Вечная история

Пролог

(Страна, где живут герои – выдумана. История – тоже. Но все сюжеты рождаются из настоящей жизни. Приятного чтения)

Историй всего четыре.

И сколько бы времени нам не осталось,

мы будем пересказывать их –

в том или ином виде.

(Хорхе Луис Борхес)

Пролог

– Ух, ты…

– Какая красота!

– Какая же вы счастливая!

Возбужденные голоса и шумные вздохи сотрудниц еще больше усиливали эйфорию от восторга и удивления.

Рони Таймер, старший адвокат серьезной юридической фирмы, стояла на пороге своего кабинета, прижав ладони к губам, чтобы не запищать от радости, как девчонка. Комнату затопило море красных цветов – с вкраплениями нежно-розового, насыщенно-бежевого, и дурманящий аромат свежих роз кружил голову.

Откуда в офисе нашлось столько ваз разных размеров и оттенков? Стеклянные, керамические, пластмассовые – они стояли на столе, на окнах и на полу. Не иначе как собрали со всех отделов, подумала Таймер. И лучше сразу открыть окно, а то еще подурнеет от счастья. Но занудные мысли утонули в водовороте всеобщего восхищения.

Не в силах скрыть улыбку, Рони повернулась к взбудораженным сотрудницам и призналась:

– Да! Я очень счастлива!

Из соседнего кабинета выплыла Лана Руби, начальница финансового отдела и, окинув придирчивым взглядом собравшихся в коридоре, виновницу переполоха и ее утопающий в цветах кабинет, не без ехидства в голосе спросила:

– Все-таки выходишь замуж?

Оставалось только кивнуть в ответ.

Лана – высокая стройная брюнетка с короткой стрижкой – была на год младше Рони, но двигалась по карьерной лестнице стремительно и с нежностью бульдозера, загоняя в землю всех, кто осмелился встать на ее пути. Острый ум в сочетании с выразительной яркой внешностью и уважение только к собственным целям были её личным рецептом успеха. Сотрудники фирмы называли Руби Нагой и старались лишний раз не попадаться ей на глаза. Профессиональные интересы Рони и Ланы почти не пересекались, поэтому между ними сохранялось хрупкое перемирие, в котором Руби считала себя вправе проявлять легкое снисхождение к соседке по кабинетам.

– Ой, девочки, не берусь предположить, каким необычным и красивым было предложение руки и сердца! – Закатив глаза, с придыханием проговорила Карина, секретарша отдела, невысокая полненькая хохотушка с копной русых кудрей, делавших её похожей на одуванчик. Милый и обаятельный.

– Лучше не пытайся. У тебя на это даже в уме ваз не хватит. – Лана плеснула холодной воды в горячее пламя восторга.

Карина сверкнула на нее обиженным взглядом и демонстративно повернулась к Рони.

– Мисс Таймер, – прижала она ладони к своим огромным грудям, – это так романтично! Так прекрасно!

– Не прекрасно, Карина, а совершенно безобразно, – продолжала портить всем настроение Нага, – передай своему жениху, Рони, что сотрудницы им недовольны, – и пояснила, собрав изумленные взгляды: – Он безнадежно испортил представление о настоящих мужчинах половине сотрудниц нашей фирмы, затруднив тем самым для некоторых поиск женихов.

Приняв в награду сдержанные улыбки, Руби величественно удалилась, направляясь к кабинетам высокого руководства.

Смех, вздохи, поздравления…

Но пора приступать к работе, и сотрудницы разошлись по местам, оставив Рони одну перед заполненным стопками документов столом, который в море благоухающего сумасшествия выглядел островом спасительного порядка.

Настроиться на рабочий лад не получалось: цветочный аромат, букеты и записка: «Спасибо, что полгода назад сказала мне “ДА”» – мешали сосредоточиться, возвращая к тому вечеру, когда Крис сделал предложение.

Это было действительно красиво и очень романтично. А еще – трогательно. Потому что Крис Ламберт, владелец крупной юридической компании, признанный ловелас и завидный жених, выглядел растерянным и уязвимым в дорогом костюме-тройке и с растрепанной прической. Дергая рукой волосы, запинаясь и теряя заготовленные ранее слова, он просил руки - Кристиан Ламберт просил ее руки - Рони Таймер!

Она смотрела на его раскрасневшееся от волнения лицо, на ухоженные пальцы, сжимавшие обшитую темно-синим бархатом коробочку с красивым перстнем внутри, и думала, что тоже любит. Но главное, Крис – надежный, он тот самый мужчина, который исполнит обещание спокойного счастья. Именно такого и хотелось Рони.

Кто бы мог подумать, что совершенно недружеское знакомство, почти противостояние, когда две юридические фирмы столкнулись интересами в одном и том же деле, за два года пройдет этапы вражды, заслуженного уважения и в итоге выльется в ухаживания и приготовления к свадьбе, до которой оставалось меньше трех недель.

После редких затянувшихся или быстро обрывавшихся отношений, в которых все время чего-то не хватало, Рони наконец встретила мужчину, пробудившего в ней желание создать семью, – и то, что путь друг к другу вышел долгим и непростым, лишь подтверждало серьезность взаимных намерений и чувств. А всплески изысканного романтизма Криса окрашивали время до замужества в экзотические краски.

