Веритасдраго

1

«Наконец-то!» — пронеслось в моей голове, когда я замерла перед огромными, поражающими воображение воротами. Они были коваными, ажурными, с витиеватым дизайном, обещающим за собой целый мир.

Мои мысли прервали звонкий смех и быстрые шаги: мимо меня, слегка задев плечом, промчались парень с девушкой. Я даже не успела подумать о раздражении — их счастье было таким заразительным, таким же безудержным, как и мое собственное. Они легко распахнули массивную створку ворот, и я, сделав глубокий вдох, переступила порог.

Меня встретил сад, который с первого взгляда можно было назвать произведением искусства. Прямо передо мной сверкали на солнце три огромных фонтана. В центре каждого из них возвышалась статуя дракона — гордый символ университета — из пастей которых низвергались потоки воды, подсвеченные кроваво-красным светом. От этого зрелища у меня непроизвольно приоткрылся рот. Повсюду цвели ухоженные клумбы; казалось, за ними ухаживают ежечасно — до того идеально выглядел каждый лепесток, каждый листочек.

В кармане завибрировал телефон. Мама.
— Привет, родная! Добралась? Все хорошо? Ничего не случилось? — послышался ее трепетный голос.
— Да, мам, я внутри! Здесь так красиво, что не верится! — я не могла сдержать широкой улыбки. — Не могу поверить, что следующие пять лет я проведу в этом сказочном месте.
— Ты у меня умница! Это же самый элитный университет страны, и ты всего добилась сама! Я так горжусь тобой! — по голосу я поняла, что мама улыбается своей самой теплой улыбкой.
— Спасибо, мам! Ладно, я потом позвоню, мне нужно заселиться в комнату. Люблю тебя!
— И я тебя! Ждем дома на каникулах!

Все было так волнующе, что происходило будто в тумане. Я оформила документы с помощью милой девушки по имени Роузи (ее фамилию я, к стыду, тут же забыла), и она проводила меня до комнаты. Открыв дверь, я увидела девушку довольно неформальной внешности. Она лежала на животе, в наушниках, увлеченно переписываясь с кем-то в телефоне и совершенно меня не замечая. Ее короткие волосы были окрашены в сиреневый цвет. Рассмотреть больше я не успела.

Я тихо вошла, села на свободную кровать — их было всего две — и огляделась. Комната оказалась превосходной: просторная, с четким разделением на две личные зоны. С моей стороны стояла удобная кровать, рядом — письменный стол со стулом, идеальное место для ноутбука и занятий, а чуть поодаль — небольшой шкаф для вещей. Вторая половина комнаты была зеркальным отражением моей. Мне все понравилось.

Вдруг девушка резко повернулась и заметила меня. Ее лицо озарила белозубая улыбка. Она сняла наушники, окинула меня любопытным взглядом.
— Привет! Ты, значит, моя новая соседка? Меня зовут Кора Браун. Я на втором курсе. Весь прошлый год жила здесь в одиночестве, привыкла к такой роскоши, но что поделать — придется учиться делить пространство, — в ее голосе сквозила легкая, добрая ирония, и я невольно улыбнулась в ответ.
— Со мной наверняка будет веселее, чем одной. Меня зовут Шона Холл. Я только поступила на экономический.
— Тебе повезло, скромняга, — она хитро ухмыльнулась. — Я тоже на экономе. Так что если что — обращайся, помогу.

Я обрадовалась, что все складывается так удачно. Девушка показалась мне приятной, несмотря на пирсинг, татуировки и экстравагантный цвет волос — это даже придавало ей шарма. Мы разговорились. Я узнала, что Кора, как и я, поступила на бюджет, всегда выделялась своим стилем и уже два года встречается с парнем, который тоже учится в «Веритасдраго» и живет в мужском крыле общежития.

От Коры я услышала и о необычных правилах университета для первокурсников. Оказывается, каждый пятикурсник выбирает себе подопечного или подопечную, чтобы помочь с адаптацией: показывать кампус, рассказывать об особенностях учебы, курировать по разным вопросам. От этой новости у меня на душе стало легко и спокойно. Но ненадолго.

— На самом деле все далеко не так радужно, как ты подумала, — Кора сделала паузу и прищурилась. — На деле ты становишься чьей-то девчонкой на побегушках и должна выполнять прихоти своего «хозяина».

У меня от ужаса расширились глаза, и я уже хотела задать вопрос, но Кора, угадав его, поспешила успокоить:
— Не переживай, ничего действительно ужасного — вроде секса, убийства и прочего — от тебя требовать не могут, это строго запрещено. Но готовься к тому, что если тебе попадется какая-нибудь стерва из местной элиты, жизнь может показаться тебе не сахаром.

