В пыли двух империй

Пролог

Зара

Лезвие меча свистело в воздухе, отражая золотистые лучи рассвета. Удары сыпались один за другим — точные, выверенные, как дыхание.

— Ты прекрасно владеешь мечом, принцесса. Но ты снова злишься, — проговорил наставник, уворачиваясь. Он обучал меня с самого детства. Я почти превзошла его в умении владеть мечом.

— Я не злюсь, — спокойно ответила я. В голосе не было ни гнева, ни раздражения. Лишь сосредоточенность. Лишь огонь.

Я сделала стремительный выпад, едва не срезав с его плеча кусок ткани. Волосы собраны в узел, кожа влажная от утренней росы, меч в руке — как продолжение меня.

— Значит, ты сосредоточена. И это даже страшнее. Расслабься. Позволь движениям вести тебя, а не страху.

Он поднял ладонь, завершая спарринг.

Мой меч опустился. Глубокий вдох. Всё вокруг казалось обычным утром во дворце. Но внутри я знала — сегодня всё изменится. По крайней мере для меня.

Сегодня начнутся состязания. И моя жизнь может пойти совсем иным путём.

Я подняла взгляд к вершине холма, где величественно возвышался белый купол дворца. В утреннем воздухе уже слышались звуки барабанов, запах лотосов и гул голосов, готовящихся к важному событию. К моему совершеннолетию. К выбору избранника для меня.

Но я была не готова.

Мама с детства говорила о свободе и праве выбора. А теперь… теперь я должна отдать свою руку тому, кого едва знаю? Решать судьбу после одного взгляда и пары вежливых фраз? Это смешно.

Хотя, если быть честной… меня волновало не это.

Смогу ли я довести до конца то, что задумала?

Я знала, кто будет среди претендентов. Не просто принцы и наследники. Среди них будет Насир ибн Камран. Это настораживало и одновременно вызывало неистовый интерес. Отец часто рассказывал мне одну сказку перед сном. В ней была девушка, пережившая плен и предательство, и мужчина, ставший её спасением. Я знала — это история моих родителей. И имя постоянно появляющееся в разных частях в той сказке… Камран.

Он был человеком, причинившим боль моей матери. Это была не просто история, я знала — это была правда. Я слышала шёпоты. Слухи. Истории. Я видела, как меняется лицо мамы, когда произносили это имя. В нём было столько огня и разрушения. Ее реакция говорила сама за себя. Внутри еще горел огонь противоборства и боль от прошлого. И когда они с отцом зачитали мне письмо, в котором Камран и Лайла просили моей руки для своего сына — я ничего не сказала. Но в ту же ночь всё решила.

Я не стану чьим-то трофеем.

Я — Зара бинт Халиф. Не для того родилась, чтобы быть чьей-то наградой. Пусть Насир не раскатывает губы. Пусть думает, что получит меня. Но я докажу, что всё не так просто. Заставлю его помучится. Возможно, я даже выберу другого.

Мой план был дерзким. Безумным. Почти оскорбительным для обычаев. Но это был мой выбор.

Мужчина из прошлого. Наследник из легенды. Сын того, кого мама не смогла простить… и всё равно, как ни странно, уважала.

Но я — не мама. И не чей-то приз.

Я спрятала свои чувства под маской. И улыбнулась.

Наставник внимательно смотрел на меня. Его взгляд был тревожным.

— Благодарю, Муссел, за тренировку. Ты свободен, — сказала я ровно.

— Зара… Я знаю тебя с детства. И этот взгляд… он пугает меня. Ты что-то задумала, правда?

Я промолчала. Но он и так знал. Он читал меня, как открытую книгу.

— Прошу, будь осторожна.

Он ушёл больше ничего не добавив к своим словам.

Я осталась одна. Посмотрела на свои руки, на повязку. Затянула её туже, чтобы ни одна прядь волос не выбилась. В зеркале передо мной больше не было принцессы. Ни шелков, ни короны. Только воин.

Я глубоко выдохнула. Сердце колотилось так громко, что, казалось, его может услышать весь дворец. Но это было лишь мое внутреннее ощущение.

Сегодня начнётся турнир за мою руку.

Но никто не спросил, хочу ли я быть наградой. Никто не подумал, что я — тоже человек. Не кукла. Не медаль за победу. У меня есть чувства и желания. А если меня не хотят видеть равной и услышать — я заставлю их.

Я готова.

———————————-

Добро пожаловать в мою новую историю противостояния и борьбы. Восточная сказка продолжается. Первая история получилась яркой и я сразу же решила написать про детей героев.

Всем приятного чтения. Буду рада вашим комментариям и звездочкам на главной странице книги: https://litnet.com/shrt/gQxK

Также стоит положить ее в библиотеку, чтобы не пропустить обновления.

Первая часть здесь: https://litnet.com/shrt/gGJn

Глава 1 Принц, который проиграл

Насир

Дворец сиял белоснежным камнем под безоблачным небом, будто сам день решил благословить этот турнир. Фонтаны шептали прохладой, навесы из золотой парчи колыхались от лёгкого ветра, а слуги скользили меж мраморных колонн, будто по нотам старинной мелодии. Всё было слишком торжественно, слишком идеально — и, пожалуй, слишком беспокойно внутри меня.

Я держался спокойно. Отец с ранних лет учил: сдержанность — броня императоров. А меня готовили стать владыкой. Но когда я вышел на дворцовую арену и увидел ряды зрителей, сверкающие глаза, нахмуренные лбы мужчин и советников, и ожидание, застывшее на лицах, — в груди что-то дрогнуло.

Я видел многое, был хорошо обучен и подготовлен ко всему. Я не знал отказов и был уверен в себе и своей силе. Но сейчас, стоя посреди внутреннего двора, среди шелков, флагов и бьющего прямо в сердце солнца, я чувствовал нечто иное.

Тревогу.

Турнир за руку принцессы Зары был объявлен с величайшими почестями, как и подобает наследнице великой империи. Её имя здесь звучало как легенда. С гордостью и почетом. Принцесса, выросшая в садах, но владеющая клинком лучше любого стража. Загадочная и великолепная. Говорили, что она умна, как мать, и упряма, как отец. Прекрасна, как рассвет. Недоступна, как мираж.

Я не видел её до этого дня. Только тот образ, что нарисовал в голове. Образ, сложившийся из рассказов других. И всё же… внутри было чувство, будто я знал её всегда. Она превзошла мои ожидания. Хрупкая, трепетная и такая красивая, словно мираж для путника. Я задавался вопросом — неужели это действительно она? Но один её взгляд — и я растаял. Я влюбился. Как влюбляются в цветок — мгновенно и навсегда. В её глазах я увидел непокорность, силу и жажду свободы. Она не была похожа ни на одну девушку, которую я знал. Она была другой. Волшебной. Желанной.

Но претендентов на ее руку и сердце оказалось много. Объявили состязания по прихоти Зары. Что ж… я совсем не против. Ведь уверен в своих силах.

Когда нас вызывали по одному, я вышел под взгляды множества глаз, не выказывая волнения. Я здесь не ради титула, не потому что мне велели. Отец, быть может, предпочёл бы, чтобы я не участвовал, но под влиянием матери не стал препятствовать. Я здесь, потому что это — первый вызов, что разбудил во мне настоящий интерес за последние годы.

Испытания были разными: на силу, выносливость, ловкость, такт. Но все они объединялись в боях друг против друга. Пусть победит сильнейший. Я справлялся. Один за другим противники сдавались и я продвигался к победе. Всё шло… слишком ровно. Слишком предсказуемо. Даже скучно.

Слуга ударил в гонг, и пара бойцов шагнула вперёд. Бой начался. Металл звенел, воздух наполнился гулом ударов и восторженными вздохами. Один за другим претенденты демонстрировали силу, грацию, выдержку. Я был спокоен и уверен в себе.

Пока не появился он.

Фигура в чёрном. Повязка скрывала лицо. Ни имени, ни титула, ни страны. Только тихий кивок и меч — гладкий, без украшений, острый, как намерение победить.

Я впервые ощутил странное. Опасность? Нет. Не страх. Волнение.

Он не был самым сильным. Не самым крупным. Но двигался… как будто чувствовал воздух. Словно танцевал с клинком, не атакуя — а ведя. В каждом движении — стратегия. Ни одной ошибки.

Он не привлёк бы моего внимания, если бы не одно "но": он двигался не как остальные. Без бравады, без суеты. Более грациозно, одним словом безупречно. Его шаг был точен, как у зверя, выжидающего момент. Он знал, что делает. И знал, зачем пришёл.

Когда он победил второго сына валида Ширкана — зал замер, ведь парень был недюжего роста и крепкого телосложения. Когда принца Восточной Империи — послышались возгласы. Тот был опытным бойцом в армии отца. Когда очередного претендента — я впервые за долгое время… сжал пальцы.

Я не мог отвести взгляда. Это было завораживающе.

— Кто он? — спросил я вслух, ни к кому конкретно не обращаясь.

— Никто не знает, — прошептал кто-то рядом.

— Думаешь, он опасен? — поинтересовался принц из Армарии, склоняясь ближе.

— Думаю, он не ради почестей здесь, — ответил я, не отрывая взгляда от незнакомца. Но ради чего?

Я вышел на арену. Мой клинок был быстр, рука уверена, тело — послушно каждому движению. Я вновь побеждал. Один. Второй. Третий. Я был спокоен. Каждый раз склонял меч перед Халифом и Анисой — и смотрел в сторону ложи, где должна была быть Зара, их дочь. Девушка за чью руку и сердце мы боролись.

Но её не было.

Ни в начале, ни во время боёв. Я хотел, чтобы она видела меня, чтобы переживала, а возможно, и подбадривала. Это было странно. Почему она не пожелала смотреть, как мужчины сражаются за право находиться рядом с ней?

А потом появился он. Снова.

Тот самый незнакомец. Мой последний соперник. Остался только я. Только мы двое.

Он — как тень. Мягкий, уверенный. Он не побеждал — он просто не позволял другим выиграть.

Молчаливый, собранный. Все его бои были быстрыми и точными. Ни капли гнева. Только хладнокровная техника. Я не мог его прочитать. Каждый раз — новые движения, новые атаки. Как будто он слышал в голове мелодию, под которую и сражался. Противники не успевали даже понять, как проигрывали.

