Ведьма. Хозяйка леса

Глава 1

"Туман клубился тяжелым занавесом. Он как портьера в театре закрыл сизой драпировкой окружающий лес. И на расстоянии вытянутой руки не было видно — ни зги.

Сизый, отливающий серо-черными будто грязными разводами туман и тишина — мертвая, абсолютная, которая бывает только на кладбище, когда среди безмолвия ушедших раздается крик птицы в ветвях сосны, протяжный кошачий визг и отборный мат бомжа, решившего поживиться подношениями для мертвецов.

У звенящей тишины была еще одна спутница — страх. И страх, не тонкой нитью, а плотным корабельным канатом обвивался вокруг меня, сдавливая грудную клетку, путая ноги и забираясь кляпом в рот, не позволяя вымолвить ни слова.

Но мне хотелось и не говорить, а кричать, позвать на помощь. И однако, я молчала, опасаясь криком привлечь к себе тех, кто скрывался в тумане. А то, что там кто-то умело прячется, я не сомневалась, ощущая десятки взглядов. Липкие, голодные они даже на расстоянии оставляли свой след на коже. Я ощущала дыхание тех, кто скрывался в тумане. Я не слышала шагов и ничего не видела, а именно ощущала.

"Мертвые не умеют дышать", вертелась в голове фраза услышанная мною некогда много лет назад. Но кто ее произнес я не помнила, ведь собственное прошлое ускользало от меня. Я не могла вспомнить, как я попала в лес и почему была там одна, почему вокруг клубился странный туман, карабкаясь умело по деревьям и обходя трясины стороной. И все же я помнила, моя жизнь была размеренной, обыденной, даже скучной. Она была обычной, почти...

Туман тем временем подплыл вплотную ко мне. Он лизнул одну мою пятку, а я почему-то, хоть земля была промозглой, стояла босиком. Холодно мне не было, от земли исходило тепло. Но стоило туману начать окутывать меня, как холод стал иголками впиваться в кожу. И теперь даже пожелай я закричать — не смогла бы.

Шаги... я расслышала шаги за своей спиной. Кто-то медленно, волоча за собой ногу, шелестя завядшей на земле листвой, шел ко мне.

- Беги! - в голове раздался незнакомый голос — старческий, дребезжащий как ржавый замок.

Но туман не позволял мне сделать и шага. Я теперь ничего не видела, я только слышала шаги. И мое сердце билось в унисон с ними — удар и тишина.

- Ты можешь, беги! - в этот раз голос показался до больного знакомым, тем, который я не слышала уже много лет.

"Не могу", подумала я и на глаза выступили злые слезы.

Но ни одна слеза так и не скатилась по щеке, когда шаги замерли ровно за моей спиной."

- Эй, ты что ли спишь с открытыми глазами?

Я отшатнулась от того, кто стоял позади меня, вновь чувствуя свое тело. Я не сразу осознала, что происходит, с грохотом упав со стула на пол, в последнюю секунду успев выставить руки, чтобы тяжелый стул не рухнул на меня сверху.

- Ты живая хоть там?

Мне потребовалась секунда одна-другая, чтобы осознать — туман, шаги, десятки взглядов — это все сон, не более того. А я находилась в гримерной театра. И на меня взирала наша восходящая звезда спектакля "Ромео и Джульетта".

Я почувствовала себя совершенно глупо и как можно быстрее распрямилась, не обращая внимание на боль в спине.

- Платье можно уже примерить, - проигнорировав вопрос, я указала на наряд, тот самый, в котором героиня будет пронзать себя кинжалом.

Светлана не стала донимать меня вопросами, и я привычно занялась своей работой.

Людей я не любила. Впрочем, не так, дело было не в любви. С людьми мне было трудно и общение с ними я пыталась свести к минимуму, предпочитая проводить время в костюмерной, где моими собеседниками были ткани и нити, дублеты эпохи Ренессанса и вычурные наряды Средневековья или же воздушные платья времен Пушкина. Моими собеседниками были манекены, которые первые, еще до актеров, примеряли новые наряды.

Платье на Светлане сидело идеально, но она все равно нашла к чему придраться. Мне хотелось вступить в спор, в своей работе я была уверена, но я хотела, чтобы она ушла как можно скорее.

- Я все исправлю, - глухо пообещала я.

- Я завтра зайду. Ты ведь успеешь его доделать?

Было уже четыре часа, и мне предстояло поработать сегодня еще над костюмом Ромео, и если я начну переделывать ее платье, мне придется провозиться несколько часов и уйти с работы поздно вечером.

- Успею, - уже с нотками нетерпения подтвердила я, умоляя Светлану про себя, чтобы она наконец-то ушла.

Но она все говорила и говорила, и никак не замолкала. Ну сколь же можно, думала я, желая заткнуть уши или попросить ее наконец-то замолчать. И хоть раз в жизни подумать не только о себе, но и о других. Но она не замолкала, демонстрируя новый браслет, который ей подарил «почитатель ее таланта».

А потом это вновь произошло. Светлана посмотрела прямо мне в глаза, ее зрачок помутнел, а потом из ее правого глаза, прогрызая путь через белок, вылез червь. Скулы у нее проступили сильнее, кожа побледнела, а волосы грязными прядями упали на лицо. Я увидела красную полосу на ее шее, полоса набухала, а потом из нее хлынула кровь, заливая все вокруг.

"Ты могла меня спасти", застучали ее зубы, клацая как у учебного скелета в нашем классе по биологии.

Светлана вытянула руки, ее длинные всегда ухоженные пальцы были покорежены, а ногти сломаны, а некоторые вырваны с мясом. Я отступила на шаг — один-другой.

Глава 2

Глава 2

Перешептывания, они преследовали меня с того самого момента, как я покинула дом. Мне казалось, все прохожие смотрят на меня, поэтому я шла уткнувшись глазами в мостовую, разглядывая каждую лужу и трещину.

Шаг я ускорила почти до бега, поэтому когда я запнулась туфлей о выемку в тротуаре и полетела вперед, я только и успела выставить руки вперед, сдирая кожу до крови.

Я бы сказала, сегодняшний день не заладился с самого утра, но проблема была в том, что у меня вся жизнь не задалась с самого рождения. На глаза выступили злые слезы, но я распрямилась и, промокнув руки платком, пошла вперед. Мама всегда учила меня не сдаваться. И хотя цель в жизни я давно потеряла, но я шла вперед.

Прошмыгнуть незаметно в костюмерную я не успела, меня перехватил наш охранник — Петр Степанович.

- Здравствуйте, Аленушка. Вы еще не слышали что с нашей Авериной случилось?

Я замедлила шаг, отрицательно мотнула головой, надеясь избежать разговора.

