Венец из облепихи. Лягушке-ищейке напарник не нужен!

Глава 1. Дело об убийстве «красной шапочки»

— Это что, шутка какая-то?

Клянусь своей лягушачьей шкуркой, если это и правда чей-то глупый розыгрыш, и девица прямо сейчас подскочит и изобразит перед «зрителями» поклон, надеясь на овации, я лично сделаю ее мертвой по-настоящему.

Или того, кто до этого додумался.

— Да уж, сходство и правда… наблюдается, — патрульный-богатырь, который прибыл на вызов раньше меня, неловко почесал затылок.

Такой здоровый, а ближе подойти боится. Его дело силой своей богатырской разгонять разбушевавшуюся нечисть. Моя – шевелить мозгами. Оно и правильно, да только вот выглядело всегда забавно. Плечистые силачи, ежась от страха, пропускают вперед, к местам самых жутких в городе преступлений меня. «Полторашку», как говорит про меня Аня – моя подруга из отдела. А ведь это я еще свою истинную форму не принимала. Было бы забавно, если бы богатыри расступались перед скачущей расследовать преступления лягушкой. Зато как показательно! А вот нечего было не верить в меня и говорить, что потомку Царевны-лягушки никогда не бывать настоящей ищейкой. Ха!

И кто тут теперь главный?

Ладно-ладно. Пора сосредоточиться на работе. Вот всегда я так – начинаю слишком много болтать в собственной голове, когда вижу… подобное. Да, я сама решила стать ищейкой. Но вряд ли к такому можно привыкнуть, да?

Меня вызвали на место преступления, когда до конца дежурства оставалось ровно пятнадцать минут. Что ж, похоже сегодня придется снова ночевать в бюро. Не в первой!

Что поделать, если иногда разного плана нечисть забывает о том, что мы, вообще-то, давно живем в современном и цивилизованном мире. И больше не можем позволить себе показываться перед обычными людьми. Упоминания о нас давно остались в сказках и старых приметах, в которые теперь мало кто верил (кстати, зря). И чтобы продолжать существовать в мире и покое, нам нужно тщательно скрывать свое существование от людей. Да только вот не все это понимают. Для того и нужно бюро.

— Кто ее нашел?

Я занырнула под ленты ограждения. И выпрямилась, поправляя любимый кокошник в светлых пышных кудрях. Нет-нет, не подумайте, я не ношу старинные настоящие кокошники, как какая-то позерша. Я девушка современная. На работу прихожу исключительно в пиджаках (сегодня в зеленом, кстати). А мои кокошники – это скорее дань истокам, как говорит Аня. Так и есть. Ну люблю я эти современные ободки, заостренные кверху, украшенные цветами или стильными бусинами. Назовем это моей изюминкой. Ну, или называйте придурью, мне все равно.

— Лешак ее нашел, — отчитался другой патрульный-богатырь. Я глянула на него искоса, снова убеждаясь в том, что от «богатырей» потомкам нынче досталось одно название. Нет, они, конечно, сильные ребята. Но уже совсем не те же, что когда-то.

— И где лешак? Не отпустили его, надеюсь?

— Не, сторожим, мы порядки знаем, — здоровяк махнул рукой в сторону леса. Над верхушками хвойных догорали последние цвета заката. Алые. Жуть какая. Сложно будет искать улики в темноте… Зато меньше любопытных глаз. — Там он, далеко от леса отходить отказался. Ждет.

— Хорошо. Люди успели ее увидеть?

— В людские отделения звонков не поступало… А я не видел никого. Наши сторожат. Все, как положено.

Отлично, меньше волокиты с отчетами. Кивнув и натянув на лицо бесстрастное выражение лица, я незаметно выдохнула. И обошла патрульного, наконец, осмотрев место преступления целиком.

1.2

— Нет, это точно шутка какая-то, — тихо пробормотала себе под нос.

Может, я и работаю в бюро не так уж и долго, а ищейкой и того меньше. Но такого… я еще не видела.

Убийство произошло прямо у опушки леса в пригородном общественном парке. Судить не возьмусь, я не кощей-некромант, и тут явно нужно вскрытие. Но, кажется, убийство случилось не так давно, а значит – на закате.

Девушка лежала на спине, укрытая сгущающейся тенью от деревьев. На вид ей было не больше двадцати. И, если не знать правды, можно было решить, что она просто прилегла в чуть влажную осеннюю траву, чтобы отдохнуть и насладиться горьковатым ароматом полыни, который теперь ощущала я.

