Ведьма без Оскара

Глава 1. Красный понтиак

Ночь с тридцать первого октября на первое ноября выдалась на удивление тёплой. Под ногами не шлёпали лужи, ветер не забирался под кожу своими колючими языками, а в воздухе витал ненавязчивый запах увядающей осени. Что это — мистика Хэллоуина?

Остановившись, чтобы перевести дух и оглядеться по сторонам, Дейзи усмехнулась: этот маленький религиозный городок не знает мистики. Хэллоуин здесь занимает ту же нишу, что и Бразильский Карнавал. Вырядишься — станешь прицелом насмешек и косых взглядов. А если ещё и конфеты у соседей начнёшь выпрашивать — жди беды. Злые духи наверняка негодуют, беззаботно расхаживая по улицам и не находя никого, кто мог бы их отпугнуть.

Но разве она не годится на эту роль?

Едва ли ей хотелось встретиться с собой в какой-нибудь отражающей поверхности. Уставшая, с синяками под глазами и впалыми щеками, Дейзи вполне могла сойти за зомби. К счастью, ночь полностью окутывала облик девушки, позволяя ей незримой тенью передвигаться по уснувшему городу. Вот только мрак этот родным не ощущался, и мурашки пробегали по позвоночнику, стоило Дейзи вглядеться в неосвещенный переулок.

Сжав лямку рюкзака и втянув носом тёплый осенний вздох, она сделала шаг, всего один неосторожный шаг, чтобы перейти дорогу и направиться в сторону дома, когда мимо неё молнией пронесся чей-то автомобиль. Рефлекторно отскочив назад, Дейзи грохнулась на асфальт, больно ударяясь копчиком и счёсывая кожу с ладоней. Сердце заколотилось где-то в горле, в глазах поселился туман, а кровь вперемешку с адреналином бешено понеслась по венам.

— Будь ты проклят! — воскликнула Дейзи ему вслед, зашипев от жгучей боли. — Ты и твоя развалюха!

Тусклый алый свет задних фар парой раскосых глаз снова выглянул из чёрной пелены ночи. Сердце в груди снова екнуло. Автомобиль сдал назад, и когда Дейзи поднялась, остановился возле неё у обочины. Она сглотнула, пятясь назад и прокручивая в голове все варианты развития дальнейших событий: от забрасывания её бездыханного тела в багажник до чудесного спасения прекрасным принцем, вырулившим из переулка.

Вот только она ошиблась.

Принц оказался в машине.

— Ох, чёрт, прости! — молодой парень, на вид не старше, чем она сама, рванул к ней. — Ты в порядке? Я даже не заметил, что кто-то хочет перейти дорогу, это моя вина...

— Всё нормально, — заплетающимся языком пролепетала Дейзи и потерла ушибленное место.

— Но я мог сбить тебя.

— И нажил бы себе кучу проблем.

— Звучит не очень, — он вздернул черную бровь и, чуть помедлив, протянул ладонь. — Я Калеб. Калеб Линч.

Неуверенно пожав его руку, Дейзи пристально вгляделась в мягкие черты лица Калеба. Нет, из них двоих своим видом отпугнуть способна только она. Тёмные кудри топорщились в разные стороны и весело подрагивали на ветру, благодаря его робкой улыбке она могла увидеть ямочки на щеках, а в карих глазах не было ничего, кроме, кажется, искреннего беспокойства. Этот парень абсолютно точно выглядел её ровесником, однако она никогда не видела его в школе. Ни в школе, ни в закусочной, ни в кинотеатре. В крошечном коробке в тринадцать тысяч жителей ей каждое лицо знакомо, а здесь... белый экран.

— Дейзи, — наконец заговорила она, отпуская его руку и поднимая с асфальта упавший рюкзак.

— Просто Дейзи?

— Этого вполне достаточно.

Калеб дёрнул плечами и кивнул на свой автомобиль, безмолвно предлагая помощь. Только сейчас она заметила, что развалюха, которая едва ли не сбила ее, действительно могла сойти за раритет. Правда, это что-то из того раритета, на который, как правило, ты спускаешь все свои сбережения и с головой окунаешься в болото долгов. Красный понтиак чёрт знает какого года. А может, и не понтиак вовсе.

— Я могу подвезти тебя до дома, — поняв, что предложение Дейзи или не поняла, или проигнорировала, заключил Калеб. — Правда, город знаю плохо, но тут особо не заплутаешь, да?

— Новенький здесь, значит?

Он развел руками.

— Так... что скажешь?

Неуверенный взгляд, брошенный сначала на него, а затем на его машину, послужил весьма красноречивым ответом на его вопрос. Дейзи улыбнулась и пожала плечами.

«Наивный парнишка!»

— Доброй ночи, Калеб Линч, — махнув рукой, пробормотала она и, обойдя оторопевшего парня, перешла дорогу, чтобы направиться прямиком в тёмный пугающий переулок.

— Будь осторожна, Дейзи.