- И впрямь не слышали? А она в аварию попала.

Я остановилась. Она еще вчера доводила меня, требуя переделать платье на премьеру. И именно из-за ее наряда я накануне и задержалась в театре допоздна.

- Да, бедняжку из машину выбросило, а там стеклом ей горло перерезало. Так и истекла кровью, пока скорая ехала.

- Как истекла? - глупо переспросила я. - Умерла?

- Вчера, прямо на месте, в часов десять вечера, после представления. Ехала на красный свет, поговаривают, она еще и выпившая была. В гримерной выпила один или два бокала вина. Ну, это так говорят. Похороны на завтра назначены, Аленушка. Только она бедняжка так изуродована, что ее как бы ни пришлось в закрытом гробу хоронить. Правый глаз...

Я не стала слушать остальные слова охранника, сославшись на дела.

Но его слова не давали мне покоя — перерезало горло, лишилась правого глаза. Именно такой я видела ее накануне, когда она обвинила меня в том, что я могла ее спасти.

- Не могла, - прошептала я. Я никого не могла спасти, мне никто не поверил бы. И мои видения — это всего лишь галлюцинации.

Я забежала в костюмерную и захлопнула за собой дверь. После чего прикрыла глаза.

"Примерно в десять часов", именно в этот момент я услышала бой часов, стук форточки и писк мышей.

Открыть глаза я решилась только через несколько минут. Причем меня преследовал страх, открыть глаза и увидеть в это раз не видение, а призрак Авериной.

Но в костюмерной было тихо. В ней не было ни живых, ни мертвых, только я одна… и безмолвные манекены.

И лишь раздавшийся телефонный звонок заставил меня подскочить на месте.

Номер был тот же самый, который звонил мне накануне. Не отвечать, пронеслась мысль, но я уже нажала ответ.

- Алена Андреевна, поезд уходит в десять вечера, не опоздайте.

- Я никуда не поеду! Слышите?!

Раздались гудки и я швырнула телефон в стену. Промахнулась и попала в зеркало, которое треснуло.

Дура, выругалась я и наклонилась за телефоном, отлетевшим под кресло. И почти сразу же ощутила холодное, даже ледяное дыхание на макушке и шее, словно кто-то наклонился надо мной и теперь дышал мне в затылок.

Я резко обернулась. В комнате стало резко холодно, а треснувшее зеркало запотело.

- Здесь никого нет, мне все только кажется, - зашептала я, повторяя эти слова как мантру. Запотевшее зеркало напоминало туман, и я с опаской подошла к нему и провела рукой по поверхности.

Выдохнула, когда мне ничего не померещилось и не привиделось, потом взгляд упал на телефон. Он был разбит. Я попыталась его включить, но экран мигнул и погас.

Дальше я действовала на автопилоте. На похороны Авериной я не собиралась, более того, оставаться работать в театре я тоже не хотела. Я всегда задыхалась в городе, но мама твердила — мы обязаны оставаться здесь. Но ее не было, таблетки не помогали, а видения становились настолько реалистичны, что я переставала понимать где сон, а где явь.

- Аленушка, вы здесь? Вам посылку передал курьер.

Дверь я распахнула, петли протяжно заскрипели, я никак не могла их смазать, все забывала. И уже видать не смажу после своего бегства.

- Посылку вам передали… - повторил Петр Степанович.

- Кто? - оборвала я охранника.

- Так паренек какой-то, я к нему и не присматривался. Он сказал, что курьер и у него срочная посылка для вас.

Бумажный сверток я выхватила из рук уже немолодого мужчины, опустив впервые слова элементарной благодарности.

Он, однако, не скрывая любопытства, ждал, когда я распакую посылку, но я захлопнула дверь, буркнув под нос все же сухое и беглое "спасибо".

- Ты могла меня спасти… - сегодня Аверина выглядела еще более жутко, чем накануне. Правая пустая глазница сияла запекшейся кровью, разрез на шее приоткрывался в такт ее словам.

Я отшатнулась как и накануне, больно ударившись локтем о шкаф с одеждой. Мне все это только кажется, отступила я от галлюцинации, но при этом зачем-то принялась оправдываться перед ней, будто она была призраком, а не плодом моего воображения.

Глава 3

Глава 3

Я не любила замкнутых пространств, но на вокзал я ехала вновь на такси. Водитель пытался вовлечь меня в разговор, но я всем видом демонстрировала — оставьте меня в покое, не хочу ни с кем разговаривать. И он отстал от меня, врубив на всю мощность рэп. Пусть так, подумала я, задыхаясь в этот раз от десяток и сотен запахов, которые присутствовали в машине — на обивке сидений, на ковриках, на стеклах — запахи людей, животных, вещей. Запахи озабоченности, усталости, отчаяния… они смешивались и со счастливыми нотами. Но последних было намного меньше.

Кот перебрался с моего плеча мне на колени. И замурлыкал, принявшись вылизывать шерсть. Удивительно, но это меня немного успокоило и я прикрыла глаза, пытаясь мыслями заглянуть в недалекое будущее, когда поезд доставит меня до пункта назначения. Я так сосредоточилась на этой картинке, что в какой-то момент вместо приторных запахов я ощутила запах хвойных деревьев. Городские звуки сгинули — стихли будто город в одно мгновение уснул или же его поглотила земля. И на его месте выросли деревья. Я чуяла их запах и слышала как колышется их листва на ветру, слышала вдали трель иволги. Почему именно иволги я не знала, но оказавшись в центре этого леса, я ощутила свободу. Впервые за всю свою жизнь я дышала, а не задыхалась от воздуха. Босые ноги не мерзли: земля под ногами была теплая, она ласкала кожу как ковер из дорого ворса.

Хорошо, мне было так хорошо, что не хотелось возвращаться в реальность… а потом я ощутила озноб. Вдали опять заклубился туман. Тот самый туман, что преследовал меня, желая распахнуть свою пасть и поглотить меня.

Бежать — это мысль забилась в голове, но туман вновь был вокруг меня. И там, где он клубился, зеленые хвои покрывались ржавчиной, иголки осыпались на землю. А стволы обращались в труху. Мгновения и я оказалась не в лесу, придающим мне силу, я стояла теперь на кладбище и вокруг меня были одни могильники. Кресты, памятники и обычные камни вместо надгробий. И туман, он подбирался к моим ногам, а я не могла пошевелиться.

Страх, он делал меня безвольной. И я не могла даже открыть рот в крике. А туман был все ближе.

