Вернись

Глава 1.

Глава 1.

- Привет, Чирик, ты хоть помнишь, что у меня послезавтра днюха? - раздался в трубке вальяжный голос давнего приятеля Пашки Курникова.

- Привет, Паштет, - ответил Дмитрий Чирков, который всегда старался избегать буйного празднования этих волнующих событий под названием «День рожденья» Пашки. - Помню, конечно, как не помнить. Я до сих пор икаю, когда вспоминаю.

- Ну ладно уж, почудили в прошлый раз, с кем не бывает. Но разобрались же!

Дмитрий чувствовал, как друг улыбается, вспоминая, как они покуролесили в прошлый раз на центральной площади у городской елки, за что были доставлены в отдел полиции, откуда удалось освободиться под «честное» слово Пашкиного отца, который каждый раз вытаскивал своего отпрыска и его двух друзей из разных переделок. Ну а что делать, если день рожденья друга 1 января, когда народ и так веселый?

- Ладно, только без твоих штучек, - ответил Дмитрий. - Ты Вовану звонил, он придет, жена то его отпустит?

- Звонил. А куда он денется. Ничего с его семьей не случится, если один день проведет со своими друзьями.

- И где на этот раз ожидать разрушений? - спросил Дмитрий.

- Я тут подумал и решил, что будем оригинальными на этот раз. Пойдем в баню не перед Новым годом, а после него. Тем более первого числа все еще будут отходняк ловить, а мы кайфанем. Мне тут одно место показали, просто класс.

- Пашка, ты опять что-то учудишь, а нам потом опять расхлебывать?

- Да не, на этот раз просто посидим, попаримся, пивка свежего выпьем. Мне тут из самой Баварии ящик светлого подогнали. Не дрейф, ничего разрушительного не будет. Самому надоело.

- Хорошо, командуй когда, во сколько и куда, - с обреченным вздохом ответил Дмитрий, понимая, что и на этот год ничем хорошим их «посидим-пива-попьем» не закончится, а отделаться от Пашки просто невозможно, легче согласиться и пережить, чем отказаться и получить врага.

***

Дмитрий Чирков, Павел Курников и Владимир Комаров, по прозвищу «Комар» были знакомы с детства. Димка и Пашка жили в соседних подъездах, вместе пошли в первый класс. Владимир присоединился к ним уже в пятом классе, когда его родители, вечные геодезисты, подкинули парня бабушке практически до самого окончания школы. Если Димка и Пашка были чем-то похожи, их иногда даже принимали за братьев — оба чернявые, смуглые, шустрые, как черти, на которых соседи постоянно приходили жаловаться родителям, то Вовка был им полной противоположностью, светленький, голубоглазый тихоня, таких называют «маменькин сынок». Но что-то их сдружило и они практически не расставались до окончания школы.

Со временем Димке, которого Пашка с ходу прозвал «Чирик», надоело вечно попадать во всякие передряги, куда его так успешно втягивал Курников. К девятому классу стал меньше поддаваться на подначки друга и ушел в учебу, понимая, что институт ему не светит, если будет вечно гонять по улицам, периодически слушая нотации в комнате ИДН. Тем более его мать завуч в элитной гимназии часто стыдила его и просила умерить свой характер.

«Знаешь, Дима, мне стыдно, что мой сын снова устроил со своими дружками. Я сколько раз просила тебя — прекрати общаться с Курниковым, он до добра тебя не доведет. Рано или поздно он плохо кончит и тебя за собой потянет. Сколько раз мне в департаменте на вид ставили, что я — педагог не могу воздействовать на своего сына, а если так, то я не заслуживаю свою должность. И знаешь, я не хочу из-за тебя вылететь с работы. Поэтому, сын, очень прошу, дай мне доработать до пенсии, а потом делай что хочешь», - говорила его мама каждый раз, когда возвращалась домой после новой «выволочки» в департаменте.

Отец Дмитрия был главным инженером-технологом на химзаводе с вредным производством, поэтому надеялся уйти на пенсию раньше, чем окончательно свалиться с букетом своих болячек, приобретенных за время работы. Дома он бывал редко, о «художествах» сына и его друзей узнавал с опозданием на два-три дня, потому воспитательные меры применял к Дмитрию не так часто, из-за потери актуальности.