Она ничего не ответила и даже не обернулась, сдерживая рвущийся наружу веселый хохот. Странный какой! За все семнадцать лет её существования этот инцидент — единственная опасность, с которой ей пришлось столкнуться. Арвуд — тот городок, в котором вместо баров стоят церкви, а вместо ночных клубов горожане посещают книжные дискуссионные площадки, где ругают писателей за вольномыслие и цитируют Библию. Возвращаться домой в полночь страшно, но страх этот инстинктивный, вызванный густой темнотой и разбушевавшейся фантазией, а не свежей сводкой новостей, ведь даже новости здесь скучные, оповещающие о грядущем фестивале тыкв или ярмарке в Спринг-хиллс.

Вдали уже мелькнули включенные специально для Дейзи садовые фонарики, и она ускорила шаг, перепрыгивая через закрытую невысокую калитку и бесшумно доставая связку ключей из рюкзака. По всем законам подлости та со звоном упала на мощёную дорожку, заставляя Дейзи скрипнуть зубами. Дверь открылась в тот же миг, будто кто-то стоял за ней, выжидая момент.

— Дейзи Маргарет Беннетт, — грозный голос возникшей из ниоткуда женщины сотряс погрузившуюся в сон улицу. — Ты вынуждаешь меня ввести комендантский час.

Улыбка тотчас же расцвела на губах Дейзи. Как несостоявшаяся актриса, Айлин Беннетт, а по совместительству еще и её бабушка, очень даже хороша в пустых угрозах. Первое время Айлин даже удавалось воздействовать на внучку, но сейчас каждое «последнее предупреждение» пролетает мимо ушей. Дейзи довелось раскрыть величайшую тайну Айлин Беннетт, раскопать всю её подноготную и выяснить, что она была актрисой в театре Питтсбурга. Как долго она собиралась скрывать этот удивительный факт своей биографии? Не имеет значения. Важно лишь то, что теперь она может смело задерживаться в актёрском кружке, ведь яблонька от яблоньки...

Глава 2. Знакомьтесь, Калеб Линч

Синдром отличницы преследовал Дейзи Беннетт всю её сознательную жизнь. Вопреки множественным попыткам Айлин убедить внучку в том, что идеалов не существует и учиться/работать/развлекаться нужно исключительно исходя из имеющихся сил и в своё удовольствие, она уверенно искала свой предел, который, как ей казалось и кажется сейчас, достигнуть просто невозможно. Паталогический страх ошибиться, не успеть за другими и за собственными стандартами мешал девушке жить, но, к счастью, всё это засыпало мёртвым сном, когда начинался урок истории. Ей было плевать, сдаст ли она итоговый тест и допустят ли её до него вообще. Обычно Дейзи занимала место за самой последней партой, доставала свеженький сценарий и начинала учить.

Но сегодня что-то определённо пошло не так.

— Эй, Дейзи, — шикнула её одноклассница Лиз Стивенсон — высокая девушка с веснушками и абсолютным неумением вжиться в свою роль в предстоящем рождественском спектакле. — Слышала? Профессор Скряга сейчас проболтался о том, что нам стоит ждать новенького.

— Какой-то не местный яппи, — встрял Дилан Доусон — бойфренд Лиз и по совместительству их приятель.

Дейзи улыбнулась друзьям и закатила глаза: эти двое — безукоризненные чемпионы по скорости добывания сплетен. На сей раз им даже не пришлось напрягаться: новый слух сам всплыл на поверхность. Впрочем, Старшая Школа святого Лаврентия каждый месяц встречает «новеньких» — на деле же здесь едва ли есть, кому выпускаться. Раз в год пара счастливчиков исправно покидает это захолустье. Они переводятся в новые школы где-нибудь в Питтсбурге или Аллентауне, строят карьеру и навсегда забывают это «чистилище». Интересно, у них получается?

Возможно, появление очередного «новенького» — ещё один слух, вызванный ложными надеждами всех, кто бродит по этим пыльным коридорам и кривится при одном только взгляде на всё те же лица, которые они встречают на улицах, в кафе, в кинотеатре и даже в своих ночных кошмарах.

А возможно именно сегодня школьные стены с потрескавшейся краской встретят «свежую кровь».

— Класс, прошу внимания, — прогундосил мистер Фируолк, поднимая руки так, будто он взывал к Господу. Дверь скрипнула. — Да-да, мистер Линч, входите, пожалуйста.

Оторвав взгляд от стопки бумаг со сценарием, Дейзи устремила его в конец кабинета. Кажется, где-то она слышала эту фамилию. Нет, точно слышала!

Но догадки даже не успели мелькнуть в ее голове, когда дверь полностью открылась, впуская в кабинет высокого парня с каштановыми кудрями и пустым взглядом почти чёрных глаз. Дейзи сощурилась, и воспоминания тотчас же унесли ее в минувшую ночь. Это ведь тот парнишка с Гарденс-стрит на красной развалюхе! Он не заметил её, а она разулыбалась во все тридцать два. Слухи не обманули, надо же!

— Познакомьтесь, ребята, с вашим новым одноклассником, — как-то даже слишком торжественно заявил мистер Фируолк, кивая Калебу.

