Вернуть жену. Жизнь после любви

‍❤️‍

Все события в истории выдуманы, совпадения случайны. Суждения героев не отражают мнения автора. Поступки и решения героев не являются рекомендацией. Автор не пропагандирует и не поощряет поведение, описанное в книге.

VVVVVVVVVV

О том, что муж меня предал, я узнала из вечерних новостей. В них объявили о бракосочетании наследника корпорации «СабирНефть» Ярослава Сабирова и наследницы «Арелия Групп» Лейлы Арельевой. Сказали, что это была любовь с первого взгляда.

Прошлой ночью мы не могли насытиться друг другом, а к утру Ярослав исчез, не прощаясь.
Оставил записку: «Всё кончено. Не ищи меня».
Приложил к ней свидетельство о нашем разводе и чек на огромную сумму.

Я собрала себя по кусочкам, построила новую, счастливую жизнь.

Восемь лет спустя Сабиров снова появляется рядом. Оказывается, моя дочь дружит с его сыном.

Что смотришь, Ярослав? Сожалеешь? Уже поздно, я вырвала тебя из сердца.

Все события и герои в этой истории выдуманы, совпадения случайны. Суждения героев не отражают мнения автора. Поступки и решения героев не являются рекомендацией.

--------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------

1

– Мама, я выхожу замуж!

– Поздравляю, дорогая!

Продолжаю читать новости на планшете. Ремонт кольцевой дороги затянется до конца лета. С ума сойти! Как отвезти ребёнка в сад, а потом успеть на работу, если дорога превращается в нескончаемую ловушку? Видимо, придётся осваивать искусство телепортации, иначе из дома не выберешься.

– Мама, почему ты меня не слушаешь?!

– Конечно, я тебя слушаю, счастье моё. Ты выходишь замуж.

– Ты мне не веришь! В этот раз я серьёзно. Это точно любовь. Самая настоящая.

– Очень за тебя рада! Только доешь, пожалуйста, кашу и бутерброд, а то нам уже пора выходить.

– Пора выходить замуж? – спрашивает с набитым ртом и при этом хихикает.

Аля у меня веселушка, чудная малышка. Слов нет, как мне с ней повезло. Жить с такой дочкой – это всё равно что иметь портативное солнышко в квартире. Каждое общение с ней как доза счастья внутривенно.

У неё сейчас влюбчивый период. Если не ошибаюсь, в этом месяце она уже дважды планировала замужество, это третий. Я не знаю, что случилось с первым женихом. Не исключаю, что Аля просто отвлеклась и забыла о нём. Со вторым женихом у них был громкий и очень публичный разрыв, о котором мне рассказала воспитатель детского сада. Мальчик сказал Але, что, когда они поженятся, он не разрешит ей быть принцессой каждый день, потому что не хочет сам мыть полы и готовить. И вообще собирается жить не в замке, а в гараже. Разумеется, услышав такие возмутительные новости, моя дочь тут же разорвала помолвку.
И вот у нас появился новый жених. В этот раз у Али настоящая любовь, значит, продлится дня три-четыре, а то и целую неделю.
Я не разочаровываю дочку, не признаюсь, что не верю в любовь, настоящую или нет. Считаю, что любви не существует, есть всего лишь сладкая розовая накипь в котле ежедневности, ничего больше.

– Милая моя, если ты выходишь замуж, то, конечно, я за тебя рада, – заверяю дочку, одновременно убирая со стола.

В начале я пыталась ей объяснить, что ещё рано думать о замужестве, потому что ей всего пять лет, и можно просто дружить с мальчиками, как с девочками. Моя милая вежливая дочка выслушала мою занудную лекцию, даже покивала, а потом спросила как ни в чём ни бывало: «Мама, можно взять занавеску в детский сад? У меня сегодня свадьба, и мы используем её как фату».

Воспитатель заверила меня, что это нормальная фаза развития, и я перестала волноваться.

Аля соскальзывает со стула и направляется в прихожую.
– Спасибо, мамочка! Ты у меня самая лучшая в мире. Я так и сказала Тиме.

– Тиме? Разве у вас в группе есть Тима?

– Он новенький и сразу в меня влюбился.

Дочка обречённо пожимает плечами, словно её тяготит собственная романтическая популярность.

– Неудивительно. Ты у меня красавица и умница.

– Тогда почему папа Тимы сказал, что нам нельзя жениться? Ты поможешь его уговорить?

Э-э-э…
– Солнышко, давай обсудим это вечером. Сейчас нам надо торопиться, потому что на дороге снова будут пробки. Помнишь рабочих на шоссе? Эти ремонтные работы продлятся до конца лета, представляешь?

– Я скажу, чтобы Тима пожаловался своему папе, и тот сделает так, чтобы не было пробок. Его папа всегущ… всемгущ…

– Всемогущий?
– Да!

– Тогда попроси его пожалуйста решить вопрос с пробками, – говорю, пряча улыбку.

Аля кивает с важным выражением на лице. Довольна, что её новый жених оказался полезен нашей семье.

Однако пока мы ждём лифта, она снова печально вздыхает.

– Папа Тимы приказал, чтобы он и думать забыл о женитьбе. Так и сказал. Странно, правда? Разве можно забыть думать? Я всё время о чём-то думаю.

Иногда забывать думать – это очень полезный навык, однако я надеюсь, что моей дочери он никогда не понадобится. Молюсь об этом всей душой.

– Действительно странно.

– Он сам скажет Тиме, на ком ему надо жениться. Тиме это не нравится. Он хочет жениться на мне, и я тоже хочу. У него красивая фамилия. Я буду Аля Сабирова.

– Да, очень красивая, – говорю машинально, но потом замираю.

Створки лифта открываются и закрываются, а я не могу сдвинуться с места.

Сабиров?

Наверняка это просто совпадение.

Мы с Ярославом не виделись восемь лет. Он уехал в Москву, и я тоже не сидела на месте. Мы не общались, не встречались, не пересекались. Не обменялись ни словом.

Ему нечего делать в этом маленьком городе.

Ведь нечего же?

Нет, это точно совпадение. Просто фамилия.

Сабиров.

Наши герои

Ярослав Сабиров
Жёсткий, прагматичный. Мужчина бизнеса, правил и семейных традиций. Позволил себе одну ошибку, одно слишком глубокое увлечение, но списал это на молодость. Вовремя остановился.

Маргарита

"Ошибка" Ярослава Сабирова, его слишком глубокое увлечение.

3

Прощаюсь с воспитателем и выхожу на улицу. Сажусь в машину. Заставляю себя успокоиться. Глупо так реагировать на фамилию, при том не такую уж и редкую.

Прислушиваюсь к своим чувствам и прихожу к выводу, что моя сильная реакция обусловлена только тем, что я не хочу видеть Ярослава. Настолько, что даже простое упоминание его фамилии вызывает у меня резкое отторжение.

Киваю этому заключению, однако не выезжаю с парковки. Долго сижу, упершись ладонями в руль, словно собираюсь с силами, как перед прыжком в ледяную воду. А потом достаю телефон.

Захожу в сеть и вбиваю имя Ярослава в поиск. Я не делала этого семь лет. Семь. Как запретила себе, так и держалась до сих пор.

Жадно сканирую новости, интервью, заметки... глаза скачут по строкам и вдруг цепляются за заголовок. Его последнее выступление. Читаю — и воздух вырывается из лёгких со свистом.

Ярослав переехал в наш город, чтобы руководить ремонтом ключевой магистрали и расширить инфраструктуру в регионе.

Чёрт возьми.
Не было печали.

Сжимаю телефон в ладони так, что костяшки белеют. Мир вокруг будто съеживается, становится тесным, душным. Ярослав здесь. Не где-то далеко, не в Москве, а здесь, в моём городе, в моей повседневности.

Убираю телефон и собираюсь завести мотор, но в этот момент рядом со мной паркуется массивный внедорожник. Дверь распахивается, и... меня словно прибивает к сиденью. Ни вздохнуть, ни выдохнуть.

Ярослав.

Спешит к дверям детского сада. В его руке маленький цветной рюкзачок. Наверное, Тима забыл его в машине, а там что-то важное. Любимая машинка, смена одежды, плюшевый друг, без которого невозможно уснуть.

Поэтому Ярослав вернулся.

В груди рождается что-то тёплое, крамольное. Почему-то мне приятно видеть, что он стал хорошим отцом. Властный, уверенный мужчина с детским рюкзачком в руках – это… трогательно…

Я что, с ума сошла?!

Мысленно кричу на себя, возмущаюсь. Резко провожу ладонями по лицу, смазывая косметику. Я не должна так реагировать. Не должна чувствовать ничего, кроме злости и отвращения.

Что делать?

Всё моё спокойствие оказывается наигранным, хрупким. Сейчас меня охватывает самая настоящая паника. Сердце грохочет так, что я едва слышу собственные мысли. Хочется бежать сразу во все стороны, кричать, закрыть глаза и проснуться в другой реальности.

Хочется забрать Алю из детского сада прямо сейчас и уехать. Лишь бы не пересекаться с Ярославом, не сталкиваться с прошлым лицом к лицу.

Стараюсь убедить себя, что ничего страшного не произошло. Он приехал сюда не ко мне, не ради меня. Сугубо по работе. Возможно, он вообще обо мне забыл. Сколько у него было женщин? Наверняка, множество. Он не знает, что я только что видела его, что я здесь. И фамилию Али не узнает. Я постараюсь сделать так, чтобы мы никогда не столкнулись.
И всё же то, что он здесь, в том же городе, дышит тем же воздухом, может пройти мимо на улице, выбивает меня из колеи. Лишает почвы под ногами.

Я справлюсь. Обязательно справлюсь. Я всё смогу. Я должна.

С визгом шин выезжаю с парковки детского сада, привлекая осуждающие взгляды местных скамейных бабулек. Пусть думают что угодно.

Внутри меня буря.

‍❤️‍ Любимые мои, если вам не трудно поставить звёздочку книге, буду очень благодарна! Это поднимет рейтинг книги и поможет другим читателям о ней узнать ‍❤️‍

4

Я приезжаю на работу с опозданием.

Работаю в риэлтерской компании «Ваш адрес плюс». «Плюс» — потому что мы не ограничиваемся продажей и покупкой квартир и домов, а предлагаем целый спектр услуг, связанных с новым домом. Например, у нас есть подрядчики, которые могут сделать ремонт, помочь с переездом, имеются консультанты по юридическим вопросам и даже сервис по подбору мебели. И есть я — дизайнер интерьеров. Моя работа начинается, когда клиент уже выбрал жилище, но ещё не понимает, как сделать его по-настоящему своим.

Большую часть моей работы я, конечно, могу выполнять из дома: рисовать эскизы, составлять коллажи из материалов, проектировать дизайн в программах. Однако начальница требует, чтобы я лично встречалась с покупателями, показывала портфолио и предлагала свои услуги. Для неё важно, чтобы клиент почувствовал живое общение и убедился, что за каждым проектом стоит не безликая схема, а конкретный человек.

Захожу в офис и сразу чувствую, что атмосфера здесь сегодня необычная. Начальница порхает между столами в прекрасном настроении. Обычно она строгая, каждую мелочь замечает, особенно опоздания, но сейчас даже не оборачивается в мою сторону с упрёком. На мгновение я даже начинаю верить в чудеса.

Причина её хорошего настроения вскоре становится очевидной. Она собирает сотрудников в холле и во всеуслышание объявляет, что сам Ярослав Сабиров попросил её лично подобрать ему квартиру.

Честно говоря, я даже не удивляюсь. Всё закономерно. Наша компания самая крупная и успешная в городе. Естественно, Ярослав обратился именно к нам.

Однако внутри меня всё равно нарастает ледяной ком. Сегодняшний день становится всё хуже и хуже.

– Я объяснила Сабирову, что мы предоставляем полный комплект услуг, – торжественно говорит Илона Марковна. – И он сразу сказал, что воспользуется всем, что мы предлагаем, потому что у него нет времени договариваться с несколькими компаниями. Сегодня я подберу несколько квартир, которые отвечают его требованиям. Будьте готовы.

Я машинально делаю пометки в блокноте, хотя на самом деле плохо слышу. В голове нарастает звон, и всё внимание уходит внутрь, в мой личный шум.

– Как только Сабиров выберет квартиры, которые захочет посмотреть, – продолжает начальница, – мне понадобится информация по всем сопутствующим услугам. Рита, – она поворачивается ко мне, – ты поедешь со мной на показ. Если мы почувствуем, что Сабирову нравится квартира, ты на месте предложишь свои услуги и проведёшь демонстрацию. Заранее приготовь визуалы по тем квартирам, которые он выберет, чтобы сразу показать, что ты можешь ему предложить...

