Веле Штылвелд: Отрывное бань-бао, мемуарное снадобье

1. Между молотом и наковальней

Заранее благодарен, но пирожок бань-бяо на киевском рынке Троещине называют на русский лад - бинь-бяо.  Как и синий сундук - это вместилище для хранения информации... Такой себе огромный пельмень с полочками для варенных яиц, куриного мяса, кашицы из красной фасоли и риса... Китайцы с вьетнамцами вечно ссорятся - чье это изобретение, и от обид на друг дружку продают сегодня только шаурму... А в шаурме какая память - одна только боль... Нет, жизнь - это не только боль и благовидные поступки... Жизнь - это пирожок бянь-бяо... Одним словом, читайте, как если бы читали продолжение мемуаров Веле Штылвелда под названием "Синий сундук". Заранее с уважением, автор

*     *     *

Наверное, год был таким… Неторопливым, фундаментальным… Не сразу и не во всём мы будем ценить его… А когда оценим, охнем и примемся за старое, за своё: скабрезничать, артачиться, мельтешить, вести неподобающе – петушиться и ёрничать… Так устроен не святой и не праведный человеческий мир, из которого редким драгоценным амбре точатся в кубок временного Грааля некие Коды истинного Человечества… Я, например, почувствовал себя в очередной раз неуютно в секции «Космо». Косметическая секция в магазине промтоваров на Троещине в торговом центре по кличке «мавзолей». Народ всегда точен в своих пристрастиях. Вот и сей бетонный сундук во два этажа нарекли безутешно стрёмно «мавзолеем». Что бы сразу всё было ясно без особенной «маза факи»… Зашли с женой. Она пришла выбрать краску для новогодней окраски волос, а я – постоять при ней её собственным мужем. Вот и стою, затем брожу по секциям всяческих «обмишурь»-товаров типа дельфинчиков из мраморной крошки, на теле которых вмонтированы электропатроны от томсоновских до миньйоновских и прочих разновсяких с батарейками и аккумуляторами, трансформаторами и трансформерами… Одна мраморная крошка тушек дельфиньих разит со всех уголков продмага какой-то странной установленной формой….

Я давно обратил внимание на то, что в Украине по-совковски самые бездарные формы всяческой порцеляны уживаются настырными коллективами. Чего нет ни в благополучной Германии. Ни в Чехии с её беззубыми выработками серебряных руд, которые истощились ещё где-то в конце шестнадцатого столетия… Но от того и там и там, не у нас. Мелкие пучеголовцы мальков как-то неярко и благостно мелькают подле своих родителей. Тогда как у нас всё по-иному! Стоят подле красок некого импортного производителя рядом с моей женой две девчушки-шестиклашки… Одна с глазами юной ангелицы и белыми волосами, которые почему-то кажутся несоразмерными её возрасту пухом седенькой старушенки, в вторая явная недопиголица с волосиками жиденькими, но уже не раз подкрашенными в пику веку – напорному и нахальному. Пока жена работает с каталогом оттенков красителей, я вслушиваюсь в разговор шестикашек.

- Так ты мне дашь десять гривен? А мама скажи, что потеряла. Я сама так часто делаю… А маме скажешь, что потеряла. А завтра я верну тебе до шести вечера. И ты тогда скажешь маме, что ты из снова нашла…

Я шокирован. Не выдерживаю:

- А ты и впрямь уже красишься…

- Да, и давно… Мне так врачи советовали…

- Но у твое подружки на глазах слёзы, ей эту денежку мама оторвала с трудом… И не на твою блажь. Да и врать, как видно, её в семье не учили…

- Учили – не учили. Она моя подружка, а не ваша дочь… и она мне даст эти деньги!

- Ах, ты шмаркля! А ну, пошла вон отселяя. Сейчас вызову дежурного товароведа и он на дух тебя в секцию до конца дня не пустит…

- Ой, испугали… Я всегда беру от жизни своё…

- Катись, катись…

- Обломись…

И я, и супруга в прошлом учителя. И нам ли не знать, что выпишут родные этой материально неустроенной подружки сегодня же вечером… Брысь.. Казалось бы… Ангелица, получив неожиданную поддержку от незнакомой взрослой пары супругов, смогла решительно сказать настырной подружке: «Нет!». Она так и сказала. И будь это сказка, да ещё нравоучительная, я преподнёс бы вам Рождественский финал… Но это была жизнь детей Троещины - детей киевских изгоев. И всё вышло как бы не так… Мы уже стояли в очереди у кассы, когда обе малявки ворвались в торговую секцию на волне вроде бы поглазеть… Точно пройдя по залу в заветный уголок, они развернулись друг к дружнее спиной, и тогда «крашенка» цепко вырвала с поддона прилавка облюбованную косметику на 30 гривен и втиснула его в колготы к самому худенькому тельцу… В тот же миг он превратились в порыв. И пронеслись мимо нас на выход за турникет, у которого незорко зевала ленивая тетка. Детки прорвались… Я рассказал супруге о своих нелепых ощущеньицах. Пожалел болезную пегенькую подружку, спас её от нахального детского рэкета со стороны властной подружки. Но невольно втравил в воровство…

- Уж лучше так… Рано или поздно борзую схватят, словят, приструнят, но когда ни за что лишают праздника детства с его скромной денежкой – это ещё больней и преступней, – сказала мудро жена…

Я вспомнил 1994 г. И чернобыльского подростка-десятиклассника Юрочку… Он уже тогда, в пору внедрения первых нанотехнологий на уроки информатики, облюбовал себе дочь презентабельной мамочки миловидную Людочку. У Людочки был калькулятор самой последней модели. Но программировать на нём Людочка не умела. И тогда Юрочка просто отобрал у девушки дорогой аксессуар новизны времени. И когда я принялся за это упрекать его, тот резонно ответил:

- Веле Николаевич, вы просто не современный тип – такой себе Аника-рыцарь... Ну, зачем Людочке калькулятор… Бабло это зло в руках тех, кто им не умеет распоряжаться. А я ведь делаю контрольные и ей и себе…

2. Не всегда жизнь медовухой

Конец февраля 1966 года. Накануне в Киеве похоронили Сидора Артемьевича Колпака. Партизанского генерала. От Одесской площади гроб везли на лафете, я плелся тихо за гробом. Троллейбусы не ходили. От Московского универмага до театра оперетты брел тупо пешком в промокающих картонно-бумажных интернатовских ботинках, как член районного пионерского штаба от школы-интернат №21… В Доме пионеров обмерли. До районного штаба добрели представители элитных окрестных школ и я. Меня отпаивали кипятком с мёдом и закармливали странно модными «хрустиками». Кто не ел, поясню: кусочки теста, разрезанного на параллелепипеды прорезали ножом в центре, затем обмакивали в сахаре, половину параллелепипеда выворачивали наизнанку и забрасывали на кипящее на сковородке, ровно на два пальца подсолнечное масло. Вкусно было невероятно, но в нашем бедняцком доме подсолнечное масло жалели и, как и положено в бедняцкой еврейской семье, наливали ровно на глаз, чтобы сковородка только выблеснула на свету, глаз видит - и ладно!