— Всем привет. Меня зовут Калеб Линч, — его голос звучал более уверенно, чем вчера, и он оглядел весь кабинет, пока его взгляд не остановился на учителе. — Я могу занять своё место?

— Да-да, найди свободную парту и присаживайся.

Волнение заклокотало в душе девушки, когда Калеб улыбнулся, продемонстрировав ямочки на щеках, и не спеша проследовал в самый конец кабинета. Дейзи поджала губы, размышляя над тем, стоит ли ей поприветствовать его улыбкой, и Линч заметил её, на секунду приостановившись.

— Ух ты, — прошептал он, тряхнув головой.

Она пожала плечами, уронив взгляд на свободную парту перед собой. Теперь Калеб смотрел на неё, точно на атомную бомбу, и лишь спустя несколько бесконечных секунд сел за стол. Десятки вопросов роились в голове, пока Дейзи испепеляла любопытным взглядом его спину. Что ж, теперь, когда она увидела его при свете дня, вернее, утра, он показался даже симпатичнее. Глаза и впрямь казались почти черными, а каштановые кудри на этот раз показались ей более уложенными, чем вчера. Калеб был одет в идеально выглаженную рубашку, заправленную в чёрные брюки со стрелками, такого же цвета кардиган с логотипом какого-то бренда, очевидно, дорогие туфли. Или он хотел произвести впечатление, или ограбил похоронное бюро. Дейзи опустила взгляд на свое невзрачное платье в мелкий цветок и поджала губы.

— Пш-шт, Дейзи, — шёпот Лиз вырывал девушку из мыслей. — Обсудим кое-что важное после урока?

Одарив подругу недовольным взглядом, Дейзи кивнула. Калеб обернулся в тот момент, когда она вырвала клочок бумаги из тетради и написала Лиз небольшое послание. «Репетиции сегодня не будет. Сцену занял хор». До адресата оно так и не дошло.

— Я ненавидел утро, но теперь... готов приходить на все первые уроки ради подобных совпадений.

Она усмехнулась, опустив смущенный взгляд в стопку со сценарием и скомканной запиской. Калеб посмотрел на неё ещё пару секунд, а после отвернулся, вероятно, не желая вгонять свою новую знакомую в краску. Забавное стечение обстоятельств, но в этом крошечном городе им суждено было встретиться. Не в школе, так в пиццерии или в кино. Где угодно. Арвуд не оставляет людей незнакомцами.

Одна лишь мысль о том, что Дейзи всё ещё привязана к этому городу, немедленно унесла её в водоворот мечтаний. Мечты у Дейзи никогда не были четкими и оформленными. Сегодня она представляла себя на сцене театра, завтра — на голливудской площадке. Неважно, театр это или кино, главное роль, множество ролей, возможностей быть кем-то другим где-то там…

Внезапно кто-то уронил руку на плечо Дейзи. Она дернулась и подняла взгляд на Лиз и Дилана, возвышающихся над подругой.

Дейзи уже хотела прикрикнуть на них, но невольно залюбовалась: эти двое очень гармонично смотрятся вместе. Вечно одетая во все цвета радуги и обладающая неугасаемым блеском в ярко-зеленых глазах, Лиз идеально дополняла долговязого, с непослушной копной каштановых волос и почти всегда унылого Дилана. Они не смотрелись друг рядом с другом нелепо или комично. Все было до тошноты правильно.

— О чем грезила? — Лиз помогла Дейзи сбросить тетрадь и сценарий в рюкзак.

Глава 3. Спасите Мэгги

Он ждал её у ворот школы ровно в час двадцать шесть. В его руках покоился дневник в коричневом кожаном переплёте, а в чёрных омутах глаз застыло беспокойство ожидания. Немного помедлив, Дейзи застегнула пальто на все пуговицы и поспешила спуститься по ступенькам, чтобы поприветствовать своего нового приятеля и направиться с ним вниз по сырой улице. Гордо вздернув подбородок, она прошествовала мимо ожидающих ее на парковке Дилана и Лиз, одной лишь походкой отвечая на их желание помириться. Ей ещё предстоит во всём разобраться и устроить мозговой штурм, чтобы в кратчайшие сроки найти нового Артабана, но это потом. Сейчас она не хочет о них думать.

— Долго ждал? — выдохнув облачко пара, спросила Дейзи.

Калеб улыбнулся и пожал плечами, пряча в рюкзак свой дневник.

— У меня не было урока. Староста Джиллс, кажется, так её звали, показывала мне устройство школы.

— И как оно? — она замахнулась, чтобы по-дружески пихнуть Калеба локтем, но вовремя отдернула себя. Излишнее дружелюбие и коммуникабельность порой вставляли палки ей в колёса. — Э-эм, понравилась наша секта?

— Секта? — он приостановился.

— Да. Каждый здесь во что-то верит и чему-то поклоняется. Богу, дьяволу, идее.

— И чему поклоняешься ты?