Она продолжает говорить, раздаёт поручения, строит планы, но мои уши наполняет гул, похожий на шум моря. Я киваю, делаю вид, что согласна, но внутри тону в этом звуке.

Да, я понимаю, что раз Ярослав планирует жить в нашем городе, то его появление в нашей конторе было неизбежным. Но почему именно сегодня? Почему именно сейчас? Неужели всё это должно случиться в тот момент, когда я меньше всего готова?

Что за день такой…

– Илона Марковна, – говорю я, наконец решившись. Голос звучит тише, чем я ожидала. – Давайте я пришлю вам визуалы, а вы сама ему покажете. А то будет как-то не очень, если мы с вами будем вокруг него толпиться.

В офисе становится тихо. Кажется, даже компьютеры перестают гудеть. Начальница медленно поворачивается ко мне, изгибая идеально вылепленную бровь. Смотрит сверху вниз, словно я сказала что-то до смешного глупое.

– Двое – это не толпа. А мы с тобой девушки стройные и точно не помешаем Сабирову.

Улыбается во все свои фарфоровые, иссиня-белые зубы.

Стройной её назвать можно только если смотреть очень издалека, но это я так, со зла. За то, что она заставляет меня встречаться с Ярославом.

Спорить с ней бессмысленно, она только заподозрит неладное. А этого мне меньше всего хочется. О том, что мы однажды были женаты, хотя и мимолётно, и очень-очень недолго, я никому не говорила и не стану. И не только потому что меня предупредили этого не делать, убедительно предупредили, фактически приказали. Но и потому что я сама не хочу об этом рассказывать.

Мне предстоит встретиться с Ярославом лицом к лицу.

Меня заполняет чувство неизбежности.

Пока ехала на работу, я успела немного успокоиться и прийти в чувство. Город у нас небольшой, и встречи всё равно не избежать. Только если бежать, но этого я делать не буду. Я не из тех, кто бежит. Я останусь здесь и буду смотреть в глаза собственному прошлому, даже если оно болезненное и неудобное.

Мне до сих пор больно, но это глубоко внутри. А снаружи на мне такая броня, что даже Ярослав Сабиров не сможет её пробить.

Уже не сможет.

Знакомлю вам с другими книгами нашего Литмоба

Бывший. Мы больше не твои

Ксения Хиж

https://litnet.com/shrt/4fdf

- Ну что, пожила в браке? Бессовестная, бесстыжая, а я тебе говорила! И к чему пришла? Забеременела и с плодом все равно ко мне в дом явилась. А он и исчез...
Всё это я выслушивала от тёти, обнимая живот с двойняшками.

Мне пришлось приползти в её дом, умоляя приютить обратно, потому что муж исчез, оставив нас без денег в съёмной квартире. Просто вышел и пропал.

Прошло 6 лет. Тётка умерла, оставив мне наследство с шестью нулями, дочкам уже пять, я больше не плачу. Я снова счастлива, у меня появился мужчина.
Но вспоминаю о нем, о своем первом мужчине и отце моих дочек, ночами, когда обида все ещё гложет.

Но в один вечер все меняется.
- Я видела твоего мужа, - говорит подруга. – Того, первого.
Три года назад его объявили пропавшим без вести. И я расторгла брак.
- Может быть показалось? – спрашиваю, а у самой все внутри холодеет.
- Да нет же, поезжай сюда и сама всё увидишь. – В её руках листок с адресом. – Я записала номер его дома.

2

За прошедшие годы я научилась быть сильной.

Научилась прятать глаза, когда вдруг подступали слёзы, научилась ровно дышать и держать осанку, даже если внутри всё переворачивалось. Сдержанность стала для меня не просто чертой характера, а настоящим щитом, без которого я бы, наверное, не выжила.

Я разлюбила Ярослава, заставила себя разлюбить. Это был тяжёлый, мучительный процесс — как будто отрываешь от себя кусок за куском. Я вырывала его из памяти, стирала черты его лица из своих снов, училась не реагировать на его имя, на знакомые песни, на привычные запахи. После того, как он со мной поступил, вообще даже думать о нём не следовало. Ведь он не просто отдалился, а отрезал меня от своей жизни. А сверху, будто для собственного спокойствия, швырнул подачку — чтобы молчала и больше не лезла в его жизнь. Для меня было шоком понять, что вот так легко, запросто, можно перечеркнуть всё, что мы строили и во что я верила.

Однако, как бы я ни старалась, всё равно то и дело вспоминала о случившемся. Память упрямая, она не спрашивает разрешения. И каждый раз это было похоже на удар грома и вспышку молнии среди ясного голубого неба. Потому что наша любовь была настолько яркой, сильной и, казалось, прочной, что её крушение стало для меня катастрофой.

Поступок Ярослава не просто сбил меня с ног — он уничтожил меня. Лишил меня веры в людей, в искренность, в будущее. Я долго жила в этом состоянии пустоты, как будто была чужой сама себе.

К сожалению, такие страшные события, такой переворот в твоей жизни не забываются никогда. Ты можешь жить дальше, строить новые планы, можешь даже улыбаться и радоваться, но глубоко внутри всё равно пульсируют старые раны. Они вроде затянулись, покрылись тонкой кожей, но стоит чуть задеть — и они снова открываются. Боль возвращается внезапно, как незваный гость, и накрывает с головой.

Например, сейчас, когда мы с дочкой подходим к детскому саду. Сколько ни повторяю себе, что это просто совпадение, всего лишь фамилия, но сердце словно знает правду, которая скрыта от разума.

Ярославу совершенно нечего снова делать в нашем городе. Это слишком мелкое место для большого человека. Он родом из Москвы, там его жизнь, там его круг, его люди. А здесь он оказался только один-единственный раз, и то сугубо по работе. Его компания прокладывала новую магистраль в нашем регионе, и именно тогда он на короткое время стал частью моей жизни.

А потом он разорвал нашу связь и уехал домой, в Москву. Чтобы больше никогда не возвращаться.

Это просто та же фамилия. Больше ничего.

Заходим с Алей в садик. В коридоре пахнет рисовальными красками и творожной запеканкой.

Воспитатель приветствует дочку, мягко кивает ей и велит присоединиться к детям, которые расставляют маленькие стулья для занятия музыкой.

Естественно, мы опоздали. Просидели в пробке сорок минут, теперь и на работе придётся наверстывать.

– Аля сказала, что снова собирается замуж, – говорю воспитателю, улыбаясь.

Она смеётся в ответ.

– А, да, помню, она обещала Тиме, что попросит у вас занавеску для фаты. Вы же понимаете, в их возрасте фата – чуть ли не главная часть брачной церемонии.

– А Тима у вас новенький? – спрашиваю осторожно, словно у меня есть основания бояться этого ребёнка.

– Да, он присоединился к нам на днях. Очень хороший мальчик, – отвечает воспитатель.

Говоря это, она бросает взгляд в сторону одного из малышей, который старательно расставляет стулья.

Обычный ребёнок. Маленький, серьёзный, сосредоточенный. Темноволосый с мягкими чертами лица. На секунду задерживаю дыхание, словно ожидаю, что сейчас меня пронзит молнией узнавания, что я вдруг увижу маленькую копию Ярослава. Но нет. Ничего. Просто ребёнок. Милый, аккуратный, старательный. По его внешности ничего не скажешь.

5

– У Тимы няня. Она пришла рано. Он хотел остаться, потому что мы играли в прыгалки на облаках. Но няня сказала, что нельзя. У Тимы есть учитель. Он учит глиский.
– Английский, – поправляю автоматически, улыбаясь.
– Мама, а я умею говорить по глиски? – Глаза дочки сияют, и она придвигается ко мне, как будто ждет волшебного ответа, который сразу сделает её большой и умной.

– А ты попробуй что-нибудь сказать, вот и узнаешь, умеешь или нет.
Аля забавно хмурится, морщит нос, пыжится, а потом разводит руками.
– Нет.

– Если хочешь, можешь выучить английский или любой другой язык.

– Я хочу глиски, чтобы быть как Тима.

– Хорошо, договорились.

Сижу и улыбаюсь своим мыслям. Надо же, какая ирония… Хоть что-то полезное вышло из возвращения Ярослава в наш город. Моя дочь вдруг прониклась интересом к учёбе.

Вынуждена согласиться с Алей, что эта любовь у неё самая настоящая, потому что вечером она играет в какую-то английскую игру на планшете и пытается выучить слова, чтобы завтра сказать их Тиме.

А мне приходится работать, потому что Ярослав выбрал квартиру, которую хочет посмотреть завтра. Пока что всего одну, слава небесам, иначе мне пришлось бы работать всю ночь.

Хотя и с одной квартирой много хлопот. Она вся из себя мраморная, стеклянная, выполненная в таком модерновом, минималистичном декоре, который непросто переделать во что-то другое. В ней нет плинтусов и декоративных молдингов, двери и перегородки встроены в единую геометрию, каждый элемент подогнан под общий строгий стиль. Любые попытки добавить романтические изгибы, лепнину, винтажные шкафы или мягкие драпировки мгновенно нарушат гармонию пространства и создадут ощущение нестыковки.

Хотя я очень сомневаюсь, что Ярославу подойдет романтизм. Только если его жене, о которой я ничего не знаю. Восемь лет назад я часами сидела в сети, пытаясь что-то найти про неё и про их совместную жизнь. Но год спустя я запретила себе это делать, и с тех пор ни разу не нарушала правила. Поэтому даже представить не могу, какой стиль она предпочитает.

В нашем городе строят достаточно много стандартных домов, и выбранная Ярославом квартира мало чем отличается от других элитных. Листаю мои архивы, выбираю несколько фотографий моих работ в разных стилях — светлые интерьеры, тёмные, с контрастными акцентами, с мягкой мебелью и строгими линиями. Складываю их в папку, ощущая тихое облегчение: хоть как-то подготовилась к завтрашнему дню и теперь могу отдохнуть.

Сплю плохо. Тревожно. Без снов и без воспоминаний, но с неприятными предчувствиями, которые рвут нити сна и мешают отдыху.

И просыпаюсь в соответствующем состоянии — усталая и ворчливая, с тяжелыми веками и ощущением, что день начался неправильно.

Одеваюсь как обычно. Хочется остаться незаметной, невидимой для Ярослава, хотя понимаю, что это невозможно. И уж точно не хочется, чтобы он подумал, будто я нарядилась для него, чтобы что-то доказать или заставить сожалеть о потерянном. Ничего подобного.

Только если чуть-чуть… самую малость.

После садика еду сразу в выбранную Ярославом квартиру. Приезжаю рано, как и велела начальница, чтобы мы с ней могли подготовиться.

Пользуюсь своей копией ключа, захожу внутрь…

И почти сразу замечаю Ярослава. Он стоит у окна, разглядывая вид на город. Не оборачивается, словно ему всё равно, что кто-то зашёл.

Смотрю на его широкие плечи, на гордую осанку. В его позе нет напряжения, только спокойная уверенность.
Наверное, я слишком долго на него смотрю и молчу, потому что он, наконец, оборачивается.

Смотрит на меня спокойным, вежливым взглядом.

А я вдруг не могу найти слова. Как здороваются с мужчиной, который однажды перевернул твой мир, изменил его навсегда, а теперь смотрит на тебя так, будто вы никогда раньше не встречались?

Следующая новинка нашего Литмоба

После развода. Пожалеешь! Позовешь! Заплачешь!

Ая Сашина

https://litnet.com/shrt/mV0f

Когда я застала мужа с любовницей, на его губах заиграла улыбка. Когда через несколько лет он увидел меня с детьми, в его глазах застыли слезы. Плачь, бывший – мы не твои!

-Папа, - несутся к отцу мальчишки.

Вот только Леша не может отвести глаз от меня и особенно от малышки на моих руках.

-Па-па… - повторяет новое для себя слово моя доченька.

Нет, моя милая! Этот мужчина потерял свое право зваться твоим папой!

6

– Кто там? – слышу голос Илоны Марковны, и в следующую секунду её сияющее лицо появляется в дверном проёме. – О, Риточка, хорошо, что ты пришла пораньше. Мы уже здесь.
Начальница переводит кокетливый взгляд на Ярослава, чуть ли не кланяется ему. Улыбается так, что видны зубы мудрости.

Сегодня начальница нарядилась по полной. На ней полупрозрачная блуза с таким массивным жабо, что грудь кажется безразмерной. Облегающая юбка так сильно натянута, что поскрипывает при каждом шаге. И всё остальное по высшему разряду. Макияж яркий, густой, его можно снять как маску. Пышная причёска настолько залита фиксатором, что больше напоминает плафон от лампы, чем волосы живого человека.