Конечно, я понимала, что элитный университет — это целый мир со своими особыми законами. Но до такого… Впрочем, я решила не накручивать себя. Кора заметила, что есть шанс, что мне и вовсе не достанется «куратор». На эту слабую, но такую желанную надежду я и предпочла опереться.

Вскоре соседке позвонили, и она, бросив на ходу «Буду поздно!», стремительно исчезла за дверью. Решив не терять времени, я принялась распаковывать вещи. Неспешная раскладка пожитков по полкам и ящикам заняла часа два. Взглянув на часы, я обнаружила, что время приближается к шести вечера.

План созрел мгновенно: принять долгий душ, переодеться в уютную пижаму, позвонить маме и лечь пораньше. Нервы и долгий перелет давали о себе знать усталостью. Схватив косметичку, полотенце и сменную одежду, я отправилась к душевым — спасибо Коре, что хоть объяснила, где они находятся.

Открыв нужную дверь, я замерла от приятного шока. Передо мной простиралось огромное, стерильно-чистое помещение с рядом современных душевых кабинок с матовыми стеклами. Рядом сверкали дорогие раковины, а над каждой висело зеркало с мягкой подсветкой. Я была в полном восторге. В тот момент там никого не было — сказалось и раннее время, и то, что до начала учебы оставалось еще целых четыре дня. Я намеренно приехала заранее, чтобы освоиться без лишней суеты.

В итоге мой душ растянулся минут на сорок. Я с наслаждением смыла дорожную пыль и сделала маску для своих любимых волос. Они у меня — настоящая гордость: длинные, до поясницы, а если их выпрямить, то и ниже, и невероятно кудрявые. Цвет тоже радует — глубокий, темно-шоколадный.

2

Этот момент поверг меня в ступор. Какое он вообще имел право находиться здесь, в женской душевой? Кто он такой? На мгновение я застыла, а затем со скоростью света бросилась к своему полотенцу, торопливо укутавшись в него. Сквозь шок пробивались волны гнева и растерянности. Я резко щелкнула выключателем, залив помещение ярким светом.

— Выйди отсюда! — мой голос прозвучал резко, а палец указующе простерся в сторону выхода. — Что ты здесь забыл? Это женская душевая. Мужчинам вход сюда запрещен.

Его взгляд, от которого у меня застыла кровь в жилах, медленно скользнул по мне, а в уголках губ дрогнула легкая, наглая усмешка.
— Если я захочу, я буду где угодно. А теперь скинь полотенце и подойди. Я не все рассмотрел.

Мое возмущение достигло предела.
— Немедленно уйди! — выдохнула я.

— Кто ты такая, чтобы указывать мне? — он снова затянулся сигаретой, и его спокойствие взбесило меня еще сильнее. — Я требую продолжения шоу.

Я сделала глубокий вдох, пытаясь взять себя в руки. Решила сменить тактику на более уважительную, хотя каждая клеточка во мне сопротивлялась.
— Пожалуйста, уйди. Мне нужно помыться.

— Нет. — Ответ прозвучал коротко, твердо и не оставлял пространства для споров.

До меня наконец дошло: слова здесь бессильны. Я начала торопливо собирать разбросанные вещи, решив просто покинуть это помещение. Уже почти у выхода его голос снова остановил меня:
— Как тебя зовут?

— А тебе-то зачем? — буркнула я через плечо.

— Я должен знать имя девушки, которую скоро буду трахать.

От такой чудовищной наглости у меня перехватило дыхание. Ничего не ответив, я на ходу показала ему средний палец и выскочила в коридор, за спиной услышав его тихий, довольный смешок.

Прикрываясь лишь полотенцем, я пулей выскочила из душевой и, не переводя дух, умчалась в свою комнату. Захлопнув дверь, прислонилась к ней спиной, пытаясь унять бешеный стук сердца. Гнев и раздражение от наглости того незнакомца буквально отнимали дар речи.

Я включила ноутбук и зашла на сайт университета. Утром Кора обмолвилась, что гордость «Веритасдраго» — студенты, добившиеся выдающихся успехов, — размещены в специальном разделе. Покопавшись в навигации, я нашла нужную галерею. На меня смотрели лица будущих политиков, звезд кино и эстрады. Листая дальше, я наткнулась на ту самую блондинку — Кетрин Сноу. Статья пестрела упоминаниями о ее знаменитой матери-певице, а ее собственные заслуги скромно умалчивались. Что ж, неудивительно.