Первая часть. Глава 1

Ему было двадцать.
Ей перевалило за семнадцать.
Их история началась…

… в переполненном автобусе припечатывая ногу незнакомой девчонке, Бриг думал, что где-то её уже видел. Пока пострадавшая распалялась, требуя свободу, воспоминания выстраивались в стройный ряд: ее папа – владелец фирмы по производству эксклюзивной мебели, она учится в престижной школе, ее зовут...
Имя Бриг не вспомнил.
Он видел девчонку на дискотеке, куда попал совершенно случайно, за компанию с Алексом, парнем из бывшей баскетбольной команды. Они встретились на улице, разговорились и неожиданно закончили беседу под громкую музыку в частном колледже, где Алекс когда-то учился. Стоявшая в сторонке от остальных девушка понравилась Бригу, и он расспрашивал о ней друга.
Невероятно, думал парень, высвобождая вокруг немного места, чтобы незнакомке стало свободнее дышать среди сдавивших со всех сторон жарких потных тел, он ведь весь вечер тогда только и думал о том, как здорово было бы с ней познакомиться.
Без намерений подойти.
Если бы не Алекс, Бриг даже на улице, где располагался колледж, никогда бы не оказался. А сейчас та самая девчонка верещит у него под ухом и толкает в бок тонкими локтями.
Встрепанный воробышек.
– Убери ногу, говорю, – пропищала она, покрываясь испариной от духоты и тщетного трепыхания.
– Некуда. Моя другая висит в воздухе, – соврал Бриг.
Улыбка заползала на лицо сама собой, стоило посмотреть на девчонку.
– Мне больно! – гневно заявила она.
И повторила это много раз: больно, больно, больно…
Таким тоном, будто все вокруг обязаны прочувствовать свою вину и вынести ее на руках из автобуса. Бриг лишь приподнял брови, подчеркивая бессилие перед сложившимися обстоятельствами. Как же ее зовут?
Чем она привлекла его внимание на дискотеке?
Девчонка показалась ему тогда робкой и неуверенной в себе. Но в переполненном транспорте происходило чудесное превращение. Сопровождая каждое свое движение яростными воплями, она то ли растолкала, то ли распугала заслон за его спиной, и Бриг не без удивления ощутил появление свободного пространства. Бойкий воробушек вылез из-под его руки и облегченно выдохнул.
– С тебя компенсация за нанесенный физический ущерб.
– Разве он еще недостаточно компенсируется моим обществом и пусть вынужденными, но объятиями?
Бриг заигрывал.
Черт! Он заигрывал с девчонкой из престижной школы?!
– Общество крайне сомнительное, а навязанные обстоятельствами объятия – не в счет.
– Могу предложить добровольные.
Он склонился, почти уткнувшись носом в пушистые волосы, и уловил приятный запах меда, цветов… лета! Девчонка пахла летним лугом! Больше всего на свете Бриг любил лето.
– Нет уж, лучше вытолкни меня из автобуса на следующей остановке, и будем в расчете.
– Я бы пообнимался. Но предложение выбросить тебя на улицу, как баскетбольный мяч, мне тоже нравится, – слукавил. Хотелось оставить её подольше вот так, очень близко.
Она вдруг смутилась, и приступ решительности сменился неловкостью. На щеках расцвел румянец, взгляд устремился в сторону, к окну, будто она могла что-то рассмотреть сквозь спины пассажиров.
А Бриг рассматривал её. Насколько получалось.
Пышная копна русых волос собрана в высокий хвост и спускается ниже лопаток. Здорово. Разве что цвет слишком обычный.
Брови темные и густые, нос небольшой и аккуратный, высокие скулы и миндалевидные, кажется, серо-зеленые глаза. Не красавица. Но есть в ней что-то, привлекающее взгляд, недаром он сразу обратил внимание на дискотеке именно на нее... Губы! Они у девчонки такие, что хочется попробовать на вкус – четко очерченные, верхняя губа немного задралась вверх, нижняя кажется припухшей, словно хранит следы горячих поцелуев. Вот что привлекло его в первый раз! Необычное сочетание робости во взгляде, приятной, но не слишком яркой внешности и совершенно невероятных, притягательных, чувственных губ... Обещанием жаркого лета.
Бриг зажмурился, отгоняя наваждение – так и захотелось наклониться и быстро поцеловать девчонку. Чем вести себя, как одуревший от сладкого нектара шмель, лучше было отвернуться и разглядывать людей вокруг.
Автобус замедлился, и Воробушек затрепыхался, пробираясь к двери.
Выйти вместе с ней или нет?
У Брига никогда не было девушек из частных школ. Даже возможности познакомиться с ними не было. И вот одна, находится еще совсем близко, ее папа – владелец фабрики, она наверняка живет в роскошном гнездышке и имеет в достатке карманных денег.
Опять же, губы...
Нет. Не стоит. Эта девочка не для него. Зачем начинать знакомство, обреченное на скорое расставание? Если только чтобы взглянуть, как живут те, у кого одни джинсы стоят больше, чем Бриг тратит на одежду в год? Или чтобы прокисло лицо Клайда, который постоянно бахвалится своими романами?
Но зачем, питая любопытство, приближаться к недостижимому? А вдруг понравится? К тому же Бриг ехал к друзьям на баскетбольный матч и пропускать игру не хотелось.
Гневный голос прервал размышления.
– Ну что же ты?
У девчонки не получалось протиснуться к ступенькам, по ним уже поднимались новые пассажиры.
– Ты обещал! – заныла она в панике.
Действительно, обещал. И значит, пришло время поработать локтями.
– Господа, расступаемся в спешке и страхе. Воробей не успел вылететь из автобуса, – прорычал Бриг басом и кивнул стоявшему невдалеке парню внушительной комплекции и нерешительной внешности: – Поможем девушке!
Удвоенные старания увенчались успехом, и когда автобус закрыл двери, Бриг остался у окна, а девчонка на улице приходила в себя, хватая ртом воздух, как после забега. Какие у нее все-таки невероятные, мозги-отшибающие губы...
– Помечтал, и хватит. – Он вернулся мыслями к предстоящему матчу.
На поле будут Старк и Грей, с которыми Бриг мальчишкой играл в одной команде. Еще и считался значительно перспективней. Но мир баскетбола жесток. Парни выросли в два метра с лишним, а он, с его метр восемьдесят два, выбыл из списка кандидатов на блестящую спортивную карьеру. Когда вчерашние друзья-соперники попали в сборные и отборные и ими заинтересовались знаменитые клубы, Бриг ушел из серьезного спорта. Иногда он пересекался с ребятами из бывшей команды на играх, как, например, сегодня вечером. Только, в отличие от него, Алекс и другие спокойно сидели в зрительном зале, в то время как Брига Дартона по-прежнему раздирали противоречивые чувства.
Обида на несправедливость судьбы и анатомию прошла, но не исчезла совсем и вылезала время от времени завистливым червем. Мерзкое беспозвоночное грызло внутренности, что играть приходится в сборной колледжа. Эта была все та же любимая игра, неплохой уровень, но не для него, несостоявшейся надежды тренеров. Каждый забитый гол и овации зрителей звучали реквием по неслучившемуся.
Воля Брига, он бы не тронул баскетбольный мяч, пока зависть не сдохнет совсем. Ему не нравился её запах: сырой земли. Но место в колледже гарантировалось спортивным грантом, а уговоры Саторно и Вержинского, двух людей, принимавших активное участие в жизни парня, и здравый смысл говорили, что нужно учиться. Так что выбора не было.
Знакомый голос, почти визг, вырвал из раздумий. Автобус медленно отъезжал от остановки, девчонка бежала рядом и требовала назад свою сумку, зажую между закрытыми створками дверей. В забеге побеждал автобус, набирая скорость и удаляясь прочь с чужой собственностью. Из искаженного девичьего рта вылетали ругательства, руки складывались в неприличные жесты, а ноги у нее были от ушей!
– Следующая остановка! – крикнул в приоткрытое окошко Бриг, принимая неожиданное решение.
Через несколько минут он уже стоял среди спешивших в разные стороны людей и сжимал в руках чужой рюкзак, ядовито-желтого цвета, сильно сомневаясь в своем здравомыслии.
– Если сорвусь через десять минут, то успею на матч.
Он задумчиво посмотрел на циферблат часов, висевших на столбе, лавочку у остановки, рюкзак в своих руках и очень внимательно – на большой мусорный контейнер.
День медленно превращался в сумерки и был чудесным. Ранняя весна осторожно пробиралась по городским улицам, еще неуверенная в том, что желанна. На ближайшем фонаре щебетал воробей. Мелкий, нахохлившийся, напомнивший Бригу девчонку из автобуса.
Время шло, но хозяйка рюкзака не появлялась.
Может, не услышала крик о следующей остановке? Давно идет своей дорогой, распрощавшись с уехавшей прочь сумкой? Бриг порылся в карманах, пересчитывая рассованные по куртке и штанам деньги. Медной массы было много, платежного веса – ничтожно.
С каждой минутой ожидания в обнимку с чужой собственностью он все больше чувствовал себя полным идиотом. Бриг потряс желтое безобразие, прислушиваясь к звону, есть ли что ценное внутри?
Восемь минут.
Взгляд все чаще возвращался к мусорному контейнеру. Наградить себя содержимым почти беспризорного рюкзака и рвануть, пока не поздно, на игру?
Бриг снова посмотрел в сторону, откуда должна появиться девчонка. Остановка не была длинной, но обладательница длинных ног не напоминала легкоатлетку.
Билет на матч обошелся чертовски дорого. И вот так бестолково спустить деньги в мусорку? Он бросит рюкзак в мусорный бак.
После того, как вытащит из него все ценное.
Что же произвело на Брига такое умопомрачительное впечатление? Губы девчонки?
Или ее ноги, едва прикрытые широкой сиреневой юбкой?
Обладательница соблазнительных губ и длинных ног появилась среди прохожих ровно через десять минут и пятнадцать секунд, и Бриг понял, что ни на какой баскетбольный матч он больше не пойдет. Раскрасневшаяся, растрепанная от бега, девушка оглядывалась по сторонам, а парню вдруг стало очень весело.
Он подошел к мусорному баку, приподнял над ним рюкзак, отмечая, как заново припустила бежать хозяйка.
– Вовремя, – оценил Бриг, когда она, запыхавшаяся и со съехавшим набок хвостом, застыла перед ним.
– А то что? Выбросил бы? – Хорошенькое, блестевшее от пота личико недоверчиво скривилось, и рюкзак был быстро выдернут из рук Брига. Вернулся к законной владелице.
– Даже не сомневайся.
Несколько секунд Бриг посчитал прохожих и решительно развернулся к девчонке, зависнув взглядом на ее губах.
– Развлекай теперь. Из-за тебя я пропустил баскетбольный матч.
Наглое предложение не вызвало протеста. Наоборот, девушка пожала плечами и как-то подозрительно быстро согласилась.
– Можем, зайдем в кафе?
– Пошли. – Он направился к ближайшей вывеске, на ходу оборачиваясь. – Тебя как зовут?
– Рони, Рони Таймер. А тебя? – Девчонка догнала и пошла рядом, примеряясь к шагам.
Это для профессионального баскетболиста Бриг не вышел ростом, а для такого мелкого воробушка, как Рони, был очень даже высоким. Её аккуратный носик находился как раз на уровне его подмышек. И шаги у Брига были соответствующие: пружинистые, легкие, широкие. Девушка семенила рядом, смешно подпрыгивая, будто пыталась взлететь.
Но где там!
Руки-крылья прижимали к груди желтый рюкзачок.
– Бриг.
– И все?
– Пока все.

