Ведьмы быстро не сдаются

Глава 1

Мир Лианы

– Бри, не отставай, опоздаем! – крикнул оборванный мальчишка своей сестре, такой же грязной и взъерошенной девочке, как сам.

– Ой, Гоен, больше не могу! Дышать больно!

Девочка остановилась и согнулась пополам, выравнивая дыхание. Ее пухлый рот был приоткрыт, глазёнки радостно блестели: ещё бы, впервые они с братом будут смотреть, как сжигают ведьму.

Правда, что-то смущало Бри, не давало покоя маленькому сердцу. Она хорошо знала Лиану, дочку хозяйки таверны. Девушка всегда угощала детей остатками еды и даже изредка конфетами на палочке. В голове девочки страшные истории о ведьмах, которые крадут и поедают детей, никак не соединялись с Лианой.

– Слабачка!

– Сам слабак! Догоняй!

Бри показала язык и рванулась вперёд. Дети побежали на звуки труб, которые неслись с городской площади.

Жрецы наметили обряд жертвоприношения Богам на раннее утро. Еще клубился по дорогам столицы туман, играла капельками росы мокрая трава, а солнце уже поднялось над горизонтом и готовилось затопить улицы светом.

Звуки труб разносились по площади, и их отголоски долго звенели в прозрачном воздухе и долетали до самых дальних уголков города. Люди со всех сторон торопились сюда. Хотелось поглазеть на невинную жертву и возрадоваться, что это горе коснулось не твоей семьи.

Дети, взявшись за руки, отчаянно работая плечами и расталкивая зрителей, пробились в первый ряд. Перед глазами Бри открылась невиданная картина.

Глашатаи стояли на каменном возвышении спиной друг к другу и по очереди выкрикивали обращение к народу. Каждый призыв заканчивался мелодичным звоном колокольчиков, которыми трясли служители храма в белых одеяниях, выстроившиеся полукругом возле каменного возвышения.

– Много жизней ушло из-за засухи!

– Много, – тоненько вторила Бри.

– Все смотрят на небеса, ожидая дождя.

– Смотрят...

– Он утолит жажду и спасёт посевы.

– Спасёт...

– Это ведьма виновата!

– Ведьма! – хором повторяли люди.

– Сжечь ее!

– Сжечь! Сжечь! Сжечь!

– И тогда прольются дожди!

– Дожди! Дожди!

– На кол-е-е-е-ни! – рокотом пронёсся над головами зрителей мощный призыв.

Люди, как подкошенные, рухнули на землю и склонили головы.

– Не выделяйся!

Брат дернул Бри за руку, и та упала на камни рядом с ним. Широко распахнув глаза, она смотрела, как оборванные и истощенные горожане неистово молились, словно от их веры в то, что Лиана – ведьма, будет зависеть исход этого обряда.

– Смотрите, ее везут! – разнесся по площади крик.

– Где? – оживился народ, поднимаясь на ноги.

Бри тоже вскочила и вытянула шею в направлении звука копыт, бойко стучавших по камням. И уже осветились любопытством лица горожан, загорелись возбужденно глаза.

– Красивая какая! Жалко девочку.

– Не жалей! Она же ведьма.

– Ты уверен?

– Жрецы сказали, они лучше знают.

Служители храма расступились, и Бри увидела столб, установленный на высоком каменном постаменте. Вокруг него шалашиком ждали своего часа бревна, приготовленные для костра. Здесь обычно проводили казни, и сюда же приближалась повозка, на которой стояла клетка.

Лошади рассекали толпу, и она разваливалась на две части. Бри сразу представила, как нож кухарки режет парное мясо. Оно лоснится розовым соком, блестит волокнами и просится на жаровню – после обряда горожан ждёт праздничный обед.

Воображение наполнило рот слюной: они с братом сегодня еще ничего не если. А все городские таверны готовятся к торжеству. Сам король разрешил открыть дворцовые склады и лабазы и накормить людей досыта, поэтому толпа волновалась в предвкушении не только зрелища, но и вкусной еды.

– Бри, Бри! Смотри, вот она!

Лучи солнца осветили повозку и девушку в ней.

– Ох, какая красивая! – пискнула Бри. – Волосы, словно золотые.

– Ага. Ведьмы бывают только рыжие.

