Вендетта

Глоссарий

Дон – глава мафии.

Консильери – личный советник Дона.

Младший Босс – управляет городом от имени Дона.

Капитан (Капо) – четвертое место в мире мафии, управляет солдатами и несет ответственность за определенные деловые районы на территории.

Солдаты – посвящённые члены мафии, выполняющие работу по указанию вышестоящих.

Омерта – кодекс молчания, чести и поведения, действующий среди итальянской организационной преступности.

Вендетта – обычай, требующий возмездия или кровной мести.

Дон > Консильери > Младший Босс > Капитан > Солдаты

Стидда – правящая мафиозная семья западного побережья Сицилии, со столицей в Кальтаниссетте.

Каморра - правящая мафиозная семья западного побережья Сицилии, со столицей в Палермо.

Коза Ностра - правящая мафиозная семья восточного побережья Сицилии, со столицей в Бронте.

Сакра Корона Унита - правящая мафиозная семья восточного побережья Сицилии, со столицей в Виттории.

Габриэль Ванцетти – Дон Стидды.

Антонио Моретти - Дон Каморры.

Данте Россо - Дон Сакры Короны Униты.

Лоренцо Драги - Дон Коза Ностры.

Вито Бонелло – Консильери Габриэля.

Адамо Лорети – Консильери Антонио.

Кристиан Серрано – Младший Босс Ликаты. Шурин Габриэля, муж Джулии.

Джулия Серрано – жена Кристиана, младшая сестра Габриэля Ванцетти.

Марселла Ванцетти – жена Габриэля, младшая сестра Лоренцо Драги.

Лукреция Моретти – жена Антонио Моретти, кузина Марселлы Ванцетти и Лоренцо Драги.

Даниэль Серрано – сын Кристиана и Джулии, будущий Младший Босс Ликаты.

Изабелла Серрано – старшая дочь Кристиана и Джулии, невеста Андреа Россо.

Габриэлла Серрано – младшая дочь Кристиана и Джулии.

Демиан Моретти – старший сын Антонио и Лукреции Моретти, будущий Дон Каморры.

Джейк Моретти – младший сын Антонио и Лукреции Моретти, будущий Консильери Каморры.

Алессио Ванцетти – старший сын Габриэля и Марселлы Ванцетти, будущий Дон Стидды.

Баттиста Ванцетти – младший сын Габриэля и Марселлы Ванцетти.

Виттория Ванцетти – мать Габриэля Ванцетти и Джулии Серрано, бабушка Даниэля, Изабеллы, Габриэллы Серрано, Алессио и Баттисты Ванцетти.

Дарио Ванцетти – отец Габриэля Ванцетти и Джулии Серрано, бывший Дон Стидды, дедушка Даниэля, Изабеллы, Габриэллы Серрано, Алессио и Баттисты Ванцетти.

Валерио Серрано – отец Кристиана Серрано, бывший Младший Босс Ликаты, дедушка Даниэля, Изабеллы, Габриэллы Серрано.

Беатрис Серрано – мать Кристиана Серрано, бабушка Даниэля, Изабеллы, Габриэллы Серрано.

Андреа Россо – сын Данте Россо, будущий Дон Сакры Короны Униты, жених Изабеллы Серрано.

Лия Россо – дочь Данте Россо, младшая сестра Андреа.

Чезаре Драги – сын Лоренцо Драги, будущий Дон Коза Ностры.

Анже́лика Драги – дочь Лоренцо Драги, младшая сестра Чезаре.

Пролог

Джейк

Я моргнул и потер переносицу — как же это утомительно. Мы с братом не зря терпеть не можем эти советы, но деваться некуда: наш отец — Дон. Вместо того чтобы часами сидеть на этих собраниях, я мог бы спокойно коротать вечер в одном из клубов, принадлежащих клану, попивая виски и цепляя девушек.

— Они снова захватили поставку оружия, — напомнил Адамо Лорети — консильери отца. — Погибло пятеро солдат, ещё трое ранены.

