Василис Прекрасный или как выйти замуж и не превратиться...

Глава 1. Лукоморье и все, все, все

Теплое южное солнце ласкает мою кожу, сквозь темные очки я любуюсь на золотистую полоску песчаного пляжа, который нежно облизывают лазурные волны. Вдруг кто-то загораживает прекрасный вид, я хочу возмутиться, но присмотревшись, понимаю, что новое зрелище куда интереснее.

Высокий голубоглазый брюнет с фигурой греческого Апполона идет в моем направлении. О! У него в руках два бокала! Как мило! Это он со мной, что ли хочет выпить? Он подходит ближе, и я могу разглядеть, какая невообразимо голубая радужка у его глаз. Парень улыбается, и я млею. Вот же! Его просто надо изолировать от женского общества с такой-то улыбкой. Он ставит бокалы на столик у шезлонга, продолжая обворожительно улыбаться. Я слегка отодвигаюсь, когда он усаживает свой умопомрачительный зад рядом. Его черные как смоль волосы переливаются на солнце.

- Соскучилась? – голос бархатный обволакивающий с легкой хрипотцой.

Еще спрашиваешь! Конечно! Всю жизнь можно сказать по тебе тосковала! Снимаю очки, чтобы получше рассмотреть этот подарок судьбы.

- Я очень, - практически шепчет, склоняясь к моему лицу. Я не могу удержаться и разглядываю его нагло и абсолютно двусмысленно. Он красив, очень, но не как сопливые современные мальчики-модели, а по-мужски жестко и непреклонно. При этом, он не похож и на заросших своей брутальностью бабуинов, которых каждый день можно встретить в метро. – Я очень сильно скучал, - шепчет он, и я не могу оторвать взгляд от его губ.

Одна его рука нежно гладит мое предплечье, а второй он ласково берет меня за подбородок и заглядывает в глаза. Его губы легонько касаются моего виска, носа, щек. Не знаю, почему эти невинные поцелуи будят внутри меня целый вулкан, и я уже сама устремляю свои губы к нему навстречу. И…

Вдруг мой прекрасный незнакомец срывается с места и начинает…бодро петь голосом Жанны Агузаровой!

- Этиии желтыееее ботинкииии шагаааают быстрооо пооо асфальтууу! – надрывается красавчик, проделывая умопомрачительные па.

В этот момент я понимаю, что не знаю, были ли в моем роду сумасшедшие и, неуклюже дернувшись в нервном припадке, падаю с шезлонга. Пребольно ударившись одновременно головой и пятой точкой, уж не знаю, как так умудрилась, я открываю глаза.

- Иванка! Ты что тут творишь? – в комнату влетела моя соседка Милка и, выпучив свои и без того большие глазищи, осмотрела место аварии.- Опять до трех свои сказки читала?

Делаю грустную мордочку в надежде, что Мила сжалится и вытащит меня из объятий одеяла, которое будто удав душит мою несчастную тушку.

- Эх, ты! – Милка каким-то чудом, совмещая смех и легкий мат, достает меня из кокона. – Царева, блин! Мы так на работу опоздаем!

Вообще Мила отличная девчонка и мне с ней очень повезло. Мы познакомились, когда я пришла устраиваться на работу. Я как всегда немного опоздала и спешно заполняла стандартную анкету, когда вошла она. Высокая, длинноногая с длинной толстой косой каштановых волос. Глянула на меня свысока и, аккуратно поправив своей белоснежной ручкой с идеальным маникюром выбившийся локон, села в кресло напротив.

Я тогда подумала, что все! Выберут ее, вон какая! Вся словно из рекламы об идеальном сотруднике! А она еще и зыркала на меня как на пугало огородное! Ну, да пришла в джинсах и шлепанцах, но я только с самолета, а место это ждала полгода! Позвонили, и примчалась практически с трапа!

Потом, познакомившись, мы долго хохотали. Милка, как и я, очень хотела получить работу и, увидев меня в таком наряде, жутко занервничала. Вдруг она со своим деловым костюмом не в тему? Да и я ей показалась слишком красивой и самоуверенной, в это правда верилось с трудом: у меня зуб на зуб от переживаний не попадал. Какая уж там самоуверенность с красотой?

Оказалось, что мы пришли на разные вакансии. И нас обеих взяли. Придя на работу в первый день, мы столкнулись у кофейного аппарата и шокировано разглядывали друг друга. Хорошо, Кира Гордеевна – заместитель директора решила нас представить. После ее ухода мы разговорились и, смеясь, решили, что мы обе те еще дурехи.

Помимо работы нас с Милой связывало жгучее желание держаться подальше от своих родных, а также любовь к Петербургу, дождю, котам и какао с зефирками. Этого оказалось достаточно для того чтобы мы спустя неделю после знакомства нашли квартиру недалеко от центра. Комнаты нам сдавала улыбчивая бабушка-блокадница Марья Филипповна, но квартира была настолько большой, что старушку мы видели только по утрам за чашкой кофе.

- Там уже Марья Филипповна вовсю оладьи жарит, - опять сделав большие глазищи, с ужасом сказала Мила и выскочила в коридор.

Подруга как огня боялась добрую бабульку за стремление нас откормить, а вот я с радостью поглощала кренделя и пироги, которые усердно пекла добрая женщина. У нас дома никто печь пироги не умел, и я наслаждалась свежей выпечкой и теплой заботой Марьи Филипповны. К тому же у меня такая физиология: чтобы ни съела все равно, что в бездонный колодец, как любит говорить маменька.

- Иду я, иду, - пробурчала еще не до конца проснувшаяся я и направилась в ванную.

Пока приводила в порядок свои длинные волосы, вспоминала сон и очень злилась на дурацкий будильник. Надо будет сменить мелодию, а то как-то некрасиво получилось. Уж лучше пусть мой красавчик поет «Районы-кварталы» какие-нибудь…

- Иванка, ну, ты опять в ванной застряла! Там моя помада, захвати! Раз уж ты там все оккупировала! – прокричала подруга, и я сердито поискала взглядом помаду: прям уж все!