Дмитрий был поздним и единственным ребенком, довольно избалованным в детстве. Когда родители поняли свою ошибку в воспитании, было уже поздно. Еще знакомство с Пашкой сделало его характер взрывным, упрямым, излишне самоуверенным. При его довольно смазливой внешности к концу учебы стал пользоваться огромным успехом у девчонок.

По окончании школы Дмитрий поступил туда, где был самый маленький конкурс на место, лишь бы получить диплом. Родители махнули рукой со словами «делай, что хочешь, тебе дальше жить».

Когда он учился на четвертом курсе, родители вышли на пенсию, купили в деревенской местности домик почти на берегу реки и переехали туда на постоянное местожительства, так как здоровье отца требовало чистого воздуха и свежих продуктов. Дмитрий был предоставлен сам себе. Часто его окружали представительницы противоположного пола, но узнав, что никаких «заоблачных» перспектив ни у него, ни у его семьи нет, месяц-другой проводили в компании этого красавчика, потом находили богатых «прынцев» и ускакивали на их белых конях в счастливую богатую жизнь.

В день своего первого «солидного» 25-летнего юбилея, который Дмитрий праздновал в местом клубе, познакомился с Софией Середняковой, или Софи, как она просила называть себя, младше его на четыре года, фотомодели, которая умело пользовалась его наличностью и жилплощадью, трехкомнатной квартирой, оставленной Дмитрию родителями.

Глава 2.

Глава 2.

Люба Пестрякова жила в небольшом районном городе со своими мамой, отцом, младшими братом и сестрой в частном секторе, небольшом доме, но с большим участком. В свое время отец матери переехал из деревни в этот городишко, купил дом, отказавшись от квартиры «со всеми удобствами», выкупил еще два участка по соседству, где по своей крепкой деревенской привычке завел хозяйство. Его жена долго ворчала на мужа, но перечить ему не смела. Потом у них родилась дочь Зоя, которую отец безжалостно привлекал к сельхоз.труду, не давая ни минуты свободного времени.

- Пойми, дочь, все делается для тебя, чтобы ты не знала нужду, как мы с твоей мамкой. Потом выйдешь замуж, а у тебя уже все есть — и дом, и хозяйство.

Но вот ее мама так и не дожила до счастливого замужества своей доченьки, сгорела за одну зиму. Отец долго не хотел верить, что его жене требуется медицинская помощь.

- Ну и что, покашляет немного и пройдет, - говорил он, когда жена заходилась в страшном приступе кашля. - Бабы раньше, вон, дома лечились и здоровыми ходили. И ты завари себе какие травки.

Когда жена умерла, он долго обвинял ее в том, что она оставила его с дочкой, с которой он не знал, что делать. Кое-как вырастил ее, дочь закончила школу. Однажды он привел в дом мужчину, старше дочери на четыре года.

- Дочь, познакомься, твой будущий муж Николай.

Через два года отца не стало, а старшей дочери Любе был уже год. Зоя не отличалась материнской любовью, заложенная в нее отцом программа не давала сбоя.

Когда Любе исполнилось три года, мама родила ей брата Виктора, а еще через год сестру Надю.

- Ты уже большая девочка, будешь присматривать за братом и сестрой. Нечего тебе по улицам без дела бегать. Ты помогать мне должна, - говорила ей мама, оставляя на пятилетнюю девчонку младших. С малых лет она заставляла еще с трудом держащуюся но своих маленьких ножках Любу заниматься хозяйством.

Николай смотрел на все это, не вмешиваясь в процесс воспитания. Все его попытки дать дочери что-то из счастливого детства в виде прогулок в парке, покупок сахарной ваты пресекались на корню.

- Мы не должны воспитывать неженку, - ругалась Зоя и отправляла дочь в кухню чистить овощи или мыть в доме полы.