Я сжал рукоять меча. Что-то внутри начинало тлеть. Я не привык к соперникам, которые казались… лучше меня.

— Кто ты? — прошептал я в пустоту, глядя, как он вытаскивает меч и спокойно выходит на арену.

Он ни с кем не говорил. Не пил воды. Не смотрел на публику. Он был здесь ради цели. Но какой?

Я снова поднял глаза к ложам — и вдруг мелькнуло лицо. На долю секунды мне показалось, что это лицо Зары.

Нет… только показалось.

Перевел взгляд на соперника, видя его ожидание. И вот тогда я понял: эта игра будет сложнее, чем я думал. Интуиция. Но я не намерен проигрывать.

Когда я направился на арену, то заметил, как его плечи напряглись. Незначительно. Но я это увидел. Он знал, кто я. Немного нервничал, но держался прямо, стараясь не показывать.

Глава 2 Непокорная

Зара

Меч в моих руках был уже не оружием, а частью меня. Я чувствовала его вес как собственный пульс, слышала звенящий голос металла так же ясно, как дыхание в груди. Каждое движение было отточено до совершенства. Но не в этом была моя сила.

Моя сила была в том, что никто не знал, кто я. Никто не догадывался, что под тюрбаном, под повязкой на лице — не воин из чужих земель, а принцесса, за руку которой они борются.

Иронично, правда? Мужчины, один за другим, поднимались на арену, чтобы завоевать «меня», не ведая, что я уже среди них. Не в ложах, не за колоннами — а на песке, с мечом в руках, с горящим взглядом и сердцем, стучащим в унисон с ритмом боя.

Я не искала славы. Я не хотела власти. Я хотела доказать, что могу выбирать сама. Что я не подарок в обёртке шелка, не награда, которую можно передать из рук в руки.

Я — Зара бинт Халиф и Аниса. И я принадлежу только себе. Я сама в праве решать кто и когда поселится в моем сердце.

С каждым боем я ощущала, как вокруг растёт напряжение. Удивление. Сначала они смотрели с насмешкой, потом — с тревогой, а потом и вовсе молча проигрывали мне. Один за другим мои противники падали, теряли своё оружие, а с ним и шанс быть моим мужем. Некоторые реагировали с уважением, другие — с яростью. Но все одинаково — чувствовали горечь поражения.

Я чувствовала взгляд. Один — особенно. Его.

Насир.

Он стоял чуть поодаль, но следил за мной. Осторожно. Вдумчиво. Он не пытался привлечь внимание к себе. Он просто наблюдал. И я не могла не заметить — в его глазах не было злости. Только интерес. Он не знал, кто я. Но уже чувствовал угрозу.

И, что удивительно, уважал её.

Мне показался он особенным. Все лица, мелькающие перед глазами, стирались, размывались и забывались. Но только не он. Когда мы наконец сошлись на арене, я ощутила, как внутри всё сжалось. Он двигался красиво. Уверенно. И неимоверно быстро. Я даже залюбовалась на мгновение. Его удары были точны, его шаги — выверены. Он был не только сильным, но и разумным. Он не бил с яростью. Он изучал.

И я ответила тем же.

Мы бились долго. Ни один из нас не хотел отступить. Ни один — не делал глупостей. Это был не бой — танец. Наши мечи сплетались, искрились, звенели, отражая утреннее солнце и затаённые эмоции.

Я почти дрогнула, когда его меч задел моё плечо — по касательной, легко, почти не причинив боли, но достаточно, чтобы разбудить во мне огонь. Я усилила натиск. Сердце грохотало. Собрала всю силу в кулак и вспомнила всё, чему учил меня Муссел.

Когда мой клинок выбил его меч — я сама не поверила. Он стоял. Гордо. Прямо. Красивый и статный. Но разоружённый. Я могла покончить с этим… но не стала. Я медленно опустила меч.

И тогда — я сняла повязку.

Мир замер. Мне казалось, даже песчинки в воздухе на секунду замедлили свой ход.

Я видела, как его глаза расширились. Он понял. Все поняли. И настала моя очередь говорить.

— Ни один из вас не победил. Ни один — не достоин меня.

Я произнесла это не как вызов, не как оскорбление. Это была правда. Горькая, ясная, как клинок в солнечный день.

Я развернулась, готовая уйти. Я доказала всё, что хотела. Это был мой выбор. Моя победа.

Но он не позволил мне уйти.

— Принцесса! — его голос был сильным, как ветер перед бурей. — Ты победила нас всех. Я признаю это. И я уважаю. Но знай — я здесь не за титулом. Я здесь, чтобы узнать тебя.

Я остановилась. Обернулась. Интерес во мне достиг наивысшей точки. Его голос не был дрожащим. Он не просил. Он заявлял. И в этом было… что-то достойное.

— Я не стану брать тебя в жёны, если ты сама этого не захочешь. Но знай — я намерен добиться твоего сердца.

И он опустился на колено. Не ради почёта. Ради искренности. Ради меня. Неожиданно и очень волнительно.

В этот момент мир стал тише. Даже ветер, казалось, затаил дыхание. Толпа начала шептаться, обсуждая его поступок.

А в моей груди родилось нечто новое. Не страх. Не гнев. А, возможно… начало чего-то большего. Но пока я не понимала чего. Я удалилась в свои покои, но мои мысли остались с ним и его словами. Он зацепил меня, также выйдя за границы дозволенного. Он словно знал, что я не отреагирую на простые действия. Мы были похожи и это немного пугало. Он не боялся осуждения и сплетен, как и я…

———————

Я знала, что этот разговор неизбежен.

Слуга сообщил, что родители ждут меня в вечернем саду. Не в зале, не в покоях. В саду — где когда-то мама рассказывала мне сказки, где папа учил меня держать меч, где я пряталась под деревьями, когда не хотела учить этикет.

Теперь туда шла я. Не принцесса. Не воин. Просто… любимая дочь. Та, что сделала невозможное. Или — непростительное?

Воздух был густым от жасмина и вечерней влаги. Сад тонул в тени, и только один фонарь освещал беседку, где они сидели рядом.

Мама — прямая спина, лёгкая ткань платья струится по каменной скамье, волосы собраны. Спокойная. Грациозная. Словно время не властно над ней, словно человек, постигший самый заветный секрет счастья.

Отец — в чёрном, руки скрещены на груди. Выглядит грозно, но его глаза выдают: он не зол. Он… ждал. Они оба ждали меня.

Я сделала шаг, потом второй. Сначала в нерешительности, а потом в нетерпении. Они молчали, давая мне время.

— Вы сердитесь? — спросила я прямо, останавливаясь перед ними.

Отец взглянул на меня и тихо выдохнул:

— Ты переиграла лучших воинов востока. Сразилась с Насиром и тоже оставила его в проигравших. И даже мы не поняли, что это была ты, — он подался вперёд, — сердиться? Я не знаю, Зара. Я всё ещё не понял, хочу ли я тебя отругать… или аплодировать стоя.

Мама усмехнулась и мягко взяла меня за руку.

— Я знала, что ты вырастешь сильной. Но я не думала, что настолько. И не так скоро. Почему ты не сказала?

Я опустила глаза. Грудь сжала странная тяжесть.

— Потому что… знала, что вы не позволите. Или попробуете отговорить. А мне нужно было не ваше разрешение. Мне нужно было… доказать. Себе. Всем. Что я не приз. Не объект обмена. Что я могу выбирать.

Глава 3 Девушка в красном

Насир

Я не привык теряться в мыслях. Слишком много лет меня учили действовать. Быстро. Чётко. По чести. Но с той минуты, как Зара сняла повязку и с вызовом посмотрела на меня на арене, я будто оказался в другой реальности. Мир, каким я его знал, треснул.
И вот я здесь, во дворце её отца, под покровом ночи, стою у фонтанов, будто юноша, впервые влюбившийся. И смотрю в её окно.

Она не появлялась весь день. И я не решался попросить о встрече. Но потом набрался храбрости и передал ей записку через служанку. Я надеялся, что она придёт. Надеялся поговорить с ней.

"Полночь. Сад. Я буду ждать."

Вот так коротко и, возможно, глупо… но я не знал, как по-другому. У меня не было опыта в покорении строптивых принцесс. Раньше мне стоило лишь кивнуть головой или поманить рукой — и все уже таяли от моего дозволения. Возможно, это разбаловало меня. А Зара… она была другой. С ней так не получится. Я понимал это и мне это нравилось.
Поэтому теперь я стоял здесь и трясся, желая поскорее её увидеть.
В шелесте листвы. Под протяжный крик орла, который, надеюсь, охотился не на меня.

Свет фонарей отбрасывал золотые отблески на влажную плитку. Сад будто дышал. Я дышал вместе с ним.
И тогда она появилась.

Тихо. Без шума. Словно ступала по лепесткам роз. В простой тёмной накидке, с распущенными волосами и внимательным взглядом.

— Ты пришла, — не выдержал я. Не вопрос. Скорее — констатация. Будто знал, что она не сможет устоять.

— Как я могла не прийти, — ответила она. — Ты ведь не просто пригласил. Ты позвал меня для разговора, который мы не закончили.

Она приблизилась. Близко. Я ощущал тепло её тела, аромат её кожи — не от благовоний, а настоящий, живой, чарующий. Она не пыталась быть кем-то другим, приукрашать себя или играть. И это подкупало.

— Ты собираешься добиваться моего сердца? — прошептала она, склонив голову. — А ты вообще знаешь, что это такое?

— Нет, — честно сказал я. — Но хочу узнать.

— Это не поход. Не сражение. Не союз империй. Это — огонь, Насир. И если ты не умеешь гореть, — не прикасайся.

Я улыбнулся. Не из дерзости. Из уважения. Она была магически притягательной.

— Я умею гореть, Зара. Просто раньше не было огня, достойного моего пламени.

Она засмеялась — коротко, удивлённо. И в этом смехе не было холодности. Только искра.

— Ты умеешь говорить красиво. Но сердце — не книга. Его не откроешь словами.

Я медленно протянул руку. Не коснулся. Просто дал ей понять, что я рядом. Что я не враг.

— Тогда позволь мне быть рядом. Не требуя. Не прося ничего. Просто — быть. Чтобы однажды… ты сама захотела открыться мне.