Где-то рядом со мной раздалось мяуканье, а потом мне на плечо вскарабкался черный кот, шерсть которого вздыбилась. Теперь от соседского Васьки не просто несло мертвечиной, он пропах смертью и разложением. Оранжевые глаза светились, а клыки выросли. Но я не боялась его, только туман вокруг пугал меня. А потом кошачьи когти впились мне в кожу и я закричала от боли…

Я тяжело дышала, будто пробежала марафонскую дистанцию. Леса и тумана не было, была машина таксиста и его испуганный взгляд в зеркале. На какую-то долю секунды я поймала и свой взгляд — дикий и потусторонний. Мне показалось, что и мои собственные глаза сверкали как у кота.

- Я задремала и мне кошмар приснился, - даже мой голос показался мне чужим, нечеловечным.

Таксист кивнул и продолжил путь, время от времени бросая на меня настороженные взгляды. Музыка уже не орала, разрывая барабанные перепонки. В какой-то момент рука таксиста потянулась к радио, но он, поймав в очередной раз мой взгляд, отдернул ее, и мы продолжили ехать в совершенной тишине.

Кот лежал на моих коленях свернувшийся калачиком, а я чувствовала боль от его когтей у себя на шее и ключице. Прикоснулась пальцами к коже, поморщилась, а затем поднесла пальцы к лицу, рассматривая капли крови.

Кот открыл глаза и посмотрел на меня. Его глаза были опять обычные — оранжевые и не светились изнутри, а его когти не могли оставлять царапины на коже. В нормальном мире не могли, а я пришла к выводу, что это не я сошла с ума, это мир был сумасшедшим, а я была всего лишь одной из тех, кто содержался в этой мировой психбольнице.

До вокзала мы доехали без происшествий. Правда таксист, взяв оплату, открыл багажник, отказавшись мне помогать. Он держался на расстоянии от меня, поглядывая то себе под ноги, то на мое правое плечо, на котором то ли как черт, то ли как ангел устроился мой кот.

Все плохое что могло произойти — уже произошло в этот день. И теперь мне везло. И я не успела заметить, как оказалась в купе.

- Повезло вам, - заглянув ко мне в купе, заметила проводница, высокая и статная женщина средних лет, мазнув по мне взглядом, - одни поедите.

Не получив от меня ответа, она сделал шаг к выходу, когда громко чихнула. После чего остановилась и пристально взглянула на меня и мои чемоданы.

- Животное есть?

Я хотела отрицательно мотнуть головой, а потом усмехнулась и сказала правду:

- Кот соседский помер и увязался за мной.

- Ну смотри, живого найду, живо выставлю с поезда.

Развела руки в стороны — ищите. Она чихнула еще один раз, так как в этот момент кот запрыгнул на верхнюю койку и провел хвостом по ее лицу.

Она отмахнулась от хвоста, но она ощутила его, что подтверждало мою новую теорию о безумном мире.

- А что случилось с теми пассажирами, которые должны были ехать в этом вагоне? - спросила я.

- Я откуда знаю. Билеты обратно не сдали, так что радуйся, такие апартаменты и все твои.

Чихнув в третий раз, она распахнула дверь купе.

- Мертвого кота гулять по тамбуру не пускай, - поддержала она мою шутку.

- А он меня не спрашивает, гуляет сам по себе.

Глава 4

Глава 4

Тот, кто купил мне билет, оплатил мне и питание в вагоне-ресторане. Но я лишний раз не хотела покидать купе. Кот больше не исчезал. Он все время находился рядом со мной. Причем порой он вел себя так, будто его что-то беспокоило. Проследив за его реакцией, я увидела один раз как из-под двери заклубилась темнота. Кот повел себя также как в моем видении, он встал напротив двери и зарычал на тьму, и та исчезла.

Закрыв дверь, я, не переодеваясь, легла спать. Свет я оставила включенным и внимательно следила за тенями, но до утра меня больше никто не побеспокоил. И пусть я была уверена — прислушиваясь к шорохам, приглядываясь к теням — не засну, но напротив, я проснулась только в девятом часу.

Кот сидел на кровати и внимательно смотрел на меня.

- Это ты охранял меня?

Васька промолчал, что все же меня радовало. Несмотря на все происходящее, это был бы пожалуй перебор — заговори он со мной.

Сидеть безвылазно в купе в течение нескольких дней я не могла. Мне надо было в туалет, умыться и что-нибудь съесть. Ведь накануне я ограничилась одним завтраком и водой.

- Только не оставляй меня, - попросила я Ваську, когда рискнула высунуть нос из купе.

В билете было указано, что в стоимость билета был включен завтра, обед и ужин. И я надеялась, что в девять часов большая часть пассажиров или уже позавтракала или еще не проснулась.

Мой расчет оказался верным. Несколько столиков были заняты, а остальные пустовали. Много есть я не привыкла и чаще ограничивалась всего двумя перекусами за день. Но сегодня я ощущала впервые за долгое время голод. И не отказала себе в желании выпить кофе, которого у меня в доме отродясь не было.

Я не успела позавтракать, когда в вагоне появилась вчерашняя незнакомка. Сегодня черный шлейф волочился на многие метры позади нее. К купе вчерашних мужчин, догадалась я, ведь черные черви пиявками впились в их ауру. Или что я там накануне разглядела.

За моим столом были свободные места, и я ожидала, что она сядет напротив меня. Но выручил меня опять кот, который вальяжно сел в кресло.

Женщина усмехнулась и последовала дальше, а я давясь доела завтрак и выпила кофе до до последнего глотка, ощущая как оно взбодрило меня.

И пусть мой уход выглядел бегством, мне не хотелось оставаться под пристальным прицелом темно-зеленых глаз.

Какой-то незнакомый предмет у двери своего купе я увидела издалека.

- Проверишь?

Кот не один раз выручал меня и я стала доверять ему. На предмет он едва взглянул, а значит тот не нес в себе угрозы.

Я наклонилась, осознав, что испугалась какой-то книги. А ее скорее всего выронил один из пассажиров. Подняла книгу в темном переплете, чтобы отдать ее проводнице, но мой взгляд упал на символ, нарисованный на обложке. Он мне был хорошо знаком.

- Легенды и мифы народов России, - прочла я название книги.

Книгу никто не терял, ее специально подбросили мне. Но зачем, я не понимала.

Книгу я забрала в купе и даже раскрыла ее на первой странице. Когда-то в детстве мама рассказывала мне сказки. Причем она так красочно их рассказывала, что у меня было ощущение будто они оживают. Один раз я даже услышала пронзительный свист ветра и мне померещилось несколько снежинок в комнате. Мама а тот раз осерчала, она все твердила, что я не должна так больше делать. А я маленькая, напуганная ее поведением сидела на кровати и пыталась понять, а что я сделала не так?