– А почему?

– Я почем знаю? Мамка говорит, что все рыжие красавицы – ведьмы.

– А почему они ведьмы? – голубые, как ясное небо, глазёнки стали величиной с блюдце.

– Мужчин сводят с ума.

– А-а-а! – девочка почмокала губами. – А как это?

– Не знаю.

– Хорошо, что я не рыжая, – Бри ткнула брата кулаком в бок, и тот поморщился, – Не сгорю на костре. Эх, бедняжка..., – голос затих до шепота. – Смотри, Лиана плачет.

Грязный палец показал на девушку в клетке: повозка как раз проезжала мимо.

Юное и миловидное лицо жертвы напряженно застыло, губы, искусанные в кровь, дрожали, кожа сравнялась цветом с туникой. И на этой снежной белизне сияли изумрудами зелёные глаза.

Герои

Король Анри

Рыжеволосая ведьма Наташа - Лиана

Глава 2

Мир Наташи

Сегодня день не задается: я попадаю в чужое тело.

А начинается все обыденно. Только открываю дверь в университет, как слышу:

– Слушай, Скорость... Ха-ха!

Однокурсник Женька Кольцов стоит в группе друзей и показывает на меня пальцем.

– Кольцов, отстань, по-хорошему прошу.

Но Жеку, единственного парня на нашем филологическом потоке, остановить невозможно. Вот уже год он потешается над моей фамилией, каждый раз придумывая новые шуточки. Я чуть ли не бегом несусь мимо.

– А почему тебя родители не Светланой назвали? Было бы прикольно: Скорость Света.

– Отвали! – я останавливаюсь и сгибаю ногу в колене. – Хочешь без наследства остаться?

– Да ладно тебе! Пошутить уже нельзя! Наташка, выходи за меня замуж, будешь Кольцовой.

– Нет уж! Проваливай!

Женька хмыкает и исчезает в за поворотом коридора. Я на него не обижаюсь, привыкла. Эта идиотская фамилия сопровождает меня вот уже девятнадцать лет и даже приносит пользу: преподаватели в школе и в вузе обходят ее стороной, не хотят быть смешными в глазах учеников и студентов.

– Плюнь ты на него! – Инна, моя соседка по столу, включает планшет. – Готова?

– Не знаю. Странный герой. Не понимаю я таких людей.

Сегодня на семинаре мы разбираем рассказ Василия Шукшина «Чудик». Ничего особенного, история мужичка не от мира сего из шестидесятых годов двадцатого века, но преподу Карпову все не нравятся наши ответы. Он раздражается, нервно перебирает бумаги на столе, теребит бороду. Обычно профессор работает со старшими курсами, которые привыкли к его необычной манере ведения предмета. А сегодня ему достались желторотые перваши.

– Иванова, пальцем в небо!

– Хусаинова, о таких, как ты, говорят: «Смотрит в книгу, а видит комбинацию из трёх пальцев».

– Хорошо, что не букв, – шепчу я.

– С него станется. Может и на три буквы послать, – отвечает Инна и тут же привлекает внимание профессора к себе.

– Игнатенко, вглядись в контекст, подумай, что хотел сказать автор!

Я медленно закипаю. Привычка препода звать всех студенток по фамилиям, злит и вызывает чувство протеста.

– Ничего не придумывается, – расстраивается соседка и поворачивается ко мне: – Слушай, Натаха, чего ему от нас надо, а?

– Вот и я не знаю.

– Что вы не знаете, госпожа... э-э-э... Скорость?

Слух у старика отменный, выработанный десятилетиями работы со студентами. И тут меня словно кто-то за язык дёргает:

– Мы высказываем свои мысли, а вы нас унижаете!

– Что? – профессор снимает очки и смотрит на меня с прищуром. – Кто кого унижает?

Разумный человек прислушался бы к грозной интонации преподавателя, насторожился, но только не я. Меня уже несёт по бездорожью, даже не притормаживаю на поворотах, оправдываю, так сказать, фамилию на все сто.

– Ну, не понимаем мы, Игорь Дмитриевич, что вложил в рассказ Шукшин! Не жили в советское время! Мы – другие!