Вообще на волосы я всегда много времени трачу. Они у меня длинные и очень густые, золотистые и вьются крупными кольцами. Когда их хорошо расчешешь. Вот и чешу. Каждое утро и каждый вечер и днем тоже. В общем, мечтаю о такой магии, чтобы как-то это все безобразие без моего участия приобретало приличный вид. Жаль, что такой магии нет.

Наконец, управившись с волосами, я подкрасила ресницы и, слегка припудрив носик, пошла на кухню, прихватив Милкину помаду. Мы с ней были яркой парочкой. Она – белокожая шатенка с огромными карими глазищами, я – блондинка и глаза у меня светло-зеленые, а кожа смуглая с золотистым отливом. Парни нам проходу не давали, стоило появиться на какой-нибудь тусовке, но всем хотелось легкой любви на вечер, а нас это не устраивало. Вот и решили мы, что встретим старость вместе. Я, Милка и наш рыжий кот Золотинка.

Глава 2. Служебный роман

После такого тяжелого и полного потрясений дня видеть кого-то кроме Милы и мурчащего на коленях Золотинки совсем не хотелось. Время встречи с Иннокентием стремительно приближалось, а желание с ним увидеться стремительно уменьшалось.

Если сразу после знакомства мне хотелось, чтобы он меня куда-нибудь пригласил, то теперь, после всех неприятных моментов, мне хотелось, чтобы дурацкой аварии, а впрочем, и самого господина Иннокентия Георгиевича Кощеева никогда не существовало. Да, и фамилия под стать! Не зря у него подружки Метелкины!

- Ну-ка! Ты чего это пригорюнилась? – захрустела морковкой Мила. Подруга уже успела искупаться и душистая в розовом махровом халате вольготно устроилась на моей кровати, болтая ногами в тапочках-бегимотиках. – Тебя же не замуж зовут! Было бы чего переживать! Тем более он теперь у меня на контроле. Если бы не знала, что он наш директор, волновалась бы гораздо больше!

Громко хрустнув морковкой, подруга встала и открыла мой шифоньер. Ее серьезное лицо диссонировало с несерьезными тапочками и рыжим корнеплодом. Не обращая внимания на мою улыбку, Мила вывалила на кровать несколько нарядов.

- Думаю, чтобы не наталкивать господина Кощеева на всякие глупости, мы просто наденем вот эту блузу с воланами, - она зацепила горсть легкого шифона слегка усыпанную пайетками. – И никаких юбок. Это дружеская встреча. Наверное. Вот брючки в полоску: и стильно, и скромно.

Посмотрев на меня, Милка сдвинула бровки и задумчиво оглядела содержимое шифоньера.

- Слушай, Иванчик, ну, не хочешь, ну, и леший с ним! Давай, я выйду и скажу, что ты спишь, что у тебя голова разболелась или еще что, а?

Тут раздался звонок в дверь и я, глянув на часы, поняла, что настал час икс. Выдворив Милу встречать гостя, я, спешно прикрыв дверь, стянула с себя джинсы и майку и, запрыгнув в узкие серые брюки и фиолетовую блузу с пайетками взглянула в зеркало старенького шифоньера. М-да, с волосами уже ничего не сделать, поэтому скрутила их в тугой узел и закрепила заколкой в виде палочки с колокольчиком – ни разу это счастье не использовала, вот и повод.

Оглядев себя со всех сторон, осталась вполне довольна: в таком наряде я выглядела как старшеклассница, эффект усиливала прическа и практически полное отсутствие макияжа. Конечно, фигуру никуда не спрячешь, а у меня с ней все в порядке. Спасибо зарядке! И йоге три раза в неделю, а также пешим экскурсиям, которые мы с Милой покупаем каждые выходные.

Личико у меня тоже ничего, не кукольное как у подруги, но запоминающееся. Мне часто говорят, что у меня яркая славянская внешность. Что имеется в виду, мне не совсем понятно, похоже, что любая светлоглазая натуральная блондинка попадает в эту категорию. Тем не менее, губы у меня пухлые безо всякого силикона, ресницы я не наращиваю – своих хватает, брови густые и при этом ровные и достаточно яркие. Кожа нежная, как у младенца, хоть и тридцать один уже, но никто больше двадцати двух еще не давал.

Достав с полки миниатюрный серый клатч, положила в него телефон и решительно вышла из комнаты. Надо, значит, надо. Ну, а вы бы как поступили? Отказались от встречи, сославшись на новые обстоятельства? Типа: нехорошо идти на свидание с шефом. А кто вообще говорил о свидании? А если это сугубо обсуждение царапины на крыле «Ягуара»? Да, самовнушение не сильная моя сторона.

Увидев мнущегося у двери Иннокентия и застывшую поблизости в своем очаровательном наряде с надгрызенной морковью в руках Милу, я невольно улыбнулась. Как же я люблю свою подругу! Настоящий Цербер у ворот в Аид!

- Иванна, вы великолепно выглядите, - восторженно сказал мой кавалер и вытащил из-за спины роскошный букет голубых гортензий.

Как только узнал, что я люблю эти цветы? Взволновано приняла букет, упиваясь терпким ароматом и уже от всей души улыбаясь Иннокентию.

- Как вы узнали? – не утерпев, спросила я.

Кощеев ласково улыбнулся, отчего ноги мои стали ватными.

- У меня свои источники! – он подмигнул Миле, чем вызвал мое возмущение. Ладно, потом разберусь с этой предательницей. – Мы можем ехать?

Тут розовый махровый колобок выкатился вперед и пронзительными глазками уставился на Иннокентия.

- Куда и когда вернетесь? – бесцеремонно спросила Мила, чем вызвала у Кощеева приступ смеха.

