Веселье напрокат

Глава 1. «Добро пожаловать в Веселόвск или грустным вход запрещён»

*Веселόвск - это выдуманный автором город, живущий по своим правилам и законам, которые нам предстоит познать в процессе. Не пытайтесь найти его на карте, он будет лишь в вашем воображении и надеюсь в ваших сердцах ♥

Света

Никогда не понимала, почему любовные романы не отнесут к жанру фэнтези. Таких возвышенных и глубоких чувств, о которых пишут в каждой второй книге, не существует. Разве нет? Или да?.. Во всяком случае, подтверждения данному факту я еще не встречала.

Тем не менее, откинув тяжелый груз суровой реальности, нет большего удовольствия, чем погрузиться в выдуманный мир, где все вышеперечисленное есть. Поэтому книги были вечным спутником моей жизни. Вот и сейчас я дочитываю очередной роман, с трепетом переживая за чувства главных героев. Они должны быть вместе, я точно знаю.

Перевернув последнюю страницу с удовлетворенной улыбкой, поднимаю взгляд из-за книги. В глаза сразу бросается иллюминатор, выглянув в который, понимаю, что приземлимся мы еще не скоро.

Осознав свою ошибку, крепко зажмуриваюсь, кляня себя последними словами. Желудок моментально сжимается и готовится явить миру свое содержимое, а тело начинает тревожно потряхивать.

— Вот блин, — ругаюсь шепотом стараясь заглушить громкие мысли. — Почему я так громко думаю?

— Что простите? — Парень с соседнего кресла отвлекается от своего телефона.

Я вежливо отмахиваюсь от него, поджав губы, и снова прячусь за книгу накидывая на глаза челку, как защитную шторку от внешнего мира. Что поделать если мне сунули билет у окна, а попросить с кем-нибудь поменяться местами не позволяет мой уровень социализации.

Украдкой достаю из сумки мятный леденец в надежде, что он хоть как-то улучшит мое самочувствие. Если не поможет, то на очереди клубничная жвачка. В пережевывании нервозность переложить легче. Леденец больше от тошноты.

Очень классно летать в самолете одной, когда боишься высоты. Мои родители определенно хорошо подумали, когда покупали билеты. Почему нельзя было доехать до ближайшего вокзала и оттуда взять такси? Черт! Какой смысл сейчас об этом думать? Все равно уже лечу. И почему в Веселовске решили только аэропорт построить? Дурацкий город! И мне там еще годик надо как-то продержаться. Что делать, сама виновата.

После окончания школы я так и не решила, куда буду поступать: уж слишком замкнута в себе. Точнее, настолько, что за все время из друзей завела себе лишь странного парня, общение с которым не выходит за пределы интернета. Странного потому, что он готов с тем же рьяным восхищением обсуждать фильмы и книги о любви, а потом с не меньшей радостью вылить порцию восхищения, глядя на мои художественные работы. Я просто богиня коммуникабельности!

Это и послужило основной причиной отправить меня под крыло дяди Коле, ведь Веселовск славился своими необычными, яркими и эмоциональными фестивалями и мероприятиями, а потому любого заставлял выйти из тени. Оттого мама с папой и подумали, что, поработав годик в магазинчике дяди, я налажу контакт с внешним миром, заведу друзей, найду парня, научусь общаться и наконец смогу кем-то стать. Правда, никто и не задумался о том, что мне оно и не нужно особо. Но эта работа и эта поездка единственный компромисс, более или менее устраивающий обе стороны конфликта.

При мысли о предстоящей работе все тело покрывается мурашками. Надеюсь, я буду просто раскладывать товар, максимум — пробивать чеки на кассе. Чем у дяди торгуют, интересно?

Чтобы отвлечься от суетных мыслей, решаю пробежаться по любимым и чувственным моментам книги. Уж лучше пусть сердце так колотится от любовных потрясений, нежели от страха перед падением самолета или от осознания наличия пропасти под ногами.

В нервном напряжении попутно отвлекаясь на роман, провожу остаток полета, и наконец-то мы приземляемся. Как только шасси самолета касаются земли, я сразу выдыхаю. Получив багаж, направляюсь на очередной контроль. В этом городе, насколько я помню, всегда были дополнительные проверки.

Сотрудник аэропорта внимательно разглядывает мой паспорт, что-то про себя подмечая.

— Вы же знаете, что въезд у нас платный?

Я морщусь от нелепости информации.

Глава 2. «Новый день — новая жизнь»

Света

Встаю с кровати и заправляю постель. Не могу уйти из комнаты, оставив в ней беспорядок. Тщательно осматриваю все вокруг и, удовлетворенная увиденным, ухожу приводить себя в порядок. Взяв чистую одежду и свои туалетные принадлежности, выхожу из комнаты и слышу шелест страниц.

