряпки не годилась. Накидывать куртку на голое тело тоже не хотелось: не досохла она ещё, и зашить для начала надо, а выглядеть всё одно будет жалко.

Ларс покрутил в руках остатки рубашки, скомкал их, чтобы после сжечь в печи, и отнёс корыто обратно в сарай. Собственно, что дальше?

Сидеть без дела он не любил, а возвращаться в дом было настоящим испытанием, Ларс и отсюда ощущал запах волчицы. Только начинал успокаиваться — и по новому кругу. Безумие какое-то!

Воды принести, что ли? Можно дрова поколоть, отлично помогает сбросить лишнее напряжение, но размахивать топором с больным плечом оказалось несподручно. А вот с колодцем он и одной рукой управиться мог. Если устанет, хорошо: меньше сил на глупые мысли.

Бочка рядом с домом почти опустела, а на дне плавала дохлая крыса. Трупик утопленницы Ларс выудил, брезгливо поморщившись, остатки воды выплеснул в огород от греха подальше. Оставалось надеяться, что его мыли не этой «живой» водой, но отчего-то сразу безудержно зачесалось под коленом и лопаткой.

Первые подходы к колодцу и обратно дались легко, а монотонная работа и впрямь отвлекала: нацепить ведро, покрутить ворот, донести воду до бочки, стараясь не расплескать по пути. Ларс заодно и голову себе вымыл. Нита его, конечно, от души прополоскала от болотной жижи, чтобы не тянуть грязь в дом, но запах тины на волосах никуда не делся.

Ведьма застала его у колодца, когда бочка заполнилась больше чем наполовину. Ларс переоценил себя и теперь пытался отдышаться, судорожно глотая воздух. Всё-таки яд гуля изрядно подорвал силы, и каждый новый круг давался всё тяжелее.

Зато и запах подошедшей волчицы больше не сводил с ума. Ларс умаялся так, что думать мог только о том, чтобы не свалиться ей под ноги, в грязь. Сил мыться по второму разу у него не было.

— И чего тебе без дела не сидится? — поинтересовалась Нита, наблюдая, как пошатывающийся парнишка тащит ведро к бочке.

— Там крыса плавала. Пришлось воду менять, — пропыхтел он, обещая себе, что на сегодня это последнее ведро. Сдаться и бросить его прямо сейчас не позволяло упрямство.

— А старую куда вылил?

— В огород, — он мотнул головой, и женщина, проследив за его взглядом, недобро хмыкнула.

— Так понимаю, прямо на целебные травы, которые я поливаю специальными удобрениями? Молодец, — протянула она, дёрнув себя за кончик косы. Но ругаться не стала. Сама не предупредила, да и с одного раза растения не увянут. Дождь вон поливает — и ничего, а парнишка старался! — В следующий раз спрашивай, прежде чем что-то делать. Идём в дом, я хочу кое-что проверить.

— Насчёт проклятия? У тебя появилась идея?

Ларс выпрямился. Сил будто прибавилось. Он вылил воду в бочку, оставил ведро и поспешил за хозяйкой.

Конечно, он не ждал мгновенного исцеления: когда раз за разом терпишь неудачи, перестаёшь верить в чудеса. А Ларс, пока искал способ выздороветь, навидался всякого, и больше всего мошенников, обещавших результаты в самое кратчайшее время.

Нита на мошенницу не походила. На страшную старую болотную ведьму, которую он ожидал встретить у могильника, тоже, хотя сейчас в доме пахло именно лекарственными растениями: ромашкой, зверобоем, багульником… и топлёным салом. Ларс невольно сморщил нос, но хозяйка этого не заметила. Вместо этого она поставила рядом с ним крохотную баночку с какой-то мутной чёрной жижей.

— Повернись. Да не спиной, татуировку покажи, хочу рассмотреть получше, — она бесцеремонно покрутила его, заставила сесть на скамью и провела пальцами по татуировке, повторяя замысловатый узор. И, естественно, заметила. Три длинных шрама через всю руку, подживших, уже светлых и тоненьких. Раньше не обратила внимания, слишком занятая раной.

— А это что такое? — нахмурилась Нита, сжав ему руку.

Рассказывать о собственной дури не хотелось, но ведьма ждала ответа, и Ларс нехотя признался:

— Предположил, что, если повредить татуировку, получится избавиться от проклятия. Искал способы.

— И что, нашёл?

— В одной книге было написано, что проклятие можно разрушить свежим осколком или веткой каменного древа. Я подумал, что способ выглядит логичным...

— Думал?..

Короткий смешок, и ведьма отстранилась от него, глядя сверху вниз.

А она разозлилась. Вот до этого была спокойна, даже когда Ларс подумал, что она хочет сварить из него супчик, а сейчас глаза чуть ли молнии не метали.

— На заборе тоже написано, ты всему веришь? — сказала Нита — как выплюнула. — Малые дети знают, что нельзя лишний раз их трогать, а ты себя осколком полоснул! Каким надо быть идиотом, чтобы…

Она сорвалась на рык, но тут же умолкла и, выпустив наконец руку парня, которую сжала до синяка, глубоко вздохнула, успокаиваясь. Ну придурок он, какое её дело? Он ей никто.

— Вот что, малыш, — медленно заговорила Нита, и в голосе зазвучало зловещее предупреждение. — Если ты попробуешь подумать так ещё раз и сделать что-то с проклятием, не спросив меня, то я умываю руки. Не хочу тратить время на того, кто свою жизнь ни в мелку не ставит. — Она ткнула пальцем в шрамы. — Знаешь, что это?

— Неудачная попытка? — предположил Ларс, чувствуя подвох.

После того, как он располосовал себя осколком, было так плохо, что чуть лапы не откинул. Хорошо, шаман был рядом и выходил, отпаивая горькими до тошноты отварами. Но он и не ругался, сказал только, что этот способ не поможет. Впрочем, имай вообще отличался спокойствием, его сложно было вывести из себя, в отличие от эмоциональной волчицы.

— Ага, договаривай уж до конца. Неудачная попытка свести счёты с жизнью, — дополнила его пояснение Нита. — Проклятия — штука тонкая, чужого вмешательства не любят. Тем более такого грубого!