Глава 2

После злополучного дня прошло больше недели.
Мир в семье Таймеров восстановился, родители смирились с тем, что недавнее происшествие стало результатом стечения обстоятельств и непростительного легкомыслия дочери, когда она вздумала отблагодарить парня приглашением домой. Но главное, отец поверил, что кассета принадлежала Бригу, и не рассказал жене, за просмотром какого фильма он застал Рони и ее неприятного во всех отношениях случайного знакомого.
Наказанием стало три дня молчаливого бойкота от мамы и вечер, проведенный в обществе Грега – родители наглядно давали понять, каким видят порядочного, достойного общения молодого человека.
О скандале Таймер рассказала только Ре, той самой девчонке, что дала ей злополучную кассету. В раннем детстве Рони и Дейзи виделись несколько раз в неделю, но дружба их мам вдруг сменилась взаимной холодностью, и встречи прекратились. Случайно попав в одну частную школу, девочки оказались – как позже выяснилось, стараниями Линды Таймер, – в разных классах, и их дороги разошлись.
Вернее, шли параллельно, почти не пересекаясь, если не считать редкие приветствия в коридорах.
На первый взгляд между девушками не было ничего общего. Бойкая, веселая Дейзи собирала вокруг себя стайки подружек и поклонников. Рони слыла тихоней и сторонилась шумных компаний, хотя в душе завидовала популярности Дейзи и не отказалась бы с ней подружиться.
Вместе их свел новенький парень, объявившийся в классе Таймер прошлой осенью. Дейзи в него влюбилась, а необщительный красавец подружился с Рони. Именно подружился, потому что между ними не вспыхнуло романтических чувств, пусть в школе все думали иначе. Еще бы – ведь Рони и Эд сидели за одной партой и проводили почти все перемены вместе.
Начав с ревности, Дейзи быстро поняла, что Тихоня ей не соперница, а возможный проводник к сердцу недоступного парня, и стала первой искать встреч.
За прошедший год Ре успела Эдварда окрутить, с ним расстаться, зато сохранила Таймер в числе подруг. Не самых близких, но удобных. В их отношениях она выступала в роли старшей сестры, щедро делясь опытом и хвастаясь своими романами, и давала советы Тихоне-Рони или Малышке Таймер, как она звала подругу. Общались девчонки только в колледже, храня свою новорожденную дружбу втайне от родителей. В прошлом их мам пряталась какая-то неизвестная дочерям обида, и не стоило её ворошить. Кроме того, Рони была уверена, что раскованная, бесшабашная Дейзи не попадет в круг одобренных родителями подруг.
Ре смеялась до колик в животе, пока Таймер в красках расписывала разразившийся в доме скандал и копировала отца, когда тот зашел в комнату. Душу приятно грело, что она делится приключением, достойным внимания умудренной опытом подруги. Долго наслаждаться этим чувством ей Дейзи не позволила, припомнив, как однажды сбежала ночью на свидание и под утро не смогла вернуться домой, потому что старший брат закрыл окно, через которое она проникла на улицу.
Конечно же, не обошлось без обсуждения парней. Хотя разве могла Рони назвать Брига своим парнем? Она сомневалась в том, что вообще когда-нибудь его увидит. Злополучная кассета, упакованная как книга из магазина и подписанная на её имя, обнаружилась через день в почтовом ящике, и значит, причин для встречи не осталось.
– Признавайся, Таймер, тебе хотелось с ним поцеловаться? – допытывалась Дейзи. – Если ты сразу притащила его к себе, то значит, или совсем безголовая, или он тебе сильно понравился.
Рони вздохнула.
И призналась.
– И то, и другое. Конечно, без головы надо быть, чтобы привести незнакомца в пустой дом. И вообще, с моими родителями. Но мне очень хотелось с ним познакомиться... И да, поцеловаться, – добавила она, удивляясь легкости, с которой срывались с губ слова.

Рони сидела в гостиной на полу, сложив по-турецки ноги, и болтала с Синти, когда раздался звонок в дверь.
– Кого-то принесло. Пока! – крикнула она в нагревшуюся трубку. – Что? Нет, родители на юбилее директора папиного завода. Это не знаю кто… – Звонок повторился. – Нетерпеливый кто-то, – проворчала девушка, оставив телефон, и пошла открывать.
На пороге стоял Бриг.
Он сменил потертую джинсовую куртку на кожаную и подстригся, отчего длинный чуб выделялся еще сильнее. В ухе блестела новая сережка.
– Ты? – Девчонка задохнулась от неожиданности и быстро спрятала свою радость за удивлением.
– После консультации в детском саду я купил шоколадное и ванильное. – Парень протянул пакет с мороженым.
– Но...
– Родители дома?
– Нет.
Бриг аккуратно отодвинул Рони в сторону и прошел внутрь, по-хозяйски оглядываясь.
– Скоро вернутся?
– Нет.
И почему она такая честная?! Врать не хотелось. Еще больше не хотелось, чтобы парень ушел.
– Ты так рада меня видеть, что потеряла дар речи? – Он уже поднимался по лестнице.
– Почти. – Рони наконец закрыла входную дверь. – Я думала, мы больше никогда не увидимся. Номер телефона я тебе не давала. И не ждала, что появишься после… ну, после... первого раза.
– Мы ведь договаривались, что я принесу кассету.
– Мы не договаривались. А кассеты мне в прошлый раз хватило.
Бриг уже смотрел на нее с высоты второго этажа.
– А ты наглый, – с едва скрываемым восторгом объявила девушка.
– Честный, – возразил Бриг. – Мы рады друг друга видеть, свидание продолжится в твоей комнате. Зачем терять время на условности?
У него была совершенно потрясающая обезоруживающая улыбка, и все попытки возмутиться растаяли в широкой улыбке в ответ.
– Я уважаю честность, – сказала Рони, прячась в кухне.
Когда она поднялась в комнату с подносом с чипсами и стаканами, с бутылкой колы подмышкой, Бриг уже расположился на диване и крутил в руках пульт. Похоже, не шутил насчет кассеты.
– Иди сюда, – похлопал он рядом с собой. Совсем не обидно, и Рони быстро оказалась на диване.
– Что за фильм?
– Как обещал... – Парень заговорщически приподнял брови, не оставляя сомнений о содержании картины.
– Не уверена, что хочу смотреть его вместе с тобой, – недоверчиво отозвалась девушка, чувствуя предательский жар на щеках.
– Я забочусь о твоем развитии. После того, что я здесь видел, необходимо срочно исправлять твой вкус, просветив на тему всестороннего проявления чувств. Чувств! А не примитивного удовлетворения физиологических потребностей.
Рони уже пылала как свеча.
– Что дает тебе право заботиться о моем просвещении?
– Счастливая случайность нашего знакомства.
Бриг очаровательно улыбнулся, погасив запал злости и оставляя Рони в растерянности. Она не знала, как вести себя дальше.
– Давай просто начнем смотреть, а если захочешь остановить, обещаю сразу же нажать на «стоп». Поверь, этот фильм одобрил бы даже твой отец. Ну... за исключением некоторых моментов.