После мама никогда не рассказывала историй, и в первое время я часто ловила ее не читаемый взгляд, когда рассказывала свои сны тоже яркие и живые — о странных людях, о величественных лесах, о грустных песнопениях под звук бубна и свирели у костра...

Один из оберегов, как называла их мать, тогда и пополнил мою коллекцию и очень надолго я перестала видеть сны. Раз я сняла цепочку с символами и это был второй раз в жизни, когда мама осерчала и взяла с меня слово — никогда и не при каких обстоятельствах не снимать обереги.

Я нащупала в кармане горсть земли в маленьком мешочке. Перед тем как покинуть каюту, я пересыпала часть земли в мешочек и теперь носила при себе. А большая часть так и находилась в стеклянной банке в чемодане.

Раскрыла первую страницу книги. И на какое-то время я провалилась не в видения, а в истории и мифы разных народов. И перед моими глазами оживали старые легенды, герои и чудовища, созданные когда-то человеческим сознанием. Они были такими как я, промелькнула мысль, сумасшедшими. Или фантазерами. В этом мире не всегда поймешь в чем разница.

Когда я отвлеклась от чтения, за окном купе хлестал ливень. Взгляд на часы показал, что время обеда давно прошло. Есть не хотелось, и я пожалела что не купила себе бутылку с водой и какую-нибудь булочку, чтобы не ходить каждый раз в вагон-ресторан.

Стук заставил меня завертеть головой. Сначала я подумала, что стучат в двери купе, но звук исходил от окна. На стекле сидела птица — черный ворон, которая и долбила клювом по стеклянной поверхности. Как птицу не снесло ветром и дождем — я не понимала, причем она смотрела прямо на меня и с таким остервенением била в стекло, что я едва не сбежала из каюты. Для птицы у нее был слишком умный взгляд.

- Прочь, - прошептала я. - Пошла прочь! - выкрикнула я. А потом замахнулась на нее той самой книгой, которую нашла. Книга попала в стекло, а птица издав карканье исчезла, будто испарилась.

Глава 5

Глава 5

Драка в поезде и смерть одного из пассажиров, которого выбросили из тамбура, не внесла изменения в маршрут. Мы задержались на станции, полицейские забрали подозреваемого и опросили свидетелей. Записав все данные, полицейские покинули поезд и тот тронулся в путь. И через несколько дней мы добрались до конца пути. Мои ожидания, что эти дни будут неспокойными, благо не оправдались. Никаких ворон, подброшенных книг под двери купе и даже видений не было. Ту женщину в черном, я в эти дни не видела. Может, она сошла с поезда вместе с полицией. А может, я ее выдумала, как и кота, и все остальные необычные явления. Такую мысль я все время держала в голове.

И меня давно мучил страх — однажды я открою глаза, на мне будет смирительная рубашка и я буду находится а палате номер шесть.

Телефон мой после удара отработал два дня. А после никакие манипуляции не могли его оживить. И теперь, сойдя с поезда, я оказалась без связи в незнакомом городе. Впрочем, мне и звонить было некуда и некому.

Да и таксистов и так хватало на вокзале. Первым делом я сняла приличную сумму с карты, а затем попыталась прислушаться к интуиции и выбрать самого безопасного таксиста, чтобы меня не нашли потом в такой-нибудь канаве с перерезанным горлом, без вещей и денег.

Мой выбор пал на мужчину пожилого возраста, у которого уже наверняка были дети и внуки. Я даже увидела самого младшего внука лет трех-четырех. Но дойти до него я не успела, передо мной появился мужчина — довольно молодой, не старше лет тридцати пяти. Высокий, опрятный, с короткой стрижкой и с приятной улыбкой. Я почти отшатнулась от него, ведь мужчина был крупным и на голову, если не полторы был выше меня.

- Такси ищете? - улыбнулся он шире, но при этом не нагло.

Я недоверчиво принюхалась к нему. Он почти ничем не пах. Нет, какой-то запах я унюхала, но он не был мерзким или противным. И был слишком слабым, чтобы я смогла определить чем он пах.

Я покосилась на кота, как он отреагирует на мужчину. Тот выражал своей мордой полное безразличие, нет, сначала он внимательно посмотрел на него, но потом отвернулся, будто тот и не заслуживал его внимания. А значит опасаться мне было нечего.

Я назвала село, куда мне надо было попасть.

- Далековато будет. Дорога займет не меньше пяти часов, а может и того больше.

- Пять часов, - опешила я.

- Не беспокойтесь, к вечеру точно доставлю с ветерком.

Пять часов в одной машине с незнакомым мужчиной… так себе перспектива для меня, с моей непереносимостью и замкнутых пространств, и нелюбовью к людям, особенно чужакам.

- На автобусе еще дольше будет, - заметил он мои колебания и отступил на шаг от меня. - И вам еще с пересадкой придется добираться. И до хутора вам все равно придется искать такси. В глушь автобусы не ходят.

Выбор между автобусом и несколькими пересадками со многими незнакомыми мне людьми, чьих взглядов будет не избежать, и нормальным с виду мужчиной, который еще и не пах противно, для меня был очевиден.

- Сколько это будет стоить?

Мужчина назвал сумму, вполне адекватную, что заставило меня вновь подозрительно взглянуть на него. Любой на его месте попытался бы хорошо подзаработать и обмануть туристку. И я впервые в своей жизни попыталась самостоятельно вызвать видения о мужчине. Но то лт это так не работало, то ли никаких видений в реальности и не было. Но мужчина не настаивал, а ждал моего решения, что и склонило чашу весов в его сторону. До хутора бабки мне все равно надо было добраться, и желательно сегодня.

- Давно я не был в тех краях, деревня-то совсем глухая.

Он подхватил мои чемоданы и направился к старой иномарке серого цвета. И все же что-то меня смущало, хотя я никак не могла понять что.

Запахи, устроившись на заднем сидении машины, поняла я, в машине не было запаха других людей — ни одного. То есть машина как и ее хозяин ничем не пахла. Обрадовало ли меня это? Нет, к своему сумасшествию я привыкла. Обычной я не привыкла быть.

- Родом из этих мест? - спросил мужчина, который так и не представился.

Свое свидетельство о рождении я никогда не видела, и мама не упоминала откуда мы родом. До звонка и курьерской доставки с наследством от бабки, для меня оставалось секретом жива она или нет, и я не знала даже, где она проживает.

- Моя мама была отсюда.

Я не любила разговаривать с таксистами, но молчать было невежливо. Да и пока мужчина вел себя корректно.

- А вы, давно сюда не приезжали?

- Я? Я здесь в первый раз.