Люба росла тихой, забитой девочкой, которая потом так и не могла вспомнить, чтобы мама хоть раз прижала ее к своей груди, похвалила или утешила. Ей так хотелось родительской любви, а вместо этого получала указания, что сделать по дому. Она только могла вспомнить ремень, которым она «воспитывала» дочь, которая не смогла уследить за братом и тот разбил колено-локоть-лоб или за сестрой, которая убежала в огород и наелась какой-то гадости, от чего потом не спала всю ночь и ее рвало.

Отец, который работал таксистом, тихо возвращался домой с работы, быстро ужинал и уходил в комнату, пока мать не придумала ему какое-нибудь занятие, которое требовалось выполнить «вот прям сейчас».

Люба завидовала своим одноклассницам, которые хвастались тем, как они вместе с родителями ходили или ездили куда-нибудь, приходили в школу в обновках. В такие моменты она старалась спрятать под стул свои ноги в старенькой обуви или натянуть юбку так, чтобы никто не видел ее зашитых колготок.

Когда брат, а потом сестра пошли в школу, она забирала их и вела домой, где кормила и делала с ними уроки. После этого выполняла работу, перечень которой каждое утро озвучивала ей мама.

Сама мама Зоя работала в магазине «Покупай» кассиром, выдавая это как за наивысшее достижение своей жизни, каждый раз возвращалась с работы, словно королева к своим подданным. Постоянно можно было слышать ее упреки, что все держится на ее плечах, никто не хочет ей помогать, хотя зарплату отца в три раза больше ее, она регулярно забирала у мужа, а всю домашнюю работу выполняла Люба.

Уже учась в восьмом классе Люба слышала, как отец спрашивает у мамы, куда та девает деньги. Она тоже задумалась над этим. На озвученную отцом зарплату можно было жить спокойно. При том, что мама сама работала в магазине кассиром, домашнее хозяйство было свое, в магазине они покупали лишь самое необходимое. Обновками мама баловала только себя и сына, которого любила и выполняла все его запросы.

Если в юности Зоя была довольно стройной симпатичной девушкой, то со временем она превратилась в ту категорию женщин, называемых в народе «бабища», которые могут на скаку останавливать коней одной только грудью. Но вот только кони мимо не пробегали, поэтому Зоя сбрасывала свою какую-то затаенную злобу и накопленный негатив на мужа и детей.

Школьная подруга Любы Динка Кутаисова, которая жила от нее в двух домах, поддерживала девочку, как могла, часто угощала шоколадными конфетами, которые мама Любы почти никогда не покупала со словами «нечего шиковать, достаточно и простых леденцов». Когда девочки закончили девять классов, Динка уехала в соседний областной город, где поступила в колледж. Люба тоже не стала учиться дальше в школе, поступила в местный педагогический колледж. Мать не возражала. Люба продолжала общаться с подругой, которая рассказывала ей о городе, друзьях, учебе, звала Любу к себе.

- Любаша, хватит там киснуть. Ну подумай, какие у тебя там возможности? Да тебе только твоей мамы и брата с сестрой хватит. Ты и так на себе все хозяйство тянешь, не пора ли подумать, что у тебя должна быть твоя жизнь? Давай заканчивай учиться и приезжай, будем вместе жить.

Глава 3.

Глава 3.

Когда Павел ушел, Люба и Дмитрий долго не могли начать говорить. Потом парень откашлялся и сказал:

- Прошу простить моего друга. Он всегда прямолинеен. Я ему сказал, что Вы мне понравились, а он сразу же решил взять наше знакомство в свои руки.

Люба улыбнулась. К ней впервые вот так подошел парень и сказал, что она понравилась ему. Потом она набралась смелости.

- Дмитрий, прошу меня извинить, но у меня заканчивается обед, я должна вернуться на работу.

- Вы здесь работаете? В смысле, в этом торговом центре?

- Да, в книжном магазине.

- Я почему-то так и подумал, - заметив ее удивленно-вопросительный взгляд, сказал. - Вы не похожи на девушек, которые стоят за прилавком этих модных бутиков. У них совершенно другой взгляд. Если позволите, я хотел бы встретить Вас после работы. Мы могли бы познакомиться поближе. Вы когда заканчиваете работу?