Продолжив листать, я замерла. На экране смотрело то самое наглое лицо из душевой. Щелчок по ссылке — и от информации у меня перехватило дыхание.

Картер Кинг. 23 года. Как раз сегодня у него день рождения. «Неловко вышло с подарком», — мелькнула ядовитая мысль. «Хотя нет, вернись время назад, я бы, наверное, добавила к жесту еще и пощечину».

Далее следовало главное: он учился одновременно на двух факультетах — экономики и юриспруденции, демонстрируя блестящую успеваемость. А его отец, Томас Кинг, числился одним из ключевых спонсоров университета. Сложить два и два было нетрудно. Статус лучшего студента вызывал сомнения — зная его истинные «интересы», можно было легко догадаться, откуда дует ветер.

Продолжая читать, я почувствовала, как меня неудержимо клонит в сон. Взгляд упал на время: без пятнадцати три. Выключив ноутбук, я наскоро переоделась в пижаму (решив, что второй поход в душ сегодня чреват неприятными встречами), погасила светильник и утонула в подушках, надеясь, что сон сотрет все сегодняшние тревоги.

Меня разбудил громкий стук. Я резко подняла голову и увидела Кору, которая лежала на полу посреди комнаты. Она с трудом приподнялась на локте, схватилась за голову и тихо простонала.

— Ну и что за праздник был вчера, что довел тебя до такого состояния? — спросила я с легкой иронией. — Если, конечно, это не секрет.

Кора протяжно вздохнула, ее лицо исказила гримаса отвращения.
— Мой теперь уже бывший — последний козел! Изменил мне с какой-то дрянью!

— Тебе кто-то рассказал? — осторожно поинтересовалась я.

— Рассказал? — она горько усмехнулась. — Я сама все видела! Устроила себе приватное шоу: как он насаживал на себя какую-то чертовку. И знаешь, что самое мерзкое? Когда он заметил меня, то даже не остановился. Смотрел пустым взглядом, будто под кайфом. Так и продолжал.

— Прости, что расспрашиваю. Должно быть, тебе очень больно, — мне стало неловко, я не знала, как ее утешить.

— Больно? — фыркнула Кора. — Нет, скорее противно. Но мой мир не крутился вокруг него! Он еще узнает, кого потерял. Ублюдок... Чтоб у него всё отсохло!

С этими словами она резко вскочила, тут же снова застонав от головной боли, схватила косметичку и скомканную одежду и выбежала из комнаты по направлению к душевой.

Я понимала, что Кора — девушка с сильным характером, но предательство любимого человека — это всегда больно и унизительно. Пытаясь отвлечься от мрачных мыслей, я позвонила маме, поболтала с сестрами, а потом, собрав свои вещи, наконец-то отправилась в душ, который не удалось принять прошлой ночью.

Стоя под струями воды, я размышляла, как провести день, и решила хорошенько исследовать территорию кампуса. Быстро закончив с делами, я надела шорты с майкой — на улице еще стояла теплая погода — и вышла на прогулку.

Я бродила по университетскому парку довольно долго, и в конце концов мой желудок напомнил о себе. Я осознала, что со вчерашнего дня у меня во рту не было ни крошки — последний раз я перекусывала в самолете, но тогда из-за волнения все казалось безвкусным. Студенческая столовая еще не работала, она откроется только с началом учебы. К счастью, на территории кампуса я заметила небольшой магазин и направилась туда в надежде купить что-нибудь на готовку.

Мои финансы были ограничены — это были деньги с летних подработок. Нужно было срочно искать работу, иначе мои сбережения растают очень быстро. Мама не могла мне помогать — на ее плечах и так двое младших сестер, и я это понимала, просто констатируя факт.

3

— Ну что, теперь ответишь на мой вопрос? — Картер провел меня в пустой кабинет и закрыл дверь. От его близости по спине побежали мурашки.

— Какой именно? — буркнула я, всем видом показывая свое раздражение.

— Как тебя зовут?

— Шона… Шона Холл, — проговорила я сквозь зубы.

— А меня…

— Картер Кинг. Ты же здесь местная знаменитость. Твое имя у всех на устах, — нагло перебила я его.

Взгляд его зажегся холодным огнем, но на губах дрогнула тень улыбки.
— Знаешь, ты начинаешь мне нравиться. Хотя и бесишь невероятно.

— Не трудись. Я не нуждаюсь в твоей симпатии, тем более что испытываю к тебе ровно то же раздражение, — выпалила я с вызовом.

