Везучая Натали

*** 1 ***

Никто никогда не говорил Натали, что она не является центром вселенной. Возможно, будь жива ее мать, она рассказала бы дочери, что нет никакой личной ее заслуги в том, что отец входит в десятку самых богатых людей этой галактики и один владеет всеми разработками ценнейшей редкой руды — силениума… Сирениума? Сильвермениума? Нет, Натали точно не знала, как называется металл, который использовали в современном кораблестроительстве. Металл, не подверженный коррозии и бла-бла-бла… Этого Натали тоже не знала, а про коррозию что-то такое говорилось в рекламных буклетах. На выставке новейших технологий было жарко, душно и скучно. Натали взяла буклет, чтобы полистать, а потом использовала в качестве веера. С обложки на нее смотрел отец, даже на этой фотографии выглядевший хмурым и мрачным. Таким, какой он и был в реальной жизни.Натали до сих пор дулась на него за то, что он не разрешил ей стать королевой выставки. И наплевать, что королевой могла стать только девушка, победившая на научном конкурсе. Королева должна быть красивой. Очаровательно, милой, стройной. В общем, такой, как сама Натали. А вон та мымрочка на эту роль явно не подходила. Натали бросила на конкурентку уничижительный взгляд, который та, впрочем, не заметила, поглощенная беседой с таким же мымренком высокоинтеллектуальным. Ну и хорошо! А то пришлось бы бедняжке Натали вести беседу с подобными ему…

Она швырнула буклет на пол — роботы подберут — и отправилась к выходу.

— Ната, — окликнул суровый голос. В нем тоже явно присутствовал силениум… Ага, тот самый, не подверженный коррозии.

Она вздохнула: пожалуй, отец оставался единственным человеком, которого она пока еще слушалась. Пока еще. Натали считала минуты до того дня, когда поступит в галактический университет и окунется во взрослую жизнь. Ночные клубы, гонки на аэрокарах… М-м-м… Осталась какая-то пара месяцев до окончания школы. Кстати, надо попросить отца купить последнюю модель «Ксцентрика» — спортивного аэрокара. Джеку уже купили. А его отец всего лишь президент Примариуса. Где справедливость на этом свете?

— Что, папуля?

Девушка обернулась в тот самый момент, когда высокий, пожилой, но еще крепкий мужчина встал за ее спиной. Обернулась и привычно сложила губы в улыбку, думая про себя, что костюм на отце сидит просто ужасно, словно на гориллу надет. Ну какой из него бизнесмен? Как был шахтером, так и остался. Ему бы каску надвинуть на лоб, чтобы скрыть насупленные брови, да влезть в просаленную робу — тогда все встанет на свои места. Отец, вполне возможно, и сам понимал, как нелепо выглядит в таком костюме, но принимал это как неизбежную необходимость. Уже больше трех десятков лет прошло с тех пор, как он в последний раз спускался в шахту. Он владел теперь тысячами шахт в поясе астероидов. Да что там, он владел самим поясом астероидов. И все же до сих пор чувствовал себя гораздо комфортнее, приезжая на выработки, общаясь с простыми трудягами. Такими, каким он сам был когда-то. Давным-давно, в прошлой жизни.

— Куда ты собралась, Натали? Мы договорились, что этот день ты проведешь на выставке, со мной… — Он запнулся. — Когда-нибудь мое дело перейдет к тебе. Так учись, пора начинать интересоваться делами.

— Ой, папуля! — Натали очаровательно скривила маленький нос. Носик у нее, к счастью, был такой же формы, как у матери. Да и вообще она пошла в мать — точеная фигурка, каскад черных волос, только глаза синие, как у отца. Но так как это была, пожалуй, единственная привлекательная его часть, то и здесь ей повезло, что и говорить. Везучая Натали.— Папуля, я начну интересоваться. Обязательно начну. Но сегодня у Джека вечеринка, я не могу ее пропустить! Кстати, я как раз собиралась с тобой серьезно поговорить по поводу Джека!

Отец чуть заметно наклонил голову, что должно было означать интерес. Неразговорчивый, слишком серьезный, и выражение лица всегда одно и то же — насупленное, хмурое. Может быть, такое впечатление складывалось из-за густых бровей. Натали не помнила, когда отец улыбался в последний раз. А удивленно поднять брови, наверное, его ничто на свете не заставит. Иногда она специально подначивала отца. Вот как сейчас, с Джеком. Пожалуй, в следующий раз пустит в ход тяжелую артиллерию и сообщит о том, что беременна. Приподнимутся ли тогда его брови? Хоть на миллиметр? Едва ли.

— Джеку купили «Ксцентрик»! А мне? Я тоже хочу!

— Я обещал тебе подарить аэрокар лишь на окончание школы. Откровенно говоря, Натали, даже тогда еще слишком рано. Мой отец всегда говорил мне, что на свой первый автомобиль человек должен заработать сам...

— Ой, прошу, не начинай! — Натали на секунду перестала улыбаться, взбешенная, но почти сразу справилась с собой. Она хорошая девочка. Добрая ласковая дочь. Он так думает и пусть продолжает думать дальше. Еще рано показывать зубки. Ничего, наступит ее время!

Чувствуя, что разговор грозит перейти в распрю, она приподнялась на цыпочки и поцеловала отца в шершавую, даже несмотря на то что он был чисто выбрит, щеку. Губы словно по наждачке проехались. Натали, не говоря больше ни слова, поспешила к стоянке аэрокаров, на ходу вытирая рот.

Выставка проходила на верхнем ярусе города. Выше было только небо, незаслоненное воздушными трассами, не перекрытое бесконечными, уходящими вверх жилыми и рабочими кварталами. Иногда Натали почти с жалостью думала о людишках, вынужденных жить и трудиться там, внизу, у самой земли. Что они видят оттуда? Ни звезд ночью, ни солнечного света днем. Бесконечный сумрак. Хотя отец, скорее всего, чувствовал бы себя вполне комфортно — это ведь все равно что жить в шахте. Он был бы только рад. Натали презрительно скривила губы, не замечая того, каким презрительным и брезгливым сделалось выражение ее лица.

*** 2 ***

Резиденция Лорнов возвышалась, подобно скале над морем, оставив далеко внизу под собой сумрачный, окутанный испарениями город, светившийся тусклыми огнями, словно тысячи голодных чудовищ взирали оттуда в тщетной попытке добраться до недоступной добычи. Город не в силах был дотянуться до этого пристанища света и радости.

Уже на подлете, разглядев террасу на крыше резиденции, яркие огни, деревья, украшенные гирляндами и разноцветными фонариками, увидев бассейн, где барахтались ее друзья, услышав музыку, Натали почувствовала, что ее сердце забилось от радости. Только здесь она чувствовала себя по-настоящему счастливой. Такой и должна быть жизнь, разве нет?

Водитель мягко опустил аэрокар на площадку, и девушка, не дождавшись, пока он заглушит мотор, выпрыгнула на пружинящее под ногами покрытие. Немного досадно было от того, что вечеринка в самом разгаре, но все же она успела. Сбежала с ненавистной душной выставки, от скучного отца.