Они вырулили на туманную улицу, ведущую прямо в центр города. Неширокая дорога распласталась справа, а слева их сопровождали уродливо скрюченные клёны. Деревья точно не посягали на гостеприимство и будто указывали своими иссохшими деревянными пальцами на выход. Но, вероятно, и в этом можно было найти свою эстетику. Если очень, очень постараться и не фокусировать взгляд на маленьких серых коробках виднеющихся впереди комиссионок, прачечных, религиозных лавок.

Ветер заставил Дейзи поёжиться. Октябрь унёс за собой последнее тепло, бросив своих горожан на съедение беспощадным морозам. Она теплее укуталась в любимый сиреневый шарф и одарила Линча многозначительной улыбкой.

— Школа мне понравилась. Самобытная, — так и не дождавшись очевидного ответа, вымолвил он. — В Филадельфии таких днём с огнём не сыщешь.

— Так вот, откуда этот загадочный юноша на красном понтиаке, — озвучила она свои мысли. — И что же послужило причиной такой миграции?

Ей снова ответила задумчивая тишина. Калеб пнул камень под ногой и поднял на Дейзи улыбающийся взгляд.

— У отца бизнес не задался.

— Думаешь, в Арвуде дела пойдут в гору?

Немного помедлив, будто обдумывая свои следующие слова, он ответил:

— Интерес к этому городу не столько финансовый, сколько духовный. Можно сказать, здесь жили мои предки. Или живут до сих пор. Мы с мачехой переехали сюда, ближе к корням, как говорится. Отец уладит последние дела и тоже к нам присоединится.

— И для чего это нужно? А, погоди, не отвечай! У богатых свои причуды. Да?

Они встретились взглядами, и Линч весело усмехнулся.

— Что ж, ты почти права.

На горизонте уже замелькала кричащая сине-жёлтыми буквами вывеска любимой забегаловки под названием Ранчо. Дейзи улыбнулась, согреваемая воспоминаниями: каждый день рождения, да что уж там, каждый день не обходится без шоколадного милкшейка и кусочка итальянской пиццы, по вкусу напоминающей что-то среднее между картоном и пенопластом. Но это её детство, её юность и вся её жизнь. Маленькие городки тем и хороши, что здесь всегда найдётся уголок, в котором осталась частичка твоей души. Мегаполисам же нужны лишь набитые свеженькими купюрами кошельки.

— И всё же, Дейзи, — протянул Линч, когда они пересекли пустую дорогу. — Почему ты со мной возишься? Когда я увидел тебя в классе, то был уверен, что ты начнёшь меня избегать.

Она задумчиво отвела взгляд. Что ж, наверное, это было бы разумно, учитывая обстоятельства их знакомства. Но вокруг Калеба витала эта столь желанная аура «новизны», и ей так хотелось её коснуться.

— Поверь, Калеб, странно не то, что я с тобой вожусь, а то, что я единственная, кто с тобой возится. У нас тут дефицит новых людей, понимаешь? Арвуд постепенно вымирает.

Миновав парковку, Дейзи не сразу заметила одиноко стоящий чёрный чарджер. Но стоило ей лишь боковым зрением уловить знакомое авто, как сердце немедленно пустилось в свой привычный марафон. Она приостанавливается, пытаясь добиться нормализации пульса.

«Он здесь, боже мой, он прямо в Ранчо!»

«Соберись, Дейзи».

— А что же ты? Останешься поднимать дух и демографию гиблого городка? — кажется, Калеб и вовсе не замечал перемены в настроении своей спутницы, а она теперь совсем не замечала его.

Только пялилась, как олень, попавшийся свету фар, в окна пиццерии.

— Дейзи?

Голос Линча неясным эхом донесся до её рассеянного сознания. И когда Калеб становится перед ней, тем самым перекрывая обзор на машину, она, наконец, вынужденно пришла в себя.

— Прости, ты что-то спросил?

Он понимающе кивнул. «Ненавязчивый. Это хорошо», — мысленно успокоила себя Дейзи и теперь уже искренне заулыбалась, когда Калеб прошел вперед и открыл для нее дверь. Их встретил аромат блинчиков, жареного сыра и плесени. Это была маленькая, но просторная пиццерия, пестрящая ярко-синими и оранжевыми занавесками, постерами из фантастических фильмов прошлого и усыпанным жвачками полом. Калеб поджал губы, разглядывая обстановку вокруг, в то время как Дейзи видела своей единственной целью самый дальний столик, чтобы, боже упаси, не попасться на глаза Остину.

— Сядем здесь? — Линч кивнул на свободное место у окна.

Воровато озираясь по сторонам и снимая пальто, Дейзи замерла, когда, наконец, заметила владельца черного чарджера. Она с трудом вздохнула, разглядывая каждую чёрточку на лице двадцатилетнего парня, сидящего в противоположной части пиццерии. Ей всегда было до тошноты от волнения страшно увидеть в нём изменения, даже самые малейшие, но к счастью, это оказался всё тот же Остин Хейс, который послал их дружбу к чёрту два года назад. Взлохмаченная шевелюра цвета воронова крыла, потухший взгляд зелёно-карих глаз и даже куртка та же. С ним снова притащились его полоумки друзья. Что-то печатали в телефонах и гнусно смеялись, пока он задумчивым взглядом испепелял стол.