Видимо, кто-то прикрепил эту небольшую книжку к ручке двери, ибо, когда я открываю дверь, что-то падает на пол прямо перед моим носом. Подняв находку, принимаюсь читать обложку.

«Мануал для нового жителя Веселовска. Руководство начинающего пользователя». Забавно! От любопытства решаю немного полистать. Тут и карта города, и анкеты местных жителей, а еще куча заметок с уточнениями и историей. Интересно, откуда это?

Все это, конечно, прекрасно, но нужно умыться. После душа привожу в порядок волосы: ведь без идеального высокого хвоста с парой прядей у лица и малого количества лака для легкой фиксации выйти из дома почти невозможно. Хвост иногда сменяют распущенные волосы, но их приходится часто расчесывать.

Из-за своей дотошности я трачу больше времени на сборы, чем хотелось бы, но какой тогда смысл вообще приводить себя в порядок, если не сможешь удовлетвориться результатом? Поэтому я всегда все делаю на совесть.

Дядю поутру я почему-то не обнаруживаю, да и Артема нигде не было видно. Может, они во дворе? Это ведь не квартира, где, если ты не нашел человека в четырех стенах, то, значит, он не дома. Тем более еще утро. Вряд ли они куда-то ушли.

Ладно, посмотрим. Одевшись, выхожу на улицу и начинаю осматриваться по сторонам. Вроде никого. Но, услышав стук топора позади дома, решаю пройтись и глянуть, что происходит. Зайдя на задний двор, вижу, как Артем рубит дрова. Все бы ничего, но его кофта повязана на поясе, что, в свою очередь, открывает взор на его подтянутый и крепкий торс. В полглаза можно заметить, как хорошо и аккуратно он сложен. Я почти не виню себя, что засмотрелась. Почти…

Братец приветственно машет мне издалека рукой и продолжает свою работу.

— Доброе утро, солнышко. — И чурка от удара топора разлетается пополам.

— Где дядя Коля? — спрашиваю коротко по делу, боясь, что он меня заболтает.

— Папа-то? Так его срочно вызвали по работе. — И снова стук топора.

Только сейчас я понимаю, что зачем-то неотрывно смотрю на Артема. Он — словно кадр из фильма или момент из книги: молодой, красивый, сексуальный, с топором в руках. Черт, неужели я об этом сейчас подумала?! От неловкости отвожу взгляд, пытаясь отогнать мысли прочь.

— На работу я не иду, значит? — озвучиваю свою мысль, глядя на часы на левой руке.

— Почему же? Идешь. Я тебя отвезу и расскажу все. Его магазин — мой магазин. Так что я тоже тебе начальник. Вдобавок ко всему магазин пристроен к офису организации городских фестивалей, а мой рабочий кабинет именно там. Всегда сможешь меня найти, и я решу любой вопрос, если буду не сильно занят и дело будет действительно важное, — в процессе заготовки дров объясняет Артем, а затем останавливается, и я ловлю его прямой взгляд. — Мануал оценила?

— Пробежала вскользь. Зачем он мне? И откуда у тебя вся эта информация? — честно признаюсь, с тяжестью принимая тот факт, что мне еще и под началом Артема работать придется. Вот так влипла!

— Мой тебе совет: вызубри все от корки до корки. Он, правда, пригодится. Будет полезно знать, как у нас все устроено. — Затем, немного подумав, брат делает пару шагов мне навстречу и продолжает, чуть понизив голос, словно это какой-то секрет: — Сразу скажу, магазин — это ограниченное пространство без разностороннего опыта жизни. Может, если начнешь разбираться в устройстве Веселовска, я возьму тебя к себе в команду.

— Так, если ты хочешь взять меня к себе в команду, которая, между прочим, непонятно чем занимается, почему в книжке о тебе ни слова? — Всего лишь выводы и наблюдения. И что ему вообще от меня надо?

— Значит, все-таки читала. — Более довольное лицо и представить невозможно. И чего он вечно такой радостный? — Потому что, если ты хочешь знать что-то обо мне, спроси меня лично.

— Единственное, о чем я хочу знать, это… Полагается ли завтрак? И зачем ты рубишь дрова, если нужно собираться на работу? — Скрестив руки на груди, окидываю его осуждающим взглядом в надежде, что эта раздражающая улыбка хоть немного померкнет.