- В наших краях вам понравится. Вы только в окно посмотрите, природа у нас завораживает.
Из города мы выехали на трассу. И после слов мужчины я взглянула на деревья, виднеющиеся вдали. Величественные. Именно это слово пришло на ум. Мы с мамой жили всегда в городах, она не любила леса. И на мои просьбы отправиться в поход, она всегда отвечала категоричным нет, пугая меня историей путников заблудившихся в лесу и не нашедших дороги обратно.
И те леса, которые окружали города, они были слабыми, болезненными. А здесь деревья выглядели исполинскими великанами. Величественные и могучие. Глядя на них хотелось остановить машину, выйти из нее и скинуть на асфальт обувь, после чего босыми ногами пойти прямо по земле и траве, подойти к одному из деревьев и обнять ствол, напитываясь его силой. Это видение было настолько реалистичным, что я хотела высказать просьбу вслух. Но я помнила туман из своих видений, я всегда оказывалась в лесу. Да и кот, развалившись, спал прямо на моих коленях. Я пригляделась к нему, он не спал, а лежал, прикрыв глаза, наблюдая за мной.
Погладила его по лбу и за ушами, после чего он довольно заурчал.
В зеркале я поймала пристальный взгляд водителя, он его сразу отвел, но у меня нехорошо засосало под ложечкой.
"Бояться надо живых, а не мертвых", никогда не понимала до конца смысл этой фразы. Но гладя мертвого призрачного кота по морде с опаской я относилась к вполне живому водителю.
- Да вы не подумайте, я не маньяк какой-то или бандит. Меня Владимиром зовут. А к вам как обращаться?
Мужчины обращали на меня внимание помимо моему желанию и стремлению выглядеть незаметно и непривлекательно. И меня не привлекала мысль несколько часов вести беседу с чужаком.
- Алена, - представилась я. - А вы можете включить музыку, я бы вздремнула в дороге.
Это была ложь. Я никогда не заснула бы в такси рядом с чужаком. Но «сон» помог бы мне избежать разговора, в то время как я могла бы как и мой кот притворяться спящей и наблюдать через прикрытые глаза за водителем.
- Конечно. Любите классическую музыку?
Необычный музыкальный выбор для водителя такси, но я кивнула — мне было все равно что слушать, это была лишь уловка не произнести ни слова в ближайшие несколько часов. От музыки я могла абстрагироваться, не прислушиваясь к ля минору или ми мажору.
Я прикрыла глаза и провела рукой по морде кота, тот заурчал активнее и зубами прихватил мою кожу.
Я больше ничему не удивлялась и не торопилась принимать таблетки, чтобы избавиться от видений. За долгое время я была не одна, рядом со мной было пусть и не живое, но существо, с которым я чувствовала связь, которая, причем, с каждым днем только росла и становилась глубже.
А мысли, они порхали, окунаясь в закоулки памяти, туда, куда я уже давно не заглядывала.
Перед внутренним мысленным взором пролетели картины прошлого, забытых деталей и тех моментов, которые я не могла забыть. И лес, что окружал меня сейчас со всех сторон, пусть я и была защищена от него металлом машины, внушал мне совершенно противоречивые чувства — бежать к нему и бежать от него.
И я ошиблась насчет сна. Музыка Бетховена сменилась Рахманиновым и я прикрыла глаза, не наблюдая пристально за водителем и автострадой. И в какой-то момент, убаюканная чистым воздухом, проникающим в машину через открытое окно, я заснула.
В последнее время у меня был неспокойный сон, я металась в кровати, сбивая в кокон одеяло и сбрасывая подушку на пол.
Кошмары преследовали меня и во сне и наяву. В поезде стало еще сложнее, все вокруг было чужим. Запахи сбивали меня с ног, настойчивые вороны, бьющие клювом в стекло, смотрящие на меня своими не мигающими взглядами, все заставляло прислушиваться к сотне звуков.
И окончание поездки стало освобождением, и только перрон наполненный снующими людьми — отправляющими в дорогу, сошедших с поезда и их сопровождающими — не позволил мне вдохнуть воздух полной грудью, ощущая себя одной во всем мире.

Глава 6

Глава 6

Машина тронулась с места. Водитель хранил молчание, а я размышляла над услышанным. Деревня закончилась быстро, как и пятьсот метров машина проскочила вмиг. Услышав лязг тормозов, я почти сказала водителю везти меня обратно в деревню, все же страшно одной в лесу, когда ночь на дворе. Но с моих уст не сорвалось ни одного слова.
Кот запрыгнул мне на плечо, указывая мордой направление. Он видел тропу и призывал меня покинуть машину. А ему я привыкла всецело доверять.
- Может примете предложение старика? А то кто знает, кто тут бродит в чаще?
Я не стала отвечать на вопрос, а выбралась из машины. И меня едва не снесло с ног от запахов — леса, хвои, трав, цветов, мха...
Я прикрыла глаза, запахи показались мне знакомыми, родными, и у меня даже появилось обманчивое ощущение — я приехала наконец-то домой.
Город не был моим домом, а лесная избушка могла ею стать.
- Не передумаете?
В голосе водителя раздалось предупреждение. Но я не хотела внимать ему, а молча протянула деньги.
- Ну спасибо, хозяюшка, - повторил он нелепое обращение старика, будто мне было не двадцать лет, а все пятьдесят или того больше. - Это моя визитка, коли помощь потребуется — звони...те.
Я кивнула, взяв визитку кончиками пальцев, я бросила ее в сумку.
- Я бы и до дома вас проводил бы, но машину без присмотра не могу оставить.
Вещей у меня было два чемодана, а путь по тропе был неблизким. Да и колесики чемоданов не были приспособлены к передвижению по земле.
- С тропы не сходите, - бросил мне в спину водитель.
- Не сойду, - в лес ломануться сломя голову мне городскому жителю было глупо.
Мне, а не коту, который спрыгнул с моего плеча и потянулся, принюхиваясь к новым и для него запахам.
Машина тронулась с места, и через секунды я осталась одна...
- Мяу...
Не одна, даже мысленно уточнила я.
- Только не убегай далеко, - попросила я.
Кот посмотрел мне прямо в глаза, а потом вернулся на тропу, встал передо мной, задрал хвост и вальяжной походкой направился вперед.
Теперь у меня был проводник, а коту я доверяла больше незнакомого старика и водителя. Последнего я вообще больше никогда не увижу, его визитку я только из вежливости бросила в сумку. А со стариком мы увидимся завтра, и пока непонятно, как сложится наше общение. Мне он показался хоть и странным, но камня за пазухой я у него не почувствовала.
Тропа была ровной, выложенной, как оказалось, мелкими камнями и очищенной от низких ветвей. И не сгибаясь по ней мог пройти высокий мужчина.
В кроссовках идти было удобно, а от чистого воздуха кружилась голова. И если бы не день, который клонился к вечеру, я полюбовалась бы красотами окружающего леса, а так я старалась не отстать от кота.
Тропа оборвалась резко, и я оказалась на небольшой поляне с одиноко стоящим на ней срубом.
Дом был старым, даже древним, а также он ощущался заброшенным.
Я не спросила у старика, когда не стало моей бабки, но вокруг все было запущенным. Я с горечью подумала о том, что она была возможно слаба или больна в последние годы, и ей некому было помочь, подать тот же стакан воды в этой глуши. А я в это время была в городе — тоже одна, неприкаянная, проживающая каждый день закрывшись коконом от всех, но так и не сбежавшая от своих кошмаров и самой себя.
Дому требовался ремонт, но я никогда не держала в руках топора, молотка или гвоздей. И где в этой глуши можно было купить строительные материалы или нанять работников — не имела представления. И внутри меня было некое неприятие того, что чужие люди будут стучать молотками и шастать в грязных сапогах по моему дому. Почему в грязных сапогах я и сама не знала, но ассоциация была такой реалистичной, что я закрыла глаза.
- Ну что, Василий, будем обустраиваться?
Кот бесстрашно бродил по участку, потом сорвался с места и вскоре раздался писк, в то время как в его зубах появилась мышь. Живой она была или мертвой, я не могла различить, перестав обращать внимание на такие мелочи и странности. Я не сходила с ума, это мир был такой, напомнила я себе.