Глава 4. Одна маленькая смерть

Мэгги Дарелл было всего двадцать три года. Она жила со своим мужем Паркером на окраине города в небольшом одноэтажном доме, пропускала воскресные службы и мечтала отправиться в путешествие по штатам на их стареньком пежо. Она была весёлой, бескорыстной и доброжелательной.

И первого ноября, ровно в четырнадцать часов восемь минут она умерла, захлебнувшись в собственной крови.

Суматоха охватила это ещё час назад тихое заведение. Чьи-то лица мелькали перед глазами побледневшей Дейзи, и она прятала своё в ладонях, не желая принимать происходящее. Ей часто снились кошмары — слишком часто — и это происшествие, нет, не происшествие, а настоящая катастрофа уж очень располагала к тому, чтобы проснуться в холодном поту посреди ночи. Но открывая глаза, Дейзи видела всё то же тело, накрытое чёрным полиэтиленом, слышала те же голоса полицейских и чувствовала те же руки, прижимающие её дрожащее тело к себе. Это не было сном.

— Дейзи, — кто-то коснулся ее подбородка, заставив заглянуть ему в глаза. — Давай же, посмотри на меня.

Едва ли она помнила, как оказалась в объятиях Остина Хейса. Всё произошло слишком быстро: посетители Ранчо, вдруг окружившие тело мёртвой девушки, паника, подкатившая к горлу, сильные руки бывшего лучшего друга и побледневший Калеб... Калеб! Куда он подевался? Из памяти Дейзи будто стёрли тот момент, когда он исчез, когда приехала полиция и когда они с Остином оказались в объятиях друг друга. К последнему, к слову, вопросов не было вовсе. Дейзи называла это «интуитивной поддержкой». Искать друг друга взглядом и находить, держать друг друга и держаться друг за друга, если кто-то из них в этом нуждается. Дейзи Беннетт никогда не видела, как умирают люди. Конечно, она хотела, чтобы он был рядом с ней. И он это чувствовал.

— Я отвезу тебя домой, ладно? — осторожно спросил Остин, проводя большим пальцем по щеке девушки.

Она растерянно кивнула, позволяя ему вести себя к выходу. Они остановились у дверей, внезапно распахнувшихся и впустивших в заполненную людьми и полицейскими пиццерию Паркера — мужа Мэгги. Сердце Дейзи будто сжала невидимая рука. Видеть, как кто-то страдает от смерти близкого ему человека почти равносильно самой смерти. Моральная боль всегда будет превозмогать физическую.

— Мэгги! — взъерошив волосы, Паркер схватился за голову и рухнул на колени перед её телом, скрытым за чёрным полиэтиленом. — О, моя Мэгги...

— Пойдём, Дейзи, — шепнул Остин, сжимая её плечо.

В глазах Дейзи защипало от слез. Остин открыл дверь, и когда холодный осенний воздух ударил в лицо, она сделала глубокий вздох, заполняя лёгкие кислородом. Они с Мэгги не были подругами, но это... просто ужасно. Люди в Арвуде умирали тихо, в глубокой старости, рядом с семьёй — смерти прятались в стенах домов и больниц. А сегодня Дейзи будто заглянула ей в глаза.

— Может, я отвезу тебя к себе? — Остин открыл дверь своего чарджера, мягко усадил бывшую подругу на пассажирское сиденье и сел на корточки.

Ненадолго, всего на секунду, увиденный в Ранчо ужас вытесняют вспышки теплых воспоминаний. Большую часть своей жизни Дейзи провела в доме Остина и его отца, Фила Хейса. Они играли в приставку, смотрели ужастики, прятались в домике на дереве, учились целоваться и разбивать друг другу сердца.

— Нет, — как-то даже слишком резко ответила Дейзи. — Отвези меня домой.

В его и без того ледяном взгляде будто бы что-то погасло.

— Как скажешь.

Остин занял свое место, завел мотор, и чарджер, наконец, тронулся с места. Дейзи обхватила себя руками и втянула носом не меняющийся запах колы и сигарет.

— Что там произошло? — тишину разрезал его прокуренный голос. — То есть... она просто начала кашлять кровью и упала?

— Да. Кхм, да, она словно... боже мой, она словно выплюнула свои внутренности, — Дейзи зажмурилась.

— Чёрт возьми, — ударив по рулю, Остин цокнул языком. — Нужно было послушать, что говорят копы.

— Всё равно к вечеру об этом будут трубить все. Так или иначе, узнаем причину.

— Может быть.

Они оба напряженно вздохнули. В салоне авто повисла почти осязаемая тишина. Непривычно было говорить ему больше двух фраз, снова сидеть в его машине и смотреть ему в глаза. Спустя два года это кажется ненастоящим, очередным сном, вот только на этот раз не кошмаром. Дейзи готова забыть все обиды на свете, молясь лишь о том, чтобы этот миг длился как можно дольше.

— А что за крендель там с тобой был? И куда он пропал? — внезапно спросил Остин, вырывая девушку из мыслей.