Он медленно, с ног до головы, окинул меня оценивающим взглядом, будто покупатель на рынке.
— Тогда продолжим с того места, где остановились. Раздевайся. Хочу рассмотреть тебя получше.

От такой наглости у меня перехватило дыхание. Неужели он серьезно? Но Кора же говорила, что кураторы не имеют права требовать ничего подобного!

— Нет. Насколько мне известно, у тебя как у куратора нет права требовать от меня чего-то подобного.

— Неужели? — его глаза сузились, а атмосфера в комнате стала густой и тяжелой, будто перед грозой.

— Да! Я вообще не понимаю, почему ты выбрал именно меня. Но мне не нужна твоя помощь. Давай сразу договоримся: мне от тебя ничего не надо, а значит, и ты не будешь ничего требовать. С меня взять нечего!

Он долго смотрел на меня, во взгляде читалось явное недовольство. Затем он начал приближаться. Я отступала, пока спиной не уперлась в холодную стену. Он уперся ладонями в стену по бокам от моей головы, склонился так близко, что я почувствовала его дыхание. На мгновение мне показалось, что он хочет меня поцеловать, но вместо этого он прошептал прямо в ухо, низким, обволакивающим голосом:

— Малышка, не тебе указывать, что мне делать. Если я сказал «раздевайся» — значит, раздеваешься. Не будешь слушаться — будешь наказана. Поверь, фантазии у меня хватит, так что советую подчиняться с первого раза.

От его слов, от того, как он их произнес, по моей коже побежали мурашки. Я даже заметила, как приятно он пахнет — дорогим парфюмом с древесными нотами. Но я мысленно дала себе пощечину — он говорил отвратительные вещи!

Я резко оттолкнула его и отпрыгнула в дальний угол кабинета.
— Я же сказала — ничего делать не буду! Завтра же пойду к декану и потребую сменить куратора!

— И какой же я, по-твоему? — спросил он ледяным тоном.
«Красивый урод», — пронеслось в голове.
— Ты тот, кто относится к другим как к вещам! Но я живой человек и имею полное право… — я не договорила.

В следующее мгновение мир перевернулся. Он легко подхватил меня и перекинул через плечо. Я закричала, начала вырываться и оскорблять его, но ему было плевать. Картер сел, уложив меня лицом вниз поперек своих коленей. Я пыталась вырваться, но его сила была подавляющей. Одной рукой он прижал меня, а другой принялся расстегивать мои джинсы.

— Твою мать! Что ты делаешь? Отпусти! — во мне закипели ярость и страх. Неужели он посмеет?

— Не буду я тебя насиловать, — словно прочитав мои мысли, спокойно сказал он. — Просто накажу как следует. Чтобы ты запомнила: мои приказы не обсуждаются.

Он стянул с меня джинсы до колен, затем кожа ладони коснулась кожи — он резко спустил мои трусики. Ужас сковал меня.
— Необычно, — безразличным тоном констатировал он.

— Что необычно?! Отпусти! Я на тебя пожалуюсь!..

Я не успела договорить. Воздух свистнул, и по моей обнаженной ягодице пришелся оглушительный удар. Боль была острой и жгучей, будто от прикосновения раскаленного металла.

— Ты что, животное?! — вырвалось у меня, голос срывался от ярости и унижения. — Я тебе игрушка? Немедленно отпусти, твою мать! Псих! Ненормальный! Тебе бы голову лечить!

Воздух снова свистнул, и на сей раз жгучая боль расцвела на другой ягодице. Я взвыла.
— Черт тебя дери, как больно! Отпусти, слышишь?!

Но мои слова разбивались о его ледяное спокойствие. Еще один шлепок, а затем… затем его ладонь легла на запылавшую кожу уже не для удара, а для медленного, почти изучающего поглаживания. Во мне клокотала буря из гнева и страха, но это прикосновение было странным, пугающе нежным после грубой силы. Он продолжал гладить, и на какое-то время я подумала, что кошмар закончился.

Я попыталась резко подняться, но его железная хватка вернула меня на место. Он дышал тяжелее, его голос опустился до низкого, хриплого шепота, полного опасной убежденности:
— Либо ты замолчишь и примешь наказание, либо я пойду дальше. Поверь, тогда ты будешь орать не от шлепков. Выбирай.

И снова шлепок. Что могло быть унизительнее этого? Я не собиралась покорно терпеть. Снова дернулась, закричала — и в тот же миг его руки замерли.