— Я всю ночь не спал, мою голову разрывают мысли. Мне нужно проснуться и не думать, а физическая активность хорошее лекарство. Тем более дрова мне все же нужны. — Еще шаг мне навстречу, и улыбка не меркнет, а становится еще более игривой. — Еще вопросы, солнышко?

— Есть. Из папки не отвеченных. У вас есть дома еда?

Тема замирает, словно хочет сказать что-то такое, но все же не решается.

— Пошли со мной.

Спокойно взяв меня за руку, он ведет меня к дому. Ощутив тепло его ладони, я резко выдергиваю руку, но иду следом.

— Можешь меня не трогать?

— Как скажешь. За небольшую вольность прости. — Должно быть, эта улыбка означает искреннее раскаяние, во всяком случае, мне так кажется. — Завтрак-завтрак-завтрак. Что ты ешь на завтрак?

— Не поверишь — кашу. Как положено. — Что касается правил, то в этом я эксперт.

Глава 3. «Давай бояться вместе»

Света

Рабочая неделя промчалась достаточно быстро. Я только и делала, что пыталась войти в курс дела и учила тонну неизведанного для меня материала. И к вечеру меня хватало лишь на то, чтобы завалиться в кровать, ну и почитать немного, пока глаза совсем не слипнутся.

Артем, к моему удивлению, выспался, и внутренний тревожный шепот заботы отпал сам собой. Тем не менее я старалась пореже контактировать с ним, потому что не хотела, чтобы меня «удобрили» или поняли, чем именно надо. Я и сама не знаю, чем надо: ничем!

Он определенно массовик-затейник! Вот тут даже сомнений не возникает! Человек явно на своем месте, а я — на своем: в постели с книгой.

Правда, утром в первый выходной появляется какая-то тоска по общению. Хочется же поделиться, рассказать кому-то: о переезде, работе, да много о чем. Вот только кому?

Открыв переписку со своим единственным другом, замечаю, что он онлайн, и внутренне ликую. Отлично! Вот и поговорю.

Света: «Привет».

Сообщение мгновенно становится прочитанным, но мне не отвечают. Даже статус «печатает» не появляется. Жду минуту глядя в экран телефона. Две.

«Печатает».

Внутри сразу загорается надежда, но этот долгожданный статус так же мгновенно исчезает. Откладываю телефон экраном вниз и задумчиво смотрю в потолок. Может, маме позвонить? Да не, она от Артема, мягко говоря, не в восторге, а врать и недоговаривать неохота. И написать больше некому.

Грустно вздыхая, быстро реагирую на вибрацию телефона.

Сообщение. Отлично!

Леша: «Привет, Свет. Мне, правда, интересно, как у тебя дела, но… Я нашел себе девушку. Она, к сожалению, ревнивая и не любит, когда я зависаю в переписках с девчонками. В общем, найди себе парня, что ли. Хватит в тени прятаться. Ты же любишь романтику, вот и попробуй что-нибудь. Может, по итогу что-то интересное напишешь. Может, еще спишемся. Пока».

Читаю еще несколько раз, так как после первого раза до меня не доходит. А вот после пятого что-то внутри меня трескается, и по щекам текут слезы. Я не хнычу, слезы просто текут сами собой и жгут глаза.

Отложив телефон в сторону и отвернувшись к стенке, словно меня кто-то может увидеть в такой уязвимый момент, все же даю волю слезам.

И что? И как теперь? Он что, серьезно? Да как же… Да как так?! Девушка появилась? Как в книгах? Любовь, и точка?! А может, и правда… Любовь… Кто я такая чтобы судить?

Внутренне успокаиваюсь и беру планшет, чтобы нарисовать что-нибудь мрачное и темное. И только я начинаю получать удовольствие от создаваемого мной образа, как дверь в мою комнату резко распахивается.

— Доброе утро, солнышко! — Не глядя на меня, Артем проходит через комнату и одним легким движением раздвигает плотные шторы в стороны, запуская внутрь солнечный свет. — Так получше будет, а то у тебя ни черта не видно, как в склепе.

Оборачиваться Артем не собирается — напротив, облокачивается о подоконник и смотрит в окно. Этот жест он называет тактичностью?

Моргнув пару раз, выхожу из оцепенения и, отложив планшет в сторону, натягиваю одело по самое горло: как-то неловко находиться в футболке и трусах рядом с малознакомым парнем, пусть футболка и прикрывает руки почти до локтя и половину попы.

— Это моя комната. Вдруг я не одета? Стучаться не учили?

— Если ты голая, могу раздеться, чтобы сравнять счет. — В его голосе слышится улыбка, и почему-то в душе нарастает негодование.

— Нет уж, лучше избавь меня от такого зрелища. — Подскочив к нижней части кровати, дотягиваюсь до стула и хватаю с него шорты, чтобы надеть их под одеялом.