Полы ее красного длинного пальто разлетелись по сторонам. Красный берет слетел с головы. Все еще недостаточно ассоциаций? Вот вам еще одна деталь, которая точно дорисует в голове тот самый образ – плетенная корзинка. Рядом с ней, завалившись на бок, лежала плетенная - тина-трясина меня подери - корзинка! Ни современный рюкзак, ни сумка, ни шоппер. Корзинка.

— Красная шапочка, не иначе, — пробормотал богатырь у меня за спиной, решив озвучить мои собственные мысли.

Кажется, я знаю, как это дело обзовут в бюро. Дело о красной шапочке. Что ж, значит будем искать волка.

Подойдя ближе, я обомлела и впрямь заметив на тех участках влажной земли, где не росла трава, отпечатки лап. Нет, ну точно чья-то злая шутка. Правда эти лапы явно принадлежали не волку, скорее собаке, при чем не самой крупной. Но и волки-оборотни нынче обмельчали. А вот и первые подозреваемые. Да, зацепка слабовата, люди часто выгуливали здесь собак, жилые районы недалеко. И все же, стоит проверить.

Подойдя ближе, я осторожно и с особым почтением присела рядом с «красной шапочкой» и осмотрелась.

К горлу подступила тошнота. Главное, не подавать виду.

Водолазка на ее груди была разорвана, а под ней… Я заставила себя не отводить взгляд, а цепко выискивать любые детали. Ее кожа была разорвана в районе груди. Будто кто-то вогнал прямо в нее руку…

И вырвал сердце.

Это явно дело рук не человека. Что это – убийство из ревности, мести? Убийце от нее было что-то нужно? Или это и вовсе… ритуальное убийство?

Взгляд скользнул к ее ногам в полуботинках. Обувь на месте, в траве нет следов того, что ее тащили, или она с кем-то боролась. Знала нападавшего? Не успела заметить его приближения? Ногти тоже целы, значит не боролась. Может, под ногтями и найдется ДНК убийцы, может она все же успела полоснуть его хорошенько по лицу, но сегодня я этого точно не узнаю.

Поднявшись, подошла к корзинке, осторожно отодвинув белый платочек, закрывавший от меня содержимое. Пусто. Убийца забрал с собой?

Взгляд зацепился за что-то яркое в траве, видневшееся даже в такой темноте.

Моргнув, я произвела частичную трансформацию. Моя вторая ипостась. Не каждый оборотень был способен трансформироваться частично, да еще и так быстро. Но в моей крови текла кровь той, кого простые люди в своих сказках прозвали Царевной-лягушкой. Разумеется, в сказках мало от того, что было на самом деле, да я и сама вряд ли узнаю спустя столько лет. Но спасибо дальней родственнице за такой подарочек. Именно он в купе с кучей переработок сделал меня не просто шестеркой в бюро. А ищейкой.

Я изменила на лягушачьи только глаза, чтобы лучше видеть в темноте. Вот оно что, теперь я вижу… Осторожно взяв между пальцами маленькую оранжевую ягодку, я случайно раздавила ее, и подушечки залило липким пахучим соком. Не самый приятный запах ягод облепихи.

Я осмотрелась. Можно было подумать – ну что тут странного, это всего лишь облепиха? Она как раз цветет в это время осени. Но вот, что странно… Я не видела кустов с облепихой поблизости. Тогда откуда они? Из корзинки?

— При ней были документы? — Спросила я, возвращая глазам человеческий вид и оборачиваясь на патрульных.

— Нет, но было это.

Мне протянулись небольшой пластиковый пропуск. На имя Русланы Точилиной. Нет, это не пропуск… читательский билет. В библиотеку. Уже что-то.

Я вернула улику патрульному, велев оформить ее, как следует (не забыв поругать за то, что рылись по ее карманам до моего приезда). А сама вернулась ко второму патрульному:

— Отведи меня к лешаку, который ее нашел.

1.3

Лешака охраняли как главного подозреваемого, сразу втроем. Это выглядело забавно – трое плечистых здоровяков и малюсенький сухонький старик, беспечно болтающий ногами на ветке. Но уж кто-кто, а лешаки так точно не убивают. Точнее, они не убивают так.

О, если эти маленькие лесные создания вдруг решают ступить на дорожку зла, они действуют куда безжалостнее. Часами и днями заставляют своих обидчиков плутать по лесу, пугают их до чертиков, морят голодом и жаждой, пока жертва не погибает от ужаса и истощения сама.

Благо, подобным лешаки занимались крайне редко. На моей памяти не было ни одного такого дела.

И уж точно этот коротышка, сидящий на ветке и беспечно болтающий босыми волосатыми ногами, не был способен на то, чтобы вырвать из груди девушки сердце.

Зато… был способен на воровство. Вот же гаденыш!