Я уже мысленно выдохнула, готовясь к побегу, как вдруг почувствовала нечто, от чего кровь застыла в жилах. Кончик его пальца скользнул по самым сокровенным складкам между ног. Я забилась в истерике, но он лишь сильнее прижал меня одной рукой, а другой отошел, чтобы чем-то занять. Следующее, что я ощутила, — это ткань, грубо натянутая на мой рот и завязанная на затылке. Теперь мои крики превратились в глухое, беспомощное мычание.

— Вот так лучше, — его голос прозвучал у меня над ухом. — Продолжим урок. Надеюсь, этот запомнится тебя надолго, и ты поймешь, что мои просьбы не обсуждаются.

И снова его палец вернулся туда. Сначала это был лишь легкое, скользящее прикосновение, вызывающее лишь леденящий ужас. Я ждала насилия, боли, чего угодно. Но его движения были… иными. Медленными, целенаправленными. Он касался, водил, с противной точностью задевая тот самый чувствительный бугорок. И спустя несколько мгновений сквозь страх и ненависть прорвалось другое чувство — предательское, постыдное наслаждение. Атмосфера в комнате сгустилась, его тяжелое дыхание смешивалось с моим, а тело, вопреки воле разума, начинало отвечать на эти пытки.

4

Мое утро началось с противного звона будильника. Первое, что я увидела, открыв глаза, — сообщения от мамы и подруги в телефоне. Решила, что отвечу позже. Всю ночь мне снился Картер, и из-за этого я чувствовала себя совершенно разбитой и невыспавшейся.

Быстро приняв душ и одевшись, я открыла расписание, чтобы проверить, где первая пара. Пока шла по кампусу к нужному корпусу, телефон вибрировал — сообщение с незнакомого номера:

«Сегодня в 6 вечера я жду тебя возле мужского общежития».

Кто это мог быть?
«Ты кто? Маньяк? Я никуда не приду».
«Хочешь снова быть наказана, малышка?»

Черт побери, это был он. Картер Кинг собственной персоной.
«Ты урод! Я никуда не пойду. Сегодня же пойду к декану просить, чтобы тебя убрали от меня, и расскажу всё, что ты сделал. Может, тебя вообще отчислят?»

Ух, как же я злилась!
«Ты так и не поняла, для чего было это наказание?»
«Да мне вообще плевать, веришь или нет! Ты не имел никакого права! У меня есть парень, которого я люблю, и мы вместе уже давно. Твои действия неприемлемы!»

Да, я солгала. Но пусть идет к черту и знает, что меня есть кому защитить.

По дороге я заметила кофейню и зашла взять кофе. Пока выбирала и оплачивала заказ, телефон снова вибрировал. Поскольку до пары оставалось еще много времени, я присела за столик и достала его.

«Кто он? Назови имя, и его не станет».
«Я так понял, трахаться его никто не научил, раз ты так потекла от моих пальцев».
«Не игнорируй меня, иначе пожалеешь».

Да кем он себя возомнил?
«Я не игнорирую, я покупала кофе, во-первых. Во-вторых, я не обязана тебе ничего рассказывать. И в-третьих, хватит меня запугивать! Я все равно сегодня пойду к декану».

Прошло минут пять. Картер не отвечал, и я уже подумала, что он успокоился. Но тут в окне мелькнул вид очень дорогой машины. Прямо в кампусе? Машина была спортивная, черная, и из нее вышел никто иной как Картер Кинг. Он безошибочно посмотрел в нужное окно и увидел меня. В его взгляде не было ничего доброго. Быстрым шагом он направился ко входу.

Я резко подскочила и бросилась в туалет. Конечно, я потеряла несколько драгоценных секунд, потому что не знала, где он находится. И когда я уже пыталась захлопнуть дверь и щелкнуть замком, почувствовала преграду. Посмотрела вниз — в проеме был чей-то ботинок. Дверь медленно, но неумолимо стала открываться.

Господи, ну почему все это дерьмо случилось именно со мной? Когда я поступала в «Веритасдраго», то мечтала начать новую жизнь, где все мои мысли будет занимать учеба. Хотела познакомиться с хорошими людьми, иногда ходить с ними на вечеринки, а не пытаться сбежать от какого-то придурка, который возомнил себя богом!

Как я ни пыталась удержать дверь, у меня, естественно, ничего не вышло. На что я надеялась с моими 60 кг веса и ростом 165 см? На чудо? В итоге Картер, вообще не напрягаясь, распахнул дверь, вошел внутрь, заполнив собой все пространство (ну конечно, он же настоящая скала из мышц), а в его глазах читалось что-то по-настоящему жуткое.