— Ну да, ты же у нас без живой эстетической красоты обходишься. Уверен, что все твои парни очаровывают тебя своей нарисованной красотой, но вот холодной ночью согреть не могут, чего не скажешь о теплой речной воде, жаре костра и тепле человеческого тела, которое отвечает тебе взаимностью. Настоящий мир прекрасен в своем проявлении, и я хочу разгадать загадку, почему ты не позволяешь ему коснуться тебя.

После этих слов, сказанных мечтательно-серьезным тоном, я опять застываю. Откуда… откуда такая философия? И ведь он прав!

Артем смеется и наконец поворачивается ко мне, глядя в мои застывшие немигающие глаза.

— Выдыхай. Я не напрягать тебя пришел, а предложить тебе способ расслабиться.

— Расслабиться? — скованно отвечаю, морщась от недоверия и медленно сглатывая слюну.

— Ну… Может, не совсем. — Артем отталкивается от подоконника и присаживается рядом со мной на кровать.

— Я тебя к себе не пускала. — Мне хочется его спихнуть, но нет желания его трогать. — Или ты приводишь свой способ в действие?

— Ты чего? — смеется Артем в ответ, как будто все нормально. — Я ж не какой-то там извращенец. Просто уже день в самом разгаре. Ты валяешься в кровати, и, думаю, весь день тут проваляешься. У тебя есть отличная возможность прогуляться по городу, познакомиться с ним. Если упустишь — поступишь глупо.

— Ты, типа, на сегодня заделался моим гидом?

— Слишком узкая направленность. У меня более широкий спектр услуг. — Не отводя от меня взгляда, Артем многозначительно играет бровями.

Глава 4. «Краски цвета твоей жизни»

Света

Прокрутив пару раз в голове теорию о том, что Артем — член банды, осознаю поспешность своих выводов. Вряд ли мэр тогда бы допустил его на подобную должность, думаю, ведь он точно в курсе всех дел. Тем не менее все эти размышления и мамины слова меня немного насторожили, поэтому я решилась максимально игнорировать Артема.

Как только я сажусь в машину, сразу надеваю наушники, а видимся мы в основном только в ней. Артем пропадает на своей работе, я — на своей. Дома сижу в комнате. Все наше общение — это его «Доброе утро, солнышко», которое он успевает вставить, пока я не включила музыку, и мой кивок в ответ.

И у меня получается его игнорировать, причем успешно, но в четверг что-то идет не по плану. Ведь, как только в наушниках начинает играть мелодия, их с меня скидывают, а затем и вовсе складывают, и забирают.

- Какого черта?! — Недоуменно бросаю возмущенный взгляд на Артема.

- Вот и я спрашиваю, - как ни в чем не бывало отвечает он. — Какого черта? Что случилось? Я, конечно, из-за всех сил старался не навязываться, наблюдал за твоим поведением, реакцией, выжидал. Но меня все достало. Так что повторяю снова: какого черта?

Я молча отвожу взгляд в сторону и сжимаюсь, скрестив руки на груди от неловкости ситуации.

- Не-ет, солнышко, игра в молчанку не прокатит. Это как минимум некрасиво. И вообще я тебя… не сказать, что спас, но определенно помог, так что будь щедрой хотя бы на беседу. — И, бросив на меня мягкий взгляд, Артем добавил: — Что стряслось?

- Мама сказала, что ты опасен для общества, - шепотом выдаю и, закрывая глаза, краснею: обещала ведь не говорить с ней.

- Класс! — Хлопнув в ладоши, Артем растягивает губы от досады. — И что ты ей про меня рассказала?

- Ничего… Сделала вид, что просто в дядином телефонном разговоре услышала, что у него есть сын. Спросила ее, почему мне о нем не рассказывали, и все. — И так я ему отплатила за его добро!

- Ну ладно, ничего критичного не произошло, но ты будешь наказана. - После этих слова машина наконец трогается с места, и мы отъезжаем от дома. — Жестоко наказана.

Его хитрая довольная улыбка почему-то не наталкивает меня на позитивные мысли.

- Ты серьезно?

- Абсолютно.

- И что ты удумал?

Спорить смысла нет, поэтому смирюсь. Реально накосячила.

- Скоро сама все увидишь, - подмигивает мне Артем, возвращая взгляд на дорогу.

Мне снова бросается в глаза его левая рука, перекрытая браслетами и фенечками. Он их вообще снимает?

- Что ты все смотришь? Тебе розовая фенечка покоя не дает?