— Джек! — закричала она, неистово размахивая руками, разглядев в толпе высокую фигуру друга. Он беседовал с кем-то, Натали отсюда было не разглядеть с кем, она видела только Джека. Смуглый, с черными вьющимися волосами, он напоминал ей греческого бога. Вот и пригодился краткий курс истории Земли. Натали отлично помнила как раз главу о Древней Греции и божествах. Адонис, да? А она Венера.

— Джек!

Джек обернулся на крик, увидел Натали, сверкнул белозубой улыбкой, приподнимая бокал с янтарной жидкостью. Девушка фыркнула — ох, ну и жест. Словно в бокале не шипучка с мизерным процентом алкоголя, а дорогущий верс. Натали знала, что отец Джека, хотя и разрешает ему практически все, едва ли мог позволить себе угощать всех друзей сына на вечеринке версом. Натали видела бутылочку в баре отца. Крошечную совсем. Он наливает себе рюмочку размером с наперсток после ужина, когда остается один в кабинете. И хотя ее отец, по мнению Натали, был слишком прижимист, но все же даже отец Джека, привыкший жить на широкую ногу, едва ли стал бы так разоряться.

Недождавшись, пока Джек соизволит оторваться от беседы и обратит внимание на свою подружку, Натали вздохнула. Признаться, она сама себя назначила его подружкой, а Джек, хотя всегда был приветлив и с удовольствием болтал на отвлеченные темы, едва ли видел в Натали больше чем еще одну красотку в своем гареме. Пришлось запрятать гордость поглубже и подойти самой.

Как она и предполагала, собеседником, вернее, собеседницей парня оказалась хрупкая блондинка с такими огромными глазами, что казалось, распахни она веки чуть шире, и глаза выкатятся, словно два хрустальных шарика. Джек дружески приобнял Натали, чмокнул в ухо. От него пахло почему-то морем, а еще немного алкоголем и по́том. Но совсем не противно, наоборот. И от этого запаха в животе Натали словно немедленно распустился и задрожал алый цветок, жаркий, как пламя.

— Я уж думал, что мы тебя потеряли. — Джек рассмеялся. — Что, удалось сбежать от старикана? Бокальчик слипса?

Натали усмехнулась — так и знала, что не верс. Как ни пытается отец Джека пускать всем пыль в глаза, но совершенно очевидно, что ему даже близко не подобраться к тому уровню, на котором находится Скандор Флин — ее отец. И все же у Джека есть новый аэрокар, а у нее нет. Губы Натали сжались в тонкую нить, но она почти сразу овладела собой.

— Я — Натали, — помахала она раскрытой ладонью, обращаясь к блондинке, которая с явным неудовольствием наблюдала за появлением конкурентки.

Но, когда та услышала имя, ее глаза раскрылись еще шире, хотя казалось, что это уже невозможно.

— О! Натали Флин? Я рада знакомству!

Еще бы она былане рада: деньги, слава, связи. Все радовались шансу свести знакомство с Натали. Она привыкла к тому, что улыбки вспыхивают на лицах людей, едва они слышат ее имя. «О, Натали! Я так рада, Натали! Говорят, что у вас не дом, а целый дворец. Может, ты когда-нибудь устроишь мне экскурсию? А твой отец будет дома? Я была бы рада с ним познакомиться!» Девушка так ясно слышала продолжение разговора, словно он происходил наяву.

Они все так мечтали познакомиться со Скандором Флином! Натали была их счастливым шансом. Парни не уступали в настойчивости девушкам. И если девушки втайне мечтали, что давно овдовевший Скандор поддастся на их чары, ведь не каменный же он, в конце концов, то молодых людей в первую очередь интересовала возможность стать частью «Империи Флина». Не настоящей империи, конечно. Даже компания называлась иначе. Всего лишь «Альтернативный выбор». Убогое название, по мнению Натали.

Когда-то для кораблестроения использовали совсем другие металлы, которые очень быстро разрушались в космическом вакууме. Причем зачастую гораздо раньше срока, обещанного производителями. Отец первым разработал и предложил новый метод, когда привычные для производства материалы заменялись на силениум. Ну да… Вроде все-таки силениум. Поначалу дело шло туго. И лишь когда прямо на орбите при заходе на посадку разрушился многопалубный лайнер «Олимпик» и тысячи его пассажиров погибли, к Скандору Флину прислушались в правительстве. Отец Джека, тогда лишь один из сенаторов, первым предложил помощь и поддержку никому еще не известному «неотесанному шахтеру», как на первых порах иронизировали в новостях. И с тех пор бизнес круто пошел в гору. Тем более что теперь Скандор мог все свое свободное время посвящать делам фирмы. Ведь на том самом лайнере, развалившемся на части при заходе на посадку, погибла его жена. Натали тогда только-только исполнился год. К счастью, Евгения не взяла девочку с собой в поездку, сказав мужу, что ей надо какое-то время отдохнуть, побыть наедине с собой.

Иногда Натали жалела о том, что у нее не было возможности познакомиться с матерью. Ее мать была лишь изображением на фотографии, стоящей на столе Скандора. Улыбающаяся темноволосая красавица. Где-то сохранились видеозаписи, Натали видела их, когда была маленькая. Там Евгения держала крошечную Нату на руках и пела ей песню. А еще танцевала вальс с неуклюжим отцом, который так и норовил отдавить ей ноги. Евгения смеялась и склоняла голову ему на плечо. Натали очень смутно помнила эти записи. Старалась не пересматривать… Зачем? Уже ничего не вернуть. К тому же, будь мать жива, она сейчас превратилась бы в еще одну старую зануду, и пришлось бы улыбаться сквозь силу не только отцу, но и ей. Так что, можно сказать, даже повезло. Да. Натали всегда везет.

*** 3 ***

Натали проснулась утром следующего дня в своей кровати и долго лежала, раскинув руки, ощущая под ладонями прохладный шелк. Солнце проникало сквозь стеклянные стены, казалось даже, что стен нет вовсе. Комната Натали была кубом из стекла, расположенным на крыше дома ее отца, хотя правильнее было бы называть это сооружение замком или небоскребом. Ровно в половине шестого утра стены из матовых становились полностью прозрачными, комната наполнялась светом, и волей-неволей приходилось открывать глаза. Вот такой хитрый и коварный будильник.

— Затемнение! — крикнула она.

Стены стали мутными, но света еще пропускали достаточно. Натали знала, что если она продолжит валяться в постели, то через пять минут в комнату робко постучится горничная и ласково поинтересуется, как Натали себя чувствует. Хоть бы они пропадом пропали — и служанки, и ее отец. Горничная все равно постучится, но только через пятнадцать минут. И спросит, что Натали хотела бы съесть на завтрак. Хотя Натали вот уже год просит одно и тоже — питательный коктейль, но горничная упорно продолжает приходить. В андроида по крайней мере можно было бы запустить чем-то тяжелым, а в служанку нельзя. Отец этого не одобрит.