В аудитории наступает мертвая тишина. Кажется, мы даже не дышим. Профессор дёргает себя за черно-седую бороду, жуёт ус, потом начинает разглядывать меня как экспонат на витрине.

– Другие, говоришь? Хм! Мысли, говоришь? Ну-ну! – он неожиданно резко встает с места.

Мы замираем и сжимаемся: чувствуется приближение грозы, даже в воздухе пахнет озоном, хотя на улице ещё только начало марта и снег лежит.

– А что? – я задираю подбородок: отступать некуда, в груди сжимается неприятный комок.

– Это у меня, лингвиста, доктора наук и автора нескольких учебников есть мысли. А у вас..., – заскорузлый палец взлетает вверх, – чушь! Вон из аудитории!

Естественно, меня вызывают в деканат, долго пеняют на невоспитанность и отсутствие уважения к светилу науки, а заканчивается этот дерьмовый день постулатом.

– Учиться, учиться и ещё раз учиться! – заявляет вдруг декан факультета. – Иначе, Скорость, вылетишь из университета к чертям собачьим со скоростью света! Ох! Ну и фамилия!

– Очень мне нужна ваша филология, – злюсь я по дороге домой. – И зачем поперлась в этот вуз?

От конфликта в универе мысли плавно перетекают в другое русло. Домой ноги не несут. Нет, меня не будут ругать: я единственная и ненаглядная дочка и внучка. Мама просто посмотрит глазами обиженного щеночка и вздохнёт. Дедушка уйдёт к себе в кабинет, а бабуля – в кухню. Я почувствую себя полным дерьмом и запрусь в комнате.

Потом в доме запахнет пирогами, и семья соберётся за столом. Но это будет потом, а сначала нужно переварить неприятности, перешагнуть их и начать жизнь заново.

Заново! Сколько иронии в этом слове! Если бы я только знала!

Я топаю по весенним лужам и думаю о своей ближайшей перспективе. Скоро сессия. Зачёт по литературе второй половины двадцатого века мне не светит. Профессор Карпов оторвётся на мне по полной программе, вот только смиренно получать наказание я не стану. А значит... еще глубже провалюсь в конфликтную яму.

Глава 3

Мир Лианы. Наташа

Но в этот раз я более спокойно принимаю ситуацию, даже интересно становится. Если смогла вернуться домой один раз, смогу и в другой, главное, не прикасаться ни к каким красным лентам.

«Так, Наташа, соберись! – уговариваю себя. – Это всего лишь сон, фантазия. Во сне люди даже умирают, а утром смеются над своими страхами».

Но на всякий случай решаю провести рекогносцировку на местности, как говорит мой дед – бывший офицер-разведчик. Нужно подготовить пути к отступлению. Спасение утопающих – дело рук самих утопающих, и в этом я убедилась в прошлый раз.

Теперь я уже внимательно оглядываюсь вокруг. Передо мной квадратная площадь, покрытая булыжниками. Копыта лошадки, впряжённой в повозку, звонко цокают по камням. Вдоль узкой улочки располагаются лавки, какие-то лотки и развалы со всякой всячиной. За ними высятся дома – первый этаж каменный, второй – деревянный, опоясанный длинной галереей. Эти кишкообразные балконы тоже полны людей. Я даже чувствую беспокойство за их жизни. Кажется, малейшее движение, и неустойчивое сооружение рухнет на землю.

Дальняя сторона площади – высокая каменная стена. Она уходит в бока и скрывается из глаз в густой зелени.

Сразу понятно, что за ней находится какой-то важный объект, потому что в стене я вижу узкие окна, их раньше их называли бойницами. Наверху на равных промежутках торчат столбики. Возле каждого стоит лучник в боевой готовности. Я насчитываю десять человек.

Огромные ворота закрыты тяжелыми резными дверями. Их металлическая ковка блестит на солнце. По бокам несут службу воины в каких-то хламидах синего цвета. Издалека сложно разглядеть детали, да и в моей ситуации это совершенно не нужно. Их головы спрятаны под широкополыми шляпами. Вдоль строя гарцует всадник на черном коне. Сразу видно: серьезные товарищи.

По периметру площади рядами стоят люди. Я вижу в основном бедняков, одетых в темные бесформенные робы, но изредка мелькают и яркие наряды. Знати тоже интересно посмотреть, как будут сжигать ведьму. Зевак сдерживают стражники в длиннополых рубахах. Их крепкие торсы перетягивают крест-накрест кожаные ремни.