Она покосилась на него и выгнула бровь.

— А тебе какое дело?

— Банальное любопытство. Твой парень?

— Я знаю его меньше двадцати часов, Ос, — рявкнула она и осеклась: — ...тин.

Уголки его губ дернулись в намеке на улыбку. «Ос». Дейзи всегда так его называла. Избавиться от старых привычек трудно. От призраков прошлого — невозможно.

— Учитесь вместе? — Остин, видимо, попытался придать своему тону больше будничности.

Она втянула носом с каждой секундой всё яростнее накаляющийся воздух и ответила, скорее, самой себе:

— Странно. Я помню, что он был со мной, когда Мэгги упала. Помню, как он звонил в 911. Но дальше... чёрный экран.

— Когда я подошёл к тебе, чтобы подальше отвести от этого столпотворения, его уже не было. Что за подозрительный тип?

— Нет, нет, он не подозрительный. Может, он просто...

— Испугался? — Остин выгнул бровь и усмехнулся.

Когда автомобиль выехал на Вудленд-стрит, где живёт Дейзи, а знакомый дом уже мелькнул в самом конце, она подняла ладонь:

— Останови здесь.

— Зачем? Я могу...

— Останови здесь, Остин.

Ему оставалось лишь стиснуть зубы и кивнуть. Ну, конечно. Он всё ещё помнит последнюю стычку с её бабулей. Айлин пообещала проклясть его в том случае, если увидит этого «паршивца» рядом со своей внучкой.

Заглушив мотор в начале улицы и припарковавшись у выставленного на продажу дома, Остин всем телом повернулся к девушке.

Глава 5. Это все не по-настоящему

Если бы Арвуд можно было описать одним словом, и слово это не начиналось бы с буквы «р» и не заканчивалось бы буквами «елигия», то это определённо было бы слово «слякоть».

Повсюду. На асфальтированной дороге или на идеально выстриженном газоне, в жаркую погоду или в суровый мороз. Слякоть была везде, даже в людях: она вязкой субстанцией растекалась по телу, заполняя рассудки своих сосудов грязью, которую уже не удастся отмыть. Таких людей было немного, и все же периодически они встречались на пути Дейзи, грозясь испачкать её, опорочить, утопить в своей скверне. Айлин Беннетт упорно считала, что таким примером служил никто иной, как Остин Хейс. У Дейзи же на этот счёт были другие предположения.

— Опоздала на автобус, крошка? Может, тебя подвезти?

Малиновая шеви с визгом остановилась у обочины. Сидящая за рулём девушка промахнулась — до лужи, что окатила бы Дейзи с ног до головы, остался без малого ярд. Тихо чертыхнувшись и ударив рукой по рулю, латиноамериканка с жгучим именем Инес растянула пухлые губы в улыбке. Ей определённо пришлось по вкусу то, как изменилось лицо Дейзи, когда она заметила бывшую девушку своего бывшего лучшего друга. Жалкое зрелище.

— Что тебе нужно? — рявкнула Дейзи, приостановившись.

Инес как всегда выглядела сногсшибательно: чёрные волосы густой гривой были собраны в высокий хвост, шоколадного оттенка глаза скрывали очки-авиаторы, губы она как всегда в несколько слоев накрасила фиолетовой помадой, а точёную фигуру облегал такого же цвета джинсовый комбинезон. Легко она разоделась для такой-то погодки!

Дейзи сжала кулаки. Не лучшее начало и без того отвратительного утра. А ведь она просто шла в школу, снова погрузившись в глубокие раздумья о причинах смерти Мэгги. За какие грехи на неё свалилась эта безумная!?

— Ничего, сладкая. Просто хотела проверить, подрос ли ручной зверёк Остина.

— Дай-ка посмотрю, — Дейзи наклонилась к машине и прищурилась, уставившись на Инес. — Нет, кажется, ты нисколько не подросла.

— А вот ты похудела. Много приходится бегать за Хейсом?

— Дейзи!

Знакомый голос раздался где-то совсем рядом, и Дейзи широко улыбнулась — сама судьба прислала к ней Калеба сегодня утром. Просияв, она взмахнула своими карамельными волосами и обернулась к однокласснику. Инес приспустила очки, наблюдая за тем, как незнакомый парнишка с такой же глупой улыбкой приближается к этой школьнице.

— Я уже успела соскучиться по тебе, малыш! — вдруг пропела Дейзи и, на секунду покосившись в сторону Инес, обхватила щёки Линча ладонями, когда тот остановился напротив нее.