Глава 3

Бриг сидел в кафе недалеко от гаража, где подрабатывал, ремонтируя машины.
Потягивая джин-тоник, он осматривался по сторонам в надежде, что успеет уйти раньше, чем увидит знакомых. Глупостью было приходить сюда и теперь осторожно оглядываться.
Гараж находился на границе, не обозначенной ни на одной карте города: между относительно спокойным районом и проблемной зоной. Последнюю называли по-разному, но чаще всего Аэродромом.
Когда-то за городом находился авиазавод, и в наспех выстроенных высотках жили рабочие. Но завод закрыли, а опустевший район стремительно превратился в самую неблагополучную и опасную часть мегаполиса, наполнившись бандитами, иммигрантами и нищими. Бывали времена, когда случайный прохожий, попав на здешние улицы, подписывал себе почти верный смертный приговор. Слишком часто среди обычных городских звуков дня и ночи на Аэродроме раздавались крики ссор, вопли ярости и боли, визг полицейских машин и стрельба.
Но город рос.
Восемь лет назад огромные ангары, цеха и взлетные полосы, оставшиеся от завода, расчистили, землю разрезали на куски и отдали под застройку домов для среднего класса. Территория бывшего завода стремительно превратилась в новый пригород, а рядом с новенькими домами успели вырасти деревья. Город обступал неблагополучный район со всех сторон, но Аэродром до сих пор оставался проблемой: гнойником и источником бед.
Над раковой опухолью ломали головы и работали политики, полиция, социальные организации, церковь и немало сект. Со временем разные проекты начинали приносить плоды: район очищался от криминальных групп, закрывались дешевые притоны, рос контроль полиции. Влияли и цены на жилье, взлетевшие по всему городу – даже Аэродром становился дороже, его жители менялись на более состоятельных и законопослушных, но дурная слава еще держалась. И проблемы не все исчезли, лишь глубже запрятались. И выстрелы, пусть реже, но звучали.
Бриг Дартон, парень с длинным чубом и обаятельной улыбкой, родился и вырос на Аэродроме и сколько ни пытался уйти, убежать от своего прошлого, освободиться от цепей, связывавших с улицами детства, у него не получалось.
Так и с гаражом. Денег, как у Романа, Бриг не заработал бы нигде в городе.
В гараже частенько ремонтировали или перекрашивали краденые машины, например, прошлой ночью, и тогда старый румынский цыган приглашал своих, проверенных мастеров и подмастерьев. В том числе Воронёнка.
Откуда у Брига взялось такое прозвище, он не помнил. Совершенно неподходящее при его светло-русых волосах и килограммах обаяния, как говорили многие. Что общего с вороном?
– Может, наглость? – бросил однажды Роман, после того, как парень просидел у гаража почти двое суток, выжидая заказ, на который цыган не хотел его сначала брать. Но у настойчивости Дартона были причины, ему срочно требовались деньги.
Впрочем, ему всегда требовались деньги.
Зато этим днем увесистая пачка приятно оттягивала карман. Хватит и на квартплату, и вернуть Алексу за билеты на баскетбольный матч. Вот только как забрать с собой Рони, Бриг еще не придумал.
Со дня их последней встречи, той самой, с поцелуями, он девушку не видел, но не мог перестать думать о ней. Парень из трущоб и дочка хозяина какой-то там фирмы. К тому же малолетка – лет семнадцать, не больше, – похоже на избитый сюжет для книг и слезливых киноисторий. В реальной жизни подобное знакомство, по меньшей мере, нелепо. Даже опасно. Бриг никогда бы не решился на отношения с девчонкой вроде Рони Таймер.
Да, она ему сразу понравилась, еще на дискотеке. Но красотками на рекламных щитах и с обложек глянцевых журналов любуются издалека, о них не думают всерьез.
Совсем не похожая на успешную фотомодель, Рони была для парня с Аэродрома такой же недостижимой, как и они. После кафе Бриг ушел бы, не пытаясь продолжить знакомство. Вспоминал бы потом обо всем, как о забавном происшествии – что сидел за одним столиком с девчонкой из престижного колледжа и смотрел в окно, лишь бы не пялиться на ее соблазнительные губы.
Но Рони неожиданно пригласила к себе. Дартон не смог отказаться. Да что таить – обрадовался возможности хоть на пару часов представить себе, каково это – иметь подружку из мира дорогих машин и просторных домов. Кроме этого, Рони манила его, как голодного шмеля заросший клевером луг. Ее губы!
Они снились Бригу по ночам.
Никогда не видел таких – притягательных, очаровательных, манящих...
Дартон решил поцеловать девчонку, которая «не для него», и исчезнуть, обрывая недолгое знакомство. Для этого он выпросил кассету у Клайда – парня с Аэродрома, который пробивал путь к лучшей жизни за счет природной красоты и обходительности, и два вечера прятался в тени деревьев и за припаркованными машинами, наблюдая за домом Таймеров и выжидая удобный момент.
Вид родителей девчонки, удалившихся в праздничной одежде на такси, давал надежду, что на осуществление плана будет несколько часов. Так что Бриг прекрасно знал, что девушка одна, когда звонил во входную дверь.
Пока шел фильм и Рони трогательно вздыхала у него под боком, проживая вместе с героями историю их любви, Дартону было уютно и спокойно, как никогда в жизни. Ни в детстве, ни с редкими подружками он не испытывал подобного – будто в роскошном особняке, в обнимку с малознакомой девчонкой, впервые оказался «дома». Совершенно неожиданная мысль настолько поразила его, что во время откровенных сцен на экране, Бриг испытывал лишь трепетную потребность чувствовать и заботиться о сидевшей рядом Рони. Все изменилось, когда она сбежала на подоконник.
Смущение и плохо скрываемое волнение девчонки вернули желание завладеть ее соблазнительными губами. Потом Бриг разглядел цвет ее глаз и окончательно пропал. Зеленые у Рони глаза.
Сочное золото волос напоминает лето.
Как и цветочно-ягодный аромат. Солнечная девочка. Девочка-Лето.
И парень совсем не удивился, что вкус ее губ напоминает клубнику.
Рони ждала поцелуя – потому что не оттолкнула, а робко и неумело, но при этом без страха, ответила на прикосновения. Первый раз в жизни осторожные ласки сразу же разбудили жар, не только ниже пояса, а прежде всего в груди у Брига.
Ему было хорошо с Рони! У окна ее комнаты, пока садившееся солнце запутывало лучами локоны их волос. Так хорошо, что болезненно щемило сердце…
Покидая в тот вечер дом Таймеров, снова со скандалом, Бриг понял, что не сможет прервать знакомство. Он, будто бездомный пес, почувствовал настоящее тепло и вмиг привязался к ласковой руке, потеснившей холод одиночества. То самое опасное очарование запретного или же встреча с Рони Таймер – подарок судьбы? Неважно.
Бриг Дартон хотел ее удержать.