И что натворила эта несчастная девушка. Кстати, а куда она исчезла? Я же занимаю теперь ее тело. Или она от страха испарилась? Ладно, разберёмся как-нибудь.

Я трогаю жерди клетки, крепкие, ничего не скажешь. Из толпы вырывается женщина и бросается к повозке.

– Лиана, нет! Лиана! Люди, сжальтесь!

К ней тут же бросаются стражники, посланные высоким стариком, похожим на Карпова. «Ну, погоди, мерзкий гад! Я тебе ещё покажу!» – думаю я, хотя, что покажу, когда и как, совершенно не представляю.

Опускаю глаза и рассматриваю себя. Вернее, это уже не я. Тоненькие ручки и ножки, бледная кожа, покрытая золотистым пушком, россыпь веснушек. Вот зараза! Кажется, эта девушка рыжая! Подношу к глазам прядь волос: точно!

Мне жалко эту несчастную жертву (вот только неизвестно, может, как раз счастливую, раз сумела меня из другого мира выдернуть и вместо себя в клетку сунуть), но принимать на себя ее судьбу не собираюсь. Пусть Лиана живет своей жизнью, а я буду жить своей. Даже помирюсь с профессором, слово даю!

Я бросаю мимолетный взгляд на небо и прошепчу себе под нос:

«Господи, если это ты мне устроил веселое испытание, то умоляю, заканчивай со своими играми скорей. Мне домой надо. У бабули сердце слабое, боюсь, заболеет».

Реакции никакой, глухо! «Вселенная спит, положив на лапу с клещами звезд огромное ухо», – сказал бы великий Маяковский. Но я нисколько не он, поэтому только вздыхаю, глядя на ясное, без единого облачка небо.

«И как эти люди хотят получить дождь с помощью жертвоприношения, не понимаю?» – думаю я, но закончить размышления не успеваю: меня так же, как и в первый раз, вытаскивают из клетки и тянут к кострищу.

Я не сопротивляюсь, не хочу получать удары палкой, а вот поворковать со стражниками можно. Чем черт не шутит! Вдруг смилостивятся и отпустят.

– Мальчики, а что я сделала? – слезным голосом бедной овечки спрашиваю я.

Парни, которые уже прислонили меня к столбу и приготовились обматывать веревками, застывают и растерянно переглядываются.

– Молчи, Лиана! – вдруг шепчет один, совсем еще мальчик, лет пятнадцати.

– Ты меня знаешь? – я резко поворачиваюсь к нему, задеваю небольшую жердь, и она с грохотом сваливается с помоста.

Ко мне бросаются еще двое.

– У-у-у, ведьма! – рычит один и даже поднимает руку для удара.

– Ну, почему сразу ведьма! Я же вас не обзываю. Просто хочу понять, что я сделала не так. Вот смотрите, разве эти маленькие ручки могут кого-то обидеть?

Я протягиваю ладони, но стражники бледнеют и шарахаются в стороны.

– Доложи его священству, – шипит тот, кого я назвала толстоморденьким. У него и вправду лицо круглое, как луна. – Колдовать собирается.

«Черт, немного переборщила. Пугливые какие!»

– Страшно, – говорит тихо второй. – Вдруг порчу нашлет.

– Ну, что вы! Какую порчу! Я же ничего не умею, даже пальцем вас не трону. Делайте мирно свою работу, мальчики, делайте. Если, как вы говорите, я ведьма, то почему не могу вызвать дождь? Вот топну ногой, и вас зальет водой.

Глава 4

Мир Лианы. Анри

Сегодня я просыпаюсь на рассвете и сразу понимаю: впереди отвратительный день, который грозит сплошными неприятностями. Откуда берётся это чувство, не знаю, но оно жжёт изнутри и не даёт расслабиться.

— Доброе утро, — раздаётся над ухом голос Брыся. — Пора вставать, Анри.

— Без тебя знаю, что пора.

Поворчать я могу только на драконокота — особенную породу домашнего помощника, которую вывел ещё мой дед. Привилегия иметь такое животное есть только у королей.