К восьми вечера после похорон Ковпака, когда троллейбусы уже ходили, на двенадцатом номере доехал до интерната, к ужину, пропустив самоподготовку, во время которой над нами, интернатовскими еврейцами, методически истязалась наша классная дама - русская по национальности Надежда Севастьяновна Максимова, которая у всего нашего классного интернационала получила досмертное прозвище - тётя Стерва… В тот день на полдевятого вечера нашу тётю Стерву вызвали на срочный педсовет. Утром ожидали корреспондента и фотографа из газеты "Вечерний Киев", отчего накануне полагалось вымыть в классе, коридоре, за который отвечал класс, и в спальном корпусе, особенно в мальчуковых спальнях, плинтуса и панели телесного цвета, которые заменяли четвертую капитальную стенку. Где-то и было прежде чисто сталинское рококо, но у нас, в спальном корпусе чисто форменное «баракко»!

В спальный корпус нас прогнали уже в девять вечера.

- Я, парни, изгои мои, хохлы и юде мои, просто не желаю задерживаться! Мне за это не платят! А вы подсуетитесь взять моющие средства, и всё вымыть начисто ещё до отбоя! Вас здесь не пальцем делали. Двести грамм соды на всех не хватит, взяли с тумбочек свои обмылки и потрусили булками... с этой минуты и до отбоя! Да, чтоб не забыла, для экзотических парней экзотические места! Вот уж где, Господи, засрано! Юрка Джения (абхазец, стал русским генералом-ракетчиком), Валерка Кишкеман (еврей, стал крупным специалистом в области радиоэлектроники исотрудником МОСАД, Израиль), Витя Шкидченко (стал киевским литератором Веле Штылвелдом) - это по вашей части: вас и контролировать не стану, проконтролируют те, кто проедет на жидком, или, не приведи Господи, на вязком! Они и проконтролируют! Но чтобы к десяти все были в койках... Да, особо туалетным парням, соду выдали только на помывку панелей... Вам - полная инициатива. Нет обмылков в собственных тумбочках, поищите у товарищей... И никаких но, никаких вопросов на вопрос, поставленное задание - выполнять!

Это был пятый класс... и мнение классной дуры было непререкаемо, а обмылки из тумбочки уже утащили более прыткие... Пришлось пойти по другим палатам в поиске помывочных средств во благо реноме закрытого учебного заведения. Для тех, кто следит за этой историей... Я продолжу крапать свои мемуары… Объяснить поведение совкового учителя-педагога без некой предподготовки - трудно. Сначала после окончание провинциального, да и столичного педиститута женщина-педагог посылалась в сельскую школу. Года таки на два... А то и три, пять... А если она к тому же ещё до окончания бурсы умудрялась выйти замуж за сельского «степняка», то для побега из сельской местности её мог ожидать только решительный и бесповоротный развод. К этому времени муж начинал быть принципалом сельского осередка отнорматированных совком знаний, отчего начинал крепко и уверенно заглядывать в бутылку. Если от такого сбегать неопытной молодой женщине сразу, то только с получением по жизни запрета на учительскую профессию и уже не только в украинской столице, но и по всей эсэсэсэре, включая Колыму и целинные земли.

Тётя Стерва прошла все круги отведенного ей совкового ада, в том числе, между тем, изводя своего сельского мужа до белой горячки, и безответно и горько сама страдая от этого. Сильная духом, она, тем не менее, стала давать себя периодически избивать, стоически наблюдая как мужний гнев внезапно перерастал в физические действия направленные против её собственной сущности. Именно одно из таких избиений привело её к срыву беременности, и ей не пришлось пройти через криминальный аборт, потому что в послевоенные годы были запрещены любые аборты. Это безумие стали отменять только в хрущевскую оттепель, в первой половине шестидесятых. И то не везде. Так, например, в Румынии при Чаушеску подобная практика дала всплеск голодным многодетным семьям и к тому, что в генетике социалистических румын стала замечаться крайняя мелкость... Так что тёте Стерве ещё повезло. Не родив от нелюбимого человека, она вскоре возвратилась в столичный Киев, хорошо усвоив урок социальной ненависти, оставалось только найти, кого бы ненавидеть ей впредь. Женщина! А тут вскоре в киевской больничке умерла её мать, и Надежда решила возненавидеть последнего земного врача своей внезапно усопшей матери. Аарон Моисеевич Земельман был военным клиницистом и, в принципе, хорошим врачом и в роли участкового, но в ту пору в стране проходили похороны Вождя, и дело врачей-отравителей было у всех на слуху.

Плюс извиняющийся характер самого Аарона Моисеевича, к мнению которого прислушивались хирурги одного из фронтов во время войны, она принимала за врачебную слабость и даже за насмешку, а врач-то сам извинялся перед дочерью не только за смерть матери, но и за хреновое оснащение районных поликлиник, за дошедший до него не материнский, а перепутанный чужой анализ мочи, да мало ли ещё за что, за то, что выжил в период массовых расстрелов в Бабьем яру, за то, что вымели его из военного госпиталя, подполковника медицинской службы за одну только еврейскую картавинку... ещё не заглядывая в его военный билет. Одним словом, Аарон Моисеевич был слаб и никем собственно не прикрыт, ассоциировался у начитанной Надежды со скраденным Гобсеком, мол, будь бы у нее деньги, а не одни продовольственные и вещевые карточки, мать бы точно была жива... Одним словом, будущая тётя Стерва стала свято ненавидеть евреев, выискивая их литературные образы во всей классической литературе и записывая для себя в странную особую картотеку.

3. Белые орхидеи во весь оранжевый  профиль

С утреца базарного по чуть-чуть снесено...
«Вот бы вы меня спросили, а то вечно жопа в пыли…»

- Всё цветы продаёшь?
- Нет, марихуану выращиваю...
- А по горбу?
- Тогда брошу...
(достает "Кэмел", угощает)

- А что живот твой, ровно на один кубик?!
- Это выкуренных сигарет мого быть много, а жировой кубик, особенно, если хряпнуть в обхват живота тортину на закусь, - он по жизни один...
- Сам себе господин, значит, а я - хозяину: и по выручке, и по пахоте... А то снился в прошлые выходные пошлейший сон, что, мол, выиграл 300 тысяч на "ЛотоЗабава". Оно ж сейчас юбилейное. Пустило в тираж целых четыре автомобиля!
- Мне выпадут все передние по жизни колёса, а тебе задние...