— Кто он? — прозвучало у меня над головой угрожающим шепотом.
— Ты вообще о ком? — не поняла я.

Картер прижал меня к стене, наклонился так, что его глаза оказались на уровне моих, и наше дыхание смешалось.
— Ты, блядь, издеваешься? Как зовут твоего ублюдка? — Ух, мне страшно не понравился тон, каким он это спросил.
— Отпусти! Ты мне кто вообще? С чего ты решил, что я буду перед тобой отчитываться? Отвали! Я тебе ничего не скажу!

Он меня окончательно довел. Я понимала, что так с ним разговаривать — себе дороже, но я просто взбесилась!
— Я все равно узнаю, кто он. Расстанься с ним, — произнес он так, будто отдавал приказ.
— Я его люблю! У нас все серьезно! А то, что ты вчера устроил, вообще ни в какие рамки не лезет! Как, по-твоему, я теперь буду смотреть ему в глаза?
— Да мне глубоко плевать, если честно. Но стонала ты вчера отменно. Он тебя вообще трахает? Какая любовь, если он не может тебя удовлетворить? — от этих слов у меня пылали щеки.
— У нас все прекрасно в постеле! Я просто не могла вчера вырваться, ты меня слишком крепко держал! И чтобы ты знал, пока ты это делал, я представляла его!

Ой, зря я это сказала... В глазах Кинга поселилась такая тьма, что я поняла — теперь мне точно конец. Он резко отстранился, схватил меня и развернул к себе спиной.

Он наклонился к самому моему уху, и его голос прозвучал низко и угрожающе:
— Значит, по-твоему, я недостаточно хорош для такой, как ты?
В этих словах сквозило столько пренебрежения, особенно когда он провел рукой по моей фигуре.

— Я хочу сказать, чтобы ты просто отва…
Я резко замолкла, потому что Кинг внезапно наклонился и его пальцы начали лихорадочно искать пуговицу на моих джинсах.

— Что ты делаешь, черт тебя дери? — мое возмущение зашкаливало.

— Сейчас я тебя трахну так, что ты неделю не сможешь нормально сидеть. Посмотрим, как ты тогда будешь смотреть в глаза своему обожаемому парню, — последние слова он буквально выплюнул с ненавистью.

Мне стало по-настоящему страшно. Ой-ой, кажется, я перегнула палку. Нужно было что-то делать, но что? И вдруг дверная ручка резко дернулась раз, потом другой, и я услышала женский голос: «Эй, кто там? Открывай быстрее!»

Пока Картер на секунду отвлекся, я воспользовалась моментом — резко вырвалась из его хватки и бросилась к замку. Мне повезло: у меня получилось щелкнуть его и выскочить наружу, оставив за спиной ошарашенную девушку. Я обернулась и увидела в дверном проеме разъяренного Картера. Не придумав ничего лучше, я показала ему средний палец и пустилась бежать со всех ног к своему корпусу.

Я бежала минут пять, постоянно оглядываясь. Слава богу, его нигде не было видно. Только тогда я вспомнила о кофе, оставшемся на столе в кофейне. Я за него заплатила! Ненавистный Картер Кинг испортил все.

В кармане снова вибрировал телефон. Сообщение было от него. Я открыла его и прочитала:
«Ну ты и доигралась, мышка».

5

Раздумья затянулись — на часах уже было половина шестого. Я металась между желанием попытаться договориться с Кингом и страхом снова оказаться в опасной ситуации. Мысль о том, что он может отказаться от меня, манила, но перспектива встречи пугала неизвестностью.

Внезапный стук в дверь вывел меня из оцепенения. «Наверное, Кора забыла ключ», — мелькнуло в голове. Но, открыв дверь, я застыла: на пороге стоял Картер.

— Зачем пришел? — выдохнула я в недоумении.

Он молча, с видом полного хозяина, переступил порог, прошел в комнату и развалился на моей кровати. Его взгляд был таким, будто ему принадлежит не только эта комната, но и весь университет.

— Ну? Ты будешь молчать? — не выдержала я.

Пытаясь пройти мимо него к стулу, я резко потеряла равновесие — и в следующее мгновение уже лежала на Картере. Он легко перехватил меня.

— Что ты делаешь? — прозвучало почти как стон. У меня возникало ощущение, что я разговариваю сама с собой.