Брысь мои глаза и уши, мой наставник, советчик и друг. Без него я не принимаю ни одного решения. Вот и в этот раз он уже с вечера завёл свою мурлыкающую песню, предупреждая, чтобы я не прислушивался к пожеланию верховного жреца.

— Старик совсем спятил, — нашептывает мне Брысь, сидя на подушке в изголовье. — Нельзя сегодня сжигать ведьму. Ничем хорошим это не закончится, хвостом клянусь!

— Не клянись, у тебя и хвоста нет, кривой обрубок.

— И что? Потерял в ратных боях, защищая твою царственную задницу.

Брысь взлетает и устраивается на столбике балдахина: обиделся.

— Не злись. Почему ты думаешь, что обряд не поможет вызвать дождь?

— Анри, подумай! Плюнь на жрецов! Что ты их вечно слушаешь! Думаешь, если сожжём дочку трактирщицы, пойдёт дождь? Не смеши!

— Говорят, она ведьма.

— Кто говорит? Рыжие волосы и зелёные глаза указывают только на красоту. Ни разу не видел, чтобы Лиана колдовала. Тихая, скромная девушка, любимица всей улицы.

— Вот видишь, — спорю я, сомневаясь в доводах Брыся, — вся улица обедает только в таверне ее матери в ущерб другим тавернам, значит, ведьма колдует.

— О, Всевышний! Ну, что за убогое мышление! Ты же умный человек, пораскинь мозгами, так любую красивую девушку ведьмой назвать можно.

— Ладно, проверим, зови управляющего.

«Брысь прав, — думаю я, пока слуги меня одевают. —Каждое происшествие в королевстве жрецы объясняют влиянием ведьм. Скоро в стране не останется красавиц».

— Ну, ты подумал? — опять пристает кот. — Отменишь обряд?

— Как? Засуха же! Народ мрет от голода. А вдруг, и правда, все получится.

— А если нет? Вспомни, сколько уже было этих попыток! — если бы Брысь мог, начал бы загибать пальцы, а так он просто стучит лапкой по моему плечу. — Твою парадную одежду уже сжигали, раз. Мать-королева пожертвовала своим брачным нарядом — два. Тебя женили — три.

— Не напоминай мне об этом кошмаре!

Моя супруга, урожденная герцогиня Дала свет Глостерская, была девушкой красивой и скромной. Слишком скромной. Вот уже год прошёл с момента нашего бракосочетания, а она все не позволяла зайти в свои покои и выполнить обряд консумации. У меня скоро яйца взорвутся от воздержания, а этой стерве-скромнице хоть бы хны.

— О, а давай вместо посещения площади я устрою тебе визит к кошечкам Милинды!

— Спятил? Меня же родственники Далы со свету сживут! Кастрируют за нарушение Священного обычая. Б-р-р-р!

— Ладно, ладно, тут я погорячился. И когда ты уже свалишь эту неприкосновенную девственницу?

— Не знаю. И честно сказать, уже не хочу. Надоели эти кривляния. У меня даже подозрение есть, что Дала хочет держать меня на коротком поводке, то притягивая, то отталкивая.

— Правильно подозреваешь. Она со своими братьями постоянно о чем-то шепчется.

— Свергнуть меня хотят?

— А какой в этом смысл? Я понимаю, она родила бы от тебя сына, а потом скинула с трона и сама регентшей при малолетнем принце стала. А в нынешнем раскладе я не понимаю, что задумала эта семейка во главе с верховным жрецом. Нет, есть какая-то мерзкая тайна в этом гадючьем клубке. Вот погоди, я обязательно докопаюсь.

В дверь стучат, а потом в просвет показывается голова управляющего дворцом. Я недовольно морщусь: болтать непринужденно с Брысем мне намного интереснее.

— Ваше величество, вас ждут на площади. Все готово к совершению обряда.

— И девушка готова?

— Да, ведьму уже привезли.

— Что ж, пошли, посмотрим.

Конечно, мне жаль несчастную жертву, но и жрецов не могу игнорировать. Слишком много власти у них в государстве. Любую непонятную ситуацию они объясняют желаниями богов. Вот и к сегодняшнему обряду Крипан, верховный жрец, подводил меня издалека. На каждом заседании королевского совета поднимал эту тему, пока не добился поддержки от министров и чиновников.