- Нет, твердо решил: выиграю - мамке, папке на прокачку здоровья, какой-нить деточке на поправку здоровья от рожденья порушенного, ребенка сейчас сплошняком идут слабые, а все остальные - себе… В церковь ни копейки не дам. Разве что свечу на Совесть поставлю. Бессовестные они. Десять лет церковь строят, уже все пересели на «роверы», а церковь всё не раздуплится никак. За это время на эдаком бабле можно было уже сварганить три мечети да две синагоги. Так что Бог - он в душе, в церковь Бог не приходит, - противится… Вот и я с Богом. Так что Бог - он в душе, а выигрыш точно в кармане - на то три лоторейки купил. И больше тебе скажу - выиграю, с работы уйду - книжки читать, развиваться, разговаривать с Богом!

В итоге, побродив по рынку, прикупил мягкие квартирные тапки. Дома присмотрелся, на правую подошву пришит левый верх, на левую - правый... Читал о таких со смещенным шагом... Их шьют сугубо для секретных ведомств или по всамделишному головотяпству... Похоже, что точно по последнему случаю... Но ходить приятно, корректирует природную клешеногость... Поневоле ходишь как бы навыворот, отчего чувствуешь себя как бы постройней, поосанистей... Во как!!

Кстати, о базарных арбузах... Я уже успел отравиться рыже-полосатым - выгрузило до глаз... без рвотно, но четыре дня без пива... Продали арбузец под мостом подземной рекреации знакомые грузины. И сами, что характерно, едят... запивают, правда, чачей. Она и крепит... А мне водки нельзя по психотипу душевному... Настрадался... но тихо... не ору, привычно, мол, не берите у них... сос-страдаю, авось ещё кто-то как я обгадится... Сочту за честь, не шучу... Вокруг продукты из третьего мира отвратнейшие, а народ даже не ремыгает! Пусть и жрут арбузы эти-то... не от злобы... а в назидание...

Друзья, а не объявить ли мне набор в авторскую заочную литературную школу Веле Штылвелда. Суть проста и благоразумна. Со мной связываются авторы, которым подобный сетевой практикум интересен и получают ну просто распирающие меня практические знания о сетературных изысках в поэзии, прозе, журналистике и эссеистике с последующими методами собственной популяризации... Не скрою, выпрашивать грандов и всяческий спонсорат я не обучен, но знания готов передавать... Правда, не безвозмездно. Если кто готов организовывать и оплачивать аудиторию, то и целым группам. Читаю, преподаю на русском языке, вполне адекватно относясь к любым украинским текстам - столь же требовательно, и порой более требовательно, чем к русским... поскольку приток украинских литераторов в последние годы как бы тупо иссяк… Бегут от собственной государственности ими же содеянной в разбежку по всей планете!! О чем же тогда писать?

Разве не все началось с оранжевого майдана? Вот о нем и напишу-с… Оранжевый «майдан»…. Вторник, 14 Декабря 2004 г.

Бесспорно отрицать весомые реальные факты. Но вот мы с женой смотрим под ноги. Выкрошены и поставлены наперекосяк мощные гранитные плиты Площади Независимости. Мы в тихом ужасе! Под площадью – подземный трехэтажный монстр торгового местечка «Глобус»! А вдруг в очередном приливе толпы произойдет обвал и повергнет в монстр тупого градостроительства тысячи ни в чём не повинных людей? Пытаемся связаться с администраторами-распорядителями революционных палаточных городков. Нет ни единого! Есть всяческие охраны, секьюрити, «варты», системы заградотрядов, пароли и паспорта, но нет ни единой реальной технической службы. Может произойти стихийный коллапс. Ведь так же по расхлябанности властей уже происходили и Куреневская трагедия и Чернобыльская. Земля и камни могут сказать свое…

Крещатик  – исторически Крещатинское болота, путина… Странное пересечение. Вне Крещатика – топовые политики и майданистые политиканы, а на Крещатике – мэр-казнокрад псевдо-оранжист Омельченко и полу-украденные настилочные плиты серого мостового гранита еще при строительстве. Вот где явлен мерзавец! Но теперь могут пострадать люди, тысячи людей. Кого бы предупредить? Некого… Всюду ревстуденты, орущие до сипоты глоток, смеющиеся, назначающие молодым киевлянкам свидания: брачующиеся и счастливые, но не ведающие – не ровен час, на Крещатике могут обрушиться камни и этажи… Этажи и камни… Нельзя употреблять слово "свято". То есть праздник. И хотя Ющенко – кумир, упредить от произнесения этого слова его просто необходимо. Для многих неимущих киевлян праздник на Майдане – это шара, разлив теплой юшки и раздача «белых слонов» вперемежку с китайскими выгнившими теплыми куртками и полуармайскими крагами.... Бомжи Минска и Питера, Воронежа и Москвы – обуты и одеты, обогреты и допущены со своими телесными и духовными хворями, «уголовка» из пацанов Донецких зон так же застряла на ночных киевских улицах. Их выдает сленг зоны и дорогие мобилы, обрезанные у молодых киевлянок. Этот город все больше и больше захватывают бродяги. Майдан самоорганизуется и превращается в очень сложно структурированный боевой лагерь. Теперь без крови его не пробить. Это самая настоящая народная армия. С ней властям придется вести особые переговоры… В нужный момент она вычленится из толпы и займет все ключевые позиции на штурм власти… Но потом возьмут свое мародеры, ибо они уже есть, и никто не предпринимает против них никаких действий… В этом агония власти.

4. Куры, гусы, сажотрусы

Кто-то скажет - день осеннего равноденствия, кто-то скажет - всемирный сбой на ФБ... но всё это было... именно в уходящем сегодня... именно тогда, опять между равноденствиями летним, зимним, весенним - издательская тишина... Хоть бери и создавай товарищество ФБ-литераторов. Но тогда опора только на рефлексию... Рефлексии удаются почти что всем. Но рефлектируют смачно не более десятка авторов... У меня в ленте это Львов, Одесса, Воронеж со своим издателем, опять же Киев и, и, и...

Рефлексии не должны перегружать гендером, политиканством, дидактикой. Они должны легко дышать, как Бизе... М-да. К этому идем... в принципе, вроде правильным путем идем, товарищи, но как же всё с тем же товар ищи... Товар есть... я бы и газетку бы тиснул бы, и какой-нить журналец... но эти ФБ-срезы - они просто непередаваемы... Главное, не быть скучным и назидательным... а уж если и назидать, то игриво, не наезжая....