Времени на раздумья под усмехающимся взглядом Инес критически не было. Внезапно захотелось что-то сделать, утереть ей нос, показать, что Дейзи не имеет никакого отношения к той пятнадцатилетней девчонки, влюбленной в ее парня… тогда она и решилась. Набрала воздуха в легкие, подавила разросшуюся панику в душе и, сократив расстояние между ней и Калебом, припала к его губам. Ей пришлось подняться на носки и вцепиться руками в его плечи, чтобы не потерять равновесие, а еще постараться думать обо всем и ни о чем одновременно. Поначалу Калеб, охваченный шоком, не отвечал. Его губы оставались сомкнутыми до тех пор, пока разочарованная Дейзи не попыталась отстраниться. Тогда он сам схватил ее за талию и прижал ближе к себе, углубляя поцелуй, буквально захватывая ее губы в плен своих губ. Время потеряло свою значимость, очертания расплавились, а земля ушла из-под ног. Прилив неожиданной нежности — вот и всё, что они почувствовали в этот миг. А оторвались друг от друга лишь тогда, когда визг покрышек эхом пронесся по пустынной улице.

Одновременно выдохнув и чуть шагнув назад, они врезались друг в друга удивленными взглядами. Щёки Дейзи заалели, а Калеб подавил лёгкую ухмылку, нещадно рвущуюся наружу. Придя в себя, она приоткрыла рот и нахмурилась.

— Ты смеёшься?

— Нет, с чего ты взяла?

Сняв варежку, Дейзи швырнула ее в Калеба.

— Не смейся!

Не в силах больше сдерживаться, Калеб весело расхохотался. Обида Дейзи продлилась недолго: первые пару секунд она, может быть, метала молнии из глаз, демонстративно отвернувшись, но он смеялся так заразительно, так искренне, что вскоре они уже хохотали вместе.

— Прости, — задыхаясь от смеха и положив ладонь на его грудь, процедила Дейзи. — Мне нужно было доказать этой... этой...

— Стерве?

— Последней стерве, — она вздернула бровь, склонив голову набок, — что я ни за кем не бегаю.

— А за кем ты бегаешь?

— Ни за кем.

— Если это правда, зачем доказывать?

Взгляд Калеба — рентген. Он перебирает все косточки, прежде чем увидеть патологию. Ложь. Или близость ко лжи.

— Она бывшая девушка моего бывшего лучшего друга, — сдалась Дейзи, опустив плечи и кивнув в сторону утонувшей в тумане улицы. — Звучит сложно, знаю.

— Я, вроде как, не умственно отсталый. Тот самый друг, что был вчера в Ранчо?

— Тот самый друг, — с губ слетел печальный вздох. — Его бывшая думает, что он расстался с ней из-за меня.

— А на самом деле?

Закусив губу, Дейзи приняла задумчивый вид, как если бы её попросили произвести сложный математический расчёт или ответить на вопрос, от которого зависит чья-то жизнь. Калеб протянул ей минутой ранее поднятую варежку, и девушка приняла её с благодарной улыбкой, совсем позабыв о ходе своих мыслей. Но рано или поздно этот сумасшедший рой всё же нашел свое вечное пристанище — отдельный отсек в её голове, посвящённый Остину Хейсу. Если бы можно было открыть черепную коробку и заглянуть туда, как в кукольный домик, то все стены, все двери, любые поверхности были бы покрыты изображениями этого парня. Это яркие, насыщенные картинки их детства и юности, приносящие столько боли, что совсем скоро она грозит перерасти в настоящую мигрень. Пожалуй, это слово отлично подходило Остину. Дейзи зациклена на нём и на всём, что с ним связано. И от этого, кажется, ей никогда не избавиться. Размышления, которые начались с Инес, обязательно закончатся воспоминаниями об их детстве или этих совершенно безбашенных годах переходного возраста.

Глава 6. Приватный разговор

— Филадельфия? Филадельфия — это здорово. Всегда мечтал попасть в Волшебные сады. Помнишь, Лиззи, мы видели этот дом в программке Пенсильванского Университета?

— Не называй меня Лиззи, идиот.

Перепалка, начавшаяся ещё у школьного двора, продолжилась в гудящем коридоре. Проталкиваясь сквозь вечно куда-то несущуюся толпу, четверо старшеклассников держали курс в кабинет литературы — их урок совпал. Отличная возможность для Лиз и Дилана ещё раз хорошенько поглазеть на новенького и оценить грядущие перспективы. Кажется, они с Дейзи пришли вместе. Новая сплетня, уже сладковатым привкусом играющая на кончике языка и с таким рвением мечтающая слететь с уст. Но это подождёт. Они обязательно перемоют ему каждую косточку, но это потом — сейчас нет ничего важнее новой волны препирательств друг с другом.

— Мне казалось, тебе это нравится. Помнишь, Дейзи, она даже улыбалась, когда я так её называл? — Дилан обернулся к подруге, прижимающей к груди потрёпанный рюкзак.

— Я не улыбалась. Я скалилась, — ответила Лиз, взмахнув своей шевелюрой.

Калеб и Дейзи обменялись недоуменными взглядами, всё же не решаясь прервать вдруг развернувшуюся баталию новоиспеченных возлюбленных. Лиз была очарована своим бойфрендом с четвёртого класса, а накануне празднования Дня Колумба Дилан (конечно же, не без помощи Дейзи) решился сообщить ей о взаимных чувствах. И вот он, их конфетно-букетный период: нескончаемые препирательства и робкие поцелуи в щеку при встрече. Дейзи смотрела на них с умилением, без конца гадая о том, выглядели бы они с Остином так же, если бы он чудесным образом оказался в нее влюблен. Вся эта романтическая рутина не для него, да и черт с ней. Вероятнее всего, Дейзи была бы готова к любому раскладу в отношениях с ним. Вот только он и мысли о подобном никогда не подпускал.