Она долго смотрела на меня. Потом шагнула назад. Снова — принцесса. Сила. Власть. Легенда.

— У тебя будет шанс, Насир. Один. Только не упусти его.

Она развернулась и исчезла в густом аромате ночных цветов.
А я стоял, не сдерживая улыбку. Радость растеклась по венам. Она сказала — да. Это лишь начало, но мне было этого достаточно.

Моя война за её сердце началась.
И я… был благодарен ей за то, что она сделала её такой достойной.

Ночь выдалась неспокойной. После встречи с Зарой я не смог уснуть. Мысли не давали покоя — её голос, её глаза, её слова. Она была как песчинка в глазу — не даёт покоя, раздражает… но выкинуть невозможно. Потому что она уже часть тебя. Я не знал, было ли это началом любви… но знал точно — я попал. А еще я всем сердцем желал этого, желал ее.

Я решил пройтись по дворцу, успокоить голову. Стража меня знала, никто не посмел бы задержать. Но я никого не встретил, словно тихая ночь унесла всех в объятия Морфея одновременно. Полутемные коридоры, лёгкое эхо шагов. Всё будто бы спало, кроме меня. По крайней мере, я так думал. Но в отдалении промелькнул чей-то силуэт. Я подумал, что это Зара и направился за ней. Окликнул, но безрезультатно.

Лицо скрывала полупрозрачная вуаль, тёмные волосы рассыпались по плечам. Казалось, что это мираж. Я упрямо шел за ней, но потом она пропала, словно испарилась. Я стоял в пустом коридоре, продуваемом со всех сторон ночным ветерком и не понимал, привиделось мне или здесь и правда кто-то был.

Я заметил полуоткрытую дверь и направился к ней. Сначала смотрел и не решался войти, а потом просто сделал шаг вперед.

Я попал в удивительное место, где раньше не был, но видел из окон своих покоев. Сад, который расстилался сколько хватало глаз. Гранаты, апельсины и другие фрукты аккуратно и ухоженно стояли в лунном сиянии ночного светила. Никого кроме меня не было. Странно. В отдалении журчал ручей, словно гипнотизируя и принося спокойствие в это место.

Я подумал, что это должно быть какое-то особенное место, в которое не допускались посторонние. И не желая гневать гостеприимных хозяев ушел.

Всю ночь мне не давала покоя эта странная фигура девушки. Мне она казалась очень знакомой, но с другой стороны какой-то загадочной и чужой. Неужели это была Зара? Или я ошибся?

С первыми лучами восходящего солнца мой и без того короткий и неглубокий сон был нарушен. Я поднялся с ложа и пока готовился появиться на завтраке долго размышлял. Как же мне добиться сердца принцессы? Что нужно сделать, чтобы она подпустила меня к себе?

В голову не приходило ни одной толковой идеи. Тогда я просто спустился в зал, где уже собрались другие гости этого великолепного дворца.

— Сегодня один из претендентов внезапно слёг, — услышал я перешептывания. — Отравление.

Я напрягся. Речь шла о молодом принце из Эт-Рама. Сильный, стойкий. И вдруг — кровавый кашель и обморок. Его нашли мертвым в своих покоях. Об этом известии словно волны расходились по залу слухи.

Я чувствовал, что что-то не так. Но возможно он был болен и это совпадение? Хотя никто не верит в случайности, даже я.

…Я не верил в совпадения. Не в этом дворце, не в это время.

Принц Эт-Рама был не просто претендентом. Он был одним из главных — с армией за спиной, с политическим весом и наследием, которое стоило уважать. Его внезапная смерть не могла быть делом случая. Кто-то убрал его. И я не мог отделаться от ощущения, что следующий — могу быть я.

Глава 4 Покушение

Зара

Я стояла у окна, глядя на пустующий внутренний двор. Шелковые флаги, развешанные к празднику, теперь казались безжизненными лоскутами, трепещущими от страха. Дворец был похож на тело без души. Слуги шептались, караваны уходили, оставляя за собой облака пыли и тревоги. Я страдала от осознания, что кто-то хотел навредить моей семье. Использовал ситуацию в своих целях и подставлял отца.

Двое претендентов мертвы.

Двое!

Я закрыла глаза и медленно выдохнула. Нет — это не случайность. Кто-то пытается разрушить всё изнутри. И делает это мастерски. Пока совет шепчется, а гости бегут, я слышу, как собирается буря.

— Принцесса, — голос Муссела прозвучал с порога. Я непроизвольно вздрогнула. — Вас ждут. Немедленно.

Я кивнула. Конечно. Родители обеспокоены происходящим. Я тоже. Они захотят знать, что думаю я. Все боятся и нужно что-то решать. Но что?

Я вошла в зал, где собрались все, кто ещё не сбежал. Я думала это будет разговор в семейном кругу, но очевидно, нас вновь лишили этой возможности. Совет стал слишком вездесущим. Воздух был плотным, как утренний туман над дюнами. Отец стоял во главе, рядом — мама. Стража по периметру. Советники с лицами, полными подозрений и страха.

И Насир. Он стоял чуть в стороне. Что он тут делал? Его взгляд сразу нашёл меня. Твёрдый. Чистый. Возможно, поддерживающий или мне просто этого хотелось.

— Принцесса, — начал один из старейшин. — Ваше мнение. Кто стоит за этим?

Практически, я слышала упрек и подозрения в свою сторону. Я на мгновение закрыла глаза. В голове вспыхнули догадки. Но я не собиралась ничего говорить. Я не тот, кто должен тут все решать.

— Этого я не знаю. Лучше вы мне скажите.

На меня устремились взгляды, которые резали словно я была той самой убийцей. Или они действительно сейчас пытались свалить все на меня?

— Убийца среди нас, — вмешался отец. — И если мы не найдём его… следующими можем быть мы. Нам неведомы планы врагов. А возможно, это кто-то из нас.

Молчание. Тишина. Только журчание воды в отдалении, казалось, нарушало серьезность его слов.

Совет загудел. Кто-то начал возражать, кто-то — требовать отправить всех прочь. Я взглянула на отца и почувствовала, как кровь стучит в висках. Он не доверяет никому. Или просто слишком устал. Но его взгляд выражал пренебрежение ко всему и ко всем.

— Мы должны сплотиться, — сказала мама. — Или нас по одному уничтожат.

Совет согласился. Неохотно. Но выбора не было.

Совет загудел вновь. Кто-то заговорил громко, срываясь на крик, кто-то, наоборот, прижимал ладони к губам, будто хотел стереть само своё присутствие. Воздух наполнялся страхом — не паникой, а именно страхом. Он был холодный, липкий, въедливый. Люди, одетые в золото и шелк, вдруг выглядели жалкими, как дети, потерявшиеся в песчаной буре.

— Мы должны изолировать тех кто остался, — выкрикнул один из визирей, — пока не станет ясно, кто следующий. Или… кто виноват.

— Без доказательств? — резко ответил другой. — Хотите, чтобы нас обвинили в тирании? А если за этим стоит кто-то изнутри? И повелитель прав?

— Или сам Халиф, — тихо, но отчётливо бросил кто-то с заднего ряда.

Зал будто выдохнул. Мысли многих в этом помещении наконец были озвучены. Отец не дрогнул. Он лишь медленно поднял глаза, и наступила тишина.

— Кто это сказал? — спокойно произнёс он, но в этом спокойствии звенела сталь.

Никто не ответил.

Стража по периметру выпрямилась, как по команде. Советники отшатнулись. Кто сидел, вжался в кресло. Напряжение натянулось, как лук перед выстрелом. Я почувствовала, как в груди поднимается волна — не страха, нет. Бешенство. За отца. За мать. За дворец, в который пришли с миром и начали сеять тьму. Ведь это мой дом, а его осквернили.

— Довольно! — крикнула я, и мой голос отразился от сводов. — Вы ведёте себя не как мужчины, облечённые властью, а как трусливые торговцы на базаре. Двое погибли — и вы в панике готовы обвинить любого, лишь бы спасти свою шкуру?

— Принцесса, будьте благоразумны… — начал кто-то.

— Я и есть само благоразумие, — отчеканила я, не давая продолжить. — Пока вы дрожите, кто-то действует. Пока вы спорите — готовится следующее убийство. И если вы хотите уйти отсюда живыми, лучше перестаньте спорить и начните думать.

Тишина. Ни одного слова в ответ. Только тень уважения в глазах отца. И лёгкое, едва заметное движение губ у Насира — как будто улыбка. Почему я вообще посмотрела в его сторону.

— Все свободны, — сказал отец. — Совет распущен. До следующего восхода солнца.

Они медленно начали расходиться. Ссутулившись. Молча. И даже самые надменные из них — с опущенными взглядами.

Остались только мы.

И тишина в зале стала иной. Пробуждающей. Опасной.

— Муссел? — я обернулась, увидев, как он подошёл ко мне. Лицо его было хмурым. Он говорил тихо.

— Прости, что не вмешался раньше, — сказал он. — Но ты справилась лучше, чем кто-либо. Осторожнее, дитя моё. Здесь не просто смерть. Здесь — война. Только пока что… без армий.

Я кивнула. Он прав. Война уже началась. Только пока она шла в тенях. Среди шёпотов. Под покровом ночи.

И если мы не найдём того, кто управляет тенями — они поглотят нас всех.

Когда двери зала за советом захлопнулись, тишина окутала нас, как саван. Лишь звуки уходящих шагов затихали вдали, и вскоре остались только: отец, мать, я и Муссел. Он всегда был больше, чем мой учитель. Он был правой рукой отца уже долгие годы. Все доверяли ему. Огонь в бронзовых чашах потрескивал. Сад за арками казался нереально тихим — как перед бурей.

Отец медленно прошёл к окну. Его руки были за спиной, плечи напряжены. Я знала это движение. Он думал.

— Всё идёт не так, как должно, — заговорил он негромко. — Не с того момента, как сюда прибыли претенденты. А задолго до. Слишком гладко всё было в последние годы. Слишком спокойно. Это неестественно.

— Ты о чём, Халиф? — спросила мама, подходя ближе.