А вот в политиков дуркующих я не верю... В регионах сложились как и на фб-сообществах некие устаканившиеся команды, но имени, например, того же Кличка... Вот и будут всем скопом голосовать за Кличка... не за личность, а за сформированную под ним команду... и школить её будут, и шкурить, и требовать с нее... с команды... Кличко и его команда – это всё, а сам Кличко - это уже угарное вчера со старыми муниципальными политиканами... Их смеять на том же ФБ - жесточайше! Как бы нам понять, что на этот раз мы избираем себя... Правда, при жестко обрезанных социальных лифтах... А то бы я давно уже был в киевских идеологах... Много черни, много села, много местечковости там, где должна быть точно отточенная аппаратная функционально зрелая машина…

Вот клянется Кличко за команду свою, что готов применять новые дорожно-асфальтные ремонтные технологии, так ты, команда под Кличком сытая, еще до выборов покажи, яви результат... Функциональную рефлексию что ли... потому что я просто поведен на рефлексиях - творческих, литературных, сетевых, технологических, функциональных... Нет наличия подобных рефлексий - политик-труп и команда его - это команда похоронной труповозки. Вот и всё. Чего уж там в очередной раз манерничать... Уже выбредили парасюками... И это лицо живое убиенной Небесной сотни? И это её привластное представительство?! Да не в жисть!! Это позор нации... Это кривое зеркало политической крупорушки....

Позвонила выпускница 1992 года:

- Веле, у тебя дикий тариф от Кабель-Воля. Я установила в полтора раза меньше. - и далее последовала разрывающая душу новость, а за ней:

- Теперь ты, Веле, нам просто, как папа!

Я ужаснулся... И точно, с ребятами покойными были почти сверстниками. И эта ремарка... Обрыдаться... Если и выжил, то окостенев в злобе житейской. Со временем сам я стал походить на сгорбленную горбушу, неизменно стремящуюся на родину - умирать... но маркер родины у меня прочно сбит - ненавистью ко мне, болью... так что где я умру, на какой полосе нейтральной - заранее мне не ведомо. видно там, где я умру и будет моя вечно переместная родина... Но только Киев в сердце моем, с его гнилью душ человеческих... Так что поиск родины, новых черт родины я превратил бы в клуб со всеми вытекающими последствиями - от манифестации клубистов до именных приглашений на вступление и последующее членство, ибо странно цепляя людей, я то и дело формирую целые батальоны врагов... словно сам я - раздражающий их фактор, разрушающий их в чем-то костно-скотское неведение, словно у них пульс зашкаливает от этого, словно им плохо только от того, что рядом с ними живу на Земле я...

И они начинают принимать от меня таблетки, являя особую язвительность и создавая бесчисленные электронные шаржи, тогда как чернобыльские дети рисовал шаржи на меня с моего же разрешения регулярно. Ими была завалена моя учительская каптерка в компьютерном классе, и тогда лучшие из ни попадали на выставку прямо на стену каптерки, уходя от туда в мир, из которого я доставал для школы компьютеры, пока не увидел надпись на внешней стене класса - не коридорной, фронтальной:

- Жид, отдай наших детей, забери свои компьютеры!

А я брал ваших детей... Они сами и через почти четверть века произносят всё то же:

- Теперь ты, Веле, нам просто, как папа!

И всё таки... Светлая память родителям моих чернобыльских учеников! А в данном случае ещё более символично - ведь эту семью моих ученика и ученицу однажды познакомил я сам... Крестным так и не стал... Не умею, не понимаю, не принимаю... А во всём прочем, как все... Тихо и прочно отошел в сторону…

Научные, как, впрочем, и литературные регалии давно превратилась в предмет торга... Есть рейтинги самых коррупционных вузов... только ничего не меняется... Все предыдущие президенты много чего задекларировали по этому поводу... И только учитель не имеет право упрощаться до касты госслужащих.

Интересно, в этом году канун Судного Дня, Йом Кипура, когда положено каяться и просить прощения, совпал с большим христианским праздником - Рождеством Богородицы. С чем всех верующих и поздравляю. Мне всегда казалось странным такое глубокое почитание в православии простой еврейской женщины, чей день рождения собственно и празднуется, одновременно с глубокой нелюбовью к евреям вообще. Были даже случаи, когда погромные процессии возглавляли православные священники с изображением этой самой еврейской женщины в руках... В этом тексте нет, поверьте, антиклерикальных мотивов, только удивление и печаль. И моя реакция:

Она - Мадонна, а навстречу ей - погромщики с её святой иконой.
И выкрик из толпы: - Жидовку бей... Позвольте, ведь она и впрямь - Мадонна!
Молчать не стала - в мимике лица застыла жесткой маской очерствелость,
но крикнувшего гадость молодца она не обратила к глыбу мела.

- Не понял! - вякнут тихо на ходу ещё не человек, а так - мерзавец.
Нащупал на башке свою кипу и понял, что обрезан, как маланец.
И не Мадонну бьют, а впрямь его - да тузят так, что ребрам, видно, крышка.
Взирает дама мудрая в глаза отчаянному наглому клопишке.

5. Надолбы, выдолбы, что да кабы

Итого, если суммировать все расходы на всяческие научные регалии, то получается от $ 3.000 для кандидатской и от $ 6.000 для докторской диссертации. Но бывает и гораздо больше, если в вузе выше) этот процесс поставлен на строгие коммерческие рельсы. Конечно, проведённый нами расчёт предусматривает, что соискатель сам писал диссертацию и все статьи. Написание диссертации можно заказать на стороне — это удовольствие стоит от $ 5.000 (в зависимости от отрасли науки), написание одной статьи — от $ 50 до $ 100…  Оттого-то я и не стал хотя бы младшим научным работником, а всё же получил известность как литератор, который отважился на звание научного обозревателя и не более... Ни на издание книг, ни на научную степень не кошелился... и не буду до последнего вздоха... Поскольку на научные обозрения меня теперь тянет все реже и реже, тогда как на социальные, а еще более на парасоциальные почти фантасмогорийные еще как… Тянет потянет, выгребая из души ошметки шлаков и пропитывая их вечными - ах, если, либо -  что если бы и… тому подобными предощущениями с предположениями…

Прежде я писал уже многократно, что поэты стоят - когда на нейтральной полосе, когда на пограничье... так было всегда... Есенин очень не скоро захотел "задрав штаны, бежать за комсомолом", и Саша Черный не спешил писать кипятком. Здесь срабатывала ... Настоящим поэтам приближаться к общественной политнакипи жизненного котла нельзя... Просто никогда не следует ждать, чтобы как-нить успешно пошли хоть какие-нибудь репрессии, затем за которыми  последуют многие иные репрессий, даже очень много репрессий, пока наступит рецессия общественного развития. А вот когда она  наступит, тогда и произойдет переоценка поэтического слова, и тогда вчерашние застрельщики и мейнстримщики станут неоклассиками, а пока они все дружно брюжжат... кто сомневается... кто темнит... И правильно брюзжат... на то и поэты...