Вообще-то мне нравятся женщины, которые следят за собой в любом возрасте, но не когда они перегибают палку, превращая естественную красоту в карикатуру на саму себя.

И уж тем более не тогда, когда они начинают флиртовать с клиентами.

— Ой, Ярослав, у нас с Риточкой есть то, что наверняка вам понравится! — воркует она тонким голоском, при этом хихикает и бросает на него игривые взгляды.

Ловлю себя на том, что краснею от неловкости. Но если я сейчас развернусь и уйду, то меня уволят. Тогда придётся создавать собственный бизнес, самой искать клиентов и учиться пробиваться без поддержки.

Поэтому со вздохом переступаю порог квартиры, неся перед собой папку с фотографиями, как белый флаг.

Чувствую на себе пристальный взгляд Ярослава. Кажется, что он одним взглядом способен снять с меня все слои защиты. Ничего не говорит, только продолжает смотреть.

Чтобы разрядить обстановку и хоть как-то взять инициативу в свои руки, решаю заговорить первой.

– Меня зовут Маргарита Анисимова, я дизайнер, – произношу это чётко, размеренно, как будто читаю официальное заявление, хотя внутри меня дрожит каждая клеточка. – Если вас в этой квартире всё устраивает, то моя помощь вам не понадобится. Но если вы предпочитаете другой стиль, то мы можем обсудить, как адаптировать квартиру под ваши нужды. – Каждое слово выходит уравновешенным, вежливым, официальным. Голос не дрожит, глаза не бегают, и я очень этим горжусь.

На лице Ярослава мелькает лёгкое удивление. Может, потому что я специально сделала ударение на своей девичьей фамилии. А может, потому что не распалась на части и не стекла лужицей к его ногам.

— Мы найдём всё, что вам нужно. Любая квартира, любой дизайн, любая площадь. Только скажите, — певуче заверяет его начальница, давая невозможные обещания.

Честное слово, если бы она меньше старалась, результат был бы в разы лучше. Это напряжённое кокетство, показная игривость — они отпугивают, а не привлекают. Клиенты чувствуют фальшь. По крайней мере, мне так кажется. Но начальница этого, похоже, не понимает. Или считает себя настолько состоявшейся и большой величиной в бизнесе, что может вести себя как угодно.

— Риточка, мы без тебя посмотрели только гостиную. А сейчас, Ярослав, я приглашаю вас в спальню! — Её голос опускается на полтона ниже, и она смеётся, как будто выдала хорошую шутку.

Как же мне стыдно!

Опускаю глаза и делаю глубокий вдох. Наше агентство очень успешное, у него хорошая репутация, но это только потому, что начальница очень редко лично выходит на показы. Когда она здесь — это кошмарный спектакль, который хочется остановить. Всё её поведение будто высмеивает то, что мы, обычные сотрудники, выстраиваем годами.

Она идёт впереди, поскрипывая обтянутыми юбкой бёдрами. Ярослав жестом предлагает мне идти следом, но я остаюсь в стороне. Только когда они удаляются, я присоединяюсь, иду медленно, почти бесшумно.

В спальне я остаюсь в углу, тихая тень. Начальница уже что-то заливает Ярославу в уши, пока он не поднимает руку, показывая, что с него достаточно объяснений.

Илона Марковна замолкает.

На самом деле тут и объяснять нечего. Спальня и есть спальня: квадратная, со стандартным окном, с ровными белыми стенами и пустотой, которую можно заполнить чем угодно. Однако Ярослав стоит посередине комнаты, неподвижный, и смотрит в одну точку на полу.

Приглядываюсь, но там ничего нет. Ни пятна, ни трещины, ни даже царапины. Однако он смотрит, как будто там скрыто что-то важное, невидимое для остальных. О чём он задумался? И почему его тишина звучит громче всех слов начальницы вместе взятых?

Следующая новинка нашего Литмоба

Бывшие. Бой за семью

Аелла Мэл

https://litnet.com/shrt/EP2C

— Как ты посмела скрыть от меня сына? — его голос гремит, словно раскат грома, заставляя содрогнуться всё вокруг. Он нависает надо мной, словно тёмная грозовая туча, его фигура заполняет собой всё пространство, подавляя одним своим присутствием.
Я отступаю на шаг, чувствуя, как земля уходит из-под ног, а сердце колотится где-то в горле. Его глаза полны гнева и неприкрытого обвинения. Десять лет я хранила эту тайну, растила нашего сына одна, и вот теперь он здесь, требует ответов, словно имеет на это право.
— Ты не имела права решать за меня! — его голос дрожит от ярости, кулаки сжаты до белизны костяшек. — Все эти годы… ты скрывала от меня моего сына!
Каждое его слово — словно удар кнутом по обнажённым нервам. Я сжимаюсь от боли, но не отступаю.
— Ты не заслуживаешь знать о нём, — отвечаю я, и хотя голос дрожит, в нём звучит твёрдость десяти лет борьбы. — После того, как ты ушёл на следующий же день после нашей свадьбы… после того, как отказался не только от меня, но и от нашего будущего…
— Замолчи! — его рык разрывает тишину, эхом отражаясь от стен. — Я имел право знать о своём сыне!
В его словах есть доля правды, но простить предательство за один миг невозможно. Десять лет одиночества, бессонных ночей и слёз — слишком высокая цена за право быть матерью-одиночкой. И теперь он появляется, как ни в чём не бывало, желая вломиться в нашу налаженную жизнь?

7

— Маргарита Андреевна, что вы думаете по поводу этой квартиры? — вдруг спрашивает меня Ярослав.

– Ой! Вы знакомы? – удивляется начальница. Значит, заметила, что Ярослав назвал меня по отчеству, хотя я не представилась полным именем.
— Я изучил всех, кто работает в вашей конторе, — поясняет Ярослав негромко, но так, что возразить невозможно.

— Ах да, конечно, понимаю, — тут же кивает начальница, и голос её становится мягким, почти мурлыкающим.

Мы с Ярославом были женаты, а это не утаить. Если кто-то захочет раскопать сведения о его прошлом браке, то найдёт их без труда. Хотя с него и его семьи станется стереть невыгодную информацию из всех источников.

Восемь лет назад Ярослав был всего лишь молодым наследником великого отца, готовившимся в будущем принять бразды правления. Поэтому его присутствие в нашем городе не наделало шуму, как и наши отношения и даже наш поспешный и очень короткий брак.

И с тех пор эту информацию если и раскопали, то не сочли особо интересной. По крайней мере, мне вопросов не задавали.

И я бы предпочла, чтобы так оставалось и дальше. Не хочу ни с кем обсуждать эту неприятную деталь моего прошлого.

Ярослав снова поворачивается ко мне.
— Итак, Маргарита Андреевна, что вы думаете насчёт этой квартиры?

Если в моём ответе будет хоть капля негатива, начальница меня четвертует.

А если будет только позитив, то Ярослав мне не поверит.

Может, выпрыгнуть в окно? Сейчас это кажется самым безболезненным выходом из положения.
— Я думаю, что это хороший образец элитной квартиры в нашем городе. Она удачно расположена — рядом парк, и сам дом сравнительно новый. За три года после постройки не возникало никаких проблем. Высота потолков достаточная, планировка удобная, инженерные системы работают без сбоев. Кроме того, окна спальни выходят во двор. Это значит, что вас не будет беспокоить шум с улицы. Что касается декора, то квартира выполнена в популярном сейчас модерновом стиле. Простые линии, минимум деталей, много стекла, мрамора и металла. Если такой стиль вам по вкусу…

— Это не в моём вкусе, — резко перебивает меня Ярослав. Говорит категорично, громко. — Я приверженец традиционных взглядов на мир. Во всём.

При этом смотрит на меня так пристально и… недобро, как будто обвиняет в преступлении против сокровенных традиций.

Я вообще его не понимаю.

Мне просто хочется уйти и никогда больше его не видеть. Но вместо этого я отвечаю ровным, вежливым тоном.
— В таком случае можно внести изменения и адаптировать пространство под более классический стиль. Эта квартира как чистый холст, и на нём можно написать любую картину.

На несколько секунд воцаряется тишина. Ярослав щурится, неприязненно изгибает губы.
– Да уж… Можно написать любую картину, придумать любую историю, да? Для меня это неприемлемо. Я предпочитаю честность во всём, а не переделки из одного в другое, чтобы добиться желаемого.

Такое ощущение, что он уже говорит не о квартире, а… о нас?!

Даже начальница выглядит растерянно.
– Но… Ярослав, вы же сами захотели посмотреть эту квартиру! – восклицает она.

Он бросает на неё странный, немного растерянный взгляд, как будто только сейчас вспомнил о её присутствии.

– Да, хотел. Однако она мне не подходит. И вообще… я бы предпочёл ничего не переделывать, а купить готовую квартиру, которая мне полностью подходит. Поэтому Маргарита Андреевна нам больше не понадобится.

Следующая новинка нашего Литмоба

Бывшие. Найду и обезврежу!

Лика Ланц

https://litnet.com/shrt/vCu1

– Что ты наделала? – в его глазах чёрная боль, похожая на бездну.
А я сижу в одном нижнем белье, прикрываясь руками.
– Это не то, что ты подумал, – произношу фразу, которую приводит, как аргумент, почти каждый классический изменщик.
Ситуация – хуже не придумаешь. Его друг твердит, что между нами всё было. Его сестра зудит, что нас застала. А мой муж слушает их, а не меня!
Однако семья – это не только счастье, но и испытания, умение доверять друг другу, слушать и слышать.

Шесть лет назад муж обвинил меня в измене, и я ушла, забрав сына и… тайну. Имя ей – Любовь. У неё кудряшки, лукавые глаза, задорный смех. И не удивительно, что он снова хочет присвоить нас себе!

8

– Мама, а я умею играть в шахматы? – спрашивает Аля по дороге домой, глядя на меня снизу вверх так серьёзно, будто это вопрос о смысле жизни.
– А как ты сама думаешь?

Аля пожимает плечами.

– Я не знаю, что такое шахматы. Но вдруг я умею в них играть?

Смотрит на меня с ожиданием, будто я могу прямо сейчас достать из кармана доску, фигуры и объявить её вундеркиндом.

– Мне кажется, что нет, не умеешь, но я с удовольствием помогу тебе научиться.

– А это быстро? Мне надо быстро научиться, чтобы играть с Тимой. Глиский я уже выучила, теперь надо шахматы.

Такие разговоры с дочкой по душам – это ежедневная доза радости и улыбок. Все мы рождаемся безгранично уверенными в своих силах и возможностях, так что случается с нами дальше? Кто или что обрезает нам крылья?

– Если захочешь, то вечером найдём обучающее приложение по шахматам.

Малышка вздыхает, царапает ногтем грязное пятнышко на юбке.

– Папа Тимы сказал, что наши игры тупые. Дома Тима играет только в шахматы.

Меня словно внезапно окунают в ледяную воду.

Что он сказал?!

У меня и так сегодня сугубо отрицательные эмоции в адрес Тиминого папаши, а теперь ещё это добавилось. Как будто Ярослав причинил мне мало неприятностей, теперь ещё за мою дочку взялся.

Я ушла сразу после его заявления, что я ему "больше не понадоблюсь". Вообще-то хотела уйти уже после его непонятных претензий насчёт соблюдения традиций и честности, однако я очень старалась сохранить профессионализм, поэтому промолчала. Но когда он уволил меня по липовой и неубедительной причине, пришлось прикусить язык, чтобы не наговорить ему… всякого. Сразу после этого я ушла.

Даже начальница оторопела. Вернувшись в офис, она не стала меня ругать за то, что я не смогла зацепить клиента, а извинилась. Сказала, что власть и деньги оказывают на людей очень сильное влияние, и у них портится характер. Даже похлопала меня по плечу в знак сочувствия. Ей тоже не удалось добиться от Ярослава ничего путного. Сразу после моего ухода он заявил, что ему не нравится ни одна из присланных начальницей квартир, и потребовал, чтобы ему наконец прислали хоть что-нибудь приличное. Описать критерии «приличности» он, увы, не смог.

Начальница перестала восторгаться Ярославом Сабировым и хвастаться знаменитым клиентом на весь офис.

И вот теперь оказывается, что Ярослав не сцедил достаточно яда на взрослых и расстраивает мою дочь.

– Мама, а я тупая? – Вопрос Али звучит так серьёзно, что у меня внутри всё сжимается.

Ба-бах! Как взрыв в голове…

– Конечно, нет. Ты умничка! – Давлюсь от нарастающей ярости. Если этот гад посмел что-то сказать про Алю, то я ему такое устрою… Оторву его личные достоинства и не поморщусь.