В ответ — все то же гнетущее молчание. Он скинул меня на кровать и навис сверху. Я уперлась ладонями в его плечи, пытаясь оттолкнуть, но он был непоколебим, как скала. Несколько минут он просто молча рассматривал меня, будто ища что-то в моих чертах. Что он мог найти в этой обычной внешности — чуть слишком больших зеленых глазах, пухлых губах и ничем не примечательной фигуре?

Он резко выдохнул, и его голос прозвучал так, что по спине пробежали мурашки:
— Я слышал, ты хочешь, чтобы я от тебя отказался?

— Что? — я не могла собраться с мыслями от его близости. Его пальцы скользнули под футболку и легли на талию, принявшись медленно водить по коже.

— Не заставляй меня повторять. Ответь, — это прозвучало как железный приказ.

Что он спрашивал? Я на секунду растерялась, но потом вспомнила.
— Да, хочу. Ты можешь встать? Мне неудобно так разговаривать.
Мои попытки оттолкнуть его снова оказались тщетными.

— А я хочу разговаривать именно так. Почему ты так хочешь от меня избавиться? — в его тоне снова зазвучала угроза.

— Ты серьезно? — я смотрела на него, будто на существо с другой планеты. — Я приехала сюда учиться, а не быть чьей-то прислугой.

— Я могу тебе в этом помочь. Могу отказаться.
— Правда? — в моем голосе вспыхнула надежда.
— Но не просто так. — Ну конечно. На что я вообще надеялась?
— И что ты хочешь?
— Тебя.

— В каком смысле?
— Ты будешь моей. Ровно на месяц. Будешь приходить по первому зову и делать то, что я скажу.

Сердце замерло. Что он имеет в виду? И что скрывается за этой фразой? Его следующие слова окончательно вогнали меня в ступор.

— Ты расстанешься со своим парнем. Никто не будет тебя трогать. Это буду я. Ровно месяц, а потом я отпущу тебя с миром.

— Ты с ума сошел? Я не буду ему изменять и бросать ради такого, как ты!

— Это единственный способ получить свободу досрочно.
— Нет. Я переживу этот год, и наши пути разойдутся. — эти слова я выдохнула ему прямо в губы, которые были в сантиметре от моих.

— Ты в этом уверена? — прошипел он угрожающе.

В следующее мгновение он резко стащил с меня футболку, а затем и лифчик — так быстро, что я не успела опомниться. Я инстинктивно прикрыла грудь руками, и это, кажется, лишь сильнее его разозлило.

Одной рукой он легко, почти не прилагая усилий, оторвал мои руки от тела, сжал запястья в стальном захвате и прижал их к кровати над головой.
— Отпусти! Ты понимаешь, что это неправильно? — попыталась я возразить.

Но Картер уже не слушал. Его взгляд скользнул по моей груди, а затем он резко наклонился и взял в рот сосок. По телу разлился огненный шквал, волна жара прошла от макушки до пят.

— Что ты делаешь? Прекрати! Отпусти! — но он был глух к моим протестам.
— Я просто показываю тебе, от чего ты отказываешься.

— Остановись! Ты мне не нравишься! Черт, прекрати же! — я бесилась, но это не производило на него никакого впечатления.
— Мне плевать на твои чувства. Твое тело говорит правду.

Одной рукой он продолжал держать мои руки, своим телом прижимая меня к постели, а другую запустил в мои шорты и трусики. Пальцы коснулись самой интимной точки, скользнули по влажным складкам. Он ненадолго оторвался от груди.

— Тебе нравится грубость, да? Ты вся потекла, малышка.

И он без предупреждения ввел в меня палец. Сознание начало плыть, разум и тело вступили в противоборство. Тело предательски отвечало на каждое движение, требуя большего, а разум кричал о неправильности происходящего. С каждым нежным движением его пальца внутри, с каждым прикосновением к клитору я теряла остатки самоконтроля.

— Я отпущу твои руки, но не пытайся вырваться. Я дам тебе то, чего ты недополучила в прошлый раз, — его голос был низким и властным.
— О чем ты? — задыхаясь, попыталась я понять его.

Но он лишь продолжал свою игру, а его поцелуи переместились от груди к шее — жадные, почти животные.
— Оргазм. Я подарю его тебе.

Его голос звучал так низко и обволакивающе, что это сбивало с толку. Картер взял мою руку и потянул вниз. Я инстинктивно отдернула ее, но он, недовольно вздохнув, с силой вернул ее на место, заставив ладонь сжать его член. Он был огромным и обжигающе горячим. Мелькнула быстрая, пугающая мысль: «Он порвет меня им».