Глава 4

В том, что произошло через пару недель после матча, Рони винила обстоятельства, родителей и свой халатик.
Две недели видимого спокойствия усыпили тревоги родителей, и чета Таймеров собиралась в оперу, где проводилась закрытая премьера. Отец Рони хотел встретиться со своими бизнес-партнерами и представителями городской власти, так что сами обстоятельства вынуждали оставить дочь одну, взяв с нее заверения в примерном поведении.
Было около пяти часов, мистер Таймер читал в гостиной газету. Миссис Таймер позвала дочь в гардеробную, чтобы та помогла ей выбрать платье на вечер. От удивления Рони не смогла вымолвить ни слова – мама никогда не интересовалась ее мнением, тем более не спрашивала совета. Вместо задуманного уютного совместного времяпровождения среди нарядов и украшений вышла довольно неловкая сцена. Когда Линда поняла, что кроме безразличных покачиваний головой и пожиманий плечами ничего от дочери не добьется, отпустила её, пряча обиду.
А Рони быстро сбежала к себе.
За окном под восторженный птичий хор и дрожь новорожденных листьев танцевала весна, и учиться, особенно делать задачи по ненавистной тригонометрии, совершенно не хотелось – казалось кощунством в такой прекрасный день. На столе лежали учебник и тетради, Рони вертела в пальцах ручку, а в голову лезли совершенно не математические мысли.
Дейзи была сегодня в такой короткой юбочке! Чуть длиннее халатика, что надет на Рони.
Дейзи красивая… В который раз думала Таймер не без примеси легкой зависти.
Ре – веселая, бойкая, уверенная в себе. А столько у нее поклонников! Из колледжа её встречал высокий красавец на «Кадиллаке». Подумать только, на «Кадиллаке»! Как в кино. Провожали парочку всей школой, препарируя на части любопытными взглядами. Дейзи была столь поглощена своим новым блистательным романом, что малышке Таймер не удалось похвастаться своим – с Бригом.
К тому же на фоне «Кадиллака» история с баскетбольным матчем немного померкла. Нет, не так! Воспоминания были яркими, драгоценными, но Рони тревожилась, что они потеряют свой блеск, если ими поделиться. Особенно с Дейзи, парень которой носит дизайнерскую одежду и ездит на крутой машине, а не в общественном транспорте. И целует он Ре в «Кадиллаке», а не на лавочке в парке. Короткая юбка Дейзи...
А ведь ноги у Рони не хуже. Девушка усмехнулась и поняла, что если сейчас же не посмотрится в зеркало, то весь вечер будет взращивать комплекс неполноценности. А это вредно. И даже очень опасно для самооценки. Значит, нашлась веская причина выскользнуть из-за стола и застыть перед зеркалом на внутренней стороне дверцы шкафа.
– Какая же я невзрачная, – плаксиво заныла Рони, недовольно рассматривая свое лицо.
На ней был любимый домашний халат. Вернее, халатик, родом почти из детства. Он едва прикрывал трусы, выставляя на обозрение длинные ноги, и хорошо обрисовывал фигуру. Ни в одном из своих нарядов она не выглядела столь соблазнительно и эффектно. На дискотеку или на вечеринку бы так пойти, а не соблазнять яркими подсолнухами стены дома. Родителей халатик злил, и Рони надевала его, только если не ожидалось гостей. Вот бы её так увидел Бриг!
– О чем я думаю? – Девушка повернулась одним, потом другим боком, взбила волосы, и они заблестели от солнечных лучей, что проникали в комнату сквозь окно.
Может, и не такая невзрачная... Если немного накраситься.
Рони надула губы, корча рожи и принимая позы а-ля Мэрилин Монро, представляя себя сладкой конфетой. Господи, какие же глупости гнездятся в её голове! Где строгое воспитание родителей, перепутавших век на дворе? Может, как раз из-за их пуританского воспитания она выросла легкомысленной и, наверное, немного развратной? Вертится перед зеркалом и вместо тригонометрии мечтает о поцелуях симпатичного парня с длинным чубом и серьгой в ухе?
Внизу раздался звонок и вслед за ним голос матери.
– Рони, к тебе пришли.
В холле стояла незнакомая акселератка с объёмом груди Памелы Андерсон.
– Я здесь. Как мы и договаривались. – Акселератка повернулась к лестнице, и Рони едва не скатилась вниз по ступенькам от изумления.
Бриг!
Несмотря на высокий рост, девушка из него получилась вполне правдоподобная, а мелкие несоответствия затенялись яркостью макияжа и обаянием парня, которое передалось его женской версии, растворялись в открытой, обезоруживающей улыбке.
Но как бы удачно ни разоделся, чем дольше Бриг торчал в коридоре рядом с родителями, тем больше становился шанс, что дом Таймеров вновь сотрясет очередной скандал. Что делать?!
– Кристина, – представился он или подсказал. Голос выходил самой неправдоподобной частью маскарада. – Я учусь в параллельном классе. Мы недавно переехали из другого района, и пришлось поменять школу.
– Мам, пап, Тина обещала помочь с тригонометрией. Завтра тест, я вам говорила, – затараторила Рони и помахала рукой, приглашая гостью наверх. Неужели родители ни о чем не догадываются?
Растерянный вид мамы вызывал беспокойство. А что отец?
Мужчины... Рони хихикнула, заметив, что взгляд мистера Таймера не покидает внушительного бюста Кристины.
– Тригонометрии? – задумчиво повторил отец, провожая глазами поднимавшуюся по лестнице гостью.
Как только закрылась дверь, Рони отлетела к окну и, сцепив на груди руки, придирчиво осмотрела стоявшую посреди комнаты «подругу». Два чувства боролись в ней: возмущение и восторг, и Таймер сама не понимала, что с трудом сдерживает – смех или злое шипение.
– Ну, Бриг! Ну, Бриг!
– Кристина, – поправила акселератка.
– Ты сошел с ума!
– Очень хотел тебя увидеть.
– Но это… – Рони обрисовала в воздухе роскошные формы получившейся подруги.
– Твоему отцу понравилось, – подошел поближе парень и решительно притянул к себе. – Ты невероятная! В этом халатике...
Она же в халатике! Как и хотела. Или совсем не хотела?
Крепкие, совсем не девичьи руки припечатали к мягким грудям, в которых Рони утонула всем лицом.
– Извращенец, – зашипела она, вырываясь, – задыхаться в твоих грудях хотел бы кто-то другой.
Бриг отпустил, беззаботно смеясь.
– Ты тоже это заметила? И как я тебе? – Он покрутился, демонстрируя себя со всех сторон.
– Огромная такая. Яркая. Не знаю уж прямо, девочка ли, – язвительно скривилась Рони. – Сногсшибательная. В прямом смысле этого слова. Где ты одежду нашел и... грудь?
Парень открыто наслаждался произведенным эффектом и всей ситуацией.
– У меня много разных знакомых, и среди них есть костюмер... Что тут у нас? – Он склонился над столом с открытыми тетрадками.
– Геометрия... – Рони была не хозяйкой своей улыбке, завладевшей губами. – И хорошо бы, ты разбирался в математике.
– Воробушек, тебе очень повезло. По заверениям одного учителя, я просто гений.
– Да ну... – недоверчиво протянула девушка, подходя поближе.
Бриг не обманул. Он не только разбирался в математике, но занудные задачки по тригонометрии показались менее сложными и даже почти интересными, если решать их вдвоем, прижимаясь плечами, путаясь волосами и часто переплетая пальцы рук.
Когда мистер Таймер поднялся в комнату дочери, Рони и лже-Кристина уже исписали формулами и доказательствами два листа. На проверке издалека отец не остановился и подошел к столу, заглянуть в записи. Его густые брови удивленно взлетели вверх.