– Мы с Тимой и Валей играли в «Смешные слова». Я придумала слово «клакопупс», а они должны были угадать, что оно значит. Тима смеялся, а потом пришёл его папа и сказал, что такого слова нет и что это тупая игра. И что от неё мы все станем тупыми. Тиме можно играть только в шахматы.

Ну, знаете ли…

Что случилось с весёлым, добрым и радостным мужчиной, которого я однажды любила?

Ах да, его же на самом деле не было. Я на секунду забылась, а это недопустимо.

– Это отличная игра. Она развивает воображение и доставляет радость, и если папа Тимы это не понимает, то не пошёл бы он…

Еле заставляю себя замолчать.

Иногда разговаривать с детьми очень трудно. Кажется, что они тебя не слушают, а на самом деле впитывают твои слова как губка и потом воспроизводят в самый неудачный момент. Дословно.

Прикусываю губу, считаю до десяти, потом ещё до двадцати.

– Никогда не сомневайся в себе, солнышко. Иногда люди критикуют то, чего сами толком не понимают, – говорю наконец, когда Аля дёргает меня за рукав, требуя ответа. – Ты придумала очень хорошую игру, и если бы Тимин папа попробовал в неё сыграть, он бы наверняка изменил своё мнение. Возможно, у него просто было плохое настроение, поэтому он так сказал. А если нет, то…

Повожу плечом.

– А если нет, то он клакопупс, – заканчивает мою мысль Аля.

– Совершенно точно!

Следующая новинка нашего Литмоба

Вернуть Жену. Двойня для Бывшего

Ольга Шо

https://litnet.com/shrt/SxNI

Жизнь Алисы рухнула, когда любимый муж Архип, выгнал её из дома, обвинив в измене, которую она не совершала.
Он утверждает, что видел доказательство измены своими глазами.
Она не смогла его переубедить в обратном.
Их брак сгорел дотла в огне ревности и недоверия.
Единственным утешением Алисы стали двойняшки, о существовании которых Архип так и не узнал.
Спустя шесть лет пути бывших супругов снова пересекаются в кабинете строительной компании, где Алиса - скромный секретарь, а Архип - новый владелец и грозный начальник, всё так же убежденный в предательстве бывшей жены.
Он жаждет справедливости.
Она борется за будущее своих детей.
Между ними - пропасть из обид и невысказанных слов.
Сможет ли правда, скрытая годами, пробиться через стену ненависти и гордости?
И что сделает Архип, когда узнает, что у него есть сын и дочь?

9

Завтра вся группа детского сада узнает от Али, что я назвала великого и знаменитого Ярослава Сабирова клакопупсом.

Лучше не спрашивать у дочки, что это такое. Спокойнее буду спать.

Но при этом я готова назвать Ярослава словами покрепче. Что сделало его таким неприятным и колючим человеком? Раньше он таким не был, даже наоборот. Восемь лет назад он был приветливым и весёлым… отвратительным лжецом.

Мы с дочкой готовим ужин в четыре руки. Аля моет овощи для салата, пока я делаю пюре. Она накрывает на стол, а я проверяю курицу в духовке. И всё это под музыку. Тем не менее, я хорошо слышу динь-динь оповещений детсадовского чата. Решаю заглянуть в него одним глазком на случай, если понадобится что-то обсудить с Алей во время ужина. Близится летний музыкальный праздник и мини-олимпиада, а значит в чате всегда есть что обсудить и о чём поспорить. Когда речь идёт о детях, родители всегда готовы броситься защищать их интересы.

Так и есть.

Бурное обсуждение, безопасны ли прыжки в мешках для пятилеток. Спор о том, какой предмет детям лучше всего передавать друг другу во время эстафет, – флажок или обруч…

Взгляд застревает на следующем сообщении.

Кто здесь родители Али?

Отправитель – Ярослав С

Вот и клакопупс собственной персоной.

– Мама, мне тоже можно играть на планшете во время еды? – подлавливает меня Аля.

– Извини, дорогая, мне надо было кое-что проверить, но теперь я убрала телефон. Ты уже решила, в каких соревнованиях будешь участвовать во время мини-олимпиады?

– Да, мы с Тимой будем прыгать в мешке и победим. Только нам надо научиться. Ты нас научишь?

Куску курицы на моей тарелке достаётся по полной. Я её и вилкой, и ножом… Курочка нежная, вкусная, однако настроение у меня варварское.

Научу ли я сына Ярослава Сабирова прыгать в мешке? Я бы его папашу в этот мешок… и в реку.

Кошусь на телефон. В чате наверняка уже выдали Ярославу мою информацию. Судьбе явно приспичило сталкивать нас лбами, пока у меня не лопнет терпение. Или не сгорит нервная система.

– Мама, ты меня слушаешь?

– Прости… Я пыталась вспомнить, когда в последний раз прыгала в мешке.

Аля беспечно поводит плечом.

– Я сказала Тиме, что ты всё умеешь и научишь нас выиграть. Его папа не умеет прыгать в мешке. – Фыркает с чисто детским, глубочайшим презрением.

Отодвигаю тарелку. Аппетит необратимо испорчен.

Еле дожидаюсь, когда дочка закончит ужин, и тут же хватаюсь за телефон. Ожидаю, что когда Сабиров узнает, кто мать Али, он вообще выйдет из чата, однако нахожу вполне вежливое сообщение от него. Ярослав представляется, пишет, что наши дети подружились, и приглашает Алю в пятницу в батутный парк. Тут же поясняет, что детей отвезёт няня и что он пришлёт мне копию её регистрации и медицинской книжки.

С непониманием смотрю на сообщение, слишком безличное и вежливое, и вдруг осознаю, что в моём профиле нет ни имени, ни фотографии. В скобках помечено, что я мама Али, но не более того.

Ярослав не знает, кому отправил сообщение.

Отказаться я не могу. Это было бы несправедливо по отношению к дочке.

Очень хочется согласиться и не говорить, кто я такая. Раз с детьми будет няня, то какая разница, знаем мы с Ярославом друг друга или нет? Мы даже не увидимся…

Нет, это неправильно.

Покачав головой, загружаю наше с Алей фото в профиль.
Печатаю сообщение Ярославу.

Сначала внимательно присмотрись к моему профилю, а потом предлагай

Проходит не больше минуты, и Ярослав стирает свои сообщения.

10

Этой ночью я плохо сплю, потому что чувствую себя виноватой перед дочерью.

Мысленно возвращаюсь во вчерашний вечер, снова и снова прокручиваю его в голове, пытаясь решить, правильно я поступила или нет. Лучше бы не говорила Ярославу, что я мать Али. Надо было промолчать, всё равно он бы никогда в жизни не появился в батутном парке, и я бы спокойно и мирно общалась с няней. Наши дети могли бы и дальше дружить, а нам с Ярославом не пришлось бы сталкиваться.

Зачем я сказала правду? Для чего, ради какой цели? Ведь прекрасно знала, что у этого поступка будут последствия. Как будто внутри меня сработала какая-то глупая честность, которая только мешает жить.

Представляю, как Аля расстроится, если вдруг потеряет своего маленького друга. Она ещё слишком мала, чтобы понять все эти взрослые разборки. Как я объясню ей причину?

Я ведь заранее могла предугадать, что ситуация выйдет боком. Если учитывать, каким человеком стал Сабиров, то он может запретить сыну играть с Алей или вообще перевести его в другой садик.

И в этом буду виновата я.

Только вот вопрос: почему он так себя ведёт?

Размышляю об этом с того самого момента, как Ярослав «уволил» меня во время показа квартиры. И при этом, хотя завуалированно, но намекнул на мои мнимые грехи. Ведь точно же намекнул! Якобы мои представления о дизайне квартиры не соответствовали его традициям. И ещё он говорил что-то про честность…

Честно говоря, мне не так уж и интересно, какие теории заговора сварились в его гениальной черепушке за прошедшие годы. Но чем больше я думаю о его поведении, тем сильнее злюсь. Я ни в чём не виновата – не лгала, не изменяла, не умалчивала. Ноль вины. Прокручиваю прошлое, перебираю наши разговоры, поступки, всё, что связывало нас тогда, и не нахожу ни единого эпизода, где я могла бы предать или обмануть. Я была абсолютно искренней.

Я его обожала. Это не громкое слово, я действительно жила Ярославом. Была готова целовать землю, по которой он ходил, ловить каждое движение, каждый взгляд. Всё бы за него отдала, без остатка, без колебаний.

Иногда мне казалось, что ему неловко от моей безусловной преданности. Может, именно поэтому теперь он прячет свои уколы в сарказме и намёках, как будто доказывает самому себе, что я на самом деле не была такой бесхитростной и преданной.

Вполне возможно, что ему не нравилось чувствовать себя плохим человеком, который без предупреждения бросил жену, чтобы сразу же жениться на более выгодной и одобренной родителями женщине. Ведь легче убедить себя, что поступил правильно, если есть удобная легенда: не он предал, а я виновата. Вот он и напридумывал кучу грехов, в которых я безусловно виновата. И теперь живёт припеваючи, с видом довольного и состоявшегося мужчины, потому что молодец, вовремя избавился от плохой меня.

Пусть так. Пусть подстилает под себя любые иллюзии, как мягкую перину, чтобы мягче и слаще спалось. Пусть тешит себя мыслью, что он всё сделал правильно, что он чист перед собой и перед другими. Я не спорю, не хочу ворошить руины – слишком много пыли, слишком много ядовитого воздуха.

Однако я не хочу, чтобы из-за его придури расстраивалась моя дочь.

Следующая новинка нашего Литмоба

Бывшие. Я тебя хочу

Анна Нест

https://litnet.com/shrt/JQJ_

Полина:
Это он. Моя первая любовь. Мой первый мужчина. Мой Стас.
Он смотрит на меня так, как смотрел в ту последнюю ночь.
Я делаю шаг назад. Потому что все внутри кричит: «Беги».
Но он уже увидел ее.
Мою дочь.
Его лицо темнеет, как небо перед бурей.
А я тону в страхе, в любви, в ненависти к себе за то, что до сих пор хочу, чтобы он был рядом.

Стас:
Я будто на полном ходу врезаюсь в бетонную стену.
Полина.
Мое солнце. Мое проклятие. Моя вина.
Я хочу подбежать, прижать к себе, прошептать, что все это время жил вполсилы, без нее.
Но она держит за руку девочку.
Маленькое отражение себя.
Полина родила. Без меня. Она, оказывается, жила. Без меня.
С кем-то другим.
Я знал, что она имела на это право.
Но все же верил, как дурак, что она все еще моя. Что ждет. Что любит.
Ведь я до сих пор ее люблю. Я до сих пор ее хочу. Как тогда. Даже больше.

11

– Мама, ты меня слышишь? – Аля дёргает меня за рукав.

– Прости, солнышко, я плохо спала прошлой ночью и теперь как дохлая редиска.

– Я хочу позвонить папе.

– Конечно. Я напишу ему сегодня, и мы договоримся о времени.

– Только не говори ему, что я выхожу замуж. Пусть это будет сюрприз.

Проглатываю усмешку. Как раз наоборот, надо будет предупредить Сеню, чтобы он не рухнул в обморок от «радостной» новости.

– Хорошо, конечно.

– Тима уже сказал своей маме.

В момент напрягаюсь, сжимаю руль до белых костяшек. Начальница сказала, что жена и дочь Ярослава остались в Москве, поэтому он один смотрит квартиры. Предположительно они переедут сюда, как только он найдёт подходящее жильё для всей семьи.

Возможно, тогда Тиме больше не понадобится няня, и мне придётся общаться с женой Ярослава…

О таком повороте событий даже волноваться не хочется, можно сойти с ума.
Поневоле задумываюсь: может, я и правда сделала что-то ужасное? В этой жизни или в прошлой… Иначе за что такое наказание?

Тут же напоминаю себе, что стыдиться мне нечего. Я ни в чём не виновата. Досадно, что Ярослав вернулся и активно лезет во все щели моей жизни, хотя и не нарочно, но уж как-нибудь это переживу.

Ради дочки.
– А когда папа приедет? – спрашивает Аля задумчиво.

– Не знаю. Спроси у него, когда он позвонит. Вообще он хочет, чтобы мы к нему приехали отдохнуть.

Аля строит кислую мину. Хватается за горло и, высунув язык, притворяется, что не может дышать. В прошлом году, когда мы ездили к Сене, Аля отказывалась выходить из квартиры из-за жары. Нам пришлось вернуться раньше задуманного.

– Нет-нет-нет! Пусть папа приедет к нам и привезёт мне подарки.