Дерьмо!

Я нахмурился. Это уже третье нападение за два месяца. В последнее время Стидда ведёт себя подозрительно активно. После начала войны между семьями обе стороны понесли серьёзные потери. Столько крови пролито из-за одного мужчины, который не смог смириться с тем, что женщина, обещанная ему, в итоге досталась другому.

На Сицилии мафиозные кланы вечно сталкиваются из-за чего-нибудь: земли, поставок, людей или личных счётов. По-моему, всё это чушь собачья. Ресурсов на острове достаточно для всех, но каждый всё равно пытается урвать кусок побольше.

Западное побережье Сицилии делят между собой Каморра и Стидда, а восточную часть контролируют Коза Ностра и Сакра Корона Унита. Мы обосновались в Палермо и близлежащих городах. Стидде принадлежит Кальтаниссетта и прилегающие территории. Коза Ностра контролирует земли вокруг Бронте, а Сакра Корона Унита — Витторию и соседние города.

Наш союз с Коза Нострой крепок благодаря давним деловым связям, а также родству: наша мать приходилась кузиной самому Дону этой организации. С Унитой случаются редкие стычки, но открытой вражды нет. А вот со Стиддой — совсем другое дело.

— Нужно прижать этих ублюдков, чтобы впредь не смели посягать на нашу территорию! — прорычал Густаво, младший босс Риберы, бросив взгляд на отца.

— Я знаю. И я отомщу, — раздражённо ответил отец, ударив ладонью по столу. — Встреча окончена. Проваливайте. Демиан и Джейк — останьтесь.

На кой хер мы ему сдались?

Я повернул голову и посмотрел на брата, пытаясь понять, в курсе ли он, но Демиан качнул головой — он тоже не знал.

Отец подождал, пока все остальные покинут кабинет, и обвел нас тяжелым, оценивающим взглядом.

— Для вас двоих у меня есть особое задание. Оно должно стать уроком для Стидды. Уроком, написанным их же кровью, — его голос стал тише, но от этого только страшнее. — Мы нанесем удар туда, где они меньше всего ожидают.

И куда же, одержимый мудак?!

Мой брат, нахмурился, на его лице появилось предвкушение. Он всегда был более жестоким и склонным к кровопролитию.

— Отец, что именно ты задумал? Мы не можем позволить себе открытую войну, пока не укрепим позиции, — начал я, но тут же осекся, понимая, что спор с ним в таком тоне неуместен. Я лишь поправил манжеты пиджака и неохотно кивнул: — Но я сделаю то, что ты прикажешь.

Отец усмехнулся уголком губ, будто именно этого ответа и ждал.

— Что нужно делать? — спросил Демиан. Он не стал скрывать своей реакции. Кровожадная, почти хищная улыбка расползлась по его лицу, и он медленно выпрямился на стуле.

Глава 1

Изабелла

Попытки найти что-то новенькое в библиотеке не увенчались успехом. Я бродила среди книжных рядов, но ни одна из историй так и не заинтересовала. Настроение прочитать что-то новое пропало, поэтому я остановилась на сборнике историй про мифических существ. Мистика — моя давняя слабость, и эту книгу я перечитывала много раз. Пожалуй, сегодня окунусь в историю про вервольфа, что наводил ужас на девушек из французской деревни.

Я знаю её практически наизусть.

В комнате имелось несколько соф, а также на полу были разбросаны большие подушки. Устроившись на одной из них, я заправила прядь рыжих волос за ухо и погрузилась в чтение. Почти закончив первую страницу, меня отвлекла распахнувшаяся дверь. В библиотеку впорхнула Габриэлла, вид у нее был одухотворенный. Одежда была испачкана краской, а черные вьющиеся волосы были собраны в тугой пучок на макушке. На лице играла легкая улыбка, в таком состоянии сестра пребывает, написав новый шедевр.

— Иза, — с воодушевлением произнесла она и устремила взгляд на книгу в моих руках. — Ты снова читаешь ужастики! И чем тебя привлекает эта мистическая хрень?