- Не она, а то, что под ней. - Была не была! А что, может, стоит решить все вопросы сразу?

- А что под ней? — Артем явно кайфует от моего любопытства и вносить ясность не планирует.

- Не знаю, - в итоге задумчиво бросаю я, поджав губы, и гляжу на красный свет светофора.

Артем пользуется моментом, когда машина останавливается, и, приближаясь ко мне, интригующе шепчет на ухо.

- Дать подсказку?

Краем глаз замечаю его губы, растянутые в улыбке, и меня это почему-то смущает. Да и шепот, какого-то черта, слишком приятный. А еще эти искрящие глаза...

Вдохнув поглубже, облизываю пересохшие от волнения губы и придумываю небрежный, немного отталкивающий ответ.

- Валяй!

- Под ней рука, как правая, только левая.

От его ответа с моих губ срывается смешок, но я их сжимаю. Медленно развернувшись к Артему, ловлю на себе взгляд его веселых глаз, в котором сквозит усмешка.

- Да ты что?! Правда?!

И как сдержаться, чтобы не треснуть по его победной физиономии?! Ну вот как?!

- Абсолютно! - довольно выдыхает он мне в губы и, словно ничего и не было, продолжает вести машину.

Отвернувшись, пытаюсь сморгнуть навязчивые образы в виде крупных планов его глаз и губ.

Не успеваю я прийти в себя и медитативно навести порядок в голове, как в мои мысли врезается задорный голос Артема:

- Что еще про меня говорят, солнышко? Или думаешь, я не понял, почему тебя так интересует моя рука?

Догадливый!

- Что ты с мэром пилишь «черные» деньги... или как там... - пожимаю плечами, выложив последний известный мне факт.

- Когда найдут купленную мной на эти деньги виллу, сообщи мне: хоть буду знать, где она и что мне принадлежит. - По всей видимости, Тема привык к такого рода слухам. А я, скорее всего, накрутила себя и повелась. Но мама-то что-то знает. Вопрос, что именно.

- Прости, - решаю на всякий случай извиниться за то, что заподозрила его в чем-то малоприятном.

- Все хорошо, солнышко, не извиняйся. - Его мягкая улыбка такая теплая и заразительная, но я зажимаюсь и решаю замкнуться в себе.

Тем временем мы постепенно приближаемся к Художественной академии, расположенной почти в центре города. «И что мы тут забыли?» — хочу спросить, но решаю молча ждать: вдруг опять разговор за что зацепится?

Глава 5. «Светлее, чем ты думаешь»

Артем

Попивая вечером чай, сидя на кухне, размышляю как привести в исполнение задуманный план. Все же выбить перекрывание города у мэра ради какого-то дня рождения — самоубийственная миссия, но у меня на этот счет свои аргументы. Конечно, желанную для Владимира Александровича сделку я еще не заключил, но гарантию ему все же дать придется.

От мыслей меня отвлекает хлопок входной двери, и я, делая на ходу глоток чая, направляюсь к входу. Света вернулась с фестиваля, что-то как-то поздновато.

— Неужели тебе там понравилось? — спрашиваю с сомнением.

— Ты о чем? — хмурит брови Света, попутно переобуваясь в домашние тапочки.

— О фестивале, о чем еще?

— Не особо, — морщится Света и сразу направляется к лестнице, ведущей на второй этаж.

— Может, беседку посмотришь? Я закончил, кстати. — Мне хочется кинуть хоть какую-то зацепку, лишь бы она не уходила так быстро.

— Завтра посмотрю, — кидает через плечо мне Света и исчезает на втором этаже.

Вот и поговорили!

— Света вернулась?

Вздрагиваю от неожиданного вопроса, чуть не пролив на себя чай.

— Напугал, — перевожу дыхание, глядя на папу. — Ага, вернулась, и, как я понял, на разговор она не настроена.

— Не расстраивайся. Первый фестиваль, много людей. Сама перемещалась по городу впервые. Думаю, она устала физически и морально, а от людского внимания особенно, — пытается подбодрить меня Коля, а затем дружески похлопывает по плечу. — Ты бы и сам шел спать. Утро вечера мудренее.

— Ты к чему это? — не понимаю, что именно он хочет сказать этой пословицей.

— Вид у тебя какой-то загруженный, словно ты что-то серьезное обдумываешь.

— А, это! — Отмахиваюсь, вспоминая о своем плане. — Есть такое. Голова уже пухнет. Завтра к мэру еду.

— Тем более иди отдыхать. Что-то ты к нему зачастил в последнее время. Дров не наломаешь? — Вопрос хоть и напрягающий, но в папином случае ощущается как забота.