- Эмилия, да вы не волнуйтесь! Прокатимся на моей яхте до залива и обратно. Верну я вашу подругу через несколько часов, - он источал такое обаяние и спокойствие, что даже мой стойкий телохранитель не устоял.

Хлопая своими густыми ресницами, Мила внимательно посмотрела в мои глаза и, не увидев ничего криминального, кивнула.

- Я не буду спать до десяти, - строго сказала она мне и, повернувшись к Иннокентию, впервые по-доброму улыбнулась. – Хорошо вам покататься.

Пока Мила изображала из себя суровую матушку, а мой новоиспеченный поклонник источал килотонны обаяния, я совсем расслабилась. Ситуация вдруг показалась мне вполне обыденной. Молодая красивая женщина понравилась молодому красивому мужчине, что удивительного? Покатаюсь на яхте, отдохну. Да и вообще. Мне уже не пятнадцать, а вдруг не перевились еще нормальные мужики и именно этот как раз для меня? Почему-то сестры Метелкины вылетели из моей светлой головы напрочь.

Весь мой задор испарился, стоило захлопнуться двери за нашими спинами. В подъезде было сумрачно и тихо, а у шедшего рядом со мной мужчины глаза сверкали, словно у дворового кота.

Вдруг Кощеев остановился и, развернув меня к себе лицом, обхватил руками мои плечи. Я не видела, но ощущала, как его обжигающий голодный взгляд изучает мои волосы, глаза, губы, спускаясь ниже. Я будто под гипнозом не могла даже дышать, уставившись в расстегнутый ворот его рубашки. От него приятно пахло лесом и влажной травой. Неожиданно он убрал руки, и я удивленно подняла глаза. Ух! Лучше бы я этого не делала! Так смотрят на проплывающий мимо корабль несчастные, застрявшие на необитаемом острове! Влюбился что ли? Глупости!

Глава 3. Из огня да в полымя

С работы я сбежала на полчаса раньше, сославшись на встречу с автором одной из книг, над иллюстрациями к которой я работала. Встреча, кстати, действительно была и прошла очень хорошо. Мой побег не остался незамеченным. Садясь в машину, я взглянула на свой смартфон и увидела двадцать три пропущенных от Иннокентия. М-да. Это он ещё не знает, что я задумала. Что же он делать-то будет, когда я в среду не появлюсь на работе?

Размышляя над ситуацией, в которую по стечению обстоятельств и собственной глупости попала, я заруливала во дворик возле нашего дома. В квартире горел свет в комнатке Марьи Филипповны. У Милки было темно. Посмотрела на часы: в это время мы обычно уже дома.

В ноги бросился радостный и голодный Золотинка, по-кошачьи матеря нерадивых хозяек за задержки в поставках питания. Разобравшись с котом, осмотрела кухню и поняла, что никто ничего не готовил. Хотела уже позвонить подруге, но услышала чьи-то тихие рыдания дальше по коридору.

Моя Мила лежала на кровати в полной темноте и разводила сырость. Судя по тому, что она так и не переоделась, истерить она начала с порога. Не включая свет, подкралась к ней и тихонько села на кровать. Мила, когда плачет, сущий ребёнок, потому как делает это старательно и взахлёб, пока нос и уши не станут пунцовыми.

– Милок, ты чего, моя хорошая? Ну-ка, иди сюда, – обнимая, привлекла подругу к себе.

Конечно, я боялась, что она меня оттолкнёт после тех идиотских слов, которые вроде и не я сказала, а кто-то моими губами. Не оттолкнула, прижалась и зарыдала пуще прежнего.

– Так, быстро говори, это тебя Кеша обидел? Или эти швабры цвета фуксии? – потребовала я, отодвигая Милу и заглядывая в её заплаканные глаза.

– Не… обидели… – выдала она и зарыдала вновь. – Гордеевна…. А я… не хочу…– не могла успокоиться подруга.

Я ласково вытерла её слезинки и улыбнулась.

– Если ты из-за своего назначения так расстроилась, то не переживай! Я ему устрою Кузькину мать! Пока Гордеевну не вернёт, пусть не рассчитывает на моё общество! Тиран! – заявила я.

Мила немного отдышалась и вытаращила на меня свои глазищи:

– Ты в себя, что ли пришла? – недоверчиво спросила она.

Я кивнула и крепко её обняла:

– Прости меня за те глупые слова. Понимаешь, их как будто и не я говорила. Простишь? – с надеждой спросила я, и Мила кивнула, обнимая меня в ответ.

Позже, когда мы пили на кухне чай, я поведала подруге, что хочу уехать на несколько дней. Родительский дом не лучшее место для принятия решений, но надо пользоваться моментом, пока меня опять не накрыла странная зависимость от Кощеева.

– Он тебя не отпустит, ты же понимаешь! – сдвинула бровки Мила.

– Зато ты отпустишь! С завтрашнего дня ты его заместитель. Вот и замещай! Подписывай приказы на отпуск за свой счет, например, – улыбаясь, сказала я.

Раздался звонок в дверь. Мы переглянулись. Открывать не хотелось совсем, но я всё же пошла к двери, Мила прикрывала тылы, выглядывая из кухни. Разумеется, это был Кеша. Что я там говорила про чёрную полосу? Оказалось, что примирение с Милой не было её завершением, и двери открывать всё же не стоило.

Открыла и обмерла. От сияющего холёного самца не осталось и следа. Кеша выглядел так, будто не ел и не пил несколько дней, занимаясь изнуряющей физической работой. Волосы потускнели, а зрачки стали больше, заполонив своей чернотой почти весь глаз. Видели фильмы про зомби-апокалипсис? Так вот, именно он и постучал в мою дверь в дорогущем костюме и с ароматом от Армани.

– Иванна, – улыбка у Иннокентия получилась не ласковая, а жуткая и плотоядная.