Натали вспомнила руки водителя на руле и то, как по запястью стекала тонкая струйка крови. Ничего себе она его расцарапала.

Воздух в комнате был оптимальной температуры, очищен специальными фильтрами и обеззаражен. И все же Натали явственно ощутила, как першит в горле, а кожа покрылась мурашками. Но ведь она не виновата в произошедшем! Это все Джек виноват! Ничего, она ему еще припомнит.

Настроение почти испортилось. Нет, так дело не пойдет. Натали вылезла из кровати и побежала в душ.

— Госпожа, что вы будете есть на завтрак? — Натали была еще под струями воды, но динамики отчетливо донесли до нее каждое сказанное слово.

— Коктейль, как всегда, — пробурчала она.

А дальше день пошел своим чередом. Натали пила коктейль из трубочки и между делом пыталась сотворить на планшете костюм, в котором сегодня пойдет в школу. Так, юбочку чуть короче, чтобы показать всем стройные ножки. Цвет… Натали любила яркий, алый. Но в школе пытались привить ученикам хотя бы какое-то подобие дисциплины, поэтому регламентировали цветовую гамму. Но взгляд девушки, это было глупо — уж проявляли бы последовательность тогда в своих решениях, ведь в выборе фасона одежды учеников не ограничивали. Директор объяснял это тем, что они поощряют в детях творчество. А Натали была уверена, что просто какая-то денежная шишка (в частной маленькой школе дети только таких и учились) подмазал директора. Вот и приходили старшеклассники, одетые кто во что горазд. Смокинги в паре с шортами до колен, платья с разрезами спереди и сзади. Но все строго серого, синего или сиреневого цвета. Обхохочешься!

Натали выбрала сиреневый, добавила немного страз на воротник и нажала «завершить». Через несколько минут ей принесут новый комплект. Ох, еще утро, а она уже столько дел успела переделать. А потом шесть часов занятий в школе, а после — дополнительные занятия с репетиторами, и кружок танцев, и курсы для юных леди, на которых учат девушек умению держаться в обществе. Натали подняла глаза к потолку и вздохнула. Что за жизнь! Как же все это тяжело!

Золотой тонкий браслет на ее руке едва ощутимо завибрировал. Девушка сморщила нос — вот, еще одна утренняя рутина, и никуда не денешься: время, когда отец ждет ее в кабинете, чтобы дать утренние наставления. Нет, сам он это называет «пожелать хорошего дня». А Натали про себя прозвала эти недолгие минуты общения с отцом «минутками-занудками». Такая тоска!

Она спустилась на лифте из своей комнаты прямиком в его кабинет. Отец ждал ее за столом — чисто выбритый, полностью готовый к началу нового дня. Натали знала, что за дверью уже толпятся посетители, секретарь дает последние распоряжения, «Империя Флина» замерла, готовая пустить в ход свой огромный, слаженный механизм. Но пока она здесь, в этом кабинете, ни одна шестеренка не дрогнет, ни один документ не будет отправлен и никто не посмеет переступить порог. В такие секунды Натали казалось, что на самом деле огромной компанией отца управляет она. И, пожалуй, только ради этого стоило продолжать утренние встречи.

Скандор поднялся к ней навстречу, поцеловал в макушку.

— Как вчера отдохнула? Повеселилась?

Натали показалось или во взгляде отца мелькнуло что-то большее, чем просто праздное любопытство? Словно он не просто ответа ждет на свой вопрос. Да нет, ерунда. Он не может ничего знать. Шофер не мог проболтаться. Или мог?

— Все хорошо.

Ой, в горле пересохло. Девушка откашлялась.

— Нормально повеселилась.

— Уроки сделала?

«Ну что за вопросы? Словно с маленькой разговаривает!» Но от сердца отлегло, если заговорил про уроки, значит, точно не сердится на нее.

— Да, папуля.

— Какие планы на сегодня?

«Каждый день одно и тоже! Самому-то не надоело?»

Так они поговорили ни о чем какое-то время, потом отец обнял ее и отправил собираться.

На заправленной кровати Натали уже ждал затянутый в пленку новый сиреневый костюм. Пора в школу…

На площадке стоял автомобиль, и водитель, ожидая пассажирку, держался за ручку задней дверцы, готовясь услужливо ее распахнуть.

Натали незаметно скосила глаза на его руки — в перчатках. Лица она, конечно, не помнила. Все водители, работающие на отца, в ее сознании слились в неразличимую массу людей, одетых в одинаковые темно-синие костюмы.

Ладно, не важно. Это была просто случайность. Ерунда. Вот она уже и сама почти забыла об инциденте. А водитель, в конце концов, получает на службе отличные деньги. Разок можно и потерпеть.

*** 4 ***

— Ну что, кто мне поможет? — обратилась она к толпе. Голос-предатель дрожал и срывался на какой-то сиплый писк. Просьба прозвучала жалко.— Мне… Я… Мой отец хорошо заплатит.

Эти жалкие людишки неуверенно переглядывались. Чего тут думать? Кто откажется от щедрого вознаграждения?

Да! Браслет же! Видимо, придется…

Кто-то уверенно и ловко сжал запястье Натали в тот момент, когда она уже собиралась разорвать цепочку и активировать сигнал бедствия.

— Ну-ну, — сказал над ухом вкрадчивый голос. — Мы тебе поможем.

Чья-то рука накрыла ей половину лица, зажимая рот. Рука была липкая, жаркая и пахла кислятиной. Отвратительно! Натали чуть не вывернуло наизнанку, ничего более омерзительного она в своей жизни еще не испытывала. Она замычала, заерзала, пытаясь освободиться, но уже чувствовала, как беспомощна сейчас.

— Тихо, тихо, козявка.

Он был не один, как оказалось, и, пока зажимал ей рот и стискивал в удушающей хватке, его напарник аккуратно расстегнул браслет девушки и убрал в карман. Натали только беспомощно могла наблюдать, как шанс на спасение ускользает от нее.

— Ша, малышня! — обратился невидимый пока глазам Натали отморозок к толпе, заинтересованно наблюдавшей за происходящим. — Проходим, не задерживаемся. Эй, ты, урод волосатый, быстро выключил фон и свалил. Пойдем, цыпленыш.

Это уже к Натали. Девушка почти не понимала, что происходит. Полузадушенная, воздуха едва хватало на то, чтобы не свалиться без чувств, она едва осознавала, что ее куда-то ведут. Ноги отказывались идти, поэтому последние метры мужчина тащил ее, приподняв за талию, больно сжав ребра, Натали болталась, как тряпичная кукла, в его руках. Сквозь пелену, застилающую глаза, она заметила автомобиль невзрачного серого цвета, он словно был покрыт пылью, как все на этом мерзком Нижнем уровне. Дверь поддалась не с первого раза, так что второму бандюгану пришлось практически выломать ее. Они торопились и нервничали, это было видно. Хотя служба охраны порядка с неохотой посещала Нижний уровень, но в этот раз им в руки попал столь лакомый кусочек, что счет шел на минуты.