— Ты прав, пойду спать. А дров не наломаю, можешь не переживать. Разве что топориком на заднем дворе! — Улыбаюсь папе, он добродушно смеется и уходит к себе в комнату.

— Наверное, — шепотом добавляю и допиваю остатки чая.

Пора бы, и правда, ложиться спать. Оставив чашку на кухне, погруженный в свои мысли, иду в свою комнату, расположенную около лестницы. Изнутри комната больше напоминает коридор, она длинная и узкая, вдоль левой стены висят полки, по правой — плакаты и гитара. Рядом с кроватью втиснут комод, а перед ней в свободном пространстве стоит письменный стол. Также сразу по левой стороне у самого входа висит зеркало высотой во всю стену.

Закрыв дверь изнутри, опираюсь на нее спиной и выдыхаю, ощущая накопившуюся усталость. Глядя в пустоту, в очередной раз прикидываю, точно ли смогу добиться намеченной цели. Ведь открытие границ города только вершина айсберга. Слишком многое я хочу изменить, а влиятельные люди вряд ли дадут мне это сделать. Хотя внутренний огонь и продуманность плана напрочь выбивают из головы все сомнения.

Вздохнув поглубже, поворачиваюсь к зеркалу и, глядя самому себе в глаза, повторяю смою мантру.

— Радость. Людям. Радость. Людям, — произношу четко и звонко, до тех пор, пока не натягиваю на лицо улыбку.

Вот и отлично! Боевой дух не растерян. Значит, теперь можно баиньки.

С утра фестиваль был в самом разгаре, поэтому идти никуда не хотелось. Вдруг по пути к мэру не туда сверну. Да и он сейчас, думаю, не в офисе. К вечеру появится, как обычно. Должен же кто-то медитативно раскладывать бумажки.

Светиного появления ждать бессмысленно: думаю, она решила, что вчерашней активности с нее хватит. Поэтому беру гитару в руки и разминаю пальцы, а затем и голос.

Спустя время, когда музыкальная сессия перестает помогать в борьбе с нервным напряжением, решаю позвонить секретарше мэра на рабочий телефон. Через пару гудков слышу приветливый женский голос. К моему удивлению, мне сообщают, что мэр у себя, поэтому, назначив встречу, срываюсь с места и отправляюсь к нему в кабинет, попутно не забыв ухватить в цветочном магазине красные пионы, которые так любит секретарша. Мне не сложно, а она улыбнется.

Подмечая определенные мелочи, поднять настроение легко, и я умело пользуюсь этим приемом. Ведь кто знает, может, тот или иной человек мне когда-нибудь пригодится, а тут заранее налажены механизмы доброжелательного общения, да еще и смазаны в лучшем виде.

Когда меня с радостной улыбкой сопровождают до входа в кабинет, внутри все как-то расцветает. Главное, не потерять эту добрую ноту.

— Здравствуйте, Владимир Александрович! — Дарю мэру свою самую лучезарную улыбку.

— Привет, Артем, — напрягается он в ответ. — Проходи, садись. Что на этот раз посетило твою дурную голову?

Владимир Александрович с недовольным видом откладывает папки и внимательно слушает меня, сцепив руки в замок. Он всегда отрывается от своей работы, когда я прихожу с ним поговорить, прекрасно знает, как я могу усыпить его бдительность и выдавить из него нужный ответ.

Глава 6. «Самая яркая летняя ночь»

Света

После того как вокруг Артема начала виться Вероника Киселева, по городу поползло много слухов пикантного характера. Меня почему-то в глубине души это раздражает, а потому в очередной раз принимаю решение держаться от Артема подальше.

На удивление, он, и правда, проводит с ней слишком много времени, что становится подозрительным. Что их связывает?

Кубик Рубика и то собрать проще. Начинаю понимать, почему держалась от людей подальше: с ними сложно. Искренне не понимаю, как Артем с легкостью демонстрирует свой навык красноречия и коммуникабельности.

В самую важную субботу лета, а именно, в так называемый праздник экватора, рано утром уже привычным образом занимаюсь рисованием с Окси.

— А ты, правда, всего на год сюда приехала? — немного грустным голосом интересуется Оксана, рисуя фон для своего мини-комикса.

— Да, правда, — киваю, параллельно прикидывая теоретический материал для следующего урока.

— Эх! Жаль!

Подняв взгляд на расстроенную Окси, тяжело вздыхаю.

— Ну ты чего? Еще только лето, да и знаний моих на такой длительный период времени не хватит. Дальше — только практика, практика, практика, — стараюсь ее утешить, но это получается в более практичном, нежели психологическом ключе.