Глава 5 Союзники

Насир

Я не знал, сколько времени прошло с тех пор, как я ворвался в покои Зары. Сколько минут или часов длилось то тревожное молчание, наполненное запахом дурмана, страхом и напряжением. Она думала, что я винил ее, но я просто не был готов к такому. Мой глупый и необдуманный вопрос вырвался сам собой. Надеюсь только, что она меня простит за него. Покушение на принцессу. Еще один пострадавший…

Я помог перенести Муссела в его комнату, вызвал лекаря, а потом отправился к Халифу. Я знал, что должен это сделать. И знал, что это будет не просто разговор.

Он принял меня один в небольшом зале, больше похожем на уединенный кабинет — за тяжёлой дверью, в тени широких окон, у которых играл свет предзакатного солнца. Всё в нём было спокойно. Чересчур спокойно. Но я не обманывался — это была тишина хищника перед прыжком. Халиф не так прост, но сейчас меня это не волновало. Я был озабочен лишь Зарой и ее безопасностью. Все мысли были рядом с ней, потому что она отказалась покидать ее учителя. Но обещала оставаться там. В покоях Муссела было много людей — лекарь, слуги. Сначала я сомневался, но мне действительно нужно было поговорить с ее отцом. В этот раз, я хотел сделать всё правильно, не нарушая правил и традиций. Поэтому и оставил ее.

Я поклонился, как подобает по закону.

— Я прошу позволения быть рядом с вашей дочерью постоянно, — произнёс я прямо, не заходя издалека и ничего не скрывая.

Он поднял на меня взгляд. Долгий. Испытующий. Ни капли удивления. Ни гнева.

— Почему? — тихо спросил он.

Только одно слово. Но в нём было всё: сомнение, испытание, вызов. Я выпрямился.

— Потому что её пытались отравить.

Лицо Халифа изменилось. На нем залегла тень беспокойства. Я продолжил, не дожидаясь.

— С ней все в порядке. Но ее учитель пострадал.

Халиф отвернулся к окну, пытаясь скрыть скорбь.

— Он защитил ее, — словно сам себе проговорил правитель.

Я молчал.

— Это опасно. И чтобы вы были постоянно рядом, я должен объявить о вашей помолвке. Лишь тогда ни у кого не возникнет вопросов.

— Я знаю, — подтвердил я его слова. Это мне было известно и я даже, в какой-то мере, был рад подвернувшемуся случаю.

Халиф молчал, а я сгорал от нетерпения.

— Я спрошу еще раз: почему ты хочешь защищать Зару ценой своей жизни?

— Потому что мой наставник сказал мне: защищай не корону, а то, что бьётся у тебя внутри. — Я сделал шаг вперёд. — Потому что если с ней что-то случится, я никогда себе этого не прощу.

Халиф встал. Медленно обошёл стол. Твердо и испытующе посмотрел мне в глаза, словно пытаясь понять — лгу я.

— Ты хочешь быть рядом, чтобы защищать её. А если она не нуждается в защите? А если она сильнее тебя?

— Тогда я просто буду рядом. Не потому что она слаба. А потому что я — не трус.

В его глазах что-то мелькнуло. Может быть, уважение. Может, память. Но он все-таки медленно кивнул.

— Ты храбрый, Насир. Ты мне нравишься. Я доверяю тебе самое дорогое, что у меня есть. Оправдаешь ли ты мое доверие?

— Я сделаю всё, чтобы Заре никто не навредил, — пожалуй слишком поспешно выпалил я.

Мне хотелось прыгать от радости, как несмышленному мальчишке. Но я не позволил себе даже пошевелиться.

— Я позволю тебе быть рядом. Но знай: это не только честь. Это — ответственность. И опасность. Если же ты разочаруешь её — я не спрошу, кто ты или твой отец. Я спрошу — почему ты еще жив.

— Принято, — ответил я. Спокойно. Без вызова. Только правда. Я был готов защищать ее ценой своей жизни, потому что считал, что так правильно. И тут уже было всё равно заслужу я ее доверие этим или нет. Главное, чтобы с ней все было хорошо.

— Она сама решит разорвать эту помолвку или нет, — напоследок предупредил меня Халиф. Я лишь кивнул.

———————-

Мы начали допрос слуг сразу же. Комната, в которой мы разговаривали сначала с каждым в отдельности, а потом и со всеми вместе, была простой — без золота, без шелка. Только стены, стол и напряжённый воздух. В глазах допрашиваемых был страх и от этого они молчали, как молох в пустыне.

— Кто последний заходил в покои принцессы?

Молчание.

— У вас есть шанс. Один. Если вы что-то знаете и промолчите — не обижайтесь на последствия.

— Я… я только ставила вазы с цветами, — прошептала молодая служанка с заплаканными глазами, в который раз уже повторяя одно и тоже. — Мне велели.

— Кто? — резко приказал продолжать Халиф.

— В утреннем саду мне вручили букеты. Я принесла их и всё расставила, как обычно.

— Кто велел? — повторил я вопрос.

— Я не знаю! — воскликнула она наконец. — Она была в капюшоне… Я думала, это приказ Муссела. Думала, она новенькая. Я не знала! Клянусь!

Опять загадочная «она». Возможно, мой мираж той ночью не был случайностью. Возможно, я именно и видел убийцу? Но я не рассмотрел ее и даже спутал с Зарой, это сейчас отдавалось во мне разочарованием.

Слуга рядом вжал голову в плечи.

— Мы заметили, что в вазы добавили новые цветы. Не из наших садов. Они странно пахли. Мы… не придали значения…

Я подошёл к столу. На нём лежали обрезки стеблей. Некоторые из них — с белыми пятнами.

Я указал на один из них:

— Это — не отсюда. Эти растения растут только в горах на юге. Их используют в ритуалах. А иногда — в ядах.

Слуга побледнел.

— Мы… мы этого не знали…

— И это была ваша ошибка.

Я понимал, что слуги не настолько образованные, чтобы знать это, но все равно было досадно. Уже повернулся и собирался выйти, когда заметил что-то ещё — тонкий свиток, лежащий на столе между бумагами. Простой пергамент, без печати. Странный. Почему он привлек мое внимание — ума не приложу.

— Что это?

Все посмотрели туда, куда я указал.

— Сегодня принесли. Я еще не успел передать доклады повелителю, — виновато еле дыша произнес слуга.

Халиф нахмурился и развернул его. Быстро пробежался глазами и на лице появилась тень страха.

Глава 6 Подсказка

Зара

Я вышла из комнаты Муссела, стараясь держать себя в руках. Не могла больше смотреть, как дорогой мне человек боролся за жизнь. Я винила себя, ведь если бы не Муссел, я бы лежала сейчас на его месте. Он дышал тяжело, но ровно. Лекарь уверял, что яд был ослаблен, и это своевременное вмешательство, возможно, спасло его жизнь. Но каждое его судорожное дыхание отдавалось эхом в моей груди.

Он всегда был рядом. С детства. Мой наставник, мой проводник, тот, кто учил меня не только держать меч, но и думать, выбирать, верить и доверять себе. И теперь он лежал, словно сломанное древо, подкошенное ударом, нацеленным в меня.

Я не могла больше стоять там. Я не могла смотреть на его неподвижное лицо. Нужно было поговорить с родителями. Немедленно. Мы должны были решить, что делать дальше. Что-то предпринять.

И тогда лучшее, что я придумала — это выйти в коридор. Каменные стены были холодны на ощупь, как мраморные скульптуры, прячущие правду. Слуги шарахались, тени становились гуще, а воздух — тревожнее.

И тут я увидела её.

Женская фигура. Высокая. В лёгкой, почти прозрачной вуали, скрывающей лицо. Я не могла узнать ее, словно видела впервые. Она шла в противоположную сторону, скользя, будто тень. Лунный свет, падающий из резных окон, озарил её спину.

Что-то внутри меня сжалось и поманило.

Я двинулась за ней, не раздумывая.

— Стой! — крик сорвался с губ раньше мысли. Но она не остановилась.

Наоборот — ускорилась. Вуаль развевалась, как дым. Её шаги были беззвучны. Она будто не шла, а скользила. Словно бы была неживой, словно призрак.

Я свернула за ней на повороте. Потом ещё. Снова лестница, боковой коридор. Всё было слишком быстро.

Она знала эти залы. Знала лучше, чем могла бы знать гостья. Кто ты?

На секунду я потеряла её из виду. Буквально миг — и она исчезла за очередным поворотом. Я рванулась следом, пульс колотился в ушах. И тут — удар.

Я врезалась во что-то твёрдое и живое.

— Осторожно! — раздался мужской голос, и руки схватили меня за плечи, удерживая.

Я резко подняла голову — и встретилась взглядом с Насиром. Он стоял, крепко держа меня за плечи, и удивлённо смотрел на меня.

— Зара? Ты в порядке? Что ты здесь делаешь? Ты не должна была выходить, — тревога полыхала в его глазах. Неужели, он и правда беспокоится за меня?

— Я… — я глотнула воздух. — Она… ты её видел?

— Кого? — Насир обернулся, но там уже никого не было.

— Женщину. В вуали. Она была в красном, словно кровь, шла сюда, и потом… исчезла. Я… — я отстранилась, тоже оглядываясь. — Я бежала за ней. Но она будто растворилась.

Насир нахмурился.

— Женщина в красном?

— Да, — нетерпеливо сказала я, — Я почти… если бы не ты… я бы…

Он смотрел на меня пристально. Я понимала, что сейчас меня сложно было понять. Дыхание сбитое, слова не собираются в предложения, но я увидела еще большее беспокойство с его стороны и замолчала.

— Нам нужно поговорить. Сейчас.

— Но она… мы должны ее догнать. Пока она не исчезла навсегда.

— Мы не догоним ее, — обреченно сказал Насир и я удивленно посмотрела на него, словно он знал что-то больше.

— Ты знаешь ее?

Он медлил с ответом, обдумывая.

— Я видел ее в ту ночь, когда все началось, но она исчезла, растаяла. Будто бы она не живая, а призрак, понимаешь?

— Что? — я недоверчиво смотрела на него, потому что он сейчас высказал мои мысли. Потом еще раз взглянула туда, где последний раз ее видела. Где она скрылась за поворотом, когда я влетела в крепкую грудь Насира. Больно, кстати.