С Сеней мы познакомились через год после разрыва с Ярославом. Он ухаживал за мной, помогал. Можно сказать, что мы стали друзьями. С его стороны это было больше чем дружбой, да и мне он тоже нравился, но меня всегда что-то сдерживало. После Ярослава мои чувства словно обмельчали, я разучилась любить в полную силу. Стала способна только на симпатию и физическое влечение. Сеня сделал мне предложение, однако я отказалась выходить замуж, рана прошлого брака была слишком глубокой. Мы жили в гражданском браке, хорошо жили и до сих пор остаёмся друзьями. Вскоре после рождения Али ему предложили очень выгодный контракт в Эмиратах. Он давно об этом мечтал, поэтому о том, чтобы отказаться, и речи быть не могло. Увы, я там не прижилась. Сначала всё казалось волшебным: небоскрёбы, блеск, бесконечные торговые центры, море. Но за этой красотой я постоянно чувствовала дистанцию. Там всё было чужим: культура, ритм жизни, климат. Я пыталась принять традиции, но строгие правила и ограничения давили. Как и одиночество. Сеня еле выбирался с работы, мы стали ссориться. Так всё и закончилось.

Въезжаю на стоянку около детского сада, когда приходит оповещение о сообщении.

­Здравствуйте, меня зовут Агния, я няня Тимофея Сабирова. Если вам удобно, то в пятницу я заберу детей из садика в час дня и отвезу в батутный парк. Вы сможете забрать Алю в три часа дня или раньше, как вам удобно.
Впервые за последние дни выдыхаю с облегчением.

В Ярославе осталось хоть что-то человеческое.

Какие бы несогласия и обиды нас ни разделяли, это не должно сказаться на наших детях.

Следующая новинка нашего Литмоба

Бывшая жена. Я возьму тебя снова!

Мария Мендес

https://litnet.com/shrt/8aQL

— Поздравляю, серая мышка, тебе удалось привлечь моё внимание. Правда, с ооочень большим опозданием, но как говорится — лучше поздно, чем никогда?
— Нет-нет-нет! Всё это в прошлом, я больше не люблю тебя! Не вздумай меня трогать!
— Папочке пожалуешься? — усмехаюсь.
— Если надо будет — пожалуюсь!
— Прости, крошка, за горькую правду, но ты потеряла для него ценность после того, как я развёлся с тобой.
__________________
Три года назад наши отцы заключили сделку: я в обмен на спасение бизнеса, он — ради расширения своей империи. Это был брак по расчёту, и я, несмотря ни на что, влюбилась в своего равнодушного мужа. Только тогда он отверг меня, а спустя три года не даёт мне прохода и ведёт себя так, словно я всё ещё принадлежу ему.

12

Батутный парк встречает меня шумом, визгом и бесконечной суетой.

Дети носятся друг за другом, визжат от восторга, прыгают так, словно для них не существует законов физики. Воздух густой, наполненный запахом резины, сладкой ваты и кофе из маленького кафе у входа, где я и сижу. Родители стоят вдоль стен, некоторые переговариваются, другие устало смотрят в телефоны, кто-то снимает на камеру каждое движение своего чада.

У меня есть характеристика няни, а также другая информация, которую она прислала мне по просьбе Ярослава. Но это не значит, что я готова доверить незнакомке мою дочь. Поэтому я взяла отгул и присоединилась к ним.

Как и в других местах, где играют дети, здесь такой шум, что разговаривать практически невозможно. И я этому рада. Мне совершенно не хочется обсуждать с Агнией будни няни в семье Сабировых. Хотя и няня не особо стремится со мной общаться. Она практически не отходит от Тимы. Следит за каждым его движением и очень сильно нервничает. Бегает вокруг каждого батута, тянет руки вперёд, готовая в любой момент подхватить Тиму, словно он не мальчишка, а фарфоровая статуэтка. В её глазах читается страх, перемешанный с чувством огромной ответственности. Отвечать за драгоценного наследника Ярослава Сабирова — не самая лёгкая работа.

Мне её даже немного жалко.

При этих мыслях колет сердце. Прикладываю ладонь к груди, делаю глубокий вдох и заставляю себя сосредоточиться на детях, а не на глупых мыслях.

Очень любопытно наблюдать за Алей и Тимой. Они что-то активно обсуждают, придумывают игры, спорят. Похоже, что они действительно стали друзьями.

От этого в сердце снова появляется щемящая боль. Настолько острая, что приходится отвернуться.

Потираю грудь ладонью, постепенно расслабляюсь.

Внезапно ощущаю на себе чей-то взгляд. Пристальный и слишком настойчивый, чтобы его можно было не заметить.

Поднимаю глаза — и ловлю его.

Ярослав. Он стоит невдалеке от входа, прислонившись к стене. Его поза расслабленная, но глаза... глаза не отрываются от меня. Он не отворачивается, не скрывает, что смотрит.

А вот это уже интересно.

Он что, тоже не доверяет своей няне?

Только смотрит почему-то не на неё и не на детей, а на меня.

Надо же, великий бизнесмен Сабиров прогуливает работу.

Какими бы саркастичными ни были мои мысли, присутствие Ярослава выводит меня из равновесия.

Силой отрываю взгляд от него и снова смотрю на детей. Заставляю себя сосредоточиться на их прыжках, на их смехе, на том, как они договариваются, на каком батуте прыгать дальше и сколько раз. Притворяюсь, что присутствие бывшего мужа ничего для меня не значит и что я не чувствую его напряжённого взгляда, который буквально прожигает спину.

Так увлекаюсь этим притворством, что не замечаю приближения Ярослава. Только когда рядом появляется тень, и скрип стула нарушает общий гул, я снова поворачиваюсь.

Ярослав садится за мой столик так спокойно и уверенно, будто мы договорились о встрече, и я его пригласила.

Похоже, без разговора не обойтись.

– Наши дети дружат.

Слова Ярослава звучат обвинением, как будто я заставила его сына подружиться с Алей, чтобы быть ближе к его несравненному папочке.

– Сейчас – да, дружат, но, возможно, к понедельнику это пройдёт. Хорошие вещи не длятся. – Не могу сдержаться и не кольнуть Ярослава в ответ.

Он смотрит на меня так долго и пристально, словно ждёт дальнейших объяснений. Их не будет, он и сам всё понял.

– Аля хорошая девочка, – говорит он тяжёлым, мрачным тоном, как будто хочет добавить «в отличие от матери».

– Лучшая.

– Она помогла Тимофею освоиться в группе. Я ей за это благодарен.
– Скажи ей об этом.

– Тимофей сказал, что они собираются пожениться. – Сказано всё тем же тяжёлым, безрадостным голосом.

Повожу плечом.
– Замужество тоже не длится долго.

Следующая новинка нашего Литмоба

Бывшие. Я вас верну

Рина Беж

https://litnet.com/shrt/7ET7

"Позаботься о Снежке. Скажи ей, что мама ее любит"
Сообщение от бывшей жены упало на телефон замначальника управления уголовного розыска за десять минут до того, как на пульт дежурного поступила информация, что на один из филиалов Кредо-Банка был совершен вооружённый налет.
Четверо нападавших не успели скрыться и забаррикадировались в здании вместе с заложниками. В их числе оказалась и Рита, бывшая жена майора Чернышова.

13

– А твой муж..? — Ярослав задаёт вопрос, открытый для любой интерпретации.

– Ты спрашиваешь, как мой муж относится к тому, что наша дочь собирается замуж в пять лет? — Отвечаю на удивление ровным тоном, с ироничной усмешкой, хотя внутри меня бушует снежная буря эмоций.

Я горжусь своей выдержкой, держусь намного лучше, чем во время нашей прошлой встречи, на том нелепом показе квартиры, где всё пошло не так.

Хуже уже не будет, я в этом уверена. Я пережила первую встречу с Ярославом, а значит, и эту переживу. Больше нам видеться необязательно, и тогда всё будет хорошо. Всё вернётся на круги своя. Расстояние между нами избавит нас от проблем, как и раньше.

Ярослав раздражённо поводит плечами, морщится.
— Честно говоря, я и сам не знаю, о чём спрашиваю, — признаётся неожиданно. — Я догадался, что ты не оставишь Алю с нашей няней, и пришёл для того, чтобы извиниться. Моё поведение во время показа квартиры было совершенно неприемлемым. Я не знаю, что на меня нашло. Наверное, я просто не ожидал тебя увидеть и… слишком сильно отреагировал. В результате я подвёл тебя в присутствии твоей начальницы. Это неправильно, и я готов компенсировать тебе любые неудобства. Мне не следовало так себя вести.

— Да, ты прав, тебе не следовало так себя вести, — отвечаю сухо. – Однако не случилось ничего страшного, так что ты зря пришёл,— добавляю ровным тоном.

Он кивает, однако не уходит.

Снаружи я спокойна и расслаблена, но внутри всё по-другому. Мне душно, жарко, дурно от его присутствия. Моя кристально чистая жизнь испорчена. Приезд Ярослава взболтнул меня, и слишком многое поднялось со дна. Воспоминания, которые не подавить. О том, как всё было когда-то — горячая страсть, обжигающая, как пламя. Тёплая, обволакивающая любовь. А потом — жалящая, хлёсткая боль, шрамы от которой останутся навсегда.

Но всё это только воспоминания, от которых пора отрешиться.

Ярослав чуть заметно поводит плечом.
— Если вдруг возникнут проблемы, сообщи, и я всё решу, — предлагает он и сразу же морщится, жалеет о своих словах. После короткой паузы добавляет. — Через Агнию сообщи.

Я не собираюсь обращаться к Ярославу за помощью, ни напрямую, ни через няню, но и спорить об этом не собираюсь. Мне вообще не хочется с ним разговаривать. Собираюсь уйти, когда слышу внезапный вопрос.

— Ты сказала начальнице, что мы были женаты?

— Нет. Возможно, тебя это удивит, но я отнюдь не горжусь моей прошлой ошибкой и поэтому не делюсь этим историческим перлом ни с кем. Тебе не о чем волноваться. Хотя, конечно, если кто-то захочет, то без труда найдёт информацию о нашем браке.

Поднимаюсь, задвигаю стул и ухожу.

Становлюсь на краю родительской зоны и наблюдаю за детьми. Аля с Тимой так серьёзно обсуждают стратегию прыжков, что я едва сдерживаю улыбку.

— Ты тяжелее меня, поэтому должен прыгнуть первым, и тогда я взлечу высоко в воздух, — объясняет Аля.

Не успеваю услышать ответ Тимы, так как снова ощущаю присутствие Ярослава совсем рядом.

Неужели не понятно, что я пыталась от него уйти?

— Твоя дочь сильнее моего сына, — говорит он негромко, и мне чудится нотка зависти в его голосе.

— В каком плане сильнее?

— У неё сильный характер, — поясняет он. — Она ведёт в играх. Диктует, что делать, а Тимофей слушается. Я наблюдал за ними в садике, когда они играли. Там было то же самое. Аля прирождённый лидер, а Тимофей… у него характер и темперамент его матери. Он ведомый. Зависимый.

– Я бы так не сказала. Я здесь уже почти час и слышала, как Тима предлагал игры. Можно лидировать, не доминируя.

Ярослав морщится и закатывает глаза, как будто я сказала несусветную глупость.

– Лидер – это по определению тот, кто впереди всех, а значит, доминирует. А у Тимофея нет никаких качеств лидера. Он не стремится быть первым, побеждать. Ему вообще не нравится спорт. Я пытался заинтересовать его борьбой, атлетикой, футболом, баскетболом, чем угодно. Никакой реакции!

Смотрю на Ярослава в изумлении.

Он признаётся мне, бывшей жене, которую бросил без объяснений, что разочарован в сыне от женщины, к которой ушёл?!

Следующая новинка нашего Литмоба

Фиктивный брак с бывшим мужем

Александра Багирова

https://litnet.com/shrt/w00B

- Я тебя больше не хочу, Лиля, - хлесткая словесная пощечина от мужа.

- Давно? – спрашиваю глухо.

- Ага, - безразлично разглядывает мой откровенный наряд. – Мне надоело притворяться, а правда в том, что мужчине надо менять бабу раз в три года. Она же как техника устаревает. На рынке появляются новые модели. А ты уже по этим меркам не то, что б/у, а вообще… - муж досадно морщится. – Тухляк… еще и бракованный…

- У тебя другая?

- А почему я на одной обязан останавливаться? – едко смеется. - Распустил я тебя, но благотворительность закончилась, Лиля, собирай свои вещи и выметайся из моего дома. Тут теперь будет моя обитель страсти и развлечений.