Прошлое лето просто испепелило дерЬмобетон дорожных и околодорожный строений. В конце улицы Маяковского, что на Троещине, упала арка подземного перехода. Бросились флешмобно на "1551" телефон мэрской службы помощи звонить все жители одного из парадиков, что напротив, в эту самую разрекламированную мэрскую службу. Мол, бетон йок, специалисты на разрыв. Приехало четыре(!!) мудака и подмудачных натянуть ленточку: туда не ходи, «камень башка попадет, совсем больно будет!» Через две остановки гортранспорта у «Биллы» срочно произвели строго сезонное разрытие от «Киевэнерго»! И растворились в пространстве… Крайне бесшабашно-преступно! Кабеля штук надцадь без сцепляющих и изолирующий их механических повреждений трудно висят на соплях! Тут же на скору руку в натяжку ремонтируют на выкусь руки поврежденный кабель! Господи, где технадзор! Брать таких сук прямо на скамью подсудимых...

Мимо шустро суетятся старушки за почти дармовой курятиной... Не по 55 грн., как положено, а по 49 грн. - по некому предвыборному тарифу... Несутся сломя голову. Глядишь, какая вдруг прямо в обтянутое ленточкой подпространство городского жопного подреберья сорвется.

А знаете, стыдно! Мужиков лихо отмобилизовали на фронт! Отыскали самых достойных... А вот мордорыло-скрадерное «Киевэнерго» гадило и гадит по-прежнему. Лично мне страшно. Впереди киевская зима. В последние годы зимы были с такими наметами, что мама не горюй. А тут впрямь-таки театр очередного технологического преступления... Нет двух... Но одно по части дорожной или придорожно-порожной... А знаете, где бы выискать бригады молодцов-старателей, которые брали бы у ворья на откуп проведение достойных регламентно-ремонтных работ - с бухтам, кожухами и прочими надлежащими... И чтобы подвозимый на ремонт цемент тут же не разворовывали – строго контролировать. Ведь и сайт по контролю качества ремонтных цементов уже создан! Вот так... Одним в полную отмашку век двадцать первый, вторым (другим) в такую же отмашку полная жопа.

Так что о Кличко. Я голосую не за Кличко с его переметными стариковскими письмами, а за его команду профессионалов!! Ни донецкие, ни энергодарские (Попов) команды профессионалов так и не создали... Да и у Кличко это получается через раз, но не всегда так тупенько, впрямь через пень колоду... И вдруг Геннадия Корбана понесло побродить с диггерами по киевским подземельям... Они, что, подземелья эти так жирно баблом намазаны или там удобнее всего установить насос Коломойского на откачку киевские техноремонтных денежек?! А они сегодня рассохшемуся и поиздержавшемуся за прошлое жаркое ну просто тропическое киевское лето ой как нужны. А ещё нужна совесть и жесточайший контроль! В службу «1551» за вчера позвонили как минимум 55 раз! Господин Кличко, вы тупо уже потеряли 55 голосов, подарив их ставленнику будущего филиала днепропетровской мафии... Он тоже ремонтировать них-нах не будет, но опустит Киев и киевлян еще ниже разведанных им подземных глубин! В том и жопа!!

В Киеве на конечных остановках микробусов номер «семь» на станции метро Дарница, на конечной посадочной остановке 192-го маршрута на Петровке годами любая киевская власть игнорирует просто страшные асфальтные волны - надолбы. На старте поездок в спальные районы столицы они после работы просто выворачивают души на асфальт. У детей регулярно случаются рвоты, как от попадания в самые настоящие воздушные ямы. Я буду голосовать за Кличко, потому что у него сложилась за полтора года команда. Но все же этой команде менеджеров не спущу, если у них в бошках управленческих не сработает, что именно на остановках и толщина покрытия в два-три раза должна быть толще с использованием методики вибробетонного асфальта с дополнительным резиновым компонентом от старых шин.

Просто в Строительном НИИ на Соломенке, в тамошней дорожной лаборатории попробуйте мой рецепт, со времен Лени Космоса он просто на крови, попробуйте, и до зимы решайте проблему, а то загоню петицию президенту, ибо проблема не только не пустяшная, но и грозная, износ техники на 30 процентов напрямую зависим от этой проклятой минуты раскачки на старте маршрута, по сути это системное дорожное технологическое преступление, о котором только чиновники с «ауди» и «лексусами» под зад тупо не ведают. Так что господа Кличко, Корбан и прочие соискатели мэрских вериг, начните публичное соревнование, иначе зимой в Киеве будет жопа вне зависимости от того, кто выиграет предстоящие выборы! А то и письмо какое состряпаю… против всех…

6. Дети они... те ещё деточки...

В текст бы хоть лучик солнца, но не пролиться свету,
словно кто толоконцем выгадил всю планету.
Выдали вроде чудо, а прикоснись – юдоль
словно бы отовсюду слышна чужая боль…

Удивительно, просто удивительно, как всем нравится тот или этот дом, и ни один мой пост о погоде в доме... Хотя… Нам еще улыбнется наше беззубое, выкрошенное в кровавую окрошку солнце….

Семья находит фотоаппарат, затем часы, и что-то происходит:
снимаем Время, шедшее подряд, нарезкою самделешних историй...
Не чьи-нибудь, а собственно свои... Семья находит хронофотодни.
И в липких ощущеньях бытия семья находит собственно себя...

Как-то странно прошла неделя... По прилету в Киев узнал, что за последние два года умерли родыки моей чернобыльской выпускницы Н.П. - сначала суетно-неугомонный папаша Юра, затем - трогательно изъявительная мать Татьяна, ровно по происшествию года. В шестьдесят один и шестьдесят два года. Светлая память! Какими милыми и страстными людьми они были... с правом на житейский юз, оторванные от припятских корней в проклятом для них 1986 г. Их внук И. сегодня на четвертом курсе у Поплавского. На компьютерных технологиях. А когда-то я любил поесть у них грибного супа из настоящих белых грибов… Как-то съел у них едва ли не целую кастрюлю… Самоценный продукт зоны Беды… Я не стремлюсь перегружать текст чужими историями… От этого он не становится суше… Но…

Как вы думаете, дамы и господа, о чем думал сэр Артур Конан Дойл при написании одного из великолепных рассказов о бессмертном сыщике Шерлоке Холмсе... К фабуле мы еще вернемся, но перед ней позволим себе аналогию… У нас в стране в предвыборную пору более 140 политических партий совершают подкоп... под власть! И так рачительно, что все эти партийные секретариаты уж очень напоминают общества рыжих, многократно оттиражированные... кто не согласен с моим суждением, просю!.. Лондон. 1890й год. В офис к Шерлоку Холму и доктору Ватсону приходит рыжеволосый мужчина по имени Джейбез Уилсон. Он рассказывает им странную историю, приключившуюся с ним недавно. По его словам, он владеет небольшим ломбардом, в котором работает он и его молодой ассистент Винсент Сполдинг.