— Я уже к тебе привыкла. Да и с кем мне еще комиксы рисовать? Одной скучно.

— Тогда повторюсь: сейчас только лето. — Ободряюще улыбнувшись, оборачиваюсь на скрип двери.

Бабушка Окси собственной персоной. Интересно, а она что здесь делает?

— Добрый день. Прошу прощения, что отвлекаю вас от занятий, Светлана. Не могли бы вы подойти? Есть очень важный разговор. — Такое деликатное приветствие от жены мэра заставляет меня напрячься.

— Добрый день, Виктория Олеговна. Да, конечно. — Моментально поднимаюсь со своего места и, оглянувшись на Окси, говорю ей шепотом: — Я сейчас.

Стараясь не поддаваться внутренней панике, быстрыми шагами подхожу к жене мэра. В итоге она предлагает мне выйти в коридор.

Виктория Олеговна оглядывается по сторонам и, убедившись, что рядом никого нет, начинает свою тихую речь:

— Светлана, не знаю, в каких отношениях вы находитесь со своим двоюродным братом Артемом, но у меня к вам будет большая просьба: не рассказывайте ему, чем вы на самом деле занимаетесь в утро субботы. Очень вас прошу. Говорите, что просто сами занимаетесь в академии, но про Оксану, пожалуйста, ни слова.

Направление разговора так меня напрягает, что даже пересыхает во рту. Хмурю брови, искренне не понимая, чем вызвана ее просьба.

— Да, конечно. Я сделаю, как вы просите. Только не могли бы вы ответить, почему?

— Понимаете, у Артема есть некоторые планы на город, и, чтобы добиться своих целей, он способен на многое, в том числе манипулировать моим мужем через близких людей. Наша внучка — это все, что у нас осталось. Родителей малышки, к сожалению, уже нет в живых. Оксана — единственное наше наследие, тем более со стороны Артема уже были прецеденты с ее похищением. Поэтому о местоположении Оксаны мы умалчиваем.

Прецеденты с похищением?

От одного словосочетания моя кожа покрывается мурашками, и по спине пробегает холодок. Артем Николаевич, что же вы за фрукт?! Называется «стоило ненадолго потерять бдительность».

Виктория Олеговна, видно, замечает замешательство на моем лице, а потому добавляет:

— Понимаю. Артем очень приветлив, но за этой маской скрывается человек, во всем ищущий выгоду и рычаги давления. Он любит людей, приносящих ему пользу, и как никто другой способен ее извлечь и найти там, где, казалось, ее нет. — Положив ладонь на мое плечо, жена мэра смотрит в мои глаза и продолжает: — Надеюсь, вы меня поймете и не заставите демонстрировать последствия, которые может принести один очень болтливый язык.

— Я вас поняла, — медленно киваю, глядя в никуда и пытаясь переварить полученную информацию. — Можете на меня рассчитывать.

— Ну вот и договорились! — губы Виктории Олеговны растягиваются в улыбке. — Спасибо вам огромное! До свидания.

Слышу ее удаляющиеся шаги, и в памяти почему-то всплывает разговор с Артемом:

«Нет не пойду. Терпеть не могу этот фестиваль! А если буду там, то точно не сдержусь и позволю себе лишнего!»

«Фестиваль посвящен детям».

«Так ты не любишь детей?»

«Люблю. Именно поэтому и не могу быть там. Такой вот парадокс»

Мозг суетно пытается понять, связаны ли все эти факты между собой. А если да, то как?

С забитой головой разворачиваюсь и возвращаюсь в зал.

— Все нормально? — немного настороженно интересуется Окси.

— Да, все нормально, — улыбаюсь дежурной улыбкой и склоняюсь над ее работой. — Очень красиво получается.

Вроде смотрю на рисунок, а сама думаю, как дожить до вечера и аккуратно добыть хоть какую-то информацию об Артеме.

Виктория Олеговна же не врет? Какой смысл ей это делать?

Глава 7. «Опасное свидание»

Света

Дни сменялись днями, лето сменилось дождливой, но золотой осенью. Время текло быстро, но в то же время мучительно медленно.

«Дистанцироваться…»

Его слова каждый день проносятся у меня в голове, стоит ему попасться мне на глаза. Только мы оба стараемся избегать подобных моментов, а встретившись друг с другом взглядами, просто молча киваем, поджимая губы, и расходимся в разные стороны.

Дядя, как и обычно, подвозит меня на работу, а вот до дома я добираюсь сама или с Ваней. Стараюсь чаще сидеть в комнате, а на выходные и вовсе ухожу в художественную академию: учу Окси и учусь сама. Пусть я и так знаю многое, но за эти недели обучения в руках первоклассных мастеров мои навыки заметно подросли.