Я ушла не одна, со своей тайной под сердцем. Научилась жить без него. Но даже предположить не могла, что спустя пять лет муж появится у меня на пороге, и как ни в чем не бывало и предложит:

- Лиль, выходи за меня замуж. Фиктивно. Мы же не чужие друг другу люди.

14

В самые тяжёлые минуты прошлого я твердила себе, что расставания не случаются просто так, и что судьба наверняка уберегла меня от беды.

И вот теперь передо мной доказательства того, что, возможно, я была права. То, как Ярослав говорит о своём сыне, для меня неприемлемо. И вообще, мы с бывшим мужем теперь посторонние люди, между нами равнодушие с налётом враждебности, поэтому такие откровения с его стороны неуместны.

– Твоему сыну всего пять лет, – говорю сквозь зубы.

Во мне полыхает возмущение, которое трудно сдержать. Наверное, потому что Тима очень милый мальчик, умный, приветливый, открытый. Я наблюдала за ними сегодня, слышала их с Алей разговоры. В таком возрасте критика ранит ребёнка очень сильно и надолго.

Ярослав напрягается, смотрит на меня сощуренным, недобрым взглядом.
– Твоей дочери тоже пять лет, но ей прекрасно удаётся управлять моим сыном. Это мечта всех женщин, да? Управлять мужчинами? – плюётся словами как ядом.

Возможно, я не права насчёт того, что между нами с Ярославом равнодушие. Он кипит от эмоций, исключительно негативных, конечно.

Отступаю от него на несколько шагов, стена между нами словно становится выше и толще. Мне неприятно даже находиться рядом с бывшим мужем. Похоже, судьба действительно вовремя вмешалась и уберегла меня от больших неприятностей и разочарований.

– Я не знаю, что с тобой произошло, Ярослав, и почему ты стал таким жёстким человеком. Нежные, ведомые женщины тебя не устраивают. Сильные и самостоятельные тоже. Даже в собственном ребенке ты видишь только недостатки, словно специально ищешь повод для критики вместо того чтобы заметить хорошее. Что бы ни случилось с тобой в прошлом, это тебя не оправдывает. Я не собираюсь разбираться в твоих старых обидах или пытаться оправдать твои новые и не стану терпеть твой негатив. Вообще предпочитаю больше с тобой не общаться. Более того, я не желаю, чтобы с тобой сталкивалась моя дочь. Твои слова о тупых детских играх сильно её задели, и я не допущу повторения.

Ярослав хмурится, на его лице недоумение. Он явно не может вспомнить свои слова, которые Аля повторяет до сих пор. Дочка то и дело спрашивает меня, тупые у них с Тимой игры или нет.

– Скажу тебе честно, Ярослав, я тебя не узнаю. Ты совсем не тот мужчина, которого я когда-то… знала.

Любила. Вот, что я хотела сказать, но не смогла.

– Пойдем, Аленька, нам пора домой, – протягиваю дочке руку.

Дети, как обычно, жалуются, просят остаться ещё на несколько минут, но потом, смирившись, подходят ко мне.

– Мы позвоним папе сегодня? – спрашивает Аля.

– Конечно, позвоним.

Дочка оборачивается к Тиме.

– Папа обещал подарить мне корону с настоящим драгоценным камнем! – сообщает ему с восторгом в голосе.

Они начинают спорить о драгоценных камнях с серьезностью маленьких знатоков.

Все это время Ярослав смотрит на меня. Его челюсти яростно сжаты, на щеках играют желваки. В его глазах жалящий огонь, и тот подступает слишком близко, словно искры летят прямо на меня.

Агния робко подходит к нам, склоняет голову перед Ярославом.

Серьёзно?! Няня только что ему поклонилась?

Я пропустила новость, что Сабирова назначили королём всего мира?! Или он сам себя назначил… Скорее, второе. Может, поэтому он так странно смотрит на меня, – ждёт, когда я упаду ему в ноги.

Няня берёт Тиму за руку, ведёт его к выходу. Аля идет следом за ними.

Я смотрю на Ярослава. Говорю твердо, без колебаний.
– Твой сын чудный мальчик, и он хороший друг для моей дочки. Но тебя, Ярослав, я предпочитаю больше не видеть. Пожалуйста, уважь мою просьбу.

Иду к машине, ощущая на себе тяжёлый, давящий взгляд.

Бывший. (не) разведенка

Анастасия Максимова

https://litnet.com/shrt/KR7J

— У нас много лет нет и не может быть ничего общего, поэтому до свидания.

— Да нет, Ульяна, ты ошибаешься. Хотя тут нет твоей вины. Все же ты наверняка тоже не в курсе, что нас кое-что связывает.

Похолодела. Хотя он не может говорить о дочери. Меня выгнали слишком рано, еще до того момента, когда беременность стала заметна. Нет, это что-то другое.

— Открой дверь, Уля.

Это прозвучало как приказ, что нарушать я не должна была. Раньше я бы и не осмелилась.

Но сейчас я лишилась розовых очков и приобрела груз ответственности за дочь. Поэтому я не могла себе позволить слепое подчинение.

— Не открою. Говори зачем пришел или проваливай!

15

– Риточка, у меня такая новость, что ты обалдеешь! Вот прямо сейчас упадёшь со стула, готовься! – восклицает Илона Марковна, подтанцовывая к моему рабочему столу в ажитированном состоянии.

К счастью, я сижу в кресле, из него упасть не получится. А вот обалдеть вполне могу. Ничего хорошего от начальницы я не жду, да и сидящие вокруг коллеги смотрят на меня с сочувствием.

– Я тебя выручила! – заявляет Илона Марковна торжественно и громогласно. – А заодно я доказала, что справедливость существует. Когда мы смотрели квартиру, Сабиров даже не выслушал твои предложения и сразу отказался от твоих услуг, причём в грубой форме. И квартиру забраковал, хотя она подходила ему по всем параметрам – и по размеру, и по расположению, и вообще… – Повернувшись к остальным, она драматически закатывает глаза. – Знали бы вы, сколько у него было критериев в списке! Таких дотошных клиентов ещё надо поискать. Так вот, я отправила Сабирову другие варианты, но вместе с ними снова послала эту квартиру и добавила туда визуалы, которые приготовила Рита. Так что вы думаете? Он только что мне позвонил и сказал, что покупает эту квартиру при условии, что Рита создаст её интерьер заново. Вот так! Говорю же вам, справедливость существует! Сабиров забраковал всё, что мы ему предложили, а потом осознал свою ошибку. Приятно знать, что люди столь высокого положения не лишены умения признавать свою неправоту. Вот такие новости!

Увы, я ошиблась: из кресла упасть можно. Мне даже хочется это сделать. Или заползти под стол, или уволиться, или испариться.

Справедливость, да, как же… Сабиров осознал свою ошибку? Как бы не так! Ему вздумалось довести меня до белого каления, вот в чём дело.

– Риточка, почему ты не радуешься? – Лицо начальницы темнеет, складывается в расстроенную гримасу.

Улыбаюсь в ответ, хотя и слабо.

– Вы нашли Сабирову потрясающую квартиру, и неудивительно, что он это осознал, – отвечаю обтекаемой и ничего не обещающей фразой.

И что дальше?

Я единственный дизайнер в конторе, да и Сабиров настоял, чтобы именно я создала новый интерьер. Как объяснить начальнице, что здесь имеет место отнюдь не справедливость, а неприятная месть недостойного мужчины. Я его уязвила, а он решил в отместку показать, что держит моё будущее в кулаке. Молодец! Вот прям настоящий мужик!

Внезапно лицо Илоны Марковны расплывается в том, что на её лице считается улыбкой. Из-за множества косметических процедур её мимика весьма отличается от нормальной человеческой.
– Ты настолько шокирована, что не можешь прийти в себя, да? – Она по-своему интерпретирует моё состояние. – Ещё бы! Ходят слухи, что Сабиров очень щедрый человек…

Да, подтверждаю, он очень щедрый человек. Его прощальная подачка была очень даже впечатляющей, по всем стандартам. Благодаря его деньгам я многое смогла, но об этом сейчас думать не хочется. Вообще некоторые мысли и воспоминания лучше запереть в себе и не доставать без надобности.

Пока начальница делится своими обширными познаниями о благотворительности Сабирова в нашем городе, я раздумываю о том, что делать дальше.

Честно говоря, квартира Сабирова стала бы очень выгодным проектом во всех смыслах. Дело не только в деньгах, но и в репутации. После этого я буду нарасхват, всем захочется нанять дизайнера, которого выбрал сам Ярослав Сабиров.

Однако мне не нужна такая популярность, не нужны очередные подачки Ярослава. Если бы не дружба дочки с его сыном, я бы перевела Алю в другой детский сад, чтобы никогда больше не сталкиваться с бывшим мужем.

Я не стану на него работать, только вот мне уж очень не хочется объяснять этот конфликт интересов начальнице. Надо бы, конечно, это сделать, так будет честнее, но оставлю это на тот случай, если ситуация станет безвыходной.

– Что-то ты не выглядишь радостной. Сабиров тебя уже достал, а ты и не начинала на него работать, да? – Коллега смотрит на меня с сочувствием.

– В точку! – говорю на выдохе.

Подхватив телефон, выхожу на улицу. В конторе разговаривать не стану, везде могут подслушать.

Сворачиваю за угол, прислоняюсь к неровной каменной стене. Сейчас я нуждаюсь в каждой капле поддержки, которую могу получить, даже от неодушевлённых предметов.

Ярослав отвечает с первого звонка. Значит, не занёс меня в чёрный список после нашего общения в родительском чате, а жаль.

Я не трачу время на вежливые приветствия, мне не до притворства.

– Ты доказал, что способен разрушить мою карьеру или, наоборот, сделать меня самым популярным дизайнером в городе. Молодец! Я потрясена твоим всемогуществом. Может, теперь успокоишься и отстанешь от меня? Что тебе нужно?

– Ты.

Следующая новинка нашего Литмоба

Вернуть бывшую жену

Виктория Вестич

https://litnet.com/shrt/YP0L

– Евсеев Руслан Климович, – читаю имя малыша на больничной карточке и улыбаюсь, – какое интересное совпадение. У меня мужа Евсеев Клим зовут.
Миниатюрная блондиночка усаживает на колени непоседливого малыша двух лет и мое сердце пропускает удар. На меня с улыбкой смотрит маленькая копия моего мужа.
– Это не совпадение, Зоя Петровна, – тихо говорит она, виновато склоняя голову, – Клим – отец моего ребенка.
Быстро прячу их под столом дрожащие руки.
– З-зачем вы пришли? – спрашиваю чужим голосом.
Любовница мужа смотрит на меня невинными глазами и просит:
– Зоя Петровна, ну отпустите вы уже его. Я понимаю, вы за него держитесь, потому что он кардиохирург известный, у него клиника своя успешная, а вы педиатр обычный. Вам, вон, уже тридцать, а дети всё не получаются. Так дайте Климу спокойно жить, отпустите его. Сам он тянет с разводом, жалеет вас, но вы же все понимаете. Матерью вы уже не станете, будущего у вас нет, а без ребенка какая вы семья?

Моя привычная жизнь рухнула, когда я узнала, что у мужа другая. Я ушла, сохранив тайну о беременности, но болезнь ребенка свела нас снова. Только теперь бывший муж совсем не хочет меня отпускать.

16

Бум-бум…

Кажется, сердце споткнулось и не может больше поддерживать положенный ритм.

«Ты». Простое слово из двух букв, а мне его не выдержать, не проглотить. Не переварить.

Память услужливо подбрасывает кадры давнего вечера, когда мы только познакомились, и Ярослав сказал мне то же самое.

Таким же хриплым, несдержанным, горячим голосом.
– Что тебе нужно, Ярослав?

– Ты.
Неожиданно, без предупреждения. Как с ног сбил, и после этого я уже не смогла подняться.

Но это было давно, и тогда на мне не было защитного панциря. А теперь я выросла. Загрубела, обросла защитой и жизненной мудростью.

– Не хочешь пояснить свои слова? – Я горжусь тем, как холодно звучит этот вопрос.
Ярослав молчит, только слышно его тяжёлое, неровное дыхание, поэтому мне приходится продолжить. – Ты поставил меня в неловкое положение. Я не собираюсь с тобой работать, и мне надо как-то объяснить причину моей начальнице. А значит, придётся сказать ей правду про конфликт интересов и наше прошлое. Тебе это нужно? Слухи, разговоры, вопросы… Ты этого добиваешься? Хочешь, чтобы наши дети узнали о том, что мы были женаты, и нам пришлось это объяснять? Детям, знакомым, соседям, коллегам, прессе…

Похоже, Ярослав пришёл в себя, потому что он отвечает спокойным, уверенным тоном.
– Если ты согласишься помочь мне с квартирой, никаких проблем не возникнет.