Сестра, как всегда, очень тактична в высказываниях. Я задумалась на мгновение. Несмотря на всю любовь к сверхъестественному и фольклору, иногда было трудно объяснить, почему это так увлекает. Возможно тем, что все монстры, описанные на страницах книг, не смогут причинить боль. Вымышленные монстры помогают забыть о настоящих. Снова в памяти всплыл подвал, но я быстро прогнала воспоминания. Габи до сих пор порой снятся кошмары после увиденного в нём.

— Наверное, ощущением тайны и верой встретить нечто волшебное. Каждый раз, когда читаю, я чувствую, будто открываю окно в другой мир, — мечтательно ответила я. — Это словно глоток свежего воздуха.

Габи кивнула, немного задумавшись над моими словами.

— Понимаю. В этом есть что-то романтичное, — произнесла она, улыбаясь. — Но, все равно это пугающе. Для меня загадка как ты спишь по ночам, после разных рассказов и триллеров.

Я лишь рассмеялась в ответ.

— Спокойно, не волнуйся, — сказала я, продолжая улыбаться. - Уверена, ты пришла не книгу критиковать. Неужели закончила картину?

— Да, ты должна ее увидеть. Так что поднимай свою задницу и пойдем! – воскликнула сестра. — Давай быстрее. Монстры никуда не убегут, а я не могу ждать, так что поторапливайся.

Закатив глаза, я отложила книгу для лучших времен.

— Сестренка, ты довольно надоедлива, когда тебе что-то нужно, — усмехнувшись, подметила я, поднимаясь на ноги. — Веди меня к своей «шедевральной» картине.

— Хватит ворчать как старая бабка, — проговорила Габи, беря меня за руку. — Ты даже не представляешь, чем я вдохновилась! Это будет нечто уникальное.

Её голос был полон волнения, и мне стало любопытно. Мы вышли в коридор, Габи быстро шагала вперед, она была полна энтузиазма. Дойдя до художественной студии, она сразу же ворвалась внутрь, скрывшись из виду. Я же задержалась у входа и посмотрела на дверь кабинета отца. Он снова не спустился к завтраку.

Отец являлся Младшим Боссом Ликаты, и часто настолько погружался в дела, что забывал обо всем, даже о приемах пищи. Нужно будет проведать его позже.

Габи нетерпеливо позвала:

— Не стой как истукан, заходи быстрее.

— Ты — заноза в курсе? — проговорила я, входя.

Комната утопала в творческом беспорядке. Справа стоял стеллаж с красками, кисточками и прочей атрибутикой для живописи. Слева хранились чистые холсты и готовые картины. У стены была кушетка, заваленная подушками, а над ней висел весенний пейзаж нашего сада. Если бы родители не возражали, сестра с радостью разрисовала бы все стены, но мама была категорически против, она не любила хаос. В центре комнаты возвышался мольберт — сердце этого маленького творческого мира.

— Вот оно! — воскликнула она, указывая на холст, в светлом багете. — Моя новая работа!

Я подошла ближе и внимательно вгляделась в картину. На ней было изображено голубое чистое небо, в котором парили несколько драконов, с фиолетовой и зеленой чешуей. Я застыла на мгновение, завороженная деталями и атмосферой. Сестра чуть ли не прыгала от нетерпения, ожидая оценки. Захотелось немного поиздеваться, и я сокрушенно вздохнула.

— Не впечатляет. У тебя получились какие-то каракули, — я покачала головой и повернулась к ней. — И это ты хотела показать? Ну, не стоило отрывать от чтения.

Габриэлла лишилась дара речи и шокировано уставилась на меня. Ее выражение лица было комичным, не выдержав, я рассмеялась.

— Ты бы видела свое лицо, аж покраснела от злости, еще немного и пар из ушей пошел, — со смехом произнесла я и притянула ее для объятий. — Габи, это потрясающе, с каждым разом получается все лучше, мой маленький Пикассо. Почему написала драконов?