Вокруг дома был частокол из дерева… я некоторое время рассматривала его, не понимая, а что с ним не так. Нет, он выглядел со стороны обычным, просто покосившимся и требующим твердой мужской руки, чтобы ровно выставить деревянные колья. Но меня не оставляло ощущение, что он тоже всего лишь видение.

Я перевела взгляд на дом. Старый и заброшенный, но добротный.
Дверь дома была заперта, а ставни закрыты на деревянные брусья. Подергав дверь и не добившись результата, я сняла один из брусьев. Окно было застеклено. А то мое бурное воображение нарисовало картину рыбьих пузырей на окнах. Чего конечно не было. Но вот чтобы не ночевать на улице, мне предстояло разбить стекло.
Я осмотрелась в поиске бревна или достаточно крепкой палки, надеясь выбить стекло.
Но как назло, ничего подходящего вокруг не было, а забредать глубоко в лес пока мне еще было страшно, хотя откуда-то из глубины веяло прохладой и до меня доносился звук воды, а значит река была где-то рядом.
Василий же расправившись с мышью, по крайней мере, я ее больше не наблюдала, подбежал к двери и заскреб когтями по дереву.
- Умел бы ты еще говорить — цены бы тебе не было, - пошутила я. И осознала, мне раньше и шутить никогда не хотелось. А сейчас не взирая на долгую поездку в машине и блужданию по тропе я была полна энергии. И предстоящий ремонт перестал меня пугать. Справлюсь.
Ключа у меня не было, что я и объяснила коту подергав за ручку — мол заперто.
Причем я так резко дернула ручку, что оцарапала кожу до крови заусенцем от рассохшегося дерева.
Отдернула руку, а потом подавшись совершенно нелепому предположению вновь дернула за ручку. Она конечно не подалась и я немного разочарованно взглянула на кота, подскажет ли он мне что делать дальше.
Васька не сидел без дела и подбежал к одному из окон, после чего провел по ставне лапой, выразительно взглянув на меня своим немигающим взглядом.
Я посмотрела на палец, на коже набухла капля крови.
- Ладно, попробуем твой вариант.

Глава 7

Глава 7

Ночь прошла спокойно. Я заснула в одно мгновение под мурлыканье кота. Не знаю, оставался ли он всю ночь рядом со мной, охраняя мой сон. Но скорее всего так и было, так как меня не мучили кошмары, а ощущение — я в этом доме становлюсь намного сильнее — в какой-то момент стало даже уверенностью. И меня уже не пугало отсутствие коммуникаций.

Проснулась я от стука в дверь, а потом услышала голос во дворе.

- Принимай гостей, Хозяйка!

Открыв глаза, я правда не сразу поняла, где я нахожусь. В голове промелькнули калейдоскопом картинки последних дней. Смерть Авериной, посылка издалека, поезд, женщина с дымчатыми темными щупальцами, книга, подброшенная под дверь купе, такси, деревня и мой договор со стариком...

Он и стучал в двери, разбудив меня в такую рань. Правда когда я взглянула на наручные часы, которые не сняла на ночь, увидела, шел десятый час. Поспала я знатно, хотя в городе просыпалась так сказать с петухами. И пусть последних было не слышно, но первые лучи солнца в окно всегда меня будили.

Я подскочила с кровати. Зеркал в комнате не было. И я, не взглянув как я выгляжу после сна и не растрепалась ли моя коса, зевая направилась к двери. Мне раньше хватало немного времени для сна, но тут видимо сказалась усталость и волнение последних дней.

Я сняла щеколду. В доме было немного тускло. Свет попадал только через щели в ставнях, и я испытала огромное желание, чтобы ставни распахнулись, впуская в дом солнечный свет. Дверь я не успела распахнуть, а ставни вдруг задрожали, заскрипели и распахнулись, впуская много света в дом.

Не заострять внимание на всем невероятном, напомнила я себе, и открыла дверь.

Вчерашний старик был не один, его сопровождали двое здоровенных детин. Парни были оба светловолосые с голубыми глазами. Я почти отступила от них, но это был мой дом и я с немым вызовом в глазах посмотрела на гостей.

Старик усмехнулся, похлопал одного из парней по плечу.

- Алексей, Рома не стойте истуканами, во дворе бурьян уберите. Посмотрите где помощь мужская требуется и поработайте.

Парни перестали меня разглядывать и, не произнося ни слова, бросились выполнять приказ старика. А он посмеиваясь в усы взглянул на меня.

- Пустишь в дом, хозяюшка, или на пороге гостя будешь держать? Тем паче я не с пустыми руками пожаловал, а гостинцы принес.

Я отступила на шаг внутрь комнаты, позволяя старику войти.

- Эх хозяюшка, вы в городах все без спросу в дома заходите, а у нас тут порядок — пока хозяйка не пригласит, гостю негоже самому порог пересекать.

Мне совершенно не хотелось приглашать старика в дом. Причем, он, как и водитель доставивший меня на хутор, ничем неприятным не пах. Не вызывал он никаких видений или ночных кошмаров. Напротив, рядом с ним было тихо и уютно. Но мой дом — моя крепость. Но я быстро совладала со своими эмоциями. Да и старик проделал немалый путь, опираясь на палку, и не могла же я ему отказать пройти в дом, после нашего уговора накануне.