Хотя, если загадывать в будущее, видела ли сама Дейзи в своей красивой голливудской картинке Остина? Ворчащего, ревнующего ее к каждому актеру и актрисе, гордящегося ей, помогающего ей репетировать сценарии… конечно, она видела его. Так же ярко, как видела себя.

Калеб, заметив, что взгляд Дейзи стал отрешенным, тихо усмехнулся.

— Дейзи! Дейзи, подойди-ка сюда! — из кабинета с табличкой «Творческая мастерская мистера Морриса» вдруг вынырнул мужчина средних лет в серой рубашке и недавним разводом, написанном на его помятом лице. Взгляд его голубых глаз скользнул по старшеклассникам, в непонимании уставившимся на учителя, и остановился на Дилане. — Доусон, сгинь с глаз моих. Дейзи, ты ведь в курсе последних новостей?

Джонсон Моррис — сорокапятилетний учитель театрального искусства, чья ставка в школе настолько мала, что он приходит сюда с маленьким переносным телевизором. Он мастерски владел манипуляциями любого рода, но на этот раз его вечная система рухнула: ничто не смогло повлиять на решение Дилана покинуть постановку за полтора месяца до показа спектакля.

Поймав предвещающий беду взгляд учителя, Дилан схватил свою девушку за руку и поспешил слиться с толпой. Дейзи и Калеб остались одни.

— Я в курсе, мистер Моррис, но что мы будем делать?

— Что за вопросы? — театрально вскинув бровь, он сложил руки на груди. — Неужели ты ещё не нашла ему замену? Дейзи, я ждал от тебя большего.

— Я...

— Ты сама взялась за «Дары Артабана», взвалила на себя все режиссерские обязанности, хотя я предупреждал тебя, что в выпускном классе этого делать не стоит.

— Но мистер Моррис, это не имеет никакого отно...

— Полтора месяца, Дейзи, полтора месяца до спектакля, но я пока не вижу никаких результатов. Может, стоит вернуть все полномочия мне? Почему ты сразу не нашла замену Доусону? Ты же знаешь, что помимо церковных служб, хора и рождественских чтений в этом городе нет и не будет никаких развлечений, а потому все ломанутся к нам! Это, между прочим, большая ответственность.

Дейзи как щенка, ткнули в её же ошибку.

Снова красный сигнал тревоги — синдром отличницы, болезненность принятия любых осуждений в свой адрес, паталогический страх стать разочарованием — запульсировал в висках поминальным маршем. Она часто заморгала и вперила задумчивый взгляд в учителя, пытаясь понять, как же она допустила подобную оплошность. Может быть, стоит солгать? Сказать, например, что она даже устроила кастинг — так много желающих объявилось на роль Артабана. Нет, остановила себя Дейзи, лучше виртуозно пустить в глаза пыль. Она умеет. Умеет же?

Всё ещё пребывая в плену сомнений, Дейзи пожала плечами и уже засобиралась раскаяться, когда Калеб вдруг протянул учителю руку и обворожительно улыбнулся.

— Приятно познакомиться, меня зовут Калеб Линч. Надеюсь, я стану достойной заменой Дилану.

— Калеб, что ты... — пробормотала она сквозь виноватую улыбку, но Линч положил ладонь на её спину, одним лишь жестом призывая девушку прикусить язык.

На лице мистера Морриса отразились все виды удивления. Он обвел Калеба недобрым взглядом, чуть сощурив левый глаз, а после всплеснул руками.

— Я тоже на это надеюсь! — воскликнул учитель и, напоследок метнув взглядом пару молний в Дейзи, вернулся в свой кабинет.

Она обернулась к Калебу.

— Это что было?

— Оу, — он приложил ладонь к груди, театрально вздохнув. — Не хочешь, чтобы я участвовал в спектакле?

Гудящая толпа старшеклассников успешно поглотила все звуки, которые недовольным возгласом вырвались из горла Дейзи. Как хорошо, решила она, находиться в том возрасте, когда единственной твоей проблемой считается скряга учитель, не дающий покоя. И как плохо, что даже на эту мелочь её сердце реагирует с тем же рвением, как если бы у неё были проблемы с законом. В конце концов, тихо чертыхнувшись, она схватила улыбающегося Калеба за руку и вывела его из шумного коридора. Холодный ноябрьский ветер ударил в их лица, когда Дейзи рывком распахнула дверь.

— Дейзи, я не совсем понимаю...

Все еще пребывая под впечатлением, она схватила Линча за плечи и развернула, припечатывая его к массивной каменной колонне на школьном крыльце. До урока осталось всего пару минут, а толпа на парковке и во дворе даже не думала разбредаться по кабинетам. Во всяком случае, здесь было значительно тише, чем внутри.