Ох, мамочки! От ужаса хотелось захлопнуть дверь и вызвать… кого в таком случае вызывают? Охотников за приведениями? В общем, мозг хотел бежать, обороняться и спасаться, а тело не могло даже шелохнуться от страха.

– У тебя всё хорошо? – спросил Кощеев и вновь выдал свой ласковый оскал.

У меня? Нет, не хорошо! Я бы сказала отвратительно! Особенно прямо сейчас, когда ты такой тут стоишь! Не в силах что-то ответить я кивнула и обернулась к Миле, чтобы увидеть глаза-блюдца и открытый в изумлении рот.

– Не пригласишь? – наглея, спросил гость и сделал шаг ко мне, втягивая носом воздух.

От, блин! Мне стало совсем не до смеха, и как из этой ситуации выбираться непонятно.

– Я так соскучился, впусти, – гнул своё Иннокентий.

Он пытался взять меня за руку, но его будто что-то не пускало. Правда, эти попытки напугали меня ещё больше: у Кощеева отросли нешуточные когти!

То, что произошло дальше, было настолько неожиданно и феерично в своей невозможности, что я всю ночь прокручивала потом в памяти этот момент. Из своей комнатки шаркающей кавалеристской походкой выкатилась Марья Филипповна, на ходу лопая пирожок. Заметив жуткого гостя, а по другому-то и не назвать Кощеева в тот момент, наша бабуля подпрыгнула и, преодолев расстояние метров в пять, оказалась рядом со мной. Откусила пирожок, строго глянула на Кешу, и со словами:

– А ты навья рожа, чего тут забыл? – вдарила его с ноги так, что он скрылся из виду.

Бабуся ухмыльнулась и захлопнула дверь. Только «кийя» забыла сказать. Повернувшись к нам, Филипповна по-доброму улыбнулась, отчего её пухлое морщинистое лицо стало очень забавным:

– Девоньки, это его вы давеча привечали? А я всё чую навий дух, а понять, откуда не могу. Да спросить неудобно, – выдала бабуся. – К тебе ходит? – спросила Филипповна, откусывая пирожок и глядя на меня.

Я кивнула.

– Не переживай, без разрешения не войдёт, только сама не пущай! А то будет ходить, пока всю не выпьет, – с этими словами она прошла на кухню мимо застывшей в ступоре Милки и поставила чайник на плиту.

Филипповна оказалась непросто бабушкой, как вы уже поняли. Она была домовухой, суседкой или хозяйкой в разных регионах таких и зовут по-разному. Хранила она наше жильё и нас вместе с ним. Откуда она и почему одна, без хозяев, Филипповна отвечать отказалась. Вот только из её слов выудила я странную интересность: к нам её приставили, чтобы такие вот как Кощеев не смогли обидеть.

Глава 4. Брачные узы и прочие неприятности

Стоило моему избраннику подать голос, и всё пришло в движение. Маменька чуть в обморок не рухнула, кошак оказался рядом и обмахивал её своими бумажками. Сёстры, не таясь, смеялись и перешёптывались со своими кавалерами, глядя в нашу сторону. А папа… Его как раз я и не увидела. Эффект меня порадовал, и я почти поверила в успех! Уж за жабу меня точно не выдадут!

– Иванна Назаровна, – елейным голосом обратился ко мне Учёный, перестав исполнять роль вентилятора, – поблизости от вашей стрелы точно не было других живых существ?

Я отрицательно покачала головой. Он что издевается? Получается, если бы я оленя притащила, лучше было бы? Жабка моя тихонько так квакнула, будто тоже была против оленя. Кошак подкрутил свои усы, точно как делал, будучи человеком.

– Что ж, раз таковы условия магического контракта, я тут бессилен, – всё это он произнёс виноватым тоном, не глядя на меня.

И вот как это понимать? Я опять во что-то вляпалась? Рядом неожиданно оказалась мама, к моему удивлению очень расстроенная.

– Ох, Иванна, ну в кого ты такая упрямая? Вот и будешь теперь мучиться! – дивные маменькины очи зло сверкнули на моего зелёного суженого. – А ты! Глаза б мои не видели! – с этими словами она покинула наше с жабой общество и ушла портить жизнь сёстрам.

Кошак тем временем собирал отпечатки с присутствующей прислуги и заметно нервничал, поглядывая на меня. Это я определила по хвосту, который отбивал по полу чечётку.

– Прошу подойти участников ритуала ко мне, – громко объявил Ученый, и сёстры со своими половинами устремились на этот зов.

Я стояла не в силах сдвинуться с места. Они что действительно хотят поженить меня вот с этим зелёным сгустком соплей?

– Иванна Назаровна, прошу, не задерживайтесь, ритуал надо закончить до последних лучей.

Я искала в этой суете папину фигуру, но его нигде не было видно.

– Иванна! Хватит уже! Ты что так и не поняла? Если не выйдешь замуж, то тебе уже никто помочь не сможет! – сердито прикрикнула на меня маменька, и я на неверных ногах подошла к кошаку.

Он времени не терял и сразу всунул в руки каждой из нас по листу пергамента:

– Это типовой магический брачный договор, вы должны его заверить. Для этого достаточно приложить указательный палец вот здесь, – он показал, где надо поставить отпечаток и, глянув на моего болотного друга, добавил, – ну, или в вашем случае надо приложить лапку.

Сестры услышав последнее разразились таким душевным хохотом, что и я бы с ними посмеялась, если бы вся эта ситуация не казалась мне абсурдным кошмарным сном. Вот это пошутила! И тут мне подумалось: а чего я волнуюсь? Это у них тут какие-то ритуалы и прочая дичь! Я сейчас быстренько пальчик припечатаю да вещички соберу и попрошу братьев-медведей отвезти меня обратно в город! А с жабой пусть сами разбираются, на волю выпустят, в конце концов!