Он серьёзно?!

– Никаких проблем? Ты в этом уверен? Для меня это будет очень большой проблемой, потому что я не хочу тебя видеть.

– До сих пор ко мне неравнодушна? – спрашивает с усмешкой.

Хорошо, что мы разговариваем по телефону, иначе я бы не сдержалась и вцепилась ему в горло.

На самом деле, если по городу расползутся слухи, хуже будет мне. У Сабировых в штате наверняка есть отдельная команда, которая занимается такими ситуациями, поэтому к Ярославу никто не подберётся. А вот к нам с Алей…

– Тогда вернёмся к исходному вопросу. Зачем тебе это нужно? – В моём голосе звенит раздражение.

– Что? Ты спрашиваешь, зачем мне нужна квартира? Чтобы в ней жить.

– Я не вижу ни капли юмора в этой ситуации, и твои попытки пошутить неуместны. Речь идёт о благополучии и спокойствии моей семьи. И твоей, кстати, тоже. Не думаю, что твоя жена обрадуется сплетням о том, что ты общаешься с бывшей женой. Возможно, она вообще не знает о моём существовании.

– Лейла о тебе знает.

– Вот и позаботься о её спокойствии. Не заставляй жену нервничать и не порти мне жизнь. Скажи Илоне Марковне, что ты передумал насчёт дизайна. Мне всё равно, купишь ты квартиру или нет, но меня больше не тревожь. Ты мне достаточно нагадил в прошлом, добавки не нужно.

– Я тебе нагадил? Неужели? Кто бы говорил! Ты выжала из меня целое состояние. Честно говоря, я удивлён, что ты работаешь. Так быстро закончились деньги, которые я тебе оставил? На такую сумму ты могла бы безбедно жить до конца твоих дней.

– Прощай, Ярослав. Надеюсь, наши пути больше не пересекутся.

Сбрасываю звонок, но не потому что добилась желаемого. Меня крутит и мотает от эмоций, и сражаться с Ярославом очень непросто, даже на словах. У него явно накопились ко мне претензии, но они меня не волнуют. Я не знаю, что он надумал и что ему обо мне нашептали. Всё это на его совести. Я не заслужила такого отношения и не собираюсь оправдываться. Мне бы только найти способ от него отвязаться, чтобы защитить мою семью от его вмешательства.

Возвращаюсь в офис, по пути бросаю взгляд на Илону Марковну. Знать бы, что ей сказать и как. Только время покажет, послушается меня Ярослав или нет.

Наспех собираю вещи, подхватываю планшет и направляюсь домой. Как говорится, дома и стены помогают. Что бы ни случилось, я со всем справлюсь. Если уж пережила расставание с Ярославом, то остальное мне не страшно.

Дома мне и правда становится легче. С пылесосом в руках прогоняю хандру прочь. Мне удаётся отвлечься. Ярослав должен отступить, а если нет, то я готова уйти с работы, только бы с ним не связываться. Если до этого дойдёт, конечно. Навряд ли Илона Марковна обрадуется, если я откажу топовому клиенту, но кто знает. Она неожиданно встала на мою сторону, когда Ярослав меня выгнал при первой встрече, так что, может, она удивит и в этот раз.

Чистая квартира способствует позитивному настрою, поэтому, когда я заканчиваю уборку и еду за Алей в детский сад, на моём лице улыбка. Может, и не самая широкая из возможных, зато искренняя. Полная надежды.

Однако эта улыбка сдувается, когда я прибываю в детский сад.

Аля бежит мне навстречу, чуть не падая и задыхаясь от восторга.

– Мама-мама-мама-мама-смотри-смотри-смотри!

Протягивает мне какую-то корону, при этом подпрыгивает, крутится на месте и продолжает восторженно щебетать про лучший подарок от Тимы и про то, что теперь она самая настоящая принцесса, потому что корона настоящая…

Протягиваю руку, чтобы посмотреть на корону, но Аля выхватывает её и надевает на голову.
– Смотри, мама! Я настоящая принцесса, да?! Да-да-да… – Танцует вокруг меня.

Следом подходит воспитатель, смотрит на меня как-то… странно.

– Можно вас на два слова? – просит, но при этом не встречается со мной взглядом.

– Да, конечно. Аленька, собирай свои вещи, мы дома посмотрим на твою корону.

Мы с воспитателем отходим в сторону. Очевидно, что ей неловко, но потом она решается.
– Корона, которую Тима подарил Але… Нам кажется, что она настоящая.

«Нам кажется» – это значит, что детскую игрушку уже обсудили всем воспитательским составом.

Смотрю на корону, то и дело съезжающую с Алиной головы, потому что дочка продолжает прыгать по коридору.

– Простите, я вас не понимаю… Очевидно, что корона настоящая, а не воображаемая. Что вы имеете в виду?

– Эта корона из золота, можете посмотреть пробу. А камни – розовые сапфиры.

Э?

Мой мозг словно выключают из сети, и в нём не складывается ни единой мысли. По крайней мере, цензурных точно нет.

17

Было бы легче вести себя разумно и спокойно, если бы меня не трясло от ярости.

Хочется ругать Сабирова последними словами, бесноваться, рвать и метать. Ладно он вмешивается в мою жизнь, но теперь его действия коснулись моей дочки, а это запретная зона. За причинённое Але расстройство я кому угодно оторву голову.

Я даже толком не разглядела «корону», хотя то, что я увидела, действительно похоже на книжную корону принцессы из детских сказок, а не тиару, которую надела бы взрослая женщина. Но надо присмотреться. Аля всё время прыгает, вертится, и корона запуталась в её кудряшках так, что и не снимешь без труда. Хотя, честно говоря, я не отличу сапфиры от стекляшек, потому что не особо интересуюсь драгоценностями.

Поворачиваюсь к воспитателю, с трудом подавляя раздражение. Меня поражает, как быстро она переложила вину на меня, будто не у неё на глазах это произошло. Сын Сабирова притащил дорогую вещь в садик, а она даже не позвонила его отцу, чтобы тот её забрал. И теперь виновата я? Ага, как же.

Воистину, никакие рабочие проблемы не сравнятся с тем, через что приходится проходить ради своих детей.

— Вы поставили меня в очень неловкое положение, — говорю холодно и чётко.

Брови воспитательницы взмывают к середине лба от удивления. Не ожидала, что я возражу? Думала, что я проглочу её «детсадовские правила» и промолчу? Нет уж.

— Я прекрасно знакома с правилом, что в детский сад нельзя приносить дорогие вещи, и я этого не делала. Вы опознали драгоценную вещь, но не позвонили отцу Тимы и не попросили его забрать её в срочном порядке. Таким образом, вы взяли на себя ответственность за чужую ценность и допустили, чтобы она оказалась у моей пятилетней дочери, которая в тот момент находилась на вашей ответственности. Что, если бы Аля её повредила?

— Да ну что вы, она очень прочная! — пытается оправдаться воспитатель. — Золото такой пробы трудно повредить.

— Трудно, но возможно. Вы уверены, что Тима подарил Але подарок с ведома отца, а не стащил его из дома?

Она бледнеет, губы начинают дрожать. Я чувствую, что попала в цель, и усиливаю напор.

— Вы поставили меня в ещё более тяжёлое положение, позволив Але оставить подарок и играть с ним. Аля мечтает о красивой короне. Не о драгоценной, конечно, а о простой игрушке. И теперь, когда она оказалась у неё в руках, забрать её — значит разбить ребёнку сердце. Это случилось, пока моя дочь находилась под вашим присмотром. Драгоценность, принадлежащая другой семье, оказалась у ребёнка, а вы не предприняли никаких действий.

Воспитательница уже белее снега, открывает и закрывает рот, будто рыба, выброшенная на берег.

— Будьте добры, позовите, пожалуйста, заведующую, — говорю я, удерживая ледяное спокойствие.

Я права в том, что говорю, хотя и перегибаю палку. Во-первых, меня раздражает тот факт, что они расстилаются перед Сабировым и ни за что не станут критиковать его действия, даже очевидно неправильные.

А во-вторых, меня раздражает Ярослав Сабиров. Нет ни малейших сомнений, что это подарок от него. Пятилетний мальчик не додумался бы запомнить мечту Али, вытащить тиару из маминых вещей, притащить её в сад и подарить. Тиму вообще не интересуют девчачьи игрушки.

Да и теперь, присмотревшись, вижу, что это явно подарок для ребёнка. Очень дорогой, но детский.

Так что, как ни крути, за этим стоит Ярослав. Но вот чего он этим добивается — это загадка.

Пока воспитатель ходит за заведующей, я судорожно хватаюсь за телефон. Открываю интернет, пальцы дрожат так, что поначалу не попадаю в строку поиска. Вбиваю: «игрушечные короны, костюмы принцессы». Мне предстоит отнять у ребёнка подарок её мечты, и надо хоть как-то смягчить удар. Нахожу целые наборы для принцесс и с облегчением выдыхаю, когда оказывается, что их можно купить в ближайшем магазине игрушек.
Это всё равно не близко, однако я поеду куда угодно, чтобы Аля лишний раз не расстраивалась.

Приближаются голоса, один громкий и строгий, а второй – защищающийся. Ага, значит, заведующая ни о чём не знала. Суровая женщина лет пятидесяти, с уверенной походкой и громким голосом, она излучает холодный профессионализм. Приблизившись, она здоровается, осматривает запутавшуюся в Алиных кудряшках корону. Вздохнув, подходит ко мне.

– Приношу вам извинения. Вы правы, нам следовало сразу позвонить и вам, и Ярославу Сабирову. Думаю, вы догадываетесь, что такие ситуации у нас случаются нечасто. Иногда бывает, девочки приносят мамину серёжку или кольцо, но чтобы подарить ребёнку тиару такой стоимости… за годы работы я с таким не сталкивалась.

– Надеюсь, вы понимаете, что я не могу позволить Але взять драгоценность домой.

Заведующая морщится, но кивает.

– Да, я вас понимаю, однако попрошу остаться, пока я договариваюсь с Сабировым. Нам негде хранить настолько ценную вещь, и я не могу взять за неё ответственность.

Интересно, что номер Ярослава есть в её телефоне. Неудивительно. Практически весь город пытается перед ним выслужиться. Хорошо хоть сейчас она не заискивает, строгим тоном объясняет ситуацию без лишних эмоций. Мне не слышно, что отвечает Ярослав, но, когда заведующая убирает телефон, говорит.

– Он прибудет через четверть часа, чтобы забрать тиару. Вы можете подождать в приёмной, если вам там будет удобнее.

Мы с Алей проходим следом за заведующей. Малышка притихла, не иначе как догадывается, что случилось что-то неприятное. Я успеваю высвободить тиару из её спутанных волос и объяснить ей, что происходит, когда дверь в приёмную распахивается.

Ярослав направляется прямиком к нам и приседает на корточки перед Алей.

– Привет, Аля! Ты знаешь, кто я?

– Да, вы папа Тимы.

– А ещё я старый болван, который допустил большую ошибку.

После этих слов Ярослав смотрит на меня.

18

Почему по прошествии стольких лет я по-прежнему реагирую на взгляд Сабирова, даже после всех несправедливостей и полученных от него ударов?

Он сидит перед Алей на корточках и смотрит на меня снизу вверх, ждёт разрешения извиниться перед моей дочерью и объяснить, в чём состоит его ошибка.

А ошибок он допустил много, начиная с прошлого.

Раньше мне хотелось верить, что однажды он горько пожалеет о своём поступке и будет считать это самой страшной ошибкой в своей жизни. Однако с тех пор мои чувства изменились. Теперь мне всё равно. Или, по крайней мере, я хочу, чтобы мне было всё равно.

Никак не реагирую на молчаливый вопрос Ярослава и поворачиваюсь к дочке.

– Аля, солнышко моё, произошла ошибка. Эта корона принадлежит семье Тимы, поэтому нам придется её вернуть. Но ты не волнуйся, мы с тобой сейчас поедем в специальный магазин для принцесс и купим тебе не только корону, но и весь наряд.

Внутри меня бурлит негодование. Хочется схватить Ярослава за плечи, изо всех сил тряхнуть и накричать на него, чтобы понял, что каждое его появление в моей жизни – это ошибка и что он приносит только проблемы. Но я упорно на него не смотрю, хотя чувствую на себе его взгляд. Держу себя в руках ради дочки.

Аля на удивление разумный ребёнок и почти не капризничает. Если не давить на неё, а объяснить все необходимые факты, а потом позволить ей самой прийти к выводу и сделать выбор, то она сама всё правильно решит.