Несколько недель назад, Сполдинг, прочитав объявление в газете о том, что какой-то «Союз рыжих» предлагает лёгкую, но высокооплачиваемую работу рыжеволосым людям, начал уговаривать своего шефа ответить на объявление. Джейбез Уилсон, заинтригованный объявлением, пришёл на интервью и к своему удивлению, сразу же получил работу, как ему объяснили, из-за его необычайно рыжих волос. В течение следующих нескольких недель (в предвыборную пору!) Джейбез Уилсон аккуратно ходил на работу в небольшой изолированный офис (агитационную палатку!!) и выполнял за пару часов в день несложную канцелярскую работу (раздаёт партийные предвыборные промоматериалы), получая за неё большую зарплату. Но однажды, придя как обычно на работу, он увидел объявление, что «Союз рыжих» распался (выборы прошли, состоялись!!). Это означало, что он потерял прибыльную и необычайно лёгкую работу. И вот теперь он просит Холмса помочь ему разобраться в этой странной истории и узнать, что произошло. Холмс обещает помочь Уилсону.

Вскоре Холмс и Уатсон встречаются с Винсентом Сполдингом (Олегом Ляшко и прочей шалупенью) в ломбарде (в кулуарах парламента), и в течение короткой беседы с ним замечают, что его штаны на уровне колен запачканы (брехней бредней для избирателей!). Холмс также обращает внимание на то, что постучав своей тросточкой по поверхности проезжей части улицы, пролегающей между ломбардом и банком, он слышит глухой звук, как будто там пусто. (И точно, партийные кассы пусты, олигархи чухнули зарубеж подсчитывать барыши, оставив всех простаков и симпатиков на шишах!) Сопоставив и проанализировав эти, а также некоторые другие факты, Холмс приходит к выводу, что злоумышленники планируют ограбить банк (державы Украины!!), сделав подкоп к нему (ней - во власть) со стороны ломбарда (с подветренной стороны!).

А вся выдумка насчёт «Союза рыжих» (всяческих демократических, националистических и якобы народных партий!!) понадобилась им только для того, чтобы иметь доступ к ломбарду Джейбеза Уилсона (к партии власти), дав ему повод отлучаться каждый день для работы в загадочном офисе для рыжих. Поняв это, Холмс (Штылвелд) вызывает полицейского инспектора Джоунса и директора банка. Вчетвером, они заходят в подземельный сейф и притаившись, начинают ждать прихода злоумышленников. Вскоре, проломив дыру из тоннеля через пол, в подвал проникают злоумышленники. Ими оказываются Винсент Сполдинг и человек, притворявшийся представителем «Союза рыжих»….Не-а, дыры в сейфе не будет... Всё украдено до нас!!

Мое особое жизненное разочарование произошло  в лихие девяностые: я мог купить в Донецке трехкомнатную квартиру за 400 баксов... Насобирал 250... О чем думал? О пассивном доходе... Но даже тогда 400 баксов были суммой непостижимой... А те алкаши, которые хазы сливали, вскоре умерли, окончательно развеяв мечту образца 1994 года... Это было мое второе гешефт-фиаско… Первое придавило меня ещё в 1978 году, когда так не стал начальником типографии на Леонтовича. Я бы сейчас имел десятитомное Полное Собрание Сочинений Веле Штылвелда. А так - ни хрена....  Третье разочарование настигло меня в качестве непринятия в 1998-2002 гг. в НСПУ. Но тогда туда меня не пустила клика киевских «госантисемитов». Проклял всех... Умерла треть - не больно радостно... Слежу за Яворивским... Сдохнет и прервет мои кармические душевные нескладухи с  мелкотемным для меня самого прошлым...

Злой я... А вы попробовали бы побыть добрым в нашей говенной реальности... хотя и в ней были свои кузюминки... В 1982-83 гг. я был министерским ревизором в министерстве плодоовощного хозяйства СССР в Киеве… Что вам сказать, все «грушки-яблочки страны - ничто, коньяк всё... В то время ещё запускали выращивание шампиньонов в шахтных и горных выработках, так что и конский каштан, и заброшенные шахты, и «синие» залы в сельских столовках кончались коньяком... Затем отдел был закрыт... м-да-с... А хорошие коньяки... отошли в прошлое… А в них архиважно, чтобы ни цвет, ни запах не разлагался на составляющие, а как бы шел перекрытие с тонкими пробивками и цвета и запаха... Но кто это уже понимает, судари мои дражайшие!

7. Сон без просон

Мне представляется, что сны ко мне так вот запросто не приходят: особенно в ночь на Старый Новый год, поскольку в одном этом так много сумбура, что порой диву даешься, откуда до этого?!. Впрочем, я не стану дальше держать интригу: сегодня приснилось мне,  что ко мне внезапно позвонили по телефону и представились:

- Мы из международного хаба при ЮНЕСКО. Знаем, что вы незаслуженно затертый киевский литератор и сознанием, что вы знаток, или как это по-вашему: дока по вопросу киевских древностей, и вот поэтому вы попали в программу двухнедельного обмена между европейскими столицами: Киевом и Лондоном. Вы приезжайте к нам в Лондон вместе с супругой и проводите лекцию-эссе по виртуальному Киеву для любопытной лондонская публики,  а мы вам предоставляем лондонский гидов-литераторов ровно на две недели для экскурсионных лондонских пеших прогулок…

 Мы ту же согласовали сроки, ударили по рукам, и в положенное время позвонили к нам по мобильному телефону… Ну, мы тут же сели в сереньких lexus и отправились в аэропорт, где нас уже ждала предупредительная английская пара – странно блондинистые муж и жена. В нем я сразу узнал бывший киевлянин Алексей Добровольский, ныне весьма преуспевающий лондонский телеведущий,  она же оказалось…чуть  тут поподробнее: Лёшку воспитывала одна бабушка - старокиевская аристократка, тогда как родители Лёшки погибли в автокатастрофе, к тому же когда-то давно прежде большая часть аристократической семьи выехала на запад - в Англию.  У родной сестры бабушки дети не погибли – и зятья, и невестки тоже… К тому же в одной из этих счастливых пар была дочь, которая являлась Алешкиной бабушке внучатой племянницей Лёшки. Так вот это внучатая племянница и Лешка замутили, и, несмотря на все знаки препинания и родовое сословие сошлись в законном браке. У неё была внешность чуть приземистой английской Барби и странное имя Бражена, которое не означало, что она вечно обиженная, а как бы наоборот, -  радостная, солнечная, упоительная…

 Лёшка и Бражена гармонично дополняли друг друга, и после первых взаимных восхищений  выдали моей супруге на столичной шопинг 700 английских фунтов стерлингов, чем освободили ее от всяческих пеших туристических сложностей. А меня взяли с собой побродить вдоль Темзы к тому прежде страшному каналу, на берегах которого прожигал свою собственную жизнь и отнимал чужие  печально известный Джек-потрошитель… К моему удивлению место оказалось весьма мокро-солнечным солнечным и тщательно ухоженным с небольшим яблочным садом на месте прежде мрачного места. Туристы обожали подобные места с легендами и потому подобные места постепенно приводили в порядок всячески экологически обустраиваемый...