Лягуха же моя глядела на меня в этот момент с таким осуждением, что мне на мгновение стыдно стало. Припечатав указательный палец к бумажке, я уже думала, как бы так взять слизкую лапку и приложить рядом, но мой жених не растерялся и сам шлёпнул лапой по бумажке, при этом мне показалось, что физиономия у него была очень довольная!

После этого весьма романтичного обряда, кошак забрал у нас пергаменты и театрально подбросил вверх, где они вспыхнули темно-красным пламенем. В это самое мгновение все брачующиеся одновременно взвизгнули, а мой благоверный жалобно квакнул – у каждого на запястье появилось по милой татуировке в виде падающей звезды. Я даже поборола брезгливость и повертела в руках маленькую зеленую лапку. Точно! И у жабки моей появилось клеймо!

– Прошу господина Лешачкова, как хранителя троп и переходов засвидетельствовать заключенные браки в Книге памяти, – церемонно объявил Учёный и так благоговейно посмотрел на мужика в клетчатом костюме, будто это у него сегодня свадьба.

Мужичок покряхтел, достал из кармана разваливающуюся книжицу, которая на глазах увеличилась в размере и зависла в воздухе как раз на удобной высоте. Лешачков быстро что-то нацарапал в этом талмуде золотым пером. После чего захлопнул книжицу и, поклонившись, растворился в воздухе. Как бы я так хотела! Научил бы что ли!

За ужином маменька проводила допрос новоиспечённых зятьёв. Результатом она осталась довольна: один оказался наследником алмазной империи из Якутии, то-то он мне напомнил представителя северных народов, а второй и вовсе, то ли бельгийский, то ли швейцарский аристократ с титулами и землями в Европе. И я с моим зелёным другом. Ха! Хоть этот факт радует! Что с него пупырчатого такого взять?

Каждым новобрачным родители отвели по гостевому домику, и я, сбежав в свои владения под очередную шутку Симкиного аристократа, уже набирала ванну, попутно выдавая сложные и не всегда приличные словесные конструкции в адрес кошака, ритуала и Кощеева. Кешу я вообще считала виновником всех своих бед! Если бы не он, то замуж за это голубоглазое земноводное меня бы никто не выдал!

Жабёнок мой наблюдал за моими действиями с туалетного столика, куда я его посадила. Решив, что супругу тоже надо бы ополоснуться я заткнула слив в раковине и набрала в неё воды. Усадив жабу в воду, я разделась и нырнула в душистые облака мыльной пены. От удовольствия прикрыла веки и почувствовала на себе чей-то пристальный взгляд. Резко открыв глаза, осмотрелась. Никого. У меня уже совсем крыша едет. И тут посмотрела на раковину. Из неё торчала довольная зеленая морда и нагло сверлила меня своими голубыми пучеглазками.

– Эй, а ну хватит! Жаба-извращенец! – сердито сказала я и рассмеялась собственной подозрительности.

Жаба оказалась послушной и скрылась в воде. Ну, надо же! Мне ещё подглядывающих земноводных не хватало! Искупавшись, я довольная и свежая вытащила своего супруга из воды и оставила сушиться в корзине из-под фруктов, куда предварительно положила свернутую вчетверо наволочку от подушки. Мне почему-то хотелось, чтобы моей жабе было удобно.

Глава 5. Там, на неведомых дорожках…

Красавец оказался рядом слишком быстро! Я даже опомниться не успела, а он уже остановился рядом со мной и по-хозяйски приобнял за талию. Не то, чтобы я была против, но я откровенно не понимала, что происходит?

– Назар Борисович, добрый вечер! – а голос-то, точно как у моей жабы. – Позвольте представиться, Василис Прекрасный – супруг вашей дочери Иванны.

Ноги подкосились и, если бы мой Прекрасный меня не держал, я бы рухнула, прямо там! Моя жабка оказалась мужчиной моей мечты! А я хотела от него сбежать и записки не оставить! Вот же дура!

Вася протянул отцу руку, и они обменялись крепким мужским рукопожатием.

– Я знаю, что вы и ваша супруга были не слишком рады нашей свадьбе, но я вас уверяю, что буду для Иванны самым лучшим мужем, какого только можно найти во всех Тридцати царствах, – с очень серьёзным лицом заверил Вася моего отца.

Лицо Назара Борисовича посветлело, и сам он весь как-то повеселел, а я как дура не могла оторвать глаз от короткой тёмной щетины на Васиных скулах и веера густых чёрных ресниц. Он стоял рядом такой настоящий, пахнущий морем и хвоей и ещё чем-то воздушным и родным. Я испытывала настоящую радость от тяжести его руки на моей талии и чувствовала исходящий от неё жар сквозь тонкую ткань платья.

Дальше было самое галантное приветствие адресованное Изольде Ромуальдовне, которое я только видела в жизни, но удивило меня совсем не это! Маменька буквально поплыла, глядя на моего Васю, и источала в его адрес мириады улыбок и томных взглядов. Мне даже за неё стыдно стало! Поспешно утащив супруга подальше и пройдя с ним через вереницу гостей, я в итоге поняла, что маменька ни в чём не виновата! Каждая дама в этом зале готова была выпрыгнуть из своего дорогущего наряда, лишь бы мой супруг посмотрел в её сторону! И что я с этим делать буду? Боец из меня не очень, придётся ружье покупать!

– Не волнуйся, это временный эффект, стоит нам закрепить наши отношения на физическом уровне, и я перестану быть для них интересен, – увидев моё не совсем довольное лицо, сказал Вася, а я вновь задумалась только уже совсем о другом.

А потом мы танцевали и пили шампанское на скамейке под яблонькой. За ужином Вася постоянно касался меня будто бы ненароком, и при этом лицо его озаряла такая лукавая улыбка, что я сразу понимала: он думает о закреплении отношений! Когда все приличия были соблюдены, и гости вывалились в парк, где для них было приготовлено какое-то умопомрачительное шоу, мы удрали. Правда, недалеко.