— Я оказался в каком-то незнакомом саду, — продолжил мужчина, а я не могла отвести взгляд от места, где потеряла таинственную гостью. — Там еще был фонтан и деревья с фруктами, много. Его видно из покоев.

Я медленно кивнула.

— Это наш сад, на него выходят все окна северного крыла дворца.

Насир ошарашенно смотрел на меня, все еще не отпуская.

— А ты думал, что попал в другое измерение?

Я улыбнулась, а он потупил взгляд. Какой же он милый.

— Нет… но… да не знаю, что я думал. Просто раньше не обращал внимания. Была ночь… я просто заблудился.

— Так. Ладно. Что бы ни происходило — мы уже втянуты в это. И каждый след, каждый шаг — может быть ключом к разгадке. Или ловушкой. А она… точно связана со всем происходящим во дворце. Я чувствую.

Он смотрел на меня с оттенком уважения. Внимательно слушал и не перебивал. И лишь когда я выдала все, что думала, он сказал.

— Ты права. Но она все равно какая-то нереальная. Как мираж. Или призрак. Может мы разгневали кого по ту сторону?

Я улыбнулась. Страха не было, к тому же я не верила во все эти штуки. Я посмотрела на его руки, все еще крепко сжимающие мои плечи и он, поняв, отпустил.

— Прости.

Насир отступил на шаг и тут я увидела это.

На полу, у самого края колонны, лежало что-то маленькое. Я нагнулась и подняла — это была записка, с прикрепленной к бумаге вышитой лентой. Тонкой, с узором, знакомым до дрожи. Этот орнамент я видела раньше — у девушек из Садара, что прибыли с последней делегацией. Но цвет… был необычным. Кроваво-красный, почти вишнёвый, как и платье той женщины. Такой не носят служанки. Такой носят те, кто хочет быть замеченным… или наоборот, чтобы их запомнили не сразу, благодаря яркому отвлекающему наряду.

— Что это? — спросил Насир, заглядывая через плечо.

— Подсказка, — прошептала я. — Или предупреждение.

На бумаге были написаны лишь цифры и я сначала не поняла их значение. А потом чуть не запрыгала от счастья, догадавшись.

— Это координаты. Наверное, место встречи или… не знаю даже.

Я рванула к отцу, чтобы как всегда спросить его совета и рассказать обо всем. Насир в растерянности направился за мной.

Перед дверью остановилась и поправила свои растрепавшиеся в беге волосы. Отряхнула складки ярко-голубого платья и глубоко вздохнула, восстанавливая дыхание. Я все-таки принцесса. Этикет забывать не стоит. Мне очень повезло, что никто не встретился на нашем пути.

Глава 7 Охранник для принцессы

Зара

В комнате у отца царила тишина, натянутая, как струна. Насир шел чуть позади меня, будто чувствовал, что шаг вперёд — это уже вызов.

Отец подошёл к большому столу и опустился в высокое кресло. Мама сидела возле окна. Её взгляд метнулся к нам — сначала тревога, потом облегчение.

— Что случилось? Почему вы здесь? — спросил отец.

Я шагнула ближе и передала ему записку с координатами. Он развернул её, взгляд пробежал по цифрам — и на лице появилось то, чего я почти никогда не видела. Страх. Настоящий. Холодный. А следом — гнев.

— Что это?

— Это обронила женщина. Посторонняя. Мы думаем, что она причастна к смертям принцев.

Он медленно опустил руку и долго смотрел в одну точку, будто снова оказался где-то очень далеко. А потом резко скинул всё со стола. От неожиданности я вздрогнула. Халиф достал карту и разложил её на столе. Мы подошли ближе. Через несколько мгновений он указал пальцем точку.

— Эти координаты… — тихо проговорил он. — Это горы на границе Садара и бывших земель востока. Место, где даже птицы не летают без причины.

Я замерла. Насир напрягся у меня за спиной. Мама тихо охнула. Казалось, они знали гораздо больше, чем я. Но это и понятно.

— Что там такого?

— Там граница владений моего отца, — тихо проговорил Насир.

— И именно там… — мама перевела взгляд на папу, и её губы дрогнули. — Именно там я когда-то потеряла всё и думала, что Халиф погиб.

Она подошла к нему. Он взял её за руку и, казалось, на мгновение забыл, что мы здесь. Вспоминал. Жил тем, что было. А она с ним…

— Я был ранен, но не погиб. Я вернулся за тобой, — тихо сказал отец. — Там было мало надежды. Много боли. Но это — наше прошлое. Его не вычеркнуть, Аниса.

— Почему же именно эти координаты указаны здесь? — с непониманием спросила я, разрушая их воспоминания.

Мама тяжело вздохнула.

— Я не знаю. Может, кто-то хочет напомнить о прошлом. Или… это просто совпадение.

Я впервые видела, как на лице отца одновременно оживают любовь и ненависть. Разочарование и решимость.

— Мы укрывались в этих горах. И кто-то знал об этом. Не думаю, что это совпадение. Кто-то специально отправляет нас туда.

— Или всё-таки совпадение, — предположил Насир.

— Возможно, — задумчиво посмотрел на него отец. И тут же резко повернулся ко мне.

— Но мы не поедем туда. Особенно ты, Зара. Думаю, это ловушка.

Я хотела возразить, но он уже шагнул ближе. Его взгляд — острый, как лезвие.

— Ты не просто девочка с мечом. Ты моя дочь, принцесса и наследница империи. И я не хочу потерять тебя. Не позволю, чтобы ты шла по этому следу. Не в эти горы. Не сейчас.

Я сделала вдох. Мама положила ладонь ему на плечо, поддерживая его решение.

— Но, папа…

— Нет! — гнев проскочил в его голосе. — Ни слова. Я вышлю отряд. Всё будет проверено.

Он повернулся к Насиру:

— А ты… Я доверил тебе её. Ты обещал быть рядом. Где ты был?!

Насир выпрямился. Он не отступал — даже под этим взглядом.

— Я и шёл к ней. Я… не успел.

Халиф смотрел на него так, будто решал, достоин ли он даже дышать дальше.

— Не хватило пары мгновений, — твёрдо сказал Насир. — Но я исправлю это. Теперь я не отойду от неё ни на шаг.

Повисла тишина. Для меня эти слова прозвучали как угроза. Мама первой её нарушила:

— Мы не можем проигнорировать это, Халиф. Кто бы ни стоял за этим — он что-то знает. И он не остановится. Ты прав. Стоит выслать отряд.

Я почувствовала, что мне жизненно необходимо быть частью этого отряда. Но перечить отцу не могла. Хотела возразить, переубедить его — но не стала. Мама уже подошла ко мне и мягко коснулась моей щеки.

— Я знаю этот взгляд, Зара. Даже не думай об этом.

— О чём?

Мама улыбнулась.

— Как же ты похожа на своего отца…

— А это что за новость? — фыркнула я. — Теперь Насир мне вместо няньки?

— Муссел ещё не пришёл в себя. А он не нянька, а твой щит, — наигранно серьёзно сказал отец. — К тому же я уже объявил… О вашей помолвке.

— Вот как? Я сама могу постоять за себя. Ты же видел, что я победила их всех, — слишком горделиво проговорила я. А потом до меня дошел весь смысл сказанного.

— Помолвку?

Посмотрев на Насира, я хотела еще что-то добавить, но он был непоколебим. Как скала, стоял и смотрел на меня. В его взгляде не было ни победы, ни гордости. Только нежность и… что-то еще.

— Знаю, Зара. Ты против. Но двое лучше, чем один, не так ли? Когда все разрешиться, ты сможешь аннулироваться помолвку. Если захочешь.

Он подмигнул мне, и я растерялась еще больше. Что это сейчас было? Вроде бы он не давил, но все равно все решил за меня.

Я посмотрела еще раз на Насира. В его глазах все еще плескалось нечто странное. Наверное, ему не очень понравились мои слова. Гордость моя поубавилась. Зря я так с ним. Я кивнула и не произнесла больше ни слова. Но внутри всё кипело. Потому что чувствовала: эти горы звали не просто так. И ответ — ждал меня именно там.

Но отец прав. Я не должна рисковать. Хотя…

Мы вышли из зала молча. Воздух казался густым, как мёд, только без сладости. Каждое слово, оставшееся за дверью, продолжало звенеть в ушах. Я шла чуть впереди, чувствуя, как Насир идёт за мной по пятам. Не как тень. Как защита. Как обещание.

— Ты не обязан, — сказала я, не оборачиваясь.

— Обязан, — коротко ответил он. — К тому же… я сам этого хочу.

Мы остановились в коридоре, где стены ещё хранили запах вечерних благовоний. Пол был прохладен, а свет ламп бросал мягкие отблески на золотую лепнину. Мне вдруг стало неловко.

— Ты слышал, как отец сказал: ты мой щит.

— Я согласен быть для тебя всем, — смутил он меня своими признаниями. — Был согласен на всё ещё тогда, когда впервые тебя увидел, — с лёгкой усмешкой отозвался он. — В день турнира ты доказала, что можешь справиться сама. Но я всё равно буду рядом. Позволь мне.

Глава 8 Моя мечта

Насир

Утро выдалось обманчиво спокойным. Ночь и того тише.

Ее появление поразило меня. Не была уверена во мне? Не ожидала?

Когда она появилась на пороге, я на мгновение забыл, как дышать.

Свет утреннего солнца скользил по её волосам, растрёпанным, словно тончайшие нити шёлка, оставленные ветром на песке. Она была босая, с едва заметной, лёгкой застерянностью на лице — будто бы сама ночь, уставшая от танцев, случайно забрела ко мне.

На ней была лишь прозрачная рубашка, сквозь которую угадывались очертания её тела — тонкого, гибкого, настоящего. Не выдуманного в мечтах, а реального, тёплого, как земля после дождя.

Её глаза ещё были сонными, затуманенными, словно два глубоких источника в оазисе среди безжалостной пустыни. Щёки тронул лёгкий, живой румянец — не краска, а дыхание утра.

Я смотрел на неё — и в каждой её черте видел всё, что когда-то воспевали поэты Востока: нежность, что рождает бури; хрупкость, что скрывает силу; простоту, что дороже всех царских украшений.

Она прикусила губу, заметив мой взгляд, и опустила глаза — этот жест был прекраснее всех драгоценностей мира.