Это была медленная, изощренная пытка. Картер ускорил движения пальцев, и я, сама не заметив как, начала стонать. И тогда это накрыло меня — волна стремительного, сметающего все на своем пути оргазма, от которого свело ноги и потемнело в глазах. Теперь я понимала, ради чего весь этот сыр-бор.

Но блаженство было мгновенно разрушено.
— Ой…

Я резко повернула голову на звук. В дверях стояла Кара.
Что ж, это был полный капец.

6

Картер молниеносно накрыл меня своим телом, отрезав от внешнего мира, и его голос прозвучал низко, стально и не терпящим возражений тоном, обращенным к Коре:
— Выйди.
В этих двух словах было столько ледяной угрозы, что, казалось, воздух в комнате застыл.

— Ой, простите, я не знала... — забормотала за дверью растерянная Кора.
— Я сказал — выйди. — Картер буквально взревел, не шелохнувшись и продолжая прикрывать меня собой.
Мгновение спустя дверь захлопнулась. Отлично. Что я теперь скажу Коре?

— Слезь с меня! Убери руки! — в моем голосе сейчас было больше паники, чем злости. — Что я ей скажу? Зачем ты вообще пришел?
Картер грубо накрыл мой рот ладонью, приглушив мои слова.
— Тихо, малышка. Ты хочешь, чтобы она все слышала? Или ты думаешь, здесь охуенная звукоизоляция?
Черт, он был прав.

— Слезь... — прошипела я уже сквозь его пальцы, сжимаясь от унижения и гнева.
И на этот раз он послушался. Поднялся с неестественной, почти издевательской аккуратностью. А нельзя было сделать это с самого начала?!

— И что теперь делать? — выдохнула я, вскакивая и поправляя одежду. — Что я ей скажу?
Я посмотрела на него в поисках ответа, но встретила лишь ледяную пустоту во взгляде. Конечно, мои проблемы его не волнуют. В груди закипела ярость.

— Не знаю, что ты ей скажешь. Но я бы хотел получить разрядку, — его голос вернул меня к реальности. Он многозначительно посмотрел вниз, на четко очерченный выпуклостью в брюках мощный член.
— Ты издеваешься? Как ты можешь быть возбужден после этого? Отвали. Я ничего тебе не буду делать.

— Занимательно выходит, — он сузил глаза, и в его взгляде вспыхнула опасная искра. — Я тебя довел до пика, а ты?
— Я тебя об этом не просила.Разбирайся со своими проблемами сам, — я резко махнула рукой в его сторону. — Мне сейчас нужно решать, что сказать Коре!

— Ой, да расслабься, — он усмехнулся. — Если ты мне отсосешь, я сам с ней поговорю.
— Ни за что. Господи, да почему ты думаешь только о сексе?
Картер лишь коротко хмыкнул.
— Вообще-то, я думаю о многом. Но что касается тебя... — он сделал театральную паузу, — ты больше ни на что не годишься.

Это прозвучало невероятно обидно. Но я поклялась себе не показывать, что это меня задело. Я посмотрела на него в упор и показала средний палец.
— Вали из моей комнаты и не смей больше ко мне лезть! Плевать мне на правила университета. Ты мне никто. Я здесь, чтобы учиться, а не заниматься черт знает чем.

— Тебе будет нужна моя помощь, — странно, но в его голосе прозвучала не угроза, а констатация факта.
— Всю жизнь я справлялась сама. Помогай тем, кому это правда нужно.

Картер медленно поднялся с кровати, приблизился вплотную, с силой взял меня за подбородок и заставил поднять голову.
— Запомни, — он прошептал так тихо и так страшно, что по коже побежали мурашки. — Если ты когда-нибудь осмелишься попросить меня о помощи, я окажу ее только при одном условии: ты станешь моей личной шлюхой. И то — я еще подумаю, стоишь ты этого или нет.

Внутри меня взорвалась холодная ярость. Я с размаху влепила ему пощечину, вложив в удар всю ненависть. Ладонь загорелась огнем, но ему, казалось, было все равно. Однако, когда он поднял на меня взгляд, в его глазах бушевала такая дикая ярость, что мне стало физически страшно.
— Беги, маленькая сучка, — прошипел он ледяным тоном. — Пока я тебя не догнал. Если попадешься — тебе наступит полный пиздец. И не смей попадаться мне на глаза.

Мне не потребовалось повторять. Я рванулась к двери и вылетела из комнаты, как ошпаренная, чувствуя за спиной взгляд, от которого кровь стыла в жилах. Я бежала, словно за мной гнался настоящий хищник.