Я смотрел на прыгающие по лицу солнечные конопушки Бражены и поражался её осведомленности - здесь никогда не бывала чернь, сюда мог приходить только обезумевшей принц крови, которого изловили только после третьего убийства и закрыли пожизненно в золотой клетке внушительных размеров, где он имел практически всё кроме свободы. При этом ничем его не травили, лишили доступа самый ближайших родственников, а дальние о нём даже не слыхивали… С тем он и усоп, а мы шли к месту, где по словам Бражены, до сих пор находилась золотая клетка, а в ней скромный бетонный мавзолей царственный безумцу Джека-потрошителю… С пемзы приречная прибоя словно возникали слова: не верь сказанному… проверь сказанное… не услышишь слышимое… не спеши всё видеть и знать…

Под этот шорох мы дошли да увитой плющом чёрный чугунной клетки, за которой была видна бетонная могила безумца без единственной подписи… Жена Алексея выдала мне напильник - в нём было три точных треугольника граней…

- Пилите, Шура, гири - они золотые…

 Я очень быстро сделал резкий надпил, и  на ладонь упала курчавая золотая стружка….

- Где гарды?! - закричали невидимые наблюдатели.

- Пора уносить ноги, - резюмировал Алексей…. -  Ты, если что, заходи, - у нас здесь что ни день, то всё новые и новые скелеты в шкафу… А у вас там в реале скучно: ни толком пожрать, ни толком кого-то обуть, хоть самому раздевайся

- Так ведь раздели!

- И я о том же, потому я здесь уже несколько лет вот под таким же бетонным камушком пребываю… Ты, если что, приходи - пойдёшь по берегу Темзы до второго канала, затем пройдёшь вдоль канала метров двести, и сразу увидишь бетонный надолб… Вот именно там я и лежу, а Бражена приносит ко мне очень скучные полевые цветы… Вот и просыпайся, приехали… Обмен так обмен…

Сон он не сон… Кто знает… поверить страшно, а проверить ещё ….

- Просыпайся. Просыпайся, с добрым утречком, Веля, мы тебя с Браженою -…
 
Ну и нах  себе такое приглашение?!
В дверь позвонили:

- Такси в аэропорт заказывали? Ваш самолет вылетает ровно через три часа сорок минут…

Феномен Джека заставил всю Англию увидеть его жертв — всмотреться в новый социальный класс людей. Вот в этих самых людей — без регистрации, без жилья, без надежды. До этого Англия их будто не замечала. Самое таинственное убийство интересно именно тем, что ад — вещь не поэтическая. Не литературная. Он возникает именно там, где люди уже создали для него идеальную среду. Это касается и нас сегодняшних.

Но если уж заговорили о прошлом, то оно и сегодня фонит в нашем информпространстве, в частности - в телевизионном... Вы никогда не замечали нотки неосознанной грусти  даже в легендарной советской кинокомедии «Весна». А ведь суть происходящего  в поиске, первом поиске в использовании солнечной энергии. Сегодня, когда повсеместно появляются и насаждаются солнечные автомобили и солнечные батареи - попытки показать, как это будет - кажутся нелепыми и смешными... Но тогда это было в сталинской послевоенной Москве. И футуристические наряды кордебалета известнейших актрис тоже были… А вот губатый коммуняка Симонянин и по сей день присутствует на том же милом телеканале «Гамма»... Что бы хотелось пожелать каналу, который гонит не только проплаченную коммуняцкую бодягу, но и прекрасные французские детективные сериалы с прекраснейшими актерскими ансамблями современных европейских актеров… Я бы стал умолять - французов побольше, Симонянина (Симоненко), запрещенного в стране - нах! Чтоб я не судился с вами... И этот тупой бесконечно беспринципный сравнительно-бодяжный сериал пропагандисткой грязной туфты о Китае и Украине. Посмотришь подобную грязную для страны чушь в ежедневном формате и начнешь урчать ксенофобически на бедных китайцев. А между тем, вчера на ВДНХ на «Гогольфесте» они стайками проносились мимо меня на роликах, очаровательно улыбаясь и покрикивая то на китайском, то на украинском, то на русском:

8. Балканская баркарола

Даже на отдыхе кратком мне преднамеренно приходилось думать об этом среди мелькающих повсеместно побитых сединою балканских инвалидов последней балканской бойни... По приезде на родную Троещине уже в очевидь начинаешь видеть своих, хотя ещё порой бессединных, но  таких же прикостыльно несчастных...

Каково жить на скалах, на камнях возводя камни?
Именно с них я смотрю в завтра...
Я вижу завтра...
Я прорицаю:
ЗАВТРА...

На примерах вчера. Кто не готов увидеть суть этого далеко не только балканского вчера - пусть отодвинется от экранов, а я намерен прямо здесь рассказать «Притчу о пластмассовой жопе»... Разве что чуточку позже, поскольку машина старенькая и сбоит... Так что придвигайтесь к своим мониторам сегодня же, но под вечер! Прежде всего, блюстители морали, мы здесь как бы поговорим о будущем мире. Примерно так, как мы разговариваем по утрам с местным цветочным хиппи, предупредительным, начитанным, продающем цветы от рачительного хозяина, с которым я тоже имею милое шапочное знакомство - раскланиваемся, клонируя взаимоприязнь в троещинском мире. Так вот, этот тридцатисемилетний хиппи принадлежит к той трети инертных к войне киевлян, которых матери так и не отпустили на очередное человеческое братоубийство, под каким бы соусом оно в мире не продавалось. Поскольку генофонд в этих семьях крепко выгребла ещё Вторая Мировая война... Судить этих людей я не стал бы, но и не призывал бы оправдывать. Они просто такие, какие есть... Самого меня - старика чисто по-советски, возможно бы и выбросило в жерло этой войны, но по возрасту мне была отведена роль некого рефери. В ней и постараюсь в период данного повествование пребывать, чтобы не напрягать тех, кто, как и нынче на Балканах, еще проживут отведенные им очередные четверть века, и окажутся в уже весьма обозримом ЗАВТРА.