В глубине сада была уютная беседка обвитая розами и диким виноградом. Мы почти бежали по тропинке выложенной светлой брусчаткой, держась за руки и смеясь, будто подростки. У входа в беседку Василис подхватил меня на руки и внёс под цветущий свод наполненный ароматом роз. Он сел на скамью, не выпуская меня из рук, и мы оба замолчали. Глупые улыбки исчезли, а в глазах появилась такая жажда, что мне казалось, если он меня сейчас не поцелует, я просто умру на месте! Да! Именно так!

Вася не заставил себя ждать. Он ласково провёл теплыми пальцами от виска к подбородку и посмотрел мне в глаза. В следующее мгновение тёплые мягкие губы полностью завладели моими, а язык, сначала осторожный, с каждым мгновением всё более настойчиво проникал в мой рот. Я не кисейная барышня и, конечно, я уже не раз целовалась с парнями. Среди которых, без сомнения, были знатоки этого изящного искусства, но Вася! В эти секунды я не ощущала земного притяжения, и мне казалось, что мы оба сейчас словно жар-птицы парим над парком на волнах этой древней магией.

– Ну-ну, потише! – голос раздался совсем рядом, и я в испуге отпрянула от Васи.

Как же мы были увлечены друг другом, что не заметили в беседке Кощеева? Он сидел напротив, в тени розовых кустов, и его практически не было видно. Если бы мы хоть немного смотрели по сторонам, то увидели бы его. Что уж теперь! И чего вообще я волнуюсь? Я замужняя дама и целуюсь со своим мужем!

– Вот, значит, за кого ты замуж вышла, Иванна, – горько прошептал Кощеев и, встав с места, направился к нам.

Свет фонарей озарил его фигуру. Кеша был в прекрасной форме, видно съел на завтрак пару девиц. Вот только глаза его по-прежнему были полностью чёрными без намёка не белки, а пальцы, унизанные дорогущими перстнями, заканчивались острыми длинными когтями. Вася среагировал мгновенно, и я сама не поняла, как оказалась за его спиной.

– Уходи, Иванка, тебе не стоит здесь быть, – строго сказал мой суженый, но я не могла пошевелиться.

Это что сейчас драка будет? Из-за меня? Ух, ты! Два таких альфа-самца сейчас будут друг другу морду бить, потому что меня не поделили, а я уйду и ничего не увижу? Нет уж! Дудки! Я всё-таки вышла из беседки, но осталась поблизости на тропинке в тени деревьев. Ну, а что? Вот вы бы ушли?

– Боишься, что она разочаруется, когда увидит, какой ты слабак? – услышала я слова Кеши и начала волноваться.

А ведь, правда, у Кощеева вон какие когти! И он вообще этот… Навь! Вот! А мой жабёнок? Я даже и не знаю, кто он на самом деле такой!

– Кеша, ты знаешь, что я тебя побью! И даже ночь тебе не поможет! Но я ещё связан договором с твоей сестрой и если его нарушу…

– Это твои проблемы! – выкрикнул Кеша и запустил в моего супруга чёрно-золотой файербол, который Вася успешно поймал и отбросил в сторону.

Ух, а они меня прогоняли! А тут интересно-то как!

Кеша сыпал в Василиса разнокалиберные шаровые молнии, а мой супруг успешно их откидывал, но сам не нападал. Почему, я не понимала. Атаки становились всё агрессивнее, и я видела, что мой Вася пару раз чуть не пропустил удар! Он заметно устал, а я начала паниковать!

– Как вы смеете, устраивать побоище на моей территории!

Вот честно, я, наверное, впервые так обрадовалась маминым воплям! Изольда Ромуальдовна пронеслась мимо, не заметив меня, и скрылась в беседке. О чем там эти трое говорили, я почему-то не слышала, как не напрягала свои любопытные ушки.

– Вам очень повезло, – приятный женский голос раздался откуда-то справа, и я резко повернулась.

Глава 6. Царевны бывают разные

Шли мы по дубравам и полям к Вышеграду – столице тридевятого царства, где правил славный царь Горох. В ответ на мои расспросы о Горыновне, волчара поразил меня в самое сердце: эта древняя ящерка была самой мудрой провидицей во всех царствах, и к ней перед походом должен был заглянуть за советом каждый герой и богатырь. То есть и я! Вот Серж и пытался Горыновну притормозить, чтобы не тащиться нам к ней через все Гороховы земли, но она нас не заметила, величаво проплыв над лесом по своим делам.

Красота вокруг была неописуемая. Вроде и просто всё: небо синее, речка журчит, рожь колосится, да деревья зеленью своей тень создают, но в этом сказочном мире всё казалось ярче, а ароматы трав и луговых цветов и вовсе дурманили получше дорогих французских духов! Вот что значит экология в порядке!

Пару раз нам попадались те самые олени с серебряными рогами. На поверку оказалось, что и копыта у них тоже из драгметалла, и сверкают они на солнце так, что диву даёшься. Я, конечно, не побрякушница, но камешков набрала прилично и в рюкзачок насовала. А что? Вот вернусь и на дело пущу! Открою студию рисования бесплатно для деток или ещё что придумаю.

Гармонию единения меня с природой нарушал только наш проводник, который скакал вокруг, будто у него шило сами знаете где, и при этом рот у него не на мгновение не закрывался. Я уже подумывала над тем, чтобы использовать стрелу не по назначению, когда он меня поразил неожиданной новостью.

– Мы с Васей твоим друзья детства! Столько всяких приключений вместе пережили! Мне его знаешь, как не хватает? Даже браги испить не с кем!

Серж грустно посмотрел вдаль, а я пришла в ужас. Если это чудо будет к нам с Василисом в гости заходить регулярно, ну там футбол посмотреть или браги испить, как он выразился, я повешусь. Нет, я его повешу. За хвост у входа, чтобы другим подобным неповадно было!