Передо мной стояла не принцесса.

Передо мной стояло чудо, сотканное из ветра, песка и света.

Если бы я мог, я бы окутал её лучами солнца, укрыл бы от всего зла этого мира.

Но вместо этого я просто молчал, вбирая в себя её образ, боясь даже вдохнуть слишком резко — чтобы не спугнуть это утро, где она была моей единственной реальностью.

Потом пожелал ей доброго утра и она скрылась за дверью. А я все так же продолжал сидеть, понимая, как я попал. Ее прекрасный образ стоял перед глазами, а в душе уже сформировалась цель — добиться ее. И я был готов на всё.

Сад, в котором был накрыт завтрак, выглядел так, будто никакой опасности во дворце не существовало. Скатерти — белоснежные, как облака, лёгкий аромат фиников и жасмина витал в воздухе, а по аллеям неспешно прогуливались павлины, не подозревая, что этот день может всё изменить.

Я сидел под тенью гранатового дерева, наблюдая за тем, как Зара — уже в дневном наряде, собранная и сдержанная — беседует с матерью. Она улыбалась. Улыбка — редкость в последние дни. И я не сводил с неё взгляда.

— Ты, кажется, смотришь на неё так, будто забыл, как есть, — раздался рядом голос Халифа.

Я чуть не поперхнулся инжиром.

— Просто… наблюдаю, — ответил я сдержанно.

— Хорошо. Значит, не отводишь глаз, как обещал, — он сел рядом, сдерживая насмешку в глазах. — Но запомни: моя дочь может быть мечтой. Но и бурей. И то, и другое требует выносливости. Она вся в мать.

— Я не боюсь бурь, — тихо отозвался я.

Он кивнул. Уже собирался уйти, приглаживая полы своего халата, когда к нему подошёл слуга. Тот был заметно взволнован.

— Отряд готов. Лучшие бойцы. Мы вышлем их по координатам, как вы и приказали, мой повелитель. Но… — он замолчал.

Все взгляды обратились к нему в нетерпении. Что это еще за «но»? Видя наш интерес, мужчина не стал тянуть.

— Один из наших людей, отправленных вперёд на разведку, не вернулся. Второй — добрался обратно, но тяжело ранен. Он бредит. Повторяет одни и те же слова: «кровь и женщина в красном».

По саду прошёлся шёпот. Мама Зары сжала руку дочери. Я напрягся. Опять она…

— Ясно, — Халиф нахмурился. — Ему вызвали лекаря? Я хочу сам его допросить.

— Да, повелитель. Уже всё сделали, но кроме этого он ничего не сказал. Он в западном крыле, — слуга засеменил к выходу. Халиф поднялся и твёрдым шагом направился следом. Я подумал, что тоже хотел бы быть там, но… Зара. Я бросил быстрый взгляд в её сторону — и передумал. Я должен быть с ней. Ей ни к чему это видеть.

Халиф вдруг остановился, резко обернулся и посмотрел на меня.

— Насир, ты со мной? Аниса и Зара дождутся нас здесь.

Не знаю, почему он мне доверял. Но это было именно доверие. Я был рад, что Халиф не рассматривал меня продолжением моего отца, а давал шанс выйти из его тени. Я всегда был “наследник династии”, “сын Камрана”. А он… он видел во мне нечто большее, другое.

Я подскочил со своего места и последовал за ним. Мы шли быстрым шагом по коридорам дворца, следуя за расторопным слугой. В груди разгоралось предчувствие: что-то важное близко. Возможно разгадка. А может и еще зыбучий песок неясности.

— Мы не знаем, что это — правда, бред или ловушка, — начал Халиф, не сбавляя шага. — Но теперь всё стало серьёзнее. Надеюсь только, что твой отец тут ни при чём.

Он бросил на меня короткий взгляд. Я прекрасно понимал его опасения. Мой отец — властный и жесткий император, хоть и родной мне человек. Он не раз говорил о расширении земель, о том, что народ забыл, что такое истинная сила. Со мной он был добр. Мама всегда говорила, что в нём жил дух деда — жестокого, требовательного правителя, который он старался подавить. Но я не хотел верить, что отец способен на такое. Я молился, чтобы это не было его рук дело. Он знал, что я выбрал Зару. Не мог же он подставить меня… хотя женщина в красном — всё усложняла. Откуда она вообще взялась?

— Необходимо как можно скорее отправить основную группу, уже сегодня. И… — я запнулся, — я хочу поехать с ними. Я знаю, что обещал быть рядом с Зарой, но…

Я подбирал слова. Халиф сам закончил за меня:

— Для неё это слишком опасно.

— Да.

— Кто-то хочет посеять хаос. Нарушить мир. И я пока не понял, кто. Они устраняют сильнейших, пугают нас, запутывают, пытаются свалить всё на меня. — Его голос вдруг стал резким, будто лезвие. — Я должен видеть всё своими глазами. Я тоже поеду.

— Это может быть именно то, на что они рассчитывают, — мягко возразил я. — Если вы покинете дворец — неизвестно, что произойдёт здесь.

— Ты прав, Насир. Но если я проигнорирую это — может случиться нечто ещё хуже. Я чувствую.

— Тогда позвольте мне поехать первым. Я стану вашими глазами. И ушами.

Халиф посмотрел на меня, и пауза показалась вечностью.

Глава 9 Опасности пустыни

Зара

Песок под копытами шуршал, как перешёптывание заговорщиков. Мы ехали второй день, и каждый шаг отзывался тяжестью в теле. Сначала — в ногах, потом — в спине, а потом — в мыслях. Всё становилось липким, вязким, бесконечным. Я уже начинала жалеть о своём решении присоединиться к отряду.

Жара давила, как приговор. Днём солнце не щадило, ночью холод вгрызался в кости. Пыль впитывалась в кожу, в волосы, в дыхание. Казалось, мы не едем вперёд, а тонем в этой пустыне.

Но хуже всего — не жара. Хуже — молчание.

Я держалась в конце колонны, не выделяясь. Лишь иногда ловила на себе взгляды — тяжёлые, как груз. Меня не узнавали, но чувствовали: с этим всадником что-то не так. Я сохраняла спокойствие. Как учил Муссел: тень не спорит со светом. Она просто есть. А сейчас я старалась быть тенью.

А Насир…

Он не сказал ни слова с тех пор, как мы выехали. Смотрел строго, сдержанно, будто напоминал себе, что я нарушила всё. И всё же — каждый раз первым подходил ко мне. Проверял, как чувствует себя моя лошадь. Давал воды. Говорил мало, но глаза… глаза выдавали — он беспокоился.

И это было… больше, чем любые слова.

Я смотрела на него украдкой, и внутри всё жгло. Он стал частью моего дыхания, моего ритма, моей тревоги. И я ненавидела, что мы не одни. Что не могу просто подойти, коснуться его руки, быть рядом. Сказать, что хочу. А в душе почему-то мне хотелось многое ему сказать. Он стал мне близок — по духу. Я уже была рада, что он мой жених. Хотелось, чтобы так и оставалось.

Он смотрел на меня, когда думал, что я не вижу.

И этого… было достаточно. Для меня это значило много больше.

Я уже привыкла к дороге и даже немного расслабилась. Ничего не происходило — только песок, пустыня. Мы никого не встретили, и это казалось добрым знаком. Но стоило нам выехать к скалам, как всё изменилось.

Моя лошадь резко дёрнулась в сторону. Я сжала поводья, но она встала на дыбы. На песке мелькнула тень. Длинная. Живая.

— Назад! — кто-то закричал.

Но было поздно. Змеи. Стая. Я не поверила глазам — десятки чёрных, блестящих, как масляные струны. Они выползали из трещин, из песка.

Я отпрыгнула, лошадь вскинулась. И тут — тот самый звук, как что-то вонзилось в плоть. Она рухнула набок. Я упала, ударилась плечом, откатилась, выхватила меч. Всё слилось — пыль, шипение, крики.

— ЗАРА!

Насир. Он рванул ко мне, забыв про нашу конспирацию. Сорвался с седла. Кто-то кричал: «Клинки! Берегись!» — и бой начался. Короткий, яростный. Не с врагами — с природой.

Моя лошадь билась на песке, отравленная беспощадным ядом. Я стояла, не веря, не дыша. И тогда — его руки. Он схватил меня за плечи, прижал к себе.

— Ты ранена?!

— Нет… — выдохнула я. — Она… умерла?

Грудь сжалась. Я не могла поверить. Не могла справиться со страхом, накатившим, как песчаная буря. Насир посмотрел на меня — и в его глазах я впервые увидела страх. Настоящий. Не за отряд. Не за животное. За меня.

— Их много. Слишком много, — быстро оценил он. — Чёртовы песчаные убийцы…

Я стояла, не в силах пошевелиться. Лоб горел, ноги дрожали. Ненавидела эту слабость — но ничего не могла поделать. Мне тоже было страшно. Еще мгновение и меня могло бы не стать.

— Всё хорошо, — прошептала я. — Мы справимся.

Я не знала, кого убеждала больше — его или себя.

Он молча кивнул, развернулся и бросился в бой. Его клинок взметнулся — одна голова отлетела в сторону. Потом ещё. Он разил быстро, безукоризненно. К нему присоединились остальные. Мужчины сражались с тварями, чьи чешуйки сверкали, как щиты. Затем — тишина. Всё кончилось.

Насир подошёл ко мне и подал флягу.

— Пей. Всё в порядке. Их больше нет.

— Да… — но я смотрела на поверженную лошадь. Жалость обожгла душу, и слёзы навернулись на глаза.

— У тебя дрожат руки, — сказал он. — Ты как?

Я сделала глоток. Горло обожгло, но все же стало легче.

— Прости, — выдохнула я. — Я всё усложнила.

Он посмотрел на меня долго, внимательно.

— Нет. Ты сделала выбор. И я это уважаю. Но если с тобой что-то случится, Зара… — он не договорил. Только тихо добавил: — Больше не отставай. И если видишь опасность — не геройствуй. Я рядом. Я прикрою.

— Но…

— Без “но”. Ты здесь — и ты моя ответственность.

Я кивнула. И в тот момент почувствовала, как по щеке все же скатилась слеза. Не от боли. Не от страха. От того, что я вдруг вспомнила — я всего лишь принцесса. Выросшая в стенах дворца. В безопасности, в любви и радости. Я не привыкла выживать.