Я выхожу на широкое крыльцо, спускаюсь по ступенькам во двор моих покоев. Конь уже бьет копытом в ожидании прогулки. Мне на плечи набрасывают белый плащ — обязательный атрибут всех событий королевства и признак королевской власти. Слуга, не дыша и не смотря на меня, застегивает у моего горла драгоценную пряжку. Она тяжело лежит на шее и даже сбивает дыхание. Кажется, словно кто-то душит меня сзади.

— Потерпи немного, скоро все закончится, — говорит Брысь

Кот садится на шею коня впереди меня. Так мы и выезжаем за ворота. Секундная остановка, чтобы вооруженный до зубов отряд охраны мог окружить меня, и вот мы уже на площади.

Глава 5

Мир Лианы. Анри

Жертвоприношение заканчивается, не успев начаться. Небеса словно ждали, когда ведьму привяжут к столбу, и обрушили на землю потоки воды. Словно из-под земли, вырастают над головами жрецов и чиновников огромные зонты из широких листьев, а мне хочется поставить лицо прохладным каплям, как это сейчас делает ведьма, и насладиться непогодой.

Народ вокруг ликует. Люди опускаются на колени и благодарят небеса за чудо. И я чувствую, как рот расплывается в довольной улыбке. С одной стороны, дождь – щелчок по носу старику Крипану, а с другой – ещё одно доказательство, что девушка никакого отношения не имеет к колдовству.

Брысь срывается с шеи коня и летит к жертве. Что он хочет узнать, не понимаю, но жду его возвращения с таким нетерпением, что не слышу вопроса жреца.

– Ваше величество, нужно закончить обряд.

– Зачем? – наконец отрываю глаза от девушки, которая рыдает в голос. – Дождь пошёл, засуха закончилась.

– Может быть, небеса возрадовались жертве и решили дать нам послабление. Но, если мы откажемся от обряда, засуха вернётся с утроенной силой.

– Не вернётся, – кот опускается на мое плечо, – Ваше величество, пустите друга под зонтик.

Плащ тут же пропитывается влагой, но мне приятна ее прохлада, с трудом подавляю желание выйти из-под зонта и отдать своё тело стихии. Увы, нельзя! Такое поведение правителя примут за святотатство. Я обязан держать лицо в строгости и важности.

– Почему ты так решил?

Брысь рассказывает о приметах, но я его уже не слушаю, иду к помосту, хочу сам посмотреть на девушку. Она трясётся от холода и пережитого волнения, и мне становится ее жалко. Несмотря на возражения жрецов, я приказываю отвести девушку во дворец.

– Что будешь с ней делать? – интересуется хитрый Брысь.
Он вырывается из цепких рук прислуги и теперь вылизывает шерстку до блеска.

– Отпущу. Пусть живет своей жизнью.

– А если жрецам опять понадобится жертва?

– Пусть ищут настоящую ведьму.

– И ты веришь приметам?

– Не приставай!

Я и сам не понимаю себя. Почему мне интересна эта Лиана? Таких простушек полно в государстве. Ответ всплывает в голове сам: простушек много, только вот я с ними никогда не общался. Даже интересно узнать, чем живет обычный народ.

Купальни, куда повели девушку, располагаются в дальнем углу дворца. Я направляюсь туда. Только распахиваю дверь, как в этот момент Лиана показывается из воды во всей красе.

На мгновение мы замираем оба.

– Куда смотришь, козел? – взвизгивает она и ныряет в лохань.

Я оглядываюсь: где козел? Но в купальне, кроме нас, никого нет. Не сразу, но до меня доходит, что козлом назначили именно меня. Нет, я понимаю, если бы девушка сравнила меня с тигром или львом, с волком наконец, тоже неплохой вариант. Но вонючий козел – это уже слишком.

– Э-э-э, – смотрю на нее в упор, – ты понимаешь, с кем разговариваешь?

– А пялиться на голое тело нормально?

– Для короля нормально. Вы мои подданные и принадлежите мне душой и телом.

– Обломись!

– Что? Не понял.

– Выйди, пожалуйста, – грубый тон меняется, и мне кажется, словно журчит ручеёк, стекая по камням. – Я стесняюсь.