Она приняла объятия и рассмеялась.

— Когда-нибудь я прибью тебя из-за твоих шуток. Они меня в могилу сведут, — произнесла она. — Вдохновилась одной из твоих книг, идея сама в голову пришла.

— Кто бы говорил, твои шутки не лучше моих. — Проговорила я, — А картина прекрасна, мне нравится.

— Во всем виноват Даниэль, он заразил нас своим ужасным юмором. — с усмешкой произнесла она, прижимаясь ко мне.

— Да, он всегда умудряется заставить нас смеяться даже в самые неуместные моменты, — кивнула я. Даниэль тоже сегодня не появлялся, как и папа. Видимо, в Семье снова куча проблем.

В такие приятные моменты иногда получается забыть в каком мире мы живем. В мире, где мафия реальна, и монстры прячутся в близких людях. Моргнув, постаралась прогнать неприятные мысли. Сегодня что-то много меланхолии лезет в голову.

Я посмотрела на сестру.

— Могу я повесить картину у себя? — с надеждой спросила я.

— Я подумаю над этим, — с усмешкой произнесла Габи. Мстит за розыгрыш. Мы еще поговорим об этом.

— Хорошо, — сказала я, улыбаясь.

Глава 2

Габриэлла

Закончив уборку студии, я с усталостью опустилась на кушетку. Взгляд снова невольно упал на картину. Хотя это был не совсем привычный для меня формат творчества, результат порадовал. Взяв в руки телефон, я посмотрела на часы — уже был полдень, а Иза всё ещё не вернулась. Надеюсь, что всё в порядке. Видимо, произошло что-то серьёзное — отец не вызывает нас в кабинет без веской причины. Но я не могла придумать ни одной возможной темы для их разговора. Безумно хотелось расспросить её, когда она вернётся. Думаю, она всё же расскажет, в чём дело.

Я взглянула в окно, радуясь теплой погоде. Лето обещало быть жарким и солнечным, скоро должен был приехать дядюшка с семьей. Мужчины снова уйдут с головой в дела, а мы с мамой и тётей Марселлой будем гулять и купаться в море. В голове прокручивались образы летних вечеров: жаркое солнце, аромат морского воздуха и звуки гитары, доносящиеся от соседей.

Я улыбнулась, вспомнив наши прошлые летние каникулы — те самые, когда вся семья собиралась вместе и мы ездили по городам Италии. Каждое лето — новое место, новые впечатления и, конечно, новые приключения.

Для шоппинга мы ездили в Рим и Милан — это была святая традиция. Мы с мамой, тётей и Изой могли часами бродить по бутикам, примеряя всё подряд, пока мужчины терпеливо ждали нас в ближайших кафе или, чаще всего, просто исчезали под предлогом «важных звонков». Папа с дядей почти всегда были заняты работой, даже в отпуске — телефоны, встречи, срочные дела. Но иногда им удавалось выкроить время, и тогда мы всей семьёй устраивали вылазки на природу или вечерние прогулки по набережной. Эти моменты были особенно ценными.

Однажды во Флоренции, Баттиста в свой тринадцатый день рождения решил доказать всем, что уже вполне взрослый и умеет кататься на скутере. Не придумав ничего лучше, он угнал его у нашего гида. Проехал, правда, всего метров пять, потом на что-то отвлёкся, врезался в мусорный бак и вывалился прямо на клумбу с лавандой. Его лицо потом пахло цветами ещё два дня, несмотря на все попытки отмыться. Мы дразнили его «прованским принцем» до конца каникул. Сейчас, конечно, кузен отлично умеет водить мотоциклы, даже участвует в гонках, чем недовольны дядя и папа, но каждый раз, когда тётя Марси видит Баттисту рядом с байком, говорит: «Только не повтори флорентийский манёвр, ладно?».