- Проходите, прошу вас.

- Спасибо. Не откажусь хозяюшка.

- Только я и чаем вас угостить не смогу, - спохватилась я. - Я не знаю как печь разжечь.

- Не боись, хозяюшка, печь научу разжигать.

Старик поставил корзину на стол.

- Помогай, разбирай гостинцы.

От корзины стоял умопомрачительный запах. К еде я всегда относилась спокойно, тяги к сладкому у меня не было, как и к соленному и острому. Ела я всегда скупо, но сейчас я как собака стала принюхиваться к еде.

- Ты хозяюшка, не стесняйся, все гостинцы тебе принес — угощайся.

- Меня Алена зовут, - напомнила я, а то было как-то неудобно, что старик обращается ко мне хозяйка.

- Помню-помню, Хозяйка... Хлеб попробуй, только из печи. И все продукты свои — натуральные.

Я, выкладывая продукты из корзины, подносила их к носу, вдыхая аромат еды и специй. Колбаса, буженина, сыр, яйца, творог, молоко и хлеб — с хрустящей корочкой. Я даже прикрыла глаза, настолько вкусные были эти запахи.

- Пропадет ведь все, - вздохнула я. Холодильника у бабки не было. А без электричества и мне он был без надобности.

И это меня немного смущало. Каждый день ходить в село далеко. А мясо и остальные продукты за сутки прокиснут и пропадут. А питаться одной сухомяткой — вредно.

- Эх, городская ты хозяюшка... но поживешь немного у нас, обвыкнешься и в город возвращаться не пожелаешь. А пока погреб открой, там у бабки твоей ледник, не хуже холодильника холод держит.

- Ледник?

- Не слыхала о таком? Так мы все ледники держим. Куски льда с реки и гор справляем в конце марта. И год бед не знаем.

В книгах я, кажется, слышала упоминание ледника. Но как он был устроен не знала. И повинуясь совету старика, я открыла погреб, ощутив как оттуда повеяло холодом.

И пока я спускалась по деревянной лестнице, я задумалась о том, почему местные люди не пахли так как городские. Здесь я не чувствовала дискомфорта и в голове не вспыхивали страшные и неприятные картины.

И еще я все время возвращалась мыслями к праху матери, у меня оставалось его все меньше, и я собиралась весь его или развеять вокруг дома или захоронить, тут же, помня наставления матери. Но окончательное решение я пока не приняла.

Глава 8

Глава 8

Моего кота видно нигде не было после ухода гостей и я не стала его звать. Пусть бегает, знакомится с округой. За него я точно могла не переживать. Вряд ли ему кто-то мог навредить.

Парни мне и воду набрали, так что я, завязав волосы платком, дабы не мешались, вооружилась тряпкой. Я собиралась до вечера вычистить весь дом и перебрать вещи бабушки. Что не надо собрать в пакеты и отдать деревенским, вдруг кому-то пригодится какой наряд. А все ненужное я собиралась сжечь.

Поэтому протерев пыль в доме и освежив еще раз полы от пыли и прошлой хозяйки, я добралась и до сундуков. И поняла, что ничего выбрасывать я не буду, как и отдавать чужим людям.

Почти все платья, рубашки, юбки и даже брюки были выполнены из качественной ткани, украшенные интересным орнаментом, выполненном в старо-славянском стиле.

Помимо готовой одежды были в сундуках и отрезы ткани — плотной, праздничной, шелковой. Были кружева, вышивки и меха. Даже сапожки были из кожи и меха. На одних задержался взгляд.

Вещи, пришло озарение, принадлежали не только моей бабушке, но и матери. Так как прикоснувшись к сапогам, я увидела картину заснеженного леса, услышала смех — женский звонкий и счастливый, который принадлежал моей матери.

Я моргнула, смахивая с ресниц прошлое. И с другими эмоциями прикоснулась к сапожкам и вещам. Я даже на стены дома посмотрела другим взглядом. В этом доме родилась моя мать, здесь она и выросла. Что-то заставило ее в юности бежать отсюда, жить в городах, скрываясь от своего прошлого, картина которого успела промелькнуть у меня перед глазами.

Мама под падающими снежинками в белых сапожках выглядела счастливой. И вопрос был в том, что же заставило ее уехать? И почему она не общалась со своей матерью?

Я выронила сапожки и они упали в сундук, предположение о бегстве заставило меня испугаться. Местные не знали, кто был моим отцом. И я подумала, он был не из этих мест, и матушка познакомилась с ним уехав отсюда. Но возможно она носила меня под сердцем, убегая отсюда. И возможно, мама бежала от моего отца, поэтому она и не общалась с матерью, вдруг эта нить привела бы его к нам.

В моих кошмарах я видела лес, туман, кто-то наблюдал за мною из-за деревьев...

Кот громко мяукнул и запрыгнул на сундук, подставляя свою морду. Я погладила его, отвлекаясь от кошмаров и их интерпретации.

А потом мой взгляд упал на книгу, спрятанную на самом дне сундука. Я достала книгу из черной кожи. Попыталась открыть ее, но обложка как и страницы казались приклеенными.

Васька мяукнул громче, когтем цепляя обложку. И я увидела маленькую выемку из железа. Острую, о которую, вспомнив о том, как открылся накануне дом, я оцарапала палец.

Кровь впиталась в выемку, и обложка подалась в этот раз с легкостью. Но меня ждало разочарование, страницы книги были исписаны то ли древнерусским, то ли церковно-старославянским языком. И лишь отдельные буквы мне были знакомы, но слова не складывались в текст.

- Я не могу ее прочесть, - сообщила я коту.

В город я выберусь нескоро, дабы обзавестись самоучителем или словарем для изучения старого языка.

И даже если я отремонтирую телефон, то толку от него будет мало без интернета и электричества.

Я была не просто разочарована, не сумев прочитать книгу, я испытала обиду. Я надеялась получить ответы на вопросы, прикоснуться к тайне скрытой от посторонних и открывающейся только членам нашей семьи. Но незнание языка делала для меня бесполезной и книгу.

Последние сутки мне все время казалось я стою перед открытием какой-то тайны, но в последнюю секунду, когда мне казалось, наконец-то я разгадаю ее и мне все откроется, двери потайной комнаты захлопывались передо мной.

Я обратила внимание и на вышивку на одежде. Узоры, как я знала, из некогда просмотренной передачи, не были набором ничего не обозначающих символов, раньше одежда была и оберегом, так как символы имели значение и несли определенный смысл.