Новая интонация вызывает бурю чувств, о которых я даже не подозревал. Хочется закрыть спиной это невинное и такое искреннее создание и защитить. Лиана сидит по нос в воде, а я вижу перед глазами тонкую фигурку девушки, узкую талию, которую можно обхватить ладонями, и точеные бёдра.

Вот дьявол! Встряхиваюсь, прогоняя наваждение. В штанах сразу становится тесно. Может, Крипан прав: Лиана – ведьма. Иначе, почему у моего тела такая реакция?

– Приведите ее в мои покои! – приказываю слугам и выхожу вон под непрекращающийся ни на минуту дождь.

– Что, Анри, завела тебя девчонка? – ехидничает кот, кружась надо мной.

– Отстань!

– Да я то что... ничего... лишь бы ты в неприятности не попал.

– Я король этой страны или поросячий хвостик? – раздражение внезапно заполняет грудь и требует выхода. – Не могу сам принимать решения?

– Можешь. Вполне. Только дедушка Крипан чаще их принимает за тебя.

– Сгинь с глаз, мерзкий кот! Иначе зашибу!

Я замахиваюсь, Брысь мгновенно исчезает в дождевой пелене: обиделся. Пусть проветрится!

В покоях тепло и приятно пахнет благовониями.

– Ваше величество, с вами хочет поговорить его священство Крипан. Впустить его?

– Нет! Я занят!

Отвечаю резко, так, чтобы стало ясно: я не в духе, ко мне лучше не соваться. Расспрошу девушку, потом...

О боги! Что потом?

– Брысь, ты здесь?

Тишина. Даже слуги не смеют показываться. Когда король в гневе, во дворце жизнь замирает. И не важно, что я злюсь на себя! Достанется всем понемногу. Кот сейчас бы сказал, что мне семя в голову ударило. И он прав! Сколько можно терпеть воздержание?

Глава 6

Мир Лианы. Наташа

«Консумация? — в груди вспыхивает радость. — Значит эта странная парочка — молодожены! Отлично. Изнасилование мне сейчас не грозит».

Я приосаниваюсь и теперь уже с любопытством разглядываю супругов.

Дала бледнеет так, словно ее кожу только что помыли хлоркой. Большие чёрные глаза становятся похожи на два продолговатых угля. Мороз бежит по спине. Я передергиваю плечами от холода и страха. Сейчас жена короля — опасная пантера. Ещё секунда, и она растерзает всех присутствующих в клочья!

— Как вы смеете? — шепчет она белыми губами.

Я прекрасно понимаю ее из чисто женской солидарности. Сама бы не сдержалась, если бы меня так прицельно унизили перед посторонними людьми. А король — красивый козел, наслаждающийся своей властью. Так бы и двинула по мордасам, чтобы не важничал!

Я сжимаю пальцы в кулаки, делаю шаг назад и натыкаюсь на препятствие. Поворачиваюсь, задеваю локтем стойку для оружия. Она наклоняется. Сердце в груди заходится набатом от испуга, лоб мгновенно покрывается холодным потом. Я пытаюсь удержать стойку, пока никто ещё не замечает моих телодвижений, но делаю только хуже. В результате все это сооружение со страшным грохотом и звоном валится на каменный пол.

И тут начинается суматоха. Охранники мгновенно берут короля и королеву в кольцо и выставляют перед собой мечи. Теперь эта группа напоминает ощетинившегося иголками ежа. Я прыскаю от смеха, а потом начинаю хохотать в голос. Не знаю, это нервная реакция, или мне на самом деле было смешно, но я никогда в жизни так больше не смеялась.

В зале наступает тишина, и все люди удивленно смотрят на безумную девицу, которая корчится в приступе смеха.

— Схватить ведьму! — раздаётся приказ.

Слуги встряхиваются, бросаются ко мне, скручивают руки и толкают так, чтобы я упала на колени. Я чувствую, как к моей шее прикасается ледяное лезвие мяча. Но страха нет. Наоборот, замираю в ожидании: критическая ситуация должна стать переломным моментом, и боги вернут меня домой. Так случилось в первый раз.

— Ваше величество! — вопит управляющий колобок. — Прикажите ведьму казнить!

— О Боже! — вырывается у меня. — Снова-здорова! Господа, ну, сколько можно? Или казните или уже помилуйте наконец! Что я вашим железякам сделала? Уронила на пол, и что с того?