«Когда отец узнает, что случилось, он камня на камне не оставит от вашего жалкого Инфериора!» — подумала Натали, и на секунду ей стало легче дышать.

Ее забросили за заднее сидение, как если бы она была сумкой с вещами. Девушка больно ударилась о торчащий из ошметков обивки пластиковый поручень, но зато теперь могла наконец вздохнуть полной грудью. Закашлялась, судорожно втягивая в себя воздух. Мужчина сел рядом с ней, притиснул к стене. Натали бы и сама рада была забиться в самый дальний угол, подальше от него, но этот человек специально придвинулся ближе, придавил ее своим боком. И, ей показалось, специально двинул локтем под ребра, так что в глазах потемнело.

— Вы хоть знаете, кто я? — Натали пыталась говорить спокойно, понимая, что истерику быстро прекратят. — Мой отец… Вы не понимаете…

— Тс-с-с, козявка.

Он сжал ей губы большим и указательным пальцами и сжимал до тех пор, пока Натали не вскрикнула от боли. Слезы против воли полились из глаз. А ведь она обещала себе, что не доставит им такого удовольствия — не станет плакать. Жалкие, ничтожные людишки…

— Не твоя печаль, если мы чего-то не понимаем, цыпленыш. Сиди тихо, видишь, у дяди нервы не к черту!

— Но… Послушайте… Если вам нужны деньги…

Вместо ответа он выругался и достал из кармана баллончик. Направил в лицо Натали и нажал на распылитель, она закашлялась, вдыхая мелкие капли, похожие на пыль. И тут же поплыла, почувствовала, как тяжелеют руки. Голова неудержимо клонилась на плечо этому мерзавцу, и последним усилием воли девушка отвернулась в другую сторону и прислонилась к окну, заметив, что автомобиль уже давно поднялся в воздух и движется куда-то в плотном потоке таких же обшарпанных и грязных машин по трассе Инфериора. Последнее, что она услышала перед тем, как провалиться в забытье, был смешок водителя:

— Сморил девчулю?

— Да, пусть отдохнет пока.

И почему-то очень зловещим показалась Натали интонация, с которой было произнесено это слово — «пока». Что ее ждет? А потом она уже ни о чем не думала, ничего не чувствовала и ничего не боялась…

Натали привыкла просыпаться от солнечного света, чувствуя прохладу шелковых простыней. Она любила развести руки в стороны и сладко потянуться, не открывая глаз. Несколько раз она оставалась ночевать у друзей. У Джека тоже. Дивный вечер. Нет, ничего такого, их компания всего лишь засиделась за просмотром нового блокбастера с эффектом присутствия в маленьком и уютном кинотеатре резиденции Лорнов. Натали сначала не понравилось то, что ей пришлось натянуть на себя этот странный прорезиненный костюм с какими-то кнопочками-присосками, а на голову шлем, в котором было трудновато дышать. Но, когда начался фильм, она сразу позабыла обо всех неудобствах. Тем более что она была в этом фильме главной героиней, а Джек — главным героем. Он спасал ее, обнимал, носил на руках. А тот единственный поцелуй, подаренный им в финале, был жарким, искренним и почти совсем настоящим. Нет, Натали знала, что это иллюзия, созданная хитроумной техникой, но все же... Джек хоть и не целовал ее по-настоящему, но в этот момент чувствовал тоже самое.

— Останься, — сказал он, когда фильм закончился.

И Натали всю ночь провела без сна в маленькой гостевой спальне, ожидая и надеясь, что Джек постучится к ней, и тогда она подарит ему реальный поцелуй взамен киношного. Но так и не дождалась, уснув под утро. Джек не пришел… Пробуждение было не самым приятным, Натали не выспалась и чувствовала себя отвратительно.

И все же то утро не шло ни в какое сравнение с тем, что Натали переживала сейчас. Сначала она ощутила, что болит все тело, но особенно сильно ребра и голова. Во рту был такой вкус, словно она всю ночь пила верс, не закусывая. Нет, она никогда не употребляла верс в таких количествах, но примерно так представляла себе последствия.Вместо привычной прохлады простыней под руками она нащупала грубое шершавое покрытие. Попыталась открыть глаза — ее встретиланепроглядная темнота, на мгновение Натали даже испугалась, что газ из баллончика ослепил ее, но когда девушка поднесла к лицу ладонь, то с трудом все же смогла различить ее контуры. Она вспомнила все и сразу в ту самую секунду, как очнулась. И сердце ухнуло в бездонную яму. Натали старалась лежать тихо и дышать равномерно, чтобы те, кто ее украл, не сразу догадались, что она пришла в себя. Ей необходимо было время все обдумать.

*** 5 ***

Внезапно под потолком зажегся свет, Натали зажмурилась от неожиданности, даже дышать перестала. Кожа покрылась мурашками от страха. До этого дня Натали боялась только стоматолога и аттракционов в Центральном парке. Перед стоматологом она испытывала какой-то иррациональный страх, ведь лечить зубы было совсем не больно. Вместо укола врач касался десны теплой палочкой, мгновенно лишающей нервы всякой чувствительности, а потом Натали просто сидела, закрыв глаза, и слушала музыку в одном наушнике. Неудобно, конечно, в одном, но иногда приходилось кивать или отрицательно качать головой на вопросы врача, но в общем-то ерунда. А от «Бешеной Скачки», самой большой горки с тремя мертвыми петлями, сердце, конечно, ухало в груди и пыталось провалиться в пятки, но все же это был сладкий страх, от него щекотало в носу и хотелось смеяться во всех голос.

А вот сейчас, когда Натали услышала приближение шагов, тоже нестерпимо захотелось кричать, но вовсе не от радости. Это был настоящий — тяжелый, колючий — страх, отчего во рту стало солоно и жарко. Натали казалось, что все клеточки ее тела сжались в ожидании удара.

— Эй, — сказал кто-то над ее головой.

Голос не был грубым и хриплым, как у похитителя. Он как будто принадлежал совсем молодому парню и звучал не угрожающе. Натали, понимая, что дальше притворяться бессмысленно, мысленно вздохнула и решительно села, готовая к любому развитию событий. Ей главное — потянуть время. Всего лишь несколько часов продержаться!

— Ого! — не сдержала она удивленного возгласа. — А что с твоими ушами?

— Их нет, — услышала она в ответ. — Уши отсутствуют.

— Но… Как…

Тут глаза привыкли к свету, и девушке удалось как следует рассмотреть нового знакомого, хотя обзаводиться знакомствами в таком месте, да еще такими знакомствами, совершенно не хотелось.