– Нам пора уходить – проговорил он, скользнув взглядом с решенных задачек на грудь Кристины. – Мы вернемся около десяти. Тина, если вы задержитесь до этого времени, я подвезу вас домой.
– Рони, ты помнишь уговор? – не заходя внутрь, уточнила из коридора миссис Таймер.
– Да, мама, не волнуйся.
Родители удались. Хлопнула входная дверь. Прошелестела по гравию отъезжавшая от дома машина.
– Готов на спор, что больше всего твоего отца поразило несоответствие размера груди и уровня знаний математики, – нарушил напряженное молчание Бриг, стаскивая с головы парик.
– Какой ты пошляк, – отодвинулась от него Рони, – мой отец до скукоты приличен. Просто грудь твоя, – наградила девушка упомянутую часть тела насмешливым взором, – получилась слишком уж внушительной.
Без парика и с подведенными глазами, в женском костюме, Бриг выглядел забавно. Особенно сейчас, пока расслабленно откинулся на спинку стула.
– Ты похож на стриженую куклу Барби гигантских размеров.
Он довольно качнул головой, принимая комплимент.
– Что за договор с родителями?
– Не подпускать близко одного наглого молодого человека. Не отвечать на его звонки, не приглашать в дом, ну и так далее...
– К тебе пристает наглый молодой человек?
– Да почти маньяк. – Рони поднялась из-за стола.
– Но, несмотря на это, он тебе нравится, – в широкой улыбке парня горело больше самодовольства, чем обаяния.
– О нет, – возмутилась Рони, направляясь к двери. – Я такого не говорила.
– Зато сказал я. – Бриг резко поднялся и поймал девушку за руку. – Ты куда?
– Сейчас вернусь, – попыталась она освободиться.
– Куда? – Бриг прижал к себе, опалив висок горячим дыханием.
– Переоденусь и быстро вернусь.
– Переодеться? Ни за что!
Он вытащил ее на середину комнаты и покружил.
– Ты такая красивая! Как лето! Соблазнительное жаркое лето!
От этих слов Рони и самой стало жарко, и сердцу тесно в груди.
– Хочешь есть? – выдохнула она, найдя повод исчезнуть из-под настойчивого, волнующего взгляда и немного прийти в себя. Потому что... потому что ее напугали собственные мысли и желания. Она видела их отражение в потемневших глазах парня. Не нужно быть опытной Ре, чтобы не почувствовать, как раскаляется воздух в комнате, голову кружит мысль, что в доме больше никого нет.
Бриг смотрел на Рони.
– Не хочу. Сотрешь с меня штукатурку? – Его голос стал шепотом, взгляд прилипал к её губам, скользил вдоль тела, посылая волны то жара, то холодной дрожи. Возвращался к губам.
– Тебе идет, – едва слышно ответила девушка, отворачиваясь.
Но накрашенный Бриг выглядел чужим и неправильным. Достав платок из шкафа, она подошла к нему и стала аккуратно стирать макияж с лица. Он стоял, не двигаясь, и будто не дышал. Было в глазах его и в ее осторожных, но в то же время уверенных прикосновениях, в самих позах что-то особенное. Близкое и личное. Словно невидимые нити уже прошивали их души и тела. Рони разорвала волшебство момента, отбросив на пол платок, и предложила посмотреть фильм, выбрав первый попавшийся, неудачный, неинтересный. Если бы не комментарии Брига, смотреть было бы совершенно невозможно.
Правда, смотрела она не столько на экран, сколько на сидящего рядом парня в нелепом женском костюме. Эмоции, что овладели ею некоторое время назад, никуда не исчезли, лишь спрятались, и вот теперь возвращались богатой гаммой чувств. В груди что-то возилось, жглось, дрожало, спускалось по спине к ногам и к животу. Рони смеялась невпопад и невесть над чем, чтобы скрыть волнение. И видела, что взгляд Брига становится шальным и блестит.
В какой-то момент она подумала, это же должно когда-нибудь случиться?
Почему не здесь и не сейчас? Не с этим парнем, одна улыбка которого кружит голову? Все подружки давно потеряли девственность, и Дейзи недаром зовет Рони Тихоней и Малышкой Таймер…
Поэтому сопротивление с её стороны выглядело неубедительными, вернее, его почти не было, все сомнения сносило цунами по имени Бриг.
Настойчивость парня не отпугивала, больше напоминая потребность, словно близость Рони ему необходима, как глоток свежего воздуха. Бриг был нетерпелив, но очень нежен. Замирал, позволяя ей перевести дух, но не давал опомниться. Вроде боялся обидеть, но боялся и того, что девушка передумает и оттолкнет. Юношеская жадность сменялась почти взрослой выдержкой. И эта волнующая смесь прогнала последние остатки страха Рони.
Раньше она себе представляла, что в первый раз всегда бывает неловко, страшно и больно, но вместо этого утонула в потоке новых ощущений и эмоций. То закрывала глаза, стараясь лишь чувствовать, то смотрела на Брига, оплывая теплым воском в его горячих руках. Его ласки и её – в ответ – казались вполне естественными и долгожданными. Рони потерялась, где кончается её тело и начинается его – они стали одним целым и продолжением друг друга. И, может, благодаря нежности Брига, его желанию разделить с ней каждый миг, она почти не почувствовала острой боли? Потому что он старался, чтобы ей было с ним хорошо?
Неловкость?
Смущения и неловкости Таймер и вовсе не испытывала. Разве стесняются чего-то настолько приятного и необъяснимо знакомого? Сомнения ожили потом, когда она лежала на груди Брига, исследуя пальцами его лицо – подбородок, губы, нос. Он жмурился и улыбался, как объевшийся кот – длинный, худой и довольный.
– У тебя было много девчонок? – спросила Рони и тут же пожалела, ну зачем?
– Это имеет значение? – осторожно ответил парень.
А что еще он должен был ответить? Понятно же, что она не первая.
Неужели это скороспелая ревность уже толкает говорить глупости?
– Покорил, совратил, теперь исчезнешь, празднуя победу?
Бриг приподнял голову, окидывая ее изумленным взглядом.
– Умеешь же ты испортить момент.
Он откинулся обратно, прижимая девушку к себе, впечатал её лицом себе в грудь, будто хотел закрыть рот.
– Такая дурная у меня одна. И вообще одна. Никого больше сейчас нет. И не будет.
Опалило жаром от последних слов!
И самое невероятное, Рони чувствовала, что он не врет. Потянулась поцеловать, и взгляд упал на часы, стоявшие на столе.
– Время! – испуганно прошептала она.
Бриг резко дернулся и привстал:
– Черт! – вскочил с дивана и стал носиться по комнате, собирая одежду. – Черт! Черт! Черт.
Рони быстро впрыгнула свой халатик и поправляла волосы перед зеркалом.
– Черт!
Бриг втиснулся в женские брюки и застегивал блузку, но внушительная вставка впереди заваливалась на бок, времени поправить макияж и вовсе не было.
Схватив в охапку парик и вывалившуюся на пол грудь, он быстро, жадно поцеловал Рони, и они вдвоем побежали к входной двери.
– Как ты пойдешь в таком виде? – закричала она парню вслед.
Бриг быстро исчез за поворотом чужого сада.
Вовремя. Потому что на улице показалось такси.
Рони захлопнула дверь и бросилась к себе – скрывать следы того, что в комнате занимались не только решением математических задач, и едва успела навести порядок и сесть перед телевизором, когда заглянул отец.
– Вы уже вернулись? – спросила девушка, тайком выравнивая дыхание.
– Да, а где твоя подруга?
– Тина? Уже давно ушла. Мы хорошо подготовились к завтрашним тестам.
– Я рад, – с легким разочарованием ответил отец и закрыл за собой дверь.