Воспитатель и заведующая наблюдают за нами, перешёптываются. Они поражены тем, что Ярослав так быстро приехал, причём сам. Мог бы отправить кого-то вместо себя или вовсе найти способ уговорить заведующую спрятать драгоценность в шкафу. Но нет, он примчался на всех парах, а теперь опустился перед маленьким ребёнком на корточки и извиняется.

Им это кажется невероятным, а мне этого недостаточно. Это уже второй раз, когда Ярослав Сабиров расстраивает мою дочь. Я этого не забуду.

Аля смотрит на меня и говорит тихим, грустным голосом.
— Эта корона очень красивая… Она мне нравится…

Она отворачивается, её губы подёргиваются, как бывает, когда она старается не заплакать.

Ярослав выглядит так, словно ему только что дали пощёчину. Его взгляд виноватый, растерянный. Кажется, что ему больно.

Интересно, а когда он бросил меня, разбил моё сердце и растоптал душу, он тоже выглядел таким виноватым и беспомощным?

— Аля… — его голос срывается, становится почти шёпотом. — Я не хотел тебя расстроить. Прости. Тима хотел подарить тебе подарок, но нам следовало сначала спросить разрешения у воспитателей и у твоей мамы.

Моя дочь молчит. Стоит, гордая, стиснув губы, упрямо не плачет. Ей обидно и больно, но она этого не покажет. В молчании моей малышки больше силы, чем во всех извинениях Ярослава.

– Ты очень гордая малышка, да? – спрашивает Сабиров.

Аля не отвечает, только смотрит на меня с выражением лица, ясно говорящим: «Этот дядя – дурак». Я киваю.

Вздохнув, Аля протягивает ему корону.

– Спасибо, но мама мне купит новую. И платье тоже. И сумочку? – смотрит на меня.
– Обязательно, – подтверждаю с лёгкостью. Кутить так кутить! За то, как Аля ведёт себя в этой ситуации, ей причитается целая куча подарков.

– Дело в том, что я хотел перед тобой извиниться, – продолжает Ярослав. – Помнишь, я сказал, что ваши игры тупые? Я был не прав. Наоборот, ты очень креативная… Я имею в виду, что у тебя хорошая фантазия.

– Я знаю слово «креативная». – Аля закатывает глаза, и у Ярослава вырывается смешок.

– Я повёл себя грубо, поэтому хотел извиниться, и Тима предложил подарить тебе подарок. А в результате я допустил ошибку. Ты примешь мои извинения?

Аля неуверенно поводит плечом. Задирает подбородок и смотрит мимо Сабирова.

С трудом подавляю улыбку. Я обожаю мою дочь и бесконечно горжусь её смышлёностью и характером. Особенно сейчас.

Во взгляде Ярослава тоже заметно уважение к моей маленькой гордой принцессе.

– Что я могу сделать, чтобы ты меня простила? – терпеливо спрашивает он.

Аля отзывается в ту же секунду, как будто ждала этого вопроса.

– Три раза прокукарекай и подпрыгни, как петух.

Ярослав несколько раз моргает, как будто это может помочь ему понять услышанное и переварить информацию. Он открывает рот, явно готовясь торговаться с моей дочкой и предлагать ей взамен все богатства мира. Однако потом, передумав, он кивает и поднимается на ноги.

Под ошарашенным взглядом воспитателя и заведующей и под критическим взглядом моей дочери Ярослав Сабиров, глава одной из крупнейших нефтяных компаний, известный своим суровым и непримиримым характером, прыгает по комнате, маша руками как крыльями и громко кукарекая.

В принципе, мне и не надо больше ему мстить за то, что он обидел Алю. Моя дочь сама справилась с Ярославом Сабировым, причём намного лучше, чем могла бы это сделать я.

VVVVVVVVV

Бывшие. Реанимация

Кира Кан

https://litnet.com/shrt/EhUQ

— Ладно, — говорю тихо, сам не веря. Хватаю пиджак с кресла. Накидываю. Голос звучит чужим, твердым. — Едем.
Она смотрит недоверчиво. Прищуривается, в глазах появляется слабая надежда.
— Куда?
— В больницу. — Командный тон. Мой тон. Я возвращаю себе себя. Я не собираюсь позволять этой женщине так на меня влиять. — Своими глазами увижу мальчика. Своими, Катя.
Ловлю взгляд. Сталь против стали.
— И тест ДНК. – Бросаю как пощечину. Вижу, как она сжимается.
Ничего. Переживешь. Если этот ребенок существует, и он в самом деле — мой сын, у меня к тебе будет очень много вопросов, Екатерина Кораблева, или какая сейчас у тебя фамилия.

19

Попрыгав по приёмной с кукареканьем и хлопаньем крыльев, Ярослав как ни в чём не бывало извиняется перед заведующей и обещает больше не нарушать правила детского сада.

Объясняет своё поведение тем, что Тима хотел сделать подарок Але, а он был слишком занят на работе и не подумал о последствиях дорогого подарка. Это объяснение звучит натянуто и неубедительно, однако работницы детского сада ещё не пришли в себя после впечатляющего петушиного танца, поэтому дружно заверяют Ярослава, что ничего страшного не случилось.

Под изумлёнными взглядами заведующей и воспитателя мы с дочкой и с Ярославом выходим во двор.

Воздух пахнет свежестью, листвой и сырой землёй. Аля уже отвлеклась, почти забыла о Ярославе и его извинениях. Она спешит к машине, по дороге задаёт бесконечные вопросы — в какой магазин мы поедем, можно ли купить и туфельки, и сумочку для принцессы.

Ярослав идёт рядом со мной, кажется погружённым в размышления. Его машина на другом конце стоянки, но он зачем-то остаётся с нами, хотя я с ним уже попрощалась и то и дело ускоряю шаг, чтобы оставить его позади.

Усаживаю Алю в автокресло, пристёгиваю ремень и при этом чувствую на себе взгляд Ярослава. Он следит за каждым моим движением – за тем, как я наклоняюсь, как проверяю защёлку. Напряжение между нами зашкаливает. Давит на меня, как горячая ладонь на спине, не давая вздохнуть. Я собираюсь сесть за руль, но рука Ярослава ложится на дверцу, не позволяя мне открыть её до конца.

— Можно тебя на минутку? — Его голос звучит спокойно, но за этим спокойствием ощущается надлом.

Я колеблюсь, потом говорю Але, что вернусь через пару минут, оставляю дверцу приоткрытой и отхожу с Ярославом в сторону.

Он не спешит говорить, смотрит на меня так пристально и тяжело, что становится не по себе.

— Мне не нравится то, что я чувствую, — наконец произносит он. Мрачно, со злостью.

Похоже, он считает меня виноватой не только в неведомых грехах прошлого, но и в том, что он чувствует. Как же удобно винить других за то, что с тобой происходит!

— С тех пор, как я тебя увидел, всё пошло наперекосяк, — продолжает он.

— Кто бы мог подумать, что у нас окажется так много общего! — Усмехаюсь, но в этой усмешке больше горечи, чем шутки. — Моя жизнь была почти идеальной, но потом появился ты, и всё перевернулось вверх дном. Начались проблемы на работе, в детском саду, да ещё и ты не оставляешь меня в покое.

По мере того, как я говорю, он ощутимо напрягается. Его глаза горят, и этот огонь опасен.

— Мне не нравится то, что со мной происходит, — говорит он, и в этой фразе слышится упрёк. – Твоё присутствие… То, что ты живёшь поблизости, работаешь рядом… Ты выводишь меня из равновесия.

Как же легко обвинять другого в том, что рушится твой мир. Сложнее признать, что он был хрупким изначально и что я не причина проблем, а лишь зеркало, в котором он увидел давно имеющиеся трещины. Однако Ярослав не хочет этого признавать. Ему удобнее думать, что всё пошло наперекосяк из-за меня.

Это неслыханное обвинение. Единственное, что я делаю, – это пытаюсь его избегать. Он не позволяет, но при этом жалуется, что я вывожу его из равновесия.

– Я знаю, что ты ничего для этого не делаешь, это получается само собой. Но… я не знаю, как с этим бороться. Я постоянно о тебе думаю и… делаю ошибки, поступаю импульсивно, – выдыхает, нервно проводя ладонью по волосам.

VVVVVVVVVV

Бывшие. За пеленой обмана

Ольга Гольдфайн

https://litnet.com/shrt/-VLm

Мы были женаты год. Двенадцать месяцев я задыхалась от счастья и его поцелуев.
А потом всё рухнуло: обвинение в харассменте, скандал, развод…
И я сбежала, унося с собой тайну – ребёнка, о котором он так и не узнал.
Шесть лет спустя он снова передо мной: новый генеральный директор.
Женат, жесток, опасен, и всё так же способен разбить мне сердце одним взглядом.
Он наступает, стирает границы, не даёт дышать.
А его намерения?
Я не знаю, чего он хочет: мести, правды… или меня.

20

– Подожди-ка минутку… – Поднимаю руки ладонями вперёд. То ли пытаюсь остановить признания Ярослава, то ли защищаюсь. – Ты обвиняешь меня в том, что ты купил тиару для моей пятилетней дочери?! Считаешь, что я как-то странно на тебя влияю, и ты становишься импульсивным?!

– Не перекручивай мои слова! Я обвиняю только себя. — Он отвечает хрипло, с надломом. — Я не должен чувствовать того, что чувствую к тебе. Не должен думать о тебе. Но когда… – Делает непонятный жест рукой и замолкает.

Прищуриваюсь, складываю руки на груди, не скрывая раздражения.

– Послушай, Ярослав, у этого разговора есть какая-то цель? Или ты просто решил поделиться со мной своими сокровенными чувствами? – Усмехаюсь.

Надеюсь, что мой полный неприязни взгляд говорит сам за себя. Пусть Ярослав не надеется, что мы станем закадычными друзьями, и я подарю ему прощение и сочувствие.

Он отвечает не сразу. Смотрит куда-то в сторону, потом тяжело вздыхает. Его плечи едва заметно опускаются.

— Знаешь, после того, как мы расстались, я научился быть уравновешенным. Научился сдерживаться, не идти на поводу у импульсов.

Мне становится смешно.

— Ты что, ждёшь моей похвалы?

— Я ничего не жду, — отвечает он устало. Голос звучит ровно, и в этой монотонности чувствуется истощение. — Мне тошно думать, что я расстроил твою дочь.

— Не волнуйся, Аля в порядке, — отвечаю сухо. — Петушиное представление было очень впечатляющим, и оно искупило твою вину. Мы надолго запомним этот спектакль.

В этот момент внезапно раздаётся голос Али. Она открыла дверь машины и подслушивает нас.

— Вы плохо прыгали! – Фыркает с пренебрежением.

Мы с Ярославом одновременно оборачиваемся к ней.

Ярослав удивлённо поднимает брови, словно не до конца понимает услышанное.

— Плохо прыгал, правда? — переспрашивает.
Представляю, о чём он сейчас думает. Для него это представление было огромной, нехарактерной для него жертвой, а моя дочь имеет наглость его критиковать.

— Да, — серьёзно кивает Аля. — Вы когда-нибудь видели, как петух прыгает?

Не дождавшись ответа, она отстёгивает ремень, выскальзывает из машины и начинает подпрыгивать вокруг нас, как маленькая пружинка.

— Вот, вот так. Надо высоко, а вы только чуть-чуть прыгали.

На лице Ярослава появляется светлая, добрая улыбка, впервые за наш разговор. Он слегка посмеивается, качает головой.

— Аля, ты нечто. И правда маленькая принцесса. Понимаешь, дело в том, что я слишком много работаю в офисе, за столом, а в спортзале обычно занимаюсь со штангой. Поэтому я разучился прыгать.

— Это плохо, — говорит Аля так серьёзно, что у меня невольно дёргается уголок губ. — Ну ничего, Матвей вас научит, когда вернётся.

Ярослав переводит взгляд на меня. Его глаза чуть сужаются, потом он спрашивает Алю.

— Твой папа хорошо прыгает?

— Нет, Матвей не мой папа, — отвечает Аля. — Он мой брат. Он сейчас в спортивном лагере, тренируется. Он прыгает лучше всех. Однажды он станет великим спортсменом и выиграет Олимпийские игры. Так сказал его тренер. Мой брат лучший в стране по прыжкам в длину.

Матвей не самый лучший, а в тройке лидеров среди мальчиков его возраста. Однако оговорка Али волнует меня меньше всего.

Ярослав замирает. Его взгляд, до этого живой, чуть насмешливый, вдруг становится неподвижным, словно что-то застывает внутри. Он медленно, настороженно поворачивается ко мне.

— У тебя есть сын?!