Он был одет в потрепанный, выцветший, давно уже не стиранный синий комбинезон, больше напоминавший половую тряпку. Босой, лысый, старый робот-андроид. Одна из первых моделей, давно вышедших из употребления. Но Натали помнила, что когда они только появились, то считались прорывом в робототехнике. Робот был задуман как помощник по хозяйству на все случаи жизни. Мог готовить, убирать, ремонтировать технику, даже мог заменить няню ребенку на пару часов. Именно из-за последней функции их сделали такими похожими на людей. Живая мимика, выразительные интонации в речи. Они понимали смысл сказанного и умели импровизировать в ответах. В Альтитуде уже никто давно не пользовался УПМ-1, в народе получившими название «Упс», после того как надежды, возлагаемые компанией «Технокон» на то, что они сумели создать модель универсального помощника, не оправдались. Процессор не справлялся со всеми задачами, глючил самым бессовестным образом. Андроидов сняли с производства после того, как один экземпляр едва не запек порученного его заботам ребенка в духовке вместо пирога. Дело замяли, но роботов тихонечко обменяли на новые модели, хотя это влетело компании в копеечку.

И вот один из этих древних ископаемых стоял сейчас рядом с Натали, переминаясь с ноги на ногу. Образно выражаясь. Правда, такое впечатление на самом деле создавалось, хотя, скорее всего, у этого бедолаги просто от старости шарниры в коленях расшатаны, или что там у них в ногах! А уши, служившие чем-то вроде украшения, ведь практического применения у них не было, с течением времени истрепались и отвалились. Жуть, ну и компания! А где же те маргинальные личности, что украли ее и привезли в эту халупу?

Натали быстро окинула взглядом помещение — халупа и есть! Она сидела на койке, обтянутой синтетической материей. Койку явно подобрали на свалке или купили где-то на распродаже. Как, впрочем, и все остальные немногочисленные вещи, что находились в крошечной комнатке. Девушка мельком увидела шкафчик с выломанной дверцей, грязный коврик на полу. То, что она сначала приняла за причудливый рисунок на стенах, оказалось влажными разводами. Больше она не присматривалась, ощущая, как начинает тошнить от убогости и грязи. Пахло плесенью и чем-то прогорклым, не исключено, что от робота.

— Чего тебе? — хмуро спросила она. — Ты кто вообще?

— Умница, — ответил тот. Натали изумилась было нахальству этого железного чурбана — да как он посмел так фамильярно к ней обращаться! — но быстро сообразила, что он назвал свое имя.

— Что? — опешила она. — Ты серьезно? Умница? И чего тебе надо, Умница-разумница?

— Съесть тебя. Шутка. Ха-ха. После вопроса про уши напрашивалось само.

Натали в молчаливом изумлении взирала на это ходячее недоразумение.

— Детская сказка. Я знаю множество детских сказок! — Нотки гордости чудились в его голосе. Ох, уж эти программы имитации личности. — Бабушка, бабушка, а почему у тебя такие ушки?

На всякий случай Натали отодвинулась. Умница заметил ее движение и вдруг раскинул руки в стороны.

— Обнимемся? — радушно предложил он.

— А?!

— Твоя мимика говорит о том, что ты расстроена, рассержена, растеряна. Объятия помогут снять тревожность.

— Это все слова с приставкой «рас», которые ты знаешь? — ядовито поинтересовалась Натали, подумав про себя, что объятия с этим уродливым уродом ей явно на пользу не пойдут.

— Это не все слова с приставкой «рас», которые я знаю, — Умница не улавливал сарказм и не чувствовал скрытых смыслов, как все андроиды. — Рассориться, рассмотреть, расклеить, расколоть, рассада…

— Засада, — сказала Натали. — Да замолчи ты уже!! Ты можешь мне ясно и понятно сказать, где я и что тебе от меня нужно?

Умница надолго задумался, стоял, глядя куда-то поверх ее головы. Натали даже показалось, что сейчас на ее глазах произошел тот самый глюк процессора. А ведь такой, казалось бы, простой вопрос.

*** 6 ***

Он перешагнул через лавку и присел справа от нее, ни слова больше не произнеся. И Ната не стала заговаривать, ожидая, что он сделает дальше. Но он молчал. Слева занял место еще один парень, напротив уселась пухлая девушка с растрепанными каштановыми волосами. Насколько могла судить Ната, те, кто сейчас заходил в столовую, были одного примерно возраста с ней. Они кидали на новенькие быстрые взгляды, и на некоторых лицах Натали вновь заметила это выражение узнавания, но эти люди оказались более сдержанными, чем белобрысый сосед, и ничем не выдали своих чувств. Рассаживались молча, быстро, даже друг на друга старались не смотреть.

Умница с двумя помощниками, которых он выбрал из числа подростков, обходил столы, разнося еду. Ната, как и все остальные, получила сероватый кусок хлеба, зато свежеиспеченный, еще горячий, и некую белую массу, которую вывалил комком на тарелку низкорослый парнишка.

— Что это? — Она с подозрением принюхалась.

— М-м-м… Ну, главное, что съедобно, — ответил тот, кажется без иронии.

Ната краем глаза покосилась на долговязого соседа, раздираемая любопытством. Назвал ее имя, а теперь молчит! Ну, раз так, и она будет. Попробовала массу, ничего так, сойдет. Девушка поняла вдруг, что ужасно проголодалась. Сколько уже прошло времени с той минуты, как она покинула дом? Когда ее найдут? Ей вдруг показалось, что прошла вечность с того момента, как она видела чистое небо и солнце. Сердце против воли тоскливо сжалось. Все это какой-то бред. Авария, похитители, Умница, каша на тарелке. Может быть, этот худой парнишка что-то знает. Натали вдруг нестерпимо и немедленно захотелось выяснить, откуда ему знакомо ее имя. Желание оказалось сильнее привычной гордости и надменности.

— Кто ты? — прошептала она, чуть наклонившись в его сторону, делая вид, что разглядывает комочки еды в тарелке. — Откуда ты меня знаешь?

— Позже, — ответил тот, едва разжимая губы.

Девушка, сидящая напротив, поймала взгляд Натали и качнула головой, словно запрещая той продолжать разговор. Они в сговоре? Они явно что-то знают. И чего-то боятся?

Ната указала глазами на Умницу, замершего у противоположной стены, ожидающего окончания завтрака, и вопросительно подняла брови, надеясь, что ее молчаливый вопрос будет понят верно: «Потом? Когда его не будет рядом?»

Девушка утвердительно закрыла глаза, если, конечно, Ната правильно истолковала этот знак.

— Вот и молодцы, ребятки! — радостно похвалил их андроид, когда опустела последняя тарелка. — Вырастете большими, сильными…

Ната видела, как Умница борется со своей программой, и прыснула, не удержавшись. Сосед вдруг сжал ее руку под столом, резко и больно.

— Наша новенькая девочка, — вдруг произнес Умница, но не своим тихим голосом, а резким, ехидным. Натали поняла, что сейчас наблюдает глазами андроида и говорит за него мужчина, чью ладонь на своей коже она, казалось, ощущала до сих пор. — Наша милая малышка Натали. Веселится! Хочет первой получить задание!