Глава 5

На следующее утро Рони долго прихорашивалась перед выходом из дома. Ей хотелось выглядеть по-особому. Не просто хорошо, а удивительно хорошо.
Ведь когда девушка становится женщиной, меняется не только она сама, весь мир открывается для нее по-новому. Рони не знала, откуда бралась такая уверенность и каким образом должен открыться ничего не подозревавший об изменениях в её жизни мир, но бросив на себя последний оценивающий взгляд в зеркало, решила, что откроется. И осталась довольна собой – в зеркале и без него.
Если бы Линда Таймер не увлеклась чтением нового рецепта в журнале по домоводству, то наверняка заподозрила бы неладное, заметив, каким взглядом посмотрела на нее дочь, прежде чем схватить тост и исчезнуть за дверью. Изучающим он был, словно Рони впервые увидела свою мать. Взгляд не дочери, но молоденькой женщины, примеряющей свой новый статус, сравнивая себя с другой.
Выйдя на улицу, Рони осматривалась, будто впервые попала в город. Серьезных перемен вокруг она не заметила, но это её нисколько не огорчило.
На душе было легко и безмятежно, а еще появилось чувство наполненности, словно в головоломке под названием Рони Таймер не хватало одного последнего кусочка, и он, наконец, нашелся и встал на место, завершив картинку.
То, что мир все-таки изменился, она решила чуть позже – в нем оказалось много взрослых. Вернее, Рони обращала на них больше внимания. Выискивала быстрым взглядом женщин и невольно задавалась вопросом, а было ли им когда-нибудь так же хорошо, как ей вчера?
Иногда из-за случайной ветки широкого куста или от толчка неуклюжего прохожего в душе оживал легкий страх – не поспешила ли она, не сделала ошибку? Но, быстро появляясь, сомнения тут же исчезали, оставляя Рони для наблюдений за миром и приятных размышлений.
Среди девчонок разговоры о сексе случались часто. Сначала все делились теорией и пересказывали чужие впечатления, потом среди болтавших становилось все больше тех, кто говорил не понаслышке. Но на переменах, в коридорах, в укромных углах школьного сада тема не теряла популярности. Особенно любила просвещать на интимные темы Дейзи. И в своем стремлении выглядеть опытной и избалованной хорошими партнерами она часто бывала очень откровенной. Вспоминая свой первый раз, девчонки говорили о боли, испытанном смущении, порой даже стыде. Все соглашались, что молодые парни не знают ни самих себя, ни как доставить удовольствие партнерше, и с ровесниками лучше вообще не связываться. «Только с Филом, моим третьим парнем, я почувствовала себя по-настоящему женщиной, – хвалилась Дейзи, – а Филу уже двадцать один. Опыт – это очень важно».
Рони поморщилась. Вчера она не испытывала неловкости, зато теперь, утром, вспоминая подругу, ей стало неловко за Ре, рассуждавшую о близости, будто о занятиях спортом. Разве эти слова и высказывания других девчонок имеют что-то общее со случившимся между Рони и Бригом?
Или Таймер просто очень повезло в ее первый раз?
Почему-то думалось, что по-другому и не могло случиться. Все произошло, как должно было – как записано в ее истории. Вчера, по-новому познавая свое тело, Рони учила прекрасный танец и, услышав лишь первые звуки, поверила в то, что мелодия будет долгой и красивой. Девушку до сих пор переполняли эмоции, хотелось улыбаться случайным прохожим и делиться с ними прекрасным настроением. Она непременно похвастается Дейзи! Ведь у Рони появилось преимущество перед уверенной в себе и опытной подругой.

Тест по тригонометрии Малышка Таймер написала легко и с подозрительной безмятежностью на лице, за что получила несколько быстрых взглядов учителя и предложение выйти на воздух. Но после первого урока волшебное приподнятое настроение начало неостановимо портиться.
Бесконечными и нудными показались все предметы. На большой перемене выяснилось, что Дейзи уехала. И не просто укатила вчера на «Кадиллаке» из колледжа, а исчезла из города вслед за отцом-дипломатом, на неизвестное время и в одну из стран, что невпопад называли её подружки. Укатила, даже не предупредив Рони! Не оставив ей ни адреса, ни телефона для связи.
Конечно, в их дружбе заинтересованной стороной выступала Таймер, и это ей будет не хватать бойкой красавицы с готовыми на все случаи жизни советами. Но узнать, что от нее так легко отказались, было больно и неприятно. Обида на Ре распахнула двери сомнениям в Бриге. Ведь если так легко бросают подруги, почему бы не парень, получивший то, что хотел?
Рони цеплялась за утренние настроение, но ее все больше охватывал страх. Из новорожденной прекрасной женщины она стремительно превратилась в наивную дурочку. Стала безмозглой курицей и озабоченной мартовской кошкой, почти убедила себя, что Бриг не появится ни сегодня, ни завтра, ни в ближайшие дни, но при этом выглядывала его около колледжа. Напрасно.
Когда наступило время идти домой, мир вокруг успел потускнеть и стать равнодушным, Таймер плыла по нему в лодочке под названием «разочарование», чувствуя себя бесконечно несчастной. Каждый шаг давался с трудом, свинцовые мысли тянули в бездну жалости к себе, пока где-то на половине пути не догнал сначала тихий, потом все более настойчивый свист. Легкий. Знакомый!
Осторожно выплывая из Марианской впадины грусти, Рони обернулась и увидела Брига. Щелчок невидимой кнопки... И в блистающем мире задыхавшаяся от счастья девушка бежала к светловолосому парню, споткнулась, неуверенно застыла в шаге от него, не решаясь приблизиться.
– И... – Бриг распахнул объятья.
Оставив все сомнения на сером тротуаре, Рони прыгнула и повисла у него на шее. Парень поймал ее и закружил, распугивая прохожих.
Как же здорово оказаться в его руках! Уютно. Уютнее даже, чем дома.
Может, Бриг и есть её дом?
– Я так рада тебя видеть, – выдохнула она, ища его губы и неловко утыкаясь в них носом.
Смех Брига был легким в ответ.
– Как ты себя чувствуешь, моя Солнечная девочка? – мягко спросил он, когда они шли, взявшись за руки, вдоль улицы.
– Очень хорошо, – ответила Рони, заливаясь краской и пряча глаза.
– Я соскучился. Но подойти ближе к школе побоялся, вдруг тебя бы встречали родители. Ты завтра вечером свободна?
– Нет, Бриг, – расстроилась Рони. – Я завтра ухожу на день рождения кота.
– Кого? – Он даже остановился, чтобы переспросить.
– Кота. Без шуток. Моя подруга Синти, ты знаешь, какая она...
– Странная, знаю.
– Ну да, странная. Её жизнь – это служение певцу Хортману, её кот носит имя Харти, она на самом деле отмечает его дни рождения. И пропустить я не смогу – Синти тут же проболтается моим родителям.
– Рони, ты променяешь меня на кота? А сколько человек собирается?
– Я не смогу, Бриг. Человек пятнадцать. Боюсь, родители узнают или что-то заподозрят.
Пора расцеплять руки. Расставаться. За поворотом – дом Таймеров, и лучше не рисковать, чтобы соседи не заметили вместе.
– Я буду ждать тебя у кафе. В шесть тридцать?
– Я не приду, Бриг.
Два шага в разные стороны, удаляясь. Но держат взгляды – невидимые нити, которые, оказывается, прочнее канатов.
– Ты такая красивая, Рони.
Смущенное:
– Спасибо.
Еще несколько шагов. Она бросает виновато:
– Я не приду.
Парень почти скрылся за углом.
– Я буду ждать! – прилетает его настойчивый голос.
– Не надо, – эхом возвращается неуверенный ее.
Опустевшая улица шелестит тонкими ветвями высоких деревьев, от скуки подслушивая за редкими прохожими.