— Молчать!

Кто-то сзади отвешивает мне подзатыльник. Моя голова дергается. Хоть это и чужое тело, но чувствую я его как своё. Терпение, которое и так было на пределе, лопается. Я вскакиваю с колен, разворачиваюсь и двумя руками толкаю стражников. Они опять попадаются в ловушку слабой девушки и не дают сразу отпор. Зато другие мгновенно окружают меня и начинают теснить к стене.

— Ладно, ладно, мальчики, — выставляю ладони вперёд, — я буду вести себя смирно.

— Вышли все вон! Ведьму оставьте мне!

Король расталкивает охрану. Его лицо перекошено от злости. Воины подбирают мечи и луки и, пятясь задом, покидают зал.

— Мне тоже уйти? — шипит Дала.

— Да! Я с тобой поговорю ночью!

— Вы не посмеете!

— Ещё как посмею! А если опять отвертишься от супружеской обязанности, тебя и твоих родственников лишу знатного титула и сошлю на необитаемый остров!

Я с удивлением смотрю на короля. Мне он сначала казался мягкотелым и нерешительным человеком. Терпеть не могу таких парней. Всегда ищут компромиссы. Такой не побежит разнимать драку, а тихонько вызовет полицию, сидя за кустом. А может еще включить видеосъёмку, чтобы детективам легче было разобраться, кто, кого и куда ударил. Конечно, многие похвалят за осторожность, но... хотелось бы, чтобы мужчина оставался мужчиной не только в постели, но и в жизни.

Теперь я вижу, что в нужную минуту король может проявить твёрдость характера, что достойно уважения. Мнение о нем опять меняется. От козла он вырос до мужчины.

— Ах, так!

Дала гордо вскидывает подбородок и покидает покои, а с нею исчезает и свита. Наконец в кабинете остаёмся только мы втроём: я, король и Болтан.

— Ваше величество, — нарушает тишину управляющий, — обряд консумации готовить?

— Да.

— Но сначала надо разузнать у звездочета расположение планет. Вдруг сегодня неподходящее время.

— А когда оно будет подходящим? — спрашивает король, и я вижу, что он на грани срыва.

Болтан открывает дверь, а в просвет тут же влетает кот и садится на край стола.

— Ты чего злишься, Анри? — спрашивает он короля. — Сам же говорил, что жена тебе уже не нужна.

Вот это новость! Не все хорошо в этом королевстве! Т-а-а-а-к, опасность возвращается. Я осторожно делаю два шага в сторону и останавливаюсь в тени. Не хочется возбуждать правителя слишком прозрачным платьем.

— Предложи другой выход! — король и кот и правда забывают обо мне. — Или предлагаешь собрать королевский совет и отказаться от жены, как не выполнившей супружескую обязанность?

— Может быть, так и нужно сделать, — срываются с языка слова, о которых я тут же жалею.

— Почему? — хором спрашивают король и кот.

— Она вас не любит, даже презирает, кажется, вы ее тоже. В таком союзе не будет счастья.

Правитель смотрит на меня, как на чокнутую. Кот взлетает, кружится надо мной, потом зависает в воздухе и проводит мягкой лапкой по щеке.

— А в этой миленькой головке есть мысли?

— Конечно, —поджимаю губы я.

— Только, понимаешь ли, маленькая ведьма, брак короля — дело больше политическое, чем любовное. Заключили союз, чтобы засуху остановить.

— Но она же не прекратилась, — возражаю уже смелее, — а значит, можно отказаться от обряда, который не принёс пользы.

— А Лиана права, — хмыкает ком и летит к королю. — Подумай, Анри, если ты сегодня ночью войдёшь в покои жены, обратный дороги уже не будет.

— Почему? — теперь любопытство сжигает меня.

— Да потому, милочка, что короли не разводятся. Только смерть может разбить этот союз.

Правитель нервно дёргает плечом. На его лице написано: «Пошло оно все сухим лесом!» Я смотрю на него, не скрываясь и мучительно размышляю, какой линии поведения придерживаться. Если буду скромницей Лианой, могу быстро стать наложницей. Если останусь с мозгами Наташи, наживу себе смертельных врагов.