Вокруг все замолчали, опустили головы, стараясь на нее не смотреть. Затевалось что-то нехорошее, она сразу поняла. Эти нотки в голосе, это лживое участие…

Она вспомнила вдруг глаза той девочки на прошлогодней вечеринке. И ведь девочка вроде бы даже не сделала ей ничего плохого, скорее напротив — смотрела влюбленно и восторженно. Вот только Натали терпеть не могла таких щенячьих глаз. К тому же девочка была толстой и некрасивой. Натали вспомнила, как подошла к ней, как приобняла за руку.

— Ой, а кто это у нас здесь? — Ната была сама нежность. Девочка — доверчивая дурочка — улыбнулась в ответ. — Посмотри, у тебя здесь ниточка распустилась, дай поправлю. — Натали протянула руку и поправила несуществующую ниточку так, что бедняжка-толстуха осталась без части рукава. — Прости, прости! Беги скорее домой, нельзя же в таком виде здесь оставаться! Да, и лучше не надевай платьев, они, видишь, расползаются на твоей фигуре!

Девочка убежала в слезах, а Натали, Джек, обнявший ее за плечи, и вся их компания, смотрели вслед и смеялись.

— Какое же поручение мне тебе дать? — задумчиво произнес Умница. Нет, не Умница, конечно, а тот, кто руководил им сейчас. Он приблизился, смешно сгибая колени, и Натали едва не прыснула вновь, хотя одновременно с этим чувствовала, как поднимается страх. — Сначала, цыпленыш, посмотри на свою правую щиколотку.

Нату удивила эта просьба, однако она послушно наклонилась, разглядывая свои ноги. Щиколотка как щиколотка, правая ничем не отличается от левой. Или… Вот здесь, над выступающей косточкой вроде бы не было этого крошечного следа от укола…

— Видишь? Там под кожей стоит крошечный чип. Даже если ты попытаешься сбежать, то найдем мы тебя очень быстро. А если заберешься так далеко, что вернуть тебя не получится, то просто…

Умница вдруг звонко хлопнул ладонями, так что Ната едва не рухнула на пол от неожиданности. Подскочила чуть не до потолка. Долговязый сосед удержал ее за локоть и так и оставил руку на ее предплечье. Вот наглец! Жаль, не до того сейчас. Позже, позже…

— Что просто? — уточнила она. — Я не совсем поняла.

— Просто прощай, хорошенькая ножка и хорошенькая девушка. Мы доберемся до тебя, как бы далеко ты ни забралась.

— Взорвете?

— Да, козявка. И мокрого места не останется. Поэтому ты должна быть послушной девочкой. Очень послушной. Ты понимаешь?

Ната сдержанно кивнула.

— Отлично. Выбери напарника, он понадобится тебе для того, чтобы выполнить задание.

Девушка не глядя дотронулась до плеча своего соседа. Пусть он, почему нет. Зато, может быть, удастся его расспросить.

*** 7 ***

Спустя несколько минут они уже сидели в таксиметробиле, управляемом автопилотом, и направлялись в порт. Ната судорожно прокручивала в голове последние инструкции, потом, чтобы проверить себя, коснулась указательным пальцем правой руки в тонкой гиперперчатке ладони левой, превращая ее в экран. Айвону перчатку не дали, значит, она главная! На ладони-экране появилось лицо гуманоида — безносое, безгубое, своим внешним видом он напоминал ящерицу.

— Профессор Ашхисс, — произнес в наушнике голос человека, которого Натали уже мысленно привыкла называть Наблюдающим. — В лицо вы его вряд ли запомните. Но он будет единственным представителем Рамисса, прибывшим на конференцию. Подойдете, представитесь волонтерами центра «Разумные расы в поиске разумных путей» и пригласите за собой. Автомобиль марки «Вентус» ожидает на стоянке.

Картинка на ладони сменилась, показывая Натали и Айвону карту, сначала как схему, потом как фотографию. Точка, где припаркован автомобиль, светилась алым. Девушка прищурилась, пытаясь запомнить.

— Да не парься, — сказал Айвон. — Дойдем по навигатору.

— Водителя не будет, да он и не нужен. Сядете и скажете слово в слово то, что я сейчас произнесу. «Урожай созрел. Время жатвы». Он спросит… Я надеюсь, что спросит, кому из вас сделать инъекцию. Ответишь, что тебе. Если вдруг заупрямится… Лучше бы все прошло гладко, цыпленыш. Это в твоих интересах. Иначе придется тебя наказать.

Ната сжала губы. Он думает, что если запугает Натали как следует, то она, в свою очередь, запугает этого странномордого Ашхисса? Ага, она ведь опасная!

Натали сжала ладонь в кулак, отключая экран. Таксиметробиль давно поднялся в воздух и мчался в направлении Астополиса — малого космопорта планеты. Натали бывала там когда-то давно. Обычно отец пользовался Центаврусом — он располагался удобнее и считался более престижным. Скандор предпочитал держать свои шаттлы в его доках. Натали судорожно пыталась вспомнить, если ли в Астрополисе корабли отца или хотя бы маленький офис его компании. Если и был, то она этого не знала.

Натали огляделась, как преступник, который боится быть пойманным, и тихонько сняла перчатку с руки.

— Ты что задумала? — Айвон оторвался от созерцания вида за окном и с интересом посмотрел на свою спутницу.

— Тс-с-с… Они ведь сейчас не могут нас слышать? Только по чипу перемещение отслеживают?

— Ну… да… Ты ведь не в окошко прыгать собираешься?

Натали вздохнула. «Ты умный или нет?» — явно читалось в ее взгляде.

— Нет! Просто хочу проверить кое-что!

В таксиметробиле, как в любом городском транспорте, была установлена урезанная версия сети, чтобы пассажиры в дороге не скучали, могли пролистать новости, посмотреть фильм. До Астрополиса лететь еще довольно долго, у нее есть время.

Натали положила обе руки на встроенный в спинку кресла экран, тот, ощутив тепло, исходящее от ладоней, загорелся матовым светом.

— Все еще надеешься? — Айвон посмотрел на нее с сочувствием.

— Вы тут с ума все сошли. А я сдаваться не собираюсь. Как можно сидеть в этой дыре и даже не пытаться что-то сделать для своего спасения!

— О… Я пытался…

Айвон отвернулся, отказываясь участвовать в дальнейшем споре. Натали даже не обратила на это внимания, как раз в этот момент пытаясь сформулировать правильный запрос.

— Пропала Натали Флин, — произнесла она вслух, подумав, что начинать поиск можно с этого, а там как пойдет.

Найдено 1784 ссылки. Натали жадно пробежала глазами по строчкам. Сначала шли ссылки на фильмы и книги, где встречались похожие имена. Потом… «Натали Флин пропадает от любви к Джеку Лорну»… Что за ужас, как они посмели! Девушка покосилась на Айвона, но тот безучастно пялился в окно. Потом просто шли ссылки на ее имя. Она наугад раскрыла одну и увидела худую блондинку с жабьим лицом. Ладно, не с жабьим, конечно. Но как? Как такое возможно? Ладно, боты заменяют каждое ее изображение на изображение этой жуткой девицы. Но почему ее не хватились до сих пор?