Глава 6

Бриг и Рони встречались раза три в неделю, иногда чаще, с трудом расставаясь.
Для родителей дочка задерживалась в школе на танцах, принимала участие в группах поддержки спортивных команд, слонялась с Синти по магазинам или «занималась математикой» у Кристины.
Если у мистера и миссис Таймер появлялись сомнения, их пока удавалось развеять ложными заверениями Клема` – помогали кассеты, постеры и открытки Харта, на которые Бриг потратил жирный кусок зарплаты. Существование грудастой акселератки Тины, которая сама, к сожалению родителей, больше к Таймерам не приходила, подтверждалось хорошими оценками по точным наукам.
Чаще всего Рони и Бриг прятались в Кроличьей норе. Дартон так и не признался в обмане, девушка не возвращалась к расспросам. Рядом с Бригом ее не пугали обшарпанные серые высотки, и все уютнее выглядела маленькая квартира-студия. Кроме пушистого белого кролика, в ней добавлялось все больше следов девичьего присутствия: тюбик крема для рук и расческа у зеркала в коридоре. Стопочка исписанных и изрисованных листков на рабочем столе. Пара новых кружек и пачки печенья на кухне.
Бриг настаивал на выполнении всех школьных заданий, поэтому почти каждое свидание начиналось с домашней работы или подготовки к тестам. У Таймер был выпускной год, и от результатов зависело, попадет ли она в юридический колледж. Не хотелось тратить драгоценное время на учебу, но парень оставался неумолим. И открыто наслаждался возможностью наставлять и поучать. Он придумал систему поощрений: в виде поцелуев и конфет. И штрафов – поцелуями и мытьем посуды. Так что ученица быстро смирилась с уроками в Кроличьей норе, а начав получать хорошие оценки и, как следствие, одобрение родителей и больше свободы, признала пользу занятий.
Только никак не могла выяснить, чем занимается сам Бриг?
Откуда у него такие хорошие познания в точных науках? Он учится где-то сам?
– Ну я же, по словам одного очень строгого учителя, почти гений, – отшучивался парень. Или отмахивался: – Мне школа без надобности. Кто будет работать?
Однажды на нижних полках шкафа, за аккуратными стопочками одежды, девушка обнаружила свидетельства его вранья.
Попав в Нору, ей нравилось тут же сбросить с себя почти всю одежду и стащить с Брига футболку – запах и тепло, которые она хранила, укутывали приятным чувством дома. Но в тот день парень сразу ушел в магазин, и Таймер принялась искать что-нибудь новое в шкафу и обнаружила нечто неожиданное.
Вскоре она встречала Брига с учебником и тетрадями в руках и с немым укором на лице.
Раздосадованный парень заговорил о старых, случайно оставшихся школьных вещах, но Рони уже успела заметить, что когда Бриг избегает прямых ответов, он отводит в сторону взгляд, напряженным становится голос, и продолжила расспросы, пока не выяснила, что Дартон, как и она, готовится к выпускным тестам. Он не раз бросал школу и начинал учебный год заново, стесняясь своей запоздалой учебы. Зато если наберет высокие баллы, то после лета попадет в хороший колледж со стипендиями по математике и спорту.
Оплата за учебу, минус два гранта, выйдет сносной, но вместе с квартплатой и ежемесячными расходами выльется в значительную сумму, поэтому парень работал в нескольких местах. Ночами разгружал иногда грузы в речном порту, днем был курьером и писал на заказ курсовые и контрольные.
О гараже Романа Бриг промолчал.
Но был рад, что неприятный допрос случился, уменьшив число недомолвок и причин что-либо утаивать, а поделенный на двоих секрет перестал быть неуютным. Рони обрадовалась, что они вместе готовятся к выпускным тестам, Бриг понял, что зря стеснялся. И все встало на свои места.
Вернее, вернулось на стол и на полки, а не лежало спрятанным в шкафу.

Когда оставалось время от учебы, Рони и Бриг ходили в кафе, изредка – в бары.
Однажды в одном из них они столкнулись с шумной компанией ребят и девушек, знавших Дарта по Аэродрому. Вмиг Солнечная девочка превратилась в тропическую птичку, залетевшую в зимний лес, раздосадованную и заметно недовольную. Бриг быстро увел ее прочь и потом избегал тех мест, где мог встретить старых знакомых.
В выходные они часто гуляли в парках или выискивали в городе ярмарки.
Рони любила аттракционы и любые карусели, Брига притягивали игральные автоматы. Но по-особому – не ради выигрыша, а занудного просчета шансов и статистических соотношений. Так что парень почти никогда не играл сам и больше наблюдал за другими, тихо шепча под нос какие-то расчеты.

Из отвергнутой большой компании и прошлого Брига в уютное настоящее все-таки проникли «три Ка» – Клиф, Клайд и Кит – каждый по-отдельности и все вместе со временем завоевав доступ в Кроличью нору.
Длинный и худой, как жердь, Клиф работал на стройке. Это от него Рони узнала о баскетбольном прошлом Брига. О знаменитом тренере, который рассылал своих людей по трущобам и неблагополучным районам подсматривать за игрой местных ребят в поиске талантов. Как на глазах у всех, в том числе трех Ка, Брига забрали едва ли не к великой спортивной славе. Подвели анатомия и физиология, не поддавшиеся стимулирующим рост гормонам. Рони услышала, как тяжело переживал Дартон, забросив на время и школу, и спорт.
Клайд, темноволосый и голубоглазый красавец, понравился ей меньше всех. Он был слишком высокого мнения о себе и своей неотразимости и за спиной Брига делал недвусмысленные намеки его девушке, откровенно заигрывая с ней. Поначалу Рони растерялась, робкие попытки прекратить нежелательные знаки внимания не приводили к успеху, а жаловаться Бригу она не решалась, боясь разрушить приятельские отношения старых знакомых. Поэтому Таймер старалась не оставаться с Красавчиком наедине, в надежде, что вскоре самовлюбленному парню надоест, и он сам прекратит безответные ухаживания.
Самым забавным из троицы был Кит – маленький, вертлявый как подросток и вечно влипающий в истории с последствиями в виде синяков, растяжений и выбитых зубов. Он любил сладкое еще больше, чем Рони, и на этой почве у них возникло что-то вроде партнёрства, подразумевавшего делиться вкусным. Правда, принимающей стороной почти всегда выступал Кит, зато его светящееся от удовольствия лицо служило сладкой наградой для Рони. Парень без умолку болтал о богатстве, что ожидает его в самом ближайшем будущем, частенько упоминая состоятельного родственника матери, который вот-вот появится в городе и в жизни Кита.
По веселым перепалкам и поведению друзей Рони догадалась, что они давно знакомы, но ребята избегали в разговорах Аэродром и свое детство.
Впрочем, девушку Брига оказалось несложно обмануть, она была настолько поглощена и очарована своим парнем, что обращала мало внимания на болтовню его знакомых, а если в разговорах проскальзывали странные вещи, предпочитала не замечать или довольствовалась объяснениями, сшитыми белыми нитками лжи.
Наверное, это была наивность.
Может, первая влюблённость.
Неопытность девочки, жизнь которой далека от таких мест, как Аэродром.