В Амальфи, когда Даниэлю уже было восемнадцать, он решил поиграть в клифф-дайвера и нырнул со скалы, чтобы произвести впечатление на очередную девушку. Только вот не рассчитал глубину — и вынырнул с синяком на лбу. Мама тогда устроила ему настоящий разнос: «Тебе уже восемнадцать, Даниэль! Ты взрослый человек, а ведёшь себя, как безрассудный ребёнок!». За это папа заставил его сидеть в домике весь следующий день, пока мы гуляли. Дан весь вечер ходил мрачный, как туча, но к скалам больше не приближался. Во всяком случае, родители так думают.

А в Таранто мы всей семьёй ели мороженое на набережной, когда вдруг налетел порыв ветра и сдул шляпу Марси прямо в воду. Не раздумывая ни секунды, Габриэль бросился за ней, словно герой из старого фильма. Шляпу он, конечно, спас, но сам выбрался на берег насквозь мокрый — и тётя, сдерживая смех, тут же назвала его «мокрой курицей».

Я рассмеялась, вспомнив, как Алессио и Иза всегда старались держаться в стороне от всех этих безумств, но в итоге всё равно оказывались в эпицентре. Как тогда, в Портофино, Баттиста с Даниэлем решили разыграть Алессио и подменили ему крем для загара на крем для депиляции — и в итоге весь вечер кузен ходил с идеально гладкими ногами, как у балерины. Мы смеялись до слёз, а он клялся, что отомстит каждому из нас. До сих пор не отомстил, кстати. А в Чинкве-Терре, когда чайка украла у меня бутерброд прямо из рук, я полчаса спорила с администратором, требуя компенсацию "за моральный ущерб", а Иза пыталась меня оттуда увести, в итоге случайно врезалась в официанта и он уронил поднос с напитками прямо на нас.

Эти воспоминания были как глоток свежего воздуха. Простые, тёплые, настоящие. Они казались бесконечными. И я так надеялась, что этим летом всё будет так же.

Я почувствовала лёгкую дремоту и прикрыла глаза, позволив себе ещё немного побыть в этих мыслях. Но звук открывающейся двери прогнал сон. Я резко приподнялась и посмотрела на сестру.

Она выглядела подавленной. Это сразу вызвало тревогу. Изу мало что могло выбить из равновесия — она всегда умела держать лицо. Это из-за разговора с отцом? Но что он мог сказать, чтобы довести её до слёз? Моё сердце пропустило удар от дурного предчувствия. Не проронив ни слова, Иза села рядом.

Я коснулась ее плеча.

— Что случилось? Ты как будто сейчас расплачешься, — обеспокоенно спросила я. — Что сказал папа?

— Отец хочет отдать меня за старшего сына Дона Униты, — всхлипнув, произнесла она. — Пока решение не принято, они с дядей дают право самой выбрать.

Какого черта?

— Замуж? Почему так внезапно? Они долго не упоминали замужество, если есть право выбора — откажись. Я уверена, они поддержат твое решение.

Иза посмотрела на меня, в ее глазах отражалась борьба между долгом и личными желаниями. Я видела, как ей тяжело принять это решение, и это причиняло боль.

— Я знаю, что ты переживаешь, — сказала я мягче, — но ты имеешь право на собственное счастье. Неужели ты готова пожертвовать будущей жизнью ради клана?

Она вздохнула, и я заметила, как её плечи немного опустились, будто она старалась сбросить с себя тяжесть, которую несла.

— Я все понимаю, Габи, — ответила она, — но в нашем мире личные желания становятся второстепенными. Я могу стать связующим звеном между кланами, а это значит, что смогу защитить близких. Это то, что действительно важно.

Неужели папа заставил её поверить в эту альтруистическую хрень?

— Но это не должно быть единственным выбором, — возразила я, стараясь донести до неё свою мысль. — Ты заслуживаешь любви и уважения, а не просто союз ради мира. Я понимаю, что это непросто, — начала я снова. — Но ты можешь выбрать другой путь. Мы найдем способ. Что, если поговорим с папой? Он поймет…