Ната сжала руки на коленях, ощущая, как реальная жизнь, вся ее жизнь, которую она знала до сегодняшнего дня, ускользает от нее, тает, как сон. Даже голова закружилась. Ведь не привиделось ей это в самом деле? Всего день назад она была в резиденции Лорнов, смотрела вниз и чуть ли не поплевывала на макушки всех этих людишек, копошащихся там, внизу. Что она вообще делает здесь? Едет в паршивом таксиметробиле в порт встречать какого-то гуманоида… Отец, где ты? Почему ты меня не ищешь?

— Я Натали, — прошептала девушка. — Я Натали Флин. Айвон, скажи мне, что я — это я. Иначе я с ума сойду!

— Ты — это ты, — сказал Айвон. Кажется, он смотрел на нее с искренним сочувствием. — А я — это я. Айвон Вог. Сын начальника департамента охраны порядка, мира и благоденствия Примариуса. Все службы планеты подчиняются ему. Разыскивать меня должны были так, что без внимания не осталась бы ни одна самая маленькая щель, каждую дыру изучили бы вдоль и поперек. Если бы меня искали, то нашли бы за час. Я уверен. Нас не ищут.

Ната в ужасе смотрела на его лицо, надеясь заметить, угадать, если он попытается обмануть ее. Айвон тоже взглянул ей прямо в глаза.

— На второй день я сбежал. Нашел ближайшее отделение службы охраны порядка. Настоял на том, чтобы меня связали с начальником департамента. Я умею убеждать, когда это необходимо…

— С твоим отцом? — Ната боялась моргнуть, вся обратилась в слух. — И что?

— Отец вышел на связь, но разговор получился недолгим. «Мой сын дома, я только что его видел. Гоните в шею этого мерзавца!»

*** 8 ***

— Лайнер приземлился, — прервал кружение ее мыслей Айвон, он как раз смотрел в сторону табло, поэтому увидел все первым.

Ната вздохнула, встала на непослушных ногах. Гиперперчатка вновь была на ее руке, и Ната коснулась ладони, чтобы еще раз рассмотреть профессора. Айвон не стал ее ждать, ушел вперед, присоединился к толпе. Длинный, как каланча, он был выше всех на голову, так что девушка не торопилась к нему — обзор у него прекрасный, профессора он не пропустит. А у нее есть еще минута.

— Профессор Ашхисс, — прошептала она, наклонившись к запястью. Не зная, отключили ли ей сеть или оставили хотя бы усеченную версию на всякий случай.

На ладони высветилось несколько ссылок, все сплошь на незнакомом языке, буквы напоминали раздавленных тараканов. Нату передернуло. Переводить ссылки усеченная версия сети отказывалась, но была еще парочка фотографий. Профессор в лаборатории, на столе перед ним какое-то распластанное существо. Он наклонился, держа в руках цилиндр с сиреневым веществом. На конце цилиндра хищно посверкивала игла. Понятно, что фотография была сделана для статьи, слишком нарочито-небрежно посматривал профессор в камеру, а в лаборатории царила идеальная чистота. Но этот цилиндр с иглой… Как же страшно…

Времени уже совсем не оставалось. Ворота терминала открылись, и в зале появились первые пассажиры. Айвон смотрел в ее сторону и отчаянно махал руками, призывая присоединиться к нему.

Натали посмотрела на него… развернулась и быстро побежала в сторону выхода. Взять слейдер, добраться до парковки, сесть в таксиметробиль, подняться к пропускному пункту Альтитуды и потребовать встречи с Скандором Флином. Прогонят? Если то, что говорил Айвон правда, то прогонят наверняка. Но если она устроит истерику, начнет кричать, упадет на пол, то ее, возможно, заберут в отделение охраны порядка, а там выслушают. Оставят до разбирательства. Это лучше, чем добровольно позволить ставить на себе опыты, беспрекословно подчиняться. Ах, да… Чип в ноге... Не поймают, не успеют! И взрывать не станут, будут пытаться отыскать. Ведь зачем-то она им нужна! Все они нужны — ребята в «инкубаторе».

Айвон настиг ее уже снаружи, обхватил, прижал руки к туловищу, не давая вырваться. Натали задыхалась — слишком крепкими были объятия, так что выдавили воздух из груди — не закричать. Она только беспомощно пыталась обернуться, увидела скулу Айвона и тень его улыбки. Ната решала было, что он сошел с ума, но быстро поняла — Айвон улыбается не ей, а тем прохожим, что кидали на них случайные взгляды: «Мы просто балуемся. Парочка взбалмошных подростков. Вот я поймал свою девушку, видите, она даже не кричит. Все хорошо, идите мимо». А наклонившись к самому уху Натали зашептал зло:

— Только попробуй. Нас всех накажут из-за тебя. И тебя вернут назад, и пары часов не пройдет. Ты не понимаешь, с кем связалась. Успокойся, и идем.

Ната обмякла в его руках, понимая, что эта попытка к побегу провалилась. Нет, сдаваться она не собиралась, только временно уступить.

— Хорошо, — прошептала она.

— Точно? Глупостей не наделаешь? Если профессор уйдет, то нам всем не поздоровится.

— Отпусти же, я задохнусь сейчас, — выдавила Ната. — Упаду в обморок, что тогда будешь делать?

— Ладно.

Он разжал руки, но тут же крепко схватил ее за запястье и потащил за собой назад в зал ожидания.

У терминала стоял высокий гуманоид в сером пальто, сливающимся по цвету с его кожей. Он держал в руке небольшой саквояж такого же непримечательного цвета. Ждал, что его встретят волонтеры. Куда подевались настоящие представители центра «Разумные расы в поиске разумных путей», Ната предпочитала не думать.

Айвон протянул руку, но профессор, а это был он, лишь поднял в ответ свою раскрытой ладонью вверх. Айвон повторил его жест, на ходу подстраиваясь под чужой обычай.

— Рады вас видеть. Мы доставим вас на место. Прошу за мной.

И прошипел чуть слышно, наклоняясь к Натали:

— Включи навигатор.

Ната, ошеломленная, еще не до конца пришедшая в себя после вероломного поступка Айвона (хотя с чего бы ему помогать ей), только молча кивнула и активировала карту на ладони.

Профессор молча последовал за волонтерами, которые, если подумать, вели себя очень странно. Длинный и худой гуманоид крепко держал за конечность гуманоида поменьше и время от времени странно шипел на него. Тот гуманоид, что был ниже ростом, шел вяло и лишь время от времени молча указывал направление, когда следовало свернуть. Профессор пожалел, что у него было так мало времени на изучение коммуникационных традиций чужой планеты.