- До восьми вечера, - она совсем зарделась и не знала, как себя правильно вести. Дмитрий ей понравился. Выше среднего, красиво сложен, темные слегка вьющиеся волосы, волевое лицо, широкие скулы, чуть крупноватый нос, но в сочетании с пухлыми губами смотрелся очень гармонично. Слегка прищуренные темно-карие глаза очерченные черными ресницами не оставляли равнодушными ни одну девчонку. Таких красавчиков она всегда старалась обойти стороной, но вот один из них сам первый подошел к ней.

- Я буду Вас ждать, - он улыбнулся, взял ее руку, поцеловал, чем вызвал еще большее смущение. - А сейчас прошу меня простить, мне надо бежать.

Она смогла только кивнуть ему в ответ.

***

- Ну как она тебе? - спросил Пашка, который дожидался Дмитрия в машине. - Вроде ничего так девочка, не испорченная, симпатичная. Если ее приодеть, принакрасить, вообще красоткой будет.

- Ну да, не страшилка.

- С твой Софкой не сравнится, но это всего на два года.

- Блин, Пашка, так бы и врезал тебе. Все, слово даю, больше в карты с тобой не играю. Это последнее твое желание.

- Напоминаю — два года без права развода. Постарайся наладить с ней отношения. Иначе штраф — два до свадьбы или один после.

- Да помню я, помню, - огрызнулся Дмитрий. - А если она откажется выйти за меня?

- Какая разница? Все равно с тебя будет штраф два ляма за то, что не женился.

- Какой срок даешь?

- Месяц хватит?

- Да откуда я знаю.

- Так и быть, иду тебе навстречу, хотя два ляма мне бы не помешали. Даю три месяца, а там уже как хочешь, будешь искать деньги.

- Хорошо, - совсем без настроения ответил Дмитрий.

- Ты хоть о встрече с ней договорился? - уже с нескрываемой ухмылкой спросил Павел.

- Договорился, встретимся в восемь, когда работу закончит.

- Цветы не забудь, Ромео.

- Без твоих советов обойдусь. Ты мне срок дал, я сам буду решать, что мне делать.

Павел рассмеялся, но потом успокоился и сказал:

- А знаешь, что-то есть в этой девчонке, какая-то неиспорченность, натуральность. Приглядись, может и вправду у вас все получится?

- Да пошел ты. Я еще не создавал настоящую семью не пойми с кем.

- Ладно, начало положено, первый шаг сделан. Тебя куда подбросить?

- Домой, - буркнул Дмитрий, у которого сегодня был выходной.

***

Люба вернулась на работу в каком-то притихшем состоянии, что даже было заметно ее напарнице.

- Ты чего такая? - спросила она, когда Люба что-то не впопад ответила очередному покупателю. - Что-то случилось?

- Да нет, все нормально.

Она с трудом доработала до конца дня, на трясущихся ногах вышла из магазина, который за ней закрыла их начальница. В паре метрах от входа в магазин стоял Дмитрий с букетом цветов. Он увидел ее, улыбнулся и подошел.

- И снова привет! Не устала? Есть еще силы немного прогуляться? - его бархатный голос вливался медовой патокой в ее уши и растворялся во всем теле, лишая его возможности крепко стоять на ногах.

- Устала, хотелось бы домой, - она с трудом смогла произнести отказ.

- Можно тебя проводить? Ты же не против перейти на «ты»? - Его голос продолжал ее уговаривать, убаюкивать.

- Не против. Можно и проводить, я живу не так далеко, всего две остановки.

Она назвала адрес, Дмитрий в уме быстро представил где это и кивнул.

- Действительно недалеко. Так что, можно проводить? Я на машине, пойдем?

Вместо ответа Люба пожала плечами, пряча лицо в роскошном букете и вдыхая такой волнительный аромат цветов. Когда Дмитрий подвез девушку к подъезду, не стал спешить открывать дверь.

- Люба, какой у тебя режим работы? Когда мы сможет встретиться и просто поговорить, чтобы узнать друг друга поближе?