Иногда Ваня вытаскивает меня на фестивали или просто прогуляться по городу. Пусть тогда он почти признался мне в своих чувствах, упоминая ревность к Артему, но мы решили не возвращаться к этому вопросу, тем более что ревновать, собственно, не к кому.

Только вот когда Ваня пытается взять меня за руку или сблизиться каким-нибудь другим способом, перед глазами всплывает Артем. Порой это останавливает, а порой и вовсе заставляет обниматься с Ваней, чтобы хоть как- то выкинуть из головы Артема. Только вот когда ты живешь с человеком под одной крышей, получается это плохо.

И, возможно, в моей жизни все было бы и дальше так статично и немного безжизненно, если бы не сегодняшний вечер.

Мы с Артемом сидим на диване, который стоит в общем зале перед телевизором, глядя на дядю Колю в ожидании того, что же он такое нам объявит.

— В общем, тут такое дело… — Дядя мнется, почесывая затылок, словно боится нас расстроить. — Мне нужно уехать на пару недель по работе: открываем филиал нашей сети магазинов в другом городе. Справитесь без меня?

Внутри меня что-то резко обрывается, и я с широко распахнутыми глазами медленно оборачиваюсь к Артему.

— Конечно, пап. Вообще без проблем. — Затем тот обращает на меня сдержанный, но все же приветливый взгляд. — Верно, солнышко?

— Да, конечно, — соглашаюсь, суетливо кивнув.

— Между вами точно все в порядке? — Дядя Коля явно все еще сомневается.

— Точно, — первым высказывается Артем.

— Света? — уточняет у меня дядя.

— Точно.

Дядя Коля с облегчением выдыхает.

— Вот и славненько! А то я так распереживался. В общем завтра рано утром уже уезжаю. — Он довольно потирает ладони. — Пойду еще раз проверю вещи.

А затем и вовсе удаляется, и мы остаемся вдвоем. Напряженнее тишины у меня давно не было. Мы сидим молча, даже не решаясь посмотреть друг на друга.

— Неужели так все время будет? — Мысли вслух привычно срываются у меня с языка.

Артем шумно ухмыляется, пытаясь скрыть улыбку.

— Как «так»?

Я тяжело вздыхаю, с досадой понимая, что я первая начала этот диалог.

— Тихо. Молчаливо… — Затем мой голос немного дрожит на последнем слове. — Холодно…

Артем чуть придвигается ко мне и, не зная, куда деть руки, скрещивает их на груди.

— Нет. Впрочем, ты всегда можешь на меня положиться, несмотря ни на что. Даже если мы не общаемся, это не значит, что я брошу тебя в беде. Да и… — Он явно нервничает, разговаривая со мной, поэтому немного мнется в беседе. — Мы же родственники.

— Родственники, — подтверждаю я и перевожу прямой взгляд на своего братца.

Так хочется былой легкости в беседе, его шуток и подтруниваний! Чтобы он взял меня за руку… Так, Света, стоп! Стоп-стоп-стоп!

— Я, пожалуй, пойду спать. Завтра рано вставать. Ты же раньше меня уезжаешь. Так вот, отвезу тебя на работу, — Артем же не удосуживается посмотреть в мою сторону и, завершив нашу беседу своими обрывочными фразами, уходит в свою комнату.

Я еще долгое время сижу на диване, прежде чем лечь в свою кровать, да и там быстро уснуть не получается. Каждые пару часов смотрю на часы, чтобы убедиться, что я не проспала. В итоге встаю очень рано, провожаю дядю. Артем вставать не торопится, да и не показывается. Остается только догадываться, мучит ли его бессонница, как и меня.

Не зная, чем себя занять в ожидании, решаю сварганить завтрак. Вместо привычной каши пеку блинчики, чтобы максимально сосредоточиться на готовке. После того как стопочка блинов высится на кухонном столе, решаю заняться сервировкой. Надеюсь, Артем будет завтракать.

Накрыв на стол, сажусь в ожидании прихода своего братца, и, к моему удивлению, через несколько минут он появляется. На нем вчерашние домашние шорты и футболка, а взгляд такой усталый, что становится ясно: бессонница мучила не только меня.

— Доброе утро, — сдержанно здоровается Артем и, задумчиво глядя на стол, присаживается поодаль от меня.

— Доброе. — Нервно сглатываю слюну и в знак приглашения кладу себе в тарелку один блинчик.

— И зачем ты так заморочилась? — Он не торопится приступать к трапезе, а пока лишь размышляет, стоит ли.

— В семьях принято друг друга кормить.