– Интересно, ну-ка давай с этого момента поподробнее, – сказала я и проследила за его взглядом, который мне не очень-то понравился.

Серж браво тряхнул гривой и подошёл ко мне поближе:

– Мы с ним по молодости много чего вытворяли. Яблоки воровали молодильные, пару раз жар-птиц одному царю возили в тричетвёртое царство, еле ноги унесли. Нас там женить хотели, а потом у одного царя в тривтором царстве коня волшебного покататься взяли ох, что было, – и на меня полился водопад воспоминаний, приправленных хохмами да шутками.

Я слушала в пол уха, так как все рассказы были между собой похожи, пока волк не выдал: – А когда мы царевну спасли, так Вася хотел её в жены взять, но я…

Меня аж передернуло. Мой Вася кого-то хотел в жены взять?! Увидев моё лицо, Серж прижал уши к голове и попятился к Эми в надежде скрыться за её пушистым хвостом.

– Но он же не женился… он же…знал, что тебя встретит… да и не виноват он… это всё родовое проклятье, то есть родовой дар…– заикаясь, оправдывался волчара, и спасло его лишь то, что в животе у меня громко так заурчало. – Ты проголодалась, поди, так мы уже к городу подошли! Сейчас вас в трактир отведу! В лучший! – заверил тут же хвостатый.

Мы с Эми переглянулись, и она кивнула. Ладно, живи серый, но я у тебя ещё повыпытываю, кого там мой Вася в жёны звал! Осмотревшись, я никакого города не увидела, лес и лес впереди, да поле с цветами позади.

– Вы это, меня тут обождите, я сейчас, – сказал Серж и помчался вперёд, причём на четырех лапах и скоро скрылся за ближайшими берёзками.

– Достался же нам эдакий болтун! Думала, не замолчит никогда! – лисичка моя потянулась, как кошка и уселась на траву. – Что-то мне не нравится, что он нас тут оставил. Тут такая фауна водится, а мы на видном месте с тобой, – шоколадные глазки тревожно всматривались в лес. – И запах тут чей-то, не пойму! – она принюхалась и недовольно наморщила нос.

Как я не пыталась, но унюхать что-нибудь подозрительное не смогла, а вот на душе у меня самой было не спокойно. Томило какое-то не хорошее предчувствие, да и чьи-то колючие глаза мне мерещились за спиной среди полевых цветов. Не прошло и получаса, как наш проводник вернулся весь запыхавшийся, но довольный.

– Я это, договорился, там вовсю кашеварят, а мы пока можем по ярмарке пройтись, гостинчики прикупите, на людей посмотрите, – лопотал Серж, всё более пристально поглядывая на мою лисичку.

Эми недовольно фыркнула и, проходя мимо волка, пощекотала ему нос хвостом:

– Мы тут по делу, а не за гостинчиками! – сердито сказала она. – Мне лучше скрыться, не стоит, чтобы в городе прознали. Ты мне пару перепёлочек с собой заверни и в рюкзачок сложи, – попросила моя лисичка. – И кстати, у тебя в рюкзаке есть мешочек с местной валютой, я видела, как твоя матушка его паковала.

Я вновь внимательно посмотрела в шоколадные глаза моей шоколадной лисы:

– Эми, ты мне так одного человека напоминаешь, – начала, было, я, но не закончила.

По лесу пронёсся свист, сопровождаемый сногсшибательным порывом ветра! И прилагательное я использовала не для предания эффекта: всё наше трио разлетелось по полянке кто куда, на ногах никто не удержался. Да что ж такое, в самом деле? Ещё дня в этом мире не провела, а уже успела кучу синяков заработать!

– Вот, шельмец! – прорычал наш волчара и зло сверкнул синими глазищами. – И что он тут делает, так близко к Вышеграду? Не иначе за тобой героиня! – Серж довольно хмыкнул и пополз.

Я его довольства не разделяла, но поползла следом.

– Ой, – пискнула я, когда кто-то куснул меня за лодыжку и потащил за джинсы назад.

Обернувшись, я увидела Эми, которая постучала себя лапкой по голове, точно как человек, явно намекая, что я того.

– Ты куда собралась? Биться что ли? – прошептала лисичка, когда я оказалась рядом. – Вон пусть представитель отдела героических походов на орехи получает. Мы тут подождём. Не женское это дело!

Биться я ни с кем не планировала, да и оружия у меня не было. К тому же с кем биться-то? Из зарослей травы, в которых мы сидели никого не видать, да и Серж уже давно уполз из нашего поля зрения. Хотя вооон там, среди ковыля мелькает его бело-серый хвост. Точнее мелькал. Из ковыля послышалась какая-то возня, и раздался оглушительный удар. Я даже рот открыла от удивления, когда наш волк мимо пролетел и врезался в ближайшую берёзку. Мы с Эми переглянулись и уже хотели ползти на помощь, как Серж, задорно ухмыляясь, промчался мимо.

Глава 7. В змеином царстве

Солнце только озарило первыми лучами царский двор, а наше трио, потирая глаза и зевая, уже вышло за ворота Вышеграда. Пока мы пересекали ярмарочную площадь, я усиленно работала над собой, ведь уже в обед мы будем у границы владений Царя Гороха – реки Смородинки, по ту сторону которой стоит Змиевград, где уже сотни лет правит семейство Горынычей.

Узнав, что ящерка живёт ни одна, а их тут целый город-государство, я выразила предположение, что, может, и так обойдусь, без напутственного слова, но мои спутники со мной не согласились.

– Ты чего это? Испугалась что ли? – округлив глаза, спросил Серж, и я поняла, что теряю авторитет на глазах.