— А ведь мы еще не знаем, что убило девушку, — вкрадчиво заговорила я, будто бы ни к кому не обращаясь. И остановилась, вскинув голову на сморщенного старичка на ветке, с аппетитом уплетающего пирожки. — Кто знает, может ее… отравили?

Лешак едва не подавился надкушенным пирожком. А один из патрульных откровенно заржал. Но, поймав мой острый взгляд, тут же отступил подальше вместе с остальными. Чтобы продолжать бдеть, но не мешать работе ищейки.

— Так я жеж это… госпожа лягушка, я их много уже съел. Я жеж как думал… что вкусного в лесу оставляют – все подарок, чтобы лешего умаслить. Это ж этот… зако-он!

— Давно уже никто эти законы не соблюдает, — вздохнула я. Жаль, конечно, но такова современная реальность, ничего не поделать. — Дай-ка мне сюда, что не доел, посмотрю с чем пирожок.

Я протянула руку, и леший послушно вложил в нее криво надкусанную улику.

— С капусткой. Вкусный. Так что жеж мне теперь… Погибать, али спасете?

Я не сдержала улыбки. Так и хотелось сдернуть коротышку с ветки и хорошенько потискать. Вот в ком еще сохранился давно утерянный дух.

— И правда, с капустой. А с облепихой не было, случайно?

Леший поморщился.

— Я бы такое в корзинке оставил. Так и чего ж?

— Понимаю. А ничего ж. Вряд ли ее отравили, но экспертизу проведем. Ты на всякий случай далеко в лес не уходи. Вдруг и тебя спасать придется. Или вопросы у нас к тебе появятся. Договорились?

— Да, что уж. Только вы это, учтите. Что я за ответы этим, как его… печеньем беру. Ну или плюшками с сахарком на худой конец. И чаю мне горячего принесите.

— Это что еще за вымогательство? — Я наигранно ахнула и пригрозила ему пальцем. Но тут же смягчилась. — Ладно, принесу я тебе печенья. А пока расскажи мне, что видел. Оплату свою ты уже съел.

Леший криво покосился на недоеденный пирожок, прикидывая, достаточно ли он съел. Я красноречиво спрятала его за спину. Нет уж. Должно же хоть что-то для экспертизы остаться.

— Да я уж все и рассказал. Не видел я ничего. Уже такой ее нашел, эту красную девицу. Подошел поближе, смотрю – пирожки в корзинке! А она – лежит. Пирожки себе по закону забрал. По-честному. И богатыря вашего свистнул, деревья передали. Нечего уж тут рассказывать. Сама все видишь, лягушка.

Судя по тому, как покосились на меня богатыри, весь разговор они бесстыдно подслушивали. Захотелось обернуться и совсем не профессионально показать им язык. Нечего пялиться! Да, лягушка и ищейка. И такое бывает, я заслужила!

— Слушай-слушай, — леший будто вспомнил что-то еще, заговорчески наклонившись ко мне ниже. Я тоже подалась ему навстречу. — Ты, вижу, девка хорошая. Шла бы ты отсюдова, а? У меня на такие вещи опыт жизненный имеется. Темным тут пахнет. Недобрым. Нечего тебе по пятам зла темного шагать. Сама-то чуешь?

Чую. Еще как чую. Да только вот запах опасности меня не пугает, а наоборот… манит что ли. Наконец-то, действительно стоящее дело!

Я тут же мысленно себя отругала. Погибла девушка, а я тут радуюсь… Надо бы посерьезнее.

— Такая работа. Но спасибо за заботу. С меня печенье!

Еще раз тщательно осмотрев место преступления и убедившись, что патрульные правильно сохранили и оформили все улики, в том числе и след отпечатка лапы собаки, я вернулась в машину.

И устало сползла по сидению, закрывая лицо руками и выдыхая. Стянув с головы кокошник, бросила его на пассажирское сидение и запустила пальцы в волосы, массируя голову.

Сердце… кто-то вырвал из нее сердце.

Читать о таких делах и видеть подобное вживую… это не описать словами.

Я выпрямилась и пристегнулась, заводя мотор. Сна и усталости как не бывало.

Вместо того, чтобы поехать домой и поспать хотя бы несколько часов до утренней смены, я свернула в другую сторону, крутанув руль. В бюро. Чем быстрее раскрою это дело… тем быстрее убийца получит по заслугам.

***

— Это же абсурд! Улики явно указывают на следы оборотня-анимага. Это моя работа – искать себе подобных! Зачем мне… приложение, от которого за версту несет смертью?

— А мы еще тактично делали вид, что тут не несет болотом с тех пор, как ты вошла. Расслабься, зеленая. Я не приложение. Приложение здесь скорее ты. Если ты не поняла и этого, то куда тебе до расследований убийств.