— Не плачь, — прошептал он. Его рука коснулась моего лица. Осторожно. Тепло. — Не бойся. Всё только начинается.

Я улыбнулась сквозь слёзы.

— Вот это и страшит больше всего.

Глава 10 Все кувырком

Насир

Когда первый крик прорезал воздух, я подумал, что показалось. Но потом увидел: песок зашевелился. Вскипел. Из трещин в земле одна за другой выползали змеи — чёрные, блестящие, с жёлтыми глазами, как капли яда. Их было много. Слишком много.

Мир сузился до одного — до неё.

Я увидел Зару — она отшвырнула ногу стремени, её лошадь уже билась в панике, вставала на дыбы. И в эту секунду меня накрыло. Холод, липкий, как страх в крови. Это было не просто волнение. Это был ужас — не за себя. За неё. За каждую царапину, за каждый миг, который может стать последним.

Я рванул вперёд, забыв обо всём. Сердце билось где-то в горле. Змеи ползли по песку, как оживший кошмар. Я знал: если хоть одна из них доберётся до неё — я себя не прощу. Никогда.

Я кричал её имя, но в своём крике почти не слышал себя. Она падала. Лошадь ранена, в конвульсиях. Я видел, как она ударилась плечом, как вскинула меч. Она была храброй. Не дрожала. Но в моих глазах она всё равно оставалась той, кого нужно было защитить.

Я прорвался сквозь толпу, меч был в руке, сам не помнил, как. Каждый удар — без лишних движений. Только цель: добраться до неё. Время растянулось. Всё стало глухим, как будто мир ушёл под воду. Я слышал только собственное дыхание. И её.

Этот страх — он был первобытным. Глубже чести. Глубже крови. Потому что если бы я потерял её в тот момент — потерял бы не только девушку, которую любил.

Я бы потерял себя.

Все закончилось, но страх, растеребивший душу, остался. Тайна ее присутствия в отряде развеялась как мираж. Все удивленно косились на принцессу, но никто не произнес ни слова. Лишь разговоры стали поаккуратнее.

Мы разбили лагерь у подножия скал — там, где песок сменяется камнем, и ночь наступает резко, словно обрыв. Змеи отступили, но осадок остался. Каждый шаг теперь чувствовался иначе. Острее. Настороженнее. И не только для меня — для всех.

Я сидел у костра, сжимая флягу и слушая треск поленьев. Отряд молчал. Мужчины перебирали оружие, меняли повязки, проверяли снаряжение. Они не говорили о нападении, но думали об этом, страх всё ещё жил в них. Во всех нас. Мы были готовы к чему угодно, но только ни к этому.

Я оглянулся. Зара сидела чуть поодаль, укутанная в плащ, прислонившись к выступу скалы. Её лицо терялось в тени, но я знал — она не спала. Она переваривала произошедшее. Как и я. Я никогда раньше не боялся так за кого-то. Этот страх был новым, обжигающим.

Я хотел подойти. Сказать, что она справилась. Что горжусь. Что её решение было безумием — и в то же время самым мужественным поступком, который я видел. Но я не пошёл. Если бы подошёл — сказал бы больше, чем нужно. А чувства мои в эту ночь были на грани.

Вместо этого я встал и пошёл вдоль лагеря, проверяя посты. Один из бойцов у подножия скалы окликнул меня:

— Повелитель… здесь кровь.

Я подошёл ближе. На камне — засохшее бурое пятно. Недавнее. Кто-то был здесь. Совсем недавно.

— Поищите следы, — приказал я тихо.

Воины разошлись. Я остался. Место это было плохим для лагеря — слишком много щелей, укромных мест, откуда можно наблюдать или ударить. Но выбора не было. Поэтому я и оставил несколько человек охранять. Я поднял глаза. На скальном выступе, высоко над тропой, что-то мелькнуло. Тень? Фигура?

Я рванул вперёд. Кто-то крикнул мне вслед, но я уже не слышал. Вскоре меня догнали двое бойцов. Камни осыпались под ногами, дыхание сбивалось. Наверху — никого. Только тонкая полоска ткани, зацепившаяся за куст. Красная. Как та лента, которую мы нашли раньше. Только эта — оборвана.

Я сжал её в кулаке.

— Она здесь. Или кто-то хочет, чтобы мы так думали, — сказал я вслух, как будто сам себе.

Небо мерцало звёздами. Ветер играл в складках плаща. Всё казалось волшебным — если бы не тревога, не напряжённый пульс, не кровь под ногтями. Мы с Зарой оказались в сказке… но той, где драконы настоящие, а конец ещё не написан.

Я отпустил стражей и остался один. Присел на край обрыва. Внизу, среди скал, её силуэт был виден даже в полумраке. Зара. Спокойная. Или просто уставшая. Я наблюдал за ней — и мечтал.

Мечтал просто забрать её. Увезти. Разбудить поцелуем. Больше не отпускать. Но я не имел права. Потому что она не та, кого можно украсть. Она — та, кого нужно завоевать.

И я пообещал. Себе. Ей. Её отцу. Я не просто хочу её — я хочу быть достоин.

Когда я спустился вниз, лагерь уже оживлялся. Костры гасили. Стража менялась. Я подошёл к Заре и протянул ткань.

— Нашёл это наверху.

Она посмотрела — и в её взгляде не было страха. Была решимость.

— Кто бы это ни был, мы близко, — сказала она. — Очень близко.

Я кивнул.

— Уходим до рассвета. Без шума. Без огней. — Я посмотрел на небо. — Думаю, завтра мы либо получим ответы, либо… увидим то, чего не должны были видеть.

Она коснулась моей руки — почти невесомо.

— Я не боюсь, Насир. Не с тобой рядом.

И эти слова согрели больше, чем весь огонь лагеря.

Мы выступили до рассвета. Тропа вела всё выше, воздух становился тоньше. Пыль исчезла, камень под копытами глухо отзывался. Ветер шептал в складки плащей, будто пытался нас остановить.

Зара ехала в середине отряда. Сгорбилась, но держалась. Упрямая. Непоколебимая. Один из воинов уступил принцессе коня, а сам был вынужден ехать с другими. Её новый конь был резким, чужим, но она справлялась. Конечно, справлялась. Она могла укротить и зверя, и страх. Даже… меня. Что собственно и сделала сразу, одним лишь взглядом.

Я хотел сказать ей, чтобы держалась рядом. Что так будет легче. Но не стал. Сейчас мы не Насир и Зара. Сейчас — мы воины. Мы — в походе. А чувства… подождут. Но иногда я задумывался о нашем положении. Мы помолвлены. Как прекрасно. Это вызывало радость в груди и губы слегка трогала мимолетная улыбка. Я чувствовал себя мальчишкой, которому удалось урвать сладости. Ведь Зара была необычной и самой изысканной из всех лакомств востока.

Глава 11 Неожиданный поворот

Зара

Сначала было только жужжание. Глухое, липкое — как рой насекомых под кожей. Я не могла понять, где нахожусь. Тело не слушалось, веки казались приклеенными. Но голос внутри упрямо твердил: проснись.

Я заставила себя вдохнуть. Воздух был тяжёлым. Запах камня, пыли… и крови. Чужой. Или моей? Я вздрогнула. Боль пронзила голову — тупая, звенящая. Я пошевелилась. Руки — связаны. Щиколотки — тоже. Под пальцами — холодный, потрескавшийся камень. Стена?

Я попыталась приоткрыть глаза. Тень. Свет где-то вдали — может, свеча или факел. Пространство передо мной расплывалось, но я различала силуэты. Двое. Нет — трое. Один из них шагнул ближе. Я замерла.

— Она очнулась, — сказал кто-то. Мужской голос. Глухой, пустой и незнакомый.

Я не ответила. Только смотрела, стараясь запомнить лица. Узнать.

— Не пытайся дёргаться, — произнесла женщина. Голос — холодный, как вода в зимней реке. — Верёвки крепкие. Я не люблю повторять. Скажу один раз: дернешься — сдохнешь.

Я подняла голову. С трудом. На противоположной стороне — решётка. Каменные стены. Где-то выше — узкий проём, оттуда струился тусклый свет. Тюрьма. Пещера. Не важно. Главное — я жива. А значит, им я нужна. Хотя ее угрозы заставили прислушаться.

Она что-то говорила… о мести, о родителях. Мысли путались. В голове всплыл единственный вопрос — и сорвался с губ:

— Где Насир? — голос превратился в хрип.

Женщина усмехнулась. Она была в красном. Да, я помню… вроде — Фарина.

— Он жив. Пока. Здесь. Вы оба… будете полезны.

— Зачем ты это делаешь? — я напряглась, не отводя взгляда. — Чего ты хочешь?

Фарина присела передо мной на корточки, её лицо оказалось на уровне моего. Близко. Слишком близко. Её глаза — пустота. Не злоба. Не боль. Пустота.

— Месть, дитя, — её голос был мягким, почти ласковым. — Я хочу, чтобы Камран и Аниса почувствовали то, что чувствовала я. Когда они уничтожили всё. Мою жизнь. Мою душу. Они отдали меня, как ненужную вещь. И я хочу, чтобы ты это знала. Чтобы ты поняла — ты платишь не просто так… а за их выбор.

Я хотела плюнуть ей в лицо. Хотела ударить. Но могла только смотреть. Во рту пересохло. Я пыталась сдержать дрожь. Не от страха — от бессилия. И от тупой боли в затылке. Хорошо же меня…

— Они ничего не разрушали, — выдохнула я. — Ты злишься на тень. На призраков. Камран и моя мать не вместе. Жизнь изменила своё течение. Насир — не его отец. А я… я — не отражение своей матери. Я — это я.

Фарина выпрямилась. Медленно. Как танцовщица. Или змея. Да. Скорее, как жуткое пресмыкающееся, потому что каждое слово этой женщины было наполнено ядом.

— Ничего. Я переживу. Но им будет больно. Так же, как было мне. А может, и сильнее.

Она развернулась. Её шаги — тихие, как мысли перед сном. Ей было бессмысленно перечить. Не знаю, что она пережила, но в её глазах не было сомнений. Только воля довести задуманное до конца. Отчаянная и злая, очевидно, действительно потерявшее многое.