Если уж волчара не боится, то мне как героине по статусу и вовсе не положено. Жители в Вышеграде просыпались рано, и пока мы не спеша тащились по чистеньким мощённым улочкам с аккуратными деревянными и каменными домами, нам то и дело попадался навстречу торопящийся по своим делам люд. А когда мимо прошла целая отара пушистых овечек Грустяшка до этого сидевшая на моём плече с радостным визгом принялась скакать по мягким белым спинам, чем вызвала невероятный переполох в бараньих рядах.

Почему эта мелкая зелень меня слушалась, было загадкой, но как мы выяснили за ужином, до нашего появления Грустяшка не проявлялась, лишь иногда попадаясь на глаза прислуге. Так что Горох решил нагрузить нас ещё и посещением Лешачкова, раз уж нам удалось выманить проказницу на свет божий. Стоило мне ласково позвать малышку, она тут же забыла про овец и, запрыгнув мне на плечо, ласково потёрлась о мою щёку.

– Одни хлопоты от неё, да, Соловушка? – недовольно сказал Серж и толкнул локтем Соловья, увлечённо разглядывающего местных доярок.

– Чего? А, да. Её бы вернуть Лешачкову поскорее, – Разбойничек браво подмигнул фигуристым девицам и получил в ответ от одной воздушный поцелуй.

– А чего вы так жениться-то не хотите? Вон, Несмеяна, чем вам не понравилась? Ещё и полцарста и все дела? – решила я поддеть своих чудиков.

Соловей тут же стал серьёзным и отвернулся.

– У меня уже была невеста, только пока я в отъезде был, отец её с другим женихом сговорился. А она согласилась. Тот жених богатый и уважаемый во всех царствах…

– Угу, а ещё старый и страшный! – вмешался Серж. – Я вот не верю, что Забава твоя добровольно под венец идет!

Соловей совсем помрачнел:

– Отстань, Серый, не трави душу. Я вон себе попроще девицу в дом приведу, а то и вовсе бирюком останусь! Вон, какие девки ходят! Проживу как-то, – и Соловушка прибавил ходу, явно желая побыть в одиночестве.

Мне стало его жаль, зачем вот я в чужие дела лезу? Всё мое любопытство!

Мы уже прилично отошли от Вышеграда, позади остались пригородные деревеньки с полями и пасущимся на лугах скотом. Выложенная камнем дорога перешла в крепкий деревянный мост через мелкую речушку. Грустяшка восседала у Сержа на голове, уверенно схватившись миленькими лапками за уши волчары, который первые минут пять пытался от неё избавиться, а потом смирился. Соловей всё также шёл впереди, погружённый в свои думы. У меня уже подвело живот и, заметив впереди небольшое озеро, я предложила сделать привал.

– Только ненадолго, – согласился Серж.

У озера оказался песчаный берег, кое-где поросший травой, а на водной глади, голубой от отражающегося в ней неба, плавали кувшинки. Мне ужасно захотелось погрузить уставшие ноги в прохладную воду, что я собственно и поспешила сделать, пока волк и Соловей доставали провизию из рюкзака, а Грустяшка им активно мешала.

Скинув кроссовки и закатав джинсы до колен, я вошла в прозрачную воду, сквозь которую золотом переливался песок. Вдруг небо стало тёмным, и откуда-то с востока налетел шквал ветра. То, что произошло дальше, ещё долго будет сниться мне в кошмарах! С неба с молниеносной скоростью, отталкивая мощными лапами подскочившего ко мне Сержа, спустилось огромное чудище силуэтом похожее на дракона. Недолго думая, змей схватил меня своей мощной лапой и, дав оплеуху подбежавшему на выручку Соловью, взлетел в небо.

Мало того, что я оказалась в огромной лапе одного из местных драконов, так ещё и в небе! Этот факт был как последний гвоздь в крышку моего гроба. Я очень, ну, очень сильно боюсь высоты! Глянув напоследок на озеро, раскиданных по берегу товарищей и Грустяшку, орущую как ребенок, у которого отняли конфетку, я решилась посмотреть на своего похитителя. Твою ж дивизию! Ко всему прочему у этого гада целых три головы! Вот уж сластить меня на зиму! По-другому не скажешь! Всё больше отдаляясь от земли, мы летели среди облаков. Как не странно, но последней каплей стал пролетевший мимо гусь, и мозг мой, спасибо ему за это, отключился.

Я очнулась от незнакомых громких голосов где-то за стеной. Опять соседи сверху ругаются. Вот же алкоголики, надо на них заявление накатать! Достали! Стоп! Я пощупала свою подушку, и оказалось, что сплю я на куче мехов, сшитых между собой. Вот блин! К какому живодёру меня занесло? Я открыла глаза, и тут на меня навалились воспоминания.

Я лежала на огромной кровати с резными столбами по углам и бархатным пологом расшитым золотом. Кровать эта располагалась у стены в просторной овальной комнате, посреди которой лежал роскошный ковёр и стоял дубовый стол, уставленный всевозможными яствами. Напротив кровати пылал жарким огнём камин, в резных канделябрах на столе и в специальных креплениях на стенах горели свечи. Вдоль одной из стен стояли открытыми не меньше двадцати сундуков с каменьями, золотыми украшениями и парчовыми тканями. На сундуках лежали короба поменьше на коробах ларцы, ну, и так далее. Из всего этого коробочного инвентаря торчали разнообразные бусики, браслетики и головные уборы, вышитые жемчугами и золотом, кое-где мелькали сверкающие лезвия мечей и кинжалов с инкрустированными самоцветами рукоятками. Склад какой-то, честно слово!

На другой стене висело тканое полотно, изображавшее битву трёх здоровых мужиков, видимо богатырей, и ещё более здорового чёрного змея с тремя головами. Змей выглядел очень устрашающе и гордо и был изображён буквально за минуту до победы над супостатами! Вот что значит: каждый трактует историю по-своему. Насколько я помню, в сказках и былинах Горынычи никогда не побеждали, но тут об этом лучше даже не заикаться.