Так вот... Нет благословения матери - не воюем! Такой лозунг тех, кто так и не поднялся с коленей за прошедшие четверть века - ни материально, ни морально, ни благостно, суть духовно. Между прочим - именно их абсолютное большинство. И не только у нас, но и на Балканах... По крайней мере, в Киеве таких ровно треть... Последние выплески балканского лета на Адриатике - это удивительный, хоть и крайне малый период между солнцем и солнцем, между безумной жарой и беспросветной слякотью да унынием. К тому же с 1-го сентября по приказу тамошнего принципала страны закрыты все прибрежные дискотеки... Однажды уже дотанцевались до животной войны. Учиться беспрекословно и многогранно! Сервисов у страны тьма, а специалистов сферы всяческих добрых услуг всё ещё не хватает. А эти услуги - это не сбивка по-пролетарски колченогих табуреток из расчета - три гвоздя четыре ножки. Наклепали уже... И столов, и банкеток, и стульев!.. Танцы ничто, услуги - всё! Вот и карусельщик Славко Ожич каждое утро к десяти утра появляется на пирсе, поскрипывая протезами левой руки, ноги и чего-то там соединительного уже в ягодице... Он сед и почтенен, он даже без запаха перегара, он даже почти что выбрит, и с сединой ещё не во всю курчавую голову. Таких людей, простых и крепких, прежде и Герцен, и Огарев, и Тургенев уважительно называли почти русскими мужиками... Европы. Так вот, речь дальше пойдет как раз об этом вот мужике. На пирсе, ожидая катерок в "сладоленд" калека-ветеран полусидит, грузно опершись о боковой бакен. Подходят люди - туристы и черногорцы… Сперва учтиво и дружелюбно пропускают на катерок полуобнаженных пляжно туристов, а затем неведомо откуда возникшие молодцы, взявши руки в "гнездышко" -  на четырех руках переносят просевшего на живое креселко ветерана на кораблик в одно и то же особое место, которое занимается накануне, как служебное, предупредительным матросом каботажного суденышка... Точно так же через 15 минут ходу по живописной бухте его выгружают в "сладоленде", где он ступает не более сотни шагов к тамошней карусели. Карусель уже отперта ночным сторожем, но не тем, который работает по Куштурице сторожем в зоопарке, а другим, растворяющемся в глубинах парка ещё до нашего прибытия. Теперь Славко садится за диктовую стойку и бело-выцветшей протезной рукой начинает указывать на место сбора детворни со всяческими "шнурками в стакане", то бишь родыками... Славко тихо ворушит спекшимися губами... десять и едын... Всё. Конструкция пластиковой руки дает строгую отмашку! Прочим ждать. Славко поднимается с места, делает неспешный шаг к рубильнику и карусель начинает вращаться положенные ей три-пять минут... В особо жаркие дни не более трех... Остановка, дети выходят, за ними семенят чуть потухшие родители... Вращаясь на карусели, они многократно ловили на себе даже не взгляд, а только перст указующий...

Этот перст из квелого в черных прожилках пластикового мрамора врезается в память уже навсегда...  Но дети любят Славко Ожича, а молодежь день за днем, год за готом возит, поскольку и она выросла со вчерашней славкиной карусели, ввинчиваясь в тинейджерство, юность и зрелость, тогда как душа Славко всё это время словно мечется по безысходному кругу... Был разрыв, и был разорванный он на части... на последней Балканской бойне... А дальше не было уже ничего... Не благословленные балканскими матерями, прежде всего, они потеряли веру в солнечный мир... Наверное, и поэтому обожгло их войной... Как следствие - это охамевшие лица нынешних балканских матрон, их низкие зычные, не терпящие мужского противления голоса... И всё же припоминаю броский лозунг в том же уже подзабытом нами - совками СССР через те же 25 лет после войны: «Всё лучшее – детям»… А карусель, которую и сегодня включает Славко, завтра, возможно, сдадут в музей хотя бы последней балканской войны... Потому что самая последняя война на планете Земля остановлена будет не вскоре, а и, может быть, уже никогда...

Можно проговорить очень много и трубно о гастрономических достоинствах морских разносолах прибрежных ТРЕХ РЫБАРЕЙ, либо о натруженности улыбок, о натянутости улыбок, о растянутости до ушей улыбок клиентов и представителей сервисного человечества в местах, где оно окончательно сформировалось, либо заново восстановилось после десятилетий тоталитаризма и войн… Актеры и представители сферы услуг меня уже сейчас непременно поймут, в то время, как клиентура всяческих сервисов только почешется в области репы. Ненавязчивый русский сервис в странах постсовка просто феноменальный! А если с этим надо прожить ещё надцать лет, постепенно откараскиваясь от прошлого и перебираясь в невоспетое пролетарскими писателями будущее. То, что тогда?!. Ну, для меня самого эта конкретика на завтра ясна: чего изволите-с, изволите, чего пан (ство) бажає? В первейшем приоритете, а оттого: keep a smiles! А зачем улыбаться?! - потому что как здорово оставаться в тренде! Три пескаря, три рыбаря, и даже два товарища, соображающих на троих - это по-нашему!.. Креветки, как лошади, а лошадей всех поели... В войны, в бескормицу, в проклятый тоталитаризм. Местные шугаются и моей кепи с тремя теми же по сути рыбными скелетиками на фоне таких же рекламно-ресторанных. Но в чем собака порылась? На кепи по-английски написано «Серебренная рыбка» - сильвер фиш, а на футболке на том же языке: Красивая Америка!.. В подзапретном мире Монтенегро надписи по-английски вызывают нелепейший атавизм: - Дай долар! И это в опрятно уже европейском мире, где все расчеты ведутся на евро. Воистину вспоминается бессмертно перелицованный итальянский Пиноккио в русскозаветного Буратино... Там тоже помнится, была корчма: Три корочки. Хоть и питались в ней местные олигархи - всё дуриманы с бармолеями... Такие мы, славянистые облыжники... Горько и долго помним наше малоприглядное поруганное системой совка прошлое... Даже на кромке Рая... То-то будет в Раю... А уж Ад и вовсе со всеми своими сервисами Преднебесья представится нам просто Раем. Ну, разорвут на молекулы и отправят на перетрус... Так нам и там ничего. Ведь это у нас в литературе просветился однажды грек Розаркаки... А отстрельным на Донбассе бурятам и вовсе пень собакам сцать... Так что, если что, то мы в тренде... И к тому же русские да донецкие в тех же среднеземноморских мирах обитаются... Здороваемся, здравейте, здоровеньки булы... А в сердцах, чтоб вас  за разрыв древней страны разорвало! Порвало как тузик грелку!! За поребриком вашим… Не нашем… пока не случается реальная боль… Мечется дончанка из ДНР с острой поджелудочной болью. Цены в аптеках европейские, да и фестала в них нет. Жена молча вынимает облатку дефицитного в наших тамошних условиях фестала и передает женщине: Берите!.. Да вы что, я же из Донецка, вы из Киева… Но лекарство берет. А в чем повинны дончане и киевляне….  В этом горьком своем мы словно на выдохе, на перетишье, а вокруг люди с испепеленными в душах страданиями, с невозвратной болью. Но уже сервисно улыбающиеся, пока не закипают до каменных волн памяти... Странные оттого их улыбки, и не приведи Господи, сорвать эти улыбки с лиц предупредительных женщин. Не дай вам Бог даже попробовать сделать это, допустить, просто представить...