В такую вышивку вкладывали и молитвы, обращенные к старым славянским богам. А то что моя бабушка была приверженкой языческой веры не вызывало сомнений. В доме не было православного иконостаса, а статуэтки и изображения относились к старым богам, которые ушли с приходом христианства.

Моя мать не была православной. И пусть она никогда не говорила о вере, но с ее уст порой соскальзывали выражения, которые меня удивляли. Славянские имена как Перун, Мокошь, Велес... я порой в детстве спрашивала маму, кто все эти упомянутые лица — друзья или знакомые? На что мама всегда смеялась.

Позже я конечно же поняла, кого она поминала всуе, но я не видела никаких обрядов или языческих символов в нашем жилище.

А в этом доме все кричало о том, что хозяйка исповедовала старые культы, от которых отказались с приходом на Русь другой веры. Огнем, мечом и водой людей вырывали из старых верований.

Морана... ее атрибутов, рун и символов было больше всего. Рядом с печью стояла деревянная фигурка, в которой без труда угадывалась богиня.

Я не стала прятать обереги или другие символы богов, пусть я и не верила в то, что они были реальны...

Хотя мертвые коты, темные щупальца исходящие от женщины в поезде, видения... все заставляло меня задуматься, мир был куда более многогранен, нежели я всегда думала.

Глава 9

Глава 9

- Развела ты хозяюшка деятельность. Любо-дорого посмотреть.

Деду Савелию я была рада, причем искренне. А вот на белую козочку посмотрела чуть испуганно, не помрет ли она у меня.

А вообще, я провела уже в доме две ночи и ничего, без благ цивилизаций оказывается можно легко справляться.

- Ишь, глаза как блюдца, а страшного ничего и нет. Не волнуйся, хозяюшка, покажу я как козу доить и расскажу как ухаживать за ней.

- А зовут ее как?

- Зорькой кличут.

Двое уже знакомых мне парней тоже были не с пустыми руками, они несли ящик с курами и мешок зерна.

- Много кур тебе без надобности, пять в самый раз.

Мне бы парочки хватило. Одно-два яйца в день. Но и от пяти я отказываться не стала.

- Сколько я вам должна за такое хозяйство?

Денег у меня было и не так много, но свое молоко и яйца лучше, нежели в селение ходить один-два раза в неделю.

- Насмешила, Хозяйка. Кто же за дары от чистого сердца плату берет? Да и бабка твоя хоть и с характером была, но нам всем много добра сделала.

- Так это ей спасибо говорить надо, а не мне.

- Нашей благодарности и на тебя хватит. Тимофеем пахнет, - потянул дед Савелий носом, - приходил он, смотрю к тебе, да не с пустыми руками.

«Тимофеем пахнет?» Тот был накануне, и его запах точно выветрился.

- Балуете вы все меня, - вместо вопросов, заметила я.

- А ты хозяюшка, я смотрю, к этому не привыкшая.

- Не привыкшая, - согласилась я. Не жалуясь, а не желая скрывать того, как я жила до приезда сюда, - у меня только мама была, но она многое мне запрещала. А после ее смерти, никого и не осталось. Люди все чужими были. Да и сложно мне было раньше с людьми.

- С людьми всегда сложно, девонька, а здесь все другое. А прошлое пусть травой порастет.

- А кур то как зовут?

- Так кто же курам имена дает? Всех несушками кличут.

Ну уж нет, улыбнулась я, у моих кур будут имена. К тому же, Василь мой хозяйству обрадовался. И бродил вокруг кур и козочки. Те шарахались от него, будто он был живой.

В этот раз Савелий не остался на обед, заметив, дел у него еще много. Но мне он дал подробные наставления, кого чем кормить и как ухаживать за живностью.

- А вопросы будут, ты и сама к нам захаживай, супруга рада будет с тобой познакомиться, как и семья моя.

- Спасибо. Немного обживусь и приду... Я тут подумываю велосипед купить, чтобы удобно было до села добираться, тропа-то удобная.

Дед Савелий рассмеялся, причем так искренне, будто я пошутила хорошо.

- Хозяюшка, ты когда ночь опустится, обратись к предкам своим. Они тебя услышат, да подскажут что делать. А велосипед тебе ни к чему. Что тебе тропы лесные, вмиг куда надо доберешься.

На том дед Савелий и попрощался со мной.

И хотя и этот день до вечера был полон забот, но я подгоняла мысленно время. Я чувствовала, разгадка всех тайн была рядом, просто я не знала как открыть шкатулку с секретами.

Обратиться к предкам. Почему бы и нет? Моя кровь была, как я догадывалась, ключом не только к дому, но и к прошлому моей семьи и к тому, кем я была на самом деле. Не просто же так меня хозяюшкой кликали. Что-то скрывалось за этим. А я пока не была и хозяйкой собственной жизни.

Ночь опустилась все равно внезапно. Может, солнце просто скрылось за тучами. А высокие деревья отбрасывали тень и не позволяли свету проникать сквозь кроны и листву.

Я вся прямо извелась. Но в конце концов я набросила на плечи платок и покинула дом. Лес манил меня и звал. И я как завороженная направилась бродить по лесу, забыв о тропе.

Было темно, когда я добралась, я чувствовала на нужное мне место. У меня стало покалывать кожу, а волосы наэлектризовались.

Васька шел рядом. А потом он запрыгнул на камень. Только непростой камень, а обработанный человеческой рукой. А значит поставил его здесь человек, а не природа.

Я осмотрелась, поставив керосиновую лампу на землю. Я узнала это место, хотя ни разу тут не была.

Это был погост. И непростой. Здесь, осознала я, покоились мои предки. И здесь меня ждали ответы, которые мне не мог дать ни дед Савелий, ни его внуки, ни Тимофей. Ответы мне могли дать только предки, когда я обращусь к ним и войду пусть и с опозданием в семью.

Страшно не было. Это я в городе всего боялась, а в лесу было тихо и хорошо. Моим домом я чувствовала не только дом бабки, а и весь лес мне казался родным.

Кровь на землю я пролила не задумываясь, а затем легла на зеленый мох и закрыла глаза.

"Я родилась вдали отсюда, вы не знаете меня, но я ваша по крови. Местные называют меня хозяйкой, но я не знаю, что это означает. Я не могу прочитать книгу найденную в сундуке Ангелины. Помогите мне, дайте ответы".

Я обращалась к ним мысленно, пытаясь ощутить связь с могилами, с тем, что там хранилось, ведь я помнила слова Савелия, что мои предки предпочитали быть сожженными, а не гнить в земле. Поэтому в земле хранился их пепел, а может личные вещи и... кости, которые не пожрал огонь. И прядь волос, как воочию увидела я то, что было скрыто толщей земли от моих глаз.