Автомобиль ожидал в положенном месте. Обошлось без сюрпризов, хотя Ната до последнего надеялась, что они его не найдут. Наивная. Аэрокар «Вентус» представительского класса, красивый, новенький, сверкающий хромированными деталями, в любой другой день понравился бы Натали. Она уже успела соскучится по комфорту и красивым вещам. Но сейчас она смотрела на него и чувствовала только ужас. Черный автомобиль представлялся ей чем-то вроде катафалка. Не факт, что она выйдет оттуда живой.

Айвон прикоснулся ее рукой в гиперперчатке к двери — тут же сработало устройство, снимающее блокировку. Сама Ната безучастно наблюдала за ситуацией словно со стороны.

— Садитесь. — Молодой человек предусмотрительно распахнул переднюю дверь. И тут же, пока профессор устраивался на сиденье, заднюю. Довольно бесцеремонно запихнул Натали в «Вентус», подвинул ее и примостился рядом.

Профессор удивленно посмотрел на пустующее водительское место, обернулся на «волонтеров».

— В'дит'ль? — произнес рамиссанец, старательно пытаясь выговорить, но все-таки проглатывая гласные.

*** 9 ***

— Пошел вон. Пошел вон. Пошел вон, — повторяла она до тех пор, пока не почувствовала, что автомобиль поднялся в воздух. И только тогда села, откинула волосы и забилась в угол. Из зеркала заднего вида на нее смотрели темные глаза водителя. Ната не помнила лица. Он это или нет?

— У тебя есть с собой какие-то предметы, которые они тебе давали?

— Да…

— Выброси.

Ната сняла с руки гиперперчатку, скомкала, завернула в нее наушник и, приоткрыв окно, кинула вниз, испытывая при этом огромное чувство облегчения.

— Все?

— Нет… У меня чип в ноге… По нему меня можно отследить… И даже убить… Кажется…

Водитель длинно и витиевато выругался, так что Натали даже не все слова узнала, но все равно покраснела. Он увидел ее алеющие щеки, продолжая наблюдать в зеркало.

— Не грусти, принцессочка. Чип вытащим. Надо подумать, куда тебя отвезти…

«Принцессочка». Это все-таки он! И стало почему-то так легко и спокойно…

Однако она не могла не спросить:

— Та авария. Это ведь ты специально подстроил, да? Знал, что меня там будут ждать?

Он молчал какое-то время. Натали хотела бы видеть его глаза, но именно в этот момент он отвернулся.

— Да, — ответил он наконец. — Ты все равно узнаешь. Я все подстроил по приказу твоего отца.

— Что?!

Ната задохнулась. Во рту стало кисло от подступающих слез. Нет, это неправда. Это не может быть правдой. Она сильно укусила себя за костяшку пальца, надеясь, что физическая боль на время заглушит душевную. Но душевная была сильнее.

— Я не верю тебе…

— Он сам изложил мне разработанный им план. Указал место. Рассказал, как лучше все сделать так, чтобы никто не пострадал… Но, если быть до конца откровенным, имелась в этом одна странность.

— Какая? — Ната едва смогла заставить себя произнести это короткое слово, подступающие слезы душили, жгли.

— Скандор Флин — сильный человек. Я плохо его знал, но всегда видел, что это уверенный человек, цельная личность… Мне казалось, что, принимая решения, он не сомневается ни в чем никогда… Но в тот раз. Он плакал, принцессочка. Показывал место предполагаемой аварии, рассказывал, на какой минуте полета в двигателе возникнет неисправность… и плакал. Как ты сейчас. Когда никому, даже самому себе, не хотят показать слабости. Реви уже, не сдерживайся.

— Я не принцессочка! — крикнула Ната. — Ненавижу это прозвище!

И действительно разрыдалась, завыла, уткнувшись лицом в кожаную обивку автомобиля.

«Вентус» уже опустился на крышу многоквартирного дома в Тандеме, а Ната все не могла успокоиться. Хотя поток слез почти иссяк и она невольно ловила себя на мысли, что выглядит, должно быть, отвратительно. К измятому костюму и растрепанной прическе прибавился опухший нос и красные глаза. И это если еще не считать фиолетового пятна на запястье. Ната осторожно потрогала его кончиком указательного пальца — горячее.

— Приехали, — сказал водитель. — Машину оставим здесь.

Натали выбралась на жаркое душное покрытие площадки, остро пахнущее резиной. Внезапно закружилась голова, замутило, хорошо хоть водитель подхватил ее под руки, не давая упасть. Вот, опять она показывает ему слабость… Почему рядом с ним она становится такой беспомощной?

— Я тебя уволила! — сказала Ната, обвиняюще нацеливая палец в грудь мужчины. — Зачем ты вернулся, а? Решил продать меня подороже?

— Ты бредишь, принцессочка? — усмехнулся он.

Ната подняла глаза и впервые, кажется, разглядела его лицо. Молодое смуглое лицо с темными глазами. Царапин уже не было, но это и не удивительно — регенерин продается в каждой аптеке.

— Пойдем-ка. Позже поговорим.

Он повел ее за собой, обняв за талию. Лифт, темные коридоры, не такие грязные и вонючие, как в Инфериоре, и все же. Тесно, уныло. Он отпер дверь электронным ключом, привел Нату в крошечную комнату с одним-единственным окошком. На подоконнике чах облезлый цветок. Бесцеремонно сгрузил девушку на продавленный диван, откуда с мяканьем и визгом взметнулась рыжая тень.

— А-а-а! Что это?

— Тихо ты! Это Морда. Она сильнее тебя испугалась, между прочим. Иди, иди ко мне, девочка.

Из-под дивана показалась мохнатая голова, когтистая лапа доверчиво дотронулась до его ноги, когда он присел на корточки, пытаясь задобрить это рыжее недоразумение.

— Кот? — брезгливо спросила Ната.

— Сейчас чистых котов не найти. Бешенных денег стоят. Морда — котомяк.

— М-м-м?

— Искусственно выведенный из синтетической ДНК кот. Сейчас можно химическим образом воссоздать любую цепочку ДНК… Помнишь, много лет назад этот генетический бум? Котов мало на Примариусе. Зато для всех желающих вывели котомяков.

— Фу, гадость какая. Хуже роботов.

И уже не слушала, разглядывая комнатенку.

— Так это твоя халупа?

Гостеприимный хозяин не сумел проконтролировать выражение лица, брови взлетели так высоко, что почти забрались под кепку.

— Ты хотя бы представляешь, сколько стоит квартира в Тандеме?

— Не знаю, мне это ни к чему.

Натали и сама не заметила, как высокомерно это прозвучало. Но с небес на землю ее опустили быстро.

— И правда. У тебя теперь чудесный дом в Инфериоре.

Она насупилась, скрестив руки на груди, посмотрела исподлобья. А вот что ответить на это, не придумала. Он ухмыльнулся, но не зло.

— Ладно, принцессочка. Давай посмотрим твою ногу.

И он, не спрашивая разрешения, осторожно снял босоножку с ее ноги, пристроил ступню себе на колено и тщательно ощупал лодыжку и голень.