Голос Фарины прозвучал уже из тьмы:

— Отнесите её в верхние покои. Свяжите крепче. И не верьте — она может быть и птичкой… и ястребом.

— Что вы собираетесь со мной сделать? — крикнула я вслед, не особенно рассчитывая на ответ. Но я все-таки его получила. Размытый, непонятный.

— То же, что когда-то сделали со мной. Продам.

Я попыталась сопротивляться, когда меня подняли. Двое мужчин — грубые руки, запах пота и пыли. Они не били. Просто уносили. Я смотрела в потолок, пытаясь сдержать слёзы. Её слова были как кнут. Обещание, обёрнутое в яд.

Насир… где ты? Жив ли ты?

Но плакать я не буду.

Я — не жертва.

Я — принцесса.

И это — моя битва.

Меня связали крепко, но не грубо. Как товар. Как вещь, которой не стоит портить внешний вид. Руки — за спиной. Верёвки впивались в кожу, оставляя следы, и всё же я не жаловалась. Это не больно. По сравнению с тем, что происходило внутри — ничто.

Фарина наблюдала за процессом издалека. Она больше не говорила со мной. Просто смотрела. Как будто уже мысленно отрезала меня от мира, в котором я жила. От семьи. От Насира. От самой себя.

Когда верёвки затянули последний узел, ко мне подошёл один из тех, кто нес меня ранее. Лицо закрыто, но глаза… Они были равнодушными. Не жестокими, нет. Просто пустыми. Он подхватил меня под локоть.

— Вперёд.

Мы шли по узкому каменному коридору. Влажному. Тесному. Где-то капала вода. С каждым шагом становилось холоднее. И вдруг — свет. Слепящий, жёлтый, живой. Выход. Я щурилась, пока глаза не привыкли. Мы оказались у дальней части ущелья. Там уже стояли лошади. Несколько. Осёдланные. Упряжь небрежная, но крепкая. Это был караван. Одна повозка, больше похожая на клетку. Я пыталась разглядеть людей, что там были. Оборванные, грязные. Некоторые избитые. Но его там не было. Насир. Где же ты? Сборище торговцев. Людей, которые знали, как спрятать живой товар так, чтобы никто не задавал лишних вопросов. Они накинули палантин и спрятали от всех свой товар.

Фарина села на чёрного жеребца. Её силуэт в красном на фоне камня и солнца казался символом всей этой безумной дороги.

Меня посадили на другую лошадь. Без седла. Без удобств. Только подпруга и петля на шею, как поводок, уходящий к всаднику позади. Я держалась, как могла. Не потому что умела — потому что иначе упала бы. Но я поблагодарила небеса, что не оказалась внутри той клетки, что покрывало нечто грязное и засаленное от времени.

— Куда вы меня везёте? — спросила я, выдыхая слова сквозь зубы.

— Туда, где за твоё лицо дают золото. — Это был не ответ. Это была насмешка. И веревка натянулась, животное подо мной недовольно зафыркало.

Караван тронулся. Мы выехали из ущелья, и пыль поднялась под копытами. Путь уходил далеко, в сторону равнин, где солнце уже клонилось к закату. Я чувствовала каждый удар сердца — глухо, тяжело, как предчувствие.

Я не знала, где Насир. Жив ли он. И никто не говорил. Словно он был частью сна, который закончился слишком резко. Я не могла думать о плохом. Не позволяла. Он сильный. Он найдёт меня. Я верила в это. Потому что если не верить — останется только страх.

Глава 12 Рынок

Насир

Сознание вернулось внезапно. Резким толчком. Болью. Как удар по воде после слишком долгого погружения. Грудь сжата, голова раскалывается. Я попытался пошевелиться — и сразу понял: зря. Рёбра отзывались тупой болью, губы разбиты, на лице запёкшаяся кровь.

Кожа горела от ударов. Каждое движение отзывалось мукой. Меня били. Долго и методично. За то, что сопротивлялся? Или просто потому, что захотелось?

Я открыл глаза — и увидел прутья. Клетка. Ржавая, старая, но крепкая. Я лежал на полу, закованный, как зверь. Над головой — плотная тёмная ткань. Воздух был спертым, полным пыли и запаха чужих тел. Рядом кто-то стонал. Другой — шептал молитвы. Я слышал, как скрипят колёса. Нас везли. Я не знал куда. Не знал — жив ли ещё мой отряд. Не знал… где Зара

Я вдохнул — и закашлялся. Воздух был тяжёлым, слишком затхлым, ни намека на свежесть. Ко всему прочему пахло железом, потом и грязью. Моим собственным потом в том числе. И моей собственной кровью тоже.

Я попытался пошевелиться — тело отозвалось вновь резкой болью в боку и в плече, а еще в голове. В общем везде. Губы распухли и слиплись. Голову ломило так, что казалось, она сейчас лопнет. Веки налились тяжестью, а глаза плохо фокусировались. Но хуже всего — чувство несвободы. Холодная, ржавая цепь сдавала щиколотки и запястья. Металл, вонзившийся в плоть. Я в плену.

Я попытался подняться, но клетка резко подпрыгнула, прижав меня обратно.

— Сиди, — прорычал кто-то. — Дворцовые, как ты, тоже платят. В конце концов.

Я не ответил. Просто затаил дыхание и прислушался.

Я в повозке. Тряска под телом, скрип дерева, храп лошадей. И темнота. Что-то накрывает клетку — плотная ткань, не пропускающая ни света, ни взгляда. Даже воздуха едва хватало. Руки связаны. Меня куда-то везут. Меня. Принца. Сына Камрана. Наследника империи. Как раба, как отброса.

Мысль прострелила сознание: Зара… где она?

Мысли о ней обожгли меня сильнее, чем боль. Чем заключение и удары человека, которого я не видел, но уже поклялся его убить.

Где она? Жива ли? Они взяли и её? Я поклялся быть рядом, но не сдержал обещание. Тут же вспомнил, как она упала. Её волосы на камнях. Её рука, дернувшаяся к моей… и всё. Пустота. Тьма. А теперь — вот я. Как животное. Среди сброда, меня везут в неизвестном направлении.

Неужели они поймали и её? Или убили?

Нет. Нет. Она жива. Должна быть. Я бы чувствовал иначе. Я бы знал. Хотя, кого я обманываю. Я не смог ей помочь, а теперь и вовсе в клетке.

Повозка остановилась. Грубые руки открыли ткань, и дневной свет ударил в лицо, ослепив. Я зажмурился, отшатнулся — и услышал смех.

— Красавчик проснулся.

Кто-то пнул решётку клетки.

— Аукцион начнётся через час. В таких одеждах его не повезут. Снимай.

Меня выволокли из клетки, как мешок. Сорвали все, оставив только штаны. Кто-то радуясь, надел уже мою одежду. Облили водой с ног до головы. Бросили обратно. Как товар. Я для них и был товаром. Невидимым. Без имени. Без лица. Вновь накрыли клетку тканью.

А потом — тянущийся час. Жаркий, душный. И звуки со всех сторон. Я прислушивался, но не мог понять что вокруг происходит. Толпа. Крики. Голоса. Рынок. Рынок рабов. Я слышал звуки: торг, лай, смех, ругань. Пахло специями, потом, пылью и… страхом. Много страха.

Я стиснул зубы так, что челюсть хрустнула. Если она здесь… если она увидит… нет. Она не должна видеть. Лучше смерть, чем быть проданным при ней. А если ее тоже хотят продать? Неужели, она ведь принцесса. Такое отношение возмутительно. Ярость плескалась во мне все больше. А потом я услышал:

— Следующий тот богатей! — прозвучало снаружи.

Меня дёрнули. Клетку открыли. Сильные руки выволокли наружу. Меня ослепило. Я моргнул, адаптируясь к свету. Попытался драться, защищаться. Но человек, стоящий передо мной был раза в два выше. Словно великан. Он хищно усмехнулся, словно это его забавляло. А потом легко, как пушинку поднял и поставил на помост. Передо мной — толпа. Лица. Торговцы. Грязные, ленивые, с надменными глазами. Кто-то смеётся. Кто-то оценивает. Кто-то даёт знак рукой. Меня выволокли сюда силой, но я не мог ничего поделать. Я едва стоял на ногах. Голова кружилась. Вокруг — люди. Разные. Бородатые купцы. Женщины в вуалях. Дети. Улыбки. Любопытство. Я чувствовал на себе взгляды, как ножи.

— Смотрите, что у нас тут! — закричал торговец. — Кровь степей! Сильный, выносливый, молчаливый. Боец! Мечник! Или как вам угодно. Сможет делать любую работу. Раб. Охранник. Или гладиатор.

Смеются.

В таком виде, как я сейчас, я вполне сошел бы за раба. Но постарался собраться. Несмотря на ужасное состояние, я стоял, расправив плечи, глядя поверх их голов. Вглядываясь. Мне было не интересно, что они хотели со мной делать, как насмехались и продавали, словно вещь. Меня интересовало лишь одно.

Где она?

Здесь ли?

И если да, то как ей помочь.

Я не видел её. Не слышал. Не чувствовал. Но знал: если она рядом — она тоже ищет меня. Мы связаны с ней. Мы не сдадимся.

— Двадцать!

— Двадцать пять!

— Пятьдесят золотых!

Цифры летали в воздухе, как копья. Меня продавали. Как клинок. Как призовую лошадь.

А я продолжал смотреть.

Не вниз.

Не на них.

А куда-то дальше, ища ее.

Быть может — она ещё свободна.

Или… главное, чтобы была жива. С остальным можно справиться.

Я найду её. Я обещал, а главное самому себе. Ведь теперь я не видел без нее себя.

Во что бы то ни стало мы будем вместе.

Моя грудь сжалась. Последнее, что я помнил — как она падала. И этот момент напрерывно проигрывался в моей голове.

«Пожалуйста, пусть она будет жива…» — только эта мысль и держала меня в сознании.

Из толпы вышел человек. Высокий. Закрытое лицо. Повязка закрывает подбородок и щёки. Только глаза — чёрные, глубокие, невозмутимые. Он не сказал ни слова, посмотрев на меня долгим взглядом. Медленно, словно неуверенно, поднял руку.